Однако три переделки «Бедных людей» — это не только поиски адекватной художественной формы, но и свидетельство напряженной духовной работы автора, серьезного изменения в его мироощущении, о чем Достоевский доверительно дает понять брату: «Я страшно читаю. Прочитав рукопись романа «Бедные люди», Некрасов передал ее Белинскому со словами: «Новый Гоголь явился!».
Бедные люди. Белые ночи. Неточка Незванова
Петербургская критика не отреагировала на перевод Бальзака, но через какое-то время заговорила уже о Достоевском-писателе, авторе «Бедных людей» и «новом Гоголе». В ролях: Дмитрий Лысенков, Ольга Бузова, Лина Миримская и др. «Бедные люди» – первый роман Достоевского, который он начал создавать в 23 года, подав в отставку с военной службы и решив полностью посвятить себя литературе. Достоевский Ф.М. Роман о людях бедных, не имеющих состояния и положения в обществе. «Бедные люди» Ф.М. Достоевского – это роман-оголенная струна серой, бедняцкой, замызганной и униженной жизни людей. Роман «Бедные люди» Достоевского был написан в 1845 году и стал первым серьезным успехом начинающего писателя.
Смотрите также:
- Достоевский. Бедные люди. Повести (Белые ночи, Неточка Незванова, Кроткая)
- Достоевский. Бедные люди. Повести (Белые ночи, Неточка Незванова, Кроткая)
- «Бедные люди» краткое содержание романа Достоевского – читать пересказ онлайн
- Бедные люди (сериал 2016)
Смысл романа «Бедные люди» Достоевского
Мелкие заботы маленьких чиновников показаны с таким гуманизмом, что неизбежно вызывают сочувствие и сострадание читателей. В повести «Двойник» талант писателя засверкал новыми гранями. Достоевский продолжил классическую традицию, воплотив тему двойничества, уже несколько веков существующую в мировой литературе.
Она сообщает, что ей нездоровится и ее беспокоит «жар и озноб попеременно». Он рассказывает, что вынужден снимать комнату в невероятно грязном доме, в котором обитают самые бедные и несчастные люди. Девушкин рассказывает о своем соседе Горшкове, который «боится всех, ходит стороночкой». У него жена и трое детей, и семья живет в крайней нищете. Эта женщина преследует Вареньку и постоянно напоминает, скольким она ей обязана.
Также Анна Федоровна неизменно напоминает ей о позоре господин Быков распускает о Вареньке слухи и губит ее репутацию, когда она отказывает ему в любовной связи. Женщина упрекает Вареньку, что она «своего счастия удержать не умела».
Чтоб не быть для Макара обузой, Варенька приносит последнюю жертву: соглашается на брак с растлившим её Быковым — ему нужна самка, способная родить наследника, чтоб ничего не досталось родне. Макар сокрушается лишь об одном: «Как же вы это! Вот вы плачете, и вы едете?! Вот я от вас письмецо сейчас получил, все слезами закапанное. Стало быть, вам не хочется ехать; стало быть, вас насильно увозят, стало быть, вам жаль меня, стало быть, вы меня любите! Да как же, с кем же вы теперь будете? Там вашему сердечку будет грустно, тошно и холодно.
Тоска его высосет, грусть его пополам разорвет. Вы там умрете, вас там в сыру землю положат; об вас и поплакать будет некому там! Он единственный, для кого важны чувства Вареньки. Что вам ещё сказать об этом романе? Именно по отношению к нему впервые в русской критике был применён термин «натуральная школа», причём, не Белинским, а Фаддеем Булгариным! И заметьте: в негативном контексте! О теме «маленького человека» и о «гоголевских» традициях в русской литературе говорить не буду — скучно! Читать этот роман Фёдора Михайловича Достоевского гораздо интереснее. Ольга Кузьмина.
Так прошло несколько недель... Как-то раз зашел к нам старик Покровский. Он долго с нами болтал, был не по-обыкновенному весел, бодр, разговорчив; смеялся, острил по-своему и наконец разрешил загадку своего восторга и объявил нам, что ровно через неделю будет день рождения Петеньки и что по сему случаю он непременно придет к сыну; что он наденет новую жилетку и что жена обещалась купить ему новые сапоги. Одним словом, старик был счастлив вполне и болтал обо всем, что ему на ум попадалось. День его рождения! Этот день рождения не давал мне покоя ни днем, ни ночью. Я непременно решилась напомнить о своей дружбе Покровскому и что-нибудь подарить ему. Но что? Наконец я выдумала подарить ему книг. Я знала, что ему хотелось иметь полное собрание сочинений Пушкина, в последнем издании, и я решила купить Пушкина.
