— В середине июня между Китаем и Индией произошел небольшой пограничный конфликт. Наиболее громкие новости в международной повестке дня на уходящей неделе были связаны с Юго-Восточной Азией. Столкновения индийских и китайских солдат у реки Галван в спорном районе Ладахк в ночь с 15 на 16 июня с десятками жертв с обеих сторон стало очередным проявлением территориального конфликта между Китаем и Индией, порожденного последствиями. В 1962 году между Индией и Китаем произошел вооруженный пограничный конфликт. Наиболее громкие новости в международной повестке дня на уходящей неделе были связаны с Юго-Восточной Азией.
Дела минувшего прошлого
- Актуальные новости о конфликте между Индией и Пакистаном - РТ на русском
- Первая кровь — Россия в глобальной политике
- Смогут ли подружиться китайский дракон и индийский слон?
- Конфликт на границе Индии и Китая с участием военных
Вооруженный конфликт на границе Индии и Китая: возможна ли полномасштабная война
Это укрепит их максимально независимые позиции в нефтеторговле, добавит вистов в продажах топлива в Китай и заодно этим Аравия утрет нос ЕС и США, которые начали вести себя слишком нагло. С Алжиром и Египтом история сложнее. Здесь многое завязано на Китай. Итого — для РФ от новых стран пользы не так уж и много, сильно на экономику это не повлияет. Теперь по нынешним участникам. Китай активно и открыто инвестирует в Африку, которая еще несколько лет назад условно делилась Россией и США.
Китай укрепляет влияние в Африке, причем в ее экономических центрах. Смотрим шире: вроде бы Китай — это ближайший союзник в геополитической борьбе, но экономической поддержки, кроме как на словах, оттуда не так уж и много. Транзакции замораживаются, китайские банки напрягаются из-за санкций банков российских, часть товарооборота, в том числе технологической продукции — от чипов до станков и технологий, которая сейчас важнее остального, сильно заторможена. Индия открыто продает российскую нефть с хорошим наваром, красиво обходя санкции и ограничения. При этом сильного развития обратной связи тоже не видно, если не считать единичных кейсов с ритейлерами.
Бразилия характеризуется одним эпизодом — Дилма Русеф, которая пользовалась серьезной поддержкой России в период президентства и во многом благодаря этому получившая пост главы НБР, категорично открестилась от инвестиций банка в экономику РФ. Выходит, вроде везде «мои кореша».
Вероятность конфликта остаётся высокой реклама Российские журналисты много говорят о том, что Азиатский регион устал от деспотизма англосаксов. Действительно, захватнические войны продолжались столетиями, а Европа кроила страны по своим лекалам, выжимая ресурсы из богатейшего региона. Сегодня политики ЕС предпочитают делать вид, что ничего не происходило, рассказывая о торжестве демократии во всём мире. Ну или почти во всём, ведь есть островки неповиновения, а власти тех или иных стран отказываются менять ресурсы на стеклянные бусы. Кажется, что перед лицом такого мощного противника, как США, страны Азии должны объединиться. Политические разногласия стоило бы отложить, расширяя сотрудничество не только в гражданском, но и военном секторе. Вот только всё это только кажется реальным, поскольку между странами существуют значительные разногласия, а политики не спешат находить консенсус.
По мнению некоторых аналитиков, Китай и Индия могут ввязаться в масштабный конфликт в самое ближайшее время.
Первые регулярные китайские посты в Докламе появились в 2007 году, когда части НОАК снесли два временных наблюдательных поста бутанской армии, выстроив на их месте собственный долговременный пост. Нынешняя жёсткая позиция КНР объясняется тем, что индийские войска, по мнению КНР, преднамеренно нарушили границу на демаркированном участке китайско-бутанской границы, по сути вторгнувшись на китайскую территорию. Остаётся неясным вопрос о предупреждении о строительстве дороги, якобы сделанном через китайское посольство в Нью-Дели за две недели до начала работ. Если оно действительно было, то вмешательство индийских военных могло быть расценено в Пекине как исключительно недружественный ответ на акт доброй воли. Индия фактически связана с Бутаном отношениями «патрон-клиент»: согласно заключённому в 1949 г. Договору о дружбе, в ведении Нью-Дели находятся вопросы обороны и внешней политики королевства. В 2007 году договор был пересмотрен, Бутан получил большую автономию; тем не менее, Индия сохранила свои обязательства перед королевством. Невыполнение их означал бы падение престижа Нью-Дели и фактический отказ от претензий на роль регионального лидера; с другой стороны, твёрдая позиция в этом вопросе, защита бутанских интересов дипломатическим, а если нужно — и военным путём укрепит авторитет Индии и доверие к ней со стороны Бангладеш, Непала, Мальдив и Шри-Ланки.
Но дело не только в Бутане. Строительство дороги через Доклам увеличивает транспортную связность с китайской стороны границы и предоставляет НОАК дополнительные возможности, позволяя китайцам перебрасывать войска, припасы и вооружение к границам критически важного для Индии района — коридора Силигури, известного также как «Куриное горлышко» и «Шейка цыплёнка», связывающего основную территорию Индии с северо-восточными штатами. В случае начала полномасштабного конфликта китайские войска смогут буквально за несколько часов отрезать этот регион от Индии. Кроме того, активные действия Китая расцениваются Нью-Дели как нарушение статус-кво, что с учётом многочисленных территориальных споров между КНР и Индией вызывает беспокойство у индийского руководства. Наконец, не стоит сбрасывать со счетов известный реваншизм ряда военных и политических кругов в Нью-Дели, заинтересованных в том, чтобы заретушировать поражение Индии в войне 1962 года. В сложившейся ситуации Пакистан, заинтересованный в максимальном углублении конфликта между враждебной Индией и союзной КНР, ведёт собственную информационную войну против Индии, одним из примеров которой стало упомянутое выше сообщение Dunya News. Во многом эта акция обязана успехом режиму секретности, установленному индийским и китайским руководством вокруг Доклама.
Финансовые потери Индии составили 8,4 млн долларов в ценах 1962 года , а спорная территория досталась Китаю. Однако Китай считает большую часть Арчуначал-Прадеша своим. Военные действия здесь были в 1975 году, но непродолжительными. В 1993 и 1996 годы Индия и Китай пытались подписать мирное соглашение по спорному району, но эти договоры ничего не дали. Именно тогда Индия отменила специальный статус штата Джамму и Кашмир, а саму спорную территорию хочет разделить на разделить на отдельные Джамму и Кашмир плюс Ладакх. В спорном штате проживает около 12,2 млн человек. Когда особый статус штата был снят, в нём ограничили доступ к интернету, ввели комендантский час. Начались аресты политических активистов, а на улицах появились военные. К маю 2020 года уже начались вооружённые столкновения на границе, куда и Китай, и Индия стягивали войска и технику. В июне индийские военные, незаконно перешедшие границу, напали на военных Китая. Обе стороны потеряли по несколько десятков человек.
