Драко! - как всегда в повелительном тоне Люциус Малфой позвал своего единственного сына, - Драко.
Люциусмалфой Истории
Пейринг: Люциус/Драко Рейтинг: PG-13 Жанр: romance Саммари: Волдеморт вскоре призовет своих сторонников для решающей битвы. И Люциус Малфой напоследок решает получить от жизни все. Снейп, подозревая, что Драко "ломает комедию", на правах декана, сразу же вызвал Люциуса угомонить "страдальца". Драко ничего не ответил, и Люциус аккуратно снял с него рубашку, медленно расправляясь с каждой проволокой.
Subscription levels
- «Малфои любят друг друга»: как погибла Астория Гринграсс
- Драко, ты помнишь?
- Драко Малфой + Люциус Малфой
- Читать онлайн "Драко Малфой и Тайная комната" - Джуд - RuLit - Страница 104
- Люциус Малфой II
- Фф люциус - фото сборник
Фанфик Попаданец в Драко Малфоя: Чёрт тебя дери, Поттер!
Северус поднял юношу на руки и куда-то его понес. Драко было все равно куда. Лишь бы не за пределы этой комнаты. В этом случае он начал бы умолять и плакать, пытаясь вымолить себе разрешение остаться. Но это не потребовалось.
Повинуясь сильным рукам Северуса, Драко устроился на нем, обхватив крестного ногами за талию и тесно прижавшись к нему. Член Снейпа упирался как раз в сочащуюся смазкой и слюной дырочку, но Мастер Зелий почему-то не спешил воспользоваться тем, что ему так настойчиво предлагали. За место этого он удобнее подхватил блондина за ягодицы и, разведя их в стороны, стал опускаться. С начала Драко почувствовал, как к его анусу прижалось что-то холодное и большое.
Действительно большое. Даже больше чем сразу два члена или игрушка. Юноша сначала запаниковал, но вскоре вспомнил про чары, которые делали его попку невероятно пластичной, и берегли ее от повреждений. К тому же это делал с ним Северус, а он никогда не допустит, чтобы Драко сильно пострадал.
Боль не в счет. Это даже приятно. Но боль становилась все сильнее, и блондин не мог не вскрикнуть от облечения, когда толстая часть невидимой ему игрушки прошла в, несмотря на чары, тесное кольцо мышц и стала растягивать его кишечник. Это было одновременно приятно и больно.
Настолько больно, что невозможно было сдерживать стоны и всхлипы. Но эта игрушка, видимо большой фалоэмитатор, была довольно холодной, и этот холод успокаивал, приносил потрясающие ощущения. Драко вскликнул и забился в руках Северуса, который все еще почти держал его на весу, но при этом опускал на титанических размеров серебряный фаллос с крупными пупырышками и рельефными венами. Снейп только посмотрел на своего крестника, оценивая и выступивший пот, и закатившиеся глаза и закушенную губу...
Вот последнее было совсем лишним. Такими темпами мальчишка изжует себе все губы к концу этого "упражнения". Но пока ничего нельзя было с этим сделать. Кляп подождет.
Тем более, Драко явно наслаждался тем как медленно и почти величественно сияющий в свете свечей идеально отполированный серебряный член до предела растягивает его и входит все глубже и глубже и глубже. Наконец почти весь исполинский орган скрылся в глубинах юного тела и белоснежные ягодицы коснулись сиденья, обтянутого дорогой кожей. Фаллос был полностью в Драко, пронизывал его насквозь. Казалось, что стоит ему открыть рот и из него покажется крупная серебристая головка.
Это было потрясающе хорошо и больно. Если бы он не боялся повредить себе, то попробовал бы приподняться, а потом снова насадиться на это орудие, сделанное неизвестным Мастером. Но было страшно: а что если плоть не выдержит и порвется? Что тогда?
Люциус с Северусом тогда сразу прекратят все игры и переключат свое внимание на Драко, исцеляя его. Значит, на какое-то время придется забыть о сексе в роли боттома и по старинке удовлетворять себя мастурбацией или, заставляя домовых эльфов отсасывать. То еще удовольствие, надо сказать. Поэтому Драко, хватая ртом воздух, остался неподвижным.
Юноша даже глаза не открыл. Он не посмел двинуться и тогда, когда Северус отпустил его и куда-то ушел. Снейп вернулся через несколько минут. В руках он держал кольцо на член; кляп, чтобы мальчишка случайно не откусил себе язык; пару кандалов изнутри не только выложенных мехом, но и с наложенными специальными чарами, которые не дадут железкам оставить след на гладкой нежной коже Драко.
Через несколько минут кольцо оказалось на гордо стоящем члене юноши. Причем, Северус надел его не по старинке, а используя свой рот. Малфой-младший при этом так трогательно всхлипывал и сдерживал свои порывы. Снейп снова замурлыкал и поцеловал крестника.
Естественно, тот с жадностью принял поцелуй и с жаром на него ответил. А когда Мастер Зелий оторвался от сладких губ, потянулся приоткрытым ртом за еще одним поцелуем. Северус не стал медлить и вместо очередного орального траха, ; его поцелуи иначе было трудно назвать, ; юноша получил кляп в рот. Естественно, Драко возмутился и распахнул свои мутные от кайфа, но гневные глазки.
Возможно, он хотел еще что-то сделать, вот только ловкие руки Северуса уже защелкнули кандалы на руках блондина, и длинная цепь была закреплена на крюке, вбитым в потолок. Драко оказался сидящим на табуретке с огромным членом в заднице, с кляпом во рту и с неудобно задранными руками. Да еще и это долбанное кольцо, которое мешало кончить. Драко сверлил гневным взглядом Северуса и в то же время не мог не признать, что получал удовольствие от всего, что и ним делают.
Снейп тем временем рассматривал плоды трудов своих и откровенно наслаждался этой до боли в паху эротичной картиной. Драко выглядел как живое воплощение греха и таким юным и беззащитным, что Зельевар на мгновение почувствовал себя педофилом. Нельзя сказать, что ощущение было неприятным. Северус хищно улыбнулся, смотря в расширившиеся от предвкушения глаза крестника и произнес фразу, которая приводила серебряный член в действие.
Драко невнятно булькнул, а потом забился в потрясающем танце сладострастия и наслаждения на начавшем двигаться исполинском органе. Ему сразу стало плевать на порванные мышцы и вообще на весь окружающий мир. Северус немного понаблюдал за неистово движущимся юношей и снял с него чары, которые частично блокировали болевые ощущения в анальном проходе. Драко даже не закричал, а заорал во всю глотку, когда боль резко стала непереносимой, а удовольствие всепоглощающим.
Несмотря на то, что у него было такое ощущение, будто бы его разрывали пополам, юноша не смог бы остановиться. Нет уж! Ни за какие коврижки! Еще бы кончить...
Чертово кольцо на члене! А зачарованный орган, отлитый из чистейшего серебра и отполированный до зеркального блеска, продолжал свое безжалостное движение внутри юного тела, причиняя адскую боль и принося не менее сильное насажденье. Тот как раз в очередной раз довел Поттера до исступления и с довольным видом заставил того вылизывать все, что осталось на руке, вынутой из задницы мальчишки. Тот, освобожденный из оков и с уродливо раскрытым анусом, стоял на коленях на полу и даже не пытался противиться.
Поттер выглядел бы покорным и удовлетворенным, если бы в самой глубине зеленых глаз не плескались искорки веселья, и не танцевали чертята. Снейп в очередной раз подивился этому уникальному существу. Как-никак им редко попадались универсалы в садо-мазо играх. Тот же Драко как бы ни был горяч и жаден до постельных утех, предпочитал роль боттома.
Роль топа ему тоже доставляла наслаждение, но все же... Юный блондин так естественно смотрелся в роле жертвы и столь откровенно получал от этого удовольствие, что было бы грехом отказывать ему в этом. Поттер же... Волдеморт явно не думал оставшимися мозгами, что делал, когда передал плененного Гарри Поттера своей самой эффективной и развратной паре слуг.
В принципе, Северус и Люциус тоже не сразу оценили какое сокровище попало им в руки. Для этого Малфой-старший сначала изнасиловал мальчишку, а потом, держа того под слабым Круциатусом, заставил трижды кончить. И тогда, когда Люциус был уверен в том, что гриффиндорец сломлен и полностью обессилел, тот кинулся на мужчину и впился тому в губы благодарным поцелуем. После этого скромный и благовоспитанный Герой Магического мира качественно, пусть и немного неумело обслужил с начала снова возбужденного Люциуса, а потом принялся и за Северуса.
Причем если первому достался страстный, но покорный ботом, то на долю второго выпал яростный, с невероятно извращенной фантазией и нежный топ. Изможденный и выжитый досуха Малфой не без удивления наблюдал за тем, как семнадцатилетний мальчишка уверенно ставит своего преподавателя на колени и тот, словно под Империусом подчиняется, превращаясь в покорную и чертовски похотливую шлюшку. Да Люциусу редко удавалось довести своего любовника до подобного состояния! А у Поттера это вышло пугающе легко и просто.
Естественно, потом слизеринцы помогли мальчишке бежать кому же захочется терять такого потрясающего партнера? А теперь Люциус явно был настроен на обычный секс. Он уже удовлетворил свои садистские наклонности знатно выпоров и избив Поттера, о чем свидетельствовали многочисленный следы на юном теле, и хотел потрахаться. Но не с Гарри же!
Мальчишка оставался с ним исключительно покорным и только боттомом. Малфой же хотел заполучить чей-нибудь член в свою жадную и истекающую смазкой задницу. Фаллоимитатор в ней ему уже порядком надоел, и хотелось чего-нибудь живого. Рука Гарри или Драко вполне подошла бы, но идеалом был член Северуса.
Что ж, Снейп всегда умел угадывать желания своего партнера. Через несколько минут Люциус был разложен на кровати, его руки фиксировались зачарованной спинкой этого траходрома, а Северус со смачным звуком извлек из ануса блондина внушительных размеров фаллоимитатор. Малфой-старший обиженно застонал и еще шире развел ноги, приглашая и умоляя войти в него и трахнуть как можно сильнее и быстрее. Снейп не стал медлить и, подложив под бедра партнера специальную подушку, въехал в него по самые яйца.
