У священника Валерия Духанина была 4-я стадия рака кишечника. Иерей Валерий Николаевич Духанин Должность – Проректор по учебной работе, преподаватель Преподаваемые предметы – Патрология, Апологетика, Византология Ученая степень – кандидат богословия Дата рождения – 28 мая 1976 г. Тезоименитство – 20 ноября Образование. Священник Валерий Духанин Но проректор непреклонен. Его голос становится еще строже, в нем чувствуются ноты отвержения: – Нет. Лента новостей Друзья Фотографии Видео Музыка Группы Подарки Игры. ЛАВРСКИЕ СТАРЦЫ. Новые чудеса преподобного Сергия. Священник Валерий Духанин.
Валерий Духанин
священник Валерий Духанин. Лента новостей Друзья Фотографии Видео Музыка Группы Подарки Игры. ЛАВРСКИЕ СТАРЦЫ. Новые чудеса преподобного Сергия. Священник Валерий Духанин. Собственно, к вере пришла благодаря болезни дочери, с мужем крестились, когда. В издательстве Сретенского монастыря вышла книга священника Валерия Духанина «Во что мы веруем». Священник валерий духанин его болезнь последние новости. Иерей Валерий Духанин о традициях Пасхи: Я приходил в храм и понимал, что соприкасаюсь с тайной.
В РПЦ отказались называть причины запрета в служении иерея Сафронова после панихиды по Навальному
| Нужна помощь в лечении отца Валерия Духанина. ВАЖНО!!!: summer56 — LiveJournal | Иерей Валерий Духанин — выпускник Московской духовной академии, кандидат богословия, проректор по учебной работе и преподаватель Николо-Угрешской духовной семинарии, автор книг о смысле и значении православной веры. |
| «В больницу иду как на эшафот — ремиссия или снова рак?» Священник Валерий Духанин | Правмир | Духанин Валерий Николаевич, в биографии которого есть удивительный момент обретения веры, рос в обычной советской семье. |
| священник валерий духанин - Самое интересное в блогах | ПАРСУНА СВЯЩЕННИКА ВАЛЕРИЯ ДУХАНИНА, Воспоминания после воскрешения / й Духанин, Житие святого мученика Трифона Апамейского († 250). |
| ДУХАНИН ВАЛЕРИЙ НИКОЛАЕВИЧ - Древо | ПАРСУНА СВЯЩЕННИКА ВАЛЕРИЯ ДУХАНИНА, Воспоминания после воскрешения / й Духанин, Житие святого мученика Трифона Апамейского († 250). |
Нужна помощь в лечении отца Валерия Духанина. ВАЖНО!!!
Иван Духанин: Ну, нормально. Мама уехала только что. Отец Валерий: Готовишься к экзаменам? Иван Духанин: Да, послезавтра будет уже. Отец Валерий: О, здорово. Вот Бимка встречает нас.
Наталья Смирнова: Сын Ваня пока временно в семье за старшего. Младшие сестренки с мамой на несколько дней уехали на море. Наталья Смирнова: Скучно было без папы-то? Иван Духанин: Ну, да. Наталья Смирнова: Тем более, мама уехала.
Иван Духанин: Мама уехала, вообще тут одни с Бимкой только. Наталья Смирнова: Мама надолго с девочками? Иван Духанин: Мама на сколько? На 12 дней. Отец Валерий: На 12 дней где-то они.
Путевка такая. В Туапсе, да? Иван Духанин: Ты лучше знаешь. Отец Валерий: В общем, на Черное море, где-то там. Они сегодня уже приехали туда как раз, доехали благополучно.
Ну, ты уже будешь помогать по квартире. Иван Духанин: Убирать, там, готовить. Наталья Смирнова: Себе вот картошку пожарил. Отец Валерий: Да, да. Да вот так он умеет делать все, что нужно.
Не всегда, правда, хочет, но уже умеет. Наталья Смирнова: На носу у девятиклассника Вани экзамены, сначала школьные, потом в колледже. Он хочет поступить в Свято-Дмитриевское медицинское училище, помогать людям, как папа. Ты хочешь быть врачом, да? Иван Духанин: Если быть конкретнее, то спортивным реабилитологом, потому что нравится спорт, там, футбол, все такое.
Отец Валерий: Ему нравится спорт, и нравится реабилитировать тех, кто пострадал после спорта. Наталья Смирнова: Вы как раз к ним относитесь. Я сейчас как лечусь в лечебно-реабилитационном центре, вот тоже подпадаю. Он уже один раз мне укол поставил. Наталья Смирнова: Аренду этой скромной квартиры семье батюшки оплачивает гимназия.
Несмотря на частые переезды, самая первая Ванина игрушка всегда с собой. Отец Валерий: Вот этот вот мишка — вот мы его Ване подарили, когда он был новорожденный еще, и клали его с ним в постельку. Вот он его обнимал, с ним спал вместе, и вот так вот он сохранился, такая игрушка детская. Наталья Смирнова: Реликвия уже практически. Отец Валерий: Да, такое вот напутствие ему, чтобы для своих детей уже сохранил.
Наталья Смирнова: Острое сознание семьи как чего-то самого близкого и дорогого еще яснее пришло там, в реанимации, на пороге между жизнью и вечностью. Отец Валерий: Ну, много, что пришло. Во-первых, стало понятно, что нужно было, конечно, больше внимания уделять детям, семье. Потому что до этого все время какая-то спешка, суета, и в этой вот суете, в работе, в постоянном каком-то заработке семья отступала на второй план, и такого душевного общения не хватало. Ну, если ты все время спешишь куда-то, то и такой возможности помолиться в итоге не остается.
То есть сам себя загоняешь, загоняешь, а ради чего — непонятно. И вот это все сразу как-то обнаружилось, то, что это была глупая совершенно спешка. Наталья Смирнова: В болезни и немощи священника Валерия Духанина всегда поддерживают любимые святые. Как-то вот тоже очень близок он душе, как и преподобный Паисий Святогорец, как блаженная Матрона Московская, матушка Сепфора, которая под Оптиной. Ведь это люди нашего времени фактически, да, но при этом сохранили такую вот святость, чистоту сердца, простоту в общении с людьми.
И когда им молишься, то вот как-то чувствуется такая поддержка очень большая духовная. Наталья Смирнова: У каждого человека свой путь к Богу. Кто-то всю жизнь ждет встречи с Ним, кто-то не верит до последних дней, а кто-то, будучи атеистом, как когда-то Валерий Духанин, становится священником. Отец Валерий: В жизни человек становится счастлив только тогда, когда встречается с Богом. Но все-таки это во многом такое вот личное переживание, и очень трудно атеистам объяснить это.
Потому что вот на некоторых смотришь — у них просто вот как душа невосприимчива, по какой-то причине им вот не даются эти знамения, эти откровения. И в какой-то момент, может быть, они это получают, или даже через страдания им дается возможность обратиться. Да, вот, как ни странно, страдания — они способны тоже привести человека к Богу. Зрелый возраст Священнослужитель совмещает церковную деятельность, работу в семинарии и участие в телевизионных программах. В передачах он рассказывает о православии, что важно для верующих и для тех, кто только на пути к обретению веры.
Служба в церкви 2 марта 2014 года он принимает сан диакона. Там же он проводит свои проповеди. Названия некоторых из них: «Пагубность греха и его преодоление». Иерей проводит беседы в православных гимназиях, воскресных школах, богословском кружке.
В конце обучения был помощником проректора по воспитательной работе. С 2003 по 2018 год работал в Николо-Угрешской семинарии на должности проректора по учебной работе.
Отец Валерий — автор многих книг, публикаций и докладов о смысле и значении православной веры. Известные книги: «Таинство Покаяния: путь исцеления души», «Новые чудеса преподобного Сергия», «Во что мы веруем?
