Образ Варенухи в романе «Мастер и Маргарита» — это олицетворение таких человеческих пороков как лживость, эгоизм и хамство.

Варенуха, отойдя от афиши наброшенной им на макет, полюбовался на нее и приказал капельдинеру немедленно пустить все экземпляры в расклейку. Варенуха был ещё тем хамом и лжецом, за это ему пришлось некоторое время пожить в шкуре вампира. К таковым относится Иван Савельевич Варенуха из «Мастера и Маргариты» — хотя в сюжете этот герой появляется ненадолго и роль играет, на первый взгляд, незначительную, остаться к нему равнодушным практически невозможно.

Характеристика Варенухи в романе Булгакова «Мастер и Маргарита»

второстепенный персонаж в романе М. А. Булгакова; администратор театра Варьете в Москве:"Известный всей решительно Москве знаменитый театральный администратор ", " За двадцать лет своей деятельности в театрах Варенуха. Краткое содержание «Мастер и Маргарита» по главам раскроет вечную тему добра и зла, смысла жизни и любви, способной на самопожертвование. Режиссер: Михаил Локшин. В ролях: Евгений Цыганов, Юлия Снигирь, Аугуст Диль и др. Продюсер: Рубен Дишдишян, Юрий Бунин, Леонид Французов и др.

ПЕШЕХОДНЫЕ ЭКСКУРСИИ

Он возглавляет театр «Варьете» и делит квартиру с Берлиозом. Открыв глаза, он видит странного человека и его свиту. Незнакомец предлагает ему опохмелиться и рассказывает, что накануне они заключили контракт на одно выступление. Спустя некоторое время Степан оказывается в Ялте. Так квартира лишилась второго постояльца. Спутник Воланда по фамилии Коровьев договаривается с председателем местного жилтоварищества Никанором Босым о том, что в квартире временно остановится иностранный артист. В качестве вознаграждения вручает Босому деньги в сумме 400 рублей. Тот прячет их в вентиляционной трубе, но спустя некоторое время к нему приходит милиция.

Следователь ласково представился и сказал, что зашел к Ивану Николаевичу потолковать о позавчерашних происшествиях на Патриарших прудах. О, как торжествовал бы Иван, если бы следователь явился к нему пораньше, хотя бы, скажем, в ночь на четверг, когда Иван буйно и страстно добивался того, чтобы выслушали его рассказ о Патриарших прудах. Теперь сбылось его мечтание помочь поймать консультанта, ему не нужно было ни за кем уже бегать, к нему самому пришли именно затем, чтобы выслушать его повесть о том, что произошло в среду вечером. Но, увы, Иванушка совершенно изменился за то время, что прошло с момента гибели Берлиоза. Он был готов охотно и вежливо отвечать на все вопросы следователя, но равнодушие чувствовалось и во взгляде Ивана, и в его интонациях. Поэта больше не трогала судьба Берлиоза. Перед приходом следователя Иванушка дремал лежа, и перед ним проходили некоторые видения. Так, он видел город странный, непонятный, несуществующий, с глыбами мрамора, источенными колоннадами, со сверкающими на солнце крышами, с черной мрачной и безжалостной башней Антония, со дворцом на западном холме, погруженным до крыш почти в тропическую зелень сада, с бронзовыми, горящими в закате статуями над этой зеленью, он видел идущие под стенами древнего города римские, закованные в броню, кентурии. В дремоте перед Иваном являлся неподвижный в кресле человек, бритый, с издерганным желтым лицом, человек в белой мантии с красной подбивкой, ненавистно глядящий в пышный и чужой сад. Видел Иван и безлесый желтый холм с опустевшими столбами с перекладинами. А происшедшее на Патриарших прудах поэта Ивана Бездомного более не интересовало. Чуть заметная равнодушная усмешка почему-то тронула губы Ивана, и он ответил: - Я был далеко. Не подходил. Он развалившись сидел. Эти вопросы были последними вопросами следователя. После них он встал, протянул руку Иванушке, пожелал скорее поправиться и выразил надежду, что вскорости вновь будет читать его стихи. Следователь вежливо усмехнулся, позволил себе выразить уверенность в том, что поэт сейчас в состоянии некоторой депрессии, но что скоро это пройдет. Стихи, которые я писал, - плохие стихи, и я теперь это понял. Следователь ушел от Иванушки, получив весьма важный материал. Идя по нитке событий с конца к началу, наконец удалось добраться до того истока, от которого пошли все события. Следователь не сомневался в том, что эти события начались с убийства на Патриарших. Конечно, ни Иванушка, ни этот клетчатый не толкали под трамвай несчастного председателя МАССОЛИТа, физически, так сказать, его падению под колеса не способствовал никто. Но следователь был уверен в том, что Берлиоз бросился под трамвай или свалился под него , будучи загипнотизированным. Да, материалу было уже много, и было известно уже, кого и где ловить. Да дело-то в том, что поймать-то никаким образом нельзя было. В трижды проклятой квартире N 50, несомненно, надо повторить, кто-то был. По временам эта квартира отвечала то трескучим, то гнусавым голосом на телефонные звонки, иногда в квартире открывали окно, более того, из нее слышались звуки патефона. А между тем всякий раз, как в нее направлялись, решительно никого в ней не оказывалось. А были там уже не раз, и в разное время суток. И мало этого, по квартире проходили с сетью, проверяя все углы. Квартира была давно уже под подозрением. Охраняли не только тот путь, что вел во двор через подворотню, но и черный ход; мало этого, на крыше у дымовых труб была поставлена охрана. Да, квартира N 50 пошаливала, а поделать с этим ничего нельзя было. Так дело тянулось до полуночи с пятницы на субботу, когда барон Майгель, одетый в вечернее платье и лакированные туфли, торжественно проследовал в квартиру N 50 в качестве гостя. Слышно было, как барона впустили в квартиру, ровно через десять минут после этого, без всяких звонков, квартиру посетили, но не только хозяев в ней не нашли, а, что было уж совсем диковинно, не обнаружили в ней и признаков барона Майгеля. Так вот, как и было сказано, дело тянулось таким образом до субботнего рассвета. Тут прибавились новые и очень интересные данные. На московском аэродроме совершил посадку шестиместный пассажирский самолет, прилетевший из Крыма. Среди других пассажиров из него высадился один очень странный пассажир. Это был молодой гражданин, дико заросший щетиною, дня три не мывшийся, с воспаленными и испуганными глазами, без багажа и одетый несколько причудливо. Гражданин был в папахе, в бурке поверх ночной сорочки и синих ночных кожаных новеньких, только что купленных туфлях. Лишь только он отделился от лесенки, по которой спускались из кабины самолета, к нему подошли. Этого гражданина уже ждали, и через некоторое время незабвенный директор Варьете, Степан Богданович Лиходеев, предстал перед следствием. Он подсыпал новых данных. Теперь стало ясно, что Воланд проник в Варьете под видом артиста, загипнотизировав Степу Лиходеева, а затем ухитрился выбросить этого же Степу вон из Москвы за бог знает какое количество километров. Материалу, таким образом, прибавилось, но легче от этого не стало, а, пожалуй, стало даже чуть-чуть потяжелее, ибо очевидным становилось, что овладеть такой личностью, которая проделывает штуки вроде той, жертвой которой стал Степан Богданович, будет не так-то легко. Между прочим, Лиходеев, по собственной его просьбе, был заключен в надежную камеру, и перед следствием предстал Варенуха, только что арестованный на своей квартире, в которую он вернулся после безвестного отсутствия в течение почти двух суток. Несмотря на данное Азазелло обещание больше не лгать, администратор начал именно со лжи. Хотя, впрочем, за это очень строго его судить нельзя. Ведь Азазелло запретил ему лгать и хамить по телефону, а в данном случае администратор разговаривал без содействия этого аппарата. Блуждая глазами, Иван Савельевич заявлял, что днем в четверг он у себя в кабинете в Варьете в одиночку напился пьяным, после чего куда-то пошел, а куда - не помнит, где-то еще пил старку, а где - не помнит, где-то валялся под забором, а где -- не помнит опять-таки. Лишь после того, как администратору сказали, что он своим поведением, глупым и безрассудным, мешает следствию по важному делу и за это, конечно, будет отвечать, Варенуха разрыдался и зашептал дрожащим голосом и озираясь, что он врет исключительно из страха, опасаясь мести Воландовской шайки, в руках которой он уже побывал, и что он просит, молит, жаждет быть запертым в бронированную камеру. Вот далась им эта бронированная камера, - проворчал один из ведущих следствие. Варенуху успокоили, как умели, сказали, что охранят его и без всякой камеры, и тут же выяснилось, что никакой старки он под забором не пил, а что били его двое, один клыкастый и рыжий, а другой толстяк... В это время вводили Римского, привезенного в Ленинградском поезде. Однако этот трясущийся от страху, психически расстроенный седой старик, в котором очень трудно было узнать прежнего финдиректора, ни за что не хотел говорить правду и оказался в этом смысле очень упорен.

Ложь от первого до последнего слова. Варенуха не ездил в Пушкино, и самого Степы в Пушкине тоже не было. Не было пьяного телеграфиста, не было разбитого стекла в трактире, Степу не вязали веревками... Лишь только финдиректор утвердился в мысли, что администратор ему лжет, страх пополз по его телу, начиная с ног, и дважды опять-таки почудилось финдиректору, что потянуло по полу гнилой малярийной сыростью. Ни на мгновение не сводя глаз с администратора, как-то странно корчившегося в кресле, все время стремящегося не выходить из-под голубой тени настольной лампы, как-то удивительно прикрывавшегося якобы от мешающего ему света лампочки газетой, - финдиректор думал только об одном, что же значит все это? Зачем так нагло лжет ему в пустынном и молчащем здании слишком поздно вернувшийся к нему администратор? И сознание опасности, неизвестной, но грозной опасности, начало томить душу финдиректора. Делая вид, что не замечает уверток администратора и фокусов его с газетой, финдиректор рассматривал его лицо, почти уже не слушая того, что плел Варенуха. Было кое-что, что представлялось еще более необъяснимым, чем неизвестно зачем выдуманный клеветнический рассказ о похождениях в Пушкине, и это что-то было изменением во внешности и в манерах администратора. Как тот ни натягивал утиный козырек кепки на глаза, чтобы бросить тень на лицо, как ни вертел газетным листом, - финдиректору удалось рассмотреть громадный синяк с правой стороны лица у самого носа. Кроме того, полнокровный обычно администратор был теперь бледен меловой нездоровою бледностью, а на шее у него в душную ночь зачем-то было наверчено старенькое полосатое кашне. Если же к этому прибавить появившуюся у администратора за время его отсутствия отвратительную манеру присасывать и причмокивать, резкое изменение голоса, ставшего глухим и грубым, вороватость и трусливость в глазах, - можно было смело сказать, что Иван Савельевич Варенуха стал неузнаваем. Что-то еще жгуче беспокоило финдиректора, но что именно, он не мог понять, как ни напрягал воспаленный мозг, сколько ни всматривался в Варенуху. Одно он мог утверждать, что было что-то невиданное, неестественное в этом соединении администратора с хорошо знакомым креслом. Римский вдруг протянул руку и как бы машинально ладонью, в то же время поигрывая пальцами по столу, нажал пуговку электрического звонка и обмер. В пустом здании непременно был бы слышен резкий сигнал. Но сигнала не последовало, и пуговка безжизненно погрузилась в доску стола. Пуговка была мертва, звонок испорчен. Хитрость финдиректора не ускользнула от Варенухи, который спросил, передернувшись, причем в глазах его мелькнул явно злобный огонь: - Ты чего звонишь? И тут вдруг его глаза округлились и стали совершенно безумными, и он уставился в спинку кресла. Сзади кресла, на полу, лежали две перекрещенные тени, одна погуще и почернее, другая слабая и серая. Отчетливо была видна на полу теневая спинка кресла и его заостренные ножки, но над спинкою на полу не было теневой головы Варенухи, равно как под ножками не было ног администратора. Его ударила дрожь. Варенуха воровато оглянулся, следуя безумному взору Римского, за спинку кресла и понял, что он открыт. Он поднялся с кресла то же сделал и финдиректор и отступил от стола на шаг, сжимая в руках портфель. Всегда был смышлен, - злобно ухмыльнувшись совершенно в лицо финдиректору, проговорил Варенуха, неожиданно отпрыгнул от кресла к двери и быстро двинул вниз пуговку английского замка. Финдиректор отчаянно оглянулся, отступая к окну, ведущему в сад, и в этом окне, заливаемом луною, увидел прильнувшее к стеклу лицо голой девицы и ее голую руку, просунувшуюся в форточку и старающуюся открыть нижнюю задвижку. Верхняя уже была открыта. Римскому показалось, что свет в настольной лампе гаснет и что письменный стол наклоняется. Римского окатило ледяной волной, но, к счастью для себя, он превозмог себя и не упал. Остатка сил хватило на то, чтобы шепнуть, но не крикнуть: - Помогите... Варенуха, карауля дверь, подпрыгивал возле нее, подолгу застревая в воздухе и качаясь в нем. Скрюченными пальцами он махал в сторону Римского, шипел и чмокал, подмигивая девице в окне. Та заспешила, всунула рыжую голову в форточку, вытянула сколько могла руку, ногтями начала царапать нижний шпингалет и потрясать раму. Рука ее стала удлиняться, как резиновая, и покрылась трупной зеленью. Наконец зеленые пальцы мертвой обхватили головку шпингалета, повернули ее, и рама стала открываться. Римский слабо вскрикнул, прислонился к стене и портфель выставил вперед, как щит. Он понимал, что пришла его гибель. Рама широко распахнулась, но вместо ночной свежести и аромата лип в комнату ворвался запах погреба. Покойница вступила на подоконник. Римский отчетливо видел пятна тления на ее груди.

