В Авдеевке (Донецкая Народная Республика) после ее освобождения Вооруженными силами России нашли захоронения мирных жителей со следами пыток. Украинские националисты, скорее всего, убивали людей перед тем, как покинуть город под натиском штурмующих сил РФ. заявил Кимаковский. На кадрах украинские боевики окружают дом, заставляют наших военных выйти из него, кладут всех на землю. Захоронения мирных жителей со следами пыток обнаружили в Авдеевке, сообщил ТАСС советник главы ДНР Игорь Кимаковский.
"Это были не стоны, а вой": российские пленные рассказали о пытках и убийствах на Украине
Мариупольское СБУ — место более чем мрачное». Далее иеромонах уточнил, что находился в мариупольском следственном изоляторе. Кого-то то ли убили, то ли забили, видно, что человек потерял практически всю кровь». Далее он рассказал в интервью, откуда кровь на полу: «Ополченцы, которые попадали в камеру, где мы ожидали вопросов — я там много видел ополченцев, их туда привозили-увозили — они рассказывали, что в этом тире происходит. Там, говорили, они были свидетелями того, как человека ставят к мишени, издалека стреляют, задавая вопросы. Неверный ответ — человек получает ранение в ногу, в руку». В застенках иеромонах провел более месяца, выйдя на свободу лишь 8 апреля 2015 года уже в Харькове, куда его перевезли. Это значит, сейчас будут пытать. Это произошло и со мной, — вспоминал иеромонах в интервью Шарию. Сначала подсел человек с Западной Украины, с таким акцентом характерным, с тернопольских краев, судя по акценту, и начал говорить — если ты не будешь сейчас нам рассказывать все, что нам нужно услышать, ты ж понимаешь, мы тебя отвезем в аэропорт к добровольцам, к добровольческим отрядам, и там будет совсем другой разговор.
Ты же не хочешь быть инвалидом, ты же не хочешь остаться здесь совсем? А ведь и в последнем не отличались гуманностью. Начали задавать вопросы. Ответ не тот, что они хотят услышать — это удар по почкам.
Они сделали в квартире обыск, подбросили две гранаты, после чего меня погрузили в микроавтобус и по пути на трассе продолжили избивать. В этих бумагах был бред, что я агент Службы безопасности России. Сказали, что если я не подпишу бумаги, то они убьют мою жену. В СБУ я все подписал. Когда избивали на трассе, мне сломали три ребра. Обнаружили, когда возили на флюорографию.
У меня поменяли снимок для того, чтобы не было проблем с изолятором временного содержания». Другой пострадавший рассказывает: «Я был ополченцем. Меня схватили. Тыкали ножом, избивали железяками, били в позвоночник, отбивали ноги еще. Требовали признаться в том, что я террорист, и так далее. Били электрошокером. Потом привязали провод к ногам и крутили ручку чего-то. Оно меня било сильно. Интересно, что одно избиение состоялось прямо в зале суда, при судье. Судья все это видел.
Говорили, что если не подпишешь, то привезем детей, семью». Артем, захваченный 13 июня в городе Мариуполе, свидетельствует: «Сразу начали бить, привезли в аэропорт и посадили в холодильник. Издевались над нами. Все были в масках. Там продержали трое суток, потом увезли в СБУ. Мы были с переломанными ребрами и без какой-либо медицинской помощи. Применяли физическое насилие, вкладывали в руки оружие, для того чтобы остались отпечатки пальцев, угрожали». Некоторые опрошенные говорят, что сотрудники СБУ предпочитают для пыток использовать других военнослужащих Украины, однако пытки происходят в их присутствии. Например, захваченный 4 августа 2014 года Александр рассказывает, как в присутствии офицеров СБУ его душили, пытали электротоком и заставляли застрелиться из пистолета: «Вечером избивали и допрашивали. Допросы все проходили одинаково.
Один из них длился десять часов. За это время не дали ни капли воды, разрядили на мне электрошокер, избивали. Потом изменили тактику допроса. Стали душить. И так пять суток. При допросах присутствовали представители СБУ. Была постоянная провокация. Устроили расстрел. Выстрелили над головой и отправили в камеру. Потом дали пистолет в руки, чтобы застрелиться.
Били, пока не нажал курок, но патронов в нем не оказалось». Другие опрошенные рассказывают, что их подвергали мучительным пыткам прямо после ранений или в больнице. Практически все говорят, что медицинская помощь либо не оказывается вовсе, либо носит недостаточный характер. Например, потерпевший Дмитрий был обстрелян на блок-посту и с многочисленными пулевыми ранениями был доставлен в больницу. Он рассказывает, как его и других больных пытали украинские национальные гвардейцы прямо в больнице после операции: «Я попал в плен в сентябре 2014 года. На блок-посту Национальная гвардия обстреляла машину - пулевые ранения было в бедро, в поясницу, в грудь. Меня отправили в больницу и сделали операцию, отправили в палату для военнопленных, пристегнули наручниками. Перевязки делали раз в неделю. Две раны гноились. Пьяные солдаты Национальной гвардии в течение трех недель заходили и спрашивали: "За сколько продал Украину?
Вот мы лежали, пристегнутые наручниками к кровати, они приходили и били в пьяном виде с автоматами. Один подходил и бил по лицу, второй по ране ударял. Так поиздеваются, выходят, выпьют - и снова. Все это продолжалось сутками, не давали спать. Били прикладами по ранам, угрожали, что ножами порежут сухожилия. Они кричали, чтобы нам не давали обезболивающее. Сказали, что долго я не протяну. Ополченцу Александру ножом руку ковыряли, отодвигали повязку и ковыряли. Другой брал шило и ковырял спину. Еще один человек, который находился в палате рядом, рассказывал, что ехал просто на машине.
Она забарахлила, он остановился посмотреть, подъехала машина Национальной гвардии. Его схватили и повезли в дом, в подвал. Двое суток пытали и издевались. Перед тем произошел обмен, нам сделали уколы, вот уже двое суток не хочется спать. Я не знаю, что это за лекарство такое, они ничего не объясняли». Другой пострадавший говорит: «В аэропорту Мариуполя нас держали в холодильнике. Заходили - пистолет к голове приставляли и стреляли рядом. Потом были ребята - их положили на пол и стреляли возле головы. Других, бывало, резали - сухожилия перерезали на ноге одному парню, другому разбили прикладом голову, аж скальп слез. Сказали, что вы никто и звать вас никак.
