О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам.
Святой равноапостольный Николай Японский
В Воскресенском кафедральном соборе Японской Православной Церкви в Токио отпраздновали столетие со дня преставления одного из величайших миссионеров 19-го века, святого равноапостольного Николая Японского Касаткина. Репортаж из собора — «Никорай-до», как его называют японцы, и рассказ о святителе — Владимир Клиншов из японской столицы специально для «Правмир». Многие люди в России, да и в самой Японии, бывают удивлены, когда узнают о существовании Японской Православной Церкви. А между тем история православия в стране восходящего солнца насчитывает уже более полутора веков. Распространение здесь православной веры связано с именем одного из величайших миссионеров 19-го века, святого равноапостольного Николая Японского Касаткина. Сегодня, 16 февраля н. На празднование этого события я отправился в Воскресенский кафедральный собор Японской Православной Церкви в Токио. Сами японцы называют Воскресенский собор очень просто: «Никорай-до». Само это название свидетельствует о почитании святого Николая, ведь слово «Никорай» — это не что иное как японская транскрипция его имени. Храм был построен самим владыкой Николаем в конце девятнадцатого века, когда первая домовая церковь в Токио перестала вмещать всех верующих.
Дорогу к «Никорай-до» укажет любой прохожий в районе Очаномизу, а дойти до храма можно за десять минут пешком от одноименной станции. Собор в русско-византийском стиле кажется несколько зажатым окружающей его плотной городской застройкой, но внутри не по-японски просторно: храм может вместить до двух тысяч человек. Обстановка внутри храма вполне привычна для русского глаза, понять, что ты находишься не в России, можно лишь по некоторым деталям — например, по традиционным для Японии обогревателям. Дисциплинированные японцы начали собираться в храме задолго до начала службы. В основном это люди преклонного возраста, для них в храме даже поставлены стулья. Некоторые женщины пришли на службу в кимоно — традиционном японском костюме, который редко можно увидеть теперь в обыденной жизни. Православные японки в кимоно К началу службы все уже давно стояли на своих местах, а немногочисленные опаздывающие оказались, к моему стыду, сплошь русскими. Надо сказать, молящихся в храм пришло совсем не много — порядка ста человек. Как мне объяснили, это связано с тем, что день сегодня рабочий, а к работе в Японии относятся очень ответственно.
Зато на праздник собралась большая часть священства Японской Православной Церкви, а также весь епископат — в количестве двух человек. Сам предстоятель Японской Церкви молился в алтаре, и только перед службой благословил своих прихожан словами «спаси Господи» — именно так, по-русски. Сама литургия совершалась, конечно, на японском языке — перевод богослужебных текстов сделал еще сам святой Николай. Ход богослужения в Японской Церкви, в общем-то, почти не отличается от русской традиции, разве что, пожалуй, у нас архиерейские службы обычно проходят более торжественно. Запланированный ранее визит в Японию Патриарха Кирилла был отменен после Великого Японского землетрясения в марте прошлого года и перенесен на сентябрь нынешнего. Зато разделить радость православных японцев пришли многие русские, живущие в Японии постоянно. Протоиерей Николай Кацюбан После окончания службы Митрополит Даниил вышел из алтаря и поздравил свою паству с днем памяти основателя Японской Церкви. Он вкратце пересказал историю приезда святого равноапостольного Николая в Японию, его проповеди и трудов по устройству Церкви.
Он бежал из родных краев на остров Хоккайдо после неких некрасивых трений с законом. В Хакодатэ ему удалось жениться на дочери настоятеля крупнейшей в городе синтоистской молельни, и из разыскиваемого преступника он разом стал духовным наставником в государственной религии, первосвященником которой является сам император Японии.
Святилище, окормляемое Савабэ, располагалось на склоне сопки, вершину которой увенчивала усадьба российского консульства, и такое соседство весьма уязвляло чувствительную душу новоявленного проповедника тишины и сглаживания всяческих углов к чему официально призывает религия синто. Он еще появится в жизни монаха из «Оросии», еще появится! И ученик, и наставник Распорядок отца Николая оставался неизменным все годы его жизни: подъем в 3 часа по полуночи, молитвы, занятия по самообразованию, служба в церкви при консульстве, завтрак, прогулки по городу, обед и получасовой отдых, служба в церкви, самообразование и отход ко сну в 10 вечера. Во время прогулок его часто трогала простонародная доверчивость окружающих к сану духовного наставника, пусть и чужой религии. К нему, например, могла запросто подойти незнакомая пожилая женщина: — Эй, черный монах, излечи мою поясницу!.. И еще помолись, чтобы сын, который вышел в прошлом году в море да так и не вернулся, привиделся мне во сне!.. Для общения с местными жителями нужно понимать их язык. Отец Николай стал посещать частную школу врача по имени Кимура Кэндзай. Предприимчивый лекарь был неприветливым малообщительным человеком, вряд ли способным научить кого-то чему-то хотя вполне способным брать за это плату. Он заставлял отца Николая и остальных учеников долгие часы сидеть на циновке на пятках.
Тем не менее, случилось чудо: знания высокого белого человека в длинной черной одежде день ото дня расширялись и углублялись. Когда-то в прежние времена католические проповедники говорили, что иероглифы придумал сатана для того, чтобы не позволить японцам познать христианство. Отец Николай же день ото дня запоминал всё больше и больше знаков японской письменности и не жаловался ни на кого из невидимых или видимых кознедеев. Сколько я его ни заставлял сидеть на пятках, он всё выдерживает. Ему же, как варвару, неудобно, а он терпит». Один раз к монаху из «Оросии» на улице подошел незнакомый человек и без обиняков попросил приютить на ночь. Звали этого 22-летнего юношу Ниидзима Симета, и был он отнюдь не так прост, как пытался казаться. Он учился в других городах европейской медицине и штурманскому делу. В Хакодатэ он пришел, по его собственным словам, для того, чтобы тайно проникнуть на американский корабль такого рода вольности жестоко карались и, переправившись в Америку, продолжить образование там. Через несколько дней Симета писал в письме к отцу: «С пятого числа поселился в доме у очень ученого человека из России по имени Николай и начал учебу.
Этот человек оказал мне много любезностей, а кроме того он знает по-английски и по-японски, что для меня очень удобно… Каждый вечер он рассказывает мне разные истории, а также про разные страны». Симета взялся растолковывать отцу Николаю самую первую японскую летопись «Кодзики». В ответ отец Николай стал учить его алгебре и попросил работника консульства Былерухина позаниматься со своим гостем английским. Когда у молодого человека заболели глаза, отец Николай и тут пришел на помощь и договорился в консульском лазарете о лечении. Через некоторое время постоялец сообщил отцу Николаю об отъезде в Америку и исчез из его жизни навсегда. Возобновлять отношения с человеком, оказавшим ему столько любезностей, новоявленный просветитель не стал. Как бы ни объяснялось его поведение [5] , благодаря этому пробивному расторопному малому потомкам известно, какие книги лежали в то время на столе отца Николая. Кроме произведений классической литературы будущий просветитель Японии увлеченно штудировал «На своих на двоих по дороге Токайдо» — юмористическое и часто фривольное произведение позднего Средневековья. Понимая, что в юморе проявляется национальный характер, любознательный монах стремился проникнуть в истоки японского смеха. Впоследствии его ученики вспоминали, как весело, пересыпая шутками, Николай, уже епископ, объяснял строение и функционирование человеческого организма на уроках анатомии.
