В 1920 году Крым стал последним оплотом войск генерала Врангеля, однако спустя полгода население полуострова также пришлось эвакуировать. После поражения при осаде Перекопа белые эвакуировались из Крыма, распустив армию Врангеля и положив конец Южному фронту победой большевиков. Войскам Петра Врангеля пришлось отходить в Крым и отчаянно обороняться.
Ворота в Крым: какую роль в истории России сыграла Перекопско-Чонгарская операция
| Разгром войск п врангеля в крыму. Разгром врангеля в крыму | 1 Разгром Врангеля в ноябре 1920 года является одной из самых блестящих побед, одержанных Красной Армией в годы гражданской войны. |
| РАЗГРОМ ВРАНГЕЛЯ В КРЫМУ: КОГДА, КТО РУКОВОДИЛ И СЛЕДСТВИЯ . | Разгром Врангеля в Крыму. Деникин, разместив остатки ВСЮР в Крыму, созвал военный совет для избрания преемника. |
| Разгром белых войск в крыму. Разгром войск врангеля | на Врангеля!» бросили массу освободившихся сил на разгром Русской армии в Крыму. |
Газета "Правда". Врангель разгромлен, и Крым — советский
ноябрь 1920 г. — разгром армии П. Н. Врангеля в Крыму. Разгром белой армии врангеля в крыму считающийся завершением в европейской части россии относится к год? В эти ноябрьские дни 100 лет назад Красная Армия завершила разгром белогвардейских войск, которыми командовал ставленник Антанты генерал-лейтенант барон П.Н. Врангель.
Разгром Врангеля в Крыму
Всюду, на каждом клочке суши, - окопы с густыми рядами проволочных заграждений, блиндажи, лисьи норы, различные укрытия, траншеи, ходы сообщения. Боевые корабли противника защищали Чонгар со стороны Генического пролива» [1, C. Азовская военная флотилия не могла поддержать штурмующие Чонгар войска Красной Армии. Корабли флотилии находились в Таганрогском заливе, а северную часть Азовского моря сковало льдом из-за ранних и длительных морозов. Прекопско-Чонгарская операция по освобождению Крыма началась в ночь с 7 на 8 ноября 1920 года. В это время начался штурм Перекопа, укреплений противника на узкой полоске земли, соединяющей полуостров с материком. Укрепления состояли из двух полос обороны — Перекопской и Ишуньской. Основу первой полосы составлял Турецкий вал длиной около 11 км, высотой 10 метров и глубиной рва впереди вала тоже 10 метров. Кроме того, весь вал был прикрыт тремя линиями проволочных заграждений.
А это значило, что наступающему бойцу Красной Армии надо было преодолеть проволочные заграждения, спуститься на 10 метров в ров и взять штурмом возвышающуюся над головой 20 метровую стену. Всё это надо было выполнить под непрерывным пулемётным и орудийным огнём. Конечно, по стенам вала били пушки и строчили пулемёты советских войск, но всё равно взять такой вал почти невозможно. За Турецким валом, на удалённости 20-25 км располагалась вторая полоса обороны, Ишуньская, имевшая 6 линий окопов, прикрытых проволочными заграждениями. Ещё до начала штурма Перекопа в 10 часов 7 ноября советские войска двинулись через солёное гнилое озеро Сиваш. В ледяной воде, по скользкому дну озера, в 10-градусный мороз, при сильном пронизывающем ветре, под огнём пулемётов и пушек на отдельных отрезках пути три часа шли части Красной Армии, и достигшие крымского берега отряды сразу вступали в бой. Этот подвиг и самопожертвование народа в Гражданскую войну сегодняшним поколением забыт, уровень страдания и героизма народов России не понят и не прочувствован, величие подвига сведено к страху наказания. Верить, что под страхом наказания десятки тысяч людей пойдут на подвиг, может только тот, кто в своей жизни никогда не управлял хотя бы мужской производственной бригадой в 10 человек.
А если бы управлял, то понял, что совершать героические поступки десятки тысяч людей могут только по своей воле. Наступление на Турецкий вал 8 ноября успеха не принесло. Бойцы залегли перед проволочным заграждением. Части, прошедшие Сиваш, добились определённых успехов: штурмом захватили Литовский полуостров, разгромили Кубанскую бригаду противника и двинулись к Ишуньским укреплениям. В это время из-за смены направления ветра уровень воды в Сиваше начал подниматься, броды оказались затопленными, войска, прошедшие озеро, — отрезанными от главных сил. Положение мог спасти только победоносный штурм Турецкого вала. В ночь на 9 ноября начался новый, четвёртый штурм Турецкого вала фронтальным ударом и ударом с тыла частями, перешедшими Сиваш. И чудо свершилось — Турецкий вал был взят красноармейцами великой Красной Армии, великого русского народа и его братьями в лице других коренных народов Советской республики.
К утру 9 ноября через Сиваш переправились ещё две кавалерийские дивизии, затем стрелковая дивизия, и войска продолжали прибывать. В первую линию ишуньских укреплений советские части ворвались на плечах противника, но дальше продвинуться не смогли. В ночь на 11 ноября перешли в атаку части Красной Армии на чонгарском направлении.
Пожалуй, только при выполнении этого условия у барона оставалась надежда повлиять на исход Гражданской войны. И действительно, 11 октября кавалеристы Бабиева захватили Никополь, на следующий день — Апостолово, и продвинулись на 25 км от реки вглубь Украины.
Однако на других участках войска Врангеля были не столь успешны, потеряв Бердянск и Гуляй-Поле. Командующий Южным фронтом РККА Михаил Фрунзе требовал от командарма Миронова уничтожить всех переправившихся через Днепр белогвардейцев, если понадобится — даже ценой собственной жизни. Ключевое значение Каховки в осенних сражениях Гражданской войны уже в 1935 году отметил видный советский полководец Василий Блюхер: «Каховка, находящаяся на кратчайшем пути к Крыму, не только сдерживала прорыв Врангеля к Криворожью и Донбассу, но и мешала соединению с войсками Польши. Эту занозу на живом своем теле Врангель отлично чувствовал, не раз пытался ее вырвать, расходуя на это лучшие свои части и технику, но безуспешно атакуя неоднократно Каховку с августа по октябрь. Все эти атаки успешно отбивались».
По условиям соглашения поляки обязывались вернуть красным взятый в тот же день Минск. Кроме того, Польша признавала независимость советских Украины и Белоруссии. Подписанты обязывались не вмешиваться во внутренние дела друг друга, не создавать и не поддерживать организаций, «ставящих своей целью вооруженную борьбу с другой договаривающейся стороной». Это был удар для Врангеля: надеждам на военный союз с поляками против большевиков приходил конец. Оставалось рассчитывать лишь на собственные силы, которые таяли после каждого боя.
Небывало жестокие бои за правый берег Днепра разыгрались 13 октября, когда части Русской армии Врангеля, понеся тяжелые потери, дрогнули и начали отступать, спровоцировав давку у переправ. Погиб генерал Бабиев, что, по мнению главкома, деморализовало казаков. Шокированные случившимся, белые на какое-то время лишились возможности серьезно сопротивляться, чем воспользовались красные. Сам Врангель в своих «Записках» сравнивал потерю военачальника с катастрофой. Этой трагедией во многом объяснялось, на его взгляд, то, что Каховский плацдарм так и не был взят.
Все стало ясно. Со смертью любимого вождя умерла душа конницы, исчез порыв, пропала вера в собственные силы, — писал Врангель. Смятение овладело полками. Части на рысях стали отходить к переправам. Ободрившийся противник перешел в наступление.
Смятение в рядах расстроенной конницы увеличилось.
На Западную группу возлагалась задача — взять в клещи, отрезать от Крыма и уничтожить Русскую армию и по возможности ворваться в Крым. Северная группа 4-я армия и 2-я Конная армия ударом от Никополя на юг, к Чонгару, должна была расчленить элитные силы противника, окружив Марковскую, Корниловскую, Дроздовскую дивизии и выйти в Крым через Чонгарский перешеек».
Фрунзе приказал командующему 6-й армией Августу Корку: «С утра 28 октября главными силами перейти в решительное наступление на юг и разгромить части 2-го армейского корпуса противника». В свою очередь, тот доверил ответственную миссию начальнику 51-й Московской стрелковой дивизии Василию Блюхеру: именно в этих боях в полной мере проявился талант полководца, впоследствии ставшего одним из пяти первых маршалов СССР. Рано утром полки дивизии Блюхера совместно с другими частями 6-й армии атаковали белых, прорвав линию их обороны.
Одновременно махновцы выдвинулись в рейд по тылам Русской армии к Мелитополю. Холода в 1920 году начались в Северной Таврии непривычно рано. Бои проходили в метель и мороз при минус 12 градусах.
Пурга скрывала продвижение красных. Вопреки опасениям Ленина, заморозки стали серьезной проблемой не для Красной армии, а для ее противника. Войска Врангеля оказались не готовы к резкому изменению погоды и к ведению войны в зимних условиях.
Не имея теплой одежды, солдаты в окопах кутались в тряпки, уходили с позиций в тыловые села. Счет бойцов с обморожениями шел на сотни. Хотя Русская армия и без того значительно ослабла за месяцы боев в Северной Таврии.
По-настоящему невосполнимой была потеря лучшего кавалерийского генерала Николая Бабиева: равноценной замены погибшему не существовало. Многие кадровые офицеры и казаки оказались выбиты из строя. На место выбывших направлялись пленные красноармейцы и мобилизованные крестьяне.
При первой же возможности они норовили сбежать из окопов. Советская историография предпочитала обходить стороной эпизод с взятием опорного пункта белых Мелитополя. Причина банальна — здесь отличились повстанцы Махно, которые всего лишь через несколько недель были объявлены советской властью вне закона.
Военные действия на подступах к Мелитополю приобрели затяжной характер. Город обороняли Марковская и Корниловская дивизии белых, три бронепоезда и кавалерийские части донских казаков. Начало штурму врангелевских позиций на реке Молочной положила крымская группа повстанческой армии во главе с Семеном Каретниковым всего через месяц он был расстрелян в Мелитополе красными.
Махновцы незаметно подобрались к линии обороны в районе колонии Гейдельберг ныне село Новогоровка в Запорожской области Украины и выбили белых. В оперативной сводке 13-й советской армии говорилось, что благодаря поддержке повстанческой армии Махно в тылу врага быстрым ударом 30 октября 1920 года город был освобожден от войск Врангеля. Красные и повстанцы получили богатые военные трофеи: 100 вагонов боеприпасов, три бронепоезда, четыре аэроплана, два танка, 18 исправных орудий, два миллиона пудов зерна и много обоза.
