Икона «Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской» была написана к Архиерейскому собору 2000 года. Почему Новомученики Российские стали для государственных и церковных властей РФ «неудобными святыми»? 4 февраля, в Неделю 35-ю по Пятидесятнице, Русская Православная Церковь совершает поминовение новомучеников и исповедников, пострадавших в годину гонений за веру Христову. Новомучениками и исповедниками российскими именуют святых мучеников, которые претерпевали гонения за христианскую веру в России с периода советской власти. Самым первым по времени новомучеником стал протоиерей Иоанн Кочуров, служивший в Царском Селе под Петроградом и убитый уже через несколько дней после революции, раздраженными красногвардейцами за то, что призывал народ не поддерживать большевиков.
Новомученики российские 20 века кратко
Мы намеренно привели столь много примеров, чтобы стало видно, что речь идет не об исключениях, а о систематическом явлении. Реальность заключалась в том, что арестовывались в то время все подряд — и предатели, сотрудники НКВД, и отреченцы, и те, кто снял сан, но продолжал служить иногда по распоряжению органов , и те, кто сам выступал лжесвидетелем. Обвинения, предъявляемые им, являлись ложными, но лишь те показали себя христианами, чья совесть была чиста, и кто не согласился с наветами. Как указывал священномученик Григорий Раевский : «Если нас задумают посадить, то посадят и найдут материалы для обвинения, несмотря ни на какие законы» 10, С. Относиться всерьез к этим трафаретным, тенденциозным, наспех составленным обвинениям в адрес новомучеников — означает верить сознательно возводимой на них лжи. А если, восприняв эти обвинения за чистую монету, начать сомневаться в мученическом венце пострадавших — то цель, ради которой эта ложь возводилась, будет достигнута. Священномученику Николаю Кобранову во время допроса следователь прямо сказал об этом, заметив с усмешкой: «Не беспокойтесь, святым вас не сделаем» 6, С. Священномученику Варсонофию Лебедеву , епископу Кирилловскому, когда вели его на расстрел, конвоиры-красноармейцы говорили, издеваясь: «Не торопись, успеешь попасть в Царство Небесное! Через три года мощами объявится! В отличие от древних гонителей-иноверцев, коммунистические гонители XX века в России получили воспитание в православной среде, и они знали, что такое для Церкви — мученик. Это, впрочем, касается больше первых послереволюционных лет.
В 1937 г. Возвращаясь к теме обвинений, стоит указать и совсем циничные случаи, подобные тому, что сотворили со священномучеником Василием Преображенским , который был арестован и осужден на десять лет лагерей за «клевету на политику советского правительства». В качестве «клеветы» ему инкриминировали сказанные прихожанам слова: «Советская власть арестовывает виновных и невиновных и сажает в тюрьму ни за что, вот и меня задержат тоже, осудят и посадят» 7, С. Нередко следователи предъявляли православным традиционные для того времени обвинения. Так, священномученика Виктора Киранова с группой священников обвинили в подготовке теракта — будто бы они собирались в день выборов отравить колодцы 24, С. Священномученика Сергия Покровского в 1937 г. Отношения новомучеников к обвинениям, выдвигаемым против них коммунистической властью, хорошо выражают строки, написанные священномучеником Сергием Гортинским на листе допроса: «Обвинение предъявленное я не признаю, ибо это явная ложь» 11, С. А священномученик Сергий Флоринский в конце допросного листа написал: «Считаю одно: вина моя в том, что я священник, в чем и расписываюсь» 21, С. Мученики не соглашались признаваться в тех преступлениях, которые им приписывали гонители, потому что такое согласие было бы формой лжесвидетельства. Такой отказ требовал большого мужества, поскольку, как правило, в процессе следствия у подсудимых пытались выбить признание побоями и пытками, так что некоторые мученики даже не доживали до приговора, умирая от травм, полученных в кабинете следователя, как, например священномученик Василий Канделябров.
К твердым и непреклонным заявлениям новомучеников об их невиновности советские суды и следственные органы относились без особого внимания, но для Церкви свидетельство самих мучеников о себе приобретает решающее значение, так как подтверждает их верность Христу, их отказ нарушить заповеди, покривить душой, к чему подталкивали гонители. Относительно периода советской власти могут заметить: ведь тогда репрессиям подвергалось не только духовенство. Точно так же арестовывали тех, кто при прежнем режиме занимал офицерские чины в полиции и армии, тех, кто публично критиковал марксизм, и вообще всех, кого подозревали в политической неблагонадежности. Их также пытали, бросали в тюрьмы, казнили, и некоторые из них проявляли при этом большое мужество и выдержку. Разве означает это, что всех их тоже нужно канонизировать? Не означает, потому что мучеником в православном понимании становится не всякий, кто пострадал и был несправедливо убит, но только тот, кто проявил на этом пути искреннюю веру, предпочитая лучше умереть, чем повредить душе лжесвидетельством. Святые отцы говорят, что «Бог ценит дела по намерениям их» прп. Марк Подвижник. Слова, 1. Максим Исповедник.
Главы о любви, 2. Иными словами, нравственное и духовное достоинство поступка определяется по тому намерению, с которым он совершается. Так, христианская милостыня отличается от гуманистической филантропии именно тем, что творится во имя Христа и ради Христа, хотя внешне может выглядеть одинаково — люди и в том и в другом случае дают свои деньги нуждающимся. Христианское целомудрие отличается от полового воздержания, совершаемого в силу психологических или физиологических причин, именно тем, что творится ради Христа, то есть ради исполнения Его заповедей, — хотя формально мы видим одно и то же уклонение человека от блуда. Пост отличается от вегетарианства именно тем, что совершается ради Христа, в память о Нем и в подражание Его посту. Вегетарианец, воздерживаясь от животной пищи, не посвящает это воздержание Христу, не ожидает от Него награды, и, соответственно, не получает никакой духовной пользы от своего воздержания ни в этой жизни, ни в будущей, хотя, конечно, может получить временную телесную и душевную пользу. Так и мученичество именно посвящением Христу отличается от всякой мужественной и героической смерти: «ибо кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее» Мк. Была определенная логика в том, кого коммунистическая власть выбирала на роль жертв. Бывших полицейских и армейских хватали отчасти в порядке мести, как врагов, с которыми еще недавно было вооруженное противостояние, а отчасти ради того, чтобы обезопаситься от людей, которые в силу своей подготовки могли бы возглавить восстание. Интеллигенцию преследовали ради того, чтобы заставить замолчать умных критиков, которые могли бы дать идеологическое обоснование свержению нового режима.
Сказанное выше в той или иной степени относится и к другим категориям репрессированных, за исключением случайных жертв. Но это не относится к духовенству. Его нельзя было упрекнуть в нелояльности, за исключением того периода Гражданской войны, когда власть переходила из рук в руки и священнослужитель сам мог определяться, какую власть считать законной. Как известно, Церковь, следуя заповеди «повиноваться и покоряться начальству и властям» Тит. Да, имели место случаи открытой критики действий властей со стороны тех или иных священнослужителей, но не это было подлинной причиной арестов, потому что репрессии затрагивали не только тех, кто критиковал. Можно привести пример священномученика Петра Петрикова , свидетельствовавшего на допросе: «Я всегда исполнял все касавшиеся меня законоположения, — не знаю ни одного случая нарушения мною таковых. Пользуюсь свободой верить во что мне угодно, по основному закону страны — конституции… Церковь — «не от мира сего». Мои интересы — интересы чисто духовные: получение благодати и приобретение совершенств, которыми обладает Бог, в Которого верю. Вопросами политики никогда не занимался и в политических вопросах не разбираюсь. Власти подчиняюсь по совести и готов пожертвовать для нее всем, чем только могу, если это будет нужно.
Только верой в Бога не могу пожертвовать никому» 4, С. То, что таких людей хватали, сажали и расстреливали, означает, что делали это именно ради того единственного, чем они не могли пожертвовать. В своих антирелигиозных гонениях коммунисты преследовали даже тех, кто совершенно не мог представлять для них угрозы. Например, священномученик митрополит Серафим Чичагов к моменту ареста был уже давно на покое, ему шел восемьдесят пятый год, он был прикован к постели — при аресте его вынесли на носилках и в машине «скорой помощи» доставили в Таганскую тюрьму, а затем осудили и расстреляли. Также и священномученик архиепископ Алексий Бельковский по болезни не мог самостоятельно передвигаться, ему было девяносто пять лет, когда за ним пришли сотрудники НКВД и вынесли его на простыне. Разве есть какая-либо рациональная необходимость в том, чтобы разыскивать и тащить в тюрьму давно отошедших от дел и доживающих последние дни больных стариков? Они не были правящими архиереями, нигде не выступали, ничего не издавали, не вели никакой публичной деятельности, а по причине телесной немощи даже не совершали богослужений. Какую угрозу они представляли для советской власти? Чем могли повредить ей? Очевидно, что единственной причиной их преследования было то, что они принадлежали к числу служителей Церкви Христовой.
