Новости хоккея.
Ответ:135|351|531|153|315|513.
- Чем крут новый лого «Яндекс Маркета»
- Читайте также
- Правописание н и нн в суффиксах. Задание 15 - презентация онлайн
- Новости дня
Сериал Папины дочки 19 сезон 11 серия смотреть онлайн
все новости чемпионатов. – Да, конечно, – рассеянно соглашался Крылов, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. Двукратная чемпионка мира по фигурному катанию Анжелика Крылова рассказала, как смогла пережить поражение на Олимпиаде в 1998 году. Мы (1) разумеется (2) прежде всего вспоминаем Крылова при слове «басня» (3). Крылов рассеяННо соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает.
Сериал Беспринципные смотреть онлайн
Ночь была тихая, звездная. Он не хотел домой, его тошнило от цифр и таблиц. А синоптик и Алеша вели его неумолимо, как конвоиры ведут беглеца. Он и сам мог бы идти прямо, но ему было лень утруждать себя. Почти три миллиарда людей на земле, а помочь никто не может. Вот что горько! Помешать всякий может, а помочь и хотели бы, да не могут! Звездочки, звездочки, такое красивое небо, а приходится с ним воевать.
Он должен воевать с небом один на один, за всех этих людей. Эх ты, небо мое, небо!.. Дежурная, укоризненно покачивая головой, передала ему телеграмму. Его срочно вызывали в Москву, в отдел кадров. Вид у него был страшенный: лиловый синячище под глазом, физиономия исцарапана. Девицы в отделе кадров переглядывались. Ему предложили ехать на Памир, там строится линия электропередачи, надо изучить грозовые условия для грозозащиты.
Он пытался втолковать им, что не может ехать, пока не докажет… Градиент напряженности… дельта Е… Девушки разочарованно усмехались. Дельта Е! Кое-кто собирался сунуть его бог знает куда, но начальник отдела кадров, демобилизованный полковник, сказал: «Не люблю, когда кругом победители, а побежденный один». Девушки гордились, что защищают его, подыскали самостоятельную интересную работу, и вот пожалуйте — перед ними никакой не герой, несправедливо гонимый, а самый обычный ловчила из тех, кто по-всякому изворачивается, лишь бы не ехать на периферию. Родители больны, жена пианистка, а у этого — дельта Е. Начальник терпеливо выдавал про госзначение объекта, и госинтересы, и госдисциплину. Оба недоуменно посмотрели друг на друга, и начальник отдела кадров отправился докладывать по инстанции.
Ничего не скажешь, Агатов умел становиться нужным человеком. Он был главным свидетелем, ведь это он предвидел все заранее и предупредил Южина. Он помогал Лагунову формулировать и уговаривать, он показал себя как верный ученик и соратник Голицына, на него временно возложили руководство группой, ликвидацию дел. В присутствии Лагунова он всячески восхвалял Голицына. Лагунов относился к этому с видимым безразличием, однако Агатов чувствовал, что к нему приглядываются. Агатов ждал. Терпеливо ждал, искусно.
Наконец однажды, когда они остались вдвоем, Лагунов осведомился о здоровье Голицына — дело в том, что институты сливаются, создан один отдел атмосферного электричества, — не будет ли старику слишком труден организационный период? Создание подобного центра было давнишней мечтой Голицына, несколько лет он хлопотал и доказывал необходимость такой организации. Агатов понял, что Лагунов не прочь отстранить старика. Агатов на мгновение пожалел своего старика, но что поделаешь, меланхолично ответил он сам себе, такова жизнь. Не я, так найдется кто-нибудь другой. По возвращении в Москву Лагунов рекомендовал его в управление — врио начальника отдела и секретарем оргкомитета международного симпозиума. Агатов не отказывался.
Черты его бледного лица, когда-то еле видимые, словно стертые резинкой, со дня аварии проступали все резче и наконец теперь обозначились законченно, в мраморной твердости. Подбородок налился тяжестью и выдвинулся вперед, появились губы, даже волосы пышно поднялись над маленьким бледным лбом, прочерченным озабоченными морщинками. Происходило удивительное — за эти недели он прибавил в росте. Пиджак стал ему короток. В этой фразе была мелодия, целая симфония, барабаны и трубы слышались в ней. Он всего-навсего стремился туда, где нет неудачных опытов, и контрольных опытов, и загадочных результатов, где он будет недосягаем для выступающих на семинарах. Недоступен для Крылова и подобных ему типов.
Они придут к нему на прием. Их можно не принять. Или выслушать с приветливой улыбкой и пообещать что-то неопределенное. Или переслать дальше и тут же позвонить: «К тебе явится один тип, так учти, он немного того, тяжелый случай». А если не придут, можно вызвать. Пусть посидят в приемной. Тридцать минут, сорок минут… Он вышел навстречу Крылову из-за стола — новенький современный полированный стол, без ящиков — простите, что задержал, дела, не продохнуть — усадил в кресло — пенопласт, обитый красной тканью, весь кабинет модерн — легкая мебель, солнечно, просторно — новый стиль руководства.
Кто вас разукрасил? Никак опять в аварию попали? Итак, Сергей Ильич, вас не устраивает новое назначение. Мне тоже приятней было бы сидеть в лаборатории, но что поделаешь, мы солдаты. А как ваши успехи? Ничего не выходит? Какая жалость.
Тогда придется ехать. Рад бы помочь вам, но сие от меня не зависит. Боюсь, что докладывать академику Лихову о вашей просьбе бесполезно, только хуже будет. Ах, как обходителен был Агатов, как скорбел он, как он сочувствовал! Увы, увы, придется сообщить в партком, пусть общественность скажет свое слово. Крылов должен был сидеть и слушать, и просить, и молчать. Сколько может выдержать человек?
Гораздо больше, чем ему кажется. Человек может много, может все и еще столько же. Вечером пришли Бочкарев и Песецкий, и они обсудили создавшееся положение.
Для съемок сцены ночного заплыва команда проекта получила разрешение городской администрации. По словам актера, с этой задачей легко бы справился даже ребенок. Прохожие заметили вывеску прилавка еще до начала съемочной смены, ее фотографии завирусились в соцсетях.
Илья Андреич, весёлый, румя 1 ый, с трясущимися щеками, подкатил по зеленям к оставле 2 ому ему лазу, влез на свою лошадь и въехал в опушку кустов. Подле него стоял его камердинер, стари 3 ый, но отяжелевший ездок, Семён Чекмарь.
Шагов на сто подальше стоял Митька , отчая 4 ый ездок и страстный охотник. Глаза Ильи Андреича особе 5 о блестели, и он, укута 6 ый в шубку, имел вид ребёнка, которого собрали гулять. Ответ: 23456 7 Укажите все цифры, на месте которых пишется НН. Куинджи до невозможности утомлён был даже милыми, доброжелательными, преда 1 ейшими друзьями. А из этих, бывало, некоторые влетали к нему соверше 2 о расстрое 3 ые: забыть не могут — после бессо 4 ых ночей и созерцания — его картин.
Строго говоря, он даже чем-то милее Тулина. Девочки из метеослужбы вздыхали по нем, и Зоечка из ресторана… Только его почему-то стесняются. Они жаловались, что с ним нельзя так просто болтать, как с Тулиным.
В этой стране любви, куда она попала, существовали необъяснимые законы — вот рядом славный человек, а полюбить его невозможно ни при каких обстоятельствах. Катя, та, например, может влюбиться в Крылова, а в Тулина нет, а она, Женя, наоборот. Вам надо действовать самому, а не дожидаться. Хотите, мы в Москве пойдем к начальству насчет вас? Лисицкий окрестил его снисходительно — «мученик науки», Алеша защищал его, но последнее время о Крылове все чаще говорили покровительственно, как о чудаке, обреченном, несчастливом. Когда она шла сюда, ей было стыдно: вот она уезжает в Москву, а он остается вместе с Ричардом и с той работой, которой занимались и Ричард, и Тулин, все они. А оказалось, что все это для Крылова попросту не существует. Ни ее стыд, ни эти разговорчики, ни успех Тулина в Москве.
И от этого она почувствовала невнятную тревогу… — Но так, как вы думаете про Тулина, тоже неправильно, — сказала она. Крылов молча смотрел на нее. Его круглое лицо сейчас было очень добрым и усталым. Он развел руками, заходил по комнате. Видно было, как тягостно ему говорить об этом. Он стукнул кулаком по столу, ему легче было объясниться жестами, чем произнести эти слова. Он мне просто не нужен. Я вас понимаю, — сказала Женя.
