При смене власти в Киргизии отношения с Россией не изменятся, такое мнение высказал завотделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ в эфире НСН.
Как киргизы свергли власть за полдня | Революция в Киргизии — пример для Беларуси?
Ситуация в Киргизии сегодня очень схожа с тем, что уже происходило в стране в 2005 и 2010 годах. Телеграмм-канал «Салам Кыргызстан» предупреждает о возможности новой революции в Кыргызстане. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что Москва пока не располагает детальной информацией о срыве госпереворота в Киргизии, но поступают «безусловно тревожные новости».
В Киргизии предотвращена попытка госпереворота
В Киргизии в понедельник случился уже третий по счету в новейшей истории государственный переворот. Третья революция в Киргизии все-таки случилась. Это очень плохая новость с далекоидущими последствиями для Республики, уже дважды пережившей государственные перевороты — в 2005 и в 2010 гг. Многим казалось, что конец революциям был положен после президентских выборов 2017 года. Неужели в Кыргызстане научились предупреждать цветные революции.
Отчего в Кыргызстане регулярно случаются государственные перевороты
Можно сказать, что они в очереди на возможность служить своей родине, Киргизстану стоят третьими. Первыми и несменяемыми являются ваши ставленники, характеристику которым мы уже дали выше. Вторыми, но абсолютно бесперспективными, являются киргизы, которых вы так или иначе к управлению страной не допускаете. Третьими являются граждане других национальностей. У них шансов вообще нет», — писала она в открытом обращении к Бакиеву в 2008 году в газете «Ачык Саясат» В январе 2010 года, за несколько месяцев до Апрельской народной революции и свержения Курманбека Бакиева, Нурматова вошла в коалицию оппозиции «Элдик Кенеш» «Народный Совет». Туда же вошла и ее партия с одноименным названием. Коалиция требовала вернуть Кыргызстану Конституцию 1993 года, по которой в стране главными были «национальное возрождение киргизов, защита и развитие интересов представителей всех национальностей, образующих вместе с киргизами народ Кыргызстана, исходя из заветов предков жить в единстве, мире и согласии», «приверженность правам и свободам человека и идее национальной государственности», «развитие экономики, политических и правовых институтов, культуры для обеспечения достойного уровня жизни для всех», и «приверженность общечеловеческим моральным принципам и нравственным ценностям национальных традиций». В этой редакции Конституции не было понятия «официального» русского языка, но при этом республика гарантировала «сохранение, равноправное и свободное развитие и функционирование русского и всех других языков, которыми пользуется население республики» и не допускала дискриминации и ущемления прав и свобод «по признаку незнания или невладения государственным языком».
Но главное, в этой редакции Конституция ограничивала безграничную власть главы государства. В частности, по этой версии никто не мог сидеть в кресле президента более двух сроков подряд, и один срок составлял только пять лет. В 2011 году на президентских выборах она, по данным ЦИК, даже была уполномоченным представителем на выборах Камчыбека Ташиева, который тогда баллотировался в президенты. После Нурматова возглавляла штаб сторонников Жапарова и Ташиева в 2012 году. Тогда они стали депутатами парламента от партии «Ата-Журт» и организовали в Бишкеке протесты с требованием национализации золоторудного месторождения «Кумтор».
Третьи волнения произошли 5 октября 2020 года. Все началось из-за парламентских выборов, прошедших 4 октября.
В них участвовали 16 партий. По предварительным итогам голосования, в Жогорку Кенеш прошли провластная партия "Биримдик" и "Мекеним Кыргызстан", которую связывают с кланом Матраимовых, занимающих высокие посты в Кыргызстане. Накануне днем оппозиция провела митинг, на который пришли около 5 тысяч человек. Они требовали отменить результаты голосования, так как был использован админресурс и замечен массовый подкуп голосов. Также на главной площади страны звучали призывы отправить президента Сооронбая Жээнбекова в отставку. После митинга в Бишкеке начались ожесточенные столкновения протестующих с милицией - силовики применили слезоточивый газ, светошумовые гранаты и водометы, Минздрав сообщил о сотне раненых. На улицах Бишкека сожгли несколько милицейских машин.
Затем демонстранты захватили Белый дом - здание, где находятся парламент и администрация президента. Из колонии также освобожден бывший депутат Садыр Жапаров и экс-премьер-министр Сапар Исаков. Новые самопровозглашенные власти объявили об аннулировании итогов парламентских выборов и возбуждении дела в отношении членов семьи Матраимовых. В трех областях свои посты добровольно покинули полномочные представители правительства. Мэрам Бишкека и Оша выразили недоверие. В столице оппозиционеры уже избрали временного градоначальника.
