Америка не жалела Ирак ни в 1991-м, ни в 2003-м годах, поэтому наносила массированные удары там, где этого требовала военная, а не политическая необходимость.
Агрессия Ирака против Кувейта.
Война в Персидском заливе (17 января — 28 февраля 1991) — война между Ираком и многонациональными силами во главе с США за освобождение и восстановление независимости Кувейта. Вторжение США в Ирак в 2003 году по своему масштабу, ходу и результату до настоящего времени остается образцом блестяще проведенной крупной военной операции. В 1991 году на митингах в Москве демократически настроенные демонстранты окрестили Горбачёва «Михаилом Сергеевичем Хусейном», подразумевая слишком авторитарный, на их взгляд, стиль правления президента СССР. Как известно, война в Персидском заливе (1990–1991) закончилась разгромом иракской армии. А между тем первое сражение операции «Буря в пустыне» началось с дерзкого наступления вооружённых сил Ирака, в ходе которого был захвачен город Хафджи в Саудовской Аравии. Новости об издевательствах над иракскими узниками тюрьмы Абу-Грейб подожгли и без того непростую ситуацию в сфере безопасности в Ираке. 3.4.1991 СБ ООН своей резолюцией № 687 предписал Ираку уважать нерушимость границы между Ираком и Кувейтом, ликвидировать все имеющиеся на его территории запасы оружия массового уничтожения и пром. мощности по его произ-ву.
Вы точно человек?
В январе 1991 года многонациональные силы (МНС) под началом Соединённых Штатов начали большую военную операцию против Ирака под названием «Буря в пустыне». 3.4.1991 СБ ООН своей резолюцией № 687 предписал Ираку уважать нерушимость границы между Ираком и Кувейтом, ликвидировать все имеющиеся на его территории запасы оружия массового уничтожения и пром. мощности по его произ-ву. Америка не жалела Ирак ни в 1991-м, ни в 2003-м годах, поэтому наносила массированные удары там, где этого требовала военная, а не политическая необходимость. Причем в отличие от Великой Отечественной, война в Ираке в 2003 г. это ценный боевой опыт современного вооруженного конфликта, современного блицкрига. Война в Персидском заливе — вооруженная кампания 1990–1991 годов, которую вела военная коалиция из 35 стран в ответ на вторжение Ирака в вляемые Соединенными Штатами усилия коалиции против Ирака проводились в два ключевых этапа.
52. Ирак, 1990–1991 БОЙНЯ В ПУСТЫНЕ
Никакого серьезного сопротивления оккупанты не встретили. Уже через два дня 4 августа иракская армия взяла под контроль территорию всего Кувейта. Войска Саддама Хусейна потеряли почти 300 человек погибшими. В кувейтских вооруженных силах эта цифра достигла 4 тысяч. Так начались войны в Персидском заливе. В оккупированной стране была провозглашена марионеточная и зависимая от Багдада Республика Кувейт.
Во главе этого квази-государства встали офицеры, согласившиеся стать коллаборационистами по отношению к Хусейну. Еще через неделю они попросили соседнюю страну о слиянии, что и было сделано. На его заседании была принята резолюция, в которой организация требовала от властей Ирака вывести войска из соседней страны. Одновременно с этим западные державы арестовали все банковские счета багдадского руководства на своей территории и ввели оружейное эмбарго. После оккупации Кувейта на границе Ирака и Саудовской Аравии начались перестрелки.
Руководства обеих стран стали стягивать к своим рубежам свои дивизии и полки. Ближний Восток всегда представлял собой кипящий котел. Теперь этот регион мог окончательно превратиться в море крови. Тем временем в самом Ираке начались аресты граждан западных стран, объявивших санкции против его властей. До конца войны в Персидском заливе эти люди фактически оставались заложниками.
Главным инициатором борьбы против Ирака стали США. К 1990 году холодная война фактически закончилась. Советский Союз был на грани экономического кризиса, а вся коммунистическая мировая система переживала свою агонию. В этих условиях США стали единственным государством, которое могло бы говорить с позиции силы с Саддамом Хусейном. Именно вокруг американской армии начала образовываться коалиция в основном из стран-участниц НАТО , которая позже будет переброшена в Ирак.
Интенсивных боев в этот период не было, поэтому можно сказать, что это была организационная пауза, которую взяла война в Персидском заливе. Участники назвали мероприятия по переброске сил в Саудовскую Аравию операцией «Щит пустыни». На Ближний Восток доставлялась не только техника, но и продовольствие, топливо, медикаменты и много другое. Все это делалось из расчета, что война может крайне затянуться. К началу 1991 года коалиции удалось сконцентрировать недалеко от границы Ирака значительные силы, превосходящие по мощности и возможностям технику противника.
