Войти. Тамара Мещерякова5d75746a78125e00aee450ff.
Канал Тамара Мещерякова Яндекс Дзен
| Яндекс Дзен Рассказы | Татьяна Мещерякова. |
| Диетолог Мещерякова рассказала о вредных в сочетании с шашлыком продуктах | "Дзен" обновил главную страницу и представил контент на ней в виде динамичной витрины. |
Всё про видеоигры
Шкура рассказ на дзен глава 146. Тамара мещерякова яндекс дзен колючка в букете. Профайлер вступает в дуэль с маньяком. По мотивам мирового бестселлера Майка Омера. Героям этой истории повезло: они нашли друг друга и вот уже десять лет счастливы вместе. * * * Приведённый ознакомительный фрагмент книги 13 Дзен историй. Мы собрали 20 лучших рассказов на Дзен на разные темы.
Истории из жизни и Яндекс Дзен
Или почти все,- ответил дед. Хорошо, что живы остались! Он снова был двадцатилетним, но уже опытным солдатом, рядом с Колей Королевым чувствовал себя взрослым, старшим, хотя разница в возрасте была всего три года. Иван был уже сержантом, командиром пулеметного расчета. Отправляясь в разведку, он не думал о том, почему отправляют его, ведь есть разведчики: командир знает, что делает. Только потом он узнал, что разведчики в это время выполняли более серьезное задание. А правнуки, затаив дыхание, слушали его. И хотя он не видел их глаз, он чувствовал, что они здесь, что не сводят с него своих глаз. Если бы ему хоть один глазик, хоть плохо, но видящий! Чтобы хоть в конце жизни увидеть детей, внуков, правнуков, увидеть Марию! Пройти по двору, ведь так давно он не поправлял забор, не обрезал виноград!
Свою «Оку» он знал наощупь, зимой, пока не было старшей дочери, которая водила ее летом, он заводил ее, чтобы подзарядить аккумулятор, проверял бачок с тормозной жидкостью. Он не хотел жить беспомощным инвалидом, летом пометал двор, мыл посуду после себя. И хотя после него многое приходилось переделывать, никто не говорил ему об этом. В комнату вошла Алла. Анна отвлеклась от воспоминаний. Да, теперь это все уже в далеком прошлом, и уже не скажешь, того, что не успели сказать. Можно только надеяться на то, что там, в другом мире, он видит и слышит, что его помнят, любят, что он живет в каждой жилке, в каждой капельке крови внуков и правнуков. Что помнят все, что он сделал и для страны, и для семьи. Жить мы здесь не будем, а держать дом как дачу — исключено. Значит, надо продавать.
Кто виноват в этом? Все мы виноваты, - Анна вздохнула. А свою вину в этом она не видела совсем. А мы пытались убедить ее в том, что он сам виноват в своей смерти. Утро пришло хмурое, но без дождя. Даже слегка подморозило. Нужно было по обычаю идти на кладбище, нести «завтрак» матери. Анна и Алла встали, приготовили то, что нужно было отнести. Ждали Татьяну. Она не приходила, и Алла позвонила ей: - Мы ждем тебя, пора идти на кладбище.
А что вы решили насчет мебели, ковров? Я бы забрала ковры, мои меня уже старые. Когда подъехал знакомый, который пообещал отвезти сестер на кладбище, сестры были готовы. У могилы родителей они пробыли недолго. Было ветрено, холодно. Поставив все, что было нужно, на столик, сестры молчали. Вдруг на дорожке, ведущей к этому месту, появилась женщина. Она подошла поближе, и сестры узнали племянницу — дочь Татьяны. Мне никто не сказал, - проговорила она. Но почему не сказать дочке, которая, можно сказать, выросла на руках бабки и деда?
Что это? Жестокость даже по отношению к дочери, примитивная неблагодарность? Слух резануло слово «матери» - не «мамы», а сухое «матери». Хорошо, что ты пришла. Обратно ехали молча. Жгла обида за мать, которая надеялась на младшую, отдавала ей всю пенсию, рассчитывая на то, что хотя бы это станет стимулом к тому, чтобы она приходила бы к ней, помогала бы хотя бы немного. Но дочь приходила в день пенсии, а на сетования матери отвечала, что ей некогда, у нее дела. На звонки матери с просьбой прийти отвечала вопросом: «А чем я могу помочь? Конечно, сегодня матери уже все равно, пришла она к ее могиле или нет. А она, оказывается, даже в этот день думает только о себе...
Сидя в машине обе думали о том, что уже поздно что-то исправлять: отношения с сестрой не могут измениться. Это могло бы произойти только тогда, если бы она вдруг поняла, что главное в жизни. Но она давно определила для себя самое важное. На первом месте были ее интересы, на втором — ее проблемы, на всех остальных местах — тоже самое. А ведь не за горами старость. Войдя во двор дома, сестры вдруг почувствовали пустоту, которая была всюду: в саду, темном, сером, в переплетении веток винограда, похожих сейчас на толстую паутину над крыльцом, в темных окнах дома, за которыми точно не было никого. И уже не будет. Они постояли перед дверью, вошли в дом. Алла прилегла — давали знать о себе ноги. Она давно уже ходила с трудом — артрит, артроз — все это началось еще в молодости.
Но тогда она не обращала на это внимания, нужно было работать, поднимать сына, зарабатывать на квартиру. Она была труженицей, вернее сказать, трудоголиком. Для нее сидеть без дела было чем-то из ряда вон. Приезжая к родителям, она затевала генеральную уборку, выгребая все самые укромные уголки. И если Анна работала в огороде, в саду, доила корову, помогала отцу в ремонте машины, то Алла готовила, стирала, убирала. Мать говорила Анне: - У меня начинается отпуск, когда вы с Аллой приезжаете. Отец однажды спросил: - А когда же у вас бывает отпуск? Когда вы отдыхаете? Дома работаете и по дому управляетесь, и здесь вам отдыха нет. Анна отшучивалась: - Что такое отдых?