Мамаши с колясками.
Дети с мороженым. Влюбленные парочки на скамейках. Фонтаны и аттракционы. Обычная картина для любого современного города. Центр Бишкека. Все, как везде. В парке, где находится памятник героям и жертвам революции, тишь и благодать.
Благодать и спокойствие здесь обманчивы. Три государственных переворота за 15 лет - со стрельбой, жертвами, погромами. Один из свергнутых президентов за решеткой, другой в бегах, третий в изгнании. И бывшие премьеры - кто в тюрьме, кто на чужбине. И спикеры, министры, мэры - многих постигла та же участь. Понятно, отчего высшие представители сегодняшней власти дуют на воду, видя в каждом из гостей потенциального террориста. Они много раз обжигались на молоке.
Без царя в голове Любого мало-мальски любознательного человека, приехавшего в Бишкек, первым делом станет волновать вопрос: почему столь нестабильны главные государственные институты Кыргызстана? И что это означает для страны и ее жителей - такая частая сменяемость власти? Отвечая на первый вопрос, все мои собеседники практически в один голос говорили следующее. Исторически киргизы никогда не жили в условиях пирамидальной властной структуры, у них не было ни хана, ни другого правителя, которому бы подчинялись все рода. Между родами всегда было соперничество, но никогда никакого главу государства, а в советские времена - первого секретаря ЦК, они не считали за бога, за царя, за верховную власть. Четвертая часть населения на "шабашке" вдали от родины - где еще такое возможно? Другой авторитетный эксперт Аскар Бешимов, работавший заместителем министра иностранных дел и послом в ряде азиатских стран, добавляет: - Еще одна наша особенность заключается в том, что издревле соблюдался баланс Север - Юг.
Иначе говоря, если первым секретарем ЦК выбирался а правильнее сказать - назначался северянин, то следующим высший пост обязательно занимал выходец с юга. До сих пор такая строгая ротация соблюдается. И если президент северянин, то премьер при нем - обязательно южанин. Чужаку сложно во всем этом разобраться, но за "балансом Север-Юг" у нас следят зорко и ревниво. Если у соседей сразу после распада Союза во главе новых государств встали бывшие коммунистические лидеры, то есть представители высшей советской номенклатуры, то в Бишкеке президентское кресло досталось ученому человеку Аскару Акаеву, академику, специалисту по оптической физике. Интеллигентный Акаев, особенно на первых порах, вел себя как истинный демократ, государство строил по западным лекалам, а все главные вопросы позволял коллективно решать парламенту. Правда, к концу второго срока он начал постепенно закручивать гайки, болезненно относиться к критическим замечаниям СМИ в свой адрес, но джинн уже был выпущен из бутылки.
Что бы там ни говорили, а именно в этой горной стране гражданское общество состоялось со всеми его признаками - свободой слова, собраний, митингов, сменяемостью власти, независимыми СМИ. Акаева свергли в 2005 году в ходе "тюльпановой революции", причем недавний кумир и демократ получил от своего народа по полной: его обвинили в коррупции, узурпации властных полномочий, попытках пристроить к депутатской кормушке родственников и многих других явных и мнимых грехах. С тех пор он на родине не появлялся. Сам Аскар Акаевич не раз говорил о том, что "кукловодами" стали тогда американцы, которым, якобы, не понравился его пророссийский курс. Сам Курманбек Салиевич тоже считал, что в деле были замешаны некие внешние силы, только теперь он намекал на Москву.
Поэтому и Атамбаева вытащили по-быстрому, он ассоциируется больше с севером, хотя сам говорил, что у него корни и там и там. Очевидно, что сейчас мы имеем дело с такой клановой революцией, замаскированной под цветную», - отметил собеседник НСН. Один человек погиб, сотни пострадали в столкновениях в Киргизии При этом, Андрей Грозин считает, что у самого Атамбаева нет клана и ресурсов после его ареста в прошлом году.
Но проблема в том, что лидеры текущего протеста не сильно заинтересованы в возвращении Атамбаева. Тут повторяется история с Тимошенко — как ее освобождали, как красиво она стояла на коляске на майдане, а потом эту бабушку постепенно задвинули и, по сути, она никому не нужна была: ни Турчинову, ни Кличко, ни всевозможным Яценюкам. Она уже свое отработала.