Коммунисты воспринимали религию как соперничающую идеологию, существование которой препятствует поголовному распространению их безбожного учения. Именно потому они с ней боролись разными способами, один из которых — репрессии и убийства наиболее видных священнослужителей, монахов и мирян. Таким образом, их преследовали именно за веру, хотя и пытались замаскировать это обвинениями политического, а то и уголовного характера. Впрочем, сохранились свидетельства о том, что иногда гонители и не скрывали того, что преследуют именно за веру. Священноисповедник Зиновий Мажуга рассказывал: «В 1936 году меня арестовали и, не предъявив никакого обвинения, несколько месяцев продержали в ростовском распределителе. Однажды я спросил следователя: «В чем же состоит моя вина, какое предъявляют мне обвинение? А когда благочестивый крестьянин Дмитрий Клевцов в 1929 году попал под суд, на суде спросили, знает ли он, за что его судят. Дмитрий ответил, что, мол, кому-то не понравился. Тогда судья сказал откровенно: за веру и прежнюю зажиточность. Дадим работу, даже сделаем начальником небольшой коммуны, будешь руководить».
На это Дмитрий ответил: «За веру судите? Я всегда готов к суду» 24, С.
Они подвизались на территории нынешней Яранской епархии в годы гонений ХХ века. Восемь из них пролили кровь за Христа и Его Церковь. Двое — стали исповедниками. За каждым именем судьба человека и пример жизни по Евангелию. Преподобномученик Геннадий Парфентьев , Яранский.
Какой ситуация была на самом деле? Вообще, когда в Бутово были обнаружены захоронения, по закону их необходимо было исследовать и точно определить, сколько же человек там погребено. Но ничего подобного не было сделано ни в Бутово, ни где бы то ни было. Следы преступлений намеренно скрывались, потому что количество похороненных там намного больше, чем это официально признано. А ведь в Москве и Московской области убивали и хоронили расстрелянных не только на этом полигоне. Были еще Коммунарка, Ваганьковское кладбище, Новоспасский, Иоанно-Предтеченский, Андроников монастыри, Бутырская тюрьма, лубянские подвалы. Это далеко не все, и это только московский регион. Почти такая же картина по всей стране. Абсолютно в каждой области нашей страны есть свои расстрельные полигоны, а где-то и не по одному. Сколько человек на них погребено, до сих пор подсчитывают только историки-энтузиасты. Наоборот, какой бы неприятной она ни была, правду нужно знать для того, чтобы эти преступления не повторились. Диверсией я бы скорее назвал то, что было устроено в нашей стране после 1917 года. Безусловно, были миллионы погибших. От голода в начале 1920-х годов, по советским данным, погибли 5 миллионов человек, от голода в начале 1930-х годов — 7 миллионов. Затем — жертвы классового геноцида первых лет после Октябрьской революции, а начиная со сталинских лет — самые страшные гонения на Церковь, раскулачивание, политические процессы. Результаты переписи населения в начале 1937 года были ужасными: страна недосчиталась около 10 миллионов человек. А затем начался Большой террор: 700 тысяч расстрелянных и полтора миллиона отправленных в лагеря. Предвоенное уничтожение командного состава армии, страшная война с ее абсолютным презрением к человеческой жизни. Очень советую почитать воспоминания Николая Никулина, чтобы понять, насколько страшна была эта война и сколько чудовищных ошибок было совершено советским руководством. Затем — послевоенный голод, послевоенные репрессии, переселенные народы. Сколько погибло во время выселения народов, которые не нравились советскому вождю, сколько погибло на севере и в Сибири русских крестьян, объявленных кулаками, — никто уже и не сосчитает. И, безусловно, нельзя молчать о духовном уничтожении народа. На протяжении семи десятилетий людям внушали, что безбожие, богохульство, уничтожение храмов, доносительство, отречение от родителей — это героизм и добро. Ленин в статье «Задачи союзов молодежи» говорил, что нравственно то, что полезно пролетариату. Отдельное преступление — уничтожение Церкви и жесточайший контроль над ее остатками. Никто не считает, сколько людей из-за советского богоборчества не пришло ко Христу, сколько людей было вовлечено в безбожную пропаганду, сколько было душ, погибших для вечности. Зайдите в любой книжный магазин. Книги с правдой о репрессиях и о советских зверствах есть, но они теряются на фоне огромного количества апологетики богоборческой власти. То же происходит на телевидении. Уже давным-давно там не увидишь людей, отрицательно отзывающихся о советском режиме. Можно критиковать любой период истории, но в отношении коммунистических десятилетий позволяется либо апологетика, либо умеренная критика, которая говорит о репрессиях всего лишь как о перегибах на местах. Попасть в СМИ с прямой и жесткой критикой советской системы невозможно. Как известно, власть — ветер, народ — трава [1] , куда дует «ветер» пропаганды, туда клонится и общественное мнение. Что люди слышат, то и впитывают в себя. Какая из мер, на Ваш взгляд, самая эффективная в деле актуализации почитания новомучеников? Недавно на расстрельном полигоне «Медное» в Тверской области установили памятники Ленину, Дзержинскому, Свердлову и Сталину. Памятник Дзержинскому установлен возле здания штаб-квартиры службы внешний разведки. Причем открывался этот памятник с участием людей, которые заявляют о себе, что они православные и сидят с духовенством в разных президиумах. Никакого осуждения со стороны церковного руководства мы, к сожалению, не увидели, а такая реакция была бы самой эффективной мерой в деле почитания новомучеников. В последние месяцы стали известны и другие случаи. Балашихинское духовенство фотографируется возле памятника все тому же Дзержинскому, священник в Великих Луках «освящает» памятник Сталину и еще возглашает «Христос воскресе! Пока все это будет продолжаться и не встречать сопротивления со стороны православных христиан и мер со стороны священноначалия, «Рекомендации» не помогут. Можно в соответствии с документом освящать храмы в честь новомучеников, но если с амвонов этих храмов священники будет оправдывать гонителей или пытаться выставить их благодетелями, то ничего не изменится. Поэтому в «Рекомендации» я добавил бы требование прекратить попытки примирить христианство с советским безбожием. Например, недалеко от въезда в подмосковную Угрешу уже много лет вижу большое изображение — святой благоверный великий князь Димитрий Донской и Дзержинский как символы города. Но примирить добро со злом, Христа с Велиаром не получится: примирения антиподов не может быть, одно обязательно должно победить. Мы понимаем: на фоне исторической безграмотности и малой воцерковленности большинства людей победит в конечном итоге именно отрицательный символ. Может быть, этот символ и соединится с христианством, но вот только христианством оно уже не будет, а превратится в одну из подпорок тоталитарной идеологии. Какие опубликованные письма или дневники ХХ века, которые должен прочитать каждый христианин, Вы могли бы посоветовать? Я считаю, что любой христианин должен прочитать книгу Натальи Урусовой «Материнский плач святой Руси».
Традиции празднования Православная Церковь все свои праздники отмечает Святой Литургией. В день празднования св. Мучеников это особенно символично потому, что за Литургией переживается жертва Христа, и в то же время вспоминается жертва мучеников, отдавших жизнь за Него и за святую православную веру. В этот день православные христиане вспоминают с горечью о тех трагических событиях, когда русская земля была пропитана кровью. Но утешением для них является то, что 20 век оставил Русской Церкви тысячи святых молитвенников и заступников. А когда их спрашивают, кто такие новомученики, они могут просто показать старые фотографии своих родственников, погибших в гонениях. А также деревянное распятие, вырезанное в монастыре Острог, подаренное приходу митрополитом Черногорско-Приморским Амфилохием Радовичем. Краткая историческая справка Наш приход образовался в 2002 году по инициативе православных христиан г. Богослужения, а также занятия библейского кружка проводятся в храме святого Иосифа Обручника, который наша община арендует у Римско-Католической епархии г. Встречи проходят по пятницам в 18. На них мы обсуждаем вопросы, интересующие молодых людей, книги, фильмы, общаемся, знакомимся. Информация по тел. Русский язык Каждый язык — дверь в новый мир. Мы помогаем детям полюбить родной язык, усвоить нормы литературного языка и русского речевого этикета, овладеть навыками чтения и письма. Красивая речь и грамотное письмо — это достижимая цель для детей-билингвов. Мы учим наизусть стихи русских поэтов, вместе читаем книги и получаем от этого удовольствие. Авторский курс «Мировая культура и география детям» Авторский курс составлен так, чтобы у детей складывалось гармоничное и верное представление о пространственных характеристиках и культурных ценностях мира, который их окружает. Знания о том, как устроен этот мир, дают ребенку возможность быстрее и правильнее найти свое место в нем.