Удары наносились преимущественно ночью. Главной их целью была важная военная и экономическая инфраструктура страны. За два дня было совершено рекордное количество вылетов почти пять тысяч. Первая война в Персидском заливе подошла к своей решающей стадии. Коалиции сразу удалось завоевать преимущество в воздухе и уничтожить важные производственные предприятия.
Одновременно с этим иракская наземная артиллерия начала бомбежки соседней Саудовской Аравии откуда происходили вражеские вылеты и Израиля. В феврале атаки союзников затронули коммуникации, склады боеприпасов, позиции на которых стояли пусковые установки, объекты промышленности и т. Все это делалось для того, чтобы облегчить будущую наземную операцию.
События происходили на шоссе 80, примерно в 32 км к западу от города Кувейт. В ночь с 26 на 27 февраля 1991 года тысячи иракских солдат и гражданских лиц отступали в Багдад после объявления о прекращении огня.
Но президент Джордж Буш приказал уничтожить отступающую иракскую армию. Самолеты-истребители сил коалиции напали на безоружный караван и подбили машины спереди и сзади, чтобы остальные не могли выбраться. Затем волна за волной самолеты часами бомбили запертые в ловушке машины. После того, как бойня была закончена, около 2000 сожженных и искореженных иракских транспортных средств, а также тела тысяч иракских солдат были разбросаны на многие мили в месте, которое позже получило название «шоссе смерти». Еще несколько сотен навеки остались на другой дороге, Шоссе 8, которая ведет в Басру.
Фото разрушений на этих двух дорогах стали одними из самых узнаваемых образов операции «Щит пустыни».
Рейтинг Буша оставался примерно на этом уровне до следующей вспышки воинственного патриотизма в январе, как мы увидим [44]. Прелюдия к войне По мере того как Ирак продолжал грабить Кувейт и превращать его в свою 19-ю провинцию, Соединенные Штаты усиливали свое военное присутствие в Саудовской Аравии и водах Персидского залива. США также использовали тактику принуждения и самых щедрых за всю историю своего существования подкупов, чтобы создать «коалицию» для поддержки подготовленных Вашингтоном резолюций и участия в предстоящей военной кампании. Одним из таких примеров может служить попытка придать респектабельность «многонациональным» силам в предстоящей кампании, чтобы затем прикрываться этим «фиговым листком». Эта тактика уже была опробована в войнах в Корее, Гренаде и Афганистане, где американцы вели самостоятельные боевые действия при формальном существовании «коалиции». В целях привлечения в «коалицию» Египту были прощены многомиллиардные долги; Сирия, Китай, Турция, Советский Союз и другие страны получили военную или экономическую помощь, кредиты Всемирного банка и Международного валютного фонда, отмену санкции и другие привилегии, причем не только от США, но под давлением Вашингтона и от Германии, Японии и Саудовской Аравии.
В дополнение к этому, администрация Буша перестала критиковать государства, участвовавшие в коалиции, за нарушения прав человека [45]. Однако Вашингтон и мировые средства массовой информации были недовольны сдержанной позицией Германии, которая не торопилась встать на сторону стран, выбравших путь войны. Немцы, о которых еще вчера говорили как о фашистах, прошедших маршем через Польшу, теперь обвинялись в «трусости» из-за массовых мирных демонстраций, прокатившихся по Германии. Вашингтон протолкнул через Совет Безопасности ООН десяток резолюций, осуждавших Ирак, вводивших против него жесткие экономические санкции и дающих «разрешение» на ведение против него войны. Только Куба и Йемен проголосовали против всех этих резолюций. Когда 29 ноября в адрес представителя Йемена, высказавшего свой голос против ключевой резолюции по применению силы, раздались аплодисменты, председательствовавший на заседании госсекретарь США Бейкер сказал членам своей делегации: «Я надеюсь, что он наслаждался этими аплодисментами, потому что это может оказаться самым дорогим голосованием в его жизни». Весточка долетела до адресата, и буквально через несколько дней это небольшое государство на Ближнем Востоке пострадало от резкого сокращения американской помощи [46].
