Предъявление такого обвинения Олегу Петровичу Орлову, является дискриминационным. Член правления общества «Мемориал»* (признано в РФ иноагентом и ликвидировано по решению суда) Олег Орлов стал подозреваемым по уголовному делу о дискредитации ВС РФ (ч. 1 ст. 280.3 УК РФ). Орлов Олег Владимирович. Член Регионального политического совета, депутат Петровского муниципального округа первого созыва.
Приговор Олегу Орлову носит репрессивный характер и должен быть отменен
Прокурор попросил суд признать Олега Орлова виновным по делу о дискредитации армии и оштрафовать его на 250 тысяч рублей. Олег Орлов родился 4 апреля 1953 года в городе Москва. Оле́г Петро́вич Орло́в — российский биолог, участник правозащитного движения в постсоветской России, председатель совета правозащитного центра «Мемориал». один из тех, кто вёл с Шамилем Басаевым переговоры об освобождении тысяч заложников, и сам стал вместо них добровольным заложником. Олега Орлова приговорили к штрафу в 150 тысяч рублей по делу о повторной дискредитации армии. Орлов Олег Петрович — член Правления Международного общества «Мемориал», Руководитель программы «Горячие точки» правозащитного Центра «Мемориал», член правления Российского общества «Мемориал».
Правозащитник Орлов получил 2,5 года колонии за повторную дискредитацию ВС РФ
Совет Европы назвал судебный процесс над Орловым «Пародией на правосудие», в поддержку Олега Орлова накануне его судебного процесса также выступили в Международной федерации за права человека и в Норвежском нобелевском комитете [30]. Сумма штрафа составила 150 тысяч рублей [31]. Прокуратура подала апелляцию на приговор суда, потребовав ужесточить наказание до трёх лет лишения свободы [32] [33]. Первое заседание второго рассмотрения дела прошло 16 февраля 2024 года. На нём Орлов не признал вину и отказался защищать себя: «Вполне очевидно, что какие бы я доказательства не представлял, несправедливый обвинительный приговор неминуем», — объяснил правозащитник. В суде он читал роман « Процесс » Франца Кафки. Меня судят за газетную статью, в которой я назвал политический режим, установившийся в России, тоталитарным и фашистским. Статья была написана более года назад. И тогда некоторым моим знакомым казалось, что я слишком сгущаю краски.
Но сейчас совершенно очевидно — я нисколько не преувеличивал.
Преследование критиков власти — это возврат к тоталитаризму, губительному для страны. Свободу политическим заключенным!
Будущее нашей страны неотделимо от свободы. Председатель партии «Яблоко».
RU - Головинский суд Москвы назначил два с половиной года колонии общего режима правозащитнику, бывшему члену правления ликвидированного общества "Международный "Мемориал" признано в РФ иноагентом Олегу Орлову признан в России иноагентом по обвинению в повторной дискредитации Вооруженных сил РФ, сообщили "Интерфаксу" в суде во вторник. Орлов был взят под стражу в зале суда. Суд признал Орлова виновным в совершении действий, направленных на дискредитацию использования ВС РФ, после того, как лицо было дважды привлечено к административной ответственности за аналогичное деяние в течение одного года, по мотивам вражды и ненависти ч. Накануне гособвинение в прениях сторон запросило для Орлова два года 11 месяцев в колонии общего режима.
Премия вручается лицам, внёсшим «исключительный вклад в борьбу за права человека по всему земному шару». Член правления фонда «Общественный вердикт». Скандалы В 2018 году был задержан за участие в несанкционированной акции и оштрафован Олега Орлова и активистку «Мемориала» Светлану Ганнушкину задержали за нарушение статьи 20.
Они выступали на несанкционированном пикете в поддержку задержанного в подозрении о хранении наркотиков Оюба Титиева — главу грозненского «Мемориала». Олег Орлов был признан судом виновным в нарушении установленного порядка проведения мероприятия часть 5 статьи 20. Привлекался к суду за обвинение в клевете на главу Чечни Рамзана Кадырова Орлов обвинил руководство чеченской республики в политической вине за убийство правозащитницы из «Мемориала» Натальи Эстемировой.
Член правления "Мемориала" Орлов стал подозреваемым по делу о дискредитации ВС РФ
Некоторых после обыска задержали. Ранее сообщалось, что СК РФ возбудил уголовное дело в отношении сотрудников общества "Мемориал" по ст. Уголовное дело в отношении возбуждено по заявлению членов общественного движения "Ветераны России".
Мы знаем Орлова, он привержен исключительно мирным и открытым способам выражения своей позиции, никогда не делает ничего, что может составить опасность для государства и категорически не призывает к чему-либо подобному. Он лишь эмоционально высказывает свои взгляды, на что имеет полное право. Обида власти на гражданина, на частное лицо, проводимая через суд, крайне контрпродуктивна для нашей страны, для устойчивости самих ее властных институтов. Тем более контрпродуктивна бюрократическая «игра» вокруг ранее уже вынесенного приговора с поиском новых «мотивов» в высказываниях Орлова, которые имели место в 2022 году и ранее уже были оценены в судебном заседании.
С 1990 года в качестве наблюдателя от Мемориала побывал во многих зонах вооруженных конфликтов на постсоветском пространстве. Во время Первой и Второй чеченских войн Орлов расследовал убийства мирных жителей, боролся с системой «фильтрационных лагерей», участвовал в переговорах об освобождении пленных. В июне 1995 года Орлов и члены «группы Сергея Ковалева» стали добровольными заложниками в обмен на освобождение террористами Басаева полутора тысяч захваченных людей в больнице Буденновска. Осенью 2008 года Орлов фиксировал нарушения прав человека в Грузии в результате российской агрессии, а в 2014-16 годах возглавлял работу ПЦ «Мемориал» в зоне вооруженного конфликта на востоке Украины.