Значение подвига Новомучеников и исповедников Российских для современной церковной жизни
Причислен к лику святых новомучеников и исповедников Церкви Русской постановлением Священного Синода от 26 декабря 2002 года для общецерковного почитания. О том, как правильно чтить память наших новомучеников, и о причинах того, что современные христиане знают о них очень мало, рассказывает в интервью. Новомученики и исповедники – простые российские православные, священники, церковные иерархи, погибшие за веру и причисленные к лику святых. Обращение к подвигу новомучеников и исповедников Российских – путь к восстановлению исторической памяти народа.
Описание подвигов и икона новомучеников и исповедников российских, тропарь
Сонм новомучеников и исповедников Церкви Русской прославлен был в 2000 г. Первая торжественная служба им состоялась на праздник Преображения Господня: вместо уничижения, побоев и мук насильственной смерти — преображение в славе Христовой. Новому́ченики — термин в православии, которым характеризовались святые, принявшие мученическую кончину в относительно недавнее время. 7 февраля Русская православная церковь празднует память новомучеников и исповедников российских. Книга больше о канонизации новомучеников, чем о восприятии советских репрессий через их судьбу. Лица и судьбы Новомученики и исповедники Российские Церковь празднует Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской День памяти новомучеников: праздновать или каяться?
Кто такие новомученики и исповедники
Несколько тысяч верующих людей как в священном сане, так и мирян пострадали от советских властей. Среди убиенных духовных и лиц и мирян выделялись люди, известные своей святой жизнью. Таковых православная Церковь именует новомучениками российскими. Исповдниками российскими являются те, кто не принял смерть из-за мучений, но изрядно пострадал в годы гонений. Таковых святых людей также было множество.
Многих архипастырей, обычных священников, дьяконов и мирян отправляли в различные ссылки и тюремные заключения за исповедание христианства. В числе новомучеников и исповедников российских есть священномученики. Это святые мученики, облеченные священным саном епископства или священства.
В январе 1918 года Союз народных комиссаров принял Декрет об отделении церкви от государства.
Согласно новому закону, религиозные организации лишались права собственности и юридического лица, а церковное имущество подлежало национализации. Примерно в это же время начались репрессии против духовенства, которые продолжались до начала Великой Отечественной войны. Антирелигиозные кампании советской власти включали в себя изъятие церковных ценностей, уничтожение храмов, монастырей, икон, запрет религиозных праздников и другие ограничения. Однако главным испытанием для православной церкви стали аресты верующих: мирян, монахов, священников, архиереев.
Только с 1929 по 1933 год было арестовано около 40 тыс. Многие из них были расстреляны. А во время массовых репрессий 1937—1938 года число арестов среди духовенства превысило 130 тыс. Из них более 85 тыс.
О чем просят святого и что делают в праздник В 1992 году в память о страшных событиях начала XX века Архиерейский собор РПЦ установил празднование, посвященное всем верующим, пострадавшим в послереволюционные годы, — Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской.
Никто не считает, сколько людей из-за советского богоборчества не пришло ко Христу, сколько людей было вовлечено в безбожную пропаганду, сколько было душ, погибших для вечности. Зайдите в любой книжный магазин. Книги с правдой о репрессиях и о советских зверствах есть, но они теряются на фоне огромного количества апологетики богоборческой власти. То же происходит на телевидении. Уже давным-давно там не увидишь людей, отрицательно отзывающихся о советском режиме.
Можно критиковать любой период истории, но в отношении коммунистических десятилетий позволяется либо апологетика, либо умеренная критика, которая говорит о репрессиях всего лишь как о перегибах на местах. Попасть в СМИ с прямой и жесткой критикой советской системы невозможно. Как известно, власть — ветер, народ — трава [1] , куда дует «ветер» пропаганды, туда клонится и общественное мнение. Что люди слышат, то и впитывают в себя. Какая из мер, на Ваш взгляд, самая эффективная в деле актуализации почитания новомучеников? Недавно на расстрельном полигоне «Медное» в Тверской области установили памятники Ленину, Дзержинскому, Свердлову и Сталину.
Памятник Дзержинскому установлен возле здания штаб-квартиры службы внешний разведки. Причем открывался этот памятник с участием людей, которые заявляют о себе, что они православные и сидят с духовенством в разных президиумах. Никакого осуждения со стороны церковного руководства мы, к сожалению, не увидели, а такая реакция была бы самой эффективной мерой в деле почитания новомучеников. В последние месяцы стали известны и другие случаи. Балашихинское духовенство фотографируется возле памятника все тому же Дзержинскому, священник в Великих Луках «освящает» памятник Сталину и еще возглашает «Христос воскресе! Пока все это будет продолжаться и не встречать сопротивления со стороны православных христиан и мер со стороны священноначалия, «Рекомендации» не помогут.
Можно в соответствии с документом освящать храмы в честь новомучеников, но если с амвонов этих храмов священники будет оправдывать гонителей или пытаться выставить их благодетелями, то ничего не изменится. Поэтому в «Рекомендации» я добавил бы требование прекратить попытки примирить христианство с советским безбожием. Например, недалеко от въезда в подмосковную Угрешу уже много лет вижу большое изображение — святой благоверный великий князь Димитрий Донской и Дзержинский как символы города. Но примирить добро со злом, Христа с Велиаром не получится: примирения антиподов не может быть, одно обязательно должно победить. Мы понимаем: на фоне исторической безграмотности и малой воцерковленности большинства людей победит в конечном итоге именно отрицательный символ. Может быть, этот символ и соединится с христианством, но вот только христианством оно уже не будет, а превратится в одну из подпорок тоталитарной идеологии.
Какие опубликованные письма или дневники ХХ века, которые должен прочитать каждый христианин, Вы могли бы посоветовать? Я считаю, что любой христианин должен прочитать книгу Натальи Урусовой «Материнский плач святой Руси». После прочтения этой книги человек уже не останется прежним. Урусова была свидетельницей голода, репрессий, гонений на Церковь в 1920—30-е годы. Во время войны ей удалось выехать в Европу, затем в Америку, где она и написала свои воспоминания. Могу посоветовать «Записки священника Сергия Сидорова».
В памяти навсегда отпечатался момент, когда его супруга ждала ребенка, приближались роды и несколько родильных домов один за другим отказывались принять женщину только из-за того, что она жена священника. Это не единственный пример того, что приходилось испытывать духовенству. И поразителен ответ отца Сергия, на кого он оставит детей в случае ареста: «На Царицу Небесную. Если я погибну за Ее Сына, неужели Она оставит моих детей? Когда исследовал дореволюционное военное духовенство, заинтересовался жизнью таких подвижников, как исповедник Роман Медведь и священноисповедник Сергий Сребрянский , которые были военными священниками. Занимаясь историей русской эмиграции, стал изучать жизнь ее подвижников, прежде всего святителя Серафима Соболева.
Близка его позиция в защиту православия, но при этом далекая от фанатизма. Безусловно, мне близка монахиня Мария Скобцова , спасшая от голодной смерти великое множество эмигрантов, в годы нацистской оккупации помогавшая людям и в 1945 году погибшая в нацистском концлагере. Конечно, ее служение было служением Марфы, а не Марии, было скорее служением ближнему, чем молитвенным подвигом. Но ведь неслучайно преподобный Нектарий Оптинский говорил, что любовь к Богу человек часто приобретает именно через служение ближнему. Безусловно, мне близок священномученик Петр Полянский , митрополит Крутицкий, Местоблюститель Патриаршего престола. До революции он был мирянином, церковным чиновником, мог найти должность при советском строе и дожить до старости.
Но он выбрал Голгофу — принял монашество и архиерейство в тот момент, когда начались гонения. Затем в тюрьме он отказался от сотрудничества с властями, хотя мог тем самым спасти свою жизнь. Держали святого в ужасающих условиях, в одиночной камере, разрешали гулять только по ночам, в одиночестве и возле отхожих мест, где люди теряли сознание от зловония. Святого так и не удалось сломить, и в 1937 году его расстреляли. Подвиг этого человека должен вдохновлять. Сейчас не преследуют за веру, наоборот, если заявлять о себе как о православном, даже похвалят.
Но кричать о том, что ты православный, не значит быть христианином. Преследования грозят скорее за опосредованное исповедание христианских принципов. И надо помнить, что именно так, опосредованно, часто страдали за Христа и новомученики.
Слова, 1. Максим Исповедник. Главы о любви, 2. Иными словами, нравственное и духовное достоинство поступка определяется по тому намерению, с которым он совершается. Так, христианская милостыня отличается от гуманистической филантропии именно тем, что творится во имя Христа и ради Христа, хотя внешне может выглядеть одинаково — люди и в том и в другом случае дают свои деньги нуждающимся. Христианское целомудрие отличается от полового воздержания, совершаемого в силу психологических или физиологических причин, именно тем, что творится ради Христа, то есть ради исполнения Его заповедей, — хотя формально мы видим одно и то же уклонение человека от блуда. Пост отличается от вегетарианства именно тем, что совершается ради Христа, в память о Нем и в подражание Его посту.
