Дело царевича Алексея" звучит как тема, связанная с историческими событиями России, но она не соответствует точным историческим фактам.

Тогда же был казнен (колесован) и Александр Кикин, главный обвиняемый и, одновременно, главный свидетель по делу о побеге за границу царевича Алексея.

ГДЗ по истории России 8 класс Захаров | Страница 55

Тогда же был казнен (колесован) и Александр Кикин, главный обвиняемый и, одновременно, главный свидетель по делу о побеге за границу царевича Алексея. Дело царевича Алексея» Инструкция: В России в XVII веке началась реформация, которая была связана с укреплением централизации государства и снижением влияния бояр на царскую власть. Дело царевича Алексея Петровича как пример борьбы Петра I с представителями старомосковской аристократии. старообрядцев Выступления против реформ. «дело царевича Алексея» Итоги Домашнее задание. История царевича Алексея – личная драма Петра и как царя, и как отца. Наследник стремился к спокойной жизни и не хотел царствовать, но в петровской России служить должны были все. если были письма, подтверждающие вину, то зачем пытать?

Самое интересное в виде мозаики

Дело царевича Алексея — Студопедия
Попечение Меньшикова
Что почитать:
Тайны и загадки дела царевича Алексея: история, факты и гипотезы
Дело царевича Алексея кратко и понятно – самое главное
Тайное дело царевича Алексея

Дело царевича Алексея

Но так как он в это время сам находился в опале, помочь царевичу так и не смог. Пытки и смерть царевича Алексея 26 июня 1718 года было сообщено о том, что Алексей Петрович скончался от «апоплексического удара». Петр Первый, издавший по этому поводу Манифест, сообщал, что царевич, заслушав приговор, «пришел в ужас, вызвал к себе отца, раскаялся в содеянном и умер тихо, по-христиански». В середине XIX было опубликовано «письмо Александра Румянцева к Титову Дмитрию Ивановичу», в котором говорилось о том, что государь, не желая прилюдной казни царевича и «поругания царской крови», приказал А. Румянцеву, П. Толстому, И. Бутурлину и А. Ушакову убить царевича в камере. На сегодняшний момент исследователи доказали, что данное письмо является фальсификацией и исторической ценности не имеет, хотя вопрос об участии А.

Румянцева в этом деле остается открытым, ведь сразу после смерти царевича он был пожалован многочисленными деревнями, которые были конфискованы у сторонников последнего, а также получил звание генерал-адъютанта. То же самое можно сказать и о П. Толстом, который сразу после кончины Алексея стал главой Тайной канцелярии и сблизился с императрицей, причем сблизился настолько, что в день ее коронации в 1724 году был возведен в графское достоинство, а после, уже во время ее правления, был самой влиятельной фигурой при Дворе. В XX веке были найдены еще несколько документов, которые косвенным образом доказывали, что к царевичу, вероятно, уже после суда и приговора были применены пытки.

Любой миф — не жесткая схема, а, скорее, допускающая различные варианты развития «ролевая игра». Попробуем же проследить за ее перипетиями. Читайте также «Из серебра домашнего»: тайна кубка Петра Великого «Мы все желаем ему смерти» Подчиняясь повелению Петра, Алексей был вынужден выбрать спутницу жизни за границей.

Принцесса и после переезда в Россию оставалась отчужденной и далекой иностранкой, не желавшей сближаться ни с мужем, ни с царским двором. Если Петр и рассчитывал, что она поможет ему наладить какое-то взаимопонимание с сыном и пробудит того от апатии, он просчитался. С другой стороны, немецкая принцесса оказалась вполне способна на то, что ожидалось от нее в первую очередь. В 1714 году у четы рождается дочь Наталья, после чего принцесса пишет Петру, что хотя она на этот раз и манкировала родить наследника, в следующий раз надеется быть счастливее. Сын будущий император Петр II действительно появляется на свет уже в 1715 году. Принцесса довольна и принимает поздравления, но вслед за тем состояние ее резко ухудшается и спустя десять дней после родов 22 октября она умирает. Между тем уже через несколько дней первый сын родился и у жены царя Екатерины он умер в четырехлетнем возрасте.

Младенца также назвали Петром. В результате единственный до того наследник — Алексей — перестал быть таковым. Надо сказать, что царевич, вернувшись незадолго до того в очередной раз из-за границы он лечился на водах в Карлсбаде , пребывал тогда в довольно странном положении. Он явно не вписывался в петербургскую жизнь, судя по всему, неизменно вызывал раздражение отца, от этого еще больше замыкался в себе и делал все невпопад. Немногочисленные поручения Петра старался выполнять буквально, но не проявлял при этом никакого воодушевления. В итоге царь, казалось, махнул на него рукой. Будущее рисовалось царевичу в мрачном свете.

Он тяготился сложившимся положением и, как любой не очень сильный характером человек, уносился мыслями в другую реальность, где Петра не существовало. Ждать смерти отца, даже желать ее — страшный грех! Но когда глубоко верующий Алексей признался в нем на исповеди, он вдруг услышал от духовника Якова Игнатьева: «Бог тебя простит, и мы все желаем ему смерти». Оказалось, что его личная, глубоко интимная проблема имела и иное измерение: грозный и нелюбимый отец был еще и непопулярным государем. Сам же Алексей автоматически превращался в объект надежд и упований недовольных. Казавшаяся никчемной жизнь вдруг обрела какой-то смысл! Читайте также Августейшие любимцы: краткая история фаворитизма в лицах и судьбах временщиков Разные европейцы Вопреки распространенным представлениям Петр и его политика вызывали недовольство не только реакционных «приверженцев старины».

Тяжело приходилось не только народу, изнемогавшему от поборов и не понимавшему ни целей бесконечных войн, ни смысла многочисленных нововведений и переименований. Первая жена Петра, мать Алексея, Евдокия Лопухина была пострижена в монахини насильно Источник: Wikimedia Commons Духовенство с негодованием относилось к попранию традиционных ценностей и распространению на церковь жесткого государственного гнета. Представители элиты бесконечно устали от постоянных перемен и все новых обязанностей, возлагаемых на них царем, оттого, что нет и уголка, где можно было бы укрыться от беспокойного властителя и перевести дух. Однако всеобщий протест был как будто скрыт под спудом, проявляясь лишь в глухом ропоте, потаенных разговорах, темных намеках и неопределенных слухах. Ни на какие конкретные действия при жизни Петра недовольные были просто не способны. В эту атмосферу и погрузился царевич. Да, порой протест против того, что делал Петр, приобретал форму «борьбы за традиции».

Полноформатное одноименное авторское повторение картины, сделанное в 1872 году. Хранится в Государственном Русском музее Часть 29.

Официально царевич Алексей по решению суда в 1718 году был осужден на смертную казнь, но умер в заточении в Петропавловской крепости от апокалиптического удара. Сама формулировка «по решению суда» столь нелепа, что нет смысла и обсуждать ее. А посему и апокалиптический удар, убивший молодого человека, историки тоже ставят под большое сомнение. Его отцу Петру Первому на тот момент было 18 лет, и семейная жизнь у него не складывалась. Суровая мать Петра - Наталья Нарышкина, как мы уже вам сказывали в предыдущих частях, женила сынка насильно. Наверное, потому царь Петр не стал образцом примерного семьянина и вовсю изменял жене с веселой девицей в немецкой слободе Кукуй - Анной Монс.