Не кормили, не поили, в туалет не водили двое суток и воду не давали. Заставляли признаваться в терроризме. Медицинскую помощь не оказывали. На все болезни - анальгин». Ополченец Александр рассказывает, что находящимся в СБУ также не оказывают достаточной медицинской помощи: «В начале августа 2014 года мы ехали в машине и попали в засаду. Мне отбили все внутренности, сломали два ребра, одно ребро проткнуло мне легкое, кровь стала поступать в легкое затем. Били сильно, руки перевязали веревкой, об асфальт терли, чуть не лишился кисти. Потом отвезли в СБУ и затем меня уже в больницу. В СБУ меня продержали месяц. Там были раненые с осколками и с пулями, многих в госпиталь не отвозят».
Люди избитые, лежат со сломанными ребрами, вывихнутой челюстью. Одному стало плохо, поднялась температура, началась рвота. Вызвали охрану, они его забрали. Наутро мы спрашивали, где он, но нам ничего не отвечали. Есть подозрения, что он умер. Это просто ужас. Люди все приезжают побитые». Иван, активист Антимайдана, рассказывает: «В конце мая 2014 года я поехал в Харьков. На одной из остановок зашла девушка, за ней молодой человек лет под тридцать, крупный. Он сказал ей: "Смотри, не балуйся", попрощались, поцеловались, он вышел, она села, мы поехали дальше.
В Харькове, как вышел, сделал пять шагов, начали заламывать за спину руки, надевать наручники, бить по копчику, по ребрам, по ногам наносить удары. Надели мешок на голову, посадили в машину, сели с двух сторон, это сопровождалось, естественно, бранью, били по печени, по голове, в основание шеи. Завели в какое-то здание, водили по коридорам и лестницам вверх-вниз, потом в коридор опять завели, кинули на пол, хлопнула дверь камеры. Так я пролежал часа два с мешком на голове, с наушниками. Потом через время зашел человек, снял мешок, и я увидел этого молодого человека, который провожал девушку. И он мне сказал, что по законам военного времени я буду расстрелян и утоплен в болоте. Ударил два раза по голове, два раза в живот, предложил помолиться, надел мешок и вышел. Потом я так пролежал какое-то время, зашли несколько человек после этого, подняли, повели. Перевели в другое помещение какое-то, сбили с ног, сняли наручники, начали выламывать руки в локтевых суставах в разные стороны, при этом вкладывали патроны от автомата в руки. Они сжимали, выкручивали руки, при этом один зажимал мне шею, душил, воздуха не хватало, били по копчику.
Отвели назад, стянули ремнями руки выше локтей и в кистях. И так я сутки пролежал, провалялся на полу, руки онемели, думал - отпадают. Потом, после того, как я пролежал, меня повели в какой-то кабинетик, маленький: там только стул стоял, я на него сел, стол, на нем сидел человек, и был этот молодой человек, я потом узнал, что он из контрразведки, - Олег. Мне сказали: "Сам понимаешь, ты - военнопленный, никто тебя судить не будет, расстрел". Этот следователь играл в хорошего полицейского. Олег разговаривать не стал, начал сразу бить. Я закрылся руками, согнулся, он бил по спине, по позвоночнику, в основание черепа, с колена бил по голове. Потом меня опять увели, опять руки не развязывали, так и был в ремнях. Так я еще пролежал. Потом на следующий день меня вроде как официально к следователю повели, следователя зовут Артем.
Олег пришел, дал по ушам пару раз ладошками. На следующий день меня повезли на суд. На суде мне присвоили задержание под стражей и снова увезли в Харьковское СБУ». Владимир рассказывает, как его избивали сотрудники СБУ. Он рассказывает: «26 июля меня схватили и привезли на Краматорский аэродром. Сами сотрудники СБУ рукоприкладством не занимались по отношению ко мне - они отходили, оставляли меня одного, и меня била 95-я бригада. Десантники вывихнули челюсть, отбили ребро. Увезли в Харьковское СБУ. Меня вывели в отдельную комнату и три оперативника били уже руками». Сергей рассказывает: «В СБУ избивали, били в основном по почкам и по грудной клетке.
Раздевали, клали на пол, наступали ногой на пах, приставляли пистолет к рукам, к ноге. Говорили, что или убьют, или прострелят руки, ноги при попытке к бегству. Сломали ребро». Пострадавший Андрей, к которому применялся такой прием пыток, как «неваляшка», свидетельствует: «B СИЗО, где я находился, никакой медицинской помощи не оказывалось». В ряде случаев пострадавших все же отправляли в больницу, делали операции, но затем не оказывали необходимой медицинской помощи. Пострадавший от пыток Станислав, которого пытали электротоком и пробили легкое, рассказывает: «Голова опухла, рука не двигалась, ребра сломаны почти все, печень смещена. В СИЗО меня не приняли, отправили в больницу на операцию. После этого отправили в СИЗО, там медицинская помощь не оказывалась. Надевали мешок, невозможно было дышать». Подавляющее большинство захваченных рассказывают, как с помощью пыток и угроз украинские власти заставляли их подписывать признания, что они являются агентами российских спецслужб.
Абсолютное большинство мирных граждан, захваченных украинскими войсками, не выдерживали пыток и угроз и подписывали любые обвинения в их адрес. Например, пострадавший Сергей рассказывает: «... В этих бумагах был бред - то, что я агент Службы безопасности России. Когда избивали на трассе, мне сломали три ребра». Ополченец Руслан рассказывает: «Задержали меня в день моего рождения. Били по голове, потом мешок на голову. В СБУ оперативники издевались над нами, шантажировали семьей. Я взял все на себя, и меня отправили на изолятор. Месяц прожил с вывихнутой челюстью». Целый ряд опрошенных называют конкретные места, где Национальная гвардия и Украинская армия массово использует пытки, или приводят позывные тех, кто подвергал их пытками.
Например, упоминают о полигоне Национальной гвардии «Днепр-1» под Днепропетровском. Пострадавший Владимир, задержанный 4 сентября 2014 года, рассказывает: «Там издевались над нами, унижали, кидали людей в ямы со змеями, могилы заставляли себе копать». Пострадавший от пыток Андрей также рассказывает об этом месте: «Позывные у тех, которые там служили, - Икс, Альбина и Макс. Они издевались как хотели: стреляли над головами. Все были практически переломаны, но они заставляли отжиматься. Одного человека вообще чуть не закопали в яме». Александр рассказывает, как к нему применяли неизвестные медицинские препараты, подвергали пыткам и унижениям: «Меня обвинили в том, что я совершил теракт и покушение на пограничников. Начали избивать дубинками, ногами били в голову, потом открыли рот, кинули туда два кислых кубика. Я начал задыхаться и терять сознание. Потом, когда меня откачали, дали бумаги на подпись, я подписал их, и отвели в морозильник.