Так и получилось. А когда в конце войны наших пленников освободили, то, как трудившийся на немецкой территории, встречен он был советской властью прохладно, отрабатывал год вместе с другими — восстанавливал порушенный Сталинград. После этого ушел в обитель преподобного Сергия. Дважды под давлением властей был изгнан из монастыря, но и тогда неуклонно появлялся на лаврских службах.
Тихим, смиренным словом утешал он тысячи людей. И еще писал удивительные духовные стихи. Архимандрит Илия Рейзмир Вот архимандрит Илия Рейзмир , верой и правдой служивший в патриарших покоях четырем патриархам. Он совсем молодым приехал в Лавру, чтобы поступать в семинарию. Еще никому о себе ничего не сказал, а лаврский старец схиархимандрит Михей, увидев его, громко произнес: «Вот идет ученик преподобного Сергия». Николай, так звали отца Илию до монашества, познакомился с благочинным того времени старцем архимандритом Феодоритом Воробьевым.
Тот привел его в келью отца Матфея знаменитого регента и предсказал: «Отец Матфей, это наш будущий брат, возьми его к себе на клирос. Помоги ему подготовиться к семинарии». Отец Илия, казалось, исповедовал братию и прихожан Лавры непрестанно. Я сам, пока жил в Сергиевом Посаде, ходил именно к нему на регулярную исповедь. И одна моя очень серьезная проблема, глодавшая душу на протяжении долгого времени, ушла после искренней исповеди у батюшки Илии и после его строгих, но сердечных слов. Бессребреник, сам в бедной монашеской рясе, не оставляющий себе ни гроша, он руководил дорогими ремонтами патриарших покоев и не раз отдавал приносимые ему пожертвования на нужды людские.
Я свидетель тому. Он, и по сей день уважаемый и ценимый Патриархом, не проявляет и тени честолюбия. Смиренный ученик смиренного аввы Сергия, он до конца искренний монах и искренний делатель. Не перечислить всех лаврских старцев и духовников, с которыми Господь сподобил встретиться… Для чего же мы говорим о них? А вот для чего. Никому и в голову не придет, чтобы такие пастыри жили ежедневными фотосессиями, селфи и пиаром самих себя в социальных сетях, чтобы они отслеживали популярность своих страниц, гонялись за лайками, раскручивали, используя PR-технологии, свои ютуб-каналы и вообще стремились к популяризации своего образа.
Никому в голову не придет, чтобы упомянутые пастыри изучали психологические методики, проводили со своими чадами сеансы психоанализа, работали с подсознанием прихожан и занимались чем-либо подобным. Они хранили и хранят какую-то непонятную нам традицию простосердечного и искреннего отречения от мира и последования за Христом. Словно и они вместе с апостолом Петром сказали Господу: «Вот, мы оставили всё и последовали за Тобою» Мф. Они следуют за Христом, не мудрствуя и не мечтая. И потому не дерзают продолжить фразу Петра: за это следование за Тобой «что же будет нам? Служат Господу лишь потому, что иначе не могут.
Он прожил всего 46 лет, но именно он многих отчаявшихся возродил к подлинной жизни. С отцом Борисом я встретился всего один раз, совершенно случайно, когда в академии он подходил к студенческому общежитию под чертогами. Он спросил меня про кого-то из студентов, в какой комнате тот проживает. Меня поразили глаза отца Бориса: тихие, добрые, эти глаза кротко проникали тебя своей чистой, неземной, бескорыстной любовью; глаза, готовые сострадать и поддерживать, каким бы ты сам ни был. Всего лишь один раз один единственный взгляд, а он во мне на всю жизнь запечатлелся. Как же я жалею, что тогда об отце Борисе почти ничего не знал, не познакомился, не общался.
Впоследствии уже много слышал о нем от тех, кто у него окормлялся. Приведу воспоминания одного его чада: «У батюшки Бориса был особый дар проводить исповедь. Я сам в этом убедился, прожив неделю в скиту и каждый день бывая на исповеди у батюшки. Думаю, уже всё, целую тетрадь исписал, а подхожу на исповедь к батюшке — и опять новые грехи открываются. Хочется скорее освободиться от внутренней грязи, чтобы не утратить душевный покой, приобретенный после стольких страданий. Умел отец Борис заставить кающегося заглянуть вглубь своего сердца.
А радость потом, после разрешительной молитвы, была такая, словно заново родился. Мне приходилось общаться в жизни с хорошими психотерапевтами. Но утешение, которое получал от батюшки, было не человеческое, а Божие. По батюшкиным молитвам Сам Господь подавал человеку Свою всесильную помощь. Действительно, тогда у отца Бориса я почувствовал, что исповедь — это Таинство». Людей с особенно трудными жизненными ситуациями, а точнее тех, кто слишком заунывал, раскис, опустил руки, я часто направляю к отцу В.
Собственно, отец В. Почему направляю к отцу В.? Потому что он один из тех редких духовников, у которых на каждого пришедшего есть силы и время. В основном все заняты, все куда-то спешат. А у отца В. В нем, как и у каждого старца, та же детская радость, простосердечие, естественность и еще необычайная внутренняя активность.
Он о себе, для себя — ничего, он весь с тобою. Он, бывало, посмотрит на тебя своим ласково-проницательным взглядом и тут же тихонечко скажет тебе на ушко всё, как есть, — что допустил ты и чего допускать никак не стоило. Скажет так, что вместо обиды в душе вдруг сияет свобода и ты принимаешь важное для всей твоей жизни решение. Он радуется твоим успехам так, как будто это его личные успехи. И сам радостный тон его голоса вселяет в тебя немалые силы. Конечно, не прозорливость и не чудотворения важны для нас в духовном руководителе.
Хотя и это Господь подает ради немощи нашей. Самое главное — трезвый, здравый совет. Неоднократно слово отца В. И даже когда я считал, что он неправ, ибо сила моего рассудка убеждала меня в его неправоте, то время показывало обратное. Ошибки происходили от непослушания. Если взять внешнюю сторону, то отец В.
Несколько операций, онкология и т. Многократно наблюдал я поразительную истину: он вроде больной, но при этом более радостный, чем приходящие к нему здоровые. Они, здоровые, приходят к нему горем убитые, а он, больной, но более радостный, чем они, вдохновляет их к той же духовной радости, которую имеет сам. Как-то приехал к нему мой знакомый Андрей с дочкой. Приехал на своем дорогом автомобиле. Как всегда у отца В.
Всех он угощает. Всем уделяет внимание. Беседа состоялась, но Андрей внутренне немножко огорчился, что вот, ничего особенного, просто какая-то встреча. Собрался ехать назад. Автомобиль стоял на ручном тормозе, а в виду дороговизны автомобиля этот тормоз представляет собой какую-то электронную кнопку. Андрей нажимает кнопку, а ручной тормоз не убирается — ехать невозможно.
И так, и сяк — не получается. Позвонил в автосалон. Опытные специалисты сказали: «Откройте там-то и потяните на себя провода». Открыл, тянул что есть силы — не получается. Пришлось вызывать из Москвы эвакуатор, а расстояние до обители немалое. Начинался дождь, разыгрывалась непогода.
Ждать долго, Андрей направился с дочкой опять к батюшке. Увидев их, отец В. Подожди немного, сейчас». Тут же без лишних слов надел епитрахиль, поручи и скрылся в свою маленькую келейку, где лишь его постель, столик и кругом иконы со святынями. Какой он там чин совершал? Как молился?
Но только Андрей с дочкой пошли к автомобилю, тот завелся, кнопка заработала, как будто ничего и не было. Оставалось только отменить эвакуатор и ехать домой. Православие — не теория, не рассуждения на философские темы. Православие — опыт живого общения с живым Богом. И на искреннюю молитву бывает отклик. Что же влечет нас к подобным пастырям?