Не был он и заботливым любящим отцом для первенца Алексея, который характером уродился далеко не в папу. Царевич рос слабовольным и равнодушным к царствованию, которое предначертала ему Судьба. По мнению некоторых историков, Алексей еще и был слабоумным. Хотя наставник его дипломат Генрих фон Гюйссен, отмечал прилежание в учёбе и склонность Алексея к различным наукам. О том же свидетельствуют в отчетах царю Петру и другие учителя. Возможно, они лукавили в угоду Петру.

Тут дело темное. Однако же поведение царевича действительно дает нам повод подозревать его в необдуманности поступков, в глупости. Царевич отрок любил и выпить, и побуянить. Мог по пьянке поколотить кого угодно, даже своих наставников и духовника.

Царевич Алексей Петрович был старшим сыном Петра Великого. И по существующим на то время традициям и законам о престолонаследовании, он должен был стать следующим русским царём. Между тем, по мере взросления сына, государь всё больше и больше понимал, что Алексей не годится для управления Россией.

Дело царевича Алексея. Алексей Петрович Романов: отказ от престола

Зная отношение к нему отца, он полагал, что в любой момент будет оправлен в монастырь, как и его мать В 1714 году выехал в Карлсбад, где активно начал изучать церковные летописи Барония о царях и папской власти. Алексей надеется, что духовенство, обиженное Петром, окажет ему поддержку в борьбе за престол после смерти отца. Участившиеся болезни Петра, подталкивают Алексея к активным действиям. Он устанавливает переписку с матерью через своих прежних наставников Кикина и Вяземского. Но ситуация меняется, отец выздоровел, а в 1715 году у Алексея рождается сын, а супруга умирает. Сына он также называет Петром в честь деда, и отдает его и первую дочь Наталию на воспитание Екатерине Алексеевне. Он один - без матери, жены и детей. Участь его предрешена. Отцу, который уехал долечиваться в Голландию, он не нужен - целый год о нём никто не вспоминает. Это подталкивает Алексея к принятию совета Кикина - уехать в Вену, к своему шурину. Что он и делает.

Петр I вспоминает о царевиче во время празднования Нового 1717 года и требует возвращения сына в Россию. Капитан А. Румянцев нашёл Алексея в Эренберге и передал письма отца. Алексей, написал, что отказывается от прав на престол в пользу своего брата малолетнего Петра Петровича. Вместе с тем, опасаясь расправы над собой, тайно уезжает в Неаполь в замок Сан-Эльмо. Вместе с ним и его фаворитка Евфросинья, которая уже находится в положении. Посланцы Петра, А. Румянцев и П. Толстой вновь передают письма Алексею от отца, который писал так: "Обнадёживаю тебя и обещаю Богом и судом Его, что никакого наказания тебе не будет, но лучшую любовь покажу тебе, если ты воли моей послушаешься и возвратишься". Алексей вновь отвечает, что не видит необходимости возвращаться в Россию, поскольку он отказался от всех своих прав на наследство.

Он путешествует, посещая г. Бари, Неаполь, Рим, Венецию. Здесь он вновь получает письмо от отца и выезжает в Петербург. Прилюдно Петр лично встретил Алексея обнял и увёл в комнату на беседу. Там Алексей рассказал о причинах своего нахождения за границей и назвал имена людей, которые ему советовали туда уехать.

Суд приговорил Алексея к смертной казни.

Однако приводить приговор в исполнение не пришлось — царевич скончался 7 июля 1718 года. Было ему всего 28 лет. Что послужило причиной смерти — так и осталось неизвестным. По официальной версии, которая была озвучена, царевич скончался от апоплексического удара, возможно, не выдержав пыток или приговора. Однако, можно также предположить, что Алексея тайно убили по указанию царя, чтобы избавить Петра I от позорного клейма убийцы собственного сына. Но то, что случилось на самом деле, так и осталось неизвестным.

На следующий день после смерти царевича была годовщина Полтавской битвы. В Петербурге был произведен пушечный салют и фейерверк, по Неве прошли украшенные суда. Еще через день государь праздновал свои именины, во время торжества спустил на воду корабль, а вечером дал пир, продолжавшийся до глубокой ночи. Петр, по свидетельству современников, выглядел невозмутимо. Трагическая судьба царевича привлекала внимание писателей, историков, художников, кинематографистов. О нём писали Д.

Мережковский — роман «Антихрист. Пётр и Алексей»; А. Толстой роман «Пётр Первый». В 1997 году был снят фильм «Царевич Алексей». Одной из известнейших картин Н. Ге является полотно «Петр допрашивает царевича Алексея в Петергофе» 1871.

Славилась добрым нравом и не имела врагов. Петру было суждено стать императором Петром Вторым, но его царствование продлилось всего четыре года.

Алексей Венецианов.

Основание Санкт-Петербурга. Современный исследователь имперской мифологии Ричард Уортман первым обратил внимание на поразительное противоречие между требованиями, которые Петр предъявлял Алексею — быть продолжателем его дела и самим существом этого дела: «Сын основателя не может сам стать основателем, пока не разрушит свое наследство»… Петр приказывал Алексею следовать своему примеру, но его пример — это пример разгневанного бога, чья цель — разрушение и созидание нового, его образ — это образ завоевателя, отвергающего все предшествующее. Приняв на себя роль Петра в мифе, Алексей должен будет дистанцироваться от нового порядка и овладеть тем же родом разрушительной силы».

Вывод, который делает американский историк, совершенно закономерен: «Алексею Петровичу не было места в царствующем мифе». На мой взгляд, такое место все же было. Но сюжет мифа отводил ему роль не верного наследника и продолжателя, а… жертвы, приносимой во имя прочности всего здания.

Получается, что в некоем символическом смысле царевич был заранее обречен. Удивительно, но это обстоятельство очень тонко уловило народное сознание. В свое время фольклорист К.

Чистов обнаружил потрясающий факт: фольклорные тексты о казни Петром царевича Алексея появляются за десятилетие до реальной казни и задолго до первых серьезных конфликтов отца и сына! Стоит заметить, что в традиционной мифологии самых разных народов наследник младший брат или сын бога-творца очень часто выступает в роли или неумелого подражателя, лишь извращающего смысл творения, или добровольно приносимой творцом жертвы. Библейские мотивы жертвоприношения сына можно считать проявлением этого архетипа.

Эти соображения, разумеется, не означают, что жизнь царевича должна была закончиться именно так, как она закончилась. Любой миф — не жесткая схема, а, скорее, допускающая различные варианты развития «ролевая игра». Попробуем же проследить за ее перипетиями.

Читайте также «Из серебра домашнего»: тайна кубка Петра Великого «Мы все желаем ему смерти» Подчиняясь повелению Петра, Алексей был вынужден выбрать спутницу жизни за границей. Принцесса и после переезда в Россию оставалась отчужденной и далекой иностранкой, не желавшей сближаться ни с мужем, ни с царским двором. Если Петр и рассчитывал, что она поможет ему наладить какое-то взаимопонимание с сыном и пробудит того от апатии, он просчитался.

С другой стороны, немецкая принцесса оказалась вполне способна на то, что ожидалось от нее в первую очередь. В 1714 году у четы рождается дочь Наталья, после чего принцесса пишет Петру, что хотя она на этот раз и манкировала родить наследника, в следующий раз надеется быть счастливее. Сын будущий император Петр II действительно появляется на свет уже в 1715 году.

