Читать RB Новости в. На Запорожском направлении в конце мая российские военные ликвидировали подполковника ВСУ Сергея Гулевского, сообщил Телеграм-канал проекта.
Документ генерал-майора русской армии Густава Ивановича Гебеля хранится в фондах музея
Алена Бабенко Актриса В нём есть какая-то тайна. Он очень красивый мужчина, и одновременно в нём какая-то глубокая грусть, меланхолия... Вот единственный актёр в мире, который нашёл в себе силы не доверяться полностью моему режиссёрскому видению роли. Анджей Вайда Режиссер С Владом прекрасно играть все! Я обожаю таких артистов, которые в очень простых ситуациях, в простых предлагаемых обстоятельствах, найдут такие детали! Я даже не понимаю, как он это придумывает?
Он артист, который не пойдет никогда прямым путем...
Однако было решено, что первым выступит Петербург. На Украине еще до восстания на Сенатской площади 14 26 декабря 1826 года был арестован глава Южного общества Павел Пестель. Тем не менее, его соратники Сергей Муравьев-Апостол и Михаил Бестужев-Рюмин подняли на восстание Черниговский полк, расквартированный недалеко от Киева. Декабристы рассчитывали, что к ним присоединятся другие воинские части. Однако командованию удалось изолировать полк и подавить выступление.
После нескольких дней переходов из одного села в другое Черниговский полк был окружен и разгромлен правительственными войсками. Кололи ли декабристы штыком командира Черниговского полка В 1913 году в журнале «Современник» был опубликован рассказ от лица Сергея Муравьева-Апостола «о возмущении Черниговского полка», составленный на основе его ответов, данных следственной комиссии. Лидер Южного общества указывал, что «впервые услыхал о происшествии 14 декабря в Петербурге», находясь в Житомире — туда он отправился, чтобы выхлопотать отпуск своему ближайшему другу и соратнику Бестужеву-Рюмину. Получив подтверждение о восстании от корпусного командира, подполковник вместе со своим братом Матвеем выехал в село Трилесы, где собирался скрыться от вероятных поисков. Он не ошибся: прибывшие из Петербурга жандармы поручили командиру Черниговского полка Густаву Гебелю арестовать братьев Муравьевых. Тот побывал в Житомире и объехал несколько населенных пунктов, прежде чем обнаружить своего батальонного командира в Трилесах.
Кузьмин подошел к брату и опросил его, что делать, на что брат отвечал ему: «Ничего». А я на таковой же вопрос Кузьмина отвечал: «Избавить нас». Вскоре после краткого сего разговора услышал я шум в передней комнате, и первое мое движение было выбить окно и выскочить на улицу, чтобы скрыться: часовой, стоявший у окна сего, преклонив на меня штык, хотел было воспрепятствовать в том, но я закричал на него и вырвал у него ружье из рук. В это время налево от квартиры увидел я Гебеля, борющегося с Кузьминым и Щепилло, и, подъехав туда, после первой минуты изумления, произведенного сим зрелищем, вскричал я: «Полно же, господа», но тут подполковник Гебель, освободившись и нашед на дороге сани, сел в оныя, чтобы уехать, и мы побежали было, чтобы воротить его, дабы он заблаговременно не дал знать о сем происшествии, что Сухинов, сев верхом, и исполнил». Муравьев-Апостол умолчал о том, что его единомышленники нанесли Гебелю 14 штыковых ран и сломали правую руку. При этом офицеры, скорее всего, не хотели убивать своего командира, а имели намерение лишь не выпустить его из села.
Подполковнику все же удалось бежать в Киев. Залечивая раны, он прямо с кровати надиктовал описание случившегося для императора Николая I. Вскоре его за отличие по службе произвели в полковники и наградили. Впрочем, старший брат лидера южных декабристов Матвей Муравьев-Апостол, позднее приговоренный к каторге, которую Николай I заменил на ссылку, в своих воспоминаниях утверждал, что Гебеля максимум избили, но никак не ранили.
По признанию Гебеля, в Любаре он и жандармы «потеряли след» Муравьевых и «принуждены были пробыть несколько лишних часов, употребя это время на разведывание, куда поехали Муравьевы, но ничего верного узнать не могли». В два часа ночи 28 декабря преследователи «наудачу» выехали в Бердичев. Недалеко от «местечка Любар, по Бердичевской дороге» они «съехались у корчмы с жандармским поручиком Лангом, посланным от корпусного командира, генерал-лейтенанта Рота, для отыскания подпоручика Бестужева-Рюмина».
Проведя несколько часов в бесплодных совместных поисках, преследователи разделились. Гебель оставил около себя одного Ланга, а «прочих бывших с ними жандармских офицеров» отослал «в разные места для отыскания Муравьевых-Апостолов»[383]. Причем начался трагически и во многом стихийно. Возвращаясь из Любара в Васильков и пытаясь при этом уйти от погони, братья Муравьевы-Апостолы остановились на ночлег в деревне Трилесы, месте расположения 5-й мушкетерской роты Черниговского полка. Но очевидно, что подполковник говорил неправду: «отыскать» его могли где угодно. Место дислокации одной из рот, входящих в его батальон, вряд ли на самом деле могло казаться васильковскому руководителю безопасным местом. Но ротой этой командовал поручик Анастасий Кузьмин, храбрый, решительный и нетерпеливый заговорщик.