Я стала ведьмой от горя и бедствий, поразивших меня. Мне пора. Более того, возбужденный Николай Иванович поднялся в квартиру Маргариты и застал там только служанку, которая тоже натерлась мазью от Азазелло. Он сделал ей непристойное предложение. Она же в ответ мазнула его мазью по лысине, и он превратился в борова. На нем Наташа прилетела на Великий бал. Таким образом, хозяйка и служанка покинули квартиру и обе отправились на Великий бал. В квартире никого не должно было оставаться. Свидетель этого — сосед Николай Иванович. Он единственный, кто возвратился после бала домой и, как и профессор Понырев, мучился каждый год во время весеннего полнолуния. После бала Наташа получила через Маргариту согласие Воланда, чтобы она осталась ведьмой и вышла замуж за господина Жака, сделавшего ей предложение. Николай Иванович получил справку от кота, что пробыл всю ночь на балу у сатаны и отправился домой. А Маргариту Николаевну и мастера большая черная машина доставила на Арбат. Там их посетил Азазелло по поручению Воланда. Он сначала отравил хозяев, а затем оживил их. Причем автор указывает, что Маргарита умерла. После отравления Азазелло посетил квартиру Маргариты, чтобы убедиться, что все надлежаще исполнено. Первым делом он бросился в окно и через несколько мгновений был в особняке, в котором жила Маргарита Николаевна. Всегда точный и аккуратный Азазелло хотел проверить, все ли исполнено, как нужно. И все оказалось в полном порядке. Азазелло видел, как мрачная, ожидающая возвращения мужа женщина вышла из своей спальни, внезапно побледнела, схватилась за сердце и, крикнув беспомощно: — Наташа! Здесь возникает первое противоречие. Маргарита покинула свою квартиру. Свидетелями этого были Наташа и Николай Иванович. Если бы сосед застал в квартире другую Маргариту, то ей он бы передал брошенную хозяйкой во дворе сорочку. Но никакой Маргариты не было, и сосед стал приставать к другой обнаженной женщине, к служанке. Второе противоречие. Хотя Азазелло убедился, что Маргарита Николаевна упала мертвой в собственной квартире, и ее тело лежало на полу, однако в эпилоге повествуется, что ее тело, как и тело служанки, найти органам не удалось. Кстати: этим делом следствие занималось особенно внимательно. Требовалось выяснить, были ли похищены эти женщины шайкой убийц и поджигателей или же бежали вместе с преступной компанией добровольно? Основываясь на нелепых и путаных показаниях Николая Ивановича и приняв во внимание странную и безумную записку Маргариты Николаевны, оставленную мужу, записку, в которой она пишет, что уходит в ведьмы, учтя то обстоятельство, что Наташа исчезла, оставив все свои носильные вещи на месте, — следствие пришло к заключению, что и хозяйка, и ее домработница были загипнотизированы, подобно многим другим, и в таком виде похищены бандой. Возникла и, вероятно, совершенно правильная мысль, что преступников привлекла красота обеих женщин». Второму противоречию можно предложить объяснение, что, как и в случае с мастером, нечистая сила забрала их тела, но в тексте романа нет ничего, что указывало бы на это, а главное — зачем?

Варенуха в романе "Мастер и Маргарита": характеристика, образ, описание

Режиссер: Михаил Локшин. В ролях: Евгений Цыганов, Юлия Снигирь, Аугуст Диль и др. Продюсер: Рубен Дишдишян, Юрий Бунин, Леонид Французов и др. К неприятностям, связанным с исчезновением Лиходеева, прибавилось также то, что пропал посланный в милицию Варенуха. Напомним, что происшествием с улетевшими Геллой и Варенухой не закончилась страшная для финдиректора Варьете ночь. Образ Варенухи в романе «Мастер и Маргарита» Михаил Афанасьевич Булгаков сделал ярким и запоминающимся, хотя этот герой произведения не является главным. Иван Савельевич Варенуха – второстепенный персонаж булгаковского романа «Мастер и Маргарита». Андрей Шарков в роли Варенухи в сериале «Мастер и Маргарита» (2005).

«Снобизм и кривляние. И ноль философии». Сеть оценила «Мастера и Маргариту»

Пересказ продолжает представление главного героя. Бездомный рассказывает новому знакомому, как стал пациентом. Мастер поясняет, что поэт и редактор встретили самого сатану. Далее герой рассказывает свою историю. Ему повезло выиграть большую сумму денег в лотерею, и он оставил работу в музее, посвятив себя написанию книги. Она была посвящена Понтию Пилату. Однажды во время прогулки герой встретил женщину по имени Маргарита. Они полюбили друг друга. Именно Маргарита назвала его Мастером.

Она была несчастна в браке и навещала Мастера. Период работы над романом был самым счастливым в его жизни. Произведение опубликовали лишь отрывками, но этого хватило, чтобы на автора обрушились критики. Расстроенный Мастер попытался сжечь роман. Его возлюбленная успела спасти несколько листов. Она ушла, чтобы расстаться с мужем. Пока она отсутствовала, Мастер лишился жилья и попал в клинику. История Маргариты.

Женщина встретила его в Александровском парке. Азазелло рассказал, что ей стоит прийти на встречу с неким иностранцем. В надежде узнать хоть какую-то информацию о возлюбленном, Маргарита согласилась. Вечером, использовав волшебную мазь, она стала ведьмой и полетела на встречу. По дороге разгромила квартиру одного из критиков, который плохо написал о романе. Ее задача состояла в том, чтобы встречать гостей, которые целовали ей колено. После бала героиня попросила вернуть ее и Мастера в их квартиру. Тем временем в квартиру нагрянула милиция и увидела там кота с примусом, который устроил пожар.

За ним последовали возгорания в одном из валютных магазинов и ресторане. Вторая сюжетная линия. События в Ершалаиме Параллельно с московскими событиями читатель узнает о том, что происходило в Ершалаиме. Пилат допрашивал осужденного на смертную казнь. Побеседовав с Иешуа, он пришел к выводу, что перед ним не преступник, а странствующий философ. Первосвященник Каифа отказал Пилату в просьбе помиловать философа в честь наступающей Пасхи, мотивировав это тем, что слова философа опаснее действий разбойника. Иешуа казнили. Когда толпа разошлась, остался лишь ученик покойного Левий Матвей.

Раздосадованный Пилат поручил начальнику тайной службы по имени Афраний отомстить тем, кто виновен в гибели философа. Так был убит Иуда из Кириафа.

Прошлым вечером председатель находился именно у нее, в то время как супруга и родственница были уверены, что Аркадий Аполлонович на заседании комиссии. В ложе разыгрывается сцена: девушка бьет Семплеярова зонтиком по голове, кричит, что понимает, почему эта « бездарность» Покобатько получила роль; супруга называет родственницу негодяйкой. Так происходит настоящее разоблачение. К ложе Семплеяровых спешит милиция, оркестр по прикааанию Коровьева играет какой-то ужасающий марш, слышны взрывы адского хохота.

Сеанс магии окончен, артисты исчезают. После исчезновения Лиходеева, Римского и Варенухи бухгалтер Варьете Ласточкин вынужден отвечать явившейся в театр милиции, что все начальство пропало и вчера в театре состоял ось скандальное представление. Римского пытаются отыскать с собакой, пес ведет себя при этом странно: боится, рычит , скулит, скалится. Следователи допрашивают сотрудников Варьете, но не могут выяснить ничего: договор с иностранным артистом исчез, афиши почему-то за ночь заклеили, кто такой этот маг — никто не знает. Ласточкин отправляется с докладом в комиссию по различным увеселениям и зрелищам. Здесь он видит, что в кабинете председагеля Прохора Петровича сидит серый костюм без человека и подписывает бумаги.

Секретарша рассказывает, что в кабинет сначала вошел кот, которому она крикнула «брысь». Затем явился толстяк «с кошачьей мордой» и, сделав ей замечание, что она посетителям кричит «брысь», ворвался без доклада к Прохору Петровичу. Начальник рассердился, сказал, что занят. Толстяк ответил, что ничем он не занят.

Фамилия Варенуха — украинского происхождения. Алкогольный крепкий напиток упоминается в произведениях « Ночь перед Рождеством » — повести Николая Гоголя и оперы Римского-Корсакова «Нет, пойдём мы ко дьяку на кутью, варенуха будет нам у дьяка».

Роль в сюжете[ править править код ] Финдиректор Римский даёт администратору задание отнести распечатки телеграмм пропавшего Лиходеева в НКВД. В летней уборной около Варьете на Варенуху нападают Бегемот и Азазелло. Здесь Гелла целует Варенуху. От поцелуя Варенуха становится вампиром.

Собственно, заглавная роль досталась Аугусту Дилю «Тайная жизнь», «Бесславные ублюдки», «Солт» — немецкому актеру с безупречным отрицательным обаянием и харизмой демона. Тут стопроцентное попадание.

С Мастером и Маргаритой поскучнее. Их играют Евгений Цыганов и Юлия Снигирь — муж и жена, как это романтично. Бла, бла, бла. Аж скулы сводит от скуки. На то она и лирическая линия. Роль черного рыцаря и безумца Фагота, бывшего регента Коровьева, исполнил Юрий Колокольников.

Хорошо постарались художники: «усишки, как куриные перья» ровно так и выглядят.

Мастер и Маргарита - краткое содержание

Мастер и Маргарита Михаил Булгаков С другой стороны, Гаспаров весьма убедительно доказывает, что начальник тайной охраны Афраний из глав о Пилате и Воланд — это одно лицо. Главные приближенные Афрания — трое мужчин и одна женщина, гречанка Низа. Один из «свиты», подобно своему хозяину, оказывается на месте казни Иешуа, двое других, а с ними и Низа, участвуют в убийстве Иуды. Сцена гибели предателя — это более серьезный и драматический вариант сцены избиения Варенухи: обоих в сети к убийцам заманила женщина. Что же до палачей Иуды, то мы знаем лишь то, что один из них был коренастым и обладал невероятной меткостью — это качества, присущие Азазелло. Из этих умозаключений становится ясно, что Гелла или Низа являлась полноценным членом свиты Воланда без малого две тысячи лет, и едва ли что-то может оправдать ее отсутствие в эпилоге. Кот Бегемот Исполинский кот, несмотря на все его выходки, пожалуй, самый харизматичный персонаж романа. Его знаменитое «Не шалю, никого не трогаю, починяю примус» ушло в народ, ровно как и другие его фразы про спирт и бессмертие Достоевского. Впервые образ чудовища под названием «Бегемот» появился в библейской Книге Иова, а затем прочно вошел в средневековые легенды. Все в той же «Истории сношений человека с дьяволом» Михаила Орлова, которую во время работы над «Мастером и Маргаритой» изучал Булгаков, говорится: «Этот бес изображался в виде чудовища со слоновьей головой, с хоботом и клыками. Руки у него были человеческого фасона, а громаднейший живот, коротенький хвост и толстые задние лапы, как у бегемота, напоминали о носимом им имени».

Как мы помним, герой романа тоже был «здоровым, как бегемот», при этом руки у него, по замечанию Чудаковой, были совершенно человеческими: кот мог держать рюмку, взять или отдать деньги, починить тот же примус. Бориса Пастернака. Гете таким образом напомнил, что Бегемот — это демон чревоугодия, готовый заглотить все без разбора. Булгаковский же персонаж сжирает все, что находит в Торгсине. И его поведение — это ирония писателя над посетителями валютного магазина, которых словно обуревает демон чревоугодия. Филологи не раз пытались найти и реальный прототип образа Бегемота.

Но что же тогда? Кто и в какой истребитель пустит Степу без сапог? Может быть, он снял сапоги, прилетев в Ялту? То же самое: зачем? Да и в сапогах в истребитель его не пустят! Да и истребитель тут ни при чем. Ведь писано же, что явился в угрозыск в половине двенадцатого дня, а разговаривал он по телефону в Москве... Он припоминал, где были стрелки. Это было в двадцать минут двенадцатого. Так что же это выходит? Если предположить, что мгновенно после разговора Степа кинулся на аэродром и достиг его за пять, скажем, минут, что, между прочим, тоже немыслимо, то выходит, что самолет, снявшись тут же, в пять минут покрыл более тысячи километров? Следовательно, в час он покрывает более двенадцати тысяч километров!! Этого не может быть, а значит, его нет в Ялте. Что же остается? Никакого такого гипноза, чтобы швырнуть человека за тысячу километров, на свете нету! Стало быть, ему мерещится, что он в Ялте! Ему-то, может быть, и мерещится, а ялтинскому угрозыску тоже мерещится? Ну, нет, извините, этого не бывает!.. Но ведь телеграфируют они оттуда? Лицо финдиректора было буквально страшно. Ручку двери снаружи в это время крутили и дергали, и слышно было, как курьерша за дверями отчаянно кричала: - Нельзя! Не пущу! Хоть зарежьте!! Римский, сколько мог, овладел собою, взял телефонную трубку и сказал в нее: - Дайте сверхсрочный разговор с Ялтой. Но разговор с Ялтой не состоялся, Римский положил трубку и сказал: - Как назло, линия испортилась. Видно было, что порча линии его почему-то особенно сильно расстроила и даже заставила задуматься. Подумав немного, он опять взялся за трубку одной рукой, другой стал записывать то, что говорил в трубку: - Примите сверхмолнию. После этого на службу не явился и разыскать его телефонам не можем, точка. Почерк подтверждаю, точка. Меры наблюдения указанным артистом принимаю. Финдиректор Римский". Не может быть он в Ялте! Пусть там разбирают. Затем он еще раз на всякий случай навертел на телефоне номер Степиной квартиры, прислушался и радостно и таинственно замигал и загримасничал. Римский вытянул шею.