Ситуация, когда ООН попала под контроль США, побудила британского политического обозревателя Эдварда Пирса Edward Pearce написать, что Организация Объединенных Наций «функционирует, как английский средневековый парламент, в котором ведутся консультации, соблюдается церемониал, но который помнит об исключительном праве короля, поэтому пробормочет что-то, да и примет нужное решение» [48]. Скоро Соединенные Штаты столкнулись с вопросом — сколько им следует ждать с момента введения санкций в отношении Ирака до прямого военного вмешательства? Администрация и ее сторонники утверждали, что они давали Хусейну все шансы, чтобы найти мирный способ сохранить лицо и выбраться из той сложной ситуации, в которую он сам себя поставил. Но факт остается фактом — каждый раз, когда президент Буш делал иракскому лидеру какие-либо предложения, всегда они были пронизаны оскорблениями и никогда не предполагали хотя бы малейшего признания законности заявленных Ираком претензий [49]. В самом деле, Буш охарактеризовал вторжение со стороны Ирака как «неспровоцированный акт» [50]. В речах президента чувствовалось все больше сарказма, а обвинения из его уст становились слишком преувеличенными. Буш переносил обвинения на личностный уровень, демонизируя тем самым Саддама Хусейна и действуя по схеме, которую он использовал в отношении Норьеги, а Рейган — в отношении Каддафи, словно эти иностранцы не имели гордости или интеллектуальных способностей, какими располагают американцы.
Вот как писала об этом газета «Лос-Анджелес тайме»: «Вскоре после иракского вторжения… Буш осторожно сравнил агрессию Ирака с немецкой агрессией против Польши, которая стала причиной начала Второй мировой войны. Однако он не дошел до сравнения президента Саддама Хусейна с Адольфом Гитлером. Но в прошлом месяце осторожность была пушена побоку, когда Буш не только сравнил Хусейна с Гитлером, но и пригрозил инициировать судебные разбирательства в отношении военных преступлений в стиле Нюрнбергского процесса. Затем, на прошлой неделе Буш пошел еще дальше, утверждая, что иракский лидер хуже, чем Гитлер, потому что немцы никогда не использовали американских граждан в качестве «живого шита» на военных объектах». После такого опошления событий Второй мировой войны Буш продолжал предостерегать, что любое одобрение неконтролируемой агрессии «завтра может вылиться в мировую войну». Как сказал один из его собственных чиновников, Бушу «надо научиться выбирать слова» [51]. Вскоре Саддам Хусейн осознал, что, оккупировав весь Кувейт и разграбив его, он откусил гораздо больше, чем может прожевать.
В начале августа, а затем еще раз в октябре Хусейн давал ясно понять, что готов вывести иракские войска из Кувейта в обмен на единоличный контроль над нефтяным месторождением Румайла, гарантированный доступ к Персидскому заливу, снятие санкций, а также урегулирование споров по вопросам добычи нефти и ценообразования [52]. Он также начал выпускать из заключения некоторых иностранцев, имевших несчастье оказаться в Ираке или Кувейте во время войны. В середине декабря последний из них был освобожден. В начале декабря Ирак приступил к обустройству новой границы с Кувейтом, что должно было демонстрировать, что Багдад отказался от намерений сделать Кувейт частью Ирака. Правда, истинное намерение иракской стороны в вопросах демаркации границы до конца не было ясным [53]. А в начале января Хусейн сделал еще одно более существенное предложение по мирному урегулированию вопроса. Администрация Буша решила проигнорировать все предложения иракской стороны.
В ответ на августовское предложение Саддама Хусейна Госдепартамент «категорически» отрицал, что оно когда-либо делалось. Это же подтвердил затем и Белый дом [54]. Позднее в стенограммах Конгресса было записано: «Иракцы, по-видимому, считают, что вторжение в Кувейт позволит привлечь к ним внимание мировой общественности, выторговать для себя в ходе переговоров преференции в экономике и затем вывести свои войска из Кувейта… Дипломатическое решение вопроса, отвечающее интересам Соединенных Штатов, вероятно, могло быть достигнуто в течение первых дней после вторжения». Администрация Буша, говорится в документе Конгресса, хотела любым способом избежать того, что могло бы выглядеть как поощрение вторжения. Однако отставной офицер сухопутных войск США, действовавший в качестве посредника в августовских переговорах, заявил впоследствии, что мирное предложение «уже шло вразрез с проводимой политической линией» [55]. Но после прохождения определенной точки в процессе наращивания своей военной мощи могли ли Соединенные Штаты допустить мирное разрешение конфликта, даже если бы они этого хотели? Бывший помощник министра обороны Лоуренс Корб Lawrence Korb в конце ноября поделился своими наблюдениями.
