В обзоре изменений за апрель 2023 года рассмотрим: дополнительные требования для значимых объектов КИИ с удаленным управлением, госконтроль и аккредитация.
К 2030 году субъекты КИИ в РФ полностью импортозаместят ПО и оборудование
Ответственность возлагается на должностных лиц субъекта КИИ. Статья про идентификацию объектов КИИ и субъектов КИИ. Также вспомним определение объекта КИИ, приведенное в 187-ФЗ, согласно которому объектами КИИ является некое множество ИС/ИТ/АСУ, принадлежащих субъекту КИИ. 2. Создание и бесплатное распространение для субъектов КИИ автоматизированной системы федерального уровня по передаче информации об объектах КИИ (на связанных с ГТ) 3. Докладчик: Алексей КомаровВторой вебинар из серии: "Безопасность КИИ и требования 187-ФЗ"Темы: Главные определения, их смысловое наполнение, практические нюа. Итак, мы с вами разобрались, что такое КИИ и кого мы можем называть субъектом критической информационной инфраструктурой.
Как и кому необходимо подключаться к ГосСОПКА
Ответ: Субъекты КИИ, владельцы значимых объектов КИИ, обязаны в срок не позднее 90 календарных дней с момента включения данного объекта в реестр значимых объектов КИИ. По завершению категорирования сведения о его результатах должны направляться субъектом КИИ во ФСТЭК России для ведения реестра значимых объектов КИИ. До 1 января 2030 г. субъекты критической информационной инфраструктуры (КИИ) обязаны перевести принадлежащие им значимые объекты на доверенные программно-аппаратные. До 2025 года субъекты КИИ обязали перейти на всё отечественное. О порядке перехода субъектов КИИ на преимущественное применение доверенных ПАК на принадлежащих им значимых объектах КИИ (ПП РФ 1912).
Что такое критическая информационная инфраструктура
- Обновлены проекты о переводе субъектов КИИ на отечественный софт
- Hормативные акты по КИИ
- Теперь все серьезно: как меняется безопасность субъектов КИИ
- Кабмин будет определять типы информсистем для их отнесения к важным объектам КИИ
- Застрахуй утечку
- Минцифры разрабатывает документ, по которому субъектов телевещания признают объектами КИИ
Новое постановление правительства
- Как выполнить требования закона о защите критической инфраструктуры - Российская газета
- Обновлены проекты о переводе субъектов КИИ на отечественный софт
- Hормативные акты по КИИ
- Как выполнить требования закона о защите критической инфраструктуры - Российская газета
- Что такое КИИ?
Как выполнить требования закона о защите критической инфраструктуры
По результату теста вы получите значение категории объекта КИИ или её отсутствие и полезный бонус. Третий этап, заключительный. Пожалуй, один из самых трудоёмких и дорогих — выполнение требований по обеспечению безопасности значимых объектов КИИ. Не будем вдаваться сейчас в детали, а перечислим ключевые стадии по обеспечению безопасности объектов КИИ: разработка технического задания; разработка модели угроз информационной безопасности; разработка технического проекта; разработка рабочей документации; ввод в действие. Мы рассмотрели, кто такой субъект критической информационной инфраструктуры, что такое объект КИИ и какие необходимо выполнить действия для выполнения требований ФСТЭК. Теперь хотелось немного поговорить об ответственности, возникающей в случае невыполнения требований. Согласно Указа Президента РФ от 25. Государственный контроль в области обеспечения безопасности значимых объектов КИИ будет осуществлять ФСТЭК в виде плановых и внеплановых проверок с последующим предписанием в случае выявленных нарушений.
Крайний срок для этого этапа — 1 января 2019 года. За уклонение от предоставления сведений и нарушение установленных сроков предусмотрена ответственность — от административной ст.
Вы относитесь к субъектам КИИ? Помните, что провести категорирование объектов можно и самостоятельно, обучив сотрудников. Но в таком случае есть риск понести значительные финансовые потери из-за ошибок, возникших при категорировании. Разумеется, это все отразится на итоговой стоимости средств защиты информации объектов КИИ.