Отчего само сердце готово раскрыться, принять их слово, как иссохшая земля принимает долгожданную росу? Задаю себе этот вопрос, и ответ является сам собой. Не гламур ежедневных фотосессий, не американские улыбки в камеру с модным разворотом дорогих ряс или подрясников, а то и галантной светской одежды, не самоуверенные рассуждения в социальных сетях обо всем на свете, не психологические методики и снисходительный взгляд превосходящего тебя по учености человека.
Но почему-то возникает желание стать священником К. Мацан — «Почему-то» — такое словечко, я хочу за него зацепиться. Это такое пастернаковское: «Во всем мне хочется дойти до самой сути», то есть, если уж верующий, то до конца — такой юношеский максимализм или что-то иное? Валерий — Я думаю, что если сейчас уже можно осмысливать, тоже посмотреть со стороны — у меня есть такая особенность: если чем-то занимаешься, то до конца, и посвящаешь себя этому полностью.
Допустим, отец у меня был профессиональный волейболист, он был признан лучшим волейболистом всего Урала, там шесть областей, лучшим нападающим и так далее. Я тоже пошел заниматься волейболом, все больше и больше, пока спина не начала болеть, уже как будто кто-то остановил. Потом уже я более серьезно, как раз пришел в алтарь, а потом спина прошла болеть. Я к чему говорю: когда чем начинаю заниматься, то хочется полностью себя этому посвятить, и здесь, видимо, что произошло: как только открылась вера в Бога, то внутри захотелось полностью себя этому посвятить, всецело. Полностью как — в священнослужители посвящают. Хотя я не представлял, что это такое, даже круг обязанностей до конца не представлял, хотелось служению Богу посвятить себя, и все. Как живут монахи — они посвящают себя полностью.
А у меня в подростковом возрасте такое желание возникло, потом стал искать книги, книг было мало. Библия первая, кажется, досталась от кого-то из протестантов, к протестантам я не пошел. Потом храм. Духовного руководства, к сожалению, практически никакого и какие-то были и мистические увлечения. Через ошибки приходилось идти, пока не пришел в конце концов в семинарию К. Хотя, казалось бы, все к этому располагало. Если совсем сейчас лапидарно выражаться — а это не грешно?
Валерий — Я не знаю, может, грешно, а может быть, и нет. Промысел Божий, он по-разному ведет людей. Даже если посмотреть на лучших представителей священства — то есть, это святые отцы, которые принимали священный сан и в каком-то смысле меня этот пример тоже утешал. Допустим, Иоанн Златоуст — он ведь тоже священство принял достаточно поздно: в 37-38 лет, примерно так. Также Василий Великий, Григорий Богослов — они в принципе не спешили, даже с крещением не спешили, а уж епископство вообще. Василий Великий в сорок лет епископом стал, а в сорок девять лет он уже отошел ко Господу, но за девять лет наполненность этого небольшого отрезка времени для всей истории значима. Или Киприан Карфагенский, он обратился к Богу примерно в 45-46 лет ему было.
Уже через три года он священнослужитель, даже епископ и двенадцать лет всего епископского служения, но при этом тоже труды его настолько насыщены, что его сочинения легли в основу последующих учителей церковных. То есть, очень многие из лучших представителей священства не сразу принимали священный сан К. Мацан — Вы сказали про больную спину: я помню, вы как-то рассказывали, что ваша больная спина даже как-то сказалась то ли на диаконской хиротонии, то ли на священнической о. Валерий — Это были уже другие боли, так скажем. Те боли, когда я волейболом занимался, больше вверху спины болело, но потом прошло. Кстати, когда я учился Московской семинарии, академии в Лавре, потом мы, студенты, организовывались, играли в свободное время в волейбол с местной командой и выигрывали у них. Мацан — Сила духа о.
Валерий — Когда уже диаконская хиротония должна была наступить, то буквально накануне у меня поясницу прихватило так, что я подымаюсь с постели, и от острой боли я буквально падаю на пол и передвигался только ползком. Острая боль в пояснице. Я вспомнил подвиг лейтенанта Маресьева, как он полз по лесу после поражения своих ног и думал, насколько же это тяжело. Я помню из этой повести, как он полз, полз долго, потом оборачивается — двадцать метров прополз. И тоже: ползешь по квартире и думаешь: какая тут хиротония? А вечером уже вечерняя служба, надо прийти. А ты в девять утра в состоянии совершенно...
Все родные говорят: да все уже, надо позвонить, чтобы отменяли хиротонию. Такой внутренний выбор: или сдаться, позвонить, сказать, что я не могу прийти. Или все-таки пойти вопреки всему. И я внутренне сказал, что нет, раз уже и благословение есть, и так повернулось все, что я к этому иду, то надо идти все равно, сделать этот шаг. И тогда я пытаюсь для начала подняться, опираясь за швабру, потом удается с огромной болью подняться на швабру. Опираясь на нее, ходишь по квартире. Приехал, правда, отец Пантелеимон, сделал мне уколы небольшие в область поясницы, чтобы полегче было К.
Лаврова -Пантелеимон... Валерий Да, он, кстати, врач, отец Пантелеимон, у него медицинское образование. Чуть полегчало, можно было ходить, поэтому пришел я на службу. А затем на литургии, когда принимаешь уже таинство священства, когда совершается хиротония, то там надо делать земные поклоны. И я чувствую: сейчас сделаю земной поклон и уже не поднимусь. А там их надо делать вначале три раза, потом еще, когда обходишь трижды престол, делать земной поклон. Это было уже, конечно, испытание, когда ты делаешь земной поклон, преодолевая эти адские боли, поднимаешься.
Никому не говоришь про это, они не замечают, что что-то не так. Это было, как пройти через огненное испытание, но, Слава Богу, все это было принято. Наоборот, даже принятие священного сана в чем-то сделало жизнь легче К. Мацан — В чем? Валерий — В плане внутреннем: если до этого были какие-то метания туда, сюда, а когда ты уже в свое русло вступил, то как-то успокаиваешься, ты уже на своей стезе находишься К. Лаврентьева — о. Валерий, как Костя уже обмолвился в начале нашей программы, нам посчастливилось вас знать за несколько лет до священнической хиротонии.
И, согласно моим личным наблюдениям, мне кажется, что со мной и Костя согласится, и все, кто вас знал до нее: вы жили, преподавали в Угрешской духовной семинарии и занимали какую-то свою нишу внутреннюю, и все шло довольно ровно: быт житейский, семья, дети, это все понятно, оставим это за границами сегодняшней беседы. Знаете, отец Валерий, я прошу прощения за такое оглашение моего наблюдения, но в какой-то момент у вас все равно случился какой-то внутренний перелом. И это было очень видно. Мы тогда никак никто не начинали, не затрагивали эту тему, потому что ясно было, что человек готовится к принятию священства. И хоть вы в начале программы сказали, что «кадило, кропило, я не хотел уходить от научной деятельности», но мне тогда казалось, что с вами происходят какие-то глубочайшие внутренние перемены К. Мацан — Кира- чуткий человек, я этого совершенно не замечал К. Лаврентьева — Костя скромничает о.
Валерий — Бывает, что эти перемены идут сами собой, бывает их трудно выразить, должно пройти еще больше лет для того, чтобы как-то это осмыслить.
Медсестра и битва за детей: история из жизни
Интересующие участников беседы вопросы были разнообразны. Студентов младших курсов волновали вопросы брака, выборы будущей супруги; старшекурсники спрашивали о пути к Богу, о жизни священника; взрослое поколение задавало вопросы о месте Евангелия в жизни современного христианина, о взаимоотношениях Церкви и общества. Также отец Валерий отвечал на вопросы о межрелигиозном взаимодействии, о монашестве, об эзотерических практиках, о диалоге с неверующими. Кроме этого, священнослужитель рассказал о своей деятельности в качестве православного писателя, редактора радиопередач, сотрудника YouTube-портала «Экзегет». По завершении мероприятия участники встречи поблагодарили отца Валерия за интересную и душевнополезную беседу и выразили надежду на новую встречу.