Принцесса довольна и принимает поздравления, но вслед за тем состояние ее резко ухудшается и спустя десять дней после родов 22 октября она умирает. Между тем уже через несколько дней первый сын родился и у жены царя Екатерины он умер в четырехлетнем возрасте. Младенца также назвали Петром.

В результате единственный до того наследник — Алексей — перестал быть таковым. Надо сказать, что царевич, вернувшись незадолго до того в очередной раз из-за границы он лечился на водах в Карлсбаде , пребывал тогда в довольно странном положении. Он явно не вписывался в петербургскую жизнь, судя по всему, неизменно вызывал раздражение отца, от этого еще больше замыкался в себе и делал все невпопад.

Немногочисленные поручения Петра старался выполнять буквально, но не проявлял при этом никакого воодушевления. В итоге царь, казалось, махнул на него рукой. Будущее рисовалось царевичу в мрачном свете.

Оказалось, что его личная, глубоко интимная проблема имела и иное измерение: грозный и нелюбимый отец был еще и непопулярным государем.

После этого, кстати сказать, Петр Первый велит духовенству о всех признаниях на тайной исповеди, которые касаются вреда государству, доносить властям. За невыполнение сего - смерть. Смеем предположить, что для проверки священников на исполнение сего указа могли засылаться и провокаторы. Таким образом священная тайна исповеди была Петром попрана. Интересно, что Петр еще задолго до приближения своей смерти, очень терзался думами о будущем государства Российского.

Казалось бы - не твоя забота, Господь устроит. Но в столь серьезной вопросе император не полагался на Небеса. И за неимением выбора на царский трон, ломал он через колено своего единственного и далеко не годного на царствование наследника. Брал его в боевые походы, отправлял к нему опытных наставников, посылал учиться за границу. Но от такой отцовской заботы Алексей, похоже, больше страдал, чем мужал. И только под угрозами Петра - лишить Алексея наследства, отправить в монастырь, был вынужден исполнять отцовские прихоти: учить за границей иностранные языки и науки разные, что, если верить донесениям учителей Петру, у царевича получалось неплохо.

Однако сам Петр не получил в свое время большого образования. Не был и в языках силен. Потому проверить правдивость тех донесений попросту не мог. Согласия Алексея отец, конечно, не спрашивал. Как никто не спрашивал и согласия Шарлотты. Это брак состоялся исключительно из политического расчета — сблизить две мощных европейских державы.

Любовных страстей между молодыми не было.

Царевич обреченный. Почему Петр I не пощадил сына?

Сам же Алексей автоматически превращался в объект надежд и упований недовольных. Казавшаяся никчемной жизнь вдруг обрела какой-то смысл! Разные европейцы Вопреки распространенным представлениям Петр и его политика вызывали недовольство не только реакционных «приверженцев старины». Тяжело приходилось не только народу, изнемогавшему от поборов и не понимавшему ни целей бесконечных войн, ни смысла многочисленных нововведений и переименований. Духовенство с негодованием относилось к попранию традиционных ценностей и распространению на церковь жесткого государственного гнета. Представители элиты бесконечно устали от постоянных перемен и все новых обязанностей, возлагаемых на них царем, оттого, что нет и уголка, где можно было бы укрыться от беспокойного властителя и перевести дух. Однако всеобщий протест был как будто скрыт под спудом, проявляясь лишь в глухом ропоте, потаенных разговорах, темных намеках и неопределенных слухах. Ни на какие конкретные действия при жизни Петра недовольные были просто не способны. В эту атмосферу и погрузился царевич. Да, порой протест против того, что делал Петр, приобретал форму «борьбы за традиции».

Но он не сводился к отрицанию европейских ценностей хотя бы потому, что Европа не была чем-то единообразным и внешним по отношению к России. Интерес к европейской культуре в различных ее формах был свойствен отнюдь не только Петру, и проявился он не в конце XVII века, а раньше. Анализируя круг чтения и интеллектуальные интересы царевича Алексея, американский историк Пол Бушкович пришел к выводу, что «борьба между Петром и его сыном происходила не на почве хрестоматийного конфликта между русской стариной и Европой. Оба они являлись европейцами, но разными европейцами». Петру была ближе северная, протестантская культурная традиция с ее рационализмом, ориентацией на практические знания и навыки и предпринимательским духом. Царевич же тяготел к более мягкой, спокойной и «игровой» культуре южно-европейского барокко. В каком-то смысле Алексей мог считаться человеком даже более европейски образованным, чем его отец. Во всяком случае, никакой культурной или религиозной пропасти между ними не существовало. Это не означает, что Алексей не имел с отцом принципиальных расхождений в понимании того, как следует развиваться России.

Политическая программа царевича, насколько можно судить по сохранившимся данным, сводилась к окончанию войны, сокращению армии и особенно флота и облегчению податей, и оставлению Санкт-Петербурга как столицы. Таким образом, наибольшее неприятие вызывало у него все то, что касалось образа Петра как завоевателя, покорителя и созидателя «нового мира», куда вход царевичу оказался заказан. Новая столица закономерно воспринималась как средоточие этого мира, и все с ним связанное флот, Северная война, налоги, шедшие в основном именно на строительство Петербурга и войну вызывало его неприятие. Тем самым царевич действительно готовился сыграть роль «созидателя наоборот», обратную символической роли отца. Во что именно могло вылиться очередное «переименование всего», если бы он оказался на троне, сказать сложно, но, как показал опыт последующих царствований, едва ли речь могла всерьез идти о реальном, а не символическом отказе от достигнутого и возврате к мифической «московской старине». Примечательно, что большинство крупных деятелей, которые выражали сочувствие Алексею, не были и не могли быть сторонниками какой-либо традиционалистской «реакции». Как и у самого царевича, в их жизни и мировоззрении было слишком много «неотменимо нового». Чтобы убедиться в этом, достаточно перечислить некоторых из них: блестяще образованный рязанский митрополит Стефан Яворский , выходец с Украины, считавшийся на Руси «иноземцем», крупный военачальник, фельдмаршал граф Б. Шереметев, сенатор князь Д.

Голицын, позже прославившийся стремлением ограничить самодержавие, его брат, блестящий полководец и будущий фельдмаршал князь М. Голицын, сенатор и глава Военного комиссариата князь Я. Долгорукий, известный своей смелостью и неподкупностью, его родственник, военачальник и государственный деятель князь В. Долгорукий, сенатор и родственник самого царя граф П. Апраксин, сенатор М. Самарин, московский губернатор Т. Стрешнев, сенатор граф И. Это был цвет петровской элиты! Перечисляя некоторые из этих имен, С.

Соловьев приводит только две возможные причины их недовольства: засилье «выскочек» типа Меншикова и женитьба царя на безродной «чухонке» Екатерине. Но Меншиков в описываемое время уже во многом утратил свое влияние, а относительно Екатерины тот же В. Долгорукий, например, говорил: «Кабы на государев жестокий нрав не царица, нам бы жить нельзя, я бы первый изменил». Природа оппозиционности сановников была глубже и лежала не столько в личной, сколько в политической плоскости. При этом ни о каком подобном заговоре, видимо, не было и помину. Боявшийся своей тени Алексей совершенно не годился на роль главы заговорщиков, да и сочувствующие ему особого желания рисковать головой не проявляли. Самому Петру масштаб недовольства стал ясен позже. В октябре же 1715 года между ним и царевичем состоялся обмен принципиальными письмами. Оба при этом находились в Петербурге, и переписка показывала не только глубину взаимного отчуждения, но и то официальное значение, которое придавал ей Петр.