Все это предназначалось для Крыма, но было оставлено белыми при отступлении из Мелитополя. Город махновцам, конечно, не отдали: в занимаемом ранее белыми здании вокзала Фрунзе на правах победителя распорядился разместить собственный штаб.
Для преследования врангелевцев и развития успеха были брошены 2-я, а вслед за ней и 1-я Конная армия. Таким образом, советские войска в результате четырехдневных ожесточенных боев прорвали сильно укрепленные позиции Врангеля в северной части Крыма и перешли к преследованию вражеских войск, начавших наступление на всем фронте. В этих боях они проявили небывалый героизм, мужество и непреклонную волю разгромить врага. Большую помощь войскам Южного фронта в боях против Врангеля оказала советская авиация. Особенно отличился в боях 9-й воздухоплавательный отряд 6-й армии.
С сентября по ноябрь этот отряд совершил 100 боевых вылетов, сбросив большое количество бомб. В ходе преследования вражеских войск самолеты авиаотряда с небольшой высоты расстреливали из пулеметов отступающие части врангелевской армии. Отряд систематически обеспечивал командование армии разведывательными данными о расположении и действиях вражеских войск. За боевые заслуги 9-й воздухоплавательный отряд 6-й армии был награжден почетным революционным Красным знаменем.
Разгром русской армии генерала врангеля - фотоподборка
А Врангель — заперт в Крыму, хотя было время, когда белые выходили с полуострова, была занята Северная Таврия. 1 Разгром Врангеля в ноябре 1920 года является одной из самых блестящих побед, одержанных Красной Армией в годы гражданской войны. Армия Врангеля отступила в Крым. Из истории эвакуации Русской армии генерала П. Н. Врангеля в ноябре 1920 года из Крыма. Разгром Врангеля в Крыму был осуществлён силами Южного фронта Красной армии под командованием Михаила Фрунзе. Красной армии же стало не до Врангеля — 25 апреля польские войска атаковали советские части на всем протяжении украинской границы и 7 мая вступили в оставленный РККА Киев, создав на левом берегу Днепра 15-километровый плацдарм для дальнейшего наступления.
4 разгром войск врангеля в крыму. Советско-польская война
Впереди вала, к северу, через многометровые интервалы врангелевцы построили три линии окопов с ходами сообщения. На всем протяжении вала были сделаны блиндажи, бетонированные пулеметные гнезда, установки для траншейных орудий, сотни закрытых стрелковых точек с бойницами на север. За южным скатом вала стояла артиллерия, мощные тяжелые орудия — крепостные батареи на железобетонных установках, привезенные с севастопольских морских фортов. Пулеметы располагались через каждые сто шагов, а в закрытых проходах вала пушечные бронемашины и танки готовы были в любую минуту начать огонь. На многие километры к северу от Турецкого вала, по направлению к позициям советских войск, лежала ровная, открытая степь. К югу от вала, на перешейке, в Армянске, был расположен аэродром, а в Перекопском и Каркинитском заливах Черного моря боевые корабли белогвардейского Черноморского флота сторожили берега — подступы с моря к Перекопскому перешейку. В южной части Перекопского перешейка, между озерами, упираясь флангами в Каркинитский залив Черного моря и Сиваш, были сооружены также мощные укрепления — Юшуньские позиции.
Белогвардейцы были уверены, что в Крыму они неуязвимы. Иначе смотрел на дело Фрунзе. Стремясь уменьшить жертвы, командование фронта 1 ноября обратилось с призывом к солдатам и офицерам врангелевской армии прекратить военные действия, сложить оружие, организовать военно-революционные комитеты. В призыве объявлялось прошение всем добровольно перешедшим на сторону Красной Армии. Это воззвание являлось частью огромной работы большевистской партии на фронте и в тылу врангелевской армии, где неутомимо, самоотверженно действовали подпольные организации и партизанские группы. Позднее, в своих воспоминаниях «Памяти Перекопа и Чонгара», он писал: «Сейчас, когда пишутся эти строки, — 3 ноября.
В этот день, два года тому назад, завершился отходом врангелевских войск за крымские перешейки первый акт кровавой трагедии, известной под именем борьбы с южно-русской контрреволюцией. Невольно мысль переносится к этим незабвенным дням, становящимся уже историческим прошлым, и в сознании одна за другой всплывают картины этого, одного из наиболее драматических периодов истории нашей борьбы. Армии Южного фронта… к вечеру 3 ноября стали вплотную у берегов Сиваша, начиная от Геническа и кончая районом Хорлы… Участок железной дороги от ст. Большой Утлюг и вплоть до ст. Рыково представлял картину хаотического разрушения. Почти на всем протяжении он был забит остатками многочисленных железнодорожных составов, выброшенных белыми с севера, но не успевших проскочить в Крым.
Большинство из них было уничтожено огнем и взрывами, но большое количество и уцелело. Многие составы продолжали гореть, и оттуда то и дело раздавались глухие снарядные взрывы и треск взрывающихся патронов. Все пространство, на протяжении 15—20 сажен от пути, было усеяно гильзами от патронов и снарядов разных калибров. Станция сплошь забита вагонами. Станционные постройки сильно пострадали: это место было свидетелем целого ряда боевых схваток. Полевой штаб армии… помещался в комнатке одной из сравнительно уцелевших станционных построек.
В штабе шла кипучая работа. Надо было прежде всего обеспечить размещение частей и их снабжение. Задача же эта при сравнительно слабой населенности района, отсутствии или крайнем недостатке фуража, полном отсутствии топлива, отсутствии местами весь Чонгарский полуостров и целый ряд районов, прилегающих к Сивашу даже питьевой воды была необычайно тяжелой. К этому надо добавить установившуюся необычайно холодную погоду — морозы доходили до 10с, тогда как огромное большинство войск не имело теплого обмундирования, вынуждено в то же время… располагаться под открытым небом. Такова была внешняя, материальная обстановка, в условиях которой шла с напряженной энергией работа по подготовке последнего, решительного наступления. Наряду с этим штабу приходилось спешно проводить реорганизацию частей… И, наконец, шла самая энергичная работа по подготовке штурма Чонгарского перешейка.
Почти не было слышно жалоб на вопиющие условия боевой работы. Каждый красноармеец, командир и политработник держались лишь крепко засевшей в сознании всех мыслью: во что бы то ни стало ворваться в Крым, ибо там конец всем лишениям…». Он проводит рекогносцировку побережья Сиваша, изучает историческое прошлое — боевые операции русской армии по овладению Крымом, анализирует и взвешивает все возможности скорейшего освобождения Крыма. Фрунзе задумывается: а не последовать ли оперативному примеру русского фельдмаршала П. В 1732 году фельдмаршал Ласси с пехотой и конницей вторгся через Арабатскую стрелку в Крым около устья реки Салгир, в тридцати километрах южнее Геническа. Смелый удар русских войск в тыл всем укреплениям Сиваша и Перекопа решил тогда участь турецкой армии и участь Крыма.
Но сейчас подобную операцию нужно было обеспечить со стороны Азовского моря. Командующему Азовской флотилией было приказано идти на Геническ. Однако красный флот не смог пробиться через льды, сковавшие Таганрогскую бухту. Лично осмотрев побережье и убедившись, что на скорое прибытие флота надежды нет, время же не терпело, Фрунзе с сожалением отказался от намерения использовать для удара Арабатскую стрелку. Он окончательно решает теперь нанести главный удар на Перекопском участке фронта путем обходного движения в тыл укреплениям Перекопа, через «Гнилое море» — Сиваш с одновременной атакой Турецкого вала в лоб. Осуществление этой главной задачи было поручено войскам 6-й армии.
Тюп-Джанкойскими и Таганашскими позициями на Чонгаре и укреплениями. Арабатской стрелки должны были овладеть войска 4-й армии. Еще 16 октября В. Ленин телеграфировал Фрунзе: «…Готовьтесь обстоятельнее, проверьте — изучены ли все переходы вброд для взятия Крыма». Сейчас конным и пешим разведчикам было дано задание разведать Сиваш, изучить дно, отыскать броды. Уровень воды на Сиваше зависит от ветра.
Если дует ветер с востока, он гонит воду из Азовского моря на запад, внутрь Сиваша; тогда заливаются все броды и Сиваш делается непроходимым. Если ветер дует с запада, вода медленно уходит к востоку и броды мелеют. В осеннее время Сиваш считают весьма труднопроходимым: дно вязкое, илистое, изобилует ямами, топями, в которых не только пеший, но и конный может исчезнуть навсегда. Ширина Сиваша от Строгановки до Литовского полуострова достигает девяти километров. Было решено вызвать в штаб 15-й дивизии проводников — местных жителей. Надо было точно установить броды, по которым пойдут полки.
Из числа проводников были выделены два — старый крестьянин-столяр Оленчук из Строгановки и пастух Ткаченко из Ивановки. В ночь с 6 на 7 ноября Оленчук и Ткаченко ходили с разведчиками на Сиваш, затем пошли туда же с саперами — ставить вехи. Той же ночью у самого берега саперы укладывали фашины, пуки соломы, доски для укрепления дна. Там он и провел все наиболее тяжелые и решающие дни операции. Еще до наступления темноты 6 ноября Фрунзе прибыл в штаб 51-й дивизии, расположенной в Чаплинке, в десяти километрах от Турецкого вала. Михаил Васильевич подробно выслушал доклад начальника штаба дивизии об общей обстановке, о состоянии дивизии, ее готовности к штурму.
Вечером Фрунзе выехал в Первую Конную армию. Наступило 7 ноября 1920 года. День празднования третьей годовщины Великой Октябрьской социалистической революции совпадал с началом штурма Перекопа, одной из славнейших операций Красной Армии времен гражданской войны. Фрунзе, Ворошилов и Буденный послали Владимиру Ильичу Ленину телеграмму от имени войск Южного фронта и Первой Конной армии: «Сегодня, в день годовщины рабоче-крестьянской революции, от имени армий Южного фронта, изготовившихся к последнему удару на логовище смертельно раненного зверя, и от имени славных орлов 1-й Конной армии — привет. Железная пехота, лихая конница, непобедимая артиллерия, зоркая стремительная авиация дружными усилиями освободят последний участок Советской земли от всех врагов…». Здесь расположена 15-я Инзенская стрелковая дивизия, наносящая главный удар через Сиваш.
Иней тонким слоем лежит на крышах хат, на сараях, плетнях. Тоненький ледок затянул лужи. Сиваш весь окутан туманом. Третью годовщину Великой Октябрьской социалистической революции бойцы встречают накануне решительного боя. Они готовятся к ночному форсированию «Гнилого моря». В каждой бригаде выделены штурмовые колонны.