Вегетарианец, воздерживаясь от животной пищи, не посвящает это воздержание Христу, не ожидает от Него награды, и, соответственно, не получает никакой духовной пользы от своего воздержания ни в этой жизни, ни в будущей, хотя, конечно, может получить временную телесную и душевную пользу. Так и мученичество именно посвящением Христу отличается от всякой мужественной и героической смерти: «ибо кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее» Мк. Была определенная логика в том, кого коммунистическая власть выбирала на роль жертв. Бывших полицейских и армейских хватали отчасти в порядке мести, как врагов, с которыми еще недавно было вооруженное противостояние, а отчасти ради того, чтобы обезопаситься от людей, которые в силу своей подготовки могли бы возглавить восстание. Интеллигенцию преследовали ради того, чтобы заставить замолчать умных критиков, которые могли бы дать идеологическое обоснование свержению нового режима. Сказанное выше в той или иной степени относится и к другим категориям репрессированных, за исключением случайных жертв. Но это не относится к духовенству. Его нельзя было упрекнуть в нелояльности, за исключением того периода Гражданской войны, когда власть переходила из рук в руки и священнослужитель сам мог определяться, какую власть считать законной. Как известно, Церковь, следуя заповеди «повиноваться и покоряться начальству и властям» Тит. Да, имели место случаи открытой критики действий властей со стороны тех или иных священнослужителей, но не это было подлинной причиной арестов, потому что репрессии затрагивали не только тех, кто критиковал.
Можно привести пример священномученика Петра Петрикова , свидетельствовавшего на допросе: «Я всегда исполнял все касавшиеся меня законоположения, — не знаю ни одного случая нарушения мною таковых. Пользуюсь свободой верить во что мне угодно, по основному закону страны — конституции… Церковь — «не от мира сего». Мои интересы — интересы чисто духовные: получение благодати и приобретение совершенств, которыми обладает Бог, в Которого верю. Вопросами политики никогда не занимался и в политических вопросах не разбираюсь. Власти подчиняюсь по совести и готов пожертвовать для нее всем, чем только могу, если это будет нужно. Только верой в Бога не могу пожертвовать никому» 4, С. То, что таких людей хватали, сажали и расстреливали, означает, что делали это именно ради того единственного, чем они не могли пожертвовать. В своих антирелигиозных гонениях коммунисты преследовали даже тех, кто совершенно не мог представлять для них угрозы. Например, священномученик митрополит Серафим Чичагов к моменту ареста был уже давно на покое, ему шел восемьдесят пятый год, он был прикован к постели — при аресте его вынесли на носилках и в машине «скорой помощи» доставили в Таганскую тюрьму, а затем осудили и расстреляли. Также и священномученик архиепископ Алексий Бельковский по болезни не мог самостоятельно передвигаться, ему было девяносто пять лет, когда за ним пришли сотрудники НКВД и вынесли его на простыне.
Разве есть какая-либо рациональная необходимость в том, чтобы разыскивать и тащить в тюрьму давно отошедших от дел и доживающих последние дни больных стариков? Они не были правящими архиереями, нигде не выступали, ничего не издавали, не вели никакой публичной деятельности, а по причине телесной немощи даже не совершали богослужений. Какую угрозу они представляли для советской власти? Чем могли повредить ей? Очевидно, что единственной причиной их преследования было то, что они принадлежали к числу служителей Церкви Христовой. Коммунисты воспринимали религию как соперничающую идеологию, существование которой препятствует поголовному распространению их безбожного учения. Именно потому они с ней боролись разными способами, один из которых — репрессии и убийства наиболее видных священнослужителей, монахов и мирян. Таким образом, их преследовали именно за веру, хотя и пытались замаскировать это обвинениями политического, а то и уголовного характера. Впрочем, сохранились свидетельства о том, что иногда гонители и не скрывали того, что преследуют именно за веру. Священноисповедник Зиновий Мажуга рассказывал: «В 1936 году меня арестовали и, не предъявив никакого обвинения, несколько месяцев продержали в ростовском распределителе.
Однажды я спросил следователя: «В чем же состоит моя вина, какое предъявляют мне обвинение? А когда благочестивый крестьянин Дмитрий Клевцов в 1929 году попал под суд, на суде спросили, знает ли он, за что его судят. Дмитрий ответил, что, мол, кому-то не понравился. Тогда судья сказал откровенно: за веру и прежнюю зажиточность. Дадим работу, даже сделаем начальником небольшой коммуны, будешь руководить». На это Дмитрий ответил: «За веру судите? Я всегда готов к суду» 24, С. Звучали, конечно, и другие обвинения: священномученику Владимиру Лозина-Лозинскому предъявили обвинение за служение панихид с поминовением царя-страстотерпца Николая II. Мученика Иоанна Емельянова обвиняли в том, что он «в контрреволюционных целях прославлял могилу умершего иеромонаха Аристоклия, организовывал на нее паломничества» 14, С. Священномученику Димитрию Плышевскому инкриминировали участие в «повстанческой шпионский организации» 15, С.
Преподобномученицу Ирину Фролову арестовали по обвинению в сопротивлении мероприятиям советской власти на селе. Мученика Иоанна Малышева обвинили в «систематическом ведении контрреволюционной фашистской агитации» 15, С. Мученику Никифору Зайцеву , как и многим другим, предъявили трафаретное обвинение в агитации против колхозов, как якобы «антихристова предприятия», даже не обратив внимания на то, что сам мученик являлся колхозником. Нужно сказать, что существовала одна категория обвинений, по которой мученики свою «вину» признавали — это когда их обвиняли в несогласии с коммунистической идеологией и в критике антирелигиозных и антицерковных действий власти. Например, мученица Ольга Кошелева на вопрос следователя: «О том, что советская власть безвинно арестовывает духовенство, закрывает церкви без согласия на то верующих, вы говорили? А преподобномученику Варфоломею Ратных следователь зачитал показания свидетеля, который слышал от святого Варфоломея слова: «Да, все плачет, плачет мир, и будет еще плакать», и поинтересовался: «Отчего же плачет мир? Можно привести еще примеры из допросов новомучеников: «Врагом советской власти я не являюсь… но являюсь противником антихристианской политики советской власти, а равно и материализма, как отрицающего идею религии» священномученик Владимир Пищулин. Поэтому я не согласен с действиями коммунистической партии в нашей стране, когда она навязывает свое мировоззрение другим гражданам, мыслящим по-другому» священномученик Владимир Сперанский. Есть люди, которым кажется, что будто бы нельзя называть мучениками тех пострадавших христиан, которые выражали явное несогласие с коммунистической идеологией, критиковали ее, равно как и антицерковную политику коммунистической власти. Таким людям кажется, что в этом случае священнослужители пострадали не за Христа, а за свою политическую деятельность, и якобы потому быть святыми не могут.
Мол, если бы они просто служили Литургию, то никто бы не стал их арестовывать, сажать в тюрьмы, расстреливать. Это взгляд, чуждый Церкви. Он был бы отчасти справедлив, если бы речь шла о критике тех политический действий власти, которые не имеют отношения к религии. Но ведь новомученики говорили не об этом — они критиковали безбожную идеологию и антирелигиозные мероприятия власти. И тем самым они исполняли свой пастырский долг, точно так же, как и мученики древних времен. Вот, например, во II веке был арестован и приведен на суд святой мученик Аполлоний. В присутствии множества свидетелей префект Терентий указывает святому на то, что согласно законам империи и указу императора нужно «принести жертву богам» и «поклясться Фортуною самодержавного Коммода». А святой на это отвечает, что «великое бесчестие падать ниц пред ничтожными тварями, и было бы низким раболепством боготворить то, что не стоит того», и что «глупцы были те, которые изобрели их и еще более неразумны те, которые боготворят и чтут их» Апология, 16. Когда префект спросил: «Разве ты не знаешь, что по определению сената совсем не полагается быть христианам? Ибо насколько люди легкомысленно ненавидят и убивают тех, которые делают добро, настолько во многих отношениях люди стоят далеко от Бога» Апология, 24.
Это что, разве не критика распоряжений правительства? Разве не прямое неподчинение власти и ее законам? Разве не явное выступление против идеологических основ государственного строя? А когда другой святой того же века — Аристид — в своей апологии пишет императору языческой империи о том, что язычники «допустили смешные, глупые и нечестивые утверждения, называя несуществующих богов согласно своим лукавым вожделениям», — это что, разве не критика государственной идеологии? И опять же, когда святой Иустин Мученик в своей второй апологии пишет римскому сенату, протестуя против гонения на христиан, как против того, что «безрассудно делается вашими правителями повсюду»; указывает, что «злые демоны, всегда враждующие против нас, настраивают таких правителей, как бы беснующихся, подвергать нас смерти», и называет таких правителей «беззаконными» — это разве не могло быть расценено язычниками как «враждебное отношение к власти и руководителям» и как «противодействие мероприятиям власти»? Святые подчинялись власти, не устраивали против нее восстаний, платили налоги, исполняли предписанные законы, — но они не могли молчать о том, что насаждаемая безбожным государством идеология есть ложь, а проводимое гонение против Церкви — грех и беззаконие.