В первом письме царь упрекал сына в том, что тот не интересуется «правлением дел государственных», «паче же всего» воинским делом, «чем мы от тьмы к свету вышли, и которых не знали в свете, ныне почитают». В свойственной ему экспрессивной манере выражая тревогу о судьбе «насаженного и возращенного», Петр сетовал: «Еще ж и сие воспомяну, какова злого нрава и упрямого ты исполнен! Ибо, сколь много за сие тебя бранивал, и не точию бранил, но и бивал, к тому ж столько лет почитай не говорю с тобою; но ничто сие успело, ничто пользует, но все даром, все на сторону, и ничего делать не хочешь, только б дома жить и им веселиться…» Завершалось письмо угрозой лишить царевича наследства в случае, если он не «обратится». Царевич Алексей Петрович Получив письмо, царевич бросился к близким людям. Все они, опасаясь худшего, посоветовали ему отречься. Спустя три дня Алексей отослал царю ответ, представляющий собой формальный отказ от короны в пользу только что родившегося брата Петра. Неудовлетворенный таким ответом царь отвечал, что никакие клятвенные отречения не могут его успокоить: «Того ради так остаться, как желаешь быть, ни рыбою, ни мясом, невозможно; но или отмени свой нрав и нелицемерно удостой себя наследником, или будь монах».

Уехав из Петербурга в Копенгаген по делам войны, царь в августе 1716 года письмом вызвал Алексея к себе. Тот собрался в дорогу, но боялся неистового гнева отца или подстроенного им покушения по дороге. Ведь царь в своем письме требовал, чтобы Алексей детально указал маршрут и время прибытия в каждый из городов на пути в Копенгаген с тем, чтобы контролировать передвижение сына. На пути к отцу, в Польше, царевич неожиданно изменил маршрут и бежал во владения Австрии, где правил родственник покойной жены царевича, точнее, австрийской императрицей была сестра Шарлотты. Это было не предательство Алексея, как пытался потом представить дело Петр I и русская пропаганда, а акт отчаяния, попытка царевича спастись от неминуемой гибели. Но бегство это породило в душе Алексея страшные душевные муки. Он потерял покой и не мог найти себе место, чувствуя свою вину перед отцом и Россией. Угрызениями совести, охватившими царевича, ловко воспользовался П. Толстой, посланный со строжайшим указом Петра I во что бы то ни стало найти и привезти Алексея в Россию. Он в компании с А. Румянцевым долго прочесывал владения австрийского императора, пока, наконец, не обнаружил беглеца в Италии, под Неаполем. Умело разжигая чувство вины царевича, обещая ему — от имени Петра I — безусловное прощение в случае явки с повинной, Толстой сумел выманить царевича в Россию. Вот уж кто оказался предателем, так это любовница царевича — Ефросинья, простая крепостная девушка, которую Алексей полюбил и увез с собой в эмиграцию. Она помогала Толстому сломить волю царевича, погасить его страх и заманить в западню.

Новым наследником был провозглашен сын Петра и Екатерины Петр Петрович. Вскоре были арестованы многие сообщники Алексея и недоброжелатели царя - Кикины, Вяземские, Долгорукие и другие. Их пытали в "Тайной канцелярии", а затем приговорили к смертной казни. Однако умер царевич при неясных обстоятельствах через 2 дня после оглашения приговора. Допрос царевича Алексея Прямым следствием "дела царевича Алексея" стал указ 1722 г. От брака Петра и Екатерины Алексеевны Марты Скавронской родилось 11 детей, но к 1725 году осталось в живых только 3 дочери - Анна, Елизавета Наталья в 1719 г. Вопрос о наследовании престола юридически не был решен. У них же национальность по матери.

Устрялов считал, что ее причиной стали пытки. В день смерти сына Петр посетил вечернюю службу в Троицком соборе рядом с Петропавловской крепостью. Впоследствии некоторые мемуаристы пытались увидеть в таком поступке мольбу о прощении, но это не более чем предположение, так как участие во всенощной для царя было обычным делом. Удивительны события, происходившие дальше. Судите сами. И в тот же день пышно праздновали годовщину Полтавской победы - в Троицкой церкви, затем в Почтовом доме и Летнем саду. Были большие торжества, пир и застолье. На следующий день тело царевича перенесли в Троицкую церковь. Четыре офицера лейб-гвардии стояли постоянно у гроба, составляя стражу и допуская несчетное множество приходивших к последнему целованию руки Алексея. А на следующий день - именины Петра: празднование, опять пир и застолье. Даже формального траура по царевичу не объявляли... Знаете, кто был для Петра образцом для подражания? Иван Грозный... Так что чему удивляться. Вечером в сопровождении царя, царицы и всех придворных чинов тело покойного было погребено в склепе рядом с супругой в недостроенном еще Петропавловском соборе. Царь и остальные провожатые в этой печальной процессии держали в руках маленькие горящие восковые свечи, но были без траурных мантий, и только одни дамы одеты были в черные тафтяные платья. Присутствующие на похоронах уверяли, что его величество, провожая тело сына в церковь, горько плакал, а священник для своей речи взял текстом слова Давида: «Ах, Авессалом, сын мой, Авессалом». Неясно, кто решил провести параллель между Алексеем и библейским Авессаломом, сыном царя Давида, замыслившим занять престол отца с помощью восстания и поддержанным народной любовью. Алексей Петрович не подходил на роль мятежного воителя, да и степень участия Петра I в «царевичевом деле» была далека от позиции царя Давида, который строго наказывал своему военачальнику щадить жизнь сына. Исследователи обратили внимание, что в письмах Петра I того периода, посвященных, как обычно, повседневным государственным заботам и дипломатическим делам, нет никаких следов раскаяния или горести. На следующий день после похорон царь уже провозглашал тосты по случаю спуска на воду нового военного корабля в компании своего нового князя-кесаря Ромодановского и нескольких английских корабельщиков. Кстати, в связи с делом царевича был арестован вместе с женой и тещей кровельный мастер голландец Герман фан Болес. Накануне смерти Алексея, оставшись в башне колокольни Петропавловского собора, он видел в пыточном каземате головы каких-то людей и рассказал об этом теще. А та была повивальной бабкой жены голландского посла. Соответственно, от жены узнал посол и поспешил сообщить своему правительству. Письмо было перехвачено. Правда, через две недели всех троих выпустили, так как решили, что, кроме любопытства и болтливости, вины за ними не было. Между тем казни и следствие по делу царевича продолжались весь 1718 год. Был казнен и Кикин, один из руководителей Адмиралтейства, советовавший Алексею не отказываться от монастыря. Единокровную сестру Петра I царевну Марью Алексеевну обвинили в том, что она передавала письма и деньги от Алексея бывшей царице Евдокии, и заточили в Шлиссельбургскую крепость... В 1860-е годы в Петропавловском соборе проходила замена надгробий на беломраморные, которые можно увидеть и сегодня. Историк Николай Устрялов по панихидным росписям и архивным данным выяснил, кто из родственников Петра I был похоронен в храме в начале его строительства. Благодаря усилиям Устрялова на стенах собора были установлены вызолоченные медные мемориальные доски с эпитафиями. В частности, на западной стене около лестницы, ведущей на колокольню, появились три доски, посвященные захоронениям кронпринцессы Шарлоты-Христины-Софии, царевича Алексея Петровича и царевны Марии Алексеевны. Сами захоронения случайно обнаружили в декабре 1906 года, когда в полу под лестницей на колокольню появилась трещина.