А о чем же ей думать? Она шла по улице, потом вдоль реки, мимо висячего моста. И так она слишком мало думает. Она не заметила, как пришла на кладбище. Белые кресты, пирамидки из крашеной фанеры с никелированной звездой наверху. Выжженная солнцем трава. Маргаритки в зеленой боржомной бутылке. Осевшая могила Ричарда.
Наконец только к вечеру ему удалось
Укажите все цифры, на месте которых пишется Н. Крылов рассеяННо соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. Новости дня читайте на Взгляде. Сегодня узнала. Пока скажу так: ЭТУ тайну наш козлобород скрывает куда тщательней, чем содомию, вдобавок, которая, дела прошлые все же. Галина Сергеевна и Женя узнают, что Папу не приняли на работу и не знают, как ему сообщить об этом. Крылов рассея 1 о соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает.
Задание 14 ЕГЭ 2023 русский язык 11 класс практика и ответы
| Яндекс Музыка — собираем музыку и подкасты для вас | Крылов рассея 1 о соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. |
| Lenta.Ru в соцсетях | Часть аудитории поверила в существование реального продавца воздуха, и новость о необычном бизнесе комментировали представители власти. |
| Иду на грозу - Гранин Даниил, стр. 429 | Женя – большой талант, который постоянно играет на партнера. |
| Ты не забыла, что я женат, дорогая? | Крылов рассея(1)о соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. |
| Наконец только к вечеру ему удалось | все новости чемпионатов. |
ТЕМЫ: ПРАВОПИСАНИЕ КОРНЕЙ, ПРАВОПИСАНИЕ ПРИСТАВОК, ПРАВОПИСАНИЕ СУФФИКСОВ Н и
| Иду на грозу | Узнай на какое время сейчас вызывает твой судья в Арбитраже. |
| Даниил Гранин - Иду на грозу | (ПО)ТОМУ, быть может, что Женя провела со мной весь день с утра до вечера, я почувствовал, что без неё мне как БУД(ТО) скучно. |
Я не вернусь… || Женя и Илья || Практика
Задание ОГЭ на тему: Крылов рассея 1 о соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. Лисицкий окрестил Крылова снисходительно — «муче 2 ик науки», Алёша защищал его, но в последнее время о Крылове всё чаще говорили покровительстве 3 о, как о каком-то чудаке, обречё 4 ом, несчастливом. Основной Государственный Экзамен 2019-2020 учебный год. Официальный сайт. Открытый банк заданий ФИПИ.
Повод — хоккеисты «Металлурга», запинавшего клюшками Елесина, который лег на шайбу прямо на ленточке.
Активнее всех в бою себя проявил Рушан Рафиков, который завалил и уселся на молодого Гребенкина. Но удаление получили не они, а пара Елесин — Хабаров. Зернов сравнял «в раздевалочку», а тренерский запрос не сработал Если в первом периоде ярославцы выглядели интересней, то после перерыва ситуация кардинально изменилась: «Локо» создал всего один убойный момент Полунин объехал ворота и прострелил в центр — Алексеев бросил в упор — шайба попала в колено Маклюкову , а гости — как минимум три. Долгое время «железнодорожники» держались на стойкости Исаева. Голкипер и резкий выстрел Силантьева в нижний угол отразил, и с мгновенным добиванием от Канцерова справился.
Но за 38 секунд до второй сирены Даниил оказался бессилен: «Металлург» довел долгую позиционную атаку до гола! Минулин набросил от синей линии — Силантьев выиграл борьбу на пятаке — Зернов подкараулил отскок и поразил пустой створ. Просто напоминаем: в финальной серии было отменено три шайбы. Понадеялся на чудо и тренерский штаб Игоря Никитина, взявший видеопросмотр на предмет помехи вратарю. Судьи же после недолгой консультации постановили: тычок Зернова в щиток Исаева на ход результативной атаки не повлиял, гол чистый.
Вместе с ничьей в раздевалку «Локомотив» еще и малый штраф за задержку времени отхватил.
Само по себе лицо Кати было симпатичным. Просто оно никак не соответствовало ее характеру. Оно подошло бы миленькой, глуповато-беззаботной машинистке, а на Кате оно выглядело как школьное платьице на взрослой женщине. Сбить Катю было невозможно. Раз начав, она должна была кончить.
В лучшем случае Тулин превратит Женю в домашнюю хозяйку, он слишком эгоист, чтобы считаться с другими. В наше время нельзя жить одними чувствами. Надо думать о будущем. Ты присмотрись: ему никто не нужен, и ты в том числе… Почему-то эти слова больней всего задели Женю. Что бы там ни происходило, а надо было заканчивать и сдавать отчеты и спешить с дипломами. И снова жужжали моторы, весело и ровно потрескивали ртутники.
В перерыве посылали кого-то за персиками, бегали купаться, и Лисицкий потихоньку снял парочку ламп с установки, на которой работал Ричард. С утра Агатов проводил совещание насчет практики. Тут же сидел Тулин, потом зашел Лагунов. Алеша спросил, почему закрывают тему. Агатов хохотнул: — Это к нашей теме не относится. Но Лагунов принялся разъяснять Алеше доверительно, свойским тоном, каким он считал нужным говорить с молодежью.
Началась душеспасительная беседа о науке, об образе ученого, всякая тягомотина, которую Женя терпеть не могла. Лагунов повторил, что при Сталине работу продолжали бы, не считаясь ни с какими жертвами. Так ведь это нормально, — сказал Алеша. Но Алеша распалился. После аварии он чем-то стал напоминать Жене Ричарда, вмешивался, спорил, влезал в такие дела, за которые сам раньше высмеивал Ричарда. Агатов накинулся на него: молодежь пошла, слишком легко вам все дается, войны не знали, развели тут демократию!
Тулин молчал и рассеянно улыбался. Тогда Женя не вытерпела: — Может, начать войну для нашего воспитания? Агатов что-то шепнул Лагунову, они оба усмехнулись, и Лагунов с любопытством стал разглядывать Женю, а Агатов сказал ей: — На вашем месте я бы держался скромнее. Тулин слышал это и даже глазом не повел, слово побоялся сказать. Алеша продолжал еще спорить с Лагуновым и спрашивал у него: «Согласен, тридцать седьмой год, но как вы могли допустить это? Как водится, несчастья посыпались одно за другим.
В лаборатории споткнулась о ящик, порвала новый капроновый чулок. В сердцах стала разбирать схему и рванула провод так, что полетела колодка. Агатов, конечно, заметил, разорался. Но Женя уже завелась: — Подумаешь, колодка, вы о человеке не думаете, у меня, может, горе! Агатов оторопел: какое горе? Женя задрала юбку и помахала перед Агатовым ногой.
Вы никогда не носили капроновых чулок? Вера Матвеевна прикрикнула на нее: — Сейчас же извинитесь! Вера Матвеевна заслонила ее, как наседка, и увела к себе, достала штопальный набор в кожаном футлярчике. Вера Матвеевна показала, как закрепить петлю, а потом сказала: — Мы, женщины, переоцениваем себя. Мы много можем дать мужчине, но далеко не все. В ее словах не было ни зависти, ни ревности, а какое-то непонятное Жене чувство, свойственное только женщинам, которым уже за сорок и которые говорят о мужчинах спокойно.
Я говорю: свадьбу сыграли. А дальше? Ну что ему ответить, чтобы было интересно? Наверное, дальше у этого принца ничего хорошего не было. Она оказалась сварливой и отсталой девицей. Шутка ли, проспать столько лет!
Все хорошее было, пока он добирался до замка. Тулин был небрежно-ласков, и было ясно: для него не существует никого, в том числе и Жени с ее любовью. Она поймала себя на том, что любуется его руками. Это ужаснуло ее. Значит, кроме всего прочего, она развратная, порочная. Она была низвергнута к тем несчастным, околпаченным девчонкам, которых она всегда жалела и высмеивала.
Мужчины на нее больше не глядели. Ноги у нее были толстые и на подбородке прыщ. Она-то верила, что у нее будет все не так, как у других. До чего ж пошлая получилась история! А Ричард уверял ее, что Тулин — человек будущего, — вот потеха!.. Они лежали, прижавшись друг к другу, и она ощущала его всего — щекой, животом, ногами, и ей было этого мало, ей хотелось чувствовать его спиной, затылком, чтобы всюду был он, завернуться в него.
