Как выяснилось, беспокоился не зря. Не волнуйся, теперь все пройдет нормально.
Сериал "Отдай свою жизнь" (2020). Чем закончится? Что будет в конце?
Он очень волновался и говорил, что самое главное это позаботиться о жене и дочерях. Обозреватель рассказал, какие памятники можно ставить в городах Украины. Мы с ним много обсуждали содержание фильма, он очень увлеченный своей профессией человек. 1)Рассказывая содержание фильма он очень волновался.
Автодор повысил плату за проезд по трассам. Что с М-12, проходящей через Нижегородскую область
Он рассказывает, что напали на Елагину местные партизаны — так называемые «лесные братья», которые вместе с немецкими и литовскими диверсантами организовали на территории Литвы вражеское подполье. Суббота News. Сезон 1, выпуск 72. Как выяснилось, беспокоился не зря. Не волнуйся, теперь все пройдет нормально. Золотовицкий рассказал, что сейчас Константин Хабенский делает спектакль "Чайка".
Задание №7 ВПР 2020 по русскому языку 8 класс реальное с ответами
Распознавание предложения и места постановки запятой: казаки расползались, ища прикрытия и выбирая место поудобнее. Распознавание предложения и места постановки запятой: вспомнив теорему, мальчик быстро решил задачу. Распознавание предложения и места постановки запятой: глупо смеясь и ласково мыча, протягивал он Татьяне пряничного петушка. Распознавание предложения и места постановки запятой: скоро забрезжило заросшее камышом озеро, окружённое глухим лесом. Распознавание предложения и места постановки запятой: не зная брода, не суйся в воду. Обоснование выбора предложения, например: в предложении запятая выделяет деепричастный оборот 67 Выпишите предложение, в котором нужно поставить одну запятую.
Распознавание предложения и места постановки запятой: тишина изредка прерывалась звуками, долетавшими издалека. Распознавание предложения и места постановки запятой: из-под снега едва выглядывали крыши домов, занесённых во время вчерашней метели. Распознавание предложения и места постановки запятой: лодка помчалась, ловко маневрируя среди порогов. Распознавание предложения и места постановки запятой: обезумев от радости, собака неслась навстречу хозяину. Мы с приятелем часто играли в теннис, вошедший тогда в моду.
Причастный оборот находится после определяемого слова и завершает предложение. В гостиной сохраняли стихи, написанные прямо на стене молодым поэтом. Ломая ветви деревьев на своём пути, лось выбежал из чащи. Деепричастный оборот находится в начале предложения. Только на окраине парка вдруг откроется поляна, заросшая блестящими лютиками.
Приехав в Михайловское, Пушкин должен был как-то обустроить свой быт. Андрей быстро побежал за корзиной с ягодами, спрятанной в укромном месте. В кадке находятся высокие цилиндры, обложенные обычно льдом и солью. Всё небо над деревней было усыпано звёздами, перемигивающимися друг с другом. Прост и лаконичен образ А.
В зале возвышалась гигантская ёлка, касавшаяся звездой потолка. У крыльца стояла белая лошадь, запряжённая в коляску. Друзьям хотелось узнать тайну, связанную с этим домом. На горизонте появились облака, окаймлённые розовой пеленой. Тишина прерывалась звуками песни, долетавшей издалека.
Причастный оборот находится после определяемого слова и завершает предложение 85 Выпишите предложение, в котором нужно поставить одну запятую. На высоком берегу реки стоял шалаш, сложенный из веток. Это лето мы провели в деревушке, находившейся в шести остановках от дороги.
Какое тайное послание для России было завуалировано в «авторитетной» прессе западного мира, освещавшей это событие? Кто постепенно убеждает мир в том, что у «терроризма есть национальность»? И увидим ли мы когда-нибудь наказание тех, кто использует миграционную политику в своих интересах?
Обоснование выбора предложения, например: в предложении запятая выделяет деепричастный оборот. Распознавание предложения и места постановки запятой: Сегодня вдруг вскрылись непредвиденные обстоятельства, мешающие закончить работу в срок. Распознавание предложения и места постановки запятой: проглядывают первые лучи солнца, ярко отражаясь в лужах.
Распознавание предложения и места постановки запятой: желтея вдали, колышется поспевающая рожь. Обоснование выбора предложения, например: в предложении запятая выделяет деепричастный оборот 48 Выпишите предложение, в котором нужно поставить одну запятую. Распознавание предложения и места постановки запятой: мы идем по лесу, перевитому гирляндами тропических лиан. Распознавание предложения и места постановки запятой: подъезжая к лесу, увидел он соседа своего. Распознавание предложения и места постановки запятой: всё быстро закончилось, едва успев начаться. Распознавание предложения и места постановки запятой: над нами было небо, покрытое тучами. Распознавание предложения и места постановки запятой: Илья молча стоял в сторонке, стесняясь подойти. Распознавание предложения и места постановки запятой: Библиотекарь предложила мне книгу, пользующуюся большим спросом в последнее время. Распознавание предложения и места постановки запятой: Но взгляните на число рук, приводящих его в движение!
