'«книга о царях» у иранских народов': ответы и похожие вопросы из кроссвордов и сканвордов. Магические семь предметов и продуктов на столе становятся символическим даром Солнцу, которое, принимая этот дар, должно позаботиться о богатом урожае. «Книга о царях» у иранских народов. Общее название прозаических и стихотворных сводов мифов и исторических хроник иранских народов.
Ответы на кроссворд АиФ номер 17
И ударились осколки того камня, принеся с собой искры, а сердце камней запылало огнём. Не было убито отродье, но нашлась огненная сущность кремня. А потому каждый раз при ударе стали о камни высекаются сильные искры. Когда пришла ночь, своими руками Хушанг и его люди сделали море огня, устроив его целую гору, и ходили вокруг. В ту ночь был их праздник, тогда видно они пили. Праздник был назван «Саде», и дошёл он до нас. Взял затем он руду своими руками и огнём разделили железо и камень. И так создал он мастерство кузнецов, что вылепляют булавы, топоры, топорики, пилы. А уж затем обратился он к воде на полях, её принося ирригацией. Она несла воду с озёр до равнин, каналы были же ею.
И применял Хушанг свой фарр для сокращения чужого труда. И стало больше земель, что были годны для растений. И каждый теперь мог заниматься зерном для своего хлеба, и собирать фрукты, приходя на поля. Применил Хушанг свою власть, данную богом, и разделили он животных на диких и пригодных к охоте онагров, и оленей и тех, что имеют назначение у людей. То были коровы, овцы и ослы. И убивал он животных ради их шкурок как горностаев и лис, мягких белок и соболей, мех, которых так тепл. И делал из шкур он одежду. Правил Хушанг и нёс справедливость в творениях, что после ушли, сохранив его имя. В дни своей силы, он боролся, строя планы и схемы.
Но подошли и его дни к концу, даже при всех его знаниях и чести. И ушёл он. Мир не будет хранить твою веру и не покажет тебе её сущность. И воцарился он на троне отца своего, поклявшись сохранить его обычаи. Отправил Тахмурес своих советников к отцу, и пылко с ним говорил: «Ныне трон и корона, казна, страна и армии стали моими. И с мудростью, данной мне очистить мир от зла я должен. И должен я усечь власть сих демонов и воцариться как правитель мира. Всё лучшее в мире я покажу и доступным сделаю людям». И остриг он овец, остриг коз, спрял их шерсти в пряжу, из которой пошил он одежды.
И после научил он людей ткать ковры. Стада его питались травой, да и соломой и ячменём. А из числа диких зверей отобрал он рысь и гепарда, да и привёл их с гор на равнины, повелев быть им хищниками. Да и избрал он орлов и ястребов, кур и петухов, что голосят на рассвете, и показал он людям как их приручить и верно говорить с ними. Говорил Тахмурес и о скрытых чертах вещей, и поражались этому люди. И сказал он о том, что люди должны молиться Богу, давшему людям власть над животными земли. У Тахмуреса был Шахраб, мудрый визирь. В его мыслях не было зла, за что его уважали. Голодая днём и молясь ночью, он был счастливой звездой царя.
И нёс он контроль над всеми нечистыми душами. Справедливости в правлении желал Шахраб царю, следя за его праведными путями. Так что Тахмурес праведно жил, и его фарр был полон света. Царь связал Армана чарами и воссел на него, и сидя на демоне, совершил путешествие по миру. Увидев то, что демоны собрались группами, возроптав на царя, говоря, что корона и фарр не принадлежат ему боле. Но Тахмурес узнал о наветах и напал на них. Так он победил он бунт, помня о славе Бога, подпоясался и поднял свою булаву, положив на плечо и став готовым к атаке. И в великую армию собрались колдуны и демоны, а во главе её встал чёрный демон. Тогда их рёв добрался до неба.
Но смутил их Тахмурес, и война не была долгой. Оглушили две трети врагов с заклинанием, а тех, кто остался, сразила тяжёлая булава. Заковал он их в цепи, да и бросил демонов пыль, и молили они сохранить им жизни. Сказали они: «Нас не убивай ты, мы же можем в ответ научить чему-либо новому и полезному». Царь сохранил их жизни, а они должны были поведать секреты. И освободил царь их от пут и цепей, у демонов не было выбора, они подчинились ему. Они научили царя как писать, и сердце его засияло как Солнце. Не только письму научили его, но и почти 30-ти начертаниям языков. Там были и письмена Запада, и арабов, и персов, а ещё согдигийцев, китайцев и людей Пехлеви.
И показали демоны, как формируются буквы и как они же звучат. Подошли к концу и его дни, да ушёл он, оставив память о войне и борьбе. Правление Джамшида В день смерти Тахмуреса плакали все. Но великолепный сын готовился к занятию трона, ведь его сердце создано было отцом. И одел Джаммуд золотую корону, как-то велели порядки царей. И царский фарр был его. И представился ему мир; все раздоры ушли, а все демоны, птицы и феи повиновались ему. Королевский трон светился от его блеска, и возросло богатство мира. И сказал он: «Слава Бога со мной; я сам — и принц, и священник.
Держу в стороне я злодеев от их чёрных дел, ведя души к свету». Обратил своё внимание он на оружия войны, да и повысил он славу для своих воинов. Его же фарр смягчил железо, он научил людей шлемам, кольчугам, кипарисам, мечам и упряжи для коней. Встав на 50 лет на свой путь, он создавал запасы оружия. А в другие 50 лет Джамшид посвятил одежде, что равно подходит для пира и войн. Туда пошёл лён, шёлк да шерсть; слепил он их парчу и ткани. Он обучал мастерству получения пряжей и тканей, их тканью и покраске. И при нём ликовал его мир, давая радость Джамшиду. А затем 50 лет царь собирал людей всех профессий.
Он отделил тех, чьё дело молитвы и вера, отдав горы им, где они с тех пор и живут. Вслед за тем собрал он копейщиков и львов-воинов, дающих армии твёрдость. Они же у трона опоры, и от них и сходит хорошая слава. А третья группа людей трудилась в полях, где занимались посевом и жатвой. Благодарностей же они не получали, но никто не шёл их ругать, когда пора было кушать. Они — свободные люди, им сорится не с кем, их труд — его процветание. Как мудрец однажды сказал: «Лишь только лень обратит в раба свободного человека». А в четвёртой группе были все, кто создавали ремёсла и промыслы. То были упрямые люди, а сердца их всегда были в тревоге.
А затем повелел он демонам смешать глину и воду, положив её в формы для кирпичей. Они сделали основу-фундамент из гипса с камнями, при помощи геометрических знаний, создали они постройку из кирпичей. И тогда построили они публичные бани и замки, и дворцы, что были убежищами от несчастий. И много времени провёл он, разделяя драгоценные камни от породы, делал он так и с металлами. Принёс тогда он в свои владения рубины, янтарь да золото с серебром. И магия была ему в помощь, когда разгадывал он эти тайны. И научил он использовать парфюм и духи: бензин, камфору, мускус, масло сандалового дерева, амбру и розовую воду. И обнаружил он способы для лечения хворей, чтобы были люди здоровы. Он раскрывал тайны, и никогда боле не знал мир такого искателя ответов на тайны.
Вслед затем обратил он своё внимание на воду и корабли, став способен быстро путешествовать от страны к стране. Ещё 50 лет прошли в тех трудах, ничто не скрылось от его мудрости. Праздник Новруз Несмотря на всё проделанное, Джамшид стремился подняться ещё выше. Вместе со своим королевским фарром, создал он тон с драгоценными камнями. Да и приказал демонам поднять его вверх к небесам. И там сидел он на своем троне, уподобившись Солнцу на небе, сверкая и сияя. И существа земли пришли в удивление от него и его драгоценностям, и назвали тот день Новым Днём или Новруз. То был первый день в месяце Фарвардин, с него начинается год. Тогда Джамшид отдыхал от своих трудов и отложил всю свою злость.
Люди с его двора устроили большой пир, обратившись к вину и позвав музыкантов. И тот чудесный праздник дошёл и до нас. И он - память о Джамшиде. Три сотни лет прошли и смерть тогда забылась. Люди не знали печали и горя, и демоны были рабами у них. И слушали люди правителя, да и земля их полнилась музыкой. Шли года и светился царский фарр ив сё в мире слушались команд. Изучил Джамшид мир и не нашёл он тех, Чьё величие им заслуги были сравнимы С его: и он, знавший Бога, стал Неблагодарным и гордым, Позабыв его имя. Созвал он командиров своих армий и преклонных советников и сказал им: «Не знаю я никого, кто был бы мне равен.
Именно я дал искусства с ремёслами, рассказав о них людям, да и ничей царский трон не сравнится с моим. И устроил я мир так, как хотел, а ваша пища, сон и спокойствие пришли от меня, как делаете Вы одежду и весь свой уют. Величие, слава, да и корона, принадлежат мне. Кто же посмеет сказать, что царь другим может быть? Но: И говоря так, он потерял свои Фарр от Бога, и после Возросли роптанья людей обо всём. Как мудрый и благоверный подметил: «Если царь ты в делах, то с Богом будь же рабом. А сердца непочтительных к богу заполняется множеством страхов». И померкли дни Джамшида, а его яркий мир стал же серым. Демон-царь Заххак История о Мирдесе и его сыне Заххаке В те дни, в землях арабов был хороший и славный царь, что сто страхом на Бога смотрел.