Он сказал, что все структурные подразделения министерства обороны старались принять участие в военной операции, чтобы доказать свою значимость и необходимость их сохранения в структуре МО, чтобы гарантировать их длительное финансирование: «К середине января… Соединенные Штаты будут иметь в Персидском заливе более 400 тысяч военнослужащих [оказалось, более 500 тысяч] всех пяти видов вооруженных сил даже включая береговую охрану. Это примерно на 100 тысяч больше, чем было в Европе в любое время в ходе холодной войны. По окончании развертывания группировки сухопутные войска будут насчитывать восемь дивизий, дислоцированных на территории Саудовской Аравии в два раза больше, чем было в Европе , две трети всех подразделений и частей морской пехоты будут развернуты в зоне конфликта… Командование военно-морских сил направит в зону конфликта шесть из имеющихся четырнадцати авианосных ударных групп, два из четырех линейных кораблей и одну из двух групп десантных транспортов… В зоне конфликта командование ВВС уже разместило девять из двадцати четырех действующих тактических авиакрыльев, а также бомбардировщики. Планируются к отправке в зону конфликта части и подразделения резервистов. Корб с удивлением спрашивает, могло ли высшее командование ВС США не поддаться давлению, оказывавшемуся со стороны командований видов вооруженных сил? Например, не поддаться давлению со стороны командования ВМС, отдавшего приказ направить несколько авианосцев в узкие и опасные воды Персидского залива только для того, чтобы быть поближе к театру военных действий? Не поддаться давлению со стороны командования Корпуса морской пехоты, которое, возможно, хотело доказать, что десантные операции все еще необходимы в ходе военных действий, и продемонстрировать высадку на неприятельский берег?
И могли ли сухопутные войска оставаться в стороне, когда предпочтение отдается военно-воздушным силам [56]? Высшее военное командование сопротивляться давлению не смогло, и это продлило войну. Американские военные и президент Буш должны были показать всю свою мощь, показать, что они могут вести самые современные, с использованием новейших разработок, войны, и никакие сигналы из Ирака о переговорах и миротворцы не должны были все испортить. Журнал «Форчун», в простой форме описывая стойкость Буша, так описал довоенный период: «Президент и его люди работали сверхурочно, чтобы устранить некоторых политиков в арабском мире, Франции и Советском Союзе, выступавших за мирное урегулирование конфликта. Ведь такие политики могли позволить Саддаму Хусейну сохранить лицо и выпутаться из устроенной Бушем ловушки. Снова и снова Буш повторял свою мантру: никаких переговоров, никаких сделок, никаких попыток сохранить лицо, никаких компенсаций и в особенности никакой увязки с палестинской мирной конференцией [пункт, на который Ирак обращал внимание несколько раз]» [57]. Стало известно, что в период рождественских праздников Джордж Буш корпел над каждой из 82 страниц исключительно детального доклада «Международной амнистии» Amnesty International об арестах, насилии и пытках в Кувейте со стороны иракских властей.
После праздников он сказал своим сотрудникам, что его совесть чиста: «Это ситуация, где черное противостоит белому, зло противостоит добру. Этот человек должен быть остановлен» [58]. К сожалению, нет сведений относительно того, читал ли когда-нибудь Буш хоть что-то из большого количества докладов этой неправительственной организации об аналогичных омерзительных случаях нарушений прав человека и вероисповедания, совершенных союзниками Вашингтона в Гватемале, Сальвадоре, Афганистане, Анголе и Никарагуа. Если он читал, то отчеты, очевидно, не произвели на него должного эффекта, поскольку он продолжал поддерживать этих союзников. В течение более 10 лет «Международная амнистия» также сообщала о жестокостях в Ираке, но только за несколько месяцев до августовских событий представители организации выступили с докладом о ситуации с правами человека в Ираке перед Сенатом. Но и тогда ничто не могло вызвать справедливого негодования у Джорджа Буша. Приближалось 15 января — крайний срок для выполнения условий резолюции ООН, — и весь мир затаил дыхание.
Возможно ли такое, чтобы в течение пяти с половиной месяцев никак нельзя было найти решение для предотвращения очередной ужасной войны на этой планете? Также, согласно иракской инициативе, в обмен на вывод войск из Кувейта должна состояться международная конференция, на которой будут рассмотрены жалобы палестинской стороны и проведены переговоры, на которых должен быть урегулирован спор между Ираком и Кувейтом. Дипломаты отметили, что иракский лидер намерен выждать день или два после того, как закончится отведенный резолюцией ООН срок на добровольный вывод войск, и тем самым продемонстрировать, что он действует не под нажимом.
