«Легенда о любви» в театре имени С. М. Кирова (ныне Мариинском) стала вторым по счету спектаклем молодого ленинградского балетмейстера Юрия Григоровича, спектаклем, изменившим его судьбу и судьбу советского балета. «Легенда о любви» закрепила его творческий союз с Григоровичем, начало которому было положено работой над «Каменным цветком». Новость из ОАЭ на тему Балетный спектакль «Легенда о любви», Дубай, ОАЭопубликованная на сайте Russian Emirates в ленте "Календарь событий". На днях Рената Литвинова, Яна Рудковская, Эвелина Хромченко и другие звезды стали гостями премьеры балета "Легенда о любви" в Большом театре.
Мариинский театр отметит юбилей «Легенды о любви» Юрия Григоровича тремя представлениями
До представления грандиозного балета известного композитора Арифа Меликова «Легенда о любви» во Дворце Гейдара Алиева остался 1 день. В первый раз "Легенду о любви" показали в 1961 году на сцене Мариинского театра. "Легенда о любви" моментально прославила молодого хореографа. И хотя шпагаты и почти спортивные поддержки на балетной сцене уже были, после «эпохи» драмбалета «Легенда о любви» воспринималась ошеломляюще новой. Балет «Легенда о любви» на музыку Арифа Меликова признан одним из знаковых балетов советской эпохи. Либретто балета Легенда о любви турецкий поэт и драматург Назым Хикмет создал на основе своей драмы Ферхад и Ширин, которая, в свою очередь базировалась на старинной персидской легенде Хосров и Ширин.
Балет «Легенда о любви» идёт в Большом театре
Со вступительным словом выступил сотрудник библиотеки Ломтева Ольга Алексеевна, представив интересные факты из истории создания балета: «Легенда о любви» — балет Арифа Меликова в трёх действиях, семи картинах. Мариинский театр покажет во вторник балет "Легенда о любви" Юрия Григоровича на музыку азербайджанского композитора Арифа Меликова. Древневосточное царство, гордые и могущественные властители которого становятся участниками простой человеческой драмы неразделённой любви, откроет вам свои тайны в День всех влюблённых, 14 февраля.
Культовый балет «Легенда о любви» - любовь с первого взгляда
Балет 1961 года стал дитем хрущевской оттепели и эстетическим прорывом ленинградской школы этого жанра. Молодой хореограф Григорович вместе с другими советскими коллегами, живший в изоляции, испытал сильнейшее художественное потрясение, когда парижская балетная труппа приехала с гастролями в СССР, отметили в театре. Однако в «Легенде о любви» Григорович не стал отрекаться от принципов советских балетов-драм, от костюмов и декораций, но придал своей работе лаконизм и динамическую остроту. Соавтор хореографа, художник Симон Вирсаладзе, одел танцовщиков в трико, переключив внимание зрителя на тело и линии, напомнили в учреждении.
Вот сейчас он возобновлен, и я вижу, как артисты радуются его возвращению на сцену", - говорит Комлева. Рассказывая о своих ощущениях, связанных с ролью Мехменэ Бану, она утверждает, что "эта партия настолько разнообразна по языку, где есть и мягкая пластика, и угловатость, и взрывы эмоций, что в ней можно купаться бесконечно и все время искать какие-то новые выразительные ходы". Дирижирует Арсений Шупляков.