Очевидно, что Муравьев не случайно поехал к Кузьмину: батальонный командир был уверен в поддержке ротного. Однако Кузьмина дома не было, он был в Василькове. Сергей Муравьев отправил к нему записку с просьбой срочно прибыть к роте. Получив эту записку, Кузьмин, взяв с собою других заговорщиков: Вениамина Соловьева, Михаила Щепиллу и Ивана Сухинова незадолго до событий переведенного из Черниговского в Александрийский гусарский полк, но не успевшего уехать к новому месту службы , отправился в Трилесы. Однако офицеры опоздали: в 4 часа утра в Трилесах появились Гебель и Ланг. Разыскивая Муравьевых, они заехали они в Трилесы случайно, желая отдохнуть и переменить лошадей. Гебель объявил братьям Муравьевым-Апостолам приказ об аресте и выставил вокруг дома караул.
Муравьевы подчинились. Имея на руках предписание немедленно после ареста везти братьев в штаб армии, Гебель, однако, этого предписания не выполнил. Он решил дождаться утра, и в ожидании рассвета принял приглашение Сергея Муравьева-Апостола «напиться чаю». Очевидно, что «чаепитие» это было мирным. В выборе вариантов дальнейших действий васильковский руководитель явно колебался. Однако вскоре в Трилесы приехали черниговские офицеры. Войдя в комнату, застали их пившими чай вместе с жандармским офицером Лангом, а в другой комнате увидели брата Муравьева, также арестованным неизвестно за что».
Вскоре после краткого сего разговора услышал я шум в передней комнате, и первое мое движение было выбить окно и выскочить на улицу, чтобы скрыться. Часовой, стоявший у окна сего, преклонив на меня штык, хотел было воспрепятствовать мне в том, но я закричал на него и вырвал у него ружье из рук. И тут подполковник Гебель, освободившись и нашед на дороге сани, сел в оные, чтобы уехать, и мы побежали было, чтобы воротить его, дабы он заблаговременно не дал знать о сем происшествии, что Сухинов, сев верхом, и исполнил. Происшествие сие решило все мои сомнения; видев ответственность, к коей подвергли себя за меня четыре сии офицера, я положил, не отлагая времени, начать возмущение»[384]. Все четверо офицеры бросились колоть меня штыками, я же, обороняясь, сколько было сил и возможности, выскочил из кухни на двор, но был настигнут ими и Муравьевыми». Оружие применил и Сергей Муравьев-Апостол: по показаниям Гебеля, батальонный командир нанес ему штыковую рану в живот. Данные медицинского освидетельствования Гебеля красноречивы: «При возмущении, учиненном Муравьевым, получил 14 штыковых ран, а именно: на голове 4 раны, во внутреннем углу глаза одна, на груди одна, на левом плече одна, на брюхе три раны, на спине 4 раны.
Сверх того перелом в лучевой кости правой руки»[385]. Гебель выжил, и — с помощью верных солдат — все же сумел выбраться из Трилес. Однако после произошедшего выбора ни у Сергея Муравьева, ни у его офицеров больше не осталось: всем им за вооруженное нападение на командира грозил расстрел. Собрав роту Кузьмина, Муравьев-Апостол провозгласил начало восстания. Когда много позже, уже в наше время, историки попытаются найти рациональное объяснение происшедшему, ответ будет напрашиваться сам собой: Гебель был убежденным противником декабристов, палочником и тираном. Материала для такого рода выводов, на первый взгляд, предостаточно. Лично знавший Гебеля помещик Иосиф Руликовский писал о нем как о «человеке деятельном, хорошем служаке», не понимавшем, однако, того духа офицерского братства, который царил в полку.
Сын Гебеля Александр подтвердит впоследствии, что его отец имел цель «подтянуть» полк, но, как показали события зимы 1825—1826 годов, не преуспел в этом[387]. Однако документальных данных об особых «неистовствах» Гебеля в полку нет. Логично предположить, что он хорошо разбирался во фрунтовой науке и действительно хотел «подтянуть» солдат, «распущенных», по его мнению, прежним командиром. Но вряд ли при этом он резко выделялся своей жестокостью среди множества других армейских офицеров. Жестоким «палочником» считался в армии Пестель, употреблял в своем полку телесные наказания и Артамон Муравьев. Вообще же наказания в русской армии начала XIX века — если они, конечно, не выходили за рамки закона — не были событием экстраординарным, не вызывали особого недовольства среди солдат и уж во всяком случае не способны были поднять их на бунт. Все свидетельства о ненависти рядовых к Гебелю, очевидно, восходят к родившейся уже в ходе восстания легенде.
Но и официальные, и неофициальные документы тех дней сходятся в одном: солдаты не помогали своим «любимым» офицерам избивать «нелюбимого» Гебеля, они «остались также посторонними тут зрителями», безучастно и хладнокровно наблюдавшими офицерскую драку[388]. Более того, рядовой 5-й роты Максим Иванов спас Гебеля от верной смерти, вывезя его, несмотря на угрозы мятежных офицеров, из Трилес[389]. Другая версия происшедшего на ротном дворе — давняя личная вражда Гебеля с подчиненными ему офицерами, впервые возникшая в штабе 3-го пехотного корпуса, куда входил Черниговский полк, сразу по получении известий о начале мятежа. Неожиданным образом версия эта нашла подтверждение в показаниях Матвея Муравьева-Апостола. Пытаясь облегчить судьбу младшего брата, он убеждал следователей, что «Кузьмин и Щепилло имели личную вражду против подполковника Гебеля… и воспользовались сим случаем, чтобы отомстить ему»[390]. Виноват же в этой вражде, по мнению Матвея Муравьева, сам командир полка. Между тем данные о ничтожности характера Гебеля, о его трусости и злобности по отношению к офицерам другими источниками не подтверждаются.