Она признавалась: «Мне страшно умирать. Вся моя жизнь прошла впустую». Находившиеся рядом родные возражали: сколько, мол, ты достигла за свою жизнь и сколько всего у тебя есть, включая правнуков.
Она ответила: «Да, это так. Но сейчас это меня не радует, и я очень жалею, что в свое время одному молодому человеку сказала, что Бога нет, и что я могу обойтись без Него. Я очень хотела бы успеть покаяться». Так переосмыслила она ту вроде бы совершенно несостоятельную встречу отца Вадима она не узнала. Господь устроил так, что ей был дан последний шанс, и отец Вадим, сам того не ожидая и поначалу тоже не узнав ее, оказался в ее палате. Священник принял исповедь сразу же. Он, конечно же, не пересказывал ее покаянных слов, но, как вспоминал, она исповедовалась от самых глубин своего прозревшего сердца, слезы текли из глаз бывшей коммунистки, а сердце очищалось от застарелых грехов.
Валентину Кронидовну причастили Святых Христовых Таин. И вот здесь произошло то, на что можно и не обратить внимания, вроде бы и ничего особого. Погода была пасмурная, собиралась гроза, всё померкло.
Сокровенный мир Православия Сегодня мы обрели относительный комфорт в нашей повседневной жизни, никто не запрещает ходить в храм и молиться. Но почему же для нас, современных христианин, задача духовного делания и воздержания стала такой сложной? Почему мы позволяем пространству интернета с его искушениями стать частью нашего внутреннего пространства? Отчего так легко отдаем ему в огромном количестве наш самый дорогой, наш единственный невосполнимый ресурс - время нашей жизни? Размышляет священник Валерий Духанин. Ведёт программу Николай Бульчук.
Вот если не произойдет так, если вот только я, вот только для себя, если вот семья для того, чтобы себе угодить, — то нет, всё порушится. Мне еще один поворот здесь кажется очень важным. Николай Николаевич Лисовой, Царствие ему Небесное, он мне как-то сказал, ну, собственно, в программе, что смирение ведь через «ять» писалось до революции, и это было однокоренное слово со словом «мера». То есть смирение — это знание своей меры. Ну, я понимаю, что это такой вопрос, может быть, лобовой, на который сложно ответить положительно, но все-таки вот насколько вы свою меру знаете? Ее приходится узнавать. Приходится узнавать. Потому что, конечно, когда вот человек еще юный, он учится, то у него такой максимализм и, соответственно, планы, максимальные планы. Вот то там сделать, это сделать. А потом ты проходишь… Но как правило, после 40 лет уже происходит это. И ты… Смиряешься поневоле, или что? Уже поневоле должен понять, что ты уже не сможешь стать, ну, допустим, ученым. Ну вот, скажем, защитил я кандидатскую диссертацию, а когда взялся за докторскую, то уже сил не хватило просто-напросто. А тяжело вы расставались с этой идеей, допустим, защиты докторской? Вы как-то переживали по этому поводу? Ну как… Нет, для меня это не было основной целью. То есть я писал очень много на другие темы, и больше вырисовалось как бы направление такое вот литературное, ну, духовной направленности, конечно, то есть не сугубо научное, где вот ты сидишь с такими чрезвычайно учеными книгами, изыскания всякие делаешь. Но и здесь ты прекрасно понимаешь уже, что… вот, ты видишь, допустим, Достоевского, ты видишь даже современных каких-то авторов, которые пишут лучше… Вот так смотришь, да? И начинаешь понимать, что вот Господь тебе дал свою меру, и не нужно здесь перепрыгивать через себя. Ну, раньше-то, конечно, из-за этого и гробил свое здоровье, что сидел там и в ночь, специально. Ну, допустим, если знал, что завтра у меня там ряд каких-то дел, которые — туда поехать, туда поехать… То есть специально перед этим работаешь в ночь, чтобы максимально как бы за два дня литературно поработать, что-то написать, что-то там проштудировать, а потом уже с мутной головой следующий день ездишь, решаешь какие-то вот там хозяйственные дела, то сейчас уже начинаешь понимать, что, вот, какую-то Господь дал тебе меру — и не нужно перепрыгивать, иначе просто всё переломаешь. То есть, эта мера — она познается, и приходится ее познавать. ПРОЩЕНИЕ Ваше отношение к исповеди — не как человека, который исповедуется, а как человека, который исповедует, — оно сильно поменялось после опыта болезни? Я скажу так, что, конечно, болезнь — она приоткрывает… Но вы, наверное, ждете от меня, что я скажу, что стал я там мягче… Нет, у меня нет ожиданий. Понимаете, как раз, может быть, в чем-то даже наоборот. Неожиданный ответ. Очень интересно, да. Почему так? Потому что я-то как бы и раньше особо там старался людей не… как-то жестко не относиться. А потом вот, когда болезнь, то, вот… Понимаете, болезнь — это такой целый период, в котором ты многое переосмысливаешь, и внутри вот всё как-то перерождается, перегорает прежнее, что-то новое появляется. И потом вдруг видишь, что вот здесь я, конечно, был неправ, то, что люди, допустим, приходили, спрашивали на что-то позволение. То есть как раз вот болезнь — она привела к тому, что я понял, что кое-где нужна строгость. Болезнь — она как бы обнажает голос совести. И совесть — она вот своей болью говорит, что вот здесь надо было так, чтобы люди не впадали потом в грехи из-за твоего попустительства. А получается, ты, как священник, попустил, они впали в грехи — и ты тоже к этому причастен. С такими вещами нельзя, конечно, играть. И ты вот в этой каше заварен и понимаешь, что где-то надо было просто больше строгости проявлять. Отче, а вот, вы говорили в интервью, что, когда вы оказались в Израиле, когда вам один священник сказал, что вот, вы человек хороший, но у вас есть грехи. И вот, если я правильно это услышал, там вот есть такая связка «грех — болезнь», да? Если мы принимаем логику, что болезни посылаются за грехи, вот, кармически, во-первых, мне кажется, мы, действительно, движемся в сторону кармы и судьбы, а не христианского отношения. А во-вторых, мы в этой логике никогда не объясним, почему негодяи не болеют. То есть понятно, можно это списать на то, что Мои пути не ваши пути, говорит Господь. Но если Его пути не наши пути — мы не имеем права сделать этот вывод. Вот мне, скорее, опять же, что я у вас прочитал, тоже у вас, кажется намного более здесь мне близким и важным: болезнь как возможность увидеть грехи конкретному человеку. Но вот принять позицию «любая болезнь есть следствие грехов» — мне кажется, мы от Евангелия куда-то здесь уходим, нет? Ну, конечно, да, конечно. Ведь помните же, сказано, что не он согрешил и не родители его, что он таким родился, даже родители его не согрешили. Но чтобы дела Божии явились на нем, то есть, особый Божий промысел. Но скажу так, что… и вообще жизнь вся — она, понимаете, не подчиняется логически формальным законам, во многом. Потому что Господь Бог — это вот не электрический ток, который, когда там к оголенным проводам прикоснулся — и он тебя бьет. Неважно, хороший или плохой ты человек. Прикоснулся — он тебя бьет, потому что такой закон. А Господь — Он есть Бог живой. И поэтому здесь все-таки совсем другие отношения. Бывает, что человек согрешит, а не заболеет, потому что Господь, вот, Он по-другому ведет такого человека. А бывает, он и не грешит, а наоборот, заболеет. Может быть, или уберегает его, или еще чего. То есть ни в коем случае нельзя бросаться фразами, тем более ставить по медицинским диагнозам такой духовный диагноз, что… ну, как, знаете, некоторые говорят, что вот, если кто обижается, значит, заболеет раком, если кто гневается, то у него или с печенью, желчь, значит, с желчными протоками что-то не то, и так далее. Ну, там с блудными страстями — я уж там не знаю. Что-то ужасное должно наступить, да. То есть нельзя — почему? Потому что