У нас в гостях президент Фонда «Белый Пароход» и художественный руководитель фестиваля — выдающийся оперный певец Николай Диденко. Андропов николай алексеевич 1937. Напомним, что изначально директору НКБК Игорю Диденко инкриминировали: ч. 1 ст. 254 УК РФ (порча земли) и ч. 4 ст. 261 УК РФ (повреждение лесных насаждений). Диденко Николай Алексеевич. Мастер-класс, 2021. Очистить все. Участник. Диденко Николай Алексеевич.
«Детский музыкальный фестиваль "Белый Пароход"». Николай Диденко
Многие горожане считают, что региональные власти и «Единая Россия» несправедливо обошлись с ним, реваншистские идеи есть и в городском истеблишменте. Связаться с самим Николаем Диденко не удалось. Диденко может быть не единственным значимым приобретением «Правого дела» в Свердловской области. Источник в отделении говорит, что партия заинтересована в сотрудничестве с двумя яркими региональными политиками — Андреем Альшевских и Георгием Перским, сейчас состоящих в КПРФ. Им могут предложить войти в первую тройку списка на выборах в региональный парламент. Андрей Альшевских сказал, что в данный момент является членом КПРФ и занимает один из руководящих постов в отделении, поэтому не может комментировать такую информацию. В то же время он признал, что пока у него нет окончательной ясности по поводу того, найдется ли ему место в списках КПРФ на выборах в Госдуму или в облдуму и удовлетворит ли его порядковый номер в этом списке. Окончательное решение вынесет Москва , говорит Альшевских, сам он оставляет за собой право согласиться или не согласиться с ним. В том случае, если решение покажется ему несправедливым, Альшевских может продолжить карьеру самостоятельно или в другой организации.
В стороне от политических процессов я оставаться на намерен, каким бы не было решение КПРФ», - говорит он. Источники в отделении КПРФ напоминают, что Альшевских находится в состоянии конфликта с руководителем обкома регионального отделения Дмитрием Шадриным.
Если такой документ удастся подготовить, то не исключено, что часть финансирования для воплощения задуманного в жизнь муниципалитет имеет все шансы получить из средств федерального бюджета», - приводит слова экс-мэра издание Правда УрФО. Напомним, в кресле мэра Нижнего Тагила Николай Диденко провел 18 лет, с 1990 по 2008 годы. Его уход с поста был скорее вынужденным после того, как сначала его исключили из состава партии «Единая Россия», а после завели уголовное дело по статье «Злоупотребление должностными полномочиями». Правда, вину бывшего градоначальника так доказать и не смогли.
Он — солист Большого театра, в разные годы он сотрудничал с Кёльнской оперой, Оперным театром Копенгагена, Нью-Йорк-Сити оперой, другими всемирно известными оперными театрами. И вот как раз знаниями о мировом опыте преподавания вокала он и поделится с нашими педагогами. Я думаю, что это будет интересно для наших преподавателей: они многое узнают и общение с мастером будет мотивировать их на какие-то новые свершения. Оксана Овчинникова, председатель Алтайского отделения Российского детского фонда В мастер-классе примет участие свыше 80 педагогов, но желающих было намного больше, поэтому для остальных преподавателей будет организована в интернете прямая трансляция мастер-класса.
Среди попечителей проекта — композитор Александра Пахмутова, дирижер Валерий Гергиев, пианист и концертмейстер Александр Покидченко, поэт Николай Добронравов. И тогда я впервые столкнулся и начал общаться с детьми с ограниченными возможностями. Не только пел, конечно, но и физически помогал, например, если было нужно вытащить детей-колясочников из автобуса. Никогда этого не боялся. И вот в 2005 году Владислав Тетерин из фонда «Мир искусства» попросил меня поехать в Хабаровск и отобрать несколько детей для участия в крупных проектах в Москве. В тот момент я только вернулся со стажировки из Хьюстона, август оказался свободен, и мне было очень интересно после долгого времени на чужбине поехать на Дальний Восток. Россия, Амур, корабль — для меня все было романтично и красиво. К тому же и родился я в Петропавловске, а через 10 дней меня перевезли в Москву. Сделали скромненький концерт на пароходе, а после этой смены стали собирать поющих детей со сложными судьбами со всего Дальнего Востока. И вокруг появились совершенно замечательные люди , с которыми мы работали как команда. Но еще меня поразили дети своими талантами. И вдруг я увидел, что эта идея может жить. К тому же опыт работы с детьми тоже уже был и очень пригодился. Даже были комичные ситуации, когда вожатые — девочки по 18-19 лет — встречают детей, и те называют их «Людмила Петровна». А потом приезжает команда достаточно именитых людей и дети бегут обниматься и кричат: «Привет, Саша, Коля, Загит! И вожатые потом не знают, как себя вести смеется. Таким образом, стирается грань, и мы становимся как семья. Вечерами устраиваем посиделки, всегда проводим День Нептуна, кстати, я всегда Нептун — это уже традиция. Я далеко не приверженец западных систем, но этот подход мне нравится. Это как-то сближает и делает равными, коллегами. Так получилось с самого начала, когда я приехал со стажировки из Америки, и от обращения «Николай Алексеевич» меня совсем передергивало. Хотя дисциплину я держу железно. Каждому ребенку, который может петь соло, мы стараемся дать сольный номер. И вот за опоздания на репетицию я могу снять номер. Для меня это очень тяжело, конечно, могу потом ночью не спать. В тот момент у хора не было регента, а я тогда предполагал, что буду дирижером. В детстве точно не мог представить себя оперным певцом, потому что мне жутко не нравилось оперное пение. Для меня хуже этого пения вообще