Самые щекотливые и непростые темы, такие как устройство репродуктивной системы человека или системы выделения шлаков, в его объяснении воспринимались легко и без неловкости, частой в таких случаях. Просветителя Японии уверенно можно поставить в один ряд с великими русскими педагогами Вообще педагогический дар святителя Николая выпал из поля зрения его биографов, однако, думается, что просветителя Японии уверенно можно поставить в один ряд с такими великими русскими педагогами, как М. Веревкин, К. Ушинский, А. Макаренко или В. Те, кто забыл о нем, совершенно неправы! Всё это время Мориарти из Хакодатэ не сидел сложа руки, а разрабатывал военную операцию по проникновению в стан противника. Прикинувшись безобидным преподавателем фехтования «кэндо», защитник японской самостийности смог проникнуть в логово врага — российское консульство, легкомысленно доверчивое ко всем «сэнсэям». Одним прекрасным вечером беспечный русский монах, вернувшись с прогулки, встретил в своей комнате человека с обнаженным мечом. Тот начал без обиняков: — Вы, варвары, приехали, чтобы россказнями про свое святое писание помутить наши умы и захватить Японию!
Может ли кто-либо представить чувства, испытанные молодым человеком, пусть и духовного звания, в тот момент? С одной стороны, за плечами буйные годы духовной академии — потасовки с гвардейцами и юнкерами, которые в слезливых романсах уж такие воспитанные: глядят задумчиво, цветочки нюхают… А вот в жизни… Многонедельное путешествие в одиночку на телеге через всю Россию — тоже серьезная закалка характера. И, тем не менее, у кого получится сохранить ясность ума, когда в умиротворенном расположении духа возвращаешься с приятной прогулки, а дома — такое?.. Как бы там ни было, отец Николай сумел остаться невозмутимым и спросил: — А вам известно, что написано в Священном Писании? Настоятель главного святилища синто пристает к прохожим с разговорами о святой книге христиан! Через несколько недель у сплетников Хакодатэ появился замечательный повод почесать языки: настоятель главнейшего в городе синтоистского святилища пристает к прохожим на улице с разговорами о святой книге «кирисьтанов». Говорит, что «кирисьтаны» из России на самом деле из Греции и не такие, как из Рима: завоевать Японию не хотят, а хотят всех спасти!.. Священник Павел Савабэ Савабэ был воплощением мечты Наполеона — умелым в воинских дисциплинах, решительным и храбрым. Узнав от «Никорай-сэнсэя» кардинальную истину, полезную для своего народа, он незамедлительно бросился доносить ее до масс. Сильной стороной его характера было честное понимание ограниченности собственных мыслительных возможностей и желание усовершенствовать оные.
При сомнении в ответе на заданный вопрос он не изворачивался, а откровенно говорил: «Пойду спрошу у Никорай-сэнсэя. Завтра приходи на это место, тогда и расскажу». Через некоторое время ему пришлось уйти с улиц — теща упросила. Ей было невыносимо видеть, как наследник дела ее покойного мужа вдруг отвернулся от синто и проповедует людям религию чужаков.
В рамках этого курса проводился анализ подвига равноапостольного Николая Японского. В то время благодаря трудам российских и японских исследователей были опубликованы его дневниковые записи, которые раскрывали перед нами эту удивительную и многогранную личность. Кроме того, среди студентов факультета дополнительного образования ПСТГУ были несколько человек, которые также проявили интерес к истории православия в Японии и миссионерской деятельности святителя Николая. Таким образом, я являлся научным руководителем нескольких дипломных работ наших выпускников, в которых затрагивалась миссионерская деятельность свт. Николая в Японии.
Так что тема моей магистерской была сформирована с самого начала поступления в дистанционную богословскую магистратуру. Какие источники привлекались для исследования? Среди источников были труды св. Николая в области японистики - как они помогли Вам исследовать воззрения святого на православную миссию? Святитель Николай - автор ряда научных статей в области японоведения, которые публиковались в церковной периодике второй половины XIX в. Важнейшим трудом святителя Николая Японского являются дневниковые записи, которые он вел более 40 лет: первые сохранившиеся записи датируются 1870 годом, а последние — 1911 годом. Другими важными источниками миссионерской деятельности святителя Николая Японского являются рапорты, которые он регулярно отправлял в Святейший Синод и Православное миссионерское общество. Большая часть данных документов находится в фондах Российского государственного исторического архива. В 2018 году благодаря работе Николо-Угрешской духовной семинарии под руководством Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата по изданию полного письменного наследия святителя Николая Японского данные архивные документы были введены в научный оборот и опубликованы.
Часть рапортов в Православное миссионерское общество обнародовалась самим святителем Николаем на страницах церковной периодики того времени. Рапорты в Православное миссионерское общество за 1870 — 1879 годах были опубликованы уже в наше время исследователем В. Также святитель Николай Касаткин является автором и обширного эпистолярного наследия. В настоящее время в научный оборот введено более 300 его писем. Письма святителя Николая можно разделить на две большие группы: официальная переписка и письма частным лицам. Материалы официальной переписки находятся в фондах Российского государственного исторического архива. Также святитель Николай вел активную частную переписку. Часть писем была опубликована в церковной периодике еще при жизни равноапостольного Николая с его разрешения.
Отец будущего архиепископа был диаконом в местной церкви. Первые годы жизни Касаткина были не самыми радостными.
Когда мальчику исполнилось пять, он остался без матери. Кроме того, в то время провинциальные священнослужители в большинстве своем были очень бедны, поэтому в школьные годы ему приходилось терпеть голод и холод. Однако трудности не сломили молодого человека. В 1856 году он с отличием окончил Смоленскую духовную семинарию и поступил в Санкт-Петербургскую духовную академию. На четвертом курсе обучения произошло событие, изменившее жизнь Касаткина. Он узнал, что в японском городе Хакодате открылось российское консульство и дипломаты просят прислать священника для проведения православных богослужений. Недолго думая, юноша принял монашество под именем Николай и в 1860 году отправился нести слово Божие в Страну восходящего солнца. Во время двунадесятых праздников богослужения проходят особенно торжественно Путешествие в Японию заняло почти год, миссионеру пришлось проехать в кибитке через всю Россию. В июле 1861 года иеромонах Николай прибыл в Хакодате. Позднее он вспоминал, как в пути представлял эту таинственную страну невестой, которая ждала его «с букетом в руках».
Несмотря на пренебрежение местных жителей, Николай не отчаялся. Он решил начать миссионерскую деятельность с изучения японского языка, на освоение которого ушло восемь лет. Тогда же священнослужитель изучил географию, историю, литературу и философию Японии, уделил внимание и национальным религиям. Проповедник активно участвовал в повседневной жизни японцев в Хакодате, посещал буддистские храмы, общался со жрецами и заводил среди них друзей. Постепенно настороженность японцев сменилась на уважение и симпатию. Как проповедник Николай мог избрать путь резкого осуждения «неправильных» японских верований или же мягко направить людей к христианству. Он решил следовать второму пути. За всё время пребывания в Стране восходящего солнца он ни разу не позволил себе оскорбительных высказываний в адрес других религий, благодаря чему снискал уважение не только среди христиан, но и среди приверженцев иных конфессий.