Она ему нужна, как все стало просто! Слова тут были ни при чем, она почувствовала это сразу, когда распахнула дверь и успела увидеть его глаза, рванувшиеся навстречу, и сразу ощутила его сухие, вздрагивающие губы на руках, на лице. Она еще пробовала что-то объяснить, но все это уже потеряло смысл. И все же ей зачем-то надо, чтобы он говорил. Когда он говорит про это, она начинает не верить, а когда он не говорит, ей хочется, чтобы он говорил. Почему так?
Она засмеялась, Тулин поцеловал ее в плечо, и она снова засмеялась, чувствуя, как нравится ему ее смех. Наверное, она все же девчонка, если поцелуй остается для нее событием. Он усмехнулся: — А тебе? Я тщеславна. Мне нужно, чтобы ты стал знаменитостью. Я мещанка и обывательница.
Помнишь, ты обещал мне покорить грозу? Помнишь, какой ты был… — Ей хотелось пробудить в нем хотя бы честолюбие. Других мне не надо. Я хочу, чтобы твои портреты были во всех газетах и чтобы у тебя был значок лауреата. Я могу жить только с лауреатом. Жена лауреата — это же звучит!
Я буду каждый день чистить твой значок, буду перевешивать его с пиджака на пиджак, а вечером на пижаму, а зимой я буду пришпиливать на пальто, а дома опять на пиджак, я буду все утро и весь вечер занята. Съездим в Москву, можно пойти в ЦК, там разберутся. Они сами тебя позовут, увидишь… — Не то, это все не то. При свете луны он казался бледным и похудевшим. Глаза его беспокойно бегали. Начав говорить, он успокоился, как-то сосредоточился.
Женя любовалась им, ей все хотелось взъерошить ему волосы, потом она спохватилась и стала слушать. Благодетель человечества! Я всегда был всего лишь приспособлением к своему мозгу. А мозг был механизмом для расчетов. Сегодня иду, смотрю на небо, плывут облака, как старинные каравеллы. Понимаешь, впервые я увидел не диполи, не объемные заряды, а каравеллы.
Я хочу быть свободным, чтобы видеть каравеллы. У меня все мозги высохли. Постоянно должен то, должен это, хуже рабства, прикован, как невольник на галерах. К черту! Читаю чужие работы — завидую. Не хочу завидовать.
Я сам себя как расценивал: сколько сделал, а сколько написал статей? Почему я не имею права просто ходить по земле, любить, сидеть в кино и чтобы не чувствовать при этом, что где-то тебя ждет, ждет работа? Не мучайте вы меня. Я хочу быть как все люди, не желаю я заботиться о человечестве. Я тоже человек. Что такое, по-твоему, человек: цель или средство?
А ведь человек сам по себе цель. Человек — он высшая ценность, все для него. Ни ты, ни я, мы больше никогда не будем. Мы существуем только однажды. Ради чего я лишал себя простых человеческих радостей? Был бы я гений… А то ведь максимум, что я могу, это обогнать других на полгода.
Не я, так другой решит. Сотни людей работают над тем же самым. Ученых нынче хватает… Возьми Алтынова. Какое тебе дело, умеет ли он решать эллиптические функции и сколько у него статей? Тебе что важнее — что у него добрая душа, он честный дядя и любит людей, — вот что важно, человеческое! Это машины оценивают мощностью, производительностью… Он задумался, и она терпеливо ждала, как всегда ждут женщины мужчин, увлеченных своими рассуждениями.
Он знает лучше меня. Нет, ничего он не знает. Чего он хочет, он сам не знает. Разве он сможет так жить, просто так? Он пропадет, без меня он совсем пропадет». Женя обрадовалась.
Он приподнялся, заглянул ей в лицо. Волнуясь, она пробовала возражать: — Мы же все трудимся во имя будущего. Надо иметь перспективу. Наш труд, особенно творческий, служит обществу. Ты имеешь талант, и вдруг так… Если б у меня был талант! Ты ударился в индивидуализм.
Конечно, талант в нашем обществе должен быть поставлен в условия… но и мы должны жертвовать, если надо, ради движения… Ей не хватало слов. Она не умела спорить на такие темы, он легко сбивал ее, а ей подвертывались только унылые, стертые фразы. Она чувствовала, что сейчас, здесь, на ее глазах совершается непоправимое: он отрывал от себя то, что составляло его душу, весь смысл его жизни, его самого, того Тулина, которого она любила. И она никак не могла переубедить его. Вскоре Тулину позвонили из Москвы, и он появился перед Крыловым вместе с Женей, сияющий, взбудораженный. Кажется, порядок.
Его — тьфу, тьфу, тьфу!
Нельзя уезжать, она презирала себя за то, что уезжает, за то, что не в силах справиться с собой, за то, что не может быть такой, какой хочется. Глава 6 Рулоны осциллограмм, графики, заметки Голицына. Кривые, черновики расчетов, таблицы, заметки Голицына. Покачиваясь взад-вперед, Крылов сидел, сдавив голову, бессмысленно уставясь на этот бумажный хлам. Кривые вставали, как зубцы крепостной стены. Откуда бы Крылов ни пробовал заходить, в конце концов он упирался в эту стену. Давным-давно, в незапамятные времена это было, он мчался на аэродром к Голицыну, осененный догадкой, он ликовал, на земле не было человека счастливей его, все горести отступали, казалось, отныне ничто не помешает его счастью. Неужели так всегда: счастье — ничтожный миг, а все остальное — заботы, тревоги и ожидание? Пожалуй, ни разу в жизни он не был удручен, как сейчас.
Любое горе, беда проходят, тут же наступало ясное и спокойное сознание своего бессилия. Нет большего мучения, чем понять бессилие своего мозга. Со стороны казалось, что он возился в лаборатории, ходил в столовую, шутил с Зоечкой, слушал. Со стороны казалось, что у него есть аппетит, что он щеголяет польскими сандалетами, усердно занимается лечебной гимнастикой. На самом же деле он неотрывно сидел, сжимая голову, и у него ничего не было, кроме этой распухшей бесполезной головы. Проклятый серый студень, из которого нельзя уже ничего выжать! Что определяют центры грозы? Почему пики разрядов не подчиняются такому-то уравнению? Почему невозможно рассчитать нормальную схему, какую же тогда схему применить? Почему другие таланты, а он нет?
Будь на его месте Дан, все решилось бы в два счета. Дан нашел бы выход. Дан умел видеть вещи иначе, чем видят их остальные люди.
Чем крут новый лого «Яндекс Маркета»
При согласованном использовании материалов сайта необходима ссылка на ресурс. Код для вставки видео в блоги и другие ресурсы, размещенный на нашем сайте, можно использовать без согласования. Онлайн-трансляция эфирного потока в сети интернет без согласования строго запрещена.
Кривые, черновики расчетов, таблицы, заметки Голицына. Покачиваясь взад-вперед, Крылов сидел, сдавив голову, бессмысленно уставясь на этот бумажный хлам.
Кривые вставали, как зубцы крепостной стены. Откуда бы Крылов ни пробовал заходить, в конце концов он упирался в эту стену. Давным-давно, в незапамятные времена это было, он мчался на аэродром к Голицыну, осененный догадкой, он ликовал, на земле не было человека счастливей его, все горести отступали, казалось, отныне ничто не помешает его счастью. Неужели так всегда: счастье — ничтожный миг, а все остальное — заботы, тревоги и ожидание?
Пожалуй, ни разу в жизни он не был удручен, как сейчас. Любое горе, беда проходят, тут же наступало ясное и спокойное сознание своего бессилия. Нет большего мучения, чем понять бессилие своего мозга. Со стороны казалось, что он возился в лаборатории, ходил в столовую, шутил с Зоечкой, слушал.
Со стороны казалось, что у него есть аппетит, что он щеголяет польскими сандалетами, усердно занимается лечебной гимнастикой. На самом же деле он неотрывно сидел, сжимая голову, и у него ничего не было, кроме этой распухшей бесполезной головы. Проклятый серый студень, из которого нельзя уже ничего выжать! Что определяют центры грозы?
Почему пики разрядов не подчиняются такому-то уравнению? Почему невозможно рассчитать нормальную схему, какую же тогда схему применить? Почему другие таланты, а он нет? Будь на его месте Дан, все решилось бы в два счета.