И имя его было Мирдес. Был он человеком щедрым и справедливым. И стада его, ведомые пастухами, имели в себе тысячи, будь то коров или арабских лошадей, или же коз и молочных овец. И свободно отдавал оно молоко любому в нужде. Тот праведный царь имел сына, в ком не было ни черты от него. И звали того амбициозного сына Заххаком. Храбрый и скорый в своих настроениях, таким же он был в совей злобе. Называли его Бивараспом, и означало такое слово от Пехлеви: «Десять тысяч лошадей» …Ведь были у него десять тысяч арабских коней, и они были с золотыми уздами. И почти все дни, да и ноги, проводил он, катаясь на них, и не стремился он в бой, а показывал всем своё богатство и важность.
На рассвете одного дня Заххаку пришёл Еблись, приняв обличье друга, и речью его был юноша очарован. И сказал Еблись: «Для начала пообещай мне, что с глазу на глаз будем мы говорить, а уж затем я скажу всё, что хочется мне». И согласился с ним любезный молодой человек, ответив на то: «Я никому не скажу об узнанном». Еблись сказал: «Совета моего ты послушай. Никто, кроме тебя не даст мне ответ, лишь только один ты. Почему твой старый отец правит так долго уже? Займи его место, достоин ты больше его. Если моего совета послушаешь ты, то будешь правителем мира». Заххак услышал слова и учёл их, но мысль о пролитии крови своего отца встревожила сердце.
На то он ответил: «Неверно всё это, дай же мне другой совет, а этот не смогу я исполнить». Еблись сказал на то: «Если ты ему не последуешь, то нарушишь ты своё обещание. И будешь как пешка, жалкая пешка у своего правителя-отца». И так загнал Еблись сына царя в ловушку. Так, что Заххак согласился с ним. И сказал он: «Как сделать мне это, какой наилучший вариант для такого дела? У царя Мираса был чудный фруктовый сад, и в темноте на рассвете шёл он туда, чтобы омыть свою голову и тело, а уж после помолиться. И слуга, сопровождавший его, нёс с собой лампу. В саду Еблись вырыл яму, как только арабский царь на следующее утро пришёл в свой фруктовый сад, он упал в яму, да и сломал себе спину.
И кончилась удача у благоверного царя, его дни тоже закончились. А Еблись тогда засыпал яму землёй и пошёл дальше. И прилагал все усилия покойный царь к тому, чтобы был сын в счастье, а он радовался ему, отдавая богатства. Но злой его сын от него отвратился и замешался в его убийстве. ОТ мудрого слышал я, что неважно сколь диким львом может быть человек, он должен проливать кровь своего отца. И есть здесь один неуказный секрет, то он — это мать всех остальных вопросов. И с помощью нечестивого умысла захватил Заххак трон своего отца, надев арабскую корону себе же на голову, да и стал он щедрый на твёрдость к своему народу. Когда увидел Еблись то, как воплотились его слова, то дал он новый совет, имеющий злобу. И сказал он Заххаку: «Коли исполнишь ты мою волю, то дам я тебе всё, что пожелаешь из этого мира.
Следуй же моей воле, и станешь ты царём всего мира; животные, люди, птицы и рыбы — все они станут твоими»». Еблись превращается в повара А вслед за тем превратился Еблись в молодого, интеллигентного и разговорчивого молодого человека и смиренно явился к Заххаку. И сказал он: «Если царь примет мою услугу, то скажу я, что превосходный повар». Заххак поприветствовал его, дал ему место подле себя и дал ему ключ от царских кухней и кладовых. В то время было известно немного блюд, да и всего лишь несколько яств из мяса. Новый повар сделал блюда из свежего мяса, будь то птицы или животных. Накормил Заххака он кровью, чтобы показать его славу, как будто он — это лев. И подчиняясь любому приказу, он открылся для приказов царя. И для начала Еблись приготовил блюдо из яичных желтков, чтобы царю дать здоровье и силу.
Заххак скушал блюдо, а потом уже наградил нового повара. А на то хитрый Еблись произнёс: «Захочешь ли ты жить славно и вечно, завтра я буду готовить всю пищу, что будет питать всё твоё тело». Затем царя он покинул и пошёл размышлять о новом чудеснейшем завтрашнем блюде. Утром Солнца Топаз взошёл на синий купол неба, и повара сердце наполнилось надеждой на блюдо из куропатки и фазаньего мяса. Когда сел царь и стал кушать, то с головой он отдался в руки Еблись. На третий же день повар сготовил с курой и бараний кебаб, а на четвёртый день он сделал телятину, приправив неё шафраном, розовой водой, выдержанным вином и чистым мускусом. Когда Заххак взял блюдо в руки, начав его кушать, то подивился мужской силе. И сказал повар царь: «Ты — хороший мужчина, реши, что ты хочешь, да и попроси ты меня? Затем царь сказал повару, чтобы тот целовал его плечи как плечи закадычного друга.
Демон поцеловал его плечи и тут же исчез, никогда не было видано подобного чуда.
Всё это будет доступно в ближайшее время. Посмотреть ответ — Книга о царях у иранцев. Происхождение слова Посмотреть ответ.
Давайте вспомним те имена из первых частей книги, которые связаны в памяти иранских народов с первыми испытаниями исторической судьбы и первыми одержанными победами; царя Джамшида и чудовище Заххака; воинскую доблесть и справедливый суд царей Фаридуна и Манучихра; удивительную судьбу Заля, выращенного легендарной птицей Симург, потому что он был покинут своим отцом, который отказался от новорожденного сына из-за его седых волос; славного Рустама, иранского Геракла и Ахилла в одном лице, знаменитого как своим великодушием, так и вспышками справедливого гнева; Сиявуша, оклеветанного Судабой и погибшего, как Ипполит в трагедии Еврипида; Александра Македонского, пожелавшего стать персом и принявшего имя Искандер; правление Ануширвана и его всесильного министра Бозоргмехра; великого царя Хосров-Парвиза и, наконец, бурное и плачевное царствование Йездигерда, которое повлекло за собой падение династии Сасанидов и длительное чужеземное владычество. Героические эпизоды перемежаются в книге с прелестными рассказами о рыцарской любви: «Заль и Рудаба», «Бижан и Маниже», «Хосров и Ширин», а также суровыми поучениями в духе Зороастра и философскими и религиозными сентенциями. Одним из парадоксов творчества Фирдоуси является то, что он сумел объединить в своем стиле животворную силу зарождающейся культуры и изысканную утонченность развитой цивилизации. Рубен Леви, которому мы обязаны переводом «Шах-Наме» на английский язык, отметив многократность повторения двух тем — оплакивание побежденных царей и героев и описание восходящего солнца, — весьма справедливо указывает: «Все средства поэтического мастерства использованы таким образом, что нет двух восходов солнца, описанных одинаковыми словами и в одной манере, и нет двух одинаковых плачей». Не имеет себе равных Фирдоуси и в описании пейзажей. Скала Симурга, например, «была так высока, что ее вершина касалась звезд, ибо не рука труженика создала ее и не из камня и глины была она сложена…».
Именно здесь птица Симург вырастит Заля, покинутого своим отцом; в первые месяцы своей жизни Заль будет сосать кровь вместо молока. Фирдоуси неповторим и в описании батальных сцен. Вот как выглядит битва при взятии крепости Сельм: «…Там пали двенадцать тысяч человек, и черный дым плыл над пламенем. Морские волны были черны как смола, а пустыня стала рекой крови…» Иногда он стремится сочетать звуковое впечатление со зрительным, создавая картины в духе полотен Делакруа в сопровождении музыки Вагнера: «…Так силен был топот конских копыт, что пыль, поднятая войсками, скрыла солнце и луну. Клубы пыли сотрясались от грома литавр, и мечи насытились красной кровью… Боевые топоры обрушивались на золоченые щиты и шлемы, и под мощными их ударами содрогались головы витязей». Художественный гений Фирдоуси так же безграничен, как и гений Рембрандта. От грозных картин сражений он легко переходит к щедрым и красочным описаниям природы в разные времена года. Особенно любит он осень. Приведенные ниже слова вложены им в уста царя Бахрама Гура, изображения которого столь часто встречаются на персидских миниатюрах: «Несите теперь цветы, гранаты, яблоки и айву, и пусть золотые кубки будут полны вином. Когда я вижу, как яблоко рдеет цветом граната, когда небо, пестрое от облаков, похоже на шкуру барса, когда благоухает ромашка, переполненная семенами, когда вино красно, как щека кравчего, когда воздух нежен и свеж и нет ни зноя, ни холода, когда земля прохладна, а воды лазоревы, когда мы надеваем меховые одежды, — тогда мы отправляемся на охоту в Джаз».