Даже самый краткий анализ некоторых фактов его биографии позволяет признать несостоятельной версию о «личностном» поводе южного мятежа. По происхождению Густав Гебель не был дворянином. Крестьян не имеет», — гласил его послужной список. Его отец, военный лекарь, скорее всего, сам выслужил потомственное дворянство — и в 1816 году был уже надворным советником и главным доктором Варшавского военного госпиталя[392]. Семейство Гебеля было очень бедным. Сохранилась просьба подполковника на имя начальника Главного штаба Дибича о материальной помощи, датированная 16 июня 1826 года. После подавления восстания его повысили в чине, он получил должность второго киевского коменданта.
Но ему было не на что сдать полк и перевезти семью в Киев[393]. Парадоксально, но факт: нищий разночинец пытался остановить мятеж, во главе которого стоял аристократ и сын сенатора. Целью же мятежа, в частности, было уничтожение сословий. Как показывает военная, да и послевоенная служба Гебеля, он был смелым человеком. Будущий командир черниговцев участвовал в антинаполеоновских войнах 1805—1807 годов, был героем Отечественной войны и Заграничных походов. Когда офицеры ранят его в Трилесах, он, выбравшись оттуда, приказывает везти себя в Васильков, в полковую квартиру, зная, что мятежники не могут не пройти через этот город. В Василькове у него — трое маленьких детей и жена на восьмом месяце беременности.
О сколько-нибудь серьезных конфликтах между Гебелем и его офицерами сведений нет. Наоборот, сын Гебеля Александр в очерке, посвященном отцу, рассказывает о вполне нормальных отношениях его с Муравьевым в годы их совместной службы. Указание на это встречаем и в заметке дочери Гебеля Эмилии[394]. Невозможно представить, чтобы Гебель сознательно делал «неприятности по службе» Муравьеву, имевшему большие связи в обеих столицах и ставшему подполковником в 24 года переведенный в армию после «семеновской истории», он считал этот чин незаслуженной опалой , в то время как сам командир полка получил подполковника лишь в 38 лет. И не случись в полку мятежа, вряд ли он мог рассчитывать на дальнейшее продвижение по службе. Даже в момент ареста Гебелем братьев Муравьевых их разговор — вполне мирный. Нечего было делить Гебелю и со своими ротными командирами, которые если и не уважали его, то до поры до времени предпочитали слушаться.
Во всяком случае, конкретными данными о конфликтах Гебеля со своими подчиненными историки не располагают. В пользу версии о «незапланированности», стихийности избиения говорит и тот факт, что после нанесенных ему 14 ран Гебель остался жив. Офицеры, конечно же, умели владеть оружием — и если бы они заранее готовились к физическому уничтожению командира, результат происшедшего в Трилесах наверняка был бы другим. Когда восстание было подавлено и началось следствие, арестованные заговорщики, признаваясь в других тяжелых преступлениях членство в тайных обществах, активность во время мятежа, разные цареубийственные планы , все как один отрицали свое участие в избиении Гебеля. Сам Сергей Муравьев твердо стоял на том, что «ни одной раны не нанес подполковнику Гебелю». Соловьев показывал: били командира «Муравьев прикладом, Щепилло ружьем, а Кузьмин шпагою», Сухинов же пытался утверждать, что вообще не был свидетелем драки и даже помог Гебелю бежать вопреки приказу Муравьева. В качестве организаторов избиения офицеры согласно называли поручиков Кузьмина и Щепилло — к тому времени обоих уже не было в живых[395].
В конце концов вина Соловьева и Сухинова была доказана. Следствие установило, в частности, что Сухинов не спасал Гебелю жизнь, а наоборот, преследовал его, пытаясь вернуть к Муравьеву. Естественно, это во много раз утяжелило участь обоих заговорщиков.
Это все-таки история нашей страны, нашего края, великие люди, которые здесь росли и становились великими, те, кого мы должны помнить. А патриотизм позволит преодолеть все трудности вместе. У детей нужно формировать патриотизм. А как это сделать, как не на исторических примерах, на конкретных примерах жизней сотрудников органов безопасности», — отметил представитель ветеранской организации УФСБ России по Пензенской области Дмитрий Рогожкин.
Глава VIII. «Живого не возьмут…»
Броня «тройки» выдерживала, но лейтенант Гебель оценил обстановку и скомандовал «немедленный отход». Густав Иванович Гебель (1785—1856) — генерал-майор Русской императорской армии, комендант Дрездена, второй комендант Киева. Дошло до моего сведения, что Подполковник Гебель вчерашнего числа поутру, прибыв в С. Трилесы, хотел по Высочайшему повелению взять находившегося там вверенного ему. Между тем, подполковник Гебель, разговаривая с Муравьевым, ничего не знал, что происходило в сенях. Между тем, подполковник Гебель, разговаривая с Муравьевым, ничего не знал, что происходило в сенях. По данным украинских СМИ, подполковник и заместитель командира 47-го авиационного полка РФ был сбит над Харьковом.