Потом отвезли в СБУ, снова давали на подпись бумаги. Я их отказался подписать, и пришли в кабинет четыре человека в черной форме в масках с пистолетами и начали бить. Потом опять заставили подписать бумаги, и я их подписал. Продержали нас в СБУ и отвезли в село к батальону "Днепр-1". Нас унижали, бросали в яму со змеями, стрелять возле головы и возле ног. Потом я выбрался из ямы, и заставили ползти по асфальту, по стеклам и тоже стреляли возле ног. Потом я дополз до забора, дали лопату, сказали: "Копай себе яму", и когда я выкопал яму, они опять начали стрелять возле ног». Ополченец Александр также приводит позывные тех, кто их пытал: «... У первого был позывной Тёма, а у второго - Ветер, тому нравилось втыкать шило в левую лопатку». Часто упоминают также аэропорт города Мариуполя, в котором захваченных держат в промышленном холодильнике и подвергают пыткам, аэропорт города Краматорска.
Пострадавший Вадим рассказывает, как его избивали и угрожали расправой с семьей: «Меня схватили 28 июля в городском совете Мариуполя. Привезли в аэропорт и поместили в холодильник. Нечем было дышать. Избивали по почкам, коленям, терял сознание, сломали ребра. Конвоир постоянно кричал, часто нас избивали. Угрожали расправой с семьей и дочерью». Денис, захваченный украинской Национальной гвардией 31 июля 2014 года, также рассказывает об этом месте: «Меня привезли в Мариуполь, в аэропорт, где поместили в отключенные морозильные камеры. Там нет света, все лежали на кафельном полу. Вакуумные двери - дышать нечем, духота, задыхаешься». Другие рассказывают, что для охлаждения холодильник включали, и температура в нем достигала минус четырех.
Александр, захваченный 4 августа 2014 года, говорит: «Меня привезли в холодильник аэропорта. Некоторые смены забывают холодильник выключить, и температура в нем достигает минус четыре». Ополченец Алексей рассказывает о тех, кого пытают на аэродроме города Краматорска: «Я наблюдал, как с аэродрома запускались системы залпового огня. Был задержан сотрудниками СБУ, которые доставили меня на аэродром и пытали. Меня подвешивали за руки в яме: плиты, к ним веревка прицеплена, веревка - к наручникам, и в таком вытянутом состоянии с завязанными глазами. Меня били по ребрам, по печени, по лицу. Все, кто проходит через аэродром, все подвергаются таким пыткам и издевательствам. Люди, которые приезжают в изолятор временного содержания, все сине-фиолетовые, все побитые, у некоторых сердце не выдержало - умерли. Девяносто процентов оттуда приходят такие. Все побитые, все изувеченные.
Там 95-я бригада, были иностранцы с грузинским, с польским акцентом. Потом доставили в Харьковскую СБУ, где оперативные сотрудники по приезду тоже поначалу в камере допроса побили. Я весь сине-фиолетовый полтора месяца там находился. В то время как я там находился, они владели моим имуществом, ключами от гаража, от машины. Компьютеры из дома вынесли, технику. Полтора месяца обвинения никакого не предъявляли». Опрошенные также говорят, что украинская сторона на протяжении долгого времени намеренно не регистрирует задержанных ими людей и намеренно нарушает предписанную законодательством процедуру. Например, Лилия Родионова, представитель Комитета по делам беженцев и военнопленных, в свое время также захваченная Украинской армией, рассказывает: «... Пострадавший от пыток Алексей также рассказывает о фальсификации документов в Службе безопасности Украины: «Меня в СБУ продержали несколько недель и потом сказали: "Поехали на суд, вот тебе повестка, ты же сам первый раз пришел на суд, мы тебя вызвали вначале с подозрением, а потом через неделю уже вызывали другой повесткой в суд. Я подписал и ту и другую».
Полученные Фондом свидетельства позволяют однозначно сделать вывод, что большинство жертв пыток не являются ополченцами Донецкой или Луганской Народных Республик, а относятся к категории мирных граждан. Аналогичной абсурдностью и бездоказательностью отличаются и другие обвинения. Например, ополченец Владимирович рассказывает, что в СБУ его обвинили в продаже комплекса «Кольчуга»: «Я занимался гуманитарной помощью в г. Славянске, с двумя священниками мы выехали в Крым. Выехали обратно, и при пересечении границы нас уже ждали сотрудники СБУ. На следующий день был суд: меня обвинили продаже комплекса "Кольчуга", отправке бойцов для учебы в лагерях, в знакомстве с батальоном "Восток" и т. Душить меня пытались, что-то добавляли в воду... Арестованный сотрудниками СБУ Алексей рассказывает: «... У каждого своя история, но в основном это люди, которые каким-то образом пересекали блок-пост и они почему-то стали подозрительными, их решили отправить на дополнительные опросы. В качестве примера могу привести такой случай, когда человек проезжал блок-пост, у него взяли телефон, начали смотреть и нашли там имена кавказские - Аслан, Узбек.
Человека забрали и сказали, что он - пособник террористов и знает всех чеченских боевиков. Его забрали, привезли в кунг и несколько дней избивали, говорили: "Расскажи, где прячутся чеченцы? Говорят: "У тебя паспорт поддельный, все дети написаны одной ручкой", он говорит: "Я терял паспорт, мне его восстанавливали и переписывали". В целом ряде случаев для участия в обмене пленными украинские власти совершают аресты граждан, которые заведомо не совершали никаких правонарушений. Например, Наталья, 58 лет, рассказывает: «Приехали, сказали, что с моего телефона звонили, и еще нужно ехать с ними. Привезли в аэропорт, держали в холодильнике, есть не давали. Полы кафельные, каждые 20 минут включается двигатель холодильника. Сказали, что я изменница родины и меня ждет пожизненное. В СБУ быстренько составили все документы и отправили в суд. На другой день пребывания в СИЗО написала заявление, чтобы мне объяснили все, но меня не приняли.
