ручная работа, handmade. Советский Союз, будто древняя надпись, проступающая на плохо покрашенной стене, становится все более заметен — в старых аббревиатурах и терминах, в привычках чиновников и риторике власти, в символах и ощущениях.
И снова про поколение 60х
Новости Fotos De Navidad. Мы родились в шестидесятых Одной большой-большой страны, Где жили скромно, на зарплату, Всё было просто, все равны. Вадим Борисов это сделал и за меня и за всех нас, чье детство пришлось на шестидесятые годы, рожденных в СССР. На детство не просто в Советской стране, но и в одном со мной городе – Челябинске. Вадим Борисов здесь родился и вырос. Лента новостей Друзья Фотографии Видео Музыка Группы Подарки Игры. Рожденным в СССР в 60-е и 70-е годы посвящается. Если они родились в 60х, это не значит, что они всю жизнь в них прожили. Подборка душевных и ностальгических фото 60-х-80-х годов Сегодня вспоминаем нашу жизнь в СССР, с головой окунаемся в те годы, годы нашего – Самые лучшие и интересные новости по теме: СССР, истории, ретро на развлекательном портале
Жизнь Советского Союза в фотографиях. 1960-е — 1
Рожденные в СССР. начале 70х были большие проблемы. В очередном выпуске программы Александр Хабургаев и соведущий программы, социолог факультета журналистики МГУ Павел Разин расскажут о субкультуре поколения родившегося в СССР. Оригинал взят у skif_tag в СССР 60-х Многие считают 60-е годы самым лучшим периодом в истории СССР. Мы родились в шестидесятых (СССР). вчера в 20:00. попытаюсь рассказать о жизни в Советском Союзе в шестидесятых – семидесятых годах прошлого века в сибирском провинциальном промышленном городе.
Шестидесятые годы
Но как все же насчет того, что советский проект провалился самым жутким образом — предатели и ЦРУ виноваты?Шестидесятые были и вправду каким-то ключевым взлетом советского общества, причин тому сколько угодно. А вот счастья советских людей в 60-х им украсть не удастся! коммунизм уже не за горами, Каждый был патриотом и верил - нет страны лучшей нашей нигде!
Фотографии из семейных альбомов 60-х - 70-х годов
Объяснял им, что флаги на входе на стадион не государственные, а так называемые «флаги расцветки» без государственной символики. Похоже, они ничего не поняли, потому что с утра опять пришлось объясняться. Веня вспомнил это и посмотрел с укоризной в лицо памятнику. Лицо Леонида Ильича, оставаясь каменным, не отражало никаких эмоций. Лишь темнота неба в тучах придавала ему какую-то неизбывную тоску, а капли дождя, стекающие по щекам, поразительно напоминали человеческие слёзы. Тут совсем грустно стало… Покурить бы вдвоём в такой ситуации, но ему ведь ещё при жизни врачи запретили. Да и Веня бросил уже лет 20 назад.
И тут он вспомнил, как впервые увидел Л. Ещё тогда, в детстве. И как-то сразу веселее стало от воспоминания, даже мокрым насквозь себя перестал ощущать. Дело было в 1964 году. Брежнев только-только стал генсеком и объезжал впервые столицы союзных республик. В том числе прилетел и во Фрунзе, в Киргизию.
Вене тогда было лет десять. В силу возраста энергия вообще клубилась неутихающим вулканом. В «казаки-разбойники», в волейбол поиграть с пацанами и девчонками — это хоть с утра и до ночи, но иногда и домашние обязанности выполнять надо было. В этот день Вене должен был выбросить мусор. По улице обычно в одно и то же время проезжала машина-мусоровоз. Жильцы и выносили к машине свои вёдра.
Стояли-стояли в этот раз, а машины всё нет. Как оказалось, дороги все перекрыли из-за столь высокого визита, и бедная пахучая «мусорка» застряла. А в это время на перекрёстке народ зачем-то начал собираться, толпиться, мы в самом центре жили. А мне же всё интересно! Брежневу ведь, наверное, тоже в 10 лет всё интересно было, думал Веня, глядя на памятник. Вот он тогда быстренько и влился в толпу, а поскольку пацанёнок он был шустрый, то тут же просочился в самые первые ряды.