У меня своих собственных денег было рублей тридцать, заработанных рукодельем. Эти деньги были отложены у меня на новое платье. Тотчас я послала нашу кухарку, старуху Матрену, узнать, что стоит весь Пушкин. Цена всех одиннадцати книг, присовокупив сюда издержки на переплет, была по крайней мере рублей шестьдесят. Где взять денег? Я думала-думала и не знала, на что решиться. У матушки просить не хотелось. Конечно, матушка мне непременно бы помогла; но тогда все бы в доме узнали о нашем подарке; да к тому же этот подарок обратился бы в благодарность, в плату за целый год трудов Покровского. Мне хотелось подарить одной, тихонько от всех. А за труды его со мною я хотела быть ему навсегда одолженною без какой бы то ни было уплаты, кроме дружбы моей.
Наконец я выдумала, как выйти из затруднения. Я знала, что у букинистов в Гостином дворе можно купить книгу иногда в полцены дешевле, если только поторговаться, часто малоподержанную и почти совершенно новую. Я положила непременно отправиться в Гостиный двор. Так и случилось; назавтра же встретилась какая-то надобность и у нас и у Анны Федоровны. Матушке понездоровилось, Анна Федоровна очень кстати поленилась, так что пришлось все поручения возложить на меня, и я отправилась вместе с Матреной. К моему счастию, я нашла весьма скоро Пушкина, и в весьма красивом переплете. Я начала торговаться. Сначала запросили дороже, чем в лавках; но потом, впрочем не без труда, уходя несколько раз, я довела купца до того, что он сбавил цену и ограничил свои требования только десятью рублями серебром. Как мне весело было торговаться!.. Бедная Матрена не понимала, что со мной делается и зачем я вздумала покупать столько книг.
Но ужас! Весь мой капитал был в тридцать рублей ассигнациями, а купец никак не соглашался уступить дешевле. Наконец я начала упрашивать, просила-просила его, наконец упросила. Он уступил, но только два с полтиною, и побожился, что и эту уступку он только ради меня делает, что я такая барышня хорошая, а что для другого кого он ни за что бы не уступил. Двух с половиною рублей недоставало! Я готова была заплакать с досады. Но самое неожиданное обстоятельство помогло мне в моем горе. Недалеко от меня, у другого стола с книгами, я увидала старика Покровского. Вокруг него столпились четверо или пятеро букинистов; они его сбили с последнего толку, затормошили совсем. Всякий из них предлагал ему свой товар, и чего-чего не предлагали они ему, и чего-чего не хотел он купить!
Бедный старик стоял посреди их, как будто забитый какой-нибудь, и не знал, за что взяться из того, что ему предлагали. Старик мне очень обрадовался; он любил меня без памяти, может быть, не менее Петеньки. Вот его день рождения скоро будет, а он любит книжки, так вот я и покупаю их для него... К чему ни приценится, всё рубль серебром, два рубля, три рубля серебром; уж он к большим книгам и не приценивался, а так только завистливо на них посматривал, перебирал пальцами листочки, вертел в руках и опять их ставил на место. Я спросила, много ли у него денег? Я его тотчас потащила к моему букинисту. Старик обезумел от радости, высыпал все свои деньги, и букинист навьючил на него всю нашу общую библиотеку. Мой старичок наложил книг во все карманы, набрал в обе руки, под мышки и унес всё к себе, дав мне слово принести все книги на другой день тихонько ко мне. На другой день старик пришел к сыну, с часочек посидел у него по обыкновению, потом зашел к нам и подсел ко мне с прекомическим таинственным видом. Сначала с улыбкой, потирая руки от гордого удовольствия владеть какой-нибудь тайной, он объявил мне, что книжки все пренезаметно перенесены к нам и стоят в уголку, в кухне, под покровительством Матрены.
Потом разговор естественно перешел на ожидаемый праздник; потом старик распространился о том, как мы будем дарить, и чем далее углублялся он в свой предмет, чем более о нем говорил, тем приметнее мне становилось, что у него есть что-то на душе, о чем он не может, не смеет, даже боится выразиться. Я всё ждала и молчала. Тайная радость, тайное удовольствие, что я легко читала доселе в его странных ухватках, гримасничанье, подмигиванье левым глазком, исчезли. Он делался поминутно всё беспокойнее и тоскливее; наконец он не выдержал. Я взглянула на него; он с робким ожиданием ожидал моего приговора. Петруше это очень неприятно. Он вот, видите ли, Варвара Алексеевна, сердится, бранит меня и мне морали разные читает. Так вот бы мне и хотелось теперь самому доказать ему подарком моим, что я исправляюсь и начинаю вести себя хорошо. Что вот я копил, чтобы книжку купить, долго копил, потому что у меня и денег-то почти никогда не бывает, разве, случится, Петруша кое-когда даст. Он это знает.