Организация является иностранным агентом и регулярно получает финансирование из-за рубежа. В 1990 году включился в работу Правозащитного центра, действующего в составе общества «Мемориал». Затем возглавил программу «Горячие точки». С 1991 по 1993 год — ведущий специалист Комитета Верховного Совета России по правам человека. С 1995 по 1996 год координировал работу Наблюдательной миссии российских правозащитных организаций в зоне вооруженного конфликта. С октября 1999 года руководит работой общества «Мемориал» на Северном Кавказе.
Орлов Олег Владимирович
В октябре прошлого года Олега Орлова приговорили к штрафу в 150 тысяч рублей по уголовной статье о «дискредитации армии» из-за его статьи. Оле́г Петро́вич Орло́в — российский биолог, участник правозащитного движения в постсоветской России, председатель совета правозащитного центра «Мемориал». Фонтан в Орле стал уже двадцать шестым в череде интерактивных водных комплексов Сбера. Но выше музыкальное образование Олег Орлов получил все-таки в Санкт-Петербургской консерватории. [1] Руководитель центра "Мемориал" Олег Орлов покинул свой пост.
Мосгорсуд отменил приговор правозащитнику Олегу Орлову
Об этом 21 марта сообщает ТАСС. Накануне следователи провели обыски у сотрудников общества , в том числе у Олега Орлова, зампредседателя центра Никиты Петрова и у председателя правления общества Яна Рачинского. В начале марта СК возбудил уголовное дело в отношении сотрудников общества «Мемориал» по статье 354.
Вот такие, казалось бы, мелочи мирной жизни в условиях военного времени приобретают иной смысл. Когда нет никакой связи и отсутствует информация из дома, поднимают настроение письма даже совершенно незнакомых людей, которые привозят вместе с гуманитарной помощью.
И многие наши ребята носят с собой письма. Военное время заставляет человека переоценивать многие жизненные ценности: что представлялось значимым - становится пустым и ничтожным. Меняется отношение и к себе, и к окружающим. Настоящая ценность - это сама жизнь.
Твоя, твоих родных и близких. Если все вместе и живы-здоровы - это и есть счастье! Я спросила Олега, планирует ли он «уходить в отставку», ведь уже достаточно повоевал? Есть продолжение рода, всё есть.
Так лучше я пойду защищать и рисковать, нежели молодой парень, который только начинает жить и ничего ещё не познал. Где-то внутри меня установка: кто, если не я? У меня и дедушка в Великую Отечественную воевал. Наверное, так мне на роду написано - защищать свою Родину.
Окончил Орловский строительный техникум, сейчас заочно получает высшее экономическое образование.
Следователи отметили, что сотрудники общества публично отрицали факты, установленные приговором Международного военного трибунала в качестве наказания главных военных преступников европейских стран. Тем самым участники организации пренебрегли ее уставом, где утверждается необходимость «восстановления исторической правды».
Имеют на то полное право.
Но о чем они свидетельствуют? Только о своем личном мнении. Но появление таких свидетелей обвинения, наличие их допросов в материалах дела свидетельствует о политической ангажированности следствия, о политическом характере обвинения в мой адрес. Следователь не зря же выбрал именно их. Наличие в деле показаний ТАКИХ свидетелей, вполне очевидно показывает, что уголовное преследование меня связано с моей деятельностью в «Мемориале» и преследованием общества «Мемориал» по политическим мотивам.
Рисунок: Екатерина Галактионова Третье. Теперь о нарушении норм права в ходе моего преследования. И мой адвокат, и я много говорили, что такое преследование противоречит Конституции и международным пактам и соглашениям, подписанным Россией. Мне могут возразить, ведь Россия ведет войну, а при этом возможно введение военной цензуры. Но если это так, то, где военное положение?
Оно до сих пор не введено. Если бы его ввели, то действия властей регламентировались бы соответствующим законом. Вместо этого ввели в действие новые нормы, открывающие широчайшие возможности для произвола. Сама формулировка ст. А понятие «дискредитации», ключевое для толкования и применения ст.
Законодатель не дает дефиниции «дискредитации» ни в ст. Это открывает возможность для широчайшего произвола, что и происходило со мной в ходе административных преследований и в ходе возбуждения и расследования моего уголовного дела. Поэтому само преследование меня по этой статье есть нарушение норм права. Мне могут возразить — какие бы они не были, но это законы, а значит они теперь нормы права и их надо исполнять. Но далеко не каждый закон имеет отношение к праву.
Если, например, завтра будет введен закон о запрете людям с рыжим цветом волос ходить по правой стороне улицы, это будет антиправовой закон. То же самое надо сказать и о статье 20. Они сформулированы так, что невозможно понять, кто под них подпадает, что разрешено, что запрещено. Что такое «дискредитация», чем она отличается от критики, как определяется, что Вооруженные силы используются именно в указанных в статье целях? Это не разъяснено ни в Уголовном Кодексе, ни в других нормативных актах, ни в каких-либо официальных комментариях.
В результате полицейские, следователи, сотрудники прокуратуры трактуют эти неопределенные нормы максимально широко, так, как им устно или в закрытых циркулярах указывает начальство. Поэтому применение статьи 20. Таким образом: меня преследуют исключительно за то, что я, осуществляя свои права, критиковал действия руководства России; у государственной власти были политические мотивы преследовать меня; преследование осуществляется с грубыми нарушениями норм права. Отсюда безусловно следует, что это политический процесс. Ваша честь, я обращаюсь к Вам — Вы можете сделать так, чтобы этот политический процесс завершился вынесением вердикта, основанного на праве, а не на политических установках.