Святой Николай Японский
Частицу мощей святителя Николая Японского передали из Японии в скит в честь иконы Божией Матери «Всецарица». Когда началась русско-японская война, святитель Николай по просьбе своей паствы остался в Японии. 1870 и 1880 гг. для возведения в сан архимандрита и епископа соответственно. ? 6 сентябре, в деревне Береза Оленинского муниципального округа Тверской области, открыли памятник святителю Николаю Японскому. За те же годы святой Николай выполнил первый вариант своего перевода Нового Завета на японский язык.
Какого числа день памяти Николая Японского в 2024 году
К 1878 году в Японии уже насчитывалось 4115 христиан. Богослужение в общинах и преподавание проводилось на родном языке. Стали издаваться духовно-нравственные книги. Святитель Николай с еще большим усердием стал продолжать свои апостольские труды.
Он завершил строительство собора Воскресения Христова в Токио, а также принялся за новый перевод богослужебных книг, составил на японском языке Православный богословский словарь.
Когда в эту страну стали прибывать русские пленные общее их число достигало 73 тысяч человек , епископ Николай с согласия японского правительства образовал Общество духовного утешения военнопленных. Для окормления пленённых им были отобраны пять священников, владевших русским языком. Сам владыка неоднократно обращался к ним письменно Николая к пленным не пускали. В том же году было основано Киотоское викариатство. После кончины архиепископа Николая Японского император Мэйдзи лично дал разрешение на захоронение его останков в пределах города. В 1970 году решением Священного синода Московского патриархата Николай Японский был причислен к лику святых. Его канонизация, совершённая в рамках международной деятельности Русской Православной Церкви, прошла тихо и незаметно.
Это было условием от властей, чтобы канонизацию разрешили. Служба ему была написана митрополитом Ленинградским и Новгородским Никодимом Ротовым и опубликована в 1978 году.
Вы их знаете лучше меня и братски простите, что я как будто собрался учить Вас: не учить, а братски ободрить, — любящее Вас сердце то велит. Так умел утешать святитель Божий, сам всегда жизнерадостный, всегда благостный. Он не только заботился о моем добром настроении, но и о моих читателях. Получив от меня первые 37 номеров «Троицкого слова», он благодарит за них и снова обращается к современному тяжелому положению России в духовном отношении, снова ободряет, что Россию ждет светлое будущее, что она еще не стара, что посему самые обличения надобно срастворять некоторым утешением. В письме от 10 июня 1911 года он говорит: «Примите сердечную благодарность за «Троицкое слово». Ваши дневники писаны кровью Вашего сердца и вызывают скорбь и боль сердца, когда читаешь их; они точно анатомическим ножом вскрывают нагноения, которыми страдает наше бедное Отечество. Весьма желательно, чтобы они изданы были отдельною книгою и получили возможно широкое распространение. Польза будет великая: благочестивых они будут возбуждать к подобным же иеремиадам, каждого в своем кругу, колеблющихся утверждать, отчаянных, наподобие юноши 8-го номера, спасать от гибели, равнодушных возбуждать и научать ратованию...
Хотелось бы одного, именно, чтобы Вы, нисколько не умаляя силы Ваших обличений, растворяли их некоторым утешением. Такой пример подают пророки. Они свои грозные и громовые прещения всегда оканчивают утешениями. Правда, им за нависшими тучами современных им пророков, всегда виделся свет Христов, и на него именно они указывали, как на утешение. А нам разве не видится вдали или, по крайней мере, не грезится светлое будущее России? Ужели Господь создал такой многочисленный народ и вместе такое необъятное тело Церкви только для того, чтобы отдать его на съедение червям? Разве Россия развила все свои силы на таланты, заложенные в ее организме, и изжила их? Нет: по всем признакам она - молодое историческое тело, возрастающее на смену стареющих организмов. Думать иначе было бы хулою на промысл Божий. Тогда отчего же и мрачно смотреть?
Молодому организму свойственны разные болезни: и корь, и оспа, и расстройство желудка от незрелых или несвежих плодов, и ушибы, и поранения, и разное другое. Все это и есть ныне с Россиею. А прежде этого не было? Или было меньше? Несколько в другом роде, но, пожалуй, было и побольше. Припомните так близкие к нам еще времена барщины, с ее жестокостями, ее безнравственностью, ее бесшабашным произволом; бросьте взор дальше, когда собак называли именем патриарха, и дальше — до беспросветной татарщины и беспрерывной эгоистической распри князей. Когда же было лучше? Если сложить сумму добра, теперь, под лучами Божией благодати, разлитого по всему миру России, и сравнить с сумою такого же добра, какого хотите периода прежних времен, то, наверное, окажется теперь значительный перевес, как и подобает в возрастающем организме. Я отнюдь не веду речь к тому, чтобы теперь не следовало обличать пороки. Напротив, непременно нужно строго обличать, беспощадно греметь прещениями, вот так, как Ваше преосвященство делаете, и нужно, чтобы во всех концах России явились такие строгие обличители с огненными речами и прещениями.
Пусть иеремиады гремят неумолчно, и по всей России, но пусть они, как у Иеремии, Исайи и иных, растворяются и словом утешения. Пусть каждое прочтение этих иеремиад сопровождается не поникновением головы с печалью и унынием, а бодрым поднятием ее и решимостью при Божией помощи исправиться, обновиться, выйти на полный свет Божий... А из такого взгляда на судьбы России и других народов делал вывод, что кончина мира еще далеко-далеко, может быть, на несколько тысяч лет отдалена от нас... Можно разделять или не разделять его взгляд, но нельзя отказать ему в обоснованности: это не поверхностный взгляд обыкновенного образованного человека, а продуманное, строго проверенное слово того, кто всю свою жизнь отдал великому делу Царствия Божия среди одного из тех народов, которые давно ждут пришествия к ним Царствия Христова. Но и этого мало: даже среди язычников он заслужил не только уважение, но и любовь: в столице этих «седящих во тьме» сынов мира сего лукавого стоило произнести его имя: «Никорай» японцы не могут выговорить буквы «л» , как японец улыбался и готов был к услугам русского, чтобы указать ему путь к русскому святителю... Нередко люди, даже искренно верующие, пытаются проникнуть в тайны, от них глубоко сокровенные, прикрываясь как бы покровом веры. Они должны бы потверже запомнить то, что о таких сокровенных тайнах говорит Господь и Его святые апостолы. В самый день вознесения Своего на небо Господь сказал ученикам Своим на их вопрос: «Аще в сие лето устроиши царствие Израилево? А еще раньше, во дни земного служения Своего и проповеди, на такой же вопрос ответил, к удивлению, может быть, Своих апостолов, что даже «Сам Он», яко человек, конечно, не знает, когда Его Отцу благоугодно будет послать Его на суд: «О дни же том и часе никтоже весть, ни ангели, иже суть на небесах, ни Сын, токмо Отец» Мр. А если чистые духи, святые ангелы, не ведают сего, если даже Он, по человечеству Своему безгрешному, не знает дня и часа Своего Второго пришествия, то нам ли, грешным смертным, дерзать приоткрывать завесу сей тайны Божией своими гаданиями?
Мы знаем некоторые признаки, по коим можно судить о близости сего страшного дня, и довольно с нас. Но признаки, указанные Самим Господом, относятся не только к кончине мира, но и к разрушению Иерусалима: по крайней мере, некоторые из них не строго отделяют одно событие от другого. Дело в том, что разрушение Иерусалима было прообразом кончины мира. И в том и другом событии видны законы правды Божией, карающей зло и венчающей добродетель.
