7 мая 1848 г. венгерское правительство утвердило сформирование 10 батальонов гонведов[9] (10 000 человек); 29 июня объявлен набор 200 000 человек, из которых 40 000 немедленно; в августе было постановлено учреждение подвижной национальной гвардии в 32 000 человек. Восстание июньских дней (французский: les journées de Juin) было восстанием, организованным французскими рабочими с 22 по 26 июня 1848 года.
Как поляки планировали расшатать Россию, разжигая пламя венгерского мятежа в 1849 году
Сайт, рассказывающий про актуальные исторические события. Вторая Мировая Война, Первая Мировая Война, СССР, Сталин, Ленин не только. И вот в ходе кампании в одну венгерскую лавку вошли два офицера-союзника: русский и австрийский. Подавление Венгерского восстания (1848—1849) — боевые действия между отрядами венгерской армии и австрийскими императорскими войсками, начавшиеся после попытки выхода Венгрии из Австрийской империи, которые были осложнены стычками со славянским.
Чем знаменателен День венгерской революции 1848 года?
Однако вскоре после этого восстания вспыхнули уже в этнических регионах самой Венгрии, что препятствовало созданию единого венгерского государства. Следующее восстание 1848-1849 гг. привело к первому в истории вторжению русских войск в Венгрию, причём повод оказался примерно такой же, как у Белы IV. Март 1848 года разделил Венгрию на два лагеря. Восстание словаков 19 века против венгерского владычества Словацкое восстание 1848 годаЧасть Венгерская революция 1848 года.
"Тёмный историк" - о том, зачем Николай I подавил Венгерское восстание.
Оно было жестоко подавлено русской армией, а у царства Польского были отняты все привилегии. Многие из зачинщиков революции были пойманы и наказаны, но другие успели сбежать в эмиграцию. Когда начинаются выступления в Венгрии, эти польские революционеры-эмигранты в срочном порядке приезжают в Австрийскую империю, чтобы поддержать освободительную борьбу венгерского народа. Двое из них — Юзеф Высоцкий и Юзеф Бем, польские герои восстания 1830 года, создают 2 революционных легиона из австрийских поляков. В то же время по инициативе великого польского поэта Адама Мицкевича, создаются польские отряды для помощи итальянцам Далмации, которые тоже начинают вооруженную борьбу против австрийского владычества. Такая консолидация польского национального движения была очень опасна для целостности николаевской России. Венгерская революционная республика претендовала на земли исконного проживания поляков. Если бы она победила и стала независимым государством, она могла бы поддержать новое восстание в российской Польше и многократно увеличить его шансы на успех. Поэтому для Николая I было очень важно задушить польское национальное движение в любом виде и в любой стране. Славянский фактор Если не считать поляков, венгры очень пренебрежительно относились к славянам, которые жили на их территории.
Они были заинтересованы в их ассимиляции даже сильнее, чем сама Австрия.
Войска шли по заранее разработанным маршрутам и не составляли никакой тайны. Не было ни засад, ни ночных нападений. На Кавказе одиночные люди, транспорты исчезали во множестве. Здесь же, никто не нападал, не было захвачено ни одной повозки, ни одного мешка муки. Причина такой тишины была в несочувствии местных жителей славян венгерскому мятежу, русские здесь не столкнулись с народной войной.
Наоборот, жители встречали войска радушно и сочувственно. Они потчевали русских сыром, превосходной водкой из слив, пирогами и огурцами. В селениях у каждого колодца стояли по два человека и накачивали беспрестанно воду для проходящих войск. Город, бывший главной квартирой польского генерала Дембинского, был захвачен полковником С. Хрулевым с 50 казаками. Генерал Хрулев отличился во время Крымской войны 1853-1856 годов.
