Священник Александр Цыганов, тяжело раненный в Донбассе во время того же обстрела, при котором погиб протоиерей Михаил Васильев, находится в крайне тяжелом состоянии и перенес три операции.
Пензенский священник, вернувшийся из зоны СВО, поделился впечатлениями от увиденного
14 августа в реанимации одной из пермских больниц скончался 38-летний священник из Усолья Константин Герман. В то утро весть «погиб священник Сергий Дроба, отец 11 детей» разлетелась быстро. 1:32:07 Вернулась с того света, чтобы забрать своё и отомстить мужу и его любовнице. Монах, вернувшийся с того света. Отец Meлхиседек до принятия великой схимы служил в монастыре как все священники, и звали его игумен Михаил. Последним местом служения батюшки стало Иоанно-Предтеченское архиерейское подворье города Екатеринбурга, где прихожане сразу полюбили священника, с истинно отеческой заботой окормлявшего свою паству. так теперь говорят про жителя Екатеринбурга Алексея Семёнова.
Протоиерей Сергий Гарклавс: я еще мало поездил по стране
С того света я вернулся уже верующим человеком. Монах, вернувшийся с того света. Отец Meлхиседек до принятия великой схимы служил в монастыре как все священники, и звали его игумен Михаил. Мама мне рассказывала, я тогда вцепился в бороду священника и не отпускал, пока он не закончил. Литию буду служить». Новый День: Священник храма Архангела Гавриила устроит службу по умершему мальчику Далеру (ФОТО). Как атеист вернулся с того света верующим человеком На Дзен-канале «Смотри в себя» появился очень необычный текст об удивительных событиях, которые круто изменили судьбу бывшего рок-музыканта, а ныне священнослужителя в Санкт-Петербурге.
Клиническая смерть. Священник вернулся с того света. Свидетельства,которые он вынес из этого опыта.
Вернулся оттуда и теперь стал глубоко верующим человеком. После операции у меня начался сепсис. Предстояло длительное лечение. Однако никакая физическая боль была несравнима с болью той, которую я испытал в аду. Лечился я несколько лет. Все было безрезультатно. Мне становилось хуже с каждым днем. Анализы, взятые в военно-медицинской академии, четко показывали — с подобной кровью человек выжить неспособен. После этого мой хороший друг Юрий Шевчук посоветовал мне посетить Антониево-Сийский монастырь, что в Архангельской области. Я уже, если честно, не верил, что мне где-то смогут помочь.
Первым делом после приезда в монастырь меня соборовали, потом, положив в келью, монахи принялись молиться надо мной. Спустя какое-то время я и сам стал обращаться к мощам святого Антония. Однажды, читая акафист, я почувствовал как пространство вокруг стало наполняться чудесным благоуханием. Я потерял сознание. Очнувшись, тут же понял, что организм стал чувствовать себя гораздо лучше.
Дорога в Вентспилс была отрезана, связаться с ними не было возможности. Мне надо было сделать выбор: остаться в Риге с чужими людьми или ехать с владыкой. Я предложил сопровождать владыку. С годами я осознал, что в этом был промысл Божий... Советская власть пришла в Латвию в 1939 году, и сразу же началось притеснение духовенства. За пару месяцев до начала войны они составили списки, по которым стали арестовывать людей, высылать. В списке были все, кого они считали неблагонадежными, в том числе многие представители духовенства. Больше двадцати тысяч человек были тогда арестованы и сосланы. Отец Иоанн тоже был в списке и наверняка оказался бы в лагере, если бы по совету мудрых людей не уехал на время в деревню… Скитания — Итак, на следующий день в семь утра за нами заехали. Среди тех, кто уезжал, были и католический епископ, и лютеранский. Автобус был небольшим, и те, кто помоложе, в том числе и я, шли за автобусом пешком, ехал он достаточно медленно. Шли из Риги в Либаву, ныне Лиепаю, это 200 километров, два дня. Тихвинскую икону владыка Иоанн сначала отправил из собора в один женский монастырь в пригороде с тем, чтобы, когда война кончится, вернуть в Россию. В Либаве мы остановились у одного священника. Через три дня икона прибыла к нам — по воде, на рыбацкой лодке, потому что по земле уже нельзя было. Один из священнослужителей, приехавших с иконой, сказал владыке, что игумения Евгения, настоятельница монастыря, не уверена, что сможет в этих условиях икону сохранить, и сочла разумным доставить