Но если в начале инцидента СССР занял антииракскую позицию, идентичную с позицией США, и пристал к возглавляемой ими коалиции, то на второй стадии инцидента, Москва, по сути, ограждалась от этой коалиции и заняла промежуточную позицию между нею и Ираком. Это повысило бы цены на нефть, что закрепило бы позиции Советского Союза на мировой арене и «посадило бы в лужу» США. Также предложение Горбачёва новой арабской инициативе не получило поддержки от египетского президента Мубарака, сирийское руководство также отвергло данное предложение, кроме того он не получил помощи от лидеров арабских стран. Исходя из этого можно понять, почему Советский Союз категорически отказался сражаться на стороне Ирака, так как Советская армия явно уступала армии США и, не приобретя согласия на арабскую инициативу, они все-таки были обязаны оставаться на стороне США. Особенность Советской политики было желание сохранить открытый путь дипломатического давления на Ирак, продолжая диалог с ним. СССР имел опыт давних двухсторонних взаимоотношений с Ираком. Стремясь к скорейшему урегулированию кризиса, Москва считала допустимым пойти на определенные компромиссы, которые предоставили бы Ираку возможность выйти из игры без утраты лица.
Поэтому СССР предлагал обговорить палестинский вопрос и пути решения ближневосточного конфликта, в случае, если Багдад даст согласие вывести войска с Кувейта. Следует отметить, что Ирак стремился воспользоваться собственными близкими отношениями с Советским Союзом в собственных целях для ослабления антииракской коалиции. Иракская дипломатическая активность была направлена на то, чтобы воспрепятствовать ООН принять жесткие резолюции против Ирака. Он писал: "Чем ожесточеннее становятся схватки в небе Ирака, чем регулярнее следуют ракетные удары по Израилю, тем более сдержанным становится освещение идущей войны в американских средствах массовой информации. В данном случае подразумевается не сдержанность тона - скудность информации. Пресса и телевидение по существу посажены на полуголодный рацион. Из Ирака высланы репортеры Си-эн-эн, которые - в противовес общепринятому мнению о закрытой природе диктаторских режимов - вели прямые репортажи из Багдада в течение двух суток после начала боевых действий. После этого шлагбаум цензурных ограничений плотно опустился на вести, получаемые журналистами непосредственно из района конфликта. Израиль практически ограничил всю информацию об ущербе, наносимом ракетными ударами по израильским городам. Официальное объяснение гласит, что подобные меры приняты с целью не дать возможности иракским корректировщикам вносить поправки в прицел.
Британия наложила вето на любые данные о своих потерях. Вашингтон запретил воспроизведение любых фотографий и видеозаписей без предварительного одобрения военной цензуры». Другим важным военно-политическим результатом войны в зоне Персидского залива является удавшийся Вашингтону и его союзникам опыт создания многонациональной коалиции для защиты своих интересов и привлечения к этому ООН. Согласно оценке многих зарубежных обозревателей, решения некоторых стран антииракской коалиции направить свои войска в зону Персидского залива были продиктованы не столько благородным стремлением «освободить» Кувейт и наказать агрессора, сколько соображениями чисто конъюнктурного свойства: приобрести благосклонность более сильного союзника, получить дополнительную финансовую помощь, укрепить собственные позиции в важном районе за счет ослабления конкурента и соперника. Война в зоне Персидского залива, причины которой надо искать в довольно отдаленном прошлом, завязала еще один узел противоречий в арабском мире. Действительно, если говорить в целом о мусульманском мире, то он, по существу, раскололся в вопросе об отношении к событиям в Заливе, особенно к участию войск немусульманских государств в освобождении Кувейта. Можно предположить, что неоднозначное отношение различных арабских государств и мусульманского мира в целом к политике и роли Ирака в регионах станет еще одним относительно устойчивым источником межарабскихпротиворечий. Далеко не единодушным остается отношение государств зоны Персидского залива и Ближнего Востока к проблеме посткризисного военно-политического устройства в регионе, и прежде всего обеспечения региональной безопасности. Основная идея заключается в формировании чисто арабской системы безопасности, в которой будут объединены политические и военные усилия стран, входящих в состав Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива. Именно об этом сразу после окончания войны в Заливе договорились собравшиеся в Дамаске полномочные представители указанных государств.
