Книга Общага-на-Крови для скачивания и бесплатного чтения в форматах epub, fb2, txt.
Содержание
- 1. «Сердце пармы» (2003)
- 2. «Общага-на-Крови» (1992)
- ОБЩАГА-НА-КРОВИ
- Навигация по записям
- Общага-на-крови. Самый честный роман о студенческой жизни
549076 Общага-на-Крови Алексей Иванов
Роман «Общага-на-Крови» Алексея Иванова, создателя таких бестселлеров, как «Золото бунта», «Сердце Пармы», «Географ глобус пропил», публикуется впервые. Книга Общага-на-Крови для скачивания и бесплатного чтения в форматах epub, fb2, txt. ОБЩАГА-НА-КРОВИ. Волею обстоятельств из обычного общежития выселяют компанию из пяти студентов, и молодые люди переходят на «нелегальное положение». Алексей Иванов бесплатные аудиокниги слушать онлайн.
Общага на крови - Алексей Иванов
Время от времени кто-нибудь вставал и под развесёлые комментарии остающихся отправлялся в туалет. В своём блоке туалет почему-то постоянно был занят, и приходилось бегать через коридор в блок напротив. Когда он не смог пробиться туда же во второй раз, он уже не упражнялся в остроумии, а с досадой выключил свет. Когда он вышел в третий раз, то обнаружил, что свет по-прежнему не горит, а туалет по-прежнему заперт изнутри. Ему не ответили. Он ещё постучал. Всё равно не ответили. В туалете хранили молчание. Тогда он саданул в хлипкую дверь плечом и с первого же раза вывернул хлипкий шпингалет. Дверь отскочила сантиметров на двадцать и уткнулась во что-то мягкое. В темноте ничего не было видно.
Взломщик, не отводя взгляда от тёмной полости, протянул руку, нашарил выключатель и щёлкнул. Он увидел изгиб унитаза, блестящую алую лужу в его чаше и багровые разводья на полу. На фаянсе безвольно лежала тонкая, очень бледная рука. На её сгибе ещё шевелилась живая кровь. Взломщик осторожно прикрыл дверь, зачем-то погасил свет и прошёл в свою комнату. Мужики, прячьте бутылки. Вовка, звони в скорую. В сортире — самоубийца. Часть первая Так в их дверь не стучал никто, кроме Лёли. Она словно заранее извинялась, и тихий стук растворялся в воздухе.
Но Отличник услышал его и окончательно проснулся. Он лежал и глядел на комнату, полную прохладного запаха улицы. Ночью Ванька, как всегда, расхлебянил окно, и тёмный ветер вымыл стены, вещи, тряпки, стёр с поверхности обычный их вкус — хорошо настоянного сигаретного дыма, старого пепла, пыльной материи, бумаги, кофе и чая. Теперь они были свежи и накрахмалены ночной зябкостью. В воздухе, где таял стук Лёли, не было никакого движения. Комната уже слилась с миром за стенами общаги и была словно брусок уличной чистоты, задвинутый в затхлый массив здания, как ящик. Солнечный свет, словно порезавшись, яростно пылал в гранях стаканов на столе, на грязном лезвии ножа, на ручках ложек. Лёля снова робко постучалась. От этого звука воздух вздрогнул, в окне мелькнула птица, а посреди комнаты из пустоты возникли светящиеся пылинки. За дверью послышались шорох, вздох, шаги, и Отличник уже подумал, что Лёля отказалась от своего намерения, как раздался уверенный голос Нелли: — Не открывают?
Тотчас, будто нажали кнопку, включился уличный шум — невнятные голоса, щебет воробьёв, шарканье шагов, подвывание и шелест далёкого троллейбуса. Обе шторы на окне, от солнечного света ветхие, кинулись вперёд как по сигналу, развернулись и выпукло надулись парусами. Ком холодного воздуха прокатился по комнате, забурлив в пепельнице тревожно выскочившим пеплом. Створка окна, блеснув, как выстрел в висок, стремительно захлопнулась. Шторы, словно расстрелянные, моментально обвисли. Пепел на столе из последних сил прополз немного и застрял на полпути среди окурков, похожих на падшую мелкую скотину. Нелли вошла в комнату и твёрдо остановилась посередине. Лёля, сделав страшные глаза, спряталась у неё за спиной. Отличник рассматривал их сквозь туман ресниц. Нелли была одета для института, а Лёля — в халате, который ей был велик и вечно сваливался у неё то с одного плеча, то с другого, как спящий кавалерист с лошади.
С кровати Игоря донёсся печальный стон. Нелли взяла со стула открытую коробку, посмотрела и сказала: — Подлец! Тут пусто! Нелли присела и открыла дверцу его тумбочки. Фыркая и шипя, она побренчала дезодорантами Игоря и сообщила: — Подлец! Тут их тоже нет! Больше сигаретам деться некуда. Ванька спал одетым поверх одеяла лицом к стене. Нелли, скорчив гримасу отвращения, подошла к нему и запустила руку в карман его джинсов. Когда Нелли, добыв сигареты, с презрением удалилась, Лёля крадучись направилась к Ваньке.
Встав на цыпочки, она осторожно заглянула ему в лицо и ласково погладила по плечу. Лёля печально вздохнула и посмотрела на Игоря. Лёля опять вздохнула и отправилась к Отличнику. Она присела на край его койки, положила руки ему на грудь и, наклонившись, потянулась к нему губами. Они мелко поцеловались несколько раз. Отличнику было приятно чувствовать мягкие Лёлины губы. Отличник постучался и вошёл в комнату номер двести двенадцать. Лёля сидела у стола и, обернув ладонь полотенцем, разливала по стаканам заварку из маленького, пузатого чайника, похожего на игрушечного слона. Нелли с ногами забралась на подоконник и курила — она любила курить, сидя на подоконнике. В окне за её плечом Отличник увидел угол стены общаги, сложенный из жёлтого, как вечность, кирпича.