Следовательно, вот он увидит употребление денег моих и узнает, что всё это я для него одного делаю. Мне стало ужасно жаль старика. Я думала недолго. Старик смотрел на меня с беспокойством. Добряк был этот старик! Я уверила его, что я бы рада была подарить что-нибудь, да только у него не хочу отнимать удовольствия. Этим старик совершенно успокоился. Он пробыл у нас еще два часа, но всё это время на месте не мог усидеть, вставал, возился, шумел, шалил с Сашей, целовал меня украдкой, щипал меня за руку и делал тихонько гримасы Анне Федоровне. Анна Федоровна прогнала его наконец из дома. Одним словом, старик от восторга так расходился, как, может быть, никогда еще не бывало с ним.
В торжественный день он явился ровно в одиннадцать часов, прямо от обедни, во фраке, прилично заштопанном, и действительно в новом жилете и в новых сапогах. В обеих руках было у него по связке книг. Мы все сидели тогда в зале у Анны Федоровны и пили кофе было воскресенье. Старик начал, кажется, с того, что Пушкин был весьма хороший стихотворец; потом, сбиваясь и мешаясь, перешел вдруг на то, что нужно вести себя хорошо и что если человек не ведет себя хорошо, то значит, что он балуется; что дурные наклонности губят и уничтожают человека; исчислил даже несколько пагубных примеров невоздержания и заключил тем, что он с некоторого времени совершенно исправился и что теперь ведет себя примерно хорошо. Что он и прежде чувствовал справедливость сыновних наставлений, что он всё это давно чувствовал и всё на сердце слагал, но теперь и на деле стал удерживаться. В доказательство чего дарит книги на скопленные им, в продолжение долгого времени, деньги. Я не могла удержаться от слез и смеха, слушая бедного старика; ведь умел же налгать, когда нужда пришла! Книги были перенесены в комнату Покровского и поставлены на полку. Покровский тотчас угадал истину. Старика пригласили обедать.
Этот день мы все были так веселы. После обеда играли в фанты, в карты; Саша резвилась, я от нее не отставала. Покровский был ко мне внимателен и всё искал случая поговорить со мною наедине, но я не давалась. Это был лучший день в целые четыре года моей жизни. А теперь всё пойдут грустные, тяжелые воспоминания; начнется повесть о моих черных днях. Вот отчего, может быть, перо мое начинает двигаться медленнее и как будто отказывается писать далее. Вот отчего, может быть, я с таким увлечением и с такою любовью переходила в памяти моей малейшие подробности моего маленького житья-бытья в счастливые дни мои. Эти дни были так недолги; их сменило горе, черное горе, которое бог один знает когда кончится. Несчастия мои начались болезнию и смертию Покровского. Он заболел два месяца спустя после последних происшествий, мною здесь описанных.
В эти два месяца он неутомимо хлопотал о способах жизни, ибо до сих пор он еще не имел определенного положения. Как и все чахоточные, он не расставался до последней минуты своей с надеждою жить очень долго. Ему выходило куда-то место в учителя; но к этому ремеслу он имел отвращение. Служить где-нибудь в казенном месте он не мог за нездоровьем. К тому же долго бы нужно было ждать первого оклада жалованья. Короче, Покровский видел везде только одни неудачи; характер его портился. Здоровье его расстраивалось; он этого не примечал. Подступила осень. Он умер в глубокую осень, в конце октября месяца. Я почти не оставляла его комнаты во всё продолжение его болезни, ухаживала за ним и прислуживала ему.
Часто не спала целые ночи. Он редко был в памяти; часто был в бреду; говорил бог знает о чем: о своем месте, о своих книгах, обо мне, об отце... В первое время болезни его все наши смотрели на меня как-то странно; Анна Федоровна качала головою. Иногда Покровский узнавал меня, но это было редко. Он был почти всё время в беспамятстве. Иногда по целым ночам он говорил с кем-то долго-долго, неясными темными словами, и хриплый голос его глухо отдавался в тесной его комнате, словно в гробу; мне тогда становилось страшно. Особенно в последнюю ночь он был как исступленный; он ужасно страдал, тосковал; стоны его терзали мою душу. Все в доме были в каком-то испуге. Анна Федоровна всё молилась, чтоб бог его прибрал поскорее. Призвали доктора.