Всё ему видно было отлично: и шеренги военных и милиции вдоль дороги из аэропорта, и приближающаяся кавалькада машин с эскортом мотоциклистов впереди, и народ, машущий приветственно руками и флажками. А поскольку передовая открытая машина с Брежневым уже почти поравнялась с ним, то Вене тоже захотелось махать, вроде как стадный инстинкт сработал. Приятно же слиться с толпой в едином порыве! Веня так и стоял: в левой руке, за спиной ведро помойное, а правой рукой машет приветственно. А ведро-то полное, тяжелое, он его один только раз успел с левой руки в правую перебросить, как вдруг… Короче, выдернули его сзади из толпы какие-то переодетые в одинаковые костюмы и галстуки товарищи. Сначала вывалили содержимое ведра на газон и рылись там тщательно, морщась и препираясь друг с другом, высказывая в Венин адрес слова не совсем литературного содержания.
Слова эти он уже знал к тому возрасту, но сам стеснялся употреблять, тем более в присутствии взрослых. Бить, не били. Так, дали пинок под зад, но ведро честно вернули, правда, пустое. Тогда он даже довольный остался: и «мусорку» ждать дальше не пришлось, и Брежнева вблизи увидел. В детстве же всё интересно! Вспомнил всё это и опять посмотрел на памятник.
Дождь как раз закончился, и показалось, что глаза на лице Леонида Ильича заискрились весёлыми, озорными огоньками, как, наверное, тогда, на хоккейных матчах ЦСКА. Это выглянувшее солнце заиграло на не высохших ещё на его лице каплях небесной влаги. Что помнят беседки дворов детства? Венин двор в центре города Фрунзе мало чем отличался от других дворов детства и юности 60-х годов советского времени. Всё, как у других, всё обычно. Ну и как везде в центре двора, конечно же, стояла беседка, где можно было встречаться и разговаривать, делясь своими впечатлениями и секретами со сверстниками, споря и мечтая о будущем.
Самая обычная, увитая вьющимися растениями типовая беседка, которая вечером превращалась в своеобразный клуб общения. Здесь с наступлением темноты, несмотря на недовольство жильцов первых этажей, начиналась истинная жизнь двора. Появлялся кто-нибудь с гитарой и под иссиня-чёрным небосводом предгорий, усыпанных яркими звёздами, раздавалось: «В нашу гавань заходили корабли. Большие корабли из океана…» Или: «Как турецкая сабля твой стан. Рот — рубин раскалённый…» Довольно часто таким гитаристом был Олег Погожев, парень из соседнего дома с Вениного же двора. Олег в свои шестнадцать лет считался совсем уже взрослым, поскольку он к тому времени открыто дружил со своей девушкой Светой c параллельной улицы.
Сидели часто не на досках сидений, с вырезанными ножом не совсем нормативными выражениями вперемешку с признаниями в любви, а обычно на перилах. Почему-то казалось, что так слушателей умещается больше. А может, интереснее было, когда сидели плотнее все вместе и девчонки, и парни. Где и когда ещё можно было в то время ощутить рядом близкое и волнующее кровь прикосновение, как близость? Только иногда в школе, на «Голубом огоньке», во время медленного танца, да и то, если не боишься насмешек одноклассников. Она хоть и не живая, но эта беседка видела и слышала многое.
Хранила в укромных своих местах не только что-то не совсем позитивное, вроде пустого стакана с налётом дешевого портвейна или выкуренных подчистую"косяков"и недокуренных «бычков» обычных сигарет, но в памяти её было и много светлого: Первые робкие прикосновения и жаркие объятия с бурными объяснениями. И лепет малышей по утрам, воркование юных мамочек. Да и все разговоры, и пересуды соседей о происходящем в стране, городе и уж тем более дворе. Однажды как гром среди ясного неба прозвучало известие об убийстве Олега. Никто во дворе не хотел этому верить. Девчонки отводили глаза и шмыгали носами.