Малфой среагировал, так же как и сын: закатил глаза и закричал. Это было именно то, чего он так желал. Гарри несколько минут дулся на Снейпа за то, что тот столь бесцеремонно уволок его Господина и теперь яростно трахает его. Он, Гарри, например, еще не получил всего что хотел.
А этот Снейп... С этими мыслями мальчишка призвал свою волшебную палочку и наколдовал питона. Довольно крупная змея шлепнулась на пол и выжидательно посмотрела на своего создателя. Она была полностью покорна его воле.
Даже больше, этот питон был частью сознания Гарри. Поттеру даже не пришлось использовать свою способность и отдавать приказы. Он посмотрел в глаза змее, и та проворно заскользила по направлению к кровати, с которой раздавались ритмичные шлепки плоти о плоть, рычание и вскрики наслажденья. Гарри последовал за своим созданьем, мимолетом оценив Драко, и то с каким сладострастьем он извивался на серебряном фаллосе.
Между прочим, на самой ненавистной игрушке Гарри. Что ж, Драко Малфой всегда был извращенцем... Поттер хихикнул, подумав о том ЧТО он сейчас собирается сделать со своим бывшим профессором. После этого он посмотрел на яростно трахающихся слизеринцев; вспомнил, как подсматривал за Роном, который тискал Гермиону...
По крайней мере, у них хватает смелости... Питон как раз добрался до постели и заполз на нее. Гарри же обнял Северуса за бедра, удерживая того и кусая за шею. Снейп яростно шипел и пытался вырваться.
Люциус возмущенно и более чем обиженно поскуливал. И во всем этом виноват наглый зеленоглазый мальчишка! Единственное что удерживало Люциуса от жестокой мести Поттеру так это то, что его руки все еще были зажаты резным изголовьем кровати. И кто придумал не только заказать подобную "резьбу" в виде мужчины, но и зачаровать ее на подобные действия?!
Когда этот мокрый, бархатный язык опустился, наконец, в лунку пупка, Драко вскрикнул и его руки сами по себе порхнули вниз, и вцепились с удвоенной силой в ровные, светлые пряди. Язык скользнул ниже, следуя за руками, обнажающими дюйм за дюймом чуть выпирающие вверх бедра, молочную кожу ляжек… Пронесся испуганной птицей вопрос, когда отец успел стянуть с него бриджи почти до колен… Будто почуяв его мимолетный страх, Люциус поднял голову, и посмотрел Драко в глаза. С секунду отец изучал его, будто дивясь на проведение, подарившее ему это чудо, затем медленно, не отводя взгляда от испуганных, но целеустремленных глаз сына, ребром ладони проник меж его, Драко, белоснежных, плотно сдвинутых ляжек и пошевелил там, словно убеждая стройные ноги расслабиться, податься в стороны… Гладкие и сухие ладони на обеих ляжках поглаживали Драко, в то время как губы отца продвигались по внутренней стороне ноги вверх, в сторону выпирающей из трусов эрекции. Драко отвечал стоном на каждый поцелуй, на каждую ласку, он не мог не отвечать. Это было бы выше его сил… "Смотри, Драко…" Из под пушистых ресниц Драко смотрел, как отец скидывает с себя шерстяной осенний плащ, черную жилетку с высоким воротничком, развязывает галстук, и тот соскальзывает по шелковой белой рубашке, будто змея, и исчезает в недрах сброшенного плаща. Драко затаил дыхание. Затем, будто в хорошем стриптизе, крючки рубашки были расстегнуты, и показалось бледное, худощавое тело отца.
При виде красиво вычерченных, крепких мускул под безупречной кожей, Драко закусил губу. Это было все, что он мог сделать, чтобы не заскулить, как недокормленный щенок. Почему-то, не смотря на то, что эти же самые зубы всего несколько минут назад были на его ляжках, а эти же руки сжимали его возбужденный орган, именно это простое действие — медленное стягивание тонкой перчатки с теплой ладони — показалось Драко наиболее интимным и шокировало до глубины души. Откинув комочек дорогой кожи в сторону, Люциус с секунду смотрел на тонкую руку, держа ее так аккуратно, будто это было хрупкое произведение искусства, потом перевернул ее ладонью вверх, и нежно, закрыв глаза, поцеловал запястье. Драко ахнул от ощущения нереальности, и его сердце пустилось наперегонки с мыслями, и все путалось и мешалось в голове… А потом он вдруг понял, что почти полностью раздет, оставшись лишь в нижнем белье — черных боксерах, и отец неожиданно опустил голову и его губы оказались там… засасывающие его плоть сквозь тонкую материю, ласково терзающие его, втягивающие его внутрь, пока вся ткань ни пропиталась слюной и предоргазмовой жидкостью, и ни стала тонкой и прозрачной… Драко готов был умереть от удовольствия, тело сотрясалось в чувственной лихорадке, тысячи не познанных доселе ощущений ломали и выгибали его, и горло болело от вскриков и хриплых стонов… Люциус чуть стянул вниз ставшую мокрой тряпкой ткань, и его разгоряченную влажную плоть окатило холодным воздухом, и чуть успокоило. Громко дыша, отец зацепил резинку его трусов и потянул вниз. Драко, растерявшей в последние минуты весь свой страх, помог отцу выпростать одну ногу, и с готовностью, догадавшись, чего от него ожидают, раздвинул ноги в стороны.
У Драко всегда была хорошая растяжка, и наверное поэтому отец шумно проглотил слюну, наблюдая как две идеальной формы коленки одновременно коснулись желтых листьев и примяли их… Но, Драко был не дурак и с самомнением у него было все в порядке. Он знал, что может представлять из себя его обнаженное тело. Отец погладил его по животу, ногам, оказал особое внимание бедрам, потирая их большими пальцами, и тут же, будто случайно, прошелся пальцем вдоль промежности меж ягодицами, задевая девственное отверстие… "А-а-а-ххх… Еще! Только на этот раз он не просто провел пальцем, а надавил там, где кончалось "снаружи", и начиналось "внутри". Драко стиснул зубы, но стон, сорвавшийся с его губ, все равно был очень громким... Зрачки отца расширились, и чуть изменившимся голосом он снова спросил: "Что "там"? Отец вздрогнул и прошептал "Мерлин…" И тут же осторожно, чтобы не поранить полость рта, вытащил блестящие, мокрые пальцы наружу.
Можешь держать колени руками, если тяжело…" Драко поблагодарил всех богов за свою природную гибкость, подцепил обе стройные, длинные ноги руками под коленки и подтянул их к груди. Про себя он с удивлением отметил, что, как ни странно, ему совсем не стыдно за эту, казалось бы, унизительную позу… "А-а-а!!! Я засунул в тебя одну треть одного пальца. Что ты будешь делать с моим членом? Ему стало стыдно. Вот так…" Драко несколько раз вздохнул и почувствовал, как плотные стенки его ануса расслабляются под чужеродным вторжением. И еще глубже.
И начал осторожно двигать им, высовывая почти до конца и пропихивая обратно в уже скользкое, но все еще тугое отверстие. Драко как раз успел подумать, что ничего страшного в этом нет, странное конечно ощущение, немножко больно, немножко приятно, как вдруг палец, проникнув глубже, задел нечто невероятное, взорвавшееся яркими синими звездами под его веками… Драко крикнул и подался вниз, на этот палец у себя внутри, и почувствовал это снова — острое и горячее наслаждение, в одно мгновение высосавшее из него всю волю, и превратившее его маленький, дрожащий комочек плоти. И эта плоть знала, чего хочет. Я хочу. Аккуратно и методично он растягивал мальчика, не забывая время от времени касаться той таинственной точки внутри. Через несколько минут Драко уже извивался под сладкой пыткой, будто змея, пытающаяся вылезти из собственной кожи, английские вперемежку с французскими ругательствами срывались с его губ так часто, что отец хриплым от страсти и чуть задыхающимся голосом все же нашел в себе силы и потребовал, чтоб Драко следил за языком… Если бы он не переживал в данную минуту величайшее в его жизни наслаждение, и если бы все более убыстряющийся ритм пальцев внутри него не отправил его мозги в кратковременный отпуск, Драко бы рассмеялся. Третий палец казался намного толще и длиннее двух предыдущих, и он почувствовал, что его значительно растянуло во все стороны.
Решить приятное это ощущение или не очень он, однако, не успел, потому что, утопив все три пальца у него внутри, Люциус провертел рукой на сто восемьдесят градусов назад. Драко дернулся вокруг этих пальцев и воздух криком вышел из его легких. И провернул руку обратно. Дрожащими руками он потянулся вверх и обвил их вокруг отцовской шеи. И одновременно с этим понял, что может обнять отца так же и ногами. И подтянуть бедра, чтобы получше надеться на трахающие его пальцы. И прижаться этими бедрами к отцовской эрекции.
Он непонимающе взглянул на отца и понял, что тот балансирует на самом-самом краешке. Серые зрачки его закатились немного вверх, и оттого взгляд казался мутным. Люциусу не хватало воздуха, его судорожно передергивало, и пальцы внутри Драко двигались, вертелись и ласкали сами по себе. Отец мог кончить в любую секунду. Драко осторожно опустил ноги и погладил Люциуса по щеке указательным пальцем. Драко смотрел в ответ. Драко сжал в пальцах охапку сухих желтых листьев.
Его ноги тут же удобно улеглись в казалось специально для этого придуманные изгибы между отцовскими плечами и шеей. Люциус подался вперед, частично перенося вес тела на его задранные кверху конечности, и Драко почувствовал легкий прилив крови к голове. Люциус налег увереннее и Драко почувствовал нечто другое — гладкое и толстое, смазанное какой-то скользкой субстанцией возможно слюной давит в него, раздвигает тугие, неподдающиеся мышцы… Глубже и глубже… "Больно…" Драко выпустил задержанный в легких воздух, и тот обернулся всхлипом. Больно было не очень подходящим словом. Драко чувствовал себя так, будто его пронзили насквозь раскаленным железом, будто внутри него все прорвалось и залилось кровью, и вообще, он сейчас вывернется наизнанку. Драко хотелось кричать и плакать одновременно. Он остановился на последнем.
