Как сообщила сама Анжелика на своей странице в запретном нынче фейсбуке, со стороны вуза поступила «просьба» об увольнении, поскольку руководство института «боится последствий её. Анжелика Артюх — киновед, кинокритик, член ФИПРЕССИ, доктор искусствоведения, профессор, куратор программы «Время женщин» ММКФ, стипендиат Фулбрайт, обладатель.
Film critic Anzhelika Artyukh was forced to resign from the institute in St. Petersburg
Актуально После визита в США киновед вынуждена покинуть петербургский институт Киноведа Анжелику Артюх «попросили» уволиться из Санкт-Петербургского государственного института кино и телевидения после поездки в США, куда она отправилась для исследования творчества Кэтрин Бигелоу — первой в истории женщины-режиссера , получившей премию «Оскар». Всё-таки там прошла моя жизнь. Отчитываться теперь они будут не моими ваковскими статьями, своих у них практически нет, но учить студентов будут и по моим книгам.
Всё-таки там прошла моя жизнь.
Отчитываться теперь они будут не моими ваковскими статьями, своих у них практически нет, но учить студентов будут и по моим книгам. Что ни говори, судьба учёных в России в наше время — это особая история», — рассказала Артюх.
Мой фильм — не пособие по терроризму. Для меня важна история девушки, которая верит в то, что она делает. Героиня стоит на позиции истинной веры. Вы не могли бы уточнить, во что именно она верит? Джулия Локтев. Я не хочу это уточнять.
Не хочу убеждать зрителя в том, что ее вера морально правильная. Не хочу, чтобы вы соглашались с ее целью и ее верой. Важно не то, чтобы вы верили в то, во что она верит. Но важно то, чтобы вы верили в сам факт ее веры. Вы не предлагаете никакой идентификации для своей героини. Кто она, откуда, какая у нее религия — остается только догадываться. Почему так? Есть разные типы идентификации.
В американском кино любят рассказывать о детстве героев, где таятся причины их дальнейших поступков. Но мне это кажется очень подозрительным. Есть другой тип идентификации: вот, например, мне одна девушка на просмотре в Аргентине сказала, что после пяти минут фильма дыхание героини стало ее дыханием. Вы узнаете эту девушку через ее физические действия — самые интимные. Вы чувствуете это словно изнутри: то, как она ест, спит, моется, ходит в туалет, разговаривает с объектом веры. Вы чувствуете ее страх, бессонницу, одиночество, голод. Вы все время с ней. Правильно ли я поняла, что для вас важна психология террористки-смертницы?
Меня интересовало, какой именно тип личности отдает себя этому акту. Сегодня образ людей, которые становятся смертниками, меняется. Раньше считали, что это молодые люди без жен и детей, необразованные, которым нечего терять. Но сейчас это могут быть довольно образованные люди, это могут быть мужчина, у которого жена беременна, или женщина с ребенком. Что между ними общего? Это, как правило, личности, стремящиеся совершить что-то грандиозное, отдать себя.
Оно по-своему разрушает привычные стереотипы, на которых, как на своего рода конвенциях, держались жанровые модели кино XX века. К примеру, женское кино значительно пересматривает образ femme fatale, подчеркивая не столько деструктивную, сколько созидательную роль женщины: причем не только материнскую, но и творческую, интеллектуальную, авантюрную.
В кино женщин-режиссеров женщины-персонажи все больше предстают авантюрными и рискующими, нежели пассивными Золушками, ожидающими принца—спасителя. Модель Золушки и Спящей красавицы в женском кино практически не работает, а если и возникает, то в ироническом ключе, как в субжанре женского романтического фильма chick-flick. Это называется live-streaming платформы, кажется? Ну, на которых это видео существует? То есть — помимо того, что это снято женщиной, это совершенно новые формы. Фильм, состоящий из хоум-видео, новая форма кино-док. Вообще немного расскажи о твоем принципе отбора фильмов — ты берешь самое репрезентативное? То, что отражает мировые тенденции — причем глазами женщин?
Судя по твоей программе, действительно наступает эра женщин. Большие бюджеты им все еще редко доверяют, в то время как в малобюджетном кино их по определению становится больше. В связи с этим фестивальный сегмент довольно сильно обогатился в последние годы женскими именами. Не говоря уже о том, что они стали чаще побеждать на фестивалях. Возьми, к примеру, последний Берлинале: Ангела Шанелек получила приз за режиссуру. Заметное присутствие женщин среди лидеров и награжденных сподвигло моих коллег по ММКФ все больше включать их фильмы в свои программы, равно как и дистрибуторов покупать фильмы в российский прокат. Так что общими усилиями женщины стали представлять более разнообразный кинематографический ландшафт и в России. Мне же, как автору программы, интересны какие-то более живые и зрительские территории, равно как новые имена и экспериментальные поиски.