Доктор сказал, что больной умрет к утру непременно. Старик Покровский целую ночь провел в коридоре, у самой двери в комнату сына; тут ему постлали какую-то рогожку. Он поминутно входил в комнату; на него страшно было смотреть. Он был так убит горем, что казался совершенно бесчувственным и бессмысленным. Голова его тряслась от страха. Он сам весь дрожал и всё что-то шептал про себя, о чем-то рассуждал сам с собою. Мне казалось, что он с ума сойдет с горя. Перед рассветом старик, усталый от душевной боли, заснул на своей рогожке как убитый. В восьмом часу сын стал умирать; я разбудила отца. Покровский был в полной памяти и простился со всеми нами.
Я не могла плакать; но душа моя разрывалась на части. Но всего более истерзали и измучили меня его последние мгновения. Он чего-то всё просил долго-долго коснеющим языком своим, а я ничего не могла разобрать из слов его. Сердце мое надрывалось от боли! Целый час он был беспокоен, об чем-то всё тосковал, силился сделать какой-то знак охолоделыми руками своими и потом опять начинал просить жалобно, хриплым, глухим голосом; но слова его были одни бессвязные звуки, и я опять ничего понять не могла. Я подводила ему всех наших, давала ему пить; но он всё грустно качал головою. Наконец я поняла, чего он хотел. Он просил поднять занавес у окна и открыть ставни. Ему, верно, хотелось взглянуть в последний раз на день, на свет божий, на солнце. Я отдернула занавес; но начинающийся день был печальный и грустный, как угасающая бедная жизнь умирающего.
Солнца не было. Облака застилали небо туманною пеленою; оно было такое дождливое, хмурое, грустное. Мелкий дождь дробил в стекла и омывал их струями холодной, грязной воды; было тускло и темно. В комнату чуть-чуть проходили лучи бледного дня и едва оспаривали дрожащий свет лампадки, затепленной перед образом. Умирающий взглянул на меня грустно-грустно и покачал головою. Через минуту он умер. Похоронами распорядилась сама Анна Федоровна. Купили гроб простой-простой и наняли ломового извозчика. В обеспечение издержек Анна Федоровна захватила все книги и все вещи покойного. Старик с ней спорил, шумел, отнял у ней книг сколько мог, набил ими все свои карманы, наложил их в шляпу, куда мог, носился с ними все три дни и даже не расстался с ними и тогда, когда нужно было идти в церковь.
Все эти дни он был как беспамятный, как одурелый и с какою-то странною заботливостию всё хлопотал около гроба: то оправлял венчик на покойнике, то зажигал и снимал свечи. Видно было, что мысли его ни на чем не могли остановиться порядком. Ни матушка, ни Анна Федоровна не были в церкви на отпевании. Матушка была больна, а Анна Федоровна совсем было уж собралась, да поссорилась со стариком Покровским и осталась. Была только одна я да старик. Я едва могла выстоять в церкви. Наконец гроб закрыли, заколотили, поставили на телегу и повезли. Я проводила его только до конца улицы. Извозчик поехал рысью. Старик бежал за ним и громко плакал; плач его дрожал и прерывался от бега.
Бедный потерял свою шляпу и не остановился поднять ее. Голова его мокла от дождя; поднимался ветер; изморозь секла и колола лицо. Старик, кажется, не чувствовал непогоды и с плачем перебегал с одной стороны телеги на другую. Полы его ветхого сюртука развевались по ветру, как крылья. Из всех карманов торчали книги; в руках его была какая-то огромная книга, за которую он крепко держался. Прохожие снимали шапки и крестились. Иные останавливались и дивились на бедного старика. Книги поминутно падали у него из карманов в грязь. Его останавливали, показывали ему на потерю; он поднимал и опять пускался вдогонку за гробом. На углу улицы увязалась с ним вместе провожать гроб какая-то нищая старуха.
Телега поворотила наконец за угол и скрылась от глаз моих. Я пошла домой. Я бросилась в страшной тоске на грудь матушки. Я сжимала ее крепко-крепко в руках своих, целовала ее и навзрыд плакала, боязливо прижимаясь к ней, как бы стараясь удержать в своих объятиях последнего друга моего и не отдавать его смерти... Но смерть уже стояла над бедной матушкой! Июня 11. Как я благодарна вам за вчерашнюю прогулку на острова, Макар Алексеевич! Как там свежо, хорошо, какая там зелень! Я так давно не видала зелени; когда я была больна, мне всё казалось, что я умереть должна и что умру непременно; судите же, что я должна была вчера ощущать, как чувствовать! Вы не сердитесь на меня за то, что я была вчера такая грустная; мне было очень хорошо, очень легко, но в самые лучшие минуты мои мне всегда отчего-то грустно.
