С одним из самых загадочных русских пианистов, Яковом Кацнельсоном, мы встречаемся не впервые.
Содержание
- Хотите знать о новых публикациях на сайте?
- Яков Кацнельсон
- Кацнельсон Яков (фортепиано) | Свердловская государственная академическая филармония
- Организации в тренде
- Кацнельсон, Яков Юрьевич — Википедия
- Яков Кацнельсон
Яков Кацнельсон и Юрий Полубелов в галерее Нико
Конечно, надо на них тратить время, и силы, иначе не будет никакого результата. К экзаменам вступительным, конечно, можно подготовиться, много лет подряд, или год хотя бы, учить эту программу, сделать каждую ноту, но это же не означает быть профессиональным пианистом. Если ты год или больше учишь программу, это уже как дрессировка. Многие поступают, потому что они уже выдрессированные, а дальше — ты их копнешь чуть глубже, и выясняется, что они НИЧЕГО не умеют. Задача преподавателя, прежде всего — научить играть, сделать так, чтобы ему больше не нужен был педагог. Чтобы он сам все знал.
Я думаю, все в этом нуждаются. Но, когда человек совсем без этого не может, это ненормально. Думаю, это всегда полезно иметь какое-то строгое, взыскательное ухо среди друзей, коллег, потому что иногда бывают какие-то заблуждения. Я бы, конечно, хотел, чтобы они больше задавали себе вопросов, как можно больше. И более строго относились к тому, что должны отбирать для поля своей деятельности, чтобы их не кидало во все стороны.
Есть в этом некоторая проблема такого поверхностного постижения материала: у них действует современный принцип, что надо все попробовать. Но все пробовать не обязательно. Нужно больше себе задавать вопросов и стараться отвечать себе как-то строже. А танец без музыки не существует. Для меня пластика, жест, движение до сих пор имеют первостепенное значение.
То есть в музыке для меня ритм — это то, с чего все начинается. Потом уже все остальное. Оно есть все время, ему не надо никуда приходить. Афиша висит, билеты проданы…Что делаешь? Это уже момент мастерства, сделать так, чтобы этого никто не почувствовал.
В принципе, никому не важно, какое у меня настроение. Важно, чтобы этого было не слышно. Мастерство — это и есть владение любой ситуацией. А так, конечно, все бывает. Потом, важно не потакать себе с настроением.
Настроение — оно и есть настроение. Это дело тренировки. Очень легко себя распустить и уже следовать за своими настроениями, желаниями. Тогда в принципе ты уже ничего не сможешь. Надо как-то уметь подняться над своим настроением.
Тут еще главное — уметь себе не потакать. Только этого и хочется... Столько, сколько мне надо. К сожалению, приходится все четко очень планировать. Не просто заниматься и ждать, пока что-то само дозреет, выучится, а именно планировать время.
На каждый день у меня такой план есть. Но иногда бывает так, что нет настроения заниматься. Вот как раз здесь я иногда потакаю своему настроению. Когда есть, конечно, такая возможность. Абсолютно нет.
Я вообще двигаюсь на ощупь. Куда меня жизнь ведет, я не очень контролирую. То есть я контролирую, но не выбираю, осуществляю, так сказать, мелкий контроль, чтобы не попасть впросак. Раньше я думал, надо сделать Гольдберг вариации, потом мечтал сыграть последнюю сонату Бетховена, потом еще что-то… А сейчас понимаю, что надо просто задавать себе вопросы и как можно строже себе на них отвечать, и делать то, к чему душа у тебя лежит. Вы на сцене вдвоем творите чудеса и вызываете полный восторг публики.
Как вам удается достичь такой гармонии в дуэте? Через мои руки прошло очень много и певцов, и музыкантов. Я долго ждал певца. В юности я играл с потрясающей певицей Людмилой Белобрагиной. Мы много общались, и Людмила Васильевна на меня сильно повлияла как музыкант.
Игралось с ней трудно: она пела настолько естественно и непринужденно, что с ней совершенно невозможно было совпасть. Все было просто и ровно, а потом выяснялось, что это совсем не просто и совсем не ровно. Как колонны в Парфеноне — кажущаяся симметричность, а на самом деле — некоторая асимметрия. У нее это было именно в пении…Мы с ней много играли, и после нее мне ни один певец не страшен. Я скучал по хорошему пению, это меня волнует — слово в музыке, произнесение текста, и я очень люблю немецкую вокальную музыку.