С утра штурмовики готовились к бою. Вот прошли праздничные митинги в честь Октября, на которых просто и ясно говорилось о том, что страна ждет от бойцов победы, что Крым должен быть освобожден. Даешь Крым! Наступил час выполнения приказа. Ровно в 22 часа 15-я Инзенская дивизия двинулась в темный туманный Сиваш. Впереди шли 254 штурмовика с 60 конниками, за ними — полки 45-й бригады.
Казалось, будто все они проваливаются куда-то в туман, в темноту ночи. Вел штурмовиков проводник Оленчук. В полном молчании спускались полки в Сиваш. Воды у берега почти не было. Западный ветер отогнал ее на восток. Кругом липкий серый туман.
Холод пронизывает насквозь. Ночную тишину изредка нарушает ржание лошадей, порой звякает оружие, кое-где слышна отданная вполголоса команда. Чем дальше шли полки, тем хуже становился брод. Изредка то слева, то справа раздавались приглушенные крики: это бойцы попадали в топи. Застревали орудия. Лошади напрягали последние силы.
Им помогали люди… В 2 часа ночи 8 ноября штурмовики вышли на берег Литовского полуострова. Завязался ожесточенный бой со сторожевыми охранениями кубанской бригады генерала Фостикова. Но под натиском выходивших на берег советских бойцов белые бежали, их погнали в глубь Литовского полуострова. Вскоре целиком две бригады 15-й дивизии сражались уже на Литовском полуострове. Вот стали выходить из Сиваша и полки 52-й дивизии, а еще западнее, где воды было меньше, — две бригады 51-й дивизии. Они наступали на Караджанай.
Охваченные паникой, врангелевцы не выдержали удара. Теснимые 15-й и 52-й дивизиями, они стали отходить на заранее подготовленные Юшуньские позиции. Начался рассвет. К белым подошли резервы. Бой разгорался все сильнее и сильнее. Навстречу наступавшим цепям красных бойцов врангелевцы бросили броневики.
Но вот выдвинулись вперед наши легкие орудия, и броневики были отогнаны. Снова советские бойцы бросились вперед. Врангель ввел в бой свои пехотные резервы, а также конницу генерала Барбовича. Спасение было только в движении вперед. К наступлению темноты 8 ноября вода в Сиваше в результате изменившегося ветра стала прибывать. Но угроза быть отрезанными от материка, а следовательно, и от резервов, не уменьшила мужества и наступательного порыва бойцов.
Контратакующим врангелевцам не удалось сбросить в Сиваш советские полки. Как же проходил в это время штурм Турецкого вала? Врангелевцы на валу нервничали, они то и дело открывали пулеметный и ружейный огонь. В темноту неба взвивались ракеты; с треском разрываясь, они неслись с шипением к земле, освещая равнину, громаду Турецкого вала и притаившихся красных бойцов, готовых к решающей атаке. К 8 часам утра туман медленно рассеялся. Вся артиллерия 51-й дивизии обрушила огонь на Турецкий вал.
Загремели один за другим страшные взрывы у проволочных заграждений: саперы взорвали динамит. Одновременно это был сигнал к наступлению. Саперы сделали свое дело. В густо натянутых проволочных заграждениях от взрывов образовался ряд проходов, которые резчики стали расчищать, расширять ножницами. Цепи начали подвигаться к проволочным заграждениям и проходам в них, чтобы затем броситься в атаку. Все кругом грохотало.
В это время в штаб 51-й дивизии, в Чаплинку, вновь приехал командующий фронтом М. Фрунзе понимал, что много жертв потребует лобовой штурм Турецкого вала, что многие храбрецы не вернутся с поля боя… Но обстановка требовала категорически подтвердить приказ о штурме. Фрунзе остался здесь же, в штабе 51-й дивизии. Весть о том, что Фрунзе в дивизии, вызвала у бойцов новый прилив бодрости и отваги: — Возьмем вал! Смело двинулись полки на штурм Турецкого вала. Вот первый батальон 456-го полка перебежками продвигается вперед и подходит вплотную к проволочным заграждениям у рва… Скрытые перед рвом пулеметы косят смельчаков… Они останавливаются… Отходят назад и «застрельщики», рвавшие и резавшие проволоку.
Первая атака не удалась. Снова пять часов подряд била наша артиллерия. В батареях ощущался уже недостаток боеприпасов. При поддержке двух отрядов бронемашин в- 6 часов вечера бригады опять бросились в атаку. Несущиеся впереди бронемашины 14-го и 42-го бронеотрядов подошли к проволочным заграждениям и стали их рвать. Однако, несмотря на необыкновенный подъем духа бойцов, несмотря на их беззаветную храбрость, ураганный огонь противника снова заставил атакующих отойти от Турецкого вала.
Бригады потеряли больше половины своего состава. Целый день, напряженного, беспримерного сражения, день героических атак не принес победы… С наступлением темноты началась упорная подготовка к ночной атаке Турецкого вала. Фрунзе беседует с бойцами резервных частей. Настроение у бойцов приподнятое. Резервные батальоны готовятся идти на поддержку своих товарищей. Костры разводить нельзя.
Курить тоже нельзя: вспышками огня можно обнаружить себя.
Абсолютно правильное предложение, на мой взгляд. Давайте попробуем это реализовать», - сказала Матвиенко. В ноябре 2015 года Лобанов-Ростовский обратился к председателю Российского военно-исторического общества РВИО , тогдашнему министру культуры Владимиру Мединскому с идеей установить памятник, символизирующий гражданское примирение потомков белых и красных.
В мероприятии также приняли участие председатель Российского фонда культуры Никита Михалков, председатель Комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев, врио губернатора Севастополя недавно избран главой региона Михаил Развожаев и другие. Отсюда, от берегов Крыма, Севастополя ушли остатки русской армии», — заявил тогда Мединский. Политик считает, что все участники Гражданской войны хотели лучшего для своей страны. Но в такой войне не может быть победителей — только проигравшие.
Он не только о том, что было 100 лет назад. Это памятник и о том, что может быть сегодня и завтра. Именно об этом предупреждают наши прадеды, дабы мы никогда не повторили их ошибок, никогда не преступили закон и порядок в нашей стране», — сказал Владимир Мединский. Никита Михалков тогда отметил, что Гражданская война расколола огромную страну и принесла несчастье всем ее жителям.
На месте этого закладного камня должен встать монумент, посвященный окончанию гражданской войны. Мы не можем позволить себе ошибки в оценке того, что происходило в стране 100 лет назад», — сказал Никита Михалков. Проект по созданию в Севастополе монумента, посвящённого окончанию Гражданской войны в России 1917-1922 годов, реализует Российское военно-историческое общество по поручению Президента РФ. По словам Владимира Мединского, рассматривается несколько проектов.
В принятии окончательного решения помимо экспертов примут участие граждане - скорее всего, будет проведено общественное голосование, которое позволит выбрать лучший проект памятника. Торжественное открытие монумента должно состояться в ноябре 2020 года - в дни, когда последние корабли с эмигрантами покидали Севастополь. Однако, судя по всему, памятник не будет открыт, по крайней мере вовремя. На радость идейным наследникам как красных, так и белых.
На днях, как сообщает ИА Regnum, председатель Законодательного собрания Севастополя Владимир Немцев в своём ответном письме руководителю севастопольского отделения общественного движения «Суть времени» Кириллу Сизикову сообщил, что депутаты Законодательного собрания Севастополя не видели ни проекта самого памятника «Примирения», ни проекта благоустройства прилежащей к нему территории. Ранее Сизиков направил в адрес Законодательного собрания и правительства города, а также главному федеральному инспектору по Севастополю резолюцию расширенного круглого стола, подписанную двадцатью четырьмя представителями ветеранских и общественных организаций, экспертных сообществ и творческих союзов с требованием не допустить без проведения широких публичных слушаний установки монумента, призванного примирить «красных» и «белых» в Гражданской войне. Круглый стол, посвященный инициативе установки памятника, был инициирован движением «Суть времени». Севастополь, в районе ул.
По информации, имеющейся в Законодательном собрании города Севастополя, в настоящее время осуществляется выполнение проектно-изыскательных работ по данному объекту», — говорится в письме Владимира Немцева. Напомним, что установка памятника запланирована на 14 ноября, то есть осталось чуть больше месяца. Кургиняновское движение «Суть времени», как можно догадаться, выступает против любого памятника армии Врангеля. Севастопольские кургиняновцы оказывают колоссальное давление на крымские власти с тем, чтобы не допустить возведение этого памятника.
Это коллективное обращение севастопольцев. Оно было зарегистрировано 10 августа, и по закону "Об обращении граждан" мы должны были получить ответ не позднее 10 сентября. Однако в департаменте общественных коммуникаций и в приемной Правительства нам сказали, что ответа на наше обращение нет. Поэтому мы были вынуждены обратиться в прокуратуру», - заявил глава севастопольского отделения «Сути времени» Кирилл Сизиков.
В ночь с 7 на 8 ноября 15-я, 52-я стрелковые дивизии, 153-я стрелковая и кавалерийская бригада 51-й дивизии начали переправу через Сиваш. Первой шла штурмовая группа 15-й дивизии. Движение через "Гнилое море" длилось около трех часов и проходило в тяжелейших условиях. Непролазная грязь засасывала людей и лошадей.
Мороз до 12-15 градусов ниже нуля сковывал намокшую одежду. Колеса орудий и повозок глубоко врезались в илистое дно. Лошади выбивались из сил, и часто бойцам приходилось самим вытаскивать завязшие в грязи орудия и повозки с боеприпасами. Совершив восьмикилометровый переход, советские части вышли на северную оконечность Литовского полуострова, прорвали проволочные заграждения, разбили кубанскую бригаду генерала М.
Фостикова и очистили от противника почти весь Литовский полуостров. Части 15-й и 52-й дивизий вышли на Перекопский перешеек и двинулись к Ишуньским позициям. Предпринятая утром 8 ноября 2-м и 3-м пехотными полками дроздовской дивизии контратака была отбита. В тот же день 13-я и 34-я пехотные дивизии 2-го армейского корпуса генерала В.
Витковского атаковали 15-ю и 52-ю стрелковую дивизии и после ожесточенных боев заставили их отойти на Литовский полуостров. Врангелевцам удалось до ночи 8 ноября удерживать за собою южные выходы с Литовского полуострова. История военного искусства. Наступление главных сил 51 -и дивизии под командованием В.
Блюхера на Турецкий вал 8 ноября было отбито врангелевцами. Ее части залегли перед рвом, на дне северного ската которого находилось проволочное заграждение. Обстановка на участке главного удара Южного фронта осложнилась. В это время на Чонгарском направлении еще шла подготовка к форсированию Сиваша.