Между военными Индии и Китая произошла стычка — СМИ
Правда, Китай проложил по нему дорогу, связывающую Синьцзян-Уйгурский автономный район с Тибетом, которая стала играть определённую роль в военном плане. Что касается штата Аруначал-Прадеш, большую часть территории которого Китай считает своей, то он с площадью около 84 тыс. Взаимные претензии на эти области вылились в 1962 году в кровопролитную китайско-индийскую пограничную войну. Несмотря на поставки советского вооружения, индийская армия оказалась гораздо слабее НОАК. По итогам войны Аксайчин был занят китайскими войсками, а Аруначал-Прадеш остался за Индией. Однако сам территориальный спор так и не был решён. Более того, он значительно осложнился после того, когда Пакистан в 1963 году заключил с Китаем соглашение о границе, по которому уступил ему часть территории Кашмира, включая Ладакх. Этот шаг вызвал возмущение в Индии, поскольку Пакистан не только отдал Китаю часть Кашмира, на всю территорию которого всегда претендовала Индия, но и формально узаконил пребывание на ней китайских солдат. Принимая такое решение, Пакистан, очевидно, рассчитывал, что Индия автоматически признает его суверенитет над частью Кашмира.
Однако расчёты Исламабада не оправдались, так как Дели вряд ли когда-нибудь откажется от Кашмира. Пограничный вопрос с трудом, но решаем Отношения же между Китаем и Индией значительно ухудшились. И с того времени вооружённые столкновения на линии фактического контроля возникали с завидным постоянством. Последнее значимое из них произошло в июне 2020 года в Ладакхе, в ходе которого погибли 20 индийских солдат и четверо китайцев. Конфликт превратился в затяжное противостояние в труднопроходимой горной местности, где каждая из сторон разместила десятки тысяч военнослужащих при поддержке артиллерии, танков и истребителей. И хотя затем Индия и Китай вывели войска из некоторых районов на северном и южном берегах Пангонг-Цо, Гогры и долины Галван, тем не менее они продолжают сохранять значительные силы в рамках многоуровневого развёртывания. Нельзя сказать, что обе страны не принимают меры, чтобы разрешить пограничные споры. Так, в 1993 и 1996 годах были подписаны соглашения, призванные обеспечить мир и стабильность в приграничных районах двух стран.
В 2003 году произошли взаимные территориальные признания: правительство Индии признало Тибет неотъемлемой частью китайской территории, а Китай признал Сикким частью Индии. В 2005 году во время визита премьера Госсовета КНР Вэнь Цзябао в Индию обе страны подписали соглашение о руководящих политических принципах решения пограничного вопроса. Сейчас действуют двусторонние механизмы по разрешению пограничных инцидентов. Кстати, за несколько дней до встречи в Дели министров обороны Китая и Индии, о которой речь шла выше, был проведён 18-й раунд переговоров на уровне командиров армейских корпусов вооружённых сил двух стран. По оценке сторон, он был весьма плодотворным, поскольку показал, что обе стороны готовы к дальнейшему ослаблению пограничной ситуации и нормализации двусторонних отношений в условиях текущей международной и региональной ситуации. Было заявлено, что вопрос о границе между Китаем и Индией в настоящее время постепенно переходит от конфликта и противостояния к фазе нормализованного управления. А посему ситуация на границе в будущем станет более стабильной. Тем не менее «пограничный вопрос остаётся сложным, и поэтому он по-прежнему требует от обеих сторон дальнейшего внедрения механизмов на всех уровнях и по различным каналам, чтобы как можно чаще идти навстречу друг другу, чтобы найти справедливое и разумное решение», - подчеркнула китайская газета «Глобал таймс».
Горячие головы с обеих сторон призывают наносить удары по аэродромам противника уже сегодня. Аналитики указывают, что у Индии 25 подобных объектов, тогда как Китай располагает только 11 аэродромами. В расчёт берутся только аэродромы в близи государственной границы. Стоит понимать, что речь идёт о странах, располагающих значительными запасами ядерного оружия, а также колоссальным человеческим ресурсом для ведения военных действий. Некоторые аналитики полагают, что происходящее срежиссировано гостями из-за океана, ну а политики не хотят и не могут остановиться. Пока обе стороны находят консенсус, но исключать вооружённого конфликта не стоит. Китай и Индия считают действия другой стороны неприемлемыми, ну а у всего остального мира есть слишком много важных дел, поэтому подобные действия пока остаются в тени. Будем надеяться, что разум возобладает и до открытой войны не дойдёт.
Однако, при этом, несмотря на все позитивные прогнозы развития экономического сообщества БРИКС, создается такое впечатление, что входящие в него страны отнюдь не стремятся полностью порвать с Западом. К примеру, эксперты канала «Экономизм» в своем материале специально для «Московской прачечной» пишут: «Теперь смотрим чуть более критично. Настраиваем зум. Венесуэла, Афганистан, Пакистан, Сирия, Судан — открыто проблемные страны с внутренними распрями и вечными драками с соседями. Аргентина — рекордсмен по дефолтам, и это притом, что с возможностями страны и жесткой ДКП можно довольно быстро выстроить сильную экономику — неспроста запустились слухи об объединении валюты с Бразилией. Уругвай — то же самое, но чуть легче. Таиланд, Сенегал, Тунис — им это чисто для поддержки инвестиций, в том числе в туризм. Мексика — чтобы насолить США и диверсифицировать экспорт. Остаются Египет, Алжир и Саудовская Аравия. Что здесь? Для саудитов такой шаг — чисто имиджевая история. Это укрепит их максимально независимые позиции в нефтеторговле, добавит вистов в продажах топлива в Китай и заодно этим Аравия утрет нос ЕС и США, которые начали вести себя слишком нагло. С Алжиром и Египтом история сложнее.