Став друг для друга спасением, они тонули в омуте любовных страстей. Книгу он дописал. Сдал в издательство, но получил отказ. С этого момента на его голову стали сыпаться неприятности. Рецензии, гадости, критики с ядовитыми жалами. Лишь любимая оставалась в восторге от произведения. Его все достало. Он сходил с ума и в один из дней бросает роман в топку. Спасти удалось несколько страниц, а сам автор попадает в больницу с расшалившимися нервишками, где и находился Иван. Слава петуху! Римский после представления приходил в себя, глядя в окно и размышляя об увиденном. Неожиданно перед его взором возникли полуобнаженные женщины. Зрелище было дикое. Мужчины, глядя на них, издавали нервные смешки. Неожиданно в комнату вошел Варенуха и сообщил, что Лиходеев действительно загулял в кабаке. Телеграммы, драки, скандалы с его участием это все Степан. Римский, наблюдая по ходу разговора за собеседником, заметил в нем странности. Одна из них состояла в том, что его фигура не отбрасывала тень на стену. Поняв, что разоблачен дьявол, запирает дверь. В окно влетает рыжая красотка, полностью обнаженная. Их план не срабатывает. Крик петуха лишает их силы. Финдиректор в спешке уезжает из города. Сон Никанора Ивановича Палата 119 пополнилась новым пациентом. Им оказался председатель жилищного кооператива Никанор Иванович Босой. Всему виной рассказы о нечистой силе и о подмене денег. Иностранец - вот причина бед, а его надо отпустить. Cлова, неадекватно ведущего себя человека, решили проверить. Никто не удивился, увидев, что квартира оказалась опечатана. За дверью естественно никого не было. Приняв его за душевнобольного, Босой попадает в психушку. В больнице ему снится странный сон. Театр, на сцене которого всех присутствующих просят сдать валюту. Ивану тем временем тоже снился сон. События в нем происходили на Лысой горе. Казнь На вершине горы вершится суд. Три распятых человека. Все оцеплено. Толпа любопытных наблюдала за происходящим. Палящий зной вымотал всех. Люди собирались расползаться по домам. На горе остался один человек. Это сборщик податей, правда, уже бывший. Звали его Левий Матвей. Он являлся учеником Иешуа, одного из распятых на кресте. Начавшаяся гроза разогнала народ с места трагических событий. Левий ждал этого момента. Он снимает осужденных с креста и забирает тело учителя. Беспокойный день Странные вещи творились в театре после представления мага. От его выступления не осталось следа. Исчезли афиши, пропали документы, договора. Вызванная полиция не обнаружила никаких следов. От собак тоже никакой пользы. Поджав хвосты, они боязливо жались к полу. Бухгалтер пошел сдаваться с докладом. Зайдя в кабинет, он застает за столом пустой костюм, выводящий на бумаге какие-то каракули. Секретарша не могла дать внятного ответа на происходящее. Лишь сообщила, что недавно заходил неприятный тип. Жирный мужчина с внешностью кота. Оставив секретаршу в одиночестве, он едет сдавать выручку с выступления. Открыв портфель, вместо рублей, Ласточкин видит валюту. Неудачливые визитеры Максим Поплавский получает телеграмму о кончине племянника. Теперь он имеет право на наследство. О квартире в Москве он и не мечтал, а тут такой шанс. По приезду его поджидал неприятный сюрприз в виде кота и Коровьева. Гостю явно дали понять, что зря сюда притащился, и в присутствии на похоронах нет особой необходимости. Поплавский остается с носом. Очередным гостем нехорошей квартиры был Соков, буфетчик при театре. Воланд не стал слушать его жалобы на потерю выручки за выступление, ошарашив новостью, что жить ему осталось 9 месяцев. Смерть от рака печени вот о чем следует задуматься, а не о деньгах. Маргарита Маргарита не забывала Мастера. Каждый день она прокручивала в памяти события, связанные с любимым человеком. Это спасало ее от тоски и депрессии, ставшие ей верными спутниками в последнее время. Жизнь с мужем опостылела ей. У нее было все, о чем может мечтать любая женщина: богатство, муж, души в ней не чаявший, красота и ум. Единственное, чего ей не хватало в браке это любви, той, о которой слагают романы и сходят с ума. С Мастером она смогла в полной мере ощутить, что значить любить самой. Лучший способ отвлечься от тяжких дум прогулка. Женщина пошла к Кремлевской стене, усевшись на ту самую скамейку, на которой они сидели с Мастером всего год назад. Погрузившись в воспоминания, она отвлеклась, обратив внимание на толпу людей, одетых во все черное. Навстречу ей двигалась похоронная процессия. Хоронили Берлиоза. Неожиданно от толпы отделился человек и пошел в ее сторону. Он вскользь упоминает о пропавшей голове и цитирует несколько строк из романа Мастера, намекнув, что знает ее возлюбленного. Если она хочет получить больше информации, то ей следует воспользоваться пузырьком, который он ей даст и намазаться волшебной мазью, строго следуя инструкции. Дальше действовать по обстоятельствам. Женщина соглашается. Крем Азазелло Время неумолимо приближалось к 22 вечера. Пора выполнять данные указания. Стоило Маргарите намазаться кремом Азазелло, она начала мгновенно преображаться. Служанка, видя хозяйку в новом обличье, от восхищения дар речи потеряла. До нее дошло, что это результат применения мази.