не было ничего. Мне нравилась эстрада, особенно западная, например, Уитни Хьюстон. И только потом любовь к опере началась с Марио Ланца. Так вот, любой дирижер мечтает о хоре. И это был мой первый опыт. Я тогда первый раз попал в храм, был неверующий, некрещеный, но решил попробовать. Когда первый раз был регентом на службе, знаете, сколько людей с разных сторон мне подсказывали, что нужно делать в этот момент! Чуть позже я собрал хорошую команду из своих же друзей из хорового училища. И мы создали очень хороший хор, который на следующий год стал победителем международного православного конкурса-фестиваля в Польше. А еще мы тогда взяли приз зрительских симпатий. Да и очень интересно было работать с детьми, управлять хором. У меня даже была «звездная болезнь», и мои сверстники в немного жесткой форме отчитывали за это. Когда мне сказали, как я выгляжу со стороны, на эту тему задумался. Слава Богу, переборол. Но это было юношеское. Свалилась и слава, и первые премии. Однажды спектакль «Юнона и Авось» мы повезли в Израиль. В команде был Николай Караченцов, Марк Захаров — для меня это целый период в жизни, без которого я не сложился бы как артист. Каждый день наблюдал за величайшими артистами на земле. Следил за тем, как они играют, общаются с публикой, ведут себя на сцене. Вообще, оперный артист — это тот же самый драматический артист, только еще с голосом и временными рамками. Если драматический артист может сделать временную паузу или где-то отойти от текста, то в музыке такое невозможно. Оперный жанр крайне сложен, и нужно добиться в нем того, чтобы и текст был понятен, и людей до мурашек захватывала история, и игра с вокалом были на высоте. Это очень сложно. Может, благодаря «Ленкому» я и понял, что хочу быть оперным певцом, и потихонечку начал двигаться в эту сторону. Мой брат Олег точно так же, как и я, пришел некрещеный в ту же самую церковь. В 18 лет отец Сергий Киселев нас крестил. Очень важно послушание, и многие люди забывают, что нужно смиренно жить. Дело было не в крещении. Просто в моей жизни есть принципы, которые я никогда не переступаю и живу только по ним. Быть добрым, отзывчивым. Обычные заповеди… — Мне очень тяжело за границей, это часть моей натуры. Я очень тяжело переношу одиночество, а так получается, что практически вся моя жизнь — это гастроли. Конечно, есть коллеги, но все равно мне хочется поговорить на русском языке. И несмотря на то, что есть скайп, я жутко тоскую по России. Стараюсь и храм какой-то найти, иногда на службы прихожу, могу и попеть где-то. Если нахожусь в Москве, то обязательно иду на службу. Раньше в Сретенский монастырь часто приходил. А самое страшное, когда после проекта сразу едешь за рубеж. Дети, визги, концерт, нервы и потом раз — и уехал. Гостиница, тишина. Как вакуум полный. Хотя, конечно, дети потом пишут, спрашивают, как дела. Мой старший брат — Олег Диденко — тоже оперный певец, тоже бас, дирижер. Да, соседям в нашем детстве повезло смеется. У меня два сына. Старший, Павел, учится в Академии хорового искусства. Младший, Олег, тоже собирается идти по этим стопам. Мама тоже любит петь. Иногда ребенок провинится, а я чувствую, что надо не обращать на это внимания. А в другом случае, если это какая-то подлость, стараюсь делать так, чтобы ребенок больше так не поступал. Добро, доброта — это самое главное. Важно, чтобы ребенок был добрым и понимал, что такое отдавать. Образование, конечно, тоже очень важно, и естественно, я хочу, чтобы мои дети получили хорошее музыкальное образование , но самое главное — человеческие качества. Чтобы ребята не могли пройти мимо беды и всегда помогали нуждающимся. Поэтому мои дети всегда приезжают на «Белый пароход», помогают. Такие люди могут появляться в жизни совершенно внезапно и так же исчезать. У меня был педагог по фортепиано Владимир Александрович Школяр — воинствующий атеист, но при этом он был человеком, живущим не просто по совести. Он никому не отказал в помощи. Философ, умнейший человек , писал книги по методике преподавания фортепиано, по которым сейчас занимаются многие музыкальные школы. И это был человек невероятной честности и души, удивительный, потрясающе добрый. Для него Ленин с марксизмом и ленинизмом были очень важны, но мы на это как-то закрывали глаза. Я встречал архиепископа, который был настолько скромным и считающим себя недостойным, что никому не давал целовать руку и все время ее убирал. Конечно, есть церковные каноны , это уже другое… Однажды мы всем хором были у этого архиепископа в гостях. И когда начали мыть посуду, он нас «выгнал», сказал отойти и больше слышать ничего не хотел. Ему было 80 с лишним лет, всю посуду он мыл сам. Еще один пример — у нас на «Белом пароходе» была девочка Маша Кравцова, необыкновенной доброты. С мамой проходят мимо бездомного человека, а Маша говорит: «Мама, он замерзает, давай его заберем». И они его домой ведут. Маши тоже уже нет с нами. Вот эти люди все время появляются в жизни, просто их нужно видеть. Николай Диденко. Фото: Мария Моченова — Ваши дети очень часто поют песни со словами «радуйся», «дарите радость людям», «мы верим в жизнь». Что для вас значит это понятие — радость? Наверное, я безнадежный оптимист. Вся моя жизнь полна радостных моментов, и они происходят каждый день. Что-то хорошее случилось, и меня переполняет счастье в данный момент. Вообще очень важно замечать мгновения счастья. Я знаю много людей, у которых, что бы ни произошло, все плохо. Вообще не понимаю, как так можно жить. Она уже перевела нам определенную сумму на питание детей, я написал ей «Спасибо! Вот такое у меня утро. Каждый год происходит какое-то чудо, и наш проект получается.
