Как выяснил “Ъ”, в правительстве обсуждаются меры поддержки металлургической отрасли, которая столкнулась с целым рядом проблем, от снижения спроса до риска дефицита сырья. Одни отрасли экономики показали рост, другие серьёзно упали. 3.К сырью тяготеют отрасли. Российская химическая промышленность стала одной из наиболее пострадавших отраслей обрабатывающего комплекса от санкционных действий со стороны США, ЕС и ряда других стран, предпринятых после начала СВО.
Западные санкции помогают внедрять новые технологии в нефтегазовой отрасли РФ
В 2021 году экспорт в Европу составлял 0,48 млн тонн. Доля России в импортных поставках каучука в Европу, по имеющимся оценкам, сократилась в прошлом году с половины менее чем до трети. Столкнувшись с проблемами на европейском рынке еще в 2022 году, российские производители начали готовиться к возможной его утрате заранее. Интересным для них является рынок Азиатско-Тихоокеанского региона, который потребляет более половины всего мирового объема синтетических каучуков разных видов. Шинный рынок потребляет примерно две трети объема синтетических каучуков на внутреннем рынке. Отсутствие экспорта шин и импорта ряда компонентов для их производства, турбулентность авторынка и падение спроса оказали влияние на объемы производства шин.
Это повлекло за собой снижение производства смесей на заводах полного цикла. Рынок металла Два года назад в мире начался новый суперцикл сырьевых товаров: их стоимость увеличивалась за счет сочетания растущего спроса и сокращения свободных мощностей, а также за счет снижения стоимости доллара в результате самой масштабной программы количественного смягчения ФРС США. По оценкам Eurometaux, затраты производителей на электроэнергию и газ в этом году более чем в десять раз превышают прошлогодние значения и примерно в 12 раз — средние показатели за предыдущее десятилетие. Такая же проблема коснулась производителей других металлов, а также кремния и ферросплавов, которым требуется большое количество электроэнергии для производства. Медь относится к наиболее активно используемым металлам и имеет очень широкий спектр потребления.
По оценкам Международного энергетического агентства МЭА , мировой спрос на этот металл может удвоиться в течение следующих 20 лет.
И если «Полиметалл» сделал в своей долгосрочной стратегии ставку на развитие полиметаллических месторождений, то, например, «Полюс» этого не делает. Даже «Полюс»! При этом если смотреть на развитие отрасли во всём мире, то все крупные золотодобывающие компании постепенно наращивают в своём портфеле количество полиметаллических объектов и переходят на этот источник сырья, потому как у них нет другого выхода», — признаёт Роман Щетинский. Михаил Дамрин, высказываясь по этому вопросу, вновь согласился с коллегой, отметив, что его компания пока не готова развернуться в сторону тех месторождений, где золото будет попутным продуктом. В компании «Золотой Альянс» также заявили, что хотят идти «по проторенной дорожке», потому что «работа на комплексных месторождениях видится сложной и непонятной: если работаешь на золото, нужно добывать золото, если на вольфрам — значит на вольфрам». Денис Александров, говоря по поводу перспектив комплексных месторождений, вновь попытался заглянуть в будущее. Он согласился с тем, что сегодня это по большей части дело для российских промышленников новое и неосвоенное, что нам не хватает реализованных кейсов.
Но через несколько лет в полиметаллические месторождения мы всё равно пойдём. Были месторождения, которые десятки лет никто не покупал, а вот теперь они обретают своих владельцев. Спасибо нашим НИИ, нашим технологам, которые запускали автоклавы «Полиметалла» и «Петропавловска», — они проделали блестящую работу. И теперь упорного золота мы не боимся. Мне кажется, что сейчас мы точно так же подходим к медно-порфировым месторождениям. Да, масштаб, инфраструктура, технологии, капзатраты — это всё есть, тем более что находим мы эти месторождения явно не в Подмосковье. Но мы точно будем их осваивать — деваться некуда. И тут я соглашусь с Александром Якубчуком — прим.