Почти все пленные в это время говорили по словацки, они сообщали, что большая часть венгерского войска дерется по неволе. Эти пленные принадлежали к ландштурму ополчению. Кроме регулярных венгерских войск, объявивших себя на стороне революционного правительства, было у венгров еще ополчение, которое боевого значения не представляло. Ландштурм был грозен только вдали от неприятеля, но с его приближением ополченцы обыкновенно расходились, не сдерживаемые дисциплиной и не имея начальников. Мятежники использовали ландштурм не иначе, как большими массами и обязательно с артиллерией, присутствие которой ободряло ополченцев. Ландштурм употребляли для защиты селений, переправ, ущелий, а также, для сопровождения транспортов и не выводили их в открытое поле для сражений, поскольку это была необученная масса людей, не способных к маневрированию.
При одном только пушечном выстреле, ополченцы кидались бежать, бросая свои косы, пики и едва стреляющие охотничьи ружья. Венгры плохо защищали Карпаты, поскольку местное население - славяне были настроено к ним враждебно. Оставив горы и спустившись на равнинную местность коренной Венгрии, мятежники могли рассчитывать на поддержку населения и соединиться с главными своими силами. При вступлении русски войск в Кашау, где проживало до 30 тыс. Все управление на территории, занятой русскими войсками было под надзором австрийских чиновников. В каждом городе, независимо от русского начальника был австрийский плац-майор, в руках которого сосредотачивалась вся административная, хозяйственная и судебная власть.
Русские были обязаны во всем содействовать австрийскому начальству. Для поддержания своей гражданской власти среди населения, австрийцы всегда применяли русские войска. С продвижением русской армии вглубь Венгрии и Трансильвании, дела мятежной армии ухудшались с каждым днем. В случае успеха в сражении, Бему было приказано идти на соединение с войсками Гергея. Известие о поражении показало всю безысходность положения. Разгром генерала Бема отнимал всякую надежду на какой-либо успех в будущем; собственные войска Гергея упали духом, материальные средства к продолжению войны были истощены.
Видя всю катастрофичность положения мятежной армии и бесполезность жертв, Гергей принял решение сложить оружие. Армия осталась без средств и без нравственной силы. Имея полную возможность прорваться в Турцию, подобно временному правительству и полякам, Гергей решил сложить оружие и остаться на родине. Кошута, Бем, Дембинский, Высоцкий и большая часть временного правительства бежали в Турцию. Многие поляки приняли даже мусульманскую веру, среди которых был и польский генерал Бем. Большинство венгров в армии восприняли весть о сдаче с радостью.
Единственным условием Гергия была сдача только русским войскам. Получив на это согласие, под Вилагошем русским сдались вместе с генералом Гергеем 31 тыс. Австрийцы по настоятельной просьбе Николая I, помиловали его, но запретили Гергею жить в Венгрии. Главнокомандующий фельдмаршал Паскевич и император Николай I были убеждены в необходимости амнистии всем сдавшимся венграм и ходатайствовали об этом у австрийского императора Франца-Иосифа. Когда Гергей был на вершине славы, его все превозносили и гордились им, но когда вождь венгров увидел, что настал последний час мятежной армии, он сложил оружие и тысячи проклятий обрушились на его голову, особенно со стороны поляков. Поляки и венгры, ослепленные республиканскими идеями обвиняли Гергея в измене, вследствие подкупа.
Но это была клевета, так как нельзя назвать подкупом вручение Гергею 1100 полуимпериалов по приказанию Паскевича, узнавшего, что Гергею не на что доехать до указанного ему места жительства. Польский генерал Дембинский, заклятый враг Гергея, был главным его обвинителем.
Повстанческую армию возглавил поляк Г. Дембинский, но 27 февраля он был разбит в сражении у Капольны. Весной 1849 года венгерская армия одержала ряд побед, на волне которых государственное собрание 14 апреля приняло декрет о лишении Габсбургов венгерского престола и провозглашении независимости Венгрии. Кошут стал правителем-президентом страны. Вступление в войну России означало поражение революции ввиду превосходства противника. К августу положение правительства Венгрии стало катастрофическим. Кошут с соратниками эмигрировали в Турцию.