И в принципе это так сейчас и происходит: если у тебя были какие-то нарушения по пожарной части и случился пожар, то это — уголовная ответственность. А если ты всё правильно защищал, но всё равно случился пожар, то, как и в персональных данных, ты — молодец, просто так получилось. А субъекты персональных данных пострадали, на их паспортные данные кто-то берет мошеннические кредиты. Сейчас в обществе безопасности начинает всплывать эта тема, обсуждается неэффективность такой парадигмы, все интересуются, как быть, если инцидент всё-таки случится. И многие кивают на западный опыт, который традиционно на шаг или даже поболее впереди нас. Я думаю, с точки зрения интересов субъектов персональных данных правильно пользоваться другой терминологией — «нормативкой» не по пожарной безопасности, а, допустим, по работе банков.
Если, скажем, ты берешь деньги, относишь в банк, а потом приехали ребята с автогеном, с динамитом и твои деньги из банка украли — это не твои проблемы, это проблемы банка, и всё равно он эти деньги должен будет тебе вернуть. И с точки зрения защиты персональных данных — чужой информации — мы должны прийти к аналогичной ситуации. Если утекает информация, то речь должна идти не о штрафах, а о компенсациях владельцам персональных данных. Логика следующая: если у тебя украли деньги, то с ними понятно — вот они здесь, а вот их нет. Если украли персональные данные, то ты уже не можешь сделать «как было» — найти в интернете украденные сведения и стереть их. Соответственно, речь должна идти о какой-то компенсации. Достаточно сложно выработать механизм расчета, сколько надо компенсировать, в том числе — в зависимости от того, какие потенциальные данные хранились и какой ущерб, в том числе моральный, их утечка могла нанести владельцам этих персональных данных. Но тем не менее это можно разработать. И тогда защита персональных данных станет сбалансированной. С пониманием того, что утечка персональных данных одного субъекта грозит компенсацией в таком-то размере, ситуация сразу нормализуется.
Возникает конкретный финансовый риск организации — не нарушение, которое регулятор, может быть, не заметит, не штраф 75000 рублей, который не так уж велик для крупных организаций, а реальный финансовый риск, даже если это — 10 рублей за одну запись. Десять рублей — это условная сумма: конечно, если человеку в результате утечки придется менять паспорт, то мы говорим про совсем иные суммы компенсаций. Мой прогноз — так или иначе мы к этому придем. На «SOC-Форуме» один из выступающих сказал, что это — гражданские отношения, сами субъекты персональных данных должны эту ответственность где-то прописать. Но это — не работающее право. Если ты придешь в страховую и скажешь: «Я не буду с вами договор страхования заключать, если вы мне не гарантируете, что в случае утечки моих персональных данных вы мне заплатите 3000 рублей», то на тебя посмотрят как на идиота. Точно так же, как если бы до 2006 года кто-то начал «качать права», что это — мои персональные данные, давайте я вам напишу список, как вы должны их охранять. Так не будет работать. Порядок нужно доверить государству, а государству — брать это всё в свои руки и регламентировать эти вопросы. Если говорить об утечке биометрических данных — что человек будет делать?
Он же не может пальцы или лицо заменить? Ответственность той организации, которая защищает биометрические данные, должна быть в разы выше? Но если украден рисунок радужной оболочки глаза, то человек по сути теряет возможность такой идентификации. И для него это начинает быть проблемой: ему нужно удалить это отовсюду, где он им пользовался, и в дальнейшем этого не применять. Для человека это — потери, и это тоже можно посчитать в деньгах. Если речь — про отпечаток пальца, то придется пользоваться не привычным, а остальными. И это — тоже некое неудобство, которое можно также просчитать. Такая схема касается персональных данных, там ситуация является классической в смысле триады «конфиденциальность, целостность, доступность». Когда мы говорим о следующем объекте регулирования — критической информационной инфраструктуре, — там эта триада уже эффективно не работает. Там мы говорим о безопасности киберфизических систем, там о конфиденциальности этих данных мало кто беспокоится, всех волнует то, чтобы резервуар с какими-то химикатами не лопнул из-за избыточного давления и ядовитое облако не накрыло город.
