Официальный паблик Санкт-Петербургского государственного университета Наши хэштеги: #АбитуриентамСПбГУ — информация о поступлении #Первокурсникам_СПбГУ@spb1724. В СПБГУ студентов перевели на дистанционный формат обучения. 25-27 апреля 2024 года Санкт-Петербургский государственный университет проводит II Санкт-Петербургский международный конгресс исследователей международных отношений. Проректор по безопасности СПбГУ Дмитрий Грязнов в свою очередь заявил, что в университете проводится внутренняя проверка.
В СПбГУ произошла вспышка кори: часть студентов перевели на «дистанционку»
Летом 2020 года одна из выпускниц Восточного факультета СПбГУ создала телеграм-бот Abusive Studies, который помогал студентам высказаться о нездоровой атмосфере на. Был разгромлен альтернативный профсоюз СПбГУ «Универсант» и уволен его лидер, доцент факультета журналистики Сергей Самолетов. Проректор по безопасности СПбГУ Дмитрий Грязнов в свою очередь заявил, что в университете проводится внутренняя проверка. В Санкт-Петербургском государственном университете разгорелся скандал после того, как общественники потребовали провести проверку и уволить доцента исторического факультета. Санкт-Петербургский государственный университет. Кафедра ихтиологии и гидробиологии спбгу приглашает 2 декабря 2022 Г. На XXIV ежегодный научный семинар «Чтения памяти К.М. Дерюгина».
Студентов СПбГУ частично перевели на дистанционку из-за кори
Главная Академия НовостиПреподаватели Академии Штиглица выступили на Молодежном дне Российского форума индустрии дизайна в СПбГУ. По указанным адресам находятся Институт истории СПбГУ, Институт философии, Медицинский колледж, Институт наук о Земле, а также несколько библиотек и другие структуры университета. Студентка 5 курса ОП "Востоковедение" (кафедра японоведения) Мария Петроченко стала одним из победителей секции "Востоковедение" XII Международных Студенческих Смольных. Летом 2020 года одна из выпускниц Восточного факультета СПбГУ создала телеграм-бот Abusive Studies, который помогал студентам высказаться о нездоровой атмосфере на. Такие опасения НТВ высказали сотрудники и студенты кафедры после совещания с деканом Биологического факультета.
Спбгу – последние новости
Оплата регистрационного взноса осуществляется посредством онлайн-перевода на сайте Санкт-Петербургского государственного университета при принятии заявки и включении доклада в программу конференции. Организационный взнос оплачивается за участие с индивидуальным докладом 1500 р. От оплаты организационного взноса освобождены руководители секций и члены Программного комитета конференции, участники круглых столов и зарегистрированные слушатели без доклада. Единый платежный сервис СПбГУ.
Формально речи о ликвидации кафедры не ведется, но педагоги узнали о том, что их профессорско-преподавательский состав в усеченном варианте планируют объединить с двумя другими отделениями биофака — прикладной экологии и геоботаники.
Причем публично никого в известность руководство СПбГУ не ставило. Таким образом, из-за оптимизации на изучение ихтиологии оставят всего одну ставку, а на чтение лекций и проведение практических занятий по гидробиологии выделят не больше трех. Притом что сейчас на кафедре работают 10 преподавателей. Не знают сотрудники, как именно будут проводить сокращения.
Дмитрий Лайус, доцент кафедры ихтиологии и гидробиологии Биологического факультета СПбГУ: «Принципы такие, которые не кажутся справедливыми.
Бекетов, вошедший в историю как создатель школы ботаников-географов и активнейший пропагандист дарвинизма в России. Физиологию растений преподавал А. Фаминцын — основоположник этой дисциплины в нашей стране и создатель первого учебника по ней. По инициативе Кесслера кафедра зоологии в 1871 г. Первая осталась за ним вплоть до его кончины в 1881 г. Кроме последнего, благодаря усилиям Кесслера в университет были приглашены крупнейшие ученые биологи: академик Ф.
Овсянников, возглавивший новую кафедру анатомии человека и физиологии животных; А. Ковалевский и И. Мечников, которые в качестве приват-доцентов читали лекции в 1866-1869 гг. Будущий нобелевский лауреат И. Мечников в 1867 г. Кесслер стал инициатором созыва первого съезда русских естествоиспытателей, который состоялся в конце декабря 1867 — начале января 1868 г. В дальнейшем подобные съезды стали регулярными и сыграли очень важную роль в развитии русского естествознания.
В 1867 г. После заграничного путешествия, где он первым из геологов наблюдал извержение Везувия и защиты докторской диссертации в 1873 г. Благодаря его усилиям был организован и получил развитие Геологический кабинет-музей Петербургского университета. С именем выпускника и профессора Петербургского университета — В. Докучаева связано и зарождение русского почвоведения. Значительный приток новых выдающихся научных сил после устава 1863 г. Философию преподавали протоиерей Ф.
Сидонский и М. А в 1880-82 гг. В области древней истории началась деятельность ученика М. Куторги — Ф. С середины 1860-ых гг. Создав своими трудами русскую эпиграфическую школу, Соколов заложил основы крупного научного направления в антиковедении. Другой ученик Куторги — В.
Васильевский в 1870 г. Этот ученый стал основоположником научного византиноведения в России. На кафедру отечественной истории в 1865 г. Бестужев-Рюмин, яркий представитель источниковедческого направления в изучении русской истории. Его диссертация, посвященная древнейшим русским летописям, определяла источники, этапы формирования текстов летописей и принципы работы с ними. Новая кафедра истории искусства оказалась замещена только в 1873 г. В пореформенное время на историко-филологическом факультете появилась блестящая плеяда филологов и литературоведов.
До 1880 г. Срезневского на кафедре славянской филологии. Здесь же в 1864 г. Ламанского, внесшего заметный вклад в развитие славянской истории, филологии и этнографии. Продолжателем изысканий Срезневского стал и академик И. Ягич, преподававший в 1880-85 гг. Крупными исследователями истории русской литературы и фольклора стали Л.
Майков и О. По инициативе Миллера возникло Общество вспомоществования студентам Петербургского университета, оказывающее материальную поддержку нуждающимся студентам и была открыта первая в России студенческая столовая. На кафедре всеобщей истории литературы в 1870 г. С его деятельностью был связан новый этап в истории литературоведения — переход к сравнительно-историческому методу изучения памятников литературы и фольклора. Его классические труды по общей теории литературы, по истории западноевропейских и русской литературы, исторической поэтике, мировому фольклору получили мировую известность и сделали Веселовского признанным главой крупной научной школы. Юридический факультет Петербургского университета во второй половине XIX века также выдвинул немало крупных ученых. В эти годы юристы активно занимались изучением истории России с точки зрения развития права, поэтому многие их труды лежали на стыке истории и собственно правоведения.
Также после реформ 1860-ых гг. Кафедру энциклопедии права в 1863 г. Редкин, пользовавшийся репутацией либерала и известностью в качестве не только ученого-юриста, но и общественного деятеля. Лекции по государственному праву с 1867 г. Градовский также приверженец либеральных взглядов и проповедник начал буржуазного конституционализма. На кафедре истории русского права с 1872 г. Сергеевич, представитель возникшей в Москве юридической школы Б.