Петр I лишил своего сына Алексея прав наследника престола

Допрос царевича Алексея Прямым следствием "дела царевича Алексея" стал указ 1722 г. о престолонаследии, согласно которому император имел право передавать престол по своему усмотрению, а не только старшему сыну, исходя из интересов государства. Дело царевича Алексея Царевич Алексей Петрович Противники петровских реформ были и среди представителей русской аристократии. Дело царевича Алексея Царевич Алексей Петрович Противники петровских реформ были и среди представителей русской аристократии. Следствием «дела царевича Алексея» стал указ от 1722 года о престоле наследия. Дело царевича Алексея Противники петровских реформ были и среди представителей русской аристократии. Дело царевича Алексея» Инструкция: В России в XVII веке началась реформация, которая была связана с укреплением централизации государства и снижением влияния бояр на царскую власть.

Расследование и суд

Царевич обреченный. Почему Петр I не пощадил сына? | Аргументы и Факты
Дело царевича Алексея. Алексей Петрович Романов: отказ от престола
Тёмное дело царевича Алексея | Исторические сюжеты
Вестник архивиста - ПЕРВАЯ ТРАГЕДИЯ В «ДОМЕ РОМАНОВЫХ»: ДЕЛО ЦАРЕВИЧА АЛЕКСЕЯ ПЕТРОВИЧА. 1718 г.
За что российский император Пётр I арестовал и отправил на казнь собственного сына?

Остались вопросы?

Арсеньев мне возразил: "Нет, не так. Когда я читал историю цесаревичу, потребовали из государственного архива документы о смерти царевича Алексея. Управляющий архивом принес бумагу, из которой видно, что царевич 26 июня 1718 в 8 часов утра был пытан в Трубецком раскате, а в 8 часов вечера колокол возвестил о его кончине". Это была запись в гарнизонной книге Санкт-Петербургской крепости. Последовательность событий кажется достаточно ясной: царевича пытали утром его последнего дня, уже после приговора, и он оттого скончался... Казалось бы, все выяснилось. Один из рецензентов Устрялова восклицал, что "отныне процесс царевича поступил уже в последнюю инстанцию - на суд потомства". Но именно в 1858 г.

Весной 1858 г. Под письмом дата - Июля 27 дня 1718 года, из С. Вот как начинается письмо: "Высокопоченнейший друг и благодетель Дмитрий Иванович! Се паки не обинуясь, веление ваше исполняю и пишу сие, чего же не поведал бы, ни во что вменяя всяческие блага, и отцу моему мне жизнь даровавшему, понеже бо чту вас, яко величайшего моего благотворца... А как я человек живый, имеющ сердце и душу, то всего того повек не забуду, и благодарствовать Вам, аще силы дозволят, потщуся. От искренности сердца возглаголю, что как прочитал я послание ваше да узнал, каких вестей требуете от меня, то страх и трепет объял мя, и на душу мою налегли тяжкие помышления"... Румянцев рассуждает далее, что, открыв страшную тайну, будет "изменник и предатель" своего царя, но не может отказать "благотворцу своему" и, конечно, молит его - "сохраните все сие глубоко в сердце своем, никому не поведая о том из живущих на земле".

Затем начинается собственно сама тайна. Рассказ об Алексее ведется с того времени, когда его привезли из Москвы где он отрекался от наследования в Петербург, и при этом открылись новые провинности царевича. Заметим это важно для последующего изложения : в рассказе нет никакой предыстории насчет бегства царевича за границу, роли Румянцева в его доставлении домой и т. Все происходит уже после отречения. Румянцев кратко рассказывает о следствии и суде, о царевичевой девке Евфросинии, давшей ценные показания, "за что ей по царскому милосердию живот дарован и в монастырь на вечное покаяние отослана". Затем сообщается о пытках и казнях разных сообщников Алексея, о смертном приговоре ему и о том, как "светлейший князь Меншиков, да канцлер граф Гавриил Головкин, да тайный советник Петр Толстой, да я, и ему то осуждение прочитали. Едва же царевич о смертной казни услышал, то зело побледнел и пошатался, так что мы с Толстым едва успели под руки схватить и тем от падения долу избавить.

Уложив царевича на кровать и наказав о хранении его слугам да лекарю, мы отъехали к его царскому величеству с рапортом, что царевич приговор свой выслушал, и тут же Толстой, я, генерал-поручик Бутурлин и лейбгвардии майор Ушаков тайное приказание получили, дабы съехаться к его величеству во дворец в первом часу пополуночи". Румянцев не понимал, зачем его вызывают, а когда явился, застал кроме Петра также царицу и троицкого архимандрита Феодосия. Петр плакал, сетовал на Алексея, но заявил: "Не хощу поругать царскую кровь всенародною казнию; но да совершится сей предел тихо и неслышно, якобы ему умерети от естества предназначенного смертию. Идите и исполните... Четверо исполнителей идут в крепость, Ушаков отсылает стражу к наружным дверям - "якобы стук оружия недугующему царевичу беспокойство творит", - и в крепости не остается никого, кроме царевича. Входят в камеру. Алексей спит и стонет во сне.

Пришедшие рассуждают, как лучше: убить ли царевича, пока спит, или разбудить, чтобы покаялся в грехах? Решились на второе. Толстой "тихо толкнул" царевича и объяснил ему, что происходит: "Едва царевич сие услышал, как вопль великий поднял, призывая к себе на помощь, но из того успеха не возымев, начал горько плакатися и восклицал: "Горе мне, бедному, горе мне, от царския крове рожденному! Не лучше ли мне родитися от последнейшего подданнаго! Но царевич того не слушал, а плакал и хулил его Царское Величество, нарекал детоубийцей. А как увидели, что царевич молиться не хочет, то, взяв его под руки, поставили на колени, и один из нас, кто же именно, от страха не помню, говорит за ним: "Господи! В руцы твои предаю дух мой!

Тогда той же, мню, яко Бутурлин рек: "Господи! Упокой душу раба твоего Алексия в селении праведных, презирая прегрешения его, яко человеколюбец! А как то совершилося, мы паки уложили тело царевича якобы спящего и, помоляся Богу о душе, тихо вышли. Я с Ушаковым близ дома остались, да-кто либо из сторонних туда не войдет, Бутурлин же, да Толстой к Царю с донесением о кончине царевичевой поехали. Скоро приехали от дворца госпожа Крамер и, показав нам Толстого записку, в крепость вошла, и мы с нею тело царевича опрятали и к погребению изготовили, облекли его в светлые царские одежды. А стала смерть царевича гласна около полудня того дня, сие есть 26 июня, якобы от кровяного пострела умер... А на похоронах Царь с Царицею был и горько плакал, мню, яко не о смертном случае, о припамятуся, что из того сына своего желал доброго наследника престола сделать, но ради скверных его свойств многая страдания перенес и вотще труд и желание свое погубил...

Вашему сыну, а моему вселюбезнейшему благоприятелю Ивану Дмитриевичу мое почтение отдайте, а я вам нижайше творя поклонение, по гроб мой пребуду Вашим вернейшим услужником. Александр Румянцев". Вот какое письмо появилось в печати в 1858 г. Через некоторое время отрывки из него просочились в русскую легальную прессу. Хотя в газете "Иллюстрация" в начале 1859 г. Письмо зловещее и сильное. Оно как будто освещает темную страницу, почти полтора столетия скрытую от мира.