Совершенное», - первый в истории Роттердамского фестиваля, получивший главного Тигра, чей материал полностью извлечен из Интернета.
Киноведа Анжелику Артюх попросили уволиться из российского вуза после поездки в США
Мы не можем остаться в стороне и всецело присоединяемся к коллегам с просьбой немедленно освободить её и позволить продолжить свою профессиональную деятельность в спокойной обстановке. Также мы желаем Анжелике Александровне сил, терпения и здоровья. Если вы знаете, как можно помочь — пожалуйста, напишите об этом в комментарии под постом Антона Долина в Facebook.
Он относится к редкой альтернативе. Превращение менеджера в ключевую фигуру нашего времени — очень интересное явление. Некоторое время назад Интернет обошла странная видеозапись: доведенный до отчаяния менеджер яростно громит свой офис. Ролик и фильм — это своего рода терапия. И далее: «Мы экранизировали комикс, но делали это реалистично. Это драматическая история, в которой почти нет жанровых условностей. Мы создаем мир, а потом разрушаем его». Безусловно, разрушать мир куда интереснее, чем офис.
Особенно, если до основания. А между тем, бытие рядового менеджера среднего звена даст фору любому комиксу. Таким образом, бунт менеджера носит не социальный, а психологический или, если угодно, метафизический характер. Это радикальная перестройка личности, для которой требуется недюжинная сила духа. За пределами офиса стратегий сопротивления много. В конце концов, никто еще не выбросил из Библии слова о том, что любостяжательство — смертный грех. В чудо верит и язычник, а больше всех — атеист, который называет его «счастливым случаем». Разница — в направленности этого чуда. Любопытно сравнить наш фильм «В ожидании чуда» с известной французской картиной «Воображаемая жизнь ангелов». В последней тоже присутствует тема чуда, но решается она иначе.
Обе ее героини ждут чуда. Мари, выглядящая поначалу циничной и озлобленной, на деле пребывает в плену наивного мифа о Золушке. Завязав роман с богатым и красивым «принцем», она верит в то, что он вытащит ее из бедности и подарит новую жизнь. Она пытается вдохнуть жизнь в незнакомую ей девочку Сандрин, которая находится в коме. При этом действия Изы явно непрактичны: она читает Сандрин фрагменты ее собственного дневника или продолжает вести его вместо нее, как бы символически продлевая ее существование. Если посмотреть «В ожидании чуда» и «Воображаемую жизнь ангелов» подряд, эффект будет убийственным. Мне кажется, тут и заключена одна из причин отсутствия подобных картин в России. Между тем, само это словечко есть просто эвфемизм для другого понятия — беспринципность. Когда вам говорят: «Давайте рассуждать прагматично», то в переводе на человеческий язык это означает примерно следующее: «Да плюнь ты на этику, подумай о выгоде! Быть конформистом практично, выгодно; кто умеет хорошо улавливать эманации начальства, тот сам станет боссом, и в свою очередь станет учить жизни молодых.
Цитирую: «Ценности — фундамент, на котором стоят многие иностранные фирмы и ограниченное число российских компаний. Этот банковский петросян никогда не пробовал «ликвидировать» фундамент своей дачи? Но еще больше, чем он, смешны люди, которые доверяют ему распоряжаться своими деньгами. Ведь ценности следует изменять или просто ликвидировать — в интересах бизнеса, разумеется. Ибо кто не конформист — тот экстремист. Молодежь — самая нонконформистская часть любого общества, вот по ней и приходится главный удар муры. Молодые боятся оказаться лузерами и «золушками», но не очень твердо представляют себе, что такое жизненный успех. Тут приходит добрая фея-мура и популярно объясняет: успех — это престижная работа, банковский счет и вилла на Лазурном берегу. Механизм старый, как мир; со времен изготовления золотого тельца новых способов соблазна бесы не придумали. Но многие, особенно в провинции, верят.
И просиживают лучшие годы в офисах, и маршируют в рядах «Идущих вместе». И это уже не смешно. В ситуации политики Саркози, Францию настраивают на то, чтобы изжить инфицированность революционным 68-м годом, а в случае политики Путина что будет делать Медведев, мы скоро увидим в России целенаправленно изживался дух свободы горбачевско-ельцинского периода.
Артюх — доктор искусствоведения, куратор Московского международного кинофестиваля и член Международной федерации кинопрессы. В институте она преподавала восемь дисциплин.
Артюх опубликовала более 60 научных статей и написала книги «Новый Голливуд: история и концепция» и «Кинорежиссерки в современном мире».
Все-таки там прошла моя жизнь. При этом профессор указала, что, несмотря на ее уход, в российском вузе будут продолжать пользоваться ее книгами и научными работами для обучения студентов. Также она является лауреатом почетной грамоты Минкультуры, куратором Московского международного кинофестиваля ММКФ , участником жюри в Берлинале и Роттердамского фестиваля.
Кинокритика Анжелику Артюх попросили уволиться из института кино и телевидения
Artyukh worked at the Institute of Cinema and Television for more than 10 years. Киноведа Анжелику Артюх «попросили» уволиться из Санкт-Петербургского государственного института кино и телевидения после поездки в США. Экспериментальное кино — книга автора Артюх Анжелика Александровна. Осторожно, новости. Please open Telegram to view this post.
驚異の英文法 コアステップ２０ / 白石 よしえ / 水王舎 [単行本]
Артюх связала увольнение со своей поездкой в США и написанием книги о кинематографистке Кэтрин Бигелоу «Повелитель бури», «Цель номер один» — первой в истории женщины-режиссера, получившей премию «Оскар». Киновед объяснила, что отправилась в США по гранту программы Фулбрайта, в рамках которой ученые могут пройти последипломное обучение, вести научные исследования или преподавать в университетах. Киновед выразила сожаление в связи с необходимостью оставить кафедру, где она проработала много лет и занимала должность профессора: «Отчитываться теперь они будут не моими ваковскими статьями, своих у них практически нет, но учить студентов будут и по моим книгам. Что ни говори, судьба ученых в России в наше время — это особая история», — прокомментировала увольнение она.
Советское кино сначала проституировало вынужденно — поскольку большевики приставили ему револьвер к голове, а позднее — потому что вошло во вкус. Но какая-то стыдливость всё же сохранялась даже во времена развитого застоя, когда считалось приличным, восхваляя деяния коммунистической партии, фигу в кармане держать. Нынешняя же русская кинематография представляет собой совершенно непристойное зрелище: циничная шлюха, которая, лёжа с раздвинутыми ногами, рассуждает о духовности, поскольку это возбуждает клиента. Такая ситуация в кино, на мой взгляд, является одним из ярких свидетельств социальной катастрофы, случившейся в России. Хотя я понимаю, что на фоне нынешней политики и экономики беда в области кинематографа выглядит скромно. Но на самом деле это всё — звенья одной ржавой цепи, которой мы все опутаны. Практика поддержки кино кинофондами и практика поддержки кино государством, управляющим кино при помощи министерства культуры, — всё же не одно и то же.
Проблема в том, что политика России осознанно стремится к изоляции, к тому, чтобы сделать страну изгоем, и опыт Запада воспринимается в штыки. Между тем этот опыт очень интересен и поучителен. К примеру, Роттердамский Hubert Bals Fund тоже поддерживает кино развивающихся стран Россия из этого списка исключена уже давно — на Западе считают, что раз у неё так много нефтяных денег, то она сама должна финансировать свое кино. Но этот фонд не пытается контролировать кинематографистов идеологически, а скорее настаивает на открытости миру отсюда тот факт, что многие сделанные за счет фонда фильмы — копродукции. Чем плохо «Племя» Слабошпицкого, поддержанное этим фондом, обошедшее все крупнейшие кинофестивали, получившее огромное количество призов, купленное в 40 странах мира и вполне себе состоявшееся в коммерческом и художественном отношении? Конечно, поддержка фондами некоммерческого кино плодит фильмы, место которых — только фестивали. Но фестивали стали давно альтернативной площадкой проката, собирающей свою собственную аудиторию и являющейся частью глобального рынка. Россия с ее политикой лишила себя возможности дальнейшего встраивания и в этот рынок. Знаю это на своём примере: для нового проекта Евгения Юфита до начала войны в Украине мы нашли двух западных продюсеров для копродукции, но после начала конфликта они деликатно остановили разговоры о возможном сотрудничестве. Честно говоря, я не знаю, кто из российских режиссёров игрового кино сейчас способен поднять копродукцию с Западом.
В документальном кино это легче, поскольку там гораздо меньше бюджеты, но и это связано с огромными трудностями и необходимостью выбирать место жительства. К примеру, документалисту Виталию Манскому , чтобы продолжать снимать свой фильм на украинскую тему, на который Минкульт категорически отказался дать финансирование, пришлось обзавестись базой в Риге, чтобы создать возможность для копродукции с Эстонией, Латвией. Что касается «социалистической модели» кино, то она тоже бывает разная. Вот, например, в Швеции она вполне себе социалистическая, регулируемая государством. Там даже гендерная политика в области кино регулируется. Количество женщин, занятых в киноотрасли, стремится к 50 процентам. Конечно, это влияет на содержание кино — много семейной проблематики. Однако это не означает, что в Швеции не делают разные фильмы. К примеру, шведский фильм «My Skinny Sister» Саны Ленкен, взявший Кристального медведя на Берлинале, излагает семейную драму сложного взросления под прессингом родительского непонимания, но в тот же год рядом возникает фильм «Dyke Hard» Бите Андерсон, который в стиле студии «Трома» развязно и прикольно рассказывает о приключениях группы лесбиянок и трансвеститов, мечтающих победить в музыкальном конкурсе. Оба фильма сделаны женщинами-режиссёрами, но рассчитаны на разную аудиторию.
Однако оба фильма объединяет то, что они пытаются создавать универсальные высказывания — каждый по-своему, работать в русле общеевропейских, да и не только общеевропейских ценностей, то есть быть открытыми для возможности чтения смыслов за пределами родных шведских пенатов. Вопрос о современной аудитории — принципиальный. Национальным рынком кино окупить сложно. Даже кино с небольшим бюджетом. Везде аудитория очень сегментирована, и развитие интернета и альтернативных форм функционирования информации образов делают её ещё более сегментированной. Мне представляется, что в современное время кино уже перестает владеть массами. Оно владеет только определёнными социальными, возрастными и гендерными группами, разбросанными по всему миру. Проблема в том, что эта сторона изменения общемировой ситуации в России плохо изучается. Министерство культуры вслед за государством пытается представить себе какой-то единообразный «русский мир», которые нужно кормить патриотизмом. Но в современной России причисляющие себя к этому «русскому миру» — тоже только один из сегментов.
Россия — многонациональная страна, не говоря уже о том, что в ней есть и разные поколения, есть и меньшинства. Киноиндустрия же, равно как и Минкульт, совсем не пользуется современными социологическим и гендерным подходами. Нет системного мышления из-за низкого уровня образования ее участников. Нет никакого смысла сравнивать государственную политику в области кино в Европе и в России, поскольку под словом «государство» в этих странах понимаются совершенно разные вещи. Государство в Европе — это группа менеджеров, обязанностью которых является обеспечивать эффективное функционирование социальной системы. Как домоуправление в многоквартирном доме, задача которого — следить, чтобы мусор вовремя вывозили и лестницы убирали, а не контролировать, какие книги читают жильцы этого дома. В России же государство — это князь со своей «богатырской дружиной», пирующие в Кремле и безраздельно владеющие жизнями своих крепостных холопов. Европейский государственный менеджер может быть весьма ограниченным человеком, но даже поэтому он не станет вмешиваться в дела, находящиеся за пределами его компетенции. Какой смысл выполнять работу, за которую тебе не платят? Но российскому «государеву человеку», назначенному рулить культурой, платят именно за то, чтобы он вмешивался во всё, в том числе и решал, про что снимать кино, как снимать и кому снимать.
Хотя, повторюсь, любая зависимость от государства, даже от такого, как в Европе, — всё равно вещь порочная, и европейское кино тоже пишет сейчас не лучшую страницу своей истории. Особенно если сравнивать с шестидесятыми годами прошлого века, когда там рыночные отношения были. Например, Италия, которая являлась в те времена лидером европейского кинопроизводства, произвела почти 500 вестернов, более 200 триллеров и хорроров, множество гангстерских и шпионских фильмов. Это была колоссальная индустрия, давшая немалое количество шедевров жанрового кино, которым весь мир сейчас подражает. Куда она делась? Ушла под воду, как Атлантида. Зато сейчас у них с гендерным подходом всё в порядке, и это, безусловно, утешает. Будем вместо фильмов смотреть статистику о количестве женщин-режиссёров. Конечно, ситуация в России многократно тяжелее, чем в Европе, и, возможно, является уже необратимой. Политику с экономикой ещё можно изменить, а вот исправить существующий бурелом в мозгах при жизни нынешнего поколения вряд ли получится.
И у меня тоже нет никаких рецептов. Могу лишь констатировать факт, что нынешняя идейная и нравственная катастрофа — это результат хвалёной советской системы образования. Именно в советской школе, на мой взгляд, коренится суть проблемы. Люди, учившиеся в российских школах в 90-е годы, ещё не заняли никаких руководящих позиций и ни на что не влияют. Вся наша современная, извиняюсь за выражение, элита — политическая, деловая, культурная, — равно как и большая часть пресловутых 84 процентов, которые её поддерживают, вышла из советских школ и демонстрирует те навыки и то восприятие мира, которое было этими школами заложено. Советская школа, может быть, и давала ученикам изрядный объём информации, но не учила сопоставлять факты и анализировать эту информацию. Наоборот, её задачей было отбить у детей всякие поползновения к самостоятельному мышлению. Если школьник в сочинении излагал собственный взгляд на творчество, скажем, Достоевского, и этот взгляд существенно отличался от положенного по школьной программе, он имел большие шансы получить «двойку», даже если его идеи были аргументированы и отличались хорошим стилем изложения. Большинство учителей сами были запуганными, умственно робкими людьми, которые эту робость, паническую боязнь мыслепреступления вкладывали в головы учеников с самого раннего возраста. Разумеется, многим из нас довелось в школе встретить пару хороших педагогов.
Талантливые и порядочные учителя есть везде, уверен, они есть и в школах Северной Кореи. Но это не отменяет того факта, что целью северокорейского образования является не воспитание мыслящих людей, а производство преданных солдат для идей чучхе и лично для товарища Кима. И советская школа мало чем отличалась в этом смысле; она всегда была орудием пропаганды, вкладывая в головы детей ложные представления об окружающем мире и причинно-следственных связях в нём. Последствия этого разрушительного воздействия на умы и души мы сегодня и наблюдаем. Советское высшее образование, особенно в гуманитарной сфере, тоже было специфическим. Например, в начале 90-х годов питерский Союз журналистов был вынужден создать собственную Школу журналистов — я сам в ней учился, — потому что редакции газет не хотели брать на работу выпускников факультета журналистики университета. Редакторы ведущих питерских изданий были готовы скинуться на эту Школу, лишь бы не заниматься переучиванием тех, кто, согласно диплому, уже должен был являться профессиональным репортёром. И я знаю, что в других областях деятельности, в частности, в кинематографе, ситуация была очень похожей. Многие продюсеры и режиссеры в 90-е годы жаловались мне в интервью, что выпускники ВГИКа совсем никуда не годятся... ВГИК работает по старой модели мастерских, заложенной еще в советские времена, — пять лет студенты учатся у одного мастера.
Конечно, это влияет на уровень их подготовки.
Что ни говори, судьба ученых в России в наше время — это особая история», — высказалась Артюх.
Киновед объяснила, что отправилась в США по гранту программы Фулбрайта, в рамках которой ученые могут пройти последипломное обучение, вести научные исследования или преподавать в университетах. Киновед выразила сожаление в связи с необходимостью оставить кафедру, где она проработала много лет и занимала должность профессора: «Отчитываться теперь они будут не моими ваковскими статьями, своих у них практически нет, но учить студентов будут и по моим книгам. Что ни говори, судьба ученых в России в наше время — это особая история», — прокомментировала увольнение она. Киновед написала более 60 научных статей про кино, выпустила книги «Новый Голливуд : История и концепция» и «Кинорежиссерки в современном мире».
Кинокритик Артюх рассказала об увольнении из университета из-за поездки в США
Киноведа Анжелику Артюх попросили уволиться из Санкт-Петербургского государственного института кино и телевидения после того. И это началось не в прошлом году, отметила Артюх, говоря о тенденции феминизации кино. В Санкт-Петербурге 3 декабря в «Порядке слов» Анжелика Артюх прочтет лекцию о творчестве Басби Берклей (Busby Berkeley), великого хореографа и. Главная» Новости» Дело александра артюха последние новости.
Артюх Анжелика – все о персоне
Виталий Аньков/РИА Новости. Кинокритик, киновед Анжелика Артюх пожаловалась на увольнение из Петербургского государственного университета кино и телевидения (СПбГИКиТ). Анжелика Артюх — доктор искусствоведения, член Международной федерации кинопрессы (ФИПРЕССИ), лауреат премии Российской гильдии кинокритиков и авторка книг о киноискусстве. we need your support/нам нужна ваша поддержка