Такая непростая обстановка в стране досталась святителю Николаю в начале его служения здесь. Проповедь христианства была опасным занятием. Кроме того, японская культура и религиозность кардинально отличались от европейской. В основе японской культуры лежит гармония с окружающей природой. В традиционной религии японцев — синтоизме — силы природы и ее явления являются носителями божеств.
Тогда был составлен единый свод мифов всех японских островов. При их составлении мифология была несколько подправлена в духе национального объединения всех японцев и обоснования власти правящей династии. Однако еще VI—VП вв. Произошло вливание буддизма в синтоизм, переплетение элементов двух учений в их похожих моментах. В идейном отношении влияние буддизма проявилось в том, что в синто появилась концепция достижения гармонии с ками божествами через очищение, под которым понималось устранение всего лишнего, наносного, всего того, что мешает человеку воспринимать окружающий мир таким, какой он есть на самом деле. Считается, что человек, обладающий божественным сердцем, живет в гармонии с миром и богами, а страна, где люди стремятся к очищению, благоденствует. Буддизм вскоре стал государственной религией и оставался таковой до 1868 года, но синтоизм существовал, оставаясь идеологической основой, объединявшей японское общество. Святитель говорил об образовавшейся духовной пустоте и потере духовного ориентира в душах японцев, а «японский народ слишком умен, развит и свеж, а его религии слишком отсталы и нелепы, чтобы могли удовлетворить его». Пожив в Японии некоторое время, отец Николай увидел чужую и непонятную для себя культуру, в которой нельзя никак было проповедовать, будучи ей чужим.
Кроме того он не знал японского языка. Так начинается трудный восьмилетний период в жизни молодого миссионера. В течение этого времени отцу Николаю предстояло изучить не только язык японцев, но и их культуру и дух. Вот как об этом пишет он сам в докладном документе министру иностранных дел П. Стремоухову: «Отправившись в Японию... Отец Николай не ограничивался кабинетными занятиями, но и выходил в город, продолжая и здесь изучать сложный язык. Он посещал так называемые «говорильни» — специальные общественные залы, где выступали заезжие рассказчики. Рассказчик в Японии — это особая профессия, схожая с нашим писателем-беллетристом. Рассказанную им историю стенографировали, а потом печатали, так получался роман.
Слушать такого рассказчика было очень полезно как для изучения языка, так и для усвоения состояния духа японского народа. Так же святитель посещает буддийские кумирни с целью послушать проповеди буддизма и глубже изучить религиозные настроения японцев. Очень углубленно он изучает основные религиозные направления Японии: синтоизм, буддизм и конфуцианство. Изучив немного японский язык, отец Николай общается с людьми на улицах, ходит обедать в дешевые столовые. Он хотел узнать, чем дышат японские люди, каково их мировосприятие, какова глубина их религиозного чувства. Как апостол Павел для всех старался быть всем, чтобы устраивать дело спасения, так и святой Николай стал для японцев японцем и вошел в их души, их сердца, открыв их для слова Христова. Через восемь лет святой Николай бегло разговаривал по-японски, пользовался литературным языком и очень хорошо знал историю этой страны. В своей «Докладной записке…» он писал, что атеизм японцев «происходит прямо и положительно от недостаточности религиозных учений, оттого, что народ исчерпал их до дна, и они больше не удовлетворяют его. Вот синту.
Что это за религия? Поклонение духам предков, начиная с самых первых богов в мире. Что это за боги? Видны в них могущество, мудрость, величие и тому подобные качества? Ни одного; это просто слабые смертные…» [5] Святитель говорил об образовавшейся духовной пустоте и потере духовного ориентира в душах японцев, а «японский народ слишком умен, развит и свеж, а его религии слишком отсталы и нелепы, чтобы могли удовлетворить его» [6]. Одним из первых японцев, приведенных святителем Николаем ко Христу, был самурай Такума Савабэ. Он приходил в дом консула Гошкевича и учил его сына фехтованию — владению японских мечом. Савабэ был так же и синтоиским жрецом, и потому пользовался уважением народа. Он был горд своим отечеством и наследим своих предков, ненавидел христианство, имея о нем самое смутное и неосновательное представление.
Отец Николай и Савабэ часто встречались в доме консула. И каждый раз Савабэ смотрел на святого с нескрываемой ненавистью. Однажды отец Николай не выдержал и спросил: — За что ты на меня так сердишься?
Апостол Японии. Православие, а не смерть
И это не могло не уязвлять патриотически настроенных приверженцев старых устоев и традиций, видевших в новизне приходящего крах старой Японии. Этим же подогревалась ненависть к христианству. Такая непростая обстановка в стране досталась святителю Николаю в начале его служения здесь. Проповедь христианства была опасным занятием. Кроме того, японская культура и религиозность кардинально отличались от европейской. В основе японской культуры лежит гармония с окружающей природой. В традиционной религии японцев — синтоизме — силы природы и ее явления являются носителями божеств. Тогда был составлен единый свод мифов всех японских островов. При их составлении мифология была несколько подправлена в духе национального объединения всех японцев и обоснования власти правящей династии.
Однако еще VI—VП вв. Произошло вливание буддизма в синтоизм, переплетение элементов двух учений в их похожих моментах. В идейном отношении влияние буддизма проявилось в том, что в синто появилась концепция достижения гармонии с ками божествами через очищение, под которым понималось устранение всего лишнего, наносного, всего того, что мешает человеку воспринимать окружающий мир таким, какой он есть на самом деле. Считается, что человек, обладающий божественным сердцем, живет в гармонии с миром и богами, а страна, где люди стремятся к очищению, благоденствует. Буддизм вскоре стал государственной религией и оставался таковой до 1868 года, но синтоизм существовал, оставаясь идеологической основой, объединявшей японское общество. Святитель говорил об образовавшейся духовной пустоте и потере духовного ориентира в душах японцев, а «японский народ слишком умен, развит и свеж, а его религии слишком отсталы и нелепы, чтобы могли удовлетворить его». Пожив в Японии некоторое время, отец Николай увидел чужую и непонятную для себя культуру, в которой нельзя никак было проповедовать, будучи ей чужим. Кроме того он не знал японского языка.
Так начинается трудный восьмилетний период в жизни молодого миссионера. В течение этого времени отцу Николаю предстояло изучить не только язык японцев, но и их культуру и дух. Вот как об этом пишет он сам в докладном документе министру иностранных дел П. Стремоухову: «Отправившись в Японию... Отец Николай не ограничивался кабинетными занятиями, но и выходил в город, продолжая и здесь изучать сложный язык. Он посещал так называемые «говорильни» — специальные общественные залы, где выступали заезжие рассказчики. Рассказчик в Японии — это особая профессия, схожая с нашим писателем-беллетристом. Рассказанную им историю стенографировали, а потом печатали, так получался роман.