Наступление передовых частей 9-й стрелковой дивизии по Арабатской стрелке было остановлено артиллерийским огнем врангелевских кораблей. Командование Южного фронта принимает решительные меры, чтобы обеспечить успех операции, 7-я кавалерийская дивизия и группа повстанческих войск Н. Махно под командованием С. Каретникова там же, с.
На помощь советским войскам на Литовском пролуострове была двинута 16-я кавалерийская дивизия 2-й конной армии. В ночь на 9 ноября части 51-й стрелковой дивизии начали четвертый штурм Турецкого вала, сломили сопротивление врангелевцев и овладели им. Сражение переместилось на Ишуньские позиции, где командование Русской армии Врангеля стремилось задержать советские войска. С утра 10 ноября на подступах к позициям завязались упорные бои, продолжавшиеся до 11 ноября.
На участке 15-й и 52-й стрелковых дивизий Врангель попытался взять инициативу в свои руки, произведя 10 ноября контратаку силами конного корпуса генерала И. Барбовича и остатками частей 13-й, 34-й и дроздовской пехотной дивизий. Им удалось отбросить 15-ю и 52-ю стрелковые дивизии к юго-западной оконечности Литовского полуострова, поставить под угрозу охвата фланга 51-й и переброшенной сюда Латышской дивизий, подошедших к третьей линии окопов Ишуньской позиции. В бой против конного корпуса Барбовича вступили 16-я и 7-я кавалерийские дивизии, которые остановили конницу неприятеля и отбросили ее на линию укреплений.
В ночь на 11 ноября 30-я стрелковая дивизия начдив Н. Грязнов начала штурм Чонгарских укрепленных позиций и к исходу дня, сломив сопротивление противника, преодолела все три линии укреплений. Части дивизии стали обходить Ишуньские позиции, что сказалось на ходе боев у самих Ишуньских позиций. В ночь на 11 ноября последняя линия Ишуньской укрепленной позиции была прорвана 51 -и стрелковой и Латышской дивизиями.
Утром 11 ноября 151-я бригада 51-й дивизии успешно отбила контратаку Терско-Астраханской бригады врангелевцев в районе станции Ишунь, а затем и яростную штыковую атаку корниловцев и марковцев, предпринятую на подступах к станции. К вечеру 11 ноября советские войска прорвали все укрепления врангелевцев. Белое дело, с. В ночь на 12 ноября войска Врангеля стали повсеместно отходить к портам Крыма.
Врангель на него не ответил. История гражданской войны в СССР. Через распахнутые ворота в Крым устремилась красная конница, преследовавшая врангелевцев, которые сумели оторваться на 1-2 перехода. Войска 4-й армии в этот день вступили в Феодосию.
За 10 дней операции был освобожден весь Крым. Победа советских войск над Врангелем была одержана тяжелой ценой. Только при штурме Перекопа и Чонгара войска Южного фронта потеряли убитыми и ранеными 10 тысяч человек. Отличившимся при штурме крымских укреплений дивизиям были присвоены почетные наименования: 15-й - "Сивашская" , 30-й стрелковой и 6-й кавалерийской - "Чонгарская", 51-й - "Перекопская".
Разгромом Врангеля закончился период иностранной военной интервенции и гражданской войны в Советской России. Советско-польская война. В конце 1919 - начале 1920 поляки начали подготовку крупного наступления на Россию. Войска Польши были сведены в два фронта: Северо-Восточный 1-я и 4-я армии, С.
Шептыцкий и Юго-Восточный 3-я, 2-я и 6-я армии, Ю. Пилсудский , всего 150 тыс. Планом намечалось овладеть Киевом и Одессой. После выхода на рубеж Днепра предполагалось перегруппировать силы и овладеть всей Белоруссией.
Наступление поляков должен был поддержать Врангель, а также Петлюра. Поляки оказались разбросанными по двум расходящимся направлениям киевскому и одесскому , а их резервы израсходованными. Наступательные действия Западного фронта вынудили противника перебросить часть сил в Белоруссию. Это позволило Юго-Западному фронту Егоров 26 мая перейти в контрнаступление и в Киевской операции 1920 разгромить 3-ю польскую армию.
Советские войска на обоих фронтах нанесли противнику серьёзное поражение, были освобождены Ровно 4 июля , Минск 11 июля , Вильно 14 июля. Неудача Львовской операции 1920 Юго-Западного фронта и поражение войск Западного фронта в Варшавском сражении 1920. Польша была вынуждена пойти на заключение мира, предварительные условия которого были подписаны 12 октября в Риге. Белоруссия и Украина были разделены между Польшей и республиками, в 1922 году вошедшими в Советский Союз.
Территория Литвы была поделена между Польшей и независимым Литовским государством. Разгром Врангеля. После разгрома Деникина часть его войск отступила в Крым, сюда же на кораблях Антанты в конце марта 1920 были переброшены части, уцелевшие от разгрома на Северном Кавказе. Врангель широко использовал помощь Великобритании, но решительно отклонил предложения ограничить военные действия обороной Крыма.
Руководство южнорусской контрреволюцией перешло к Франции, которая снабжала войска Врангеля вооружением и обмундированием. В апреле 1920 Врангель реорганизовал остатки белых в Русскую армию численностью до 80 тыс. Вся власть в этом районе находилась в руках главнокомандующего армией Врангеля и сформированного им правительства. Врангель намеревался захватить Северную Таврию, Донбасс, Таманский полуостров, а после усиления войск мобилизацией крестьянства рассчитывал овладеть Доном и Северным Кавказом, а затем наступать на Москву.
Используя отвлечение основных сил Красной Армии на польский фронт, Врангель в течение июня 1920 овладел Северной Таврией. В августе Врангель высадился на Кубани, 18 августа овладел станцией Тимашевской и стал угрожать Екатеринодару Краснодар , но был остановлен и разбит Красной Армией. В сентябре 1920 армия Врангеля начала действия по захвату Донбасса, однако была остановлена. В начале октября Врангель активизировал боевые действия, чтобы вывести свои войска за Днепр, овладеть Одессой.
Остатки разбитых в октябре в Северной Таврии белогвардейских войск занимали укрепления на Перекопском перешейке и у переправ через Сиваш. В ночь на 12 ноября Врангель отдал приказ об отходе к портам и эвакуации. С помощью французских кораблей до 80 тыс. В результате освобождения Крыма был ликвидирован последний крупный организованный фронт Гражданской войны.
Источник: Михайлов Б. Летом 1920 года Добровольческая армия, перешедшая под командование барона Врангеля, начала боевые действия против Страны Советов. Как подметил русский эмигрант З. Арбатов: «Из Мелитополя частенько, действительно, по-змеиному выползали врангелевские части...
А одним из таких «выползаний» из Крыма был морской рейд в сторону Мелитополя. Так, 6 июня 1920 года корпус генерала Слащева на 28 морских транспортах подошел к берегу в районе с. Кирилловки и под прикрытием орудий начал высадку десанта. В задачу генерала Слащева входило: захватить Мелитополь, перерезать железную дорогу в районе Перекопа и ударить в тыл Красной Армии.
Десант Слащева удался на славу! Немногочисленные красные защитники 13-й армии не смогли противостоять врангелевскому десанту. После непродолжительных боёв 10-12 июня Мелитополь был взят слащевцами. Управление 13-й армией, во главе которой стоял И.
Паука, было расстроено. Армия несла потери и отступала, бросая обозы и даже раненых. Правда, вскоре командование делает перегруппировку регулярных сил и приводит тыл в порядок, пополняет за счет добровольцев и перебежчиков численность армии, а также разрабатывает план новых боевых действий. Так, Латышская и 52-я стрелковые дивизии должны были развить наступление в районах Берислава через Каховку на Перекоп, а 3-я, 46-я и 15-я стрелковые дивизии, 2-я стрелковая бригада 23-й стрелковой дивизии из с.
Жеребца и Орехова должны были нанести удар «с севера на Мелитополь». Жлобы прорвала фронт Донского корпуса врангелевской обороны. В течение пяти дней шли бои в районе реки Юшанлы, но прорвать оборону красным не удалось. Линия обороны приняла позиционный характер.
Главными его целями были ознакомление с боевой обстановкой на Молочной-Юшанлы, а также переговоры с местной буржуазией на предмет оказания ей помощи в проведении земельной реформы. Очевидец тех событий А. Валентинов рассказывал: Главнокомандующий впервые ездил в освобождённый Мелитополь.
Также по теме «Путём проб и ошибок»: как проходило идейное становление Красной армии Ровно 100 лет назад был официально утверждён текст первой советской присяги для бойцов Красной армии. Этот шаг заложил основы... Ломоносова Юрий Щетинов, белое командование переоценило непроходимость Сиваша и поэтому не ожидало удара с этого направления. Нечто подобное неоднократно применялось в истории. Но в этот раз обход укреплений противника фактически предопределил судьбу армии Врангеля», — заявил эксперт. Станислав Давыдов отметил, что обходной манёвр Красной армии сочетался с лобовой атакой на Турецкий вал.
Частям Белого движения удалось некоторое время удерживать перекопские укрепления и даже нанести серьёзные потери атакующим их красноармейцам, но это уже ничего не решало — армия Врангеля не могла остановить красных десантников, наступающих в тылу. Попытка контрнаступления белогвардейской конницы была пресечена пулемётным огнём с махновских тачанок. Из-за угрозы окружения Врангель отвёл войска с Турецкого вала на ишуньские позиции, но 10 ноября были прорваны и они. В ночь на 11 ноября советские войска форсировали Чонгарский пролив и вскоре прорвали оборону противника на Чонгарском перешейке. Переход через Сиваш. Художник М. Самсонов «Прорвав Перекоп, красные на некоторое время остановились. Почему — это главная загадка 1920 года. Фрунзе начал радиопереговоры с французской эскадрой, детали которых до сих пор неизвестны», — поделился с RT историк и писатель Александр Широкорад.
Разгром Врангеля в Крыму
Также правительство Юга России сообщало, что оно не имеет средств для поддержки сограждан не только в пути, но и в дальнейшем. Эта информация была доведена до населения полуострова. Однако количество желающих покинуть Крым вместе с белогвардейцами оказалось очень велико. К тому моменту Красная армия уже взяла Джанкой и Симферополь, на очереди были Симферополь и города-герои Керчь и Севастополь. Днем 13 ноября в Севастополь для эвакуации прибыли перегруженные людьми последние поезда, в том числе поезд командующего 1-й армией генерала Кутепова. Погрузка военных, раненых людей и гражданского населения Крыма на корабли шла организованно и быстро. Трагедии, происходившие ранее при эвакуации Одессы и Новороссийска, когда люди давили друг друга и выбрасывали за борт, в Крыму не повторились.