Но Григорович, создававший свой собственный хореографический стиль, делал ставку на молодых и тогда мало кому известных дебютантов. В партии художника Ферхада, завоевавшего сердца властной царицы Мехменэ Бану и ее трепетной сестры Ширин, постановщик хотел видеть только одного исполнителя — Рудольфа Нуреева. Обратить внимание на талантливого новичка Григоровичу посоветовал педагог Александр Пушкин. Татарчонок, тоненький, очаровательный. Но с характером у него было плохо». Жестким, деспотичным нравом отличался и сам хореограф, не допускавший во время работы никаких компромиссов. Это и послужило причиной конфликта, почва для которого, впрочем, была хорошо удобрена и подготовлена. В те годы балетную труппу Кировского возглавлял известный классический танцовщик и хореограф Константин Сергеев, обошедший конкурентов в нелегкой борьбе за это место. Ажиотаж, царивший вокруг «Легенды» и ее автора, раздражал Сергеева. В харизматичном Григоровиче он видел опасного соперника и успеха ему не желал. Началась подковерная игра: расписание артистов составлялось так, чтобы репетиции у Григоровича и в других спектаклях по времени совпадали, что вносило сумятицу и тормозило творческий процесс. Скандал разразился, когда генеральная репетиция «Легенды о любви» была поставлена в одно время с репетицией «Лауренсии», в которой Нуреев танцевал с Аллой Шелест. Григорович был в ярости. Так «Легенда о любви» лишилась своего главного героя. По свидетельствам друзей, Нуреев был страшно расстроен и не оставлял мыслей когда-нибудь станцевать «свою роль».
В этой постановке сошлись четыре гениальных компонента, вознесшие искусство балета на небывалую высоту. В основе либретто философская пьеса драматурга Назыма Хикмета. Колоритную и сочную музыку написал Ариф Меликов, а изящную и выразительную — при всей лаконичности — сценографию создал Симон Вирсаладзе. То, что сегодня он идет на сцене Театра «Астана Балет» говорит о великолепной форме артистов. В основе сюжета - древняя восточная легенда. Две сестры — Мехменэ Бану и Ширин - страстно влюбляются в придворного художника Ферхада. Ширин сразу покоряет сердце прекрасного юноши, а взаимная любовь для Мехменэ Бану невозможна: когда-то она пожертвовала своей красотой ради спасения жизни сестры. Сбежавших из дворца влюбленных ждет тяжелое испытание, и Ферхад жертвует своей любовью ради спасения народа. В самой хореографии Юрия Григоровича заложена невероятная мощь высказывания, однозначная определенность языка в сочетании с многослойностью возможных красок. Затаив дыхание публика внимала каждому движению артистов, что повествуют о чувствах, довлеющих над их персонажами. Низкий поклон солистам за их выдержку, потому что хореография у Григоровича своеобразная, очень тяжелая. Очень легкий Фархад, очень мужественный, покорил, думаю все женские сердца. Мы очень рады приезду, наши артисты все вдохновились.
ЛЕГЕНДА О ЛЮБВИ
Герои открывали сердце любимым, выдаивая левую грудь и выплескивая невидимое содержимое к ногам избранника; ковшом растопыренных пальцев зачерпывали "любовь" из-под ног и подносили ко рту. В общем, только дурак не поймет, кто здесь хороший, кто плохой и что происходит. Во-вторых, стало очевидно, что остальные пять оригинальных балета советского классика - калька "Легенды о любви". Жесткая схема спектакля четверка протагонистов, у каждого - свой кордебалет и свой монолог; к каждой массовой ударной сцене прилагается контрастная - лирическая сработала безотказно и была способна к тиражированию. Небогатая лексика тоже оказалась достаточной: Юрий Григорович четверть века так и переносил из спектакля в спектакль все эти ренверсе, верхние поддержки, большие батманы, падения на колено - вплоть до характерных жестов, одинаковых что у Визиря, что у Красса, что у Ивана Грозного. В-третьих, стало ясно, почему московские артисты десятилетиями танцуют грязно. Крупный помол хореографии Григоровича, на которой выросли поколения, не требует ни отчетливости позиций, ни выворотности, ни изощренности - только силы и выносливости. А также особой пафосной остервенелости раньше ее называли одержимостью , для которой отчетливость танца даже вредна. Есть у танцовщиков эта самая одержимость - и можно не обращать внимание на косолапые ноги, сорванный пируэт, запоротое шене; а вот если ее нет, любой спектакль Юрия Григоровича тут же превращается в примитивный плакат.