Жесткие драки и отставка чиновников: Хронология беспорядков в Киргизии— репортаж
Стоит отметить, что, несмотря на стремительную эскалацию конфликта, президент запретил силовикам стрелять на поражение по митингующим. Произошло это после того, как один из организаторов митинга в столице, кандидат от партии "Ата Мекен" Жанар Акаев, призывал создать координационное правительство и назначить коменданта в городе. Кстати, против нового коменданта ранее было возбуждено три уголовных дела, в том числе за сокрытие улик против бывшего президента Алмазбека Атамбаева при штурме его дома 7-9 августа 2019 года. После того эпизода Курсан Асанов был уволен из органов за "предательство интересов кыргызской милиции и утрату доверия".
Вслед за комендантом оппозиция назначила нового мэра Бишкека. Утром 6 октября оппозиционеры ворвались в здание мэрии и провозгласили главой города кандидата в депутаты парламента Киргизии от партии "Республика" Жоошбека Коеналиева. При этом пока неясно, кто фактически руководит министерством: нынешний глава МВД Кашкар Джунушалиев ещё не подал в отставку, однако с утра 6 октября его в здании никто не видел.
Некоторые протестующие направились к зданию захваченного ранее ГКНБ с требованиями освободить задержанных в ходе протестов. В пресс-службе ведомства заявили, что все сотрудники госкомитета продолжают работать. На фоне протестов жители Киргизии остались без возможности снимать наличные средства со своих счетов в банкоматах.
Деньги были намеренно изъяты из аппаратов, чтобы избежать их взлома и расхищения, как это уже происходило в 2005 и 2010 годах. Глава Союза банков Киргизии Анвар Абдраев подтвердил , что все банкоматы страны были отключены, однако выразил уверенность в том, что уже на следующий день офисы коммерческих банков и банкоматы заработают. Тем временем Нацбанк Киргизии рекомендовал коммерческим банкам приостановить работу и усилить меры безопасности в своих офисах.
О приостановке работы также объявили промышленные предприятия Киргизии, которые подверглись нападениям. Судя по сообщениям из соцсетей, на руднике золотоносного месторождения "Джеруй" открыто хозяйничают мародёры, которые разграбили склад и подожгли здание фабрики. Из-за этого компания "Альянc Алтын", владеющая этим предприятием, приостановила все работы и распустила старателей по домам.
Нападению подвергся и офис "Кыргызалтына" в Бишкеке, однако его сотрудникам от налётчиков удалось отбиться. Это очень крупный добытчик руды и производитель золота — здесь ежегодно добывается до одного миллиона тонн руды. В Нарынской области приостановлена работа угольного месторождения Кара-Кече.
Филиал "Кыргызкомура" в Жумгальском районе Нарынской области был захвачен толпой , насчитывающей около сотни человек. Мародёры забрали все накладные на перевозку угля и похитили из кассы около полумиллиона сомов 493 000 рублей — это выручка от продажи сырья. Чтобы обезглавить предприятие, директора и главного инженера филиала заставили написать заявления об увольнении по собственному желанию.
Полиция и войска практически всегда занимают нейтральную позицию, а без опоры на них власть устоять не может. В свою очередь и генералы, и офицеры, и солдаты не могут выступить против толпы и допустить кровопролитие, поскольку это сорвёт страну в жесточайшую гражданскую войну на почве кровной мести , да к тому же, служат ведь представители разных кланов. Бойцы не могут выступить против своих родственников.
Клановые связи, родоплеменная мораль оказываются выше присяги. Перевороты в Киргизии происходят тогда, когда лидеры большинства кланов решают, что президент слишком активно продвигает представителей своего клана, в ущерб законным интересам других, либо же когда президент вызывает подозрение в намерении в принципе ликвидировать влияние клановой системы, опершись на государственную бюрократию. В общем, как только нарушается баланс — жди переворота.
Но те же лидеры кланов прекрасно знают, что Киргизия не в состоянии обеспечить работой до трети своего номинального населения. При этом подавляющее большинство граждан Киргизии, вынужденных искать работу за рубежом, находят её в России. С Россией же российским рынком связаны и ещё работающие в самой Киргизии предприятия, а также значительная часть бизнеса.
Сейчас в стране усилилось экономическое влияние Китая, но Китай поддерживает партнёрские отношения с Россией и объявлен Америкой врагом Запада. То есть резкая переориентация на Запад при смене власти, нарушит уже не клановый баланс, а подорвёт экономическую основу существования как Киргизии в целом, так и отдельных кланов, в частности. Поэтому, в рамках существующей в Киргизии системы, такой поворот априори невозможен.
