Революционер, публицист, основоположник марксизма-ленинизма, советский политический и государственный деятель мирового масштаба, создатель Российской социал-демократической рабочей партии (большевиков). Впервые я задался вопросом про болезнь Ленина в 1992 году, когда окончил аспирантуру в институте мозга. О последнем годе жизни, после того как советское правительство переехало из Петрограда в Москву, болезни и приключениях тела вождя.
Врач рассекретил детали смерти Ленина
| Ленин Владимир Ильич. Большая российская энциклопедия | 21 января 1924 года ушел из жизни основатель Российской коммунистической партии (РКП(б)) и Советского Союза Владимир Ленин. |
| Владимир Ленин — новости сегодня и за 2024 год на РЕН ТВ | О последнем годе жизни, после того как советское правительство переехало из Петрограда в Москву, болезни и приключениях тела вождя. |
| Владимир Ильич Ленин - биография, новости, личная жизнь - | Владимир Ленин скончался в 18:50 на 54-м году жизни. |
| Последние годы жизни Ленина. Борьба за власть | Подлинной сенсацией в 2017 году стала находка в архивах дневника врачей Ленина. |
| Вождь мирового пролетариата: 100 лет со дня смерти Владимира Ленина — РТ на русском | Ленин собирался переустроить жизнь всего человечества. |
ПОСЛЕДНИЙ ГОД ЖИЗНИ В.И. ЛЕНИНА: НОВОЕ ПРОЧТЕНИЕ
На последнем году обучения, в 1886-м, скончался его отец. С новостями о самочувствии Владимира Ильича Ленина страна давно привыкла просыпаться и засыпать. Последние месяцы своей жизни Ленин тяжело болел и фактически был недееспособным.
Последние годы жизни Ленина
| К 150-летию Владимира Ленина: факты о жизни и смерти вождя - 22.04.2020, Sputnik Южная Осетия | Последний раз Ленин был в Кремле 18 октября 1923 года. |
| Последние годы жизни Ленина | Последние годы жизни Ленина В начале января 1924 года не стало вождя мирового пролетариата Владимира Ленина. |
| О Владимире Ильиче (Последние годы жизни) | В 1955 году пленум ЦК постановил отмечать "День памяти В.И. Ленина" 22 апреля. |
| Кто такой Владимир Ленин и что о нём стоит знать. Только важное и интересное | На последнем году обучения, в 1886-м, скончался его отец. |
| Ленин (Ульянов) Владимир | Сто лет назад не стало Владимира Ленина — революционеру, одному из ключевых политиков ХХ века и общесоюзному «дедушке» было всего 53 года. |
Последние годы жизни Ленина
Вплоть до 1922 г. Ленин являлся руководителем большевистских сил в Гражданской войне. Придя к власти, большевики во главе с В. Лениным создали новый тип государства, целью которого было стимулировать скорейшее свершение мировой социалистической революции. Ленин обладал широким кругозором и колоссальным багажом знаний во многих областях, в том числе, и в экономике. Он разработал и попытался реализовать политику военного коммунизма, а после осознания ее несостоятельности предложил новую экономическую политику, которая благоприятно сказалась на развитии страны Советов. Личная жизнь Со своей будущей женой Надеждой Крупской он познакомился в 1894 году в период организации «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Она слепо следовала за возлюбленным и участвовала во всех акциях Ленина, что и стало причиной их раздельной первой ссылки. Чтобы не расставаться, Ленин и Крупская обвенчались в церкви — в качестве шаферов они пригласили шушенских крестьян, а обручальные кольца им сделал их союзник из медных пятаков.
Таинство венчания Ленина и Крупской состоялось 22 июля 1898 года в селе Шушенском, после чего Надежда стала верной спутницей жизни великого вождя, перед которым преклонялась, несмотря на его жесткость и унизительное обращение к себе.
И не потому что он был лично очень жестоким человеком. Политика можно судить только в его времени. Говорить, что Александр Македонский людей убивал, и поэтому нет ему места в мировой истории, это просто пошлость. Ленин не был особенно жестоким ни по отношению к своим оппонентам — белый террор был не слаще красного, да и строго говоря, не он первый начал, ни вообще по отношению к коллегам по столетию.
В нем, в ХХ веке, садистов хватало. Перечислять не хочется. И у нас. И в Европе. И в Азии.
Ленин точно не первый в этой мрачной шеренге. Так почему же так получилось? Почему мир после Ленина несколько поколений холодел на грани войны? Я уверен — потому что Ленин служил не человеку. Не конкретным людям, как должен политик.
Он служил абстракции. Социальному учению. А на любое социальное учение всегда найдется другое, называющее себя «единственно верным». Не менее масштабное и амбициозное. А значит, будет конфликт.
Поэтому служить можно только людям, если ты политик. Богу, если ты священник. А концепции, теории служить нельзя. Кстати, задолго до Ленина это доказал другой русский герой. Родион Раскольников.
Но Ленин Достоевского всю жизнь не просто не любил. В двух словах такой, вот, опыт из жизни вождя мирового пролетариата. Что еще? Пожалуй, вот что. Все эти бронзовые истуканы.
По всей Руси великой.
Сплетни о том, что вождь был болен сифилисом, муссировались еще при жизни Ленина, но официально не озвучивались. В отчете о вскрытии тела сказано, что никаких признаков «постыдной болезни» не обнаружено. И все равно с огромным удовольствием и смакованием наши любители сенсаций ухватились за нее! Эта версия прилетела к нам из-за границы. Ну и… залетел. Порядочные врачи говорят: сифилис — это такая болезнь, которую не спрячешь. Прежде, чем вирус проникает в мозг, он должен был проявиться на коже, на лице. А Ленин был человеком публичным. Всегда среди людей, всегда на виду.
О нем всегда много писали, но почему-то никто не замечал страшных признаков болезни. Если заражение случилось в 1910-11 году, во время второй эмиграции, то почему не заразился никто из близких Ленина? А ведь с ним рядом всегда была жена, которая делила с ним не только все тяготы и невзгоды, но и постель? В Европе и в России тоже в то время венерические болезни буквально бушевали. Врачи говорили даже об эпидемии бытового сифилиса. И вот в наши дни британский автор Хелен Рапоппорт заявила, что она нашла доказательства того, что Ленин страдал от нейросифилиса — формы заболевания, поражающей мозг. Где оно, это доказательство? Наше сообщество в Одноклассниках. Оказывается, дама нашла упоминание о подлинной болезни Ленина в работе выдающегося русского ученого Ивана Павлова, написавшего, что революцию мог «устроить только сумасшедший с сифилисом мозга». Это почти как в анекдоте о том, что рентген изобрел Иван Грозный, так как он говорил одной из своих жен: «Я тебя, стерва, насквозь вижу!