Для этого есть только одна возможность — при вынесении приговора учесть, что, выходя на пикеты, а потом публикуя статью, я осуществлял свои законные права; что сотрудники полиция, возбуждая в отношении меня административные дела, а следователь — уголовное дело, нарушали мои права; что статья 29 Конституции России действует прямо и непосредственно, а мои высказывания носили исключительно мирный характер, в них не было пропаганды ненависти или вражды; что даже в рамках диспозиции статьи 280. Ваша честь, вынесение вердикта, основанного на праве по такому делу важно не только для меня лично, и даже не столько для меня. Извините за пафос — это важно для России. Нашей стране надо возвратиться в правовое русло. Только это может спасти нашу с вами страну от весьма вероятных в будущем катастроф.
Право, это та основа, опираясь на которую, можно избежать кровавых конфликтов, массовых репрессий, революций. Исходя из всего вышесказанного, я прошу меня оправдать. Фото: Татьяна Брицкая адвокат: «Право без страха выражать свои мнения» Сторона защиты для нормативного обоснования предлагает судье полагаться на Основной закон РФ, на задачи и принципы Уголовного кодекса, на принцип законности, на принцип равенства граждан перед законом и судом, на принцип справедливости, на принцип гуманизма. На принципы уголовного судопроизводства, которые защищают личность от незаконного и необоснованного обвинения, и о том, что при осуществлении правосудия судьи независимы и подчиняются только Конституции РФ. Прошу суд, при вынесении приговора руководствоваться и нормами международного права, необходимость применения которых, была обоснована в ходатайстве об их приобщении на прошлом судебном заседании.
Сторона защиты, на протяжении всего процесса, в том числе в виде крайне обоснованного ходатайства, просила рассмотрение по настоящему делу приостановить, и обратиться в Конституционный суд РФ с тем, чтобы норма, которую вменяют О. Орлову была признана неконституционной. Нам было в этом отказано. Таким образом, до того, как мы пройдем самостоятельно все инстанции, мы не сможем сами обратиться в Конституционный суд, а Орлов О. Уголовное преследование Орлова О.
Мы видим, что статья 280. Таким образом, это наступление на свободное выражение мнения в соответствии со статьями 29 и 31 Конституции, на идеологическое и политическое многообразие, гарантированное статьей 13 Конституции, а также отступление от принципа равенства прав и свобод человека и гражданина независимо от убеждений, вытекающего из статьи 19 Конституции. При этом важно подчеркнуть, что чрезвычайное положение в России в установленном порядке не введено, а потому возможные ограничения прав и свобод, вытекающие из статьи 56 Конституции, неприменимы. Рисунок: Екатерина Галактионова Кроме того, специальные докладчики по свободе слова ООН, ОБСЕ, Межамериканской комиссии по правам человека и Африканской комиссии по правам человека и народов в своем совместном заявлении характеризовали ограничения свободы антивоенных высказываний в России как «репрессивные» и нацеленные на создание государственной монополии на информацию, что нарушает международные обязательства России. Данный вывод подтверждается и правоприменительной практикой по данной статье.
На настоящий момент не менее 9500 дел об административных правонарушениях возбуждено по статье 20. Дела возбуждаются за абстрактные антивоенные лозунги, например «Нет войне», «Миру — мир», критику «специальной военной операции» в Украине и конкретных действий Вооруженных Сил. Такие мнения, высказанные в любой форме, например, на митинге, одиночном пикете, в социальных сетях, посредством распространения листовок, ношения одежды, зачитывания стихов, выступления в суде, обращения в государственные органы и иными другими способами преследуются лишь на том основании, что они представляют собой критику использования Вооруженных Сил. Такого рода стремление подавить инакомыслие по общественно важному вопросу, не имеет ничего общего с допустимыми целями ограничения конституционных прав, перечисленными в статье 55 Конституции. Право без страха выражать свои мнения и идеи, даже если они противоречат тем, которые защищают официальные власти или значительная часть общества, или даже если они раздражают или шокируют, находит свое отражение в практике Комитета по правам человека ООН далее — КПЧ.
КПЧ отдельно подчеркивал, что не следует запрещать критику таких структур, как армия или административный аппарат. Аналогичным образом Рабочая группа ООН по произвольным задержаниям неоднократно заявляла, что государственные учреждения, такие как вооруженные силы, не обладают иммунитетом от критики, поэтому задержания за критику или деморализацию вооруженных сил являются произвольными. В своем решении по делу Алексея Горинова Рабочая группа отдельно подчеркнула, что запрет антивоенных высказываний перевернул бы Международный пакт о гражданских и политических правах далее — Пакт с ног на голову, особенно статью 20 1 , согласно которой «любая пропаганда войны запрещается». Совет ООН по правам человека также отмечал, что ограничение определенных видов выражения мнения никогда не будут считаться необходимыми и законными, например, такие как обсуждение проводимой правительством политики и политические дискуссии, участие в мирных демонстрациях или политической деятельности, в том числе за мир и демократию, выражение мнений, несогласия, религиозных взглядов или убеждений. Понуждение отказаться от своих убеждений и высказываний посредством уголовного преследования является покушением на саму личность, ее достоинство и противоречит принципу признания прав и свобод человека как наивысшей ценности, закрепленному в статье 2 Конституции.
Предъявление такого обвинения Олегу Петровичу Орлову, является дискриминационным. Преследование за критические высказывания о государстве свидетельствует об установлении обязательной и единственно «правильной» идеологии в стране, что противоречит статье 13 Конституции и статье 20 Пакта. Согласно статье 19 часть 2 Конституции государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Фото: Татьяна Брицкая Запрет дискриминации выступает частным проявлением принципа равенства, предполагающего наделение равными правами и обязанностями лиц, относящихся в контексте соответствующих правоотношений к одной и той же категории субъектов права. В то время как сторонники использования Вооруженных Сил, их участия в боевых действиях, беспрепятственно, а в некоторых случаях при участии государства выражают свое мнение, организуют митинги и другие публичные мероприятия в поддержку боевых действий.