Николай Диденко: Когда работал только для себя, чувствовал пустоту
Последние новости с тегом: Диденко Николай. + Сегодня, 13 октября, в Ленинском районном суде Нижнего Тагила началось предварительное судебное заседание по уголовному делу бывшего мэра города Николая Диденко, который обвиняется в халатности. ДИДЕНКО НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ — запись из Книги памяти «Книга Памяти Краснодарского края. Николай Алексеевич Диденко лично сам проводит отбор. Эти ребятишки потом приезжают на летнюю вокально-хоровую школу в Подмосковье.
Смотрите также
- В Барнауле прошел мастер-класс маэстро мирового уровня. Николай Диденко – обладатель редкого голоса
- ИП Диденко Николай Алексеевич
- Диденко, Николай Алексеевич
- ИП Диденко Николай Алексеевич
Когда публика перестаёт дышать. Диденко, николай алексеевич
Мы скоро вернемся к нашему разговору после небольшой паузы, не переключайтесь. Еще раз здравствуйте, дорогие друзья. У микрофона Константин Мацан. А в гостях у нас сегодня Николай Алексеевич Диденко. Оперный певец, лауреат Грэмми, приглашенный солист Большого театра, художественный руководитель проекта «Белый пароход». Это проект, который собирает по всей стране талантливых детей со сложной судьбой, но с большими способностями в основном вокальными, и не только. Музыкальными, главное. И дает им шанс показать себя и вот в музыку, в этот мир глубже погрузиться. Я хочу снова обратиться к вашей творческой биографии. У вас большой репертуар есть даже просто посмотреть в ютубе.
Вы исполняете оперные партии ведущие, самые известные, но и одновременно духовную музыку. А есть какая-то разница вот для вас как для исполнителя между духовной музыкой, между молитвенными песнопениями и оперой? Николай Диденко — Конечно, да. Я вырос в хоровом училище имени А. Свешникова в Москве. Мы с раннего детства пели духовную музыку. При том, что начало моего обучения это было 1982-83 гг. И, ну, в общем, еще так не исполнялась духовная музыка, как сейчас. И это считалось, ну, не очень поощрялось, скажем так.
Но при этом мы исполняли произведения Бортнянского, произведения Чеснокова и многих других великих церковных композиторов. Но с немного измененным текстом. Константин Мацан — Например? Константин Мацан — Понятно. Николай Диденко — Да. Но при этом вот ощущение именно духовной музыки всегда все равно в этой музыке есть. И несмотря на какие-то светлые тексты про природу или про что-то еще, все равно исполнения были в роскошных залах и даже в церквях иногда. Поэтому ощущение духовной музыки оно было заложено в раннем детстве, а затем я крестился до этого попал в тоже совершенно случайно в 16 или даже в 15 лет в храм во Фрязино. Там усадьба Гребнево, очень красивое место, к отцу Сергию Киселеву, который вот, в общем-то, в духовном смысле меня взрастил.
И сначала я пришел туда некрещенным и неверующим. Я вырос в семье, ну, мама таких коммунистических взглядов. И затем там открылся совершенно новый мир для меня. Мы пели много и действительно потрясающих произведений уже 20-го века композиторов и 19-го, концертных. Константин Мацан — Там это где? Там были в храме? Николай Диденко — Да, я начал петь в храме. На клиросе. Сначала я сначала пел, затем ушел регент, и нужно было срочно заменить.
А у меня был абсолютный слух, и меня вот из-за этого попросили, я быстро мог давать тон, и меня попросили провести службу. Ну, это было сначала сложно, конечно, очень. Мне помогали все вокруг, все матушки. Все, кто знал устав. А затем потихонечку, потихонечку, в общем, я стал регентом этого храма. И я получал в это время дирижерское образование в хоровом училище. Мог взмахнуть рукой. Константин Мацан — Все совпало. Николай Диденко — Да, все совпало.