Смена деятельности. Вот мы и меняем деятельность. К тому же я еду три дня сюда и три дня обратно. Вот в поезде и отдыхаю. Алла была хороша собой и сейчас, когда уже разменяла шестой десяток, а в молодости редкий мужчина мог пройти мимо, не оглянувшись на нее. Высокая, статная, с хорошей фигурой и выразительным взглядом, она довольно рано стала пользоваться неизменным успехом у противоположного пола. Алла работала сначала продавцом в универмаге, потом, получив профессию товароведа, стала заведующей секцией, а затем и крупного отдела. Приехав в гости к старшей сестре в Севастополь, где та оказалась в связи с переводом корабля, на котором служил ее муж, с Севера, Алла решила остаться в этом городе жить. Это было непросто, ведь в те годы Севастополь был закрытым городом, и получить прописку могли семьи военнослужащих или близких родственников. Однако можно было попытаться, поступив на работу в организацию по озеленению города, которая постоянно испытывала недостаток работников, или на хлебозавод, где работа была тяжелой, но там предоставляли общежитие и, естественно, прописку.
Поработав на заводе два месяца, Алла узнала, что требуется секретарь в городскую газету, и решила испытать судьбу. Она оказалась благосклонна к девушке. Алла обошла многих претенденток, к тому же она уже имела городскую прописку. Главная газета столицы Черноморского флота, как третья власть, могла претендовать на места в общежитиях любых организаций, так Алла оказалась в общежитии торговли. А дальше было уже гораздо проще: в главном универмаге оказалась вакансия, и Алла с удовольствием предоставила возможность тем, кто не попал в прошлый раз на работу в газету, снова пробовать свои силы. Старшая сестра предполагала, что Алла найдет себе офицера или, в крайнем случае, курсанта военно-морского училища, но та влюбилась в моряка-срочника родом из Горького и вышла за него замуж. Они были красивой парой, после свадьбы стали жить в Севастополе. Муж из этого моряка вышел поначалу неважный. Он не хотел работать нигде, профессии у него не было, и Алле пришлось приложить немало усилий, чтобы пристроить его в торговый флот. Тут пригодились и ее внешность, действовавшая на мужчин словно гипноз, и ее умение общаться с людьми, тем более что место работы ее всегда привлекало многих.
Она «закончила» за него среднюю школу, затем курсы поваров, и вот уже он отправляется в рейс в качестве повара на судне-сухогрузе за границу. Родив сына, Алла всю себя посвятила ему. Мальчик не знал отказа ни в чем, одет он был всегда не просто хорошо, а по последним требованиям. Однако оставался вопрос, который она решила лишь через пятнадцать лет — квартиру получить было невозможно, нужно было вступать в кооператив и строить жилье. Предприимчивость помогла ей и в этом. Она привозила в деревню дефицитные там товары и успешно продавала. В общем, крутилась как могла, и через положенный срок они въехали в трехкомнатную квартиру в новом микрорайоне города. Муж ходил в моря, по полгода его не было дома, Алла продолжала работать уже заведующей огромного отдела в главном универмаге города. У нее, конечно, были поклонники, некоторым она отвечала взаимностью... Второго ребенка Алла так и не решилась родить: он будет отвлекать ее от сына, да и все придется делить на двоих, сыну достанется меньше.
А потом, когда поняла, что нужно было бы родить, было уже поздно. К сорока годам у нее проявилась болезнь ног, пришлось отказаться от высоких каблуков, которые она так любила. Но умение выглядеть оставалось с нею всегда. Однажды она познакомилась с мужчиной, который пришел в ее отдел, чтобы купить подарок, как он сказал, маме на день рождения. Алла в это время вышла из своего кабинета в торговый зал. Мужчина рассматривал товар на полках, в то время как продавцы, две девушки, стояли поодаль и разговаривали. Алла обратила их внимание на покупателя, тихо сказав: - Почему покупатель сам рассматривает товар7 - Но он ни о чем не спрашивает, -ответила одна из продавщиц. Она подошла к мужчине и спросила: - Вам помочь? Тот взглянул на нее, несколько мгновений помолчал, видимо, любуясь ею: - С удовольствием приму вашу помощь. Мне нужен подарок...
Алла улыбнулась, почувствовав интерес покупателя не столько к товару, сколько к ней. А если ваша мама, - Алла сделала ударение на слове «мама», - если ваша мама интересуется посудой специального назначения, у нас есть вазочки для икры с такими фигурками. Посудинка, действительно была хороша, притом что встретить в других магазинах такую можно было нечасто. Покупатель смотрел на нее, не сводя глаз. Девчонки-продавщицы издалека наблюдали за тем, как заведующая предлагает товар. Алла чувствовала, что его уже больше интересует она, чем товар. Естественно, оформите как подарок. Алла внимательно посмотрела на него. Алла просто пожала плечами. Когда он ушел, девчонки затрещали наперебой: - Аллочка Ивановна, как это у вас получается?
Он купил все, что вы ему показали! У вас талант! Обойдя здание, она увидела у рабочего входа сегодняшнего покупателя. Он стоял с цветами, с ожиданием глядя на дверь. Алла рукой поправила прическу, хотя она была безупречной, пошла в его сторону. Услышав стук каблуков, он оглянулся и, широко улыбнувшись, двинулся навстречу. Подойдя к Алле, он наклонился, поцеловал ей руку, вручил цветы. Она внутренне улыбнулась: «Ловелас! Но такое обхождение было приятно. Она не собиралась уходить от мужа — она его любила, хотя мечтала о другом: она видела своим мужем человека солидного, при должности или в приличном звании, а вышла замуж за молодого, на три года моложе, без специальности.