Дан нашел бы выход. Дан умел видеть вещи иначе, чем видят их остальные люди. Это свойство гения. В последнее время он часто вспоминал Дана, его легкую, рассеянную улыбочку: «Сейчас Сергей Ильич сообщит нам про бесконечно длинную молнию, действующую в бесконечно однородной среде на бесконечно неверующих коллег».
Илья Андреич, весёлый, румя 1 ый, с трясущимися щеками, подкатил по зеленям к оставле 2 ому ему лазу, влез на свою лошадь и въехал в опушку кустов. Подле него стоял его камердинер, стари 3 ый, но отяжелевший ездок, Семён Чекмарь. Шагов на сто подальше стоял Митька, отчая 4 ый ездок и страстный охотник. Глаза Ильи Андреича особе 5 о блестели, и он, укута 6 ый в шубку, имел вид ребёнка, которого собрали гулять. Навстречу ему поднимался поезд телег с ране 1 ыми во вчерашнем деле солдатами. Телеги, на которых лежали и сидели по три и по четыре ране 2 ые, прыгали по наброса 3 ым в виде мостовой камням на крутом подъёме. Солдаты, обвяза 4 ые тряпками, бледные, с поджатыми губами и нахмуре 5 ыми бровями, прыгали и толкались в телегах. Княжна Марья видела смущё 1 ый и удивлё 2 ый взгляд Десаля, устремлё 3 ый на её отца, заметила его молчание и была пораже 4 а тем, что отец забыл письмо сына на столе в гости 5 ой.
Было безветре 1 о, пахло началом зимы, топта 2 ым листом клёна, талым снегом, свежеиспечё 3 ым ржа 4 ым хлебом; недавно краше 5 ые скамейки в парке добавляли в эту гамму тёплых ароматов химический запах масля 6 ой краски. В образовавшийся провал панически высовывалась статуя — грубое, стари 1 ое изделие из некраше 2 ого дерева. На траве валялись груды каких-то сожжё 3 ых и затопта 4 ых бумаг, книжные переплёты, вытаще 5 ый наружу и разбитый о камни шкаф. Курт остановился, соображая. У него был намёта 6 ый глаз солдата, и он сразу почувствовал, что главный очаг пожарища должен быть, очевидно, версты за две отсюда — там, где находилась деревня Монтивер. Здесь берега реки соверше 1 о пусты 2 ы, поэтому ты чувствуешь себя затеря 3 ым в бескрайних просторах, неисследова 4 ых и необжитых. В приотворё 1 ую дверь виднелось всё хозяйство Тараса: ружьё на стене, несколько горшков на печке, сундучок под некраше 2 ой лавкой, развеша 3 ые снасти. Они промчались мимо хлопковых полей, потом уже в городе долго кружили по узким улочкам, зажатым глиня 1 ыми заборами, пока где-то на окраи 2 ом строении не обнаружили написа 3 ую на фанере вывеску экспедиции.
Во дворе стояли запылё 4 ые грузовики, на кошме в тени спал человек в замасле 5 ой майке и дли 6 ых шортах. Молодая жаре 1 ая картошка была щедро посыпа 2 а свежим луком и укропом, приправле 3 а смета 4 ым соусом и казалась нам самым изыска 5 ым деликатесом. Грустная песня о тяжкой доле труже 1 ика в устах ребёнка звучала какой-то эпической, спокойной печалью, и детское личико певицы, склонё 2 ое над гитарой, было не по летам серьёзно и умно. Её тоненький, комари 3 ый голосок звенел так хорошо и тихо, что казалось, будто это пела невидимая крохотная фея, порхающая в лу 4 ом свете. А всё кругом было залито этим нежным серебря 5 ым светом. Одиноко жил он, видясь изредка с двумя-тремя стариками, приятелями далёкой ю 1 ости, окружё 2 ый разными бедными родстве 3 ицами, а иногда проходимцами разных полётов, охотившимися за его капиталами, нажитыми упорным, честным трудом ремесле 4 ика и приумноже 5 ыми старческой скупостью. Представители позднего классицизма были убежде 1 ы, что искусство предназначе 2 о для глуби 3 ого постижения человека и мироздания. В маленькой гости 1 ой окна были зашторе 2 ы, поэтому царил полумрак, и только украше 3 ые позолотой рамы картин и золочё 4 ые подсвечники умиротворё 5 о излучали тихий, спокойный свет.
Разгорячё 1 ый спором с Яшей, Лев, уже немного путаясь в собстве 2 ых суждениях, продолжал доказывать свою мысль о том, что, несомне 3 о, выводы Якова преждевреме 4 ы, они ничем не подкрепле 5 ы в реальной жизни. Если вы никогда не проходили Галерную улицу от начала до конца, если не чувствовали себя одураче 1 ым, упираясь в срез Ново-Адмиралтейского канала, где так чи 2 о, так с достоинством обрывает свой ход старейшая улица, если не вдыхали вместе с запахом ветре 3 ой Невы промасле 4 ую копоть льня 5 ых канатов — вам никогда не понять тонкой, неизбывной зачарова 6 ости друг другом Лидочки Аргушиной и Петра Резанцева. Сейчас в этом доме находится краеведческий центр, в котором хранятся работы из карельской соломки, выполне 1 ые Ольгой Соколовой с острова Кильпола. В отделе этнографии можно увидеть ткацкие станки, прялки и домотка 2 ые рушники, краше 3 ые травами. Но основная экспозиция посвяще 4 а лишайникам. Научная часть располагается как раз в той комнате, где учё 5 ый любил сидеть у камина. Наконец только к вечеру ему удалось отыскать где-то под крышей среди груды пыльного хлама свои ящики. Очевидно, их перебрасывали с ребра на ребро, пока не засунули под тяжёлый, кова 1 ый железом сундук: планки были продавле 2 ы и местами оторва 3 ы, и хрупкие части его излюбле 4 ого, вогна 5 ого в тончайшее сплетение спиралей замысла раздробле 6 ы и убиты.
Гражданин появился передо мной, как экспонат музея восковых фигур, — пожилой, коротенький, с толстенькими, точно подкраше 1 ыми, щёчками, с выцветшими глазками, с удивительно пышно взбитыми Табачно-седыми усами. Мелочи, казавшиеся давно забытыми, возникли перед моими глазами: шпаги отца, которыми мы фехтовали; бронзовый Мефистофель; глиня 2 ая пепельница, исписа 3 ая изречениями; дли 4 ая запая 5 ая трубка с розовой жидкостью — эти предметы стояли и лежали на письме 6 ом столе старшего брата. Признаться сказать, ни в какое время года Колотовка не представляет отрадного зрелища; но особе 1 о грустное чувство возбуждает она, когда июльское сверкающее солнце своими неумолимыми лучами затопляет и бурые полуразмёта 2 ые крыши домов, и выжже 3 ый, запылё 4 ый выгон, по которому безнадёжно скитаются дли 5 оногие курицы, и чёрный, словно раскалё 6 ый пруд, с каймой из полувысохшей грязи и сбитой набок плотиной, возле которой на мелко истопта 7 ой, пепеловидной земле овцы печально теснятся друг к дружке и с унылым терпеньем наклоняют головы как можно ниже. Для приведения этого проекта в исполнение Савин немедле 1 о переехал в Ораниенбаум, поселился в гости 2 ице, куда понемногу были с помощью подкупле 3 ой горничной перенесе 4 ы вещи Маргариты Максимилиановны, уложе 5 ы в приготовле 6 ый сундук и отправле 7 ы в Петербург. Рынок, потеря 1 ый рай голодных, усилил страдания Мюргита зрелищем разнообразных продуктов и необыкнове 2 о свежим запахом их, заставляющим вспоминать жарко растопле 3 ую плиту, шипенье масла, стук блестящих кова 4 ых ножей и воркотню кури 5 ого супа.
Нижний Новгород.
В частности, новгородцем он назвал руководителя народного ополчения Кузьму Минина в выпуске о Нижнем Новгороде. Так, на 8-ой минуте ролика ведущий Первого канала рассказывает о «новоделе» - Спасской колокольне в Нижегородском кремле, на месте которой ранее находился Спасо-Преображенский собор. Да-да, того самого легендарного героя народного ополчения, в смутное время поднявшего народ на сопротивление полякам, он был новгородцем», — сказал Крылов. Он же жил Нижегородской земле..