Поэтому индийцы и китайцы обладают повышенной самооценкой и уступки традиционному противнику невозможны. Пограничное столкновение 9 декабря было не самым жестоким: в драке никто не погиб в отличие от «палочной» стычки в 2020-м, когда были убиты 20 индийцев. Но оно более опасно из-за общей напряженности в мире. Украинский конфликт и угроза военной конфронтации в Тайваньском проливе, обострение ситуации вокруг Ирана сплетают мировые противоречия в единый причудливый клубок, чреватый тяжкими последствиями. Чем острее противостояние между Индией и Китаем, тем больше вероятности сближения первой с ведущими странами Запада. То, что это дееспособное объединение, должны доказать анонсированные на январь 2023 г. Пока Индию удерживает от сближения с Западом традиционное военное, политическое и экономическое партнерство с Россией. С 1960-х гг. Сейчас Индия, покупающая российскую нефть с дисконтом, хотела бы продолжить балансирование между противоборствующими в мире сторонами, но возможностей для этого у нее все меньше. Для России, безусловно, важны отношения с Нью-Дели, но отношения с Пекином важнее. Китайская продукция и технологии могут отчасти заменить западные, доступ к которым сейчас закрыт, а Индия ничего сопоставимого предоставить России не может. Импорт российской нефти важен для Индии, но надо понимать, что существенно нарастить его объемы Индия не может: индийский рынок не резиновый. Зависимость Индии от российского вооружения велика, но не фатальна: индийцы всегда закупали наряду с советским российским английское, французское и шведское оружие, а в последние годы — американское и израильское. К тому же сотрудничество Индии с Россией в военно-технической сфере не безоблачно: индийские СМИ наряду с хвалебными материалами в адрес российских вооружений нередко помещают негативные статьи. В частности, некоторые индийские эксперты возмущались закупками у России танков Т-90, но их поставки в конце концов продолжились. Но несколько масштабных контрактов Индия сорвала: так, индийцы отказывались от закупок истребителей МиГ-29, вертолетов Ми-17 и Ка-31, вышли из проекта создания истребителя 5-го поколения. При этом Индия продолжает закупать российское вооружение, причем в больших количествах. Но приведенные примеры показывают, что Индия вышла из ситуации 1970—1980-х гг. Нью-Дели приходится считаться с несопоставимостью экономического, технологического и военного потенциала двух стран. Формально азиатские гиганты примерно равны: население Китая и Индии — по 1,4 млрд, армия Китая — 2,7 млн против 3,5 млн у Индии. Но соотношение по военной технике совсем другое.
Дело было в Дели
- Между военными Индии и Китая произошла стычка — СМИ
- Смогут ли подружиться китайский дракон и индийский слон?
- Смогут ли подружиться китайский дракон и индийский слон?
- Материалы по теме
- НОВОСТИ ПАРТНЁРОВ
- Что не могут поделить Китай и Индия, и почему весь мир не хочет этого конфликта
Может ли Россия разрешить конфликт Индии и Китая
"Индийские и китайские войска разошлись в районе Галван, где ранее вступили в конфликт в ночь с 15 на 16 июня 2020 года. Уходя в 1947 году, они поделили свою теперь уже бывшую сферу влияния так, что на территории бывшей Британской Индии возникло несколько враждующих друг с другом государств, и в эти конфликты прямо или косвенно одновременно был вовлечен и Китай. Столкновения индийских и китайских солдат у реки Галван в спорном районе Ладахк в ночь с 15 на 16 июня с десятками жертв с обеих сторон стало очередным проявлением территориального конфликта между Китаем и Индией, порожденного последствиями. На данный момент пограничный конфликт Индии и Китая поставлен на некую «паузу», поскольку территориальный вопрос окончательно так и не был решен. Министр обороны Индии Раджнатх Сингх заявил, что войска НОАК (Народно-освободительной армии Китая) пытались войти на территорию соседнего государства. 2. Это не экзистенциальный конфликт: как бы ни развивались события на индийско-китайской линии фактического контроля, существованию Китая и Индии как независимых государств ничего не угрожает.
Индия и Китай пришли к согласию о снижении напряженности на границе двух стран
Тибет - яблоко раздора В этой связи следует, очевидно, напомнить, что пограничная проблема, перерастая временами в вооружённые конфликты, между Китаем и Индией существует уже не один десяток лет. В её центре находится так называемая линия Макмахона, представляющая собой неточную, извилистую границу, проведённую в 1914 году британскими колониальными властями и представителями местного тибетского правительства. Тогда Британской Индии достались территория бывшего тибетского княжества Ладакх, включая Аксайчин, а также северо-восточные приграничные территории, преобразованные в штат Аруначал-Прадеш после обретения Индией независимости. Китай никогда не признавал эту линию, так как считал Тибет частью своей территории. И когда Англия ушла из Индии, Тибет стал яблоком раздора. В первую очередь борьба развернулась вокруг Аксайчин и Аруначал-Прадеш, хотя они, по большому счёту, ни в стратегическом, ни в экономическом отношении особого значения не имеют. Аксайчин находится в западном секторе границы и является практически непригодным для жизни высокогорным регионом общей площадью около 38 тыс. Территория эта представляет собой цепь ледников посреди необитаемой соляной пустыни. Правда, Китай проложил по нему дорогу, связывающую Синьцзян-Уйгурский автономный район с Тибетом, которая стала играть определённую роль в военном плане.
Что касается штата Аруначал-Прадеш, большую часть территории которого Китай считает своей, то он с площадью около 84 тыс. Взаимные претензии на эти области вылились в 1962 году в кровопролитную китайско-индийскую пограничную войну. Несмотря на поставки советского вооружения, индийская армия оказалась гораздо слабее НОАК. По итогам войны Аксайчин был занят китайскими войсками, а Аруначал-Прадеш остался за Индией. Однако сам территориальный спор так и не был решён. Более того, он значительно осложнился после того, когда Пакистан в 1963 году заключил с Китаем соглашение о границе, по которому уступил ему часть территории Кашмира, включая Ладакх. Этот шаг вызвал возмущение в Индии, поскольку Пакистан не только отдал Китаю часть Кашмира, на всю территорию которого всегда претендовала Индия, но и формально узаконил пребывание на ней китайских солдат. Принимая такое решение, Пакистан, очевидно, рассчитывал, что Индия автоматически признает его суверенитет над частью Кашмира.
Однако расчёты Исламабада не оправдались, так как Дели вряд ли когда-нибудь откажется от Кашмира. Пограничный вопрос с трудом, но решаем Отношения же между Китаем и Индией значительно ухудшились. И с того времени вооружённые столкновения на линии фактического контроля возникали с завидным постоянством. Последнее значимое из них произошло в июне 2020 года в Ладакхе, в ходе которого погибли 20 индийских солдат и четверо китайцев. Конфликт превратился в затяжное противостояние в труднопроходимой горной местности, где каждая из сторон разместила десятки тысяч военнослужащих при поддержке артиллерии, танков и истребителей. И хотя затем Индия и Китай вывели войска из некоторых районов на северном и южном берегах Пангонг-Цо, Гогры и долины Галван, тем не менее они продолжают сохранять значительные силы в рамках многоуровневого развёртывания. Нельзя сказать, что обе страны не принимают меры, чтобы разрешить пограничные споры. Так, в 1993 и 1996 годах были подписаны соглашения, призванные обеспечить мир и стабильность в приграничных районах двух стран.