Ну вроде как песни Высоцкого, которые можно слушать только в его собственном надрывном исполнении. Сегодняшние артисты от кордебалета до премьеров работали так старательно, как никогда не работали на каком-нибудь Баланчине, Эйфмане и тем более на Лакотте. Отшкуренные репетиторами, с младенчества воспитанные на том, что лучше этой хореографии мир еще не создал, они выполняли знакомые григоровичевские па, как высокий ритуал. Но с высоцкими нынче плохо - время ушло. Все прыгали, вертелись, переживали и, как могли, пытались соответствовать легендарным предшественникам. Реанимировать свою роль смог только не обремененный пиететом Геннадий Янин: несмотря на откровенно трюковой характер партии, его горбатый хромой шут ошарашивал, как нежданный выходец из преисподней. И все равно "Легенда о любви" была обречена на успех. Воспитанная на Григоровиче публика реагировала на спектакль, как собака Павлова на привычные раздражители: цирковая верхняя поддержка в шпагат ли, "на стульчик" - аплодисменты, фуэте - бурные аплодисменты, jete en tournant в быстром темпе два круга - овация.
Как в счастливом детстве, когда советский балет был опорой в трудный час, когда, как сказано в буклете, "умели тогда, знали, как побеждать и быть на коне". И чтобы опять почувствовать себя на коне, надо всего лишь вернуть в театр Григоровича. Его водружали на пьедестал еще год назад - после возобновления "Лебединого озера". Тогда не получилось, постановка оказалась уж очень невразумительной и скучной. И вот на авансцену опять выводят хореографа со звездой Героя соцтруда на лацкане. Зал ревет, цветы летят, мэтр властно гонит кордебалетное стадо к рампе. Независимая Независеммая газета, 26 апреля 2002 года Майя Крылова Н. Бессмертнова Ширин и В.
Тихонов Ферхад в балете "Легенда о любви Слагаемые "Легенды" - либретто по пьесе турецкого поэта-коммуниста Назыма Хикмета, музыка Арифа Меликова, декорации темный складень в виде огромной книги Симона Вирсаладзе. Знатоки ислама находят скрытые суфийские мотивы, попавшие в балет от литературного первоисточника - поэм Навои и Низами. В событиях притчи участвуют две сестры-царицы, один пригожий зодчий, идея справедливости и скала, которую надо героически пробить, чтобы в средневековой стране была вода. Этот аскетический балет-плакат в духе и букве шестидесятников многие считают лучшей постановкой Григоровича. В момент создания спектакль потряс невиданной в сталинском балете диалектикой "объективной" судьбы народа и субъективизма частных жизней. Не менее поражала почти диссидентская идея, что жизнь человека зависит от его собственного выбора, а не от закономерностей исторического процесса. Но Григорович угодил и тем, кто требовал от художников "воспитательного" искусства: мироздание у него героизировано, а нравственная коллизия между "хочу" и "должен" решается в пользу долга. Долгушин - Ферхад, Татьяна Зимина - Мехменэ Бану балет "Легенда о любви Апологеты не замечали малого набора балетной лексики и восторгались, что хореограф отменил синонимичность понятий "балетная драматургия" и "сюжет", обильные бытовизмы и танцы "по поводу", заменив их потоками "обобщающих" танцев с хореографическими лейтмотивами.
Только ленивый не упоминал про персидские миниатюры, вдохновлявшие Григоровича. Балетоведы обсуждали танцующее золото, танцующие мечты о воде и танцующий царский гнев - все в исполнении женского кордебалета. Зрители ахали от лирических интерлюдий-кульминаций, когда массы мудрецы, плакальщицы, шуты, воины, жители пустыни и т. Григорович использовал здесь модный европейский художественный прием: соорудил два потока времени, время объективное - и субъективное, темп которого регулируется нюансами "Я"-переживаний. Конечно, сейчас все эти новации оттепельного романтизма - давно традиции. Но по-прежнему впечатляют мастерски поставленные массовые сцены-нарастания: шествие первого акта и знаменитая погоня второго - чистейший хронотоп по Бахтину, время и пространство, обнаруживающие друг друга в едином пластическом целом. Задача исполнителей - строго следовать графике пластического орнамента, несложного танцевально, но напряженного физкультурно, и соблюдать былой запрет Григоровича на хлопотание физиономией почти никто не соблюдает. Николай Цискаридзе зодчий Ферхад в разговоре со мной описал метаморфозы своего героя, из художников попавшего в каменотесы, фразой: "Это все равно что пианиста заставить лепить кирпичи".