Никто из участников и организаторов таких публичных мероприятий не привлекался к ответственности. А некоторым из них предоставляются особые привилегии и в данном судебном процессе. Соответственно, проведение различия между теми, кто придерживается антивоенной позиции, и сторонниками использования Вооруженных Сил, не имеет законного основания. Использование Вооруженных Сил — это важный общественный вопрос, по которому все вправе высказываться и иметь собственное мнение. Вне зависимости от убеждений и высказанного мнения все граждане образуют российский народ, являющийся источником власти в государстве.
Оценочные мнения и убеждения не могут быть ранжированы государством как правильные или неправильные, предпочтительные или нежелательные, а критика использования Вооруженных Сил не может являться основанием для стигматизации и остракизма. Но норма есть, она действует, обвинение поддерживает свою позицию, не отвечая на большинство вопросов защиты, поэтому нам всем надо в ней разобраться. Как уже отмечалось, в ходатайстве о возврате дела прокурору, в постановлении о предъявлении обвинения О. Орлову и в обвинительном заключении при описании события преступления не изложены фактические обстоятельства его совершения, подлежащие доказыванию по уголовному делу, в связи с чем исключается возможность постановления законного и обоснованного приговора или постановления. Обвинение не указывает конкретные слова Олега Петровича Орлова, в которых действия ВС РФ, осуществляемые на территории Украины, характеризуются, именно так, как указано в обвинительном заключении, мы не услышали в ходе предъявления обвинения ни одной точной цитаты Олега Петровича Орлова.
Более того, мы не услышали и полного описания фактических обстоятельств дела, что само по себе уже является нарушением принципа непосредственности, устности и гласности судебных заседаний. Для стороны защиты так и осталось неясным, что доказала сторона обвинения. Ведь даже не раскрыто государственным обвинителем понятие дискредитации, а приглашенные обвинением эксперты мало того, что «полезли» в область права, в квалификацию деяния Орлова с точки зрения УК РФ, так еще и полагались в этом на определение «дискредитации», взятое из Википедии. Единственным доказательством стороны обвинения является заключение экспертов. Сторона защиты в ходе процесса доказала, что компетенций авторов заключения недостаточно для проведения заявленного исследования.
Следователь назначил лингвистическую экспертизу. Один из двух авторов заключения, Крюкова Н. Иными словами, сама эксперт сказала, что в лингвистическом заключении участвовала не как лингвист, а анализировала «коммуникативную ситуацию» как культуролог. Показательно, что он даже не пытался убедить стороны в обратном. Заявленные авторами экспертизы методы и методики ими не использовались; как не указана ни одна из методик в экспертизе; наличие только этого нарушения, с точки зрения закона и практики, должно приводить к признанию данной экспертизы недопустимым доказательством мы обоснованно ссылались на кассационные определения высших судов.
Заключение подготовлено на основании ненаучных источников, начиная от политтехнологического пособия о выборах и заканчивая телевизионной сагой «Звездные войны». Значительную часть составляют некорректные заимствования. Авторы произвольно исправили исследуемый текст, «не заметив» последнее предложение: «В тексте изложена личная позиция автора». Авторы заключения выходят за рамки поставленных вопросов и своих специальных знаний. Например, они охотно делают выводы в области психологии, как «основная коммуникативная задача рассматриваемого текста заключается в том, чтобы создать психологический механизм предопределения картины мира адресата» или «материал постепенно вытесняет объективный образ и становится доминирующим в информационной модели ситуации, которая провоцирует… стрессовую ситуацию».
Эксперты, называющие себя лингвистами, допустили столько грамматических и пунктуационных ошибок, что даже не могли в ходе допроса придумать хоть одну причину своей безграмотности. Все это уже подробно обсуждалось в ходе процесса и подробно описано в ходатайстве стороны защиты об исключении данного доказательства, на удовлетворении которого мы продолжаем настаивать. Поражает позиция стороны обвинения в данном процессе, ведь в соответствии с частью 3 статьи 37 УПК в ходе судебного производства по уголовному делу прокурор поддерживает государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность. Обвинение не смутило даже то, что, согласно заключению экспертов, господа Крюкова и Тарасов подготовили экспертизу еще до того, как им поступило постановление следователя о назначении экспертизы. Защита была ознакомлена с постановлением 21 марта 2023 года в 18:20, а экспертиза уже была готова в 17:00 того же дня.
На этом фоне меркнет даже скорость подготовки текста — чтение поста Орлова, его анализ, набор 21 страницы текста и его прочтение хотя бы одним из авторов заняло у них ровно 6 часов. Ходатайство стороны защиты об исключении указанной экспертизы содержит в себе 7 обоснованных аргументов, которые доказывают, что имеющаяся в деле экспертиза незаконна, но государственный обвинитель, цитата: «не видит никаких нарушений при проведении экспертизы, ведь ее авторов предупредили об уголовной ответственности». Сторона обвинения предоставляет такое заключение экспертов. Что это? Открытая демонстрация явного пренебрежение к подсудимому?
Но, на наш взгляд, это еще и неуважение к суду! Почему нельзя было провести лингвистическую экспертизу именно так, как прописано в законе? Почему нельзя было привлечь квалифицированных экспертов? Также не видит и государственный обвинитель нарушения закона в составлении следователем двух идентичных протоколов допроса свидетелей, совпадающих на 97 процентов и различающихся лишь только установочными данными. Как и непонятно зачем в принципе приглашалась свидетели обвинения Мироненко и Бохонько.
Лично Орлова О. Надеюсь, не для того, чтобы благодаря статусу свидетеля обвинения беспрепятственно и привилегированно входить в зал судебных заседаний первым? К свидетелям стороны защиты, которые приходили на заседания, такое право предоставлено не было, хотя оно им и не требовалось. Что действительно должно было обосновать и доказать обвинение, так это факт того, что использование Вооруженных Сил Российской Федерации происходит в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности. Можно ли ставить под сомнение тот факт, что Вооруженные Силы всегда используются именно в соответствии с теми целями, которые указаны в рассматриваемой статье?