Она, можно сказать, вырастила его, дала образование, нашла работу и теперь гордилась им перед подругами: добытчик, муж, отец. Хотя, по правде сказать, добытчицей продолжала быть она. Привезя зарплату за полгода, он следующие полгода сидел дома. Все было на плечах Аллы. Муж вскоре привык к этому и не пытался что-то изменить. Даже рейсы в море и корабль, на котором предстояло их совершать, выбирались женой. Со временем он стал капризничать, говорить, что устал, что тот или другой капитан ему не нравится, и Алле порой стоило немалых усилий «убедить» очередного капитана взять его коком в команду. По стечению обстоятельств или какой-то закономерности новый поклонник оказался работником отдела кадров одного их пароходств. Узнав об этом, Алла, конечно, использовала ситуацию в своих интересах. Петр Константинович — так звали поклонника — был влюблен в Аллу, не оставлял ее и, конечно, устраивал так, что муж получал направление на самые выгодные, но порой самые длительные рейсы.
Она же получала подарки, цветы. Встречались они в гостиницах: он заказывал номер, Алла уходила с работы «по важным делам». Однажды он купил путевку в дом отдыха в Ялте, но сына было не с кем оставить, и Алла попросила приехать мать, чтобы та побыла с внуком. Затея эта не принесла ничего хорошего: с внуком бабушка не нашла общего языка, а потом не раз упрекала дочь в том, что та изменяла мужу, и в скандалах грозила рассказать ему все. Закончилось это классически: его жена откуда-то узнала о ней, пришла в отдел. Правда, к ее чести сказать, скандала не устраивала, просто позвала заведующую и на вопрос, чем можно ей помочь, ответила: - Ничем. Просто я хотела посмотреть на ту, которая хочет разрушить мою семью. Алла быстро поняла, кто это, слегка помедлив, ответила: - Посмотрели? И как? И страсть к продавщицам.
Алла, стараясь говорить потише, чтобы не слышали работницы отдела, сказала: - Я даже не знала о вашем существовании, он всегда жаловался на одиночество, поэтому все претензии не ко мне. И ушла к себе в кабинет. На очередной телефонный звонок Петра ответила, что не намерена разрушать крепкую семью, отнимать его у любящей жены и детей. Тот еще несколько дней подряд приходил, звонил, но Алла была непреклонна. Конечно, он уже поднадоел ей, и приход жены помог ей расстаться с ним, но необходимо было соблюсти, как говорится, законы жанра. Правда, с этим заканчивались и выгодные рейсы мужа, но на квартиру уже было заработано, кооператив построен, семья переехала в трехкомнатную в новом микрорайоне. Конечно, это было далеко от центра, от универмага, где работала Алла, но зато рядом была бухта «Омега» с прекрасным песчаным пляжем, школа для сына, все остановки общественного транспорта, а главное — была СВОЯ квартира! Грянувшие девяностые внесли существенные перемены в жизнь Аллы и ее семьи. Универмаг превратился в акционерное общество, появилось много желающих его приобрести в собственность. Напротив, разница в цене товаров в России и на Украине давала возможность неплохо заработать.
Но вскоре универмаг стал предметом жесткой борьбы за право обладания им, и все, кто имел акции, подвергались сильнейшему давлению с разных сторон. Алла ушла, организовала свое дело, продав акции заинтересованной стороне. Пароходства развалились, устроиться на рейс становилось все труднее, везде решали все немалые взятки, к тому же требовался английский. Но все-таки Алла умела оставаться на плаву и в таких условиях. Характер не позволял сдаваться. Уже возникали мысли о том, что оставить сыну в наследство. Конечно, трехкомнатная квартира — это хорошо, но надо что-то посущественнее. Вклад — дело ненадежное. Даже если он в валюте. Надо построить домик на берегу моря, все-таки недвижимость.
И с тех пор эта мысль стала главной для нее. Теперь все подчинялось ей, этой мысли. Ноги ныли, выкручивали, боль не утихала. Алла встала, приняла таблетку обезболивающего. Сколько она выпила их! А боль уходит лишь на короткое время. Уже не помогают ни таблетки, ни мази. Доктор говорит, что необходимо менять суставы, но кардиолог, у которого она наблюдается уже несколько лет, категорически против операции — сердце может не выдержать! Замкнутый круг! И все же, видимо, придется решиться — каждое движение доставляет невыносимые страдания, а ведь ей еще нет шестидесяти!
По нынешним временам еще можно пожить. Матери было уже девяносто, но она была вполне на ногах, и если начинали ныть суставы, что для такого возраста можно считать закономерным, то она немедленно начинала лечить их мазями, таблетками, народными средствами... Может, поэтому она и не сочувствовала дочери, во всяком случае когда отец говорил, чтобы дочь отдохнула, полежала, ее это раздражало и всегда говорила: - Как будто у меня ничего не болит! Конечно, она по-своему жалела дочерей, но относительно старших больше было зависти: и живут они в городах, и достаток у них постоянный, да и приличный. Как-то упускалось то, что они работали постоянно и много, а младшая все жаловалась на судьбу, а работать не стремилась. То работа трудная, то начальник дурак, то работа не соответствует ее квалификации. А сын, став инвалидом, вовсе не стал работать, хотя мог, а мать везде, где только могла заявляла, что ему нельзя работать, ведь он инвалид. Скорее всего, это и сыграло злую шутку с ним. Оберегаемый от работы, он ударился снова в пьянство и женщин. Деньги вымогал у матери, которая готова была отдать ему все, но муж считал, что дочерям тоже нужно помогать.
Однако она умудрялась все же тайком от всех давать ему каждый месяц сумму, равную его пенсии, а то и больше. День клонился к вечеру. Вошла Анна. Да что-то не хочется. Да и в деревню приезжать теперь незачем. И не к кому. А ведь мы здесь родились, выросли. Я не представляла себе, куда я могу ехать летом, если не сюда... Время покажет. Анна промолчала.