Однако с тех пор на пути реализации принципиальной договоренности возник ряд серьезных трудностей. Признаком возможного тупика на пути создания системы региональной безопасности в зоне Персидского залива в таком виде, в каком она задумывалась, явилось начало возвращения на родину египетских и сирийских войск, которые, как предполагалось, должны были стать основой военной организации намечаемого военно-политического союза в регионе. В складывающейся ситуации весьма противоречиво отношение монархических режимов зоны Залива к присутствию и роли иностранных войск на их территориях. С одной стороны, они убедились в неспособности собственных вооруженных сил обеспечить национальную безопасность даже перед лицом Ирака, ослабленного войной с Ираном. С другой стороны, сохранение значительного иностранного военного присутствия в регионе после завершения войны задевает национальное самолюбие народных масс, подчеркивает зависимость от Запада и вызывает вполне объяснимое недовольство ортодоксальных мусульманских кругов и политической оппозиции. С учетом всех этих обстоятельств решаются допросы об уровне и формах военного присутствия США и других стран Запада в регионе, задачах и роли, остающихся в зоне кризиса западных воинских контингентов, их взаимоотношении с местными властями и национальными вооруженными силами. И в данном вопросе позиции отдельных арабских режимов отличаются друг от друга. Неоднозначность позиций арабских стран по вопросу военного присутствия Запада в регионе в посткризисный период создает для США и их западноевропейских партнеров разные, но довольно широкие возможности утверждения своего политического и военного влияния в регионе. Одним из важнейших последствий войны в зоне Персидского залива является раскручивающийся в настоящее время новый виток гонки вооружений в этом районе мира. Все это стимулировало новые закупки вооружения.
В результате войны Ближний Восток превратился для западных военно-промышленных корпораций в главный рынок военной техники. Рост насыщенности вооружением зоны Персидского залива едва ли будет способствовать стабилизации обстановки в регионе и в перспективе может стать причиной возникновения новых кризисных ситуаций. Рассматривая военно-политические последствия войны в зоне Персидского залива для обстановки в регионе, нельзя оставить без внимания проблему арабо-израильского противостояния. Саддаму Хусейну не удалось разыграть израильскую карту, хотя в этом направлении были предприняты известные шаги в виде нанесения по территории Израиля серди ракетных ударов. Следует напомнить, что, по расчетам иракского лидера, резкое раскручивание антиизраильской кампании и попытки спровоцировать Тель-Авив на ответные военные действия против Ирака должны были поднять на защиту Багдада весь мусульманский мир и таким образом крайне затруднить США и их партнерам по антииракской коалиции реализацию их плана восстановления кувейтской монархии. Однако этот замысел, по существу, был сорван усилиями Вашингтона, который сумел удержать израильтян от ответных мер и в какой-то степени обеспечить прикрытие территории Израиля зенитными ракетными комплексами. В итоге Израиль получил определенный политический выигрыш хотя бы от того, что не ухудшил отношений с арабским миром, а также некоторую компенсацию в виде финансовой помощи и дополнительных поставок вооружений. Но с нанесением поражения Ираку, а также в результате ликвидации его ракетного, химического и ядерного потенциала значительно снизилась военная угроза для Израиля со стороны такого опасного противника, каким до недавнего времени можно было считать Ирак. Заметно уменьшились и возможности палестинцев, пользовавшихся материальной и финансовой поддержкой Багдада, по оказанию сопротивления израильской оккупации арабских земель. Некоторые арабские странырассчитывали, что после войны им удастся через США добиться определенных уступок от Тель-Авива.
Однако этого не произошло даже после серии американо-израильских переговоров по проблеме ближневосточного урегулирования в новых условиях. Влиятельные политические круги и лидеры Израиля с прежней настойчивостью добиваются закрепления за своей страной захваченных арабских земель. Естественно, это снижает для США и НАТО ценность добытой ими победы, так как способствует сохранению недоверия к их политике со стороны ряда арабских государств. Поэтому можно говорить о том, что война в зоне Персидского залива усилила позиции Израиля в его противостоянии арабам, а это никак не вяжется с утверждениями о стабилизирующей роли в мире военной мощи США и НАТО. Консервирующей военно-политическую ситуацию в интересах Вашингтона и его союзников - да, но далеко не стабилизирующей. Что касается Ирана, то война в зоне Залива несколько изменила его стратегическое положение в благоприятном для него направлении. Главное, значительно ослаблен военный потенциал его основного военного и политического соперника. Кроме того, иракская агрессия против Кувейта в определенном смысле сместила или скорректировала источники угроз для монархических режимов и тем самым заставила последних смотреть на Иран как на возможного союзника в межарабском противоборстве. Во всяком случае, последние события в регионе способствовали улучшению отношений Тегерана с некоторыми государствами Аравийского п-ова, хотя, конечно, ирано-арабское соперничество в Заливе - это довольно стабильный военно-политический фактор, в значительной мере определяющий содержание внешнеполитического курса Ирана и направленность его военного строительства. Результаты войны в Персидском заливе в известной степени повлияли на военно-политическое положение в Афганистане и вокруг него.