Павлова не было? Достаточно взять в руки любую работу Ленина, чтобы убедиться в том, что все его труды написаны вполне здравомыслящим человеком. Ленина можно упрекать в жестокости, развале страны, но не в сумасшествии и не слабоумии. Так что версия о том, что Ленин болел нейросифилисом, не выдерживает никакой критики. В институте мозга кстати, созданного для изучения болезней Ленина до сих пор хранится мозг Ильича, на котором воочию видно затвердение стенок сосудов артериосклероз , что и послужило причиной смерти Владимира Ильича. В некоторых местах сосуды настолько пропитаны известью, что пинцетом ударяли по ним, как по кости. Отдельные веточки артерий, питающие особенно важные центры движения, речи, в левом полушарии оказались настолько измененными, что представляли собой не трубочки, а шнурки: стенки настолько утолстились, что совсем закрыли просвет сосудов. На всем левом полушарии оказались кисты, то есть размягченные участки мозга; закупоренные сосуды не доставляли к этим участкам крови, питание их нарушалось, происходило размягчение и распадение мозговой ткани. Такая же киста оказалась и в правом полушарии.
Вслед за Винокуровым прибыли врачи-коммунисты: В.
Величкина-Бруевич, Обух, Вейсброд, а затем и Семашко. Владимиру Ильичу уже успели впрыснуть морфий, раздеть и уложить его более удобно. Первый осмотр произвел на врачей самое гнетущее впечатление: благодаря слабости пульса, который временами совсем пропадал, и характеру ранений, положение казалось им на первый взгляд безнадежным. Обух,— что только случайный поворот головы в момент ранения спас Владимира Ильича от разрушения жизненно-важных органов крупных кровеносных сосудов и нервов , т. На этой почве можно было опасаться воспаления легкого и заражения. Очень слаба была и деятельность сердца. Прогноз, по мнению профессора Минца и других врачей, был «весьма серьезный». Сердечная деятельность была необычайно слаба. Больного донимали приступы одышки »,— рассказывает Б. Он провел у Владимира Ильича всю эту ночь, оставшись с ним после отъезда в 3 часа ночи Обуха и Минца, которые перед этим несколько раз совещались.
Владимир Ильич лежал с мертвенной бледностью на лице, с холодным потом на лбу и с совершенным похолоданием конечностей. Нарастающее кровоизлияние и упадок сил вселяли во всех окружающих Владимира Ильича большую тревогу. Но он проявил удивительное самообладание и силу воли. Несмотря на сильные мучения во время накладывания повязки на раненную руку, Владимир Ильич не издал ни одного стона, что поразило окружающих его. В минуты, когда всякий другой больной в его положении не мог бы не только думать и говорить о чем-либо, не имеющем непосредственного отношения к его страданиям, но был бы и вообще в полной прострации, Владимир Ильич сохранил полностью силу своего интеллекта. Вот что рассказывает об этом Б. Вейсброд: «Владимир Ильич сам ясно сознавал свое тяжелое положение, когда он, попросив остальных врачей выйти, задал мне вопрос: «Вы коммунист? Если да, то мне нужно бы потолковать». Я успокоил Владимира Ильича, но он все же взял с меня слово, что если дело дойдет до развязки, то я должен его предупредить». Кровь вышла из грудной клетки во время кашля.
Утром следующего дня в пульсе и в общем состоянии были замечены улучшения, но появившаяся в мокроте кровь и легкая рвота вызывали опасения, не получил ли ранения пищевод. Это означало бы неизбежный трагический исход». Однако состоявшийся на другое утро консилиум, на который был приглашен В. Розанов и терапевт профессор Мамонов, не подтвердил этих опасений. На этом же консилиуме был поставлен и «без малейших колебаний сразу решен отрицательно» вопрос о том, надо ли извлекать пули. Он был решен отрицательно в силу тех соображений, что «обычно пули или другие однородные тела, остающиеся в организме долгое время, окружаются плотной соединительной тканью, изолирующей их от организма, и они не могут представлять никакого вреда для больного», если не лежат на важных для жизни органах, чего в данном случае не было. Вопрос об извлечении пуль всплыл, однако, снова через несколько лет, весной 1922 года, в связи с мозговой болезнью Владимира Ильича. Он был поставлен, в частности, профессором Клемперером, который считал возможным, что головные боли Владимира Ильича вызываются свинцовым отравлением от пуль, находящихся в его теле. В силу этого в конце апреля 1922 года Владимиру Ильичу была сделана операция по удалению пули69. Большинство русских врачей, впрочем, и тогда высказывалось против возможности свинцового отравления, мотивируя это изоляцией пуль «плотной соединительной тканью, через которую в организм ничего не проникает», и было против операции.
В первые дни ранения Владимира Ильича в 1918 году кое у кого из врачей было подозрение, не отравлены ли пули, подозрение, подтвердившееся следствием по делу правых эсеров в 1922 году70. При этом не было, однако, учтено, что отравленная, хотя бы и ядом кураре, пуля не то, что отравленная стрела у дикарей. Если в последнем случае поражение такой отравленной стрелой бывает смертельным, то при отравлении пули не может получиться такого же действия. Положение оставалось, тем не менее, еще в течение нескольких дней очень серьезным, так как и после того, как непосредственная опасность миновала, была еще опасность инфекции, которая всегда могла быть внесена в организм пулей. Удержать, однако, Владимира Ильича в постели и побудить его соблюдать необходимую осторожность было необычайно трудно. Он рвался к делам и хотел быть в курсе их. Уже 1 сентября утром он потребовал, чтобы ему дали газеты. Но так как это было категорически запрещено, он просил, по крайней мере, хоть вкратце рассказывать ему все новости. А 5 сентября71 оставшись в комнате один с ухаживавшей за ним Е. Фоминой, Владимир Ильич попросил ее помочь ему одеться.