Обоснование выбора предложения, например: в предложении запятая выделяет причастный оборот, стоящий после определяемого слова 55 Выпишите предложение, в котором нужно поставить одну запятую. Распознавание предложения и места постановки запятой: не сводя зачарованных глаз с Дика, он резво сбежал с крыльца и очутился возле отпрянувшего назад огромного пса. Распознавание предложения и места постановки запятой: стояла ночь, наполненная запахом ночной фиалки. Распознавание предложения и места постановки запятой: порядком перенервничав, сестра отправилась домой. Распознавание предложения и места постановки запятой: перед нами расстилалось море, убаюкивающее плеском своих волн. Распознавание предложения и места постановки запятой: вернувшись из своего первого плавания, Колумб сообщил об открытии им кратчайшего пути в Индию. Распознавание предложения и места постановки запятой: просмотрев записи, мы определились с планом действий. Распознавание предложения и места постановки запятой: заполонившая весь сад трава росла густо, не давая возможности вырасти культурным растениям. Обоснование выбора предложения, например: в предложении запятая выделяет деепричастный оборот 62 Выпишите предложение, в котором нужно поставить одну запятую.
Распознавание предложения и места постановки запятой: казаки расползались, ища прикрытия и выбирая место поудобнее. Распознавание предложения и места постановки запятой: вспомнив теорему, мальчик быстро решил задачу. Распознавание предложения и места постановки запятой: глупо смеясь и ласково мыча, протягивал он Татьяне пряничного петушка. Распознавание предложения и места постановки запятой: скоро забрезжило заросшее камышом озеро, окружённое глухим лесом. Распознавание предложения и места постановки запятой: не зная брода, не суйся в воду. Обоснование выбора предложения, например: в предложении запятая выделяет деепричастный оборот 67 Выпишите предложение, в котором нужно поставить одну запятую. Распознавание предложения и места постановки запятой: тишина изредка прерывалась звуками, долетавшими издалека. Распознавание предложения и места постановки запятой: из-под снега едва выглядывали крыши домов, занесённых во время вчерашней метели.
Свои вам нужны, свои. Наряду с заводами аппаратуры вам нужно быстро и хорошо строить большие заводы пленки и других предметов кино и фото, им обслуживаемых, полиграфией, изданиями, печатью. Мы вам поможем в этом. Нужны будут средства, оборудование, импорт, бумага — дадим. Дайте ваши обоснованные предложения, продумайте, кого пригласить на этот доклад и подготовку вопроса. Попрошу помочь также людьми. Мы ими особенно бедны. Конечно, раз хотим развивать вашу отрасль, за людьми дело не станет. Обяжем дать любых нужных работников. Одним словом все, что вам надо для создания самостоятельной кинематографии, подготовьте. Никто из наркоматов за вас этого не сделает, не до того им. Подготовлю исчерпывающие требования. Конечно, у всякого своих нужд много. Поэтому я все время боролся за свою механическую, пленочную и сырьевую базу, за поднятие удельного веса кинематографии и фотодела как самостоятельных и широко развитых отраслей. И людей не забудьте, кого надо отметить, поощрить. В связи с развитием вашей работы вижу, что и у вас они имеются. Конечно, имеются, и их не забуду, ибо с ними вытягивал и вытягиваю столь трудное дело. После этой беседы начали смотреть «Челюскин». Принимали хорошо, реагируя похвалой по адресу Шафрана и монтажера. Сталин после просмотра ленты сказал, что впечатление потрясающее. За эти полтора часа снова пережиты все волнения и ожидания, вновь создано ощущение небывалого подъема страны при встрече челюскинцев и летчиков. Дал ряд дополнений и исправлений прилагается. Спросил, как идет реализация фильма за границей. Шумяцкий дал нужную справку. За хорошо организованную работу и несомненные улучшения всего кинофотодела мы передаем вам всю выручку валюты с этой картины, чтобы было чем на первых порах подкормиться, купить недостающую и улучшенную производственную аппаратуру и отсутствующие у вас материалы и приборы для улучшения художественного качества картины. Это, конечно, не в счет того, о чем говорили. Обещаю за картину выручить больше, чем предполагали до сих пор. Как только ему отдали выручку, он увеличивает поступления. А как же, так и должно быть — стимул! Ну, что дальше будем смотреть? Давайте картину «Веселые ребята». Что еще за картина? А это интересная, веселая, сплошь музыкальная картина с Утесовым и его джазом. Но только у меня всей нет. Она заканчивается сегодня. Могу показать лишь начальные три части. Он нас интригует.