ее владыке. Сам владыка в то время ухаживал за своей мамой-старушкой, поэтому поручил мне носить и охранять икону. В Либаве икона тоже была помещена в большой собор, каждый вечер служили ей акафисты, приходило много народу. Люди горячо молились, ждали конца войны, плохо представляли свою дальнейшую участь, время было напряженное. Через несколько дней немцы сказали, что мы должны погрузиться на пароход. Это был товарный пароход, там поместились более двух тысяч человек. Под вечер мы прибыли в Данциг, оттуда на открытых платформах, стоя, — в Лодзь. Надо сказать, что вещей у нас не было, запретили что-то брать, у меня был только легкий пиджак. Пошел дождь, так мы и провели два дня: промокшие, голодные. Потом посадили нас на поезд, он был так забит, что люди даже на крышах ехали. Из Лодзи мы приехали в Шнайдемюль, там за колючей проволокой видели русских девушек, угнанных в Германию, я смотрел на них и думал — мы же совершенно не знаем, куда нас везут и чем это кончится, может быть, тоже окажемся в лагере. Потом нас отвезли в Судетию, в Яблонец. Еще когда владыка Иоанн служил в Риге, к нему приходил старокатолический священник, они беседовали: владыка хорошо говорил по-немецки и был всегда прост и радушен. Этот священник оставил владыке свою визитную карточку и пригласил к себе, когда кончится война. И вот в Шнайдемюле один из наших сопровождающих спросил, куда бы мы хотели поехать. Владыка показал эту визитную карточку: «Может быть, туда? Нас приглашали…» — «О, это хорошее место, там должно быть спокойно». И мы приехали в Яблонец, тридцать пять человек. Мы пришли в церковь, старушка-смотрительница послала нас к старосте. Тот сказал, что они не в состоянии такую группу принять, но церковь для нас открыта, мы можем служить, а их священника уже два года нет, он на фронте. Мы нашли жилье в соседнем поселке, в семи километрах. Там была фабрика, а в ней чердачное помещение, мы расположились, постелили на пол соломку, легли спать. После десяти дней путешествия мы спали на этой соломке, как на облаках. Через несколько дней нас направили в бывшую гостиницу, где в небольшой комнате жили по двадцать человек. В нашей группе было пятеро священников, двое иподиаконов. По воскресным дням мы с иконой ходили в храм, на службу — за семь километров пешком. С сентября по май мы там жили, а в двадцатых числах мая пришли советские войска. Конечно, от нас стали требовать, чтобы мы вернулись в Советский Союз. Мы стали искать возможность перебраться в американскую зону.
Также ему приходилось раскрывать запасной парашют. Но он никогда не паниковал, действовал хладнокровно, ко всему подходил методично. Страха у него не было. Друзья-священники вспоминают, когда в храме проходили воинские литургии, иной раз им приходилось причащать по 400 человек. Когда из Москвы приезжал передвижной храм, литургию они уже проводили в поле. Отцу Александру довелось десантироваться с этим передвижным храмом в виде надувной палатки, которая весила тонну и укладывалась в большой тюк. Вместо стеклянных лампадок батюшки использовал колпачки из-под мин. Отец Александр Короплясов говорит, что он был хорошим другом, на него всегда можно было положиться. Его любили и воины, и прихожане. Отец Александр без лишних слов исполнял послушания Церковноначалия, а также распоряжения командиров, отвечал по-воински четко: «Есть», «Так точно». Но самая главная его заслуга была в том, что он не мог видеть себя вдали от своей паствы. Как только началась специальная военная операция началась, он сразу начал готовиться к отъезду. За эти девять месяцев он трижды ездил в зону боевых действий. Проводил в окопах и блиндажах по два месяца. Исповедовал десантников, причащал, совершал таинство крещения, а также соборовал раненых. Возвращаясь в Псков на короткое время, он сбирал для бойцов гуманитарную помощь. Заботился о ребятах. Возвращался на передовую с большой поклажей. Мелькнула мысль, что они не могли быть вместе. Потом мне позвонила Надежда, жена отца Александра, которая тоже обеспокоилась и начала его искать. Отец Александр на связь не выходил. Надежда попросила найти его через военное командование. Выяснилось, что он ранен. Только на вторые сутки из-под обстрелов в Херсонской области его смогли довезти до госпиталя в Севастополе. Этим и жили.