А что я плакала, так это пустяки; я и сама не знаю, отчего я всё плачу. Я больно, раздражительно чувствую; впечатления мои болезненны. Но зачем я вам всё это пишу? Всё это трудно сердцу сказывается, а пересказывать еще труднее. Но вы меня, может быть, и поймете. И грусть и смех! Какой вы, право, добрый, Макар Алексеевич! Вчера вы так и смотрели мне в глаза, чтоб прочитать в них то, что я чувствую, и восхищались восторгом моим. Это доказывает, что у вас доброе сердце, Макар Алексеевич. За это-то я вас и люблю.
Я сегодня опять больна; вчера я ноги промочила и оттого простудилась; Федора тоже чем-то больна, так что мы обе теперь хворые. Не забывайте меня, заходите почаще. Ваша Июня 12. Голубчик мой, Варвара Алексеевна! А я-то думал, маточка, что вы мне всё вчерашнее настоящими стихами опишете, а у вас и всего-то вышел один простой листик. Я к тому говорю, что вы хотя и мало мне в листке вашем написали, но зато необыкновенно хорошо и сладко описали. А вот у меня так нет таланту. Хоть десять страниц намарай, никак ничего не выходит, ничего не опишешь. Я уж пробовал. Пишите вы мне, родная моя, что я человек добрый, незлобивый, ко вреду ближнего неспособный и благость господню, в природе являемую, разумеющий, и разные, наконец, похвалы воздаете мне.
Всё это правда, маточка, всё это совершенная правда; я и действительно таков, как вы говорите, и сам это знаю; но как прочтешь такое, как вы пишете, так поневоле умилится сердце, а потом разные тягостные рассуждения придут. А вот прислушайте меня, маточка, я кое-что расскажу вам, родная моя. Начну с того, что было мне всего семнадцать годочков, когда я на службу явился, и вот уже скоро тридцать лет стукнет моему служебному поприщу. Ну, нечего сказать, износил я вицмундиров довольно; возмужал, поумнел, людей посмотрел; пожил, могу сказать, что пожил на свете, так, что меня хотели даже раз к получению креста представить. Вы, может быть, не верите, а я вам, право, не лгу. А скажу я вам, родная моя, что я хоть и темный человек, глупый человек, пожалуй, но сердце-то у меня такое же, как и у другого кого. Так знаете ли, Варенька, что сделал мне злой человек? А оттого, что я смирненький, а оттого, что я тихонький, а оттого, что добренький! Не пришелся им по нраву, так вот и пошло на меня. А теперь заключили тем, что, «уж конечно, это Макар Алексеевич!
И ведь это всё с незапамятных времен каждый божий день повторяется. Я привык, потому что я ко всему привыкаю, потому что я смирный человек, потому что я маленький человек; но, однако же, за что это всё? Что я кому дурного сделал? Чин перехватил у кого-нибудь, что ли? Перед высшими кого-нибудь очернил? Награждение перепросил! Кабалу стряпал, что ли, какую-нибудь? Да грех вам и подумать-то такое, маточка! Ну куда мне всё это? Да вы только рассмотрите, родная моя, имею ли я способности, достаточные для коварства и честолюбия?
Так за что же напасти такие на меня, прости господи? Ведь вы же находите меня человеком достойным, а вы не в пример лучше их всех, маточка. Ведь какая самая наибольшая гражданская добродетель? Говорили они шуточкой я знаю, что шуточкой , нравоучение же то, что не нужно быть никому в тягость собою; а я никому не в тягость! У меня кусок хлеба есть свой; правда, простой кусок хлеба, подчас даже черствый; но он есть, трудами добытый, законно и безукоризненно употребляемый. Ну что ж делать! Я ведь и сам знаю, что я немного делаю тем, что переписываю; да все-таки я этим горжусь: я работаю, я пот проливаю. Ну что ж тут в самом деле такого, что переписываю! Что, грех переписывать, что ли? Письмо такое четкое, хорошее, приятно смотреть, и его превосходительство довольны; я для них самые важные бумаги переписываю.