Потом я с кем-то еще играл, потом Владимир появился. Бывают люди, которые не задерживаются, можно с ними играть, можно не играть, а бывают такие, с которыми есть особые совпадения. Причем мы с Володей абсолютно разные. Есть что-то, что различается, но есть что-то очень похожее. Поэтому нам интересно просто вместе существовать в музыке.
Мы уже сделали несколько концертов совместных.
Хотя концертов в залах такого уровня, как у Луганского, у меня нет. Иногда бывают какие-то приглашения, иногда обо мне вспоминают, когда требуется кого-то срочно заменить. К тому же далеко не все дирижеры и известные солисты могут позволить себе выступать с теми, с кем хотят. Агент им диктует своих. Там целая система. Я в нее не попал — и, может, это к лучшему. Я все время двигаюсь. Сегодня я уже не тот, что был год назад, а год не назад был не тот, что раньше.
Надеюсь, так оно и дальше будет. А уж куда меня это все приведет, я понятия не имею. Я, кажется, знаю еще одного такого удивительного музыканта вне системы — пианиста Игоря Жукова. Он не то что бы отшельник, но… — Да, я тоже знаю Жукова. И этот путь называется — андеграунд. А есть мейнстрим. Когда я сказал про известных солистов, в первую очередь его имел в виду. Он прикладывает огромные усилия, чтобы меня звали на какие-то фестивали. Потому что ему, как правило, сначала говорят «нет».
Почему вы не уехали? Почему вы сидите… — В Москве я сижу. Не самый плохой город. И у меня не самое плохое место работы — Московская консерватория. Я очень доволен тем, как у меня все складывается. Есть какая-то стабильность в этом. Я не хотел бы уезжать. То есть сначала хотел. Но чем больше я гастролирую за рубежом, тем больше понимаю, что я, в общем, у себя дома должен жить.
Его пространство — мир русских сказок, преданий, демонический, фантастический, темный и мудрый. Он с нами останется всегда, независимо от любых внешних обстоятельств. Мне они бесконечно дороги оба! Лауреат международных конкурсов.
Сделал программу; собирался играть 3-й концерт Прокофьева. Учил его, учил, учил. Потом вдруг, в один прекрасный день что-то случилось, и я переключился на второй, выучил его за две недели, и в итоге я играл Второй концерт Прокофьева, а третий так и не сыграл. А второй играю до сих пор, и он даже стал чем-то вроде моей визитной карточки.
Мне никогда не везло на конкурсах. Они очень мне испортили нервы. Если бы удалось вернуться назад и прожить жизнь ещё раз, то я бы, конечно, что-то по другому бы делал: может, ездил бы на другие конкурсы; может, по-другому бы себя там вёл; может, играл бы другие произведения. Я очень послушно исполнял всё, что мне говорил мой педагог — Элисо Константиновна Вирсаладзе. Это было правильно, но, наверное, мне в большей степени надо было самому думать. Тогда это был единственный способ заявить о себе, чтобы о тебе услышали, узнали тебя и начали куда-то приглашать. Без них это было возможно только в порядке исключения, случайно. У меня такой случайности не возникло.
Оно как-то параллельно идёт. При необходимости на первое место я бы поставил свою собственную игру, но я бы не хотел так ранжировать. Это очень разные и взаимодополняющие вещи. Когда я начал преподавать уже после всех этих конкурсов , я только тогда начал учиться играть, начал что-то соображать в своей собственной игре. Это звучит как шутливый парадокс, а на самом деле это совершенно реально. Мне вообще очень повезло на прекрасных музыкантов высокого уровня вокруг меня. Избавляться от всех наслоений. Я всё время играл.
Может быть, не умел играть, но играл. И было ощущение свободы и какого-то полёта. И сейчас в самые удачные моменты на сцене я ловлю себя именно на тех ощущениях, какие были у меня, когда я играл совсем ещё маленьким. Вместе с мастерством человек приобретает очень много ограничений. Сначала идёт определённый зажим, а потом человек чуть не всю жизнь работает над тем, чтобы обратно освободиться. Есть разные уровни мастерства, но самое высокое мастерство — это свобода. Просто бывает ещё свобода без мастерства — дилетантизм. Но в дилетантизме тоже что-то есть.