Крылов рассеянно соглашался и женя егэ
Все права защищены. Полное или частичное копирование материалов запрещено. При согласованном использовании материалов сайта необходима ссылка на ресурс.
Ах, радость творческого труда! Ах, счастье созидания! Выдумки романистов. Лаборантам лафа: подсчитывают, принесут — и до свидания. Голова не болит.
Гуляй себе до утра. Техник — давай ему схему, он проверит, испытает. Вот Алеша явился — построил по точкам кривую. А то, что шесть точек ни туда ни сюда, — это его не касается. Впрочем, он славный парень, изо всех сил старается как-то помочь. Теперь, когда Лисицкий уехал и остальные уже сидят на чемоданах, когда все демонтировано, когда сдают дела, без Алеши было бы совсем туго. Выложил на стол сливы.
Спорт содействует. Все великие люди уважали спорт. А то на танцы? Тоже усиливает кровообращение. Настоящий рок — это спортивно. Есть конкретные консерваторы? Было бы с кем бороться.
Хуже, когда закавыка здесь, — он постучал себя пальцем по лбу. Алеша повертел кулаками. Да, и сила, и ловкость, и самбо тут ни к чему. На танцах девушки будут косить глазами на Алешину спортивную фигуру. Любая будет рада завязать с таким парнем: высший класс танца, умеет выдавать всякие байки, и всем кажется, какой шикарный. А на самом деле, что он рядом с Крыловым? Ему вдруг захотелось вот так же сидеть, мучиться.
Пусть там танцуют, веселятся, а он сидит всю ночь напролет, он ходит небритый, шатается от усталости, одет как попало, ему не до танцев. От того, что он придумает, зависит многое. Захотелось бороться одному, когда вокруг не верят, смеются, чем-то жертвовать, от чего-то отказываться. То, над чем он когда-то посмеивался, казалось ему, глядя на Крылова, самым нужным и главным в жизни. Но для того, чтобы мучиться, надо иметь способности. Из соседней комнаты доносилось гудение выпрямителя. Там работала Вера Матвеевна.
Она единственная, кто в этой обстановке как ни в чем не бывало заканчивал свои измерения. Крылов завидовал ей. Он завидовал Алеше. Он завидовал каждому, потому что каждый знал свое дело и делал свое дело, а он один ни на что не способен. Кривые окружали его, графики, точки, он блуждал там, изнемогая от отчаяния. В кривых воплотились десятки полетов, и каждая точка была облаком, ветром, высотой, ревом моторов, он брел по небу снова и снова, перепахивая месиво облаков. Где-то внизу лежала земля с миллиардами людей, со всеми их страстями и событиями, которые никак не могли повлиять на законы, по которым жили облака.
Он бился над этими законами, и никто не мог помочь ему. Окончательно одурев, и он побрел к метеорологам уточнить кое-какие данные полетов. Главный синоптик помог разыскать старые карты — ничего утешительного там не обнаружилось. Они вышли вместе на площадь, в сутолоку только что прибывших с ленинградского самолета. Кругом раздавались возбужденные возгласы, кричали шоферы, пассажиры восторгались теплынью, воздухом, горами. С ума можно сойти от этой человеческой скудости. Он был сутулый, узкоплечий.
Желчное, сморщенное, прокопченное солнцем лицо его с умными, насмешливыми глазами напоминало Крылову Мефистофеля. В ларьке выпили по стакану кислого вина, потом по стакану сладкого. А жить надо для… Например, я пью для того, чтобы отшибить память. Память — наказание, придуманное дьяволом. Недаром такое выражение. Мы ведь вместе с Голицыным начинали. Он членкор, а я в этой дыре — синоптик.
А встретились — и никакой разницы: оба старики. Перед Крыловым появился наполненный стакан. Синоптик распрямился, вытянул шею. Он оказался длинным и тощим. Он махал руками, словно собираясь взлететь. Я прорицатель. Судьбу легче предсказывать, чем погоду.
Хотите, открою вам тайну? Вы знаете истину? Вы опасны! Вот я уже не опасен. Голицын все хотел мне напомнить. Жалел меня.
Чинить такие вещи нельзя. Вниз по кривой уличке они спустились к гостинице. Палка его скрипела в песке. Они шли и смотрели на кусок моря между домами. Там что-то гасло и загоралось, словно кто-то недовольно стирал одни краски и наносил другие, подбирая цвета. И вдруг все остановилось, и рядом с мысом, между полоской облачка и горизонтом, протиснулся пунцовый глазок, осмотрелся и, осмелев, стал вылезать, разгребая остатки сумерек широкими алыми лопастями. Где-то ведь должен быть человек, который все поймет. Было совсем светло, и он увидел ее лицо, сонное, усталое. Они подошли к гостинице. Он крепко взял ее за руку. Поехали со мной. Она медленно покачала головой и улыбнулась так, что ему захотелось ударить ее. Крылов разжал руку. Олег сказал, что из-за меня погиб Ричард. Они считают, что вообще все из-за меня. И с Даном я тоже виноват. И то, что было между нами, тоже я загубил. И Олег тоже уходит. Почему я всегда делаю ошибки? Чувствую одно, а делаю другое. Надо быть мужчиной, не мог же он ударить ее или заплакать. Он должен быть мужчиной, единственное, что остается ему, — это быть мужчиной. Она зевнула, прикрыв рот ладошкой, и после этого они еще некоторое время стояли у подъезда и уже по-другому говорили о всяких разностях, о ее работе, о его работе, и, между прочим, он сказал что убедит Голицына, докажет и рано или поздно полеты возобновят. А Наташа спросила, опасно ли это, он подумал и сказал, что, конечно, какая-то доля риска остается. На улице было светло и пусто. В такую рань улицы становятся широкими. Пока не появятся люди и машины. Он шел к автобусу. Ему нужно было торопиться. Ему нужно работать. Комиссия скоро уедет. Работать, находить решение, отвечать на вопросы Голицына, а потом опять работать. Его дело — работать, вкалывать, считать, мерить. Ничего другого у него не получается. И это Крылов, главный виновник! На его круглой, обожженной солнцем физиономии не отражалось никаких угрызений совести. Тулин меньше всех виноват и больше всех пострадал, он талант. Он держится благородно, мужественно, и в такую минуту Крылов оставляет его, вот цена дружбы… Жене казалось, что это говорят и о ней, упрекают и ее. Она была виновата перед Ричардом больше всех, и она еще после этого посмела так обойтись с Тулиным. Она не находила себе оправдания. Она должна извиниться перед ним, она готова была на все, лишь бы он простил ее, нет, этого мало, она обязана помочь ему. Они шли вдоль реки. На перекате играла рыба. В зеленоватой вспененной толще воды вспыхивала серебристо-длинная тень, быстрая, как взмах ножа. Ты ловил когда-нибудь на спиннинг? Она обескураженно слушала, как он грустно издевался над собой, беззащитный, усталый, потерянный. А может, лучше вышивать, а? Начинать надо по канве болгарским крестом. Женя почувствовала себя беспомощной дурочкой. А терновый венец это из него делали? Наклонив голову, он оглядел ее. Она густо покраснела. Я сама… — Ну конечно, на таких, как я, сердиться не стоит. Они присели на мягкий трухлявый ствол когда-то у павшего вяза. Женя скинула туфли. Тулин смотрел, как ее маленькие босые ступни боязливо опустились в траву. Крепкие, загорелые икры были по-ребячьи исцарапаны. Он не спускал с нее глаз, и она попробовала улыбнуться. Благоразумие, в том оно и заключается, чтобы вовремя отречься. А основы и принципы? Что о тебе скажут? Что за человек, о котором не говорят. Тулин нагнулся, сорвал ту травинку, которая касалась ее ноги, и надкусил. И вообще сейчас уже тебе нет смысла связываться со мной. Не накручивай на себя. Травинка была горькая, горечь заполняла рот. Он сморщился и сплюнул. Обнял Женю. Губы ее открылись, и яркая белизна зубов осветила лицо. Он внимательно и долго разглядывал ее. Коричневая глубина ее глаз светлела и светлела, но смотрела она куда-то далеко, в сторону, с жалостью, неприятно знакомой. И вдруг он вспомнил, что точно такое выражение у нее было на пляже, когда они говорили о Ричарде. Он отпустил ее. Она посмотрела на него задумчиво, словно возвращаясь. Мы оба думаем о нем. Ты смотришь на меня и сразу вспоминаешь его. Она потянула его за рукав, с силой посадила. Раз навсегда. Я виновата больше, чем ты. Больше всех. А ты тут ни при чем. И не вмешивайся. Не лезь. Он с подозрением посмотрел на нее. Она поднялась, прошлась по траве, высоко