Крылья ласточки фыркнули над самой головой игемона, птица метнулась к чаше фонтана и вылетела на волю. Прокуратор поднял глаза на арестанта и увидел, что возле того столбом загорелась пыль. Прочитав поданное, он еще более изменился в лице. Темная ли кровь прилила к шее и лицу или случилось что-либо другое, но только кожа его утратила желтизну, побурела, а глаза как будто провалились. Опять-таки виновата была, вероятно, кровь, прилившая к вискам и застучавшая в них, только у прокуратора что-то случилось со зрением. Так, померещилось ему, что голова арестанта уплыла куда-то, а вместо нее появилась другая. На этой плешивой голове сидел редкозубый золотой венец; на лбу была круглая язва, разъедающая кожу и смазанная мазью; запавший беззубый рот с отвисшей нижней капризною губой. Пилату показалось, что исчезли розовые колонны балкона и кровли Ершалаима вдали, внизу за садом, и все утонуло вокруг в густейшей зелени Капрейских садов. И со слухом совершилось что-то странное, как будто вдали проиграли негромко и грозно трубы и очень явственно послышался носовой голос, надменно тянущий слова: «Закон об оскорблении величества... Пилат напрягся, изгнал видение, вернулся взором на балкон, и опять перед ним оказались глаза арестанта. Но тебе придется ее говорить. Но, говоря, взвешивай каждое слово, если не хочешь не только неизбежной, но и мучительной смерти. Никто не знает, что случилось с прокуратором Иудеи, но он позволил себе поднять руку, как бы заслоняясь от солнечного луча, и за этой рукой, как за щитом, послать арестанту какой-то намекающий взор. Он пригласил меня к себе в дом в Нижнем Городе и угостил... Его этот вопрос чрезвычайно интересовал. Человек перейдет в царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть. Секретарь, стараясь не проронить ни слова, быстро чертил на пергаменте слова. Прокуратор с ненавистью почему-то глядел на секретаря и конвой. Конвой поднял копья и, мерно стуча подкованными калигами, вышел с балкона в сад, а за конвоем вышел и секретарь. Молчание на балконе некоторое время нарушала только песня воды в фонтане. Пилат видел, как вздувалась над трубочкой водяная тарелка, как отламывались ее края, как падали струйками. Первым заговорил арестант: — Я вижу, что совершается какая-то беда из-за того, что я говорил с этим юношей из Кириафа. У меня, игемон, есть предчувствие, что с ним случится несчастье, и мне его очень жаль. Итак, Марк Крысобой, холодный и убежденный палач, люди, которые, как я вижу, — прокуратор указал на изуродованное лицо Иешуа, — тебя били за твои проповеди, разбойники Дисмас и Гестас, убившие со своими присными четырех солдат, и, наконец, грязный предатель Иуда — все они добрые люди? Так много лет тому назад в долине дев кричал Пилат своим всадникам слова: «Руби их! Руби их! Великан Крысобой попался! А затем, понизив голос, он спросил: — Иешуа Га-Ноцри, веришь ли ты в каких-нибудь богов? Покрепче помолись! Впрочем, — тут голос Пилата сел, — это не поможет. Жены нет? Лицо Пилата исказилось судорогой, он обратил к Иешуа воспаленные, в красных жилках белки глаз и сказал: — Ты полагаешь, несчастный, что римский прокуратор отпустит человека, говорившего то, что говорил ты? О, боги, боги! Или ты думаешь, что я готов занять твое место? Я твоих мыслей не разделяю! И слушай меня: если с этой минуты ты произнесешь хотя бы одно слово, заговоришь с кем-нибудь, берегись меня! Повторяю тебе: берегись. И когда секретарь и конвой вернулись на свои места, Пилат объявил, что утверждает смертный приговор, вынесенный в собрании Малого Синедриона преступнику Иешуа Га-Ноцри, и секретарь записал сказанное Пилатом. Через минуту перед прокуратором стоял Марк Крысобой. Ему прокуратор приказал сдать преступника начальнику тайной службы и при этом передать ему распоряжение прокуратора о том, чтобы Иешуа Га-Ноцри был отделен от других осужденных, а также о том, чтобы команде тайной службы было под страхом тяжкой кары запрещено о чем бы то ни было разговаривать с Иешуа или отвечать на какие-либо его вопросы. По знаку Марка вокруг Иешуа сомкнулся конвой и вывел его с балкона. Затем перед прокуратором предстал стройный, светлобородый красавец со сверкающими на груди львиными мордами, с орлиными перьями на гребне шлема, с золотыми бляшками на портупее меча, в зашнурованной до колен обуви на тройной подошве, в наброшенном на левое плечо багряном плаще. Это был командующий легионом легат. Его прокуратор спросил о том, где сейчас находится себастийская когорта. Легат сообщил, что себастийцы держат оцепление на площади перед гипподромом, где будет объявлен народу приговор над преступниками. Тогда прокуратор распорядился, чтобы легат выделил из римской когорты две кентурии. Одна из них, под командою Крысобоя, должна будет конвоировать преступников, повозки с приспособлениями для казни и палачей при отправлении на Лысую Гору, а при прибытии на нее войти в верхнее оцепление. Другая же должна быть сейчас же отправлена на Лысую Гору и начинать оцепление немедленно. Для этой же цели, то есть для охраны Горы, прокуратор попросил легата отправить вспомогательный кавалерийский полк — сирийскую алу. Когда легат покинул балкон, прокуратор приказал секретарю пригласить президента Синедриона, двух членов его и начальника храмовой стражи Ершалаима во дворец, но при этом добавил, что просит устроить так, чтобы до совещания со всеми этими людьми он мог говорить с президентом раньше и наедине. Приказания прокуратора были исполнены быстро и точно, и солнце, с какой-то необыкновенною яростью сжигавшее в эти дни Ершалаим, не успело еще приблизиться к своей наивысшей точке, когда на верхней террасе сада у двух мраморных белых львов, стороживших лестницу, встретились прокуратор и исполняющий обязанности президента Синедриона первосвященник иудейский Иосиф Каифа. В саду было тихо. Но, выйдя из-под колоннады на заливаемую солнцем верхнюю площадь сада с пальмами на чудовищных слоновых ногах, площадь, с которой перед прокуратором развернулся весь ненавистный ему Ершалаим с висячими мостами, крепостями и — самое главное — с не поддающейся никакому описанию глыбой мрамора с золотою драконовой чешуею вместо крыши — храмом Ершалаимским, — острым слухом уловил прокуратор далеко и внизу, там, где каменная стена отделяла нижние террасы дворцового сада от городской площади, низкое ворчание, над которым взмывали по временам слабенькие, тонкие не то стоны, не то крики. Прокуратор понял, что там на площади уже собралась несметная толпа взволнованных последними беспорядками жителей Ершалаима, что эта толпа в нетерпении ожидает вынесения приговора и что в ней кричат беспокойные продавцы воды. Прокуратор начал с того, что пригласил первосвященника на балкон, с тем чтобы укрыться от безжалостного зноя, но Каифа вежливо извинился и объяснил, что сделать этого не может. Пилат накинул капюшон на свою чуть лысеющую голову и начал разговор. Разговор этот шел по-гречески. Пилат сказал, что он разобрал дело Иешуа Га-Ноцри и утвердил смертный приговор. Таким образом, к смертной казни, которая должна совершиться сегодня, приговорены трое разбойников: Дисмас, Гестас, Вар-равван и, кроме того, этот Иешуа Га-Ноцри. Первые двое, вздумавшие подбивать народ на бунт против кесаря, взяты с боем римскою властью, числятся за прокуратором, и, следовательно, о них здесь речь идти не будет. Последние же, Вар-равван и Га-Ноцри, схвачены местной властью и осуждены Синедрионом. Согласно закону, согласно обычаю, одного из этих двух преступников нужно будет отпустить на свободу в честь наступающего сегодня великого праздника пасхи. Итак, прокуратор желает знать, кого из двух преступников намерен освободить Синедрион: Вар-раввана или Га-Ноцри? Каифа склонил голову в знак того, что вопрос ему ясен, и ответил: — Синедрион просит отпустить Вар-раввана. Прокуратор хорошо знал, что именно так ему ответит первосвященник, но задача его заключалась в том, чтобы показать, что такой ответ вызывает его изумление. Пилат это и сделал с большим искусством. Брови на надменном лице поднялись, прокуратор прямо в глаза поглядел первосвященнику с изумлением. Пилат объяснился. Римская власть ничуть не покушается на права духовной местной власти, первосвященнику это хорошо известно, но в данном случае налицо явная ошибка. И в исправлении этой ошибки римская власть, конечно, заинтересована. В самом деле: преступления Вар-раввана и Га-Ноцри совершенно не сравнимы по тяжести. Если второй, явно сумасшедший человек, повинен в произнесении нелепых речей, смущавших народ в Ершалаиме и других некоторых местах, то первый отягощен гораздо значительнее. Мало того, что он позволил себе прямые призывы к мятежу, но он еще убил стража при попытках брать его. Вар-равван гораздо опаснее, нежели Га-Ноцри. В силу всего изложенного прокуратор просит первосвященника пересмотреть решение и оставить на свободе того из двух осужденных, кто менее вреден, а таким, без сомнения, является Га-Ноцри. Каифа прямо в глаза посмотрел Пилату и сказал тихим, но твердым голосом, что Синедрион внимательно ознакомился с делом и вторично сообщает, что намерен освободить Вар-раввана. Даже после моего ходатайства? Ходатайства того, в лице которого говорит римская власть? Первосвященник, повтори в третий раз. Все было кончено, и говорить более было не о чем. Га-Ноцри уходил навсегда, и страшные, злые боли прокуратора некому излечить; от них нет средства, кроме смерти. Но не эта мысль поразила сейчас Пилата. Все та же непонятная тоска, что уже приходила на балконе, пронизала все его существо. Он тотчас постарался ее объяснить, и объяснение было странное: показалось смутно прокуратору, что он чего-то не договорил с осужденным, а может быть, чего-то не дослушал. Пилат прогнал эту мысль, и она улетела в одно мгновение, как и прилетела. Она улетела, а тоска осталась необъясненной, ибо не могла же ее объяснить мелькнувшая как молния и тут же погасшая какая-то короткая другая мысль: «Бессмертие... Этого не понял прокуратор, но мысль об этом загадочном бессмертии заставила его похолодеть на солнцепеке. Тут он оглянулся, окинул взором видимый ему мир и удивился происшедшей перемене. Пропал отягощенный розами куст, пропали кипарисы, окаймляющие верхнюю террасу, и гранатовое дерево, и белая статуя в зелени, да и сама зелень. Поплыла вместо этого всего какая-то багровая гуща, в ней закачались водоросли и двинулись куда-то, а вместе с ними двинулся и сам Пилат. Теперь его уносил, удушая и обжигая, самый страшный гнев, гнев бессилия. Он холодною влажною рукою рванул пряжку с ворота плаща, и та упала на песок. Темные глаза первосвященника блеснули, и, не хуже, чем ранее прокуратор, он выразил на своем лице удивление. Может ли это быть? Мы привыкли к тому, что римский прокуратор выбирает слова, прежде чем что-нибудь сказать. Не услышал бы нас кто-нибудь, игемон? Пилат мертвыми глазами посмотрел на первосвященника и, оскалившись, изобразил улыбку. Кто же может услышать нас сейчас здесь? Разве я похож на юного бродячего юродивого, которого сегодня казнят? Мальчик ли я, Каифа? Знаю, что говорю и где говорю. Оцеплен сад, оцеплен дворец, так что и мышь не проникнет ни в какую щель! Да не только мышь, не проникнет даже этот, как его... Кстати, ты знаешь такого, первосвященник? Так знай же, что не будет тебе, первосвященник, отныне покоя! Ни тебе, ни народу твоему, — и Пилат указал вдаль направо, туда, где в высоте пылал храм, — это я тебе говорю — Пилат Понтийский, всадник Золотое Копье! Он вознес руку к небу и продолжал: — Знает народ иудейский, что ты ненавидишь его лютой ненавистью и много мучений ты ему причинишь, но вовсе ты его не погубишь! Защитит его бог! Услышит нас, услышит всемогущий кесарь, укроет нас от губителя Пилата! Не нужно было подбирать слова. Теперь полетит весть от меня, да не наместнику в Антиохию и не в Рим, а прямо на Капрею, самому императору, весть о том, как вы заведомых мятежников в Ершалаиме прячете от смерти. И не водою из Соломонова пруда, как хотел я для вашей пользы, напою я тогда Ершалаим! Нет, не водою! Вспомни, как мне пришлось из-за вас снимать со стен щиты с вензелями императора, перемещать войска, пришлось, видишь, самому приехать, глядеть, что у вас тут творится! Вспомни мое слово, первосвященник. Увидишь ты не одну когорту в Ершалаиме, нет! Придет под стены города полностью легион Фульмината, подойдет арабская конница, тогда услышишь ты горький плач и стенания. Вспомнишь ты тогда спасенного Вар-раввана и пожалеешь, что послал на смерть философа с его мирною проповедью! Лицо первосвященника покрылось пятнами, глаза горели. Он, подобно прокуратору, улыбнулся, скалясь, и ответил: — Веришь ли ты, прокуратор, сам тому, что сейчас говоришь? Нет, не веришь! Не мир, не мир принес нам обольститель народа в Ершалаим, и ты, всадник, это прекрасно понимаешь. Ты хотел его выпустить затем, чтобы он смутил народ, над верою надругался и подвел народ под римские мечи! Но я, первосвященник иудейский, покуда жив, не дам на поругание веру и защищу народ! Ты слышишь, Пилат? Каифа смолк, и прокуратор услыхал опять как бы шум моря, подкатывающего к самым стенам сада Ирода великого. Этот шум поднимался снизу к ногам и в лицо прокуратору. А за спиной у него, там, за крыльями дворца, слышались тревожные трубные сигналы, тяжкий хруст сотен ног, железное бряцание, — тут прокуратор понял, что римская пехота уже выходит, согласно его приказу, стремясь на страшный для бунтовщиков и разбойников предсмертный парад. Прокуратор тыльной стороной кисти руки вытер мокрый, холодный лоб, поглядел на землю, потом, прищурившись, в небо, увидел, что раскаленный шар почти над самой его головою, а тень Каифы совсем съежилась у львиного хвоста, и сказал тихо и равнодушно: — Дело идет к полудню. Мы увлеклись беседою, а между тем надо продолжать. В изысканных выражениях извинившись перед первосвященником, он попросил его присесть на скамью в тени магнолии и обождать, пока он вызовет остальных лиц, нужных для последнего краткого совещания, и отдаст еще одно распоряжение, связанное с казнью. Каифа вежливо поклонился, приложив руку к сердцу, и остался в саду, а Пилат вернулся на балкон. Там ожидавшему его секретарю он велел пригласить в сад легата легиона, трибуна когорты, а также двух членов Синедриона и начальника храмовой стражи, ожидавших вызова на следующей нижней террасе сада в круглой беседке с фонтаном. К этому Пилат добавил, что он тотчас выйдет и сам, и удалился внутрь дворца. Пока секретарь собирал совещание, прокуратор в затененной от солнца темными шторами комнате имел свидание с каким-то человеком, лицо которого было наполовину прикрыто капюшоном, хотя в комнате лучи солнца и не могли его беспокоить. Свидание это было чрезвычайно кратко. Прокуратор тихо сказал человеку несколько слов, после чего тот удалился, а Пилат через колоннаду прошел в сад. Там в присутствии всех, кого он желал видеть, прокуратор торжественно и сухо подтвердил, что он утверждает смертный приговор Иешуа Га-Ноцри, и официально осведомился у членов Синедриона о том, кого из преступников угодно оставить в живых. Получив ответ, что это — Вар-равван, прокуратор сказал: — Очень хорошо, — и велел секретарю тут же занести это в протокол, сжал в руке поднятую секретарем с песка пряжку и торжественно сказал: — Пора! Тут все присутствующие тронулись вниз по широкой мраморной лестнице меж стен роз, источавших одуряющий аромат, спускаясь все ниже и ниже к дворцовой стене, к воротам, выходящим на большую, гладко вымощенную площадь, в конце которой виднелись колонны и статуи Ершалаимского ристалища. Лишь только группа, выйдя из сада на площадь, поднялась на обширный царящий над площадью каменный помост, Пилат, оглядываясь сквозь прищуренные веки, разобрался в обстановке. То пространство, которое он только что прошел, то есть пространство от дворцовой стены до помоста, было пусто, но зато впереди себя Пилат площади уже не увидел — ее съела толпа. Она залила бы и самый помост, и то очищенное пространство, если бы тройной ряд себастийских солдат по левую руку Пилата и солдат итурейской вспомогательной когорты по правую — не держал ее. Итак, Пилат поднялся на помост, сжимая машинально в кулаке ненужную пряжку и щурясь. Щурился прокуратор не оттого, что солнце жгло ему глаза, нет! Он не хотел почему-то видеть группу осужденных, которых, как он это прекрасно знал, сейчас вслед за ним возводят на помост. Лишь только белый плащ с багряной подбивкой возник в высоте на каменном утесе над краем человеческого моря, незрячему Пилату в уши ударила звуковая волна: «Га-а-а... Волна не дошла до низшей точки и неожиданно стала опять вырастать и, качаясь, поднялась выше первой, и на второй волне, как на морском валу вскипает пена, вскипел свист и отдельные, сквозь гром различимые, женские стоны. Он выждал некоторое время, зная, что никакою силой нельзя заставить умолкнуть толпу, пока она не выдохнет все, что накопилось у нее внутри, и не смолкнет сама. И когда этот момент наступил, прокуратор выбросил вверх правую руку, и последний шум сдуло с толпы. Тогда Пилат набрал, сколько мог, горячего воздуха в грудь и закричал, и сорванный его голос понесло над тысячами голов: — Именем кесаря императора! Тут в уши ему ударил несколько раз железный рубленый крик — в когортах, взбросив вверх копья и значки, страшно прокричали солдаты: — Да здравствует кесарь! Пилат задрал голову и уткнул ее прямо в солнце. Под веками у него вспыхнул зеленый огонь, от него загорелся мозг, и над толпою полетели хриплые арамейские слова: — Четверо преступников, арестованных в Ершалаиме за убийства, подстрекательства к мятежу и оскорбление законов и веры, приговорены к позорной казни — повешению на столбах! И эта казнь сейчас совершится на Лысой Горе! Вот они перед вами! Пилат указал вправо рукой, не видя никаких преступников, но зная, что они там, на месте, где им нужно быть. Толпа ответила длинным гулом как бы удивления или облегчения. Когда же он потух, Пилат продолжал: — Но казнены из них будут только трое, ибо, согласно закону и обычаю, в честь праздника пасхи одному из осужденных, по выбору Малого Синедриона и по утверждению римской власти, великодушный кесарь император возвращает его презренную жизнь! Пилат выкрикивал слова и в то же время слушал, как на смену гулу идет великая тишина. Теперь ни вздоха, ни шороха не доносилось до его ушей, и даже настало мгновение, когда Пилату показалось, что все кругом вообще исчезло. Ненавидимый им город умер, и только он один стоит, сжигаемый отвесными лучами, упершись лицом в небо. Пилат еще придержал тишину, а потом начал выкрикивать: — Имя того, кого сейчас при вас отпустят на свободу... Он сделал еще одну паузу, задерживая имя, проверяя, все ли сказал, потому что знал, что мертвый город воскреснет после произнесения имени счастливца и никакие дальнейшие слова слышны быть не могут. Тут ему показалось, что солнце, зазвенев, лопнуло над ним и залило ему огнем уши. В этом огне бушевали рев, визги, стоны, хохот и свист. Пилат повернулся и пошел по мосту назад к ступеням, не глядя ни на что, кроме разноцветных шашек настила под ногами, чтобы не оступиться. Он знал, что теперь у него за спиною на помост градом летят бронзовые монеты, финики, что в воющей толпе люди, давя друг друга, лезут на плечи, чтобы увидеть своими глазами чудо — как человек, который уже был в руках смерти, вырвался из этих рук! Как легионеры снимают с него веревки, невольно причиняя ему жгучую боль в вывихнутых на допросе руках, как он, морщась и охая, все же улыбается бессмысленной сумасшедшей улыбкой. Он знал, что в это же время конвой ведет к боковым ступеням троих со связанными руками, чтобы выводить их на дорогу, ведущую на запад, за город, к Лысой Горе. Лишь оказавшись за помостом, в тылу его, Пилат открыл глаза, зная, что он теперь в безопасности — осужденных он видеть уже не мог. К стону начинавшей утихать толпы примешивались теперь и были различимы пронзительные выкрики глашатаев, повторявших одни на арамейском, другие на греческом языках все то, что прокричал с помоста прокуратор. Кроме того, до слуха долетел дробный, стрекочущий и приближающийся конский топот и труба, что-то коротко и весело прокричавшая. Этим звукам ответил сверлящий свист мальчишек с кровель домов улицы, выводящей с базара на гипподромскую площадь, и крики «берегись! Солдат, одиноко стоявший в очищенном пространстве площади со значком в руке, тревожно взмахнул им, и тогда прокуратор, легат легиона, секретарь и конвой остановились. Кавалерийская ала, забирая все шире рыси, вылетела на площадь, чтобы пересечь ее в сторонке, минуя скопище народа, и по переулку под каменной стеной, по которой стлался виноград, кратчайшей дорогой проскакать к Лысой Горе. Летящий рысью маленький, как мальчик, темный, как мулат, командир алы — сириец, равняясь с Пилатом, что-то тонко выкрикнул и выхватил из ножен меч. Злая вороная взмокшая лошадь шарахнулась, поднялась на дыбы. Вбросив меч в ножны, командир ударил плетью лошадь по шее, выровнял ее и поскакал в переулок, переходя в галоп. За ним по три в ряд полетели всадники в туче пыли, запрыгали кончики легких бамбуковых пик, мимо прокуратора понеслись казавшиеся особо смуглыми под белыми тюрбанами лица с весело оскаленными, сверкающими зубами. Поднимая до неба пыль, ала ворвалась в переулок, и мимо Пилата последним проскакал солдат с пылающей на солнце трубою за спиной. Закрываясь от пыли рукой и недовольно морща лицо, Пилат двинулся дальше, устремляясь к воротам дворцового сада, а за ним двинулся легат, секретарь и конвой. Было около десяти часов утра. Глава 3. Седьмое доказательство — Да, было около десяти часов утра, досточтимый Иван Николаевич, — сказал профессор. Поэт провел рукою по лицу, как человек, только что очнувшийся, и увидел, что на Патриарших вечер. Вода в пруде почернела, и легкая лодочка уже скользила по ней, и слышался плеск весла и смешки какой-то гражданки в лодочке. В аллеях на скамейках появилась публика, но опять-таки на всех трех сторонах квадрата, кроме той, где были наши собеседники. Небо над Москвой как бы выцвело, и совершенно отчетливо была видна в высоте полная луна, но еще не золотая, а белая. Дышать стало гораздо легче, и голоса под липами звучали мягче, по-вечернему. А может, это и не он рассказывал, а просто я заснул и все это мне приснилось? Это может кто подтвердить! Те наклонились к нему с обеих сторон, и он сказал, но уже без всякого акцента, который у него, черт знает почему, то пропадал, то появлялся: — Дело в том... И на балконе был у Понтия Пилата, и в саду, когда он с Каифой разговаривал, и на помосте, но только тайно, инкогнито, так сказать, так что прошу вас — никому ни слова и полный секрет!.. Наступило молчание, и Берлиоз побледнел. Вот так история! Берлиоз тотчас сообразил, что следует делать. Откинувшись на спинку скамьи, он за спиною профессора замигал Бездомному, — не противоречь, мол, ему, — но растерявшийся поэт этих сигналов не понял. Даже очень возможно, и Понтий Пилат, и балкон, и тому подобное... А вы одни приехали или с супругой? Вы где остановились? Нигде, — ответил полоумный немец, тоскливо и дико блуждая зеленым глазом по Патриаршим прудам. А в «Метрополе» чудесные номера, это первоклассная гостиница... Перестаньте вы психовать. Тут безумный расхохотался так, что из липы над головами сидящих выпорхнул воробей. Ведь вы не знаете города... План Берлиоза следует признать правильным: нужно было добежать до ближайшего телефона-автомата и сообщить в бюро иностранцев о том, что вот, мол, приезжий из-за границы консультант сидит на Патриарших прудах в состоянии явно ненормальном. Так вот, необходимо принять меры, а то получается какая-то неприятная чепуха. Ну что же, позвоните, — печально согласился больной и вдруг страстно попросил: — Но умоляю вас на прощанье, поверьте хоть в то, что дьявол существует! О большем я уж вас и не прошу. Имейте в виду, что на это существует седьмое доказательство, и уж самое надежное! И вам оно сейчас будет предъявлено. А профессор тотчас же как будто выздоровел и посветлел. Тот вздрогнул, обернулся, но успокоил себя мыслью, что его имя и отчество известны профессору также из каких-нибудь газет. А профессор прокричал, сложив руки рупором: — Не прикажете ли, я велю сейчас дать телеграмму вашему дяде в Киев? И опять передернуло Берлиоза. Откуда же сумасшедший знает о существовании Киевского дяди? Ведь об этом ни в каких газетах, уж наверно, ничего не сказано. Эге-ге, уж не прав ли Бездомный? А ну как документы эти липовые? Ах, до чего странный субъект. Звонить, звонить! Сейчас же звонить! Его быстро разъяснят! И, ничего не слушая более, Берлиоз побежал дальше. Тут у самого выхода на Бронную со скамейки навстречу редактору поднялся в точности тот самый гражданин, что тогда при свете солнца вылепился из жирного зноя. Только сейчас он был уже не воздушный, а обыкновенный, плотский, и в начинающихся сумерках Берлиоз отчетливо разглядел, что усишки у него, как куриные перья, глазки маленькие, иронические и полупьяные, а брючки клетчатые, подтянутые настолько, что видны грязные белые носки. Михаил Александрович так и попятился, но утешил себя тем соображением, что это глупое совпадение и что вообще сейчас об этом некогда размышлять. Прямо, и выйдете куда надо. С вас бы за указание на четверть литра... Берлиоз не стал слушать попрошайку и ломаку регента, подбежал к турникету и взялся за него рукой. Повернув его, он уже собирался шагнуть на рельсы, как в лицо ему брызнул красный и белый свет: загорелась в стеклянном ящике надпись «Берегись трамвая! Тотчас и подлетел этот трамвай, поворачивающий по новопроложенной линии с Ермолаевского на Бронную. Повернув и выйдя на прямую, он внезапно осветился изнутри электричеством, взвыл и наддал. Осторожный Берлиоз, хоть и стоял безопасно, решил вернуться за рогатку, переложил руку на вертушке, сделал шаг назад. И тотчас рука его скользнула и сорвалась, нога неудержимо, как по льду, поехала по булыжнику, откосом сходящему к рельсам, другую ногу подбросило, и Берлиоза выбросило на рельсы. Стараясь за что-нибудь ухватиться, Берлиоз упал навзничь, несильно ударившись затылком о булыжник, и успел увидеть в высоте, но справа или слева — он уже не сообразил, — позлащенную луну. Он успел повернуться на бок, бешеным движением в тот же миг подтянув ноги к животу, и, повернувшись, разглядел несущееся на него с неудержимой силой совершенно белое от ужаса лицо женщины-вагоновожатой и ее алую повязку. Берлиоз не вскрикнул, но вокруг него отчаянными женскими голосами завизжала вся улица. Вожатая рванула электрический тормоз, вагон сел носом в землю, после этого мгновенно подпрыгнул, и с грохотом и звоном из окон полетели стекла. Тут в мозгу Берлиоза кто-то отчаянно крикнул — «Неужели?.. Трамвай накрыл Берлиоза, и под решетку Патриаршей аллеи выбросило на булыжный откос круглый темный предмет. Скатившись с этого откоса, он запрыгал по булыжникам Бронной. Это была отрезанная голова Берлиоза. Глава 4. Погоня Утихли истерические женские крики, отсверлили свистки милиции, две санитарные машины увезли: одна — обезглавленное тело и отрезанную голову в морг, другая — раненную осколками стекла красавицу вожатую, дворники в белых фартуках убрали осколки стекол и засыпали песком кровавые лужи, а Иван Николаевич как упал на скамейку, не добежав до турникета, так и остался на ней. Несколько раз он пытался подняться, но ноги его не слушались — с Бездомным приключилось что-то вроде паралича. Поэт бросился бежать к турникету, как только услыхал первый вопль, и видел, как голова подскакивала на мостовой. От этого он до того обезумел, что, упавши на скамью, укусил себя за руку до крови. Про сумасшедшего немца он, конечно, забыл и старался понять только одно, как это может быть, что вот только что он говорил с Берлиозом, а через минуту — голова... Взволнованные люди пробегали мимо поэта по аллее, что-то восклицая, но Иван Николаевич их слов не воспринимал.