Ей не хотелось сейчас обсуждать это. В доме оставались вещи, которые нельзя выбросить, они — часть жизни семьи, жизни этого дома. К ним прикасались руки, глаза всех, кто жил в этом доме, кто вспоминал его вдали от него. Выбросить их — значит выбросить часть жизни. Настенные часы, которые бьют очень громко, но никто не слышит их ночью, как будто они ночью тоже спят. Их подарили отцу на сорок лет, и с тех пор уже больше пятидесяти лет они занимают свое место, ни разу не поменяв его. Большая икона в кухне — отец не разрешал вешать ее в «красном» углу, остался атеистом до конца жизни. Никто не пытался повесить ее туда и потом, когда отец ослеп и не мог видеть, где она висит. Она стала привычной и вроде бы необходимой. Старый буфет, который менял свое место по мере развития мебельной моды: сначала он украшал «зал» - главную комнату в доме.
Потом, когда пришла мода на зеркальные серванты, он перекочевал в кухню. Дети иногда говорили, что его пора выбросить, но никто не решался это сделать, и он продолжал занимать почти половину пространства кухни. Печь в доме, которая когда-то согревала его, отогревала детвору, приходившую зимой в снегу, в стоящих от намерзшего снега рукавицах и штанах. Забравшись на лежанку, дети засыпали там, в тепле и уюте, почти никогда не заболевая простудой. Потом в дом провели водяное отопление, трубы проткнули тело печки, но ее не убрали — нельзя было привыкнуть к тому, что ее нет.
Денис Мещеряков. Мещеряков Денис Сергеевич. Денис Мещеряков Москва флеболог. Денис Мещеряков Гродно. Борщ Андрей Владимирович Пермь. Андрей борщ Щекино. Борщ Андрей Анатольевич. Мещерякова вальс под дождём продолжение. Книга холодный разум. Следы на песке книга Андреа Камиллери. Камиллери а. Мещеряков Александр о Японии.
Дзен Яндекс новости. Яндекс-дзен лента. Дзен-лента новостей. Люблю Яндекс. Истории любви Яндекс дзен. Яндекс дзен рассказы про любовь. Яндекс-дзен открыть. Разные дзен истории на Яндекс. Дзен-лента на основе ваших интересов. Субъективные эмоции Яндекс дзен. Субъективные эмоции дзен навигация по каналу. Субъективные эмоции Северная история. Субъективные эмоции дзен Северная история. Ежели людей по работе ценить тогда лошадь лучше всякого человека. Влюблен по собственному желанию дикобразы цитата. Олдридж Джеймс пленник чужой страны. Душу лучше всего лечить ощущениями портрет Дориана Грея. Дзен история. Дзенские рассказы. Истории про измены мужа. Короткие рассказы про измену. Измена и предательство жены мужу. Рассказы про измены мужу. Анна Старобинец Икарова железа. Старобинец а. Сатори дзен. Буддизм творение мира. Учение дзен. Дзен коан. Плакаты politikus. Укажите Тип файла fakt. Ничего я тогда не понимал надо было судить не по словам а по делам. Так как жизнь у нас одна живи смело старина. Важно иметь мужчину который помогает дома. Я снова маленький текст. Уборка в стиле дзен. Метод дзен. Шуке Мацумото, «уборка в стиле дзен» корешок. Дзен ,ju. Морошкин Борис Наркисович. Дзен Яндекс Персональная лента. Что такое дзен простыми словами. Дзен-буддизм это кратко. Дзен философия. Философия дзен буддизма кратко. Яндекс дзен приложение. Яндекс дзен приложение андроид. Буддийские шутки. Дзен буддизм юмор. Анекдоты про буддизм.
Официальный сайт дзен канала ищите по заголовку: ТУТ Дзен канал Тамара Мещерякова яндекс дзен: читать рассказы на сайте бесплатно. Все главы рассказов, видео, сюжеты и обзоры на дзен канале Тамара Мещерякова. Основной и единственный канал на яндекс дзене автора Тамара Мещерякова.
Канал Тамара Мещерякова Яндекс Дзен
| Тамара Федоровна Мещерякова | Источник Яндекс Дзен ?share_to=link. |
| Наследство | Читаем Яндекс Дзен лёгкое чтение, славные рассказы. Читать бесплатные новые, короткие на дзен разные 2 3 рассказ о любви, истории из жизни, реальные деревенские истории, юмор, смешные случаи, странички из жизни людей! Здесь вы найдётся для мужчин и женщин. |
| Диетолог Мещерякова рассказала о вредных в сочетании с шашлыком продуктах | Дмитрий Мещеряков заявил, что защитит Александру Черно от Иосифа Оганесяна, если она попросит. |
| 25 лет низких цен | Татьяна не могла простить мужу того, что ей пришлось выйти за него. |
| Читать на Дзене рассказы и истории | Дзен мещерякова рассказ. Мещерякова вальс под дождём продолжение. |
Татьяна мещерякова дзен рассказ
Татьяна Мещерякова Яндекс Дзен. Денис остался с бабушкой. Через неделю, когда Алю подлечили и привезли домой – в барак, она его не узнала. Тут был новый бак, наполненный водой, новая электропечка, чистота и уют, большие запасы продуктов и главное – хорошие смеси для Дениски. На кухне не было крыс. Смотрите фильмы на КиноПоиске, слушайте треки на Музыке, получайте и тратьте кешбэк баллами на сервисах Яндекса. Источник Яндекс Дзен ?share_to=link. Татьяна Мещерякова Яндекс Дзен.