Кажется, какая разница, сам царевич умер после пыток или был задушен? Разница действительно невелика, но ведь не зря же сто сорок лет вообще отрицалась насильственная смерть Алексея. Власть боялась, чтобы лишние глаза не заглянули за ширму, отделяющую парадную, официальную историю от секретной, откровенной, кровавой. Кроме всего прочего, нужно еще раз напомнить и о том времени, когда появились публикации насчет смерти царевича: 18581859 годы, канун реформы, острая борьба нового и отживающего, стремление лучших сил русского общества атаковать своих противников не только в настоящем времени, но и отбивать у них захваченное, оболганное прошлое. Не случайно именно Герцен первым печатает этот документ, как и другие материалы по секретной истории, хотя, разумеется, редакторы "Полярной звезды" отнюдь не могли поручиться, что письмо Румянцева исторически достоверно. Как и следовало ожидать, вокруг письма Румянцева вскоре закипели баталии. Первым высказался Устрялов.

Он объявил документ подложным. Доводы историка были не лишены основания; он нашел в письме несколько неточностей и несообразностей. Кое-какие сподвижники Алексея, упомянутые в этом письме от 27 июля 1718 г. Наконец, одним из самых серьезных аргументов Устрялова было то, что письмо это распространилось совсем недавно, то есть в середине XIX в. Действительно, все известные его списки относятся примерно к концу 1840- началу 1850-х годов. Где же пролежал этот документ почти полтора столетия, почему о нем никто прежде не слыхал? Новейшая подделка, заключил Устрялов, и это его заявление чрезвычайно не понравилось либеральной и революционной публицистике, враждебно относившейся к консервативному историку.

В начале 1860 года ему отвечали два знаменитых русских журнала: "Русское слово", где уже начал печататься юный Писарев, и "Современник", который тогда вели Чернышевский, Добролюбов и Некрасов. В "Русском слове" выступил молодой историк Михаил Семевский. Семевский был в то время деятельным тайным корреспондентом герценовской печати. Скорее всего именно он передал Герцену румянцевское письмо. Полемика Семевского с Устряловым поэтому как бы защищала и честь заграничной публикации. Некоторые неточности письма, по мнению Семевского, рождены переписчиками. Относительно неизвестного Титова Семевский замечает, во-первых, что было несколько Титовых при Петре правда, среди них нет Дмитрия Ивановича и его сына Ивана Дмитриевича.

Затем историк резко и во многом справедливо нападает на Устрялова, потому что тот хотя и опубликовал впервые в своей книге многие важные документы, но как бы нехотя, без должного разбора: "Он не представил состояния общества, в котором оно находилось, когда из среды его исторгали почетных лиц, именитых женщин, гражданских, военных и духовных сановников, когда хватали толпы слуг, монахов, монахинь - заковывали в железа, бросали в тюрьмы, водили в застенки, жгли, рубили, секли, бичевали кнутами, рвали на части клещами, сажали живых на колы, ломали на колесах. Представить бы нам страх и смятение жителей Петербурга и Москвы, когда прерваны были по высочайшему повелению сообщения между тем и другим городом, а по домам разъезжали с собственноручными ордерами денщики, сыщики, палачи". Разумеется, в этих строках ясно видны политические симпатии юного Семевского, и его пафос не столько относится к 1718-му, как к своему 1860-му. Семевский, естественно, защищает подлинность письма Румянцева. Одновременно, также в первом номере за 1860 год, с отзывом на книгу Устрялова выступил и "Современник". И "Русское слово", и "Современник" напомнили Устрялову об одном обстоятельстве, которое еще более усиливало их мнение насчет подлинности письма. Год 1718-й-суд и смерть Алексея.

В третьей-четвертой книге знаменитого петербургского журнала "Отечественные записки" печатается большая статья 32 страницы "Материалы для истории Петра Великого". Статья подписана "Князь Влад. К-в; г. Глинск, 25 ноября 1843 г. Это имя встречается в журнале не раз. Однажды редакция даже поблагодарила "почтенного автора за прекрасный подарок". В "Современнике", "Московских ведомостях", опять в "Отечественных записках" и снова в "Современнике" в течение 1840-х годов подпись "Князь Вл.

К-в" появляется около 10 раз в связи с различными историческими материалами и публикациями, все больше о Петре I. Иногда около сокращенной фамилии князя-историка указание "Ромны" или "Глинск": это Полтавская губерния и гоголевские времена! В заштатном Глинске было меньше жителей, чем в Миргороде; там среди Иванов Ивановичей и Иванов Никифоровичей находился и тот человек, чьи исторические материалы печатали первейшие журналы столицы. Полное имя князя было установлено историками только в 1920-х годах: Владимир Семенович Кавкасидзев иногда писали - Кавказидзев. Какими же особенными материалами о Петре мог располагать в украинской глуши князь Кавкасидзев?

А на похоронах Царь с Царицею был и горько плакал, мню, яко не о смертном случае, о припамятуся, что из того сына своего желал доброго наследника престола сделать, но ради скверных его свойств многая страдания перенес и вотще труд и желание свое погубил... Вашему сыну, а моему вселюбезнейшему благоприятелю Ивану Дмитриевичу мое почтение отдайте, а я вам нижайше творя поклонение, по гроб мой пребуду Вашим вернейшим услужником.

Александр Румянцев". Вот какое письмо появилось в печати в 1858 г. Через некоторое время отрывки из него просочились в русскую легальную прессу. Хотя в газете "Иллюстрация" в начале 1859 г. Письмо зловещее и сильное. Оно как будто освещает темную страницу, почти полтора столетия скрытую от мира. Кажется, какая разница, сам царевич умер после пыток или был задушен?

Разница действительно невелика, но ведь не зря же сто сорок лет вообще отрицалась насильственная смерть Алексея. Власть боялась, чтобы лишние глаза не заглянули за ширму, отделяющую парадную, официальную историю от секретной, откровенной, кровавой. Кроме всего прочего, нужно еще раз напомнить и о том времени, когда появились публикации насчет смерти царевича: 18581859 годы, канун реформы, острая борьба нового и отживающего, стремление лучших сил русского общества атаковать своих противников не только в настоящем времени, но и отбивать у них захваченное, оболганное прошлое. Не случайно именно Герцен первым печатает этот документ, как и другие материалы по секретной истории, хотя, разумеется, редакторы "Полярной звезды" отнюдь не могли поручиться, что письмо Румянцева исторически достоверно. Как и следовало ожидать, вокруг письма Румянцева вскоре закипели баталии. Первым высказался Устрялов. Он объявил документ подложным.

Доводы историка были не лишены основания; он нашел в письме несколько неточностей и несообразностей. Кое-какие сподвижники Алексея, упомянутые в этом письме от 27 июля 1718 г. Наконец, одним из самых серьезных аргументов Устрялова было то, что письмо это распространилось совсем недавно, то есть в середине XIX в. Действительно, все известные его списки относятся примерно к концу 1840- началу 1850-х годов. Где же пролежал этот документ почти полтора столетия, почему о нем никто прежде не слыхал? Новейшая подделка, заключил Устрялов, и это его заявление чрезвычайно не понравилось либеральной и революционной публицистике, враждебно относившейся к консервативному историку. В начале 1860 года ему отвечали два знаменитых русских журнала: "Русское слово", где уже начал печататься юный Писарев, и "Современник", который тогда вели Чернышевский, Добролюбов и Некрасов.