Иван Савельевич Варенуха — образ и характеристика героя романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита»

второстепенный персонаж романа "Мастер и Маргарита"; администратор театра Варьете, имеющий двадцатилетний стаж работы в. «Мастер и Маргарита» — книга, в которой специалисты находят отсылки к другим литературным произведениям. Маргарита поднялась с кресла, потянулась и только теперь ощутила, как изломано ее тело и как хочет она спать.

«Снобизм и кривляние. И ноль философии». Сеть оценила «Мастера и Маргариту»

Фильм Юрия Кары "Мастер и Маргарита" 14 лет ждал своего часа. Легче всего прогнулась под Сатану Маргарита и как раз Мастер, оба безвольно, не возмущаясь принимали все уродливые предложения, включая купание в чьейто крови. Образ Варенухи в романе «Мастер и Маргарита» создан Михаилом Афанасьевичем Булгаковым, возможно, для того чтобы добавить в сюжет мистики. Образ Варенухи в романе «Мастер и Маргарита» создан Михаилом Афанасьевичем Булгаковым, возможно, для того чтобы добавить в сюжет мистики.

Краткое содержание романа «Мастер и Маргарита» по главам (М. А. Булгаков)

Во-первых, это лживость; Варенуха пытается уклоняться от своих прямых обязанностей и отклоняет телефонные звонки, отвечая, что якобы вышел из театра. Во-вторых, это хамство: с окружающими Варенуха разговаривает грубо и оскорбительно, без всяких церемоний. Однако если он встречает человека, занимающего высокий пост, то сразу начинает заискивать перед ним и расстилаться в похвалах. В-третьих, это эгоизм. Он пользуется своим служебным положением, чтобы приобретать для себя лучшие места; он умело уходит от разговоров с контрамарочниками — и т. Варенуха ставит на первое место исключительно свои собственные интересы. Внешности персонажа Булгаков не уделяет особого внимания. Известно лишь, что Варенуха носит кепку и толстовку, а также регулярно бреет лицо. Превращение в «вампира-наводчика» Однажды Варенуха получает от финдиректора театра Римского задание: после пропажи Лиходеева нужно отнести его телеграммы в НКВД.

Однако по дороге он встречает свиту Воланда и оказывается в «нехорошей квартире».

Глава 4. Он, тем временем, покидает Патриаршие. К иностранцу присоединяются двое: некий субъект в клетчатом пиджаке тот, который мерещился Берлиозу , а позже и огромный черный кот.

Троица удаляется, садится в трамвай, причем кот самостоятельно пытается купить билет. Бездомному не удается догнать их. Поэт ведет себя странно: он врывается в чью-то квартиру, где будто бы скрывается злополучный консультант, похищает там образок и свечку и устремляется дальше. Пока он купается в Москве-реке, у него крадут одежду.

Это не останавливает его от погони: в одних кальсонах и толстовке он направляется к «Грибоедову», московскому ресторану литераторов. Его осеняет, что иностранец непременно там. Глава 5. Было дело в Грибоедове «Грибоедов» или «Дом Грибоедова» — один из лучших ресторанов Москвы, где трапезничают члены литпрофсоюза.

Шокирующее известие аппетита у них не отнимает: Берлиоз — мертв, но они-то живы. Дело Бездомного в «Грибоедове» заканчивается плохо. Он пугает всех своим видом — босиком, в одних кальсонах, да еще с образком и свечой. Иван Николаевич ищет некоего иностранного консультанта, который будто бы убил Берлиоза.

Успокоить его не удается: Бездомный затевает драку, его связывают и увозят в «дом скорби», психиатрическую лечебницу. Глава 6. Шизофрения, как и было сказано В современной оснащенной клинике с поэтом беседует доктор. Бездомный взволнован, все время ругается, и сбивчиво рассказывает о произошедшем на Патриарших, не умолчав и того, что иностранец лично видел Понтия Пилата, и вообще, судя по всему, он знается с нечистой силой, как иначе объяснить, что он подстроил гибель Берлиоза под трамваем?

В середине разговора поэт кидается к телефону и звонит в милицию, сообщая о Воланде. Ему не верят. Возбужденный, поэт пытается ускользнуть от врачей, но стекла в лечебнице — особенно плотные, и сбежать ему не удается. Теперь он — пациент из 117 палаты с диагнозом «шизофрения».

Глава 7. Нехорошая квартирка Степа Лиходеев, директор московского театра Варьете, утром просыпается в своей коммунальной квартире: он живет здесь вместе с Михаилом Александровичем Берлиозом. У Степы похмелье, что не редкость для него. Квартира эта, номер 50 в доме 302-бис по Садовой улице, — необычная, будто бы даже дурная: говорят, будто с пособничеством нечисти из квартиры исчезли все жильцы.

Неожиданно для себя Степа обнаруживает в квартире незнакомого в черном, и он утверждает, что договорился со Степой о встрече. Перед Лиходеевым — профессор черной магии Воланд, который будто бы заключил и оплатил контракт на выступление в Варьете. Думая, что виною его провалам в памяти похмелье, Степа звонит в Варьете, и узнает, что контракт действительно существует. В квартире, тем временем, Воланд уже не один: здесь некий «клетчатый» субъект и здоровенный кот, который разговаривает и пьет водку.

Иностранец выдворяет Степу, объявляя, что тот — лишний в квартире, и в помещении появляется еще гость: невысокий, с рыжими волосами и торчащим клыком. Его зовут Азазелло, он выходит из зеркала и подает идею отправить Лиходеева из Москвы ко всем чертям Степа обнаруживает себя на берегу моря. Прохожий сообщает ему, что это — Ялта. Глава 8.

Поединок между профессором и поэтом Поэт Бездомный решает сменить стратегию. Когда его расспрашивают врачи, он дает спокойные ответы о своем прошлом, его обследуют, он обедает и, наконец, попадает на встречу с главврачом, доктором Стравинским. Умный психиатр выслушивает речь поэта о Понтии Пилате, чертовщине и Аннушке с подсолнечным маслом и предлагает Бездомному признать себя нормальным. Тот соглашается: он нормален.

Стравинский резонно замечает, что если Бездомный планирует и дальше курсировать по Москве в кальсонах, с иконкой на груди и рассказами о Понтии Пилате, то палату можно не убирать: всего через пару часов его доставят обратно в лечебницу. Бездомный принимает свою участь — ему стоит задержаться на лечении и полностью успокоиться. С позволения Стравинского, ему дают бумагу и карандаш, чтобы он мог представить письменные обвинения в адрес иноземного консультанта. Глава 9.

Коровьевские штуки Никанор Иванович Босой, председатель жилтоварищества в доме 302-бис на Садовой, узнав о смерти Берлиоза, отправляется осмотреть квартиру. В ней нет ни домработницы Груни, ни Степы Лиходеева. Вместо этого в квартире находится неизвестный в клетчатом и заявляет, что он — Коровьев, «переводчик при особе иностранца, имеющего резиденцию в этой квартире». Переводчик утверждает, что иностранец живет здесь по позволению Лиходеева, пока сам директор — в Ялте.

Письмо об этом, продолжает Коровьев, Никанор Иванович получил, и оно у него в портфеле. Босой приходит в изумление: письмо действительно там. Воланд к председателю не выходит, так как дрессирует кота. Между делом Коровьев предлагает Босому сдать иностранцу заодно и комнаты покойного Берлиоза, причем за любую сумму: деньги для профессора — не проблема.

Они сторговываются на 5 тысячах рублей огромная по времени сумма , подписывают расписку и контракт: «И тут случилось, как утверждал впоследствии председатель, чудо: пачка сама вползла к нему в портфель» Никанор Иванович получает деньги от Воланда Босой уходит, в квартире раздается голос Воланда: председатель ему не нравится, он выжига и плут. По желанию Воланда, Коровьев доносит на Босого о хранении валюты в вентиляции. К Босому тут же является проверка: спрятанные им в вентиляции русские рубли мистическим образом превратились в доллары, Никанора арестовывают. Он в священном ужасе: здесь явно действует нечистая сила.