ВЕЧЕРНИЙ РАССКАЗ "ДЕРЕВЕНСКАЯ СНОХА"
| StopGame — всё про видеоигры, сайт об играх, игровой портал | Тамара Мещерякова Яндекс Дзен канал. |
| Канал на дзене тамары мещеряковой - фото сборник | Частные объявления о продаже БМВ б/у и новых в России. Узнать стоимость BMW и купить с пробегом на |
| Рассказы мещеряковой дзен | Канал автора «Тамара Мещерякова» в Дзен: О жизни, о людях, природе и моем месте среди этого. |
Тамара мещерякова яндекс дзен осенняя радуга навигатор
Частные объявления о продаже БМВ б/у и новых в России. Узнать стоимость BMW и купить с пробегом на Tags:истории Дзен читать, Каналы писателей Дзен, Читать рассказы на Дзене. Самые низкие цены на Заказать размер больше. Женские кроссовки на платформе на танкетке. Сетчатые кроссовки с цветочной вышивкой для женщин. Повседневная удобная женская обувь без шнуровки на каблуке. Бесплатная доставка по всему миру. Большой выбор. Более 1716. Бренды — купить онлайн в интернет-магазине «Золотое яблоко». Широкий ассортимент косметики и парфюмерии от известных мировых брендов. Скидки и акции, подробное описание и фото. Доставка по Москве и всей России. Рассказы истории любви дзен Яндекс. фильмы, сериалы, спорт, новости, познавательная документалистика и другие передачи.
Навигация тамары мещеряковой
Татьяна Мещерякова Яндекс дзен. Татьяна Гаврилова Россия, Нижний Новгород 15.04. Доступ по подписке к полнотекстовой коллекции из более 1100 ведущих российских журналов на платформе
татяна__т.м @tatyana__t.m в Инстаграме. Смотреть сторис, фото и видео анонимно без VPN
На обочинах даже травы не было! А теперь, куда ни посмотришь, один бурьян везде. И всё жалуются на плохие урожаи. А огороды! Сейчас только у стариков и чистые — земля для них не только средство существования. Посмотри на наших стариков — огород их, в общем-то, уже не кормит, хватает пенсии, но ведь в каком он порядке! А глянь у соседей — молодые, сильные, здоровые, а амброзия заглушила всё. Не думают даже о том, что их дети дышат этой заразой! Вот если мне этот дом отпишут, я его, конечно, подремонтирую и продам. Деньги всегда нужны будут! Вот у меня трое детей — что я с них имею?
Они хоть по рублю мне прислали когда-нибудь? А что родители от тебя имеют? Наоборот, тебе деньги дают на всё: на ремонт машины, на санаторий, на костюм… Да и просто так… за то, что приехал к ним… - Ну и что? Они много получают, зачем им деньги? Значит, если у неё не станет денег, он не приедет, а когда она уйдёт насовсем, сын, любимый сын, на могилку к ней не придёт, ведь дом завещан всем поровну… Но ведь завещание можно и переделать… Значит, обидеть дочерей… Но у них есть квартиры, а у него нет… Конечно, он сам ничего не добился, а ведь мог… Как быть? Марии трудно было уже притворяться спящей. Она пошевелилась, и разговор прекратился. Дед, вставай, - обратилась она к задремавшему мужу, - а то совсем разоспался! Дочери быстро стали накрывать стол к чаю, сын вышел во двор курить. Как теперь быть?
А сердце все-таки сжималось от жалости к нему, такому непутевому, такому любимому… Правда, есть у него женщина, моложе его на двенадцать лет, вдова. И дом у неё хороший — Мария видела: не дом, а хоромы. И сад хороший, огород есть. Но ведь опять это все не его, не им нажитое… И опять она его жалела, считала, что эта женщина «держит» его только как работника: огород вскопать, посадить, на работу ее отвезти, хотя и огородом-то нельзя было назвать небольшой участок в четыре сотки, да и на работу она могла ездить автобусом от предприятия, собиравшим работников утром и развозившим их в конце рабочего дня. Но ничего не могла сделать Мария со своим сердцем — самым несчастным казался ей сын, который был достоин, по ее мнению, лучшей доли. Пусть он ощутит себя не бедным примаком, а принесет в дом деньги и немалые — за этот дом можно будет тысяч семьсот взять… А зачем ему такие деньги? Детей у его новой жены нет, своим детям, а их у него трое, он ничего никогда не даст… Ну, положит на книжку. А зачем? И все-таки так хочется обласкать его, показать, что он самый любимый! Как быть?
Не сбылось ничего из того, чего хотелось Марии. И она переключилась на внуков от сына. Ей хотелось хоть как-то почувствовать, что она с ним, что делает для него все, что может. Она перешла на пенсию мужа, но говорить об этом не хотела, даже впадала в ярость, когда речь заходила об этом: ничто не должно напоминать о нем! А внуки, которые так много стали значить в ее жизни, не стремились к ней, наоборот, всячески избегали, не отвечали на звонки, а если появлялись, то только при условии, что бабка пообещает дать денег. Впрочем, стоит ли их осуждать? Они выросли без отца и без бабушки с его стороны. Более того, когда в детстве они приезжали к ней, она обязательно говорила об их матери что-нибудь плохое. Да и когда выросли, тоже не упускала случая сказать что-то в защиту сына и против бывших невесток. И вот теперь она практически осталась одна.
Дочери приезжали, но близости с ней уже не было, она обязательно находила повод для ссоры, словно стремилась отодвинуть от себя всех, чтобы в сердце был только он, любимый сын, с которым она разговаривала и днем, и ночью, глядя на фотографию, стоящую на комоде. Мария часто плакала, считала, что судьба обошлась с нею слишком жестоко, но никогда не признавала хоть какой-то вины за собой — даже в конце жизни, когда, как говорится, уже следует думать о душе. Завтра суббота, до понедельника не придет никто. У работницы выходной, а младшая дочь... Но она не спросила, боялась, что та совсем перестанет ходить. После дождя ненадолго выглянуло солнце. Последние его лучи прошлись по верхушкам деревьев в саду, упали в темную тучу, поднимавшуюся над огородом. Мария приготовила воду на ночь — она просыпалась и пила — измерила давление — к этому приучил ее муж. Нижний показатель был низким, Мария выпила таблетку, легла на диван. Внезапно сильно закружилась голова, перехватило дыхание, она хотела крикнуть, но крика не получилось, да и кому кричать — младшая дочь не ночевала у нее никогда.