Тут ситуация несколько меняется: это — риски не ИБ, не нарушения конфиденциальности, и нет процесса передачи информации какому-то оператору, как в случае с персональными данными. Есть много сторон, заинтересованных в том, чтобы эти последствия не наступили: чтобы отопление продолжало поступать в дома, чтобы работало электричество и никого не накрывало ядовитыми облаками. Но схема — примерно та же самая: те риски, которые видит для себя промышленное предприятие, химпредприятие, медицинское учреждение, транспортное, и те риски, которые могут возникнуть вне самого предприятия, но из-за проблем у них — разные. И мы можем предполагать, что эту внутреннюю оценку рисков предприятия для себя сделали. Но последствия для других они точно при этой оценке не рассматривали. На SOC-Форуме Виталий Лютиков в одном из вопросов очень эмоционально сказал, что сообщество информационной безопасности оказалось не готово работать с внешней моделью рисков, которая заложена в 187-ФЗ. Все эти риски, на его взгляд, оказались непонятными. Потому что все «крутились» внутри. Если у тебя что-то происходит — простой производства, взорвался резервуар с химикатами, еще что-либо, — то, наверное, ты можешь посчитать, сколько на территории твоего предприятия займет нейтрализация последствий. Может, вообще ничего не потребуется и облако просто унесет на город, само предприятие никак не пострадает: все противогазы надели, полчаса посидели и сняли.
Единственное, что есть — это поврежденный резервуар; вероятность того, что это случится из-за каких-то киберпроблем, крайне низка. Поэтому защитные мероприятия — не очень то и серьезные. Но облако пошло в сторону города, его накрыло, и будем надеяться, что никто не умер. И этот риск — это не полчаса посидеть в противогазе.
До этого мысль о том, что запрет для каждой отрасли на использование иностранного ПО будет определять правительство, озвучивал вице-премьер Дмитрий Чернышенко.
Причем эти сроки должны быть синхронизированы со сроками готовности к массовому внедрению соответствующих отечественных решений. На сегодняшний день документ уже готов, согласован с заинтересованными сторонами и в ближайшее время будет внесен в Госдуму, сообщали «Ведомости» со ссылкой на свои источники, знакомые с ходом обсуждения законопроекта. Есть ли готовность? По словам советника генерального директора Content AI Олега Сажина, с точки зрения готовности отечественных игроков заместить иностранные решения ситуация выглядит по-разному для разных классов ПО. Ранее и Максут Шадаев в своих публичных выступлениях отмечал: у правительства нет сомнений, что требования закона в части прикладного ПО будут исполнены в полном объеме.
Евгений Царев согласился с коллегами и добавил, что некоторые решения только кажутся незаменимыми, не являясь таковыми на самом деле. Например, если появится требование, чтобы все документы для госзакупок подавались именно в таком формате и были подготовлены именно в этой программе, пояснил Евгений Царев. Кроме того что софт должен быть отечественным уже сейчас или в ближайшем будущем — тут зависит от отрасли , есть и другие требования. К решениям по обеспечению безопасности таких объектов, а также к софту для обнаружения, предупреждения и ликвидации последствий компьютерных атак и реагирования на компьютерные инциденты и или обмена информацией о компьютерных инцидентах выдвигается еще одно требование — наличие сертификата ФСТЭК или ФСБ России.
Вопрос-ответ
| Дата-центры и Закон о КИИ: разбираем нюансы | Сегодня в отечественной индустрии разработки программных продуктов сложилась уникальная ситуация, когда практически все субъекты КИИ и разработчики прикладного ПО, планирующие. |
| Что такое критическая информационная инфраструктура (КИИ) | После осознания руководством предприятия принадлежности к субъектам КИИ, необходимо создать внутреннюю комиссию по категорированию. |
Экономика, экология и оборона
- Список отраслей, относящихся к критической инфраструктуре
- Почему это важно
- Субъектов телевещания могут признать объектами критической информационной инфраструктуры
- Соблюдение цифрового суверенитета на объектах КИИ
- Постановление Правительства PФ от 14 ноября 2023 г. № 1912 | Новости RTM Group
- Комментарии ВКонтакте
Информационное сообщение ФСТЭК России от 28 апреля 2023 г. N 240/82/818
| Новые требования для субъектов КИИ: безопасная разработка прикладного ПО | Планы перехода субъектов КИИ на доверенные программно-аппаратные комплексы к следующему сентябрю уже должны быть утверждены. |
| Категорирование объектов КИИ | Мы рассмотрели, кто такой субъект критической информационной инфраструктуры, что такое объект КИИ и какие необходимо выполнить действия для выполнения требований ФСТЭК. |
Обновление подборки законодательства о КИИ на сентябрь 2023
Также вспомним определение объекта КИИ, приведенное в 187-ФЗ, согласно которому объектами КИИ является некое множество ИС/ИТ/АСУ, принадлежащих субъекту КИИ. Субъекты КИИ, разработчики, производители и ответственные ФОИВ должны работать в едином информационном поле. Так как сегодня в достаточно сжатые сроки требуется. К субъектам КИИ относятся. Докладчик: Алексей КомаровВторой вебинар из серии: "Безопасность КИИ и требования 187-ФЗ"Темы: Главные определения, их смысловое наполнение, практические нюа. Короче говоря, объекты КИИ — это информационные системы, принадлежащие субъектам КИИ и помогающие в выполнении критических процессов. Президент России Владимир Путин подписал закон о расширении перечня субъектов критической информационной инфраструктуры.