Отдельный политик, не любящий Россию или чем-то на неё обиженный, может попытаться совершить такой манёвр, но, как уже было сказано, средняя киргизская «цветная революция» начинается внезапно хоть о ней все всё знают и завершается в течение двух-пяти дней. В посольстве США тоже знают об этой киргизской особенности. Поэтому они с удовольствием дают деньги местным демократам, требуя от них лишь одного, чтобы те были хорошо заметны во время очередных волнений.
В отчётах всё получается прекрасно. Скорость переворота указывает на прекрасную подготовку, значит в посольстве трудятся молодцы, не чета тем полякам, которые провалили дело в Белоруссии. Переворотов в Киргизии больше всех, а внутренняя и внешняя политика едва ли не самые стабильные на постсоветском пространстве.
Его интересы и предпочтения не меняются столетиями, а большая часть сил бросается на сохранение хрупкого межкланового равновесия. Разрушение этого баланса способно моментально взорвать государство, а то и весь окружающий регион. Главное отличие киргизских переворотов от всех остальных «цветных революций» заключается в том, что «цветные революции» направлены на нарушение геополитической стабильности в пользу организатора переворота, а киргизские выступления направлены на сохранение внутриполитической стабильности путём восстановления баланса, нарушенного местными же политиками.
Среди арестованных были и представители партии «Бутун Кыргызстан», лидером которой является Адахан Мадумаров. По его словам, слухи о подготовке антипрезидентских митингов в республике впервые появились еще в январе 2023 года. Кто именно может их возглавить, не известно, никаких имен за это время не прозвучало. За последние полгода в Бишкеке прошел только один митинг с требованием опустить задержанных по «кемпирабадскому делу». После чего некоторых арестованных действительно отпустили под домашний арест. Других действий не было. Действительно ли готовился госпереворот, это нам еще предстоит узнать. Но дыма без огня не бывает», — отметил эксперт.
Константин Затулин: Да. И это человек, который и находясь в СИЗО, где он находился, не потерял связи с соратниками. Его социал-демократическая партия развалилась, точнее ее развалили, она вообще не выступала на выборах, и она выступает в роли одного из теневых организаторов вот этого вот протеста. Не единственного, потому что на самом деле пока те, кто не попал в парламент… и нежеланием признать эти результаты, но дальше если начнется разбирательство, кто из них, то мы увидим, что они все порознь, как мешок картошки, который рассыпан. Денис Чижов: А Атамбаев — это север или юг? Константин Затулин: Север. Денис Чижов: Это север. Ольга Арсланова: А Жээнбеков, собственно, юг, как вы уже сказали. Константин Затулин: Да-да. Ну, Атамбаев в данном случае просто уже фигура, которая, может быть, переросла вот этот «север-юг». Просто Атамбаев — это некая знаковая фигура, человек, которому свойственен авторитарный стиль. Жээнбекову он, кстати, не свойственен, вот в этом, может быть, сегодня, если хотите, определенная слабость действующей власти, она не готова на то, на что Атамбаев всегда был готов, то есть бороться за власть до последнего. Ольга Арсланова: Спасибо за комментарий. Денис Чижов: Спасибо большое, Константин Федорович. И мы продолжаем дискуссию. К нам присоединяется Павел Салин, директор Центра политических исследований Финансового университета. Ольга Арсланова: Павел Борисович, здравствуйте. Денис Чижов: Павел Борисович, вы нас слышите? Павел Салин: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Смотрите, главный вопрос, вот мы видим, что несколько тысяч, ну сколько там, 5 тысяч человек, наверное, максимум, выходят на улицу, устраивают протест, требуют политических перемен, уже формируют какое-то свое политическое представительство, собираются какое-то свое правительство даже презентовать. И мы понимаем, что это активное, но все-таки меньшинство. Вот какая конкретно сила действительно может управлять политическим процессом? Кто в итоге будет устанавливать правила, пассивное большинство, потому что, скорее всего, действительно выборы если и были сфальсифицированы, то не настолько… Денис Чижов: Незначительно. Ольга Арсланова: Да, или вот это активное меньшинство, которое просто готово брать ответственность в свои руки? Павел Салин: Нет, ну смотрите, во-первых, когда вот противопоставляют активное меньшинство пассивному большинству, почему-то сразу предполагают, что вот активное меньшинство — это исключительно те, кто выходят на улицы. Мы сейчас абстрагируемся от Киргизии, любую страну берем… Ольга Арсланова: Да, Белоруссию можем взять, к примеру. Павел Салин: Да, Белоруссия. Вот те, кто выходят на улицу, они заявляют свою одну позицию, а