Еще в ранних его работах возникновение древнерусской государственности трактовалось как договорное начало между князем и народным представительством вече. Вопросы уголовного права и его истории в России разрабатывал с 1864 г. В 1868 г. Профессором кафедры международного права с 1873 г. Кафедру политической экономии и статистики занимали Э. Вреден и Ю. Первым в 1868 г.
В своих работах Янсон широко использовал богатейшие собрания статистического кабинета университета, содержащего многочисленные издания русских и зарубежных статистических органов. На факультете восточных языков по новому уставу прибавилась кафедра истории Востока. Ее первым профессором стал В. Среди его разносторонних научных интересов первое место занимала история Средней Азии и кочевых народов. Он одним из первых ученых начал разрабатывать столь важную для отечественной истории тему как взаимоотношение Руси со степными народами. Кафедру армянской словесности занимал К. Патканов, а арабской словесности — В.
Первым преподавателем санскритского языка стал К. С 1870 г. В 1872 г. Розен — в недалеком будущем признаный глава отечественной арабистики и ориенталистики в целом в стенах Петербургского университета. Широким международным признанием успехов университетских востоковедов стал созыв третьего международного съезда востоковедов в Петербурге в 1876 г. Что касается студентов, то устав 1863 г. Плата за обучение оставалась прежней 50 рублей в год, но университет имел возможность давать отсрочки и освобождать полностью или частично от уплаты за слушание лекций.
Так в 1868 г. В 1870-ые гг. Многим студентам приходилось зарабатывать себе на хлеб, и они не могли регулярно посещать лекции. Для облегчения материального положения студенчества все более развивалась система государственных, общественных и частных стипендий. В течении 1863-1869 гг. Одним из наиболее крупных пожертвований стала сумма в 200. Поляковым для строительства общежития для студентов.
Оно было открыто в 1882 г. Количество учащихся в университете неуклонно возрастало: если в 1869 г. Одним из важнейших событий стала организация и открытие Высших Женских Курсов в Петербурге в 1878 г. Формально курсы были независимым от университета, первоначально даже частным учебным заведением, но фактически все преподавание на них осуществлялось университетской профессурой по университетским программам. Первые женщины появились в университетских аудиториях в качестве вольнослушательниц еще в 1859 г. Стасова, М. Трубникова, Е.
Конради, А. Философова и другие поборницы женского образования подала прошение в Петербургский университет об открытии курсов для женщин по предметам историко-филологических и естественных наук. При открытии туда поступило 468 постоянных слушательниц и 346 вольнослушательниц. Многие профессора и преподаватели читали лекции безвозмездно. Срок обучения, как и в университете, был установлен в 4 года, три отделения также копировали университетские факультеты. Руководство педагогической частью курсов принадлежало Педагогическому совету, который возглавил с 1882 г. Одновременно с открытием ВЖК было учреждено Общество доставления средств курсам, сделавшее очень много для укрепления и развития их материально-технической базы.
Членами общества кроме университетских профессоров были многие известные ученые, общественные деятели, литераторы Петербурга; к 1883 г. На средства, собранные по подписке буквально со всей России, общество сумело в 1884 г. Университетский устав 1884 г. Автономия университета фактически была ликвидирована. Университетский и факультетские советы в вопросах управления оказались настолько скованны, что не могли своей властью перенести лекции с одного часа на другой. Вся жизнь университета была подчинена мелочной опеке министра и попечителя учебного округа. Попечитель получал право созывать совет, правление и присутствовать на их заседаниях, назначать деканов, контролировать преподавание приват-доцентов.
Замещение вакантных кафедр происходило или по утверждении министром избранника университета, или по его собственному усмотрению. Соединение, разделение и открытие новых кафедр, ранее решавшиеся факультетом с утверждения совета, теперь также утверждались министром. В ведении факультетского собрания оставались текущие учебные и научные дела: издание сочинений, выдача студентам выпускных свидетельств, медалей и почетных отзывов, рассмотрение отчетов преподавателей, выбор тем для ежегодных студенческих работ, испытания на ученые степени и т. Зато избрание новых профессоров теперь стало происходить на факультете, а не в совете университета. Но в решении всех учебных дел факультеты должны были руководствоваться инструкциями и правилами, разработанными министерством. Многие дела передавались в университетский совет, функции которого оказались весьма ограниченными. Самостоятельное решение принадлежало совету лишь при утверждении ученых степеней, при определении общего числа медалей, присуждаемых студентам и т.
В итоге значительно укреплялась крайне бюрократизированная система, когда самые частные вопросы, например, оставление при университете того или иного кандидата или допущение к чтению лекций приват-доцента, в конечном счете окончательно решались министром народного просвещения. Серьезный удар был нанесен и по Высшим женским курсам, в мае 1886 г. Вследствие этого, курсы в скором времени оказались в крайне затруднительном материальном положении, грозящем им катастрофой. И только общественная поддержка, в первую очередь со стороны профессоров Петербургского университета, отказавшихся от платы за чтение лекций на курсах и титанические усилия Комитета Общества доставления средств ВЖК, под председательством А. Бекетова, спасли от закрытия первый русский женский университет. Осенью 1889 г. Во главе курсов вставал директор, назначаемый министром; учреждался особый институт инспектрис, которые должны были наблюдать за слушательницами и во внеучебное время; упразднялись естественноисторические кафедры; число слушательниц не должно было превышать 400 человек.
Но несмотря на все препоны курсы продолжали расти и развиваться, к 1903 г. За первые 25 лет существования ВЖК, Общество доставления им средств сумело построить 4 дома с прекрасно оборудованными аудиториями и лабораториями, библиотекой, астрономической обсерваторией, общежитием для студенток. Восстановить же автономное управление ВЖК смогли, также, как и сам университет, только в 1905 г. Краеугольным камнем нового устава стало кардинальное изменение экзаменационной системы. Переходные экзамены с курса на курс отменялись и заменялись обширным списком государственных экзаменов, которые надлежало сдавать все сразу по окончанию университета для получения диплома. Причем принимать эти экзамены должны были не профессора, читавшие соответствующие курсы, а особые испытательные комиссии по профилю каждого факультета, назначаемые попечителем учебного округа и министром. То есть, по сути дела, испытания для получения диплома оказывались оторванными от собственно университетского преподавания.
За факультетами оставалось право зачитывания студентам полугодий при условии прослушивания определенного количества лекций, участия в практических занятиях и прохождения проверочных испытаний. Успешно проучившись в университете 4 года и получив в том выпускное свидетельство, студент мог и не получить диплома, если не выдерживал государственных экзаменов или вообще не сдавал их. Например, в 1892 г. Кандидатская степень отменялась, выпускники успешно сдавшие государственные экзамены получали диплом I или II степени. А вот введение системы гонорара, когда студенты помимо суммы в пользу университета, вносили суммы из расчета 1 рубль за недельный час в среднем 50 рублей в год в пользу, тех преподавателей, чьи лекции или занятия посещали, себя не оправдало, хотя, она вроде бы и была направлена на улучшение материального положения профессуры. На практике она тормозила расширение преподавания, поскольку влекла за собою увеличение гонорара, противореча более чем скромным материальным возможностям большей части студентов. Должности штатных доцентов упразднялись, вместо них поощрялось развитие приват-доцентуры, причем последние получали право читать параллельные курсы, создавая тем самым научное соревнование на факультете.