Собор Новомучеников и Исповедников Церкви Русской 2017
К ней примкнуло сразу немного епископов, но по мере того, как все более и более митр. Сергий объявил эту группу епископов контрреволюционерами. ГПУ этим воспользовалось и арестовало 15 из этих епископов: 1 митр. Арест епископов происходит следующим образом: агент ГПУ являлся к епископу и ставил ему следующий вопрос: "Как вы относитесь к Декларации митрополита Сергия? И епископ арестовывался. Но митр. Сергий не замечал или не хотел замечать ужасных последствий своей необдуманюй Декларации. Сергия на Украине митр.
Михаилом [Ермаковым]... Русские иерархи под игом безбожников. То, что отложение от митр. Сергия было естественным для архиеп. Серафима, показывают следующие обстоятельства: «В тяжелые смутные дни Архиепископ Серафим был пазначен в 1926 г. Bcе ero предшественники находились в заключении, он знал, что его ждет та же участь, а также выбранного им ceбе, на случай ареста, преемника. Поэтому, вступив в управление в декабре 1926 г.
Через три дня он был выпущен и выслан в Угличь, откуда правил Церковью до марта 1927 г. Новые Мученики Российские. После выхода Декларации «Архиепископ Серафим [в своем "Послании"] обвиняет митрополита Сергия в тяжком грехе "увлечения малодушных и немощных братий наших в новообновленчество. Серафима Самойловича Июнь 1928г. А в 1933 году он подписывает "Деяние" об отлучении м. Сергия, в котором, в частности, говорилось: «Ряд увещаний архипастырей, богомудрых отцов и православных мужей Церкви Российской не привели к сознанию м. Серия, продолжающего пагубную деятельность потрясения всех основ православия.
В этого рода деятельности м. Лично же я считаю, что м. Серий узурпировал власть, учинил раскол, впал в ересь и отступил от исповедничества православия. Узурпаторство власти мы признаем: в организации незаконного Синода 5 мая 1927 г. Петра, Патриаршего местоблюстителя, в которой явно оказывается, при посредстве незаконного Собора, определить форму правления Церкви, конечно, заместить Патриаршество Коллегией. Своим деянием м. Сергий исказил учение о Спасении и о Церкви, находя спасение только в видимой организации Церкви, таким образом отвергая внутреннюю силу Благодати Божьей, при которой Церковь может существовать и в пустыни.
Отступничество вытекает из еретического учения м. Серия о спасении и о Церкви, как земном учреждении, при существовании которого можно идти на все уступки, чем искажается самый призыв Христа к исповедничеству, так Господь Христос осудил Петра, сказав: "отойди от меня сатана... Не входя в разсмотрение остальных деяний м. Сергия за тот же период времени, Мы, по благодати, данной нам от Господа нашего И. Христа, объявляем м. Серия, нарушившего чистоту православной веры, исказившего догмат о спасении и о Церкви, учинившего раскол и произнесшего хулу на Церковь Христову и на Ее исповедников, а в расточении Церкви и хулу на Духа Святого, объявляем м. Сергия лишенным молитвенного общения с нами и со всеми православными Епископами Русской Церкви, предаем его церковному суду с запрещением в священнослужении.
Епископы, единомышленные с м. Сергием принимаются нами в молитвенное и каноническое общение, по чиноприему из обновленчества... Деяние Архиеп. Угличского Серафима Самойловича. Ниже приводится отрывок из письма, не вошедшего в указанный сборник и адресованного одному епископу, неотошедшему от м. Лестчий дух сергианства не исповедует Христа во плоти пришедша, поэтому нельзя верить и сергианским устам. Поэтому и само сергианство есть одна лишь воплощенная ложь и духовная пустота и безсилие.
Это еще не антихрист, но это уже его Антицерковь». Новосёлов "Апология отошедших от м. Слово человеческое утратило всякую связь с истиной, с Предвечным Словом, потеряло всякое право на доверие и уважение. Люди потеряли веру друг в друга и потонули в океане неискренности, лицемерия и фальши. Но среди этой стихии всеобщего растления, ограждаемая скалой мученичества и исповедничества, непоколебимо стояла Церковь, как столп и утверждение Истины. Изолгавшиеся и истомившиеся в своей лжи люди знали, что есть место, куда не могут захлестнуть мутные воды неправды, есть престол, на котором сама Истина утверждает свое царство и где слова звучат не как фальшивая неимеющая ценности медянка, но как чистое золото. Не оттого ли потянулось к Церкви в последние годы столько охваченных трепетом веры сердец, которые до того были отделены от неё долгими годами равнодушия и недоверия?
Что же скажут они, что они почувствуют, когда и оттуда с высоты последнего прибежища отвергнутой мiром Правды, с высоты амвона зазвучат слова лицемерия, человекоугодничества и клеветы? Не покажется ли им, что ложь торжествует свою конечную победу над мiром и что там, где мерцал для них светом невечерним Образ Воплощенной Истины, смеется в отвратительной гримасе личина Отца Лжи? Как жалки сравнительно с ним лукавые мудрования и словоизвития Митрополита Сергия, которыми он пытается оправдать свой путь неправды, на какой он хотел увлечь всю Русскую Церковь. Продолжая развивать выдвинутые им аргументы, основанные на давнем нехристианском принципе: "цель оправдывает средства", его нынешние последователи дошли до того, что стали кощунственно проповедовать "святую ложь" и придумали особый "подвиг лжи" ради спасения Церкви. Можно ли дальше уклоняться "в словеса лукавствия непщевати вины о гресех чтобы придумывать извинения во грехах "?
Сто лет назад никаких специальных декретов по закрытию монастырей и храмов не издавалось. Ленинский декрет об отделении Церкви от государства, подписанный в январе 1918 года, уже был достаточен для того, чтобы передать церковно-монастырское имущество органам власти.
После этого декрета монастыри уже не могли существовать на территории Советского Союза. Согласно ленинской терминологии монашествующие теперь — «антисоветски настроенные лица», «ярые церковники», которые проводят «антисоветскую агитацию» при помощи своих «провокационных измышлений». Сотрудники ОГПУ, фабрикуя дела, писали просто: «контрреволюционные элементы, ведущие систематическую контрреволюционную агитацию, а также изготовляющие и распространяющие церковно-монархические произведения в виде гимнов, стихов и акафистов». Это наш народ, самые лучшие его представители, которые якобы мешали построить светлое будущее.
Мы все очень любим и почитаем великих наших святых, отцов Церкви.
Но мы понимаем, что понести их подвиг нам будет не по силам, поскольку у нас нет соответствующих дарований. Если мы, по примеру Серафима Саровского, решим провести в непрестанной молитве сто дней и сто ночей, да еще и стоя на голом камне, то лучшее, что нам грозит — это психиатрический стационар. Подвиги великих святых — это делание избранных людей, которых единицы. А вот подвиг новомучеников — это подвиг людей обыкновенных. Некоторые из них при своей жизни не всегда могли соответствовать всем канонам и нормам православной веры.
Эти люди прославились в лике святых не за свою святую жизнь, а за свою святую смерть. Значение новомучеников для Церкви Христовой Часто можно услышать фразу, что наша Церковь стоит на крови мучеников. Эта формулировка имеет как символическое значение — в том смысле, что огромное количество людей пролили свою кровь ради веры Христовой, так и практическое. В каждом храме при обустройстве престола в алтаре в него в обязательном порядке вкладывается частичка мощей православного мученика. ХХ век обеспечил все мировые православные церкви таким количеством святых мучеников, которого хватит на все времена.
Русская православная церковь и так часто давала частички для престолов другим братским церквям. Но в ХХ веке количество новопрославленных святых стало поистине огромным. Тем не менее особого всенародного почитания подвига новомучеников в православной среде не наблюдается. Несмотря на временную близость, многие не понимают в чем заключается такая уж особенность их подвига. В годы советской власти погибло очень много и нецерковных людей — расстреливали не только за веру, но и за многие другие идеи и течения, ставящие под сомнение новую власть.
Можно встретить рассуждения в духе — «Ну, расстреляли священника, который отказался прекратить службу в храме и свои проповеди. Почему он сразу стал святым? Чем он принципиально отличается от какого-то крестьянина, расстрелянного во время раскулачивания? А сколько полегло интеллигенции, цвета нации? Действительно, нельзя думать, что в годы репрессий страдали только за Христову веру.