Владимир Путин подписал закон об изменении перечня субъектов КИИ
| ВсеПрофи24 | Права и обязанности субъектов КИИ, реестр значимых объектов (ЗО) КИИ, надзорная деятельность регулятора. |
| Новые требования для субъектов КИИ: безопасная разработка прикладного ПО | По таким объектам КИИ установят сроки перехода на российские продукты. |
Переход критической инфраструктуры на отечественный софт и программно-аппаратные комплексы
При создании центра необходимо руководствоваться документами ФСБ России, которые определяют требования к организациям и методическую основу деятельности таких центров. Перечислим эти документы: Требования к подразделениям и должностным лицам субъектов государственной системы обнаружения, предупреждения и ликвидации последствий компьютерных атак на информационные ресурсы Российской Федерации; Методические рекомендации по обнаружению компьютерных атак на информационные ресурсы Российской Федерации; Методические рекомендации по установлению причин и ликвидации последствий компьютерных инцидентов, связанных с функционированием информационных ресурсов Российской Федерации; Методические рекомендации по проведению мероприятий по оценке степени защищенности от компьютерных атак; Регламент взаимодействия подразделений Федеральной службы безопасности Российской Федерации и организации при осуществлении информационного обмена в области обнаружения, предупреждения и ликвидации последствий компьютерных атак. Чтобы стать субъектом ГосСОПКА и построить центр ГосСОПКА необходимо: Иметь лицензию ФСБ России на право осуществления работ, связанных с использованием сведений, составляющих государственную тайну, в случае если им обрабатывается соответствующая информация, либо осуществляется деятельность по мониторингу информационных систем, обрабатывающих сведения, составляющие государственную тайну. Порядок лицензирования определен постановлением Правительства Российской Федерации от 15 апреля 1995 г. Иметь лицензию ФСТЭК России на деятельность по технической защите конфиденциальной информации по услугам мониторинга информационной безопасности средств и систем информатизации. Порядок лицензирования определен постановлением Правительства Российской Федерации от 3 февраля 2012 г. Иметь одну из следующих лицензий ФСБ России на право: осуществления работ, связанных с созданием средств защиты информации, содержащей сведения, составляющие государственную тайну; деятельности по разработке, производству, распространению шифровальных криптографических средств, информационных систем и телекоммуникационных систем, защищенных с использованием шифровальных криптографических средств, выполнению работ, оказанию услуг в области шифрования информации, техническому обслуживанию шифровальных криптографических средств, информационных систем и телекоммуникационных систем, защищенных с использованием шифровальных криптографических средств.
В конце января Государственная дума приняла в первом чтении законопроект об отнесении к субъектам критической информационной инфраструктуры КИИ владельцев информационных систем в сфере государственной регистрации недвижимости. Подписывайтесь на «Газету. Ru» в Дзен и Telegram.
Статический анализ кода без его исполнения. Это уже техническая мера, и она требует внедрения специального инструмента — статического анализатора кода. По результатам анализа нескольких проверок безопасности статическим анализатором проекта ПО необходимо провести так называемую «разметку»: сопоставить выявленные ошибки и предупреждения с тем, являются ли они на самом деле недостатками ПО. Также в правила статического анализатора можно добавить необходимую стилистику оформления исходного кода, которая принята в проекте. При каком-либо отступлении от нее разработчику необходимо будет в комментариях указывать причину. Динамический анализ кода с его исполнением. В простейшем случае динамический анализ кода проводится в виде ряда тестов: модульного, регрессионного и системного. Модульные тесты разрабатываются на те функции, которые принимают входные значения из внешних данных т. В ходе инструментирования кода счетчиками ошибок санитайзерами и отладочными аллокаторами необходимо провести автоматизированный запуск этих тестов, собрать тестовое покрытие и проанализировать результаты. На основании результатов можно в том числе увидеть участки кода, которые в ходе выполнения не были задействованы, а значит, требуют дополнительного внимания. К примеру, они могут быть проверены на отсутствие недекларированных возможностей в ручном режиме. Фаззинг-тестирование с его исполнением. Для данного процесса необходимо разработать специальные функции либо наборы входных данных методами «мутационного» или «генерационного» фаззинга , которые подаются на вход тех же самых функций, составляющих поверхность атаки. И точно так же, как в динамическом анализе, для фаззинга собирается покрытие и анализируются результаты, а выявленные ошибки включаются в план устранения недостатков. Отслеживание исправления ошибок, уязвимостей в ходе жизненного цикла. На данном этапе проводится автоматизация процедур реагирования на выявленные уязвимости, которые возникли в ходе разработки либо по сообщениям от пользователей.