Думая, что он хочет посидеть в кресле, что ему было разрешено, Екатерина Ивановна сделала это, но Владимир Ильич встал и отправился в уборную шагов за 30 от своей комнаты. Никакие уговоры и ссылки на запрещение врачей не помогли. Это не было капризом больного,— пишет в своих воспоминаниях Е. Фомина,— а «просто Владимир Ильич исполнял только те предписания, которые сам считал необходимыми и нужными, то же, что он считал лишним, он категорически отбрасывал и при этом посмеивался над ненужностью тех или иных предписаний»72. Только вызванные вслед за этим врачи смогли убедить Владимира Ильича не делать больше такого рода экспериментов, которые могли бы кончиться для него очень плохо. Но скольких трудов это им стоило! И недаром врачи были «благодарны» сломанной руке, которая поневоле удерживала Владимира Ильича в постели. Каждый следующий день приносил улучшение в состоянии здоровья Владимира Ильича. Пребывание в течение трех недель в Горках73 окончательно укрепило здоровье Владимира Ильича и он вернулся к работе бодрый и посвежевший. Очень скромно жил Владимир Ильич и при Советской власти.
Характерен в этом отношении следующий факт, о котором рассказывает Н. Горбунов, бывший в то время секретарем Совнаркома: «В связи с обесценением денег Владимиру Ильичу с 1 марта 1918 года, без его разрешения, было увеличено жалованье с 500 до 800 рублей. Ввиду невыполнения Вами настоятельного моего требования указать мне основания для повышения мне жалованья с 1 марта 1918 г. Бонч- Бруевичем, в прямое нарушение декрета Совета Народных Комиссаров от 23 ноября 1917 года74, объявляю Вам строгий выговор75. Председатель Совета Народных Комиссаров В. Ульянов Ленин ». Следует отметить,— прибавляет Горбунов,— что за несколько дней до этого Владимир Ильич дал мне поручение принять меры к повышению жалованья по отдельным наркоматам, в частности, по Наркомфину т. Гуковскому, до 2000 рублей»76. В советский период Владимир Ильич утомлялся от работы невероятно. В то же время Владимир Ильич находил время просматривать русские и иностранные газеты и следить за книжными новинками.
Читал он уже вечером или поздно ночью. На стульях около его кровати лежала обычно кипа книг, которые ему надо было просмотреть. С заседания Совнаркома Владимир Ильич приходил вечером, вернее ночью, часа в 2, совершенно измотанный, бледный, иногда не мог даже говорить, есть, а наливал себе только чашку горячего молока и пил его, расхаживая по кухне, где мы обычно ужинали. Вообще, когда Владимир Ильич бывал очень переутомлен и нервен, он не мог есть, сидя за столом, а быстро ходил с куском во рту из угла в угол и иногда бормотал что- то себе под нос. Так было, например, в начале 1918 года, когда в результате отказа советской делегации подписать мир с Германией и одновременного заявления ее о прекращении войны78 с державами Четверного союза79, германское верховное командование, заявив 16 февраля о прекращении перемирия с Советской республикой, в 12 часов дня 18 февраля начало наступление, заняв один за другим: Минск, Луцк, Ровно, Полоцк, Оршу и т. Мы редко видели Владимира Ильича более взволнованным, разъяренным, чем в эти дни, когда « левые коммунисты », составлявшие большинство ЦК, упорствовали на формуле Троцкого «мира не подписывать, но и войну не продолжать» и Владимир Ильич метался, как раненный, предвидя гибель Советской республики80. Перед тем, как лечь спать, Владимир Ильич уходил обычно пройтись по Кремлю мы мечтали тогда, шутя, что, когда будет разбит Деникин, мы разведем на кремлевском дворе садик — это было его излюбленное средство против бессонницы, но и оно далеко не всегда помогало. Или, если бывал кусочек свободного времени, ехал на автомобиле за город. С 1918 года Владимир Ильич не пользовался сколько-нибудь продолжительным отпуском, уезжая на дачу лишь на 1—2 дня в неделю, а иногда предпринимая поездки на охоту. Когда товарищи Фотиева, Бонч-Бруевич и другие уговаривали его взять отпуск и отдохнуть более продолжительное время, Владимир Ильич отвечал им, что «пока обходится мелким ремонтом».
Но, конечно, и на даче он не был свободен целиком от дел. Он забирал с собой бумаги и литературу, которые надо было просмотреть, вел телефонные переговоры, а, главное, его голова и там была полна делами. Все эти годы Владимир Ильич горел на работе, совершенно не щадя своих сил. Он не только стоял во главе нашей молодой республики Советов, руководя каждым ее шагом, разрабатывая каждое ее мероприятие, давая указания в самых различных областях: в партийной, международной, хозяйственной, военной и проч. Он принимал массу народа — одних по вопросам текущих дел и для докладов, других— рабочих и крестьян, чтобы выслушать их просьбы и жалобы, чтобы из первых рук узнать их запросы и настроения, ибо он знал, что «мы можем управлять только тогда, когда правильно выражаем то, что народ сознает»81. А, помимо того, Владимир Ильич входил сам в различные мелочи, находил время заботиться о товарищах, помогать им в получении комнат, одежды, устройства «на дачу» их, на работу и проч. Это была, поистине, нечеловеческая нагрузка. Кржижановский,— Владимир Ильич как-то говорил мне со смущенной улыбкой: «Да, мне кажется, что я брал на себя слишком большую нагрузку»... Он говорил это в вопросительном тоне. Умирая, он еще сомневался в том, достаточна ли его ставка, ставка самой жизни»83.
В конце лета 1921 года Ф. Гетье, который лечил Надежду Константиновну и Владимира Ильича, нашел у него небольшое расширение сердца и посоветовал ему поехать на две недели в Горки84 85. Этого было, конечно, недостаточно, так как отдыха полного опять-таки не получилось — Владимир Ильич продолжал и там, хотя в меньшей степени, работать. По нашей просьбе, Гетье, который приехал в Горки через две недели, чтобы проведать Владимира Ильича, посоветовал ему остаться там еще на одну неделю. Но и эта неделя мало ему дала. Однако о более продолжительном отпуске нечего было и думать — Владимир Ильич рвался к работе. Никто не подозревал тогда всей серьезности его положения. А между тем с этого времени, приблизительно, начался уже по заключению в дальнейшем профессора Крамера продромальный период болезни Владимира Ильича, болезни сосудов головного мозга, которая через два с половиной года свела его в могилу. Вернувшись к работе, Владимир Ильич скоро стал страдать сильными головными болями, не говоря уже об обычной для него в это время бессоннице, и ослаблением работоспособности. В начале зимы он снова уехал за город86, но это не дало ему облегчения.