Ну, и вот спустя два года несмотря на то, что я был некрещенным регентом какое-то время. А батюшка очень мудрый, он говорил: «Подождите, подождите. Всему должно быть свое время». И вот действительно прошло какое-то время, и я уже сознательно пришел к крещению. Затем сотрудничал с хором Сретенского монастыря, и в качестве дирижера записывал диск «Вижу чудное приволье» — есть такой диск с народными песнями. Ну и, в общем, со многими другими коллективами регентовал. И патриаршие службы проводил, и на гастроли мы ездили с хором, фрязенским хором, вот усадьбы Гребнево. И потом отец Сергий Киселев получил еще приход в усадьбе Свиблово. Там тоже организовал детский хор.
И мы с этим хором уже гастролировали и получали везде первые премии. Мы были в Польше на международном фестивале духовной музыки, в Белоруссии. У нас по стране поездили. В общем, была очень такая активная, интересная творческая жизнь. И дети тогда тоже там были, местные дети. Да мы почти ровесники с ними были, с этими детьми. То есть мне было там 18 лет, даже 17, когда мы поехали на первые конкурсы, на первые гастроли с хором. Ну, а дети, соответственно, тоже там были по 16, по 15 лет, по 14. То есть еще даже интересы были похожие, и взаимопонимание было хорошее.
И вот создали тогда такой интересный крепкий коллектив. Константин Мацан — Ну, а вот сегодня уже для исполнителя... Я к своему вопросу возвращаюсь. Вот понятное дело, что есть жанровая разница между оперной музыкой и духовной музыкой, а существует ли какая-то, ну если угодно, особенность? Нужно на духовную музыку себя как это особенно настроить ведь это же разговор с богом. Чего, наверное, так напрямую не происходит на оперной сцене. Вот как вы это чувствуете? Николай Диденко — Ой, вы знаете, если честно, по-разному. По-разному, потому что иногда бывает, что...
Вы знаете, у меня была такая вот уникальная возможность, по-моему, в Сербии. В храме меня попросили спеть одно из песнопений. По-моему, это была то ли «Милость мира», то ли «Тебе поем». Что-то такое из литургии. И я был один. Там был хор, но они пели свои песнопения. Там были и греческие песнопения, в общем, они сами были по себе. И я один запел в храме, и вот когда я был один, я почувствовал вот как раз абсолютную свободу, где я могу где-то петь тише, где-то громче, где-то, ну, в общем, как будто вот я там остался наедине с Богом. А когда мы поем в ансамбле, все равно у нас идет контроль.
Как бы мы ни хотели, у нас идет контроль, который... Это и регента контроль, и тона контроль, и держать интонацию, и все остальное. И поэтому вот так вот, именно когда поешь службы, ну, вот такого ощущения, которое было тогда, я уже не получал. Вот поэтому вот здесь, я говорю, здесь вопрос непростой. Вот этот профессионал всё время борется с человеком, с молитвой. Николай Диденко — Прямо борется? Николай Диденко — Нет, нет, не борется, нет. Неправильное слово. Просто, видимо, вот этот контроль, он иногда мешает немножко, мешает полностью уединиться.
Вот когда, допустим, я слушаю, если я молчу в этот момент, тогда да, тогда вот у меня... Я слышу музыку, и я могу погрузиться в молитву. А когда сам пою, вот всё-таки это сложновато, сложнее. Константин Мацан — Я не знаю сам, но говорят, что клиросные искушения самые сильные, потому что вот на клиросе стоит человек, вроде работает, очень легко отвлечься и вообще забыть, где ты работаешь. Причём это тоже я по своему скромному опыту сужу. Я в детстве пел в детском хоре Большого театра. Николай Диденко — Ух, здорово! Константин Мацан — Недолго, года два, пока у меня голос рано сломался, лет в 12. Ну вот, по-моему, два года я пел.
И я сейчас уже, вот, будучи взрослым, вспоминаю, вот мы выходили на сцену, и не испытывали какого-то особенного волнения. Там были такой гигантский занавес Большого театра. Когда он закрывался, мы любили в него так врезаться, чтобы он нас сносил с ног. И все страшно ругались, но нам, детям, это нравилось. Я думаю, что я бы сейчас, наверное, больше бы волновался, выходя на сцену, чем тогда, как ребёнок это воспринимаешь. Ну, театр Большой, ну да, но как-то ты масштаба такого гнёта, этой махины не чувствуешь. А потом... Я никогда не пел в храме, и мне кажется, что участвовать в литургии, петь за богослужением, это какая-то, в каком-то смысле, более серьёзная ответственность даже, чем выходить на сцену Большого театра. Мне казалось бы, что я, наверное, там бы волновался больше, чем сейчас волновался бы, допустим, по каким-то причинам снова выйдя на Большую сцену.
Николай Диденко — Ну, может быть, да. Может быть. Да, но когда всё равно, вы знаете, вот я говорю, вот это ощущение, особенно когда, вы правы абсолютно, что действительно искушений много, особенно кто-то, если из коллег фальшивит или что-то там не то делает, по нашему мнению. Константин Мацан — А надо грозно посмотреть. Николай Диденко — Да, да, да. И всегда это мешает. Всё время это тебе мешает петь и грозно посмотреть. И там как-то... Иногда бывает такое, что вдруг какая-то партия заблудилась.