По информации участников рынка, в январе и феврале регулятор отправил подназорным организациям письма с уточнением важных вопросов в этой области. В частности, в письмах говорится о необходимости пересмотреть категории значимости объектов КИИ с учётом обновлённых критериев и их значений. Обновление, о котором идёт речь, в свою очередь связано с постановлением Правительства РФ от 20. Мы рассказывали об этом здесь. Категорирование объектов КИИ В январском письме Центральный Банк призвал поднадзорные организации провести повторное категорирование субъектов КИИ и до 31 марта 2023 отчитаться о статусе работ. Сама по себе эта необходимость для них, разумеется, новостью не является — речь о ней шла весь прошлый год. В первую очередь нужно определить критические процессы — в случае банков это основная финансовая деятельность, на которую ЦБ выдаёт лицензию.
ФСТЭК сообщила об увеличении категории значимости для более чем 40 объектов КИИ в 2023 году
В их числе – субъекты критической информационной инфраструктуры (КИИ). Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций России готовит документ, в соответствии с которым субъекты телевещания признают объектами критической. Новые субъекты КИИ, индикаторы риска нарушения требований при обработке ПДн, сертификация МЭ уровня сети и СУБД, импортозамещение в финансовой сфере. Субъект КИИ — это организация, т.е. государственный орган, государственное учреждение, юридическое лицо или индивидуальный предприниматель, у кого присутствует объект КИИ. Переход субъектов КИИ на российское ПО и оборудование имеет под собой основания, по мнению представителя АРПП. Сегодня в отечественной индустрии разработки программных продуктов сложилась уникальная ситуация, когда практически все субъекты КИИ и разработчики прикладного ПО, планирующие.
Подписан закон об изменении перечня субъектов критической информационной инфраструктуры
Если речь — про отпечаток пальца, то придется пользоваться не привычным, а остальными. И это — тоже некое неудобство, которое можно также просчитать. Такая схема касается персональных данных, там ситуация является классической в смысле триады «конфиденциальность, целостность, доступность». Когда мы говорим о следующем объекте регулирования — критической информационной инфраструктуре, — там эта триада уже эффективно не работает. Там мы говорим о безопасности киберфизических систем, там о конфиденциальности этих данных мало кто беспокоится, всех волнует то, чтобы резервуар с какими-то химикатами не лопнул из-за избыточного давления и ядовитое облако не накрыло город. Тут ситуация несколько меняется: это — риски не ИБ, не нарушения конфиденциальности, и нет процесса передачи информации какому-то оператору, как в случае с персональными данными. Есть много сторон, заинтересованных в том, чтобы эти последствия не наступили: чтобы отопление продолжало поступать в дома, чтобы работало электричество и никого не накрывало ядовитыми облаками.
Но схема — примерно та же самая: те риски, которые видит для себя промышленное предприятие, химпредприятие, медицинское учреждение, транспортное, и те риски, которые могут возникнуть вне самого предприятия, но из-за проблем у них — разные. И мы можем предполагать, что эту внутреннюю оценку рисков предприятия для себя сделали. Но последствия для других они точно при этой оценке не рассматривали. На SOC-Форуме Виталий Лютиков в одном из вопросов очень эмоционально сказал, что сообщество информационной безопасности оказалось не готово работать с внешней моделью рисков, которая заложена в 187-ФЗ. Все эти риски, на его взгляд, оказались непонятными. Потому что все «крутились» внутри.