Но Фирдоуси не ограничивается описанием сражений или времен года.
Полюбуйтесь заснеженными вершинами гор Эльбурс, пройдитесь по живописным долинам и оазисам пустыни Дашт-е-Кавир. Необычный опыт: посетите остров Киш, где вас ждёт беспошлинный шопинг, дайвинг в Персидском заливе и сафари по пустыне.
Поучаствуйте в традиционных церемониях, попробуйте кальян с фруктовым вкусом и познакомьтесь с гостеприимным местным населением. Важно знать Виза: для посещения Ирана требуется виза. Оформить её можно онлайн или в посольстве.
Валюта: национальная валюта — иранский риал. Ввоз и вывоз валюты ограничен. Одежда: в Иране принято одеваться скромно.
Женщины должны покрывать волосы платком и носить одежду, закрывающую колени и плечи.
Фирдоуси. Шахнаме в прозе
Вопрос: "Книга о царях" у иранцев, 7 букв, на Ш начинается, на Е заканчивается. Иранский царь Эрмитаж. Магические семь предметов и продуктов на столе становятся символическим даром Солнцу, которое, принимая этот дар, должно позаботиться о богатом урожае. Важность книги «Шир а-Ширим».
Царь в окружении визирей
| «Книга о царях» у иранцев. | Сасанидский Иран — великая держава с более чем четырехвековой историей (III—VII вв.), в свое время на равных боровшаяся с Римской империей и простиравшаяся от Средней Азии на севере до Йемена на юге и от Месопотамии (а в период наивысшего могущества. |
| Заратустра о приходе Белого царя и Втором Пришествии | Иранский царь Эрмитаж. |
| «Книга о царях» у иранских народов 7 букв | Евреям, которых царь Навуходоносор в своё время увёл в Вавилон, Кир разрешил вернуться в Палестину и восстановить Иерусалимский храм, о чём сообщает «Книга Ездры» (1 Езд. |
| ПЕРСИЯ. ДРЕВНЯЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ | Шахнаме — Оформление страницы книги «Шахнаме». Надгробие Фирдоуси в городе Тус. «Шахнаме». Иллюстрация из издания XVI века. Шах Сулейман (Царь Соломон). Иллюстрация из издания «Шахнаме» XVI века. Британская библиотека, Лондон. Царевна Шаба (Царица Савская). |
| Читать Искандер наме онлайн - Низами Гянджеви | Магические семь предметов и продуктов на столе становятся символическим даром Солнцу, которое, принимая этот дар, должно позаботиться о богатом урожае. |
«книга о царях» у иранцев
Книга царей поэма фирдоуси 7 букв сканворд Просмотров 4 Книга Царей: поэма Фирдоуси в семи буквах Книга Царей, или по-персидски «Шахнаме», является величайшим литературным произведением в истории Персидского языка. Эпическая поэма, написанная Фирдоуси, стала одной из самых известных и важных восточных литературных произведений. Она охватывает историю Ирана с древности до исламского периода, расширяясь на тысячи древних лет и включая эпохи героических вождей, легендарных королей и исторических фигур, таких как Кийомарс, Рустам, Зороастр и Александр Великий. Само произведение было написано Фирдоуси в XI веке и сочетает в себе эпические, исторические и мифологические элементы. Книга Царей Фирдоуси является не только великолепным литературным произведением, но и очень важным источником для изучения истории и культуры Ирана. Она описывает величие и славу древних персидских царей, их подвиги и битвы, а также влияние зороастризма на иранскую культуру.
Дарий правил с 522 по 485 до н. При нем под власть Персии перешла северо-западная часть Индии вплоть до р. Инд и Армения до гор Кавказа. Дарий даже организовал поход во Фракию современная территория Турции и Болгарии , но скифы отбросили его от Дуная. В годы правления Дария греки-ионийцы в западной части Малой Азии подняли восстание. Поддержанное греками в самой Греции, оно положило начало борьбе против персидского господства, которая закончилась только через полтора столетия из-за падения Персидского царства под ударами Александра Македонского. Дарий подавил ионийцев и начал поход против Греции. Однако буря разметала его флот у мыса Афон Халкидонский п-ов. Через два года он предпринял второй поход против Греции, но греки разгромили огромную армию персов в битве при Марафоне, недалеко от Афин 490 до н. Сын Дария Ксеркс правил с 485 по 465 до н. Он захватил и сжег Афины, но после разгрома персидского флота при Саламине в 480 до н. Оставшиеся годы своего правления Ксеркс провел в роскоши и забавах. В 485 до н. В долгие годы царствования его сына Артаксеркса I правил с 465 по 424 до н. В 449 до н. После Артаксеркса власть персидских монархов над их обширными владениями стала заметно ослабевать. В 404 до н. Самым значительным в этой борьбе был мятеж, поднятый Киром Младшим против Артаксеркса II и завершившийся поражением Кира в 401 до н. Большая армия Кира, состоявшая из греческих наемников, с боями пробилась через разваливавшуюся империю к себе на родину, в Грецию. Греческий полководец и историк Ксенофонт описал это отступление в своем произведении Анабасис, ставшем классикой военно-художественной литературы. Организация государства Ахеменидов. Если не считать нескольких кратких ахеменидских надписей, основные сведения о государстве Ахеменидов мы черпаем из работ древнегреческих историков. Даже имена персидских царей вошли в историографию так, как их писали древние греки. Например, имена царей, известных сегодня как Киаксар, Кир и Ксеркс, по-персидски произносятся как Увахштра, Куруш и Хшаяршан. Главным городом государства были Сузы. Вавилон и Экбатана считались административными центрами, а Персеполь — центром ритуальной и духовной жизни. Государство было разделено на двадцать сатрапий, или провинций, во главе которых стояли сатрапы. Сатрапами становились представители персидской знати, а сама должность передавалась по наследству. Такое сочетание власти абсолютного монарха и полунезависимых наместников составляло характерную особенность политического устройства страны на протяжении многих веков. Все провинции соединялись почтовыми дорогами, самая значительная из которых, «царская дорога» длиной 2400 км, пролегала от Суз до средиземноморского побережья. Несмотря на то, что по всей империи были введены единая административная система, единая денежная единица и единый официальный язык, многие подвластные народы сохраняли свои обычаи, религию и местных правителей. Период правления Ахеменидов отличался терпимостью. Долгие годы мира при персах благоприятствовали развитию городов, торговли и сельского хозяйства. Иран переживал свой Золотой век. Персидская армия по составу и тактике отличалась от прежних армий, для которых были типичны колесницы и пехота. Главной ударной силой персидских войск стали конные лучники, засыпавшие противника тучей стрел, не вступая при этом с ним в прямое соприкосновение. Армия состояла из шести корпусов по 60 000 воинов в каждом и элитных соединений численностью 10 000 человек, отобранных из членов знатнейших семейств и называвшихся «бессмертными»; они же составляли личную охрану царя. Однако во время походов в Грецию, а также во время правления последнего царя из династии Ахеменидов Дария III в бой шла огромная, плохо управляемая масса конников, колесниц и пехотинцев, не способная маневрировать на небольших пространствах и зачастую значительно уступавшая дисциплинированной пехоте греков. Ахемениды очень гордились своим происхождением. Бехистунская надпись, выбитая на скале по приказу Дария I, гласит: «Я, Дарий, великий царь, царь царей, царь стран, населенных всеми народами, давно уже царь этой великой земли, простирающейся еще дальше, сын Гистаспа, Ахеменид, перс, сын перса, арий, и предки мои были ариями». Однако цивилизация Ахеменидов представляла собой конгломерат обычаев, культуры, общественных институтов и идей, существовавших во всех частях Древнего Мира. В то время Восток и Запад впервые вступили в непосредственный контакт, и возникший в результате обмен идеями никогда после этого не прерывался. Эллинское владычество. Ослабленное нескончаемыми мятежами, восстаниями и междоусобицей, государство Ахеменидов не устояло перед армиями Александра Великого. Македонцы высадились на азиатском континенте в 334 до н. Граник и дважды разгромили огромные армии под командованием бездарного Дария III — в битве при Иссе 333 до н. Овладев Вавилоном и Сузами, Александр направился к Персеполю и предал его огню, очевидно, в отместку за сожженные персами Афины. Продолжая двигаться на восток, он нашел тело Дария III, убитого его собственными воинами. Более четырех лет Александр провел на востоке Иранского нагорья, основывая многочисленные греческие колонии. Затем он повернул на юг и завоевал персидские провинции на территории, которая в настоящее время является Западным Пакистаном. После этого он отправился в поход в долину Инда. Вернувшись в 325 до н. В 323 до н. Александр в возрасте 33 лет умер от лихорадки в Вавилоне. Завоеванная им огромная территория была тут же поделена между его военачальниками, соперничавшими между собой. И хотя замысел Александра Македонского слить воедино греческую и персидскую культуру так и не был осуществлен, многочисленные колонии, основанные им и его преемниками, в течение веков сохраняли своеобразие своей культуры и оказывали значительное влияние на местные народы и их искусство. После