Парни скупо пересказывали слухи и свои версии происшедшего. В те времена особых ценностей у основной массы советских людей, кроме собственно человеческой жизни, не было… Но и ею недостаточно дорожили. В поножовщинах у танцплощадки в парке имени Панфилова или в драках в микрорайонах бывали случаи, когда убивали молодых парней. Но это, в основном, по слухам, мы их и знать не знали, это было как бы в параллельном мире. Мало, кто тогда имел собственный автомобиль, а если и были такие счастливчики, то безмятежности это обстоятельство им никак не прибавляло: каждый раз, покидая машину, им приходилось снимать с неё зеркала, дворники, да и вообще всё, что могли скрутить или выломать мелкие воришки и просто уличные хулиганы. Но и всё это происходило тоже вне нашего двора, у нас во дворе была одна или две машины, да и, то их ставили в гаражах.
А из общедоступных дорогих по тем временам вещей могли быть только часы или редко встречающиеся женские полусапожки. Или зимняя шапка из кролика, которая вообще стоила 16 рублей. Правда, её было не достать, в продаже их практически не было. Поэтому наличие таких вещей порой, становилось чрезвычайно опасным. Случаи нападений бандитов активно обсуждались во дворе, обрастая различными подробностями. Иногда они заканчивались не просто ограблением, но и пролитием крови, а реже — совсем трагически, как с Олегом.
Ещё не поздним вечером Олег со Светой гуляли по «Дзержинке», проспекту Дзержинского. О какой опасности могли думать влюблённые практически в центре многолюдного города? Олег сразу упал, потеряв сознание, когда один из бандитов ударил его сзади по голове и снял шапку. Но он быстро пришёл в себя. Вернулись к дому и постояли недолго у подъезда. Не потому, что он теперь был без шапки, просто немного кружилась голова и его подташнивало.
Олег лёг спать, не сказав никому ни слова, а ночью у него произошло кровоизлияние в мозг, и спасти его уже не смогли… Этот случай стал забываться, ведь жизнь двора не прекратилась. Лишь изменилась немного, потому что в беседке стало как-то тише и пустыннее. А через пару месяцев после похорон Олега беседка вновь как бы встрепенулась, забурлив разговорами и новыми подробностями. Отец Олега работал в техническом отделе республиканского МВД и попросил коллегу-кинооператора заснять на киноплёнку похороны сына, да и вообще смонтировать потом фильм на память. Когда близкие и родственники собрались на сорок дней, эту плёнку прокрутили присутствующим, и Света громко вскрикнула, увидев неожиданно на самодельном экране из простыни тех двух бандитов. Народа на кладбище во время похорон было много, и убийцы ходили с краю, прячась среди людей и могил, внимательно прислушиваясь к разговорам.
Как рассказывали потом во дворе, эти двое давно занимались грабежами и успели отправить на тот свет до Олега ещё четырёх человек. Действовали по одной и той же схеме. Оружием у них был утяжелённый свинцом кусок трубы, с надетым на неё резиновым шлангом. А чтобы не привлекать внимание, труба заворачивалась ещё и в журнал или газету. За счёт этого внешней раны на голове жертвы обычно не было, и шапка гарантированно не пачкалась кровью, поэтому её можно было, потом без проблем сбыть барыге-перекупщику. Обоих бандитов суд приговорил тогда к расстрелу.
Уже позже, в самом начале 70-х годов, возвращаясь поздними вечерами, домой по своей улице Киевская, Веня поневоле задерживал шаги, услышав что-нибудь знакомое, из детства, вроде: «Пой, скрипка моя, плачь. Расскажи на сердце как тоскливо…» Но это доносилось уже не с его двора, да и беседка сама не дожила до тех времён, когда он навсегда покинул тот свой двор. Беседка возрождалась каждый раз после двух или трёх пожаров и варварских разрушений, но другого гитариста, вместо Олега, она, видно, так и не приняла. А потом её снесли окончательно, вероятно, от греха подальше. Фраза «Сколько времени? Веня к определённому возрасту считал себя уже вполне взрослым, но вот как доказать это ребятам со двора?