В декабре он должен был выступить на Всероссийском съезде Советов и очень беспокоился, как сойдет у него доклад. Такой он был мрачный, утомленный перед ним, так плохо чувствовал себя, что было страшно за него. Однако, против его ожидания, доклад прошел очень хорошо и это сразу подняло его настроение87. Владимир Ильич заявил после окончания заседания съезда, что надо куда-нибудь поехать отпраздновать этот успех, и мы отправились вместе с находившимся в Большом театре Н. Бухариным в Метрополь, где он жил тогда. Владимир Ильич был очень весел и оживлен. Он с большим юмором принялся рассказывать нам о своей недолгой юридической практике в Самаре88, о том, что из всех дел, которые ему приходилось вести по назначению а он только по назначению их и вел , он не выиграл ни одного, и только один его клиент89 получил более мягкий приговор, чем тот, на котором настаивал прокурор. Затем был вытребован т. Мануильский, который славился своим умением рассказывать анекдоты и «изображать» товарищей. Мануильский был в этот вечер в ударе, и его слушатели хохотали до упада.
Домой мы вернулись чуть не в 4 часа ночи. Головные боли не оставляли Владимира Ильича, и он жаловался все время на ослабление работоспособности. Врачи посоветовали ему поехать опять за город, больше быть на воздухе, больше отдыхать— ничего кроме переутомления они тогда у него не находили. Владимир Ильич так и сделал и одно время в январе приезжал в Москву только на Политбюро и на особо важные заседания. Но улучшения в состоянии его здоровья не наступало. Мало того: за это время у Владимира Ильича было два обморока или, как он их называл, головокружения. Вот что рассказывает о них Ф. Гетье, которому Владимир Ильич под большим секретом сообщил о них: «Владимир Ильич обратился ко мне за советом в январе или феврале 1921 года думаю, что это было позднее — М. Это был уже второй случай головокружения; первый произошел за 2—3 недели раньше. По словам Владимира Ильича, в первый раз он почувствовал головокружение утром, когда одевался.
Головокружение было сильное: Владимир Ильич не мог устоять на ногах и принужден был, держась за кровать, опуститься на пол, но сознания не терял. Тошноты не было. Головокружение продолжалось несколько минут и прошло бесследно, почему Владимир Ильич не придал ему значения и не сообщил об этом никому. Второе головокружение произошло тоже утром, когда Владимир Ильич вернулся из уборной в спальную. На этот раз оно сопровождалось потерей сознания: Владимир Ильич очнулся на полу около стула, за который он, по-видимому, хотел удержаться, падая. Сколько времени продолжалось бессознательное состояние, Владимир Ильич не мог установить, но, по его предположению, оно было непродолжительно — 2—3 минуты. Очнувшись, он скоро почувствовал себя настолько хорошо, что приступил к работе. По поводу этого второго головокружения Владимир Ильич обратился ко мне. Обследовав его тщательно, я не мог установить никаких существенных уклонений ни со стороны внутренних органов, ни со стороны нервной системы и объяснил себе причину головокружений большим переутомлением центральной нервной системы. Но факт потери сознания очень обеспокоил меня, и я настоял на консультации с специалистом невропатологом».
Кроме Ф. Гетье, об этих головокружениях знал только товарищ П. Пакалн, которому Владимир Ильич строго-настрого запретил кому бы то ни было говорить о них. Лишь в мае, когда Владимир Ильич слег, Петр Петрович решился нарушить это запрещение Владимира Ильича и рассказал об обмороках мне, а затем Кожевникову и Крамеру. В своих воспоминаниях он так рассказывает об этом визите: «Владимир Ильич подробно описал мне, что им чувствуется необычного. Оказалось, что за последние месяцы он переживает очень тяжелое состояние от полной утраты способности работать интеллектуально в том направлении, в каком он работал всегда до последнего времени. Сам с собой он решил положительно, что его потеря способности к труду вещь непоправимая, вещь, повторяющаяся обычно с каждым революционным деятелем, когда он доживает до известного возраста. Вот эта-то потеря трудоспособности, потеря роковая и подошла незаметно ко мне — я совсем стал не работник»90. На вопрос Даркшевича «к чему сводится ненормальность его состояния, называемая им утратой трудоспособности, Владимир Ильич ответил, что самое главное, что тяготит его, это невозможность в последнее время читать так, как он читал раньше: он ведь прямо проглатывал книги. Чтобы не запустить текущей литературы и иметь возможность постоянно делать из нее все нужные выводы, ему необходимо читать и просматривать массу печатного материала.
Вот эта-то работа и сделалась для него невозможной. Невозможно для него и другое дело — принимать участие на заседаниях различных съездов. Он привык тщательно готовиться к ним, составлять заранее конспект своих речей, всесторонне обдумать свою позицию и проч. В прежнее время это было для него делом легким, не вызывало в нем никакого душевного волнения и никогда не требовало у него такого количества времени, которого не хватало бы на все остальные дела. Теперь не то. Участвовать на всех заседаниях с привычной для него подготовкой стало для него очень затруднительно. Немало мешают ему и сильные головные боли, которые возникают у него тотчас же как только он проработает сколько-нибудь лишнее время. Тяготит его также и бессонница. Сон у него вообще плох, но за последнее время, когда ему приходится много работать, он совершенно иногда лишается сна. Ночь, обреченная на бессонницу, вещь поистине ужасная, когда поутру надо быть готовым к работе.
Все сказанное отнимает у него его душевный покой. Он близок к мысли о том, что дальше ему уже не работать так, как он работал прежде. Ему уже никогда не будет под силу решать различные проблемы государственного строя, как решались они раньше: без труда, без особых над собой насилий... Его песня уже спета, роль его сыграна, свое дело он должен будет кому-то передать другому... Выслушав Владимира Ильича, Даркшевич сказал, что, по его мнению, налицо имеются «два тягостных для Владимира Ильича явления: во-первых, масса чрезвычайно тяжелых неврастенических проявлений, совершенно лишавших его возможности работать так, как он работал раньше, а, во- вторых, ряд навязчивостей, которые своим появлением сильно пугали больного». Итак, профессор Даркшевич не нашел у Владимира Ильича ничего кроме «простого переутомления мозга». Он дал ему ряд предписаний, касающихся ограничения его работы93, выступлений и проч. Даркшевич вызвал после своей беседы с Владимиром Ильичем меня Надежды Константиновны не было дома , расспросил об образе жизни брата и указал на необходимость развлекать его, создавать ему какие-либо интересы помимо политики, чтобы он мог отвлекаться от мрачных мыслей, от постоянных мыслей о работе. Как ни скептически склонен был Владимир Ильич относиться вообще к словам врачей, особенно в том состоянии, в котором он находился весной 1922 года, он все же, видимо, успокоился несколько и повеселел после беседы с Даркшевичем. По совету Даркшевича Владимир Ильич поехал опять за город94, где ему предписано было проводить много времени на воздухе.