Потом меня опять повезли, посадили на автобус и сказали, что везут на обмен». Александр рассказывает: «Был задержан на въезде в Харьков, когда хотел выполнить просьбу своего приятеля - передать посылку. После чего был отправлен в здание СБУ. Просидел там полгода и был освобожден по обмену военнопленными». В большинстве случаев мирные граждане Украины также подвергаются избиениям и угрозам расправ с семьей. Например, Геннадий рассказывает: «Созвонился с другом, собрался ехать в спортзал. На остановке меня вытащили из машины, никто не представился, лицом положили на дорожное покрытие, наносили удары по ребрам, разбили очки, повредили глаз. На голову надели мешок, на руки наручники и посадили в машину. В машине выслушивали угрозы в свой адрес и адрес своей семьи. В конце концов я потерял сознание.
Очнулся только от запаха нашатырного спирта. По приезде в СБУ я увидел, что у меня поврежден глаз. Потом повезли на обмен». Артем рассказывает: «Меня задержали возле автомагазина. Сказали, что кто-то показал пальцем на меня, что я участвовал... Привезли меня в отдел, обыскали всю мою машину, меня избили и еще угрожали. Забрали телефон и документы. Но так как не было доказательств, меня опустили. Я вернулся домой, потом мне позвонили, сказали, что у них остались документы на машину. Я поехал, чтобы их забрать.
Заставили подписать документы. Опять били. Привезли в больницу, просили, чтобы не писал никаких жалоб. Потом привели в суд, осудили, потом меня повезли в Харьков, в тюрьму. Пробыли там сутки, повезли на обмен». Александр рассказывает, что в некоторых случаях захваты осуществляют с участием и согласно информации «Правого сектора»: «Меня повалили на землю и связали. Они сказали, что из "Правого сектора". Привезли меня по месту прописки. Было постановление об обыске, во время которого мне подкинула патроны. В СБУ сказали, что простят патроны, если расскажу все.
Я заявил, что ничего не знаю. После этого меня отвели в другую комнату и два раза избили. Угрожали, что убьют мою семью. Ближе к вечеру приехал адвокат и потребовал скорую. Она приехала, мне оказали первую помощь, но отказали в госпитализации, если не подпишу. Я подписал протокол». В ряде случае захваты не носят предусмотренного законодательством характера и не регистрируются. Например, Михаил рассказывает: «Примерно в конце июля меня задержали. Привезли меня за какие-то гаражи, приковали руками к дереву, подвесили и стали избивать руками, ногами, деревянными палками. Я несколько раз терял сознание от болевого шока.
Они пытались узнать об ополченцах.
Отдельно вели работу по гражданским лицам, которые незаконно и необоснованно удерживались на территории Украины. Всего 168 человек», сообщила Татьяна Москалькова. Казалось бы: какое отношение к конфликту имеют русские дальнобойщики и моряки?
Да никакого. Украинцы их просто взяли в заложники, как обменный фонд. Тем не менее, были проведены переговоры и гражданских обменяли. С военнопленными другая ситуация: Украина идёт на обмен крайне неохотно.
Поэтому каждая новость об успешном обмене - это чудо.
Это, конечно, было запредельно». В итоге этих пыток, как говорит Кратиров, «судороги начались, меня сводить начало, даже лавки эти не помогали». На этом пытки в тот день закончили: «Привели в камеру, расстегнули наручники. В камере были два человека, по уголовной статье, как я понял, находились. Я в таком виде был, что они проходили всякое, но им страшно просто стало, они перепугались: я сидеть толком не мог, задыхался, потом галлюцинации начались, бред всякий говорил. Я мокрый был, из ботинок вода текла.
В тире было еще холоднее… В таком состоянии меня — я потом спросил у дежурного, это было полдвенадцатого ночи — он следователь. Я их писал часа два или три, все то, что заставили говорить, потому что, когда я озвучивал, как оно было, правду — «нет, брешешь, все было так-то»! Пока не скажешь «да» — обливают, бьют, много раз ударили шокером по ногам, в спину». И снова он упоминает про пытки в мариупольском аэропорту: «Мне один человек из ополченцев, с которыми иеромонах общался в камере. Наручники за спиной застегивают, продевают веревку, кольцо под потолком в комнате, подтягивают веревку вверх и человеку выворачивает суставы плечевые. В таком положении он висит, если неправильный ответ — веревку тянут, понимаете, что происходит…» Ряд деталей о пытках иеромонах уточнил в интервью, данном 25 апреля 2015 года главному редактору интернет-издания «Сегодня» Георгию Котенку оригинал видео на YouTube в настоящий момент удален, есть синхронный залив на RuTube и перезалив 14 июля 2017 года на YouTube : «По ногам били дубинкой пластиковой, даже не резиновой — резиновой это еще ладно, приемлемо, но вот пластиковой когда по коленям, это больно. Током били, шокером, очень часто, очень много, один раз даже ожог был от того, что запах даже жареного мяса был.
Потом топили — по-американски, как в Гуантанамо пытают… Грязную тряпку с пола кладут, ведра воды льют.
Честь – никому. Допрос лётчика в украинском плену
Новости СВО: уничтожение самого мощного Leopard, Киеву могут передать ATACMS и скорая катастрофа на Украине. Фото: Станислав Красильников / РИА Новости В Авдеевке были обнаружены захоронения мирных жителей со следами пыток. Применяя пытки и психологическое насилие, сотрудники СБУ и боевики нацбата «Азов»* вынудили контрактника сделать ряд заявлений против специальной военной операции. Управление верховного комиссара ООН по правам человека (УВКПЧ) разместило в общем доступе доклад о пытках, которым подвергались российские военнопленные на Украине. 6 апреля подлинность этой чудовищной съемки была подтверждена New York Times: в издании предполагают, что пытки происходили в одном из пригородов Киева.
«Кастрируем прямо здесь!»: как в украинских застенках пытали защитников ДНР
Пытки российских военнопленных укрогестаповцами приравниваются на Украине к подвигу и выкладываются на видео. Пытки нарушили моторику рук и пальцев, от избиения электротоком поражены мышцы лица. За этот период иностранные эксперты изучили факты задержаний и пыток украинских силовиков над российскими военными и гражданскими лицами. Отчего защита украинской территориальной целостности так сопрягается с садизмом, специалистам еще предстоит тщательно и кропотливо изучать.
Командир спецназа «Ахмат» показал «зверские издевательства» над пленными солдатами ВСУ
Это, конечно, было запредельно». В итоге этих пыток, как говорит Кратиров, «судороги начались, меня сводить начало, даже лавки эти не помогали». На этом пытки в тот день закончили: «Привели в камеру, расстегнули наручники. В камере были два человека, по уголовной статье, как я понял, находились. Я в таком виде был, что они проходили всякое, но им страшно просто стало, они перепугались: я сидеть толком не мог, задыхался, потом галлюцинации начались, бред всякий говорил. Я мокрый был, из ботинок вода текла. В тире было еще холоднее… В таком состоянии меня — я потом спросил у дежурного, это было полдвенадцатого ночи — он следователь.