Гёргеи 13 августа объявил о капитуляции армии и сдался русских войск. Революция в Венгрии потерпела поражение. Значение революции В стране после подавления революции развернулась военная диктатура. Были казнены Баттяни и 13 генералов армии. В стране возрождались цензура и надзор над инакомыслящими. Самоуправление было ликвидировано, установлена абсолютная центральная власть. Королевство разделили на административные округа, упразднив комитатские собрания. Хорватия, Трансильвания, Славония, Воеводина и Банат были отделены от Венгрии, образовав отдельные административные единицы.
Суть их сводилась к формуле: «Поддерживать власть везде, где она существует, подкреплять ее там, где она слабеет, и защищать ее там, где открыто на нее нападают».
Следование этому принципу привело Николая 1 и Россию к нескольким несуразностям. Одной из них стало спасение Австрии от восставших венгров. Пройдет всего четыре года, и тот же Франц Иосиф ответит России черной неблагодарностью, когда Англия и Франция начнут войну против России, «спасая» от нее Турцию. Решив оказать помощ Австрии, Николай 1 руководствовался еще одним мотивом. Он хотел окончательно покончить с «польскими бунтовщиками». С его точки зрения, поляки оказались совершенно неблагодарным народом. Им было прощено то, что в 1812 году они предоставили Наполеону 80. Поляки не оценили предоставленного Александром 1 права самоуправления. Оно было подавленно войсками под командованием фельдмаршала Паскевича.
За это Паскевич получил титул князя Варшавского и был назначен Николаем 1 наместником Польши. Во время наведения Паскевичем порядка часть восставших поляков ушла на территорию Австрийской империи. И вот теперь эти враги русского самодержавия приняли участие в венгерском восстании исторически сложилось, что у венгров с поляками всегда были прекрасные взаимоотношения. В армии венгерских повстанцев сражался отдельный польский легион, а среди наиболее талантливых генералов революционной Венгрии поляками были Бем, Дембинский и Домбровский. Таким образом борьба против восставшей Венгрии должна была еще и как бы стать продолжением борьбы с поляками, угрожавшими целостности самой Российской империи.
Революция 1848 г. в Венгрии в контексте других революций Весны народов
Отказ австр. двора удовлетворить эти требования и известие о революц. выступлениях в Вене вызвали 15.3.1848 восстание в Пеште. Революция в Венгрии 1848–1849 гг. велась за независимость от Австрийской империи, на фоне происходивших в Европе революций в этот период. Венгерское восстание 1848 г. Странная интервенция. Венгерская революция 1848 года представляла собой локальную версию общеевропейской революции, осложнённой острым кризисом Австрийской империи и ростом национального.
1848–1849 Революция в Венгрии
Резонанс в общественной жизни начался с выступлений Иштвана Сечении и Миклоша Вешшелени, которые требовали обновить устройство страны, экономику, ликвидировать феодализм, абсолютизм, введение конституционной монархии в Венгрии. Идеи подхватили представители дворянства и интеллигенции. К концу 1830-х гг. Достаточно интересно, что носителями идей о демократических преобразованиях и главной силой будущей революции стали дворяне. Историки объясняют такое положение вещей следующими факторами: Слабое развитие городов в Венгрии. Слабость нового класса — буржуазии. Дворяне выражали интересы прав и свобод венгерской нации.
Либералы, как и дворяне, практически проигнорировали решение национального вопроса. Считалось, что проведение демократических реформ и введение права на личную свободу, снимут напряжение в обществе и сделают ненужным введение прав для национальных меньшинств. Это явно было просчетом, поскольку в государстве венгры составляли явное меньшинство. На конец 1830-х гг. Остальные проценты — это нацменьшинства, которые численно было больше, чем представителей титульной нации. Поэтому венгры «проморгали» момент, когда начало активно формироваться национальное самосознание хорватов, сербов, русинов, словаков, румын, чехов.
Их требования не отвечали стремлениям и интересам венгров. Отдельно стоит упомянуть о попытках проведения демократических реформ. Начало им было положено на государственном собрании в 1839-1840 гг. Расширение сферы использования венгерского языка. Выход крестьян из крепостничества через систему выкупа.