Прямой эфир
Вас не смутило, что к этому фильму есть вопросы по драматургии? Мне кажется, Сергей Ливнев запихнул туда вообще все проблемы, которые могут быть у человека: у героя не складывается личная жизнь, у него проблема с умирающим отцом, у него творческий кризис, он хочет расстаться с жизнью. Достаточно было какого-то одного сюжетного поворота. Отчасти это так. Но кино и начинается с того, что 53-летний человек хочет закончить жить с помощью эвтаназии...
Да, это ударный эпизод, когда кажется, что вот теперь что-то интересное произойдет. А дальше начинается какая-то мелодрама. Согласен, история мелодраматическая — и что? Человек оказался в этой ситуации и чувствует, что он на краю.
Да, у него должно быть все плохо, а иначе, если у него все хорошо, зачем бы он звонил в Швейцарию, где разрешена эвтаназия? Удивительно, почему человек, прожив полвека, вдруг задается вопросом, что у него в голове делает швейная игла? Он знает, что у него иголка в голове, и идет к врачу потому, что его мучают мигрени... Но врач же объясняет, что его мигрень к этой иголке не имеет никакого отношения.
Ну, честно говоря, не очень хочется раскрывать сюжет. Хорошо, вы правы, это спойлер. Но вас не смущало, что подобные вопросы возникают у героя в таком солидном возрасте? А сколько должно быть лет человеку, чтобы задаваться вопросами?
Ну, мне кажется, такие проблемы в юности отыгрываются. Так он застрял в юности, вы не поняли? Для этого существует финальный монолог героя. Он отчасти ребенок.
Он так и не вырос. И в целом этот фильм выглядит несколько архаичным, вам не кажется? Какая разница, если я это кино люблю. Я люблю, когда камера не дрожит, когда любой кадр можно вставить в рамочку и повесить на стену.
Я люблю именно такое кино. Сейчас считается, что это архаика. Знаете почему? Просто мало кто так умеет снимать.
Дрожащей камерой может любой снимать. А вот сделать кадр так, чтобы он стал произведением искусства... Премьера фильма «Ван Гоги» режиссера С. Причем ради этой красоты персонажей помещают в странные условия: отец живет в Латвии, сын в Израиле, хотя фильм про нас.
Связано ли это с тем, что вы сами живете между двумя странами? Нет, это никак не связано, абсолютно. Просто изобразительно Сережа Ливнев с оператором Юрием Клименко хотели создать разные миры. Да, вот такой мир холодного моря Юрмалы и яркий, горячий мир Тель-Авива.
Чтобы противопоставить их. Но история-то сегодняшняя, если бы это было в советское время — было бы понятно. По-моему, это не играет роли. История вневременная.
Вам, кстати, пришлось учить иврит? Вы там разговариваете на этом языке. Учить пришлось только реплики. Я понимал их смысл, но не понимал ни одного слова.
Это выглядит довольно забавно, потому что мы понимаем, что вы не еврей, хотя играете еврея. Я сейчас снимался в Швейцарии на немецком языке. Я учил язык месяц, чтобы произнести всего несколько реплик. У меня сложилось впечатление, что и вы, и Ольбрыхский выбраны для этих ролей в силу того, что вы и в жизни довольно интересные люди.
Ольбрыхский однажды разоружил террориста в самолете, про вас известно, что вы усыновили детей из детского дома, — то есть есть ощущение, что режиссер искал героических персонажей, чтобы придать значительности персонажам.
Поэтому я подождал в коридоре, пока Володька не появился с огромной кастрюлей в руках. Не до супа! Мы вошли в комнату… Виктор Макарович и Димуля на диване играли в шахматы. А у ансамбля будет художественный руководитель. Догадайтесь кто? На фотографии мы видим сейчас его спину! А я продолжал: — Художественный руководитель не должен сидеть и не должен стоять — он должен только руководить! Володька поставил кастрюлю на стол так тяжело, что я понял: моя новость произвела на него впечатление.
Ее выбивают Лукьянов и моя мама. Так что можно не сомневаться! Все молчали. И тут понял, что поговорка «Как гора с плеч» очень точная. Виктор Макарович встал, распрямился. А я ходил за ним и объяснял, что если Лукьянов и мама за что-нибудь берутся, можно быть абсолютно спокойным. Как хорошо! Рассказать… Он поднялся с дивана. Ему хотелось говорить людям приятное.
Вы попали на один из самых престижных европейских смотров, была ли какая-то фестивальная стратегия? На этапе производства фестивальная стратегия отсутствовала. Важно было рассказать историю, а фестивали — просто канал распространения готового результата. Бывает складывается более удачная фестивальная судьба, бывает менее удачная. Но это всегда непредсказуемо. Как и с первым моим фильмом, мы поздно запустились, и по графику не вписывались в фестивальный год. Лучше всего снимать летом или осенью, так и делают большие режиссеры, которые создают кино в расчете на крупные мировые фестивали. Съемки «Отпуска» проходили в марте, многие важные фестивали уже либо прошли, либо закончили прием заявок, поэтому мы спокойно выдохнули, и составили себе план уже из оставшихся смотров, и начали по ним отправлять. Фестиваль в Локарно значился первым в этом списке, и первый же ответ пришел положительный. А когда планируется премьера в России?