И мы все в эту сторону побежим», — считает Денис Александров. Техногенные образования И ещё один источник, на который всё чаще смотрят российские золотодобытчики, — это объекты, условно называемые техногенными образованиями, то есть хвосты и отвалы прошлых лет. Интересно, что, по наблюдениям Дениса Александрова, в Казахстане, где специалист сейчас работает, золотодобытчики практически не рассматривают техногенные месторождения как перспективу. А в России о них говорят на каждом отраслевом мероприятии. Прогнозы в основном позитивные: эксперты уверены, что очередь «техногенки» вот-вот придёт. Так, Михаил Лесков напомнил, что у техногенных месторождений есть ряд очевидных преимуществ, в частности для их освоения можно исключить несколько стадий: не нужна часть геологоразведки в части геометризации запасов горной массы , упрощаются работы по добыче сырья из места залегания — материал уже на поверхности. Из числа техногенных объектов при этом больший интерес будет к переработке рудных отвалов, чем к лежалым хвостам, считает Михаил Иванович. И ведь уже сегодня у нас есть реализованные или реализуемые проекты извлечения золота из хвостов — достаточно вспомнить хотя бы опыт «Норникеля».
Есть, однако, и другие примеры. Денис Александров рассказал о таком проекте, правда, воздержался от упоминания названия предприятия. Кроме того, прирост добычи может дать отработка хвостов, и, по словам г-на Александрова, сегодня в Highland Gold обсуждают возможность переработки хвостов Балейской фабрики. Хотя специалист признаёт, что пока по России проектов таких немного. Ещё один кейс в копилку добавил Александр Якубчук. Один из объектов, на которых работает специалист, — это Сергеевское месторождение, которое имеет лицензионную границу с Ключевским месторождением. Последний отрабатывали целый век: с 1901 по 2002 годы, и некондиционную руду добытчик отправлял в отвалы. По информации г-на Якубчука, Желтугинская горнорудная компания, которая реализует проект, готовится к запуску в следующем году.
При этом представители добывающих компаний, работающих с рудным золотом, отмечают, что такие истории — это скорее исключение, нежели правило. Например, отвалы Ключевского — это история во многом уникальная: большой объём отвальных пород, изначально сульфидных, которые за несколько десятилетий окислились и теперь пригодны для кучного выщелачивания то есть, вероятно, пригодны, — опыт освоения покажет. Роман Щетинский задал прямой вопрос: какие компании в России будут реализовывать проекты, аналогичные отработке отвалов Ключевского? То есть перерабатывать отвалы или даже хвосты, оставленные добытчиками предыдущих поколений? Какова наша стратегия? Зайти в регион и наращивать в нём своё присутствие. Техногенные месторождения этого сделать не позволяют: они конечны, там нельзя провести доразведку на глубину или на фланги и прирастить запасы. То есть нам всё равно придётся искать в округе первичное золото, брать рудные лицензии, так зачем в таком случае делать техногенное месторождение основой своей стратегии?
У нашей компании есть опыт переработки техногенного сырья. Это, во-первых, наши собственные отвалы прошлых лет. Это отличное сырьё для шихтовки. Во-вторых, мы перерабатывали и собственные хвосты прошлых лет. Прежде мы использовали только гравитационные технологии обогащения, без флотации, сегодня же может повторно извлекать золото из этого сырья с дополнительным переделом. В данном случае, кстати, у нас не возникло никаких регуляторных загвоздок», — рассказал Роман Щетинский. По словам Михаила Дамрина, кейсы, предложенные г-ном Щетинским, как раз являются более типичными. То есть переработка хвостов или отвалов — это практически всегда другая технология.
И фабрика, которая сгенерировала эту техногенку, скорее всего, не сможет её переработать: только если на том же предприятии появились какие-то дополнительные возможности, как это было у «Высочайшего». Такие комментарии часто слышат золотодобычики. Но вот как их оттуда достать? Построить новое предприятие? Роман Щетинский отмечает, что проекты освоения техногенных месторождений хороши в теории, но реально отработать их, причём отработать рентабельно, бывает очень сложно. Но вот мы смотрим на объём руды и среднее содержание, и становится грустно. Да, мы вовлекаем хвосты и отвалы в отработку, но мы продолжает работать на собственных мощностях. Это не то же самое, что прийти на какой-то брошенный объект, где с прошлых лет остались условно 30-50 тонн, и построить там новую фабрику.