Я их писал часа два или три, все то, что заставили говорить, потому что, когда я озвучивал, как оно было, правду — «нет, брешешь, все было так-то»! Пока не скажешь «да» — обливают, бьют, много раз ударили шокером по ногам, в спину». И снова он упоминает про пытки в мариупольском аэропорту: «Мне один человек из ополченцев, с которыми иеромонах общался в камере. Наручники за спиной застегивают, продевают веревку, кольцо под потолком в комнате, подтягивают веревку вверх и человеку выворачивает суставы плечевые. В таком положении он висит, если неправильный ответ — веревку тянут, понимаете, что происходит…» Ряд деталей о пытках иеромонах уточнил в интервью, данном 25 апреля 2015 года главному редактору интернет-издания «Сегодня» Георгию Котенку оригинал видео на YouTube в настоящий момент удален, есть синхронный залив на RuTube и перезалив 14 июля 2017 года на YouTube : «По ногам били дубинкой пластиковой, даже не резиновой — резиновой это еще ладно, приемлемо, но вот пластиковой когда по коленям, это больно. Током били, шокером, очень часто, очень много, один раз даже ожог был от того, что запах даже жареного мяса был.
Потом топили — по-американски, как в Гуантанамо пытают… Грязную тряпку с пола кладут, ведра воды льют.
Раз вывозили меня в посадку, когда мы еще в частный сектор ехали, возле ног стреляли, запугивали как обычно", - рассказал бывший военнопленный Руслан. Экзекуция продолжалась полтора-два часа. После чего пленного снова отвели в сарай. И начал: то напильником ногу отпиливал, у него не получилось. Психанул и начал ножовкой пилить ногу. Плоскогубцами зубы рвать, уши крутить. Секатором пальцы отрезать. На испуг пытались все, чтобы я им чем-то помог… Выводили на улицу, кидали в яму и вокруг поливали бензином, хотели поджигать. Гранату в руки совали мне, я не знаю, рабочая или не рабочая, может, фуфло какое-то.
У меня глаза были завязаны.
Путин заслушал первые доклады об успехах армии на авдеевском направлении в четыре часа утра того же дня. Националисты бросили на полях сражений военную технику и боеприпасы. Ранее 5-tv. Как рассказал один из сложивших на авдеевском направлении оружие боевик Александр Иванащенко, киевский режим мог просто убить украинцев, если бы не промахнулись.
В тот же день глава украинского военного госпиталя Геннадий Друзенко призвал всех врачей кастрировать военнопленных Вооруженных Сил России, «потому что это тараканы, а не люди». Позже заявил, что «это были эмоции». И Украина хлопала в ладоши, а Запад, по привычке — не заметил. По данным заявлениям СК РФ также возбудил уголовные дела. Чтобы других мнений на Украине не существовало, закрыты все телеканалы, кроме четырех государственных. Населению, в том числе и смс-рассылкой, массово вбивается информация о придуманных «победах», о десятках тысяч жертв у «агрессора». Замалчивание реальности стало государственной идеологией не только Украины, но и всего Запада. Правда, которая иногда прорывается, о том, что восемь лет происходило на Донбассе, о тех же пытках, но она тщательно разыскивается, блокируется, удаляется из поисковиков. А подсовывается, что во всех бедах виновата «агрессивная Россия».
Замалчиванием Запад незаметно «нацифицирует» и собственное население. Фашизм — простейшая идеология. Во всем «плохом» виноват кто-то другой, и до мысли, что виновные «не люди», а «тараканы» и угрозу необходимо «полностью уничтожить» — один шаг. И главными жертвами отсутствия объективной информации становятся в первую очередь именно украинцы. Не только те, к домам которых «внезапно», «неожиданно», «незаслуженно» пришли бои. Но еще и те, кто смог сбежать от них, выехал в ту же Польшу, Молдавию. Восемь лет они никак не интересовались вырезанием их же сограждан на Донбассе: «да кто его знает, кто там с кем воюет, никогда не узнаем… Не хочу об этом…». А выбравшись из Украины, попадают под «информационный колпак» Запада, где в геополитических интересах США звучит: Россия — «агрессор», ее экономика «разорвана в клочья», Путин — «мясник», Украина — «побеждает». Когда не хватает видео-фейков о якобы «разрушенных Россией» городах — просто берут кадры обстрела Донецка и делают подпись «Киев».
Или сами устраивают и раскручивают постановочные взрывы, типа нашумевших «обстрелов» театра и роддома в Мариуполе. В этом и заключается обыкновенный фашизм — абсолютное зло, участвовавшее во всем этом с 2014 года, сейчас показательно перед камерой вырезает людям глаза и считает себя «воином света», «героем-защитником». Издевательства над военнопленными 27 марта представители ООН заявили, что «видео не смотрели», но если это так, то «осуждаем». Спустя два дня, 29 марта, глава Мониторинговой миссии ООН по правам человека на Украине Матильда Богнер в ходе брифинга заявила, что видеоматериалы все-таки были просмотрены, они «изучаются» и «вызывают серьезную озабоченность». Она отметила, что «жестокое обращение с военнопленными» должно быть прекращено, и надеется, что «все виновные будет привлечены к ответственности». Будут привлечены. Россией-то точно. И все эти видео издевательств и угрозы направлены отнюдь не на Россию, у россиян это вызывает лишь «ярость благородную». Направлено это все — на Украину и украинцев, чтобы «одурманенные» верили в жестокость «агрессора» и сражались до последней капли крови.
ЧАСТЬ I. Методы и обстоятельства применения пыток украинскими силовиками
По его мнению, захоронения были сделаны в спешке. Замглавы МИД России Сергей Вершинин — о неприятии Западом российской резолюции и ситуации с правами человека в мире В декабре 2023 года Верховный суд ДНР приговорил к пожизненному заключению четырех украинских морских пехотинцев за расстрел 12 мирных жителей в Мариуполе. Обвиняемые, находясь на боевой позиции на территории Мариупольского металлургического комбината имени Ильича, расстреляли из автоматов 14 мирных жителей, двум из которых удалось спастись.
О том, что в Авдеевке найдены очаги захоронений, он заявлял еще 29 марта. Мирошник пояснил, что для того, чтобы установить все подтверждения и детали этой информации, будет вестись работа с людьми, которые выходят из Авдеевки. Россия объявила о полном взятии Авдеевки 18 февраля.