И девчонкам, особенно Ей, из соседнего двора… Поэтому когда родители спросили, какой подарок он хотел бы на свой четырнадцатый день рождения, Веня, не задумываясь, ответил: «Часы». Не какие-нибудь полудетские, с мультяшными картинками на циферблате или ещё хуже с нарисованными стрелками, а настоящие, взрослые наручные часы на красивом кожаном ремешке. Веня ёрзал на стуле в течение всего праздничного обеда, поминутно глядя на стрелки своих новых часов. Как же он был горд, выйдя «в часах» на улицу, во двор, как степенен был его шаг, будто часы эти на несколько лет прибавили ему возраста и, как ему самому показалось, солидности.
Я этого тоже дать не могу. В моих силах только помочь вам сделать так, чтобы вы получили то, с помощью чего вы бы стали счастливым. Я понятно выражаюсь?
Нужно не счастье просить, а то, что сделает меня счастливым. Давай ты мне дашь, к примеру, стадо коров, голов так, тысячу. Они ж божьи создания? А я уже сделаю себе ферму, буду заботиться о них, людей найму. Будем молоко продавать, других людей кормить и радовать. И мне прибыль, и людям хорошо, и тебе подходит. Бог их создавал, как и людей, свободными и никому не принадлежащими.
Так что, я никак не могу тебе их дать в собственность. Что не скажешь, все не так! Давай тогда мне жизнь еще одну запасную! Так можно? Жизнь, она, как бы сказать… В базовую комплектацию входит при рождении. И она одна. Так задумывалось изначально и менять я ничего не могу.
Михаил резко встал со скамейки. С тобой весело, конечно, но мне уже домой пора. Так с тобой можно всю ночь сидеть и ничего не придумать. У тебя на все, что я загадываю, отговорки есть. Велосипедист тоже встал и схватил Михаила за руку. Помогите мне, а я вам дам все, что вы захотите. Единственное что, нужно подумать, чтобы это подходило по условиям.
Поймите меня, не я же их придумывал! Переехал и переехал.
Мы, рожденные в середине шестидесятых, росли в стране, пронизанной духом созидания. Да, постоянное подталкивание к планам, пятилеткам, социалистическим соревнованиям, перевыполнениям, рекордам, достижениям не всегда было искренним, часто искусственным, иногда глупым, ненужным и лживым.
Но глядя из сегодняшнего дня на то, как развивалась страна в 1960-е, невозможно избавиться от чувства, что нынешнее наше бытие есть состояние сознательного экономического сдерживания, или, точнее сказать, самосдерживания. Как будто мы взяли на себя обязательства не развивать ничего, кроме третьесортного потребления низкокачественных продуктов питания, например, и такой же медийно-пропагандистской еды. Где наша индустрия, инженерия, робототехника? Где авиазаводы, марсоходы и луноходы?
И почему, согласно «бюджетному правилу», доходы от продажи нефти и газа, которые мы получаем выше цены отсечения, выводятся за границу? Почему мы храним деньги в Америке, в странах Евросоюза, а не пускаем в собственную экономику?.. Но где наши союзники? Кто наши друзья?
И какое общество мы все-таки строим?.. Нет ответа. Мы были слишком молоды, чтобы иметь вес — власть и деньги — и влиять на принятие решений, но достаточно взрослыми, чтобы помнить страну, где родились и выросли. А теперь ее имя — «Советский Союз» — даже не произносят во время празднования Дня Победы, технично обходя эвфемизмами.