Эти страшные и кровавые годы унесли огромное количество жизней как верующих, так и неверующих людей. Но те, кто не отрекся перед смертью от Господа и был готов исповедовать Его до самого конца — приобрели себе огромную духовную награду. Именно этим их подвиг и ценен. Люди могли как угодно прожить свою жизнь, кто-то из них познал Христа незадолго до смерти. Но глубокая вера и готовность перенести любые страдания, но не отречься от Господа, даровали им спасение.
Чем этот пример полезен для нас, сегодняшних? Тем, что мы должны помнить о Боге постоянно. Современный человек, который живет в формально свободном мире, на самом деле даже не осознает, насколько он попадает в плен грехам и страстям.
Книга больше о канонизации новомучеников, чем о восприятии советских репрессий через их судьбу.
Сама автор признаётся — книга о культурной памяти Церкви. Концепция автора базируется на трёх этапах создания церковного культа. Канонизация — как осуществление власти Церкви, иконизация — сравнимо с героизацией и мифологизацией и, наконец, поклонение, связанное с паломничествами к мощам новомучеников и в места их казней например, Бутовский полигон. Посему структура книги трёхчастная.
Хорошо показан контекст канонизации новомучеников, чем являлась канонизация в России, как происходила работа Синодальной комиссии и прочие интересные тонкости.
Преступление советской власти и сокровище РПЦ — Новомученики и исповедники Российские
Кто-то из новомучеников, исповедников и страстотерпцев был примером мужества и мудрости. Новомученики Российские — Собор святых новомучеников и исповедников российских российские святые, принявшие мученическую кончину за Христа или подвергшиеся гонениям после Октябрьской революции 1917 года; название праздника в их честь. Тем более надо стараться как можно больше узнавать о том, как жили те, кто сохранил веру, чтобы передать ее нам: читать жития новомучеников и исповедников Церкви Русской. Новомученики и исповедники – простые российские православные, священники, церковные иерархи, погибшие за веру и причисленные к лику святых. Собор новомучеников и исповедников Российских, за Христа пострадавших, явленных и неявленных (переходящее празднование в неделю. Самым первым по времени новомучеником стал протоиерей Иоанн Кочуров, служивший в Царском Селе под Петроградом и убитый уже через несколько дней после революции, раздраженными красногвардейцами за то, что призывал народ не поддерживать большевиков.
Новомученики российские 20 века кратко
И таких было немало. Есть еще один показатель внутреннего христоуподобления страдальцев во время их крестного пути. Действительно, много сил нужно, чтобы не поддаться пыткам, но для людей, выдержавших мучения, крайне сложно избежать чувства сильного гнева и даже ненависти к обидчикам. Трудно не сломиться, но еще труднее не озлобиться. И наши новомученики, избегая этого искушения, подражали Христу, молившемуся за палачей: «Отче! Многие прямо повторяли эти слова Спасителя. Например, женщины, подсмотревшие расстрел священномученика Николая Любомудрова рассказали, что он, стоя перед палачами, перекрестился и со словами: «Господи, прими дух мой. Прости им, ибо не ведают, что творят» — поднял руку и благословил их, и после этого был убит 7, С.
Те же слова сказал и священномученик епископ Макарий Гневушев , и даже ободрил одного из своих палачей, смутившегося тем, что ему придется стрелять в духовное лицо 26, С. Эти слова Христовы повторяли перед казнью и священномученик Сергий Шеин , и священномученик Михаил Каргополов. Но и не дожидаясь казни мученики христоподобно прощали всех тех, кто их предал, кто доносил на них, свидетельствовал против них, кто мучил их в тюрьмах. Священномученик Онуфрий Гагалюк писал: «Меня возили с позором под конвоем много раз по улицам. Я сидел в тюрьме среди воров, убийц и насильников… Оглядываясь на жизнь в ссылке, я вижу лишь светлые картины. Все темное, мрачное, позабыто. А между тем я перенес от людей много злобного, всякого презрения, насмешки, печатную клевету, видел явное предательство со стороны близких, был ранен, испытывал нервные страдания и большие страхи.
И от всего этого нет следа… Да будет воля Божия. Везде Господь с нами, лишь бы мы только не отходили от Него. Он поддерживает душу мою, направляя ее на стези правды» 8, С. Преподобноисповедник Рафаил Шейченко так писал из лагеря о тех, благодаря кому он там оказался: «Дорогое дитя мое прошу: и за меня, и за себя не сердись ни на кого… как не сержусь ни на кого я, и всем, всем простил в самый час скорби моей еще 11 июля [день ареста], и сейчас, как и до самой смерти, буду о них молиться не яко за врагов и обидчиков своих, а яко о благодетелях спасения моего, — да помилует и спасет их Господь» 3, С. И смерть мученики встречали христоподобно — не сдавшись, без страха и озлобленности. Священномученика епископа Макария Гневушева казнили в составе группы из четырнадцати человек. Расстреливали по очереди.
Владыка был последним, при этом он молился с четками в руках и благословлял каждого: «С миром отыди». Какое присутствие духа нужно сохранять, чтобы при виде ужасных убийств, осознавая, что это последние минуты твоей жизни, продолжать исполнять свой пастырский долг, напутствуя умирающих! Согласно распространенному стереотипу от мучеников гонители непременно должны потребовать отречения от Христа в обмен на жизнь и свободу. Такой момент действительно встречается в житиях многих древних святых. Имел место он и в коммунистическое время. В Советском Союзе большинство священников еще на свободе в приватных беседах с представителями власти слышали призывы отречься от веры и публично снять с себя сан — и обещания значительных карьерных перспектив в таком случае, равно как и угрозы в случае неповиновения. А после ареста и во время следствия некоторым — хотя далеко не всем — следователи предлагали прекращение уголовного дела в обмен на публичное отречение от Бога.
В редких случаях бывало, что даже прямо перед казнью такой выбор ставился перед христианином. Конечно, ситуация устно проговариваемого выбора наилучшим образом подчеркивает высоту и красоту мученического подвига, но все же это не то, что делает мученичество мученичеством. Не только в житиях новомучеников, но и в некоторых житиях древних мучеников мы не увидим такой ситуации, чтобы непременно им предлагали отречься от веры в обмен на жизнь. Не предлагали этого выбора священномученику Феогену, епископу Парийскому, которого арестовали при Ликинии за то, что отказывался служить на военной службе у языческого правителя. Его подвергли избиению, а затем по приказу Ликиния утопили в море. Не предлагали этого святым Асийским мученицам Марфе, Марии и брату их Ликариону — их сразу же приказали казнить после того, как те сказали, что являются христианами. Также и святого мученика Никифора Антиохийского казнили просто по факту исповедания Христа, без угроз и уговоров.
Не предлагали отречения священномученику ПанкратиюТавроменийскому — несколько обозленных на него язычников, выбрав подходящее время, тайно напали на него и убили. Не предлагали и преподобномученице Евдокии Илиопольской — после смерти прежнего наместника-христианина новый наместник-язычник, зная о Евдокии как о выдающейся христианке, без всякого суда и следствия послал воинов отсечь ей голову. Не давали никакого выбора и священномученику Протерию, Патриарху Александрийскому, которого убийцы-монофизиты долго искали, а когда нашли, сразу же умертвили. Наконец, не предлагали такого выбора и преподобномученикам Синайским и Раифским, которые были убиты при грабительском набеге на монастыри, — однако же монахи, погибшие при этом нападении, называются Церковью «пострадавшими и умершими за Христа». Выбор «отречься или не отречься» стоит перед каждым мучеником независимо от того, произносят ли эти слова люди, которые его допрашивают, судят, пытают или убивают. Этот выбор ставят бесы в духовной брани, которую испытывает каждый мученик, когда идет на страдания. Доказательством этому служат те несчастные, которые, будучи призваны на исповеднический подвиг, оказались падшими.
Например, документально описан случай священника Василия К. Будучи арестован в 1929 году, во время следствия признал свою вину, каялся перед безбожниками, обещал: «По выходе из-под ареста священником больше служить не буду, так как осознал, что религия является дурманом для народа». Но это не спасло его, и он получил столько же, сколько в тот период обычно получали священники — три года концлагерей, где работал на рудниках, получил туберкулез и ревматизм ног, а через год после освобождения скончался 22, С. Похожий случай был десятью годами раньше, когда в одну ночь арестовали священномученика епископа Митрофана Краснопольского и его викария епископа Леонтия. На следствии святитель Митрофан держался мужественно, Леонтий же давал показания против него, а себя называл «единственным епископом земли русской… выражавшим полное сочувствие советской власти», говорил о готовности проповедовать коммунизм в Церкви и всячески заискивал перед следователем. Но это не помогло Леонтию сохранить жизнь, и они были расстреляны в один день 19, С. Чем объяснить поведение епископа Леонтия и священника Василия?