поднимая ноги. Как можно скорее. Я тебя встречу в Москве. Планета в натуральном виде. Отсюда можно начинать все заново. Разве тебе не жаль отсюда уезжать? Особенно ты. Это же бегство. Если ты все бросишь… — она запнулась и твердо произнесла: — Ты тогда действительно убьешь Ричарда. Даже Голицын и тот доказал уже. Не сумев ничего возразить, она сказала: — Неужели ты не можешь чего-то придумать? Что изменится? Почему я обязан придумывать? А хочешь знать? И ты, и Крылов! Да, ты тоже виновата. Это из-за тебя я не полетел! Она вырвалась, встала, взяла туфли. Я не боюсь отвечать. Трава медленно выпрямлялась за ней. Розовое платье мелькало среди высокой красной колоннады лиственниц. Не по правилам! Он догнал ее. Найти дорогу к этому солнечному взгорку, зажатому между отвесными стенами скал, она бы, наверное, никогда не смогла, но она запомнила самое место. Светло-зеленые мхи на сером камне, безветренную жаркую тишину, ярко-лиловые колокольчики… Виляли и скрещивались путаные тропки, был какой-то длинный, бестолковый разговор, и она увидела, как Тулин измучен: когда он усмехался, вокруг рта его появлялись совсем стариковские складки. Он говорил и говорил, и она никак не могла уследить за его лихорадочной, путаной мыслью. Высокие колокольчики качались над его головой. Он лежал на траве. Женя положила ему руку на лоб. Тулин закрыл глаза, потом вдруг отстранился и сказал: — Ричард мертв. Его нет. Я тут уж ничего не могу исправить. Зачем тебе нужно, чтобы он всегда был между нами? Ну зачем? Тогда она наклонилась над ним. Она презирала себя за эти слова, но ей хотелось как-то помочь ему. Он взял ее за плечи. Так он обнимал ее, глядя в сторону, и она чувствовала, как плечи ее слабеют, воздух стал горячим, и вдруг она поняла, что ничего ей не нужно было, кроме этих слов. Серые острые скалы уходили в небо, как колокольни, и черные ели стояли тоже древние и сказочные. И огромные ярко-лиловые колокола звенели, когда вся эта волшебная страна плыла, покачиваясь сквозь мягкую серую голубизну неба. Она не хотела возвращаться. Было так жалко и не нужно уходить отсюда. Все стало крохотным: дома, люди, прошлые переживания. Женя перешагивала через горы, и солнце лежало у нее на плече. Встречные мужчины пристально оглядывали ее с головы до ног, так, что она чувствовала под платьем свою грудь. Женя невинно вздохнула: — Каблуки. Сила собственных чувств поражала ее, как открытие. Она была уверена, что Тулин должен испытывать то же самое, и не уставала допытываться у него, за что он ее любит, и как любит, и как у него это все произошло, словно пытаясь через него увидеть собственное сердце. И вдруг все испортилось. Начала Катя. Это она утром, наблюдая, как Женя причесывается, не выдержав, спросила: — Ты уверена, что у него серьезное чувство? Женя сидела в одной рубашке у раскрытого окна. Холодный чистый воздух щипал кожу, он напоминал газированную воду, он вздувал рубашку и наполнял все тело, и она казалась себе невесомой, как воздушный шарик, — толкни и полетит. Женя тихо смеялась. Женю всегда забавляло в Кате странное сочетание рассудительности и выспренности. В их группе Катя считалась самой целеустремленной. У нее был твердый порядок во всем, в кино она ходила только на девятичасовой, не раньше, не позже. Поведение Тулина настораживало Катю. Несомненно, он и не собирается жениться на Жене, тем более имея дело с такой дурочкой. Куда это годится — бегать за ним потеряв голову, с какой стати так нерасчетливо вести себя. Имей в виду, мужчины не уважают тех, кто вешается им на шею. Тогда они считают себя безответственными. Оставь его в покое, если хочешь чего-нибудь добиться, кроме ребенка. По-своему Катя была права, и спорить с ней не имело смысла. У тебя вся жизнь наперед вычислена. Он сказал: у меня профиль, как на камее. Я не камея. И отец у меня не инженер. Я всему обязана своей воле. Ты знаешь, при моей язве желудка я должна себя соблюдать, иначе мне ничего не добиться. Женя пристыженно расцеловала ее и стала ей укладывать волосы. Само по себе лицо Кати было симпатичным. Просто оно никак не соответствовало ее характеру. Оно подошло бы миленькой, глуповато-беззаботной машинистке, а на Кате оно выглядело как школьное платьице на взрослой женщине. Сбить Катю было невозможно. Раз начав, она должна была кончить. В лучшем случае Тулин превратит Женю в домашнюю хозяйку, он слишком эгоист, чтобы считаться с другими. В наше время нельзя жить одними чувствами. Надо думать о будущем. Ты присмотрись: ему никто не нужен, и ты в том числе… Почему-то эти слова больней всего задели Женю. Что бы там ни происходило, а надо было заканчивать и сдавать отчеты и спешить с дипломами. И снова жужжали моторы, весело и ровно потрескивали ртутники. В перерыве посылали кого-то за персиками, бегали купаться, и Лисицкий потихоньку снял парочку ламп с установки, на которой работал Ричард. С утра Агатов проводил совещание насчет практики. Тут же сидел Тулин, потом зашел Лагунов. Алеша спросил, почему закрывают тему. Агатов хохотнул: — Это к нашей теме не относится. Но Лагунов принялся разъяснять Алеше доверительно, свойским тоном, каким он считал нужным говорить с молодежью. Началась душеспасительная беседа о науке, об образе ученого, всякая тягомотина, которую Женя терпеть не могла. Лагунов повторил, что при Сталине работу продолжали бы, не считаясь ни с какими жертвами. Так ведь это нормально, — сказал Алеша. Но Алеша распалился. После аварии он чем-то стал напоминать Жене Ричарда, вмешивался, спорил, влезал в такие дела, за которые сам раньше высмеивал Ричарда. Агатов накинулся на него: молодежь пошла, слишком легко вам все дается, войны не знали, развели тут демократию! Тулин молчал и рассеянно улыбался. Тогда Женя не вытерпела: — Может, начать войну для нашего воспитания? Агатов что-то шепнул Лагунову, они оба усмехнулись, и Лагунов с любопытством стал разглядывать Женю, а Агатов сказал ей: — На вашем месте я бы держался скромнее. Тулин слышал это и даже глазом не повел, слово побоялся сказать. Алеша продолжал еще спорить с Лагуновым и спрашивал у него: «Согласен, тридцать седьмой год, но как вы могли допустить это? Как водится, несчастья посыпались одно за другим. В лаборатории споткнулась о ящик, порвала новый капроновый чулок.
Старообрядцы сдержа 1 о посовещались, и один из них, пригибаясь, подошёл к печи и положил на колени Яшкина круглый каравай хлеба, кусок варё 2 ого мяса, две луковицы и берестя 3 ое лукошко с солью, сдела 4 ое в виде пенала. Александр Блок создал особе 1 ый поэтический мир, прониза 2 ый синим и пурпурным цветом, сотка 3 ый из бликов и наполне 4 ый удивительной мелодичностью. Слайд 59 Укажите все цифры, на месте которых пишется НН. Не для того наш народ создал для нас и для наших потомков богатый, свободный и сильный язык, поражающий своими изощрёННыми, гибкими, бесконечно разнообразными формами; не для того нам оставлеНо в дар это бесцеННое сокровище нашей национальной культуры, чтобы мы, с презрением забросив его, свели свою речь к нескольким десяткам штамповаННых фраз. Старообрядцы сдержаННо посовещались, и один из них, пригибаясь, подошёл к печи и положил на колени Яшкина круглый каравай хлеба, кусок варёНого мяса, две луковицы и берестяНое лукошко с солью, сделаННое в виде пенала. Слайд 60 Укажите все цифры, на месте которых пишется НН. Он лично уже не нуждался в этих двугриве 1 ых и не хотел понять, что они составляют самую зако 2 ую собстве 3 ость бедных экспонентов, у которых вещи остаются чаще всего непрода 4 ыми и загромождают небольшие квартиры труже 5 иков, самозабве 6 о отдающихся своим идеям и отказывающихся от заказов в надежде кое-как перебиваться и существовать на выставочный дивиденд. Резец войны прошёлся по обоим лицам: он придал не свойстве 1 ую ю 2 ости жестковатость и скова 3 ость лицу дочери; он выпятил бугристый лоб над иссечё 4 ым, крупноскладчатым лицом отца и сделал голову его стра 5 о похожей на голову больного, старого льва. Ю 1 ая красавица смущё 2 о улыбнулась и выронила золочё 3 ую пудре 4 ицу из рук. Слайд 61 Укажите все цифры, на месте которых пишется НН.