Иногда профессионалы что-то начинают терять: какую-то свежесть, какую-то свою свободу и обаяние тоже. Это опасность профессионализма. Нужно уметь сохранять баланс. Это сложно объяснить. Это чувствуется на интуитивном уровне. Есть грань, которую нельзя переходить, всё время на ней балансируя. Играете вы замечательно. Значит ли это, что вы плохо учите?
У меня перед глазами прекрасный пример — Элисо Константиновна Вирсаладзе. Но это очень индивидуальная вещь. Я пока ещё не знаю, как я учу, несмотря на мой стаж. Я знаю, что могу дать человеку мастерство. Я знаю, как научить играть на рояле, но далеко не каждого. У меня достаточно диктаторский способ обучения. Есть педагоги, которые из каждого ученика вытаскивают индивидуальность. Я пока так не могу.
Я пока повторяю самого себя, и это не каждому подходит. От меня некоторые уходят. Былое и думы I — Когда я учился, то застал ещё другие ценности — советские. Нас учили более бескорыстному отношению к профессии. Мы не строили планов на материальную отдачу от своей профессии. А сейчас студенты прекрасно знают на чём они заработают, на чём нет; что нужно для того, чтобы иметь успех. Сейчас появилась ценность — быть успешным. Раньше я даже слова такого не слышал.
Сейчас взойти на вершину исполнительства можно только при какой-то крутой поддержке, плюс лауреатство в нескольких престижных конкурсах. Раньше всё это было гораздо спокойнее. Раньше можно было получить пятую премию на конкурсе Чайковского и совершенно безбедно существовать, имея какое-то своё количество концертов и гастролей. Может быть, не играть в Карнеги-холле, но иметь вполне налаженную жизнь. У меня был один интерес — научиться играть так, как я слышу внутри. У нас в школе были преподаватели, которые играли сольные или ансамблевые концерты на школьной сцене, два раза в год. И мне это казалось тогда пределом мечтаний — сольный концерт в школе. Потом это всё изменилось.
Мне не хватает именно концертов с оркестрами. Но, с другой стороны, я очень доволен тем, что не попал в эту страшную гонку. Я не смог бы существовать при нынешних порядках. Сейчас возможен только один порядок — абсолютный диктат музыкальных агентств. При этом агентства не всегда разбираются, кто лучше, кто хуже; им просто нужно, как можно больше.
Яков Кацнельсон, пианист: «Терпеть не могу конкуренцию»
Регулярно выступает на международных фестивалях, выступает с ведущими оркестрами России и Европы. С 1998 года ведет класс концертмейстерского мастерства в Колледже имени Гнесиных. С 2001 по 2015 год являлся ассистентом Э. С 2009 года ведет свой класс.
Время от времени записывает камерные и сольные альбомы, особенно высокую оценку критиков получил его диск с произведениями Иоганна Себастьяна Баха, вышедший в 2009 году. Билеты можно приобрести по ссылке.
RU в Яндекс. Новости или в Яндекс.
Закрыть Кацнельсон Яков фортепиано Лауреат Международного конкурса пианистов в Тбилиси 2001 , Международного конкурса пианистов им. Рихтера в Москве 2005. Дипломант Международного конкурса им. Баха в Лейпциге и Международного конкурса им. Королевы Елизаветы в Брюсселе.
В этот момент, когда ты садишься за рояль, что ты ощущаешь? Здесь нужна только внутренняя уверенность в том, что тебе нужно сказать именно сегодня. Четкие представления и большая ясность в голове… -И каждый раз, даже если играешь одно и то же произведение, у тебя бывают разные посылы?
Но нужно обладать внутренней свободой для того, чтобы потом уже мочь по настроению что-то менять. Но это, конечно, интересно, хотя сразу так не приходит. Приходит представление, что эту вещь я обязательно должен играть.
То есть у меня есть знание о том, как это надо играть. Уверенность, причем конкретная, как та или иная вещь должна звучать именно в твоем понимании — вот это критерий выбора произведений. Есть же вещи, которые ты сразу не мог играть, а со временем развился так, что можешь?
Какие-то произведения знаю, что уже сейчас могу исполнить, какие-то должны еще подождать…То есть я знаю, что обязательно должен это сделать, но еще чуть-чуть, через какое-то время. По-разному бывает, иногда так, иногда так. Главное — ясность в представлении и точность.