В 2005 году JSG подготовила отчет о китайско-индийском торгово-экономическом сотрудничестве29, в котором содержались рекомендации о целесообразности заключения торгового соглашения между Китаем и Индией, охватывающего инвестиционное сотрудничество и торговлю товарами и услугами30. Однако, как отмечают некоторые исследователи, продолжающаяся в течение длительного времени публичная дискуссия о растущем дефиците торгового баланса Индии с Китаем замедлила продвижение двустороннего соглашения о свободной торговле31. Как раз в период активной фазы переговоров о заключении регионального торгового соглашения 2005-2007 гг. В случае заключения торгового соглашения Индия могла бы значительно нарастить объемы экспорта в Китай. Для этого есть определенная экономически обусловленная целесообразность. Стороны пытались подойти к проблеме несбалансированной структуры торговли за счет возможности увеличения импорта со стороны Китая индийских товаров и услуг в фармацевтической и ИТ-отраслях.
Что касается фармацевтического сектора, то длительный и сложный процесс лицензирования в Китае не позволяет индийским компаниям в полной мере закрепиться на его рынке. Однако в зависимости от изменения вектора двустороннего сотрудничества в сторону большей кооперации данная тенденция может измениться в будущем33. Так, в 2018 году после успешных встреч лидеров двух государств - Си Цзиньпина и Нарендры Моди - для преодоления взаимной враждебности, усиленной пограничным конфликтом на плато Доклам летом 2017 года, начались переговоры об освобождении от тарифного регулирования 28 видов индийских медицинских препаратов34. На 11-м заседании Совместной индийско-китайской группы по экономическим отношениям, торговле, науке и технологиям 26 марта 2018 года в Нью-Дели обе стороны подтвердили позитивные результаты предыдущих переговоров по заключению соглашения о зоне свободной торговли35. Однако в 2020 году произошло резкое изменение вектора переговоров, и в ответ на события в Ладакхе Индия стала заявлять о планах серьезно ужесточить регулирование импорта некоторых товарных позиций, включая активные медицинские компоненты, необходимые в том числе и для производства дженериков. Кроме того, в том же году премьер-министр страны Н.
Моди заявил о планах сделать индийскую экономику полностью самодостаточной «Atmanirbhar Bharat Abhiyan» self-reliant India campaign , не только в производственном плане, но и «громко заявлять о местной продукции» «local mein vocal» vocal about local для стимулирования потребительского спроса. Премьер-министр Индии также запустил совместную с Японией и Австралией Инициативу по обеспечению надежности цепочки поставок Supply Chain Reliance Initiative , с тем чтобы увеличить экспорт Индии в эти страны. Это фактически является отражением более глобальных попыток Индии переориентировать свой экспорт в долгосрочной перспективе для снижения чрезмерной зависимости от Китая36. Сохранение политического недоверия между Китаем и Индией Очевидно, что внушительный торговый оборот и экономическая целесообразность должны подталкивать Пекин и Нью-Дели к сохранению стабильности их отношений, несмотря на периодическую эскалацию пограничных споров. Одно из наиболее интенсивных начиная с войны 1962 года вооруженных столкновений между двумя странами произошло в июне 2020 года в районе Ладакха северная часть Гималаев. Кризис на линии фактического контроля ЛФК , которая заменяет отсутствие юридической демаркации и делимитации границы, привел к гибели 20 индийских солдат и не менее четырех китайских военнослужащих.
С тех пор отношения остаются напряженными, несмотря на попытки политического и военного руководства нивелировать последствия обострения. Инцидент удалось быстро урегулировать благодаря оперативному задействованию механизмов экстренного взаимодействия по дипломатическим и военным каналам. Еще большему недоверию в китайско-индийских отношениях добавляют взаимные претензии двух стран к их региональной политике. Индия, в частности, опасается экспоненциального роста китайской военной и экономической мощи и постоянного расширения его влияния в Индийском океане и странах Южной Азии37 за счет углубления всесторонних партнерских отношений в том числе с Пакистаном и Шри-Ланкой. Нью-Дели также обращает внимание и на растущее военно-стратегическое присутствие Пекина в зоне ее интересов: Китай строил и впоследствии получил в аренду глубоководный порт Гвадар в Пакистане, расположение которого позволяет Пекину отслеживать военно-морскую деятельность Индии в Аравийском море, а также наблюдать за американо-индийскими маневрами в Индийском океане38. С настороженностью Индия подходит и к концепции «нить жемчуга» по цепи военно-морских объектов КНР по ее периметру.
В этой связи введение в эксплуатацию в 2017 году и последующее расширение в 2020 г. Китай воспринимает оборонное и стратегическое партнерство Индии с США особенно в рамках Четырехсторонней группы по безопасности с участием Австралии и Японии QUAD как военный союз, направленный на сдерживание его интересов в регионе и за его пределами, а также как явную угрозу китайским геополитическим интересам в Южной и Юго-Восточной Азии, а также акватории Южно-Китайского моря. Активизация китайско-индийской конкуренции в ИТР заставляет Китай и Индию усиливать международные и региональные позиции, в связи с чем обе стороны стали еще более активно продвигать свои экономические интересы и модернизировать вооруженные силы, что вызывает рост взаимного недоверия40. В 2022 году Индия поддержала Индо-Тихоокеанскую экономическую структуру ИТЭС под эгидой США, которая, согласно своим официальным целям, призвана содействовать многостороннему экономическому сотрудничеству в регионе. Индия, опасаясь дальнейшего ухудшения отношений с Китаем, начала усиливать процесс секьюритизации своих торговых связей с ним. Это вылилось как в ужесточении контроля за внешними инвестициями и увеличении количества импортных барьеров, так и негативно сказалось на желании страны участвовать в региональных интеграционных объединениях.