Такое бывает. В разных местах. Я, допустим, где-то даже на крупные праздники всегда старался, даже если я за границей, находил православный храм, приходил на Рождество, на Пасху, ну и вставал в хор местный. И когда слышишь, что вдруг какая-то партия выпадает, просто по техническим причинам, они не профессиональные певцы, и ты начинаешь то, значит, на фальцет переходить и помогать альтам, то где-то, значит, басы, то тенора. Заблудились за теноров, там как-то уже пытаешься что-то поджать и спеть. И просто чтобы вытянуть, чтобы мы допели. Это уже такая проблема хорового училища нашего. Константин Мацан — Николай Диденко, оперный певец, художественный руководитель проекта «Белый пароход» сегодня с нами в программе «Светлый вечер». А вот из всех тех сцен и в России, и за рубежом, где вы выступали, какое самое яркое переживание, впечатление музыкальное, что такое самое радостное, теплое в сердце осталось?
Но давно уже есть мечта сделать концерт на двоих, спеть дуэты. Мы разного плана артисты: у него очень здорово получается русский репертуар, у меня — западный. И голос: у него более глубокий бас, у меня — более светлый. Из всех театров мира, где приходилось выступать, какой для Вас наиболее комфортный? Я там получил огромную школу, спел 12 постановок, вырос как профессионал, потому что работал рядом с величайшими музыкантами , дирижёрами и солистами. Там очень удобно петь. Отлично слышишь свой голос.
Из российских — родной остаётся Новая опера. С весны 2013 года я начал сотрудничать с Большим театром, как приглашённый артист. Атмосфера для работы там была очень комфортной. Коллектив, оркестр, хор — всё на высочайшем уровне , приглашали хорошего дирижёра, сильный состав солистов. Поэтому постановка «Сомнамбула», в которой я участвовал, на мой взгляд, нисколько не уступает самым лучшим западным постановкам. Скажем, если итальянцам что-то не понравится, они выйдут и «закидают помидорами». У нашей публики есть культура.
Даже если приходит певец, который вообще не может ничего спеть, ему всё равно хлопают, поддерживают. Где-то из жалости. Были случаи, когда приезжали великие певцы 20-го века в почтенном возрасте, которым уже сложно петь. Однажды великий в прошлом итальянский певец , выступая в России на концерте, посреди дуэта показал, что петь больше не может и покинул сцену. Публика взорвалась, стала аплодировать, помня старые заслуги артиста. В Италии бы люди жутко оскорбились, ещё и деньги назад потребовали бы. А вот немцы, наоборот, очень спокойные и любят всё, что бы им не предложили.
Перед русской публикой выступать сколь приятно, столь и ответственно. Когда поёшь русский репертуар на западе, зритель не понимает тонкости слова. Даже когда мы работаем «глаза в глаза», это не доводит «до мурашек», как бывает с нашей публикой. Опять же в разных городах по-разному. Есть программы, которые всегда идут «на ура», например, романсы. Есть более сложные программы, заставляющие публику думать, многим городам они кажутся скучными. Работать с оркестром, безусловно, интереснее.
Однако всегда есть свои нюансы — в таком выступлении практически всё зависит от дирижёра, от того, насколько он чувствует солиста, прислушивается к его пожеланиям петь более «пиано», или «форте». Мне посчастливилось сотрудничать как с величайшими дирижерами современности, так и с потрясающими концертмейстерами, и в каждом таком проекте находить свои интересные и запоминающиеся мгновения. По моим наблюдеиям, саровская публика немного отличается от среднестатистической российской. Собравшиеся в зале Дома учёных зрители с восторгом принимали каждый номер великолепного артиста. А когда певец переходил на пияно, казалось, что публика переставала дышать… К сожалению, газетный формат не позволил нам вместить на одну полосу всё, о чём мы говорили с Николаем Диденко. В следующем номере читайте продолжение интервью с большим артистом , где речь пойдёт об уникальном проекте «Белый пароход. Поющие реки России».
О вдохновителях и юных мужественных талантливых участниках этого проекта. В 1982 году начал учиться в Московском хоровом училище имени А. Учился у одного из выдающихся педагогов по вокалу Дмитрия Вдовина. Выступал с Академическим хором мальчиков под управлением Виктора Попова. В конце 90-х работал как хоровой дирижер , регент, и вместе с детско-юношеским хором Патриаршего подворья неоднократно завоевывал первые места на хоровых фестивалях духовной музыки. Годы спустя Николай неоднократно поднимался на одну сцену вместе со знаменитыми хоровыми капеллами в качестве солиста - в частности, с хором Сретенского мужского монастыря. С этого момента начинается международная карьера Николая Диденко.
В разные годы он сотрудничал с Вашингтонской национальной оперой, Кельнской оперой, Датской Королевской оперой, Нью-Йорк Сити Опера, Опера Бастилия Париж и другими всемирно известными оперными театрами. С марта 2013 года Николай Диденко - приглашённый солист Большого театра в опере В. Беллини «Сомнамбула». С 2004 года Николай Диденко является бессменным художественным руководителем благотворительной программы «Белый пароход». Это программа музыкальной реабилитации, обучения вокалу, игре на музыкальных инструментах , работе в хоре для музыкально одаренных детей с ограниченными возможностями, детей из неполных семей, детских домов и интернатов. Возникла на Дальнем Востоке в Хабаровском крае, с годами приобрела всероссийский размах. За годы существования «Белого парохода» его воспитанники и выпускники получили музыкальное образование в таких ведущих учебных заведениях России как Хоровое училище им.