смерти Александра Великого Иранское нагорье вошло в состав государства Селевкидов, получившего свое название по имени одного из его полководцев. Вскоре местная знать начала борьбу за независимость. В сатрапии Парфия, расположенной к юго-востоку от Каспийского моря в местности, известной под названием Хорасан, восстало кочевое племя парнов, изгнавшее наместника Селевкидов. Парфянское государство Аршакидов. Период, последовавший за восстанием Аршака I против Селевкидов, называют либо периодом Аршакидов, либо парфянским периодом. Между парфянами и Селевкидами велись постоянные войны, закончившиеся в 141 до н. Парфяне считали себя прямыми наследниками государства Ахеменидов, и их сравнительно бедная культура восполнялась влиянием эллинистической культуры и традициями, привнесенными ранее Александром Македонским и Селевкидами. Как и раньше в государстве Селевкидов, политический центр переместился к западу от нагорья, а именно в Ктесифон, поэтому в Иране в хорошем состоянии сохранилось немного памятников, свидетельствующих о том времени. Парфия вступила в период практически непрерывных войн с Римской империей, который длился почти 300 лет. Противоборствующие армии сражались на обширной территории. Парфяне разгромили армию под командованием Марка Лициния Красса при Каррах в Месопотамии, после чего граница между двумя империями пролегла по Евфрату. В 115 н. Однако долгие годы войны обескровили парфян, а попытки одолеть римлян на западных границах ослабили их власть над Иранским нагорьем. В ряде районов вспыхнули мятежи. Сатрап Фарса или Парсы Ардашир, сын религиозного лидера, объявил себя правителем как прямой потомок Ахеменидов. Разбив несколько парфянских армий и убив в битве последнего парфянского царя Артабана V, он взял Ктесифон и нанес сокрушительное поражение коалиции, пытавшейся восстановить власть Аршакидов. Государство Сасанидов. Ардашир правил с 224 по 241 основал новую персидскую империю, известную как государство Сасанидов от древнеперсидского титула «сасан», или «командир». Его сын Шапур I правил с 241 по 272 сохранил элементы прежней феодальной системы, но создал в высшей степени централизованное государство. Армии Шапура сначала двинулись на восток и заняли все Иранское нагорье до р. Инд, а затем повернули на запад против римлян. В битве при Эдессе близ современной Урфы, Турция Шапур захватил в плен римского императора Валериана вместе с его 70-тысячной армией. Пленных, среди которых были архитекторы и инженеры, заставили работать на строительстве дорог, мостов и ирригационных систем в Иране. На протяжении нескольких веков в династии Сасанидов сменилось около 30 правителей; часто преемников назначали высшее духовенство и феодальная знать. Династия вела непрерывные войны с Римом. Шапур II, вступивший на трон в 309, за 70 лет своего правления трижды воевал с Римом. Величайшим из Сасанидов признается Хосров I правил с 531 по 579 , которого называли Справедливым или Ануширван «Бессмертная душа». При Сасанидах была установлена четырехступенчатая система административного деления, введена фиксированная ставка поземельного налога и осуществлялись многочисленные проекты искусственного орошения. На юго-западе Ирана до сих пор сохранились следы этих ирригационных сооружений. Общество делилось на четыре сословия: воинов, жрецов, писцов и простолюдинов. К последним относились крестьяне, торговцы и ремесленники. Первые три сословия пользовались особыми привилегиями и, в свою очередь, имели несколько градаций. Из высшей градации сословия, сардаров, назначались наместники провинций. Столицей государства был Бишапур, важнейшими городами — Ктесифон и Гундешапур последний славился как центр медицинского образования. После падения Рима место традиционного врага Сасанидов заняла Византия. Его внук Хосров II правил с 590 по 628 , прозванный Парвиз «Победоносный» , ненадолго вернул персам былую славу времен Ахеменидов. В ходе нескольких походов он фактически разгромил Византийскую империю, но византийский император Ираклий совершил смелый бросок по персидским тылам.
Самую значительную литературную обработку получили сказки также в Египте, двумя или тремя столетиями раньше. Эта редакция XIV—XVI веков «Книги тысяча и одной ночи», обычно называемая «египетской», — единственная, сохранившаяся до наших дней — представлена в большинстве печатных изданий, а также почти во всех известных нам рукописях «Ночей» и служит конкретным материалом для изучения сказок Шахразады. От предшествующих, возможно, более ранних сводов «Книги тысячи и одной ночи» сохранились лишь одиночные сказки, не входящие и «египетскую» редакцию и представленные в немногих рукописях отдельных томов «Ночей» или существующие в виде самостоятельных рассказов, имеющих, однако, — разделение на ночи. К числу таких рассказов относятся наиболее популярные у европейских читателей сказки: «Алад-дин и волшебная лампа», «Али Баба и сорок разбойников» и некоторые другие; арабский оригинал этих сказок имелся в распоряжении первого переводчика «Тысячи и одной ночи» Галлана, по переводу которого они и стали известны в Европе. При исследовании «Тысячи и одной ночи» каждую сказку надлежит рассматривать особо, так как органической связи между ними нет, и они до включения в сборник долгое время существовали самостоятельно. Попытки объединить некоторые из них в группы по месту их предполагаемого происхождения — из Индии, Ирана или Багдада — недостаточно обоснованы. Сюжеты рассказов Шахразады сложились из отдельных элементов, которые могли проникнуть на арабскую почву из Ирана или Индии независимо один от другого; на своей новой родине они обросли чисто туземными наслоениями и издревле стали достоянием арабского фольклора. Так, например, случилось с обрамляющей сказкой: придя к арабам из Индии через Иран, она утратила в устах сказочников многие первоначальные черты. Более целесообразным, нежели попытку группировать, скажем, по географическому принципу, следует считать принцип объединения их, хотя бы условно, в группы по времени создания или же по принадлежности к социальной среде, где они бытовали. К древнейшим, самым устойчивым сказкам сборника, возможно существовавшим в той или иной форме уже в первых редакциях в IX-Х веках, можно отнести те рассказы, в которых сильней всего проявляется элемент фантастики и действуют сверхъестественные существа, активно вмешивающиеся в дела людей. Таковы сказки «О рыбаке и духе», «О коне из чёрного дерева» и ряд других. За свою долгую литературную жизнь они, по-видимому, многократно подвергались литературной обработке; об этом свидетельствует и их язык, претендующий на известную изысканность, и обилие поэтических отрывков, несомненно вкраплённых в текст редакторами или переписчиками. Более позднего происхождения группа сказок, отражающих жизнь и быт средневекового арабского торгового города. Как это видно из некоторых топографических подробностей, действие в них разыгрывается главным образом в столице Египта — Каире. В основе этих новелл лежит обычно какая-нибудь трогательная любовная история, осложнённая различными приключениями; действующие в ней лица принадлежат, как правило, к торговой и ремесленной знати. По стилю и языку сказки этого рода несколько проще фантастических, но и в них много стихотворных цитат преимущественно эротического содержания. Интересно, что в городских новеллах наиболее яркой и сильной личностью зачастую является женщина, смело ломающая преграды, которые ставит ей гаремная жизнь. Мужчина же, обессиленный развратом и праздностью, неизменно выведен простаком и обречён на вторые роли. Другая характерная черта этой группы сказок — резко выраженный антагонизм между горожанами и кочевниками-бедуинами, которые обычно являются в «Книге тысячи и одной ночи» предметом самых едких насмешек. К лучшим образцам городских новелл принадлежат «Повесть о любящем и любимом», «Рассказ о трех яблоках» включающий и «Рассказ о везире Нур-ад-дине и его брате» , «Сказка о Камар-аз-Замане и жене ювелира», а также большинство рассказов, объединяемых «Сказкой о горбуне». Наконец наиболее поздними по времени создания являются сказки плутовского жанра, по-видимому включённые в сборник в Египте, при его последней обработке. Рассказы эти тоже сложились в городской среде, но отражают уже жизнь мелких ремесленников, подённых рабочих и бедняков, перебивающихся случайными заработками. В этих сказках с наибольшей яркостью отразился протест угнетённых слоёв населения средневекового восточного города. В каких курьёзных формах выражался подчас этот протест видно, например, из «Рассказа о Ганиме ибн Айюбе» см. II, стр. Для плутовских сказок характерна едкая ирония изображения представителей светской власти и духовенства в самом неприглядном виде. Сюжетом многих таких повестей является сложное мошенничество, имеющее целью не столько ограбить, сколько одурачить какого-нибудь простака. Блестящие образцы плутовских рассказов — «Повесть о Далиле-хитреце и Али-Зейбаке каирском», изобилующая самыми невероятными приключениями, «Сказка об Ала-ад-дине Абу-ш-Шамате», «Сказка о Маруфе-башмачнике».