Угол уходил по резкой вертикали вверх и вниз, за урезы окна. На каждом кирпиче солнечный свет играл как мелкая вода на голышах переката. Вдалеке, за дорогой, за троллейбусной остановкой, за больничным парком, за мостом, растворяясь в утренней майской лучезарности, плавали призрачные розовые многоэтажки заречного района. Золотой дым сигареты смешивался с майским золотом солнца, и Нелли выглядела как светило во время затмения — тёмный силуэт, испускающий сияние. Я сам вижу. Сознайся, кто тебя подучил так сказать. Нелли подумала и напрямик спросила: — И чего тебе от меня надо? Она спустила ноги, спрыгнула на пол и ловко швырнула окурок в форточку. Одёрнув юбку, она деловито уселась Отличнику на колени и по-хозяйски обняла Отличника за шею. Нелли провела ладонью по лбу Отличника, взбив ему волосы, и задумчиво посмотрела ему в глаза.
Всего-то через год и я, и эта корова, и Симаков с Каминским получим дипломы и разъедемся, а ты будешь учиться здесь ещё три года. Мы все забудем друг друга. А так я буду тебя любить и дальше. Нелли закрыла ему рот ладонью. Я — женщина, которая старше и умнее тебя во много раз. Я буду учить тебя жить, чтобы ты не погиб. А ты будешь делать всё, как я скажу. Нелли захохотала, схватила Отличника за щёки и поцеловала. Но неужели ты веришь, что так на самом деле? Кажется, Ботва пришла!
Все разом замолчали. В блоке кто-то стучал в чью-то дверь. Лёля потихоньку приоткрыла свою дверь и глянула в щёлку. Ольга Васильевна Ботова была комендантом общежития. Кличка у неё была Ботва. Маленькая, толстая, дряблая, с близко поставленными глазами, неизменно одетая в синий тренировочный костюм, она и вправду чем-то напоминала ботву — завядшую, бесформенной кучей выброшенную за ненужностью. Уверенным шагом она вошла в блок и забарабанила в дверь двести четырнадцатой комнаты, где жили Отличник, Игорь и Ванька. В блоке было четыре комнаты, объединённые узким п-образным коридорчиком. Здесь находились умывалка и туалет. Стены были покрашены глухо-сизой, пластилиновой краской.
Они словно бы покрылись гусиной кожей от того, что краска была с мусором и плохо размешана. Дурно оструганные косяки словно зудели махрами задравшейся, нерасчёсанной древесины. Пол покрывала жёлто-оранжевая банная плитка. Постучав, Ботова сразу открыла дверь и вошла. Все уже на занятиях! Почему у вас в комнате электрочайник? Запрещается ведь держать электроприборы в комнате! Ответа Ваньки слышно не было. Если даже он и проснулся, то всё равно притворялся спящим. Из пушки не разбудить засранца… Ну ничего, он мне ещё поклонится в ножки.
Бегаешь тут за ним, как не знаю за кем, по-хорошему относишься… «Не буду, Ольга Васильевна, больше не повторится! Ещё неизвестно, кто на вашем этаже балконную дверь разбил — тоже он, наверное. Где он пил-то вчера? С тобой? Или с этими вашими девками из двести двенадцатой? И мы, и девушки вчера рано спать легли. Да и Иван вроде бы часа в два пришёл. Мне ведь про него уже всё рассказали. Ты так ему и передай, что завтра у нас студсовет и будем ставить вопрос о выселении Симакова из общежития. Чтобы в семь часов вся комната ваша в читалке была.
Я, Игорёк, тебя лично попрошу, чтобы ты привёл Симакова. А сегодня пускай он под окном стекло от бутылок подметает. Не выгоняйте его, я лично за ним следить буду! А сессия скоро закончится, и он уедет на практику! Сколько его терпеть можно? Раз ему сказали, два, три — ничего не понимает! Ну и пусть катится, такие нам не нужны! Вы за него уже сколько раз заступались? И до сих пор не поняли, какое это говно? Хватит, выгоним, и без права поселения на будущий год.
Пусть тогда где хочет, там и живёт — на вокзале, на помойке, меня это не касается. И всё, больше не уговаривай меня. Ботова подумала. Там только петлю починить надо. Только зря вы, Ольга Ва… — Всё-всё, ничего не слышу! Подслушивавшая Лёля проворно закрыла дверь. По блоку прошлёпали тапки Ботвы. Нелли встала, взяла массажную щётку и, глядя в зеркало на стене, начала причёсываться. Потом бросила щётку на кровать и выдвинула ногой из-под шкафа босоножки. Вообще говорят, что она тут чуть ли не с половиной парней перетрахалась.
Да и кого выселяют на сессии? Всё равно все скоро разъедутся на практику. Он поднялся из-за стола и повернулся к окну. Солнце ослепило его. Всё будет хорошо. Ведь нас не разлучит какая-то Ботва… Она усадила Отличника на койку, сама села рядом и надолго замолчала. И страшно, и жалко его, ты не представляешь, как жалко! Он мягкий, добрый, весёлый, умный. Умные ведь не бывают злыми — только жестокими.
И общага уничтожает его. Не буду рассказывать, чем все закончилось, хотя мои недвусмысленные намеки уже наверняка подтолкнули вас к определенным догадкам. Упомяну лишь, что финал был вполне закономерный, но слишком трагичный. Оттого и название — «Общага-на-крови». Все умирают: кто-то смертью физической, а кто-то - духовной. Так кто сильнее: тот, кто смог выжить, или тот, кому хватило смелости читай «наглости» побороться с этой системой? Дата регистрации: 11. Главный редактор — Балашова Анна Олеговна 440034, Пензенская область, г. Пенза, ул. Маркина, д.
Горького начал проводить «гендер-пати» В Перми парк им. Горького запустил новую услугу - проведение «гендер-пати». Это торжественное мероприятие, на котором будущие родители и их гости узнают о поле ребенка. Обычно для этого предлагается масса вариантов для определения пола ребенка, начиная с шариков розового или голубого цветов, конфетти, начинок торта и т. Идея таких вечеринок принадлежит блогеру Дженне Карвунидис — она первая устроила гендер-пати в 2008 году. В парке им.