На фасаде школы №33 открыли мемориальную доску гвардии подполковнику Виталию Слабцову
Светлая память нашему земляку! Право открыть мемориальную доску было предоставлено маме и дочери Виталия Слабцова. Собравшиеся возложили цветы к мемориальной доске и почтили память военнослужащего минутой молчания.
Причиной смерти стал осколок, попавший в грудь и задевший сердце. Гулевский родился в Днепропетровской области. Ранее сообщалось о гибели в боях под Артемовском командира отделения личного спецназа Зеленского. Ликвидированный Ростислав Карий был участником карательной операции на Донбассе.
Новости 25 января 2024 Вести из Челябинской области. Только наш многонациональный народ смог противостоять тем антителовеческим проявлениям, направленным извне на то, чтобы лишить нас прав на жизнь, самоидентификацию, культуру и традиционные ценности. Ведь в годы войны Челябинск разместил у себя 67 предприятий тяжёлой промышленности.
Но воин, сложивший голову в бою, живет вечно. Светлая память нашему земляку! Право открыть мемориальную доску было предоставлено маме и дочери Виталия Слабцова.
Афиша мероприятий
Подробнее — в материале «Газеты. Ранее Зеленский рассказал, что мешает Украине перенести боевые действия на территорию РФ. Что думаешь?
Можно даже сказать, восстание ради восстания. Восстание было организовано Южным обществом декабристов. Ключевой его фигурой стал подполковник Сергей Муравьев-Апостол. Причем командир Черниговского полка Густав Гебель, получив известие о восстании в Санкт-Петербурге, успел принять превентивные меры — арестовал Муравьева-Апостола. Судя по всему, Гебель уже имел данные о Южном обществе декабристов. Но не знал, сколько офицеров участвовало в деятельности общества. Это его едва не погубило. Несколько офицеров Черниговского полка освободили Муравьева-Апостола.
При это этом полковник Гебель получил 14 штыковых ран. Все они, однако, оказались неопасными для жизни — Гебелю при помощи одного из рядовых полка удалось спастись.
Они поминутно выглядывали в спущенное окошко, сталкиваясь головами и весело улыбаясь друг другу. Сережа спрашивал у матери с нетерпением: — Скоро ли? Там уже Россия? Она устала с дороги и куталась в шаль. Ее беспокоил врывавшийся в карету свежий ветер, но она не просила поднять окошко, так как не желала портить удовольствие детям. Сережа нахмурился. Лицом он был похож на мать, которая была родом из Черногории, и, когда хмурился, его густые брови сдвигались прямой чертой.
Анна Семеновна поняла, что сын обиделся, и ласково поправила прядь волос у него на лбу. Сережа взял ее руку и тихо поцеловал. А Матвей не произносил ни слова. Он высунулся чуть не до половины роста из кареты и смотрел вперед на уходящую вдаль дорогу. Матвей и Сережа росли и воспитывались за границей, но их мысли и чувства всегда принадлежали России. Чем дольше они жили на чужбине, тем сильнее и глубже разгоралась у них любовь к далекой родине. Они всегда помнили, что они русские, и гордились этим.
Воспитанники Ирины Юрьевны неоднократно становились победителями и призёрами Всероссийской олимпиады школьников по ОБЖ, в Республиканском конкурсе «Лучший кадет по профилю МЧС России», в муниципальном смотре строя и песни и других мероприятиях. Ученики Ирины Гебель продолжают обучение в высших военных учебных заведениях страны. Один из выпускников Ирины Юрьевны — Степан Белов, которому в 2022 году глава государства присвоил звание Героя России. Автор:Анастасия Нигматуллина Читайте нас: Октябрьский нефтяник, 2011—2023.
«Русские не сдаются»: Степан Белов из Башкирии удостоен звания Героя России
На запорожском направлении Вооружённые силы России ликвидировали украинского подполковника Сергея Гулевского. Все свежие новости. Надо отметить, что Гебель до того, как его помесили декабристы, во время наполеоновских войн последовательно принял участие во всех крупных сражениях эпохи. 26 декабря Гебель получает приказ об аресте Муравьевых и сразу же едет с ним на квартиру, где застает только Бестужева-Рюмина (приказ о его аресте запаздывает) и еще одного офицера.
Непогибельный Гебель
Но в этот раз поездка Бестужева-Рюмина не увенчалась успехом. За подпоручиком тоже началась погоня, и он едва не был арестован в доме у Густава Олизара, куда заехал переночевать. Пережидая визит жандармов к Олизару, он несколько часов провел в лесу, затем переоделся в статское платье и отправился назад, к Муравьеву. Без поддержки других частей задуманное Сергеем Муравьевым восстание превращалось в трагический мятеж Черниговского полка. Между тем, в конце 1825 года Сергей Волконский, сопредседатель Каменской управы, командовал 19-й пехотной дивизией. Обращение за помощью к Волконскому выглядело бы вполне логично, тем более что он был арестован только 7 января. Но подполковник даже и не пытался обратиться за помощью к генералу — очевидно, зная, что получит отказ. Преследователи осведомились, «куда они из Житомира уехали, где потом останавливались и переменяли лошадей».