Разве это не переписывание истории?.. И разве можно соглашаться с таким беспамятством?! Мое поколение так и не сделало карьеры — мы были слишком чистоплюи, слишком разборчивы — в выборе друзей, книг, способов заработка. Советское воспитание заложило трудно истребимые принципы — верность родине, любовь к прекрасному, готовность к самопожертвованию, честность в слове.
Мы были слишком юны, чтобы растлиться советским номенклатурным цинизмом, и слишком зрелы, чтобы «брать от жизни всё», что советовали нам пиарщики нового строя. Деньги, главный фетиш капитализма, так и не стали для нас ключевой ценностью. Молодежь, не отягощенная «камнями прошлого», легко обгоняла нас, хвастаясь гибкостью этики и способностью встраиваться в ядовитые среды.
Это все равно что поезд разогнать за 50 лет, а потом рельсы из под него выдернуть: катись куда хочешь, делай что хочешь, свобода слова и плюрализм!
Одно то, что они физически выжили, уже дает им моральные права. И более того, они самое ненужное поколение, потому что именно на них пришелся лозунг "Дорогу молодым специалистам" и престарелых директоров резко сменили не зрелые специалисты, а эффективные менеджеры поколения 80х. И весело добили пенсионной реформой, которая схлопнула их надежды хотя бы в старости пожить стабильно. Да, очень.
20 век в цвете. 1960 г. Наша страна 60 лет назад
Поколение шестидесятых, мы же просто счастливые люди Пусть не знали мы про калькулятор, про мобильник и про интернет Мы родным и знакомым на праздники, пожеланья писали в открытках И такие же точно открытки, получали обратно в ответ. Ильдар Гайнуллин.
Праздник пионерии. Юные космонавты Владимир Лагранж, 1965 год, г. Всеволод Тарасевич, 1967 год, г. Студентки в цехе Всеволод Тарасевич, 1967 год, Волгоградская обл. Молодежь Неизвестный автор, 1960-е, г. Ленинград ул.
Союза Связи, д. Смотрите также:.
А теперь ее имя — «Советский Союз» — даже не произносят во время празднования Дня Победы, технично обходя эвфемизмами. Разве это не переписывание истории?.. И разве можно соглашаться с таким беспамятством?! Мое поколение так и не сделало карьеры — мы были слишком чистоплюи, слишком разборчивы — в выборе друзей, книг, способов заработка. Советское воспитание заложило трудно истребимые принципы — верность родине, любовь к прекрасному, готовность к самопожертвованию, честность в слове. Мы были слишком юны, чтобы растлиться советским номенклатурным цинизмом, и слишком зрелы, чтобы «брать от жизни всё», что советовали нам пиарщики нового строя.
Деньги, главный фетиш капитализма, так и не стали для нас ключевой ценностью. Молодежь, не отягощенная «камнями прошлого», легко обгоняла нас, хвастаясь гибкостью этики и способностью встраиваться в ядовитые среды. Среди моих одноклассников и однокурсников есть самоубийцы, сгоревшие от алкоголя, погибшие в криминальных разборках. Ушедшие в искреннюю веру, в церковь, в священники — тоже есть. А по-настоящему счастливы те, кто дожил до внуков, познав радости благополучной семьи. Роскошь народного аристократизма в пору реставрации дикого капитализма. Рожденные детьми Великой Отечественной, мы тяжело пережили поражение Советского Союза в «холодной войне». И не думали, что попадем в войну «ледяную», нынешнюю, когда Россию «обжали» со всех сторон — санкциями, унижениями, обвинениями.
Заходим на второй круг: мои однокурсники воевали в Афганистане, а теперь их дети попали в Сирию. Всё те же всадники апокалипсиса — главная угроза разрушения и хаоса. Но повидавшие «и Крым, и рым», мои однопоколенники в основном сторонятся политики. Как опытные марафонцы, мы копим силы для дальнего и трудного пути, чудом выживая в условиях постоянного зажима социальных гарантий. Вот и пенсию «шестидесятникам» отодвинули. Еще один тур народной забавы «попробуй доживи». А каково безработным предпенсионерам в пандемию?..