Взломщик, не отводя взгляда от темной полости, протянул руку, нашарил выключатель и щелкнул. Он увидел изгиб унитаза, блестящую алую лужу в его чаше и багровые разводья на полу. На фаянсе безвольно лежала тонкая, очень бледная рука. На ее сгибе еще шевелилась живая кровь. Взломщик осторожно прикрыл дверь, зачем-то погасил свет и прошел в свою комнату. Мужики, прячьте бутылки. Вовка, звони в «скорую». В сортире — самоубийца. Она словно заранее извинялась, и тихий стук растворялся в воздухе.
Слушать аудиокнигу: Общага на крови / Алексей Иванов
Автор: Алексей Иванов. Известный уральский писатель Алексей Иванов, получивший не одну литературную премию, чьи произведения экранизируют, посмотрел, как сняли фильм по его книге «Общага-на-Крови», прототип которой действительно есть в Екатеринбурге. Иванов Алексей Общага-на-Крови.
Алексей Иванов - Общага-на-Крови краткое содержание
- Книга "Общага-на-крови" - Алексей Иванов
- «Будто душа до сих пор заперта в той общаге»: писатель Иванов похвалил фильм, снятый по его роману
- Общага-на-Крови слушать бесплатно аудиокнигу - автор Алексей Иванов
- 549076 Общага-на-Крови Алексей Иванов
Алексей Иванов - Общага-на-Крови
Ты со своими шуточками допрыгаешься. Забудь про Караванову, добром говорю. Руки будешь совать — так я их тебе пообломаю, а если полезешь — по стене размажу, усвоил? Она — моя женщина, Гапонов, заучи это. Я за неё тебя любой ценой уделаю. Ты лучше и думать о ней не смей, козёл!
Гапонов дослушал Игоря, не торопясь поднял ногу и вдруг мощно пнул по стулу, на котором Игорь сидел. Стул отпрыгнул на метр и с грохотом опрокинулся. Игорь, мелькнув подошвами кроссовок перед лицом Гапонова, рухнул на спину, ударившись затылком об пол. Мгновение спустя дверь распахнулась, и в комнату ввалился Ванька Симаков. Весь разговор Игоря с Гапоновым он подслушал.
Отличник застал Ваньку возле двери гапоновской комнаты скорчившимся пополам, прилепившим ухо к замочной скважине, с отвердевшим лицом, со скошенными глазами и шевелящейся бородой. Когда в комнате раздался грохот упавшего стула, Ванька моментально разогнулся. Взгляд его из бесконечной пустоты переехал на Отличника. Отличник, ничего не соображая, вылетел из блока в коридор и юркнул в кухню. Ванька застал Игоря и Гапонова уже вскочившими и готовыми броситься друг на друга.
Гапонов стоял молча. Ванька подтаскивал Игоря к двери. Мне самому надо с Яном поговорить. Иди, иди, ты уже всё сказал, а мы тебя внимательно выслушали… Ванька дотащил обалдевшего Игоря до выхода, выпихнул его в блок и сразу захлопнул дверь. Игорь тотчас могуче пнул в неё.
Ванька быстро отщёлкнул замок, приоткрыл дверь, выставил в коридор бороду и спросил: — Долбанулся, что ли?.. Приглаживая руками волосы, Ванька, не глядя ни на кого, прошёл в комнату. Гапонов всё так же молча сел на кровать. Из коридора не доносилось ни звука. Генерозов, ты, наверное, пописать хочешь?
Ванька заёрзал, доставая сигареты, и закурил. Гапонов тоже медленно закурил. Рыпнется — по зубам отгребёт. Сам я себя, что ли, выселю? Он мне не мешает, пусь живёт.
Он имеет, и я хочу. Она же лядь ощажная. И сам я её по пьяни прищемил, но дано. Кому не дала — тот и вонял с досады. А теперь у неё есть постоянный мужик — Каминский, и ты лучше не суйся.
К тому же не обломится тебе. Знаю я этих баб, замуж она хочет, вот и держиса за этого мудозвона. Зесь, в ощаге, эту лядь никто больше, кроме него, не возьмёт, а ей дано пора. Ещё один аборт — и она уже рожать не сможет, кому такая нужна будет? Тем более, если здесь, в ощаге, она мужика не заведёт, её затрахают насмерть.
Ванька в изумлении присвистнул. За мужа держаса будет, хозясвенная, самосоятельная. А лядовать начнёт — успокою. А потом её под зад коленом? Не даст.
Оба они замолчали. Ни к чему хорошему это не приведёт. Отстань от них обоих, Ян. Ванька поднял на него взгляд. Кто тебя отмазывал, может, помнишь?
А когда из техникума тебя плющить приходили, кто ещё из наших за тебя вышел, а? Или тот случай с Вьюшковой — припомни, кто тогда всё замял? Что терь, мне те за это сю жись ноги целовать? Ты лучше отстань от Каравановой. Тебе других баб мало, что ли?
Ты меня уже достал. Ванька развернулся на него, взял со стола за горлышко бутылку и вдруг швырнул её в стену над головой Генерозова. Бутылка лопнула, просыпавшись вниз, и Генерозов вжался в койку. Если ты добром отстать не хочешь, давай посчитаемся. С тебя должок и за технарей, и за Вьюшкову, и за ментов.
Давай расплачиваться. Баш на баш — и разойдёмся. Не начинай лучше, Ванька, кто кому дожен. Зесь я хозяин. Учти, если ты снова начнёшь под Караванову клинья подбивать, у тебя не с Каминским — сперва со мной разборки будут.
Ванька надул щёки и медленно выпустил воздух. Я тебя долго уламывал, уговаривал, просил… Не заставляй меня к крайнему средству прибегать. Ведь потом сам себе яйца вырвешь. Постояв перед Ванькой, качаясь с носков на пятки, он пошёл к двери, отпер её и открыл. Затем он вернулся к Ваньке, встал около него и вдруг схватил его за шкирку, свалил со стула на колени и рванул к выходу.