Глаза Люциуса были полузакрыты и с выражением полнейшего экстаза на лице он… не то чтобы целовал… а скорее просто касался ртом Драко, будто пробовал его на вкус. Руки Люциуса держали его ягодицы в приподнятом и чуть раздвинутом положении, сам же он застыл, будто замерз. Только губы, нежно исследующие его лодыжку, да тихонько, круговыми движениями двигающиеся бедра говорили о том, что отец чем-то занят. Засмотревшись на чувственную картину у него перед глазами, Драко даже не заметил, как раздвигающий его изнутри орган перестал казаться чужеродным. От приятного удивления Драко поежился, и даже чуть сжал мышцы, чтобы убедиться в том, что острая боль поутихла. Дрожь эта, будто по волшебству передалась Драко, разбегаясь волнами удовольствия по ногам и собираясь в районе живота и в основании члена. Внутри себя Драко снова почувствовал боль, но что-то совершенно необходимое и глубоко чувственное было в этой новой, неиспытанной доселе, разрывающей его боли.
Эту боль нужно было перенести. И самое странное состояло в том, что эту боль хотелось чувствовать. Вот только… "Двигай им… пожалуйста… двигай…" Отец глубоко вздохнул, будто успокаивая себя, и закрыв глаза, вытянул член наполовину. И задвинул назад. Сладостный огонь внутри разжегся с удвоенной силой, Драко был потрясен и раздавлен, хотелось еще и еще, еще и еще… Сняв его ноги со своих плеч, отец развел их широко и вверх, подняв таз юноши высоко в воздух, и продолжил свой сильный ритм, перемежая глубокие и медленные толчки с короткими и быстрыми. Драко давно позабыл о боли, позабыл о колючих сухих листьях и сучках, впивающихся в его голую спину и вдавленные в землю плечи, он стонал и плакал, и всхлипывал, как маленький ребенок, лицо его было мокро от слез и поцелуев, которыми время от времени награждал его отец. Люциус же, растеряв у Драко между ног все свое бесстрастие и выдержку, вторил сыну глубокими, низкими стонами, погружаясь раз за разом в горячую, обнимающую его плоть.
Светлые, тонкие его волосы давно распустились и ласкали Драко по ляжкам.
И используете полученную информацию с максимальной выгодой. Или Дамблдору? Волдеморт не потерпит того, что кто-то, в данном случае ненавистный Мальчик-который-Выжил, сильнее его.
Дамблдору не понравится тот факт, что его пешка стала свободной фигурой и превратила идеальную шахматную партию в партию в покер. Оба с огромным удовольствием если не убьют вас, то наложат Обливиэйт. Гриффиндорец чуть наклонил голову к плечу, исподлобья разглядывая мужчину. Магом, который плевать хотел как на Министерство, так и на директора с Лордом.
Эту войну пора заканчивать, пока страна еще не развалилась. Теневые создания, недовольные политикой Министерства и из-за этого присоединившиеся к Темному лорду, поняли, что и он своих обещаний выполнять не собирается. Скоро гражданская война перерастет в войну людей с магическими существами. По сравнению с некоторыми Волдеморт покажется безобидным котенком.
От кого эта информация? Я так понял, что у вас есть знакомый среди магических народов, и он просил послужить курьером. Но кто он? Возрождение во Тьме.
Вывернув за поворот, я несколько раз от души стукнулся лбом об стену. Дэймос о таком не предупредил. Мне абсолютно точно известно, что вампиры не вейлы и партнеров не имеют, но … Что тогда, Тьма побери, со мной творилось в коридоре? Я же едва не набросился на Люциуса.
Правда, сам не понял, чего хотелось больше: крови или тела. Да еще и язык распустил! Вот же … маленький пушной зверек! Хотя … Тут я замер и задумался.
А в принципе, все не так уж и плохо. Рановато только. Я так и так собирался связаться с Ланкастером и разъяснить ему ситуацию. Дэймос за последние несколько десятков лет построил изумительную разведывательную сеть, которая теперь подчинялась мне.
И все агенты в голос предупреждают о все больше усиливающемся недовольстве теневых народов. И мне, если я собираюсь и дальше жить в Англии, война будет мешать. Нет, в замке Блекхартов меня фиг кто достанет, но не сидеть же там вечно! Тяжело вздохнув, я все-таки отправился в гостиную.
Интересно, дойду я до нее сегодня или меня опять кто-нибудь перехватит? И в комнате почти никого. Только Браун с Патил, как всегда тут же принявшиеся строить мне глазки. Проигнорировал этих пустоголовых кукол, направился в спальню.
Там, закрывшись пологом, можно получить хоть какую-то иллюзию уединения. О чем вообще думают организаторы подобного проживания? Пять человек в одной не особо большой комнате. Как еще не передрались.
Особенно учитывая такой милый и ласковый характер Уизли. Решил заняться делом, достав из сундука последний отчет гоблинов. Все-таки в финансах мне еще разбираться и разбираться. Погрузившись в море цифр и расчетов, вынырнул только, когда в спальне появились остальные сокурсники.
Бросив взгляд на часы, с удивлением обнаружил, что уже почти одиннадцать. Пойти что ли прогуляться? Дождавшись, пока ученики в большинстве своем уснут, я выскользнул из кровати и направился к выходу. Неторопливо шествуя по коридорам, я лениво размышлял о том, что мне делать дальше.
Особенно с Дамблдором. На Волдеморта я вообще решил наплевать. Пока сам ко мне не полезет, я его не трону. Я не нанимался решать проблемы англичан.
И тут я услышал негромкие голоса, которые медленно приближались ко мне. Снейп и Малфой. Интересно, почему Люциус еще в школе? Подпрыгнув, я уцепился за потолочную балку и замер в ожидании.
Драко давно напрашивался на хорошую трепку. И если у него мозги хоть немного встанут на место, я этого лорда Сумрака лично поблагодарю. Мне уже искренне стыдно за подобного наследника. И перевоспитать уже вряд ли получится.
Видимо, материал изначально был не особо хорош. Вот, например, лорд Поттер. Меньше года — и юношу уже не узнать. Идеальный аристократ.
Он умен и наблюдателен. Великолепно владеет логикой. Прекрасно воспитан. Да и на недостаток знаний пожаловаться он не может.
Теперь, по крайней мере. Он хоть одно зелье испортил? Придраться не к чему. Да и другие учителя говорят, что он стал очень хорошо учиться.
Я в свое время встречался с Дэймосом. Слава Мальчика-который-Выжил — последнее, что могло его привлечь. Я заинтересованно свесился с балки. А я не в курсе.
Хороший совет, Люциус. Мне тоже уже надоела эта вечная грызня. Вот только… Ты едва ли будешь давать подобные советы просто так. Если ты, конечно, не собираешься выходить из Совета.
А этот что, тоже знает Ланкастера? Вот же склероз. Он же урожденный лорд Принц. Это что же получается, Снейп не двойной, а тройной агент?
Дамблдор, Волдеморт и Ланкастер? Силен мужик. Надо бы поменьше над ним издеваться. Знаешь от кого?
От сумеречных народов. Со стороны алхимика послышалось сдавленное бульканье. Ей-ей, его там инфаркт на нервной почве не хватит? Ну мамочка дает!
Я чуть с потолка не рухнул. Да еще и Дамблдор со своими постоянными восхвалениями. Ах, мальчик — копия Джеймса, ах, он гордился бы таким сыном! Так-так-так, директор, опять влезли, куда не надо?
Ненависть Снейпа-то вам зачем? Хотя… Школьный враг? Почему бы не подпортить вам планы, помирившись с ним? Я думал, ты умнее, Северус.
А как от нее избавиться я так и не смог придумать. Хм, Метка… Я тоже про нее забыл. Может, помочь? Я-то ее легко сниму.
Ладно, посмотрим по обстоятельствам. Я могу со стопроцентной уверенностью утверждать, что он не человек. Шлейф магии вокруг него весьма специфический. Я бы сказал, что он вампир, но у вампиров алые глаза.
А у него золотые, да еще и с вертикальным зрачком. Говоришь, даже Дамблдор ничего о нем не понял? К тому же, директор напуган, хоть и старательно это скрывает. Он боится, что Сумрак может быть на стороне Темного лорда.
Тогда война уже проиграна. Но мне так не кажется. Если бы было так, он не стал бы «учить» Драко. Это могли быть и слизеринцы, отказавшиеся от метки, и кто-то с других факультетов, над кем твой сыночек решил поиздеваться.
После того, как Темный лорд почтил его своим вниманием, он совсем потерял чувство меры. Хотя нет. К Поттеру он старается не лезть. По крайней мере, в одиночку.
Младшая Уизли пыталась устроить ему скандал. Удивительно вульгарная девица. Но юноша с честью выдержал испытание в лице этой визгливой особы. Я давно так не смеялся.
Вроде бы ни одного оскорбительного слова, но опустил он ее, как говорит нынешняя молодежь, ниже плинтуса. Причем уже давно. Что-то я действительно много стал пропускать. Старею, видимо.
Аристократ только насмешливо фыркнул. А потом неожиданно улыбнулся и протянул: - А красивый мальчик стал. Я бы с огромным удовольствием познакомился с ним поближе. И надеюсь, что подобный шанс мне еще выпадет.
Это лорд Гарольд Блэкхарт. И он еще удивит нас. Попомни мое слово. Попрощавшись, Люциус удалился к выходу из замка, а алхимик отправился в свои подземелья.
Как только мужчины скрылись из виду, я легко спрыгнул на пол. Интересный разговор, однако. Особенно Малфой порадовал. Я тоже весьма заинтересован в более близком с ним знакомстве.
Но инициативу проявлять не буду. Пусть блондин помучается. Мне даже интересно, что он предпримет. Тут из соседнего коридора вынырнула Миссис Норрис и, увидев меня, зашипела.