Сами коммунисты этим людям не предлагали отречься от Христа, от веры, от Церкви и не обещали спасение или свободу за это. Но предлагали бесы, внушая им такие малодушные помыслы. И эти падения показывают, какая внутренняя брань была у всех мучеников. Ибо и они могли поступить так же, как поступили павшие, а эти, в свою очередь, могли бы не сдаться, как и святые. Такова реальность выбора, стоявшего перед мучениками. Даже те мученики, у которых в распоряжении были лишь считаные минуты, после того, как они увидели убийц, внезапно пришедших за ними, — тоже имели возможность смалодушествовать и начать умолять их о пощаде. Убийцы вовсе не обязаны были бы удовлетворить эти мольбы, но такой выбор существовал.
И, конечно, те, кто так поступил, кто струсил, умолял о пощаде, — мучениками не стали, даже если их все равно убили. А те, кто сохранил христоподобное мужество и до конца остался невозмутим, стали мучениками, точно так же как и те, кого безуспешно принуждали к отречению, — потому что в душе своей они сделали такой же выбор, и если даже они не произносили слов «не отрекусь», то делом показали, что имели равное настроение и равную решимость с теми, кому Господь дал возможность публично произнести эти слова. Стоит привести характерные слова об отцах, пострадавших в Фаране: «Они приняли смерть без страха и скорби, радуясь и благодаря Бога за свою участь. Мысли их были обращены к своему Владыке. Чрез праведную жизнь они сделали себя храмами для Святого Духа. Презрев прелесть и суету мирскую, они последовали одному Богу и, наконец, умерли за имя Его среди разного рода мучений». В этих словах есть указание на еще одно важное обстоятельство для определения мученического подвига: «умерли за имя Его».
По имени Христа называются все последователи Его — христиане. И потому всякий, кого убивают именно как христианина, умирает за имя Его и есть мученик — если, конечно, он не пытался убежать от креста, не смалодушествовал, но был тверд до конца. В своем «Увещании к мученичеству» святой Киприан Карфагенский представляет мученичество как духовную борьбу мучеников с диаволом и победу над ним, и в этой борьбе гонители со всеми их пытками и казнями являются лишь орудиями диавола. Притом сами гонители могут и не осознавать той роли, которая им отведена, — как разбойники, напавшие на монастыри в Синае и Раифе. Но для определения факта мученичества значение имеет вовсе не то, что думали убийцы и как они оправдывали свои злодеяния, а то, что думали мученики, и как они встречали свои страдания и смерть. Чтобы узнать это, достаточно прочесть слова, которые мученики говорили на допросах и которые сохранились в следственных материалах, записанные рукою безбожника-следователя. Мученица Татьяна Егорова : «Иисус терпел, и я тоже стану терпеть и переносить, на все готова» 1, С.
Преподобномученик Петр Тупицын : «Я человек верующий и готов пострадать за веру, на которую сейчас идет гонение. Это гонение не новость» 27, С.
О множестве людей не сохранилось данных вообще, по другим — их недостаточно для решения вопроса о святости.
Священный Синод утвердил рекомендации для комиссий по канонизации святых XX в. Для рассмотрения вопроса необходимо представить Патриархии: архивные документы, свидетельствующие о жизни человека, его исповедническом подвиге; это может быть следственное дело, публикации прессы, другие документы; свидетельства народного почитания праведника, чудес по его молитвам, которые должны иметь документальное подтверждение. Сколько новомучеников и исповедников прославлено к 2021 году?
Сейчас число прославленных святых уже превысило 1700, то есть увеличилось почти вдвое сравнительно с Архиерейским собором 2000 г. Где посмотреть полный список на сайтах епархий — материалы о мучениках, пострадавших на той или иной территории; в журналах заседаний Св. В их память освящаются престолы, строятся также новые храмы.
Иконы Первая из них известна с 2000 г. Композиция образа довольно сложна: по центру — Храм Христа Спасителя , а также престол в красном облачении, символизирующем вечную Пасху Царства Небесного; вокруг — иерархи, начиная со свт. Тихоном, царь Николай, его семья, другие страдальцы за веру; в верхней части образа — Деисус, то есть изображение Иисуса Христа с предстоящими Богородицей, Иоанном Крестителем, другими святыми; на полях образа — клейма, представляющие кончину некоторых из великого множества святых.
Храмы К настоящему времени их насчитывается 47. Большая часть церквейнаходится в России. Храм Новомучеников и Исповедников Церкви Русскойв городе Апатиты Мурманской области Построен во имя тех, кто в годы советской власти пострадал за веру и Отечество.
Апатиты, ул. Ленина, 40. Телефон: 8 815 55 6-19-90.
Режим работы : с 8:00 до 18:00 без перерывов и выходных Сложилось ли народное почитание? Об этом существуют разноречивые мнения. Все еще нередки ситуации, когда в церквях, связанных с именем того или иного пострадавшего за веру, нет не только его престола, но даже его иконы.
Многие критикуют саму практику массовой, очень быстрой канонизации, когда попросту не удалось создать исторически достоверные, основанные не только на архивных делах, но на свидетельствах современников, живые жития святых. Но дело не только а может быть — не столько в этом. Вот что, например, говорит, протоиерей Кирилл Каледа, сын известного протоиерея Глеба, тесно общавшегося с сщмч.
Владимиром Амбарцумовым, другими исповедниками: «Широкого почитания в массовом сознании, как в церковном, так и в светском, сохранения их памяти, все-таки нет. Мы живем к великому сожалению очень земными заботами. Придя в Церковь, мы в первую очередь молимся о том, чтобы нам удачно поменять машину, чтобы дочка вышла хорошо замуж и так далее… А к новомученикам, у которых надо просить мужества стоять за Веру, крепости в вере, мы не обращаемся.
Потому что, оказывается, эти духовные ценности для большинства из нас являются совершенно абстрактными и непонятными. Поэтому и массового почитания новомучеников нет». Но так ли?
История пока не прославленных церковно братий Оптиной Пустыни, наших современников, показывает: слова Апостола «будьтевсегда готовы всякому, требующему у вас отчета ввашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением» 1 Пет.
Власти отобрали всю одежду, у детей забрали игрушки, родным священника разрешили взять из дома только то, что они на себя успели надеть. Поселились они у матери отца Иоанна. Поскольку Евфросиния Михайловна была лишена гражданских прав как жена священника, несмотря на то что была с мужем разведена, на работу ее никуда не принимали. И пришлось ей ходить по миру и побираться. Свое нищенство она от детей скрывала, чтобы те не переживали за нее и не стыдились. Все, что ей удалось сохранить к тому времени из личных вещей, в первые же дни после ареста мужа было обменено на продовольствие. Но бесконечно так не могло продолжаться. Один человек ей посоветовал: — Поезжайте в Иваново-Вознесенск… Устроитесь работать на комбинат и восстановитесь в правах.
Евфросиния ему сразу поверила и отправилась туда — поначалу одна, без детей. Приехала — чужой город, ни одного родного человека. Пришла она на меланжевый комбинат, и там ей кто-то сказал: «Идите по такому-то адресу.
А священномученик Феодор Недосекин на такие предложения отвечал: «Хоть день, да мой — и пред престолом Божиим! Разве не видно в них сознательного выбора в пользу верности Церкви Христовой и своему служению, а в этом выборе разве не видно, что для сих страдальцев служение Христу значило больше, чем собственная жизнь? И если даже мир восхищается воинами, которые, несмотря на смертельную опасность, остаются на посту и исполняют свой долг, то как не восхититься подвигом этих воинов Христовых и не воздать ему должное? Если требовалось мужество даже просто для того, чтобы в те времена остаться честным и добросовестным пастырем, то насколько больше требовалось мужества для того, чтобы явно возвысить свой голос в защиту веры и Церкви?
Может быть, для современных людей это уже не так очевидно, но публично сказать или написать слово против действий власти в то время — совсем не то же самое, что сказать или написать сейчас. Особенно если это слово исходит от человека в рясе. Конечно, мученики догадывались, что безбожники не оставят это без последствий. Можно вспомнить поступок священномученика Димитрия Овечкина , который согласился идти на публичный диспут с лектором-атеистом, хотя близкие отговаривали и предупреждали, что после этого его арестуют. Но святой Димитрий пошел и отстаивал христианскую веру, а затем действительно был арестован и осужден. В упомянутых примерах мы видим то, что можно видеть во всех православных мучениках всех времен — ревность о вере и отсутствие страха перед людьми. Они показывают, что для этих страдальцев любовь к правде Божией была дороже своей жизни.