Слушать такого рассказчика было очень полезно как для изучения языка, так и для усвоения состояния духа японского народа. Так же святитель посещает буддийские кумирни с целью послушать проповеди буддизма и глубже изучить религиозные настроения японцев. Очень углубленно он изучает основные религиозные направления Японии: синтоизм, буддизм и конфуцианство. Изучив немного японский язык, отец Николай общается с людьми на улицах, ходит обедать в дешевые столовые. Он хотел узнать, чем дышат японские люди, каково их мировосприятие, какова глубина их религиозного чувства. Как апостол Павел для всех старался быть всем, чтобы устраивать дело спасения, так и святой Николай стал для японцев японцем и вошел в их души, их сердца, открыв их для слова Христова. Через восемь лет святой Николай бегло разговаривал по-японски, пользовался литературным языком и очень хорошо знал историю этой страны. В своей «Докладной записке…» он писал, что атеизм японцев «происходит прямо и положительно от недостаточности религиозных учений, оттого, что народ исчерпал их до дна, и они больше не удовлетворяют его.
Вот синту. Что это за религия? Поклонение духам предков, начиная с самых первых богов в мире. Что это за боги? Видны в них могущество, мудрость, величие и тому подобные качества? Ни одного; это просто слабые смертные…» [5] Святитель говорил об образовавшейся духовной пустоте и потере духовного ориентира в душах японцев, а «японский народ слишком умен, развит и свеж, а его религии слишком отсталы и нелепы, чтобы могли удовлетворить его» [6]. Одним из первых японцев, приведенных святителем Николаем ко Христу, был самурай Такума Савабэ. Он приходил в дом консула Гошкевича и учил его сына фехтованию — владению японских мечом.
Савабэ был так же и синтоиским жрецом, и потому пользовался уважением народа. Он был горд своим отечеством и наследим своих предков, ненавидел христианство, имея о нем самое смутное и неосновательное представление. Отец Николай и Савабэ часто встречались в доме консула.
К 1870 году православная община насчитывала свыше 4000 человек, а к 1912 году — около 33 тысяч человек и 266 православных общин. В 1870 году по ходатайству отца Николая, возведённого в сан архимандрита, была открыта русская духовная миссия с центром в Токио в ведении Камчатской епархии. В 1880 году отец Николай возведён в сан епископа Ревельского, викария Рижской епархии. В процессе миссионерской деятельности отец Николай перевёл на японский язык Священное Писание, другие богослужебные книги, создал духовную семинарию, начальные школы для девочек и мальчиков, библиотеку, приют и другие учреждения. Издавал православный журнал «Церковный вестник» на японском языке. Во время русско-японской войны остался со своей паствой в Японии. Когда в эту страну стали прибывать русские пленные общее их число достигало 73 тысяч человек , епископ Николай с согласия японского правительства образовал Общество духовного утешения военнопленных.
Для окормления пленённых им были отобраны пять священников, владевших русским языком.
Архимандрит Сергий Страгородский По Японии. Москва, 1998, стр. Три доселешние няньки японского народа каждая воспитали в нем нечто доброе: синто — честность, буддизм — взаимную любовь, конфуцианизм — взаимное уважение. Этим и стоит Япония.
Дневники святого Николая Японского, т. Дело христианского просвещения в Японии святитель Николай мягко приспосабливал к местным условиям. Святитель Николай выработал четкую линию на независимость христианской проповеди от политической конъюнктуры. Во-первых, это соответствовало лучшим традициям православного миссионерства, а, во-вторых, перед его пытливым взором были примеры отрицательных результатов миссионерской деятельности католиков в Японии в XVI-XVII веках. Тогда сначала христианская проповедь, воспринятая безо всяких предубеждений, была успешной, но когда японцы увидели, что многих европейцев занимают не столько вопросы христианской веры, сколько политические интриги и экономические выгоды, они изгнали из страны иностранцев.
На христиан-японцев тогда же было воздвигнуто жестокое гонение, многие из них претерпели мученическую смерть за Христа, а некоторые, не выдержав, отреклись. Докладная записка иеромонаха Николая директору Азиатского Департамента П. Эти предубеждения против неправильно воспринятого христианства святителю Николаю пришлось преодолевать всю свою жизнь в Японии. Вскоре после того, как в 1871 году в Хакодатэ в Миссию приехал помощник иеромонах Анатолий Тихай, по совету своих японских неофитов архимандрит Николай переехал в столицу Японии Токио, где и основал главный миссионерский стан, а стан в Хакодатэ оставил на попечение иеромонаха Анатолия. В 1873 году запрет на проповедь христианства был отменен.
Перед архимандритом Николаем и его помощниками открылись широкие возможности миссионерской деятельности. Еще в 1872 году архимандриту Николаю удалось приобрести большой участок земли в самом центре Токио на высоком холме Суругадай. Там и была обоснована Миссия. Сначала в северных городах, а потом и в других районах Японии стали появляться православные храмы. Архипастырь Архимандрит Николай просил прислать епископа из России, но Святейший Синод предложил ему самому принять епископский сан.
Поэтому архимандрит Николай в 1879 году второй раз едет на родину. Ему было 44 года. Начался архипастырский период жизни миссионера. Он приложил очень много усилий, чтобы стяжать благодатный дар слова. Святитель Николай говорил по-японски свободно, но с сильным акцентом, что не мешало ему быть понятым всеми японцами.
Проповеди его были по видимости простыми, но когда он говорил, он горел и зажигал сердца своих слушателей. Обороты речи были самыми неожиданными, часто он поражал японцев своими знаниями местной религии и культуры, вызывая неизменно глубокое уважение. Долголетний миссионерский опыт и личные качества истинного служителя Господа Нашего Иисуса Христа открывали ему доступ к сердцам японцев, обычно настороженно относившихся к иностранцам. В Токио с помощью пожертвований из России и субсидий из Священного Синода и Миссионерского общества была устроена Миссия, включавшая в себя 9 отделов: духовную семинарию, причетническое училище, катехизаторскую школу, женское училище, переводческую группу, редакции православных журналов, иконописную мастерскую, церковный хор и библиотеку. Кроме этого, при Миссии существовал детский сиротский приют.
Согласно православной традиции миссионерства упор делался на подготовку клира из местного населения. Поэтому епископ Николай систематически и неустанно работал над тщательной подготовкой его к служению. Будьте же светильниками для ваших братий, еще сидящих в сени смертной! Старайтесь, чтобы в вас самих Свет не погас, а возгорался более и более. В 1891 году в Миссии был воздвигнут величественный Кафедральный собор Воскресения Христова.
К этому времени число японских священников достигло 18, а число верующих — около 19 тыс. Познакомившись с жизнью той или иной христианской общины, совершив общую молитву, сказав длинную проповедь, епископ Николай посещал дома всех христиан, ободряя, поднимая, утешая и благословляя их. Я, когда посещаю церковь, как бы мала она ни была, на то время делаюсь всецело членом ее, так что для меня в то время других церквей, да и всего мира как будто не существует если приходят письма из других церквей, мне и в голову не приходит прочитать их среди дел той церкви, а читаю ночью, освободившись от местных дел. Естественно, что все состояние той церкви, со всеми местными нуждами, скорбями и радостями, до малейших частностей, все целиком вольется в душу,— трудно ли затем обсудить, посоветовать, убедить, настоять и подобная? Все это так просто, все само собой льется с языка, из сердца.
Только нужно иметь благоразумие, не обращать все в брызги, исчезающие бесследно, систематичность и постоянство нужны, нужно не забывать, где и когда что сказано, что постановлено, и наблюсти, чтобы было исполнено. Сергий, архимандрит. На Дальнем Востоке. Письма японского миссионера. Сергиев Посад, 1897, стр.