Требуемой пластической каллиграфии, одновременно упругой и льющейся, как арабская буквенная вязь, у солисток нет. Сцена из балета "Легенда о любви" А. Ленинградский театр Сегодняшний день внес коррективы в восприятие некогда новаторского балета. То, что в танце и сценографии раньше считалось лаконичным и емким, теперь наивно.
Либретто для этого спектакля было написано драматургом Назымом Хикметом на основе его собственной одноименной пьесы, а музыку сочинил композитор Ариф Меликов. Декорации и костюмы были созданы художником Симоном Вирсаладзе. После этого Вирсаладзе продолжал оформлять все постановки хореографа до конца своей жизни.
Вовсе отсутствовала религиозная тематика, без которой Восток - не Восток. Думаю, об этом втайне горевал Вирсаладзе - для интеллигентного грузина очевидны религиозные корни культуры Турции, Персии, Востока в целом. И все-таки постановщики "протащили" тогда в балет некую таинственную фигуру лекаря-дервиша суфия , назвав ее Незнакомцем. И тут же сознательно оборвали "запретный мотив": при советской власти, как известно, не существовали ни боги, ни пророки. Как и восточная эротика, хотя постановщики и тут "надули" власти - "Легенда" на редкость эротичный балет, хотя сегодня об этом почему-то позабыл даже сам балетмейстер. Зато тогда вволю можно было порассуждать "о доблестях, о подвигах, о славе", пафос которых сейчас вызывает ироничную улыбку. За минувшие десятилетия многое изменилось, а кое-что стало с ног на голову. Словом, та - старая "Легенда" - оказалась в незавидном положении. Возобновление вытащило ее глубинные противоречия на божий свет. Преодолеть их так и не удалось. Все отрепетировано, на первых порах исполнялось слаженно и стройно, хотя формально. И все же при двух исполнительских составах, и до того танцевавших "Легенду", она показалась затянутой и однообразной. И прежде всего виноват в том оркестр под управлением Павла Сорокина. Слабо выявлены в музыке драматургические контрасты. Отсутствуют также точные смысловые акценты, снивелирована фразировка. Игра оркестра артистов никак не вдохновляет. Хореография тут головоломная, а музыка усыпляет подобно колыбельной. Вот и мучаются бедолаги, ожидая, когда же завершатся бесконечные танцы. По той же причине "провалилось" и трио Мехмене Бану, Ширин и Ферхада, потрясающе вмонтированное хореографом в многолюдные, грандиозные по масштабу и динамике сцены "Шествия" или "Погони", которые когда-то наглядно демонстрировали мощь и иерархию восточной деспотии. При отсутствии в этих композициях музыкально-хореографического крещендо исчезает задуманный постановщиками контраст, от которого раньше мурашки пробегали по телу. Куцыми, вялыми, "пришитыми белыми нитками" показались народные сцены. Никого не увлекают какие-то подвиги "во имя... Миновали времена мужества и патриотизма - зачем скалу-то долбать, когда вода в супермаркете! На требования времени по-своему отреагировал Григорович, незаметно отнявший у Ферхада его "орудие труда" - молоток - и без громких деклараций превративший его из каменотеса или художника-скульптора в восточного поэта. Сейчас Ферхад появляется из "книжки" значит - ожившей легенды. И в нее же он уходит в конце спектакля. Ему как бы изначально задан иной уровень бытия. В реальном мире балетмейстер оставил обреченных на одиночество Мехмене Бану и Ширин, не прошедших испытание любовью... Подобные "смысловые сдвиги" на руку изящному, очень восточному Николаю Цискаридзе, сам облик и танец которого в этом балете представляют собой самодостаточный эстетический феномен. Он похож на утонченных влюбленных старинных персидских миниатюр - на одной из них изображен юный поэт, от обилия чувств упавший к ногам возлюбленной. Более простым и милым "реальным парнем" предстал Ферхад Дмитрия Белоголовцева, который за неимением других обречен тянуть в гордом одиночестве весь героический