Но весь тот мир растаял как дым, И людское зло, и их слава исчезли Правление Хушанга Теперь хозяином мира стал благоразумный Хушанг и принял он корону, сделав это в местах деда. Восседая на троне, Хушанг произнёс: «Правлю я с этого трона над семью средами, и везде повинуются мне». И помня о воле Небес, приступил он к воцарению справедливости. Помогал он цветению мира и наполнилась земля его волей. Открытие огня и установление праздника Саде; и скакал к горам царь в один из дней, ведя своих людей. И возникло перед ними нечто длинное и чёрного цвета. Два его глаза были, что кровавые миски на его голове, а из носа шёл дым, затмевая весь свет. Теперь Хушанг стал осторожен, незаметно подобрал камень, метнув его в зверя, прилагая все свои силы. Но чудище было проворно, убежав за скалу, а камень от удара о стену скалы распался на части. И ударились осколки того камня, принеся с собой искры, а сердце камней запылало огнём. Не было убито отродье, но нашлась огненная сущность кремня. А потому каждый раз при ударе стали о камни высекаются сильные искры. Когда пришла ночь, своими руками Хушанг и его люди сделали море огня, устроив его целую гору, и ходили вокруг. В ту ночь был их праздник, тогда видно они пили. Праздник был назван «Саде», и дошёл он до нас. Взял затем он руду своими руками и огнём разделили железо и камень. И так создал он мастерство кузнецов, что вылепляют булавы, топоры, топорики, пилы. А уж затем обратился он к воде на полях, её принося ирригацией. Она несла воду с озёр до равнин, каналы были же ею. И применял Хушанг свой фарр для сокращения чужого труда. И стало больше земель, что были годны для растений. И каждый теперь мог заниматься зерном для своего хлеба, и собирать фрукты, приходя на поля. Применил Хушанг свою власть, данную богом, и разделили он животных на диких и пригодных к охоте онагров, и оленей и тех, что имеют назначение у людей. То были коровы, овцы и ослы. И убивал он животных ради их шкурок как горностаев и лис, мягких белок и соболей, мех, которых так тепл. И делал из шкур он одежду. Правил Хушанг и нёс справедливость в творениях, что после ушли, сохранив его имя. В дни своей силы, он боролся, строя планы и схемы. Но подошли и его дни к концу, даже при всех его знаниях и чести. И ушёл он. Мир не будет хранить твою веру и не покажет тебе её сущность. И воцарился он на троне отца своего, поклявшись сохранить его обычаи. Отправил Тахмурес своих советников к отцу, и пылко с ним говорил: «Ныне трон и корона, казна, страна и армии стали моими. И с мудростью, данной мне очистить мир от зла я должен. И должен я усечь власть сих демонов и воцариться как правитель мира. Всё лучшее в мире я покажу и доступным сделаю людям». И остриг он овец, остриг коз, спрял их шерсти в пряжу, из которой пошил он одежды. И после научил он людей ткать ковры. Стада его питались травой, да и соломой и ячменём. А из числа диких зверей отобрал он рысь и гепарда, да и привёл их с гор на равнины, повелев быть им хищниками. Да и избрал он орлов и ястребов, кур и петухов, что голосят на рассвете, и показал он людям как их приручить и верно говорить с ними. Говорил Тахмурес и о скрытых чертах вещей, и поражались этому люди. И сказал он о том, что люди должны молиться Богу, давшему людям власть над животными земли. У Тахмуреса был Шахраб, мудрый визирь. В его мыслях не было зла, за что его уважали. Голодая днём и молясь ночью, он был счастливой звездой царя. И нёс он контроль над всеми нечистыми душами. Справедливости в правлении желал Шахраб царю, следя за его праведными путями. Так что Тахмурес праведно жил, и его фарр был полон света. Царь связал Армана чарами и воссел на него, и сидя на демоне, совершил путешествие по миру. Увидев то, что демоны собрались группами, возроптав на царя, говоря, что корона и фарр не принадлежат ему боле. Но Тахмурес узнал о наветах и напал на них. Так он победил он бунт, помня о славе Бога, подпоясался и поднял свою булаву, положив на плечо и став готовым к атаке. И в великую армию собрались колдуны и демоны, а во главе её встал чёрный демон. Тогда их рёв добрался до неба. Но смутил их Тахмурес, и война не была долгой. Оглушили две трети врагов с заклинанием, а тех, кто остался, сразила тяжёлая булава. Заковал он их в цепи, да и бросил демонов пыль, и молили они сохранить им жизни. Сказали они: «Нас не убивай ты, мы же можем в ответ научить чему-либо новому и полезному». Царь сохранил их жизни, а они должны были поведать секреты. И освободил царь их от пут и цепей, у демонов не было выбора, они подчинились ему. Они научили царя как писать, и сердце его засияло как Солнце. Не только письму научили его, но и почти 30-ти начертаниям языков. Там были и письмена Запада, и арабов, и персов, а ещё согдигийцев, китайцев и людей Пехлеви. И показали демоны, как формируются буквы и как они же звучат. Подошли к концу и его дни, да ушёл он, оставив память о войне и борьбе. Правление Джамшида В день смерти Тахмуреса плакали все. Но великолепный сын готовился к занятию трона, ведь его сердце создано было отцом. И одел Джаммуд золотую корону, как-то велели порядки царей. И царский фарр был его. И представился ему мир; все раздоры ушли, а все демоны, птицы и феи повиновались ему. Королевский трон светился от его блеска, и возросло богатство мира. И сказал он: «Слава Бога со мной; я сам — и принц, и священник. Держу в стороне я злодеев от их чёрных дел, ведя души к свету». Обратил своё внимание он на оружия войны, да и повысил он славу для своих воинов. Его же фарр смягчил железо, он научил людей шлемам, кольчугам, кипарисам, мечам и упряжи для коней. Встав на 50 лет на свой путь, он создавал запасы оружия. А в другие 50 лет Джамшид посвятил одежде, что равно подходит для пира и войн. Туда пошёл лён, шёлк да шерсть; слепил он их парчу и ткани. Он обучал мастерству получения пряжей и тканей, их тканью и покраске. И при нём ликовал его мир, давая радость Джамшиду. А затем 50 лет царь собирал людей всех профессий. Он отделил тех, чьё дело молитвы и вера, отдав горы им, где они с тех пор и живут. Вслед за тем собрал он копейщиков и львов-воинов, дающих армии твёрдость. Они же у трона опоры, и от них и сходит хорошая слава. А третья группа людей трудилась в полях, где занимались посевом и жатвой. Благодарностей же они не получали, но никто не шёл их ругать, когда пора было кушать. Они — свободные люди, им сорится не с кем, их труд — его процветание. Как мудрец однажды сказал: «Лишь только лень обратит в раба свободного человека». А в четвёртой группе были все, кто создавали ремёсла и промыслы. То были упрямые люди, а сердца их всегда были в тревоге. А затем повелел он демонам смешать глину и воду, положив её в формы для кирпичей. Они сделали основу-фундамент из гипса с камнями, при помощи геометрических знаний, создали они постройку из кирпичей. И тогда построили они публичные бани и замки, и дворцы, что были убежищами от несчастий. И много времени провёл он, разделяя драгоценные камни от породы, делал он так и с металлами. Принёс тогда он в свои владения рубины, янтарь да золото с серебром. И магия была ему в помощь, когда разгадывал он эти тайны. И научил он использовать парфюм и духи: бензин, камфору, мускус, масло сандалового дерева, амбру и розовую воду. И обнаружил он способы для лечения хворей, чтобы были люди здоровы. Он раскрывал тайны, и никогда боле не знал мир такого искателя ответов на тайны. Вслед затем обратил он своё внимание на воду и корабли, став способен быстро путешествовать от страны к стране. Ещё 50 лет прошли в тех трудах, ничто не скрылось от