Ванька локтем ударил Гапонова в пах и, когда Гапонов, зарычав, согнулся пополам, вскочил, схватил его за руку и умело выкрутил её так, что Гапонов развернулся спиной к нему и выгнулся дугой, выпятив живот. Ванька подвёл Гапонова к грязному столу, взял за волосы на темени и ткнул лицом в лужу портвейна. Во-вторых, — не обращая внимания, продолжал урок Ванька, — ты оставляешь в покое Каминского — ни разборок, ни драк, ничего… А в-третьих, завтра на студсовете все мы остаёмся жить в общаге — и я, и Каминский, и Караванова, и все мы получаем поселение на будущий год, понял? Твёрдо запомни эти три требования. А если чего, слушай, Гапон, что я сделаю… — Ну, с-сука… — твердил Гапонов, и Ванька снова обмакнул его в портвейн.
Если Караванова не напишет, я сам напишу, мне терять нечего… — Свидетеля нет, сука… — Вот это самое главное, Гапон: я свидетель. Я свидетель, понял? Я тут за стенкой был, в двести шестой, у Бумагина, и всё слышал. Бумагин подтвердит, что я в его комнате сидел. Если чего — я тебя заложу с потрохами, и загремишь по статье.
Всё понял? Всё запомнил? Бледный от волнения Отличник стоял у входа в блок. Ванька без слов обнял его за плечо, развернул и повёл обратно в кухню. Из кухни им навстречу вышла девушка с чайником, кивнула и пошла дальше.
Выкрашенная в вездесущий синий цвет кухня была голая, но довольно чистая. В окне косым обрезом виднелась стена общаги, которая в это время дня заслоняла от кухни солнце. Всё помещение заполняла густая тень, и от этого контраста город за окном, уже ощутивший приближение вечера, стал вызывающе ярким: оранжевые дома с чёрными и алыми окнами, жирные, болотно-зелёные кроны деревьев и фиолетовое небо, на дне которого светились вдали фантастически белые многоэтажки заречного района. Ванька плюхнулся на подоконник, под которым стоял мусорный бак. К баку, как щит к надгробию воина, была прислонена крышка.
Отличник сел рядом на стол, столешница которого была покрыта рыжими кругами ожогов. Ванька закурил, поскрёб бороду и спросил: — Ты слышал? Не надо было с ним ссориться, да деваться некуда… И шантаж мой белыми нитками шит. Ну, Бумагин, конечно, за меня горой, только изнасилования-то не было, да и заяв никаких никто писать не будет — чего Нельку позорить… — Зачем же ты тогда всем этим грозил? Завтрашний студсовет пережить.
На Нельку Гапонов и так больше не полезет, меня побоится. А вот чтобы меня не выперли из общаги, мне Гапонова ошеломить надо было. Вот и ошеломил, блин. Лишь бы Гапон до завтра не расчухал, что к чему. А следующий студсовет только в конце сессии.
Значит, если кого не зарежем, то доживём год в общаге. Лёльке и Нельке на пятый курс поселение дадут без проблем, за ними грехов нет. Игорёхе дадут, потому что его Ботва любит. И тебе дадут, потому что ты маленький, не пьёшь, не куришь, учишься зашибись. Ну а про себя я сам позабочусь.
Если Гапонов решит мне заподлить и не даст поселение, я ему ещё тот цирк-шапито организую. Развоняюсь на всю общагу. Гапона тогда самого из председателей выкинут. Так что мы при своих остались. Отличник молчал.
Ванька поглядел на сигарету в прыгающих пальцах. И меня с Игорёхой на пару завтра турнули бы из общаги. К тому же Гапонов Игорёхе здюлей бы навешал, а потом с полным правом опять на Нельку полез, и началась бы форменная коррида. Ванька докурил и ввинтил окурок в стену. Он ставку делает только на свою любовь, а это слишком шатко для нашей долбаной жизни.
Он думает, что коли с бабами он Александр Македонский, так и в остальных случаях всех победит и на хер пошлёт. А разным Гапоновым на его любовь насрать прицельно с пожарной каланчи. Поэтому я и встрял. Хотя по уму мне эта склока — как для жопы дверца… Ванька, выговорившись, спрыгнул на пол и поглядел на руки. Значит, не психую… Пойдём домой, отец.
Сейчас Игорёхе надо будет ещё клизму поставить. Игорь с Ванькой сначала поругались, потом помирились, потом ходили в двести двенадцатую к Нелли и Лёле, потом решили купить вина и устроить общий ужин, потом поставили вверх дном всю комнату, разыскивая пустые бутылки, чтобы сдать их, потом наконец упёрлись в гастроном, успев перед уходом опять разругаться. Отличник же решил снова сесть за учёбу. Передряги передрягами, а сессия сессией, и экзамен приближался. Но погрузиться в учение с головой ему всё равно не удалось.
Сперва пришёл за сигаретами Вадик Стрельченко. Потом по душу Игоря вновь явилась Марина Савцова. Потом кто-то искал, где живёт какой-то Бобылёв. Потом пришла успокоившаяся Нелли и, ругаясь, долго рылась в продуктовой тумбочке, выбирая что-нибудь на ужин. Потом снова пришла Нелли и, ругаясь, выгнала Отличника из-за стола, чтобы достать тарелки.
Потом притащился однокурсник Отличника Максим Зимовец и долго, с унижением и угрозами, выпрашивал учебник. Потом опять пришла Нелли и, ругаясь, забрала соль. Потом в гости завалился Борька Аргунов и, видя, что никого нет, а Отличник занят, разлёгся на Ванькиной койке и начал курить. Покурив и не дождавшись внимания, он за гриф, как убитого гуся за шею, подтащил к себе гитару, смёл рукой накопившийся от бездействия на струнах музыкальный мусор и заиграл похоронный марш. Тогда Отличник не выдержал.