Свешникова, Академия хорового искусства им. Гнесиных и др. Проект поддерживается Академией хорового искусства имени В. Среди тех, кто поддерживает и тепло отзывается о «Белом пароходе», - композитор Александра Пахмутова и поэт Николай Добронравов. Летом 2013 года по мере возобновления рейсов теплохода «Василий Поярков» на Дальнем Востоке Николай Диденко вместе со своими воспитанниками вновь отправился в музыкальный круиз по Амуру. С 2014 года с прекращением пассажирской навигации проект стал сухопутным детским оздоровительным лагерем. В феврале 2017 хоровая запись Penderecki Conducts Penderecki, Volume 1 с участием артиста номинирована и получила премию Грэмми.
Но поскольку в категории "Лучшее хоровое исполнение" приз вручается только дирижерам хора и оркестра, Диденко не является обладателем премии "Грэмми". В очередном выпуске музыкальной программы - оперный бас, лауреат премии "Грэмми" Николай Диденко. Ведущий поговорит с певцом о его артистическом становлении, о важной роли классической музыки в жизни и духовном пути Николая. В передаче будут использованы архивные видеоматериалы концертных выступлений Николая Диденко. Сегодня у меня в гостях выдающийся оперный певец, бас, приглашенный солист Большого театра, обладатель премии «Грэмми» Николай Диденко. Николай, здравствуйте! Николай Диденко - российский оперный певец, обладатель редкого баса-кантанте - лирического певучего баса.
Родился в Москве в 1976 году. В пять лет начал учиться в музыкальной школе им. Стасова по классу скрипки, потом окончил Московское хоровое училище им. В 2003 году окончил аспирантуру в Академии хорового искусства им. С 2002 года Николай - ведущий солист театра «Новая опера» им. С 2004 года начинается международная карьера Николая Диденко. Он представляет крупнейшее международное агентство Askonas Holt.
В разные годы он сотрудничал с ведущими всемирно известными театрами , такими как Вашингтонская национальная опера, Кельнская опера, Датская королевская опера, «Нью-Йорк Сити Опера», «Опера Бастилия» и многими другими. С 2013 года является приглашенным солистом Большого театра. Важной страницей в жизни Николая является благотворительная программа «Белый пароход», бессменный руководитель которой - он сам. Данный проект проводит реабилитацию, обучает вокалу и игре на музыкальных инструментах одаренных детей с ограниченными возможностями, детей из неполных семей, детских домов и интернатов. Обо всем подробнее поговорим прямо сейчас в программе «Канон». Большое Вам спасибо!
Слава Богу, переборол. Но это было юношеское. Свалилась и слава, и первые премии. Однажды спектакль «Юнона и Авось» мы повезли в Израиль. В команде был Николай Караченцов, Марк Захаров — для меня это целый период в жизни, без которого я не сложился бы как артист. Каждый день наблюдал за величайшими артистами на земле. Следил за тем, как они играют, общаются с публикой, ведут себя на сцене. Вообще, оперный артист — это тот же самый драматический артист, только еще с голосом и временными рамками. Если драматический артист может сделать временную паузу или где-то отойти от текста, то в музыке такое невозможно. Оперный жанр крайне сложен, и нужно добиться в нем того, чтобы и текст был понятен, и людей до мурашек захватывала история, и игра с вокалом были на высоте. Это очень сложно. Может, благодаря «Ленкому» я и понял, что хочу быть оперным певцом, и потихонечку начал двигаться в эту сторону. Мой брат Олег точно так же, как и я, пришел некрещеный в ту же самую церковь. В 18 лет отец Сергий Киселев нас крестил. Фото: Мария Моченова — Крещение как-то помогло вам побороть «звездную болезнь»? Очень важно послушание, и многие люди забывают, что нужно смиренно жить. Дело было не в крещении. Просто в моей жизни есть принципы, которые я никогда не переступаю и живу только по ним. Быть добрым, отзывчивым. Обычные заповеди… — Можете поделиться, в какие моменты вы наиболее остро ощущаете поддержку Бога? Я очень тяжело переношу одиночество, а так получается, что практически вся моя жизнь — это гастроли. Конечно, есть коллеги, но все равно мне хочется поговорить на русском языке. И несмотря на то, что есть скайп, я жутко тоскую по России. Стараюсь и храм какой-то найти, иногда на службы прихожу, могу и попеть где-то. Если нахожусь в Москве, то обязательно иду на службу. Раньше в Сретенский монастырь часто приходил. А самое страшное, когда после проекта сразу едешь за рубеж. Дети, визги, концерт, нервы и потом раз — и уехал. Гостиница, тишина. Как вакуум полный. Хотя, конечно, дети потом пишут, спрашивают, как дела. Мой старший брат — Олег Диденко — тоже оперный певец, тоже бас, дирижер. Да, соседям в нашем детстве повезло смеется. У меня два сына. Старший, Павел, учится в Академии хорового искусства. Младший, Олег, тоже собирается идти по этим стопам. Мама тоже любит петь. Иногда ребенок провинится, а я чувствую, что надо не обращать на это внимания. А в другом