Закутавшись в шубу, Владимир Ильич часами просиживал на террасе или в парке, делал и обтирания по совету Даркшевича, но никакого улучшения в состоянии его здоровья не наступило. Вызванные вскоре из-за границы профессора Ферстер и Клемперер не нашли, как и русские врачи, у Владимира Ильича ничего, кроме сильного переутомления. Они констатировали «возбудимость и слабость нервной системы, проявляющуюся в головных болях, бессоннице, легкой физической и умственной утомляемости и склонности к ипохондрическому настроению». Согласно их диагнозу: «Никаких признаков органической болезни центральной нервной системы, в особенности мозга, налицо не имеется». Об обмороках им, по-видимому, сообщено не было, так как позднее, узнав о них, Ферстер говорил, что это дало бы им сразу ключ к правильному диагнозу болезни Владимира Ильича, органической болезни сосудов головного мозга. Итак, все врачи были убеждены, что ничего, кроме переутомления, у Владимира Ильича нет, но он и тогда, по-видимому, плохо верил в правильность их диагноза. Если во время ранения он рвался к работе и плохо слушал врачей, которые старались удержать его от нее, потому что чувствовал себя хорошо «перемудрят» — было любимое его выражение в то время , то теперь Владимир Ильич был склонен расценивать свое состояние более пессимистически, чем это делали врачи. Так по поводу обмороков, бывших с ним зимой 1922 года, он сказал как-то позднее Н. Семашко: «Это первый звонок». Ферстер и Клемперер предписали Владимиру Ильичу длительный отдых месяца три вне Москвы, временное удаление от всяких дел.
Владимир Ильич согласился на отпуск на два месяца , прося лишь отсрочить его на некоторое время ввиду необходимости его присутствия в Москве в связи с Гаагской конференцией95. В состоянии здоровья Владимира Ильича в это время замечалось некоторое улучшение: головные боли меньше давали себя знать, он стал лучше спать, настроение его было более ровным. Позднее В. Крамер говорил, что такие временные улучшения бывают при артериосклерозе, показательны для него, но являются предвестниками еще большего обострения болезни. Действительно, это улучшение было очень кратковременным, и скоро обычные для болезни Владимира Ильича симптомы: головные боли, нервность, бессонницы, сказались с новой силой. Вследствие этого он не ходил даже на последние заседания партийного съезда, выступив лишь с короткой заключительной речью, да по вопросу об объявлениях в «Правде»96. По совету немецких профессоров до поездки Владимира Ильича на отдых ему должны были произвести операцию по удалению пули, так как профессор Клемперер признал возможность хронического отравления пулевым свинцом. Это касалось той пули, которая легко прощупывалась на шее. Что же касается другой, в руке, то было предложено установить рентгенизацией ее местоположение и, «если она лежит неглубоко, то и ее необходимо удалить». Русские врачи, в частности В.
Розанов, были против этой операции и склонны были видеть от нее больше вреда, чем пользы. Владимир Ильич согласился с этим и сказал: «Ну, одну-то давайте удалим, чтобы ко мне не приставали и чтобы никому не думалось»97. Итак, операция была решена. Ее производил немецкий хирург Борхардт, приехавший для этой цели специально из-за границы. До 30 апреля он пробыл в городе, и врачи Розанов и Очкин приезжали к нему делать перевязки, — а раз Владимир Ильич и сам поехал на перевязку к Розанову, чтобы не затруднять последнего, а потом уехал в Горки. Перевязки длились еще до 4 мая, а затем надобность в них миновала. Стали готовиться к отъезду. Немецкие профессора посоветовали Владимиру Ильичу уехать подальше от Москвы, в горы, но не выше 700—1000 метров. Перед тем, как решить вопрос о месте отдыха, Владимир Ильич всесторонне выяснил у Гетье вопрос и об условиях, нужных для Надежды Константиновны по состоянию ее здоровья базедова болезнь. Абастуман не годится, высок «гроб».
Кисловодск подходящий. Боржом подходящий. Бакурьяны и высоко, и неблагоустроено. Кр[асная] Поляна слишк[ом] жарко и в котловине. Нальчик высота? Море нежелательно для Н. Первоначально решено было ехать в Боржом, где находился рекомендованный товарищем Серго и другими кавказскими товарищами бывш. Но скоро вопрос о месте пришлось перерешать101, и выбор Владимира Ильича остановился на местечке Шарташ в 4 верстах от Екатеринбурга, местность которого ему расхвалили уральские товарищи большое озеро, сосновый лес. Уральские товарищи наспех приводили в порядок домик, где должен был поселиться Владимир Ильич, а мы начали готовиться к отъезду. Настроение было хорошее.
Казалось: проведет Владимир Ильич месяца два а, может быть, и больше, как надеялись врачи на полном отдыхе и вернется к работе здоровый и отдохнувший. Нашим надеждам, однако, не удалось сбыться. Владимир Ильич жил в это время в Горках, продолжая немного работать, но вид у него был больной и подавленный, он страдал бессонницами. Раз как-то, после бессонной ночи, он сказал нам днем, что ляжет полежать, а мы с Надеждой Константиновной пошли немного пройтись в лес. Увлекшись распустившимися ландышами, мы побродили дольше, чем рассчитывали, и, когда вернулись домой, Пакалн сказал, что Владимир Ильич уже несколько раз спрашивал о нас. Вид у него был нездоровый и он жаловался на головную боль. Мы попросили его поставить градусник, температура была несколько повышена, но скоро спала. Я уехала в Москву делать приготовления к отъезду и, чтобы ускорить их, решила остаться в городе и на праздничный день 25 мая102 24 вечером Владимир Ильич позвонил мне в редакцию и спросил, почему я не приезжаю. Я объяснила ему причину, но он стал усиленно звать меня, указывая, что отъезд откладывается на несколько дней и собраться можно будет еще успеть. Что-то в его голосе поразило меня и я поколебалась, не поехать ли тотчас же, но было уже поздно, да и работа в редакции не была еще закончена.
Легла я поздно, а рано утром меня разбудил телефонный звонок. Мне передали с дачи, чтобы я приезжала немедленно и привезла с собой врача. Я позвонила Н. Семашко и стала собираться с доктором, которого он мне указал. На телефонные переговоры ушло довольно много времени, потому что по случаю праздничного дня трудно было застать кого-нибудь дома. Наконец врач был найден. Но в это время раздался снова звонок из Горок и Петр Петрович стал торопить меня с доктором. Последняя, оказалось, просила скрыть от меня правду, боясь меня напугать. Я позвонила еще нескольким врачам, заехала за Н. Семашко, Левиным и Розановым, которые забрали из аптеки все необходимое, и мы отправились в Горки.