ты выступаешь тогда как такой судья, и очень примитивный судья. Очень примитивный судья, который вообще даже не соображает, что на самом деле и как. Но есть вот, действительно, что Господь, путем каких-то болезней кому-то дает некие вот подсказки. А я даже вопрос-то не задавал, а просто во мне жила такая вот мысль, именно вот внутри, что я умру. До этого позвонил вдруг один наш выпускник, священник, отец Александр, фамилию не буду говорить. И он вдруг говорит: «Отец Валерий, а с вами ничего не случилось? Вот, мне неожиданно сон был такой. Я вообще, — говорит, — в сны не верю, как вы понимаете, что мы, священники…» Обычное начало в таких случаях, да. Ну, священники, все-таки, к снам очень критично. Но, говорит, очень необычный, что я приезжаю в нашу семинарию, захожу в аудиторию — и вижу вас, подхожу поздороваться, и вдруг чувствую, что рука мертвенно холодная, и как вот такой запах смерти пошел, вот этого тления, когда уже почивший. Ну, вот, я говорю, я заболел, то и то, диагноз. И… ну, он говорит: мы, конечно, молиться будем. И я вот с этой мыслью, что как бы смерть, приезжаю туда и там попадаю в один из монастырей. Он не священник, он монах, хотя игумен. То есть там такое бывает. Понимаю, да. И он неожиданно вдруг говорит… И я его не спрашиваю, вообще, в принципе не спрашиваю, просто вот ему там сказали, что я вот болею. А он говорит, что нет, не умрешь. Сейчас вот не умрешь. Ну, еще кое-чего говорил, не буду передавать. Но говорит, так скажу, что вы, конечно, человек добрый, по-доброму к людям относитесь, но у вас есть грехи. И вот болезнь дана за грехи. И он так сказал, что эта болезнь — она поможет увидеть грехи и освобождаться от них. То есть вот здесь как бы ключевое. Ну, да, «потому что у вас есть грехи» — не ахти себе какой вывод, как будто бы вы не знали, что у вас есть грехи, да? Я знал, что они есть, но я не все их видел. А как раз в период всего вот этого испытания жизненного они стали проявляться как бы вот в картинах, в новом таком осмыслении, и пошло вот отторжение от них, вот в чем дело. Вот это было ключевым в данный период жизни. То есть пошло полное внутреннее отторжение и исповедь уже в новом таком ключе, чтобы освободиться от них, уже вообще не прикасаться к этому. Вопрос такой: а значит, есть и мнимая любовь? Ох, да. А вот, мнимая любовь, это что такое? Да мнимая любовь — это вот то, во что мы все время вляпываемся по нашей жизни, когда мы думаем, что это вот любовь. Или кто-то вот там влюбился, и вот у него эмоции вспыхивают, и думает, что это любовь. И вроде бы он… мы же говорим: любовь — это жертвенность, собой там пожертвовать. А влюбленный тоже готов пожертвовать собой там ради любимого, пойти на смерть. Но дело все в том, что эта влюбленность — она не испытывается вот именно буднями. А любовь подлинная… Вот все-таки не буду давать определение словесное, пусть каждый вот сам нащупывает в своей жизни. Потому что наша жизнь — это есть путь к постижению любви, какая же она, чтобы изнутри ты понял, что же такое любовь. И вот с годами, если ты стараешься, то, может быть, и поймешь. А может, и нет. То есть да, вот дети, допустим, они там где-то вот и ссорятся, и что-то там и против… А ты вот уже… не обида, ничего, а уже по-другому. Все равно они мои родные. Все равно люблю. Все равно вот для них, понимаете. То есть они, даже если что-то они и вспыльчиво ответят — нет, все равно. То есть любовь — это когда все-таки о себе забываешь — и о другом. И до конца. И уже молишься не столько о себе, сколько о другом. Но получается, жертвенность все равно? В итоге все равно жертвенность. А вот один мой гость, священник, он сказал: «Жертвенность, радость, благодарность». Вот это ближе к вашему пониманию? Все-таки не только… вы же сами говорите: не только жертвенность. И благодарность, и радость. Но я добавлю, что жертвенность — не в смысле какого-то одномоментного поступка. Вот как бывает часто, героизм. Героизм — это поступок одного момента. А любовь — это все-таки подвиг будней, поднимаете. Подлинная любовь. Когда немытые тарелки, неубранные пеленки, когда жена, допустим, не справляется. И вот в это время, вот — любишь или нет. И вот тут и определяется, есть ли у тебя любовь. То есть жертвенность — она в буднях определяется, буднями, а не каким-то одним моментом, что ты пошел, за кого-то там жизнь отдал. Да, это героизм, но подвиг любви, ежедневный, — он выше. И тут же и будет и радость, кстати. И на самом деле, я так вам скажу, что когда вот любовь, то всё взаимосвязано, чему посвящена передача, то есть, и терпение, и прощение, и вера, и надежда — всё здесь совмещается, в любви. Потому что такой человек — он всегда надеется, что любимый… любимый всегда с тобой будет или исправится. И в любом случае ты надеешься, что Господь ему подаст, подаст всё лучшее. Ты веришь в него. Ты прощаешь. Ты не будешь обижаться. Ты терпишь. То есть любовь — это вот не что-то как бы одно, а это одно совмещает в тебе. Всё вместе. Как калейдоскоп таких добродетелей, сияющих. Рассуждая о тайне любви, вы говорите, что есть еще тайна утраты любви. И вот как раз когда ты не отодвигаешь себя, а себя ставишь на первое место. Но вот, смотрите, а ведь есть еще такая точка зрения, что… ну, когда вот нам говорят: вот милостыню творите — для себя, вы для себя это делаете. Это что, какие-то такие тут словесные экзерсисы? Ну, потому что мы немножко, получается, загоняем себя. Так все-таки отодвигаем себя или для себя? Или это разное? Многие священники так говорят, они почему… Я объясню. Потому что, допустим, вот, они организовывают помощь бездомным. И нам-то хочется, чтобы вот эти нищие — они после вот этой помощи исправились. То есть вроде бы их поддержим, накормим, даже пристроим куда-то на работу, и чтобы они исправились — увидеть отдачу. А он поел, попил, оделся в одежду — и пошел дальше, опять же на улицы, ничего не делать и просить опять милостыню. И вот у многих наступает разочарование. Тогда мы говорим, что ты пойми, что когда ты милостыню проявляешь, то ты свою душу созидаешь через это. И тебе кажется, что нет отдачи, в лице этого человека. Но на самом деле, это уже в твоей душе проявляется. У меня, кстати, по этому поводу много было внутренних борений, давать кому, не давать. Но меня в конце концов сразило что. То, что не так давно уже в календарь включен праздник Светописанной иконы Божьей Матери, которая на Афоне явилась. Потому что вот я помню, еще в 90-х годах фотография такая распространялась, как в начале 20-го века раздавали… русский Пантелеимонов монастырь раздавал еженедельно милостыню, там трудное время было в начале 20-го века, и вот наш монастырь раздавал милостыню. И однажды, когда… Почему сфотографировали? Потому что Кинот, то есть управление Афона, оно предписало не раздавать больше, так как сказали, что вы через это… милостыня должна быть с рассуждением, чтобы не потакать греховности, вот этому бездействию их, тунеядству их не потакать. И решили последний раз раздать. И потом на фотографии проявился образ Божией Матери. И вот включили даже в календарь у нас вот этот праздник Светописанного явления образа Божией Матери. Ну я тут понял, что, значит, Господь — Он все-таки говорит нам, что неважно, какие люди, ты, главное, подавай, подавай, для тебя это не забудется. То есть в этом смысле… Ну, понимаете, когда мы что-либо делаем, мы же не можем полностью все равно отрешиться от своего «я», мы же не буддисты какие-то. То есть буддизм пытается отказаться от личности и потом в полном ничто раствориться. А в христианстве не так. Личность — она не исчезнет. Личность — она преобразится. И как раз когда к Господу приобщается, то она раскроется во всей своей полноте. А что отпадет?