Этот сахар был на удивление сладким и чай с таким сахаром пился только вприкуску. В пирамидах других отделов стояли «Завтрак туриста», «Килька в томате» 33 копейки банка или сгущённое молоко 55 копеек , сливки и кофе с какао со сгущённым молоком. А вот шпрот, лососевых консервов, сардин и тем более икры в магазинах не бывало никогда. Изредка родители где-то доставали такие консервы, отец их ставил в сервант, и доставались они оттуда только в праздники. Доставали и импортные сардины, которые открывались специальным ключом, на который накручивалась крышка. И хотя весь дефицит также покупался за деньги, никто не спрашивал, где купил, а спрашивали, где достал? Из рыбных консервов в свободной продаже всегда были «Завтрак туриста», килька в томатном соусе и тефтели. Кстати, килька в томате 33 коп. Из напитков лучшими считались «Крем-сода», «Ситро», «Буратино», и «Грушевый». Самым дорогим, но не очень вкусным напитком был «Тархун», светло зеленого цвета. И если стакан «Ситро» стоил 10 копеек бутылка 35 — 40 копеек, точно не помню , то «Тархун» целых 60 копеек. Видимо из-за изменения технологии вкус некоторых «оставшихся в живых» напитков изменился далеко не в лучшую сторону. Импортного чая было два вида — индийский и цейлонский. А лучшим чаем считался чай, смешанный из трёх сортов в равных пропорциях — индийского, грузинского чёрного байхового и краснодарского. Запомнился и грузинский зелёный чай в больших плитках.
Сергей Мирошниченко: если народ падает, ему плохо, ты должен быть рядом с ним
В съемках документального фильма «Рожденные в СССР» участвовали 20 детей со всего Советского Союза, которые появились на свет в 1983 году. Если вы были ребенком в 50-е, 60-е, 70-е или 80-е, оглядываясь назад, трудно поверить, что нам удалось дожить до сегодняшнего дня. Даже те сетевые мажоры, которые родились в 80-х или в 90-х годах, и слышали о великом счастье советского периода лишь по рассказам опущенных Ельцинской камарильей родственников. Советский Союз, будто древняя надпись, проступающая на плохо покрашенной стене, становится все более заметен — в старых аббревиатурах и терминах, в привычках чиновников и риторике власти, в символах и ощущениях.
Родила в 60 лет
| Листая старые альбомы: как жили 60-х - 70-х годах, фотоподборка | попытаюсь рассказать о жизни в Советском Союзе в шестидесятых – семидесятых годах прошлого века в сибирском провинциальном промышленном городе. |
| Родила в 60 лет | На сайте РИА новости опубликована статья Виктории Никифоровой "Почему русские продолжают любить Америку". |
| Сергей Мирошниченко: если народ падает, ему плохо, ты должен быть рядом с ним - Интервью ТАСС | Рожденные в СССР 35 лет назад выросли в период перестройки и развала Советского Союза, что внесло свой вклад в их культурное формирование. |
| Сергей Мирошниченко: если народ падает, ему плохо, ты должен быть рядом с ним | Особенный стиль 60-х годов в советском фарфоре. Вазочки: Лазарь Зиновьевич Чериковер был руководителем мастерской экспериментального оборудования Академии архитектуры СССР. |
Рожденным в СССР в 60-е и 70-е годы посвящается. Счастливое детство...
Для СССР шестидесятые годы также стали переломными для дальнейшего развития страны. Если они родились в 60х, это не значит, что они всю жизнь в них прожили. Мы учились и работали в СССР, со дня нашей трудовой деятельности мы перечисляли в пенсионный фонд свои. В очередном выпуске программы Александр Хабургаев и соведущий программы, социолог факультета журналистики МГУ Павел Разин расскажут о субкультуре поколения родившегося в СССР. Оригинал взят у skif_tag в СССР 60-х Многие считают 60-е годы самым лучшим периодом в истории СССР.