Ну, слогу нет, ведь я это сам знаю, что нет его, проклятого; вот потому-то я и службой не взял, и даже вот к вам теперь, родная моя, пишу спроста, без затей и так, как мне мысль на сердце ложится... Я это всё знаю; да, однако же, если бы все сочинять стали, так кто же бы стал переписывать? Я вот какой вопрос делаю и вас прошу отвечать на него, маточка. Ну, так я и сознаю теперь, что я нужен, что я необходим и что нечего вздором человека с толку сбивать. Ну, пожалуй, пусть крыса, коли сходство нашли! Впрочем, довольно об этой материи, родная моя; я ведь и не о том хотел говорить, да так, погорячился немного. Все-таки приятно от времени до времени себе справедливость воздать. Прощайте, родная моя, голубчик мой, утешительница вы моя добренькая! Зайду, непременно к вам зайду, проведаю вас, моя ясочка. А вы не скучайте покамест.
Книжку вам принесу. Ну, прощайте же, Варенька. Ваш сердечный доброжелатель Июня 20. Пишу я к вам наскоро, спешу, работу к сроку кончаю. Видите ли, в чем дело: можно покупку сделать хорошую. Федора говорит, что продается у ее знакомого какого-то вицмундир форменный, совершенно новехонький, нижнее платье, жилетка и фуражка, и, говорят, всё весьма дешево; так вот вы бы купили. Ведь вы теперь не нуждаетесь, да и деньги у вас есть; вы сами говорите, что есть. Полноте, пожалуйста, не скупитесь; ведь это всё нужное. Посмотрите-ка на себя, в каком вы старом платье ходите. Нового-то у вас нет; это я знаю, хоть вы и уверяете, что есть.
Уж бог знает, куда вы его с рук сбыли. Так послушайтесь же меня, купите, пожалуйста. Для меня это сделайте; коли меня любите, так купите. Вы мне прислали белья в подарок; но послушайте, Макар Алексеевич, ведь вы разоряетесь. Ах, как же вы любите мотать! Мне не нужно; всё это было совершенно лишнее. Я знаю, я уверена, что вы меня любите; право, лишнее напоминать мне это подарками; а мне тяжело их принимать от вас; я знаю, чего они вам стоят. Прошу вас, умоляю вас. Просите вы меня, Макар Алексеевич, прислать продолжение записок моих; желаете, чтоб я их докончила. Я не знаю, как написалось у меня и то, что у меня написано!
Но у меня сил недостанет говорить теперь о моем прошедшем; я и думать об нем не желаю; мне страшно становится от этих воспоминаний.
"Бедные люди"
Достоевского: творческая история романа «Бедные люди»». Комментарий ко всем этим текстам, прошедшим текстологическую обработку, устраняющую опечатки и переводящую их на современный русский язык, занимает треть книги, это почти триста страниц. Текст романа «Бедные люди» заново сверен по четырем прижизненным изданиям романа Достоевского — первой публикации в «Петербургском сборнике» 1846 год , отдельному изданию в 1847 году, изданиям в составе собраний сочинений 1860-го и 1865 годов. После первой публикации 1846 года писатель правил свой роман трижды: к изданию в виде отдельной книги в 1847 году, а также к изданиям 1860 и 1865 годов. Хотите продолжить чтение? Подпишитесь на полный доступ к архиву.
Писатели-сентименталисты исходили из того, что главное в человеческое природе не разум, как полагали деятели эпохи классицизма, а чувство. Их интересуют не исторические события и героические поступки — а повседневное, частное; жизнь души, часто отражающаяся в описаниях природы. Обычно она использовалась, чтобы рассказать историю двух влюблённых, которые разлучены обстоятельствами и вынуждены общаться с помощью писем, наполненных подробнейшими описаниями переживаний героев. В русской литературе одним из первых к сентименталистской — хотя и не прямо эпистолярной — традиции обратился Николай Карамзин в повести «Бедная Лиза», в которой он решил рассказать о чувствах простых людей и к которой отсылает название романа «Бедные люди».
Однако, выбрав подзабытую к середине 1840-х годов форму, Достоевский наполнил её нехарактерным содержанием: перипетиями быта «маленьких людей», то есть реальностью, открытой несколькими годами ранее авторами бытовых повестей и очерков и канонизированной в качестве материала натуральной школой. Прежде молчаливые герои петербургского «дна» у Достоевского обрели собственный голос и начали рассказывать о себе и своей жизни. Первым с романом познакомился писатель Дмитрий Григорович, деливший в это время с Достоевским квартиру. В восторге он отвёз рукопись Николаю Некрасову, а тот, прочитав роман за ночь, передал его Виссариону Белинскому со словами «Новый Гоголь явился! Первая реакция Белинского была более сдержанной: «У вас Гоголи как грибы родятся», но после прочтения критик проникся романом настолько, что пожелал увидеть Достоевского лично и сообщил ему, что тот сам не понимает, что создал. Роман впервые был опубликован в 1846 году в «Петербургском сборнике», изданном Некрасовым. На счету начинающего издателя на тот момент уже значились два знаменитых тома альманаха «Физиология Петербурга», он пользовался славой основоположника натуральной школы и вёл переговоры о покупке пушкинского журнала «Современник». Такой контекст обеспечил дебютному роману Достоевского повышенное внимание.