Словно в космос улетаешь, или в другую вселенную…Как тебе это удается? Одно только могу сказать, что это само собой не происходит. На это надо жизнь положить.
В принципе, ничего, кроме этого, у музыканта в жизни быть не должно. Но при этом сама жизнь должна быть полноценной. Есть люди, у которых в жизни происходят какие-то удивительные вещи, трагедии, и кажется, человек столько переживал, вот сейчас что-то выйдет у него.
И — ничего. Как играл без всяких чувств, так и играет. А бывает наоборот.
Вроде бы баловень судьбы, ничего не предвещает какой-то глубины, садится за инструмент, а там... И не понимаешь, откуда что берется. Нет прямой связи с жизненными ситуациями.
Дело исполнителя — скорее, не творение, а исполнение, то есть это актерская работа, перевоплощение, воображение. Конечно, свои собственные эмоции рождаются сами собой, но надо проникнуться личностью композитора и отойти от своих эмоций. Я достаточно гибко отношусь к этим вещам.
Если мне понравится какая-то музыка, то мне совершенно все равно, что это за фамилия, известный это человек или нет. Мы выступаем в день рождения Шостаковича, 25 сентября, в Доме музыки. И концерт состоит из произведений Шостаковича.
Готовлю также сольный концерт с произведениями Баха и Шопена, причем Бах будет в обработках, но это не оригинальные сочинения, а органные, кантатные, в разных переложениях. А Шопен абсолютно неисчерпаем для меня. Для пианиста это особый мир.
И довольно капризно себя ведет достаточно долго. Но потом, когда он поймет этот трепет по отношению к нему, он вознаграждает. Это очень ревнивый автор — он совершенно не терпит соседства.
С Шопеном очень трудно. Он обидчивый, нервный, ревнивый, в общем, с ним непросто. Но у меня с языками вообще так: я начал учить немецкий с большой радостью, потому что любил Бетховена и Баха, и это стало для меня настоящей мотивацией.
Я не выучил английский, потому что изучение английского нужно было просто для общения и пользы в дела, а для меня это совершенно не мотивация… -А что, среди английских композиторов нет таких, ради которых стоит учить язык? Но для меня нет такой степени близости, как с другими авторами. А с Шопеном — польский язык помогает мне еще больше приблизиться к нему, как к человеку.
Они для меня все живые, композиторы, реальные люди. Когда приходит любовь настоящая, такая, что потом не хватает любви на живущих людей, тогда получается что-то, потому что есть взаимность. Их можно завоевать только так, и потом чувствуешь их отношение.
Но тут нужен строгий отбор, строгое к себе отношение. Надо не только знать, что ты хочешь и что ты можешь, надо еще знать, где у тебя есть ограничение. Знать свои недостатки.
Как можно более тщательно к ним относиться. И никогда не браться за то, что ты не можешь. Даже если очень хочется.
То есть браться-то надо, потому что в какой-то момент может что-то открыться, но не выносить на широкую публику. Прокофьев тоже, и Шуберт, и Шуман. Музыка — она и есть романтика в принципе.
Во все времена она была призвана выражать самые интимные человеческие чувства, начиная еще с античности. Это все — душевные движения. Как человек появился, сразу же возникли танец, музыка, песня.
Это такие вещи, без которых человек не может существовать. В 2015 году пройдет конкурс Шопена в Варшаве, как думаешь, какие будут критерии выбора лауреатов? Шопен — это такой автор, что влюбил в себя всех пианистов.
И каждый считает, что именно он, и только он, понимает, как надо играть Шопена. И совершенно не приемлет какую-то другую позицию.
Известный пианист Яков Кацнельсон даст сольный концерт в Соборной палате
| Московская консерватория - персоналии - Кацнельсон Яков Юрьевич | Яков Кацнельсон — исключительно одарённый пианист, тонкий музыкант, проникновенный интерпретатор фортепианной музыки всех жанров. |
| Кацнельсон Яков (фортепиано) | Yakov Katsnelson слушать лучшее онлайн бесплатно в хорошем качестве на Яндекс Музыке. |
| ПроВладимир.инфо - информационный портал Владимирской области | Аналитика по медийности персоны и новостям. |
| Яков Кацнельсон (фортепиано) | Лауреата Всероссийских и международных музыкальных конкурсов Якова Кацнельсона радушно принимают самые лучшие мировые площадки. |
Яков Кацнельсон, пианист: «Терпеть не могу конкуренцию»
Я. Кацнельсон принимает активное участие в музыкальных фестивалях, в числе которых Фестиваль Фонда Святослава Рихтера в Тарусе, «Посвящение Олегу Кагану» в Кройте. Лауреата Всероссийских и международных музыкальных конкурсов Якова Кацнельсона радушно принимают самые лучшие мировые площадки. Яков Кацнельсон сотрудничает с ведущими российскими и зарубежными симфоническими оркестрами и проводит большие гастрольные поездки. свежие новости дня в Москве, России и мире.