Чем крут новый лого «Яндекс Маркета»
Объявления о продаже, покупке и аренде недвижимости во всех регионах. На Авито вы можете недорого купить или снять квартиру, комнату, загородный дом, помещение для бизнеса. Цены на недвижимость во всех регионах. Выбирайте предложения без посредников от. Да, конечно, - рассеянно соглашался Крылов, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. • Крылов рассея(1)о соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает. Крылов рассея(1)о соглашался, и Женя понимала, что это его нисколько не занимает.
Биография 2
- Задание 15. Правописание Н и НН в суффиксах: все задания
- Смотрите также:
- Выберите здание:
- Иду на грозу читать Данинград
- Наконец только к вечеру ему удалось
Задание МЭШ
Он вдруг вспомнил, что однажды перед отъездом тоже что-то внушал ей про ее семью, врал себе и ей. А сейчас все оказалось ложью. Одна ложь тянет другую, и целые жизни проходят во лжи. Она отодвинулась, посмотрела на него сперва удивленно, словно прислушиваясь, глаза ее расширились — два серых клубящихся облака.
Она помолчала, усмехнулась и опять долго молчала. Кормил Пашку огурцами… Она вздохнула. Бережно и растроганно они разглядывали свое прошлое.
Наташа вынула зеркальце, отвернулась и долго пудрилась. Она пожала плечами. Полосатый маяк на краю мыса последний раз мигнул красным огнем и погас.
Ветер улегся. Дома стояли тихие, с открытыми окнами. Крылов согнулся, подпер голову руками.
Лучше бы она этого не делала. От этого прикосновения то натянутое за последние дни до предела натянулось еще сильнее. Все, что он заглушал и прятал от себя — Ричард, Олег, комиссия, Голицын, — все навалилось, придавило.
Перед ним разом вспыхнул этот год без нее, улицы городов, куда они попадали и где он упорно искал ее в толпе прохожих, он привык искать ее, почему-то он был уверен, что они встретятся на улице, что он увидит ее издали, подбежит и не надо будет ничего объяснять, она все поймет. А может, он просто привык иметь эту приятную красивую мечту? И сам он после звонка Наташи почувствовал, что все не так, как он представлял.
Они стали совсем чужие. Ничего нельзя было исправить, и он не мог ее ни в чем винить. Было только больно и стыдно, что легко принял это.
Хорошо, если бы она сейчас ушла. Может, так лучше? Чинить такие, вещи нельзя.
Вниз по кривой уличке они спустились к гостинице. Палка его скрипела в песке. Они шли и смотрели на кусок моря между домами.
Там что-то гасло и загоралось, словно кто-то недовольно стирал одни краски и наносил другие, подбирая цвета. И вдруг все остановилось, и рядом с мысом, между полоской облачка и горизонтом, протиснулся пунцовый глазок, осмотрелся и, осмелев, стал вылезать, разгребая остатки сумерек широкими алыми лопастями. Где-то ведь должен быть человек, который все поймет.
Было совсем светло, и он увидел ее лицо, сонное, усталое. Они подошли к гостинице. Он крепко взял ее за руку.
Поехали со мной. Она медленно покачала головой и улыбнулась так, что ему захотелось ударить ее. Крылов разжал руку.
Олег сказал, что из-за меня погиб Ричард. Они считают, что вообще все из-за меня. И с Даном я тоже виноват.
И то, что было между нами, тоже я загубил. И Олег тоже уходит. Почему я всегда делаю ошибки?
Чувствую одно, а делаю другое. Надо быть мужчиной, не мог же он ударить ее или заплакать. Он должен быть мужчиной, единственное, что остается ему, — это быть мужчиной.
Она зевнула, прикрыв рот ладошкой, и после этого они еще некоторое время стояли у подъезда и уже по-другому говорили о всяких разностях, о ее работе, о его работе, и, между прочим, он сказал что убедит Голицына, докажет и рано или поздно полеты возобновят. А Наташа спросила, опасно ли это, он подумал и сказал, что, конечно, какая-то доля риска остается. На улице было светло и пусто.
В такую рань улицы становятся широкими. Пока не появятся люди и машины. Он шел к автобусу.
Ему нужно было торопиться. Ему нужно работать. Комиссия скоро уедет.
Работать, находить решение, отвечать на вопросы Голицына, а потом опять работать. Его дело — работать, вкалывать, считать, мерить. Ничего другого у него не получается.
Глава 3 Всеобщее сочувствие к Тулину усилилось, когда стало известно, что Крылов осуждает Тулина, пошел против него. И это Крылов, главный виновник! На его круглой, обожженной солнцем физиономии не отражалось никаких угрызений совести.
Тулин меньше всех виноват и больше всех пострадал, он талант. Он держится благородно, мужественно, и в такую минуту Крылов оставляет его, вот цена дружбы… Жене казалось, что это говорят и о ней, упрекают и ее. Она была виновата перед Ричардом больше всех, и она еще после этого посмела так обойтись с Тулиным.
Она не находила себе оправдания. Она должна извиниться перед ним, она готова была на все, лишь бы он простил ее, нет, этого мало, она обязана помочь ему. Они шли вдоль реки.
На перекате играла рыба. В зеленоватой вспененной толще воды вспыхивала серебристо-длинная тень, быстрая, как взмах ножа. Ты ловил когда-нибудь на спиннинг?
Она обескураженно слушала, как он грустно издевался над собой, беззащитный, усталый, потерянный. А может, лучше вышивать, а? Начинать надо по канве болгарским крестом.
Женя почувствовала себя беспомощной дурочкой. А терновый венец это из него делали? Наклонив голову, он оглядел ее.
Она густо покраснела. Я сама… — Ну конечно, на таких, как я, сердиться не стоит. Они присели на мягкий трухлявый ствол когда-то упавшего вяза.
Женя скинула туфли. Тулин смотрел, как ее маленькие босые ступни боязливо опустились в траву. Крепкие, загорелые икры были по-ребячьи исцарапаны.
Он не спускал с нее глаз, и она попробовала улыбнуться. Благоразумие, в том оно и заключается, чтобы вовремя отречься. А основы и принципы?
Что о тебе скажут? Что за человек, о котором не говорят. Тулин нагнулся, сорвал ту травинку, которая касалась ее ноги, и надкусил.
И вообще сейчас уже тебе нет смысла связываться со мной. Не накручивай на себя. Травинка была горькая, горечь заполняла рот.
Он сморщился и сплюнул. Обнял Женю. Губы ее открылись, и яркая белизна зубов осветила лицо.
Он внимательно и долго разглядывал ее. Коричневая глубина ее глаз светлела и светлела, но смотрела она куда-то далеко, в сторону, с жалостью, неприятно знакомой. И вдруг он вспомнил, что точно такое выражение у нее было на пляже, когда они говорили о Ричарде.
Он отпустил ее. Она посмотрела на него задумчиво, словно возвращаясь. Мы оба думаем о нем.
Ты смотришь на меня и сразу вспоминаешь его. Она потянула его за рукав, с силой посадила. Раз навсегда.
Я виновата больше, чем ты. Больше всех. А ты тут ни при чем.
И не вмешивайся. Не лезь. Он с подозрением посмотрел на нее.
Она поднялась, прошлась по траве, высоко поднимая ноги. Как можно скорее. Я тебя встречу в Москве.
Планета в натуральном виде. Отсюда можно начинать все заново. Разве тебе не жаль отсюда уезжать?
Особенно ты. Это же бегство. Если ты все бросишь… — она запнулась и твердо произнесла: — Ты тогда действительно убьешь Ричарда.
Даже Голицын и тот доказал уже. Не сумев ничего возразить, она сказала: — Неужели ты не можешь чего-то придумать? Что изменится?