История любви Макара Девушкина и Вареньки Доброселовой покорила сердца даже состоявшихся писателей, увидевших в молодом писателе нового Гоголя, и читателей. Герои представляют собой Вертера и Лотту из романа «Страдания юного Вертера» Гёте, помещённых в нищую петербургскую жизнь. Отличие произведения Достоевского состоит в том, что переписку в его произведении ведут интеллектуальные герои.
История любви Макара Девушкина и Вареньки Доброселовой покорила сердца даже состоявшихся писателей, увидевших в молодом писателе нового Гоголя, и читателей сразу. Мелкие заботы маленьких чиновников показаны с таким гуманизмом, что неизбежно вызывают сочувствие и сострадание читателей. В повести «Двойник» талант писателя засверкал новыми гранями. Достоевский продолжил классическую традицию, воплотив тему двойничества, уже несколько веков существующую в мировой литературе.
Что скажете о пересказе?
- Другие работы автора
- Бедные люди - Федор Достоевский. Антология жизни и творчества
- «Бедные люди» краткое содержание по главам романа Достоевского
- Бедные люди | это... Что такое Бедные люди?
- Бедные люди
Мы знаем, куда вас сводить!
роман Федора Михайловича Достоевского, первое оригинальное печатное произведение русского писателя. первый роман Федора Достоевского, написанный за девять месяцев с 1844 по 1845 год. Читать бесплатно книгу Бедные люди (Достоевский Ф. М.) и другие произведения в разделе Каталог.
Информация
- Бедные люди - Фёдор Михайлович Достоевский - Google Книги
- Бедные люди - Poor Folk
- Г.М. Фридлендер. Комментарии: Ф.М. Достоевский. Бедные люди
- Аудиокниги
Мы знаем, куда вас сводить!
Такой, каким увидели его величайшие из мастеров "литературы ужасов" нашего мира. Писатели, хорошо знающие: Апокалипсис начинается не с трубного гласа, поднимающего мертвых, но со Страха, живущего в душе у каждого из нас. Это — 999 глазами непревзойденного Стивена Кинга.
Она решает уйти с ним, и последние несколько писем свидетельствуют о том, что она постепенно привыкает к своим новым деньгам. Она просит Девушкина найти для нее белье и начинает говорить о различных предметах роскоши, но в конце концов оставляет его одного, несмотря на то, что состояние его улучшается.
В последней переписке сюжета 29 сентября Девушкин умоляет Доброселову написать ему. Доброселова отвечает, что «все кончено» и не забывать ее. Последнее письмо от Девушкина, в котором он говорит, что любит ее и что он умрет, когда бросит ее, а теперь она будет плакать. Главные герои Макар Алексеевич Девушкин Макар Алексеевич Девушкин - главный герой «Бедных людей» - застенчивый, бедный и одинокий 47-летний писарь и переписчик.
Его сравнивали с другими служащими из «естественной школы», такими как Акакий Акакиевич из «Шинели». Пытаясь использовать литературу для понимания жизни, Девушкин не обсуждает эти темы по отдельности и ошибочно полагает, что письма Доброселовой отражают его жизнь, принимая рассказы как реалистические произведения. Он демонстрирует типичные сентиментальные качества; согласно Роберту Пейну , Достоевский «пишет на грани сентиментальности, но он - фигура вполне заслуживающая доверия и округлая». Имя Девушкина происходит от слова девушка, что означает девица или девушка, что, возможно, символизирует девственность и невинность, хотя Джозеф Франк заметил, что это несоответствующее описание.
Решение жить с бессовестным господином Быковым делает ее аутсайдером, что не характерно для сентиментальных романов ; в отличие от героини в романе Сэмюэля Ричардсона 1748 года Кларисса , она выбирает материалистический путь и теряет интерес к литературе. Ее имя происходит от слова «добро», что означает «хороший», что символизирует ее добросердечный характер. Мистер Быков Быков - старый, богатый, жестокий вдовец. В конце делает предложение Доброселовой.
Его имя происходит от слова «бык», что означает бык, символизирующее сексуальную силу и похоть. Творчество Достоевский как инженер Достоевский с детства интересовался литературой. Подписка его матери на Библиотеку чтения позволила семье приобщиться к ведущей современной русской и нерусской литературе. Готические сказки , такие как Энн Рэдклифф , были первым жанром, с которым Достоевский познакомился.