случае, если это какая-то подлость, стараюсь делать так, чтобы ребенок больше так не поступал. Николай Диденко. Фото: Мария Моченова — На ваш взгляд, что важно заложить в ребенке в детстве? Добро, доброта — это самое главное. Важно, чтобы ребенок был добрым и понимал, что такое отдавать. Образование, конечно, тоже очень важно, и естественно, я хочу, чтобы мои дети получили хорошее музыкальное образование, но самое главное — человеческие качества. Чтобы ребята не могли пройти мимо беды и всегда помогали нуждающимся. Поэтому мои дети всегда приезжают на «Белый пароход», помогают. Такие люди могут появляться в жизни совершенно внезапно и так же исчезать. У меня был педагог по фортепиано Владимир Александрович Школяр — воинствующий атеист, но при этом он был человеком, живущим не просто по совести. Он никому не отказал в помощи. Философ, умнейший человек, писал книги по методике преподавания фортепиано, по которым сейчас занимаются многие музыкальные школы. И это был человек невероятной честности и души, удивительный, потрясающе добрый. Для него Ленин с марксизмом и ленинизмом были очень важны, но мы на это как-то закрывали глаза. Я встречал архиепископа, который был настолько скромным и считающим себя недостойным, что никому не давал целовать руку и все время ее убирал. Конечно, есть церковные каноны, это уже другое… Однажды мы всем хором были у этого архиепископа в гостях. И когда начали мыть посуду, он нас «выгнал», сказал отойти и больше слышать ничего не хотел. Ему было 80 с лишним лет, всю посуду он мыл сам. Еще один пример — у нас на «Белом пароходе» была девочка Маша Кравцова, необыкновенной доброты. С мамой проходят мимо бездомного человека, а Маша говорит: «Мама, он замерзает, давай его заберем».
Попова, в 2003 году там же окончил аспирантуру в классе профессора Дмитрия Вдовина. Выступал с Академическим хором мальчиков под управлением Виктора Попова. В конце 90-х работал как хоровой дирижёр, регент, и вместе с детско-юношеским хором Патриаршего подворья неоднократно завоевывал первые места на хоровых фестивалях духовной музыки. Годы спустя Николай неоднократно поднимался на одну сцену вместе со знаменитыми хоровыми капеллами в качестве солиста — в частности, с хором Сретенского мужского монастыря. С 1994 по 1997 год — артист вокальной группы Московского театра Ленинского комсомола. С этого момента начинается международная карьера Николая Диденко. В разные годы он сотрудничал с Вашингтонской национальной оперой, Кельнской оперой, Датской Королевской оперой, Нью-Йорк Сити Опера, Опера Бастилия Париж и другими всемирно известными оперными театрами. С марта 2013 года Николай Диденко — приглашённый солист Большого театра в опере В.
Защита документов
ДИДЕНКО НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ — запись из Книги памяти «Книга Памяти Краснодарского края. У нас в гостях президент Фонда «Белый Пароход» и художественный руководитель фестиваля — выдающийся оперный певец Николай Диденко. В частности, в отношении «правой руки» Николая Диденко начальника управления по жилищной политики надежды Смирновой возбуждено сразу два уголовных дела. российский оперный певец, обладатель редкого певучего баса, солист мировых оперных сцен, обладатель премии Грэмми. Николай Диденко пришел 17-летним юношей в Гребнево, принял крещение у протоиерея Сергия Киселева и стал регентом детско-юношеского хора Гребневского храма с 1992 по 2003 г.г. Хор под его руководством часто пел в различных монастырях Русской Православной Церкви.
Диденко Николай – все о персоне
Диденко Николай Алексеевич. русский. Место рождения: Ставропольский край, Ипатовский р-н, г. Ипатово. российский оперный певец, обладатель редкого певучего баса, солист мировых оперных сцен, обладатель премии Грэмми. Диденко Николай Алексеевич. Диденко Н. А. ИНН 770500768450 ведёт предпринимательскую деятельность более 6 лет Предпринимателем была создана 1 компания. Николай Диденко – российский оперный певец, обладатель редкого баса-кантанте – лирического певучего баса. Читайте последние новости дня по теме Николай Лукашенко: Николай Лукашенко стал лучшим игроком матча против Могилевской области, Лукашенко с сыном Николаем сыграли в хоккей в. Очистить все. Участник. Диденко Николай Алексеевич.
Канон. Оперный певец Николай Диденко. Часть 1
Николай Диденко был отмечен этой премией за создание благотворительного фестиваля "Белый Пароход" Источник фото: kremlin. Подробности передает портал "РИА Новости". Источник фото: kremlin.
Организация, в отношении которой упоминается данное лицо, зарегистрирована в регионе Москва предоставление прочих финансовых услуг, кроме услуг по страхованию и пенсионному обеспечению, не включенных в другие группировки.
Диденко Н. Статус регистрации в качестве самозанятого: Руководитель, директор Диденко Н.
Уже 12 лет подряд лауреат премии Grammy-2017 развивает на Дальнем Востоке благотворительный проект «Белый пароход.