Откройте сайты военных судов, там будет много примеров конкретных нарушений закона конкретными военнослужащими. Следовательно их действия нельзя признать действиями в целях мира и безопасности. Тем более ни в одном законе не существует презумпции действий ВС РФ именно в этих целях, а следовательно, в каждом конкретном случае данный факт подлежит доказыванию стороной обвинения. В настоящем деле нет ни одного доказательства этому. Напротив, Орловым О.
В деле О. Орлова нет доказательств как факта дискредитации и призывов к воспрепятствованию защите интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержанию международного мира и безопасности объективной стороны преступления , так и наличия у него умысла на дискредитацию и призывы к такому воспрепятствованию субъективной стороны преступления. Между тем следствие должно было выяснять и устанавливать эти обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. Чего, при рассмотрении настоящего дела не сделано. Ответа на вопрос, где заканчивается конструктивная критика и начинается «дискредитация», ни судебная практика, ни данный процесс нам не дал.
Сторона защиты, в ходе судебного процесса, продемонстрировала суду личность Орлова О. Все свидетели защиты высказали свою безусловно положительную оценку не только личности О. Орлова, но всей его деятельности в «Мемориале». Подтвердили факт того, что Орлов О. Сторона защиты показала, что Орлов О.
Каждый свидетель защиты отметил антимилитаристскую позицию О.
На Красной площади с плакатом был задержан правозащитник Олег Орлов
Владелец сайта предпочёл скрыть описание страницы. Головинский суд Москвы вынес приговор экс-члену правления правозащитного центра «Мемориал» (признан в РФ НКО-иноагентом и ликвидирован по решению Верховного суда) Олегу Орлову по делу о дискредитации Вооруженных сил РФ, назначив ему штраф в размере. Орлов Олег Владимирович. Член Регионального политического совета, депутат Петровского муниципального округа первого созыва. Всю жизнь Олег Орлов боролся за свободную Россию, а сегодня был приговорен к двум с половиной годам колонии общего режима за слова.
Приговор Олегу Орлову носит репрессивный характер и должен быть отменен
Затем наступила черед музыкальной школы, вначале обычной, а потом более престижной и серьезной — при Московской консерватории. Но выше музыкальное образование Олег Орлов получил все-таки в Санкт-Петербургской консерватории. Окончив этот ВУЗ, артист и музыкант сразу приступил к активной гастрольной деятельности в составе нескольких оркестров. На тот же период пришелся и первый опыт конферанса и развлечения публики в качестве ведущего концерта. Это получилась у артиста довольно успешно, и вскоре он начала уже целенаправленно заниматься такой сложной и увлекательной работой, как проведение праздников, корпоративов, свадеб, юбилей и прочих торжественных мероприятий.
Что успешно делает до сих пор.
При открытии нынешнего суда надо мной я отказался в нем участвовать и благодаря этому имел возможность во время судебных заседаний перечитать роман Франца Кафки «Процесс». Действительно, у нашей сегодняшней ситуации и у ситуации, в которую попал герой Кафки, есть общие черты — это абсурд и произвол, маскирующийся под формальным соблюдением каких-то псевдоправовых процедур. Нас обвиняют в дискредитации, не объясняя, что это такое и чем она отличается от легитимной критики. Нас обвиняют в распространении заведомо ложной информации, не удосуживаясь доказывать ее ложность — точно так же действовала советская власть, объявляя ложью любую критику. А наши попытки доказать достоверность этой информации становятся уголовно наказуемыми. Нас обвиняют в том, что мы не поддерживаем систему взглядов и мировоззрение, провозглашенные руководством страны правильными, и это при том, что государственной идеологии в России быть не должно. Нам вынося т обвинительные приговоры за сомнения в том, что нападение на соседнее государство имеет целью поддержание международного мира и безопасности.
Герой Кафки до конца романа даже не знает, в чем же его обвиняют, но, несмотря на это, ему выносят обвинительный приговор и казнят. Нам же в России формально оглашают обвинение, но понять его, оставаясь в рамках права и логики, невозможно. Впрочем, в отличие от героя Кафки мы понимаем за что на самом деле нас задерживают, судят, арестовывают, приговаривают, убивают. На самом деле нас наказывают за то, что мы позволяем себе критиковать власть. В нынешней России это абсолютно запрещено. Депутаты, следователи, прокуроры и судьи не произносят это открыто. Они скрывают это под абсурдными и нелогичными формулировками новых так называемых законов, обвинительных заключений и приговоров. Но это так.
Их убивают за то, что они протестовали против кровопролития в Украине, за то, что они хотят, чтобы Россия стала демократическим, процветающим государством, не представляющим угрозу для окружающего мира. В последние дни хватали, наказывали и даже лишали свободы людей только за то, что они пришли к памятникам жертвам политических репрессий почтить память убитого Алексея Навального, замечательного человека, смелого, честного, который в невероятно тяжелых, созданных специально для него условиях не терял оптимизма и веры в будущее нашей страны. Конечно же это было убийством, независимо от конкретных обстоятельств этой смерти. Власть воюет даже с мертвым Навальным, она боится его даже мертвого — и правильно боится. Она уничтожает стихийно создаваемые мемориалы его памяти. Те, кто делает это, надеются, что таким образом удастся деморализовать ту часть российского общества, которая продолжает чувствовать ответственность за свою страну. Пусть не надеются.
До этого правозащитник дважды привлекался к административной ответственности и был оштрафован за дискредитацию ВС РФ. Как закрытие НКО решением Верховного суда повлияет на работу по реабилитации жертв репрессий Ранее, в марте, Следственный комитет СК России возбудил в отношении сотрудников «Мемориала» уголовное дело по статье о реабилитации нацизма.