Императоры и короли разных стран прекрасно понимают, что этот процесс угрожает всем ним, и начинают объединяться, забыв о былых геополитических разногласиях. Так и Николай I прекрасно понимал, что если в Австрии победят венгерские сепаратисты, то это будет примером и для российских национальных окраин, и для русских демократически настроенных аристократов — пример декабристов был еще очень свеж в памяти. Поддержка молодого австрийского императора Франца-Иосифа I была для русского царя шагом к сохранению самодержавия как глобальной политической доктрины.
Польский вопрос В 1815 году почти вся Польша стала частью Российской Империи. Первоначально — на правах широкой автономии, таких же, какие были у Финляндии. Но уже через 15 лет — в 1830 году, начинается польское восстание. Оно было жестоко подавлено русской армией, а у царства Польского были отняты все привилегии. Многие из зачинщиков революции были пойманы и наказаны, но другие успели сбежать в эмиграцию. Когда начинаются выступления в Венгрии, эти польские революционеры-эмигранты в срочном порядке приезжают в Австрийскую империю, чтобы поддержать освободительную борьбу венгерского народа. Двое из них — Юзеф Высоцкий и Юзеф Бем, польские герои восстания 1830 года, создают 2 революционных легиона из австрийских поляков. В то же время по инициативе великого польского поэта Адама Мицкевича, создаются польские отряды для помощи итальянцам Далмации, которые тоже начинают вооруженную борьбу против австрийского владычества.
В 2002-м выдающийся венгерский историк Ксаба Бекеш опубликовал вызвавшую немало споров работу «Могла ли венгерская революция 1956 года увенчаться успехом? Основываясь на принципах «реальной политики» Realpolitik , Бекеш утверждает, что подвергать сомнению неизбежность поражения венгерского восстания антиисторично. Используя общедоступные и недавно открывшиеся архивные источники, он рассматривает четыре основных внешних фактора, обусловившие ход восстания: Суэцкий кризис, Соединенные Штаты, Организация Объединенных Наций и, разумеется, Советский Союз. По его мнению, Суэц служил для Вашингтона не более чем удобным предлогом. США не изменили бы своей политики в отношении Венгрии и не случись Суэцкого кризиса. ООН находилась в тупике неразрешимых разногласий, и поэтому она была бесполезна. А что касается Кремля, где из всех членов политбюро наибольшую терпимость к венграм проявлял Анастас Микоян полагавший, будто правительство Имре Надя сможет взять ситуацию под контроль, что, возможно, отменит необходимость вторжения , то ни один советский правитель не мог бы позволить Венгрии «уйти на Запад», не потеряв при этом своего поста. Следовательно, заключает Бекеш, главную роль в венгерском кризисе сыграли «замороженные» отношения между Москвой и Вашингтоном и логика холодной войны, которая предполагала незыблемость границы, разделявшей Европу на Восточную и Западную, и не могла быть нарушена без того, чтобы между двумя главными антагонистами не разразилась война. Таким образом, восстание было обречено с самого начала.
Тот факт, что соперники в холодной войне достигли молчаливого согласия в отношении разделения Европы, не осознавали ни венгры, ни значительная часть американской общественности, которые продолжали верить пустым лозунгам об освобождении, провозглашаемым лицемерными западными политиками и пропагандистами. Что же касается излишней горячности самих повстанцев и «подстрекательской» роли радио «Свободная Европа» РСЕ , то многие авторы полагали, что умерить требования восставших не удалось бы ни венгерскому правительству, ни РСЕ. В течение почти четырех лет управляющие и сотрудники «Свободной Европы» питались громогласной риторикой Вашингтона об освобождении. Более того, после начала восстания они работали в условиях недостатка информации, почти неизвестности. Они искренне верили, что их тяжелая работа во имя венгерского народа наконец начинает приносить плоды. Так или иначе, считает Бекеш, сложившийся в Европе статус-кво не подлежал изменению, несмотря на все декларации США об освобождении и советские лозунги, провозглашавшие неизбежный триумф социализма. С одной стороны, Вашингтон молчаливо соглашался с существующим порядком, понимая, что Москва не «отпустит» страну, граничащую с нейтральной, но прозападной Австрией и независимой Югославией, и проливал крокодиловы слезы по поводу советской жестокости, не забывая использовать возникшие в этой связи пропагандистские возможности. А с другой — поощрял антикоммунистическую деятельность в Восточной Европе, в то время как Москва финансировала прокоммунистическое движение в Западной Европе. В сложившихся обстоятельствах вряд ли стоило ожидать от повстанцев умеренности: в конце концов, они восстали против одной из стран — участниц холодной войны, в то время как другая манипулировала их страданиями, как если бы они были пешками в великой шахматной партии.