Да, нам не нужен будет этап вскрыши, но нужен будет земснаряд или какая-то другая технология. У меня просто не складывается экономика», — рассуждает Роман Щетинский. При этом специалист не исключает, что отрабатывать техногенные месторождения мы всё-таки будем, но не прямо сейчас, а лет через 5-10.
Несколько лет назад Россия вышла на стопроцентную обеспеченность собственной свининой.
Но ситуация зыбкая. Но, повторюсь, это будет уже не взрывной рост. Второй фундаментальный пункт, который прорабатывается на разных уровнях, связан с обеспеченностью финансовыми ресурсами. Так что участники рынка будут переходить либо на предоплату, либо на очень короткие сделки, прогнозирует наш собеседник.
Соответственно, есть риск возникновения серьезного дефицита сырья. Велика вероятность, что китайский производитель будет руководствоваться правилом «своя рубашка ближе к телу», в первую очередь удовлетворяя свои потребности. В любом случае, уверен Сергей Михнюк, выживут самые сильные и предприимчивые. Три беды: логистика, паника, жажда наживы От сельскохозяйственных животных и птицы перейдем к братьям нашим меньшим.
Схожая ситуация в текущем году, поскольку некоторый рост мировых хлопковых цен «компенсируется» для РФ объемами поставок по заниженным ценам из ряда стран Африки и зарубежной Азии. Причем в одной из экспортных компаний РТ сообщили, что ее основным партнером была «текстильная компания из Москвы». Но вскоре после начала СВО партнерство прекратилось, поскольку москвичи, ссылаясь на западные санкции, заявили, что не смогут экспортировать готовую продукцию. Такая информация производит странное впечатление потому, например, что еще в марте с. Блинкен в ходе визитов в страны региона призвал их «соблюдать санкции против России». В то же время коллективный Запад ввел фактически «плавающий» режим против промышленного российского экспорта: какие-либо его товары то включаются в санкции, то выводятся из них. Или же вводятся ограничения на ввоз в страны Запада отдельных товарных групп из РФ. Тем временем таджикистанские производители отмечают, что российские закупки сырца и пряжи с началом СВО либо сократились, либо вообще прекращены. При том что РФ договорилась с Узбекистаном о поставках 150 тыс.
По предварительной информации, объем этих узбекистанских поставок не сократится и в 2024-м. Заметим, речь идет не о сырье, а именно о полуфабрикате пряже.
Россия делает исторический рывок в промышленности
Лола Огрель, директор проекта департамента нефтехимической промышленности РЭА Минэнерго России, считает, что нефтехимия как ни одна другая отрасль может стать драйвером развития экономики в силу ее особенностей. 2. К сырью тяготеют отрасли: Ответ: выпускающие калийные удобрения. «Парализована закупка сырья»: Масложировой союз о проблемах отрасли. Новости отрасли.
Лесная отрасль: шок прошел, но без господдержки на новые рынки не выйти
Нулевые выбросы углерода — это главный приоритет энергетики будущего. В этой связи замещение угля будет производиться за счёт более технологичных видов топлива, в частности особое внимание в настоящее время уделяется потенциалу использования водорода. Интерес к замене коксующегося угля, который используется при выплавке стали из железной руды, на водород проявляют не только компании — лидеры сталелитейной промышленности, но и правительства государств, ориентированных на экологическую повестку». Среди лидеров, осваивающих технологии синергетического перехода с использованием водорода и альтернативных источников энергии, Тамара Сафонова выделила HYBRIT — совместное предприятие скандинавской сталелитейной компании SSAB, крупнейшего в Европе производителя железной руды LKAB и одного из крупнейших в Европе производителей электроэнергии Vattenfall, который управляет рядом гидроэнергетических объектов. Проект HYBRIT предусматривает замену кокса водородом, в результате взаимодействия которого с рудой будет образовываться водяной пар. Поэтому уголь, несомненно, останется в сталелитейной промышленности».
Однако это достаточно высокие затраты, которые означают, что значительное распространение технологий производства стали на водородной основе вряд ли произойдёт как минимум в ближайшие десять лет.