Мелькнула мысль: «Не так, неправильно я прожила! Прости, Ваня! Она вспомнила, как он говорил, что Иван да Марья — это не случайно, это судьба. Она вдруг увидела его, идущего по деревне, в сапогах, в его солдатских галифе, в синей шелковой рубахе с белыми пуговицами. Он улыбался ей навстречу. Последний ее вздох не услышал никто. Ее нашли в понедельник утром. Социальная помощница пришла, как обычно, к десяти часам. Дверь в дом была закрыта. Громко постучав в дверь, а потом в окно, она обошла дом с другой стороны и, постучав в окно, у которого стоял диван, где спала Мария, поняла, что надо звать людей.
Она позвонила дочери Марии. Та прибежала растерянная, бормотала, что совсем недавно звонила, что, может, мать крепко уснула... Мария лежала посреди комнаты лицом вниз. Сколько она так лежала, никто сказать не мог. Когда ее перевернули, увидели, что на полу остался портрет Ивана, парадный, с орденами и медалями, который всегда висел на стене. Стекло на портрете треснуло, и когда портрет подняли, высыпалось. Участковый, пришедший по звонку и вскрывший квартиру, вызвал из района милицию, катафалк. Марию увезли. Дочь осталась в доме, опустевшем совершенно. Ей стало жутко.
Где-то шевельнулось запоздалое чувство вины: она не была у матери уже неделю, даже не звонила. Но тут же она оправдала себя: мать сама виновата, всегда напоминала о том, что дочь не очень внимательна к ней, что редко ходит. Поэтому приходила она к матери раза два-три в неделю, хотя жила почти рядом. Еду готовила социальная работница, по субботам мать мылась сама, как получалось... Пришли соседи, стали спрашивать, как умерла Мария, кто был рядом с нею в ту минуту. Весть о том, что с нею не было никого и что пришлось ломать дверь, быстро разнеслась по селу. Люди громко говорили о том, что дочь только брала у родителей, не давая им ничего взамен. Вспоминали о том, что, когда приезжали старшие дочери, Мария чувствовала себя как у Христа за пазухой — накормленная, вымытая, ухоженная. Она сама говорила об этом всем, кто приходил к ней. О младшей старалась не говорить, оправдывая ее тем, что та часто болеет, устает.
Она не говорила о том, как младшая требовала от отца буквально до конца его жизни переписать завещание в ее пользу, потому что она младшая, потому что старшие живут в городе, а ей пришлось всю жизнь жить в деревне... Она слышала эти разговоры, да говорившие и не скрывались, говорили вслух, и ей стало страшно: мать была последним человеком, кто беспокоился о ней, ведь даже дочь не звонила ей и не приходила. С дочерью отношения не ладились с того времени, как та перешла в десятый класс. Она видела, что мать не работает, что любую работу воспринимает как оскорбление: она достойна другого, гораздо лучшего. Дочери было стыдно за нее, в деревне не стеснялись спрашивать, не устроилась ли мать на работу. Она даже ходила к деду с требованием, чтобы тот не давал матери деньги, ведь она потому и не спешит находить работу. Ушла дочь жить к мужчине, как только ей исполнилось восемнадцать. Ее выбор мать не одобрила — он был женат, хотя с женой давно уже не жил. Расписались они за неделю до рождения первого ребенка. Зятя мать так и не приняла.
С тех пор отношения не складывались, тем более что ни одна из сторон не делала попыток что-либо изменить. Теперь не было матери. Она с ужасом вдруг вспомнила, что надо готовиться к похоронам, а сестры смогут приехать самое малое через сутки. И снова раздражение в сторону матери — не могла дождаться, когда приедут старшие! Просить кого-либо она не умела, привыкла получать все без просьб. Но что делать теперь? Она позвонила невестке, в надежде, что та возьмет все на себя. Но невестка сказала, что ей некогда, чтобы ей сообщили, когда похороны, она приедет. Дочь сидела в доме, пустом и холодном, совершенно чужом, который даже по завещанию не принадлежал ей. Что же осталось в наследство?
Что она оставит своей дочери? Она так и не поняла, что лучшее наследство — это любовь, которая продолжается в детях и внуках, которая остается в памяти. Дом Похороны прошли как положено. Марию привезли после обеда. К этому времени приехали старшие дочери. Они подготовили все, что было необходимо: купили платье, как хотела того Мария, заказали отпевание. В гроб положили тапочки, которые, как она считала, купил ей сын, умерший три года назад. Деньги, которые должны были быть у матери, не нашли. Младшая дочь, бывшая в день, когда Марию нашли мертвой, в доме, говорила, что не знает, где мать их держала. Старшие взяли все расходы на себя, хотя прекрасно понимали, где деньги.
На следующий день пришли соседи, двое из ветеранской организации. Шел дождь, земля разбухла, в вырытую могилу стекала вода. Работники ритуальной службы быстро опустили гроб в яму, засыпали землей. Создать холм было непросто: земля налипала на лопату, не укладывалась должным образом. Казалось, что Мария сопротивляется, не хочет быть засыпанной, как она говорила, в такой глубокой яме. У могилы стояли только дочери. Не пришли ни внучка, которую она старалась убедить в том, что она самая любимая, потому что дочь сына, ни правнук, которого Мария тоже старалась приблизить, приглашая его, чтобы дать денег. Если бы Мария все это выдела, она была бы не просто удивлена и обижена... Поминальный обед прошел тихо, людей было немного. Оставшись после их ухода, дочери сидели молча.