Причина, по которой спустя 13 драматических дней восстание потерпело поражение, не составляет секрета. Оно провалилось, потому что Москва позволила себе пойти на поводу у страха перед потерей сателлитов; потому что Будапешт — сначала повстанцы, а потом и венгерское правительство — преследовал цели, неприемлемые для Кремля; потому что Вашингтон, не будучи готовым оказать действенную помощь, не выдвинул никаких альтернативных предложений и при этом позволил РСЕ пропагандировать невыполнимые задачи. Иными словами, повстанцы насмерть стояли на своем; венгерское правительство оказалось слишком слабым, чтобы добиться взаимоприемлемой сделки с Москвой; Вашингтон ни разу не призвал революционеров к сдержанности, что, надо признаться, было бы мудрым советом, а Кремль решил сокрушить венгров, не видя в них сильного противника. Все это не означает, что если бы революционеры, венгерское правительство и Соединенные Штаты действовали более изобретательно или осторожно, то Москва уступила бы. Скорее всего, появления пусть даже полусвободной, полунезависимой Венгрии Кремль не допустил бы ни при каких условиях. Но этого мы никогда не узнаем. Известно лишь то, что умеренные подходы не возобладали ни в Будапеште, ни в Вашингтоне, ни, конечно же, в Москве. Бал правили эмоции, но не мудрость. В результате, вместо того чтобы завоевать хотя бы немного простора, как это случилось в Польше, доблестные венгры не получили ничего.
Исход венгерского восстания 1956 года зависел от следующих факторов: — выбор Кремля между прежними, имперскими инстинктами и новым, не вполне оформившимся постсталинским курсом; — стойкость повстанцев и их политическое мастерство; — способность венгерского правительства удовлетворить требования как восставших, так и советского руководства; — сдерживающее воздействие со стороны Вашингтона. Что позволило бы убедить Кремль продолжить курс на невмешательство, принятый 30 октября и отвергнутый уже на следующий день? Имелись ли обстоятельства, способные вынудить большинство членов советского политбюро принять сторону Микояна и в течение еще нескольких дней поддерживать попытки Надя восстановить порядок? Могли ли сами венгры каким-то образом повлиять на решение Москвы? Ответы на эти вопросы ставят под сомнение расхожую истину о неизбежности поражения венгерского восстания. Вопреки широко распространенному мнению, Кремль как до, так и после 1956 года вовсе не был склонен проявлять бездумную воинственность в отношениях со странами-сателлитами: порой Москва, стремясь приспособиться к изменившейся реальности, шла на благоразумные, хотя и тактические уступки. В критических обстоятельствах СССР не намеревался терпеть сепаратизм своих мнимых союзников: свидетельством тому — ввод войск в Восточную Германию в 1953-м и в Чехословакию в 1968 году. Но в некоторых случаях Кремль, пусть и неохотно, мирился с отклонениями от «генеральной линии». Так, Советы отказались от планов вторжения в Югославию, Польшу, Албанию и Румынию, несмотря на стойкое сопротивление жестким требованиям Москвы со стороны достаточно независимых коммунистических правительств этих стран.