Вымётывайся — я запираю комнату и ухожу в читалку. Читалка находилась на первом этаже. Отличник пошёл туда через вестибюль, где на вахте бабку Юльку уже сменил какой-то студент из подрабатывающих старшекурсников. Читалка представляла собой большой, совершенно голый зал, полностью заставленный ученическими партами.
Здесь, как в сердце особого мироздания, творится все, что включает в себя человеческая жизнь: жители общаги выпивают вино и сочиняют стихи, дерутся, играют на гитаре, борятся с комендантом Ботовой с мужем Ренатом, ненавидят, любят друг друга со всем тем максимализмом юности, необыкновенно отчаянно, и остальной Вселенной здесь не существует… Страсти и предательство, кровь и слезы — все это крепко связало героев, и даже смерти не удалось разорвать такой заколдованный круг… Для читателей старше 18 лет. Комментарии 1.
Здесь, как в сердце особого мироздания, творится все, что включает в себя человеческая жизнь: жители общаги выпивают вино и сочиняют стихи, дерутся, играют на гитаре, борятся с комендантом Ботовой с мужем Ренатом, ненавидят, любят друг друга со всем тем максимализмом юности, необыкновенно отчаянно, и остальной Вселенной здесь не существует… Страсти и предательство, кровь и слезы — все это крепко связало героев, и даже смерти не удалось разорвать такой заколдованный круг… Для читателей старше 18 лет. Комментарии 1.
Любителям такого своеобразного филологического развлечения книга должна понравиться хотя я и ее понимаю, как подобное печатают на бумаге вместо того, чтобы автора отправить валить лес для производства этой самой бумаги 6 нравится.
Рецензии на книгу «Общага-на-Крови» Алексей Иванов
Герои романа Алексея Иванова «Общага-на-Крови» – умники и максималисты, и они умеют находить причины, разрешающие совершать такие поступки, которые совершать не хочется и не обстоятельств из обычного общежития в. Алексей Иванов" без регистрации, бесплатно онлайн. просьба написать на почту для удаления материала. Слушать книгу "Общага на крови - Алексей Иванов" - Алексей Иванов полностью, в хорошем качестве. описание и краткое содержание, автор Алексей Иванов, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки
Общага-на-крови. Самый честный роман о студенческой жизни
В книжном интернет-магазине «Читай-город» вы можете заказать книгу Общага-на-Крови от автора Алексей Иванов (ISBN: 978-5-00-139516-4) по низкой цене. «Общага-на-крови» – дебютный роман Алексея Иванова. Краткое содержание книги: История одной студенческой общаги, на много лет ставшей домом для персонажей этого миниатюрного эпоса, подлинная жемчужина современной молодежной прозы. Алексей Иванов — о романе «Общага на крови». Герои романа Алексея Иванова «Общага-на-Крови» – умники и максималисты, и они умеют находить причины, разрешающие совершать такие поступки, которые совершать не хочется и не следует. Алексей Иванов написал роман «Общага-на-крови» во время учебы в Уральском государственному университете, автору на тот момент был всего 21 год.
«Будто душа до сих пор заперта в той общаге»: писатель Иванов похвалил фильм, снятый по его роману
На что способны эти ребята, чем придется пожертвовать каждому из них, чтобы выжить в сложившихся обстоятельствах? Узнайте об этом, начав слушать аудиокнигу Общага-на-Крови онлайн. Удалено по требованию правообладателя.
Точно так же происходит и в книге «Общага-на-Крови». Она читается достаточно сложно, и это касается не только нежных и впечатлительных читателей. Даже тем, кто спокойно воспринимает что-то тяжёлое и неприятное, читать эту книгу может быть трудно. Всё дело в том, что автор умело передаёт атмосферу безысходности, то чувство, когда ты не знаешь, куда дальше идти… В романе несколько главных героев, но один из них ощутимо выделяется среди других.
Пять друзей, каждый со своей историей, судьбой, своими тайнами и переживаниями. Они все живут в общежитии, но в один далеко не прекрасный день оказываются выселенными из него.
Тогда он саданул в хлипкую дверь плечом и с первого же раза вывернул хлипкий шпингалет. Дверь отскочила сантиметров на двадцать и уткнулась во что-то мягкое. В темноте ничего не было видно. Взломщик, не отводя взгляда от тёмной полости, протянул руку, нашарил выключатель и щёлкнул. Он увидел изгиб унитаза, блестящую алую лужу в его чаше и багровые разводья на полу. На фаянсе безвольно лежала тонкая, очень бледная рука. На её сгибе ещё шевелилась живая кровь. Взломщик осторожно прикрыл дверь, зачем-то погасил свет и прошёл в свою комнату.
Мужики, прячьте бутылки. Вовка, звони в скорую. В сортире — самоубийца. Часть первая Так в их дверь не стучал никто, кроме Лёли. Она словно заранее извинялась, и тихий стук растворялся в воздухе. Но Отличник услышал его и окончательно проснулся. Он лежал и глядел на комнату, полную прохладного запаха улицы. Ночью Ванька, как всегда, расхлебянил окно, и тёмный ветер вымыл стены, вещи, тряпки, стёр с поверхности обычный их вкус — хорошо настоянного сигаретного дыма, старого пепла, пыльной материи, бумаги, кофе и чая. Теперь они были свежи и накрахмалены ночной зябкостью. В воздухе, где таял стук Лёли, не было никакого движения.
Мне самому надо с Яном поговорить. Иди, иди, ты уже всё сказал, а мы тебя внимательно выслушали… Ванька дотащил обалдевшего Игоря до выхода, выпихнул его в блок и сразу захлопнул дверь. Игорь тотчас могуче пнул в неё. Ванька быстро отщёлкнул замок, приоткрыл дверь, выставил в коридор бороду и спросил: — Долбанулся, что ли?..
Приглаживая руками волосы, Ванька, не глядя ни на кого, прошёл в комнату. Гапонов всё так же молча сел на кровать. Из коридора не доносилось ни звука. Генерозов, ты, наверное, пописать хочешь?