пассивное большинство занимает прямо противоположную позицию, просто оно на улицы не выходит. Ольга Арсланова: Ну да. Но раз мы вспомнили… Павел Салин: Может быть, пассивное большинство поддерживает как раз это активное меньшинство, но опять же не выходит на улицы. Грубо говоря, в Белоруссии если выходят 100—150 тысяч человек из 9,5 миллионов населения, это не значит, что 9 миллионов 350 тысяч человек поддерживают господина Лукашенко. Если бы так было, то эти 150 тысяч давно бы уже по кутузкам рассадили. Вот такие вещи все равно же надо учитывать, с какого количества людей на улице мы можем сказать, что да, это справедливый протест, это настоящее проявление демократии, этих людей нужно слушать, потому что они представляют действительно серьезную силу? Павел Салин: Нет, справедливый протест — это тот протест, который в итоге побеждает и навязывает свои условия. А вообще если абстрагироваться от эмоциональных вещей и говорить о чисто рациональных, то зависит исключительно от контекста. Это зависит от конкретной страны, от конкретного контекста, от поведения властей, от политической традиции. Потому что если брать конкретно Киргизию, то эти вот 5 тысяч человек, про которых вы говорите, — это передовой отряд. Вот о чем говорил эксперт, коллега предшественник, там сильная очень неформальная клановая структура, и эти 5 тысяч, которые вышли, в рамках этих кланов им просто делегирована функция уличных бойцов. Это не значит, что там только 5 тысяч человек от этих кланов в этом во всем участвуют, там если нужно к этому готовы подключиться, наверное, и другие игроки. Кто-то занимается обеспечением ресурсов, кто-то еще чем-то. То есть эти 5 тысяч — это просто назначенные лидерами этих кланов уличные бойцы. Денис Чижов: Павел Борисович, а вот вы начали говорить про традиции — а насколько уникальные события сейчас в Киргизии? Ведь в принципе у них старая добрая традиция, 2005-й, какой-нибудь переворот… Ольга Арсланова: Громили, митинги были немирные абсолютно. Денис Чижов: В 2010-м опять громили, 2017-й пропустили немножко, но компенсировали, потом президента посадили все-таки в тюрьму. Ну, уже пора, просто назрело? Тут же традиционно, ничего уникального нет. Ольга Арсланова: Мы видим, что есть какие-то циклы по крайней мере точно. Денис Чижов: Да-да-да. Павел Салин: Да, с 2005 года там просто сложный баланс интересов между кланами, традиционно там выделяют южные и северные, на самом деле ситуация сложнее, но пусть будут южные и северные… Денис Чижов: А это с 2005-го или раньше сложилось? Павел Салин: Ну как сказать, просто в советское время там была разработана мощная машина, которая согласовывала интересы этих кланов, и в первые постсоветские 15 лет эта машина еще работала… Денис Чижов: То есть кланы существуют эти уже достаточно давно, просто как-то в советское время… Павел Салин: Они существуют, прослеживаются где-то с XIX века, и это только по письменным источникам, а так еще раньше. Да, это историческая реальность, она гораздо древнее нынешней Киргизии и даже Советского Союза. В 2005 году этот баланс был сломан и с тех пор дает о себе знать, потому что идентификацию киргизов, у них превалирует идентификация как представителя южного или северного клана по сравнению с идентификацией как жителя Киргизии. Вот в 2017 году была как раз предпринята попытка восстановить этот баланс, когда представитель северного клана, господин Атамбаев, поддержал представителя южного клана Жээнбекова, нынешнего президента, в качестве своего преемника, и вроде была там достигнута договоренность, определенный баланс. Но потом клановые интересы взяли верх, и Жээнбеков всех представителей Атамбаева с государственных должностей вычистил, они должны были сохраняться там как залог этого внутриэлитного баланса, а он вычистил всех этих представителей. В итоге получилось то, что получилось, все вернулось на те круги, которые были последние 15 лет. Ольга Арсланова: Можно ли все происходящее сейчас назвать спонтанной реакцией на фальсификацию на выборах, или это какая-то организованная история, есть определенные люди, которым это нужно? Павел Салин: Ну, скорее всего, это готовилось, потому что ясно было, кто победит на выборах. Потому что если с формальной точки зрения подходить, то победили 4 партии, но на самом деле победила одна партия Жээнбекова, просто она была разбита на 4. Примерно та же ситуация, как вот у нас сейчас в России наблюдается. А все остальные партии, которые не относились к правящему клану, их просто в парламент не впустили, и именно поэтому ядром уличного протеста стали как раз уличные сторонники тех партий, которые не прошли в парламент, — не тех партий, которые прошли, но недовольны своими результатами, а тех, которые не прошли в парламент.