Другим формирующим влиянием стали произведения поэтов Александр Пушкин и Василий Жуковский , героические эпосы , обычно Гомер и рыцарские романы. Достоевский сначала посещал лучшую частную школу Москвы - школу-интернат им. Основанный чешским иммигрантом, переехавшим в Россию после наполеоновских войн , он уделял большое внимание литературе. Поскольку школе требовалось 800 рублей в год, его отцу приходилось подрабатывать и просить денег у своих аристократических родственников Куманиных.
Хотя Достоевский хорошо устроился, ему пришлось уехать после смерти матери 27 сентября 1837 года, что привело к финансовым проблемам для его семьи. Направлен в Военный инженерно-технический университет ; у него были проблемы с приспособлением к жизни там, но, тем не менее, 12 августа 1843 года он получил высшее образование в качестве военного инженера. После учебы он вел весьма либеральный образ жизни, посещал множество пьес и балетов композиторов Оле Булла и Ференца Листа и снимал дорогую квартиру в доме Прянишникова за 1200 рублей. Хотя он зарабатывал всего 5 000 рублей в год.
Эти события и его знакомство с казино стали причиной ухудшения его финансового положения. Его азартные игры и ставки на бильярд были огромной утечкой его средств из-за его частых проигрышей. Вследствие этого Достоевского часто заставляли просить денег у родственников, но он чувствовал себя неловко и решил написать роман, чтобы собрать деньги.
Это оказалось ее мечтой — не просто быть телевизионным персонажем, не просто ведущей, а попробовать себя в роли актрисы. Поэтому она с радостью согласилась. Мы четко понимали, что мы пишем про Ольгу Бузову как про телевизионный образ. А Ольга была готова сама над собой смеяться. Каждый найдет в нем что-то смешное и интересное. Тем, кто привык к криминальным историям, будет интересно следить за судьбой Макса. Для людей, которые привыкли смотреть за женскими переживаниями, тут полно отношений.
Начиная с истории Татьяны и Вени и заканчивая его странным треугольником с женой. Кому-то будет интересно переживать, оставит ли суррогатная мать ребенка у себя или отдаст его в другую семью. Я надеюсь, что зритель получит большое удовольствие. А тот, кто считает себя культурным и начитанным, пускай поразгадывает шарады, которые мы разбросали по сериалу. Там много литературных шуток. Жанна Кадникова Режиссер, сценарист — Что вы сняли для сериала в первую очередь? Мы на примере «Пацанов» поняли, что проще не ходить и не показывать какие-то бумажки и фотографии, а попробовать сделать самим, как нам будет интересно. Во время съемок «Реальных пацанов» мы выкроили свободный вечер и сняли пилот. У нее есть чувство юмора и ирония. Она читала сценарий и смеялась.
Ольга с легкостью над собой прикалывалась, не все актеры на такое готовы. Она очень профессиональная. Помню, был один тяжелый день, когда мы снимали очень большое количество материала. Сидели все в этой квартире, почти не вылезая. Все устали, а еще у нас текст сценария в процессе менялся.
Утром того же дня Некрасов везёт рукопись в дом Лопатина , где передаёт её Виссариону Белинскому со словами: «Новый Гоголь явился! Критик встретил такое заявление с недоверием, но уже вечером того же дня он просит Некрасова о скорейшей встрече с автором.
Встретившись на следующий день с Достоевским лично Белинский горячо приветствовал его и высоко оценил произведение [3]. Достоевский всю жизнь считал, что эта встреча стала для него поворотным моментом, писатель укрепился в вере в себя, в свой талант и возможности [4]. Это первая попытка у нас социального романа, и сделанная притом так, как делают обыкновенно художники, то есть не подозревая и сами, что у них выходит». Для этого издания автор немного сократил произведение и внёс некоторые стилистические правки. Мелкие стилистические правки вносились также в 1860 и 1865 годах при подготовке Достоевским первых двух собраний его сочинений.
Бедные люди
Петербургская критика не отреагировала на перевод Бальзака, но через какое-то время заговорила уже о Достоевском-писателе, авторе «Бедных людей» и «новом Гоголе». общие темы литературного натурализма. Читать онлайн книгу «Бедные люди» автора Федора Достоевского. Простая регистрация на сайте. Роман Ф. М. Достоевского «Бедные люди» отличается, по словам В. Г. Белинского, «глубоким пониманием и художественным, в полном смысле слова, воспроизведением.