Мы с ней не поладили с первого моего дня в школе. Только теперь она меня боится и старается не попадаться на глаза. Вот и сейчас она бросилась прочь, поджав хвост. А я, подумав, решил вернуться в спальню.
На сегодня хватит новых впечатлений. На завтраке они сидели тихие-тихие и какие-то пришибленные. Дафна и Блейз вначале настороженно на них поглядывали, но потом поняли, что те ничего не помнят о своей попытке нападения. Я довольно улыбнулся, глядя на дело рук своих, и перевел взгляд на учительский стол, чтобы почти сразу встретится глазами со Снейпом.
Мужчина переводил подозрительный взгляд с меня на слизеринский стол и о чем-то сосредоточенно размышлял. Я насмешливо отсалютовал ему кубком и неторопливо отпил сок. Чтобы тут же выплюнуть его. Зал замолчал.
Рядом со мной тут же оказался Снейп. Я без возражений отдал его. Мужчина замысловатым образом постучал по краю кубка и произнес заклинание распознавания. Над соком появилось название зелья, добавленного в него.
Как я и сказал, это была Амортенция. Я презрительно фыркнул. Как же, расследование. Которое очень скоро благополучно зайдет в тупик.
Снейп повернулся ко мне, и в его глазах я увидел понимание. Он тоже не верил в слова Дамблдора. Кажется, кому-то захотелось поговорить. Что ж, я не против.
Отсидев четыре пары, я неторопливо двинулся в подземелья. На уроках мне становилось все скучнее. Основатели пришли бы в ужас, если бы им довелось попасть в нынешнее время. Из всех профессоров нормальными специалистами были только Снейп и Флитвик, да и то, учитель из алхимика так себе.
МакГонагол слишком сухая, объясняет как квантовую физику для филологов. Столько научных терминов и непонятных слов, что нужно на занятиях со специальным словарем сидеть. Спраут вечно где-то витает, в мыслях о своих обожаемых кустиках. Хагрид — это вообще нечто.
От его «зверушек-лапочек» даже меня иногда дрожь пробирает. Биннс — летающее снотворное. Про Трелони вообще молчу. По ней наркологический диспансер плачет горючими слезами.
Так и хочется прийти на прорицания с плакатом: «Пьянству — бой! Сейчас меня ждет встреча с Ужасом Подземелий. Интересно, а кто ему такое прозвище-то придумал? Мужик, конечно, не красавец, но и на ужас пока не тянет.
Так на солнце чаще бывать надо. Кстати, его совершенно зря считают вампиром.
Стараясь стать хорошими и заботливыми родителями для маленького Гарри, Лили и Джеймс достаточно быстро поняли, что все это не для них. И они нашли выход, избавив себя от тягот семейной жизни, а Гарри дав шанс на лучшее будущее. Они вернулись в сознание 15 августа 1997 года, но так как была война Гарри, естественно к ним не пришёл он даже об этом не знал. Северус перед смертью говорит адрес где лежат Поттеры это просьба Дамблдора. И сразу после победы он идёт в банк, где подтверждается, что его родители живы. После этого он отправляется к ним.
Фф ти и драко
Она была холодной и отчужденной. Обработав раны на спине Драко, она молча поднялась и взяла со столика какую-то мазь. Нежные, но холодные пальцы уверенно втирали в поврежденную кожу что-то терпкое, от чего все тело мальчика заныло еще сильнее. Осторожно приподняв голову, Драко посмотрел в глаза матери, не чувствуя при этом ни благодарности, ни упрека… Просто посмотрел… Нарцисса встала, словно не замечая мучительного взгляда своего сына, и подошла к двери. Она лишала сына возможности ощущать эту боль, и поэтому всегда была "чужой". Драко устало закрыл глаза и вздрогнул, когда его мать захлопнула дверь спальни. Тихо застонав от острой боли в плече, он медленно сел, поднимая с пола майку.
Осторожно, чтобы не причинить себе лишней и никому не нужной боли, Драко начал натягивать мягкую ткань на дрожащие плечи. Это давалось ему с большим трудом, потому что майка еще сильнее раздражала кожу, раскрывая слегка засохшие раны. Глубоко вздохнув, мальчик вновь лег на живот, свесив руку с кровати. Ему слишком больно было лежать на спине, где осталось воспоминание после ярости отца, который, как он был уверен, сидел сейчас в гостиной вместе с гостями. Люциусу было все равно, что его собственный сын лежит сейчас в полубессознательном сознании, не слыша ничего вокруг, не чувствуя ничего, кроме боли. Как будто у него вообще не было сына, лежащего сейчас в агонии, одного в этой большой и холодной комнате.
Домашний эльф быстро вынул его сумки и клетку с угольно черной совой. Никто из его родственников не вышел с ним попрощаться и проводить до вокзала. Единственное, что дал ему отец перед прощанием, это сильный удар по лицу. Это было его "место"! Взяв тележку и уложив на нее свои вещи, Драко побрел к барьеру между платформами 9 и 10 Кинг Кросского вокзала. Пройдя его, он тут же увидел Краббе и Гойла.
И словно по волшебству исчез Драко Малфой. Он больше не был самим собой. Теперь он был сыном Люциуса Малфоя, наследником семейного состояния и будущего Упивающегося смертью! Поездка была долгой и напряженной. Когда послышалось объявление, что поезд находится в пятнадцати минутах от Хогвартской Школы, Драко решил переодеться в Слизеринскую форму. Он был один в купе, но все же предусмотрительно закрыл дверь.
Сцепив зубы, Драко медленно потянул майку вверх и вздрогнул, услышав позади себя вскрик. Обернувшись назад с большей живостью, чем ожидал от себя, Малфой встретился взглядом с высокой красивой девушкой, длинные волнистые волосы которой были небрежно разбросаны по плечам. Это была Гермиона Гренжер, Гриффиндорка и всезнайка, которая теперь молча уставилась на него. Дернув майку вниз, он почувствовал, как защипало глаза от острой боли, которую принесло это необдуманное движение. Драко проглотил горький комок, вставший в горле от сознания того, как исполосована его спина, и что именно увидела на ней Гренжер. Теперь убирайся.
Юноша внимательно смотрел на Гермиону Гренжер, нет, Мугродье, стоящее перед ним. Он был удивлен и взволнован своим врагом. Это его тут же озадачило… - Это были розовые кусты… - тихо прошептал он, сморгнув слезы. Он чувствовал себя таким уязвимым, особенно в присутствии этой девушки. Это было не допустимо для него. Ему нельзя было видеть и общаться с ней, так было приказано Люциусом Малфоем.
Гермиона сделала шаг вперед, и юноша почувствовал легкий запах весенних цветов. Духи, это были духи Гренжер. В глазах девушки что-то блеснуло и юноше показалось, что она вот-вот заплачем.
Жаль, нельзя высказать это ему в лицо! Неужели есть настолько ужасные вещи…» Пенис требовал внимания настолько сильно, что Гарри, даже не обращая внимания на присутствующих, потянулся рукой удовлетворять столь плотскую потребность. Поттер провел рукой вдоль члена, погладил его, сжал.
Действия были повторены в увеличивающемся темпе и неоднократно, но ничего не помогло. Пелена возбуждения не пропала и не ослабла, но разрядка не приходила. Возбуждение прожигало самую суть, Гарри чувствовал невероятную боль от невозможности кончить, он, еле стоя на ногах, шатаясь, подошел к стене и оперся на неё руками. Где-то на периферии сознания он понял, что кто-то подошел сзади. Мозг юноши воспринимал реальность отрывками: сначала пропала мантия… с жуткой болью, в отверстие проникает предмет… Гарри уже прижимается спиной к стене, а мужские руки повязывают на член ленточку с колокольчиком… он сидит на корточках, кажется из разорванного резким вторжением ануса капает кровь… и голос, насмешливый голос: — Двигай бедрами! Ты же хочешь разрядки?
Так добейся её с музыкой! Сейчас Гарри даже не знает, почему он столь легко подчиняется. Он двигает бедром и слышит звон, еще раз и звон повторяется. Парень пробует двигаться быстрее — его пронизывает боль, словно острый прут проходит сквозь тело. Фаллоимитатор заполняет всё пространство, он гораздо больше, чем может вместить задний проход Поттера. Одно неточное движение и это приспособление прикасается к простате в первый раз… второй… Гарри готов на все — абсолютно на все, ради облегчения, ради избавления… но, неужели?
Член напряжен так, как никогда, но волны возбуждения делают это напряжение лишь сильнее и болезненнее. Юноша не может сдержать истошный крик. В ответ он слышит ухмылку: — Не получается, а жаль.
Только не хватало, чтоб отец узнал, о ком мечтает его взбалмошный сынуля. Даже не подозревая никаких отклонений в психике сына, Люциус знал, чем его взять... А вот это он зря подумал... О, Боже, он опять краснеет...
Драко чуть приоткрыл рот и машинально облизал пересохшие губы. Становилось прохладно, и наверное, погода была причиной охватившей его с ног до головы мелкой дрожи. Да и смеркается уже. Надо поворачивать коней. Отец развернул Свища на середине тропы и тут... Случилось сразу несколько вещей. Нечто мелкое и тоненькое, похожее на кожаную плеть Люциуса, выкатилось на тропу и оказалось странной, перекатывающейся через собственное тело бурой змейкой с желтыми наушниками.
Драко сразу понял, что животное, скорее всего ядовитое уж больно необычный вид был у змеи , и то же самое, скорее всего подумал Эдегар, потому что рванувшись подальше от скрутившийся в боевую пружину, поднявшей головную часть туловища змеи, белогривый конь встал на дыбы и замахал передними копытами. Змея тут же мелькнула маленькой, острой стрелкой и исчезла обратно в кустах. Медленно, будто во сне, Драко падал с невероятно высокой и ставшей какой-то скользкой лошадиной спины вниз. Все вокруг закружилось, завертелось, мелькнуло перекошенное ужасом лицо Люциуса, а затем все это ухнуло и разбилось тысячей всплесков и сотней тысяч водяных осколков. Драко упал в воду. И тут же, не умея плавать, пошел ко дну. Ручей оказался глубже, чем он думал, потому что дна все не было — только густые, мясистые водоросли пытались завлечь его в свои сети, и мелькнула хвостом миловидная, но ужасно зеленая русалка.