Беспорядки в Киргизии: война севера и юга
Кто стоял за «тюльпановой революцией» в Киргизии и как она привела страну к новым кризисам. Общество - 6 октября 2020 - Новости Санкт-Петербурга - Государственный переворот в какой-то степени политическая традиция для Киргизии, но в настоящее время он маловероятен. Революция в Киргизии, последние новости на 9 октября 2020: что сейчас происходит в стране.
Что нужно знать о революциях в Кыргызстане
При смене власти в Киргизии отношения с Россией не изменятся, такое мнение высказал завотделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ в эфире НСН. Поводом для массовых беспорядков в Кыргызстане на сей раз стали прошедшие в минувшее воскресенье парламентские выборы. Сложившаяся в настоящее время в Киргизии ситуация очень похожа на «тюльпановую революцию», произошедшую в этой стране в 2005 году.
Ждать ли переворота в Киргизии? К чему приведут беспорядки вокруг Атамбаева
Это и коронавирус, заставивший многих киргизов вернуться с заработков из России домой, где нет ни работы, ни денег. Но спусковым крючком стала неуклюжая попытка киргизских властей зачистить парламент от депутатов бывшего президента Атамбаева, представлявших Север страны. Когда победу на выборах одержали партии Юга, обострилось древнее для Киргизии и очень опасное противостояние северного Бишкека с южной «столицей» Ош. Северяне вспомнили, что выборы прошли с вопиющими нарушениями партии, действительно, открыто скупали голоса и потребовали их отмены. Соперничество регионов подтверждается, кстати, и расколом элиты. В отставку уже подал мэр Бишкека и губернаторы северных провинций, тем самым поддерживая революционеров. А руководители Юга остались на своих постах и пытаются провести митинг в защиту действующего президента.
Спусковым крючком стала неуклюжая попытка киргизских властей зачистить парламент от депутатов бывшего президента Атамбаева, представлявших Север страны. Тут и менталитет, и обычаи. У киргизов нет той патологической законопослушности, которая в крови у белорусов. Поэтому 5 тысяч киргизов за ночь сделали то, что не смогли за 2 месяца 100 тысяч выходящих на мирные митинги белорусов. Каждый из бунтующих киргизов сразу шел до конца - к свержению власти. И каждый понимал: иначе он окажется в тюрьме.
Вероятно, потому у киргизов такая бескомпромиссность и жестокость. Омоновцев здесь избивают яростно, и те обычно быстро сдаются на милость победителя — иначе могут и убить.
Революция в Киргизии не стала бархатной. Она кардинально отличается от того, что происходило в Грузии и Украине. Во-первых, свержение власти носило силовой характер и не было подкреплено решениями легитимных органов власти, которые в других странах обеспечивали законную основу ее смены. Так, в Украине именно Верховный суд принимал решение о проведении "третьего" тура выборов, позволившего Виктору Ющенко стать главой государства.
В Киргизии развитие событий происходило гораздо жестче - Верховный и Конституционный суды лишь постфактум "узаконили" уже свершившиеся, по сути, действия оппозиции, которые отличались значительно меньшим вниманием к "формальностям", чем в Грузии и Украине. Видимо, свою роль сыграли и особенности Киргизии, в которой не только отсутствуют демократические традиции, но и всего менее ста лет назад произошел ускоренный переход "от феодализма к социализму". Во-вторых, революция отличается по характеру противостояния. В Украине борьба шла между правящим режимом и оппозицией, предлагающей новый путь развития страны. Хотя внешне ситуация казалась схожей: противостояние разворачивалось между властью, опирающейся на восток и оппозицией, опирающейся на западную часть страны. В Киргизии, как известно, Акаев представлял власть северян, а оппозиция - юг страны.
Однако как таковой единой оппозиции, которая могла бы выставить единого лидера, не было. Кроме того, в Украине власть Леонида Кучмы не была чисто "восточной": противопоставление востока и запада началось лишь во время выборов и объяснялось во многом сильными административными позициями правящей элиты в этом регионе. В Киргизии же, напротив, борьба Севера и Юга носит системный характер: режим Акаева строился на жестком вытеснении даже лояльных южан из власти, которые ранее правили страной до 1990 года. Попытки интегрировать южан в систему власти носили временный характер и не решали проблему противоречий Севера и Юга. В Грузии противостояние не имело территориального фактора, а оппозиция и правящая власть когда-то составляли единую команду. Наконец, в Киргизии не так очевиден фактор Запада: митинги носили менее организованный характер, не была развита инфраструктура оппозиционного движения.