Утром 27 декабря преследователи приехали в Любар и явились «прямо к командиру Ахтырского гусарского полка полковнику Муравьеву, от коего осведомились, что оба Муравьевы того же числа были у него на завтраке и после выехали, но куда, неизвестно». По признанию Гебеля, в Любаре он и жандармы «потеряли след» Муравьевых и «принуждены были пробыть несколько лишних часов, употребя это время на разведывание, куда поехали Муравьевы, но ничего верного узнать не могли». В два часа ночи 28 декабря преследователи «наудачу» выехали в Бердичев. Недалеко от «местечка Любар, по Бердичевской дороге» они «съехались у корчмы с жандармским поручиком Лангом, посланным от корпусного командира, генерал-лейтенанта Рота, для отыскания подпоручика Бестужева-Рюмина». Проведя несколько часов в бесплодных совместных поисках, преследователи разделились. Гебель оставил около себя одного Ланга, а «прочих бывших с ними жандармских офицеров» отослал «в разные места для отыскания Муравьевых-Апостолов»[383]. Причем начался трагически и во многом стихийно.
Возвращаясь из Любара в Васильков и пытаясь при этом уйти от погони, братья Муравьевы-Апостолы остановились на ночлег в деревне Трилесы, месте расположения 5-й мушкетерской роты Черниговского полка. Но очевидно, что подполковник говорил неправду: «отыскать» его могли где угодно. Место дислокации одной из рот, входящих в его батальон, вряд ли на самом деле могло казаться васильковскому руководителю безопасным местом. Но ротой этой командовал поручик Анастасий Кузьмин, храбрый, решительный и нетерпеливый заговорщик. Очевидно, что Муравьев не случайно поехал к Кузьмину: батальонный командир был уверен в поддержке ротного. Однако Кузьмина дома не было, он был в Василькове. Сергей Муравьев отправил к нему записку с просьбой срочно прибыть к роте.
Получив эту записку, Кузьмин, взяв с собою других заговорщиков: Вениамина Соловьева, Михаила Щепиллу и Ивана Сухинова незадолго до событий переведенного из Черниговского в Александрийский гусарский полк, но не успевшего уехать к новому месту службы , отправился в Трилесы. Однако офицеры опоздали: в 4 часа утра в Трилесах появились Гебель и Ланг. Разыскивая Муравьевых, они заехали они в Трилесы случайно, желая отдохнуть и переменить лошадей. Гебель объявил братьям Муравьевым-Апостолам приказ об аресте и выставил вокруг дома караул. Муравьевы подчинились. Имея на руках предписание немедленно после ареста везти братьев в штаб армии, Гебель, однако, этого предписания не выполнил. Он решил дождаться утра, и в ожидании рассвета принял приглашение Сергея Муравьева-Апостола «напиться чаю».
Очевидно, что «чаепитие» это было мирным. В выборе вариантов дальнейших действий васильковский руководитель явно колебался. Однако вскоре в Трилесы приехали черниговские офицеры. Войдя в комнату, застали их пившими чай вместе с жандармским офицером Лангом, а в другой комнате увидели брата Муравьева, также арестованным неизвестно за что». Вскоре после краткого сего разговора услышал я шум в передней комнате, и первое мое движение было выбить окно и выскочить на улицу, чтобы скрыться. Часовой, стоявший у окна сего, преклонив на меня штык, хотел было воспрепятствовать мне в том, но я закричал на него и вырвал у него ружье из рук. И тут подполковник Гебель, освободившись и нашед на дороге сани, сел в оные, чтобы уехать, и мы побежали было, чтобы воротить его, дабы он заблаговременно не дал знать о сем происшествии, что Сухинов, сев верхом, и исполнил.
Происшествие сие решило все мои сомнения; видев ответственность, к коей подвергли себя за меня четыре сии офицера, я положил, не отлагая времени, начать возмущение»[384]. Все четверо офицеры бросились колоть меня штыками, я же, обороняясь, сколько было сил и возможности, выскочил из кухни на двор, но был настигнут ими и Муравьевыми». Оружие применил и Сергей Муравьев-Апостол: по показаниям Гебеля, батальонный командир нанес ему штыковую рану в живот. Данные медицинского освидетельствования Гебеля красноречивы: «При возмущении, учиненном Муравьевым, получил 14 штыковых ран, а именно: на голове 4 раны, во внутреннем углу глаза одна, на груди одна, на левом плече одна, на брюхе три раны, на спине 4 раны. Сверх того перелом в лучевой кости правой руки»[385]. Гебель выжил, и — с помощью верных солдат — все же сумел выбраться из Трилес. Однако после произошедшего выбора ни у Сергея Муравьева, ни у его офицеров больше не осталось: всем им за вооруженное нападение на командира грозил расстрел.
Собрав роту Кузьмина, Муравьев-Апостол провозгласил начало восстания. Когда много позже, уже в наше время, историки попытаются найти рациональное объяснение происшедшему, ответ будет напрашиваться сам собой: Гебель был убежденным противником декабристов, палочником и тираном. Материала для такого рода выводов, на первый взгляд, предостаточно. Лично знавший Гебеля помещик Иосиф Руликовский писал о нем как о «человеке деятельном, хорошем служаке», не понимавшем, однако, того духа офицерского братства, который царил в полку. Сын Гебеля Александр подтвердит впоследствии, что его отец имел цель «подтянуть» полк, но, как показали события зимы 1825—1826 годов, не преуспел в этом[387]. Однако документальных данных об особых «неистовствах» Гебеля в полку нет. Логично предположить, что он хорошо разбирался во фрунтовой науке и действительно хотел «подтянуть» солдат, «распущенных», по его мнению, прежним командиром.