Следователи отметили, что сотрудники общества публично отрицали факты, установленные приговором Международного военного трибунала в качестве наказания главных военных преступников европейских стран.
Если, например, завтра будет введен закон о запрете людям с рыжим цветом волос ходить по правой стороне улицы, это будет антиправовой закон. То же самое надо сказать и о статье 20. Они сформулированы так, что невозможно понять, кто под них подпадает, что разрешено, что запрещено. Что такое «дискредитация», чем она отличается от критики, как определяется, что Вооруженные силы используются именно в указанных в статье целях? Это не разъяснено ни в Уголовном Кодексе, ни в других нормативных актах, ни в каких-либо официальных комментариях.
В результате полицейские, следователи, сотрудники прокуратуры трактуют эти неопределенные нормы максимально широко, так, как им устно или в закрытых циркулярах указывает начальство. Поэтому применение статьи 20. Таким образом: меня преследуют исключительно за то, что я, осуществляя свои права, критиковал действия руководства России; у государственной власти были политические мотивы преследовать меня; преследование осуществляется с грубыми нарушениями норм права. Отсюда безусловно следует, что это политический процесс. Ваша честь, я обращаюсь к Вам — Вы можете сделать так, чтобы этот политический процесс завершился вынесением вердикта, основанного на праве, а не на политических установках. Для этого есть только одна возможность — при вынесении приговора учесть, что, выходя на пикеты, а потом публикуя статью, я осуществлял свои законные права; что сотрудники полиция, возбуждая в отношении меня административные дела, а следователь — уголовное дело, нарушали мои права; что статья 29 Конституции России действует прямо и непосредственно, а мои высказывания носили исключительно мирный характер, в них не было пропаганды ненависти или вражды; что даже в рамках диспозиции статьи 280.
Ваша честь, вынесение вердикта, основанного на праве по такому делу важно не только для меня лично, и даже не столько для меня. Извините за пафос — это важно для России. Нашей стране надо возвратиться в правовое русло. Только это может спасти нашу с вами страну от весьма вероятных в будущем катастроф. Право, это та основа, опираясь на которую, можно избежать кровавых конфликтов, массовых репрессий, революций. Исходя из всего вышесказанного, я прошу меня оправдать.
Фото: Татьяна Брицкая адвокат: «Право без страха выражать свои мнения» Сторона защиты для нормативного обоснования предлагает судье полагаться на Основной закон РФ, на задачи и принципы Уголовного кодекса, на принцип законности, на принцип равенства граждан перед законом и судом, на принцип справедливости, на принцип гуманизма. На принципы уголовного судопроизводства, которые защищают личность от незаконного и необоснованного обвинения, и о том, что при осуществлении правосудия судьи независимы и подчиняются только Конституции РФ. Прошу суд, при вынесении приговора руководствоваться и нормами международного права, необходимость применения которых, была обоснована в ходатайстве об их приобщении на прошлом судебном заседании. Сторона защиты, на протяжении всего процесса, в том числе в виде крайне обоснованного ходатайства, просила рассмотрение по настоящему делу приостановить, и обратиться в Конституционный суд РФ с тем, чтобы норма, которую вменяют О. Орлову была признана неконституционной. Нам было в этом отказано.
Таким образом, до того, как мы пройдем самостоятельно все инстанции, мы не сможем сами обратиться в Конституционный суд, а Орлов О. Уголовное преследование Орлова О. Мы видим, что статья 280. Таким образом, это наступление на свободное выражение мнения в соответствии со статьями 29 и 31 Конституции, на идеологическое и политическое многообразие, гарантированное статьей 13 Конституции, а также отступление от принципа равенства прав и свобод человека и гражданина независимо от убеждений, вытекающего из статьи 19 Конституции. При этом важно подчеркнуть, что чрезвычайное положение в России в установленном порядке не введено, а потому возможные ограничения прав и свобод, вытекающие из статьи 56 Конституции, неприменимы. Рисунок: Екатерина Галактионова Кроме того, специальные докладчики по свободе слова ООН, ОБСЕ, Межамериканской комиссии по правам человека и Африканской комиссии по правам человека и народов в своем совместном заявлении характеризовали ограничения свободы антивоенных высказываний в России как «репрессивные» и нацеленные на создание государственной монополии на информацию, что нарушает международные обязательства России.
Данный вывод подтверждается и правоприменительной практикой по данной статье. На настоящий момент не менее 9500 дел об административных правонарушениях возбуждено по статье 20. Дела возбуждаются за абстрактные антивоенные лозунги, например «Нет войне», «Миру — мир», критику «специальной военной операции» в Украине и конкретных действий Вооруженных Сил. Такие мнения, высказанные в любой форме, например, на митинге, одиночном пикете, в социальных сетях, посредством распространения листовок, ношения одежды, зачитывания стихов, выступления в суде, обращения в государственные органы и иными другими способами преследуются лишь на том основании, что они представляют собой критику использования Вооруженных Сил. Такого рода стремление подавить инакомыслие по общественно важному вопросу, не имеет ничего общего с допустимыми целями ограничения конституционных прав, перечисленными в статье 55 Конституции. Право без страха выражать свои мнения и идеи, даже если они противоречат тем, которые защищают официальные власти или значительная часть общества, или даже если они раздражают или шокируют, находит свое отражение в практике Комитета по правам человека ООН далее — КПЧ.