Были отдельные случаи упорного сопротивления, были отдельные случаи геройства, но со стороны низов; верхи и в этом участия не принимали, они «примыкали» к судам. Что было делать рядовым защитникам Крыма? Конечно, бежать возможно скорее к судам же, иначе их предадут на расправу победителям. Они были правы. Так они и поступили. Части находились в полном отступлении, т. Красные совершенно не наседали, и отход в этом направлении происходил в условиях мирного времени. Красная конница вслед за белой шла на Джанкой, откуда немедленно же выехал штаб Кутепова на Сарабуз. В частях же я узнал о приказе Врангеля, гласившем, что союзники белых к себе не принимают, за границей жить будет негде и не на что, поэтому, кто не боится красных, пускай остается. Это было на фронте. В тыл же, в Феодосию и в Ялту, пришла телеграмма за моей подписью, что прорыв красных мною ликвидирован и что я командую обороной Крыма и приказываю всем идти на фронт и сгружаться с судов. Автора телеграммы потом задержали: это оказался какой-то капитан, фамилии которого не помню. Свой поступок он объяснил желанием уменьшить панику и убеждением, что я выехал на фронт действительно для принятия командования. И в Феодосии, и в Ялте этому поверили и, помня первую защиту Крыма, сгрузились с судов: из-за этого произошла сильная путаница и потом многие остались, не успев вторично погрузиться. Эвакуация протекала в кошмарной обстановке беспорядка и паники. Врангель первый показал пример этому, переехал из своего дома в гостиницу Киста у самой Графской пристани, чтобы иметь возможность быстро сесть на пароход, что он скоро и сделал, начав крейсировать по портам под видом поверки эвакуации. Поверки с судна, конечно, он никакой сделать не мог, но зато был в полной сохранности, к этому только он и стремился. Когда я 13-14-го ехал обратно, то в тылу всюду были выступления в пользу красных, а мародеры и «люмпен-пролетариат» разносили магазины, желая просто поживиться. Я ехал как частное лицо, и поэтому на мое купе II класса никто не обращал внимания и я мог наблюдать картины бегства и разгул грабежа. В ту же ночь я сел на случайно подошедший ледокол «Илья Муромец», только что возвращенный французским правительством Врангелю и вернувшийся «к шапочному разбору». Мой доклад по телеграфу Врангелю гласил, что фронта, в сущности, нет, что его телеграмма «спасайся кто может» окончательно разложила его, а если нам уходить некуда, то нужно собрать войска у портов и сделать десант к Хорлам, чтобы прийти в Крым с другой стороны. Для моей жены, правда, было отведено место на вспомогательном крейсере «Алмаз», который к моему приезду уже вышел в море, а для меня места на судах не оказалось, и я был помещен на «Илью Муромца» по личной инициативе морских офицеров. Туда же я поместил брошенные остатки лейб-гвардии Финляндского полка с полковым знаменем, под которым служил часть Германской войны, и выехал в Константинополь. Прибыв в Константинополь, я переехал на «Алмаз», туда же скоро приехал и Кутепов. Последний страшно возмущался Врангелем и заявил, что нам нужно как-нибудь на это реагировать. Мне пришлось ему сказать, что одинаково надо возмущаться и им самим, а мой взгляд, что армия больше, по-моему, не существует. Кутепов возмущался моими словами и все сваливал на Врангеля. Я ему на это ответил: «Конечно, его вина больше, чем твоя, но это мне совершенно безразлично: я все равно ухожу, отпустят меня или нет. Я даже рапорта подавать не буду, чтобы мне опять не делали препон, а только подам заявление, что я из армии выбыл: мои 7 ранений 5 в Германскую и 2 в Гражданскую войну дают мне на это право, об этом ты передай Врангелю». Тогда Кутепов заявил: «Раз ты совершенно разочаровался, то почему бы тебе не написать Врангелю о том, что ему надо уйти? Нужно только выставить кандидата, хотя бы меня, как старшего из остающихся». О, это я могу сделать с удовольствием, - ответил я, - твое имя настолько непопулярно, что еще скорее разложит армию, - и написал рапорт, который Кутепов сам повез Врангелю. Я же съехал на берег, чтобы не находиться на «территории» Врангеля, и стал продумывать дальнейшую роль белой армии с точки зрения «отечества»; мои размышления привели меня к заключению, что она может явиться только наймитом иностранцев конечно, кричать об этом громко было нельзя , и потому я занялся работой на разложение армии. Врангель предал меня суду «чести», который специально для этого учредил, но на этот суд меня не вызвали, так как что же могли инкриминировать частному лицу, желающему говорить правду про армию и ее цели? Суд приговорил меня заочно к исключению со службы, большего он сделать не мог. Это дало мне еще лишний козырь, и я мог выпустить брошюру «Требую суда общества и гласности». Правда, писал ее не я, а генерал Киленин, но в момент набора книги контрразведка так стала запугивать, что Киленин испугался. К тому же французская контрразведка изъяла всю переписку, касавшуюся роли французов в Крымской обороне. Все это привело к тому, что Киленин отказался поставить свое имя на брошюре, которая почти целиком состояла из моих документов. Тог да я, уже связанный получением задатка и неустойкой, должен был срочно поставить на книжке свою фамилию и попросить заменить слова «комкор» и «Слащов» словом «я». Книжка получилась куцая, малопонятная, без надлежащего освещения и полноты описываемых событий, но все же она своей цели достигла. Ее печатание шло с трениями - выпал шрифт, но все-таки ее напечатали и 14 января 1921 г. За нахождение ее у кого-либо в Галлиполи где была помещена армия Врангеля жестоко карали, но она там распространялась. Мною руководила не жажда мести, а полное сознание, что эта заграничная армия может быть только врагом России, а я стоял на платформе «отечества» и с этой, а еще не с классовой точки зрения видел в ней врага. Ко мне обращались украинцы Моркотуновская организация , я и им советовал вызвать от Врангеля украинцев и при помощи их устроил настоящую свару между двумя «правительствами». Идеей защиты вверившихся людей я уже связан не был. Мой разговор с заехавшим ко мне из английской контрразведки Генштаба капитаном Уокером по тому же поводу еще больше укрепил мое мнение, и разговор с лицом, приехавшим из Москвы, нашел во мне глубоко подготовленную почву для гласного разрыва с белыми и переезда в Советскую Россию. Данный текст является ознакомительным фрагментом. Разгром культа личности и армии С 14 по 25 февраля 1956 года проходил XX съезд партии. Вступление в командование Врангеля Перед новороссийской эвакуацией ко мне прибыл тесть Деникина, генерал-майор, фамилии его не помню, и стал зондировать почву, может ли Деникин приехать в Крым. Я сразу не понял того, что он опасался II. Разгром 4-й румынской армии и отступление 4-й танковой армии на р. Маныч С передачей 6-й танковой дивизии армейская группа Гота лишилась ядра своей ударной силы. Слабые и сильно выдвинутые вперед части 57-го танкового корпуса, фланги которого лишь для видимости 3. Врангеля под натиском Красной армии оставили Кавказ, эвакуировав до этого войска из Одессы и Новороссийска. Их последним оплотом стал Крым. Уже полностью была закончена железная дорога Оренбург - Ташкент и продолжена в глубь Ферганской долины, Глава 9 Конец белого Приморья Полная безнадежность положения. Задержка продовольствия и голод. Совещание начальников частей. Неудачи Унгерна. Мое решение. Отъезд из Приморья. Неопределенность дальнейших моих планов. Обед у генерала Ооба. Сердечное Глава пятая. Разгром Врангеля Во второй половине дня 20 сентября 1920 г, В.
Вспомогательный удар планировался в полосе 2-й гвардейской армии и в целях отвлечения внимания противника был намечен на двое суток раньше главного удара. Армии предстояло прорвать оборону врага в районе юго-восточнее Бельбека силами 13-го гвардейского и 55-го стрелковых корпусов и развивать наступление на Мекензиевы горы и восточный берег Северной бухты с тем, чтобы прижать немецкую группировку к морю и уничтожить. Потребовалась новая перегруппировка и подготовка войск, подвоз им боеприпасов и горючего. Войска главной ударной группировки фронта на 9-километровом участке прорвали вражескую оборону и овладели в ходе ожесточенных боев Сапун-горой. Остатки немецкой 17-й армии, преследуемые 19-м танковым корпусом, отходили на мыс Херсонес, где были окончательно разгромлены. На мысе было взято в плен 21 тыс. Советские танки на улице Фрунзе ныне - проспект Нахимова в дни освобождения города от немецких захватчиков. Май 1944 г. Крымская наступательная операция завершилась. Если в 1941—1942 гг. Уже к 15 мая 1944 года в штаб 4 Украинского фронта начали поступать донесения о проведенных в воинских частях и соединениях военных парадов, посвященных окончательному разгрому группировки немецких войск в Крыму. Боевые донесения штаба Приморской армии штабу 4-го Украинского фронта о проведении в воинских частях и соединениях военных парадов. Салют в освобожденном Севастополе. Фото Е. Халдея Цели операции были достигнуты. Советские войска прорвали глубоко эшелонированную оборону на Перекопском перешейке, Керченском полуострове, в районе Севастополя и разгромили 17-ю полевую армию вермахта.