И хотя мотивы в основном сводились к опасениям увеличения конкуренции для индийских производителей со стороны потенциальных партнеров по ВРЭП, одной из наиболее весомых причин был ожидаемый рост уязвимости индийского рынка перед наплывом более дешевых китайских товаров. Таким образом, представляется, что Индия планомерно идет на усиление контроля за китайскими инвестициями в качестве меры по снижению зависимости своего рынка от экономики КНР. Хотя при этом экономический разворот Индии от Китая к Западу сталкивается с различными препятствиями. В настоящее время Китай занимает центральное место в азиатских цепочках поставок, а расширение ограничений на импорт из Китая и отказ от участия во ВРЭП делают экономику Индии менее привлекательной для встраивания в глобальные цепочки добавленной стоимости. Процесс секьюритизации экономических отношений с Китаем со стороны Индии еще раз свидетельствуют о том, что сохраняющаяся политическая напряженность препятствует раскрытию всего потенциала китайско-индийской торговли. Как отмечает в своем исследовании Вани Арчана из Индийского совета по исследованиям в области социальных наук ICSSR , при условии действия между Китаем и Индией зоны свободной торговли и, как следствие, отмены тарифов и пошлин торговля товарами между ними стала бы более эффективной, а взаимный импорт по ряду позиций мог бы заменить более дорогостоящее внутреннее производство42.
Как подчеркивали некоторые индийские исследователи до 2020 года, Индия в целом рассматривала экономический подъем Китая как возможность для достижения собственных социально-экономических целей, так как она нуждается в китайском капитале и потребительском рынке для стимулирования внутреннего экономического роста43. Вместе с тем стоит учитывать и тот факт, что взаимная либерализация рынков без сохранения механизмов по защите отечественных производителей могла бы иметь и обратный эффект на производственный сектор Индии, который стал бы фактически неконкурентоспособным перед лицом более выгодных предложений производителей КНР. Некоторые индийские экономисты, включая Арвинда Панагария, отмечают, что дефицит торгового баланса не является экономически целесообразным обоснованием для дальнейшего ужесточения торговой политики страны по отношению к КНР, так как потери от этого превосходят потенциальную выгоду. По ряду товаров, которые Индия готова экспортировать в Китай, зачастую не получается согласовать приемлемую для обеих сторон стоимость. Соответственно, Нью-Дели перенаправляет их другим торговым партнерам, включая США, что, в свою очередь, приводит к положительному сальдо торгового баланса с ними. Иными словами, подчеркивает А.
В результате, 3 тыс. Однако наплыв мигрантов оказался кратковременным. Несколько дней назад правительственные силы, по крайней мере частично, вернули себе контроль над Мьявади. Повстанцы вывели своих военных после контрнаступления ВС страны, и боевые действия подутихли. Вернулись и большинство беженцев. Тем не менее шаткая ситуация внутри страны вызывает опасения у соседей. Зачем Вашингтону нестабильность в азиатской стране и почему это раздражает Пекин Более того, Бангкок предложил провести встречу с участием Индонезии, а также с Лаосом и Малайзией — нынешним и будущим председателями в АСЕАН. Пока что главы МИД объединения ограничились совместным заявлением, в котором призвали стороны конфликта «немедленно прекратить насилие и проявить максимальную сдержанность для соблюдения международного гуманитарного права».
Стоит отметить, что Мьянма в основном полагается на импорт из Таиланда и Китая, а теперь торговцы вынуждены использовать альтернативные маршруты для поставок товаров, что повышает логистические расходы. В результате потребителям приходится тратить больше денег на продукты на фоне и без того высокой инфляции, — сказал «Известиям» исследователь Немецко-Юго-Восточноазиатского центра передового опыта в области государственной политики и управления Вай Ян Пхе Наинг. Однако в Бангкоке, безусловно, заинтересованы в том, чтобы на границе всё было стабильно, потому что для Таиланда граница с Мьянмой — самая протяженная 2416 км.
Во втором случае ситуация обратная: Северо-восточное пограничное агентство вошло в состав индийского штата Аруначал-Прадеш, хотя Китай считал эти земли своими. Нерешенность пограничного вопроса трижды оборачивалась крупными военными столкновениями. В 1962 году развернулась кратковременная, но кровавая война. Тогда китайцы одержали победу и заняли район Аксай-Чин, через который проложили стратегическую дорогу Тибет-Синьцзян. Именно эта граница - линия фактического контроля - становится предметом спора. Хотя дважды в 1993 и 1996 годах стороны пытались разрешить территориальный вопрос.
Между военными Индии и Китая произошла стычка — СМИ
Но именно она лежит в когнитивной основе всех последующих конфликтов «неприсоединившейся» Индии и «коммунистического» Китая. Столкновение между военными Индии и Китая произошло вдоль линии фактического контроля (Line of Actual Control, LAC) в округе Таванг на западе индийского штата Аруначал-Прадеш, пишет India Today. Москва и Вашингтон призвали Китай и Индию не допустить вооруженного конфликта и решать спорные вопросы путем переговоров Две ведущие державы Азии находятся на грани конфликта. Исторические индийско-китайские противоречия и нарастающее противостояние между США и КНР постепенно формируют геополитический выбор Индии в пользу Запада. Таким образом, Китай и Индия пришли в непосредственное соприкосновение на значительных участках гималайской границы».
Между военными Индии и Китая произошла стычка — СМИ
Диалог заморожен, и Китай отвергает призывы Индии к проведению переговоров, чтобы разрешить ситуацию. Отношения Китая и Индии характеризуются совокупностью определенных экономических и политических факторов, которые отражают, с одной стороны, наличие положительной динамики в торговых вопросах и взаимодействии по проблемам глобального развития и международного. Смотрите видео онлайн «Массовая драка палками китайских и индийских приграничников: территориальный спор» на канале «РЕН ТВ. Нынешний виток конфликта на плато Доклам, территорию которого оспаривают Бутан и Китай, начался 16 июня, когда группа китайских военных инженеров начала прокладку автомобильной дороги через спорное плато. В Китае данный факт отрицают Рядом с индийским штатом Аруначал-Прадеш военные Китая и Индии столкнулись впервые с мая 2020 года.
Индия отворачивается от БРИКС из-за Китая и объединяется с ВИИФ
Правительство обнародовало имена погибших. СМИ Индии процитировали источники разведки, утверждающие, что до 50 китайских солдат, возможно, были убиты в рукопашной схватке, но не представили доказательства. В КНР также не прокомментировали инцидент. Тем не менее версии произошедшего разнились. Индия обвинила китайские войска в нарушении соглашения о разъединении и проведении "заранее продуманных и запланированных действий". Пекин отказался подтвердить любую смерть на своей стороне.
От российской дипломатии потребуется экстраординарные умения, чтобы и дальше балансировать на лезвии бритвы между Индией и Китаем.