Апостольские путешествия епископа Николая часто были связаны с физическим и духовным перенапряжением, но, в то же время, они являлись источником вдохновения для дальнейших трудов. Следуя всему лучшему, что было в практике православного миссионерства, архипастырь стремился к учреждению национальной Церкви, которая вобрала бы в себя черты характера и образ жизни японцев, при этом прежние языческие верования должны были быть отставлены, а в дело восхваления Бога японцы должны были внести свой особый, отличный от других, вклад в свете своих природных дарований. Переводчик Для успеха проповеди православной веры святитель Николай для японцев стал японцем и стремился сделать Церковь родным домом для своих пасомых.
Он узнал, что в японском городе Хакодате открылось российское консульство и дипломаты просят прислать священника для проведения православных богослужений. Недолго думая, юноша принял монашество под именем Николай и в 1860 году отправился нести слово Божие в Страну восходящего солнца. Во время двунадесятых праздников богослужения проходят особенно торжественно Путешествие в Японию заняло почти год, миссионеру пришлось проехать в кибитке через всю Россию. В июле 1861 года иеромонах Николай прибыл в Хакодате.
Позднее он вспоминал, как в пути представлял эту таинственную страну невестой, которая ждала его «с букетом в руках». Несмотря на пренебрежение местных жителей, Николай не отчаялся. Он решил начать миссионерскую деятельность с изучения японского языка, на освоение которого ушло восемь лет. Тогда же священнослужитель изучил географию, историю, литературу и философию Японии, уделил внимание и национальным религиям. Проповедник активно участвовал в повседневной жизни японцев в Хакодате, посещал буддистские храмы, общался со жрецами и заводил среди них друзей. Постепенно настороженность японцев сменилась на уважение и симпатию. Как проповедник Николай мог избрать путь резкого осуждения «неправильных» японских верований или же мягко направить людей к христианству.
Он решил следовать второму пути. За всё время пребывания в Стране восходящего солнца он ни разу не позволил себе оскорбительных высказываний в адрес других религий, благодаря чему снискал уважение не только среди христиан, но и среди приверженцев иных конфессий. После четырех лет пребывания в Японии отец Николай смог обратить в христианство первого гражданина этой страны — самурая Савабе, получившего в крещении имя Павел. По преданию, однажды Николай спросил, почему Савабе так на него злится, и тот ответил, что иностранцев следует уничтожить, а вредные проповеди прекратить. Миссионер спросил, знаком ли самурай с его верой, и оказалось, что японец ничего не знает о православии. Тогда Николай предложил ему узнать, в чем суть учения о Христе, чтобы вынести справедливое суждение. Савабе согласился и после долгой беседы принял христианство.
Вскоре Николай обрел верных подвижников в лице Савабе, его друга врача Сакая в крещении Иоанна и его коллеги Урано Иакова. Однако проповеди велись тайно, так как законы о запрете христианства всё еще действовали и новообращенные христиане могли поплатиться за веру жизнью.
Св. Николай Японский: «Когда же мы были готовы к войне?»
«Святитель Николай Японский – яркий свидетель святости ХХ столетия. ? 6 сентябре, в деревне Береза Оленинского муниципального округа Тверской области, открыли памятник святителю Николаю Японскому. Святитель Николай готовил себя для проповеди на японских шхунах и в японском обществе, в японской столице и в северной рыбацкой деревне.
Святой Равноапостольный Николай, моли Бога о нас!
Епископ Николай говорил: «У нас таких отношений с нашим Богом нет. Мы возьмем слово «аварема». Так мать «милует» ребенка, «жалеет» в исконном древнерусском смысле». Епископ Николай занимался переводами в течение тридцати лет ровно с 18 до 22 часов. Все труды архиепископа объявлялись не только бесполезными, но и вредными.
Но архиепископ Николай был твердо убежден, что его работа должна стоять вне всякой связи с политикой. Искушали его и страсти, о которых он пишет так: «Один Господь знает, сколько мне пришлось пережить мучений в эти первые годы. Все три врага: мир, плоть и диавол - со всей силою восстали на меня и по пятам следовали за мной, чтобы повергнуть меня в первом же темном, узком месте, и искушения эти были самые законные по виду: «Разве я, как всякий человек, создан не для семейной жизни? Разве не можешь в мире блистательно служить Богу и ближним?
Разве, наконец, не нужны ныне люди для России более, чем для Японии? И на его жизнь и служение выпала русско-японская война, во время которой он, конечно, находился со своей паствой в Японии. Согласно чинопоследованию и благословению самого епископа Николая, японский народ молился общественной молитвой за победу своей страны над врагом.
Текст Дмитрия Романова. Святитель Николай, архиепископ Японский в миру Иван Дмитриевич Касаткин, уроженец Смоленской губернии , учась в Санкт-Петербургской духовной академии, обнаружил в себе призвание Божие — проповедовать православную веру в Японии. Подав соответствующее прошение, 24 июня 1860 года Иоанн был пострижен в монашество с именем Николай. В июле 1860 года иеромонах Николай выехал на место своего служения в Японию, в город Хокодате. Сначала проповедь Евангелия в Японии казалась совершенно немыслимой.
Они сослужили и продолжают служить неоценимую службу в деле окормления паствы, укрепления и распространения Православия и сближения Японской Церкви с остальными православными автокефалиями.
К вышесказанному стоит добавить упоминания о школе русского языка и общеобразовательных дисциплин, о воспитательной работе с детьми и их родителями, о записях гражданского состояния малоимущих людей в северных префектурах во многих семьях до сих пор сохранились «метрики» — свидетельства о рождении ребенка, — выдававшиеся Православной Церковью. Эти и еще многие явления, проникшие в самый быт современных японцев, по значимости вполне сравнимы с материальным наследием, таким как несколько десятков православных церквей, построенных там и сям по Японе-матушке. Всё это и многое другое возникло благодаря повседневному неприметному труду множества людей, сердца которых осветила истина христианства, принесенная улыбчивым, подвижным, любопытным, отзывчивым и веселым монахом Николаем, впоследствии названным Просветителем Японии. Первое серьезное испытание он прошел в Санкт-Петербургской духовной академии. Расположенное в непосредственной близости к верховной светской власти и, соответственно, ко всем, какие только можно вообразить, мирским искушениям, это учебное заведение было вполне пропитано духом Феофана Прокоповича — угодничеством перед преподавателями, заискиванием у сильных мира сего, заблаговременными поисками выгодных мест службы и родственниц церковных иерархов в невесты. Разгульные попойки, скандальное поведение слушателей были таким же частым явлением здесь, как и в казармах гвардейских полков. Взыскания за проступки воспринимались академистами как своеобразные знаки отличия. Разумеется, серьезный юноша Иван Касаткин разительно выделялся из среды учащихся. Он мог бы постепенно принять жизненные взгляды большинства товарищей.