А может, ему это привиделось. Может, это был труп той неудачливой Упивающейся Смертью, которую Вольдеморт приказал отцу утопить прошлым летом... Драко, родной мой, с тобой все в порядке? О, Мерлин... Прямо на руки Люциусу, который, оказывается, все это время поддерживал его голову, стоя на коленях. О, Мерлин. Все колени, весь подол отцовского жакета, все его кружевные манжеты были в водянисто-желтоватой блевотине.
Драко попытался отползти от отца подальше, но был схвачен в железные объятья и прижат к крепкой, широкой груди. Сквозь два слоя одежды до его слуха доносился бешенный стук отцовского сердца. Никогда, слышишь! Какой там лед! Какое равнодушие! Серые глаза исходили такой смесью эмоций, такой силой любви и страха за него, Драко, шпарило от этих глаз, что он сам испугался. У Драко задрожали губы: "Папочка, ну что ты...
Я же живой... Драко сразу же почувствовал себя лучше. Люциус поставил его на землю. Люциус вытащил из рукава палочку и простым заклинанием высушил, и вычистил их обоих. Затем, будто о чем-то вспомнив, обернулся и взмахнул палочкой в направлении и так перепуганного Эдегара. Люциус вздохнул. Что ты...
Драко всхлипнул. Скажи спасибо, что ты не ранен, иначе я бы не просто его убил, Драко", - пояснил Люциус, подходя ближе и гладя сына по голове, - "Я бы разрезал его на кусочки. Своими руками. Люциус пожал плечами. Ну, извини. Он все еще смотрел в сторону убежавшего Эдегара, когда нетерпеливый окрик заставил его обернуться. И у него перехватило дыхание.
Драко не мог понять причины тому, но ясно было одно — он никогда еще, никогда не видел отца таким... Таким величественным. Будто сам повелитель Зла, сам павший ангел, воплотившись, восстал перед ним на своем огромном, черном коне в угасающих лучах осеннего солнца. Будто неземное создание, облаченное в одежды цвета безлунной ночи обратило на него свой горящий взор. Полы черного плаща отца сливались с чернильной темнотой лошадиного тела, и край его доставал до земли... Драко почувствовал, что еще немного, и он упадет в обморок... Волосы Люциуса светлыми, почти светящимися в лучах заката волнами ниспадали на плечи, производя почти нереальное впечатление, контрастируя с цветом его одежды, длинные светлые ресницы не могли скрыть металический блеск серых глаз, и тонкие, почти нежные губы кривились в присущей всем Малфоям вечной полуусмешке.
Люциус Малфой, а особенно Люциус Малфой, гордо восседающий на вороном коне, нетерпеливо роющем огромными копытами сырые павшие листья, был совершенно неподражаем. И вот этот невыносимо прекрасный, величественный, божественный человек протягивает ему, Драко, руку и... О, Боги! Неужели, он приказывает ему подойти ближе... Драко шумно проглотил слюну. Но, Боже мой, неужели это холодное, нетерпеливое приглашение означает, что... О, нет!
Этой поездки он не выдержит! Драко, весь потный от какого-то сладкого ужаса, подошел, и неуверенно вцепившись обеими руками в предложенную ладонь, поставил ногу на отцовский сапог и подтянулся наверх. Еще не хватало, чтобы у меня свалился во второй раз! Ты садишься спереди. Драко неловко перекинул ногу через спину Свища и оказался в плену теплого, шерстяного плаща, в который был немедленно закутан. Руки Люциуса обхватили его — одна, проникнув под мышку, другая сверху, через плечо, и медленно, привыкая к двойному весу, Свищ переступил копытами, послушный понуканию своего хозяина. Драко не шевелился.
Он боялся дышать, боялся произвести лишнее движение — ему казалось, что абсолютно все может выдать его возбуждение и страх. Каждой клеточкой своего напряженного организма он мог чувствовать это живое тепло, окутывающее его своей пеленой, берущее его в свой опасный плен... И с каждым лошадиным шагом, с каждым легким толчком и подпрыгиванием вверх-вниз по лошадиной спине, Драко чувствовал, как уплывает капля за каплей его разум и сила его воли, уступая необъяснимому желанию сделать хоть что-нибудь — с этими руками, обнимающими его, со своим безвольным, обмягшим телом, с длинной прядью отцовских волос, спукающейся через его плечо... Вдох и выдох.
А на полу все также лежало открытое письмо, а там красивом подчерком было написано пару строк, которые явно изменят жизнь обладателя письма и тетради: «я тебя всегда ждала и жду. Сама незнаю зачем тебе я в этот раз решила ответить, но знай теперь это все изменило. Я люблю тебя. Та, которая ждет» Огонь освещал комнату, и теперь можно было увидеть на черной тетрадке надпись, выгравированную серебряными буквами: Дневник Драко Люциуса Малфоя. Категория: Свободное творчество Добавил: серена 02.
Фф люциус - фото сборник
Драко быстро соображал - пока отец добр и доволен им, нужно воспользоваться этим. Что же попросить? Или увольнения Филча? И МакГонагалл. Или все-таки Молнию?
От Филча и МакГонагалл отец и сам мечтает избавиться, - решил Драко. А вот Молния. Без Молнии ему не выиграть у Поттера в финале. У Поттера новая метла - Молния.
Суперскоростная гоночная. Мне она тоже нужна, - тут Драко запнулся, неуверенный, что подобрал правильную фразу. За сказанным последовала пауза. И чем дольше отец молчал, тем более не в своей тарелке чувствовал себя Драко.
Ситуация отягощалась тем, что во взгляде Снейпа читалось откровенное веселье. Я не буду это покупать, - резко сказал Люциус. Слизерин будет вам за это благодарен, - саркастично высказал Снейп. В глазах Люциуса мелькнула ярость, но он вскинул голову и с достоинством ответил: - Я купил новейшие метлы всей команде в прошлом году и считаю, что этого достаточно.
Вы ведь разбираетесь в метлах лучше своего отца? Драко молчал. Он чуял неладное. Не кто иной, как Дамблдор, сообщил мне, с этими его дьявольскими смешинками из-под очков, сообщил мне, что мой сын мастерски мастерит маскарадные костюмы.
А в костюме дементора даже явился на квиддичный матч. Наш достопочтимый директор даже сказал мне: "Вы слишком серьезны. Берите пример с сына". Драко похолодел.
Такой тон отца не предвещал ничего хорошего. Люциус вскинул на сына быстрый взгляд. Все-таки в этом есть громадный минус школ-пансионов. Что скажете, профессор?
Хотя, конечно, слизеринцы не шутят переодеванием в балахоны. Драко был сбит с толку. Отец и декан рассуждали о его позоре так, словно это сущий пустяк. Особенно странно было слышать такое от Снейпа.
Несколько дней назад тот же Снейп рвал и метал, отчитывая его и остальных лжедементоров. Вы получите это, несмотря на ваше недостойное поведение. Сходите в спальню, возьмите учебники для подготовки домашних заданий на неделю и возвращайтесь сюда. Драко сглотнул.
С тобой. Провести выходные. Ты не понял? Драко поспешил ретироваться за дверь.
Он судорожно соображал, что стребовать с тебя за хорошую учебу. Видя, что Люциус медленно закипает, Снейп не без удовольствия продолжил: - И давно ты ему платишь? У него, кажется, уже выработалась привычка. И учится он хорошо, у него врожденный интерес к знаниям.
И что ты там говорил?
В комнате не было никого, ради кого стоило быть сильным, и Гарри заплакал. Сил не хватало даже на то, чтобы вытереть дорожки слезинок со щек. К гарриному удивлению, Малфой подошел к нему и собрал стекающие слезы в небольшой флакон. Мужчина схватил Гарри чуть выше локтя и куда-то повел. После долгих переходов коридорами имения, они вышли в парк. Они направились к центральной беседке, но перед тем как войти Люциус парализовал Гарри, и повлек того за собой с помощью Мобиликорпус. В центре беседки на возвышении лежал Драко Малфой. Я искал и нашел то, что пробудит тебя от вечного сна. Слезы стыда, унижения и отчаяния девственного врага пробуждают того, кто их выпьет.
Сын, я докажу тебе, что сторона Дамблдора слаба… Ты зря перешел к ним. Сейчас ты проснешься, и я убью Поттера, у них исчезнет надежда, и ты вернешься туда, где лучше — в свою семью. Люциус влил Драко гаррины слёзы из флакона, но ничего не произошло. Прошло полчаса, но состояние Драко не изменилось. Поттер проваливай отсюда и благодари Мерлина за то, что я тебя отпустил. Я девственник, но не враг Драко. Ещё я читал в одном трактате, что от вечного сна пробуждает поцелуй любимого. Гарри наклонился и поцеловал Драко. Этот поцелуй стал самым романтичным моментом, который Люциус когда-либо видел в жизни.