Нельзя отрицать тот факта, что с завершением боевых действий многонациональных сил против Ирака настойчивость афганской оппозиции в достижении своих целей явно усилилась. Моджахеды, принявшие в общем-то символическое участие в составе сил антииракской коалиции, уверовали в возможность активной помощи им со стороны Соединенных Штатов, Саудовской Аравии, Пакистана и некоторых других стран. И они в своих расчетах, похоже, не ошиблись, так как в последние месяцы интерес перечисленных выше стран к тому, что происходит в Афганистане, явно возрос, а некоторые данные свидетельствуют о возобновившихся широких поставках для сил афганской вооруженной оппозиции оружия, в том числе советского производства, захваченного у Ирака в ходе операции "Буря в пустыне". Иракская агрессия против Кувейта и результаты войны в Персидском заливе создает еще одну большую проблему, которая может иметь серьезные последствия для обстановки как в регионе, так и во всем мире. Появляются признаки того, что под влиянием происшедших событий будет усиливаться тяга некоторых государств Ближнего Востока к обладанию оружием массового поражения ядерным и химическим , а также средствами его доставки. Об этом приходится говорить, так как все больше данных свидетельствует о том, что, несмотря на попытки ведущих ядерных держав воспрепятствовать происходящему процессу, работы по освоению атомной энергии в военных целях в ряде стран региона продолжаются. Что же касается средств доставки, то многие государства Ближнего Востока уже располагают ими.
Буря в пустыне. Первая иракская война: рассказ очевидца драматических событий 1990 года
Вторжение США в Ирак в 2003 году по своему масштабу, ходу и результату до настоящего времени остается образцом блестяще проведенной крупной военной операции. Военное командование Ирака не только сохранило часть оперативно-тактических ракет класса «земля-земля», но и нанесло примерно 130 ракетных ударов по территории Саудовской Аравии, Бахрейна и Израиля начиная уже с 18 января. Домой Войны, горячие точки и военные конфликты Война в Ираке 1990—1991 гг. («Буря в пустыне»). Ровно 25 лет назад, 17 января 1991 года, началась операция многонациональных сил (МНС), получившая название «Буря в пустыне». Санкционированная Совбезом ООН, эта война была направлена на освобождение захваченного Ираком Кувейта. С нашей точки зрения, невозможность извлечения иракскими военными надлежащих уроков из боевых действий 1990-1991 годов в силу строгой цензуры, наложенной политическим руководством, не позволила Ираку адекватно оценить военную обстановку накануне войны.
Перечитывая историю войны в Персидском заливе (1990–1991 гг.)
В современной истории эти события известны как война в Персидском заливе. Потом ее назовут «первой войной», потому что через двенадцать лет начнется вторая - в том же Персидском заливе. Ведь с американцами у него были вполне хорошие отношения - они поддерживали Багдад в восьмилетней ирано-иракской войне. Но реакция мирового сообщества оказалась не такой, на которую рассчитывали в Багдаде. С августа по ноябрь 1991 года Совбез ООН принял 12 резолюций по иракско-кувейтскому конфликту, в том числе вводивших запрет на поставки оружия Ираку и экономические санкции против него. Последняя резолюция, принятая 29 ноября, фактически была ультиматумом: иракские войска должны быть выведены с территории Кувейта 15 января 1991 года. Москва отчаянно пыталась убедить Саддама Хусейна добровольно вывести свои войска из Кувейта. Несколько раз в Багдад в качестве спецпосланника Кремля прилетал Евгений Примаков, предлагая план постепенного вывода войск.
Через пять месяцев, густо наполненных антииракской риторикой, Америка, заручившись санкцией ООН, во главе Международной коалиции вступила в войну. С 17 января по 24 февраля 1991 г. Наземная фаза операции заняла лишь несколько дней с 24 по 28 февраля , а БААСитский режим Хуссейна продолжил свое существование. Слова о «конце истории» полнились всё более грозным религиозным подтекстом, а военная экспансия набирала обороты. С 1991 по 1999 гг. Америку в это время будет возглавлять Буш-младший, склонный к мистицизму и иудео-христианскому мессианству гораздо более своего отца, а его министром обороны будет наш старый знакомый Дональд Рамсфелд. Белый дом и Пентагон будут к тому времени буквально кишеть неоконами, исполненными всё того же страстного ожидания начала мессианского века… Снова в ход пойдут библейские цитаты, призванные убедить мистически настроенного президента в необходимости «священной войны». The Guardian писала , что Рамсфелд и его советники включали в секретные документы, подготовленные для президента в марте 2003 года, в дни, предшествовавшие вторжению в Ирак фотографии американских военных со своеобразными подписями. На одной, например, изображены солдаты США, преклоняющие колени в молитве, а подписью служит отрывок из Исайи: «Кого мне послать и кто пойдет за нами?