В "Русском слове" выступил молодой историк Михаил Семевский. Семевский был в то время деятельным тайным корреспондентом герценовской печати. Скорее всего именно он передал Герцену румянцевское письмо. Полемика Семевского с Устряловым поэтому как бы защищала и честь заграничной публикации. Некоторые неточности письма, по мнению Семевского, рождены переписчиками. Относительно неизвестного Титова Семевский замечает, во-первых, что было несколько Титовых при Петре правда, среди них нет Дмитрия Ивановича и его сына Ивана Дмитриевича. Затем историк резко и во многом справедливо нападает на Устрялова, потому что тот хотя и опубликовал впервые в своей книге многие важные документы, но как бы нехотя, без должного разбора: "Он не представил состояния общества, в котором оно находилось, когда из среды его исторгали почетных лиц, именитых женщин, гражданских, военных и духовных сановников, когда хватали толпы слуг, монахов, монахинь - заковывали в железа, бросали в тюрьмы, водили в застенки, жгли, рубили, секли, бичевали кнутами, рвали на части клещами, сажали живых на колы, ломали на колесах.

Представить бы нам страх и смятение жителей Петербурга и Москвы, когда прерваны были по высочайшему повелению сообщения между тем и другим городом, а по домам разъезжали с собственноручными ордерами денщики, сыщики, палачи". Разумеется, в этих строках ясно видны политические симпатии юного Семевского, и его пафос не столько относится к 1718-му, как к своему 1860-му. Семевский, естественно, защищает подлинность письма Румянцева. Одновременно, также в первом номере за 1860 год, с отзывом на книгу Устрялова выступил и "Современник". И "Русское слово", и "Современник" напомнили Устрялову об одном обстоятельстве, которое еще более усиливало их мнение насчет подлинности письма. Год 1718-й-суд и смерть Алексея. В третьей-четвертой книге знаменитого петербургского журнала "Отечественные записки" печатается большая статья 32 страницы "Материалы для истории Петра Великого".

Статья подписана "Князь Влад. К-в; г. Глинск, 25 ноября 1843 г. Это имя встречается в журнале не раз. Однажды редакция даже поблагодарила "почтенного автора за прекрасный подарок". В "Современнике", "Московских ведомостях", опять в "Отечественных записках" и снова в "Современнике" в течение 1840-х годов подпись "Князь Вл. К-в" появляется около 10 раз в связи с различными историческими материалами и публикациями, все больше о Петре I.

Иногда около сокращенной фамилии князя-историка указание "Ромны" или "Глинск": это Полтавская губерния и гоголевские времена! В заштатном Глинске было меньше жителей, чем в Миргороде; там среди Иванов Ивановичей и Иванов Никифоровичей находился и тот человек, чьи исторические материалы печатали первейшие журналы столицы. Полное имя князя было установлено историками только в 1920-х годах: Владимир Семенович Кавкасидзев иногда писали - Кавказидзев. Какими же особенными материалами о Петре мог располагать в украинской глуши князь Кавкасидзев? В статье его 14 документов, большей частью относящихся к делу царевича Алексея. Зачем "Отечественные записки" печатали эти материалы: ведь к тому времени на русском языке имелось несколько печатных изданий, где эти материалы воспроизводились? Ответ может быть трояким.

Во-первых, те книги были достаточно дороги и редки. Во-вторых, Кавкасидзев прислал эти документы в журнал с любопытными дополнениями против прежних изданий о чем пойдет особый разговор. В-третьих, в его статье среди известных текстов были кое-какие материалы, которые вообще прежде нигде не появлялись. Так, двенадцатым по счету из 14 документов шло странное письмо Александра Румянцева к некоему Ивану Дмитриевичу фамилия не обозначена. Письмо вот о чем: Румянцев сообщает своему "милостивцу и благоприятелю" Ивану Дмитриевичу о событиях, происшедших за "недолгое время". Речь идет о событиях начала 1718 г. Далее подробно описывается процедура первой встречи беглеца с отцом: царевича привезли, "а что там меж ними деялось, тому мы неизвестны; а как нас потом от дежурства сержант к его величеству покликал, то застали мы царя сидящего, царевича же вельми слезяща и стояща середи упокоя.

И взяли мы его по царскому приказу и повезли в уготованный прежде во Кремле дом; царь же, выпровожаючи его, говорил: "Помни и не забывай, что обещал ты", а царевич молчал, кланялся. Той ночи мы его с Толстым по ряду стерегли, а он, мало времени пописав, спокойно почивал". Затем описывается процедура отречения в Грановитой палате и присяги другому наследнику, малолетнему Петру Петровичу вскоре, впрочем, умершему. Царь же, зело доволен будучи нашими поведениями, меня и Толстого благодарил и царского милостию взыскать обещал. И было мне вельми радостно, что от сего горького дела освободили, ибо жалко было глядеть на повинного царевича, и сердце от тоски разрывалося, памятуя его грусть и многие слезы. Да не на долгое время та радость моя вышла, ибо скоро после того царь, не возымев успеха в дознании общенников царевичева утека и видя его в запирательствах винна, разгневался пуще прежнего и суд строгий над тем делом устроил, и меня с Толстым и Ушаковым в тот суд посадил. Того ради ныне к истязанию многих привели, да еще мало добра учинили; царевич же стоит на едином, яко бы без всякого чьего-либо совета на две галеры со своими челядинцами сел и в море отплыл, из Кенигсберга же в Цесарию поворотил, а галеры назад в Петербург отправились.

И то его упорство к добру не приведет, а лишь в большее раздражение царю послужит. А как тое случится, к вам я паки в Рязань отпишу, когда к тому такая же благоприятная оказия будет. Драгому родителю вашему мое нижайшее поклонение отдайте, а об Михайлушке своем не жалейте на меня; его сам светлейший к ученью назначил, паче же радуйтеся, ибо его величество ученых много любит и каждодневно говорить нам изволит: "Учитеся, братцы, ибо ученье свет, а неученье тьма есть". А за тем прощайте и добром поминайте вашего усердного услужника Александра Румянцева. И Семевский и Пекарский в 1860 г. Ведь связь его с письмом Румянцева к Титову очевидна. Важная подробность из первого письмачто оно отправляется в Рязань а оттуда, возможно, в близлежащую вотчину.

В первом документе нет никакой фамилии, но адресат, Иван Дмитриевич, очевидно, сын Дмитрия Ивановича, которому адресовано второе послание. Еще заметим, что если второе письмо о гибели царевича известно во многих списках, то первое - только в публикации "Отечественных записок". Откуда же получил князь Кавкасидзев такие документы и где они были в 1718 по 1843 г.... На это сам он дает любопытный ответ в предисловии к своей публикации: "Представляю вниманию любознательных читателей несколько актов, взятых мною из бумаг моего покойного соседа; но прежде чем изложу содержание их, считаю себя обязанным упомянуть о том, каким образом достались они моему соседу, предварив сперва читателей, что эти сведения почерпнуты мною из изустного рассказа его". Далее сообщается, что в 1791 г. Черткове, был послан своим начальником в имение Вишенки, где жил на склоне лет фельдмаршал Петр Александрович Румянцев-Задунайский. Молодого офицера пригласили за стол.