Но вряд ли при этом он резко выделялся своей жестокостью среди множества других армейских офицеров. Жестоким «палочником» считался в армии Пестель, употреблял в своем полку телесные наказания и Артамон Муравьев. Вообще же наказания в русской армии начала XIX века — если они, конечно, не выходили за рамки закона — не были событием экстраординарным, не вызывали особого недовольства среди солдат и уж во всяком случае не способны были поднять их на бунт. Все свидетельства о ненависти рядовых к Гебелю, очевидно, восходят к родившейся уже в ходе восстания легенде. Но и официальные, и неофициальные документы тех дней сходятся в одном: солдаты не помогали своим «любимым» офицерам избивать «нелюбимого» Гебеля, они «остались также посторонними тут зрителями», безучастно и хладнокровно наблюдавшими офицерскую драку[388]. Более того, рядовой 5-й роты Максим Иванов спас Гебеля от верной смерти, вывезя его, несмотря на угрозы мятежных офицеров, из Трилес[389]. Другая версия происшедшего на ротном дворе — давняя личная вражда Гебеля с подчиненными ему офицерами, впервые возникшая в штабе 3-го пехотного корпуса, куда входил Черниговский полк, сразу по получении известий о начале мятежа.
Неожиданным образом версия эта нашла подтверждение в показаниях Матвея Муравьева-Апостола. Пытаясь облегчить судьбу младшего брата, он убеждал следователей, что «Кузьмин и Щепилло имели личную вражду против подполковника Гебеля… и воспользовались сим случаем, чтобы отомстить ему»[390]. Виноват же в этой вражде, по мнению Матвея Муравьева, сам командир полка. Между тем данные о ничтожности характера Гебеля, о его трусости и злобности по отношению к офицерам другими источниками не подтверждаются. Даже самый краткий анализ некоторых фактов его биографии позволяет признать несостоятельной версию о «личностном» поводе южного мятежа. По происхождению Густав Гебель не был дворянином. Крестьян не имеет», — гласил его послужной список.
Его отец, военный лекарь, скорее всего, сам выслужил потомственное дворянство — и в 1816 году был уже надворным советником и главным доктором Варшавского военного госпиталя[392]. Семейство Гебеля было очень бедным. Сохранилась просьба подполковника на имя начальника Главного штаба Дибича о материальной помощи, датированная 16 июня 1826 года. После подавления восстания его повысили в чине, он получил должность второго киевского коменданта. Но ему было не на что сдать полк и перевезти семью в Киев[393]. Парадоксально, но факт: нищий разночинец пытался остановить мятеж, во главе которого стоял аристократ и сын сенатора. Целью же мятежа, в частности, было уничтожение сословий.
Как показывает военная, да и послевоенная служба Гебеля, он был смелым человеком. Будущий командир черниговцев участвовал в антинаполеоновских войнах 1805—1807 годов, был героем Отечественной войны и Заграничных походов. Когда офицеры ранят его в Трилесах, он, выбравшись оттуда, приказывает везти себя в Васильков, в полковую квартиру, зная, что мятежники не могут не пройти через этот город. В Василькове у него — трое маленьких детей и жена на восьмом месяце беременности. О сколько-нибудь серьезных конфликтах между Гебелем и его офицерами сведений нет. Наоборот, сын Гебеля Александр в очерке, посвященном отцу, рассказывает о вполне нормальных отношениях его с Муравьевым в годы их совместной службы. Указание на это встречаем и в заметке дочери Гебеля Эмилии[394].
Невозможно представить, чтобы Гебель сознательно делал «неприятности по службе» Муравьеву, имевшему большие связи в обеих столицах и ставшему подполковником в 24 года переведенный в армию после «семеновской истории», он считал этот чин незаслуженной опалой , в то время как сам командир полка получил подполковника лишь в 38 лет. И не случись в полку мятежа, вряд ли он мог рассчитывать на дальнейшее продвижение по службе. Даже в момент ареста Гебелем братьев Муравьевых их разговор — вполне мирный. Нечего было делить Гебелю и со своими ротными командирами, которые если и не уважали его, то до поры до времени предпочитали слушаться. Во всяком случае, конкретными данными о конфликтах Гебеля со своими подчиненными историки не располагают.
К нему брат приехал, и они вместе отправились в Житомир, — ответил Соловьев. Такое ужасное время! И кивком головы он отпустил офицеров. Солдаты глядели с каким-то странным, сосредоточенно-мрачным выражением. Офицеры явно показывали нетерпение и негодование.