Ванька заёрзал, доставая сигареты, и закурил. Гапонов тоже медленно закурил. Рыпнется — по зубам отгребёт. Сам я себя, что ли, выселю?
Он мне не мешает, пусь живёт. Он имеет, и я хочу. Она же лядь ощажная. И сам я её по пьяни прищемил, но дано.
Кому не дала — тот и вонял с досады. А теперь у неё есть постоянный мужик — Каминский, и ты лучше не суйся. К тому же не обломится тебе. Знаю я этих баб, замуж она хочет, вот и держиса за этого мудозвона.
Зесь, в ощаге, эту лядь никто больше, кроме него, не возьмёт, а ей дано пора. Ещё один аборт — и она уже рожать не сможет, кому такая нужна будет? Тем более, если здесь, в ощаге, она мужика не заведёт, её затрахают насмерть. Ванька в изумлении присвистнул.
За мужа держаса будет, хозясвенная, самосоятельная. А лядовать начнёт — успокою. А потом её под зад коленом? Не даст.
Оба они замолчали. Ни к чему хорошему это не приведёт. Отстань от них обоих, Ян. Ванька поднял на него взгляд.
Кто тебя отмазывал, может, помнишь? А когда из техникума тебя плющить приходили, кто ещё из наших за тебя вышел, а? Или тот случай с Вьюшковой — припомни, кто тогда всё замял? Что терь, мне те за это сю жись ноги целовать?
Ты лучше отстань от Каравановой. Тебе других баб мало, что ли? Ты меня уже достал. Ванька развернулся на него, взял со стола за горлышко бутылку и вдруг швырнул её в стену над головой Генерозова.
Бутылка лопнула, просыпавшись вниз, и Генерозов вжался в койку. Если ты добром отстать не хочешь, давай посчитаемся. С тебя должок и за технарей, и за Вьюшкову, и за ментов. Давай расплачиваться.
Баш на баш — и разойдёмся. Не начинай лучше, Ванька, кто кому дожен. Зесь я хозяин. Учти, если ты снова начнёшь под Караванову клинья подбивать, у тебя не с Каминским — сперва со мной разборки будут.
Ванька надул щёки и медленно выпустил воздух. Я тебя долго уламывал, уговаривал, просил… Не заставляй меня к крайнему средству прибегать. Ведь потом сам себе яйца вырвешь. Постояв перед Ванькой, качаясь с носков на пятки, он пошёл к двери, отпер её и открыл.
Затем он вернулся к Ваньке, встал около него и вдруг схватил его за шкирку, свалил со стула на колени и рванул к выходу. Ванька локтем ударил Гапонова в пах и, когда Гапонов, зарычав, согнулся пополам, вскочил, схватил его за руку и умело выкрутил её так, что Гапонов развернулся спиной к нему и выгнулся дугой, выпятив живот. Ванька подвёл Гапонова к грязному столу, взял за волосы на темени и ткнул лицом в лужу портвейна. Во-вторых, — не обращая внимания, продолжал урок Ванька, — ты оставляешь в покое Каминского — ни разборок, ни драк, ничего… А в-третьих, завтра на студсовете все мы остаёмся жить в общаге — и я, и Каминский, и Караванова, и все мы получаем поселение на будущий год, понял?
Твёрдо запомни эти три требования. А если чего, слушай, Гапон, что я сделаю… — Ну, с-сука… — твердил Гапонов, и Ванька снова обмакнул его в портвейн. Если Караванова не напишет, я сам напишу, мне терять нечего… — Свидетеля нет, сука… — Вот это самое главное, Гапон: я свидетель. Я свидетель, понял?
Я тут за стенкой был, в двести шестой, у Бумагина, и всё слышал. Бумагин подтвердит, что я в его комнате сидел. Если чего — я тебя заложу с потрохами, и загремишь по статье. Всё понял?
Всё запомнил? Бледный от волнения Отличник стоял у входа в блок. Ванька без слов обнял его за плечо, развернул и повёл обратно в кухню. Из кухни им навстречу вышла девушка с чайником, кивнула и пошла дальше.
Выкрашенная в вездесущий синий цвет кухня была голая, но довольно чистая. В окне косым обрезом виднелась стена общаги, которая в это время дня заслоняла от кухни солнце. Всё помещение заполняла густая тень, и от этого контраста город за окном, уже ощутивший приближение вечера, стал вызывающе ярким: оранжевые дома с чёрными и алыми окнами, жирные, болотно-зелёные кроны деревьев и фиолетовое небо, на дне которого светились вдали фантастически белые многоэтажки заречного района. Ванька плюхнулся на подоконник, под которым стоял мусорный бак.
К баку, как щит к надгробию воина, была прислонена крышка. Отличник сел рядом на стол, столешница которого была покрыта рыжими кругами ожогов. Ванька закурил, поскрёб бороду и спросил: — Ты слышал? Не надо было с ним ссориться, да деваться некуда… И шантаж мой белыми нитками шит.
Ну, Бумагин, конечно, за меня горой, только изнасилования-то не было, да и заяв никаких никто писать не будет — чего Нельку позорить… — Зачем же ты тогда всем этим грозил? Завтрашний студсовет пережить. На Нельку Гапонов и так больше не полезет, меня побоится. А вот чтобы меня не выперли из общаги, мне Гапонова ошеломить надо было.
Вот и ошеломил, блин. Лишь бы Гапон до завтра не расчухал, что к чему. А следующий студсовет только в конце сессии. Значит, если кого не зарежем, то доживём год в общаге.
Лёльке и Нельке на пятый курс поселение дадут без проблем, за ними грехов нет. Игорёхе дадут, потому что его Ботва любит. И тебе дадут, потому что ты маленький, не пьёшь, не куришь, учишься зашибись. Ну а про себя я сам позабочусь.
Если Гапонов решит мне заподлить и не даст поселение, я ему ещё тот цирк-шапито организую. Развоняюсь на всю общагу. Гапона тогда самого из председателей выкинут. Так что мы при своих остались.