его мудрости. Праздник Новруз Несмотря на всё проделанное, Джамшид стремился подняться ещё выше. Вместе со своим королевским фарром, создал он тон с драгоценными камнями. Да и приказал демонам поднять его вверх к небесам. И там сидел он на своем троне, уподобившись Солнцу на небе, сверкая и сияя. И существа земли пришли в удивление от него и его драгоценностям, и назвали тот день Новым Днём или Новруз. То был первый день в месяце Фарвардин, с него начинается год. Тогда Джамшид отдыхал от своих трудов и отложил всю свою злость. Люди с его двора устроили большой пир, обратившись к вину и позвав музыкантов. И тот чудесный праздник дошёл и до нас. И он - память о Джамшиде. Три сотни лет прошли и смерть тогда забылась. Люди не знали печали и горя, и демоны были рабами у них. И слушали люди правителя, да и земля их полнилась музыкой. Шли года и светился царский фарр ив сё в мире слушались команд. Изучил Джамшид мир и не нашёл он тех, Чьё величие им заслуги были сравнимы С его: и он, знавший Бога, стал Неблагодарным и гордым, Позабыв его имя. Созвал он командиров своих армий и преклонных советников и сказал им: «Не знаю я никого, кто был бы мне равен. Именно я дал искусства с ремёслами, рассказав о них людям, да и ничей царский трон не сравнится с моим. И устроил я мир так, как хотел, а ваша пища, сон и спокойствие пришли от меня, как делаете Вы одежду и весь свой уют. Величие, слава, да и корона, принадлежат мне. Кто же посмеет сказать, что царь другим может быть? Но: И говоря так, он потерял свои Фарр от Бога, и после Возросли роптанья людей обо всём. Как мудрый и благоверный подметил: «Если царь ты в делах, то с Богом будь же рабом. А сердца непочтительных к богу заполняется множеством страхов». И померкли дни Джамшида, а его яркий мир стал же серым. Демон-царь Заххак История о Мирдесе и его сыне Заххаке В те дни, в землях арабов был хороший и славный царь, что сто страхом на Бога смотрел. И имя его было Мирдес. Был он человеком щедрым и справедливым. И стада его, ведомые пастухами, имели в себе тысячи, будь то коров или арабских лошадей, или же коз и молочных овец. И свободно отдавал оно молоко любому в нужде. Тот праведный царь имел сына, в ком не было ни черты от него. И звали того амбициозного сына Заххаком. Храбрый и скорый в своих настроениях, таким же он был в совей злобе. Называли его Бивараспом, и означало такое слово от Пехлеви: «Десять тысяч лошадей» …Ведь были у него десять тысяч арабских коней, и они были с золотыми уздами. И почти все дни, да и ноги, проводил он, катаясь на них, и не стремился он в бой, а показывал всем своё богатство и важность. На рассвете одного дня Заххаку пришёл Еблись, приняв обличье друга, и речью его был юноша очарован. И сказал Еблись: «Для начала пообещай мне, что с глазу на глаз будем мы говорить, а уж затем я скажу всё, что хочется мне». И согласился с ним любезный молодой человек, ответив на то: «Я никому не скажу об узнанном». Еблись сказал: «Совета моего ты послушай. Никто, кроме тебя не даст мне ответ, лишь только один ты. Почему твой старый отец правит так долго уже? Займи его место, достоин ты больше его. Если моего совета послушаешь ты, то будешь правителем мира». Заххак услышал слова и учёл их, но мысль о пролитии крови своего отца встревожила сердце. На то он ответил: «Неверно всё это, дай же мне другой совет, а этот не смогу я исполнить». Еблись сказал на то: «Если ты ему не последуешь, то нарушишь ты своё обещание. И будешь как пешка, жалкая пешка у своего правителя-отца». И так загнал Еблись сына царя в ловушку. Так, что Заххак согласился с ним. И сказал он: «Как сделать мне это, какой наилучший вариант для такого дела? У царя Мираса был чудный фруктовый сад, и в темноте на рассвете шёл он туда, чтобы омыть свою голову и тело, а уж после помолиться. И слуга, сопровождавший его, нёс с собой лампу. В саду Еблись вырыл яму, как только арабский царь на следующее утро пришёл в свой фруктовый сад, он упал в яму, да и сломал себе спину. И кончилась удача у благоверного царя, его дни тоже закончились. А Еблись тогда засыпал яму землёй и пошёл дальше. И прилагал все усилия покойный царь к тому, чтобы был сын в счастье, а он радовался ему, отдавая богатства. Но злой его сын от него отвратился и замешался в его убийстве. ОТ мудрого слышал я, что неважно сколь диким львом может быть человек, он должен проливать кровь своего отца. И есть здесь один неуказный секрет, то он — это мать всех остальных вопросов. И с помощью нечестивого умысла захватил Заххак трон своего отца, надев арабскую корону себе же на голову, да и стал он щедрый на твёрдость к своему народу. Когда увидел Еблись то, как воплотились его слова, то дал он новый совет, имеющий злобу. И сказал он Заххаку: «Коли исполнишь ты мою волю, то дам я тебе всё, что пожелаешь из этого мира. Следуй же моей воле, и станешь ты царём всего мира; животные, люди, птицы и рыбы — все они станут твоими»». Еблись превращается в повара А вслед за тем превратился Еблись в молодого, интеллигентного и разговорчивого молодого человека и смиренно явился к Заххаку. И сказал он: «Если царь примет мою услугу, то скажу я, что превосходный повар». Заххак поприветствовал его, дал ему место подле себя и дал ему ключ от царских кухней и кладовых. В то время было известно немного блюд, да и всего лишь несколько яств из мяса. Новый повар сделал блюда из свежего мяса, будь то птицы или животных. Накормил Заххака он кровью, чтобы показать его славу, как будто он — это лев. И подчиняясь любому приказу, он открылся для приказов царя. И для начала Еблись приготовил блюдо из яичных желтков, чтобы царю дать здоровье и силу. Заххак скушал блюдо, а потом уже наградил нового повара.
Вавилонский царь Хаммурапи и его законы
10. Кто из героев книг знаменит умением присваивать себе чужие заслуги из 5 букв. Иран почти полностью вошел в границы омейядского халифата, территория которого в эпоху расцвета (вторая четверть VIII века н.э.) простирались от юга Испании и севера Марокко на западе до Кабула на востоке. Ответ на вопрос Общее название прозаических и стихотворных сводов мифов и исторических хроник иранских народов., в слове 7 букв: Шахнаме.
Ассирия и Иран. Первые сверхдержавы — 135 книг
Хаким Абулькасим Фирдоуси всегда открыта к прочтению онлайн. «Книга о царях» стала важнейшим сводом древнейших исторических сказаний и преданий, которыми пользовались, в частности, поэты (например, Фирдоуси и др.). ("Книга о царях") — общее название прозаических и стихотворныхсводов мифов и исторических хроник иранских народов. У евреев был обычай: цари и победители въезжали в Иерусалим на конях или ослах, и народ торжественными криками, с пальмовыми ветвями в руках встречал их. В «Шахнаме» повествуется, что иранский царь Хушанг открыл искусство извлекать огонь из камня, возжег священное пламя и построил первый алтарь огню.
Происхождение и ранняя история Иранских народов.
Книга Царей Фирдоуси является не только великолепным литературным произведением, но и очень важным источником для изучения истории и культуры Ирана. Она описывает величие и славу древних персидских царей, их подвиги и битвы, а также влияние зороастризма на иранскую культуру. Одним из наиболее знаменитых персонажей в Книге Царей является Рустам, легендарный герой Ирана. Его подвиги и битвы сопровождаются различными волшебными существами и мифологическими существами. Рустам стал воплощением героических идеалов и символом силы и мужества. Его истории и приключения стали настолько популярными, что стали предметом многочисленных живописных и литературных произведений.