репертуар театра. Он более атлетичен, очень старательно воплощает все требования хореографа. Но ориентализм в любом проявлении - не его стихия, Белоголовцеву ближе, скажем, урбанизм баланчинского "Агона". Есть "заостренный восточный колорит" у Мехмене Бану Марии Аллаш, несколько "размыто", как бы нехотя, ее танцует Надежда Грачева. Но ни восточных цариц, ни принцесс, ни любовниц на сцене нет. Просто женщины, в разной степени переживающие невзгоды судьбы. Статен Визирь, добротно станцованный Марком Перетокиным, но почему-то испарилась психологическая подоплека его страстно-мучительного дуэта с Царицей. Лишь трое - аскетичный Незнакомец Алексея Лопаревича, инфернальный Шут-горбун Геннадия Янина и уже упомянутый восточный поэт Николая Цискаридзе - интуитивно "пробились" к культуре и верованиям Среднего Востока, и прежде всего Персии. В пластике они - каллиграфы и орнаменталисты, по сути - символические персонажи изысканных "персидских миниатюр", пронизанных мистическими озарениями. Они словно указывают на путь, по которому при желании мог пойти балетмейстер, сочиняя современную хореографическую версию древней легенды. Старая модель балета, увы, уже изжила себя, а новая, к сожалению, так и не была создана. Ширин - Ирина Колпакова. Меликова Переделав финал и отдельные сцены, Григорович не пошел на капитальную реконструкцию собственного балета, который, для того чтобы "выжить" в нынешней "эмоциональной пустыне", на мой взгляд, нуждается в сокращениях, в более концентрированной двухактной? Но "вытянуть" такую махину, как "Легенда", в одиночку - непосильная задача даже для самых одаренных исполнителей. Нашла в статью интересно почитайте Наталия Звенигородская Вечно живая "Легенда" Спектакль Юрия Григоровича пробудил ностальгию по золотому веку нашего балета В Большом опять возобновление.
Ситуация изменилась на рубеже 1950—60-х, во время хрущевской оттепели: в СССР приехали на гастроли западные труппы — Парижская опера, New York City Ballet Баланчина, — а балет советских Кировского сейчас Мариинский и Большого театра выпустили за границу. Встреча двух разных цивилизаций одинаково потрясла обе стороны. Попыткой переварить этот неожиданный опыт стали первые балеты молодого ленинградского хореографа Юрия Григоровича. В основе «Легенды о любви» — пьеса коммунистического турка Назыма Хикмета.
В Башкирском государственном театре оперы и балета прошла премьера балета "Легенда о любви"
«Легенда о любви» — балет Арифа Меликова в трёх действиях, семи картинах, на либретто Назыма Хикмета по мотивам его драмы «Ферхад и Ширин». «Легенда о любви» в театре имени С. М. Кирова (ныне Мариинском) стала вторым по счету спектаклем молодого ленинградского балетмейстера Юрия Григоровича, спектаклем, изменившим его судьбу и судьбу советского балета. Балет Легенда о Любви.» на канале «Поваренная Магия» в хорошем качестве и бесплатно, опубликованное 25 ноября 2023 года в 12:50, длительностью 00:04:00, на видеохостинге RUTUBE. 23 и 24 апреля на сцене Краснодарского музыкального театра давали балет А Меликова в постановке Юрия Григоровича «Легенда о любви».
«Впервые в Узбекистане "Астана-балет" представит спектакль "Легенда о любви" »,
"Легенду о любви" можно снова увидеть в Большом (Время новостей, 26.04.2002). Татьяна Кузнецова. "Легенда о любви" как правда о балете. «Легенда о любви» — балет Арифа Меликова в трёх действиях, семи картинах, на либретто Назыма Хикмета по мотивам его драмы «Ферхад и Ширин»[1]. Балет "Легенда о любви" на сцене Мариинского театра 22 фотографии ВКонтакте В-третьих, стало ясно, почему московские артисты десятилетиями танцуют грязно. новости. азербайджан. баку. дворец гейдара алиева. балет арифа меликова "легенда о любви". Премьера новой версии состоится 23 октября, сообщили РИА Новости в пресс-службе театра. больше, чем балет в общепринятом смысле этого жанра.