Фактически, устав 1884 г. Факультеты стали также составлять несколько учебных планов для разных специальностей, которые студенты могли выбирать. Кроме того, студентам была предоставлена возможность прохождения курса по индивидуальным учебным планам и возможность слушать лекции на других факультетах. Университетский суд был ликвидирован и надзор за студентами поручался специальной инспекции, во главе с инспектором, назначаемым опять-таки министром. В отличии от системы преподавания и экзаменов структуру факультетов Петербургского университета устав затронул незначительно. На историко-филологическом факультете кафедры греческой и римской словесности были слиты в одну — классической филологии, введена новая кафедра географии и этнографии, которая, впрочем, скоро в 1887 г. На физико-математическом факультете количество кафедр было сокращено до 10 путем слияния кафедр физики и физической географии и кафедр минералогии и геологии.
На юридическом факультете устав 1884 г. На факультете восточных языков количество и состав кафедр остались прежними. Во второй половине 1880-ых — 1890-ых гг. На кафедре физики до 1901 г. Петрушевский, его приемником стал И. Боргман, автор более 100 работ в области электричества, главным образом, по электропроводимости газов. Крупной заслугой Боргмана стала постройка нового здания Физического института, который был первым учреждением подобного рода в России.
На средства, отпущенные министерством народного просвещения в 1899 г. В начале 1901-1902 учебного года состоялось его торжественное открытие. В новых просторных помещениях в течении 1904-05 уч. Вторым профессором физики был О. Хвольсон, занимавшийся разными вопросами теоретической и экспериментальной физики. Наиболее его замечательное исследование относится к вопросу диффузии света, который он разобрал, применив метод интегральных уравнений задолго до того, как теория этого метода была развита. В разные годы Хвольсон читал курсы механической теории тепла, оптики и теории потенциала.
Плодом его многолетней научно-педагогической деятельности явился многотомный курс физики, выдержавший несколько переизданий и переведенный на немецкий, французский и испанский языки. В области математики к 1890-ым гг. Сохоцкого и Г. Вороного, посвященные теории алгебраических чисел. В трудах последнего были заложены основы современной геометрической теории чисел. В 1894 г. Гюнтера, автора ряда исследований по общей теории дифференциальных уравнений и по математической физики.
Кафедру астрономии с начала 1880-ых гг. Глазенап, основоположник астрофизики в России. Широкую известность получили его исследования о двойных и переменных звездах. Благодаря усилиям Глазенапа при университете была организована астрономическая лаборатория и возникло Русское астрономическое общество, начавшее издание первого на русском языке научного астрономического журнала. Химические кафедры после ухода из университета Менделеева и Бутлерова заняли Д. Коновалов и Н. Меншуткин стал организатором создания и строительства новой химической лаборатории, которая была открыта в октябре 1894 г.
По своему техническому оснащению она считалась одной из лучших в Европе. В 1891 г. Тищенко и А. В начале 1890-ых гг. Шимкевич и В. Шевяков — яркие представители нового поколения ученых — молодые, энергичные, интересующиеся последним словом науки. Они образцово поставили педагогический процесс на своих кафедрах, ввели практикумы и воспитали многих учеников.
С 1891 по 1895 гг. В 1886-1897 гг. Лесгафта, который читал курс анатомии. Его лекции воспринимались как прокладывающие новые пути в науке о жизни человека и были популярны не только среди естественников, но и среди студентов других факультетов. После ухода Сеченова из университета заведующим физиологической лабораторией стал его ученик Н. Введенский, который продолжил разработку и развитие проблемы нервного торможения рефлексов. Наибольший ущерб устав 1884 г.
Было отменено деление историко-филологического факультета на три отделения: историческое, славяно-русское и классическое. Министерство, ссылаясь на недостаток учителей древних языков для гимназий, усиленно насаждало классицизм в историко-филологическом образовании. Древние языки, древняя история и мифология объявлялись основными предметами на протяжении всех 4 лет обучения. Примечательно, что даже сами антиковеды выступали против преувеличения роли древних языков в преподавании. Декан историко-филологического факультета И. Перестройка историко-филологического факультета имела следствием отлив студентов, так если в 1884 г. Угроза дезорганизации учебной работы историко-филологического факультета, уменьшение числа студентов, явное недовольство профессоров, принудили министерство в 1889 г.
В том же году были восстановлены обязательные полу курсовые экзамены на всех факультетах. Но даже в этих условиях на историко-филологическом факультете продолжали работать значительные научные силы и появлялись талантливые молодые преподаватели. С 1888 г. Платонова в области изучения русской истории. Его работы по истории Московского государства конца XVI — начала XVII века по-новому трактовали ряд ключевых проблем этого периода опричнина, экономический кризис, социальный характер восстания Болотникова, нижегородское ополчение и др. Немалым успехом пользовались и доходчивые и впечатляющие лекции Платонова, выдержавшие 10 переизданий. С 1890-ых гг.
В области истории древнего мира и классической филологии работали В. Ернштедт, И. Помяловский, В. Латышев, П. Никитин, Ф. Кафедру истории искусства занимал с 1887 по 1897 гг. Кондаков, имевший много учеников.
В самом конце XIX века началась педагогическая деятельность представителей нового поколения отечественных антиковедов — М. Ростовцева и С. Важным элементом в подготовке молодых преподавателей продолжали оставаться заграничные командировки. Например, Ростовцев на средства министерства народного просвещения в 1895-98 гг. В области преподавания филологических дисциплин А. Веселовскому удалось добиться открытия романо-германского отделения, вместо кафедры всеобщей истории литературы, представлявшей из себя на деле подсобную для русской литературы дисциплину. Отделение, преподавателями которого стали Ф.
Батюшков, Р. Ланге, Ф. Браун, сделало изучение западноевропейских языков и литератур самостоятельной специальностью. По инициативе же Веселовского в 1885 г. На кафедре русской литературы работали известные исследователи творчества Пушкина и других русских писателей — П. Морозов, И. Жданов, С.
На кафедре сравнительного языкознания с 1891 г. Булич, а в 1901 г. Бодуэн де Куртенэ, создавший научную школу исследователей-лингвистов, из которой вышло немало известных ученых. Кафедру философии занимал известный философ-неокантианец и логик, прекрасный лектор А. Введенский, здесь же начинали преподавание крупные в будущем философы И. Лапшин и Н. На юридическом факультете, наряду с маститыми профессорами появились молодые ученые.
С 1895 г. Туган-Барановский, один из видных представителей, так называемого легального марксизма. Лекции по курсу уголовного права читали И. Фойницкий и А. Жижиленко, а в 1897-98 гг. Кафедру энциклопедии и философии права занимал Л. Петражицкий, стремившийся внести в правоведение психологический анализ.