Она несла воду с озёр до равнин, каналы были же ею. И применял Хушанг свой фарр для сокращения чужого труда. И стало больше земель, что были годны для растений. И каждый теперь мог заниматься зерном для своего хлеба, и собирать фрукты, приходя на поля. Применил Хушанг свою власть, данную богом, и разделили он животных на диких и пригодных к охоте онагров, и оленей и тех, что имеют назначение у людей. То были коровы, овцы и ослы. И убивал он животных ради их шкурок как горностаев и лис, мягких белок и соболей, мех, которых так тепл. И делал из шкур он одежду. Правил Хушанг и нёс справедливость в творениях, что после ушли, сохранив его имя. В дни своей силы, он боролся, строя планы и схемы. Но подошли и его дни к концу, даже при всех его знаниях и чести. И ушёл он. Мир не будет хранить твою веру и не покажет тебе её сущность. И воцарился он на троне отца своего, поклявшись сохранить его обычаи. Отправил Тахмурес своих советников к отцу, и пылко с ним говорил: «Ныне трон и корона, казна, страна и армии стали моими. И с мудростью, данной мне очистить мир от зла я должен. И должен я усечь власть сих демонов и воцариться как правитель мира. Всё лучшее в мире я покажу и доступным сделаю людям». И остриг он овец, остриг коз, спрял их шерсти в пряжу, из которой пошил он одежды. И после научил он людей ткать ковры. Стада его питались травой, да и соломой и ячменём. А из числа диких зверей отобрал он рысь и гепарда, да и привёл их с гор на равнины, повелев быть им хищниками. Да и избрал он орлов и ястребов, кур и петухов, что голосят на рассвете, и показал он людям как их приручить и верно говорить с ними. Говорил Тахмурес и о скрытых чертах вещей, и поражались этому люди. И сказал он о том, что люди должны молиться Богу, давшему людям власть над животными земли. У Тахмуреса был Шахраб, мудрый визирь. В его мыслях не было зла, за что его уважали. Голодая днём и молясь ночью, он был счастливой звездой царя. И нёс он контроль над всеми нечистыми душами. Справедливости в правлении желал Шахраб царю, следя за его праведными путями. Так что Тахмурес праведно жил, и его фарр был полон света. Царь связал Армана чарами и воссел на него, и сидя на демоне, совершил путешествие по миру. Увидев то, что демоны собрались группами, возроптав на царя, говоря, что корона и фарр не принадлежат ему боле. Но Тахмурес узнал о наветах и напал на них. Так он победил он бунт, помня о славе Бога, подпоясался и поднял свою булаву, положив на плечо и став готовым к атаке. И в великую армию собрались колдуны и демоны, а во главе её встал чёрный демон. Тогда их рёв добрался до неба. Но смутил их Тахмурес, и война не была долгой. Оглушили две трети врагов с заклинанием, а тех, кто остался, сразила тяжёлая булава. Заковал он их в цепи, да и бросил демонов пыль, и молили они сохранить им жизни. Сказали они: «Нас не убивай ты, мы же можем в ответ научить чему-либо новому и полезному». Царь сохранил их жизни, а они должны были поведать секреты. И освободил царь их от пут и цепей, у демонов не было выбора, они подчинились ему. Они научили царя как писать, и сердце его засияло как Солнце. Не только письму научили его, но и почти 30-ти начертаниям языков. Там были и письмена Запада, и арабов, и персов, а ещё согдигийцев, китайцев и людей Пехлеви. И показали демоны, как формируются буквы и как они же звучат. Подошли к концу и его дни, да ушёл он, оставив память о войне и борьбе. Правление Джамшида В день смерти Тахмуреса плакали все. Но великолепный сын готовился к занятию трона, ведь его сердце создано было отцом. И одел Джаммуд золотую корону, как-то велели порядки царей. И царский фарр был его. И представился ему мир; все раздоры ушли, а все демоны, птицы и феи повиновались ему. Королевский трон светился от его блеска, и возросло богатство мира. И сказал он: «Слава Бога со мной; я сам — и принц, и священник. Держу в стороне я злодеев от их чёрных дел, ведя души к свету». Обратил своё внимание он на оружия войны, да и повысил он славу для своих воинов. Его же фарр смягчил железо, он научил людей шлемам, кольчугам, кипарисам, мечам и упряжи для коней. Встав на 50 лет на свой путь, он создавал запасы оружия. А в другие 50 лет Джамшид посвятил одежде, что равно подходит для пира и войн. Туда пошёл лён, шёлк да шерсть; слепил он их парчу и ткани. Он обучал мастерству получения пряжей и тканей, их тканью и покраске. И при нём ликовал его мир, давая радость Джамшиду. А затем 50 лет царь собирал людей всех профессий. Он отделил тех, чьё дело молитвы и вера, отдав горы им, где они с тех пор и живут. Вслед за тем собрал он копейщиков и львов-воинов, дающих армии твёрдость. Они же у трона опоры, и от них и сходит хорошая слава. А третья группа людей трудилась в полях, где занимались посевом и жатвой. Благодарностей же они не получали, но никто не шёл их ругать, когда пора было кушать. Они — свободные люди, им сорится не с кем, их труд — его процветание. Как мудрец однажды сказал: «Лишь только лень обратит в раба свободного человека». А в четвёртой группе были все, кто создавали ремёсла и промыслы. То были упрямые люди, а сердца их всегда были в тревоге. А затем повелел он демонам смешать глину и воду, положив её в формы для кирпичей. Они сделали основу-фундамент из гипса с камнями, при помощи геометрических знаний, создали они постройку из кирпичей. И тогда построили они публичные бани и замки, и дворцы, что были убежищами от несчастий. И много времени провёл он, разделяя драгоценные камни от породы, делал он так и с металлами. Принёс тогда он в свои владения рубины, янтарь да золото с серебром. И магия была ему в помощь, когда разгадывал он эти тайны. И научил он использовать парфюм и духи: бензин, камфору, мускус, масло сандалового дерева, амбру и розовую воду. И обнаружил он способы для лечения хворей, чтобы были люди здоровы. Он раскрывал тайны, и никогда боле не знал мир такого искателя ответов на тайны. Вслед затем обратил он своё внимание на воду и корабли, став способен быстро путешествовать от страны к стране. Ещё 50 лет прошли в тех трудах, ничто не скрылось от его мудрости. Праздник Новруз Несмотря на всё проделанное, Джамшид стремился подняться ещё выше. Вместе со своим королевским фарром, создал он тон с драгоценными камнями. Да и приказал демонам поднять его вверх к небесам. И там сидел он на своем троне, уподобившись Солнцу на небе, сверкая и сияя. И существа земли пришли в удивление от него и его драгоценностям, и назвали тот день Новым Днём или Новруз. То был первый день в месяце Фарвардин, с него начинается год. Тогда Джамшид отдыхал от своих трудов и отложил всю свою злость. Люди с его двора устроили большой пир, обратившись к вину и позвав музыкантов. И тот чудесный праздник дошёл и до нас. И он - память о Джамшиде. Три сотни лет прошли и смерть тогда забылась. Люди не знали печали и горя, и демоны были рабами у них. И слушали люди правителя, да и земля их полнилась музыкой. Шли года и светился царский фарр ив сё в мире слушались команд. Изучил Джамшид мир и не нашёл он тех, Чьё величие им заслуги были сравнимы С его: и он, знавший Бога, стал Неблагодарным и гордым, Позабыв его имя. Созвал он командиров своих армий и преклонных советников и сказал им: «Не знаю я никого, кто был бы мне равен. Именно я дал искусства с ремёслами, рассказав о них людям, да и ничей царский трон не сравнится с моим. И устроил я мир так, как хотел, а ваша пища, сон и спокойствие пришли от меня, как делаете Вы одежду и весь свой уют. Величие, слава, да и корона, принадлежат мне. Кто же посмеет сказать, что царь другим может быть? Но: И говоря так, он потерял свои Фарр от Бога, и после Возросли роптанья людей обо всём. Как мудрый и благоверный подметил: «Если царь ты в делах, то с Богом будь же рабом. А сердца непочтительных к богу заполняется множеством страхов». И померкли дни Джамшида, а его яркий мир стал же серым. Демон-царь Заххак История о Мирдесе и его сыне Заххаке В те дни, в землях арабов был хороший и славный царь, что сто страхом на Бога смотрел. И имя его было Мирдес. Был он человеком щедрым и справедливым. И стада его, ведомые пастухами, имели в себе тысячи, будь то коров или арабских лошадей, или же коз и молочных овец. И свободно отдавал оно молоко любому в нужде. Тот праведный царь имел сына, в ком не было ни черты от него. И звали того амбициозного сына Заххаком. Храбрый и скорый в своих настроениях, таким же он был в совей злобе. Называли его Бивараспом, и означало такое слово от Пехлеви: «Десять тысяч лошадей» …Ведь были у него десять тысяч арабских коней, и они были с золотыми уздами. И почти все дни, да и ноги, проводил он, катаясь на них, и не стремился он в бой, а показывал всем своё богатство и важность. На рассвете одного дня Заххаку пришёл Еблись, приняв обличье друга, и речью его был юноша очарован. И сказал Еблись: «Для начала пообещай мне, что с глазу на глаз будем мы говорить, а уж затем я скажу всё, что хочется мне». И согласился с ним любезный молодой человек, ответив на то: «Я никому не скажу об узнанном». Еблись сказал: «Совета моего ты послушай. Никто, кроме тебя не даст мне ответ, лишь только один ты. Почему твой старый отец правит так долго уже? Займи его место, достоин ты больше его. Если моего совета послушаешь ты, то будешь правителем мира». Заххак услышал слова и учёл их, но мысль о пролитии крови своего отца встревожила сердце. На то он ответил: «Неверно всё это, дай же мне другой совет, а этот не смогу я исполнить». Еблись сказал на то: «Если ты ему не последуешь, то нарушишь ты своё обещание. И будешь как пешка, жалкая пешка у своего правителя-отца». И так загнал Еблись сына царя в ловушку. Так, что Заххак согласился с ним. И сказал он: «Как сделать мне это, какой наилучший вариант для такого дела? У царя Мираса был чудный фруктовый сад, и в темноте на рассвете шёл он туда, чтобы омыть свою голову и тело, а уж после помолиться. И слуга, сопровождавший его, нёс с собой лампу. В саду Еблись вырыл яму, как только арабский царь на следующее утро пришёл в свой фруктовый сад, он упал в яму, да и сломал себе спину. И кончилась удача у благоверного царя, его дни тоже закончились. А Еблись тогда засыпал яму землёй и пошёл дальше. И прилагал все усилия покойный царь к тому, чтобы был сын в счастье, а он радовался ему, отдавая богатства. Но злой его сын от него отвратился и замешался в его убийстве. ОТ мудрого слышал я, что неважно сколь диким львом может быть человек, он должен проливать кровь своего отца. И есть здесь один неуказный секрет, то он — это мать всех остальных вопросов. И с помощью нечестивого умысла захватил Заххак трон своего отца, надев арабскую корону себе же на голову, да и стал он щедрый на твёрдость к своему народу. Когда увидел Еблись то, как воплотились его слова, то дал он новый совет, имеющий злобу. И сказал он Заххаку: «Коли исполнишь ты мою волю, то дам я тебе всё, что пожелаешь из этого мира. Следуй же моей воле, и станешь ты царём всего мира; животные, люди, птицы и рыбы — все они станут твоими»». Еблись превращается в повара А вслед за тем превратился Еблись в молодого, интеллигентного и разговорчивого молодого человека и смиренно явился к Заххаку. И сказал он: «Если царь примет мою услугу, то скажу я, что превосходный повар». Заххак поприветствовал его, дал ему место подле себя и дал ему ключ от царских кухней и кладовых. В то время было известно немного блюд, да и всего лишь несколько яств из мяса. Новый повар сделал блюда из свежего мяса, будь то птицы или животных. Накормил Заххака он кровью, чтобы показать его славу, как будто он — это лев. И подчиняясь любому приказу, он открылся для приказов царя. И для начала Еблись приготовил блюдо из яичных желтков, чтобы царю дать здоровье и силу. Заххак скушал блюдо, а потом уже наградил нового повара. А на то хитрый Еблись произнёс: «Захочешь ли ты жить славно и вечно, завтра я буду готовить всю пищу, что будет питать всё твоё тело». Затем царя он покинул и пошёл размышлять о новом чудеснейшем завтрашнем блюде. Утром Солнца Топаз взошёл на синий купол неба, и повара сердце наполнилось надеждой на блюдо из куропатки и фазаньего мяса. Когда сел царь и стал кушать, то с головой он отдался в руки Еблись. На третий же день повар сготовил с курой и бараний кебаб, а на четвёртый день он сделал телятину, приправив неё шафраном, розовой водой, выдержанным вином и чистым мускусом. Когда Заххак взял блюдо в руки, начав его кушать, то подивился мужской силе. И сказал повар царь: «Ты — хороший мужчина, реши, что ты хочешь, да и попроси ты меня? Затем царь сказал повару, чтобы тот целовал его плечи как плечи закадычного друга. Демон поцеловал его плечи и тут же исчез, никогда не было видано подобного чуда. А из плеч Заххака выросли две чёрные змеи. Везде искал король решение этого, а в конце концов он их просто отрезал. Но снова две змеи появились из его плеч, став словно ветвями дерева. Учёные доктора собрались подле него, да и один за одним говорили свои мнения. Испробовали они все средства, но у царя сохранялся недуг. Затем появился Еблись в обличье мудрого доктора и сказал он Заххаку: «Змеям суждено было явиться, оставь же ты их в покое, их уже не отрежешь. И должен ты готовить пищу для них, успокаивать их за едой. Это всё, что ты можешь сделать. Не корми их ничем, кроме мозгов людей.