⚡️⚡️⚡️ОТЕЦ ВАЛЕРИЙ ДУХАНИН ПРО ВОЕННЫЙ МЯТЕЖ ПРИГОЖИНА: САТАНА ИСКУСИЛ ЕГО
Тесно стало, устал, выгорел. Как прокомментируете подобные случаи? Главное, конечно, почему это становится возможным. Иногда мы встречаемся с чисто человеческим фактором, когда чрезвычайные нагрузки, а иногда и жесткость со стороны вышестоящих надламывают душевные силы служащего. Но всякий человеческий фактор можно разрешить также по-человечески — перевестись в другое место, освободиться от части нагрузок. А на самом деле нужно всего лишь до конца довериться Богу, вверить свою жизнь в Его руки. И Господь устроит все так, как надо.
Но если говорить по существу, то идет война, духовная брань за наши бессмертные души. Диавол ищет, на чем подловить человека. И под прицелом, прежде всего, священнослужители. Мне встречались случаи, когда Господь очевидным, чудесным образом помогал священникам. Исполнялись их молитвы, через них Господь спасал людей. Это реальный опыт соприкосновения с Небесной помощью.
И вот, те же самые священники, пример которых меня вдохновлял, вдруг впадали в тяжкие прегрешения и оказывались изверженными из священного сана. А кто-то уходил сам. То есть Господь, несомненно, рядом и помогает, но и искуситель не дремлет. А где же ты сам? К чему ты хочешь прийти в итоге? Нельзя доверять самим себе, нельзя думать, что мы сами по себе выше каких-то соблазнов.
Диавол с нами не будет шутить. Очень легко оступиться и впасть в тяжкий грех. А когда ты перестал жить по вере, то и сама вера становится чем-то эфемерным. Такого человека больше привлекают какие-то земные науки, психология, бизнес или что-то подобное. А Божие для него уже не так очевидно. И эта наклонная ведет к пропасти.
Пандемия в этом смысле дает нам очень хороший урок. Как, оказывается, быстро люди покидают земной мир: еще вчера человек был с нами, а сегодня душа расстается с телом, и вот — какой она переходит в иной мир? Еще есть возможность от сердца помолиться Господу, покаяться, очистить душу, сделать какое-то добро другим людям — не теряй этот день. Для христианина данный ему день — это возможность духовного предстояния перед Богом. Если да — расскажите об этом. Что посоветуете тем людям, кто прямо сейчас испытывает кризис веры?
Я помню, как в первый период пандемии, когда все оказались на изоляции, мы просто были духовно разбиты. Вроде бы все в семье как раз вместе, есть возможность заняться чем-то созидательным, а, оказывается, нет. Кто-то из детей начал смотреть сериалы, потом подтянулись и мы, взрослые. И вот так первая изоляция с треском для нашей духовной жизни провалилась. Потом мы переключились на онлайн-богослужения, вроде бы это помогало хоть немножко поднять духовный настрой. Но не хватало чего-то самого главного.
Трансляция служб вдохновляет к чистым мыслям, к молитвенным воздыханиям, но ты остаешься отстраненным наблюдателем.
Почему же мы не замечаем этого в своей обыденной жизни? Они имеют от Бога дар возвращать людей к жизни — и тем самым причастны таинству спасения Пусть никто не осудит меня, но в тот момент реанимация мне представилась подобной священному алтарю, а действия персонала реанимации — священнодействиям служителей храма. Они воссозидают в человеке жизнь, делают по земным меркам невозможное, имеют от Бога особый дар воскрешать и возвращать людей к жизни, тем самым причастны таинству спасения сотворенных Богом людей. Конечно, всё это относится не к вечному спасению души, обретаемому только в храме, а к временному спасению тела. Но ведь свои души мы спасаем, покуда не расстались с телом, значит, и это временное спасение, восстановление здравия тела тоже важно для нас. А потом всё завершилось очень просто. Меня откачали, вернули к жизни и спокойно отпустили домой.
Они не ждали ни благодарности, ни признательности, ни денег, хотя трудно поверить, что зарплаты простых городских врачей высоки. По-доброму и с улыбкой напутствовали советом, чтобы больше к ним не попадал. Они сами остались там, как врачи на передовой, бескорыстно спасая жизнь всякого смертельно раненного. Жаль, что часто мы не замечаем, как рядом с нами бескорыстно трудятся, вершат святое служение люди, спасая жизнь таким же, как мы. Как и молящиеся за тебя дети, так и врачи реанимации подобны ангелам, небесным хранителям, которые защищают и сохраняют нам жизнь. Вспоминается еще только одно прошение ектении, которое после реанимации стало для меня самым важным, выше всех земных достижений, свершений: «Прочее время живота нашего в мире и покаянии скончати у Господа просим». Если умирать, то лучше мирно, а если жить, то только в покаянии. И вверить себя в руки Божии.
Приготовила ванночку с фурацилином, начала его обмывать, обтирать. Но тут его сердечко перестало биться. Мальчик сразу посинел.
Медсестра мгновенно принялась реанимировать его, делая массаж сердца — сжимала его крохотную грудку двумя пальцами. Сердечко сразу стало биться. Мальчик порозовел и начал снова пищать: «Вот, я живой».
Улучив секунду, она схватила ближайшую склянку с каким-то лекарством, разбила и тут же крестила малыша Теперь надо бы его крестить. Но как? Едва она убрала руки, чтобы кинуться за святой водой, как маленькое сердечко, зависевшее от ее рук, вновь остановилось.
Она не могла бросить его и продолжала спасать едва теплившуюся жизнь в его сердце. Но не могла и оставить некрещенным. Улучив секунду, схватила ближайшую склянку с каким-то лекарством, разбила и тут же крестила малыша.
Вот так еще один Сергий родился в вечную жизнь. Теперь она была его духовной мамой. Она молилась и делала ему массаж сердца до самого утра.
Достаточно было отнять руки, и маленькое сердечко переставало биться. А бросить его она не могла. В какой-то момент, среди ночных часов, ее осенила мысль: вот так и Господь нас держит в руках Своих, Ему достаточно отнять руку — и прекратится жизнь наша.
И вот она молилась, делала ему массаж сердца, пока не наступило утро, и так она передала малыша сменившей ее медсестре. Может быть, она слишком вкладывала себя во все это, руководствуясь сердцем и не очень пытаясь осмыслить, оценить способность ребенка к жизни телесной. Ее сердце не позволило ей оставить его, и потому она боролась за его жизнь до конца.
Врачи ее понимали и не мешали. Но когда, обессиленная, она передала свою смену, то достаточно скоро к ней подошла врач и сказала: «Ты знаешь, он уже отошел, он все равно бы не смог выжить». Бессмертная душа ее маленького крестника покинула тело, чтобы чистым, белоснежным Ангелом устремиться к Небесам.
Не смерть победила. Победила Любовь. Он успел принять Таинство.
Он не умер там, на подоконнике, всеми преданный и оставленный. В лице одной любящей души он обрел духовную маму, и в ее лице человечество оказалось не безнадежно. Ибо бывает достаточно одного человека с живым, любящим сердцем, чтобы победила Любовь.
В Крещении младенец родился для Неба, и Небо приняло его в свои ласковые объятия. Дивное диво! Одни попирают собственных деток, ибо хотят пожить для себя.