А мог бы резко их отторгнуть и, уйдя из академии, стать сельским священником. Иван поступил по-своему: закончив курс обучения, он принял монашеский постриг с именем Николая. Таким образом, он еще в молодости привил себе полезный для подвижника-просветителя навык жить в миру, не подвергаясь при этом его тлетворному влиянию. Тогда же, во время учебы, Иван, будущий монах Николай, увлекся Востоком. В руки к нему попала книга воспоминаний флота капитана Василия Головнина о двух годах, проведенных в японском плену. Записки русского флотоводца беспристрастно повествуют о японских обычаях, о людях всех сословий и о событиях, произошедших с ним и другими попавшими в плен моряками. Василий Михайлович с теплотой вспоминает о японских крестьянах, подкармливавших его и остальных моряков, с иронией и без злости описывает своих тюремщиков, много рассказывает о быте и обычаях жителей «Восьми отмелей». Книга Головнина своей безыскусной честностью резко отличалась от всего, что было в то время написано в Европе о «золотой стране Жипанг». Вот, например, отрывок из типичного европейского сочинения XVIII века «об острове Нифоне», изданного на русском языке: «Земля тамошняя содержит в себе множество золота и серебра, железа, жемчугу, верблюдов!!!
Любят художества и науки. Говорят об них, что они спесивы и нечестивы и любящие притвор. Японской язык собственной сему государству; однако многия японцы говорят индейскими языками, а особливо малаиосскими и китайским». Сочинитель, конечно же, не был бы Тавернье, если бы не вставил в свое писание, прилежно переведенное Степаном Коровиным-Сибирениным, следующий перл этнографии: «…когда они японцы женятся, то употребляют публичных офицеров для лишения девства своих невест и почитают сей труд за недостойный для благородного человека. Они, однако, почти так ревнивы, как и италианцы…» Откуда мсье Тавернье почерпнул столь сокровенные сведения о матримониальных обычаях далекого народа [3] , неясно, но после знакомства с его писанием вполне понятно, почему монах Николай, как и вся читающая русская публика, безоглядно увлекся честными, хотя и лишенными пикантных деталей записками Головнина. В 1861 году молодой монах уже приступил к обязанностям священника при консульстве в Хакодатэ. Большой удачей для него как, впрочем, и для населения города было то, что в ту пору консульство возглавлял Иосиф Антонович Гошкевич. Гошкевич был одним из тех немногих российских дипломатов, которые на своем посту не стремились написать в Петербург побольше хвастливых реляций, а предпочитали ежедневно трудиться для упрочения долгосрочных интересов своей страны. Консул налаживал сердечные связи как со своими подчиненными, так и с чиновниками и населением города.
Будучи сам страстным фотолюбителем, он организовал для японской детворы фотокружок вспомним, что речь идет о 50—60-х годах XIX века , доверял ребятам аппараты для съемки и вместе с ними проявлял фотографии. В Японии считается, что фотография пришла в эту страну из Европы через порты Кобэ и Нагасаки приблизительно в одно и то же время с открытием ее осакским изобретателем Хирагой Гэннаем. Однако жители Хакодатэ другого мнения: к ним способ запечатления живой картины путем воздействия света на обработанную специальным составом пластину пришел несколько иным путем, чем в центральные города «Восьми отмелей». Здесь до сих пор чтят память консула Гошкевича. Аппаратура, которую он, уезжая из страны, оставил ребятам фотокружка, в настоящее время выставлена с надлежащими объяснениями в местном музее. В середине XIX века на «Восьми отмелях» усиливаются политические брожения. Окраинные феодальные кланы, лишенные возможности управлять страной, группировались вокруг императорского дома и строили планы свергнуть власть военного правителя-«сёгуна». Они составляли партию императора. С другой стороны, группировки, составлявшие верховную власть государства, никак не могли прийти к единому мнению: сращиваться ли мирно с императорским домом, или без этих условностей попросту вырезать окраинные кланы и оставить дворцовых аристократов без вооруженной поддержки.
В той и другой партиях проходили споры и об иностранцах: убивать ли поголовно всех, или всё же кого-то оставлять в живых и учиться у них тем полезным вещам, которых нет еще на родине. Особенностью дискуссий было то, что практически все их участники имели оружие и охотно пускали его в ход, причины придумывая задним числом. Такой упрощенный рассказ дает ложное представление о времени и событийной цепочке. Коммодор Пэрри посещал Японию несколько раз в 40-х годах XIX века и неизменно натыкался на непоколебимую преграду в общении по самым невинным вопросам — заправке пресной водой, покупке продовольствия, прочим. В залпе корабельных пушек 1853 года слышится едва прикрытое раздражение порядками в стране, и чувства эти разделяли моряки многих стран, которым приходилось бывать у берегов «золотой страны Жипанг». Иноземцы жили в стране при множестве ограничений, одно из которых касалось их вероисповедания: запрещалось проповедовать какую бы то ни было религию местным жителям. Молодой монах Николай прибывает на место священника консульства как раз в разгар общенационального брожения незатейливых воинских умов. Иезуитские проповедники так называемые «батэрэны» были милостиво приняты первым из трех объединителей Японии Одой Нобунагой. Этот феодал, постоянно враждовавший с буддистскими монастырями, искал духовную замену буддизму.
Тем не менее, в происках ордена хитромудрого Игнатиуса Лойолы используются далеко не только интриги: подкупы, угрозы, посулы, убийства и клевета. Среди первопроходцев этого ордена, наряду с прожженными мошенниками, всегда присутствовали честные бессребреники, горящие христианской истиной. Благодаря именно проповедникам такого толка широчайшие круги населения Японии примыкали к католическому вероисповеданию, что не могло не встревожить верховную власть. Помимо властей христиане, или, как их называли тогда, «кирисьтаны», обрели себе недоброжелателей и в лице буддийских и синтоистских священнослужителей, поскольку довольно часто нападали на святилища этих религий и уничтожали их святыни как вредные для людей. Предшествовала ему показательная казнь 26 верующих. В Киото и Осаке арестовали шестерых «батэрэнов» и 18 человек «кирисьтанов», самому младшему из которых было 12 лет. При скоплении народа каждому из схваченных отрезали левое ухо, и затем всех водили по городу. Не выдержав этого зрелища, к процессии подошло еще два человека, которые заявили, что разделят страдания единоверцев. Итак, группу из 26 страстотерпцев погнали пешком из Киото в Нагасаки, где, по замыслу правителя того времени Тоётоми Хидэёси, им надо было «устроить Голгофу».
Она, «Голгофа», удалась у властей вполне, и все 26 христиан с честью вынесли испытание своей веры.
Воскресенский храм в Токио, 1891 год. Фото: общественное достояние Открытие всем известного грандиозного Воскресенского храма в Токио, построенного на пожертвования, которые много лет собирали в России и в Японии, тоже имеет особую историю. Мало кто знает, что на его открытие и освящение в 1891 году не прибыли послы ведущих держав и правительства Японии. В архиве внешней политики Российской империи есть документальные свидетельства российских дипломатов, что японцы предлагали епископу Николаю покинуть страну, объясняя это тем, что церковь сформировалась и они вполне могут сами ей управлять. Но продержалась бы Православная церковь в Японии в той модели, которая была заложена синодальной системой, — это большой вопрос. Все финансы на содержание катехизаторов и клира шли из России именно через митрополита Николая, без его ответственного решения деньги не отпускались — такова была роль иерарха. Церковь в Японии росла, как и должна расти поместная церковь, — в Китае было что-то похожее.