В 2006-м интенсивные энергии священной войны вынудят Рамсфелда уйти в отставку. Возмущение высших армейских чинов политикой неоконов будет слишком велико, и Дональд станет козлом отпущения. Впрочем, усилиями Ирана и своевременным вмешательством России, вернувшейся на Ближний Восток, этот морок будет возможно, на время рассеян. А четыре года президентства Трампа дадут миру небольшую передышку. Но время передышки, как видим, кончилось. Во вторжении участвовало более 200 тыс. Дым от пожаров разбомбленных нефтепромыслов поднимался в небо спустя два года после войны. Самой Америке война стоила более восьми тыс. Но главным итогом стала утрата Америкой позиций и доверия к себе на Ближнем Востоке.
Каковы были цели неоконов а Иракской войне? Каковы их планы вообще? Достаточно подробно мы разбирали это в работах «Перл-Харбор ХХI века: самая масштабная провокация неоконов» и «Лео Штраус и его армия политического мессии». Поэтому скажем лишь главное. За успехом в Ираке должны были последовать операция против Сирии и бросок на Иран. Но к власти неожиданно для всех пришёл Трамп, за это время усилилась Россия, а Китай превратился почти в полноценного гегемона. И планы неоконов, вернувшихся во власть с помощью пандемии Ковид-19 три сотни чиновников бывшей администрации Буша поддержали Байдена изменились. Блинкен, выдвиженец неоконов, непосредственно рулит администрацией Байдена.
Они не отступали, чтобы перегруппироваться и снова вступить в бой. Фото 9. Это печально», — заявил майор Боб Ньюджент, офицер разведки. Фото 10. В СМИ также была дана другая история. Полевые командиры США попытались изобразить, что иракские вооруженные силы не в добровольном порядке уходили из Кувейта, а были оттеснены в результате кровопролитных боев. Фото 11. Четыре года спустя, генерал Норман Шварцкопф пытался оправдать то, что произошло на шоссе смерти: «Первая причина, почему мы бомбили шоссе, в том, что там было много военной техники, и я отдал приказ всем своим командирам уничтожать иракское военное оборудование, которое мы, возможно, могли бы уничтожить. Во-вторых, это не была куча невинных людей, просто пытающихся вернуться обратно через границу в Ирак. Это было сборище насильников, убийц и отморозков, которые насиловали и грабили мирных жителей в Кувейте и теперь пытались выбраться из страны, прежде чем они были пойманы». Фото 12. Однако законность решения о нанесении ударов по отступающим иракским войскам весьма сомнительна.
Позже иракцы пришли к выводу, что -Игла- была лучшим оружием против BGM-109. Единственным недостатком этого комплекса признали трудность использования его ночью. По этой причине к концу января американцы отказались от использования -Томагавков- днем и полностью переключились на ночные атаки. Успехи ПВО Ирака по нейтрализации угрозы крылатых ракет косвенно подтверждаются американскими источниками На первом месте среди них — статья в -Вашингтон пост-, опубликованная в конце войны. В ней говорится: — Томагавк- и F-117А. На втором месте — очень интересный доклад, опубликованный 12 июня 1997 г. Генеральной счетной палатой США. Доклад адресован конгрессмену Джону Динталу John D. На упомянутых страницах содержится следующая информация. Количество запущенных ракет и типы целей. Из 288 фактических пусков в 6 случаях отказали разгонные двигатели, и ракеты не вышли на крейсерский режим полета. Из 38 объектов, атакованных -Томагавками-. Эти 37 объектов содержали в общей сложности 173 различные цели. При этом выбор целей был ограничен: ракеты не направлялись на объекты, если для их разрушения требовалось более, чем 2000 фунтов более 800 кг взрывчатки. Хотя были исключения: в прессе сообщалось, что два -Томагавка- поразили центр ПВО в Багдаде, на самом деле они причинили лишь небольшие повреждения крыше бункера, сделанной из армированного бетона 3. Период массовых пусков. В тот день состоялись пуски последних 6 ракет -одна за одной-, всех — по аэродрому Рашид Rasheed. Они достигли района Багдада около 11 утра, подверглись обстрелу, и лишь 2 из них достигли целей. Основными причинами его решения стали I негативная реакция телевидения на дневные удары по центру Багдада и 2 дороговизна раакет в сочетании с их очень слабой боевой частью… Послевоенный анализ показал, что много ракет определенно не достигло своих целей либо достигло их лишь предположительно. Другие долетали до района цели, но взрывались на таком удалении от нее, что вреда ей не причиняли, а лишь оставляли воронки… -. Интересно заметить, что этот документ подвергся цензуре: на стр.