КПЧ отдельно подчеркивал, что не следует запрещать критику таких структур, как армия или административный аппарат. Аналогичным образом Рабочая группа ООН по произвольным задержаниям неоднократно заявляла, что государственные учреждения, такие как вооруженные силы, не обладают иммунитетом от критики, поэтому задержания за критику или деморализацию вооруженных сил являются произвольными. В своем решении по делу Алексея Горинова Рабочая группа отдельно подчеркнула, что запрет антивоенных высказываний перевернул бы Международный пакт о гражданских и политических правах далее — Пакт с ног на голову, особенно статью 20 1 , согласно которой «любая пропаганда войны запрещается». Совет ООН по правам человека также отмечал, что ограничение определенных видов выражения мнения никогда не будут считаться необходимыми и законными, например, такие как обсуждение проводимой правительством политики и политические дискуссии, участие в мирных демонстрациях или политической деятельности, в том числе за мир и демократию, выражение мнений, несогласия, религиозных взглядов или убеждений. Понуждение отказаться от своих убеждений и высказываний посредством уголовного преследования является покушением на саму личность, ее достоинство и противоречит принципу признания прав и свобод человека как наивысшей ценности, закрепленному в статье 2 Конституции. Предъявление такого обвинения Олегу Петровичу Орлову, является дискриминационным.
Преследование за критические высказывания о государстве свидетельствует об установлении обязательной и единственно «правильной» идеологии в стране, что противоречит статье 13 Конституции и статье 20 Пакта. Согласно статье 19 часть 2 Конституции государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Фото: Татьяна Брицкая Запрет дискриминации выступает частным проявлением принципа равенства, предполагающего наделение равными правами и обязанностями лиц, относящихся в контексте соответствующих правоотношений к одной и той же категории субъектов права. В то время как сторонники использования Вооруженных Сил, их участия в боевых действиях, беспрепятственно, а в некоторых случаях при участии государства выражают свое мнение, организуют митинги и другие публичные мероприятия в поддержку боевых действий. Никто из участников и организаторов таких публичных мероприятий не привлекался к ответственности. А некоторым из них предоставляются особые привилегии и в данном судебном процессе.
Соответственно, проведение различия между теми, кто придерживается антивоенной позиции, и сторонниками использования Вооруженных Сил, не имеет законного основания. Использование Вооруженных Сил — это важный общественный вопрос, по которому все вправе высказываться и иметь собственное мнение. Вне зависимости от убеждений и высказанного мнения все граждане образуют российский народ, являющийся источником власти в государстве. Оценочные мнения и убеждения не могут быть ранжированы государством как правильные или неправильные, предпочтительные или нежелательные, а критика использования Вооруженных Сил не может являться основанием для стигматизации и остракизма. Но норма есть, она действует, обвинение поддерживает свою позицию, не отвечая на большинство вопросов защиты, поэтому нам всем надо в ней разобраться. Как уже отмечалось, в ходатайстве о возврате дела прокурору, в постановлении о предъявлении обвинения О.
Орлову и в обвинительном заключении при описании события преступления не изложены фактические обстоятельства его совершения, подлежащие доказыванию по уголовному делу, в связи с чем исключается возможность постановления законного и обоснованного приговора или постановления. Обвинение не указывает конкретные слова Олега Петровича Орлова, в которых действия ВС РФ, осуществляемые на территории Украины, характеризуются, именно так, как указано в обвинительном заключении, мы не услышали в ходе предъявления обвинения ни одной точной цитаты Олега Петровича Орлова. Более того, мы не услышали и полного описания фактических обстоятельств дела, что само по себе уже является нарушением принципа непосредственности, устности и гласности судебных заседаний. Для стороны защиты так и осталось неясным, что доказала сторона обвинения. Ведь даже не раскрыто государственным обвинителем понятие дискредитации, а приглашенные обвинением эксперты мало того, что «полезли» в область права, в квалификацию деяния Орлова с точки зрения УК РФ, так еще и полагались в этом на определение «дискредитации», взятое из Википедии. Единственным доказательством стороны обвинения является заключение экспертов.
Сторона защиты в ходе процесса доказала, что компетенций авторов заключения недостаточно для проведения заявленного исследования. Следователь назначил лингвистическую экспертизу. Один из двух авторов заключения, Крюкова Н. Иными словами, сама эксперт сказала, что в лингвистическом заключении участвовала не как лингвист, а анализировала «коммуникативную ситуацию» как культуролог. Показательно, что он даже не пытался убедить стороны в обратном. Заявленные авторами экспертизы методы и методики ими не использовались; как не указана ни одна из методик в экспертизе; наличие только этого нарушения, с точки зрения закона и практики, должно приводить к признанию данной экспертизы недопустимым доказательством мы обоснованно ссылались на кассационные определения высших судов.
Заключение подготовлено на основании ненаучных источников, начиная от политтехнологического пособия о выборах и заканчивая телевизионной сагой «Звездные войны». Значительную часть составляют некорректные заимствования. Авторы произвольно исправили исследуемый текст, «не заметив» последнее предложение: «В тексте изложена личная позиция автора». Авторы заключения выходят за рамки поставленных вопросов и своих специальных знаний. Например, они охотно делают выводы в области психологии, как «основная коммуникативная задача рассматриваемого текста заключается в том, чтобы создать психологический механизм предопределения картины мира адресата» или «материал постепенно вытесняет объективный образ и становится доминирующим в информационной модели ситуации, которая провоцирует… стрессовую ситуацию». Эксперты, называющие себя лингвистами, допустили столько грамматических и пунктуационных ошибок, что даже не могли в ходе допроса придумать хоть одну причину своей безграмотности.
Все это уже подробно обсуждалось в ходе процесса и подробно описано в ходатайстве стороны защиты об исключении данного доказательства, на удовлетворении которого мы продолжаем настаивать. Поражает позиция стороны обвинения в данном процессе, ведь в соответствии с частью 3 статьи 37 УПК в ходе судебного производства по уголовному делу прокурор поддерживает государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность. Обвинение не смутило даже то, что, согласно заключению экспертов, господа Крюкова и Тарасов подготовили экспертизу еще до того, как им поступило постановление следователя о назначении экспертизы. Защита была ознакомлена с постановлением 21 марта 2023 года в 18:20, а экспертиза уже была готова в 17:00 того же дня. На этом фоне меркнет даже скорость подготовки текста — чтение поста Орлова, его анализ, набор 21 страницы текста и его прочтение хотя бы одним из авторов заняло у них ровно 6 часов. Ходатайство стороны защиты об исключении указанной экспертизы содержит в себе 7 обоснованных аргументов, которые доказывают, что имеющаяся в деле экспертиза незаконна, но государственный обвинитель, цитата: «не видит никаких нарушений при проведении экспертизы, ведь ее авторов предупредили об уголовной ответственности».