Внешне так, а внутренне… Внутренне это всецелое последование за Христом, служение до самозабвения — оно и составляет сущность пастырства. Вот, например, она такая. От алтаря храма на земле восшел к Алтарю Небесному. Эти пастыри оказались верны Церкви до конца, отдались всецело служению. А вот что сам архимандрит Тихон Агриков говорил о пастырстве, когда преподавал пастырское богословие в Московской духовной академии: «Пастырь Церкви Христовой должен пламенеть любовью к людям и любовью к горнему миру; пастырю нужно любить, что дышать воздухом. И любить, не делая различия, без расчета, без выбора. Любить и радовать всех, именно РАДОВАТЬ — это есть постоянное и тихое торжество истинной пастырской любви, ибо пастырь без любви что цветок без цвета, утро без зари, день без сияющего солнца или, как по апостолу, потухшая звезда, блуждающая во мраке ночи Иуд. Жертвенные пастыри — они и сейчас есть. Они всегда есть, потому что Церковь с нами всегда.
Самое же худшее в пастыре — безжертвенность. Службы его превращаются либо в нудную отработку времени, либо в демонстрацию своего мнимого величия, в подчеркивание своего высокого положения, постоянное напоминание другим о субординации, об их непослушании и т. В общем, это оборачивается сплошными нервотрепками. Паства быстро распознает, любит ли пастырь молиться. Является ли молитва для него формальностью, требоисполнением ради денег, или же пастырь рад помолиться за тебя, искренне хочет твоего спасения. Когда я сам стал священником, то заметил удивительную истину. Если торопиться в исполнении какой-либо требы, чтобы выполнять ее поскорей, лишь бы пораньше уйти, лишь бы отделаться, то внутри наступает сбой. Всякое служение начинает тебя утомлять, тяготить. Если же еще допустить небрежение, то душа превращается в какой-то ад самых тягостных чувств.
А вот когда ты отдашься молитве полностью, когда каждое моление по просьбе других воспринимаешь как радостную встречу с Господом, то это питает и внутренне обогащает тебя. Молитва за других становится и твоим личным общением с Господом. И так весь день может пройти в радостном служении Богу, Который весь есть Любовь. Вот он и Рай. Не раз в храм приходил я морально истощенным, без каких-либо сил. Не было даже сил с кем-либо переговорить, настолько нервная система была издергана, измотана. Но вот в алтаре ты становишься перед святым Престолом, от самого сердца стараешься вникать в молитвы и песнопения. И через небольшое время усталость покидает душу, становится радостно, свободно, легко. В сердце появляется какой-то простор, и хочется этой радостью делиться с другими.
Видя старцев и духовников, я пришел к выводу, что подлинные пастыри говорят больше к Богу, чем к людям. Произносимое ими слово — к Богу в молитве, а потому и земное слово, обращенное к людям, становится иным, несет на себе отсвет Неба. Вспоминаю своего первого духовника. Он и ныне здравствует и служит Господу в далеком городе Оренбурге. Разделенные полутора тысячей километров, мы не имеем возможности видеться часто. Отец А. Но люди тянутся именно к нему. К нему на исповедь непременно очередь. Когда я подходил к нему на исповедь, душа раскрывалась сама и не было такой тайны, которой не хотелось бы ему раскрыть.
Он мог просто сказать: «Возложи всё упование на Господа. Господь Сам всё управит». Казалось бы, эти слова произносят тысячи других людей. Но он говорил так, как не скажет другой. С таким чистым доверием Богу, с таким сердечным теплом, что и у тебя на душе теплело. Что есть произнесенное слово? Оно — выражение нашего сердца. Оттенки слова несут на себе отблески души — с кем же пребывает она в сокровенных тайниках своих, кому посвятила себя. У страстного человека и речь страстная.
Кто же стяжал благодать Духа Святого, у того и речь несет на себе печать Неба. Бывает, слов много и вроде бы правильных, но все они наполнены такими страстями, что исчезает смысл произнесенного. Слова опустошаются из-за наших страстей, из-за того, что на словах одно, а в жизни другое. Такие слова становятся бессмысленным звуком. А бывает, одно произнесенное слово преображает всю твою жизнь, воскрешает, дает смысл всему твоему бытию. И этих воскрешенных людей, отрезвленных, спасенных, например после одного слова отца Кирилла, я не раз видел. Пусть сами они так и не стали святыми, но слово батюшки провело в их жизни какую-то новую черту, отделило от ветхого образа жизни. И слово отца Кирилла, и отца В. Потому что в таких духовниках, как отец Кирилл, не чувствовалось ни зависти, ни корысти, ни тщеславия, никакой фальши или тончайшего лукавства, в общем, всего того, что бесконечно копошится в наших душах.
В нас слишком кричат наши страсти. И потому голос нашего слова слаб. Итак, пастырство — не обязательно многоречие. Пастырство — это слово, наполненное Духом, а Дух животворит, преображает, соделывает духовным тех, кто принял слово. Подлинное пастырство — принятие пришедшего человека как посланного от Бога, молитва о нем как о себе. Мы и о себе-то теплохладно молимся. Подлинное пастырство — пробудившаяся душа и потому способная пробуждать других. Звуки Рая, услышанные душой пастыря в непосредственном живом опыте, доносятся через него и до его паствы. Простые слова на исповеди духовника способны воскресить и самого отчаявшегося.
Конечно, каждый личный опыт носит печать субъективности. Но и личный опыт для каждого из нас имеет огромное значение. По моему наблюдению, те удивительные пастыри, духовники и старцы, с которыми Господь сподобил меня соприкоснуться, старались держаться в тени, остерегались вторгаться самонадеянно в чью-то жизнь, их самозабвение поражало. Они служили Богу, Церкви, людям, забыв о себе. Им бы и в голову не пришло свести смысл своей жизни к постоянным ток-шоу, как мы уже сказали, к ежедневным селфи, раскручиванию своего образа в социальных сетях, подсчитыванию лайков и болезненной реакции на комментарии. Те же, которые думают о себе, те себе и служат: создают образ, имидж и еще, продвигая вперед себя, пытаются оказывать мощное психологическое воздействие на других. Утрата пастырства «Порази пастыря, и рассеются овцы» Зах. Отвлеки пастыря от главного дела жизни — и ты погубишь его служение. Займи его профессиональным спортом, выступлениями на рок-площадках, привлеки к маркетингу, PR-технологиям, к изучению трендов и хайпов — и на пастырство у него просто не останется времени.
Изменится и сам дух его. Почувствовав вкус популярности, встречая восторженные похвалы своему имиджу, он испытает серьезное искушение — сладостно-довольное чувство нашепчет ему, что теперь он — «звезда». Он не заметит, что падающие звезды всегда ярко горят, завораживают взор собравшейся публики, а потом остается лишь едкий дым. В силу своей духовной незрелости, он ловко встроится в ряд модных «крутых парней» — с понятным миру сленгом, с образом жизни по правилам мира сего. Неотмирность уйдет, а образ мира сего в нем запечатлеется. И вот он уже весь там, в пучине модных увлечений, сердце его в социальных сетях, в раскрутке самого себя, в наращивании популярности своего образа, в зарабатывании лайков. А богослужение его уже тяготит, он выше чьих-то страданий, сердечная боль редко посещает его. Я близко общался с теми, кто вступил на эту стезю. С кем-то не был лично знаком, но наблюдал их деятельность.
Я долго восхищался ими, потому что не мог не признать, как мне казалось, эффекта их дел: их уважали рокеры и блогеры, они профессионально владели психологией, они были уверены в себе. Яркость созданного ими образа блистала самой искусной иллюминацией. Созданные ими самими блоги привлекали независимостью взгляда на вещи, они не чурались бичевать чужие пороки и смело говорить о несовершенствах нашей церковной среды. Кто-то из них преуспел в бизнесе, причем ради самого благого дела — строительства храмов и огромных церковных комплексов. Себя рядом с ними я осознавал маленьким лилипутом по сравнению с гигантами, нашедшими с миром сим понятный язык и общие дела, через что, как я думал, они очевидно свидетельствовали о силе Православия. Прошли годы, даже десятилетия, и я вдруг с удивлением обнаружил, что они уже не священнослужители. В прямом смысле этого слова. Кого-то лишили священного сана, кого-то отправили в запрет. Кто-то, будучи успешным блогером, оставив священнослужение, увлекся профессиональной психологией.