Гетье, за которым была послана отдельная машина в Химки, приехал в Горки раньше нас и успел уже осмотреть Владимира Ильича. Выяснилось, что накануне Владимир Ильич чувствовал себя как обычно за последнее время, но, поужинав за ужином была рыба , почувствовал отрыжку и изжогу, что, впрочем, бывало у него нередко. Владимир Ильич лег спать в обычное время, но заснуть не мог и решил прогуляться немного, как он обычно делал во время бессонницы. Гуляя около дома, он стал бросать камешки в соловья, который своим громким пением мешал ему спать, и заметил при этом некоторую слабость в правой руке. Вернувшись домой, Владимир Ильич снова лег в постель, но часа в 4 с ним случилась рвота, которая сопровождалась довольно сильной головной болью. Но тем не менее Владимир Ильич заснул. Однако, проснувшись утром, он заметил, что не может высказать свои мысли теми словами, какими он хотел; взял газету и «буквы поплыли», хотел писать и смог написать только букву «м». В то же время он почувствовал слабость в правой руке и ноге. Но такое ощущение продолжалось не более часа и прошло. Исследовав Владимира Ильича, Гетье нашел у него только желудочное заболевание и отрицал какую-либо связь бывших у Владимира Ильича явлений с мозговым заболеванием на предположение доктора Левина который, впрочем, не заходил к Владимиру Ильичу, чтобы его не беспокоить , не мозговое ли это что-либо.
Итак, врачи признали у Владимира Ильича «гастроэнтерит, который на почве переутомления и нервного состояния больного вызвал временное, преходящее расстройство мозгового кровообращения». Подозревали, что Владимир Ильич поел несвежей рыбы, хотя ее ели и другие, но ни с кем ничего не случилось. К диагнозу Гетье присоединился и Розанов, который, правда, зашел к Владимиру Ильичу посмотреть лишь, как обстоит дело по его специальности— хирурга. Эти слова покоробили, а в душе было недоверие — уж не мозговое ли что-либо у Владимира Ильича? Но врачи успокоили нас, да, кроме того, я знала, что у матери на почве гастрических заболеваний бывали полуобморочные состояния. Это ставилось как-то в связь и с заболеванием Владимира Ильича. Ильич принял по совету Гетье английской соли, и ему был предписан полный покой. На другой день ему стало как будто лучше, температура спала, и приехавший снова Гетье выразил уверенность, что через несколько дней все пройдет. К вечеру я уехала в город, условившись, что мне будут звонить о состоянии Владимира Ильича. В пятницу, 26 мая, мне действительно позвонили и сказали, что здоровье Владимира Ильича лучше, и я стала торопиться со сборами в дорогу.
Но в субботу103 поздно вечером раздался опять звонок из Горок. Петр Петрович просил меня приехать тотчас же, не откладывая до утра. Он не сказал мне по телефону, в чем действительно было дело, но и так было ясно, что с Владимиром Ильичем опять нехорошо, хотя, по словам Петра Петровича, Ильич в это время уже спал. Я принялась отыскивать врачей, но на грех не могла никого найти— все были за городом. Передав семейным Семашко просьбу прислать врачей с утра, я отправилась в Горки. Все в доме уже спали. Меня встретил Петр Петрович, который рассказал, что с Владимиром Ильичем творится что-то неладное. Желудочное заболевание прошло, он на ногах, но не всегда может найти нужное слово. Странным показалось Петру Петровичу и то, что Владимир Ильич, отправляясь в Большой дом, не надел по своему обыкновению на голову фуражку и что вообще, мол, в поведении Владимира Ильича заметно что-то необычное. Тут же Петр Петрович рассказал мне об обмороках, бывших зимой.
Он сказал, что не говорил о них раньше, боясь ослушаться Владимира Ильича. Теперь же, прибавил Петр Петрович, он не может больше молчать, так как видит, что с Владимиром Ильичем творится что-то неладное, и обещал впредь сообщать о всех своих наблюдениях в связи с здоровьем Владимира Ильича. Страшно тяжело было на душе. Что же предпринять? Войдя в дом тихо, чтобы никого не разбудить, я написала Ф. Гетье записку. В ней я указывала, что у Владимира Ильича, по-видимому, все же не только гастрическое заболевание, а что-то и мозговое, и просила его на следующее утро, не откладывая, приехать и привезти с собой невропатолога по его выбору. Записка эта была тотчас же отправлена с машиной в Москву, причем я попросила шофера принять все меры, чтобы привезти на следующее утро врачей как можно раньше. Потом подходила несколько раз прислушиваться к двери Владимира Ильича, но там было все тихо: Владимир Ильич спал. Борхардт категорически запротестовал против этого и потребовал, чтобы больной остался в больнице хотя бы на сутки».
Владимир Ленин
Лечащие врачи Ленина в последние два года его жизни вели нецензурированный дневник. Ленин умер после продолжительной болезни 21 января 1924 г. Его смерть лишь ускорила формирование культа, который начал создаваться еще при жизни вождя. Глава первого советского правительства несколько лет боролся с тяжелой болезнью, пытаясь изо РИА Новости, 21.01.2024. В 1921 году Ленин понял, что болен.
Тайны вождя: шокирующие факты о теле Владимира Ленина в Мавзолее
История жизни и смерти Владимира Ленина до сих пор крайне противоречива. В последний день своей жизни, 21 января 1924 года, он левой рукой оторвал листок перекидного календаря. К этому можно добавить, что в последние годы, когда Ленин взял власть и возглавил советское правительство, он очень много работал, это действительно так, вся бюрократическая система работала в «ручном управлении», как сейчас говорят.
последние годы жизни ленина
| Последние дни жизни Ленина | Таинство венчания Ленина и Крупской состоялось 22 июля 1898 года в селе Шушенском, после чего Надежда стала верной спутницей жизни великого вождя, перед которым преклонялась, несмотря на его жесткость и унизительное обращение к себе. |
| 5.5. ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ЖИЗНИ ЛЕНИНА. СМЕРТЬ | 21 января 1924-го ушёл из жизни Владимир Ленин (Ульянов) — организатор Октябрьской революции 1917 года. |
Тайны последних дней. Как и от чего умер Владимир Ленин
Впрочем, создание образа Ленина, как некого полубога начиналось еще при жизни вождя. 21 января 1924 года Ленин большую часть дня спал, следует из дневника медиков. О последнем годе жизни, после того как советское правительство переехало из Петрограда в Москву, болезни и приключениях тела вождя. Лечащие врачи Ленина в последние два года его жизни вели нецензурированный дневник. В 1895 году Ленин несколько месяцев путешествовал по Европе и в возрасте 25 лет две недели лечился в швейцарском санатории.