Отличник молчал. Ванька поглядел на сигарету в прыгающих пальцах. И меня с Игорёхой на пару завтра турнули бы из общаги. К тому же Гапонов Игорёхе здюлей бы навешал, а потом с полным правом опять на Нельку полез, и началась бы форменная коррида.
Ванька докурил и ввинтил окурок в стену. Он ставку делает только на свою любовь, а это слишком шатко для нашей долбаной жизни. Он думает, что коли с бабами он Александр Македонский, так и в остальных случаях всех победит и на хер пошлёт. А разным Гапоновым на его любовь насрать прицельно с пожарной каланчи.
Поэтому я и встрял. Хотя по уму мне эта склока — как для жопы дверца… Ванька, выговорившись, спрыгнул на пол и поглядел на руки. Значит, не психую… Пойдём домой, отец. Сейчас Игорёхе надо будет ещё клизму поставить.
Игорь с Ванькой сначала поругались, потом помирились, потом ходили в двести двенадцатую к Нелли и Лёле, потом решили купить вина и устроить общий ужин, потом поставили вверх дном всю комнату, разыскивая пустые бутылки, чтобы сдать их, потом наконец упёрлись в гастроном, успев перед уходом опять разругаться. Отличник же решил снова сесть за учёбу. Передряги передрягами, а сессия сессией, и экзамен приближался. Но погрузиться в учение с головой ему всё равно не удалось.
Сперва пришёл за сигаретами Вадик Стрельченко. Потом по душу Игоря вновь явилась Марина Савцова. Потом кто-то искал, где живёт какой-то Бобылёв. Потом пришла успокоившаяся Нелли и, ругаясь, долго рылась в продуктовой тумбочке, выбирая что-нибудь на ужин.
Потом снова пришла Нелли и, ругаясь, выгнала Отличника из-за стола, чтобы достать тарелки. Потом притащился однокурсник Отличника Максим Зимовец и долго, с унижением и угрозами, выпрашивал учебник. Потом опять пришла Нелли и, ругаясь, забрала соль. Потом в гости завалился Борька Аргунов и, видя, что никого нет, а Отличник занят, разлёгся на Ванькиной койке и начал курить.
Покурив и не дождавшись внимания, он за гриф, как убитого гуся за шею, подтащил к себе гитару, смёл рукой накопившийся от бездействия на струнах музыкальный мусор и заиграл похоронный марш. Тогда Отличник не выдержал. Вымётывайся — я запираю комнату и ухожу в читалку. Читалка находилась на первом этаже.
Отличник пошёл туда через вестибюль, где на вахте бабку Юльку уже сменил какой-то студент из подрабатывающих старшекурсников. Читалка представляла собой большой, совершенно голый зал, полностью заставленный ученическими партами. За её окнами в узком скверике вдоль общаги молодые мамы катали коляски и курили сигареты. В читалке, несмотря на то что в сессию здесь собиралось много народу, стояла благоговейная тишина, нарушаемая лишь осторожным шорохом затёкших ног, шелестом страниц и редким шёпотом, столь тихим, что он почти превращался в телепатию.
Отличник сел подальше от дверей за парту с красивой однокурсницей Милой Северьяновой и наконец-то полностью ушёл в учебу. Он просидел в читалке два или три часа, и его лишь дважды оторвали от занятий: один раз собрала конспекты и ушла Мила, другой раз, пригибаясь, словно под обстрелом, к Отличнику пробрался Игорь и сказал, что Нелли и Лёля зовут его перебирать гречку. На это Отличник ответил, что он с утра мыл посуду, а некоторые дрыхли и пусть они теперь сами перебирают гречку, а он будет учиться, потому что поступал в институт не для того, чтобы мыть посуду за тех, кто ночью шляется по бабам или вышибает двери, и не для того, чтобы перебирать гречку, а чтобы получать высшее образование. Прослушав гневную отповедь Отличника, Игорь, так же пригибаясь, убежал.
Отличник ещё некоторое время сидел и читал, и тут за ним пришла Лёля. Общага переживала последний предсонный всплеск жизни. Двери её хлопали, пропуская вереницы жильцов и гостей. В вестибюле у телефона-автомата маялась очередь.
Со студентом-вахтёром уныло ругалась какая-то девушка по поводу журнала, который у неё то ли свистнули со стола вахты, где обычно лежала выписанная студентами почта, а то ли вообще не принесли. На главной лестнице была суета, на чёрной — голоса, смех и дым сигарет. Балконы усеяли курильщики, как воробьи — телеграфные провода. В кухнях шипела вода в кранах и могуче трещали на плитах сковородки.
Из блоков доносились футбольный гвалт и захлёбывающаяся скороговорка телекомментатора. Отличник шёл по этим лестницам и этим коридорам, о чём-то несущественном болтая с Лёлей, и ощущал, что он гаснет, растворяется, наполняя собой общагу, и его осязание становится вечным общажным сквозняком, его зрение смягчается прозрачными сумерками её помещений, слух его превращается в голоса, смех, хлопанье дверей, кухонный шум, и душа его вмещает в себя всю вселенную общаги с её радостью, разочарованием, первой любовью, надеждой и болью. Отличник шёл и чувствовал, что он любит, бесконечно любит общагу. В двести четырнадцатой Ванька, Игорь и Нелли уже сидели возле стола.
Общага-на-крови. Выбор есть всегда!
Роман "Общага-на-Крови" Алексея Иванова, создателя таких бестселлеров, как "Золото бунта", "Сердце Пармы", "Географ глобус пропил", публикуется впервые. беллетризированные воспоминания автора о студенческой жизни. Слушать аудиокнигу «Общага-на-Крови» автора Алексея Иванова в исполнении Михаила Горевого. Книга Общага-на-Крови автора Алексей Иванов читать онлайн бесплатно и без регистрации. В книжном интернет-магазине «Читай-город» вы можете заказать книгу Общага-на-Крови от автора Алексей Иванов (ISBN: 978-5-00-139516-4) по низкой цене.