А еще — понял он внезапно — мальчик был удивительно на него похож. Сердце Малфоя забилось сумасшедшей птицей. Мальчишка нахмурился, видя, как Люциус подался вперед. Ребенок вдруг еще больше нахмурился и втянул носиком воздух. Потом без опаски шагнул ближе и принюхался, склоняясь к плечу Люциуса. А сам Малфой едва удержался на скамейке, потому что вся одежда малыша неуловимо пахла омегой, течной омегой, ЕГО омегой. Мальчишка широко улыбнулся. Люциус раскрыл руки, с ужасом отмечая, что они дрожат. Когда малыш подался вперед, Люциус обнял его, крепко прижимая к себе, и усадил на колени. Люциус зарылся носом в волосы мальчика, и прерывисто вздохнул, возвращая себе самообладание. Он протянул ладошку, которую Люциус со всей серьезностью пожал. Сын кивнул. Малыш снова пожал его руку, крепко сжимая. Люциус прекрасно понял, о каких фильмах малыш говорил, все же жизнь у магглов многому учит, и твердо решил, что научит Поттера воспитывать детей, отучит смотреть порно и таки выяснит, почему тот сбежал и ничего не сказал о беременности. А ты откуда знаешь, что папа смотрит? Потому что им хочется. Я не хочу, чтобы мне хотелось, — он с такой надеждой посмотрел на Люциуса, что тот едва не сбился с шага. Малыш пожал плечами и тут же переключился на мультики. С трудом прервав словесный поток, Люциус спросил: - И где вы с папой живете? Мальчик захихикал, и Люциус уверился в том, что характером он пошел в отца Поттера. Такой же пакостный. Цветом волос он пошел, как догадался Люциус, в бабушку, мать Поттера. Цвет глаз со стороны Джеймса Поттера. А вот чертами лица и телосложением — истинный Малфой. Осталось выяснить, откуда кудри… От Блэков, скорее всего. Мать Джеймса Поттера в девичестве Блэк, была истинной представительницей семейства — черноволосая и кудрявая. Почти вылитая Белла Лестрандж, не к ночи будь помянута. Пока они шли до дома, Люциус выслушал целую кучу историй и случаев из веселой, как оказалось, жизни Поттера и их сына. Когда Лакс указал на нужный дом, Люциус уже готов был взвыть — то ли это сын был так рад обретенному а-папе, что выстреливал триста слов в минуту, то ли ему до этого было не с кем поговорить… В любом случае, когда они свернули к панельной многоэтажке для очень состоятельных людей, малыш притих и вжал голову в плечи. Еще издали Люциус учуял запах Гарри. А сам Гарри обнаружился выходящим из дверей, причем едва стоя на ногах. Завидев Люциуса с Лаксом, он привалился к стене и закрыл лицо руками, застонал. Хорошо, что вокруг были одни магглы, а то бы они с ума посходили от запаха течной омеги. Его лихорадило. Но об этом мы потом поговорим, так же, как и о твоих методах воспитания. И о многих других вещах, — спустив Лакса с рук, Люциус поправил сбившийся шарфик малыша и подхватил на руки сползшего по стене Гарри. Они вошли в яркий чистый холл, поприветствовали консьержа, который озабоченно оглядел Гарри, кайфующего от запаха Люциуса, но Лакс уверил мужчину, что Люциус друг его отца и пришел помочь, и тот беспрепятственно их пропустил. Поттеры жили на седьмом этаже в просторной большой квартире. Заперев дверь, Люциус приказал Лаксу чем-нибудь заняться, а часика через три они поговорят. Сын согласился и убежал вглубь квартиры. От соприкосновения обнаженных тел Гарри застонал, запрокинув голову и обнажая шею. Запах текущей омеги сводил с ума, а сладковатую, как помнил Люциус, смазку, хотелось ощутить языком. На нежности еще будет время, а пока… Пальцами он нащупал текущую мягкую дырку, плотно сжавшуюся, когда он дотронулся и тут же расслабившуюся, пропуская пальцы внутрь. Не в силах больше ждать, он убрал пальцы и толкнулся членом, раздвигая конвульсивно сжимающиеся стеночки и неумолимо протискиваясь внутрь. Гарри изогнулся, раздвинул ноги шире и застонал. Щеки Поттера заалели пуще прежнего, покраснела даже шея, тогда как его член, зажатый животом Люциуса, поощряющее дернулся. Люциус немного отклонился, чтобы посмотреть, как его собственный член исчезает в Гарри и появляется снова, поблескивая смазкой, как раскрасневшиеся и припухшие края течной дырки тянутся следом, плотно обхватывая ствол, и возвращаются обратно, принимая его в себя.
Зал сразу же вспыхивает сотней огоньков под сводом, будто кто-то повернул магический рубильник. Малфой застывает, осматривая невероятные полотна на стенах, где красуются своды правил для слизеринцев. Здесь все посвящено родному факультету, а во главе висит искусный портрет Салазара, мерцающий из-за пленки магии на нем. Это Тайная комната, — восторженно шепчет Малфой, раскидывая руки в стороны. Большой зал, спальня, библиотека с рабочим кабинетом и огромная сеть лабиринтов для питомца. Я в тайном подземелье Салазара Слизерина, — повторяет Драко, ничуть не сбитый с толку. Тайная комната — это лишь название места, всего комплекса целиком, и совершенно не важно из скольких частей оно состоит на самом деле. Парень кружится на месте, рассматривая вычурные потолки с хрустальными подвесными люстрами. Эмоции переполняют его, но не как ребенка, которому бы разум снесло увиденное, а как взрослого, которым он и был. Малфой любуется местом, в котором и не мечтал побывать, испытывая благословенный восторг. И ему даже в голову не приходит разозлиться на Поттера, который имел доступ к этой красоте, даже не будучи студентом змеиного факультета. Научу всему, что знаю, если ты разрешишь сюда приходить, — кивает Малфой. Малфой замечает подшитую заплатку на правом кармане, вдруг вспоминая, что Поттер и вправду был вынужден донашивать чужую одежду, будучи ограниченным в доступе к сбережениям родителей. Здесь нас не найдут и уж тем более не прервут. Его светлая рубашка одним концом заправлена в узкие темные брюки. Палочку он берет в левую руку. Я как-то не рассчитывал на большее сегодня, не подготовился. Они расходятся по залу, выбирая пустое пространство, ограниченное золотой окружностью. Думаю, что это заклинание пришло с папьяментовского языка, потому как очень похоже по звучанию, — Малфой приподнимает палочку, готовясь к атаке. Гарри возводит ледяной щит, копию того, что выстроил на уроке. Однако сам парень становится за чертой, что делит зал. Малфой показывает взмах по кривой, демонстрируя его несколько раз без произнесения заклинания. Пусть палочка движется сама, унося твою руку вниз под тяжестью гравитации. Не нужно чертить идеальный полукруг, смысл лишь в том, чтобы была косая линия без резкого залома. Никакой резкости от боевой магии, — насмешливо замечает Поттер, наблюдая за движениями парня. Само заклинание достаточно легкое. Дисена-андо ди ава! Магия движется всполохом к ледяному куполу, руша его так, будто его ударили хлыстом. Осколки разлетаются в стороны, но, достигнув золотой начертанной преграды, они поглощаются вдруг возникшей мерцающей стеной. Гарри улыбается как победитель, защищенный чертой. А вот взмах очевидно мне стоит потренировать, — кивает он, облизывая губы. Малфой кивает. Лодки могут примерзать к льдинам, а это заклинание на редкость пластично, думаю, набив руку, можно хоть фигуры из льда вырезать им. Драко щурится, подходя ближе. О тебе же забочусь, о твоих же руках речь идет, — неодобрительно цокает Малфой. Чуть что, сразу в больничное крыло, — поддакивает Драко, уводя пальцем направленный кончик палочки со своего пути. Малфой становится близко, сразу за правым плечом, чтобы вытянуть свою руку вдоль руки Поттера. Предплечье Гарри напрягается, под футболкой рисуются мышцы, и Драко приходится насильно отвести взгляд, чтобы не пялиться на него так откровенно. Сколько раз не прокручивай жизнь на репите, этот шрамоголовый каждый раз ухитряется привлечь к себе внимание. Сложно каждый раз напоминать себе, что подросток рядом вовсе не пытается соблазнить, а просто взрослеет так. Он намеренно встряхивает запястье Гарри, чтобы тот его расслабил. Он и мизинец способны нагрузить твой локоть так, что ты взвоешь. Лучше постарайся их вообще ни к чему не принуждать, чтобы потом не ахнуть. Поттер стрельнул многозначительным взглядом, но промолчал. Малфой показывает взмах несколько раз, после чего с сожалением отстранился. Магия росчерком вспарывает воздух, не находя сопротивления. Удар гасит возникшая стена, поглощая всплеск. Малфой кивает, вполне довольный своим учеником. С первого раза, — улыбается он. Я способный, — зачем-то объясняет Поттер, опуская палочку. Он некоторое время просто смотрит на Малфоя, будто хочет что-то сказать, но потом передумывает. Ты вроде куда-то спешил. У меня дополнительный вечерний урок по трансфигурации, — скривился Малфой. Не знал, что у тебя с ней проблемы, — хмыкает Поттер, уводя за собой из зала. Они идут в полутьме, освещенные лишь люмосом над головой. Не может же он сказать, что больше не хочет быть беспомощным, когда рядом будут умирать друзья. Он твердо намерен изучить все, что возможно в самые сжатые сроки. И если курс трансфигурации откроет ему дорожку в хорошее будущее, он готов хоть ночами ее зубрить. В темноте почти не видно, и Малфой хватается за ладонь, чувствуя, как его поднимают вверх. Они оказываются в старой женской уборной, где обычно можно встретить только призраков. Драко с вопросом в глазах поворачивается к Поттеру. Салазар очевидно был тем еще извращенцем. Тогда… до следующего вечернего занятия? Я тебя поймаю, — кивает Поттер, протягивая ему мантию. Малфой одевается, выходя в коридор. В голове все еще никак не укладывается все, что произошло. Тем более, что там наверняка будет Грейнджер, которую он заманил туда своеобразным соревнованием, кто возьмет дополнительные занятия посложнее. Приглашение на вечеринку Ее кожа почти такая же светлая, как его собственная. Это особенно заметно, когда ее пальцы тянут воротничок рубашки, оголяя длинную шею, притягивая его к себе поближе. Вино дурманит голову, а губы кажутся слаще клубники. Он целует девичий рот, почти забывая дышать, опираясь на пальцы рук. Она стоит на коленях, запуская пальцы в его волосы, и от этого мурашки бегут по коже. Драко открывает глаза, отстраняясь от Панси. Они все сидят на полу в слизеринской гостиной, где в центре их круга лежит пустая стеклянная бутылка. Сегодня вечером декан ушел из школы по своим таинственным делам, а подростки решили не тратить время впустую, раздобыв немного красного вина. Малфой садится обратно на свое место, улыбнувшись подруге. Панси всегда умела целоваться так, что аж губы горели, и было бы неправильно говорить, что ему это не нравилось. Но Паркинсон в первую очередь для него была другом, которых и так немного, и только потом он видел в ней девушку, давно уже влюбленную в Блейза. Который, кстати, совершенно без волнений сидел рядом с Малфоем, покачивая в руках свой стакан с напитком. Малфой делает еще два широких глотка, смачивая рот молодым вином. Он вновь привстает на коленях, вытаскивая края рубашки из брюк. Подростки жадно смотрят на него, пока он раздевается, сражаясь с непослушными пуговицами. Но рубашка все же сползает с острых плеч, Малфой аккуратно ее складывает рядом, где уже лежит его плащ. Это правда? Не думаю, что хочу тратить на это время. Девчонки у них горячие, дикие даже. Малфой улыбается. Не говорить же им, что он уже однажды потратил свое время на все эти свидания и встречи, а потом утоп в надвигающейся войне, где взрослые не хотели ничего решать, свалив все на одного подростка, назвав его за глаза избранным. Второй раз он не хочет оказаться в том же тупике на краю гибели мира. Малфой молча тянет руку к бутылочке, раскручивая ее на полу. Подростки замолкают, неотрывно глазея на горлышко. Оно останавливается, показывая на следующую жертву. Тот послушно тянется к своему стакану, в который вновь подливают пару глотков. Почти, — улыбается Драко, подманивая его пальцем.