В то же время "игра" США в Киргизии велась, но ее задачей была, как представляется, "плюрализация" режима Акаева: ставки скорее делались на президентские выборы, в то время как парламентские рассматривались в качестве возможности ослабить Акаева. У новой власти Киргизии появилось три главных проблемы. Первая проблема - легитимация революции. Сразу после свержения Акаева был созван Верховный суд, который отменил результаты выборов депутатов парламента и восстановил прежний состав парламента. Собравшиеся в тот же день депутаты сначала приняли решение об избрании спикером одного из лидеров оппозиции Ишенбая Кадырбекова, который по Конституции должен был стать и. Однако вскоре это решение было отменено и и.
Решающим фактором здесь стала попытка митингующих взять парламент штурмом. Судя по всему, штурмующими были южане, которым не понравилась кандидатура северянина Кадырбекова. Тем не менее, минимально возможные формальные процедуры были соблюдены, хотя и носили крайне спорный характер. Руководство силовыми органами было возложено на одного из лидеров оппозиции, бывшего министра национальной безопасности - северянина Феликса Кулова, который был освобожден митингующими из тюрьмы. Кулов сразу заявил, что считает своей главной задачей наведение порядка в стране. К вечеру 25 марта парламент утвердил новый состав правительства.
Все это являлось попыткой легитимировать итоги революции посредством возобновления работы прежнего парламента и отдаленно напоминало грузинский сценарий. Однако есть существенное отличие, которое сделало такой вариант изначально ущербным.
Видимо, свою роль сыграли и особенности Киргизии, в которой не только отсутствуют демократические традиции, но и всего менее ста лет назад произошел ускоренный переход "от феодализма к социализму".
Во-вторых, революция отличается по характеру противостояния. В Украине борьба шла между правящим режимом и оппозицией, предлагающей новый путь развития страны. Хотя внешне ситуация казалась схожей: противостояние разворачивалось между властью, опирающейся на восток и оппозицией, опирающейся на западную часть страны.
В Киргизии, как известно, Акаев представлял власть северян, а оппозиция - юг страны. Однако как таковой единой оппозиции, которая могла бы выставить единого лидера, не было. Кроме того, в Украине власть Леонида Кучмы не была чисто "восточной": противопоставление востока и запада началось лишь во время выборов и объяснялось во многом сильными административными позициями правящей элиты в этом регионе.
В Киргизии же, напротив, борьба Севера и Юга носит системный характер: режим Акаева строился на жестком вытеснении даже лояльных южан из власти, которые ранее правили страной до 1990 года. Попытки интегрировать южан в систему власти носили временный характер и не решали проблему противоречий Севера и Юга. В Грузии противостояние не имело территориального фактора, а оппозиция и правящая власть когда-то составляли единую команду.
Наконец, в Киргизии не так очевиден фактор Запада: митинги носили менее организованный характер, не была развита инфраструктура оппозиционного движения. В то же время "игра" США в Киргизии велась, но ее задачей была, как представляется, "плюрализация" режима Акаева: ставки скорее делались на президентские выборы, в то время как парламентские рассматривались в качестве возможности ослабить Акаева. У новой власти Киргизии появилось три главных проблемы.
Первая проблема - легитимация революции. Сразу после свержения Акаева был созван Верховный суд, который отменил результаты выборов депутатов парламента и восстановил прежний состав парламента. Собравшиеся в тот же день депутаты сначала приняли решение об избрании спикером одного из лидеров оппозиции Ишенбая Кадырбекова, который по Конституции должен был стать и.
Однако вскоре это решение было отменено и и. Решающим фактором здесь стала попытка митингующих взять парламент штурмом. Судя по всему, штурмующими были южане, которым не понравилась кандидатура северянина Кадырбекова.
Тем не менее, минимально возможные формальные процедуры были соблюдены, хотя и носили крайне спорный характер. Руководство силовыми органами было возложено на одного из лидеров оппозиции, бывшего министра национальной безопасности - северянина Феликса Кулова, который был освобожден митингующими из тюрьмы. Кулов сразу заявил, что считает своей главной задачей наведение порядка в стране.