Если у тебя что-то происходит — простой производства, взорвался резервуар с химикатами, еще что-либо, — то, наверное, ты можешь посчитать, сколько на территории твоего предприятия займет нейтрализация последствий. Может, вообще ничего не потребуется и облако просто унесет на город, само предприятие никак не пострадает: все противогазы надели, полчаса посидели и сняли. Единственное, что есть — это поврежденный резервуар; вероятность того, что это случится из-за каких-то киберпроблем, крайне низка. Поэтому защитные мероприятия — не очень то и серьезные. Но облако пошло в сторону города, его накрыло, и будем надеяться, что никто не умер. И этот риск — это не полчаса посидеть в противогазе.
До принятия закона его никто не оценивал. Сейчас «нормативка» по ФЗ-187 расширяет и формализует имеющуюся оценку рисков. Если кто-то делал оценку рисков умозрительно, ему это непривычно. Если как-то пытался формализовать — с калькулятором, Excel или еще чем-то, — то ему всё равно непривычно, потому что он оценивал внутренние риски для своей организации. А об экологии, жизни и здоровье граждан никто не заботился. Но и ждать от организаций, что они сами будут расширять оценку рисков, было бы странно.
Особенность защиты технологических сетей состоит в том, что инцидентов не очень много — публичными являются всего несколько в год по всему миру. И внутренняя оценка рисков из-за этого страдает — нет правильной оценки риска возникновения инцидента, он воспринимается как маловероятный. И это накладывает свой отпечаток. Когда со сцены «SOC-Форума» звучало, что, мол, как же вы, ребята, не выполняете требования закона, не защищаете себя самих — это некорректно. Самих себя субъекты КИИ как владельцы информации, информационных систем или киберфизических систем как-то защищают, причем, скорее всего, вполне адекватно. Внутренняя модель рисков работает.
Поэтому закон именно расширяет охват, заставляет защищать от последствий не столько себя самого, сколько остальных. Понятно, что если реализовать требования закона и подзаконных актов, более защищенным станет именно объект КИИ — он будет менее подвержен тому спектру угроз, который там прописан. И в том числе повысится внутренняя безопасность предприятия, и в примере выше не надо будет надевать противогазы — резервуар не лопнет от хакерской атаки. Для того чтобы всё это заработало, мало просто порассуждать об этом. Надо действительно что-то менять. Сейчас в плане обеспечения выполнения требований закона о КИИ у нас есть статья Уголовного кодекса 274.
В принципе, она достаточно серьезна — там есть несколько пунктов, часть из них говорит как раз об атаках с внешней стороны: если кто-то зловредный нарушит работу объекта КИИ и это нанесет ущерб, то статья работает, кого-то сажают. Даже есть судебные прецеденты — несколько месяцев назад на Дальнем Востоке было судебное решение по отношению к группе лиц, которые что-то «нахимичили» с объектом КИИ, им дали условные сроки от 2 до 3 лет. Это — одна из первых правоприменительных практик на этот счет. И есть пункты, которые касаются ответственности за безопасность объекта КИИ в самой организации: если ты не соблюдаешь установленные правила эксплуатации и в результате что-то произошло, то уголовная ответственность тоже должна наступить. Насколько это эффективно, пока не очень понятно. Если в случае с персональными данными ответственность очевидно может стать финансовой, и ущерб можно компенсировать, то в случае с инцидентами на объекте КИИ сделать это сложнее.
Вот есть предприятие, остановилась подача электричества, полгорода сидело во тьме несколько часов. Как это предприятие должно компенсировать ущерб? Можно предполагать, что какая-то ответственность прописана. Например, если электрические провода обрываются в случае внезапных погодных проблем, то ни о каких компенсациях речи нет — ремонтная бригада просто выезжает и натягивает эти провода. По-моему, простым гражданам никаких компенсаций в таком случае не положено — люди просто сидят без света и ждут, когда всё починят. Следует ли отдавать это на откуп хозяйствующим субъектам, или государству тоже нужно брать бразды в свои руки?
Если страдают другие юридические организации, тоже достаточно крупные, у нас культура в области кибербезопасности меняется и, возможно, в договорах между генераторами и потребителями электроэнергии могут появиться пункты про компенсации.
В качестве примера можно привести сообщения на сайтах крупных разработчиков средств защиты информации. Там публикуются сообщения, в которых дается ссылка на источник скачивания обновлений, указываются идентификаторы уязвимостей, а также даются ссылки на инструкции по устранению уязвимостей и проведению дополнительных мероприятий. Оповещение конечного пользователя об окончании жизненного цикла ПО. К примеру, в специальном разделе сайта разработчика могут быть организованы специальные «фильтры» по продуктам, которые ведут на страницы с планами по поддержке ПО в ходе жизненного цикла. На рис. Рекомендуем закладывать процессы таким образом, чтобы в дальнейшем расширять их до охвата всех необходимых этапов жизненного цикла.