Фф драко малфой законченные
Когда Люциус оторвался от губ Гарри, юноша застонал в голос, а мужчина начал страстно целовать и покусывал Гарри в шею, будто настоящий вампир. Затем, когда Драко, наконец, сошёл по главной лестнице, Люциус больно схватил его за ухо и злобно скрутил, прежде чем перенести их обоих через каминную сеть к складу в Лютом переулке и поволочь на улицу. Люциус Малфой Драко Малфой, рассказы о героях известных фильмов, книг, аниме или игр, Книга Фанфиков. Драко почувствовал, как Люциус срывает с него остатки рубашки, которая жалкими лоскутами висела на его поникших плечах.
Драко Люциус Малфой | Draco Lucius Malfoy
- Оглавление:
- Переводы с тэгом драко малфой :: - новеллы и ранобэ читать онлайн
- Пейринг: Люциус/Драко (основной)
- Дневник Драко Люциуса Малфоя | Свободное творчество
Гарри Поттер: "Нежданно-негаданно ", Гарри Поттер/Люциус Малфой, NC-17
Всё на свете. Люциус подошёл к окну и распахнул створку, пьянея от сладкой весенней сырости и свежести, потёкшей в комнату. Всюду на горах, на горбах и в долинах воздух стоял прозрачный, как промытый, и только над простиравшейся пред Имением равниной пространство кое-где отуманивалось мокрыми парами, клубами сероватого цвета; они порой встречаются на пути и обволакивают идущего, и он совсем ничего не видит, а потом они кончаются, и путник выныривает из этих полос — и будто их вовсе не бывало. Вот и Малфою сейчас показалось, будто он вынырнул из марева, и всё вокруг разом обрело чёткость Он взглянул на пергамент, его вновь обуял припадок истерического смеха: как всё просто, как элегантно Только истинный слизеринец, только истинный Малфой сделал бы так Так изящно Радость была настолько всеобъемлюща, что Люциус даже не рассердился на себя, не посетовал за потраченное время: какая разница, коль скоро впереди его ждут Вечность и Вселенная? Надо ж так ошибиться — лишние пол-оборота, и на него посыпались старые мантии, заботливо пересыпанные эльфами от моли какой-то невыносимо вонючей дрянью — Прибью! Наконец, всё получилось.
Он вошёл в тёмный чуланчик, на миг притормозил в дверях: система безопасности должна распознать хозяина: любой чужак, посмевший ступить сюда, в мгновение ока оказался бы разорванным на части и раскидан по ближайшим окрестностям на радость оголодавшим за зиму диким зверям. Вспыхнул свет — сигнал, что можно двигаться дальше, и Малфой-старший окинул взглядом предмет своей гордости — тем паче, что создано всё было его собственными руками: тела двойников — его и Драко — покорно висели вдоль стен. Люциусы — вдоль одной, Драко — вдоль другой, словно замурованные в одном склепе братья-близнецы. Малфоя , Люциус взмахом палочки отправил их в кабинет. Итак, можно двигаться вперёд.
Сцену стоит декорировать поярче: люблю эффектные выходы. Под бой барабанов и фонтаны крови — что-нибудь красочное Однако для начала — он подошёл к зеркалу и усилием воли стёр излишнее ликование со своего лица. Нет, подобострастнее Да, пожалуй, годится. Чуть склонить голову — Да, мой господин Слушаюсь, мой Лорд Как скажете, мой Лорд Ваш покорный слуга и вечный раб, мой господин Немедленно приму к исполнению — с каждой фразой Малфой склонялся всё ниже и ниже, пока его серебристые волосы, переливающиеся в витражном свете всеми цветами радуги, не стекли на пол. Тут он замер: — Но прежде Не соблаговолите ли вы, мой дражайший Тёмный Лорд, отправиться в преисподнюю, где вам самое место?
Распрямившись, Люциус захохотал во всё горло, и оцепеневшие от безумных слов хозяина домовики начали со слезами на глазах прощаться друг с другом, предчувствуя скорую и, видимо, весьма мучительную кончину. Меж тем Люциус, просмеявшись, вытер слёзы и натянул на лицо маску аккуратного торжества. Очистить разум А то почует. Вот так Взмах палочкой: — Передайте Господину, что у меня для него срочное сообщение. Ветви деревьев, оплетавшие окно, туманно дымились — это теснилась на них душистая молодая листва.
Упившаяся влагой земля буквально в два дня взорвалась весной, решив не дожидаться апреля, и теперь в стёкла лазарета деревья стучали не голыми ветвями, а набухшими на них, а кое-где — уже и лопнувшими почками. Драко подёргался и прикусил губу. Как он и предполагал, ему не удалось сдвинуться даже на какой-то распроклятый дюйм. Горячие слёзы обожгли глаза, когда он осознал, насколько постыдно и глупо провалилась его затея. Но как, как она узнала?
Откуда взялась эта чёртова курица?! Что её приволокло в палату посреди ночи?! Почему она не могла обождать ещё хотя бы пять минут?! И вот результат: иммобилизованный в лучшем смысле этого слова, Малфой лежал на кровати, только и способный, что вращать глазами да он проверил, тихонько пискнув подавать голос. Немедленно захотелось взвыть во всю глотку и яростным тигром рвануться из оков: привязать к кровати самого Драко подёргался ещё раз, да только ссадил себе запястье, стянутое невидимым ремнём.
Горечь провала едва ли скрашивала даже мысль о том, через какой ад довелось пройти Поттеру нынче ночью: собственные воспоминания Драко о кошмаре, в который он окунулся, нанюхавшись на том кладбище Колдовского порошка, были свежи в памяти вопреки прошедшим месяцам. Опирающийся на костыль белобородый старик с черепом и гробом Грохот опускаемой над головой крышки Могильная тьма Голоса, зовущие за собой. Вожделеющие свежей крови и плоти проклятые души, так и не обретшие покоя. Следующая мысль кинула Малфоя прямиком на адскую сковороду: но если Поттер выжил а он, судя по всему, выжил — никаких признаков паники из-за ширмы не доносилось: обычные тихие разговоры, смешки Ни беготни, ни криков, ни стенаний о потере символа освобождения всего магического мира — ничего кроме обычных разговоров, возни, негромких шагов Вот что-то неразборчиво прорычал своим басом Уизли, тут же жеребячьи заржав над собственной шуткой Драко ужом на раскалённой сковороде вился на своей кровати. Руки, ноги — бесполезно.
Если он выжил, значит, теперь он тоже может ими повелевать? Или нет? Дано ли это только избранным вроде меня? Или же любой отмеченный судьбой ублюдок способен на это, коли достанет сил не отбросить со страху копыта?!.. Кровать под рвущимся из пут Драко отчаянно скрипела, и это не осталось без внимания: негромко бренькнули колечки, и между занавесками ширмы просунулся длинный веснушчатый нос, любознательного обладателя которого угадать было совсем несложно.
Драко, ещё совсем недавно полагавший, что хуже быть уже не может, немедленно осознал глубину своего заблуждения. Вы только гляньте, кто тут у нас проснулся! Драко не смог удержать ухмылку даже с учётом собственного невыигрышного положения: что-что, а каллиграфия ему всегда удавалась. Уизли сейчас был красный, как помидор, вид его не сулил ничего хорошего, но Драко состроил самое надменное лицо, хотя и понимал, насколько смешно оно контрастирует с его совершенно беспомощной позой — морской звездой растопыренный на кровати, слизеринец даже шевельнуться не мог под своим одеялом. Веснушки на его лице угрожающе потемнели.
Конечно, кому б ещё в голову пришло Ну я тебя сейчас К его удивлению, Драко так и не отразил летящий ему в лоб кулак, а потому оторопевший Уизли всё же ухитрился в последний миг отвести руку, с силой влепив в подушку рядом со щекой слизеринца. Часть волос снова упала на глаза, и от неприличного слова, почти написанного Драко на бледном уизливском лбу, сейчас виднелись только две буквы. Впрочем, весьма говорящие. Блин, мерлиновой мамой клянусь — Малфоя примотали к койке! Раз в сезоне и только за деньги: готовый к потрошению хорёк!
Так-так — лицо гриффиндорца от уха до уха разрезала многообещающая ухмылка. Кстати, что-то меня как раз вдохновение посетило, не хочешь ли ознакомиться? Я за палочкой, — он исчез за ширмой, но буквально сразу появился снова: — Приношу прощение за вынужденное ожидание, мистер Малфой Орать, зовя на помощь, когда в лазарете были только гриффиндорцы, младшеклассники и однокурсницы? Нет — слизеринский староста бы скорее умер, чем показался в таком беспомощном виде перед прочими студентами. Те минуты, пока Уизли ходил за своей волшебной палочкой, он диким зверем отчаянно рвался из своих невидимых пут, мысленно взывая ко всем святым, всем демонам преисподней и даже к собственному батюшке — но, похоже, Малфой-старший был сейчас сильно занят, коли так и не услышал истошного зова отпрыска.