Сложно загадывать, но не раньше следующего года. Антон, на своем прошлом фильме «Тупик» вы выступали не только в качестве сценариста и режиссера, но и были продюсером. После этого в одном из интервью вы сказали, что в ближайшее время будете продюсировать собственные фильмы. Как сложилась ситуация с «Отпуском»? На «Тупике» я выполнял слишком много ролей. Был и продюсером, то есть вкладывал в фильм деньги, и исполнительным продюсером — вел весь организационный процесс. Когда так происходит, теряется главное — фокусировка. В моем случае, главный фокус — это режиссура. Поэтому я себе пообещал, что на следующей работе все устрою иначе. В этом мне помогла выпускница Московской школы кино Мария Михневич — святой человек, которая взяла на себя обязанности исполнительного продюсера.
Генеральным продюсером выступил Михаил Маризов и его компания Spot Films, и я очень благодарен ему за то, что он поверил в мою идею. Спасибо и другим нашим сопродюсером, которые на разных этапах включились в проект — моя подруга Екатерина Телегина, продюсеры Вадим Быркин и Анастасия Пелевина, и мой партнер по жизни Елена Ильюшенок. Компания Елены Location Hunters оказала нам большую поддержку в плане подбора локаций для съемок.
Дрожащей камерой может любой снимать. А вот сделать кадр так, чтобы он стал произведением искусства... Премьера фильма «Ван Гоги» режиссера С. Причем ради этой красоты персонажей помещают в странные условия: отец живет в Латвии, сын в Израиле, хотя фильм про нас. Связано ли это с тем, что вы сами живете между двумя странами? Нет, это никак не связано, абсолютно. Просто изобразительно Сережа Ливнев с оператором Юрием Клименко хотели создать разные миры. Да, вот такой мир холодного моря Юрмалы и яркий, горячий мир Тель-Авива. Чтобы противопоставить их. Но история-то сегодняшняя, если бы это было в советское время — было бы понятно. По-моему, это не играет роли. История вневременная. Вам, кстати, пришлось учить иврит? Вы там разговариваете на этом языке. Учить пришлось только реплики. Я понимал их смысл, но не понимал ни одного слова. Это выглядит довольно забавно, потому что мы понимаем, что вы не еврей, хотя играете еврея. Я сейчас снимался в Швейцарии на немецком языке. Я учил язык месяц, чтобы произнести всего несколько реплик. У меня сложилось впечатление, что и вы, и Ольбрыхский выбраны для этих ролей в силу того, что вы и в жизни довольно интересные люди. Ольбрыхский однажды разоружил террориста в самолете, про вас известно, что вы усыновили детей из детского дома, — то есть есть ощущение, что режиссер искал героических персонажей, чтобы придать значительности персонажам. Честно — не знаю. Это надо у Сережи спрашивать. Но скорее всего он скажет, что это никакого значения не имело. Есть такое расхожее мнение, что хороший актер должен быть пустым, как стакан, в который режиссер может налить свои идеи. В вашем случае, мне кажется, это не так. Не мешает ли это в работе? Я не так часто встречаю режиссеров, которые могут наливать что-либо. Скорее, умеют снимать уже наполненное. Поэтому артисту лучше не быть пустым стаканом. Сергей Ливнев не снимал кино 25 лет. Не было ли это проблемой? Он очень волновался, сомневался. Он точно знал, чего он хочет, но сомневался, особенно во мне, в моей как бы набитой за долгие годы съемок руке. Поэтому надо было максимально деликатно с ним себя вести и ему помогать. Но кровушки он моей попил, заставив меня по полночи копаться в себе, пытаясь найти то, что ему было нужно. Так это и прекрасно! Он так и задумывался. Из-за телика мы отвыкли от того, что называется актерским мастерством. И если зрители на этой картине об этом вспомнят, то это целиком заслуга режиссера и оператора. Бенефис такой, да? Особенно в случае Ольбрыхского. Но и в вашем тоже ощущение, что режиссер выжимал из вас все краски. Обычно же вы играете довольно сдержанно. Это зависит от материала. Я же не играю самого себя. Мы обсуждали, что мой герой очень сильный, яркий, яростный человек, который просто застрял в детских ужасах, в своем желании и невозможности любить, протащил это через всю жизнь. Он не вырос, и поэтому не может найти себе места. Вам самому нравятся картины, в которых вы снимаетесь? Вы же очень много играете.
Кино предчувствие краткое содержание
Мама очень волновалась и ждала его. На «Командира» сходили в кино, потому что фильм обещал рассказать историю реального героя – Геннадия Зайцева. Естественно, во время фильма он очень волновался и пытался угадать мнение Сталина. «Даже Ревва волновался»: жители Нижнего увидят новый выпуск шоу «Звезды» в VK Видео раньше всех. Рассказывая содержание фильма он очень волновался.