Дальнейшие пути наши полны неизвестности. Другой земли, кроме Крыма, у нас нет. Нет и государственной казны. Откровенно, как всегда, предупреждаю всех о том, что их ожидает. Да ниспошлет Господь всем сил и разума одолеть и пережить русское лихолетие. Генерал Врангель». В это же время было опубликовано специальное разъяснение крымского правительства, предупреждавшего, что никаких гарантий на будущее людям, отправляющимся на чужбину, оно дать не может: «Ввиду объявления эвакуации для желающих офицеров, других служащих и их семейств правительство Юга России считает своим долгом предупредить всех о тех тяжких испытаниях, какие ожидают приезжающих из пределов России. Недостаток топлива приведет к большой скученности на пароходах, причем неизбежно длительное пребывание на рейде и в море. Кроме того, совершенно неизвестна дальнейшая судьба отъезжающих, так как ни одна из иностранных держав не дала своего согласия на принятие эвакуированных. Правительство Юга России не имеет никаких средств для оказания какой-либо помощи как в пути, так и в дальнейшем. Все это заставляет правительство советовать всем тем, кому не угрожает непосредственной опасности от насилия врага, остаться в Крыму». Как подсчитали потом, для эвакуации были использовано 126 кораблей и вспомогательных плавсредств. Среди них 18 боевых кораблей Черноморской эскадры в том числе два громадных линкора , 26 транспортов, десяток пассажирских пароходов, несколько иностранных прежде всего - французских судов, находившихся в это время у берегов Крыма… Видя, что количество эвакуируемых может оказаться значительно больше запланированного, в назначенные для погрузки людей пять крымских портов подогнали даже «некондицию» - катера, баржи, корабли с неисправными машинами их предполагалось тянуть на буксире. Эвакуация из Крыма. Фото из livejournal. Кроме того каждое армейское подразделение было заранее приписано к одному из портов — пунктов погрузки на корабли. В соответствии с этим, сразу же, как только Врангелем было принято решение об эвакуации, войска, оставив на передовой линии лишь части прикрытия, «суворовским маршем» поспешили к назначенным местам погрузки. Там их встречали специально назначенные офицеры-распорядители и направляли к конкретным пристаням и пирсам. Воинам разрешали подниматься на борт лишь с личными вещами и легким вооружением. Все остальное приказано было оставить на берегу — пушки, повозки, лошадей… Ситуацию с лошадьми, вспоминая драматический финальный эпизод из фильма «Служили два товарища», можно дополнить воспоминаниями одного из участников тех событий, генерал-лейтенанта Петра Аверьянова, который эвакуировался на судах из Феодосии. Они подходили в конном строю, затем спешивались и уже пешими вводились на базу, оставляя своих лошадей на произвол судьбы. Некоторые казаки плакали, обнимая и целуя своих коней, другие убеждали толпившихся возле базы в небольшом числе феодосийских обывателей разобрать казачьих лошадей по своим домам. Изредка раздавались револьверные выстрелы, которые объяснялись тем, что некоторые офицеры убивали своих коней. Вскоре все прилегавшие к базе улицы были заполнены брошенными казаками лошадьми, которые тревожно ржали, тянулись за казаками, подходили к ограде базы, просовывали в отверстия ограды свои головы. Несколько коней прорвались через ворота за своими хозяевами». По сравнению с дисциплинированными офицерами и солдатами куда сложнее было управлять массой штатских, которые тоже хотели оказаться на борту. По мере того, как судов, на которые шла погрузка, в порту оставалось меньше и меньше, публика становилась все отчаяннее. Некоторые из штатских пытались прорываться через оцепление, выставленное возле пристаней. Другие, раздобыв лодку, подгребали к борту крупного корабля и пытались упросить кого-нибудь из членов команды поднять их на палубу, суля деньги и ценности. Вот что записал позднее один из очевидцев посадки на пароход «Саратов» в порту Севастополя: "Чувство страха, близкое к панике, остаться на берегу, доминировало над всеми, и потому каждый устремлялся к пароходу, стараясь всеми способами, забраться на него, хотя бы с потерей оскребков оставшегося у него скудного и легковесного багажа. Были случаи, когда члены семейств бросали своих близких родных… Многие, даже почтенного возраста, и люди в чинах, не имея возможности попасть на пароход по трапу, взбирались по канатам, оставляя на берегу все свое имущество". Сам Врангель утром 14 ноября объехал на катере стоящие в порту Севастополя корабли, чтобы проверить, как идет погрузка. Днем вместе с офицерами своего штаба барон был доставлен на борт крейсера «Генерал Корнилов» этот корабль хорошо известен по классическому школьному курсу истории: ведь первоначальное его название «Очаков», и именно на нем в 1905 году произошло восстание матросов, которое возглавил лейтенант Шмидт.
Разгром белых войск в крыму. Разгром войск врангеля
В доказательство своей окончательной растерянности Врангель сам остался в тылу у судов, а Кутепова назначил защищать Крым и производить рокировку войск. «Во время разгрома армии генерала Врангеля в Крыму тов. Евдокимов с экспедицией очистил Крымский полуостров от оставшихся там для подполья белых офицеров и контрразведчиков, изъяв до 30 губернаторов, 50 генералов, более 300 полковников. Главнокомандующий Русской армии Врангель принял решение об эвакуации войск с Крымского полуострова.
Изгнание Врангеля из Крыма
Отступившая в Крым Русская армия Врангеля потеряла около 30 тысяч пленных — почти половину кавалерии и две трети пехоты. Через день войска Врангеля начали отступление. Участь «белого» Крыма была предрешена. Войска Врангеля были последним очагом белогвардейского сопротивления, и, одержав над ними победу, Красная армия окончательно завершила гражданскую войну, проведя полный разгром войск Врангеля в Крыму. “Врангелю удалось прорваться в Крым благодаря нашей нищете в боевых припасах, в технике.
4 разгром войск врангеля в крыму. Советско-польская война
На основании данных, полученных от начальника Морского управления и командующего Черноморским флотом, вице-адмирала Михаила Кедрова, Врангель распределил тоннаж по портам. Для погрузки в Керчи отводилось 20 тыс. Кроме того, главнокомандующий дал указание разработать порядок погрузки тыловых и гражданских учреждений, больных, раненных, особо ценного имущества, запасов продовольствия и воды. Для эвакуации задействовались не только имеющиеся в наличии корабли, но и иностранные военные суда. В Севастополе улицы патрулировали чины комендатуры, казаки и юнкера. Случаи мародерства немедленно пресекались. На улицах, примыкавших к порту, было поставлено оцепление, пройти через которое можно было, только имея при себе специальные пропуска. С раннего утра 13 ноября по улицам Севастополя начали передвигаться повозки и группы людей, направлявшихся в сторону порта. Желающие выехать записывались в штабе генерала Скалона, и их количество оказалось столь велико, что уже тогда стало ясно, что расчеты Южнорусского правительства и штаба Врангеля будут значительно превзойдены, а тоннажа судов может оказаться недостаточно. Днем 13 ноября в Севастополь прибыли перегруженные людьми последние поезда, в том числе поезд командующего 1-й армией генерала Кутепова. С утра следующего дня стали проходить на погрузку воинские части.
Следовали они в образцовом порядке, не останавливаясь и не растягиваясь. Их встречали специально выделенные офицеры и провожали прямиком к пристани. К 14 часам 14 ноября 1920 года погрузка на корабли была завершена. Несколькими часами ранее, в 10 утра, Врангель объехал на катере грузящиеся суда, затем вернулся на Графскую пристань, где в это время снимались последние заставы юнкеров. Главнокомандующий обратился к ним с речью: «Оставленная всем миром, обескровленная армия, боровшаяся не только за наше русское дело, но и за дело всего мира, оставляет родную землю. Мы идем на чужбину, идем не как нищие с протянутой рукой, а с высоко поднятой головой, в сознании выполненного до конца долга. Мы вправе требовать помощи от тех, за общее дело которых мы принесли столько жертв, от тех, кто своей свободой и самой жизнью обязан этим жертвам…» Днем Врангель с сопровождавшими его офицерами вновь погрузился на катер, который доставил барона на борт крейсера «Генерал Корнилов». Судно простояло на рейде до ночи, и после того, как бухту покинули почти все корабли, снялось с якоря. Но взяло курс не к берегам Турции, а в Ялту и Феодосию. Врангель пожелал лично убедиться, что и здесь погрузка прошла успешно.
Крейсер "Генерал Корнилов" Крейсер «Генерал Корнилов», как и его пассажиры, прошел непростую историю. Построенный в начале ХХ века, он носил имя «Очаков». Именно на нем выступил лейтенант Петр Шмидт. Во время Первой мировой войны крейсер переименованный в «Кагул» стал разведывательным и дозорным, обстреливал вражеские корабли и турецкое побережье. Попав во флот «белого» движения, корабль получил новое имя — «Генерал Корнилов». Пройдя через руки французского правительства, крейсер в 1929 году был отправлен на слом при согласии советской комиссии. Но его часть в Россию всё же попала. В 2004 году Андреевский флаг с крейсера был передан в Центральный военно-морской музей Санкт- Петербурга. В самом начале эвакуации при распределении кораблей между различными лицами и учреждениями «Генерал Корнилов» был предназначен специально для главнокомандующего, его личного штаба, командующего флотом со своим штабом и для некоторых лиц из центральных управлений: генерал-квартирмейстера, высших чинов оперативного отделения, генерала Скалона и для некоторых других. Во время самой эвакуации, когда выяснилось громадное число желающих выехать из Крыма, как служащих центральных учреждений, так и частной публики, а также семей военных, пришлось сделать исключение, и на «Генерале Корнилове» разместить лиц, не попавших на другие корабли.
Главным образом это исключение было сделано для семей морских офицеров, но потом уже в последние дни разбирать не приходилось, принимал и много посторонней публики, в результате чего «Корнилов» оказался перегруженным, как и все другие корабли. Все палубы, трюмы, кубрики — все было переполнено беженцами, вещами. Команда ютилась вперемежку с частной публикой. Около кухни в каком-то закоулке были скучены даже свиньи — собственность команды. Воспоминания о последних часах в России неизменно печальны: «Но было гордое сознание, что мы честно исполнили свой долг. Генерал Врангель подошел к нам на своей яхте «Кагул» и сказал нам несколько слов. Борьба не кончена. Люди гвардии запели национальный гимн. Это было волнующе. Крым исчезал в вечернем мареве.
Мы покинули Россию навсегда…». Здесь уже шли погромы, пытались распоряжаться вышедшие из подполья большевистские военно-революционные комитеты.
Противник, имея хорошо вооруженную пехоту и крупные кавалерийские силы, постоянно атаковал советские войска. Потерпев поражение на Кубани, Врангель в середине сентября 1920 г.
Прорвав фронт 13-й армии, белогвардейцы 19 сентября заняли Александ-ровск, а вскоре и станцию Синельниково. Советские войска геройски сражались, много раз переходили в контратаки. На помощь 13-й армии Фрунзе двинул резервы. Особенно ожесточенное сражение развернулось в районе Волноваха, Мариуполь.
Бессмертной славой покрыли себя в этих боях воины 9-й стрелковой дивизии под командованием Н. Враг был остановлен. Сообщая об этом В. Ленину, Фрунзе 3 октября отмечал, что противник, по-видимому, попытается переправиться через Днепр где-нибудь в районе Александровска.
Ленин незамедлительно послал телеграмму Буденному и Ворошилову с требованием ускорить передвижение конницы1 2. Предвидение Фрунзе о дальнейших действиях противника полностью подтвердилось. Врангель поставил задачу разбить 2-ю Конную армию и действовавшие с ней пехотные части 13-й армии, а в дальнейшем — 6-ю армию, основные силы которой находились в районе Каховки, Берислава. Сосредоточив крупные силы, враг 6 октября перешел в наступление и начал переправу на правый берег Днепра против Александровска.