Вот и пришел тот день, когда они остались без родителей. Конечно, это было неизбежно, но за долгие годы появилась привычка, что они есть, им много лет, но они живут, потихоньку подбираясь к девяноста годам, потом перешагнув в десятый десяток. После ухода отца оставалась мать, и все продолжалось. И вот теперь их нет. Образовалась пустота, которую не заполнишь ничем. Пока живы родители, мы дети, сколько бы ни было нам лет. Но после них приходит наш черед. По закону природы одни поколения сменяются другими, после родителей приходит время детей. А пока есть они, вроде бы не наша очередь. Молчание прервала старшая сестра, Анна: -Надо убирать все.
И думать, что делать дальше. Продавать дом надо, ведь жить в нем не будет никто? Ехала бы в город и ты. Ведь работала же в городе, зачем вернулась сюда? Она встала, положила себе в пакет продукты. Она всегда думала только о себе, даже о дочке не беспокоилась, когда та ушла к Николаю. Татьяна пришла домой, положила в холодильник продукты. Прошла в спальню, достала из комода деньги, которые взяла из кошелька матери, как только ее увезли в морг. Там было много — мать собирала себе на похороны, хотела отдать невестке на памятник сыну, чтобы считалось, что его полностью оплатила она. Но ничего этого она сделать не успела.
Татьяна, забирая все из кошелька, считала, что имеет право на это. Она считала, что жизнь не удалась. Мечта стать переводчицей и жить за границей не состоялась. Поступив на иняз в университет с четвертого раза, она забеременела уже в октябре от студента-юриста, армянина. Он был старше нее на четыре года и учился на втором курсе, отслужив на северном флоте три года. В Татьяну он влюбился сразу, когда они были на сборе винограда в сентябре, когда студентов отправляли на уборку урожая. Он не очень нравился Татьяне: был невысоким, почти одного с нею роста, не очень хорош собою, специфическая кавказская внешность не всем по вкусу, но был щедрым на подарки, горячим, восторженно говорил ей о своей любви. Она уступила его страсти и почти сразу забеременела. Это повергло ее в панику — она не собиралась замуж за него, но он был настойчив, поэтому ей пришлось согласиться. Георгий — так звали студента — настоял и на том, что нужно просить ее руки у родителей.
В качестве свата поехал его друг Самвел. Родители встретили их сдержанно. Отец не высказал своего несогласия, но мать сразу и бесповоротно сказала: - Нет! Никакого зятя-армянина я не хочу! Был бы ты русским, другое дело. У «сватов» двигались желваки, но вели они себя достойно. Георгий пытался убедить, что национальность не имеет значения, главное, что они любят друг друга. Наконец, устав от этих убеждений, Самвел сказал, что ее отказ, в общем-то, не имеет значения, ведь Татьяна ждет ребенка. Мать не сдалась и сказала, что можно от него избавиться. А если дочь не послушает ее, то может не звать ее матерью.
Оказалось, что предпринимать что-либо уже поздно, да и отец ребенка не позволит ничего. С тем они и уехали. В марте они расписались, а в конце июня родилась девочка, как две капли воды похожая на своего отца. Татьяна не могла простить мужу того, что ей пришлось выйти за него. И уж тем более рожать ребенка на первом курсе она не собиралась. Когда она почувствовала, что беременна, то сначала не поверила. Потом впала в панику: это вовсе не входило в ее планы. Так ее жизнь из сказки превратилась в муку. И хотя подружки не переставали ахать от того, что среди зимы у нее появлялась корзинка с клубникой, потому что так захотела она, после очередного зачета ее ждал ужин в ресторане, кроме раздражения, Георгий не вызывал в ней ничего. Самое интересное в этом было то, что во всем он винила только Георгия, будто она не принимала участия в их отношениях, не принимала решения оставить ребенка.
А он души не чаял в ней и дочке, выполнял все их прихоти, устроился ночным сторожем в трамвайное депо, где работал за себя и за нее, тоже оформив ее сторожем. Она предъявляла ему требования, не соответствующие его зарплате, несмотря на то, что он получал за двоих, да еще стипендия. Сама она стипендию не получала, так как постоянно имела «хвосты». Брать академический отпуск она не хотела, поэтому, как только девочке исполнилось шесть месяцев, она отвезла ее в деревню родителям. Муж выбил отдельную комнату в общежитии, затем — место в детском саду рядом с университетом, и все равно не мог заслужить уважения жены. Причина была проста — она не любила его. В начале отношений ей импонировало то, что исполнялся любой ее каприз, на виду у подруг ей целовали руку, преподносили цветы, подарки. Причем подарки были не символические, а достаточно дорогие: золотая цепочка, кольцо с рубином, модные сапоги... На выходной - поездка на самолете в Москву. Все это давало ей ощущение собственной исключительности, неотразимости, а он принимал ее согласие на получение всех этих знаков внимания за ответное чувство.
Когда же он намекнул, что неплохо было бы после работы позавтракать перед тем, как идти на лекции, то получил в ответ обвинения в домостроевщине, что она не кухарка, а если он предполагал, что жена — это служанка, то он ошибся. Он должен был сам готовить себе постель, а рядом с ней он может лечь только если она этого хочет. Конечно, для молодого мужчины, да еще кавказца, это было, мягко говоря, странно. А вот теща, несмотря на полное его неприятие при знакомстве, прониклась к нему уважением и даже сочувствием, понимая, что ее дочка не совсем соответствует даже ее представлениям о семейной женщине. Татьяна ее матерью не звала. Это продолжалось до самой смерти матери. Она помнила ее слова, сказанные в день, когда приехала с будущим мужем: «Если выйдешь за него, матерью меня не зови! Татьяне оставался еще год учебы, которая давалась ей все с большим трудом. Она объясняла это занятостью, что с ребенком учиться очень трудно, дочка отнимает много сил и времени. На слова мужа о том, что другие справляются и с двумя детьми, она отвечала, что она не другие и что только такие плебеи, как он, могут так рассуждать.