Почему я обязан придумывать? А хочешь знать? И ты, и Крылов!
Да, ты тоже виновата. Это из-за тебя я не полетел! Она вырвалась, встала, взяла туфли.
Я не боюсь отвечать. Трава медленно выпрямлялась за ней. Розовое платье мелькало среди высокой красной колоннады лиственниц.
Не по правилам! Он догнал ее. Найти дорогу к, этому солнечному взгорку, зажатому между отвесными стенами скал, она бы, наверное, никогда не смогла, но она запомнила самое место.
Светло-зеленые мхи на сером камне, безветренную жаркую тишину, ярко-лиловые колокольчики… Виляли и скрещивались путаные тропки, был какой-то длинный, бестолковый разговор, и она увидела, как Тулин измучен: когда он усмехался, вокруг рта его появлялись совсем стариковские складки. Он говорил и говорил, и она никак не могла уследить за его лихорадочной, путаной мыслью. Высокие колокольчики качались над его головой.
Он лежал на траве. Женя положила ему руку на лоб. Тулин закрыл глаза, потом вдруг отстранился и сказал: — Ричард мертв.
Его нет. Я тут уж ничего не могу исправить. Зачем тебе нужно, чтобы он всегда был между нами?
Ну зачем? Тогда она наклонилась над ним. Она презирала себя за эти слова, но ей хотелось как-то помочь ему.
Он взял ее за плечи. Так он обнимал ее, глядя в сторону, и она чувствовала, как плечи ее слабеют, воздух стал горячим, и вдруг она поняла, что ничего ей не нужно было, кроме этих слов. Серые острые скалы уходили в небо, как колокольни, и черные ели стояли тоже древние и сказочные.
И огромные ярко-лиловые колокола звенели, когда вся эта волшебная страна плыла, покачиваясь сквозь мягкую серую голубизну неба. Она не хотела возвращаться. Было так жалко и не нужно уходить отсюда.
Все стало крохотным: дома, люди, прошлые переживания. Женя перешагивала через горы, и солнце лежало у нее на плече. Встречные мужчины пристально оглядывали ее с головы до ног, так, что она чувствовала под платьем свою грудь.
Женя невинно вздохнула: — Каблуки. Сила собственных чувств поражала ее, как открытие. Она была уверена, что Тулин должен испытывать то же самое, и не уставала допытываться у него, за что он ее любит, и как любит, и как у него это все произошло, словно пытаясь через него увидеть собственное сердце.
И вдруг все испортилось. Начала Катя. Это она утром, наблюдая, как Женя причесывается, не выдержав, спросила: — Ты уверена, что у него серьезное чувство?
Женя сидела в одной рубашке у раскрытого окна. Холодный чистый воздух щипал кожу, он напоминал газированную воду, он вздувал рубашку и наполнял все тело, и она казалась себе невесомой, как воздушный шарик, — толкни и полетит. Женя тихо смеялась.
Женю всегда забавляло в Кате странное сочетание рассудительности и выспренности. В их группе Катя считалась самой целеустремленной. У нее был твердый порядок во всем, в кино она ходила только на девятичасовой, не раньше, не позже.
Поведение Тулина настораживало Катю. Несомненно, он и не собирается жениться на Жене, тем более имея дело с такой дурочкой. Куда это годится — бегать за ним потеряв голову, с какой стати так нерасчетливо вести себя.
Имей в виду, мужчины не уважают тех, кто вешается им на шею. Тогда они считают себя безответственными. Оставь его в покое, если хочешь чего-нибудь добиться, кроме ребенка.
По-своему Катя была права, и спорить с ней не имело смысла. У тебя вся жизнь наперед вычислена. Он сказал: у меня профиль, как на камее.
Я не камея. И отец у меня не инженер. Я всему обязана своей воле.
Ты знаешь, при моей язве желудка я должна себя соблюдать, иначе мне ничего не добиться. Женя пристыженно расцеловала ее и стала ей укладывать волосы. Само по себе лицо Кати было симпатичным.
Просто оно никак не соответствовало ее характеру. Оно подошло бы миленькой, глуповато-беззаботной машинистке, а на Кате оно выглядело как школьное платьице на взрослой женщине. Сбить Катю было невозможно.
Раз начав, она должна была кончить. В лучшем случае Тулин превратит Женю в домашнюю хозяйку, он слишком эгоист, чтобы считаться с другими.
Лисицкий окрестил его снисходительно — «мученик науки», Алеша защищал его, но последнее время о Крылове все чаще говорили покровительственно, как о чудаке, обреченном, несчастливом. Когда она шла сюда, ей было стыдно: вот она уезжает в Москву, а он остается вместе с Ричардом и с той работой, которой занимались и Ричард, и Тулин, все они. А оказалось, что все это для Крылова попросту не существует. Ни ее стыд, ни эти разговорчики, ни успех Тулина в Москве. И от этого она почувствовала невнятную тревогу… — Но так, как вы думаете про Тулина, тоже неправильно, — сказала она. Крылов молча смотрел на нее. Его круглое лицо сейчас было очень добрым и усталым. Он развел руками, заходил по комнате.
Видно было, как тягостно ему говорить об этом. Он стукнул кулаком по столу, ему легче было объясниться жестами, чем произнести эти слова. Он мне просто не нужен. Я вас понимаю, — сказала Женя. А о чем же ей думать? Она шла по улице, потом вдоль реки, мимо висячего моста. И так она слишком мало думает. Она не заметила, как пришла на кладбище. Белые кресты, пирамидки из крашеной фанеры с никелированной звездой наверху. Выжженная солнцем трава.
Маргаритки в зеленой боржомной бутылке. Осевшая могила Ричарда. Кольца засохших венков. Фотография под стеклом уже пожелтела.
Девочки из метеослужбы вздыхали по нем, и Зоечка из ресторана… Только его почему-то стесняются. Они жаловались, что с ним нельзя так просто болтать, как с Тулиным. В этой стране любви, куда она попала, существовали необъяснимые законы — вот рядом славный человек, а полюбить его невозможно ни при каких обстоятельствах. Катя, та, например, может влюбиться в Крылова, а в Тулина нет, а она, Женя, наоборот. Вам надо действовать самому, а не дожидаться. Хотите, мы в Москве пойдем к начальству насчет вас? Лисицкий окрестил его снисходительно — «мученик науки», Алеша защищал его, но последнее время о Крылове все чаще говорили покровительственно, как о чудаке, обреченном, несчастливом. Когда она шла сюда, ей было стыдно: вот она уезжает в Москву, а он остается вместе с Ричардом и с той работой, которой занимались и Ричард, и Тулин, все они. А оказалось, что все это для Крылова попросту не существует. Ни ее стыд, ни эти разговорчики, ни успех Тулина в Москве. И от этого она почувствовала невнятную тревогу… — Но так, как вы думаете про Тулина, тоже неправильно, — сказала она. Крылов молча смотрел на нее. Его круглое лицо сейчас было очень добрым и усталым. Он развел руками, заходил по комнате. Видно было, как тягостно ему говорить об этом. Он стукнул кулаком по столу, ему легче было объясниться жестами, чем произнести эти слова. Он мне просто не нужен. Я вас понимаю, — сказала Женя. А о чем же ей думать? Она шла по улице, потом вдоль реки, мимо висячего моста. И так она слишком мало думает. Она не заметила, как пришла на кладбище.
Листве 4 ица, которая была посаже 5 а Софьей Ивановной около дома, была теперь большим деревом. И только на лугу за рекой всё так же паслось пёстрое смеша 6 ое крестьянское стадо. Но его глаза были утомлё 2 о суже 3 ы, устремле 4 ы куда-то вдаль, будто он и впрямь видел над по-верхарновски чёрными фабричными трубами революцио 5 ый рассвет; и даже расслабле 6 ые пальцы руки его выражали глубокое огорчение, почти нескрываемую боль. Будь у травы и у деревьев лица, все лица были бы обраще 4 ы к земле, все уста были бы скова 5 ы огромным бездо 6 ым молчанием. А из этих, бывало, некоторые влетали к нему соверше 2 о расстрое 3 ые: забыть не могут — после бессо 4 ых ночей и созерцания — его картин. Не для красоты рассказа, исти 5 ая правда: были такие, которые на коленях умоляли автора уступить им какую-нибудь картину или незаконче 6 ый этюдик его работы.