На кафедре статистики началась деятельность И. Кауфмана, крупнейшего специалиста по вопросам денежного обращения России и иностранных государств, знатока финансов и банковского дела. Юридический факультет был самым большим по количеству студентов. Поэтому неудивительно, что среди его выпускников и студентов того времени можно найти немало известных деятелей отечественной культуры. Здесь учились художники и искусствоведы А. Бенуа, Н. Рерих, В.
Поленов, И. Билибин, М.
Полное новаторство Первое, что отмечают все собеседники: с приходом Кропачева началось разрушение университетских традиций, прежде всего в сфере автономии факультетов. Второе: ректор ведет политику «оптимизации» и максимальной экономии на преподавателях. Отсюда чрезмерная бюрократизация: любое начинание, любое самое незначительное мероприятие теперь нуждается в огромном количестве согласований». Другой эффективный механизм контроля сотрудников — оплата труда. Очень маленькие, чуть выше МРОТ, зарплаты плюс ежемесячные премии, составляющие основную часть оклада.
Например, зарплата, о словам собеседника «Ридуса», может составлять 7 тысяч рублей, а премия — 30 тысяч. Премия каждый месяц утверждается заново: выдать ее или не выдать — зависит от воли начальства. Был случай массового увольнения преподавателей, которых затем пригласили вести все те же лекции и семинары сдельно — то есть сильно на них сэкономили. Все это создает атмосферу нервозности, даже запуганности: никто не уверен в своем будущем. Какая уж тут плодотворная научная работа! Увольнения «неудобных» и «несогласных», вместе с тем, что многие недовольные уходят сами, привели к текучке кадров и нехватке специалистов. Например, печально известный Соколов был на истфаке единственным франкофоном — преподавателем, свободно говорящим и пишущим по-французски.
Теперь он за решеткой — и людей, способных свободно общаться с франкоязычными коллегами, у нас не осталось, — рассказывает собеседник «Ридуса». Бывают ситуации и хуже: не так давно вынужден был уйти на пенсию Алексей Егоров , ведущий в России исследователь Древнего Рима — и теперь специалистов по Риму на кафедре античности просто нет. А странных и даже возмутительных распоряжений хватает. Тотальная оптимизация Одной из первых «структурных» реформ новой университетской власти стало упразднение в СПбГУ вечернего и заочного отделений, а также второго высшего образования. Так люди, работающие полный рабочий день, и жители других городов потеряли доступ к уникальным университетским учебным программам. Свое решение ректор объяснял тем, что, мол, эти формы обучения — наследие прошлого, что «мы готовим элиту, а элиту на вечернем отделении не выучишь». Но, возможно, основной мотив был проще и приземленнее: экономия.
Особенно удачно такая идея смотрится в контексте того, что в некоторых международных рейтингах вузов большую роль играет отношение количества преподавателей к количеству студентов. В общем, мы теперь будем меньше работать за те же деньги, не правда ли, чудесная перспектива? Следом за вечерним и заочным отделениями отправился институт соискательства: упрощенный путь защиты диссертации, нечто вроде заочной аспирантуры. Их Кропачев начал сливать: например, геологический и географический факультет превратились в единый Институт наук о Земле. Слияния сопровождались сокращением преподавательского состава. Угроза нависла и над истфаком: его ректор решил слить с философским факультетом. Декан Даудов поддержал это решение, ученые советы обоих факультетов послушно проголосовали «за» — но тут неожиданно возмутились студенты.
Как и кто в СПбГУ решает судьбу политически активных студентов и преподавателей
Но в реальных условиях России того времени, когда значительные слои общества принимали в ней участие, а студенчество, начиная со второй половины XIX века было одной из наиболее активных общественных сил, иначе быть не могло. И именно их выступления, так же, как и куда менее радикальные протесты профессоров, позволили вырвать у правительства эфемерную автономию. Соединяющим универсанта того времени и универсанта XXI века остается, пожалуй, только блистательный пейзаж, обрамляющий этот участок василеостровской суши: величественная Нева с дворцами по обоим берегам, монументальное здание Коллегий с университетским двором. Только во дворе, огражденном деревянным забором, вместо нынешних зданий теснились конюшни, поленницы дров, деревянные домики служителей. До реконструкции здания Коллегий в 1834—1838 гг. Педагогический институт и университет занимали лишь часть его: четыре коллегии со стороны Невы и еще несколько помещений.
В остальной части здания размещался архив Сената, квартиры сенатских чиновников, архивы Адмиралтейств-коллегии и Синод. Университетские ворота со стороны Невы запирались на ночь для ограждения спящих студентов от «лихих людей», а мостовую перед воротами скупо освещал единственный фонарь, за который Правление университета аккуратно выплачивало деньги Городской думе. Внутренние помещения и галерея второго этажа тогда еще открытая освещались свечами. Один из служителей — отставной солдат — должен был, по инструкции, постоянно дежурить, обходя здание, для «бережения от огня». Слава богу, серьезных пожаров в университете не было.
Каким же был облик петербургского студента и его образ жизни 150—200 лет назад? Статус студента первой половины XIX века был переходным. Право скорее воображаемое или отложенное до окончания университета на «благородство» подкреплялось фактом соотнесения университетских ученых степеней — студента, кандидата, магистра — с классными чинами. Между прочим, «студент» «действительный студент» по законодательству первой половины XIX века — первая ученая степень, она присваивалась оканчивающим курс, но назывались так и все учащиеся. Окончивший университет кандидатом с написанием научной работы и ее публичной защитой мог рассчитывать вступить в службу с чином XII и даже X класса, дающим личное дворянство.
Образ «благородства» поддерживался вежливым обращением со студентами, большинство из которых были выходцами из духовного звания, неупотреблением телесных наказаний зато по указу 1811 г. И все-таки мыслимые блага ожидали студента не в настоящем, а в будущем, зато исключение из университета делало его маргиналом в российском обществе: ни вернуться в духовное звание, ни дотянуться до «благородного сословия» он не мог. Сказанное относится к большинству студентов Петербургского университета 1800-1830-х гг. Перелом в соотношении: казеннокоштные — своекоштные наступил лишь в следующее десятилетие. В это же время в аудиториях появляются студенты из дворян.
Много ли было в университете студентов? В Педагогический институт было проведено четыре набора казеннокоштных студентов, примерно по 100 человек каждый, но первый 1804 и второй 1806 г. Последний набор студентов Педагогического института 1816 г. Что касается своекоштных студентов, то в 1819 г. С 1819 по 1837 г.
Численность студентов стремительно возрастает в 1830-е гг. В 1835 г. Этот рост продолжался до 1848 г. За первые три года реформ Александра II численность студентов снова приблизилась к 600. Уникальность положения Петербургского университета состояла в том, что в течение длительного времени он был самым многонациональным по составу студентов.
Доля юношей с русскими фамилиями, вероятно, не составляла и половины студентов. Много было немцев: как «коренных», петербургских, так и выходцев из остзейских губерний. Благодаря учреждению специальных стипендий, здесь учились небольшие группы «иностранцев»: сербов и уроженцев Дунайских княжеств, состоявших под протекторатом Империи. Только в Петербургском университете существовала кафедра молдаво-валахского языка. С 1810-х гг.