Крен в любую сторону нанесёт нам мощный удар и усилит наших врагов. Конфликт номер 2: Китай — Вьетнам Индия активно сотрудничает с Вьетнамом — соседом Китая, имеющим нерешённый территориальный спор в Южно-Китайском море. Как и в случае с индийско-китайским противостоянием, китайско-вьетнамское тоже способно пошатнуть даже имеющиеся слабые позиции России в регионе. Но с Вьетнамом имеются некоторые нюансы. Вьетнам выбрал СССР. Результатом стали захват ряда островов архипелага Спратли Китаем в 1978 году, война с Китаем 1979 года, пограничный конфликт 1984 года и бои за ряд островов архипелага Спратли в 1988 году.
До этого, ещё в пору существования южновьетнамского режима в 1974 году, Китай отбил несколько островов и у него. Сегодня китайские и вьетнамские позиции в Южно-Китайском море похожи на слоёный пирог из взаимопроникающих в боевые порядки друг друга опорных пунктов на воде. На кону противостояния — нефть и газ Южно-Китайского моря, они крайне нужны и Вьетнаму, и Китаю. Обстановка очень напряжённая. Под давлением Китая Вьетнам потихоньку прогибается, время от времени прекращая геологоразведку и бурение в том или ином районе. За этой уступчивостью стоит, однако, далеко не только сила Китая.
Дело в том, что внутри Вьетнама имеет место скрытый раскол по поводу взаимоотношений с Китаем. С одной стороны, вьетнамцы категорически не хотят подчиняться диктату Китая — если дело дойдёт до войны, готовятся воевать, хотя силы уж очень неравны. Но, с другой стороны, у Китая высочайшая степень проникновения во вьетнамскую экономику, а часть вьетнамских элит может быть просто им подкуплена по крайней мере, если верить вьетнамской патриотической общественности. Это порождает двойственную политику — пока власти Вьетнама, под напором китайской экспансии и, возможно, с подачи китайских агентов влияния внутри страны, потихоньку прогибаются под Китай в политике и экономике, военные готовятся воевать с Китаем с максимальным напряжением всех сил, а народ зачастую относится к политическому руководству как к предателям, сдающим страну китайцам. В целом политику Вьетнама по отношению к Китаю можно охарактеризовать так: избегать прямого конфликта даже ценой уступок, но быть готовым взять с китайцев несоразмерно высокую цену за силовые действия. Вьетнамцы понимают, что в войне Китай их сомнёт, и готовятся к тому, чтобы любые его приобретения по итогам конфликта были несоразмерны понесённым потерям.
Неустойчивое положение Вьетнама вынуждает его идти на сближение с врагами Китая, в том числе и США, которым вьетнамцы ничего не забыли и ничего не простили, но вынуждены поддерживать связи на случай удара со стороны китайцев. Это очень сложная и тонкая политика — политика «на грани». Ситуацию осложняет то, что и с другими соседями у Вьетнама отношения не особо дружеские. Вьетнам предельно агрессивно ведёт себя в территориальных спорах с другими игроками, кроме Китая. Вьетнам — это страна-хищник, и только китайский колосс сдерживает их от силовой экспансии во все стороны.
Представители Москвы пригрозили Нью-Дели остановить поставки российских энергоносители, это произойдет в том случае, если индийская сторона откажется работать по условиям РФ.
В подтверждении этих слов начали поступать крайне неприятные для Индии новости. Стало известно, что российские компании резко нарастили поставки топлива в Китай — страну, которая является главным геополитическим противником Индии. Речь идет не только о нефти, а также о газе. Россия демонстрирует, что будет себя неплохо чувствовать и без экспорта нефти в Индию. Последняя едва ли сможет найти аналогичного России поставщика, готового оперировать такими большими объемами и предоставлять скидки. Путин намекнул Нью-Дели, что ему не составит труда разрушить его многомиллиардный бизнес.
Кризис на линии фактического контроля ЛФК , которая заменяет отсутствие юридической демаркации и делимитации границы, привел к гибели 20 индийских солдат и не менее четырех китайских военнослужащих. С тех пор отношения остаются напряженными, несмотря на попытки политического и военного руководства нивелировать последствия обострения. Инцидент удалось быстро урегулировать благодаря оперативному задействованию механизмов экстренного взаимодействия по дипломатическим и военным каналам. Еще большему недоверию в китайско-индийских отношениях добавляют взаимные претензии двух стран к их региональной политике. Индия, в частности, опасается экспоненциального роста китайской военной и экономической мощи и постоянного расширения его влияния в Индийском океане и странах Южной Азии37 за счет углубления всесторонних партнерских отношений в том числе с Пакистаном и Шри-Ланкой. Нью-Дели также обращает внимание и на растущее военно-стратегическое присутствие Пекина в зоне ее интересов: Китай строил и впоследствии получил в аренду глубоководный порт Гвадар в Пакистане, расположение которого позволяет Пекину отслеживать военно-морскую деятельность Индии в Аравийском море, а также наблюдать за американо-индийскими маневрами в Индийском океане38. С настороженностью Индия подходит и к концепции «нить жемчуга» по цепи военно-морских объектов КНР по ее периметру. В этой связи введение в эксплуатацию в 2017 году и последующее расширение в 2020 г. Китай воспринимает оборонное и стратегическое партнерство Индии с США особенно в рамках Четырехсторонней группы по безопасности с участием Австралии и Японии QUAD как военный союз, направленный на сдерживание его интересов в регионе и за его пределами, а также как явную угрозу китайским геополитическим интересам в Южной и Юго-Восточной Азии, а также акватории Южно-Китайского моря.
Активизация китайско-индийской конкуренции в ИТР заставляет Китай и Индию усиливать международные и региональные позиции, в связи с чем обе стороны стали еще более активно продвигать свои экономические интересы и модернизировать вооруженные силы, что вызывает рост взаимного недоверия40. В 2022 году Индия поддержала Индо-Тихоокеанскую экономическую структуру ИТЭС под эгидой США, которая, согласно своим официальным целям, призвана содействовать многостороннему экономическому сотрудничеству в регионе. Индия, опасаясь дальнейшего ухудшения отношений с Китаем, начала усиливать процесс секьюритизации своих торговых связей с ним. Это вылилось как в ужесточении контроля за внешними инвестициями и увеличении количества импортных барьеров, так и негативно сказалось на желании страны участвовать в региональных интеграционных объединениях. И хотя мотивы в основном сводились к опасениям увеличения конкуренции для индийских производителей со стороны потенциальных партнеров по ВРЭП, одной из наиболее весомых причин был ожидаемый рост уязвимости индийского рынка перед наплывом более дешевых китайских товаров. Таким образом, представляется, что Индия планомерно идет на усиление контроля за китайскими инвестициями в качестве меры по снижению зависимости своего рынка от экономики КНР. Хотя при этом экономический разворот Индии от Китая к Западу сталкивается с различными препятствиями. В настоящее время Китай занимает центральное место в азиатских цепочках поставок, а расширение ограничений на импорт из Китая и отказ от участия во ВРЭП делают экономику Индии менее привлекательной для встраивания в глобальные цепочки добавленной стоимости. Процесс секьюритизации экономических отношений с Китаем со стороны Индии еще раз свидетельствуют о том, что сохраняющаяся политическая напряженность препятствует раскрытию всего потенциала китайско-индийской торговли.