Российская промышленность в период пандемии пострадала от роста цен на сырье РИА «Новости» Читать 360 в Кризис, вызванный коронавирусной пандемией, спровоцировал много проблем для российской промышленности. Какие негативные последствия для отрасли ощущаются сильнее всего, оценили эксперты в беседе с изданием «Коммерсант». В самом начале кризиса самой большой проблемой для промышленности казалось то, что сильно снизится спрос на продукцию.
Но к лету 2021 года стало ясно, что этот фактор — на втором месте.
Мы не вычислим влияние спецоперации, потому что не знаем, какие именно предприятия сильно выросли, по каким заказам произошел рост. Это в ЦРУ знают, а мы не знаем. Я могу сказать одно: инвестиционный процесс по сравнению с прошлым годом немного вырос. Недостаточно, но все-таки. Соответственно, можно рассчитывать, что экономический спад будет не таким сильным. Но мы не переломили тенденцию спада - мы по-прежнему в минусе», - прокомментировал «Новым Известиям» Михаил Хазин. Доктор экономических наук, профессор, член-корреспондент РАН Сергей Бодрунов также отмечает, что не стоит напрямую связывать рост и падение в некоторых отраслях со специальной военной операцией.
Он согласен с Хазиным, что легкая промышленность дождалась своего звездного часа из-за ухода иностранных игроков. До СВО очень сложно было предприятиям текстильной промышленности пробиться на собственный рынок. Эта была большая проблема и она сегодня снимается, что уже проявляется в цифрах и конкретных показателях», - считает Сергей Бодрунов. И добавляет: рост заказов по линии Министерства обороны если и есть, то это, оценивая статистически, будут доли процентов в общем объеме роста текстильной продукции. Также эксперт указывает на то, что рост промышленного производства в 2022 году произошел и в отраслях, которые не завязаны на оборонно-промышленный комплекс. Скачок в машиностроении, отметил, Бодрунов, конечно, не связан с отечественным автопромом, но Россия начала себя снабжать станками.
Кроме того, между 2035 и 2045 годами может наступить полное истощение текущих запасов на существующих рудниках. В дальнейшем стоимость меди может еще вырасти, если прогнозы по дефициту до 6 млн тонн к 2030 году реализуются. Одним из ключевых в мире и единственным в России производителем высокосортного никеля является «Норникель».
Отечественные металлургические компании в июле намерены поднять котировки только на прокат с покрытиями. Спрос на него хороший, да стоимость относительно невысокая. Оцинкованный и окрашенный прокат, в отличие от других видов листовой продукции, избежал резкого подъема в первом квартале, а теперь понемногу берет свое. Дистрибьюторы положительно оценивают перспективы сварных труб. Видимое потребление в этом секторе возросло, приходят новые заказы. Очевидно, в июле эта продукция прибавит в цене. Может немного подорожать и арматура: со стройкой дела обстоят вполне благополучно. А вот горячекатаный прокат слегка подешевел. Этой продукции на рынке сейчас много хотя и не всех толщин , в том числе, и по причине скромных объемов российского экспорта.
Запасов импортного сырья на алтайских промпредприятиях хватит на срок до двух месяцев
Во всяком случае, пока есть возможность работать с собственно золоторудными. Нам бы хотелось, чтобы это всё-таки был собственно золоторудный объект, где можно применить уже имеющиеся технологии. Работа с теми же медно-порфировыми объектами подразумевает смену парадигмы внутри компании, начиная с этапа геологоразведки. Нам предлагают такие объекты, мы смотрим на них. Но тут очень важную роль играет эффект масштаба, ведь не бывает маленького эффективного свечного заводика: работа с медью — это всегда большой ГОК. Это объекты с капитальными затратами 1-2 млрд долларов, и далеко не все компании могут себе их позволить. И если «Полиметалл» сделал в своей долгосрочной стратегии ставку на развитие полиметаллических месторождений, то, например, «Полюс» этого не делает. Даже «Полюс»! При этом если смотреть на развитие отрасли во всём мире, то все крупные золотодобывающие компании постепенно наращивают в своём портфеле количество полиметаллических объектов и переходят на этот источник сырья, потому как у них нет другого выхода», — признаёт Роман Щетинский.