Один мужчина, которого пытали в колонии возле Еленовки, рассказал, как члены связанных с Российской Федерацией вооруженных групп, подсоединили провода к его гениталиям и носу и били его током Один мужчина, которого пытали в колонии возле Еленовки, рассказал, как члены связанных с Российской Федерацией вооруженных групп, «подсоединили провода к его гениталиям и носу и били его током». По его словам, они «просто развлекались» и их не интересовали его ответы на их вопросы. Другие описанные формы физического насилия включали ранения ножом, ранения из травматического оружия, имитация смертной казни, подвешивание за руки или ноги и причинение ожогов сигаретами. Она рассказала, что члены миссии опросили 20 военнопленных женщин после освобождения из колонии возле Еленовки и других мест интернирования в Донецке и в Российской Федерации. В колонии под Еленовкой опрошенные пленные женщины не подвергались физическому насилию, но описывали психологические мучения, когда слышали крики пленных мужчин, которых пытали в соседних камерах. Одна из свидетелей сказала, что до сих пор не может выдержать звука клейкой ленты, которую «охранники использовали для того, чтобы «обездвижить своих жертв и начать их пытать». Вместе с тем, несколько находившихся в других местах женщин из числа украинских военнослужащих рассказали членам миссии, что во время допросов их избивали, пытали электрическим током и угрожали сексуальным насилием. Женщины также подвергались унижающему достоинство обращению, которое приравнивается к сексуальному насилию, например, когда их заставляли обнаженными перебегать из одной комнаты в другую в присутствии охранников мужского пола. Украинские военнопленные рассказывали о переполненных камерах, плохих санитарно-гигиенических условиях, нехватке еды и воды. Некоторые из них потеряли до четверти веса, а многие часто теряли сознание в плену», — говорится в докладе. В нем отмечается, что лишь нескольким украинским военнослужащим, которые были в плену и затем общались с представителями ООН, разрешили позвонить или написать своим родственникам.
Потом сделали, как они назвали, "качели". Это длинный ломик-шестигранник. Руки под ноги в наручниках, и надевается ломик. Потом кружили меня этим ломиком, оставляли, и я висел на нем. До сих пор не работают руки, эти части. Последний раз они 20 минут продержали на этом ломике, сняли, начали обливать водой и бить током электрошокерами. Это длилось, пока я не начал терять сознание. Не давали спать. Если я начинал засыпать, такие экзекуции повторялись. Оказывается, пытали мою жену. Я подписал все бумаги, в которых меня обвиняли, и меня увезли в СБУ. Что они пытались выяснить я так и не знаю. Зачем вот это все надо было вытворять, я не знаю. Сколько я историю не изучал, немцы не извращались такими пытками, как делали они. Позывные у тех, которые там служили, - Икс, Альбина и Макс. Одного человека вообще чуть не закопали в яме. Хотели застрелить. Это продолжалось четыре дня, и потом нас увезли в СБУ Харькова уже на обмен. Там у меня открылась язва. Меня отвезли на неотложку в Харькове. При этом врачи сделали мне эндоскопию и все анализы - у меня сильно кровоточила язва. Факт в том, что меня отвезли под чужой фамилией. Мне сказали, называй любую фамилию, любой адрес. Меня хотели положить в стационар. Но им запретили. Привезли меня обратно в СБУ, и пока не произошел обмен, приходилось как-то терпеть все эти боли невыносимые. Кроме того, что было все тело побито, ну еще и язва открылась». Пострадавший Павел свидетельствует, что причиной его задержания и пыток стала его телефонная беседа с депутатом из Донецкой Народной Республики: «Сначала со мной беседовали вежливо, потом зашел мужчина и начал бить по ребрам. Мне стало дурно, и мне дали таблетку. Были судороги, у меня онемело тело. Они требовали признаться, что я был корректировщиком. Это неправда. Они слушали телефоны, а я просто поговорил с депутатом из Донецкой Народной Республики. Когда отвезли на полигон "Днепр-1", там человека ни за что ни про что кидали в трехметровую яму, заставляли копать могилы». Денис, задержанный украинской Национальной гвардией 31 июля 2014 года на блок-посту и переданный батальону «Азов», рассказывает: «Каждые два-три часа - допрос. Много всего. Меня топили. Глаза были завязаны, клали на лицо полотенце или тряпку. Не знаю, из чего - из бутылки, из чайника... Ну и так далее. Так как у меня уже переломано колено, они увидели корсет на ноге, на колене, и мне сломали его повторно. В первый день его сломали. Потом на ногах, где ноготь, мне вставляли иголку. Такое состояние, как будто жилы из шеи тянет. Вытягивает всего, каменеет через боль. Закидывали в яму с трупами. Закидывают в яму, специфический запах - эффект расстрела. Там много всего. Я знаю хлопца, которому плоскогубцами вырвали четыре передних зуба. Ребят знакомых, сколько видел, им на ломиках "карусели" делали». Пострадавший Владимир был схвачен 4 сентября 2014 года людьми в гражданской одежде с балаклавами на голове и перевезен в аэропорт Мариуполя. Он рассказывает: «После приезда меня завели в помещение и начали издеваться - бить шокером в предплечье и в область сердца. Прямо с мешком куда-то голову опускали, пока не начинал сознание терять. После всего этого заставляли подписать бумаги какие-то. Я отказался. Они отвели меня в камеру. На следующий день меня вывели обратно. Мокрую тряпку клали на лицо и поливали водой. Начинал задыхаться, и они, чтобы сильней начал задыхаться, брали и электрошокером били еще. Били по спине очень сильно. После этого почки очень долгое время болели. После этого увезли на "Днепр-1" под Днепропетровском, там их полигон обучающий. Там издевались над нами, унижали, кидали людей в ямы со змеями, могилы заставляли себе копать. Издевательства были очень сильными над людьми, это словами не передашь». Пострадавший Константин рассказывает, как его арестовали за то, что у него был телефон русского журналиста, а также приводит пример того, как украинские войска отправляли захваченных на минное поле: «18 августа 2014 года меня арестовали на украинском блок-посту за то, что у меня в телефоне был записан номер русского журналиста. На допросе мне сделали какой-то укол, и мне стало очень плохо. Я начал терять сознание, а они требовали показаний. Начали шантажировать меня