И это ложилось на моё сердце. Так создавался фундамент моего будущего богослужения». От инженера до священника В армию после техникума Виктор попал подготовленным и физически, и технически. У него был диплом и права. Востребованность такого солдата оказалась очень высокой. Единственное, что смущало командиров, так это то, что молодой воин не был комсомольцем. Шальнев описывал так ситуацию: «Меня спрашивали: а ты не подведёшь? Я саркастически улыбался и говорил: конечно, не подведу». Виктор Шальнев действительно во все годы жизни был дисциплинированным и надёжным человеком. Такие же характеристики я впервые о Викторе Ивановиче услышала и от своего отца, работавшего на заводе «Комсомолец». После армии Шальнев, который в техникуме получил хорошую базу по техническому черчению, устроился на «Комсомолец» инженером-конструктором. Мой папа, который тоже великолепно чертил и уважал людей, владеющих кульманом и карандашом, много рассказывал о перспективном инженере. А ещё его восхищало, что Виктор продолжал уделять внимание спорту и с удовольствием принимал участие в спортивных соревнованиях, так как других заводчан приходилось на них или загонять, или чем-то заманивать. Помню, как отец был удивлён и огорчён решением Виктора уйти с завода. Но Шальнев понял, что ему необходимо круто изменить судьбу и начать новую жизнь. Он был архиереем старой формации, аристократического склада. Владыка создавал и публиковал богословские труды. И полтора года послушания у него были духовным возрастанием и учёбой. Он постоянно мне давал поручения. Я вёл обширную переписку со всем миром. По тем временам это было небезопасно. Но, тем не менее, я мог, к примеру, отправить поздравительные телеграммы в 13 стран мира». Виктор Шальнев стал последним послушником, который получал наставления владыки Михаила. Виктор усердно выполнял все его послушания. На нём был гараж, он водил машину, перевозил владыку, был старшим по дьяконам, килейником, экономом. И прекрасно проявил себя во всех ипостасях. У владыки Михаила было больное сердце. И все ждали, что он вот-вот умрёт. Следующего архиерея мы ждали очень долго. Владыка Валентин Мищук служил в Ливане и долго к нам ехал. С новым владыкой я был полтора года, и также во всех ипостасях: от водителя до секретаря управляющего епархией». Перемены Они начались в 1987 году.
«Даже священники не верили»: в РТ снимут фильм о пенсионере, восстанавливающем храм
Когда вернулся, здоровье оказалось сильно подорвано, но он неизменно проводил все богослужения. Вопросы священнику. Новости. Монах, вернувшийся с того света. Отец Meлхиседек до принятия великой схимы служил в монастыре как все священники, и звали его игумен Михаил. Главная» Новости» Протоиерей дмитрий кувырталов последние новости.
Клиническая смерть. Священник вернулся с того света. Свидетельства,которые он вынес из этого опыта.
Постепенно удаляясь, я увидел нашу планету со стороны, а вместе с этим и прожитую мной жизнь. Именно в этот момент я понял, что жил совершенно неправильно и занимался не тем, чем было нужно. Мне очень захотелось снова вернуться на землю, чтобы все исправить. Только это было невозможно. У меня отсутствовало тело. То есть ощущение себя оставалось прежним, я все понимал и чувствовал, но физического тела не было. Дальше стало происходить ужасное — я попал в ад. Для чего-то Господь решил показать мне его. Это было пустое пространство. Огромное пространство и страшное давящее чувство одиночества, перемешанное с болью и необъяснимым ужасом, полным отчаяния. Казалось тогда, что здесь я нахожусь целую вечность.
Только спустя время я узнал, что одно из значений слова ад — «один». То есть, ад — это место, где нет Господа. Вдруг повернувшись, я неожиданно увидел большого серебристого Ангела с мечом в руках. Он приблизился и протянул мне руку, словно желая вытащить из этого ужасного места.
По рации командир передал, что прибыл пензенский батюшка, и желающие могут прийти на встречу с ним. И даже представители других конфессий, мусульмане, все подошли с какими-то вопросами, далее мы провели богослужение, водосвятный молебен», — добавил Виктор Сторожев. Исповедовать и поговорить с каждым не удалось, необходимо было возвращаться. Время движения по дороге ограничено комендантским часом. Следующий визит, по мнению иерея, необходимо запланировать на несколько дней. На каждой службе в храмах есть особые молитвы о тех, кто защищает Родину.
На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии. Сетевое издание «МК в Марий Эл» mk-mari. Йошкар-Ола, Воскресенский пр.
И все военные, включая офицеров, отмечали, как это важно». Примечательно и то, что общаясь с военачальниками, батюшка спокойно переходил на армейский и мог ответить «есть» или «так точно». Ну а что? Вооруженные силы, десантно-штурмовая дивизия. Все должно быть коротко и понятно. Его здоровой принципиальности. Потому что он никогда не терпел полумер и всегда действовал по совести и по правде, даже если это было сопряжено с какой-то опасностью.