Алексей Иванов - Общага-на-Крови краткое содержание
- «Общага» — это достоевщина. Рецензия писателя Алексея Иванова на фильм по книге Алексея Иванова
- 1. «Сердце пармы» (2003)
- Общага-на-Крови, Алексей Иванов
- Общага-на-Крови скачать книгу Алексея Иванова : скачать бесплатно в fb2, epub, pdf, txt.
Общага на крови - Иванов Алексей
Пятеро друзей. Каждый проходит свой круг ада, своё испытание общагой, своё быть или не быть, остаться или уплыть в мир иной. Каждый выбирает прогнуться, извернуться, обернуться другим, стать двойником, то есть предать друга, того, кто не обижал и не собирался, чтобы оправдать себя и свой поступок, чтобы возвыситься и дальше спокойно жить. Каждый, кроме, казалось бы, Отличника, который в общем-то прогибается тоже, но в другом — в своём молчании, в принятии ситуации и бесчувствии, в том, что не смог через свои очечки отличить плохое от хорошего и на плохое пальцем указать. Всё это напоминает «Двойника» Достоевского или демонический пир откуда-нибудь из Гоголя. В финале все герои, как и в начале романа, за столом пьют да чокаются, только вот смотрят Игорь, Ванька, Лёля и Нелли на Отличника совсем другими глазами — ни дать, ни взять, двойники. Если идти вглубь, то Нелли — самая настоящая Настасья Филипповна с бесовщинкой в глазах.
Идиотом, казалось бы, можно наградить Отличника, да не тянет он. Хотя, есть у них кое-что с князем Мышкиным общее — хотел как лучше, а получилось... В эту достоевщину подмешивает автор еще и постмодернистские мотивы. И все эти размышления Нелли о Боге-авторе и о том, герой я литературного произведения или живой человек то есть по старинке — тварь ли я дрожащая или право имею , нагнетают и добавляют произведению трагичности и еще большей безысходности. Если же отойти от классических мотивов и воспринимать произведение, как сугубо доскональное отражение реальности, то скажу я вам, что мир общаги 90-х сродни лагерному конклаву со своими строгими законами, которые можно обходить, торгуя телом или душой, то есть — попросту панель. А что еще делать, когда страна вокруг рушится и непонятно, что будет ждать в будущем, может и мира-то больше не будет?
Что еще делать, когда общага — это твой единственный дом, а тебя несправедливо выгнали? Ни денег, ни крыши над головой, ни еды, ни друзей. Тогда либо продаешь себя, либо прыгаешь с крыши. Иного выхода нет. Тогда любое предложение, даже самое гадкое, покажется выходом, тогда лечь в постель, переспать с тем, у кого власть и получить ключи от комнаты и заветный пропуск в общагу — счастье неимоверное. А на прыгающих можно и глаза закрыть.
И причем тут Достоевский?
Васьянов — мастер подлинности, и его история не превращается в средневековый «Молот ведьм», но сквозь весь фильм звучит острая нота такой достижимой и недостижимой святости. В фильме нет главного героя, потому что молодые актеры играют так, что каждый из них — главный.
После фильма остается ощущение, будто твоя душа до сих пор заперта где-то в той общаге и мечется по ее комнатам, коридорам и лестницам». Летом Алексей Иванов начал писать мистический триллер «Тени тевтонов», мы публиковали отрывок из него. А весной Иванов дал интервью Юрию Дудю.
Нет, я, конечно, не буду спорить, что в 90-е годы прошлого столетия в нашей стране творилось чёрт знает что, но я сама в это самое время училась в ВУЗе, и, хоть не жила в студенческом общежитии, ибо иногородней не являлась, неоднократно там бывала. Да, выпивали там втихаря, и романы крутили, но подобного описанному в романе непотребству не позволялось никому и тогда. Ясно, что вероятнее всего здесь имеет место литературная гипербола, но, как мне кажется, со смакованием грехов человеческих автор малость переборщил. Местами читать было омерзительно.
Один лишь в романе светлый лучик. И это не главный герой, имени которого читатель так и не узнает, потому что через весь сюжет он будет проходить под кодовой кличкой «Отличник». Мальчик он, бесспорно, милый, но уж больно пустой. Как аквариум, поблескивающий чисто промытыми гранями.
Солнечный свет, словно порезавшись, яростно пылал в гранях стаканов на столе, на грязном лезвии ножа, на ручках ложек. Лёля снова робко постучалась. От этого звука воздух вздрогнул, в окне мелькнула птица, а посреди комнаты из пустоты возникли светящиеся пылинки. За дверью послышались шорох, вздох, шаги, и Отличник уже подумал, что Лёля отказалась от своего намерения, как раздался уверенный голос Нелли: — Не открывают? Тотчас, будто нажали кнопку, включился уличный шум — невнятные голоса, щебет воробьёв, шарканье шагов, подвывание и шелест далёкого троллейбуса. Обе шторы на окне, от солнечного света ветхие, кинулись вперёд как по сигналу, развернулись и выпукло надулись парусами. Ком холодного воздуха прокатился по комнате, забурлив в пепельнице тревожно выскочившим пеплом. Створка окна, блеснув, как выстрел в висок, стремительно захлопнулась. Шторы, словно расстрелянные, моментально обвисли. Пепел на столе из последних сил прополз немного и застрял на полпути среди окурков, похожих на падшую мелкую скотину. Нелли вошла в комнату и твёрдо остановилась посередине. Лёля, сделав страшные глаза, спряталась у неё за спиной. Отличник рассматривал их сквозь туман ресниц. Нелли была одета для института, а Лёля — в халате, который ей был велик и вечно сваливался у неё то с одного плеча, то с другого, как спящий кавалерист с лошади. С кровати Игоря донёсся печальный стон. Нелли взяла со стула открытую коробку, посмотрела и сказала: — Подлец! Тут пусто! Нелли присела и открыла дверцу его тумбочки. Фыркая и шипя, она побренчала дезодорантами Игоря и сообщила: — Подлец!