Ты разумом вникни поглубже, пойми, Что значит для нас называться людьми. Ужель человек столь ничтожен и мал, Что высших ты в нем не приметил начал? Земное с небесным в тебе сплетено; Два мира связать не тебе ли дано? Последний по счету, зато по судьбе Ты - первый в твореньи, знай иену себе. Слыхал я про это другие слова. Но кто разгадает пути божества! О том поразмысли, что ждет впереди: Цель выбрав благую, к ней прямо иди. Себя приучи не страшиться труда: Труд с разумом, с честью в согласьи всегда. Чтоб зло не расставило сети тебе, Чтоб мог ты противиться горькой судьбе, И горя не знал в этом мире и в том, И чистым предстал перед высшим судом. Подумай о своде небесном, что нам Недуг посылает и дарит бальзам. Не старится он от теченья времен, Трудами, печалями не изможден; Не зная покоя, свершая свой бег И тленью, как мы, не подвержен вовек: Награду нам шлет, судит наши дела; Не скроешь от неба ни блага ни зла. Из «Шахнаме». О сотворении человека. Эпопею условно принято делить на три части: мифическую, героическую, историческую. В первой части использованы в переработанном виде древние мифы, во вторую часть включены сказания о богатырях, третья посвящена хронике событий. Как писал Гёте, «Фирдоуси предпринял изложение всех общественных и государственных событий прошлого, легендарных и исторических». Эпопея носит название «Шахнаме — Книга царей» и композиционно делится на 50 так называемых царствований «падишахи»... Утопическая идея справедливого, мудрого, миролюбивого владыки становится краеугольным камнем социально-этической концепции Фирдоуси. Вековые мечты народа о мудром правителе находят свое отражение в образах справедливых царей, отдающих жизнь за свободу родины, в образах народных героев, сильных, верных, мужественных, готовых на подвиг во имя родины, друга или любимой. Одним из лучших произведений Фирдоуси считается поэма «Рустам и Сухраб», также входящая в «Шахнаме». Великий поэт, закончив «Шахнаме», преподнес свой многолетний труд правящему в то время султану Махмуду Газневидскому.
В основе этих новелл лежит обычно какая-нибудь трогательная любовная история, осложнённая различными приключениями; действующие в ней лица принадлежат, как правило, к торговой и ремесленной знати. По стилю и языку сказки этого рода несколько проще фантастических, но и в них много стихотворных цитат преимущественно эротического содержания. Интересно, что в городских новеллах наиболее яркой и сильной личностью зачастую является женщина, смело ломающая преграды, которые ставит ей гаремная жизнь. Мужчина же, обессиленный развратом и праздностью, неизменно выведен простаком и обречён на вторые роли. Другая характерная черта этой группы сказок — резко выраженный антагонизм между горожанами и кочевниками-бедуинами, которые обычно являются в «Книге тысячи и одной ночи» предметом самых едких насмешек. К лучшим образцам городских новелл принадлежат «Повесть о любящем и любимом», «Рассказ о трех яблоках» включающий и «Рассказ о везире Нур-ад-дине и его брате» , «Сказка о Камар-аз-Замане и жене ювелира», а также большинство рассказов, объединяемых «Сказкой о горбуне». Наконец наиболее поздними по времени создания являются сказки плутовского жанра, по-видимому включённые в сборник в Египте, при его последней обработке. Рассказы эти тоже сложились в городской среде, но отражают уже жизнь мелких ремесленников, подённых рабочих и бедняков, перебивающихся случайными заработками. В этих сказках с наибольшей яркостью отразился протест угнетённых слоёв населения средневекового восточного города. В каких курьёзных формах выражался подчас этот протест видно, например, из «Рассказа о Ганиме ибн Айюбе» см. II, стр. Для плутовских сказок характерна едкая ирония изображения представителей светской власти и духовенства в самом неприглядном виде. Сюжетом многих таких повестей является сложное мошенничество, имеющее целью не столько ограбить, сколько одурачить какого-нибудь простака. Блестящие образцы плутовских рассказов — «Повесть о Далиле-хитреце и Али-Зейбаке каирском», изобилующая самыми невероятными приключениями, «Сказка об Ала-ад-дине Абу-ш-Шамате», «Сказка о Маруфе-башмачнике». Рассказы этого типа попали в сборник непосредственно из уст сказителей и подверглись лишь незначительной литературной обработке. На это указывает прежде всего их язык, не чуждый диалектизмов и разговорных оборотов речи, насыщенность текста диалогами, живыми и динамичными, как будто прямо подслушанными на городской площади, а также полное отсутствие любовных стихов — слушатели таких сказок, видно, не были охотниками до сентиментальных поэтических излияний. Как по содержанию, так и по форме, плутовские рассказы представляют одну из ценнейших частей собрания. Кроме сказок упомянутых трех категорий, в «Книгу тысячи и одной ночи» входит ряд крупных произведений и значительное количество небольших по объёму анекдотов, несомненно заимствованных составителями из различных литературных источников. Таковы огромные рыцарские романы: «Повесть о царе Омаре ибн ан-Нумане», «Рассказ об Аджибе и Гарибе», «Рассказ о царевиче и семи везирях», «Сказка о Синдбаде-мореходе» и некоторые другие. Таким же путём попали туда назидательные притчи и повести, проникнутые идеей о бренности земной жизни «Повесть о медном городе» , назидательные рассказы-вопросники типа «Зерцал» рассказ о мудрой девушке Таваддуд , анекдоты о знаменитых мусульманских мистиках-суфиях и т. Мелкие повестушки, как уже упомянуто, по-видимому, были добавлены составителями, чтобы заполнить нужное количество ночей. Сказки той или иной группы, родившись в определённой социальной среде, естественно имели в данной среде наибольшее распространение. В этом прекрасно отдавали себе отчёт и сами компиляторы и редакторы сборника, о чем свидетельствует такая пометка, переписанная в одну из поздних рукописей «Ночей» с более древнего оригинала: «Рассказчику надлежит рассказывать в соответствии с тем, кто его слушает. Если это простолюдины, пусть он передаёт повести из «Тысячи и одной ночи» о простых людях — это повести в начале книги имеются, очевидно, в виду сказки плутовского жанра. Такое же указание мы находим и в самом тексте «Книги» — в «Сказке о Сейф-аль-Мулуке», попавшей в сборник, по-видимому, на довольно позднем этапе его эволюции. Там говорится, что некий сказочник, который один только знал эту сказку, уступая настойчивым просьбам, соглашается дать её переписать, но ставит переписчику такое условие: «Не рассказывай этой сказки на перекрёстке дорог или в присутствии женщин, рабов, рабынь, глупцов и детей. Читай её у эмиров [1] , царей, везирей и людей знания из толкователей Корана и других». У себя на родине сказки Шахразады в разных социальных слоях издревле встречали разное отношение.