Как отмечает в своем исследовании Вани Арчана из Индийского совета по исследованиям в области социальных наук ICSSR , при условии действия между Китаем и Индией зоны свободной торговли и, как следствие, отмены тарифов и пошлин торговля товарами между ними стала бы более эффективной, а взаимный импорт по ряду позиций мог бы заменить более дорогостоящее внутреннее производство42. Как подчеркивали некоторые индийские исследователи до 2020 года, Индия в целом рассматривала экономический подъем Китая как возможность для достижения собственных социально-экономических целей, так как она нуждается в китайском капитале и потребительском рынке для стимулирования внутреннего экономического роста43. Вместе с тем стоит учитывать и тот факт, что взаимная либерализация рынков без сохранения механизмов по защите отечественных производителей могла бы иметь и обратный эффект на производственный сектор Индии, который стал бы фактически неконкурентоспособным перед лицом более выгодных предложений производителей КНР. Некоторые индийские экономисты, включая Арвинда Панагария, отмечают, что дефицит торгового баланса не является экономически целесообразным обоснованием для дальнейшего ужесточения торговой политики страны по отношению к КНР, так как потери от этого превосходят потенциальную выгоду. По ряду товаров, которые Индия готова экспортировать в Китай, зачастую не получается согласовать приемлемую для обеих сторон стоимость. Соответственно, Нью-Дели перенаправляет их другим торговым партнерам, включая США, что, в свою очередь, приводит к положительному сальдо торгового баланса с ними. Иными словами, подчеркивает А. Панагария, чтобы сократить торговый дефицит с Китаем, Индии следует еще активнее расширять торговлю с другими партнерами, а не сокращать ее с Пекином, прибегая к торговым ограничениям44. Вместе с тем две ключевые проблемы китайско-индийской торговли, связанные с дефицитом торгового баланса и несбалансированностью экспортно-импортной структуры, не являются исключительно проблемой двусторонних экономических отношений Китая и Индии45.
Если проанализировать торговлю Индии с ее 25 ведущими партнерами, то положительное сальдо торгового баланса будет лишь с США, Великобританией и Нидерландами. В этой ситуации главный вопрос скорее в том, что Индия не способна производить для внутренних нужд необходимое количество товаров и услуг наиболее эффективным образом и вынуждена компенсировать возникающий дефицит импортом из Китая46. В свою очередь, существующая взаимозависимость торговли, при которой Китай экспортирует в Индию высокотехнологичную продукцию, а импортирует товары с относительно невысокой добавленной стоимостью в экономической литературе, называется торговой комплементарностью. Она отражает степень соответствия профиля экспорта одной страны профилю импорта ее потенциального торгового партнера. Для количественного измерения используют индекс торговой комплементарности, который для Китая и Индии колеблется на уровне 0,6-0,7, отражая высокую степень взаимного совпадения компонентов двусторонней торговли, что объясняется схожестью структуры экспорта Индии и импорта Китая47. По этой причине любое нарушение сложившегося баланса двусторонних экономических отношений вследствие политических разногласий становится невыгодным для обеих сторон. Серьезная зависимость Индии от импорта товаров из КНР и желание Пекина расширять доступ на обширный индийский рынок способно привносить элемент стабильности в китайско-индийские отношения, тем самым удерживая Пекин и Нью-Дели от чрезмерно агрессивных действий по отношению друг к другу. Таким образом, китайско-индийское экономическое сотрудничество, несмотря на сохранение определенных проблем и дисбалансов, а также негативное влияние пограничного спора, в целом демонстрирует положительную динамику, благотворно влияет на общий характер их двусторонних отношений. Это побуждает обе стороны стремиться к сохранению экономической и политической стабильности с тем, чтобы избегать потерь от замедления торговой активности, разрыва производственных и логистических цепочек, а также снижения инвестиционной привлекательности и ухудшения делового климата, которые могут возникнуть в случае прямого военного столкновения.
Однако одновременно с этим по причине обострения пограничного вопроса и усиления региональной конкуренции, а также на фоне усугубления экономической зависимости Нью-Дели от Китая, роста дефицита торгового баланса для Индии и низкой активности взаимных инвестиций Индия стремится к секьюритизации экономических отношений с Китаем и диверсификации внешнеэкономических связей. Нью-Дели, в частности, ведет активные переговоры по взаимному снижению торговых ограничений с Великобританией, Канадой и Европейским союзом48. В 2021 году впервые за последние десять лет Индия заключила соглашения о свободной торговле с Объединенными Арабскими Эмиратами и Австралией49. Вместе с тем даже имеющиеся проблемы в двусторонней торговле, связанные с пассивным развитием инвестиционного сотрудничества, отрицательным для Индии сальдо торгового баланса и чрезмерной зависимостью Нью-Дели от импорта продукции высокотехнологичных отраслей, не являются непреодолимым препятствием. Зависимость Индии от высокотехнологичной продукции из КНР хотя и отражает определенную слабость индийского производственного сектора50, в то же время оказывается признаком комплементарности китайско-индийской торговли. Отрицательное для Индии сальдо торгового баланса показывает не только существующие торговые препятствия с обеих сторон, но и отражает недостаточный уровень развития внутреннего промышленного потенциала Индии и при этом позволяет перенаправлять невостребованные в Китае товары на другие рынки, что выравнивает торговый баланс с иными партнерами Индии, в том числе и США.
Индия и Китай пришли к согласию о снижении напряженности на границе двух стран
Кроме того, индийское агентство ANI сообщило о 43 пострадавших китайцах. Представители Дели уверяют, что перестрелка произошла из-за попытки китайской стороны в одностороннем порядке изменить статус-кво. Ранее Китай обвинил Индию в нелегальном пересечении границы военными.