Как умер Ленин. Откровения смотрителя Мавзолея
Называть регионы не буду. Люди крайне болезненно реагируют на эти вещи и сейчас. И заражались не только половым путём, но и бытовым. Тогда была доантибиотиковая эра. Но всё же как вам удалось подтвердить свой вывод, учитывая, что добиться рассекречивания дневников врачей Ленина вам не удалось? Суд с Росархивом вы проиграли. Мне их давали в 2017 году. Это большой дневник, 410 страниц печатного машинописного текста. Печатали его не врачи, а машинистки Кремля.
Авторами документа являются три врача. Алексей Михайлович Кожевников, приват-доцент, невролог, специалист по нейросифилису. Потом вёл дневник Василий Васильевич Крамер, профессор, невролог. И закончил дневник Виктор Петрович Осипов. Это уже ваша, питерская школа. Он был заместителем Владимира Михайловича Бехтерева выдающийся русский психиатр, невропатолог, физиолог, психолог, академик, основатель психоневрологического института в Петербурге. По ходу ведения дневника там появляются мнения других врачей. В том числе, есть жёсткое мнение самого Бехтерева о том, что Ленин болел сифилисом, за что он потом поплатился.
Первоначальный анамнез был собран Крамером. Он был специалистом по диагностике. Протокол о мерах по лечению Ленина Поделиться — То есть авторы дневника сразу знали, чем болен Ленин? Сейчас принято утверждать, что было много версий. Но сомнений никаких не было. В дневниках зафиксирована типичная смена фаз для этой болезни. Их длительность. Переход от одной фазы к другой.
Заболевание сложное. Надо понимать, что там работали врачи высочайшего класса. Бехтерева знают все. Осипова тоже. Крамер — основатель Института нейрохирургии им. Он же основатель института психиатрии. Это люди, которые оставили след в мировой медицине. Именем Бехтерева сегодня названы 47 симптомов, синдромов, точек и заболеваний.
Рекорд, который никто не побил. Очевидно, что Бехтерев настаивал на продолжении антисифилитического лечения. Там так и написано. И потом.
Но Зиновьев, Каменев, да и Троцкий упустили, что время революции уходит в прошлое. И реально управляли страной уже из-за кулис, в коридорах, между собой, а не на площадях и не на улицах. Они еще жили этим революционным духом. А за кулисами Сталин был гроссмейстером, он блистательно вел закулисную работу, а выступал он, кстати, плохо и по-русски говорил плохо, уступал многим в красноречии. Этот пост постепенно, как бы незаметно превратился в главный, он позволял подбирать людей на посты, расставлять, что чрезвычайно важно.
При социализме все партии, кроме большевистской, были уничтожены, все газеты, кроме большевистской, были уничтожены, в результате никакой политики, открытого общества нет, все делалось за кулисами. И здесь Сталин был выше многих на голову. Сталин и премьер-министр Великобритании У. Черчилль на двусторонних переговорах, проходивших в Москве в октябре 1944 года Так получилось, что власть стала сосредотачиваться в руках этого человека, который, конечно, был заинтересован в уходе Ленина, но Вы правильно заметили, что Ленин не называет преемника. Это, действительно, драма, даже трагедия — всю жизнь посвятил революции, создал партию, ввел людей в руководство партии, а преемника нет, передать некому. Это трагедия. Да более того, Ленин видел, что и в стране происходит не совсем то, что он хотел бы. Поэтому многие его последние работы драматичны. Он мечется, он обращается к тому, что писали эсеры о кооперации, самих эсеров посажали, но Ленин берет их идеи.
Потому что действующая модель не работает. Ленин даже проговаривает, что «мы вынуждены признать коренную перемену всей точки зрения нашей на социализм»2. Но дальше не говорит ничего. Cнятие драгоценных металлов с облачения священников, 1920-е годы. Ценности изымались якобы для борьбы с голодом, но рассекреченные сегодня документы ясно свидетельствуют, что судьба голодающих мало волновала большевистских вождей. Но при этом я хотел бы добавить, что это был человек исключительно жестокий. Может, не по его инициативе, но не без его ведома уничтожили царскую семью, вместе с детьми. В собрании его сочинений я, например, столкнулся с таким эпизодом: Антонов-Овсеенко пишет ему из Харькова или Воронежа, что к предпринимателям пришли рабочие, требуя зарплату в неположенное время, им предложили подождать положенного срока, а они возмутились и доложили Антонову-Овсеенко. А он сообщил Ленину.
И Ленин сказал, чтобы этих предпринимателей посадили в тюрьму до тех пор, пока не дадут денег. Деньги появились, их выпустили, Антонов-Овсеенко сообщил Ленину, тот одобрил, но добавил, что я бы их не выпускал3. О жестокости Ленина мы, к сожалению, говорим мало. Чрезвычайная Комиссия залила кровью страну прямо с момента возникновения большевистского государства, уже в 1918 году были просто потоки крови — расстреливали без пощады, даже женщин, брали заложников. Убивали по малейшему подозрению или просто за принадлежность к той или иной социальной группе. И, если я не ошибаюсь, и наука в первые годы советской власти влачила совершенно жалкое существование, то есть она была никому не нужна. А что касается науки история, ее вообще отменили, как я понимаю? Интересы классовой борьбы пролетариата Профессор Владимир Лавров: — Сколько вопросов, и все важные! В советское время был издан большим тиражом сборник «Владимир Ильич Ленин.
Вождь — товарищ — человек». И в этом сборнике приводились свидетельства, как Ленин заботился то об одном, то о другом. Потом было выпущено гораздо более объемное издание, где было в основном: «Отказать! А было то, что сам Ленин называл классовым подходом. То есть, если «свой», если сторонник Ленина, то можно отправить и отдыхать, подлечить, подкормить, дать дополнительный отпуск. Если же не «свой»… Картина «Ленин и дети» Собственно, он открыто говорил на III съезде комсомола в октябре 1920 года, где он выступил с речью о задачах Союза Молодежи. Все советские люди это проходили, конспектировали, 50 миллионов тираж. Ленин сказал прямо с трибуны: «Всякую такую нравственность, взятую из внечеловеческого, внеклассового понятия, мы отрицаем. Мы говорим, что это обман, что это надувательство и забивание умов рабочих и крестьян в интересах помещиков и капиталистов.