Основной удар врага приняла на себя группа советских войск в составе двух дивизий под командованием И. С тяжелыми боями под натиском превосходящих сил противника советские войска стали отходить. К 9 октября белогвардейцы захватили на правом берегу Днепра плацдарм глубиной до 25 километров. Но вскоре положение изменилось.
В результате упорных боев, продолжавшихся до 15 октября, эти войска, пополненные вновь сформированными эскадронами, в составе которых было много коммунистов, разбили три кавалерийские и две пехотные дивизии врага и отбросили его к переправе через Днепр в районе деревни Бабино и к Никополю. Беспорядочный отход противника превратился в паническое бегство. Полным провалом закончилось наступление белогвардейцев и в районе Каховки. Вместе с пехотой здесь действовало 12 танков и 16 бронемашин врангелевцев при поддержке тяжелой артиллерии и самолетов.
Блюхера, измотав противника, вместе с другими частями перешла в наступление. В ходе боев советские войска нанесли врагу тяжелые потери, захватили много пленных, семь танков, из которых один был исправный. Ленину, в которой доложил о провале плана Врангеля прорваться на Право-бережную Украину. Поражение войск Врангеля на правом берегу Днепра и на Каховском плацдарме означало провал планов американских и англо-французских империалистов создать единый фронт Врангеля и буржуазно-помещичьей Польши.
Польские правящие круги были вынуждены окончательно отказаться от намерения возобновить борьбу против Советской России. По требованию В. Ленина главком представил 12 октября 1920 г. Ленин послал телеграмму Фрунзе, в которой указывал: «Получив Гусева и Вашу восторженные телеграммы, боюсь чрезмерного оптимизма.
Помните, что надо во что бы то пи стало на плечах противника войти в Крым. Ленин вновь направил телеграмму Реввоенсовету 1-й Конной армии: «Врангель явно оттягивает свои части. Возможно, что он уже сейчас пытается укрыться в Крыму. Упустить его было бы величайшим преступлением.
Успех предстоящего удара в значительной степени зависит от 1 Конной. С приходом 26 октября 1920 г. На Южном фронте находились 1-я, 2-я Конные, 4-я, 6-я и 13-я общевойсковые армии. Общая численность советских войск превышала 133 тыс.
В боевом составе белогвардейских войск насчитывалось не менее 40 тыс. Таким образом, боевые силы войск Южного фронта превосходили врага более чем в 3 раза. Но некоторые части и соединения и тяжелая артиллерия к началу наступления не успели подойти к району боевых действий. Фрунзе поставил перед войсками Южного фронта задачу разгромить войска Врангеля в Северной Таврии одновременным ударом с правобережья и центрального участка фронта.
В приказе командующий фронтом подчеркивал, что враг отказался от наступательных действий и готов уйти в Крым, чтобы отсидеться за укреплениями.
Памятный знак на кладбище в Бизерте. Иначе «перегруженные до последних пределов» корабли не дошли бы. А так затонул лишь один корабль, эскадренный миноносец, по иронии судьбы называвшийся «Живой». Теснота была такой, что жертв могло быть намного больше. На транспорте «Рион» сгрудилось 7 тыс.
Полковник К. Буря вспоминал: «Рион» поплыл по волнам покачиваясь, временами теряя равновесие из-за тяжёлого людского груза на палубах и с почти пустыми трюмами. Там лежало зимнее обмундирование, ещё не разгруженное и не розданное частям, не успели […]. Когда «Рион» давал опасный крен, начальство требовало: «Всем на левый борт», а через короткое время снова крик: «Всем на правый борт». Перегружен и корабль главнокомандующего — крейсер «Генерал Корнилов». На подходе к Константинополю на нём собрались коменданты разных судов, делились впечатлениями.
Один из них говорил: «Я был комендантом на миноносце «Грозный». Вы только подумайте. В эту маленькую скорлупку набилось 1015 человек. Не хватает угля, не было воды. Приходилось реквизировать у тех, кто имел запасы. Была всего лишь одна уборная.
Очередь у неё стояла по несколько часов. Ведь это ужас! Коменданта буквально рвут на части. То не хватило продовольствия в одном трюме, то умер кто-нибудь, то заявляют о том, что где-то на палубе несчастная мать родила ребёнка, и никто не может подать помощь. И так всё время. Теснота, грязь, масса насекомых…».
В пути родилось несколько детей: без врачебной помощи, и почти все — мертворождённые.
Прощай, мой дом родной! Прощай, Родина! Прощай, Россия! Похожие чувства испытывал К.
Тимофеевский, пассажир «Генерала Корнилова»: «В далёкие, неведомые, чужие края, неизвестно на какие лишения […]. Утром 4 ноября яркое солнце в последний для нас раз озарило берега Крыма. Через несколько часов скроется и этот последний клочок родной земли. У южной оконечности Крыма «Корнилов» поворачивает и идёт прямо в открытое море. Где-то далеко виднеется смутно Балаклавская бухта.
Там Севастополь, ещё так недавно столица Южной России, оплот армии. Как-то странно, непривычно и даже жутко подумать, что теперь там льётся невинная кровь, что торжествующие победители «мстят» своим уже бессильным врагам. Уже ничего не видно за кормой, но всё же никто не сходит вниз, все продолжают смотреть в тёмную даль. На душе тоскливо… Прощай, Россия». Хуже всего переживают расставание с домом молодые белые добровольцы, на искренней любви которых к Родине держалось белое дело.
Последний привет с Родины. Прощай, не услышу я больше твоего кровожадного рокота. Стучит машина нашего громадного океанского парохода […]. Уже мол остаётся позади! Очень рад, что покинул тебя.
Тебя, где властвует кровь, кровь и кровь! Где «Homo homini lupus»… [лат. Уеду в другую страну. Может быть, даже утону в море, и может, даже сейчас. Но раскаяния у меня нет за то, что сел на пароход.
Этот день в истории: 1920 год — эвакуация армии Врангеля из Крыма
Эвакуацию войск генерала П.Н. Врангеля из Крыма коммунисты называют «разгромом белой армии», «великой победой». Этот удар оказался неожиданным для отступившей в Крым Русской армии Петра Врангеля. Врангель был сторонником движения на Восток навстречу силам Колчака, и выступал против наступления белогвардейской армии на Москву осенью 1919 года, считая эту затею авантюрной. Исход Русской Армии генерала Врангеля из Крыма. Раз¬Гром войск п. н. Вран¬ге-ля в Крыму. Разгром войск Врангеля в гражданскую войну.
Николай Стариков
- Разгром Врангеля в Крыму: когда, кто руководил и следствия
- Убийственный огонь десятков пулеметов
- Перекопско-Чонгарская операция — Википедия Переиздание // WIKI 2
- Подпишитесь на рассылку
- Разгром Врангеля - История - Наука - Каталог статей - Блог Ильи Винштейна
- Бои у «ворот в Крым»
Разгром армий Врангеля
Народу как мух. Нельзя пролезть. А вот воспоминания Александра Леонтьева, подпоручика Марковской артиллерийской бригады ВСЮР, который прикрывал отход своих товарищей: Когда мы прибыли в Севастополь, погрузка уже закончилась. И пароходы выходили на внешний рейд. Последние заставы юнкеров отходили к Графской пристани. Прощай, Россия! В 14 часов 40 минут 14 ноября 1920 года генерал Врангель последним оставил родную землю, и его катер быстрым ходом пошёл к крейсеру "Генерал Корнилов", где взвился флаг Главнокомандующего. Всё, что только мало-мальски держалось на воде, покинуло берега Крыма. В Севастополе осталось несколько негодных судов, две старые канонерские лодки "Терец" и "Кубанец", старый транспорт "Дунай", подорванные на минах в Азовском море паровые шхуны "Алтай" и "Волга" и старые военные суда с испорченными механизмами, негодные даже для перевозки людей. Погрузка на "Дунай" Власть же в Севастополе приняла группа местных общественных деятелей во главе с присяжным поверенным Кнорусом. Эта группа с помощью небольшого отряда рабочей милиции, которой белые оставили несколько десятков винтовок, должна была поддерживать в городе порядок до прихода советских войск.
Поддержание порядка было чисто фиктивным: к вечеру первого дня "безвластия" из тюрем были выпущены все заключённые, а ночью загорелся большой военный склад на Портовой улице — под прикрытием пожара шёл самый настоящий грабёж. Царьград слезам не верит Корабли прибыли в Константинополь через 4-5 дней после отправления. В первое время изгнанникам с едой и расселением помогли французы в качестве платы взяв русские военные корабли. Постепенно беженцы разъехались кто куда —Добровольческая армия отправилась в лагеря под турецкий городок Галлиполи, казаки — на остров Лемнос, гражданских беженцев принимала Сербия. Белые эмигранты Капитан Николай Раевский из лагеря в Галлиполи писал: По слухам, французы будут охотно принимать офицеров на свою службу при условии полгода прослужить солдатом, а затем получать по чину через полгода, пока французский чин не сравняется с русским. Англичане, напротив, предлагают обратить нас в эмигрантов-колонистов с тем, чтобы мы рассеялись по всем странам Согласия. На первое время обещают материальную помощь. Чего хочет сама армия? Генералы и интенданты безусловно хотят воевать. Остальные все столь же безусловно воевать не желают.
Вера в возможность что-нибудь создать при наших порядках и грабительских наклонностях многих и многих начальников совершенно потеряна. Историк русской эмиграции Андрей Корляков отмечал, что ни одно из государств Антанты не желало пускать к себе своих вчерашних союзников: Спасали бельгийские угольные шахты, спасал земледельческий труд в Аргентине, Перу и Парагвае, инженерные должности в Конго и трансатлантические пароходы, звавшие на тяжелую работу поваров, матросов, музыкантов и профессиональных танцоров. И русские эмигранты доказали, что гибнуть они не собираются, и россказни об их барстве и эксплуататорских привычках — на совести советской пропаганды. Первыми в город ворвались отряды Мокроусова — они проехали по центральным улицам на бронеавтомобиле. Севастопольский гимназист Алексей Сапожников так описывает занятие большевиками города: Иногда в книгах и кино вступление красных в Севастополь изображают почти как карнавал: по улицам гарцуют нарядные кавалеристы, вдоль домов стоят шпалеры ликующих горожан, которые забрасывают освободителей букетами цветов. Первые из полков 51-й дивизии Блюхера на такую картину не тянули. Солдаты почти все были мало-мальски одеты, некоторые были в шапках-будёновках. По молчаливым улицам полк прошёл на Нахимовскую площадь, где было устроено нечто вроде парада, который принимал крупный мужчина на костылях: выяснилось, что это председатель Севастопольского ревкома Гавен. По городу были расклеены объявления, что такого-то числа в городском цирке состоится общее собрание всех зарегистрировавшихся "бывших"; приглашались также и те, которые почему-либо до сих пор не прошли регистрации. В назначенный день цирк и вся площадь были забиты законопослушными "бывшими".