Глава 10. Вести из Ялты В Варьете суматоха: пропавший директор шлет телеграммы из Ялты. Как он там оказался? Кроме того, на афише вечернего представления красуется заголовок о выступлении некоего профессора Воланда: обещан сеанс черной магии с полным разоблачением.

Все новые телеграммы от Лиходеева вводят в тупик администратора Варенуху и финдиректора Римского. Степа утверждает, что виною всему загадочный Воланд, и просит установить за ним слежку. Возникает предположение, что Степа навеселе, и телеграфирует из чебуречной «Ялта», что в Пушкино под Москвой. Либо же это кто-то разыгрывает администрацию.

Но как им знать о связи Степы и Воланда? Поговорить с Ялтой нельзя: линия испорчена. Тогда Римский складывает все телеграммы в один конверт и передает их Варенухе: пусть он отдаст их следствию. Римский звонит на квартиру к Лиходееву: если прежде там не отвечали, то теперь чей-то голос заявляет, что Степа катается на машине за городом.

Варенуха отправляется с телеграммами, но не успевает выйти из Варьете, как ему звонят. Некий гадкий голос предупреждает ему не отправлять телеграмм никуда. Варенуха взбешен угрозами. Уже на улице он заходит в здание уборной, где на него нападают неизвестный, похожий на кота и некто с тем самым гнусавым голосом.

Вдвоем они его тащат на квартиру к Лиходееву. Там его встречает совершенно нагая девица — рыжая, с горящими фосфорическими глазами. Она кладет администратору руки на плечи: «Волосы Варенухи поднялись дыбом, потому что даже сквозь холодную, пропитанную водой ткань толстовки он почувствовал, что ладони эти еще холоднее, что они холодны ледяным холодом» встреча Варенухи с Геллой Варенуха теряет сознание. Глава 11.

Раздвоение Ивана Бездомный безуспешно пытается написать донос на Воланда. Он путается в показаниях и деталях, не может собраться. Решив начать подробное изложение с рассказа о Пилате, он снова теряет нить. Рисунок кота и Воланда также не удаются.

Совершенно несчастный поэт оставляет дело. Близится гроза, ему делают укол и постепенно он успокаивается. Внутри него беседуют двое: успокоившийся Иван и тот нервный безумец, что носился за профессором и его шайкой. Спокойная часть убеждает, что хотя нечистая сила здесь и замешана, но ведь факт, что на свете есть кто-то, кто лично видел Пилата, безумно интересен!

Вместо того, чтобы «спугнуть» профессора, стоило расспросить его подробнее. Другая же часть поэта возражает, что важнее всего — смерть Берлиоза и причастность профессора к этому. Иван погружается в полусон и ему словно мерещится фигура человека на балконе. Он приходит в себя и оказывается, что незнакомец — совершенно реален.

Глава 12. Черная магия и ее разоблачение Теперь исчез и администратор варьете Варенуха. Финдиректор Римский поражен. Все телефоны в Варьете сломаны.

Прибывают Воланд, Коровьев и толстый черный кот. Конферансье Бенгальский анонсирует выступление профессора, соответственно времени объявляя, что черной магии не существует, и артист «разоблачит» каждый из своих фокусов. Воланд не сразу приступает к «фокусам»: прямо на сцене он задумчиво говорит с Коровьевым которого зовет Фаготом о москвичах и Москве. Как сильно изменились жители Москвы внутренне?

Конферансье пытается вернуть гостей к представлению, но те резко прерывают его, называя лжецом. Наконец Коровьев-Фагот демонстрирует фокус с колодой карт: ее находят в бумажнике одного из зрителей. Кто-то не верит, но Коровьев предлагает ему осмотреть собственный карман: зритель обнаруживает там пачку червонцев. Деньги начинают сыпаться с потолка, люди жадно хватают их.

Тщетно Бенгальский пытается спасти ситуацию, говоря, что бумажки ненастоящие: зрители не слышат его.

Андрей Соков — буфетчик Варьете. Наташа — домработница Маргариты, молодая привлекательная девушка, вслед за хозяйкой превращается в ведьму. Алоизий Могарыч — предатель мастера, притворявшийся другом. Левий Матвей — ершалаимский сборщик податей, которого настолько увлекают речи Иешуа, что он становится его последователем. Иуда из Кириафа — юноша, который предал доверявшего ему Иешуа Га-Ноцри, польстившись на награду.

В наказание за это зарезан. Первосвященник Каифа — идейный противник Пилата, уничтожающий последнюю надежду на спасение осужденного Иешуа: взамен него освободят разбойника Вар-раввана. Афраний — начальник тайной службы прокуратора. Часть первая Глава 1. Берлиоз упрекает Ивана, что тот в своей поэме создал негативный образ этого персонажа вместо того, чтобы опровергнуть сам факт его существования, и приводит множество аргументов в доказательство небытия Христа. В беседу литераторов вмешивается незнакомец, похожий на иностранца.

Он задает вопрос, кто же, раз Бога нет, управляет человеческой жизнью. Оспорив ответ, что «сам человек и управляет» , он предсказывает Берлиозу смерть: ему отрежет голову «русская женщина, комсомолка» — и весьма скоро, потому что некая Аннушка уже разлила подсолнечное масло. Берлиоз и Бездомный подозревают в незнакомце шпиона, но он показывает им документы и говорит, что приглашен в Москву в качестве специалиста-консультанта по черной магии, после чего заявляет, что Иисус все-таки существовал. Берлиоз требует доказательств, и иностранец начинает рассказывать о Понтии Пилате. Глава 2. Понтий Пилат На суд прокуратора Понтия Пилата приводят избитого и бедно одетого человека лет двадцати семи.

Страдающий мигренью Пилат должен утвердить смертный приговор, вынесенный святейшим Синедрионом: обвиняемый Иешуа Га-Ноцри якобы призывал к разрушению храма. Однако после беседы с Иешуа Пилат начинает симпатизировать умному и образованному заключенному, который словно по волшебству избавил его от головной боли и всех людей считает добрыми. Прокуратор старается подвести Иешуа к тому, чтобы тот отказался от слов, которые ему приписывают. Но тот, словно не чуя опасности, легко подтверждает сведения, содержащиеся в доносе некого Иуды из Кириафа — что выступал против всякой власти, а значит, и власти великого кесаря. После этого Пилат обязан утвердить приговор. Но он делает еще одну попытку спасти Иешуа.

В частной беседе с первосвященником Каифой он ходатайствует, чтобы из двоих заключенных по ведомству Синедриона был помилован именно Иешуа. Однако Каифа отказывает, предпочтя даровать жизнь бунтовщику и убийце Вар-раввану. Глава 3. Седьмое доказательство Берлиоз говорит консультанту, что реальность его истории доказать невозможно. Иностранец утверждает, что присутствовал при этих событиях лично. Поручив странного субъекта Бездомному, Берлиоз отправляется к телефону-автомату, чтобы позвонить бюро иностранцев.

Вслед консультант просит его поверить хотя бы в дьявола и обещает некое достовернейшее доказательство. Берлиоз собирается пересечь трамвайные пути, но поскальзывается на разлитом подсолнечном масле и летит на рельсы. Колесом трамвая, которым управляет женщина-вагоновожатый в комсомольской красной косынке, Берлиозу отрезает голову. Глава 4. Погоня Пораженный трагедией поэт слышит, что масло, на котором поскользнулся Берлиоз, разлила некая Аннушка с Садовой. Иван сопоставляет эти слова со сказанными загадочным иностранцем и решает призвать его к ответу.

Однако консультант, до того прекрасно говоривший на русском, делает вид, что не понимает поэта. В его защиту выступает развязный субъект в клетчатом пиджаке, а чуть позже Иван видит их вдали вдвоем и к тому же в сопровождении огромного черного кота. Несмотря на все старания поэта догнать их, они скрываются. Дальнейшие действия Ивана выглядят странными. Он вторгается в незнакомую квартиру, будучи уверен, что злокозненный профессор скрывается именно там. Похитив оттуда образок и свечку, Бездомный продолжает погоню и перемещается к Москве-реке.

Там он решает искупаться, после чего обнаруживает, что его одежда украдена. Глава 5. Быть литератором — членом профсоюза весьма выгодно: можно претендовать на жилье в Москве и дачи в престижном поселке, ездить в «творческие отпуска» , вкусно и дешево есть в роскошном ресторане «для своих». Узнав о трагической гибели Берлиоза, они скорбят, но недолго: «Да, погиб, погиб… Но мы то ведь живы! В ресторане появляется Иван Бездомный — босой, в кальсонах, с иконкой и свечой — и начинает искать под столами консультанта, которого обвиняет в смерти Берлиоза. Коллеги пытаются его успокоить, но Иван приходит в бешенство, устраивает драку, официанты связывают его полотенцами, и поэта везут в психиатрическую лечебницу.

Глава 6. Шизофрения, как и было сказано С Иваном Бездомным беседует доктор. Поэт очень рад, что его наконец-то готовы выслушать, и излагает ему свою фантастическую историю о консультанте, который знаком с нечистой силой, «пристроил» Берлиоза под трамвай и лично знаком с Понтием Пилатом. Посреди рассказа Бездомный вспоминает, что необходимо позвонить в милицию, но там не слушают поэта из сумасшедшего дома. Иван пытается бежать из лечебницы, выбив окно, но специальное стекло выдерживает, и Бездомного помещают в палату с диагнозом «шизофрения». Глава 7.

Нехорошая квартирка Директор московского театра Варьете Степа Лиходеев просыпается с похмелья в своей квартире, которую делит с покойным Берлиозом. У квартиры дурная слава — ходят слухи, что прежние жильцы ее бесследно исчезли и к этому якобы причастна нечистая сила. Степа видит незнакомца в черном, который утверждает, что Лиходеев назначил ему встречу. Он называет себя профессором черной магии Воландом и желает уточнить детали по заключенному и уже оплаченному контракту на выступления в Варьете, о котором Степа ничего не помнит. Позвонив в театр и подтвердив слова гостя, Лиходеев обнаруживает его уже не одного, а с клетчатым типом в пенсне и огромным говорящим черным котом, который пьет водку. Воланд объявляет Степе, что он в квартире лишний, и вышедший из зеркала низенький рыжеволосый клыкастый субъект по имени Азазелло предлагает «выкинуть его ко всем чертям из Москвы».

Степа оказывается на берегу моря в незнакомом городе и узнает у прохожего, что это Ялта. Глава 8. Поединок между профессором и поэтом К Ивану Бездомному в лечебнице приходят медики во главе с доктором Стравинским. Тот просит Ивана еще раз повторить свою историю и интересуется, что он будет делать, если его отпустят сейчас из лечебницы. Бездомный отвечает, что отправится прямо в милицию докладывать о проклятом консультанте. Стравинский убеждает поэта, что тот слишком расстроен смертью Берлиоза, чтобы вести себя адекватно, и поэтому ему не поверят и сразу вернут в лечебницу.

Доктор предлагает Ивану отдохнуть в комфортной палате, а заявление в милицию сформулировать письменно. Поэт соглашается. Глава 9. Коровьевские штуки Никанора Ивановича Босого, председателя жилтоварищества в доме на Садовой, где жил Берлиоз, осаждают претенденты на освободившуюся площадь покойного. Босой наведывается в квартиру сам. В запечатанном кабинете Берлиоза сидит субъект, который представляется Коровьевым, переводчиком иностранного артиста Воланда, живущего у Лиходеева по разрешению уехавшего в Ялту хозяина.

Он предлагает Босому сдать артисту апартаменты Берлиоза и тут же вручает ему квартплату и взятку. Никанор Иванович уходит, и Воланд высказывает пожелание, чтобы он больше не появлялся. Коровьев звонит по телефону и сообщает, что председатель жилтоварищества незаконно хранит дома валюту. К Босому приходят с обыском и вместо рублей, которые дал ему Коровьев, находят доллары. Босой арестован. Глава 10.

Вести из Ялты В кабинете финансового директора Варьете Римского сидят он сам и администратор Варенуха. Они недоумевают, куда пропал Лиходеев. В это время на имя Варенухи приходит срочная телеграмма из Ялты — в местный угрозыск явился некто, утверждающий, что он Степан Лиходеев, и нужно подтверждение его личности. Администратор и финдиректор решают, что это розыгрыш: Лиходеев звонил четыре часа назад из своей квартиры, обещая вскоре приехать в театр, и с тех пор никак не мог из Москвы переместиться в Крым. Варенуха дозванивается до квартиры Степы, где ему сообщают, что тот уехал за город кататься на машине. Новая версия : «Ялта» — чебуречная, где Лиходеев напился вместе с местным телеграфистом и развлекается, посылая на работу телеграммы.

Римский велит Варенухе отнести телеграммы в милицию. Незнакомый гнусавый голос по телефону приказывает администратору телеграмм никуда не носить, но тот все же отправляется в отделение. По пути на него нападают толстяк, похожий на кота, и низенький клыкастый субъект. Они доставляют свою жертву в квартиру Лиходеева. Последнее, что видит Варенуха — нагая рыжая девица с горящими глазами, которая приближается к нему. Глава 11.

Раздвоение Ивана Иван Бездомный в лечебнице пытается составить заявление в милицию, но ему никак не удается внятно изложить случившееся. Вдобавок к этому его беспокоит гроза за окном. После успокаивающего укола поэт лежит и разговаривает «в уме» сам с собой. Один из внутренних «собеседников» продолжает волноваться по поводу трагедии с Берлиозом, другой уверен, что вместо паники и погони нужно было вежливо расспросить консультанта подробнее о Пилате и узнать продолжение истории. Внезапно на балконе за окном палаты Бездомного появляется незнакомый человек. Глава 12.