Мы говорим, что наша нравственность подчинена вполне интересам классовой борьбы пролетариата. Наша нравственность выводится из интересов классовой борьбы пролетариата». Рисунок лагерного поселения, сделанный заключенным. С начала 1920-гг. Вы привели пример про цареубийство. Убийство Николая II , его супруги, ни в чем не виноватых девочек, не виноватого ни в чем мальчика, — вот это соответствовало их представлению о том, что нужно для социализма. Для большевиков это было нравственным! Перевернули все с ног на голову! Нравственность была абсолютно безнравственная, особая, классовая.
Обещанная им мировая социалистическая революция не состоялась. Коммунизм не восторжествовал во всех странах планеты. Капиталистическая система не канула в Лету. А придуманная Лениным модель оказалась нежизнеспособной: он же от нее и отказался, предложив НЭП. А позднее рухнула и трансформированная коммунистическая модель — в годы Горбачева и Ельцина. Но он же выступил ее разрушителем, предложив такую формулу Союза — с правом выхода из него всех желающих, — которая в конечном итоге и взорвала СССР. Ленинизм стал формой варварского прорыва России в индустриальную цивилизацию. Но насколько жизнеспособны были ленинские идеи и принципы в реальности? Пролетарский интернационализм как принцип просто был сдан в утиль. Его заменила якобы ленинская концепция мирного сосуществования, которой у Ленина быть не могло.
Это поставило окончательный крест на его стержневой идее о мировой коммунистической революции. Теперь уже не только социализм, но и коммунизм можно было построить в капиталистическом окружении, чего Ленин, конечно, даже представить себе не мог. Диктатура пролетариата, то, что Ленин считал самым главным в марксизме, исчезла из любых партийных документов. Ее заменило «общенародное государство», которое Ленин неоднократно высмеивал как главный обман буржуазных правительств. О другой стержневой концепции — уничтожения классов — тоже уже никто не вспоминал. Последним руководителем страны, клявшимся на своем посту верности заветам Ленина, был Михаил Сергеевич Горбачев. Ленин точно не был ни гуманистом, ни демократом. Все эти изменения привели к тому, что к концу 1980-х ленинизм был мертв в идеологии Коммунистической партии Советского Союза. Не обнаружите вы базовых ленинских идей слава богу и в арсенале современной КПРФ. Как вы относитесь к этой теме?
И у меня есть собственная гипотеза относительно этих документов и тех политических процессов, которые вокруг них разворачивались. Но позволю себе немного заинтриговать читателей и не стану сейчас об этом рассказывать. Думаю, им интереснее будет все самим прочитать в книге. Но до трети наших сограждан хочет. Если мы желаем избавиться от наследия ленинского тоталитаризма и сохранять собственное достоинство, то нам надо научиться уважать права и желания меньшинства и перестать разрушать памятники.
Возможно, поэтому Крупская не любила посещать Мавзолей, она была в нем всего лишь несколько раз. Как забальзамировали сто лет назад и до сих пор поддерживают состояние Ленина Ленин в 1924 году и после 60-го, когда вождю сменили костюм на тройку.
Прощание с Лениным затянулось, приближалась весна, и становилось понятно, что тепло ускорит разложение тела. Требовались более эффективные технологии. На этой волне свои предложения озвучил отец Ильи Збарского, Борис. Он предложил Ф. Дзержинскому, который был основателем секретных служб и главой похоронной комиссии, использовать раствор ученого Мельникова-Разведенкова. Одобрение было получено, но вряд ли тогда молодой физиолог Илья Збарский мог подумать, что на обслуживание тела уйдет много лет, а за каждую оплошность можно понести суровое наказание. В обслуживающий персонал Илью взял отец в 1934 году, являясь директором Лаборатории при мавзолее.
Тело Ленина обрабатывали Збарский и профессор Воробьев. На теле было сделано множество разрезов, чтобы раствор лучше проник в ткани, и погрузили в каучуковую ванну с раствором из глицерина, ацетата калия, воды и хлор-хинина. Внутренности были вынуты при первом бальзамировании, так же как и мозг вождя, который хранится в сейфе Института Мозга СССР. Три или четыре раза в неделю Збарские намазывали лицо и руки Ленина бальзамическим раствором, а основательная корректировка происходила один раз в год. Для этого мавзолей закрывался на 1,5 месяца, чтобы тело полностью могло напитаться раствором. В Мавзолее Ленин лежит как живой, и это благодаря усилиям Збарских. Глаза вождя были заменены на стеклянные, а рот красиво зашили под усами.
Каждые два года ему шьют новый костюм, и вообще на обслуживание уходит до 17 млн рублей. Чтобы тело не высыхало, и Ленин не превратился в мумию, под одеждой находится резиновый костюм, обтягивающий тело и удерживающий бальзамический раствор. Желтизну кожи убрали с помощью отбеливающих средств, а румянец на лице от света, который исходит от правильно установленных ламп с красными фильтрами. Они направлены на лицо и руки, поэтому освещение создает иллюзию спящего человека. Сложности в сохранении тела Ленина Збарские Борис и Илья, которые многие годы следили за сохранностью тела Ленина в мавзолее. В сталинские времена в СССР даже появление пятнышка на теле вождя вызывало ужас. Збарский вспоминал, что как-то появились черные пятна, с которыми они до этого не сталкивались.
Понимая, что это неведомый грибок, и могут быть последствия, они тайно послали в лабораторию на анализ кусочек ткани. Им пришел ответ, что это грибок, и его можно уничтожить серной кислотой или огнем.
Дилетантские чтения- Последние годы Ленина
Главная» Новости» Завещание ленина которое откроют россии в 2024 году. Лечащие врачи Ленина в последние два года его жизни вели нецензурированный дневник. русский революционер, главный идеолог марксизма, политик, основоположник партии большевиков, создатель первого социалистического государства.
«Тончайший слой старой гвардии»
- ПОСЛЕДНИЙ ГОД ЖИЗНИ В.И. ЛЕНИНА: НОВОЕ ПРОЧТЕНИЕ
- Последние дни жизни Ленина — Петропавловск News
- Мы до сих пор не знаем, от чего умер Ленин. Почему?
- Владимир Ленин — новости сегодня и за 2024 год на РЕН ТВ
- 22 апреля 2020 года исполнилось 150 лет со дня рождения Владимира Ильича Ульянова-Ленина
- Вход на сайт