Рыцарская легенда о любви романтического Средневековья на сцене Астраханского театра оперы и балета
К тому же артистам предстояло соединить это с чувствами, что одолевают их персонажей — страсть, ревность, отчаяние. Большую работу с артистами столичного театра провели ассистенты хореографа-постановщика Юрия Григоровича — Руслан Пронин и Оксана Цветницкая. В первый день образ царицы Мехменэ Бану воплотила талантливая танцовщица Айжан Мукатова. Ее правительница неумолима, сильна и властна, но в то же время — отчаянно несчастна и сломлена собственной непреклонностью к любви Ширин и Ферхада. Партию младшей сестры царицы исполнила непревзойденная Татьяна Тен. Блестящая техника исполнения, дополненная эмоциональной составляющей партии, позволила создать на сцене каноничный образ Ширин — воплощение легкости, нежности и в то же время силы духа. Ведущий солист театра "Астана Балет" Фархад Буриев, которому самой судьбой суждено исполнять партии прекрасных принцев, в амплуа художника Ферхада проявил бесподобную технику и масштаб артистической личности. Его герой, ставший невольным узником безответной любви царицы, тем не менее вырывается из-под ее власти, когда отрекается от любви и решает добыть воды для страдающего народа.
Две сестры - Мехмене Бану и Ширин - страстно влюбляются в придворного художника Ферхада. Ширин сразу покоряет сердце прекрасного юноши, а взаимная любовь для Мехмене Бану невозможна: когда-то она пожертвовала своей красотой ради спасения жизни сестры. Сбежавших из дворца влюбленных ждет тяжелое испытание, и Ферхад жертвует своей любовью ради спасения народа.
Ничто не может отвлечь мыслей отпрекрасного юноши. Она в отчаянии понимает, что теперь ей, потерявшей красоту, недоступна любовь Ферхада. Юная Ширин мечтает о счастье с любимым. Она полна тревожных и радостных предчувствий встречи. Ферхад проникает в покои Ширин, и влюбленные бегут из дворца. Терзаемая ревностью, Мехменэ Бану приказывает схватить влюбленных. Погоня настигает беглецов. Тщетны мольбы влюбленных даровать им счастье. Мехменэ Бану ставит перед Ферхадом непреодолимое условие: он получит Ширин, если сумеет пробить железную гору, закрывающую путь к воде, которая является источником жизни для народа. Ферхад готов пойти на это во имя любви.
В Нур-Султане "Легенда о любви" идет впервые, среди множества работ Юрия Григоровича эта постановка занимает особое место. Древнее персидское сказание, что легло в основу сюжета, будто создано для балета с его любовью к экзотике и контрастам, противопоставлению любви и ненависти, отваги и слабости, которые усилили и сценография грузинского художника Симона Вирсаладзе, и музыка азербайджанца Арифа Меликова. Но все же главным здесь остается хореография. От внимания публики не ускользнуло ни одно движение артистов, рассказывающее о безграничной власти царицы Мехменэ Бану и мире таинственного восточного искусства, который олицетворяет художник-каменотес Ферхад, о мудрости и горе, о любовном ослеплении, беззащитности чувств и самоотверженности. Зрители по достоинству оценили сцены никнущего к земле кордебалета женщин с кувшинами, позволяющие ощутить страдания, которые испытывает народ, не оставила равнодушной и гигантская картина шествия, в которой заняты десятки танцовщиков кордебалета — олицетворение власти Мехменэ, сметающей со своего пути все живое. Костюмы и декорации к премьерным показам в Нур-Султане создавались совместными усилиями российских и казахстанских мастеров под руководством художника по восстановлению сценографии Дмитрия Чербаджи. Лаконичное оформление сцены в сочетании с насыщенными цветами световой формы балета погрузило зрителей в атмосферу древних восточных сказаний. Декорации в виде раскрытой книги оставляют пространство сцены на откуп артистам, где танцем они говорят о любви: в кроваво-красных цветах, когда на сцене главенствует царица Мехменэ, и в нежно-голубых оттенках, когда в центре сюжета оказываются возлюбленные Ферхад и Ширин.