Процесс десталинизации, начавшийся в СССР в первые месяцы 1956-го, мог означать, что реакция Москвы на события в Венгрии тоже окажется относительно мягкой. Учитывая курс на десталинизацию и примирение с Тито, Кремль имел веские причины отдавать приоритет не «сплоченности блока», а «жизнеспособности режима». То есть проводить политику, способную придать правителям центрально- и восточноевропейских стран хотя бы толику легитимности, с тем чтобы те могли обрести поддержку собственного народа «сплоченность блока», напротив, предполагала, что страны-сателлиты должны следовать в фарватере советской политики. Польша всегда имела для Москвы гораздо большее значение, чем Венгрия. Это объяснялось ее нахождением между Германией и Советским Союзом и значительными размерами, славянскими корнями ее народа и историческими связями с Россией; к тому же она играла роль витрины прославляемых завоеваний социализма. Венгрия же была важна только в контексте «социалистического единства» в регионе.
Отсюда в подзорную трубу смотрит на дороги к столице генерал Бем — командующий революционными венцами. Много дорог ведет в Вену: на одной из них должны показаться спасители—венгры. Кто-то неосторожно обронил: «Идут! Стефана взвился бело-зелено-красный национальный флаг венгров. Уже сколько дней в городе ждут венгров, а их все нет. Октябрьское восстание 1848 г. Фердинанд Габсбургский, император Австрии, намеревался удушить венгерскую революцию руками своих солдат. Но восставшая Вена помешала гренадерам столицы пойти на усмирение мадьяр венгров. Тогда Фердинанд обрушил свои войска на «мятежную» столицу. Вена была осаждена, отрезана от всей Австрии. Она выступила на помощь восставшей Венгрии, а теперь сама ждала помощи от венгров. Венгрия была частью огромной Австрийской империи, где правила династия Габсбургов. Это государство представляло собой подлинную «тюрьму народов». В нем жили австрийцы, венгры, чехи, сербы, хорваты, итальянцы, словенцы, поляки, украинцы, румыны. Над всеми этими народами господствовали австрийские помещики-феодалы. В лоскутной Австрийской империи, составленной из земель, в разное время завоеванных или унаследованных Габсбургами, сохранился, как писал Энгельс, в «неприкосновенном и цельном виде» феодализм, охраняемый «отеческой дубинкой». Все нити управления страной держал в своих цепких руках мракобес канцлер министр Меттерних. Австрийское правительство проводило политику «разделяй и властвуй». Оно разжигало национальную рознь, натравливало одни народы на другие, рассчитывая этим путем укрепить свою власть. Австрийский император и Меттерних были убеждены в прочности многонациональной империи: «Нас она выдержит», — повторяли они. Но незаметно для венского двора и всесильного канцлера внутри империи накапливались силы, способные ее взорвать. Угнетенные нации поднимались на борьбу с австрийскими угнетателями. В Венгрии раньше, чем в других землях Габсбургской монархии, проявилось стремление к независимости. Венгрия была сельскохозяйственной страной с плодородными землями. Но владели землей помещики и церковь. Крестьяне платили тяжелый оброк и выполняли барщину. В летнюю пору их заставляли отработать сто четыре дня на своего помещика. Австрийское правительство препятствовало развитию в Венгрии собственной промышленности. Но все же и здесь стали появляться мануфактуры и первые предприятия с машинами — фабрики. Постепенно образовалась и набирала силу национальная буржуазия. Венгерские дворяне и буржуазия стремились к самостоятельности. На борьбу против национального гнета и феодальных порядков поднимались крестьянские массы. В стране назревал могучий революционный взрыв. Так было не только в Венгрии, где крестьяне изнывали под двойным гнетом — не только австрийских, но и венгерских помещиков-феодалов, но и в других частях Австрийской империи. Наступил 1848 год, бурный, грозовой в истории Европы. Он начался заревом восстания в Италии. В феврале победила революция во Франции: рухнул трон французского короля Луи Филиппа см. Революция вспыхнула в Германии и в Австрии.