Воронежцам сыграют три известных пианиста
| Яков Кацнельсон :: Московский камерный оркестр Musica Viva | Яков Кацнельсон из широкого спектра исполнительских возможностей выбрал трагическую составляющую этой музыки как доминирующий её смысловой элемент. |
| ЯКОВ КАЦНЕЛЬСОН ГОДЫ СТРАНСТВИЙ ЗАЛЬЦБУРГ 2023 - YouTube | Последние новости о персоне Яков Кацнельсон новости личной жизни, карьеры, биография и многое другое. |
Организации в тренде
Кацнельсон Яков (фортепиано). Лауреат Международного конкурса пианистов в Тбилиси (2001), Международного конкурса пианистов им. С. Рихтера в Москве (2005). Главная» Новости» Яков кацнельсон пианист концерты. С 1998 года Яков Кацнельсон преподает в Московской средней специальной музыкальной школе имени Гнесиных, где ведет класс концертмейстерского мастерства. 8 декабря 2022 в Усадьбе Танеевых пианист Яков Кацнельсон представил свою новую сольную программу.
Яков Кацнельсон в музее Скрябина: Куперен, Франк, Равель, Прокофьев
В бережно восстановленных интерьерах с уникальной акустикой пианист Яков Кацнельсон исполнит произведения Людвига ван Бетховена и Ференца Листа. The Leaden Echo (music by Leonid Desyatnikov) (Борис Андрианов, Роман Минц, Максим Рысанов, Кристина Блаумане, William Purefoy, Яков Кацнельсон и другие) — 2011, Quartz (QTZ 2087). Яков Кацнельсон окончил Московскую государственную консерваторию им. П.И. Чайковского и аспирантуру по классу фортепиано у легендарной Элисо Вирсаладзе. Недавно в Риге побывал с благотворительным концертом известный российский пианист, доцент Московской консерватории Яков Кацнельсон. Yakov Katsnelson слушать лучшее онлайн бесплатно в хорошем качестве на Яндекс Музыке. Яков Кацнельсон окончил Московскую государственную консерваторию им. П.И. Чайковского и аспирантуру по классу фортепиано у легендарной Элисо Вирсаладзе.
Пианист Яков Кацнельсон выступил в Ковровском районе !
| Telegram: Contact @classicalmusicnews | Лауреата Всероссийских и международных музыкальных конкурсов Якова Кацнельсона радушно принимают самые лучшие мировые площадки. |
| Воронежцам сыграют три известных пианиста | Яков Кацнельсон – исключительно одарённый пианист, тонкий музыкант, проникновенный интерпретатор фортепианной музыки всех жанров. |
| Известный пианист Яков Кацнельсон даст сольный концерт в Соборной палате | Яков Кацнельсон билеты В отличии от официальных сайтов, на нашем сайте вы всегда найдете билеты на Яков Кацнельсон. |
| Организации в тренде | об этом позже). |
| Пианист Яков Кацнельсон выступил в Ковровском районе ! | Яков Кацнельсон в Консерватория им. Чайковского, 09 декабря 2023. расписание, афиша, билеты, участники, фотографии, комментарии, адрес, схема проезда, факты, новости. |
Яков Кацнельсон дал единственный концерт в Орле
Кацнельсон Яков (фортепиано). Лауреат Международного конкурса пианистов в Тбилиси (2001), Международного конкурса пианистов им. С. Рихтера в Москве (2005). The Leaden Echo (music by Leonid Desyatnikov) (Борис Андрианов, Роман Минц, Максим Рысанов, Кристина Блаумане, William Purefoy, Яков Кацнельсон и другие) — 2011, Quartz (QTZ 2087). Последние новости о персоне Яков Кацнельсон новости личной жизни, карьеры, биография и многое другое. Главная» Новости» Яков кацнельсон пианист концерты.