В топкой грязи застревали лошади и орудия. Дул ледяной ветер, промокшая одежда бойцов обмерзала. В середине ночи передовые красноармейские части приблизились к белогвардейским укреплениям. Под ураганным огнем противника ринулась вперед штурмовая колонна, состоявшая почти целиком из коммунистов. Отбросив белогвардейцев, советские бойцы закрепились на крымском берегу.
После нескольких часов атаки 51-я стрелковая дивизия, которой командовал В. Блюхер, заняла Турецкий вал. Вслед за тем были прорваны вражеские позиции на Чонгарском перешейке и другие укрепленные линии белогвардейцев. В прорыв стремительно двинулись полки 1-й Конной армии. Фрунзе в телеграмме В.
Ленину взволнованно писал о героизме советских бойцов: «Свидетельствую о высочайшей доблести, проявленной геройской пехотой при штурмах Сиваша и Перекопа. Части шли по узким проходам под убийственным огнем на проволоку противника. Наши потери чрезвычайно тяжелы. Некоторые дивизии потеряли три четверти своего состава. Общая убыль убитыми и ранеными при штурмах перешейков не менее 10 тысяч человек.
Армии фронта свой долг перед Республикой выполнили». Была наголову разбита. Ее остатки спешно погрузились на английские и французские суда и эвакуировались из Крыма. Советская страна торжествовала победу. Да здравствует наша Красная Армия, великая армия труда!
В конце 1920 - начале 1921 г. В ноябре 1920 г. К этому времени усилилась борьба за Советскую власть и в Грузии. Меньшевики превратили Грузию в колонию иностранного империализма и поставили на грань катастрофы. В городах и деревнях не было хлеба.
Промышленность замерла. В феврале 1921 г. Был создан Революционный комитет, который провозгласил Грузию Социалистической Советской Республикой и обратился за помощью к Советской России. В середине марта Советская власть установилась на всей территории Грузии. Тяжелые бои вел советский народ за освобождение Дальнего Востока.
В начале апреля 1920 г. В эти дни были захвачены белогвардейцами руководитель дальневосточных партизан С. Лазо и члены Военного совета А. Луцкий и В. Палачи сожгли героев-патриотов в паровозной топке.
При поддержке японских интервентов в захваченных ими районах и в Забайкалье укрепились белогвардейцы. Господство семеновцев и каппелевцев в Забайкалье особенно в Чите мешало объединению областей Дальневосточной Республики и связи между ними. В целях ликвидации «читинской пробки» Народно-революционная армия ДВР предприняла ряд атак; однако всякий раз, когда поражение белых становилось очевидным, в бой вступали японские войска, и командование Народно-революционной армии, несмотря на благоприятные перспективы сражения, отводило войска, чтобы не поддаться на провокацию войны с Японией. Между тем японское командование все больше убеждалось в невозможности захвата всего Дальнего Востока. В японских войсках усиливались революционные и антивоенные настроения.
К середине октября 1920 г. В октябре 1920 г. Но главная задача - полное изгнание интервентов из Приморья - оставалась пока нерешенной. Петр Николаевич Врангель Став во главе Вооруженных сил Юга России, генерал-лейтенант Петр Николаевич Врангель полностью отдавал себе отчет в тяжелом, почти безвыходном положении белой армии, переправленной из Новороссийска в Крым. Врангель говорил, что при отсутствии помощи союзников нет возможности рассчитывать на успешное продолжение борьбы, и единственное, что он может обещать, это не склонить знамени перед врагом и сделать все, чтобы вывести армию и флот с честью из создавшегося положения.
И не дал ей поддержать своим огнём операцию. Удар частями 1-й Конной от Геническа, через Арабатскую стрелку на Феодосию был пресечён огнём врангелевского флота, часть которого подошла к Геническу. В результате советским командованием был принят новый план: - главный удар нанести через Перекоп-Сиваш частями 6-й армии, армии Махно, 2-й Конной армии , - а на Чонгаре и Арабате провести демонстрационный, вспомогательный удар силами 4-й армии и 3-го Конного корпуса. Красные начали операцию по захвату Крыма уже 3 ноября 1920 года с очередной безуспешной лобовой атаки перекопских укреплений. Против 19,5 тысячи врангелевских войск тогда выступило 133 тысячи красных и 5 тысяч махновцев. На главных направлениях разница между обороняющимися и наступающими доходила до соотношения 1 : 12.
Донской корпус Врангеля 3 тысячи бойцов занял оборону Чонгара. А корпус Кутепова 6 тысяч штыков был направлен на защиту Перекопа. В запасе перекопской обороны стоял конный корпус Барбовича 4 тысячи сабель , ещё 13 тысяч штыков и сабель находилось во фронтовом резерве. Оборону Крыма возглавил генерал Кутепов. Левый фланг поддерживался артиллерией флота, фланги обороны упирались в водные преграды. Её замысел был таков: - Одновременным ударом главных сил 6-й армии А.
Корк через броды озера Сиваш 7 км и Литовский полуостров во взаимодействии с фронтальным наступлением 51-й дивизии В. Блюхер на Турецкий вал прорвать первую полосу обороны врага на перекопском направлении. С Лазаревич. Будённого и Ф. Миронова, Махновский отряд и 3-й конный корпус Н. Д Каширина 4-й армии преследовать отходящего противника, не допустив его эвакуации из Крыма.
На бродах вода поднялась до 2-х метров. Махновцы, которым первым было приказано начать форсирование, наотрез отказались выступать впереди десанта. И форсирование Сиваша было отложено до нового обмеления бродов. Но уже 6 ноября ветер изменился. И за сутки западный ветер выгнал из Сиваша почти всю воду. Сильное обмеление Сиваша давало возможность пройти по бродам, по совершенно открытому дну, по подмерзшей грязи.
А сильный туман создавал идеальную возможность для маскировки десанта. За нами города — на обломках дорог, Где ни хлеба, ни огня, ни воды. Тихонов, Перекоп Наступление красных началось в ночь с 7 на 8 ноября. Как только стемнело, по бродам через Сиваш «Гнилое море» с помощью местных проводников крестьянина И. Оленчука и пастуха Ткаченко двинулись: - 52-я стрелковая дивизия Германовича и - 15-я Инзенская И. За ними следовали: - части 153-й стрелковой дивизии и - кавалерийская бригада 51-й стрелковой дивизии.
Общая численность десанта доходила до 20 тысяч человек. Красноармейцы совершили почти невозможный переход. Только представьте! Около 12 километров по ледяной жиже при 12 градусном морозе! Таща на себе припасы и оружие, оступаясь в темноте в ямы с водой, не проронив при этом ни слова. На жестоком морозе коченели руки, мокрая одежда обмерзала.
Каждый шаг длинного пути давался с громадным трудом. Иногда отбившиеся в сторону бойцы попадали в трясину и тонули. Причём умирали молча. Наконец, в 2 часа ночи показался берег. Красноармейцы вышли к основанию северной части Литовского полуострова. Проволоку резали ножницами, рубили топорами, забрасывали соломенными матами.
После этого штурмовая колонна коммунистов начала бой. И сразу же прожектора белогвардейцев осветили Сиваш. Заговорили артиллерия и пулемёты врага. Вскидывая сотни фонтанов воды и грязи, накрывали бойцов артиллерийские снаряды. Пулемёты белых строчили беспрерывно. Падали в грязную жижу убитые.
Поднимались и шли вперёд раненые. Тихонов так описал подвиг красноармейцев: Живыми мостами мостят Сиваш! Но мёртвые, прежде чем упасть, Делают шаг вперёд… Несмотря на потери, штурмующие, после ожесточённого боя, выбили казаков Кубанской бригады генерала Фостикова из первой траншеи. А затем, несмотря на отчаянное сопротивление, кубанцы оставили и вторую линию окопов. Красные утвердились на Литовском полуострове. Над тылом перекопских укреплений врангелевцев нависла угроза… Отчаянными контрактами белые пытались остановить продвижение войск Красной Армии.
Огонь белых всё усиливался. Тяжёлые снаряды перепахивали землю, не давая поднять головы. Всё смешалось с кровью, грязью, дымом — казалось, небо развёрзлось над головами людей. Санитары не успевали оказывать помощь раненым. Перевязанных выносили под береговой обрыв, где на узкой отмели укладывали на солому в ожидании санитарных фур. Несколько раз белые предпринимали контратаки, но всякий раз откатывались назад...
Оголяя тылы и отчаянно рискуя, Врангель стягивая к месту прорыва всё новые силы из резерва, надеясь сбросить красных с плацдарма и закрыть брешь. Бойцы дрались прикладами, кололи штыками, бросались врукопашную. Но постепенно их силы иссякали. Подходили к концу боеприпасы. Офицерские полки дрались яростно и при поддержке броневиков начали постепенно теснить десант назад, к Сивашу. Красным частям на Литовском полуострове угрожало полное уничтожение по причине того, что вода в Сиваше вновь стала прибывать и грозила полностью отрезать десант от баз снабжения и подкреплений.
Даже потеряв Литовский полуостров, Врангель считал, что ещё не все потеряно. Дроздовская дивизия из Армянска и Марковская дивизия от Ишуни пытались изолировать и разгромить красный десант на Литовском полуострове. После 4-часовой артподготовки части дивизии при поддержке бронеавтомобилей начала штурм «в лоб» Турецкого вала. Первая штурмовая волна, встреченная артиллерийским и пулемётным огнём с вала, не смогла преодолеть проволочных заграждений.
Численность его армии на тот момент составляла около 25 тысяч человек. Красная армия наступала, и последним бастионом Белого движения на юге России оставался Крым. Однако после штурма Перекопа Врангель понял, что эвакуация войск и гражданского населения Крыма неизбежна. В это же время Южнорусское правительство разослало оповещение, что "в виду объявления эвакуации для желающих офицеров, других служащих и их семейств, правительство Юга России считает своим долгом предупредить всех о тех тяжких испытаниях, какие ожидают приезжающих из пределов России". В частности, людей предупреждали, что недостаток топлива приведет к переполненности пароходов и неизбежному длительному пребыванию людей на рейде и в море. Также правительство Юга России сообщало, что оно не имеет средств для поддержки сограждан не только в пути, но и в дальнейшем.
Эта информация была доведена до населения полуострова.