тем, что если я не скажу что я сепаратист, то мне не уколют противоядие. Мне уже было все равно, я подписал, лишь бы мне стало легче. Поставили мне этот укол, мне действительно стало легче. Затем последовали угрозы расстрела. Потом отправили в Краматорск. Потом выяснилось, их отправили на минное поле. Уже в таком состоянии мы там находились, что каждый день все меньше хотелось бороться за жизнь. Из тех, кого я видел, два-три человека не возвращались. Дня через три нас погрузили и увезли. Нас было шесть человек. Когда мы ехали, чувствовал себя посвободнее, общались. У одного, фамилия Харитонов, лицо - сплошная гематома. Видел, привезли парня и стали избивать. Спрашивали, помогал ли он в проведении референдума. Он ответил: "Да". Его обвинили в том, что он сепаратист. Ополченцев избивали, слышал, что на крюк сажали. В СБУ есть такая практика: признаешь себя виновным - прокурор просит для тебя минимальный срок. У многих нервы не выдерживали, и они соглашались». Василий, ополченец ДНР, захваченный в районе с. Петровское 18 августа, свидетельствует: «Украинская военная колонна увидела нашу машину и начала ее расстреливать. Нас схватили, надели наручники, закинули в БТР. По дороге две машины мирных жителей ехали навстречу, их расстреляли с БТР. Один пацан остался жив, его тоже захватили, связали и бросили в машину. Привезли на базу нас и мирных жителей. Били молотком по пальцам, коленям, копчику. Разбили голову, сломали пальцы. Угрожали на кол посадить, угрожали отрезать бензопилой ногу и руку. На ночь меня прицепили к дереву, подошел их главный с молотком и стал у меня все расспрашивать. Я сказал, что не знаю. Он ударил молотком по ногам. Потом в яму уволокли. Меня собрались расстрелять. Сказали молиться. Я попросил, чтобы мне освободили руки, это мое последнее желание. Он меня спросил, знаю ли я, какой сегодня праздник. Я ответил, что да, Спас. Он сказал, что мне повезло, и этот день можно считать моим вторым днем рождения. Меня отвели в яму, там цепи висели. Потом дал показания на камеру». История известного на Украине тренера П. Гилева размещена в сети Интернет. Приведем его рассказ: «Я - тренер. У меня создана общественно-спортивная организация. Я начал участвовать в создании Донецкой Республики. Они украинские военные. Вытащили с автобуса, кинули меня на землю... А те - что хотели, то и делали, это - садисты. Они получают удовольствие от того, что тупо бьют людей, то есть, видя, что человек страдает, унижают его конкретно, я даже не знаю, что они от меня хотят. Что хотели, то и говорят, сами же себе на вопросы отвечали, не просто били, а тупо калечили. Я там был не один. Нас всех там несколько раз расстреливали, но одного все-таки застрелили. Выводили просто, кто-то побежал, и его застрелили. Они особо не церемонятся. Для них человеческая жизнь - пустое место, пустой звук. Они за это не несут ответственности - ну застрелили и застрелили. У них никто не спрашивает: "Зачем ты это сделал? Эта банда не только проблема Украины, которая ни с кем и ни с чем не справляется. Хотелось бы, конечно, чтобы международная общественность услышала. Потому что когда они побегут, они побегут в Европу все. Они почувствовали вкус крови, они не умеют никому подчиняться, никаким законам вообще. Для общественности, для мирного населения Европы это будет большая и очень серьезная проблема. Особую радость у них вызвало, когда он узнали, что я тренер по карате, чемпион мира, чемпион Европы. Тут они, конечно, с огромной любовью уже кинулись меня истязать. Их, по-моему, бесило, что я все время вставал, и они не знали, что со мной делать, и тогда уже в ход пошли биты, приклады, холодное оружие. Они через каждые 25-30 минут приходили и по полчаса избивали, просто так, просто ради какого-то дьявольского эксперимента. Потом уже меня забрал другой батальон. И знаете, как забрали? Просто руки назад связали, одели мешок также. Я, честно говоря, даже не знаю, как я выжил. Кинули мешок на заднее сиденье, сверху сели - и вот таким образом несколько часов везли в Днепропетровск. То есть первые три дня я сам не мог ни вставать, ни ложиться. Меня под руки водили, там сокамерники помогали мне, я дней пять ничего не ел. В СБУ было тяжело, потому что были провокации. В своем подвале они приковали наручниками к трубам. Там не было ни туалета, ничего. Был человек, который приходил, один раз кормил. Вот это вот на бетонном полу, прикованные к батарее, еще двое суток сидели. СБУ не церемонятся ни с кем, они калечат людей, потом уже трудно человека в чем-то обвинять, что он что-то рассказал, не каждый человек может выдержать эти пытки. Я знаю, что одна семья, это учительница по русскому языку, к ней просто приехали, вытащили из квартиры и все». Актер и драматург Юрий Юрченко, живущий во Франции, стал военным корреспондентом и был захвачен украинским батальоном «Донбасс». В сокращенной форме приведем его рассказ журналистам: «Утром 10 июня 2014 года я приехал в Донецк. Там стоит палатка, где записывают в ополчение. Я записался. Там было еще несколько добровольцев. Потом нас построили и повели. У меня было такое чувство, что я иду умирать. Я же воевать не умею. Я даже в армии не служил. Но и другого выхода для себя я не вижу. Так я и стал ополченцем. Я случайно не оказался с ними в той машине, обычно мы вместе ездили. Коренченков позывной "Корень" жил со мной в одной комнате. Стенин сидел в машине сзади, а впереди - два военкора в военной форме, с автоматами. Машину расстреляли пьяные нацгвардейцы. Они в тот день устроили засаду на дороге. Когда увидели, что в машине журналисты, они ее оттащили подальше и подожгли. Поэтому Стенина так долго искали... В плен меня взяли 19 августа утром. Ребята говорят: вот его надо подбросить в Иловайск. Я сажусь сзади. Они едут. Вижу, они едут как раз по той самой дороге через Зугресс. И тут вдруг начинается шквальный автоматно-пулеметный огонь. Выходим из машины, нас тут же бросают на землю. Руки связывают сзади. И после этого начинают людей со связанными руками избивать. Прикладами, ногами, по голове, колют ножами, штыками. У меня по лицу течет кровь... Вижу, идет какой-то иностранец в натовской форме, каске, по внешнему виду сильно отличается от украинцев. Говорит с акцентом. Подходит ко мне и говорит: "Я из-за тебя, сука, в Нью-Йорке бизнес бросил! Иностранец