Это — исповедничество еще до ареста. Для неподготовленного человека даже обычное психологическое давление при допросах — немалое испытание, но в коммунистическом делопроизводстве психологическим давлением дело не ограничивалось, и в ход шли откровенные издевательства, избиения и пытки. Следователи, скрывая подлинные причины ареста, находили ложных свидетелей, фабриковали улики, но самое главное — пытались заставить подсудимых признаться в вымышленных преступлениях против государственной власти. В определенные периоды широко практиковались пытки. Дочь священномученика Александра Ильенкова вспоминала, что однажды подсмотрела, как ее отца выводят после допроса: «У него был разбит весь лоб, и он еле переставлял ноги. Как потом мы узнали, пытки проводили самым изощренным способом. Били по лицу, по животу и ниже, избивали до потери сознания» 24, С.
Жене священномученика Гавриила Масленникова отдавали из тюрьмы окровавленные рубашки мужа, когда он был под следствием 12, С. А вот как священномученик Виктор Киранов описывал методы допросов в письме к жене: «Сперва отборная, пересыпанная матерщиной ругань, затем толчки, удары до грыжи, а затем бессонная стойка в течение 300 часов с перерывом в 6 часов заставили подписать составленный начальником НКВД Еременко протокол — бред сумасшедшего… я держался до 29 июня — больше месяца без сна и днем и ночью» 24, С. И, несмотря на все это, они остались непреклонны. В этих страданиях они уподобились Христу, терпевшему побои и издевательства во дворе первосвященника после того, как Его арестовали, но до того, как привели на суд к Пилату. При рассмотрении вопроса о причислении того или иного страдальца к лику святых внимательно изучается его дело на предмет того, как он вел себя во время следствия. Важным и даже одним из ключевых критериев является то, сохранил ли страдалец твердость, не поддался ли он давлению, и не признал ли возводимую на него ложь, а также не давал ли показаний против других. Многих в то время арестовывали и пытали, но мучениками и исповедниками мы считаем не всех, а только тех, кто принимал эти страдания из-за искренней веры, принадлежности Церкви, служения Богу и исповедания правды Его и кто не испугался, не сдался, остался тверд.
И таких было немало. Есть еще один показатель внутреннего христоуподобления страдальцев во время их крестного пути. Действительно, много сил нужно, чтобы не поддаться пыткам, но для людей, выдержавших мучения, крайне сложно избежать чувства сильного гнева и даже ненависти к обидчикам. Трудно не сломиться, но еще труднее не озлобиться. И наши новомученики, избегая этого искушения, подражали Христу, молившемуся за палачей: «Отче! Многие прямо повторяли эти слова Спасителя. Например, женщины, подсмотревшие расстрел священномученика Николая Любомудрова рассказали, что он, стоя перед палачами, перекрестился и со словами: «Господи, прими дух мой.
Прости им, ибо не ведают, что творят» — поднял руку и благословил их, и после этого был убит 7, С. Те же слова сказал и священномученик епископ Макарий Гневушев , и даже ободрил одного из своих палачей, смутившегося тем, что ему придется стрелять в духовное лицо 26, С. Эти слова Христовы повторяли перед казнью и священномученик Сергий Шеин , и священномученик Михаил Каргополов. Но и не дожидаясь казни мученики христоподобно прощали всех тех, кто их предал, кто доносил на них, свидетельствовал против них, кто мучил их в тюрьмах. Священномученик Онуфрий Гагалюк писал: «Меня возили с позором под конвоем много раз по улицам. Я сидел в тюрьме среди воров, убийц и насильников… Оглядываясь на жизнь в ссылке, я вижу лишь светлые картины. Все темное, мрачное, позабыто.
А между тем я перенес от людей много злобного, всякого презрения, насмешки, печатную клевету, видел явное предательство со стороны близких, был ранен, испытывал нервные страдания и большие страхи. И от всего этого нет следа… Да будет воля Божия. Везде Господь с нами, лишь бы мы только не отходили от Него. Он поддерживает душу мою, направляя ее на стези правды» 8, С. Преподобноисповедник Рафаил Шейченко так писал из лагеря о тех, благодаря кому он там оказался: «Дорогое дитя мое прошу: и за меня, и за себя не сердись ни на кого… как не сержусь ни на кого я, и всем, всем простил в самый час скорби моей еще 11 июля [день ареста], и сейчас, как и до самой смерти, буду о них молиться не яко за врагов и обидчиков своих, а яко о благодетелях спасения моего, — да помилует и спасет их Господь» 3, С. И смерть мученики встречали христоподобно — не сдавшись, без страха и озлобленности. Священномученика епископа Макария Гневушева казнили в составе группы из четырнадцати человек.
Расстреливали по очереди. Владыка был последним, при этом он молился с четками в руках и благословлял каждого: «С миром отыди». Какое присутствие духа нужно сохранять, чтобы при виде ужасных убийств, осознавая, что это последние минуты твоей жизни, продолжать исполнять свой пастырский долг, напутствуя умирающих! Согласно распространенному стереотипу от мучеников гонители непременно должны потребовать отречения от Христа в обмен на жизнь и свободу. Такой момент действительно встречается в житиях многих древних святых. Имел место он и в коммунистическое время. В Советском Союзе большинство священников еще на свободе в приватных беседах с представителями власти слышали призывы отречься от веры и публично снять с себя сан — и обещания значительных карьерных перспектив в таком случае, равно как и угрозы в случае неповиновения.
А после ареста и во время следствия некоторым — хотя далеко не всем — следователи предлагали прекращение уголовного дела в обмен на публичное отречение от Бога. В редких случаях бывало, что даже прямо перед казнью такой выбор ставился перед христианином. Конечно, ситуация устно проговариваемого выбора наилучшим образом подчеркивает высоту и красоту мученического подвига, но все же это не то, что делает мученичество мученичеством. Не только в житиях новомучеников, но и в некоторых житиях древних мучеников мы не увидим такой ситуации, чтобы непременно им предлагали отречься от веры в обмен на жизнь. Не предлагали этого выбора священномученику Феогену, епископу Парийскому, которого арестовали при Ликинии за то, что отказывался служить на военной службе у языческого правителя. Его подвергли избиению, а затем по приказу Ликиния утопили в море. Не предлагали этого святым Асийским мученицам Марфе, Марии и брату их Ликариону — их сразу же приказали казнить после того, как те сказали, что являются христианами.
Также и святого мученика Никифора Антиохийского казнили просто по факту исповедания Христа, без угроз и уговоров. Не предлагали отречения священномученику ПанкратиюТавроменийскому — несколько обозленных на него язычников, выбрав подходящее время, тайно напали на него и убили. Не предлагали и преподобномученице Евдокии Илиопольской — после смерти прежнего наместника-христианина новый наместник-язычник, зная о Евдокии как о выдающейся христианке, без всякого суда и следствия послал воинов отсечь ей голову. Не давали никакого выбора и священномученику Протерию, Патриарху Александрийскому, которого убийцы-монофизиты долго искали, а когда нашли, сразу же умертвили. Наконец, не предлагали такого выбора и преподобномученикам Синайским и Раифским, которые были убиты при грабительском набеге на монастыри, — однако же монахи, погибшие при этом нападении, называются Церковью «пострадавшими и умершими за Христа». Выбор «отречься или не отречься» стоит перед каждым мучеником независимо от того, произносят ли эти слова люди, которые его допрашивают, судят, пытают или убивают. Этот выбор ставят бесы в духовной брани, которую испытывает каждый мученик, когда идет на страдания.
Доказательством этому служат те несчастные, которые, будучи призваны на исповеднический подвиг, оказались падшими. Например, документально описан случай священника Василия К. Будучи арестован в 1929 году, во время следствия признал свою вину, каялся перед безбожниками, обещал: «По выходе из-под ареста священником больше служить не буду, так как осознал, что религия является дурманом для народа». Но это не спасло его, и он получил столько же, сколько в тот период обычно получали священники — три года концлагерей, где работал на рудниках, получил туберкулез и ревматизм ног, а через год после освобождения скончался 22, С. Похожий случай был десятью годами раньше, когда в одну ночь арестовали священномученика епископа Митрофана Краснопольского и его викария епископа Леонтия. На следствии святитель Митрофан держался мужественно, Леонтий же давал показания против него, а себя называл «единственным епископом земли русской… выражавшим полное сочувствие советской власти», говорил о готовности проповедовать коммунизм в Церкви и всячески заискивал перед следователем.
«Святые примеры всегда зовут к подражанию» (память о новомучениках в Валаамском монастыре)
Собор новомучеников и исповедников Русской церкви – это праздник, суд или экзамен? все новостные обзоры на сегодня на на Новому́ченики — термин в православии, которым характеризовались святые, принявшие мученическую кончину в относительно недавнее время. Самым первым по времени новомучеником стал протоиерей Иоанн Кочуров, служивший в Царском Селе под Петроградом и убитый уже через несколько дней после революции, раздраженными красногвардейцами за то, что призывал народ не поддерживать большевиков. Кто такие новомученики. Осмысление подвига новомучеников — это процесс, который только начался актом прославления. Кто-то из новомучеников, исповедников и страстотерпцев был примером мужества и мудрости.