Всеобъемлющее стратегическое партнерство между Индией и Вьетнамом было определено в качестве ключевого источника безопасности, стабильности и прогресса в регионе. Ранее, в июле 2023 года, Джайшанкар совершил двусторонний визит в Индонезию и Таиланд, в ходе которого он посетил встречи в формате Индия-АСЕАН, выездную встречу министров иностранных дел стран Инициативы Бенгальского залива по многосекторальному техническому и экономическому сотрудничеству, а также встречу министров иностранных дел по линии Механизма сотрудничества Меконг-Ганга, что сделало визит весьма продуктивным. Джайшанкар продвигал политику добрососедства и движения на Восток, уделяя приоритетное внимание региональной интеграции и укреплению связей с соседями Индии в Юго-Восточной Азии. Выездная встреча министров иностранных дел, посвященная Инициативе Бенгальского залива по многосекторальному техническому и экономическому сотрудничеству, стала платформой для обширных дискуссий, в ходе которых особое внимание уделялось стратегиям и подходам, которые приведут к усилению роста и содействию процветанию всех вовлеченных сторон.
На встрече министров иностранных дел Механизма сотрудничества Меконг-Ганга взаимодействие со странами-членами инициативы - Камбоджей, Лаосской Народно-демократической Республикой, Мьянмой, Таиландом и Вьетнамом - предоставили Индии возможность взаимодействовать как на многосторонней, так и на двусторонней основе с этими странами, продвигая туризм, культуру, образование, а также транспорт и коммуникации. Этот визит сыграл ключевую роль в укреплении безопасности и стратегического сотрудничества между Индией и Юго-Восточной Азией. Сингх подчеркнул важность соблюдения установленных правил миропорядка. Раджнат Сингх подчеркнул непоколебимую приверженность Индии свободе судоходства, полетов и беспрепятственной законной торговле в международных водах. Он призвал страны-участницы к региональным инициативам в области безопасности, которые носят консультативный характер и ориентированы на развитие, чтобы отражать более широкий консенсус среди различных заинтересованных сторон. Индия предложила стать сопредседателем Рабочей группы экспертов по борьбе с терроризмом, признав терроризм серьезной угрозой международному миру и безопасности.
Его двусторонние встречи с индонезийскими и вьетнамскими коллегами в кулуарах ADMM-Plus были посвящены углублению многогранных двусторонних оборонных связей посредством обучения, наращивания потенциала, сотрудничества в оборонной промышленности, миротворческой деятельности ООН, двусторонних визитов кораблей и совместных военных учений. Растущие территориальные притязания Китая в Индо-Тихоокеанском регионе способствовали установлению более тесных отношений в области обороны между Нью-Дели и Манилой. Устранение филиппинской береговой охраной установленного китайцами заграждения в Хуанъянь Дао в Южно-Китайском море подчеркнуло этот сдвиг. Оба инцидента, произошедшие в течение месяца, подчеркивают единство соседних с Китаем стран в ответ на угрозу его безопасности. Индия и Филиппины расширили свое сотрудничество в области безопасности, противодействуя растущей напористости Китая, что отражает растущую стратегическую согласованность.
Кроме того, стороны пришли к согласию о необходимости решения спорных вопросов в кратчайшие сроки и "о поддержании динамики диалога и переговоров через военные и дипломатические каналы".
В конце июля Индия осудила Китай, который по-прежнему выдает специальные визы жителям северо-восточного индийского штата Аруначал-Прадеш, образованного после китайско-индийского пограничного конфликта в 1962 году. Китай считает Аруначал-Прадеш частью входящих в его состав территорий южного Тибета. Индия включает его в регион Ладакх.
После обретения Индией независимости и возвращения Тибета под власть Китая в отношениях между Пекином и Нью-Дели возникла коллизия: китайцы утверждали, что тибетские власти не имели права заключать договоренности в обход пекинского правительства, а индийцы считали Линию Макмагона вполне легитимной. Закончилось все войной. В 1962 году в результате кратковременного, но кровавого конфликта индийская армия потерпела сокрушительное поражение. Китайцы заняли стратегически важный регион Аксай-Чин на западном участке границы, что позволило им связать дорогой два самых нестабильных региона — Тибет и Синьцзян. Новый рубеж получил название Линии фактического контроля. Сейчас это, по сути, граница между двумя государствами. Проблема в том, что эта линия до сих пор не демаркирована.
То есть мало того, что сам Аксай-Чин — спорная территория, так почти на протяжении всей Линии фактического контроля имеются отдельные спорные участки — как на берегу Бангонг-Цо. Почему же обе стороны так отчаянно держатся за небольшой кусок берега? Почти все ключевые высоты вдоль границы находятся в руках китайцев, и каждый холмик имеет значение — особенно для индийцев, пытающихся сохранить хоть какой-то паритет. Преподанный урок Еще один проблемный участок границы лежит на востоке — он разделяет Китай и индийский штат Аруначал-Прадеш в буквальном переводе «Земля залитых светом гор». Китайцы считают, что эта территория была незаконно отторгнута у них британцами, и даже именуют Аруначал-Прадеш Южным Тибетом. В 1962 году, разгромив индийские силы, китайцы заняли большую часть штата, однако затем неожиданно отвели войска, вернув всех пленных. Как объявил председатель Мао, Народный Китай преподал Индии урок, который там запомнят надолго. Унизительный разгром прочно засел в памяти индийских военных и политиков. Несколько лет назад, узнав, что Китай намерен проложить железную дорогу вдоль всей линии восточного участка границы, индийцы развернули бешеную активность, возводя все новые и новые железнодорожные и автомобильные мосты — с расчетом на то, чтобы они могли выдержать вес основных боевых танков. В отличие от Аксай-Чина, на рубеже Аруначал-Прадеша стороны находятся примерно в равном положении, и там, в случае начала войны, все зависит в основном от того, кто успеет первым развернуть силы и обеспечить их дальнейшее снабжение.
Единственный участок границы, который надлежащим образом демаркирован, признан и не вызывает никаких сомнений, — центральный, разделяющий территорию КНР и индийского штата Сикким. Индийские военные чувствуют себя здесь уверенно: все господствующие высоты и перевалы в их руках. И именно там, по иронии судьбы, начался нынешний пограничный конфликт, чуть было не переросший в вооруженное противостояние. Маленькая дорога и большой конфликт Продуваемое всеми ветрами высокогорное плато Долам на стыке трех границ — Индии, Китая и Бутана — настолько мало и его название так похоже на находящееся неподалеку плато Доклам — еще одну спорную территорию, что их часто путают, обозначая зону конфликта совсем в другом месте.