командует: "Бегом через мост! Другой амбал, позывной "Семерка", сразу свалил меня на землю и начал бить сапогами по ребрам. Тут и другие подскочили. Я чувствую, что ребра сломаны. И вижу, как новый сапог летит в мою уже поломанную грудную клетку. Хочу встать на ноги - и понимаю, что не могу. Грудь так болела, что я не заметил, как саданули по ноге - то ли прикладом, то ли еще чем... Потом всех отвели в школу. Там был такой железный шкаф для инструментов. Темно, ничего не видно, пыль, грязь. Присесть не на что. Дышать невозможно. А у меня лицо все залито кровью. Но я спасся от того, что пережили остальные ребята. Я слышал, как их гоняли по двору. Заставляли бегать на четвереньках, кричать: "Слава Украине! Героям слава! После этого они еще говорят: "Где ты видел здесь фашистов? Рядом с нашим шкафом были школьные мастерские, класс труда, где верстаки на столах. Ребят завели в этот класс, и я слышу: "Решай, что тебе отрезать: яйцо или палец? Палец или яйцо? Палец или яйцо, ну? Шесть суток мы пробыли в шкафу вдвоем с ополченцем, словаком Миро... Меня вызывают на первый допрос. Смотрю, сидит грузин, Ираклий Гургенович, фамилии не знаю. Он в батальоне "Донбасс" служит консультантом по разведке. Потом я узнал: он 22 года в разведке, с 18 лет воевал в Абхазии, Осетии, за рубежом. Учился в Штатах. При Саакашвили занимал крупный пост в Грузии... И вот они готовятся отходить. Опять кто-то дает команду: "Пленных расстрелять. Но сначала оденьте их в военную форму". И тут вдруг опять появляется Ираклий. Он просто забросил меня в легковую машину... В городе Курахово нас всех бросили в подвал. В любой момент охрана могла ворваться, избить прикладами. Ребят заставили ложкой выцарапать на стене гимн Украины, выучить его наизусть. И когда те заходили, ребята должны были его исполнять. Должны были кричать "Слава Украине! Он часто заходил и избивал ребят. Как-то он и мне разбил голову в кровь. Меня вели к врачу, и сопровождающий на минуту отошел. Я стою на костылях у стены. А повар сверху заглядывает: "Ну что? Слава Украине? Он тогда меня бьет по голове бутылкой, полной воды. Там был один следователь. Очень эрудированный, образованный. Исповедует идею сверхчеловека. Он профессионал. Специалист по психологической обработке пленных... Что ты был главным, что они были твоим сопровождением, что ты был до зубов вооружен. Мы сделаем тебя интернациональным супертеррористом и будем выставлять Франции в обмен на наши требования. Мы получим от нее все, что хотим. А если не договоримся, то ты просто сдохнешь в этом подвале"... Обмен делал лично Ираклий. Конечно, обменяли меня не слабо - на троих, на одного грузина и двоих командиров "Донбасса". А потом один из обменянных офицеров, его фамилия Чайковский, позывной "Артист", на пресс-конференции в Киеве сказал, что их обменяли на группу военнослужащих Российской армии». Дмитрий рассказывает: «Был взят в плен на украинском блок-посту. Меня привезли куда-то и закрыли в контейнер типа холодильника, там рыбу держали. Продержали там двое суток, а потом перевели в ангар. А там начали бить по почкам, били, в основном, ногами. Сказали, что якобы при мне было обнаружено удостоверение ДНР, патроны 5х45 калибра. Потом вместе с еще одним человеком погрузили в багажник, привязали на наручники к запаске. Привезли в Волноваху и там снова избивали. Потом нас привезли в Мариуполь на СБУ, кинули в подвал. Потом снова начали избивать. Потом отвезли в изолятор временного содержания.
В Авдеевке обнаружили захоронение тел мирных жителей со следами пыток
Я допускаю пытки и шантаж на Украине, но какого-то инсайда на этот счет у меня лично нет. За этот период иностранные эксперты изучили факты задержаний и пыток украинских силовиков над российскими военными и гражданскими лицами. 15:31 Последние новости о военной операции на Украине. В Авдеевке обнаружили захоронение тел мирных жителей со следами пыток. Украинских националистов, пытавших российских солдат, ждет суровое наказание Фото: Официальный сайт президента Украины. они действительно достойные преемники своих героев.
Кимаковский: в Авдеевке найдены захоронения мирных жителей со следами пыток
Экспертный взгляд на жизнь регионов РФ Информационное агентство «ФедералПресс» зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций Роскомнадзор 21. При заимствовании сообщений и материалов информационного агентства ссылка на первоисточник обязательна. Документ, устанавливающий правила применения рекомендательных технологий от платформы рекомендаций СМИ24.
При сопровождении их к позициям РФ по группе был нанесен артиллерийский удар со стороны ВСУ, в результате которого двое пленных погибли, а еще один получил тяжелые ранения. На второй записи Алаудинов показал «зверские издевательства» над пленными, а именно накрытый стол, за которым украинцев накормили обедом и напоили чаем. Во время трапезы генерал продолжает непринужденную беседу с пленными, для которых война скорей всего уже закончилась.
И он с разворота пустил в него очередь из автомата. Я лежал лицом в землю, мне завязали скотчем руки, начали поднимать, спросили, куда я ранен. Я сказал, что в левое бедро.
Мне туда прилетело с ноги».
Сначала — кончики, затем дальше. Чтобы заставить страдать и лишить возможности стрелять в будущем. Третий вид пыток — прострел конечностей. Действиям всех лиц, причастных к совершению указанных преступлений, будет дана уголовно-правовая оценка, — сообщили в СК РФ.
Москалькова призвала Киев предотвратить пытки военнопленных россиян
Одной из жертв пыток пленных под Харьковом стал мобилизованный студент из Донецка, выяснил RTVI. Предполагаемыми участниками пыток пленных на Украине оказались лидеры «Нацкорпуса» СМОТРИТЕ ТАКЖЕ:"ПОСЛЕ ТАКОГО ПОЩАДЫ НЕ ЖДИТЕ": УЖАСНОЕ ВИДЕО С. Больше всего пыткам и избиениям подвергались офицеры — летчики, артиллеристы и ские военные снимают на камеру издевательства над российскими. Управление комиссара ООН по правам человека опубликовало доклад, в котором рассказало о пытках пленных в ходе конфликта на Украине ООН опубликовала д. Издевательства и пытки наших пленных палачи из ВСУ и нацбатов (сегодня грань между ними уже практически стёрта). Насильственные исчезновения, пытки, опасные для жизни условия содержания в тюрьме, произвольные аресты, ограничение свободы слова, насилие в отношении журналистов.