Михаил Дамрин, высказываясь по этому вопросу, вновь согласился с коллегой, отметив, что его компания пока не готова развернуться в сторону тех месторождений, где золото будет попутным продуктом. В компании «Золотой Альянс» также заявили, что хотят идти «по проторенной дорожке», потому что «работа на комплексных месторождениях видится сложной и непонятной: если работаешь на золото, нужно добывать золото, если на вольфрам — значит на вольфрам». Денис Александров, говоря по поводу перспектив комплексных месторождений, вновь попытался заглянуть в будущее. Он согласился с тем, что сегодня это по большей части дело для российских промышленников новое и неосвоенное, что нам не хватает реализованных кейсов. Но через несколько лет в полиметаллические месторождения мы всё равно пойдём. Были месторождения, которые десятки лет никто не покупал, а вот теперь они обретают своих владельцев. Спасибо нашим НИИ, нашим технологам, которые запускали автоклавы «Полиметалла» и «Петропавловска», — они проделали блестящую работу. И теперь упорного золота мы не боимся.
Мне кажется, что сейчас мы точно так же подходим к медно-порфировым месторождениям. Да, масштаб, инфраструктура, технологии, капзатраты — это всё есть, тем более что находим мы эти месторождения явно не в Подмосковье. Но мы точно будем их осваивать — деваться некуда. И тут я соглашусь с Александром Якубчуком — прим. И мы все в эту сторону побежим», — считает Денис Александров. Техногенные образования И ещё один источник, на который всё чаще смотрят российские золотодобытчики, — это объекты, условно называемые техногенными образованиями, то есть хвосты и отвалы прошлых лет. Интересно, что, по наблюдениям Дениса Александрова, в Казахстане, где специалист сейчас работает, золотодобытчики практически не рассматривают техногенные месторождения как перспективу. А в России о них говорят на каждом отраслевом мероприятии.
Прогнозы в основном позитивные: эксперты уверены, что очередь «техногенки» вот-вот придёт. Так, Михаил Лесков напомнил, что у техногенных месторождений есть ряд очевидных преимуществ, в частности для их освоения можно исключить несколько стадий: не нужна часть геологоразведки в части геометризации запасов горной массы , упрощаются работы по добыче сырья из места залегания — материал уже на поверхности. Из числа техногенных объектов при этом больший интерес будет к переработке рудных отвалов, чем к лежалым хвостам, считает Михаил Иванович. И ведь уже сегодня у нас есть реализованные или реализуемые проекты извлечения золота из хвостов — достаточно вспомнить хотя бы опыт «Норникеля». Есть, однако, и другие примеры. Денис Александров рассказал о таком проекте, правда, воздержался от упоминания названия предприятия. Кроме того, прирост добычи может дать отработка хвостов, и, по словам г-на Александрова, сегодня в Highland Gold обсуждают возможность переработки хвостов Балейской фабрики. Хотя специалист признаёт, что пока по России проектов таких немного.
Ещё один кейс в копилку добавил Александр Якубчук. Один из объектов, на которых работает специалист, — это Сергеевское месторождение, которое имеет лицензионную границу с Ключевским месторождением. Последний отрабатывали целый век: с 1901 по 2002 годы, и некондиционную руду добытчик отправлял в отвалы. По информации г-на Якубчука, Желтугинская горнорудная компания, которая реализует проект, готовится к запуску в следующем году. При этом представители добывающих компаний, работающих с рудным золотом, отмечают, что такие истории — это скорее исключение, нежели правило. Например, отвалы Ключевского — это история во многом уникальная: большой объём отвальных пород, изначально сульфидных, которые за несколько десятилетий окислились и теперь пригодны для кучного выщелачивания то есть, вероятно, пригодны, — опыт освоения покажет. Роман Щетинский задал прямой вопрос: какие компании в России будут реализовывать проекты, аналогичные отработке отвалов Ключевского? То есть перерабатывать отвалы или даже хвосты, оставленные добытчиками предыдущих поколений?
Какова наша стратегия? Зайти в регион и наращивать в нём своё присутствие. Техногенные месторождения этого сделать не позволяют: они конечны, там нельзя провести доразведку на глубину или на фланги и прирастить запасы. То есть нам всё равно придётся искать в округе первичное золото, брать рудные лицензии, так зачем в таком случае делать техногенное месторождение основой своей стратегии? У нашей компании есть опыт переработки техногенного сырья. Это, во-первых, наши собственные отвалы прошлых лет. Это отличное сырьё для шихтовки. Во-вторых, мы перерабатывали и собственные хвосты прошлых лет.