Интересно, что правила духовной миссии, которые приписывают Николаю Японскому, как я убедился, были взяты в основном из более ранней китайской редакции подобных правил, написанных кем-то другим. Надо сказать, Николай Японский думал на шаг-два вперёд, как можно помогать росту церкви. В какой-то момент его правила начинали уже мешать — церковь не справлялась с растущим числом своих членов. В бедной Японии это было связано по преимуществу с финансовыми вопросами. Чтобы расширять миссию, нужно было определить, кто будет всё финансировать. Должности регента и катехизаторов были нарасхват, потому что они давали какой-то заработок. Так это было устроено. Николай Японский основал катехизаторскую школу в Токио, куда он перебрался из Хакодате.
Эта школа закрылась в 1908 году как раз из-за недостатка финансирования. Финансы были и главной причиной возникшей проблемы взаимодействия священников и катехизаторов. Миссия в Японии проводилась так: катехизатор начинал искать верующих, миссионерствовал, основывалась маленькая общинка, и когда она вырастала, получала финансовую самостоятельность, то в неё рукополагали священника — и она начинала его обеспечивать. Катехизатор же должен был идти куда-то дальше с миссией. Это была настоящая катехизация, научение вере. Есть и его «Правила катехизатора», очень много упоминаний про «Катехизис», который использовал Николай Японский. Групповая фотография участников Всеяпонского Православного Собора 1882 г. Фото: общественное достояние — Он написал катехизис?
В Российской государственной библиотеке, в доме Пашкова, есть документ, который называется «Катехизис Николая Японского», который тот прислал в подарок митрополиту Петербургскому Исидору. Это четыре листочка, восемь страничек иероглифического письма. Удалось его перевести, но ничего о вере там ещё не сказано, это начало истории некоего христианина, как говорят — переложение из какого-то писания преподобного Димитрия Ростовского. Есть ли другой катехизис или продолжение этого — неизвестно. В изгнание или в послание? Но есть документальные свидетельства человека, который пишет, что в это время многих студентов академии захватила вышедшая тогда книга священника Иоанна Беллюстина «Описание сельского духовенства», рассказывающая довольно критически о социальном и материальном положении священников. Она подогревала некоторое кипение внутри студенчества в академии. Многие были настроены очень резко и даже революционно, понимая, что назревает серьёзный кризис в церкви и обществе.
В числе неблагонадёжных студентов можно найти и имя Ивана Касаткина. Сергей Римский в своём труде «Российская Церковь в эпоху великих реформ» упоминает архивный документ того времени, своего рода покаяние одного студента академии, который приводит примеры «полнейшей распущенности» нравов среди студентов и просит не разглашать его слов. Эти бурления в академии привели к смене ректора — им стал известный нам архимандрит Феофан Говоров , тот, что потом стал Затворником.
Равноапостольный Николай, архиепископ Японский (1912)
Попытка очерка жизни святого равноапостольного Николая Японского. ? 6 сентябре, в деревне Береза Оленинского муниципального округа Тверской области, открыли памятник святителю Николаю Японскому. Святитель Николай готовил себя для проповеди на японских шхунах и в японском обществе, в японской столице и в северной рыбацкой деревне. Во время Русско-японской войны 1904–1905 годов Святой Николай оставался со своей паствой в Стране восходящего солнца, несмотря на охватившую страну ненависть к русским и призывы убить архиепископа. Святой Николай Японский входит в группу святых Русской православной церкви, родившихся на Смоленской земле, но совершивших подвиги благочестия в других землях. й Японский О НЕВОЗМНОСТИ СПАСЕНИЯ ЕРЕТИКОВ."Миазмы иноверия.".
«Славу, которую Ты дал Мне, Я дал им». Часть 1
Святой Николай Японский о буддизме. Георгий (Тертышников), архимадрит, Святой Равноапостольный Николай Архиепископ Японский, Издание подготовлено при участии Афонского Подворья в Москве, 1995. рассказал протоиерей Артемий (Рублев), настоятель храма святого равноапостольного Николая Японского. Георгий (Тертышников), архимадрит, Святой Равноапостольный Николай Архиепископ Японский, Издание подготовлено при участии Афонского Подворья в Москве, 1995.
Святой Николай Японский
Астрахани Астраханской области; Местная религиозная организация Свидетелей Иеговы «Орел»; Общероссийская политическая партия «ВОЛЯ», ее региональные отделения и иные структурные подразделения; Общественное объединение «Меджлис крымскотатарского народа»; Местная религиозная организация Свидетелей Иеговы в г. S», «The Opposition Young Supporters» ; Религиозная организация «Управленческий центр Свидетелей Иеговы в России» и входящие в ее структуру местные религиозные организации; Местная религиозная организация Свидетелей Иеговы в г. Краснодара»; Межрегиональное объединение «Мужское государство»; Неформальное молодежное объединение «Н. Круглосуточная служба новостей.
Но однажды вечером в квартире Веры раздался звонок. Девушка удивилась — она никого не ждала. Открыла дверь. На пороге стоял Ушаков. Он был до крайности взволнован: «Вера, я пришёл, чтобы спросить тебя в последний раз — ты выйдешь за меня? Если ответишь "нет", я отступлюсь и больше беспокоить тебя не стану». Вера долго смотрела на него, а потом вдруг обернулась и крикнула вглубь квартиры, где гремела на кухне посудой её мать: «Мама! Я выхожу замуж за Володю Ушакова! Свадьба была очень скромной. Семейным гнездом стала его комната в театральном общежитии. Вера Кузьминична впоследствии признавалась, что совсем не была готова к роли хозяйки и даже яичницу на завтрак толком не могла пожарить. Но Владимира это, казалось, нисколько не смущало. Позже Самойлова говорила, что далеко не сразу поняла, сколько такта, терпения и любви проявлял к ней муж. Он продолжал красиво ухаживать за любимой супругой.
Всю жизнь он занимался переводом Священного Писания, Богослужебных книг на японский язык. При нём строились православные храмы, открывались духовные семинарии. Когда святителя провожали в последний путь, сам император прислал огромный венок из живых цветов. Это был единственный случай в истории Японии, когда иностранцу была оказана такая честь.
Николай сказал: «Доселе я молился за процветание и мир Японской империи. Ныне же, раз война объявлена между Японией и моей родиной, я, как русский подданный, не могу молиться за победу Японии над моим собственным отечеством. Я также имею обязательства к своей родине и именно поэтому буду счастлив видеть, что вы исполняете долг в отношении к своей стране». В эти дни в дневниках святителя появляется такая запись: «Мучительно то, что горишь внутренним, закрытым пламенем. Не с кем поделиться мыслями, не с кем разделить горе; один среди японцев, а их вожделения и интересы — диаметрально противоположные. И еще хорошо, что все вокруг меня так деликатны; о войне — никто ни слова, о японских победах — тем меньше, а лица — такие сиротные, как будто в душе нет радости и торжества, которые так же естественны при их постоянных победах, как моя печаль — при наших постоянных поражениях».
Какого числа день памяти Николая Японского в 2024 году
Цитаты из дневников святого Николая (1836-1912), первого архиепископа Японии. Высказывания святого равноапостольного Николая Японского. Но ныне, по молитвам святителя Николая, усердием покойного Святейшего Патриарха Алексия I и его ближайших помощников Японская Церковь вернулась в лоно Матери-Церкви и от Нее удостоена автономии. Николай Японский, о чем просят святого, молитвы. Молебны и записки к святым в сервисе Записки Елицы. Архиепископ Николай обратил в православие более 20 тысяч человек, перевел на японский язык Новый Завет и основные богослужебные книги, построил православный собор в Токио.