Почему «плебеи», она ответить не могла. К тому же преподаватель немецкого языка, по ее словам, постоянно придирался к ней, несправедливо занижал отметки, заставлял пересдавать зачеты. Одним словом, все и все были против нее. Понимал ее только отец, который верил каждому ее слову, называл подлецом мужа, советовал пожаловаться на преподавателя в деканат. Теперь не было отца, которого она тоже ненавидела, ведь он завещал свое имущество не ей, как она предполагала, а всем поровну. Он не смог купить ей квартиру в большом городе, куда она хотела уехать. Зато выбил для нее квартиру в деревне как специалисту — она два года поработала в школе учителем немецкого языка — использовав свои заслуги как ветерана и инвалида войны. Свою большую пенсию он тоже делил поровну между всеми детьми, хотя она считала, что сестры и так живут хорошо, в городе, имеют хорошую зарплату. А она, приехав после окончания университета к родителям, не пыталась даже найти работу. Муж настаивал на том, чтобы она не уезжала из города, устроилась на работу там, пока есть прописка по общежитию, но она поступила по-своему, бросив все, приехала в деревню.
Дочка подрастала, становилась неуправляемой. Едва ей исполнилось восемнадцать, она ушла жить к мужчине, старше ее на десять лет, живущему с родителями, так как его выгнала жена. Татьяна не приняла ее выбора, отказалась общаться с нею. Дочь родила двоих детей, вышла замуж за их отца, но отношения так и не наладились. Когда-то обидевшись на мать за то, что та не разрешала ей выйти замуж за армянина, теперь она сама не разрешала дочери выйти замуж по любви за еще не разведенного. Сестры приехали на похороны матери и теперь захотят продать дом. Ей причитается от него третья часть, а ведь могло быть по-другому. Она бы добилась, чтобы отец переписал завещание на нее, каждый раз упрекала его в том, что он несправедлив, чем мучила его. Но тот не успел это сделать, умер внезапно, от инсульта. Она, конечно, заберет из дома все, что можно.
Там есть ковры, еще советские, качественные, их можно продать. Можно продать телевизор, холодильник, диван с креслами. Конечно, это все стоит недорого, но какие-никакие деньги. Надо только, чтобы сестры не вздумали делить и это. Наследство, конечно, невелико, но все-таки...
Наплевать ей, что вовсе не просим Мы ее начинать виражи. Начинает она с позолоты, А закончит густым серебром И, окутав туманами плотно, Нам поведает сагу о том, Как листком отгоревшим по речке Уплывает мечта все быстрей, Все слабее надежда на встречу, Дни короче, а ночи темней...
И хоть давно меня зовут по отчеству, С тобой я в детство снова возвращусь, И о своем смолчу я одиночестве, Чтоб и тебя не охватила грусть... Второпях обидели кого-то, Кто-то, торопясь, обидел нас. Не заметив, потеряли что-то, Огонёк ещё один погас.
Наплевать ей, что вовсе не просим Мы ее начинать виражи. Начинает она с позолоты, А закончит густым серебром И, окутав туманами плотно, Нам поведает сагу о том, Как листком отгоревшим по речке Уплывает мечта все быстрей, Все слабее надежда на встречу, Дни короче, а ночи темней...
И хоть давно меня зовут по отчеству, С тобой я в детство снова возвращусь, И о своем смолчу я одиночестве, Чтоб и тебя не охватила грусть... Второпях обидели кого-то, Кто-то, торопясь, обидел нас. Не заметив, потеряли что-то, Огонёк ещё один погас.
Алан Уотс путь дзэн. Путь дзен книга.
Путь дзен Алан. Книга Алана Уотса путь дзен. Дзен новости интересные факты. Читать дзен онлайн бесплатно. Легкое чтение дзен.
Почитать дзен. Канал Яндекс дзен. Статьи для дзен. Статьи для Яндекс дзен. Дзен упражнение Найдите в сети человека.
Дзен упражнения. Дзен упражнение Найдите человека который заблуждается. Дзен карикатура. Васиьькин д. Василькин д.
Василькин д седьмой отряд читать. Аудиосказка Василькин д седьмой отряд. Смешные притчи про мудреца. Дзен анекдоты. Дзен приколы.
Шуточные притчи о мудреце. Мистические рассказы. Короткие мистические истории. Мистический рассказ короткий. Короткие таинственные истории.
Дзен рассказы о жизни. Интересные рассказы читать на дзен бесплатно. Дзен рассказ красота. Лёгкое чтение рассказы дзен. Буддийские мудрости приколы.
Будда прикол. Некоторые думают что они активно живут. Высказывания про суету. Пчелко Герасим и Татьяна. Эпизод из Муму Герасим и Татьяна.
Герасим и Татьяна Муму 5 класс. Татьяна и Герасим в рассказе Муму. Брелок-пейджер Mongoose LS 9000d. Микроволновка Панасоник nn-sd366w. Подогреватель maman LS-c003.
Cambro m. Тележка bc340kd 480. Рассказы фильм 2012. Аудио рассказы. Рассказы фильм 2012 Постер.
Коллекция эротических рассказов. Неутомимый Морошкин книга. Неутомимый Морошкин детская повесть.
Ты, сынок, больше к нам не приезжай…
Статья автора «Тамара Мещерякова» в Дзене: Зинаида Федоровна ехала в трамвае домой. Татьяна Гаврилова Россия, Нижний Новгород 15.04. Последние публикации канала Тамара Мещерякова на Яндекс Дзене. О жизни, о людях, природе и моем месте среди этого.