Многие даже не поднимали руку, как это полагается при обряде присяги. Солдаты, не стесняясь присутствия начальства, перешептывались между собой: — Сколько будет этих присяг? Может, завтра велят еще третьему присягать? Густав Иванович делал вид, что ничего не замечает, и громко, с особенным усердием отчеканивал клятвенное обещание верой и правдой служить государю Николаю Павловичу. Присяга обошлась благополучно, но Густав Иванович все еще чего-то опасался. Через каждые два часа он посылал денщика на квартиру Сергея Муравьева справляться, не вернулся ли он из Житомира. Ему казалось, что все дело в Сергее: он может успокоить, что-то устроить, разъяснить. Но денщик являлся с одним и тем же ответом: — Так что их высокоблагородие Сергей Иванович с братцем Матвей Иванычем не возвращались. Вечером у Густава Ивановича был бал. Тут были офицеры, чиновники во главе с городничим, длинноусые помещики с супругами в разноцветных чепцах и упитанными дочками.
Музыка не умолкала ни на минуту. Офицерские мундиры и долгополые помещичьи фраки кружились вихрем по залу вперемешку с кисейными дамскими платьями. Полковые трубачи трубили наперебой с еврейскими скрипками, стараясь их заглушить, но тс не сдавались и визжали еще сильнее. Шум был такой, что кавалерам приходилось драть горло, занимая дам. Долговязый полковой адъютант Павлов, растянув рот в улыбку, склонился над стулом городничихи, а та била его по руке зеленым веером. На них умильно поглядывал красноносый майор Трухин. Густав Иванович бродил вокруг зала, наблюдая за порядком. Его мучила тоска. Он тревожно оглядывался на громоздкую фигуру поручика Щепиллы, который, расталкивая танцующих, свирепо крутил в вальсе какую-то хорошенькую польку.
В царствующем граде Санкт-Петербурге впервые всенародно поднято знамя свободы! И это не будет забыто. Верю, верю… Что бы там ни было, знай, я горжусь, я счастлив исполненным долгом! И он ласковым движением привлек к себе жену и целовал ее, а она, прижавшись к нему, смотрела с немым отчаянием в его сияющие детские глаза. Город был маленький: всего несколько улиц и площадь, похожая летом на луг. На главной улице было два-три каменных дома. В одном из них жил командир полка подполковник Густав Иванович Гебель. Густав Иванович был аккуратен и точен в исполнении предписаний начальства. Генерал-лейтенант Логин Осипович Рот, командир третьего корпуса, сказал ему при его вступлении в должность: «Густав Иванович, надо немножко подтянуть этот полк», на что Густав Иванович отвечал: «О, я их подтяну, Логин Осипович! Двое рядовых украли у мужика два рубля серебром. Густав Иванович заковал виновных в кандалы и донес об их поступке в Могилев, в штаб первой армии. Когда умер император Александр I, Густав Иванович поскорбел, как прилично верноподданному, и приготовился возрадоваться по случаю вступления на престол императора Константина I. В один и тот же день, 30 ноября, из Могилева были получены две бумаги. Обе бумаги Густав Иванович немедленно пустил в ход в порядке их номеров. На другой же день 1 декабря, полк был выстроен на площади в ожидании присяги. Сюда же привели двух арестантов. Долговязый полковой адъютант Павлов гнусавым голосом стал читать сентенцию. Тут же находился полковой священник с крестом и Евангелием. Солдаты сначала подумали, что это и есть присяга. Но когда приговоренных привязали к столбам и палачи взялись за кнуты, то по рядам пробежал глухой ропот. Офицеры, не стесняясь, громко выражали негодование. Кузьмин, командир пятой роты, угрожающе сжимал кулаки. Его рота заколыхалась и сдвинулась с места. Строгий окрик Гебеля заставил солдат податься назад.
Начало этому в 1722 году положил «Указ о престолонаследии» Петра I, который отменял старинный обычай передавать трон прямым потомкам по мужской линии и предусматривал назначение престолонаследника по воле самого монарха. Абсолютистский документ явился следствием борьбы Петра I с собственным сыном, царевичем Алексеем и его наследниками. Отмена четких правил привела к тому, что ХVIII век стал временем частых дворцовых переворотов, которые происходили при помощи гвардии. Петровский указ отменил в апреле 1797 года Павел I, издав распоряжение, согласно которому преимущество в наследовании имели потомки мужского пола. Денис Давыдов Картина Джорджа Доу Это не спасло самого императора от очередного заговора, в котором активную роль играли офицеры гвардии и насильственной смерти. Однако после павловского акта на российском престоле не было больше ни одной женщины. В 1820 году Александр I дополнил документ отца требованием равнородности брака, при котором дети, родившиеся в такой семье, теряли право на трон. Отношение гвардии к монарху ярко выразилось в басне Дениса Давыдова «Голова и ноги»: «…Ну, очень хорошо! Да между нами ведь признаться, Коль нами право ты имеешь управлять, То мы имеем то ж все право спотыкаться; И можем иногда, споткнувшись, — как же быть? Вопрос о том, что «ногам» делать со строптивой «головой», возник с начала появления тайных антиправительственных организаций. Еще в 1816 году гвардейский офицер Михаил Лунин предлагал подкараулить Александра I, который ездил без большой охраны, на Царскосельской дороге и застрелить.
На фасаде школы №33 открыли мемориальную доску гвардии подполковнику Виталию Слабцову
За проявленную отвагу старший лейтенант Белов уже был награждён медалью Суворова и орденом Мужества. Командовал Черниговским пехотным полком подполковник Густав Иванович Гебель, участник войн антинаполеоновских коалиций 1805-1807 гг. – всех ключевых битв Отечественной войны. Спустя годы сын Гебеля напишет о конфликте, который был у отца с Муравьевым-Апостолом и другими офицерами полка.