Но едва зашваркали приближающиеся шаги, Драко тут же замер. Что я вижу?! Что вы делаете с мистером Малфоем?! Рон интуитивно прикрыл Драко широкой спиной: — Я н-ничего и вообще — он первый начал! Полагаю, ваших родителей тоже стоит уведомить.
Право слово, вы временами стоите друг друга! Я так и знал! Ах ты, козёл! Держите себя в ру Да что ж вы делаете-то Мистер Поттер! Драко Малфой меланхолично смотрел в потолок, не желая становиться частью этой базарной комедии.
Одно он знал точно: когда мир ляжет к его ногам, Рон Уизли умрёт первым. Причём самой медленной и болезненной смертью. Находящиеся в подчинении Малфоя Пожиратели торопились донести о своей готовности к началу военных действий и успешном выполнении заданий. По мере приближения ночи новости обретали всё более выраженную боевую направленность: уже вовсю шло нанесение точечных ударов, и если раньше это происходило исключительно в качестве акций устрашения, то сейчас горстка-другая перепуганных селян уже никого не интересовала: ужас, тотальный ужас — беспощадность, массированность, согласованность и молниеносность атак, — вещал, безумно вращая одиноким глазом, Френсис Паркинсон. Даже сам Малфой-старший не сумел удержаться: боевая молодость, наполненная кровавым угаром, пьянящая сердце, кружащая голову вседозволенностью, — она протрубила подъём.
Остаться в стороне от настоящей жизни, не поучаствовать в вечере, не причаститься свежей кровью? Нет, он не мог позволить себе ничего подобного. Сменив тело, Люциус аппарировал в самое сердце одной из схваток — ему было физически необходимо взбодрить себя терпким эликсиром смерти. Уже через мгновение он дышал сладким весенним воздухом, напоённым несущими жизнь влагами — водой и кровью, воздухом, переполненным гарью, яростью и ненавистью.
Теперь даже Гарри засомневался. Но Нарцисса выпрямилась на стуле. Это оставило Драко наедине с отцом. Если Драко ждал, что Люциус будет извиняться за то, что причинил сыну боль, то он был разочарован. Малфой-старший просто посмотрел на сына и сказал: — Ты огорчил меня, мальчик.
Несмотря ни на что, Драко был впечатлен тем, что его отец абсолютно не испытывает угрызений совести. Это перехватывало дыхание. Люциус нахмурился. Если бы ты выказал немного раскаяния в содеянном, то Темный Лорд простил бы тебя. Он возлагал на тебя большие надежды, Драко. Он может быть снисходительным. И если ты, правда, действовал под влиянием Оборотного зелья… Драко покачал головой. Я не вижу в нем того, что видишь ты. Не очень стабилен и не слишком красив, — добавил он, подумав.
После этого они сидели в молчании. Нарциссы не было уже пять минут. Когда дверь, наконец, открылась и Нарцисса вошла в комнату, неся большой завернутый предмет, Сириус был так рад, что несколько раз превратился в собаку, а потом обратно в человека. Нарцисса положила сверток на стол и отошла. Остальные сгрудились вокруг стола. Я думаю, что могу называть его по имени. Гарри, Гермиона и Сириус отпрянули. Гермиона рванула назад к столу и развернула предмет. Все шумно вздохнули.
Огромная металлическая рука лежала перед ней, ужасная и уродливая. Каждый из семи пальцев заканчивался лезвием, и вся поверхность руки была покрыта гротескными изображениями Чёрной метки. Несмотря на то, что она была пустой внутри, рука выглядела тяжелой. Гарри смотрел на нее с отвращением. Дайте мне поработать с ней. Я не осмелюсь уйти. Пока у отца Драко есть этот кулон… — Но разве Люциус не подумает… Нарцисса покачала головой. Но если я уйду с тобой… — Я понимаю, — несчастно сказал Сириус. Нарцисса улыбнулась.
Это был первый раз, когда он видел ее улыбку за восемнадцать лет. Это напомнило ему о детстве. Он устал и едва услышал, как открылась дверь и вошла Нарцисса. Она подошла к Люциусу. Люциус был здорово удивлен. Это быстро разбудило Драко. Он сел и уставился на мать, которая на него даже не глянула. Происходило что-то странное, он был уверен. Ему казалось, что это не очень похоже на Пожирателей Смерти— попросить Нарциссу отнести такой могущественный и важный магический предмет Люциусу без них.
Если только у них не было на это причины, о которой она не упомянула. Люциуса одолевали те же подозрения, но он не хотел ничего говорить перед Волан-де-Мортом. Сегодня он уже доказал Темному Лорду, что не может контролировать собственную семью, и естественно он не хотел показывать свою несостоятельность еще раз. Вместо этого он поднял левую руку и сказал в Чёрную метку: — Хвост. Идите сюда и приводите всех. Люди, которых Драко знал с детства, с детьми которых играл. Никто из них не смотрел на него, сломленного и сидящего на полу в крови. Волан-де-Морт отвернулся от окна. Его голос ударил Пожирателей Смерти не хуже хлыста.
Они стали внимательно осматриваться. Драко увидел, как Нарцисса отошла от группы и вышла из зала через боковую дверь. В коридоре четко раздались шаги. Двойные двери распахнулись — сначала одна половина, потом другая. Драко сжал руки, даже не сознавая этого. Вошел Сириус в своем собачьем обличье. Стояла тишина. За ним вошла Гермиона, очень бледная и взволнованная. И после Гермионы — появился Гарри.
Вздох пробежал по группе Пожирателей Смерти, как ветер по веткам. Гарри был еще бледнее Гермионы, какого-то пепельного цвета, но выглядел решительно. На нем не было очков, и от этого он выглядел моложе, чем на самом деле. На его руке все еще была запекшаяся кровь, и на мантии тоже: часть — его, часть — Драко. Волан-де-Морт стоял в центре круга, образованного Пожирателями Смерти и смеялся. Он рассказывал нам все. С тех пор как я снял заклятие, связывающее вас — я должен обязательно выяснить, как это было сделано, это просто гениально — он здесь пел нам очень любопытную песенку. Вы могли узнать, что Гарри здесь и без помощи Драко! Волан-де-Морт поглядел на нее своим отравляющим взглядом.
Краска залила лицо Гермионы. Драко пытался поймать ее взгляд, но она не смотрела в его сторону. Нет, он рассказал все сам, по своему желанию. Гермиона промолчала, но слезы начали капать из ее глаз. Я с трудом верю, что ты так безнадежно глуп, что пришел сюда, думая, что сможешь меня победить. Но я знаю твоего отца, мальчик… и это именно то, что он бы сделал. Вы оба больше глупые, чем храбрые. Гарри вынул палочку. Ты не осмелишься биться со мной на дуэли, пока у меня есть это.
Из воздуха появились веревки и обмотали Гарри, привязывая его руку с палочкой к телу. Волан-де-Морт подошел к нему, вынул палочку из руки и бросил ее на пол. Гарри ничего не сказал, только с ненавистью посмотрел на Темного Лорда. Волан-де-Морт еще раз щелкнул пальцами, и рука Мучений вылетела из объятий Люциуса и приземлилась на его ладонь. Несмотря на худобу, Темный Лорд был очень сильным. Он повертел немного руку, как будто это была палка, затем поднял руку Гарри — ту, которая не была привязана к телу — и надел на нее руку Мучений, как будто это была огромная, не по размеру, перчатка. Гарри громко закричал. Веревки, связывающие его, упали, и он рухнул на землю, не крича больше, но корчась, как будто рука была горячей и обжигала его. Драко видел, как металл растягивается и сужается, подгоняя себя под размер руки Гарри, охватывая предплечье металлическими браслетами.
Драко сжал свою руку в приступе боли. Он не знал, что делал это, но это было так же, как у Гарри. Наконец Гарри сел. И даже Пожиратели Смерти вздохнули. Рука Гарри стала оружием из металла и лезвий, приносящим смерть. Серебро руки распространилось по левой части его груди. Вокруг него было что-то вроде ореола черного света — анти-ореола, мерцающего и темного. Его кожа была очень бледной в этом странно свете, глаза казались мерцающими изумрудами. Он выглядел НЕчеловеком.
Драко услышал, как Гермиона всхлипнула. Темный Лорд ухмыльнулся и повернулся к Люциусу. Но лучше перестраховаться, чем жалеть потом.
This was a problem that would cause the nature of his pack to crumble in his very hands. Especially when her life was at risk. Hello friends... Will the love rekindle again when they meet after ten years??? She has the same dark brown eyes as the other bastard in Winterfell, Jon Snow. When she is given the opportunity to send Railey away once and for all, she does not hesitate. Railey is send to the Dreadfort, to Lord Bolton.
Ну или она там была, просто мы об этом не узнали : Можете открывать гугл и смотреть совпадения. Многие имена тоже что-то значат на суахили или других языках, а некоторые магические ритуалы в тексте реально практикуют в сектах. Приятного чтения ребята!
Люциус малфой и т/и
Люциус перевернул Драко и слитным движением разорвал рубашку, не желая возиться с пуговицами. Тот поднял ее на руки, бережно, очень бережно — Драко и не помнил, чтобы прикосновения Люциуса к матери были столь нежными — и понес наверх, в спальню. Люциус Малфой узнает, что его обожаемый сын переоделся в дементора, чтобы напугать Поттера на квиддичном матче. Lucius Malfoy II) — пожиратель смерти, муж Нарциссы Малфой, отец Драко Малфоя и дед Скорпиуса Малфоя. Люциус Малфой обучался факультете Слизерин, на последнем курсе был старостой факультета. Снейп, подозревая, что Драко "ломает комедию", на правах декана, сразу же вызвал Люциуса угомонить "страдальца".