Далее мы рассмотрим проект по внедрению процесса БРПО в соответствии с требованиями регулятора. Когда прикладное ПО разрабатывается силами собственных разработчиков, необходимо внедрить наиболее полный состав процессов безопасности. В случае заказной разработки или использования вендорского ПО необходимо обеспечить наличие всех необходимых свидетельств по процессам безопасности, выстроенным на стороне вендора — производителя ПО, и приобщить их в проектную документацию на ЗО КИИ. Как правило, типовой проект внедрения процессов безопасной разработки ПО разделяется на пять основных этапов. На первом этапе готовится технико-экономическое обоснование для руководства с верхнеуровневыми финансовыми параметрами проекта, основными этапами работ, основными результатами, которые достигаются в ходе проекта, а также персоналом, который требуется привлечь. На втором этапе проводится аудит текущих бизнес-процессов разработки, формируется целевое состояние процессов разработки, исходя из требований регулятора либо бизнес-потребностей, далее выявляются несоответствия и формируются рекомендации по внедрению организационных и технических мероприятий. На третьем этапе рекомендации ранжируются по степени их реализуемости и сводятся в дорожную карту.
Настоятельно рекомендуем разрабатывать детальный план перехода и пояснительную записку с обоснованием принятых решений, чтобы всегда можно было поднять историю и причины принятых решений. Четвертый этап — это уже непосредственно работа проектной команды, которая движется по дорожной карте. Исходя из практики, оптимальным вариантом является тот, в котором техническое лидерство в проекте остается за разработчиками, а организационное лидерство, то есть руководство проектом, возложено на специалиста по информационной безопасности.
Зато теперь, когда государство говорит о том, что пора делать то же самое, но с отечественными решениями — осуществлять внедрение, получать обратную связь от заказчика для доработки продукта и т. Как бы то ни было, теперь миграции не избежать. Нужно подобрать отечественные технологии и начинать тестирование как можно скорее. Наши специалисты учитывают специфику рынка, поэтому их работа соответствует нормативно-правовым требованиям к информационной безопасности и цифровому суверенитету.
Все продукты разрабатываются в соответствии с концепцией жизненного цикла безопасной разработки SDL. Благодаря соответствию стандартам Java SE миграция происходит легко, путем замены пары строк кода. Команда выпускает регулярные обновления синхронно с Oracle шесть релизов в год, включая CPU релизы с устраненными уязвимостями и предоставляет экстренные патчи для клиентов. Ее КИИ использует более трети населения России. Сейчас наступает время практического импортозамещения, и в авангарде окажутся компании, которые будут его ускорять, тестировать и внедрять отечественные продукты для выполнения своих целей, взаимодействовать с вендорами для их доработки под более специфические задачи, которым пока нет аналогов в России.
Также спикер обратил внимание на необходимость введения конкретных требований к понятию безопасная разработка. И ответственность подрядчиков за соблюдение данных требований по безопасности, чтобы крупнейшие потребители не несли дополнительных затрат для исправления ситуации. Директор по информационным технологиям Госкорпорации «Росатом» Евгений Абакумов рассказал про критерии доверенности ПАК, которые видятся важными для крупнейших заказчиков: «Нам важно знать, кто является производителем решения, как выстроены процессы их разработки. Иногда бывают ситуации, когда часть приложений наших партнеров разрабатываются за границей.
Этот вопрос мы должны контролировать в том числе». Среди требований к производителю и разработчику: собственная сеть сервисных центров на территории РФ; наличие прав на документацию, технологию, патентов и исключительных прав на ПО; поддержка продукта на протяжении всего жизненного цикла. Также отдельно Евгений Абакумов остановился на требованиях к аппаратному и программному обеспечению ПАК. Старший вице-президент по информационным технологиям Ростелекома Кирилл Меньшов акцентировал внимание на предназначении ПАКов: «Мне кажется, что решить вопрос ПАКов без понимания того, что они из себя представляют — невозможно. Они появились для специализированных задач, которые нельзя решить с помощью универсальных серверов. Поэтому ПАКи между собой различаются радикально.