Российский подполковник сорвал вражеское наступление
В Тюменской области подполковник внутренней службы УФСИН предпринимал некоторое количество попыток с целью уклониться от исполнения своих должностных обязанностей. Режиссер: Андрей Кравчук. В ролях: Леонид Бичевин, Максим Матвеев, Павел Прилучный и др. Продюсер: Анатолий Максимов, Константин Эрнст, Михаэль Шлихт и др. Российский батальон под командованием подполковника Демьяна Гибадулина отразил наступление батальона Вооруженных сил Украины на одном из направлений спецоперации. В Тюменской области подполковник внутренней службы УФСИН предпринимал некоторое количество попыток с целью уклониться от исполнения своих должностных обязанностей. гвардейской десантно-штурмовой бригады гвардии подполковника.
Российский подполковник сорвал вражеское наступление
Вводим в действие план «Динамо». Да, эвакуация с континента... Немецкие танки? Остановить любой ценой! Любой, поняли? Если операция «Динамо» окажется проваленной, осенью Гитлер будет праздновать победу в Вестминстере! Большая часть бронетехники или потеряна безвозвратно, или выведена из строя, у врага абсолютное господство в воздухе, положение стремительно ухудшается.
Командующий снова взялся за телефон. Соедините меня с командиром Королевских саперов... Здравствуйте, майор Олдридж! Помните, на приеме в честь дня рождения его величества Георга вы рассказывали забавный анекдот о возможной психической атаке с помощью... Вы правильно меня поняли! Можете реализовать эту идею?
Да, верно, на танкоопасном Аррасском направлении! Действуйте, майор! F, продвигался по изрезанной перелесками равнине от деревни Льевен к городку Бетюн, где еще оставались части британского арьергарда, прикрывавшего отход союзников к побережью. Война близилась к победоносному финалу — еще несколько дней и сражение за Францию закончится. Организованное сопротивление встречалось еще только на юге, здесь же, рядом с побережьем Ла-Манша, серьезных боев не предвиделось. Потому командир взвода лейтенант Рихард Гебель преспокойно высунулся из командирского люка «троечки», опершись локтями о борт башенки.
Декабристы кололи его штыками и шпагами, а он все равно многих пережил 7 января 2020 10K прочитали Одна из самых мрачных сцен замечательного фильма «Союз Спасения» - та, где бравые офицеры-декабристы нападают на своего полкового командира и колют его шпагами и штыками. В фильме остается непонятным, что с ним сталось. А на самом деле это — очень интересная история. Потому что командир Черниговского полка Густав Иванович Гебель был не тот человек, которому суждено покинуть этот мир от штыков декабристов. Потом провожал наполеоновскую армию под Вязьмой и Красным. Дальше был заграничный поход, в котором он дрался во всех крупных сражениях. И везде выжил, несмотря на картечь, ядра, пули и штыки наполеоновских солдат. В истории с декабристами все началось все с того, что Гебель 29 декабря 1825 года в соответствии с полученным им предписанием арестовал подполковника Сергея Муравьева-Апостола. Дворянская и офицерская честь вроде должна быть, XIX век все-таки на дворе.
Названный Ушаков вообще человек чрезвычайно ограниченный; однако, я сказал ему, чтс он должен принять на будущее время во внимание, что я буду иметь за ним личное наблюдение и без всякого снисхождения сам собственной рукой убью его, если только замечу в нем какую-ннбудь двойственность. Не могу при этом не прибавить, что в деле с мятежниками, и даже во время атаки, Ушаков вел себя, как то подобает верному слуге его величества государя; я тем более мог это заметить, что сам был во главе этого эскадрона и произвел с ними первую атаку на изменников. Генерал-майор Барон Гейсмар. На верху листа помета: «4 февр. Генваря 18 дня 1826 года. Генералъ Адъютантъ баронъ Толь. Бумаги занимают в деле л. На обороте л. На некоторых листах наверху и том числе и на воспроизводимой 54-м карандашная помета: «В».
И сегодня мы поддерживаем тех, кто вновь борется с поднимающим голову нацизмом на Украине. Наш дух не сломить! Единение и сплоченность нашего народа доказывают это», - подчеркнул Олег Андреевич.
МО РФ: подразделение подполковника Гибадулина отразило наступление батальона ВСУ
Смотрите видео онлайн «Гвардии подполковник в гостях у гимназистов» на канале «ТВ-Домодедово» в хорошем качестве и бесплатно, опубликованное 11 апреля 2023 года в 9:38. Читать RB Новости в. На Запорожском направлении в конце мая российские военные ликвидировали подполковника ВСУ Сергея Гулевского, сообщил Телеграм-канал проекта. В свою очередь, средний брат, Сергей, заявил на допросе, что именно инцидент с подполковником Гебелем окончательно подтолкнул его к началу восстания. Между тем, подполковник Гебель, разговаривая с Муравьевым, ничего не знал, что происходило в сенях. Подписывайтесь на Telegram-канал "Лента новостей Ровно". В сети распространяется информация о том, что подполковник вооруженных сил в Астане был задержан по подозрению в развращении своей дочери 2007 года рождения, передаёт.