Черная магия и ее разоблачение Финдиректор Варьете Римский гадает, куда пропал Варенуха. Он хочет позвонить насчет этого в милицию, но все телефоны в театре оказываются сломаны. В Варьете прибывает Воланд в сопровождении Коровьева и кота. Конферансье Бенгальский представляет Воланда публике, заявляя, что никакой черной магии, конечно же, не существует, а артист — лишь фокусник-виртуоз. Бенгальский объясняет залу, что иностранный артист восхищен Москвой и москвичами, но артисты тут же возражают, что ничего такого не говорили. Коровьев-Фагот показывает фокус с колодой карт, которая обнаруживается в бумажнике одного из зрителей.

Скептик, решивший, что этот зритель в сговоре с фокусником, находит в собственном кармане пачку денег. После этого червонцы начинают падать с потолка, и люди ловят их. Конферансье называет происходящее «массовым гипнозом» и уверяет зал, что бумажки ненастоящие, но артисты снова опровергают его слова. Фагот заявляет, что Бенгальский ему надоел, и спрашивает у зрителей, что бы сделать с этим лжецом. Из зала слышно предложение: «Голову ему оторвать! Зрители жалеют конферансье, Воланд рассуждает вслух, что люди, в общем, остаются прежними, «квартирный вопрос только испортил их» , и велит приставить голову обратно.

Бенгальский покидает сцену, и его увозит скорая помощь. На сцене появляются витрины, зеркала и ряды одежды, и начинается обмен старых платьев зрительниц на новые. Когда магазин исчезает, голос из зала требует обещанного разоблачения. В ответ Фагот разоблачает его обладателя — что вчера он был вовсе не на работе, а у любовницы. Сеанс завершается скандалом. Глава 13.

Явление героя Незнакомец с балкона входит в палату Ивана. Это тоже пациент. При себе у него связка ключей, украденных у фельдшера, но на вопрос, почему он, имея их, не сбежит из лечебницы, гость отвечает, что удирать ему некуда. Он сообщает Бездомному о новом больном, все время твердящем про валюту в вентиляции, и интересуется у поэта, как он сам попал сюда. Узнав, что «из-за Понтия Пилата», требует подробностей и говорит Ивану, что на Патриарших прудах тот встретился с сатаной. Незнакомца в лечебницу тоже привел Понтий Пилат — гость Ивана написал о нем роман.

Он представляется Бездомному «мастером» и в доказательство предъявляет шапочку с буквой М, которую сшила для него некая «она». Далее мастер рассказывает поэту свою историю — как однажды выиграл сто тысяч рублей, бросил работу в музее, снял квартирку в подвале и стал писать роман, а вскоре встретил свою возлюбленную: «Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих! Так поражает молния, так поражает финский нож! Так же, как самого мастера, его тайная жена полюбила его роман, говоря, что в нем вся ее жизнь. Однако в печать книгу не взяли, а когда отрывок все же был опубликован, рецензии в газетах оказались провальными — критики называли роман «пилатчиной», а автора клеймили «богомазом» и «воинствующим старообрядцем». Особенно усердствовал некто Латунский, которого любимая мастера обещала убить.

Вскоре после этого мастер подружился с поклонником литературы по имени Алоизий Могарыч, который очень не понравился его возлюбленной. Рецензии между тем продолжали выходить, и мастер начал сходить с ума. Он сжег в печи свой роман — вошедшая женщина успела спасти лишь несколько обгоревших листов, — а в ту же ночь его выселили и он попал в лечебницу. Возлюбленную мастер с тех пор не видел. В соседнюю палату помещают пациента, который жалуется на якобы оторванную голову. Когда шум стихает, Иван спрашивает собеседника, отчего он не дал любимой знать о себе, и тот отвечает, что не хочет сделать ее несчастной: «Бедная женщина.

Впрочем, у меня есть надежда, что она забыла меня! Глава 14. Слава петуху! Финдиректор Варьете Римский из окна видит нескольких дам, с которых посреди улицы вдруг пропала одежда — это незадачливые клиентки магазина Фагота. Он должен сделать несколько звонков по поводу сегодняшних скандалов, но ему запрещает это «развратный женский голос» по телефону. К полуночи Римский остается в театре один, и тут появляется Варенуха с рассказом о Лиходееве.

По его словам, Степа действительно напился в чебуречной «Ялта» с телеграфистом и устроил розыгрыш с телеграммами, а также учинил множество безобразных выходок, оказавшись в итоге в вытрезвителе. Римский начинает замечать, что администратор ведет себя подозрительно — прикрывается от лампы газетой, приобрел привычку причмокивать, странно побледнел, а на шее у него шарф, несмотря на жару. И наконец финдиректор видит, что Варенуха не отбрасывает тени. Разоблаченный вампир закрывает дверь кабинета изнутри, а через окно проникает рыжая нагая девица. Однако расправиться с Римским эти двое не успевают — раздается петушиный крик. Чудом спасшийся финдиректор, поседевший в одночасье, спешно уезжает в Ленинград.

К ним обращается странный иностранец, который представился консультантом по чёрной магии. Начинается спор о том, кто управляет жизнями людей. Берлиоз считает, что человек сам управляет своей жизнью.

Консультант настаивает, что всё предписано. Рождается страшное пророчество: Берлиозу сегодня отрежет голову комсомолка, потому что Аннушка уже разлила подсолнечное масло. Заканчивается глава рассказом иностранца об Иисусе.

У прокуратора Пилата болит голова, он страдает мигренью. Его всё раздражает, но особенно молодой бродяга Иешуа Га-Ноцри, которого привели на суд за призыв к разрушению храма. Но Иешуа помогает Пилату избавиться от головной боли, и прокуратору становится симпатичен этот загадочный человек.

Пилат желает, чтобы бродяга высказался против доноса Иуды из Кириафа, но он, к сожалению, подтверждает, что выступает против всякой власти. Дальше повторяется библейский сюжет, когда вместо праведника первосвященник требует отпустить разбойника. Берлиоза скептически относится к рассказу консультанта, но тот настаивает, что был свидетелем этих событий.

Рождается ещё одно пророчество: иностранец будет жить в квартире Берлиоза. Берлиоз спешит с доносом о подозрительном иностранце, но, поскользнувшись на разлитом подсолнечном масле, попадает под трамвай, которым управляет женщина в комсомольской косынке. Страшное пророчество сбывается: комсомолка отрезает Берлиозу голову.

Иван Бездомный в ужасе от известий о смерти Берлиоза. До него доносятся слова о том, что некая Аннушка разлила масло, вот человек и погиб. Поэт понимает: во всём виноват иностранец.

Он пытается призвать консультанта к ответу, но тот внезапно перестаёт понимать русскую речь. Рядом со специалистом по чёрной магии оказывается долговязый тип в клетчатом. Позже появляется гигантский кот.

Иван гонится за иностранцем, но попав под власть чёрной магии, врывается в квартиру, где, по мнению поэта, прячется этот преступник. В квартире Бездомный берёт маленькую иконку и свечку, чтобы защититься от нечистой силы хоть он и атеист, но происшедшее с Берлиозом его смутило. Поэт продолжает погоню, но в ходе её решает искупаться в реке.

Пока Иван купается, у него крадут одежду. Разъярённый и в одном белье, Бездомный решает поискать иностранца в «Доме Грибоедова» ресторане, в котором собирались литераторы. Литераторы, узнав о смерти Берлиоза, расстроились, но ненадолго — и продолжают выпивать и закусывать.

Тут в ресторан врывается безумный поэт, продолжающий искать таинственного незнакомца. Глава заканчивается тем, что Бездомного увозят в сумашедший дом. Бездомного осматривает врач.

Бездомный рассказывает о том, что с ним произошло, в результате чего ему ставят диагноз «шизофрения». Директор театра «Варьете» Стёпа Лиходеев просыпается с острой головной болью, вызванной похмельным синромом. Потом в квартире появляется долговязый тип в клетчатом костюме и огромный говорящий кот, который пьёт водку.

Странные гости заявляют, что Стёпа просто вынужден покинуть их квартиру. Из зеркала выходит Азазелло и выкидывает Лиходеева из Москвы: таинственным образом тот оказывается в Ялте. Ивана Бездомного обследует знаменитый доктор Стравинский.

Поэт вновь рассказывает ему о своих злоключениях. Бездомный соглашается на предложение врача и остается в клинике с условием, что после он обязательно напишет заявление в милицию. Никанор Босой посещает квартиру покойного Берлиоза, чтобы придумать, как половчее распорядиться ею.

Стараниями Коровьева Никанор получает деньги за съём квартиры. Однако Воланд выражает нежелание снова увидеть этого человека. Коровьев делает донос о том, что Босой хранит дома валюту.

Компетентные органы находят валюту и арестовывают Босого. Руководство театра Варьете в лице Римского и Варенухи не может понять, куда делся Лиходеев. На имя Варенухи приходят срочные телеграммы: в ялтинский уголовный розыск явился человек, называющий себя Стёпой Лиходеевым.

Но совсем недавно Степан звонил в театр из своей квартиры. Руководители театра решают, что Степан уехал за город, напился в чебуречной «Ялта» и развлекается розыгрышами. Телеграммы руководитель театра Варенуха должен отнести в милицию.

Правда, по телефону неизвестный запрещает ему это делать, но Варенуха всё же идёт в отделение. На него нападают рыжий человечек с клыками и толстяк, напоминающий кота. Они направляют Варенуху в квартиру Лиходеева.

Последнее, что видит администратор театра, — обнажённая рыжая девушка с горящими глазами. Иван Бездомный лежит и ведёт внутренний диалог. Одна часть его сознания волнуется о судьбе Берлиоза и стремится продолжить расследование, а другая хочет узнать всё о Пилате и Иешуа.

Иван Савельевич Варенуха из романа «Мастер и Маргарита»

Мастер и Маргарита покинули квартиру № 50 и вскоре были уже в своем подвале. Тут же появляется мастер в больничном одеянии, и Маргарита, посовещавшись с ним, просит Воланда вернуть их в маленький домик на Арбате, где они были счастливы. Судьба мастера и Маргариты определена.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Мастер и Маргарита | Краткое содержание | ReadCafe
«Мастер и Маргарита»: краткое содержание
Мастер и Маргарита - краткое содержание
Мастер и Маргарита
Мастер и Маргарита - Свердловский академический театр драмы

Админитратор Варенуха в романе «Мастер и Маргарита»

Решительно нигде он не зарегистрировался при приезде, никому не предъявлял своего паспорта или иных каких-либо бумаг, контрактов и договоров, и никто о нем ничего не слыхал! Заведующий программным отделением зрелищной комиссии Китайцев клялся и божился, что никакой программы представления никакого Воланда пропавший Степа Лиходеев ему на утверждение не присылал и ничего о приезде такого Воланда Китайцеву не телефонировал. Так что ему, Китайцеву, совершенно непонятно и неизвестно, каким образом в Варьете Степа мог допустить подобный сеанс. Когда же говорили, что Аркадий Аполлонович своими глазами видел этого мага на сеансе, Китайцев только разводил руками и поднимал глаза к небу.

И уж по глазам Китайцева можно было видеть и смело сказать, что он чист, как хрусталь. Тот самый Прохор Петрович, председатель главной зрелищной комиссии... Кстати: он вернулся в свой костюм немедленно после того, как милиция вошла в его кабинет, к исступленной радости Анны Ричардовны и к великому недоумению зря потревоженной милиции.

Еще кстати: вернувшись на свое место, в свой серый полосатый костюм, Прохор Петрович совершенно одобрил все резолюции, которые костюм наложил во время его кратковременного отсутствия. Выходило что-то, воля ваша, несусветное: тысячи зрителей, весь состав Варьете, наконец, Семплеяров Аркадий Аполлонович, наиобразованнейший человек, видели этого мага, равно как и треклятых его ассистентов, а между тем нигде его найти никакой возможности нету. Что же, позвольте вас спросить: он провалился, что ли, сквозь землю тотчас после своего отвратительного сеанса или же, как утверждают некоторые, вовсе не приезжал в Москву?

Но если допустить первое, то несомненно, что, проваливаясь, он прихватил с собой всю головку администрации Варьете, а если второе, то не выходит ли, что сама администрация злосчастного театра, учинив предварительно какую-то пакость вспомните только разбитое окно в кабинете и поведение Тузабубен! Надо отдать справедливость тому, кто возглавлял следствие. Пропавшего Римского разыскали с изумляющей быстротой.

Стоило только сопоставить поведение Тузабубен у таксомоторной стоянки возле кинематографа с некоторыми датами времени, вроде того, когда кончился сеанс и когда именно мог исчезнуть Римский, чтобы немедленно дать телеграмму в Ленинград. Через час пришел ответ к вечеру пятницы , что Римский обнаружен в номере четыреста двенадцатом гостиницы "Астория", в четвертом этаже, рядом с номером, где остановился заведующий репертуаром одного из московских театров, гастролировавших в то время в Ленинграде, в том самом номере, где, как известно, серо-голубая мебель с золотом и прекрасное ванное отделение. Обнаруженный прячущимся в платяном шкафу четыреста двенадцатого номера "Астории" Римский был немедленно арестован и допрошен в Ленинграде же.

После чего в Москву пришла телеграмма, извещающая о том, что финдиректор Варьете оказался в состоянии невменяемости, что на вопросы он путных ответов не дает или не желает давать и просит только об одном, чтобы его спрятали в бронированную камеру и приставили к нему вооруженную охрану. Из Москвы телеграммой было приказано Римского под охраной доставить в Москву, вследствие чего Римский в пятницу вечером и выехал под такой охраной с вечерним поездом. К вечеру же пятницы нашли и след Лиходеева.

Во все города были разосланы телеграммы с запросами о Лиходееве, и из Ялты был получен ответ, что Лиходеев был в Ялте, но вылетел на аэроплане в Москву. Единственно, чей след не удалось поймать, это след Варенухи. Известный всей решительно Москве знаменитый театральный администратор канул как в воду.