Однако самым многочисленным из национальных сообществ в университете было польское. Не боясь ошибиться, можно утверждать, что каждый третий студент 1830-60-х гг. Причина состояла в том, что после восстания 1830-1831 гг. Виленский и Варшавский университеты были закрыты, а проводимая Николаем I политика русификации в том и заключалась, чтобы «оторвать» польское юношество от национальных корней. При этом диплом европейского университета не давал права поляку вступить в российскую службу, ему приходилось выбирать между российскими университетами.
Университет и военно-учебные заведения играли, и довольно успешно, роль механизма русификации. Прагматическая цель отправления поляков на учебу в Петербург состояла в том, что здесь были открыты две кафедры польского законоведения, ориентированные на подготовку юристов-практиков. В конце 1850-х гг. За польскими стипендиатами устанавливался более строгий надзор: выезжая домой на каникулы, они обязаны были получать специальное разрешение, а возвращаясь — привозить свидетельство о поведении от местных властей. В случае прекращения стипендии и отсутствия других материальных источников, польским студентам трудно было рассчитывать удержаться в университете.
Судьба таких студентов часто заканчивалась трагически. Это произошло, например, с Осипом Петрицей, который лишился стипендии и был исключен за неуплату. Следствие выяснило, что этот студент, проучившись год на стипендию Виленского учебного округа, был исключен из числа стипендиатов из-за недостатка вакансий. Оставшись без средств, он обратился за помощью к дяде, но не встретил поддержки. По заключению следствия, «находясь в совершенной нужде, Петрица лишил себя жизни».
При Николае I министерство просвещения вырабатывает детализированную систему норм и запретов для студентов. В создании подробного свода предписаний не было ничего удивительного, так как в то время студент, будь ему 16 лет, как самому юному воспитаннику Петербургского университета по ведомости студентов за 1849 г. В инструкции инспектору студентов говорилось, что молодые люди, учащиеся в университете, находятся в тех летах, когда «воображение, страсти и физические силы достигают высшего периода развития», отчего происходят необдуманные поступки». Правила поведения, составленные на латинском языке, выдавались всем студентам в момент торжественной церемонии зачисления в университет. Принимая их, молодые люди обещали строго им следовать, в знак чего вместо присяги подавали ректору правую руку.
Однако, как с иронией замечали сами студенты, эти правила не многим были понятны из-за слабого знания латыни. Правительство упорно отстаивало воспитательный характер университета, желая видеть в нем учебное заведение, в котором преподавание находилось бы под бдительным надзором начальства, а молодежь воспитывалась бы в духе религиозного смирения и преданности престолу. Повседневные отношения студента с преподавателями и администрацией, определенные уставом 1835 г. Если учившиеся за собственный счет могли по желанию покинуть стены университета, казенные стипендиаты не могли и этого, ибо в случае оставления университета казеннокоштному студенту полагалось возвратить сумму, потраченную на обучение. Основанием для исключения могла быть болезнь или неспособность к учению.
Однако и неспособность нуждалась в подтверждении, поэтому обычной практикой было оставление неуспевающих на том же курсе на второй год. По окончании 3-х или 4-х-летнего курса обучения зависимость выпускников устанавливалась еще на 6 лет, в течение которых они должны были служить учителями гимназий, уездных или начальных училищ, смотря по способностям. Неотъемлемой стороной студенческого быта дореформенного университета был каждодневный и весьма изощренный надзор инспекции. Надзор этот состоял из части «нравственной, учебной, полицейской», а в отношении казеннокоштных студентов еще и хозяйственной. Для наблюдения за нравственностью студентов, инспектор, согласно инструкции, обязан был знать характер и способности каждого из них, особенно пристально наблюдая за теми, кто уже замечен с дурной стороны.
Особым предметом забот инспектора было получение сведений о своекоштных студентах: о том, где и с кем они живут, какие имеют «способы к существованию», чем занимаются вне лекций. Как правило, на студентов, живущих у родителей и ближайших родственников, инспекция обращала меньше внимания, чем на студентов, вынужденных снимать жилье. Для наблюдения за ними, инспектор и его помощники имели право посещать квартиры своекоштных студентов, что и делалось «в разные часы и всегда неожиданно». Например, только за декабрь 1849 г. Распространенным поводом для конфликтов с инспекцией была форменная одежда, «непорядок» в которой мог грозить нарушителю выговором или даже карцером.
В «Правилах для студентов С. Сверх того, во всех публичных собраниях, на гуляниях и на улице полагалось ходить при шпаге и быть застегнутыми на все пуговицы и крючки воротника. Пестрые брюки и галстуки при форменной одежде носить запрещалось. Студенты были обязаны при встречах отдавать честь членам царской фамилии и генералам «особым образом»: становясь во фронт и сбросив с плеч шинель, как это требовалось от офицеров. Этот ритуал комично выглядел со стороны, поскольку руки у студента, в отличие от офицера, были часто заняты.
Оже де Ранкур рассказывает в своих мемуарах, как его товарищ, возвращаясь с лекций со стопкой книг и тетрадей под мышкой, встретил генерала и, согласно предписанию начальства, поспешил сбросить шинель. При этом «книги рассыпались, а с ними вместе и шинель упала на тротуар, рассмеялся генерал, рассмеялся и студент». А вот студентам Маркову и Сологорскому было не до смеха, когда попечитель округа вызвал их к себе для выяснения, «не кроется ли в молодых людях дух вольнодумства, дерзости или непокорности к властям». Поводом для допроса была встреча Маркова и Сологорского на улице с Николаем I, при которой студенты от растерянности не отдали государю чести. Иерархия наказаний, практиковавшихся в российских университетах, восходит к традициям университетов Средневековья.
Почему-то эта часть особенно детализировалась в уставах Дерптского и Виленского университетов 1803 г. Среди видов наказаний практиковались как мягкие: выговор ректора, ограничение свободы передвижения это важно было для казенных студентов, живших на территории университета , так и суровые: карцер и исключение из университета. Самым серьезным наказанием было не просто исключение исключенный обычным порядком имел шанс вновь поступить в тот же или другой университет , а исключение без права поступать в какой бы то ни было российский или заграничный университет. Министерство народного просвещения уведомляло о таких «негодяях» европейские университеты, воплощая принцип «единого университетского пространства». Исключенному не разрешалось оставаться в университетском городе, кроме тех случаев, когда он проживал в нем вместе с родителями.
Но родителям с этого момента предписывалось иметь за своими сыновьями «неотступное наблюдение». В уставах средневековых университетов эта форма наказания называлась consilium abeundi, или «совет удалиться». Правда, известны лишь единичные случаи применения этой нормы в столичном университете за всю первую половину века. До начала 1830-х гг. Позже главным мотивом исключения становится «политическая неблагонадежность».
Архивные документы свидетельствуют о том, что случаи «политической неблагонадежности» студентов доводились до сведения Николая I, многие из подобных дел хранят его резолюции. В ведомостях о студентах Петербургского университета 1840-1850-х гг. Они мало менялись с годами: несоблюдение формы, неисполнение приказаний, ссоры между студентами, «нескромные поступки», такие как посещение немецкого клуба на Васильевском острове, куда вход студентам был запрещен, пьянство. Кроме того, наказывались неявка на лекции без уважительной причины, грубые ответы профессорам во время лекций, несоблюдение приличия в кабинетах для занятий. В качестве особо тяжкого проступка в ведомости отмечены «дерзкие объяснения» студента историко-филологического факультета П.
Годзянского в Правлении университета, за что виновному было определено 7-дневное заключение в карцер. Другой студент был наказан за ослушание и дерзкий ответ помощнику инспектора; третий — за курение папирос в кабинете для занятий. Двухдневным карцером закончилась для воспитанника историко-филологического факультета Н. Осипова карточная игра. Что касается проживания студентов, то до начала 1820-х гг.
Расселение же своекоштных студентов, которые стали стремительно прибывать во второй половине 1820-х — начале 1830-х гг. Выбор квартиры определялся ее дешевизной, а дешевое жилье можно было найти в любом конце города, кроме центральной части. Некоторые студенты селились у родственников. Так или иначе, в Петербурге не сложилось подобия «Латинского квартала», как в Париже или малых университетских городах Германии. Живя по 10-12 человек в комнате, казеннокоштные студенты часто болели.
Особенно плачевной была ситуация в первые годы существования Педагогического института, когда из-за большого набора студентов одновременно учились студенты старшего и младшего выпусков, почти 200 человек в университетских покоях создалась перенаселенность. Сырые и душные комнаты, отсутствие физической активности, усиленный режим занятий, все это объясняет небывалое количество болезней и даже смертей среди студентов Педагогического института. Только за 1804—1809 гг. Массовыми болезнями были чесотка и головная боль от топки печей, от занятий в душном помещении. Причинами смерти становились чахотка или брюшной тиф.
Обычный недельный рапорт профессора, назначенного смотрителем студентов: «… Все благополучно, только студент Левицкий занемог и отправлен в Обуховскую градскую больницу, а студент Новицкий сегодня в 6 часу пополудни скончался в доме института». Однако условия в градской больнице были плохими: слишком мало Институт мог перечислять городу денег за лечение студентов, и они не раз просили Конференцию профессоров забрать их, чтобы умереть «в своих покоях». Эта удручающая картина не была чем-то уникальным: в то время, когда в Институте скученно жили и учились казенные студенты, их быт в основных чертах повторял обстановку кадетских корпусов и других закрытых учебных заведений, с той только разницей, что студенты были взрослее — от 18 до 23 лет. Поскольку смерть студента, как и его жизнь, является неотъемлемой страницей социальной истории университета, стоит обратить внимание на то, что ритуал похорон студента уже в начале XIX века отсылает не к военным, а к нарождающимся академическим традициям. На следующий день, 12 апреля, он был погребен на Смоленском кладбище.
Похороны Потакинского были скромными, но после отпевания была устроена гражданская панихида, которая подчеркивала «ученый статус» покойного. Рапорт гласит: «Провожали тело его все студенты вместе с некоторыми профессорами, над гробом говорены были студентами Язвицким, Сфериным и Александровским на российском и греческом языках речи». Труд и досуг, болезнь и смерть, траур и праздник — эти структуры повседневности постепенно приобретали для университетского человека специфическое обличье и значение. Для студенческого быта очень важны по крайней мере, по воспоминаниям студентов всех времен формы проведения досуга, то есть времени, свободного от занятий. При избытке развлечений, существующих сегодня, трудно представить, в чем студенты лет 150 назад находили свои развлечения.
Главная радость для казеннокоштного студента того времени а их было большинство — выйти за территорию университета. Сами увольнения в город по особому «билету» были возможны только в субботние и воскресные дни при условии хорошего поведения. Разумеется, это правило нарушалось на каждом шагу: журналы инспекторов пестрят описаниями самовольных отлучек. Некоторые описания весьма красноречивы. Так, в 1806 г.
Петербургский полицмейстер Ф. Эртель распорядился выслать его из города, но по выяснении, что задержанный — студент и пользуется правом неподсудности обычной полиции, он был отдан в руки университетскому начальству. Соловьев, как говорит тот же источник, «от содержания его чрез целую неделю в уединенном покое на хлебе и воде хотя с начала на несколько времени и исправился было, но после опять настолько ослабел, что редкий стал проходить день, в который бы он не напивался до безобразия». Поскольку для науки от такого студента проку не было, Конференция профессоров, истощив все усилия, обратилась к попечителю с предложением удалить пьяницу, определив его в военную службу, что и было сделано. Места обычных студенческих «загулов» за оградой университета были более или менее постоянны.
Это были самые дешевые трактиры, где студентов кормили и поили в долг. Таких заведений было достаточно в Загибенном переулке. Название переулка исчезло в 1860-х гг. Студенты 1830-х гг. Популярными ресторациями Васильевского острова были кухмистерская «Лондон» и заведение Гейде, оба на 7-й линии, ресторан Тиханова на набережной напротив Николаевского моста.
В этих «точках» студентам наливали в долг. По положению, можно было довести долг до 10 руб. Много ли это? По таксе, это примерно десять «скверных обедов у Гейде», с пивом, но без вина. Вход в ресторации был платным, даже если студенты ничего не собирались заказывать, но в Загибенном переулке эти суммы были символическими.
Своекоштные студенты из дворян могли себе позволить отобедать в приличных ресторанах в центре города, они ходили в театр, играли на Бирже, расположенной рядом с университетом. Конфликты студентов с окрестными жителями были тоже частью повседневности. На Васильевском острове много лет шла «маленькая война» студентов с местными немцами-мастеровыми. Мемуарист сообщает, как об обычном, повторяющемся событии, о том, что студенты ходили на 27-ю линию «кататься с ледовых гор одного из Шустерклубов», при этом «били немцев, сидя на их спинах, спускались с гор» и вообще производили на Васильевском острове всевозможные «шалости». Эти «забавы» повторяли модель «разгульного поведения» немецких буршей, державших в страхе маленькие города Германии.
Вечером студенты отправлялись на Невский проспект «показать себя». В целом, их проделки того времени были мелким хулиганством, до уголовщины не доходило: студенты «то, идя пьяною ватагою по Николаевскому мосту, сбивали и бросали в Неву с прохожих шапки, то перевешивали вывески магазинов, то залезали в колодцы и пугали подъезжающих лошадей, неожиданно вскакивая и осаждая их за узду назад, то выходили на балконы плясать в костюме Адама, то забирались на чужие свадьбы, пользуясь тем, что на свадьбах обыкновенно гости со стороны жениха не знакомы с гостями со стороны невесты». Из немецких университетов в Дерптский, оттуда — в Петербургский вместе с переходящими студентами переносились обычаи студенческих дуэлей, пирушек, собратств. Это рождало поразительную картину, когда «корпоративные практики» существовали, и отдельные национальные «корпорации»-землячества немцев, поляков, русских в стенах университетов действовали, но студенческой корпорации как общности всех студентов университета — еще не было. Влиятельных корпораций в Петербургском университете в пору их расцвета было три: сначала образовалась из остзейских немцев корпорация Baltika, в пику ей из «продвинутых» русских студентов сложилась корпорация Ruthenia, потом образовалось сообщество студентов-поляков — Ogul общество.
Корпорации имели своих лидеров, свои символы, свои цвета. Они, помимо инспекции и университетского суда, регулировали повседневную жизнь и даже нравственность своих членов. Студент, совершивший недостойный поступок, подлежал суду чести Ehregericht. Если проступок признавался извинительным, студент подвергался временному исключению из среды корпорантов: то есть он оставался в университете, но товарищи не имели права кланяться и говорить с ним в продолжение определенного времени, пока все случившееся не предавалось забвению. За более серьезные проступки против нравственности виновный подвергался вечной изоляции, то есть до окончания курса никто из членов корпорации с ним не общался.
Наиболее пунктуальны в соблюдении обычаев были представители немецкой Балтики, члены русской корпорации лишь подражали им. Жизнь корпоранта была весьма насыщенной, даже если он не посещал лекций, а это, увы! Белов, будущий этнограф и беллетрист, едва поступив в университет в 1836 г. С утра он приходил в шинельную, служившую в то же время и курильней. Здесь составлялись компании для кутежей, шли толки о добывании денег; студенты узнавали о литературных и других новостях.
Затем начинались длительные уроки фехтования. Вечером корпорант непременно участвовал в кнейпах маленьких вечеринках корпорации, с трубками и вином , а изредка — в коммершах больших праздниках и шествиях, в которых непременно участвовала вся корпорация. На этих празднествах обязательно устраивалось пение немецких студенческих песен Burschenlieder вперемешку с русскими студенческими песнями, сочиненными Н. Вот образчик корпоративного фольклора: Проведемте, друзья, эту ночь веселей, И пусть наша семья соберется тесней. Налей, налей бокалы полней!
И пусть наша семья соберется тесней! Старшие корпоранты назывались буршами. Причем, бурши были простые и так называемые кор-бурши, которые по решению конвента сходки имели право носить фуражки цветов корпорации. Это были, конечно, не форменные студенческие фуражки, а маленькие шапочки без козырька, которые можно было надеть только в дружеском собрании. Но если в провинциальном Дерпте полиция сквозь пальцы смотрела на студенческие пирушки и забавы, то в Петербургском университете, где строго следили за тем, чтобы панталоны были установленной ширины, а «погончики», введенные для казенных студентов, с установленной выпушкой, за «цветную шапочку» или увлечение кнейпами можно было легко угодить в карцер.
Расцвет корпоративной активности в противоположность академическим занятиям в 1830-40-е гг. Численность и организованность студенчества постепенно превращали его в особое субобщество внутри города, а администрация университета этого вроде бы не замечала. С другой стороны, в то время стремление к научным занятиям часто не находило удовлетворения из-за остававшегося до середины XIX века низкого уровня преподавания. Белов, — но нас трудно винить за наше равнодушие к учению потому, что в наше время мы не слышали живого слова с кафедр различных факультетов». Привнесенные остзейскими студентами традиции немецких корпораций выразились в увлечении дуэлями как средством выяснения отношений.
До этого времени ссора между студентами оканчивалась простой русской дракой. Если студент оскорблял своего товарища словом или поступком, то он должен был драться с ним на дуэли. Для исполнения этого корпоративного ритуала студенты брали уроки фехтования. А непосредственно перед дуэлью готовилось оружие. Шпага была элементом форменной одежды студента, но для поединка клинки специально затачивались у оружейного мастера, так что риск получить рану был нешуточным.
Однако как-то обходилось без несчастных случаев, по крайней мере, о дуэлях, которые бы завершились серьезной раной или смертью спорщиков, университетские документы умалчивают. Это вполне соответствует общероссийской дуэльной статистике, когда «поединок чести» заканчивался в девяти случаях из десяти обменом выстрелами в воздух или примирением. Дуэлей, доведенных до кровавой развязки, было мало. По правилам, студенты дрались до первой царапины, что воспринималось как лучший повод к примирению, в знак чего противники должны были обняться и вместе отправиться на пирушку. Мода на дуэли продержалась столько времени, сколько были популярны сами корпорации — около полутора десятилетий, и кончилась в конце 1840-х гг.
Законодательство тех лет, как известно, предусматривало жесткое наказание за участие в дуэлях, и распространялось не только на военных, но и на гражданских чиновников. Но для студентов тех лет дуэли были частью корпоративных традиций, хотя нередко не имели серьезного повода, почти никогда не совершались из-за женщин студенты и женщины — это особая тема. Участие же в университетских дуэльных историях обходилось слишком дорого. Вердеревский и Д. Бибиков с товарищами ужинали в ресторации Дюсо, где между молодыми людьми произошел «пустяковый спор».
Разгоряченные вином юноши договорились о дуэли. В тот же вечер об этом было доложено попечителю округа вывод: среди ужинающих был осведомитель! Будучи вызваны к начальству, молодые люди уверяли, что уже помирились. После чего Бибиков был отослан к матери, а Вердеревский, замеченный и прежде в «неблагонадежном поведении», оставлен под арестом на 3 дня. Как ни удивительно, непримиримые студенты вновь условились драться, и снова информация об этом просочилась «наверх».
На этот раз судьба обоих решалась уже самим министром народного просвещения с одобрения императора. Бибикова все же решено было оставить в университете «из уважения к долговременной службе его отца», Киевского военного губернатора. А Вердеревский был исключен из университета и выслан на Кавказ рядовым, с выслугой не прежде трех месяцев. Прочие студенты, участвовавшие в пирушке, за неуведомление университетского начальства о дуэли были арестованы на неделю. Условия заключения в карцере или «комнате уединения» были, впрочем, весьма мягкими, да и служители, охранявшие «узника», ему потворствовали, понимая, что он не солдат и не колодник, а лишь молодой повеса.
Сторож, посещавший заключенного, приносил то миску щей, то стакан горячего сбитня. Правда, не было никаких развлечений. Давать, например, перья и бумагу строго запрещалось, студент мог довольствоваться только чтением Библии. Поэтому заключенные в карцер, в основном, развлекались, создавая рисунки и целые композиции на его стенах. Однако мемуаристы, бравирующие опытом заключения в карцере, утверждают, что по вечерам наступала полная свобода: подкупив сторожа, к ним приходили товарищи, «у кого в кармане был ликер, у кого паштет, у кого рябчики, у кого под шинелью бутылка клико… начинался пир до позднего вечера».
Таким образом, даже в суровое николаевское время торжествовала истина: университет — не казарма и не тюрьма. В период расцвета студенческих корпораций, по свидетельствам мемуаристов, в них участвовало не более пятой части студентов. После упадка этих иерархизированных конспиративных объединений, где преобладали игровые формы общения, их место среди форм студенческой самоорганизации заняли землячества, объединявшие студентов по территориальному или национальному признаку. Землячества, складывающиеся уже в 1840—50-х гг. В 1860-е гг.
И тогда в старой студенческой песне появятся новые слова: Выпьем первый бокал И поднимем второй — За девиз наш «Вперед»! Однако метаморфоза, превратившая студента-буяна в студента-политика, участника сходок, уличных шествий и кружков политического самообразования, цели которых далеко выходили за рамки академических проблем, является темой отдельного рассказа, который будет представлен в недалеком будущем. Казакова, аспирантка исторического факультета ПетрГУ. Там, где сейчас занимаются философы и историки, был когда-то гостиный двор. В Главном здании заседал Сенат и работали коллегии.
Какое прошлое скрыто за привычным видом университетских корпусов? В 1724 г. В списке студентов тогда числилось всего 38 человек. С 1760 г. В XIX веке Университету передают великолепное здание петровских коллегий, которое и стало его главным символом.
Главное здание Петербургского университета строилось в 1722-1742 гг. Петр I планировал сделать Васильевский остров центром города. Именно поэтому недалеко от Стрелки построили здание для важнейших учреждений государственного управления. При Петре I был заложен только фундамент. В 1742 г.
В административном здании располагались: Сенат высший распорядительный, исполнительный и судебный орган ; Синод высший орган управления русской православной церкви и коллегии созданные Петром I прообразы современных министерств. Вначале предполагалось двенадцать коллегий, потом их число сократилось до десяти. Среди них были коллегии иностранных дел, военная, адмиралтейская, юстиц-коллегия, коммерц-коллегия и камер-коллегия. И сейчас можно без труда различить деление здания на двенадцать однотипных частей. Первоначально у каждого из корпусов была отдельная крыша и свой вход с крыльцом на восточной стороне.
На первом этаже устроили открытую галерею. Со стороны западного фасада, выходящего ныне во двор Университета, корпуса были объединены двухэтажной открытой галереей. Каждый из них имел выступ с восточной стороны, где на уровне второго и третьего этажей размещались двусветные залы с балконами, обнесенные железной кованой решеткой. В центре фронтона корпусов располагались эмблемы коллегий с лепными украшениями и скульптурами. Наружные стены окрасили в красно-коричневый цвет, на котором рельефно выделялись белые пилястры, антаблемент, наличники окон и другие архитектурные детали фасада.
Это знаменитый Петровский зал. Именно здесь с 1732 по 1763 гг. За большим сосновым столом с красным покрывалом, обшитым золотым позументом, вели когда-то жаркие дебаты выдающиеся государственные деятели: Дмитрий Голицын, Петр Шувалов, Павел Ягужинский и многие другие.
Таковы выводы комиссии вуза. Комиссия признала действия 10 молодых людей не совместимыми со статусом студента Санкт-Петербургского государственного университета. Теперь им грозит отчисление.
В нем говорится, что сотрудник СПбГУ во время занятий и в переписке со студентами и студентками «позволяет себе отпускать грязные шутки, оскорбляющие лиц женского пола и имеющие ярко выраженный сексуальный подтекст». В обращении есть и примеры таких высказываний. Как утверждают авторы обращения, преподаватель «призывает девушек отправлять ему не учебную работу, a home video порнографического характера с танцами и красивыми движениями, поскольку «мальчиков надо привлекать». Инициаторы письма рассказывают и о других ситуациях: «В переписке с одной из своих студенток он пишет: «вечером буду иметь «прям впритык» и на кушетке!
Область научных интересов: история русской философии, философия культуры, проявления модернизма в русской философии культуры на рубеже веков, идеология модернизма как мирового культурного явления, современная западноевропейская философия и др. Регулярно повышает квалификацию при Санкт-Петербургском государственном университете. Окончила курсы «Применение компьютерной техники в научной и преподавательской работе, технологии и ресурсы «Интернет», «Философия науки», с получением соответствующих сертификатов государственного образца. Опубликованы 52 научные и научно-методические работы. Станиславова Ирина Леонидовна Доцент, к.
Почему МКН СПбГУ?
Санкт-Петербургский Институт истории РАН и Институт истории СПбГУ приглашают Вас принять участие в очередном заседании Древнерусского семинара, которое состоится 28. Солидный юбилей: Санкт-Петербургский государственный университет отмечает 300-летие. В культурной столице 2024-й объявили годом Санкт‑Петербургского государственного. С 2009 года кафедра работает в составе факультета Политологии СПбГУ.
Факультеты СПбГУ
Десять студентов исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета (СПбГУ) могут отчислить из вуза за "неподобающее отношение к гибели. В Санкт-Петербургском государственном университете студентов нескольких корпусов отправили на длительный дистант. Группе студентов исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета (СПбГУ) грозит отчисление. 14-15 февраля 2022 г. в Санкт-Петербургском государственном университете Кафедра иностранных языков и лингводидактики СПбГУ проводит III Всероссийскую конференцию. Сотрудники кафедры ихтиологии и гидробиологии обратились с письмом к ректору СПбГУ в надежде остановить закрытие отделения. На факультете свободных искусств и наук СПбГУ, который возглавляет Кудрин, первые два года бакалавриата нет специализации.
Часть студентов СПбГУ перевели на дистанционное обучение из-за кори
Это и есть мотивация для сокращения». Декан Биологического факультета Игорь Тихонович уверяет, что ни одного сотрудника кафедры ихтиологии и гидробиологии не собираются увольнять даже после слияния. А реорганизация и объединение трех подразделений необходимы для развития новых направлений экологии. Это отражается в том числе и на количестве студентов, желающих специализироваться в данных областях. Напротив, кафедра прикладной экологии успешно развивается и разрабатывает проблемы водных и наземных экосистем, что делает предлагаемое объединение логически обоснованным и открывающим новые перспективы для объединяемых коллективов». При этом окончательного решения по механизму реорганизации руководство факультета пока не приняло.
Напомним, что данная кафедра в университете существует около ста лет, с 1929 года. За продолжение деятельности выступили именитые выпускники, а также преподаватели и специалисты из биологических институтов по стране.
Если руководство все же решил закрыть отделение, то представителей кафедры расформируют. На должностях останутся только четверо ученых.
Думается, дело все в масштабе личности. Помимо государственного и политического бэкграунда он хорошо известен своими взглядами на образование в целом.
Алексей Кудрин всегда выступал последовательным борцом за увеличение финансирования в образовании. Сегодня инвестиции в человека самые эффективные. Есть записи презентации Кудрина на конференции «Путь к успеху» в образовательном центре «Сириус», который прошел в Сочи в 2018 году. Там Алексей Леонидович рассказывал, какие проблемы существуют в российском образовании и что именно нужно срочно изменить в программах обучения, какие предметы добавить в школе.
И красной нитью его выступления проходит тема индивидуального трека в обучении. Но прежде этому нужно обучить громадный слой специалистов, способных так работать. Их сегодня явно недостаточно. Алексей Кудрин также призывает усилить работу психологических служб.
У нас есть психологи, но зачастую это один человек на школу, а нужны целые службы такой поддержки. Школьников надо учить предпринимательству — еще один известный тезис Кудрина. Он уверен, через предпринимательство можно поднять экономику, а значит, основы этого нужно закладывать еще в школе. По мнению Алексея Кудрина, дети, которые сегодня пошли в школу, будут заняты в таких профессиях, которых еще не существует.
Человек за свою жизнь минимум два-три раза учится чему-то новому. В среднем же он меняет место работы семь раз, и это не всегда связано с его базовым образованием.
Врачи поликлиники проводили поквартирный обход дома, чтобы уточнить число проживающих в квартирах и наличие у них прививки. Если информации о вакцинации не было, медики предлагали жильцам пройти вакцинацию или возьмут кровь для анализа на антитела. Лента новостей.