Вопросы по произведению А.П. Чехова «Человек в футляре»
«»: Вы рассказывали уже тысячу раз одно и то же, хочется что-то оригинальное спросить, однако все же начнем с фильма со странным названием — «Ван Гоги». Тележурналист Мамонтов: Герои фильма «Иноагенты» вызывают только сожаление. 1) Дарья и Варвара забыв про самовар обсуждали последние новости. 115 лет кино в России Выберите свой класс.
На балконе залитом солнцем егэ
Узнать больше Процесс фотографии Во втором эпизоде мастер-класса Xiaomi исследуйте уникальный фотографический процесс фотожурналиста Руи Кариа с двумя работами различных тонов и характеров. Узнать больше Видение фотографии Представляем первую серию мастер-класса Xiaomi в Португалии с поддержкой Leica. Исследуйте Азорские острова с анализами фотожурналиста ruicaria о путешествии, видении и фотографическом процессе. Узнать больше Гуатавита.
Но мы не должны упускать из виду огромное значение некоторых особенностей национального духа и быта. Говорить он мог долго, говорил не повышая и не понижая голоса, и почти всегда заканчивал речь осторожным пророчеством о возможности «взрыва снизу». Самгину казалось, что редактор говорит умно, но все-таки его словесность похожа на упрямый дождь осени и вызывает желание прикрыться зонтиком. Редактора слушали не очень почтительно, и он находил только одного единомышленника — Томилина, который, с мужеством пожарного, заливал пламень споров струею холодных слов.
С Томилиным спорили неохотно, осторожно, только элегантный адвокат Правдин пытался засыпать его пухом слов. Согласны, что интеллигенция и есть орган разума? Клим видел, что Томилина и здесь не любят и даже все, кроме редактора, как будто боятся его, а он, чувствуя это, явно гордился, и казалось, что от гордости медная проволока его волос еще более топырится. Казалось также, что он говорит еретические фразы нарочно, из презрения к людям. Точно так же, как унизительное проклятие пола мы пытаемся прикрыть сладкими стишками, мы хотим прикрыть трагизм нашего одиночества евангелиями от Фурье, Кропоткина, Маркса и других апостолов бессилия и ужаса пред жизнью. Широко улыбаясь, показывая белые зубы, Томилин закончил: — Но — уже поздно. Сумасшедшее развитие техники быстро приведет нас к торжеству грубейшего материализма… Адвокат Правдин возмущенно кричал о противоречиях, о цинизме, Константине Леонтьеве, Победоносцеве, а Робинзон, покашливая, посмеиваясь, шептал Климу: — Ах, рыжая обезьяна!
Как дразнит! Томилин удовлетворенно сопел и, вынимая из кармана пиджака платок, большой, как салфетка, крепко вытирал лоб, щеки. Лицо его багровело, глаза выкатывались, под ними вздулись синеватые подушечки опухолей, он часто отдувался, как человек, который слишком плотно покушал. Клим думал, что, если б Томилин сбрил толстоволосую бороду, оказалось бы, что лицо у него твердое, как арбуз. Клима Томилин демонстративно не замечал, если же Самгин здоровался с ним, он молча и небрежно совал ему свою шерстяную руку и смотрел в сторону. У него учеников нет. Он думал, что ты будешь филологом, философом.
Юристов он не выносит, считает их невеждами. Он говорит: «Для того, чтоб защищать что-то, надобно знать все». Скосив глаза, Дронов добавил: — От него все, — точно крысы у Гоголя, — понюхают и уходят. Играя ножницами, он прищемил палец, ножницы отшвырнул, а палец сунул в рот, пососал, потом осмотрел его и спрятал в карман жилета, как спрятал бы карандаш. И снова вздохнул: — Он много верного знает, Томилин. Например — о гуманизме. У людей нет никакого основания быть добрыми, никакого, кроме страха.
А жена его — бессмысленно добра… как пьяная. Хоть он уже научил ее не верить в бога. В сорок-то шесть лет. Клим Самгин был согласен с Дроновым, что Томилин верно говорит о гуманизме, и Клим чувствовал, что мысли учителя, так же, как мысли редактора, сродны ему. Но оба они не возбуждали симпатий, один — смешной, в другом есть что-то жуткое. В конце концов они, как и все другие в редакции, тоже раздражали его чем-то; иногда он думал, что это «что-то» может быть «избыток мудрости». Его заинтересовал местный историк Василий Еремеевич Козлов, аккуратненький, беловолосый, гладко причесанный старичок с мордочкой хорька и острыми, розовыми ушами.
На его желтом, разрисованном красными жилками лице — сильные очки в серебряной оправе, за стеклами очков расплылись мутные глаза. Под большим, уныло опустившимся и синеватым носом коротко подстриженные белые усы, а на дряблых губах постоянно шевелилась вежливая улыбочка. Он казался алкоголиком, но было в нем что-то приятное, игрушечное, его аккуратный сюртучок, белоснежная манишка, выглаженные брючки, ярко начищенные сапоги и уменье молча слушать, необычное для старика, — все это вызывало у Самгина и симпатию к нему и беспокойную мысль: «Может быть, и я в старости буду так же забыто сидеть среди людей, чужих мне…» Козлов приносил в редакцию написанные на квадратных листочках бумаги очень мелким почерком и канцелярским слогом очерки по истории города, но редактор редко печатал его труды, находя их нецензурными или неинтересными. Старик, вежливо улыбаясь, свертывал рукопись трубочкой, скромно садился на стул под картой России и полчаса, а иногда больше, слушал беседу сотрудников, присматривался к людям сквозь толстые стекла очков; а люди единодушно не обращали на него внимания. Местные сотрудники и друзья газеты все знали его, но относились к старику фамильярно и снисходительно, как принято относиться к чудакам и не очень назойливым графоманам. Клим заметил, что историк особенно внимательно рассматривал Томилина и даже как будто боялся его; может быть, это объяснялось лишь тем, что философ, входя в зал редакции, пригибал рыжими ладонями волосы свои, горизонтально торчавшие по бокам черепа, и, не зная Томилина, можно было понять этот жест как выражение отчаяния: «Что я сделал! За это его самого посадили в тюрьму.
С той поры он почти сорок лет жил, занимаясь историей города, написал книгу, которую никто не хотел издать, долго работал в «Губернских ведомостях», печатая там отрывки своей истории, но был изгнан из редакции за статью, излагавшую ссору одного из губернаторов с архиереем; светская власть обнаружила в статье что-то нелестное для себя и зачислила автора в ряды людей неблагонадежных. Жил Козлов торговлей старинным серебром и церковными старопечатными книгами. Дронов всегда говорил о людях с кривой усмешечкой, посматривая в сторону и как бы видя там образы других людей, в сравнении с которыми тот, о ком он рассказывал, — негодяй. И почти всегда ему, должно быть, казалось, что он сообщил о человеке мало плохого, поэтому он закреплял конец своей повести узлом особенно резких слов. Клим, давно заметив эту его привычку, на сей раз почувствовал, что Дронов не находит для историка темных красок да и говорит о нем равнодушно, без оживления, характерного во всех тех случаях, когда он мог обильно напудрить человека пылью своей злости. Этим Дронов очень усилил интерес Клима к чистенькому старичку, и Самгин обрадовался, когда историк, выйдя одновременно с ним из редакции на улицу, заговорил, вздохнув: — Удручает старость человека! Вот — слышу: говорят люди слова знакомые, а смысл оных слов уже не внятен мне.
И, заглядывая в лицо Самгина, он продолжал странным, упрашивающим тоном: — Вы, кажется, человек внимательного ума и шикарной словесностью не увлечены, молчите все, так — как же, по-вашему: можно ли пренебрегать историей? Старик поднял руку над плечом своим, четыре пальца сжал в кулак, а большим указал за спину: — А они — пренебрегают. Каждый думает, что история началась со дня его рождения. Голосок у него был не старческий, но крепенький и какой-то таинственный. И — торопливость во всем. А ведь вскачь землю не пашут. Особенно в крестьянском-то государстве невозможно галопом жить.
А у нас все подхлестывают друг друга либеральным хлыстиком, чтобы Европу догнать. Приостановясь, он дотронулся до локтя Клима. Нет, я допускаю и земский собор и вообще… Но — сомневаюсь, чтоб нам следовало бежать сломя голову тем же путем, как Европа… Козлов оглянулся и сказал потише, как бы сообщая большой секрет: — Европа-то, может быть, Лихо одноглазое для нас, ведь вот что Европа-то! И еще тише, таинственнее он посоветовал: — Вспомните-ко вчерашний день, хотя бы с Двенадцатого года, а после того — Севастополь, а затем — Сан-Стефано и в конце концов гордое слово императора Александра Третьего: «Один у меня друг, князь Николай черногорский». Его, черногорского-то, и не видно на земле, мошка он в Европе, комаришка, да-с! Она, Европа-то, если вспомните все ее грехи против нас, именно — Лихо. Туркам — мирволит, а величайшему народу нашему ножку подставляет.
Шли в гору по тихой улице, мимо одноэтажных, уютных домиков в три, в пять окон с кисейными занавесками, с цветами на подоконниках. Ставни окон, стены домов, ворота окрашены зеленой, синей, коричневой, белой краской; иные дома скромно прятались за палисадниками, другие гордо выступали на кирпичную панель. Пенная зелень садов, омытая двухдневным дождем, разъединяла дома, осеняя их крыши; во дворах, в садах кричали и смеялись дети, кое-где в окнах мелькали девичьи лица, в одном доме работал настройщик рояля, с горы и снизу доносился разноголосый благовест ко всенощной; во влажном воздухе серенького дня медь колоколов звучала негромко и томно. Замечательным угощу: Ижень-Серебряные иголки. Козлов остановился у ворот одноэтажного, приземистого дома о пяти окнах и, посмотрев налево, направо, удовлетворенно проговорил: — Самая милая и житейская улица в нашем городе, улица для сосредоточенной жизни, так сказать… Клим никогда еще не был на этой улице, он хотел сообщить об этом историку, но — устыдился. Дверь крыльца открыла высокая, седоволосая женщина в черном, густобровая, усатая, с неподвижным лицом. Клим, почтительно слушая, оглядывал жилище историка.
Обширный угол между окнами был тесно заполнен иконами, три лампады горели пред ними: белая, красная, синяя. Блестели золотые, серебряные венчики на иконах и опаловые слезы жемчуга риз. У стены — старинная кровать карельской березы, украшенная бронзой, такие же четыре стула стояли посреди комнаты вокруг стола. Около двери, в темноватом углу, — большой шкаф, с полок его, сквозь стекло, Самгин видел ковши, братины, бокалы и черные кирпичи книг, переплетенных в кожу. Во всем этом было нечто внушительное. В шведскую кампанию дерзкий Егор этот, будучи уличен в измене, был повешен. Рассказывая, старик бережно снял сюртучок, надел полосатый пиджак, похожий на женскую кофту, а затем начал хвастаться сокровищами своими; показал Самгину серебряные, с позолотой, ковши, один царя Федора, другой — Алексея: — Ковши эти жалованы были целовальникам за успешную торговлю вином в царевых кабаках, — объяснял он, любовно поглаживая пальцем чеканную вязь надписей.
Похвастался отлично переплетенной в зеленый сафьян, тисненный золотом, книжкой Шишкова «Рассуждение о старом и новом слоге» с автографом Дениса Давыдова и чьей-то подписью угловатым почерком, начало подписи было густо зачеркнуто, остались только слова: «…за сие и был достойно наказан удалением в армию тысяча восемьсот четвертого году». И особенно таинственно показал желтый лист рукописи, озаглавленной: «Свободное размышление профана о вредоносности насаждения грамоты среди нижних воинских чинов гвардии с подробным перечнем бывших злокозненных деяний оной от времени восшествия на Всероссийский престол Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Елисавет Петровны и до кончины Благочестивейшего Императора Павла I-го, включая и оную». Найдено мною в книге «Камень веры», у одного любителя древностей взятой на прочтение. Показывая редкости свои, старик нежно гладил их сухими ладонями, в дряблой коже цвета утиных лап; двигался он быстро и гибко, точно ящерица, а крепкий голосок его звучал все более таинственно. Узор красненьких жилок на скулах, казалось, изменялся, то — густея, то растекаясь к вискам. Я ведь пребываю поклонником сих двух поэтов истории, а особенно — первого, ибо никто, как он, не понимал столь сердечно, что Россия нуждается во внимательном благорасположении, а человеки — в милосердии. Он и за чаем, — чай был действительно необыкновенного вкуса и аромата, — он, и смакуя чай, продолжал говорить о старине, о прошлом города, о губернаторах его, архиереях, прокурорах.
Пригласил владыку Макария на обед и, предлагая ему кабанью голову, сказал: «Примите, ядите, ваше преосвященство! Графу-то Муравьеву пришлось бы сказать о свиной голове: «Сие есть тело мое! Ведь вот как шутили! Затем он рассказал о добросердечной купчихе, которая, привыкнув каждую субботу посылать милостыню в острог арестантам и узнав, что в город прибыл опальный вельможа Сперанский, послала ему с приказчиком пяток печеных яиц и два калача. Он снова посмеялся. Самгин отметил в мелком смехе старика что-то неумелое и подумал: «Не часто он смеялся, должно быть». Пять печеных яиц!
Кривобокая старуха Федосова говорила большими словами о сказочных людях, стоя где-то в стороне и выше их, а этот чистенький старичок рассказывает о людях обыкновенных, таких же маленьких, каков он сам, но рассказывает так, что маленькие люди приобретают некую значительность, а иногда и красоту. Это любовное раскрашивание буднишнего, обыкновенного нежными красками рисовало жизнь как тихий праздник с обеднями, оладьями, вареньями, крестинами и свадебными обрядами, похоронами и поминками, жизнь бесхитростную и трогательную своим простодушием. Рассказывал Козлов об уцелевшем от глубокой древности празднике в честь весеннего бога Ярилы и о многих других пережитках языческой старины. Самгина приятно изумляло уменье историка скрашивать благожелательной улыбочкой все то, что умные книги и начитанные люди заставляли считать пошлым, глупым, вредным. Он никогда не думал и ничего не знал о начале дней жизни города. Козлов, показав ему «Строельную книгу», искусно рассказал, как присланный царем Борисом Годуновым боярский сын Жадов с ратниками и холопами основал порубежный городок, чтобы беречь Москву от набегов кочевников, как ратники и холопы дрались с мордвой, полонили ее, заставляли работать, как разбегались холопы из-под руки жестоковыйного Жадова и как сам он буйствовал, подстрекаемый степной тоской. И все: несчастная мордва, татары, холопы, ратники, Жадов, поп Василий, дьяк Тишка Дрозд, зачинатели города и враги его — все были равномерно обласканы стареньким историком и за хорошее и за плохое, содеянное ими по силе явной необходимости.
Та же сила понудила горожан пристать к бунту донского казака Разина и уральского — Пугачева, а казачьи бунты были необходимы для доказательства силы и прочности государства. Это — сущая неправда, — наш народ казаки вовлекали в бунты. Казак Москву не терпит. Мазепа двадцать лет служил Петру Великому, а все-таки изменил. Теперь историк говорил строго, даже пристукивал по столу кулачком, а красный узор на лице его слился в густое пятно. Но через минуту он продолжал снова умиленно: — А теперь вот, зачатый великими трудами тех людей, от коих даже праха не осталось, разросся значительный город, которому и в красоте не откажешь, вмещает около семи десятков тысяч русских людей и все растет, растет тихонько. В тихом-то трудолюбии больше геройства, чем в бойких наскоках.
Поверьте слову: землю вскачь не пашут, — повторил Козлов, очевидно, любимую свою поговорку. Поговорками он был богат, и все они звучали, точно аккорды одной и той же мелодии. Всякий бык теленком был, — то и дело вставлял он в свою речь.
Есть такое расхожее мнение, что хороший актер должен быть пустым, как стакан, в который режиссер может налить свои идеи. В вашем случае, мне кажется, это не так. Не мешает ли это в работе? Я не так часто встречаю режиссеров, которые могут наливать что-либо.
Скорее, умеют снимать уже наполненное. Поэтому артисту лучше не быть пустым стаканом. Сергей Ливнев не снимал кино 25 лет. Не было ли это проблемой? Он очень волновался, сомневался. Он точно знал, чего он хочет, но сомневался, особенно во мне, в моей как бы набитой за долгие годы съемок руке. Поэтому надо было максимально деликатно с ним себя вести и ему помогать.
Но кровушки он моей попил, заставив меня по полночи копаться в себе, пытаясь найти то, что ему было нужно. Так это и прекрасно! Он так и задумывался. Из-за телика мы отвыкли от того, что называется актерским мастерством. И если зрители на этой картине об этом вспомнят, то это целиком заслуга режиссера и оператора. Бенефис такой, да? Особенно в случае Ольбрыхского.
Но и в вашем тоже ощущение, что режиссер выжимал из вас все краски. Обычно же вы играете довольно сдержанно. Это зависит от материала. Я же не играю самого себя. Мы обсуждали, что мой герой очень сильный, яркий, яростный человек, который просто застрял в детских ужасах, в своем желании и невозможности любить, протащил это через всю жизнь. Он не вырос, и поэтому не может найти себе места. Вам самому нравятся картины, в которых вы снимаетесь?
Вы же очень много играете. Конечно, далеко не все. Точнее — редко. В последние три года сериал «Доктор Рихтер» сделал меня заложником этого проекта. Я проскакиваю мимо всех остальных работ. А «Витька Чеснок... Это же хит!
Простите, он три года назад был снят. Да, он хороший. Кадр: фильм «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов» А есть такие картины, в которых вы жалеете, что сыграли? Не всегда понятно в начале, что получится в конце. Перед вами два сценария: один принесет только деньги, а другой только моральное удовлетворение. Что вы выберете? Это трудно.
Это же пазл, и ты его пытаешься сложить. Иногда складывается, иногда нет, но это трудный выбор. Потому что важны не только деньги, но и место съемки — насколько я далеко от семьи, кто режиссер, кто продюсер, какая команда, кто партнеры — все это играет роль. Какая ситуация у меня в семье, предстоят ли траты и так далее. А есть ли такие истории, сценарии или режиссеры, у которых вы не стали бы сниматься никогда? Приведу пример: режиссер Юрий Быков каялся после сериала «Спящие» и даже грозился уйти из профессии, потому что получил массу негатива и обвинений в том, что он «прогнулся». Ну, Юрий порывистый человек и очень самоед, рефлексирующий.
Уходит из профессии, потом, к счастью — к моему счастью, потому что я люблю его картины, — возвращается. Ну, он такой, как бы сказать... Вы бы стали сниматься в сериале в роли, скажем, Боширова или Петрова? Вы знаете, мне Армен Борисович Джигарханян говорил копируя голос : «Деточка, за деньги — хоть в змеиную нору!
Раньше невозможно было представить, чтобы хозяева тяготились гостями. Теперь, когда время — цена достижения своей цели, отдых гостеприимство перестали быть значимыми, встречи не являются уже непременными спутниками дружбы.
Раньше круг общения был ограничен, сегодня человека угнетает избыточность вынужденного общения.