Прежде мы использовали только гравитационные технологии обогащения, без флотации, сегодня же может повторно извлекать золото из этого сырья с дополнительным переделом. В данном случае, кстати, у нас не возникло никаких регуляторных загвоздок», — рассказал Роман Щетинский. По словам Михаила Дамрина, кейсы, предложенные г-ном Щетинским, как раз являются более типичными. То есть переработка хвостов или отвалов — это практически всегда другая технология. И фабрика, которая сгенерировала эту техногенку, скорее всего, не сможет её переработать: только если на том же предприятии появились какие-то дополнительные возможности, как это было у «Высочайшего». Такие комментарии часто слышат золотодобычики. Но вот как их оттуда достать? Построить новое предприятие?
Роман Щетинский отмечает, что проекты освоения техногенных месторождений хороши в теории, но реально отработать их, причём отработать рентабельно, бывает очень сложно.
Экономико-географическое положение ФРГ в центре зарубежной Европы характеризует ее как перекресток железных, автомобильных дорог и авиалиний. Наиболее важные из них широтного направления — это кратчайшие пути из Западной Европы в Восточную. Особую роль для ФРГ играет прямой доступ к Северному морю, на побережье которого находятся порты мирового значения. По Рейну с Руром и другим притокам, пересекающим главные экономические районы страны, тран спортируют массы грузов к морю и от моря в глубь страны. Германия занимает очень выгодное положение, так как исполняет роль связующего звена с государствами Центральной и Восточной Европы.
Классическая технология гравитационного обогащения угля практически исчерпала свой экономический потенциал. Она не в состоянии обеспечить повышение цены продукции. Уже давно назрела острая необходимость перехода к технологии термического обогащения, которая радикальным образом повышает качество конечного продукта». Нефть и газ: борьба с голодом и сырье для аккумуляторов Говорить о том, что в России совсем не перерабатывается нефть и страна просто гонит сырье за рубеж, неправильно, подчеркивает в беседе с «РБК Тренды» гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности ФНЭБ Константин Симонов. В последние 15 лет в российской нефтепереработке произошли колоссальные изменения, в индустрию вложены огромные деньги, хорошо себя показало государственно-частное партнерство, когда государство и нефтяники договорились об инвестициях в переработку, перечисляет эксперт. В итоге до 2022 года примерно половина дизеля и газойля, то есть продуктов переработки нефти, в импорте ЕС приходилась на Россию. Зеленая экономика Когда Россия заменит уголь и газ энергией солнца и ветра В то же время Россия могла бы существенно нарастить внутреннюю переработку и потребление газа за счет производства азотных удобрений, в частности аммиака. Выигрывает тот, у кого есть дешевый газ. Технологии тут достаточно простые, можно делать голубой аммиак, который соответствует всем климатическим нормам. И это красивая репутационная история с точки зрения борьбы с мировым голодом», — отмечает Симонов. Артем Верхов, замдиректора департамента нефтегазового комплекса Минэнерго России: «Большая часть месторождений Восточной Сибири содержит много ценных компонентов: пропан, бутан, тяжелые углеводороды, гелий. В связи с этим возникает необходимость создавать газоперерабатывающие и газохимические производства. Но, к сожалению, сейчас много газа направляется в пласт для поддержания давления либо сжигается на факелах». Необходим комплексный подход, включающий развитие газотранспортной инфраструктуры, технологий сжижения и эффективного использования попутного газа», — говорит эксперт. Из попутного нефтяного и природного газа Восточной Сибири добывают ценный инертный газ гелий, производство которого отличается высокой рентабельностью. Еще один современный тренд — добыча полезных попутных элементов из нефти, например редкоземельных элементов, в том числе лития, продолжает Агафонов. По его словам, спрос на гелий или литий есть и в России, и за рубежом. И если оставлять ценные ресурсы внутри страны, можно развивать, например, электронную промышленность и производство аккумуляторных батарей. Евгений Агафонов: «Но для этого в нашей экономике должен возобладать системный подход к развитию с тесными внутренними связями и без явной экспортно-сырьевой направленности. В целом плюсы глубокой переработки углеводородов налицо: она дает экологичное топливо, сырье для нефтехимии, металлургии и электронной промышленности». Газификация регионов «Как так получилось, что Восточная Сибирь сидит без газа? На самом деле ответ простой.