Поющие реки России» — учит петь музыкально одаренных детей с инвалидностью, сирот, ребят из неполных, многодетных и малообеспеченных семей и дает им старт в музыкальную карьеру. Например, мне звонят и просят на следующий день выступить. И приходится быстро учить.
Но это бывает очень редко. Больше всего я нервничаю, когда стою за кулисами и слушаю, как дети исполняют все, что мы с ними выучили. Особенно когда знаю, что иногда это место получается, а иногда нет.
Мне даже проще самому выйти и спеть. Два раза наши дети выступали под аккомпанемент Большого симфонического оркестра — впервые со времен СССР. У нас всегда есть слабослышащие дети, владеющие жестовым пением, и однажды песню «Радуйся» Раймонда Паулса весь хор исполнял параллельно и на жестовом языке.
И хотя мы оттачивали каждую деталь, очень волновался за ребят. И так всегда. Низкий Вам поклон!
Некоторых, к сожалению, уже нет в живых. И они жили только музыкой и общением с педагогами Академии хорового искусства, с заслуженным артистом России Александром Покидченко. Мы с ним начинали это дело.
Когда провели первую смену, дети умоляли продолжить. Многие сидели дома с тяжелыми заболеваниями, и «Белый пароход» буквально продлевал им жизнь. Помню девочку Альбину Грачеву, которая, к сожалению, уже ушла.
У нее была болезнь Верднига-Гоффмана. Но пела Альбина потрясающе, очень проникновенно. Каждое ее выступление было призывом: «Посмотрите, как я живу, и не жалуйтесь на свои проблемы».
И люди выходили в слезах. Таких детей было много, и мы не имели права их предать. Хотя были моменты, когда мы с трудом собирали деньги на очередной фестиваль, и было страшно, так как эти дети только проектом и жили.
Музыкальный благотворительный проект «Белый пароход. Поющие реки России» был создан в Хабаровске в 2005 году. Каждое лето на теплоходе «Василий Поярков» собираются вокально одаренные дети со всего Дальнего Востока и других регионов страны.
Все они со сложными судьбами: у кого-то тяжелая болезнь, кто-то из малообеспеченной, многодетной или неполной семьи. Три недели около ста ребят живут на корабле, путешествуют по Амуру, усиленно занимаются вокалом и к концу смены готовят гала-концерт. Многие из них продолжают карьеру в высших музыкальных учебных заведениях России.
Родоначальником проекта был Хабаровский краевой благотворительный фонд активного развития, интеграции детей-инвалидов ХКБФ АРИДИ , сегодня его организатор — Хабаровский краевой благотворительный фонд «Счастливое детство». Художественный руководитель «Белого парохода» — оперный певец Николай Диденко. Среди попечителей проекта — композитор Александра Пахмутова, дирижер Валерий Гергиев, пианист и концертмейстер Александр Покидченко, поэт Николай Добронравов.
И тогда я впервые столкнулся и начал общаться с детьми с ограниченными возможностями. Не только пел, конечно, но и физически помогал, например, если было нужно вытащить детей-колясочников из автобуса. Никогда этого не боялся.
И вот в 2005 году Владислав Тетерин из фонда «Мир искусства» попросил меня поехать в Хабаровск и отобрать несколько детей для участия в крупных проектах в Москве. В тот момент я только вернулся со стажировки из Хьюстона, август оказался свободен, и мне было очень интересно после долгого времени на чужбине поехать на Дальний Восток. Россия, Амур, корабль — для меня все было романтично и красиво.
К тому же и родился я в Петропавловске, а через 10 дней меня перевезли в Москву. Сделали скромненький концерт на пароходе, а после этой смены стали собирать поющих детей со сложными судьбами со всего Дальнего Востока. И вокруг появились совершенно замечательные люди, с которыми мы работали как команда.
Но еще меня поразили дети своими талантами. И вдруг я увидел, что эта идея может жить. К тому же опыт работы с детьми тоже уже был и очень пригодился.
Даже были комичные ситуации, когда вожатые — девочки по 18-19 лет — встречают детей, и те называют их «Людмила Петровна». А потом приезжает команда достаточно именитых людей и дети бегут обниматься и кричат: «Привет, Саша, Коля, Загит! И вожатые потом не знают, как себя вести смеется.
Таким образом, стирается грань, и мы становимся как семья. Вечерами устраиваем посиделки, всегда проводим День Нептуна, кстати, я всегда Нептун — это уже традиция. Я далеко не приверженец западных систем, но этот подход мне нравится.
Это как-то сближает и делает равными, коллегами. Так получилось с самого начала, когда я приехал со стажировки из Америки, и от обращения «Николай Алексеевич» меня совсем передергивало. Хотя дисциплину я держу железно.
Каждому ребенку, который может петь соло, мы стараемся дать сольный номер. И вот за опоздания на репетицию я могу снять номер. Для меня это очень тяжело, конечно, могу потом ночью не спать.
В 1996 продолжил образование в Академии хорового искусства имени А. В 2003 году там же окончил аспирантуру в классе профессора Дмитрия Вдовина. С 2003 года началась активная международная карьера. С 2013 года приглашённый солист «Государственного Академического Большого театра».