К сожалению, это не вымысел. Сначала священник становится «киберпопом», активно выступает в медиапространстве, завоевывает интернет-публику и вызывает всеобщее удивление. Затем наступают неизбежные искушения. После происходит невероятное: священник отказывается от сана и идет учиться на психолога. История реальна, но кроме огорчений она ничего не приносит. Конечно, в каждом отдельном случае всё очень лично. И не посмеем кого-либо осудить.
⚡️⚡️⚡️ОТЕЦ ВАЛЕРИЙ ДУХАНИН ПРО ВОЕННЫЙ МЯТЕЖ ПРИГОЖИНА: САТАНА ИСКУСИЛ ЕГО
священник Валерий Духанин. Лента новостей Друзья Фотографии Видео Музыка Группы Подарки Игры. ЛАВРСКИЕ СТАРЦЫ. Новые чудеса преподобного Сергия. Священник Валерий Духанин. Собственно, к вере пришла благодаря болезни дочери, с мужем крестились, когда. Священник Валерий Духанин, клирик Николо-Угрешской духовной семинарии, кандидат богословия сегодня провел с нами этот Светлый вечер. Священник Валерий нам показал какие зигзаги приходилось делать руководителям церкви, чтобы сохранить Веру. Священник валерий духанин его болезнь последние новости. Валерий Духанин Спасти младенца для вечности: история из жизни Священник Валерий Духанин Бог призывает родителей уберегать детей от греха и питать живительной росой Духа Святого. Иерей Валерий Духанин — выпускник Московской духовной академии, кандидат богословия, проректор по учебной работе и преподаватель Николо-Угрешской духовной семинарии, автор книг о смысле и значении православной веры.
Довериться Богу. Священник Валерий Духанин
| Протоирей Валерий Духанин: биография, борьба с раком и служба в церкви | Беседы с батюшкой. Священник Валерий Духанин 29 ноября 2022. |
| В Оренбургской духовной семинарии прошла встреча со священником Валерием Духаниным | Валерий Духанин Спасти младенца для вечности: история из жизни Священник Валерий Духанин Бог призывает родителей уберегать детей от греха и питать живительной росой Духа Святого. |
| «В больницу иду как на эшафот — ремиссия или снова рак?» Священник Валерий Духанин | Священник Валерий Духанин. |
| священник валерий духанин - Самое интересное в блогах | Духанин Валерий Николаевич, в биографии которого есть удивительный момент обретения веры, рос в обычной советской семье. |
Валерий Духанин
Обыкновенно мы смотрим на грех как на ошибку, жизненный промах, который случился по неведению, неопытности, неразумию. Шел человек, споткнулся, упал, набил шишку, поднялся и дальше пошел. Нет, грех — не просто ошибка, а катастрофа, которая меняет всё внутри тебя и всё вокруг тебя. Как грех Адама в Раю отразился на его душе и на всем мире вокруг, так и грех каждого человека отражается и на нем самом, и на маленьком мире вокруг него — семье, коллективе, отношениях с ближними. Непреодоленный грех внутри способен стать детонатором мощного взрыва в жизни. Затаенная обида оборачивается враждой, подтачиваемое внутри негодование влечет за собой ненависть.
Ненависть и вражда, медленно тлея, сжигают остатки добрых чувств в душе. Вот почему мы видим такое обилие преступлений на почве семейных ссор. Тот, кому ты когда-то говорил: «Люблю», вдруг становится врагом и объектом ненависти. Там, где предполагалось жизненное счастье, вдруг вершится самое огромное несчастье. В основе всех уголовных преступлений лежит обычная греховная страсть — страсть, вовремя непобежденная, вырвавшаяся наружу как зверь, спущенный с цепи.
Сначала этот зверь терзал душу объемлемого страстью, мучил и не давал покоя, ограничиваясь лишь мрачной пещерой его души, но потом, окрепнув, зверь вырвался наружу и начал терзать тех, кто находится рядом. Напряжение, достигшее высочайшего накала, вырывается наружу во внешнем действии. Мысль, воплощаясь, переходит в телесное движение. В наших движениях воплощаются либо добро, либо зло, которые мы питаем в душе. Но страдают прежде всего самые близкие, те, кто находится рядом.
Потому что кто ближе к эпицентру взрыва, источнику заражения или смертоносной эпидемии, тот всегда подвергается большему воздействию. Любой удар, нанесенный ближнему, — это замах Каиновой руки, безумно возмутившейся против родной крови. Печать вечной смерти ложится на лицо преступника. Каин был изгнан из общества человеческого. Любая душа, перешедшая за черту смертного греха, преступления, сама исходит из общества человеческого, становится неспособной к адекватному общению.
Краткий разряд электричества производит пожар, удар молнии попаляет труды многих лет. Так и краткий выплеск человеческой страсти рушит то, что созидалось годами. Медленно и незаметно приближался человек к черте, но переступил за нее одномоментно. Всякое преступление готовится невидимым врагом постепенно, но совершается в единый миг времени.
Редактор программ на радио «Радонеж». Отец Валерий сразу обозначил, что встреча не ограничена какой-либо тематикой, и предложил провести общение в формате «вопрос-ответ». Интересующие участников беседы вопросы были разнообразны.
Студентов младших курсов волновали вопросы брака, выборы будущей супруги; старшекурсники спрашивали о пути к Богу, о жизни священника; взрослое поколение задавало вопросы о месте Евангелия в жизни современного христианина, о взаимоотношениях Церкви и общества. Также отец Валерий отвечал на вопросы о межрелигиозном взаимодействии, о монашестве, об эзотерических практиках, о диалоге с неверующими.
Она являлась ветераном войны, имела орден за то, что после бомбежки спасла из-под завалов высокопоставленного чиновника, о чем сохранилась заметка в газете от тех давних лет, где говорилось, что ее наградил сам Сталин. Валентина Кронидовна чем-то болела, отец Вадим предложил ей исповедоваться и причаститься, сказал, что рядом хра.
Ей было уже 86 лет, она находилась в госпитале в крайне тяжелом состоянии. Чтобы разминуться с родственницей, достаточно было каких-то секунд, но Бог устроил встречу в нужном месте в нужный час. Вернул их в палату, чтобы вернуть душу Валентины Кронидовны Небесному Отцу. В дароносице каким-то чудом оставалась еще одна частица Святых Даров.
К этому моменту врачи не знали уже, что предпринять: некогда мужественная женщина, герой страны, Валентина Кронидовна испытывала страх, боялась находиться одна и спать с выключенным светом. Но в душе ее происходила и более радостная перемена — в ней родилась жажда возвращения к Богу. Она признавалась: «Мне страшно умирать. Вся моя жизнь прошла впустую». Находившиеся рядом родные возражали: сколько, мол, ты достигла за свою жизнь и сколько всего у тебя есть, включая правнуков. Она ответила: «Да, это так. Но сейчас это меня не радует, и я очень жалею, что в свое время одному молодому человеку сказала, что Бога нет, и что я могу обойтись без Него. Я очень хотела бы успеть покаяться». Так переосмыслила она ту вроде бы совершенно несостоятельную встречу отца Вадима она не узнала.
Нужна помощь в лечении отца Валерия Духанина. ВАЖНО!!!
У священника Валерия Духанина была 4-я стадия рака кишечника. Беседуем со священником Валерием Духаниным, автором книги «Оккультизм, суеверия, порча. Низложенный священник Беляев записал видеообращение к патриарху Кириллу. Лента новостей Друзья Фотографии Видео Музыка Группы Подарки Игры. Главная» Новости» Священник валерий духанин его болезнь последние новости. В РПЦ отказались называть причины запрета в служении иерея Сафронова после панихиды по Навальному. Глядя на детей, я вспомнила слова батюшки: какая же я дура, что я плачу!