В последующие годы государство уделяло внимание лишь углеводородам. Некоторые наиболее прибыльные виды сырья — золото, металлы платиновой группы, никель, фосфорные и калийные удобрения — взял в свои руки частный бизнес. Остальное покупали за рубежом. Оказалось, это выгоднее, чем осваивать собственные месторождения. Тем более что внутренние потребности были невелики.
Где используется химическая промышленность?
это машиностроение, химия и металлообработка, формирующие более 70% обрабатывающих отраслей промышленности по валовке. Скорее синергия возможна с другими российскими медными проектам, которые больше тяготеют к китайскому рынку и Дальнему Востоку. Скорее синергия возможна с другими российскими медными проектам, которые больше тяготеют к китайскому рынку и Дальнему Востоку. По мнению эксперта, «в привязке к прибавленной стоимости отрасли почти нет равных: например, при переработке этана стоимость выходящей корзины почти в 4 раза выше затрат на сырье, а в традиционной нефтепереработке эта дельта составляет 15-20%». 3. К сырью тяготеют отрасли.
ОТРАСЛЬ ЧЁРНОЙ МЕТАЛЛУРГИИ РФ ПРИБЛИЗИЛАСЬ К МАКСИМАЛЬНОЙ ЗАГРУЗКЕ МОЩНОСТЕЙ - 25.04.2024
Россия выводит дизельное машиностроение, выпуск оборудования для производства СПГ, медицинские отрасли на качественно новый уровень, в стране должна появиться система межотраслевых связей по критически необходимым компонентам и сырью. К сырью тяготеют отрасли, выпускающие. Для промышленности, строительства и других отраслей придется устанавливать обязательства по использованию вторсырья. 2. К сырью тяготеют отрасли: Ответ: выпускающие калийные удобрения. Для промышленности, строительства и других отраслей придется устанавливать обязательства по использованию вторсырья. «Парализована закупка сырья»: Масложировой союз о проблемах отрасли.
Обзор сырьевого рынка - июль 2023. Каучук, сталь и логистика.
Он отметил, что, несмотря на большие переходящие остатки, в этом году объемы производства масличных культур сохраняются, что является позитивным сигналом. Также нужно компенсировать глобальный дисконт, чтобы удержать внешние рынки и обеспечить приемлемую маржинальность для сельхозпроизводителей, уверен Мальцев.
Михаил Толмачев Россия живет под санкциями уже более восьми лет. Экономика выдерживает этот прессинг, но последние полтора года стали особенно сложными. От успешности инициатив нефтехимических компаний может зависеть будущее экономики в целом. Ведь именно нефтехимия обеспечивает многие отрасли необходимым сырьем для производства. Индекс деловой активности PMI обрабатывающих отраслей экономики в феврале этого года вырос до 53,6 пункта. Лола Огрель, директор проекта департамента нефтехимической промышленности РЭА Минэнерго России, считает, что нефтехимия как ни одна другая отрасль может стать драйвером развития экономики в силу ее особенностей. Отметим, что поставки из Европы пластика, необходимого для изготовления множества промышленных изделий, сократились по всем позициям.
Локальные компании продолжают искать выход из этой ситуации: развивают отечественное производство и реализуют масштабные программы по замене иностранных компонентов.
По словам нашего собеседника, если зарубежные партнеры полностью откажутся от поставок прародителей, ресурсов хватит на 2—2,5 года. Но насколько это ударит по экономике? Ответ на этот вопрос нам может не понравиться, признает эксперт.
А теперь несколько слов о третьей болевой точке — комбикормах. Впрочем, есть и альтернативы. Имеющихся запасов хватит на три месяца, но что дальше? Но полностью закрыть потребность огромной отрасли одно предприятие не в состоянии.
Фото: canva. Несколько лет назад Россия вышла на стопроцентную обеспеченность собственной свининой.
Не тот ответ на вопрос, который вам нужен?