К вечеру 25 марта парламент утвердил новый состав правительства. Все это являлось попыткой легитимировать итоги революции посредством возобновления работы прежнего парламента и отдаленно напоминало грузинский сценарий. Однако есть существенное отличие, которое сделало такой вариант изначально ущербным.
Дело в том, что грузинские выборы 2003 года, проведенные режимом Шеварднадзе, были крайне уязвимы с точки зрения их честности - результаты явно "рисовались" в пользу правящей партии и сторонников Абашидзе. Что касается нынешних киргизских выборов, то они, по оценкам международных наблюдателей, отличались от предыдущих в лучшую сторону. Таким образом, революция, формально направленная против фальсификации выборов, должна была хотя бы временно сохранить у власти еще менее честно избранный орган - старый парламент.
Неудивительно поэтому, что новые власти все же решили признать легитимность нового парламента, хотя в этом случае и встает вопрос об обоснованности революции. Здесь же обнажились и противоречия между двумя лидерами пришедшей к власти оппозиции: старый парламент поддерживал южанин Бакиев, а новый - северянин Кулов.
Мамаши с колясками. Дети с мороженым.
Влюбленные парочки на скамейках. Фонтаны и аттракционы. Обычная картина для любого современного города. Центр Бишкека.
Все, как везде. В парке, где находится памятник героям и жертвам революции, тишь и благодать. Благодать и спокойствие здесь обманчивы. Три государственных переворота за 15 лет - со стрельбой, жертвами, погромами.
Один из свергнутых президентов за решеткой, другой в бегах, третий в изгнании. И бывшие премьеры - кто в тюрьме, кто на чужбине. И спикеры, министры, мэры - многих постигла та же участь. Понятно, отчего высшие представители сегодняшней власти дуют на воду, видя в каждом из гостей потенциального террориста.
Они много раз обжигались на молоке. Без царя в голове Любого мало-мальски любознательного человека, приехавшего в Бишкек, первым делом станет волновать вопрос: почему столь нестабильны главные государственные институты Кыргызстана? И что это означает для страны и ее жителей - такая частая сменяемость власти? Отвечая на первый вопрос, все мои собеседники практически в один голос говорили следующее.
Исторически киргизы никогда не жили в условиях пирамидальной властной структуры, у них не было ни хана, ни другого правителя, которому бы подчинялись все рода. Между родами всегда было соперничество, но никогда никакого главу государства, а в советские времена - первого секретаря ЦК, они не считали за бога, за царя, за верховную власть. Четвертая часть населения на "шабашке" вдали от родины - где еще такое возможно? Другой авторитетный эксперт Аскар Бешимов, работавший заместителем министра иностранных дел и послом в ряде азиатских стран, добавляет: - Еще одна наша особенность заключается в том, что издревле соблюдался баланс Север - Юг.
Иначе говоря, если первым секретарем ЦК выбирался а правильнее сказать - назначался северянин, то следующим высший пост обязательно занимал выходец с юга. До сих пор такая строгая ротация соблюдается. И если президент северянин, то премьер при нем - обязательно южанин. Чужаку сложно во всем этом разобраться, но за "балансом Север-Юг" у нас следят зорко и ревниво.
Если у соседей сразу после распада Союза во главе новых государств встали бывшие коммунистические лидеры, то есть представители высшей советской номенклатуры, то в Бишкеке президентское кресло досталось ученому человеку Аскару Акаеву, академику, специалисту по оптической физике. Интеллигентный Акаев, особенно на первых порах, вел себя как истинный демократ, государство строил по западным лекалам, а все главные вопросы позволял коллективно решать парламенту. Правда, к концу второго срока он начал постепенно закручивать гайки, болезненно относиться к критическим замечаниям СМИ в свой адрес, но джинн уже был выпущен из бутылки. Что бы там ни говорили, а именно в этой горной стране гражданское общество состоялось со всеми его признаками - свободой слова, собраний, митингов, сменяемостью власти, независимыми СМИ.
Акаева свергли в 2005 году в ходе "тюльпановой революции", причем недавний кумир и демократ получил от своего народа по полной: его обвинили в коррупции, узурпации властных полномочий, попытках пристроить к депутатской кормушке родственников и многих других явных и мнимых грехах. С тех пор он на родине не появлялся. Сам Аскар Акаевич не раз говорил о том, что "кукловодами" стали тогда американцы, которым, якобы, не понравился его пророссийский курс. Сам Курманбек Салиевич тоже считал, что в деле были замешаны некие внешние силы, только теперь он намекал на Москву.