Сторона обвинения предоставляет такое заключение экспертов. Что это? Открытая демонстрация явного пренебрежение к подсудимому? Но, на наш взгляд, это еще и неуважение к суду! Почему нельзя было провести лингвистическую экспертизу именно так, как прописано в законе? Почему нельзя было привлечь квалифицированных экспертов?
Также не видит и государственный обвинитель нарушения закона в составлении следователем двух идентичных протоколов допроса свидетелей, совпадающих на 97 процентов и различающихся лишь только установочными данными. Как и непонятно зачем в принципе приглашалась свидетели обвинения Мироненко и Бохонько. Лично Орлова О. Надеюсь, не для того, чтобы благодаря статусу свидетеля обвинения беспрепятственно и привилегированно входить в зал судебных заседаний первым? К свидетелям стороны защиты, которые приходили на заседания, такое право предоставлено не было, хотя оно им и не требовалось. Что действительно должно было обосновать и доказать обвинение, так это факт того, что использование Вооруженных Сил Российской Федерации происходит в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности.
Можно ли ставить под сомнение тот факт, что Вооруженные Силы всегда используются именно в соответствии с теми целями, которые указаны в рассматриваемой статье? Откройте сайты военных судов, там будет много примеров конкретных нарушений закона конкретными военнослужащими. Следовательно их действия нельзя признать действиями в целях мира и безопасности. Тем более ни в одном законе не существует презумпции действий ВС РФ именно в этих целях, а следовательно, в каждом конкретном случае данный факт подлежит доказыванию стороной обвинения. В настоящем деле нет ни одного доказательства этому. Напротив, Орловым О.
В деле О. Орлова нет доказательств как факта дискредитации и призывов к воспрепятствованию защите интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержанию международного мира и безопасности объективной стороны преступления , так и наличия у него умысла на дискредитацию и призывы к такому воспрепятствованию субъективной стороны преступления. Между тем следствие должно было выяснять и устанавливать эти обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. Чего, при рассмотрении настоящего дела не сделано. Ответа на вопрос, где заканчивается конструктивная критика и начинается «дискредитация», ни судебная практика, ни данный процесс нам не дал. Сторона защиты, в ходе судебного процесса, продемонстрировала суду личность Орлова О.
Все свидетели защиты высказали свою безусловно положительную оценку не только личности О. Орлова, но всей его деятельности в «Мемориале». Подтвердили факт того, что Орлов О. Сторона защиты показала, что Орлов О. Каждый свидетель защиты отметил антимилитаристскую позицию О. Орлова на протяжении всей жизни и подтвердил, что Орлов О.
Он не мог не попытаться предотвратить надвигающуюся, по его мнению, катастрофу. Я прошу вас задуматься, о чем статья Орлова Олега Петровича? В защиту чего выходил Орлов с пикетами? Мы явно видим, что все его действия были направлены против вооруженных конфликтов, против нарушений прав человека, против репрессий. Антимилитаризм и осуждение нарушений прав человека нынешние российские законы не запрещают. До настоящего времени во всех законах РФ призывы разжигать войны или нарушать права человека трактуются как экстремизм.
Орлов О. Он критикует власть и режим, он критикует нарушение прав человека, как в своей стране, так и в любой другой. Для чего? Чтобы страна стала лучше! Он приводит исторические аналогии, он делится своими мыслями и переживаниями, он поднимает дискуссию. Хочу отметить, что и свидетели обвинения, и даже эксперты, пытались вступить в дискуссию, высказывали свою точку зрения на поднятую Орловым проблему.
Что лишний раз доказывает, полемический контекст статьи. Из этого можно сделать очевидный вывод, что предъявленное обвинение Орлову О. И еще раз к закону. Преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное Уголовным Кодексом под угрозой наказания ч. Обязательными признаками преступления по действующему российскому уголовному законодательству являются: виновность, противоправность, наказуемость. В соответствии с законом лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия, в отношении которых установлена его вина ч.
Общественная опасность — материальный признак преступления, раскрывающий его социальную сущность, закрепленный в уголовном законе. Это такое объективное свойство деяния, которое выражается в его способности причинять существенный вред охраняемым уголовным законом общественным отношениям.
Олег Орлов: "Двадцать лет в состоянии войны"
Мосгорсуд отменил приговор сопредседателю «Мемориала»* Олегу Орлову и вернул дело в прокуратуру. Для просмотра этого контента вам надо включить JavaScript или использовать другой браузерPlay video, «Суд не стал сажать Олега Орлова из «Мемориала»», Продолжительность 0,50. Головинский суд Москвы в четверг начал рассмотрение дела Олега Орлова – правозащитника, члена правления общества “Мемориал”, ликвидированного судом в конце 2021 года. Как передает корреспондент "Известий", десятки западных дипломатов приехали на суд по делу сопредседателя "Мемориала"* Олега Орлова*. Олега Орлова приговорили к штрафу в 150 тысяч рублей по делу о повторной дискредитации армии.
Гособвинитель запросил почти три года колонии для правозащитника Орлова
Олег Орлов: В настоящее время завершен этап эскизного проектирования станции, происходит его утверждение. российский правозащитник, участник правозащитных движений на постсоветском пространстве. Александр Орлов — все новости о персоне на сайте издания Город55. На этом процессе Олег Орлов заявил ходатайство о допуске Дмитрия Муратова (главреда «Новой газеты» и лауреата Нобелевской премии мира) в качестве общественного защитника.