Во время обеда Румянцев обратился к приближенному чиновнику: "Павел Иванович, прикажи хорошему писцу снять копию с этих бумаг и потом доставь их мне. Я обещал дать список с них одному знатоку отечественной истории". Павел Иванович был земляком и приятелем кавкасидзевского соседа; он пригласил поручика к себе и, узнав о желании того служить при великом полководце, дал ему случай угодить будущему начальнику: поручик славился как искусный каллиграф и получил для переписки ту самую тетрадь, которая только что была передана Павлу Ивановичу. За ночь офицер не только переписал рукопись, но и снял копию документов для себя. Румянцев, восхищенный почерком, взял поручика к себе, сказав: "Если этот офицер будет так же хорошо работать шпагой, как работает пером, то я сделаю из него человека". Кавкасидзев сообщает, что "именно копия, снятая когда-то с румянцевских бумаг, и досталась мне... К сожалению, Кавкасидзев не сообщил фамилии своего покойного соседа, но зато привел сохранившееся среди "румянцевских бумаг" письмо некоего Андрея Гри...

Этот человек сообщал фельдмаршалу, что, разбирая его архив, нашел документы, связанные с Петром Великим и "в бозе почившим родителем Вашего высокографского сиятельства" то есть Александром Румянцевым. Среди бумаг обнаруживаются материалы о царевиче Алексее, а также собственноручное письмо Румянцева I к Ивану Дмитриевичу - очевидно, авторская копия или послание, возвращенное адресатом. Документы эти пролежали с 1718 по 1790 г. Это также объяснимо: слишком мрачные и опасные сюжеты в них затрагивались...

Судя по сохранившейся переписке, тут уже были и любовь, и страсть... Тем не менее в браке с Шарлотой у него родились двое детей: в 1714 году - дочь Наталья, в 1715-м - сын Петр, будущий император Петр II. Вскоре после рождения второго ребенка принцесса скончалась. По своему обыкновению Петр I «смотрел анатомии», то есть участвовал во вскрытии ее тела. Пройдя курс Лейденского университета, царь считал себя и хирургом тоже, и очень любил вскрывать тела своих близких и друзей после их смерти. Кронпринцесса Шарлота стала первым взрослым членом царской семьи, погребенным в Петропавловском соборе. А всего через два дня после похорон, 29 октября 1715 года, в семье Петра I и его второй жены Екатерины Алексеевны, будущей императрицы Екатерины I, родился сын, которого тоже назвали Петром. Младенец вошел в историю под домашним прозвищем Шишечка. Теперь представьте. С одной стороны, был сын и наследник царя от первого брака - царевич Алексей Петрович, у него родился сын и наследник - царевич Петр Алексеевич. С другой стороны, появляется еще один наследник - царевич Петр Петрович Шишечка. Это только в 1797 году император Павел Петрович утвердил правило, что наследником является старший сын царя. А Петр сам мог выбрать, кому достанется престол после него... Перед Алексеем практически не осталось выбора. В день похорон Шарлоты Петр дал ему письмо, в котором говорилось: «Горесть меня снедает, видя тебя наследника весьма на правление дел государственных непотребного... Далее Петр угрожал лишить сына наследства: «Лучше будь чужой добрый, неже свой непотребный». Алексей просил отца разрешить ему отречься от наследования престола. Однако Петр считал, что такого отречения мало, и на царевича будут влиять определенные круги - «большие бороды ради тунеядства своего» духовенство , поэтому «либо отмени свой нрав и нелицемерно удостой себя наследником, или будь монах: ибо без сего дух мой спокоен быть не может»... Царевич мечтал о простом житейском счастье. В 1716 году он отправился за границу, взяв с собой Ефросинью. Теперь уже на совершенно законных основаниях: он вдовец. Граф Петр Толстой и капитан Александр Румянцев, отец будущего фельдмаршала, все-таки уговорили Алексея вернуться. Царевич выдвинул условие - венчание с Ефросиньей, которая была на четвертом месяце беременности. Ему обещали, что разрешат женитьбу и отпустят жить в деревню... Толстой и Румянцев привезли царевича в Москву в конце января 1718 года. Алексей, пав к ногам отца, подал ему повинное письмо, в коем просил помилования. Петр сына простил, а затем огласил манифест, в котором, объясняя преступления царевича, лишал его престола, после чего все министры, генералы, офицеры и знатные граждане присягнули царевичу Петру Петровичу Шишечке как законному наследнику престола. На следующий день начался суд. Для расследования «царевичева дела» была создана Тайная розыскных дел канцелярия. Петр заподозрил, что к бегству Алексея за границу причастна Евдокия Лопухина, ставшая старицей Еленой. Подозрения не подтвердились, но выяснилось, что она жила не по монашескому уставу, а блудно с любовником Степаном Глебовым, не носила монашеского платья. А в жертвеннике, где были перечислены имена царствующих особ, было вписано ее имя, а не царицы Екатерины Алексеевны... Два солдата держали голову Евдокии Лопухиной, чтобы она смотрела, как в адских муках умирает ее любимый человек. Агония продолжалась 15 часов. Наказана была и Евдокия: ее имущество продали с торгов, а саму отправили в Ладожский монастырь, где она провела семь лет.

Отец обратился к нему с выговорами; тот бросился перед ним на колена, признал себя во всем виновным и со слезами просил помилования. Отец обещал ему милость при двух условиях: если откажется от наследства и откроет всех людей, которые присоветовали ему бегство». По версии историка, царевич тут же на все согласился, написав повинную: «Понеже, узнав свое согрешение пред вами, яко родителем и Государем своим, писал повинную и прислал оную из Неаполя; так и ныне оную приношу, что я, забыв должность сыновства и подданства, ушел и поддался под протекцию цесарскую и просил его о своем защищении. В чем прошу милостивого прощения и помилования. Всенижайший и непотребный раб и недостойный назватися сын Алексей». Потом царь вышел с сыном в другую комнату, где, — как пишет историк, — царевич открыл ему своих сообщников. Затем все пошли в Успенский собор, и там царевич перед Евангелием отрекся от престола, подписав соответствующую присягу: «Клятвенное обещание. Я, нижепоименованный, обещаю пред святым Евангелием, что понеже я, за преступление мое пред родителем моим Государем, его величеством, изображенное в его грамоте и в повинной моей, лишен наследства Российского престола; того ради признаваю то, за вину мою и недостоинство, за праведно, и обещаюсь и клянусь всемогущим в Троице славимым Богом и судом его той воле родительской во всем повиноватися, и того наследства никогда ни в какое время не искать, и не желать, и не принимать, ни под каким предлогом. И признаваю за истинного наследника брата моего царевича Петра Петровича. И на том целую святый Крест и подписуюсь собственною моею рукою.

Дело царевича Алексея как источник альтернативного развития Российской Империи

Что касается последствий «дела о царевиче Алексее», то большинство историков сходятся на том, что результатом стала невозможность возвращения к допетровской Руси, и смерть царевича спасла петровские преобразования. После таких показаний, подтвержденных и Алексеем Петровичем, царевич был взят под стражу и подвергнут пытке. Дело царевича Алексея меж тем лежало запечатанным в секретном государственном архиве, печати свидетельствовались ежегодно, и толковать на эту тему было опасно. Смерть Дело царевича Алексея было закрыто 26 июня 1718 г. По официальной версии смерть отрекшегося наследника наступила вследствие удара.

Новости в чем состояла суть дела царевича алексея