Тем временем пришлось возиться с происшествиями и в других местах Москвы, вне театра Варьете. Пришлось разъяснять необыкновенный случай с поющими "Славное море" служащими кстати: профессору Стравинскому удалось их привести в порядок в течение двух часов времени путем каких-то впрыскиваний под кожу , с лицами, предъявлявшими другим лицам или учреждениям под видом денег черт знает что, а также с лицами, пострадавшими от таких предъявлений. Как само собой понятно, самым скандальным и неразрешимым из всех этих случаев был случай похищения головы покойного литератора Берлиоза прямо из гроба в Грибоедовском зале, произведенного среди бела дня.

Двенадцать человек осуществляли следствие, собирая, как на спицу, окаянные петли этого сложного дела, разбросавшиеся по всей Москве. Один из следователей прибыл в клинику профессора Стравинского и первым долгом попросил предъявить ему список тех лиц, которые поступили в клинику в течение последних трех дней. Таким образом, были обнаружены Никанор Иванович Босой и несчастный конферансье, которому отрывали голову.

Ими, впрочем, занимались мало. Теперь уж легко было установить, что эти двое стали жертвами одной и той же шайки, возглавляемой этим таинственным магом. Но вот Иван Николаевич Бездомный следователя заинтересовал чрезвычайно.

Дверь Иванушкиной комнаты N 117 отворилась под вечер пятницы, и в комнату вошел молодой, круглолицый, спокойный и мягкий в обращении человек, совсем непохожий на следователя, и тем не менее один из лучших следователей Москвы. Он увидел лежащего на кровати, побледневшего и осунувшегося молодого человека, с глазами, в которых читалось отсутствие интереса к происходящему вокруг, с глазами, то обращающимися куда-то вдаль, поверх окружающего, то внутрь самого молодого человека. Следователь ласково представился и сказал, что зашел к Ивану Николаевичу потолковать о позавчерашних происшествиях на Патриарших прудах.

О, как торжествовал бы Иван, если бы следователь явился к нему пораньше, хотя бы, скажем, в ночь на четверг, когда Иван буйно и страстно добивался того, чтобы выслушали его рассказ о Патриарших прудах. Теперь сбылось его мечтание помочь поймать консультанта, ему не нужно было ни за кем уже бегать, к нему самому пришли именно затем, чтобы выслушать его повесть о том, что произошло в среду вечером. Но, увы, Иванушка совершенно изменился за то время, что прошло с момента гибели Берлиоза.

Он был готов охотно и вежливо отвечать на все вопросы следователя, но равнодушие чувствовалось и во взгляде Ивана, и в его интонациях. Поэта больше не трогала судьба Берлиоза. Перед приходом следователя Иванушка дремал лежа, и перед ним проходили некоторые видения.

Так, он видел город странный, непонятный, несуществующий, с глыбами мрамора, источенными колоннадами, со сверкающими на солнце крышами, с черной мрачной и безжалостной башней Антония, со дворцом на западном холме, погруженным до крыш почти в тропическую зелень сада, с бронзовыми, горящими в закате статуями над этой зеленью, он видел идущие под стенами древнего города римские, закованные в броню, кентурии. В дремоте перед Иваном являлся неподвижный в кресле человек, бритый, с издерганным желтым лицом, человек в белой мантии с красной подбивкой, ненавистно глядящий в пышный и чужой сад. Видел Иван и безлесый желтый холм с опустевшими столбами с перекладинами.

А происшедшее на Патриарших прудах поэта Ивана Бездомного более не интересовало. Чуть заметная равнодушная усмешка почему-то тронула губы Ивана, и он ответил: - Я был далеко. Не подходил.

Он развалившись сидел. Эти вопросы были последними вопросами следователя. После них он встал, протянул руку Иванушке, пожелал скорее поправиться и выразил надежду, что вскорости вновь будет читать его стихи.

Следователь вежливо усмехнулся, позволил себе выразить уверенность в том, что поэт сейчас в состоянии некоторой депрессии, но что скоро это пройдет. Стихи, которые я писал, - плохие стихи, и я теперь это понял. Следователь ушел от Иванушки, получив весьма важный материал.

Идя по нитке событий с конца к началу, наконец удалось добраться до того истока, от которого пошли все события. Следователь не сомневался в том, что эти события начались с убийства на Патриарших. Конечно, ни Иванушка, ни этот клетчатый не толкали под трамвай несчастного председателя МАССОЛИТа, физически, так сказать, его падению под колеса не способствовал никто.

Но следователь был уверен в том, что Берлиоз бросился под трамвай или свалился под него , будучи загипнотизированным.

Одна из наиболее известных - фильм «Мастер и Маргарита» от режиссера Владимира Бортко 2005 года. Чтобы оставить свой отзыв Вам нужно зайти на сайт или зарегистрироваться У этой книги пока нет отзывов. Поиск по сайту.

Не могу! Но телефон трещал вновь, и вновь Варенуха кричал неприятным гусиным голосом: - Да! Приходил какой-то лысый униженный человек и принес скетч. Приходила какая-то накрашенная актриса просить контрамарку - ей отказали. До часу дня все шло благополучно, но в час Римский стал злиться и нервничать из-за Степы.

Тот обещал, что придет немедленно, а, между тем, его не было. А у Римского на столе накопилась большая пачка бумаг, требовавших немедленно Степиной подписи. Варенуха через каждые пять минут звонил по телефону на квартиру к Степе, которая, кстати сказать, находилась в двух шагах от "Кабаре". Значит, вышел. Так продолжалось до двух часов дня, и в два часа Римский совершенно остервенился... И в два же часа дверь в кабинет отворилась и вошла женщина в форменной куртке, в тапочках, в юбке, в мужской фуражке, вынула из маленькой сумки на поясе конвертик и сказала: - Где тут "Кабаре"? Распишитесь, "молния". Варенуха черкнул какую-то закорючку в тетради у женщины и, когда та вышла, вскрыл конвертик. Прочитав написанное, он сказал: "Гм!..

В телеграмме было напечатано следующее: "Владикавказа Москву Кабаре Молнируйте Владикавказ помощнику начальника Масловскому точно ли субъект ночной сорочке брюках блондин носках без сапог признаками психоза явившийся сегодня отделение Владикавказа директор Кабаре Лиходеев Масловский". Независимо от сообщения о владикавказском самозванце принялись разыскивать Степу. Квартира его упорно не отвечала. Варенуха начал звонить совершенно наобум и зря в разные учреждения. Но, конечно, нигде Степы не нашел. Тут принесли колоссальных размеров, ярко расписанную афишу, на которой крупными красными буквами стояло: ВОЛАНД, а ниже черными поменьше: "Сеансы белой магии с полным их разоблачением". На круглом лице Варенухи выразилось удовольствие, но он не успел как следует полюбоваться афишей, как в дверь вошла та самая женщина, которая принесла первую "молнию", и вручила Варенухе новый конвертик. Варенуха прочитал "молнию" и свистнул. В "молнии" стояло следующее: "Умоляю молнируйте Масловскому что я действительно Лиходеев брошенный Воландом Владикавказ Примите меры наблюдения Воландом Лиходеев".

В течение минуты Римский и Варенуха молча, касаясь друг друга лбами, перечитывали телеграмму. Да не может он быть во Владикавказе! Это смешно!.. И дико уставились глазами друг на друга. Женщина, которая принесла "молнию", вдруг рассердилась. Расписывайтесь, а потом уж митинги устраивайте! Тут произошло совещание. Варенуха ежесекундно прерывал его восклицаниями: - Это глупо!

Часть вторая Глава 19. Маргарита Молодую, симпатичную и умную женщину, которую любил мастер, звали Маргарита.

Её муж был обеспеченным и обожал молодую жену. У них была очень большая жилплощадь в центре Москвы и прислуга. Однако в душе, до появления мастера, Маргарита была несчастна, так как они с супругом не имели ничего общего. Однажды она пришла к любимому, не обнаружила его дома и начала переживать, но найти никак не могла. Несчастная героиня очень переживала за его судьбу и тосковала. Во время прогулки женщина встретила похоронную процессию Берлиоза, у которого пропала голова. Маргарита поинтересовалась у рыжего мужчины, нет ли среди этих людей критика Латунского. Человек, которого звали Азазелло, указал на него. Рыжий сообщил, что знает, где её возлюбленный, и предложил встретиться. Он дал ей крем, которым необходимо было воспользоваться в указанное время, и попросил ждать провожатых.

Глава 20. Крем Азазелло Маргарита была у себя в комнате. В нужное время она намазала кожу кремом, который сделал её ещё краше, а тело стало совсем лёгким, что, подпрыгнув, женщина зависла в воздухе. Зазвонил телефон. Маргарите велели сказать слово «Невидима», пролетая над воротами. В этот момент появилась половая щётка. Женщина отдала свои вещи горничной Наташе, а сама улетела на щётке. Глава 21. Полёт Маргарита летела не высоко. Когда она поравнялась с домом Латунского, забралась к нему в квартиру, где в то время никого не было, и начала крушить всё подряд, заодно затопив соседей.

После этого Маргарита полетела дальше. Через некоторое время её догнала летящая на борове Наташа. Она тоже намазалась кремом, а заодно и потёрла им лысину соседа, на которого крем подействовал необычно. Потом Маргарита окунулась в озеро, где её встретили русалки и другие ведьмы, после чего бакенбардист и козлоногий посадили женщину в машину, и она полетела обратно в столицу. Глава 22. Там, где она оказалась, был большой зал с колоннадой и без электричества. Пользовались свечами. Коровьев сказал, что намечается бал, хозяйкой которого должна быть женщина по имени Маргарита, в которой течёт королевская кровь. Выяснилось, что она как раз была потомком одной из французских королев. Воланд сразу понял, что Маргарита очень умна.

Тут же были и Наташа с боровом. Служанку оставили при хозяйке, а соседа обещали не резать. Глава 23. Великий бал у сатаны Маргариту омыли кровью, затем розовым маслом, после этого до блеска натёрли зелёными листьями и надели очень тяжёлые одежды и украшения. Коровьев сказал, что гости будут самые разные, но никому нельзя отдавать предпочтения. При этом обязательно нужно было уделить время каждому: улыбнуться, сказать пару слов, слегка повернуть голову. Кот воскликнул: «Бал! В зале собрались мировые знаменитости, такие, как Вьетан и Штраус. Маргарита с Коровьевым, котом и Азазелло приветствовали гостей — обитателей преисподней, грехи которых смаковали собеседники. Больше всех хозяйке бала запомнилась Фрида, которая похоронила в лесу живого новорождённого внебрачного сына, засунув ему в рот платок.

После того случая рядом с ней каждый день клали ту вещь. После крика петухов гости стали уходить. Глава 24. Извлечение мастера В конце бала Воланд спросил у Маргариты, чего бы она хотела. Женщина не воспользовалась предложением. Тогда он его повторил. Маргарита попросила сделать так, чтобы Фриде не приносили платок. Желание было исполнено. Мужчина сказал, что она может выбрать что-то и для себя. Маргарита сказала, что хочет жить с мастером у него дома.

Её возлюбленный сразу оказался рядом. Воланд отдал ему роман и бумаги на квартиру, а клеветника Алоизия Могарыча, который обманом добыл его жильё, выкинули из окна. Маргарита с мастером вернулись домой. Глава 25. Как прокуратор пытался спасти Иуду из Кириафа Понтий Пилат встретился с заведующим тайной службой. Этот мужчина сказал, что Иешуа назвал трусость одним из худших пороков. Прокуратор сообщил, что Иуду вскоре убьют, и дал человеку увесистый мешок. По сведениям Пилата, предатель получит деньги за донос на Иешуа, а после убийства их подбросят первосвященнику. Глава 26. Погребение Из дома первосвященника вышел Иуда и увидел девушку Низу, к которой у него давно были чувства.

Она назначила ему свидание. Рядом с условленным местом встречи Иуду зарезали, а монеты действительно подбросили обратно первосвященнику с запиской о возврате. В это время Пилату приснился сон, что он идёт к Луне по лунной дорожке со своей собакой Бангой и Иешуа. Спутник сказал, что отныне они всегда будут вместе. Левий Матвей сказал игемону, что хочет убить Иуду за предательство, но Пилат сам отомстил за него. Глава 27. Жизнь в Москве стала понемногу восстанавливаться. Римского, Лиходеева и Варенуху нашли. Граждан из психиатрической больницы ещё раз допросили, относясь к их словам уже более серьёзно. Коровьев сказал, что приехали их арестовывать.

Воланд с товарищами исчезли. Остался только кот, который устроил погром и пожар. Глава 28. Последние похождения Коровьева и Бегемота Коровьев с котом устроили дебош в магазине. Они умело манипулировали толпой, придя в магазин, где в качестве оплаты принимали только валюту. Герои представились обычными работягами, и Коровьев произнес пылкую речь, обращенную против буржуев, которые могли устроить себе шоппинг в таком магазине. Тогда человек из толпы зевак набросился на богатого покупателя. Напугав продавцов и клиентов, они устроили пожар. Они представились умершими писателями, и угодливый администратор их пропустил от греха подальше, но сразу же, пообещав лично приглядеть за подготовкой филе для гостей, вызвал НКВД. Прибывшие оперативники, не теряя времени на объяснения, начали стрелять, и таинственные «писатели» исчезли, а перед этим кот снова подпалил весь зал, разливая пламя из примуса.

Глава 29.

Новости варенуха мастер и маргарита

Читайте также:

Характеристика Варенухи в романе Булгакова «Мастер и Маргарита»

ПЕШЕХОДНЫЕ ЭКСКУРСИИ

Варенуха в романе "Мастер и Маргарита": характеристика, образ, описание

«Снобизм и кривляние. И ноль философии». Сеть оценила «Мастера и Маргариту»

Мастер и Маргарита - краткое содержание

Иван Савельевич Варенуха — образ и характеристика героя романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита»

«Снобизм и кривляние. И ноль философии». Сеть оценила «Мастера и Маргариту»

Краткое содержание романа «Мастер и Маргарита» по главам (М. А. Булгаков)

Иван Савельевич Варенуха из романа «Мастер и Маргарита»

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Админитратор Варенуха в романе «Мастер и Маргарита»

Похожие новости: