Когда через полгода Хрущёв сместил Шелепина с должности, Хаммера стал опекать председатель КГБ Владимир Семичастный. Новости кгб. Семичастный Владимир Ефимович.
Несостоявшийся генсек: почему влиятельный "Железный Шурик" проиграл мягкому Брежневу
Главная» Новости» Владимир семичастных чем выделился. В ноябре 1961 года 37-летний Семичастный был назначен Председателем КГБ при Совмине СССР. Назначение Семичастного вызвало у руководящего состава КГБ недоумение.
«Никита – не простачок»
- КГБ: Владимир Семичастный (1924-2001). Архивное интервью 1992: sprecher_24 — LiveJournal
- Из воспоминаний председателя КГБ Владимира Семичастного: spetsialny — LiveJournal
- Сумгаитская трагедия: с чего начиналось и как это было
- Глава 13 ВЛАДИМИР ЕФИМОВИЧ СЕМИЧАСТНЫЙ
- Смотрите также:
Председатель КГБ, спасший Хрущёва
Спрашиваю: — Что случилось? Чуть ли не по всему городу разбросали, сволочи!.. Услышанное не могло не встревожить. Я тут же соединился с первым секретарем и сказал, что страшные снимки и текст с призывом к патриотам, набранный и напечатанный к тому же явно не в единственной на весь Сумгаит типографии, попахивают опасным подстрекательством. А вот полковник Ярмоленко, представитель округа ПВО — он, кстати, слушает сейчас наш разговор, — уверяет, что у него все под контролем. Именно это он и доложил в ЦК партии… Как выяснилось позднее, Ярмоленко лгал самым беззастенчивым образом!
Никто и ничего в городе не контролировал. Обещанных патрулей, которым, по указанию сверху, милиция не должна была мешать, я не видел. Во всяком случае, в тех местах, где сквозь дикий рев толпы прорывались отчаянные крики о помощи. А потом полковник Ярмоленко таинственным образом исчез. А летающие на низкой высоте армейские вертолеты словно подливали масло в буйство толпы — завидя их, погромщики как по команде взрывались туземным визгом.
Позже стало известно, что из «вертушек» велась киносъемка погромов. Кем-то она велась и прямо из толпы… Все началось с кладбища, на которое я проследовал вместе с похоронной процессией, проходившей мимо редакции. Зрелище было то еще!.. Наэлектризованные, агрессивно настроенные люди то и дело вливались в общую толпу. Конверты с призывом и фотографиями делали свое дело.
Кто-то исподтишка и очень профессионально подводил ситуацию к критической точке… У четырех свежевырытых могил стояли четыре муллы и, уткнувшись в зеленые книжицы, жалобно тянули заупокойные молитвы. Я стоял метрах в пяти от одного из них. И тут из задних рядов, расталкивая людей, к лежащим у ног мулл носилкам с покойниками прорывается какой-то человек и истошно вопит: — Правоверные! Армянские гады нас рвут, жгут, грабят, выгоняют из домов… А мы молчим! Мы что, не можем постоять за себя?!
И тут, сжав кулаки над головой, поворачивается к толпе и орет во всю силу легких тот, кого назвали Ибрагимом: — И гонят, и убивают! А мы как бараны!.. Но у человека, который назвал себя азербайджанским именем Ибрагим, было совсем другое имя. Я знал это, что называется, из первых рук. За две недели до погрома этот парень зачастил к нам в редакцию — просил дать ему удостоверение нештатного сотрудника газеты.
При знакомстве предъявил мне паспорт на имя Эдуарда Григоряна. Вначале я не стал с ним разговаривать — этот человек никогда у нас не публиковался. Но вечером того же дня за Эдика Григоряна вступился мой старый знакомый, председатель спортивного клуба «Химик», армянин Акпер Балаев. Наши с ним корни из Нагорного Карабаха. Мы даже немножко родственники.
Он — большая умница. Было время, мы с ним учились на Высших курсах, где о нем говорили как о талантливом организаторе и творческом человеке. Присмотрись к нему получше!.. Так состоялась наша вторая встреча, на которой я сказал Григоряну, что выдам ему удостоверение внештатника только после того, как он принесет, а мы одобрим написанный им материал. На том и расстались.
И вот на тебе — встреча! Выясняется, что он еще и Ибрагим вдобавок. И сейчас клеймит самыми непотребными словами своих армянских соотечественников… Тем временем где-то в глубине толпы, у старых надгробий с высеченными строками из Корана, стали доноситься крики о помощи. Это были армяне — соседи и друзья тех, кто хоронил изувеченных родственников. Прервав молитву и стараясь перекричать нарастающий гвалт, мулла закричал: — Остановитесь!
Это страшный грех! Аллах все видит!.. Они нам пригнали целый поезд искалеченных людей. Сотни трупов правоверных… Армяне убивали их на глазах твоего Аллаха!.. Угрожающе набычившись, Григорян двинулся на муллу.
Тот оступился и упал в пустую могилу. Это дело Аллаха! Он накажет виновных! Жестоко накажет!.. Но слушать его никто не хотел.
Второй мулла — помоложе и потрусливее — позорно бежал, огибая тесные захоронения. Будьте же людьми! Я склонился над могилой и протянул руку мулле, чтобы вытащить его. Я обернулся и увидел, что ко мне метнулись сразу несколько человек. Еще мгновение, и я бы составил компанию мулле.
Но в последнюю секунду между мной и ними выросла фигура в черном плаще и начальственным тоном произнесла на азербайджанском две фразы: — Не трогать! Идите в город! И тогда один из них, вскочив на чье-то надгробие, проорал, надрывая гортань: — Правоверные, в город!! Гнать армяшек!!. Это был мой старый знакомый Акпер Балаев… Да, то людское скопище в подавляющем большинстве состояло из азербайджанцев.
Были и русские, и украинцы, и евреи. В общем, сумгаитцы, в основном молодежь. Но вели их армяне. Это я видел своими глазами. А как потом советская партийная печать врала — просто сердце заходит!
Внаглую и самым бессовестным образом. Выходило, что азербайджанцев из Армении в 1950-х и в 1980-х не изгоняли, не убивали, а провожали под звуки духового оркестра, устелив дорогу коврами… Об убийствах и зверствах, чинимых армянами над азербайджанцами, о поездах с изувеченными телами нигде не писалось и не вещалось. Словом, выражалась молчаливая поддержка всему, что там творилось. Вот тут уж «Алиллую! В кабинете первого толпился, пожалуй, весь актив.
И в тот момент, когда я переступил порог кабинета первого секретаря, в нем было по-странному тихо. Все, кто сидел или стоял, замерев смотрели на Джангира Мусли-заде, разговаривавшего по правительственному телефону. Схватить всех, кто так или иначе имел отношение к этому кровавому разгулу, и выявить имена зачинщиков-провокаторов. Именно этим он сейчас занимается. Но личный состав городской милиции невелик.
Кто мне дал право приказывать такое?! Вышедшая из-под контроля ситуация!.. А что касается военных, на которых вы ссылаетесь, в местах, где убивали армян, их никто не видел!.. Позже Джангир Муслим-заде, которого ЦК Компартии Азербайджана убрал по настоянию Москвы с должности первого секретаря Сумгаитского горкома партии, рассказал мне об эпизоде, который едва не закончился трагедией для него и сопровождавших его коммунистов. Такой момент, когда поведение толпы зависит от малейшего импульса.
После освобождения Донбасса , в сентябре 1943 года направлен в Красноармейск первым секретарём райкома комсомола. С января 1944 года — заведующий отделом рабочей молодёжи Сталинского обкома комсомола, в конце 1946 года избран первым секретарём Сталинского Донецкого обкома комсомола. Я должен вам сказать, что это наветы на свинью.
Свинья, — все люди, которые имеют дело с этими животными, знают особенности свиньи, — она никогда не гадит там, где кушает, никогда не гадит там, где спит. Поэтому, если сравнить Пастернака со свиньёй, то свинья не сделает того, что он сделал [5]. В мемуарах Семичастный утверждает, что эту речь против Пастернака надиктовал ему Хрущёв [6] : Хрущев вызвал стенографистку и начал диктовать.
Тут были любимые им словечки: и «паршивая овца», и «свинья, которая не гадит там, где ест или спит», и пр. Типично хрущевский, нарочито грубый, бесцеремонный окрик, выпирающий из текста доклада, нарушающий общий его тон. Был одним из организаторов смещения в 1964 году Н.
По свидетельству П. Шелеста , пришедший к власти вместо Хрущёва Л.
СМИРНОВ подчеркивает, что «этот советский человек с весьма сложной судьбой, вывезенный за границу юношей в годы революции, хлебнувший нелегкой судьбы эмигранта, всегда оставался верным сыном своей Родины, настоящим ее патриотом». ФЛЕЙШЕР, 1902 года рождения, выходец из семьи полковника кубанских казачьих войск, в 1920 году в составе воспитанников Крымского кадетского корпуса эмигрировал в Югославию, где служил в белогвардейских формированиях, а с 1925 года по 1929 год состоял членом антисоветской организации «РОВС». По имеющимся данным, ФЛЕЙШЕР в этот период не только не возглавлял никакого подполья в Италии, а, наоборот, находясь на службе Ватикана, проводил антисоветскую обработку военнопленных. Эта группа была связана с Ватиканом и располагала большими средствами. В основном его деятельность тормозила освобождение советских военнопленных».
Уже в 1939 году он стал секретарём комитета комсомола школ в городе Красноармейске Сталинской сейчас — Донецкой области. Он был всего лишь одним из двух советских лидеров за всю историю, кто не имел никаких связей с Украиной. Ни культурных, ни этнических, ни рабочих. Тем не менее, именно он оставил в истории УССР очень значительный след и отчасти сделал Украину такой, какая она есть сейчас В армию он не призывался из-за врождённого порока сердца и с началом войны отправился в эвакуацию. Там поступил в Кемеровский химико-технологический институт и был избран секретарём бюро Кемеровского райкома комсомола, вступил в ВКП б. В сентябре 1943 года вернулся в Красноармейск — уже в качестве первого секретаря райкома комсомола. В январе 1944 года стал заведующим отделом рабочей молодёжи Сталинского обкома комсомола, а в конце 1946 года — первым секретарём обкома. Это, кстати, была инициатива Хрущёва, который требовал, чтобы руководителем республиканского комсомола стал человек по возможности молодой. Самым молодым из возможных претендентов оказался Семичастный. Хрущёв же спас Семичастного в ситуации, когда его карьере грозил крах из-за того, что его брат, попавший в немецкий плен, был осуждён за сотрудничество с фашистами. Хрущев — человек и секретарьПолитическое устройство Советского Союза было очень сложным. Соотношение легальной, не вполне легальной и совсем нелегальной власти производит шокирующее впечатление на неподготовленного наблюдателя. Но советский человек всегда знал, кто у нас начальник партии С марта по август 1959 года был заведующим отделом партийных органов ЦК КПСС по союзным республикам. На этом посту занимался омоложением кадров, что вызвало недовольство части партийного руководства. С августа 1959 года — второй секретарь ЦК КП Азербайджана второй секретарь в комитетах партий союзных республик — «надзирающий» за национальными кадрами, всегда из славянских республик.
Владимир Семичастный: Советская Украина никогда не была колонией Москвы
В 1961 г. стал Председателем КГБ, и занимал эту должность до 1967 г. На этом посту Семичастный «отличился» редкой «гибкостью позвоночника». В пятницу от инсульта скончался бывший председатель КГБ Владимир Семичастный, сообщает "Эхо Москвы" со ссылкой на его супругу. По возвращении его оттуда Владимир Семичастный, сменивший Шелепина, поставил Питовранова во главе Высшей школы КГБ. 13 сентября председатель КГБ Семичастный сообщил Никите Сергеевичу, что его ждут на экстренном заседании Президиума ЦК. Семичастного продвигал лично Никита Сергеевич Хрущев, который тогда был первым секретарем ЦК украинской компартии. В материале «Африканской инициативы» о том, как была устроена работа КГБ в годы руководства Семичастного и вклад в перелом освободительной борьбы.
Владимир Семичастный: Спецслужбы СССР в тайной войне
Сумели ли они загасить пламя уникального разума нашего? Смогли ли убить святую цель, оставленную в сердцах наших пращурами нашими?.. Им никогда не удастся этого сделать, пока жив хоть один армянин, любящий народ свой, знающий свою обильно политую армянской кровью историю и чтящий славных предков. Мы гордимся героями прошлого. Нет их вины в том, что они не сумели сохранить созданной ими Великой Армении. Они пали в кровопролитных боях с превосходящими силами противника — нецивилизованными, дикими варварами, не стоящими худшего из нас. Перед нами трепетали Рим и мир. Мы должны и обязаны, не жалея себя, ни тем более врагов своих, сделать все, чтобы перед нами трепетал новый Рим, называемый ныне Москвой, и новый мир. Это-то нас, где бы мы ни жили, и объединяет. И здесь, в Советском Союзе, и во Франции, и в Америке успех одного армянина — успех всего народа, ощутимый вклад в уже близкую нашу победу. На одной из недавних проповедей Его Святейшество католикос всех армян сказал: «Более яркой нации, более великого народа я не знаю.
Что такое земное расстояние между нами?.. Самая существенная и непреодолимая дистанция — это не километры, а отсутствие взаимодействия душ. Мы, единственная нация, расположенная самим Всевышним, обладаем такой способностью. Наши души четко чувствуют друг друга. Узнают друг друга… Грех, большой грех не воспользоваться этим даром Господним и не вернуть вселенскую славу многострадальному народу нашему. Его поддержка — залог наших побед…» И еще Его Святейшество обратил внимание на то, что из логова лютого врага нашего, отсюда, из Азербайджана, денежные средства идут в недостаточном количестве. Им, армянам, проживающим в Азербайджане, следует напомнить, что на щедрые взносы во имя будущего нации не скупились такие известные коммунисты, как Камо и Шаумян. Регулярно их вносят семьи выдающегося государственного деятеля Анастаса Микояна, всемирно известных маршалов Баграмяна, Бабаджаняна и выдающихся деятелей науки и культуры… Нежелание платить в общенародную казну Эчмиадзин считает предательством и изменой. А за предательство и измену рано или поздно придется отвечать… Спрашивать с таких будете вы. Его Святейшество возлагает большие надежды на вас, на слушателей курсов, которые по окончании их будут проводить соответствующую и, если надо, жесткую работу среди тех, кто забыл истоки своего родства.
Они нуждаются в том, чтобы им вернули память. Даже если это надо делать кастетом, ножом или пулей. Это богоугодное дело Его Святейшество возлагает на вас. Передаю вам его напутственный девиз: «Цель оправдывает средства! Считаю также не совсем продуманным тот факт, когда сотни тысяч армянских семей, репатриированных в 50-е годы из-за рубежа, по указанию свыше расселялись на территории Армении в местах аборигенного проживания азербайджанцев. Последних зачастую принудительно отправляли в Азербайджан. Подобное, на мой взгляд, не только противоречит ленинской национальной политике, но и чревато элементами непредсказуемых последствий… Наши аналитики названную мной проблему, очевидно, не рассматривали в свете того, по чьей разнарядке и почему именно так, а не иначе, расселялись приглашенные нами армяне-репатрианты. Я составил карту их дислокации. Доложу Вам, получилась любопытная картина. Таким образом, очертив места размещения армянских репатриантов, мы получим рельефный контур дашнакской карты мифической Великой Армении — от моря до моря и до Ростова-батюшки».
Содержание этой докладной настолько меня потрясло, что, вернувшись в Баку, я поспешил встретиться с бывшим заместителем председателя КГБ Азербайджана по кадрам Нури Гасановичем Кулиевым. Легендарная личность! По счастью, нас, чекистов бериевских и багировских времен, метла хрущевской чистки органов не коснулась: когда в Азербайджане свирепствовали репрессии, мы с ним работали за рубежом. Я в Иране, а Томаз Георгиевич — в Испании. Кстати, думаю, именно он завербовал там Кима Филби, одного из руководителей английской разведки МИ-6… Что касается докладной Каричадзе, то она и поставила жирный крест на его карьере: его почти сразу отправили на пенсию, а вскоре полковник неожиданно скончался. Между чекистами — мы ведь народ подозрительный — поговаривали, что смерть Томаза Георгиевича была неслучайной. Благо и основания для этого были — докладная по сути своей затрагивала интересы очень высоких людей в Москве…» Понятно, что ни подтвердить, ни опровергнуть слухи о причинах смерти полковника Каричадзе, ходившие в чекистской среде, я не могу. Но меня настораживает одно странное обстоятельство: именно в тот период, когда председатель КГБ СССР Владимир Семичастный отослал докладную Каричадзе его непосредственному начальнику, генералу армии Семену Цвигуну с суровой резолюцией: «Тов. Цвигун, разберитесь и дайте оценку! Полковника занесло!
Таким образом, официальная докладная высокопоставленного офицера советской контрразведки, в которой Микоян фактически обвинялся в поддержке армянского националистического подполья, могла сыграть роль стопорящего «башмака» на рельсах карьеры Анастаса Ивановича. Чего, естественно, ни он, ни его люди в Политбюро и КГБ СССР допустить никак не могли… А четверть века спустя, 27 февраля 1988 года, происходит то, о чем полковник Томаз Каричадзе предостерегал кремлевских небожителей. Полыхнуло в Сумгаите… …В папке под цифрой V я нашел еще один любопытный документ — «Открытое письмо» в Политбюро и лично генеральному секретарю Горбачеву, в котором резко критиковалась недальновидная политика партии и раскрывалась правда о сумгаитском погроме и «черном январе», когда 20 января 1990 года по приказу Михаила Горбачева вторгшиеся в Баку подразделения Советской армии расстреляли в упор и раздавили гусеницами танков несколько сот горожан — азербайджанцев, русских, евреев, татар, лезгин… Свои подписи под этим документом оставили 26 знаменитостей. Фамилии Героя Советского Союза, академика З. Буньятова, академика А. Мирзаджанзаде, профессора Высшей партшколы, известного политолога А. Кесаря были подчеркнуты карандашом. По-видимому, это сделал Георгий Шахназаров — помощник и ближайший сподвижник М. Горбачева, потому что той же рукой и тем же карандашом в углу первой страницы написано: «Владимиру Крючкову! К Вам и руководимой Вами партии обращаются те из 7 миллионов азербайджанцев, которые не так давно составляли почти половину населения Армении.
К Вам обращаются те из нас, кого при Вашем попустительстве и безволии насильственно изгнали из Армении, заставив бросить родные дома, виноградники и могилы… Если бы Вы только знали, товарищ Горбачев, с каким упоением наши соседи-армяне, с которыми мы говорили на их языке и уважали их права хозяев своей земли, выбрасывали нас на улицу, с какой дикостью они разрушали могилы на древних азербайджанских кладбищах и с каким восторгом гонители произносили Ваше имя, Михаил Сергеевич!.. Если бы вы только видели, товарищ Горбачев, наших избитых матерей, изнасилованных сестер, истекающих кровью братьев и истощенных детей, которых армянские соседи, забрасывая камнями, плюя вслед и улюлюкая, гнали нас, как овец, на восток, в Азербайджан. К Вам обращаются те из 200 тысяч выдавленных из Армении еще в 1950-е годы, а ныне коренных сумгаитцев, которых родные партия и правительство бросили в безводную полупустыню строить Комсомольск на Каспии — новый чудо-город химиков и металлургов из обещанного светлого коммунистического будущего. Мы — те из 200 тысяч сумгаитцев, чьи трущобы, наглядно выражающие заботу родной КПСС, никогда не показывали ни по Центральному, ни по региональному телевидению. Многонациональный советский народ и понятия не имел, что такое пропитанный газом и испарениями желтый воздух Сумгаита, почему чахлая растительность не отбрасывает тень, как выглядят загаженный отходами Каспий, и наши женщины, страдающие бесплодием, и единственное в мире детское кладбище, где мы хороним мальчиков и девочек, не доживших до шестнадцати, и наш ущербный роддом, где новорожденные являются на свет крошечными уродцами с признаками вытравляемого генофонда… Видит Бог, Михаил Сергеевич, мы долго терпели и ждали. С мольбами припадали к Вашему порогу, искали у Вас защиты, надеялись на Вашу мудрость и понимание. Но Вы молчали. Или пытались утихомирить страсти излюбленной фразой «…проблемы вокруг Нагорного Карабаха», которая постепенно превращала накаляющуюся этническую рознь в кровавую межнациональную войну. А в тот день, когда ватага незнакомых людей, явно приезжих, высыпала на улицы Сумгаита и стала реветь на нашем языке: «Бей армян! Бей, как они нас бьют!
А возгласы провокаторов, угар поножовщины и кровь на улицах нашего города стали именно той искрой, которая воспламенила в каждом из нас стертый Вами до порошка порох нашей национальной гордости и человеческого достоинства…» А теперь к фактам, связанным непосредственно с сумгаитским погромом. Вскоре после этих печальных событий — я тогда работал корреспондентом еженедельника «Союз» — приложения к газете «Известия», ко мне обратился один из старейших журналистов Азербайджана, главный редактор городской газеты «Сумгаитский коммунист» Рафаил Шик, и попросил опубликовать в «Союзе» его материал, раскрывавший подноготную сумгаитской трагедии. Как выяснилось, напечатать статью в своей газете Шику не разрешило партийное руководство города. Однако и мое московское начальство публиковать материал Шика также отказалось. Дескать, все случившееся в Сумгаите Кремль и лично Михаил Сергеевич Горбачев видят и объясняют в совершенно ином ключе, а посему верни текст автору и больше в эту тему не ввязывайся. Отказ москвичей опубликовать материал Шика не столько расстроил меня, сколько разозлил. О событиях в Сумгаите тогда много писали и, как правило, в одном ключе: азербайджанские националисты отыгрались за потерю Нагорного Карабах на армянских жителях города и учинили над ними кровавую резню. Шик же приводил факты, которые в корне меняли картину трагедии, сложившуюся в советском обществе, однако публиковать ее никто не решался. Единственное, что я мог тогда сделать для Рафаила Шика, — это записать его рассказ очевидца сумгаитских событий. Вот он:«…Как редактор городской партийной газеты, я знал, что поздней ночью, едва ли не под самое утро, на Сабунчинский вокзал в Баку прибывает пассажирский поезд с беженцами из Армении, и в вагоне-холодильнике везут 52 трупа азербайджанцев, убитых в Армении.
Мне также было известно, что родственники шестерых погибших проживают в Сумгаите. Об этом на экстренно созванном бюро горкома партии нам сообщил под большим секретом первый секретарь Сумгаитского горкома партии Джангир Муслим-заде. Ограничьтесь обычными траурными объявлениями от семей, соболезнованиями друзей и близких. Все должно быть как обычно. Это касается всех присутствующих… Муслим-заде сделал паузу, а потом поднял с места начальника горотдела милиции Ханлара Халилова. Таково указание сверху, из ЦК… Перед самым началом бюро мне позвонил командующий округом, генерал Зайцев, и предупредил, чтобы помех военным патрулям в Сумгаите не чинилось… Вернувшись в редакцию, я дал задание корреспонденту срочно выехать в Баку, встретить поезд из Еревана, сделать несколько снимков и, если получится, переговорить с беженцами. Где-то за полночь он позвонил мне домой и сообщил, что выполнить задание не может — Сабунчинский вокзал плотно оцеплен солдатами, к перрону никого не подпускают… Утром, за завтраком, я услышал странный шум, доносившийся из подъезда. Открыв дверь, я увидел лежащий на полу конверт, в котором обнаружил несколько фотографий и сложенную листовку с набранным крупным типографским шрифтом текстом на русском и азербайджанском — «Будь патриотом, проводи в последний путь людей, безвинно казненных армянами! И только потом я внимательно рассмотрел снимки. Жуткие, доложу я вам, и сделанные явно профессионалом.
Много позже Владимир Ефимович скажет, что Хрущев относился к нему как отец. Личная жизнь Со своей женой Владимир Семичастный познакомился в эвакуации в Кемерово. Владимир Семичастный с женой Антониной Валерьевной Владимир Семичастный с женой Антониной Валерьевной Юная сибирячка Тоня училась на первых курсах металлургического института. Владимир приметил ее на одном из вечером, организованных обкомом комсомола. Его покорило, как вдохновленно девушка пела военные песни.
Он начал захаживать к ней в институт, встречать возле общежития. Долго ухаживать не пришлось — молодой и красивый комсомольский работник понравился Тоне тоже с первого взгляда. Уже через три месяца влюбленные расписались. В 1947-м, уже в Киеве, у пары родился сын, а в 1951-м, когда семья перебралась в Москву, на свет появилась дочка. Супруги прожили в счастливом браке почти 55 лет.
Скажем, о переброске ракет на Кубу Пеньковский не знал. Так что Пеньковский не был той фигурой, какой его изображают. Почему же мы его все-таки расстреляли? Потому что он был хорошим для них агентом. И плохим для нас сотрудником… Пеньковский среди прочего провалил лучшего советского агента в Швеции. Когда советник шведского правительства по вопросам разоружения и друг короля Густава Адольфа, полковник Генерального штаба Стиг Эрик Констанс Веннерстрём был арестован в Стокгольме, он признался, что работал на Москву пятнадцать лет. По объему информации, которую он давал, Веннерстрёма сравнивали с Кимом Филби. С ним работал генерал Виталий Александрович Никольский из Главного разведывательного управления Генерального штаба. В 1960 году его назначили военным атташе в Швеции. Веннерстрём и был нам нужен именно для этого.
Пять лет он служил военно-воздушным атташе в Вашингтоне, закупал самолеты для шведских ВВС и имел, следовательно, доступ ко всем американским новинкам. Потом он четыре года возглавлял отдел вооружений военно-воздушных сил в министерстве обороны — сами понимаете, какими возможностями он обладал. Например, наших военных в то время очень интересовала новая американская ракета «Хок». Мы попросили Веннерстрёма, и он добыл то, что нам было нужно. Где вы встречались с Веннерстрёмом? В этой толчее он передавал мне информацию, а я ему — задания центра. Веннерстрём работал в военном атташате в Москве, хорошо говорил по-русски, и его контакты с русскими выглядели естественно. К этой информации имел доступ и полковник Пеньковский, который в конце концов установил, что немалая часть секретных сведений поступает из Швеции, и сообщил об этом своим английским связным. Как же шведы вышли на Веннерстрёма? Но не в Швеции, а в Финляндии.
Веннерстрём поехал в Хельсинки — поездки мы ему оплачивали. Мой коллега в Финляндии получил указание организовать встречу с ним не на конспиративной квартире военной разведки, а у «соседей» — для надежности. Резидент КГБ предоставил свою квартиру. Московский начальник и Веннерстрём мило побеседовали на этой квартире, а через несколько недель «соседский» резидент бежал на Запад и выдал все, что знал. Как будто бы я не мог того же сделать с меньшими для разведки убытками! Веннерстрёму много чего обещали — и пенсию, и орден, но ничего не дали. Наша привычка обещать невыполнимое тоже сыграла роковую роль в его судьбе. Секретные материалы, которые нас интересовали, он фотографировал. Я снабжал его специальной фотопленкой, которая называлась «щит». Ее разработали в нашем научно-исследовательском институте и доложили начальству, что, если она попадет в руки врага, никто не сумеет ее проявить.
Веннерстрём свято в это верил и не спешил избавиться от пленок. Но когда его арестовали, шведские эксперты быстро сумели их проявить, и это было неоспоримое доказательство его вины. Взяли его в тот момент, когда он по нашему заданию переснял важные документы Генерального штаба, а отдать пленки не успел. Она страдала теми же болезнями, что и весь наш государственный аппарат. Однажды я получил из центра указание приобрести два клистрона — детали, необходимые для запуска ракет и, естественно, запрещенные к экспорту в социалистические страны. Обошлись они нам в четыре тысячи долларов каждая. Когда детали уже были у нас в руках, из центра приходит указание: один клистрон за ненадобностью вернуть. Но сделать это было невозможно! Покупали мы их через подставных лиц, потому что за такую операцию торговца могли запросто упрятать за решетку. Но в центре наши доводы не принимались и расходы на покупку второго клистрона не утверждались.
Стоимость проклятой детали равнялась двум моим годовым окладам. Попытки предложить второй клистрон чехам и полякам ни к чему не привели. Случайно спросил нашего торгового представителя: не нужен ли кому клистрон? Он запросил министерство внешней торговли и мгновенно получил ответ: «Нарочным выслать деталь в Москву! Примите срочные меры для закупки еще пяти штук, крайне необходимых нашим институтам». Никогда еще я не имел такой всеобъемлющей информации, такого обилия материалов, разностороннего и глубокого понимания того, что происходит в мире и в стране. И на меня произвели впечатление кадры. Люди, которые туда подбирались, их через семь сит просеивали. Кадровики примечали подходящих ребят еще на втором курсе института. Сотню брали на учет, а отбирали в конечном итоге трех человек.
Отбор был индивидуальный, штучный. Поэтому сложился высокопрофессиональный коллектив. Из этих людей могли получиться и министры, и писатели, и ученые. В шифровально-дешифровальном управлении у нас начальники были членами-корреспондентами Академии наук, это профессиональные математики. Когда Шелепин и я были председателями, у нас политических дел единицы были, следственный отдел бездельничал, на работу приходили, а делать-то нечего. Мы это грузинское дело взяли в свое производство, и я отправил туда бригаду следователей, человек сорок. Так вот, нашим следователям, чтобы они дело закрыли, предлагали взятки в пятнадцать — двадцать тысяч рублей. Никто не соблазнился!.. Во время поездок по стране Семичастный видел, что лишних людей в системе госбезопасности было предостаточно, некоторым сотрудникам городских отделов просто нечем заняться, они высасывают дела из пальца, чтобы оправдать свое существование. Побывав в одном городе, увидел, что у чекистов совсем нет работы, и распорядился убрать оттуда людей.
В городах, где иностранцы вообще не бывают, зачем держать большой аппарат? Больших сокращений он уже не проводил, но и разрастанию аппарата сопротивлялся. Разрастание начнется после него, при Андропове. Семичастный любил рассказывать такой анекдот. Отец-чекист ушел на пенсию, сын принял его дела и через день укоризненно говорит отцу: — Папа, что же ты пятнадцать лет вел это дело? А я его прочитал и сразу закрыл. Отец огорченно качает головой: — Эх ты, молодо-зелено, я на этом деле пятнадцать лет кормился, а ты в один день с ним покончил. Если оперативник должен работать с пятнадцатью агентами, бессмысленно давать ему пятьдесят. Не выйдет из этого ничего. Это уже будет не агент, а доносчик, стукач.
А они мне не нужны. Я не один раз и Хрущеву, и Брежневу говорил: избавьте меня от необходимости давать информацию, которую не КГБ должен поставлять, а комсомольские и партийные органы. Сообщать, кто и как реагирует на решения пленума ЦК, — это не моя обязанность. Конечно, я дам информацию более точную не о том, о чем на собраниях говорят, а что на рынках, в магазинах, в очередях обсуждают. Считалось, что чекист должен получать только то, что ему положено. Все, что сверх, — от лукавого. Семичастному сообщили, что в Воронежском управлении КГБ «увлеклись» приобретением машин, дачных участков и лодок. И еще бильярдную устроили! Выяснилось, что и в центральном аппарате некоторые чекисты завели себе и дачу, и лодку, и еще машину купили. На партийном активе председатель КГБ по этому поводу высказался более чем резко: — Завели лодки, машины… Когда же вы работаете?
Я тоже человек, куплю себе дачу, потом машину… О чем я буду думать на работе? О том, как написать аналитический доклад или как агента завербовать? Я буду доски искать. Или шифер. Или запчасти. Значит, снимается телефонная трубка: «С вами говорят из Комитета государственной безопасности, мне нужно.. Выбирайте: или служба в органах, или все это… — Но в целом аппарат был блестящий, — говорит Семичастный, — исполнительный, надежный. Подчиненных не надо было контролировать, проверять, перепроверять. У Семичастного была другая забота. Пограничников и военную контрразведку он не трогал — особисты в войсках работали, их в гражданку не оденешь.
А остальных он хотел в штатских превратить… Сталин в последние годы жизни тоже не присваивал генеральских званий офицерам МГБ. Став первым секретарем, Хрущев в мае 1954 дода подписал первый список на десять новых генералов. И после этого каждый год примерно двадцать высших офицеров в системе госбезопасности получали право носить брюки с лампасами. Начиная с 1961 года Хрущев не подписал ни одного представления на генеральское звание. Некоторые начальники управлений и председатели КГБ республик оказались всего лишь полковниками. Звание полковника председатель КГБ мог дать своей властью. А генерала — только решением Совмина и политбюро. Семичастный несколько раз обращался к Хрущеву: — Никита Сергеевич, неудобно получается. По всем неписаным положениям председатель КГБ в республике — старший воинский-начальник. А он всего лишь полковник.
Рядом министр внутренних дел — генерал. Хрущев обрывал разговор: — Ничего, обойдешься. Семичастный с другой стороны зашел. Доказывал Хрущеву, что если снять с сотрудников КГБ воинские звания, то рухнет дисциплина в комитете, да еще придется, как в любом гражданском ведомстве, профсоюз заводить: — Если я людей в субботу и воскресенье вызываю, так что, мне надо у профсоюза разрешение просить? Двойную оплату вводить? А если нет, мне профсоюз претензии предъявит. Вдруг случится такое, что мне, паче чаяния, понадобится отдать команду более серьезную? Скажем, стрелять надо будет? Тоже с профсоюзами согласовывать? Воинская служба обеспечивает дисциплину.
Я отдал приказ и могу забыть. Подчиненный помнит и доложит об исполнении. Лишусь я этой возможности, все пойдет прахом. И он забудет, и я забуду, и дело пострадает. Хрущев в шутку все переводил. Когда Семичастный опять завел речь о генеральских погонах, Хрущев его прервал: — Пойдем обедать! Зашли в Кремле в комнату, где обедали члены президиума ЦК, рядом со Свердловским залом. Хрущев говорит: — Вот пришел председатель КГБ, просит генеральские звания. Я ему могу только свои генеральские штаны отдать, ну так он в них утонет. Как и Вооруженные силы, когда тысячам офицеров пришлось уйти из армии.
С 1981 года заместитель председателя Правления общественной организации — Всесоюзного общества «Знание». Как вспоминал В. Семичастный, после перенесённого во время работы в Киеве инфаркта он обращался с письмами к Л.
Брежневу с просьбой разрешить возвратиться в Москву[3]. С 1988 года на персональной пенсии[3]. Смерть 12 января 2001 года в Москве он перенёс инсульт и скончался[3], не дожив трёх дней до своего 77-летия.
Похоронен 17 января на Троекуровском кладбище в Москве...
комсомолец Семичастный
В ноябре 1961 года Семичастный стал председателем КГБ при Совмине СССР, получив сразу звание полковника (до этого он нигде не служил, в отставку ушёл в звании генерал-полковника). Среди причин отставки называли дружеские связи Семичастного с его предшественником на посту председателя КГБ Александром Шелепиным. Был утвержден председателем КГБ стным 24 июня 1963 года.
ГЕОРГИЙ ЦИНЁВ - Легенда Лубянки
С марта по август 1959 г. В 1959-1961 гг. С 13 ноября 1961 г. В октябре 1964 г. Формальным поводом для отставки Семичастного послужило невозвращение из-за границы дочери Сталина Светланы Аллилуевой. С 1967 г. С мая 1981 г.
С апреля 1988 г. Владимир Семичастный скончался в Москве.
На новой должности в Украине Семичастный почти 15 лет курировал обеспечение киевского «Динамо». Затем Владимир Ефимович — персональный пенсионер. Скончался в начале 2001 года в Москве. Лучшие очерки собраны в книгах «Наследие. Избранное» том I и том II. Они продаются в книжных магазинах Петербурга, в редакции на ул.
Марата, 25 и в нашем интернет-магазине. Еще больше интересных очерков читайте на нашем канале в «Яндекс.
Основания для столь радикальных сценариев были — почти все участники имели опыт работы при Сталине и отлично помнили, чем в то время кончались даже подозрения… Однако Семичастный и Подгорный подобные варианты отвергли. Накануне отставки Хрущёв действительно был практически заблокирован и не получил информации о заговоре.
Когда Хрущёв возвратился в Москву с Кавказа, в аэропорту его встречал только Семичастный. Переход власти прошёл мирно. Почему Хрущев спокойно принял свою отставку? Последний уже видел себя на месте Брежнева.
Брежнев, естественно, Шелепина на своём месте не видел. Началась малозаметная аппаратная игра, в ходе которой людей Шелепина постепенно вытолкали из аппарата. Но тот «намёков» не понимал. В конце концов он стал очередной жертвой борьбы групп Брежнева и Шелепина.
Он был отправлен на пост зампредсовмина УССР. Так закончилась «комсомольская альтернатива» в КПСС. Причиной краха этой группы были чрезмерные амбиции. Как позже говорил сам Семичастный, «мы просто еще не созрели для того, чтобы брать на себя ответственность за государство.
Рядом с членами Политбюро Микояном, Подгорным, Сусловым мы были комсомольцами в коротких штанишках.
Предприимчивая барышня решила с помощью Шевченко финансовые проблемы своей семьи, а затем разорила шпиона бракоразводным процессом. В 1996 году Аркадий Шевченко объявил себя банкротом, а два года спустя, на 68-м году жизни, умер в США от цирроза печени. Самый литературный Виктор Суворов Самый плодовитый как литератор и уж точно один из самых известных перебежчиков — Виктор Суворов, он же Владимир Резун.
Работавший под дипломатическим прикрытием, сотрудник легальной резидентуры ГРУ в Женеве бежал в Англию в 1978 году. Но сам Суворов утверждает, что его заочно приговорили к смертной казни. Правда это или нет — не известно, но он относится к угрозе своей жизни вполне серьёзно, до сих пор тщательно скрывая своё точное местонахождение. Литературную деятельность Виктор Суворов начал в 1981 году, выпустив три книги: «Освободитель» и не переведённые пока на русский Inside the Soviet Army «Советская армия: взгляд изнутри» и Soviet Military Intelligence «Советская военная разведка».
Широкой общественности Резун стал известен после выхода в перестроечной России книги «Аквариум», посвящённой советской военной разведке и ГРУ. Абсолютной известности шпион-литератор достиг после выхода «Ледокола». В нём Суворов открыл для советско-российского читателя, воспитанного на концепции оборонительной войны «белого и пушистого» СССР, пучину исторического ревизионизма. В основе «Ледокола» и последующих работ Суворова лежит тезис о начале советско-германской части Второй мировой как о превентивном нападении нацистской Германии на СССР.
Вне зависимости от отношения и к шпионскому прошлому, и к историко-литературному настоящему Суворова-Резуна, значение его вклада в историческую науку как популяризатора, инициатора новых исследований и собственно историка отрицать сложно. Сегодня Суворов, по его словам, преподаёт тактику и военную историю в одной из британских военных академий. Под псевдонимом Ovation Гордиевский проработал на британцев с 1974 по 1985 год и был, по мнению английского историка и соавтора Гордиевского, самым крупным агентом британской разведки в рядах советских спецслужб после Пеньковского. Одним из результатов работы Гордиевского стала масштабная высылка советских легальных разведчиков из Англии.
Тогда, в сентябре 1985 года, объявили персонами нон-грата и выслали 31 советского дипломата. Одно из важнейших достижений Гордиевского почти повторяет успех Пеньковского. Его вполне можно описать словами из «Фауста» Гёте: «Я — часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». После сообщения Гордиевского своим кураторам в британской разведке о страхах советского руководства, принявших сценарий натовских манёвров Able Archer 83 за подготовку к ядерному удару по СССР, в НАТО скорректировали программу учений и войны не случилось.
Среди них был и Гордиевский. В Москве Гордиевский попал под негласное расследование, но, несмотря на пристальное наблюдение контрразведки, смог подать англичанам сигнал тревоги и бежать. История его измены, поединок с советской контрразведкой и финальное бегство на Запад выглядит как коктейль из романов Ле Карре и фильмов о Джеймсе Бонде. В ней есть всё: кражи секретов, тайниковые передачи, встречи с «кураторами», допросы с применением психотропных препаратов, угроза явного разоблачения, «кошки-мышки» с «наружкой» КГБ и бегство через финскую границу в багажнике дипломатического авто.
Правда истории. Назначение председателем КГБ СССР В. Семичастного
Они нам пригнали целый поезд искалеченных людей. Сотни трупов правоверных… Армяне убивали их на глазах твоего Аллаха!.. Угрожающе набычившись, Григорян двинулся на муллу. Тот оступился и упал в пустую могилу. Это дело Аллаха! Он накажет виновных! Жестоко накажет!.. Но слушать его никто не хотел. Второй мулла — помоложе и потрусливее — позорно бежал, огибая тесные захоронения. Будьте же людьми! Я склонился над могилой и протянул руку мулле, чтобы вытащить его.
Я обернулся и увидел, что ко мне метнулись сразу несколько человек. Еще мгновение, и я бы составил компанию мулле. Но в последнюю секунду между мной и ними выросла фигура в черном плаще и начальственным тоном произнесла на азербайджанском две фразы: — Не трогать! Идите в город! И тогда один из них, вскочив на чье-то надгробие, проорал, надрывая гортань: — Правоверные, в город!! Гнать армяшек!!. Это был мой старый знакомый Акпер Балаев… Да, то людское скопище в подавляющем большинстве состояло из азербайджанцев. Были и русские, и украинцы, и евреи. В общем, сумгаитцы, в основном молодежь. Но вели их армяне.
Это я видел своими глазами. А как потом советская партийная печать врала — просто сердце заходит! Внаглую и самым бессовестным образом. Выходило, что азербайджанцев из Армении в 1950-х и в 1980-х не изгоняли, не убивали, а провожали под звуки духового оркестра, устелив дорогу коврами… Об убийствах и зверствах, чинимых армянами над азербайджанцами, о поездах с изувеченными телами нигде не писалось и не вещалось. Словом, выражалась молчаливая поддержка всему, что там творилось. Вот тут уж «Алиллую! В кабинете первого толпился, пожалуй, весь актив. И в тот момент, когда я переступил порог кабинета первого секретаря, в нем было по-странному тихо. Все, кто сидел или стоял, замерев смотрели на Джангира Мусли-заде, разговаривавшего по правительственному телефону. Схватить всех, кто так или иначе имел отношение к этому кровавому разгулу, и выявить имена зачинщиков-провокаторов.
Именно этим он сейчас занимается. Но личный состав городской милиции невелик. Кто мне дал право приказывать такое?! Вышедшая из-под контроля ситуация!.. А что касается военных, на которых вы ссылаетесь, в местах, где убивали армян, их никто не видел!.. Позже Джангир Муслим-заде, которого ЦК Компартии Азербайджана убрал по настоянию Москвы с должности первого секретаря Сумгаитского горкома партии, рассказал мне об эпизоде, который едва не закончился трагедией для него и сопровождавших его коммунистов. Такой момент, когда поведение толпы зависит от малейшего импульса. В этот момент какой-то субъект в плаще заорал: «Бей их! Это они во всем виноваты! Но тут совершенно неожиданно появился военный патруль и отбил нас у толпы… Ночью я написал статью, озаглавил ее «До Сумгаита Сумгаитом была вся Армения» и с утра заслал материал в набор.
Потом мне рассказали, что типографские работники чуть ли не вслух читали статью в цеху и восклицали: «Вот она, настоящая правда! Почему ни в одном армянском городе не было возбуждено ни одно уголовное дело по зверскому истреблению азербайджанцев, а в Сумгаит Москва бросила целый десант следственной группы? Почему ни один партийный руководитель или общественный деятель Армении не вышел к своим соотечественникам, чтобы остановить насилие над азербайджанцами? Кто состряпал и распространял среди жителей Сумгаита снимки с изувеченными телами азербайджанцев? Кто именно призывал население Сумгаита бить местное армянское население?.. Ответ на последний вопрос был найден довольно скоро: инициаторами погрома были этнические армяне, из которых лишь трое являлись жителями Сумгаита. Эти люди сумели деньгами и посулами привлечь криминальное отребье из числа азербайджанцев, которые и осуществили резню. Вопрос, зачем и, главное, кому это было нужно, при всей своей ясности был тогда замят… Словом, моя статья, подтвержденная не надуманными, а реальными фактами, могла бы стать реальной бомбой. Но я не предусмотрел «встречный» маневр типографского линотиписта Завена Тумасова. В жуткие два дня погрома этот человек постоянно нашептывал мне на ухо, что его соотечественники вели погромщиков-азербайджанцев по адресам именно тех армян, которые жадничали и не платили в Фонд Великой Армении.
Жительница Сумгаита узнала в Эдуарде Григоряне одного из активных участников погромов Завен позвонил кому-то из членов московской следственной бригады и сообщил, что завтра в городской газете выйдет «грязная статеечка», написанная Рафаилом Шиком. После чего по личному приказу генерала Галкина, возглавлявшего десант столичных сыщиков, номер сняли прямо с ротатора. А меня в тот же вечер освободили от занимаемой должности… Уже полгода не могу устроиться на работу. Придется уезжать в Израиль…» К слову, мое начальство тогда не только отказалось печатать текст Шика, но и поставило мне на вид, строго предупредив, чтобы впредь я не смел якшаться с теми, кто осуждает политику партии и правительства. А статья Шика еще долго ходила в рукописном варианте по рукам среди бакинцев и сумгаитцев. Третий раз за неполные 100 лет армяне становятся зачинщиками жестоких столкновений между братскими народами. Обратитесь к Вашей интеллигенции, остановите бесчинства Ваших сограждан! Но страна, издававшая газету «Правда» 50-миллионным тиражом, ничего обо всем этом не знала… Воистину, время — лучший судья деяниям человека. Его вердикты непохожи на наши, они в самом деле окончательны и действительно не подлежат обжалованию. Неправда лишь одно — время не лечит.
Обезболить забывчивостью — это пожалуйста! Но врачующей силы в нем нет. Быть лекарями — удел самих людей. Это им предписано избавлять себя от боли и вытравливать зло, которое сами же творят. Но они этого не делают, предпочитая состояние забывчивости. И зло, несущее горе, с роковой периодичностью дает о себе знать. Никудышные мы лекари… Свидетельство тому — несколько книг, лежащие на моем рабочем столе. Одна из них, написанная известным азербайджанским юристом Асланом Исмаиловым и изданная в 2010 году, называется «Сумгаит — начало распада СССР». Другая — «Смерть империи. Джек Мэтлок, наблюдавший за агонией мирового лагеря социализма непосредственно из Москвы, пишет в своей книге, переведенной на русский язык, что сценарий знаменитой перестройки писался в Вашингтоне.
В числе целого ряда неопровержимых фактов он приводит и такой: «Как-то в один из приездов в Москву бывшие американские разведчики в пылу откровенности за ужином в подвальном ресторанчике на Остоженке бросили неосторожную фразу: «Вы хорошие парни, ребята! Мы знаем, что у вас были успехи, которыми вы имеете право гордиться… Но пройдет время, и, если это будет рассекречено, вы ахнете, узнав, какую агентуру на самом вашем верху имели ЦРУ и Госдепартамент США…» Каждый из этих авторов — естественно, со своей позиции и используя свои источники информации, пролил свет на правду о сумгаитской трагедии. И правда эта заслуживает, чтобы о ней, пусть даже с колоссальным опозданием, узнали люди… С автором книги «Сумгаит — начало распада СССР» мне доводилось неоднократно общаться. Я знал, что после окончания юридического факультета Кубанского университета Аслан Исмаилов около пяти лет работал в судебных и прокурорских органах Ставропольского края. И именно оттуда после ряда громких и успешно завершенных дел высокопоставленные азербайджанские коллеги Исмаилова, что называется, уломали его переехать на родину. Так на одном из кабинетов республиканской прокуратуры появилась табличка «Прокурор отдела Исмаилов А. В его обязанности входили контроль и наблюдение за законностью рассмотрения уголовных дел в судах республики. А вскоре приказом прокурора республики Аслан Исмаилов был назначен государственным обвинителем в уже начавшемся процессе по единственному сумгаитскому делу, ставшему известным как «дело Григоряна», в котором помимо главного обвиняемого фигурировали шесть его подельников-азербайджанцев. Это решение прокурор объяснил тем, что Исмаилов в отличие от своего предшественника имел также опыт работы судьей, полученный на Ставрополье. Времени для ознакомления с материалами у Аслана практически не было: он получил несколько объемистых папок с материалами дела буквально накануне процесса… «И я до самого утра, не смыкая глаз, вчитывался в каждую машинописную строчку, — вспоминал Исмаилов.
Таким словам нужны подтверждения. Вот они. Как-то встал вопрос по Андропову, по поводу его "работы" в Карелии, когда "ленинградское дело" началось и "ленинградцев" в Карелии всех арестовали... Как председатель КГБ я дал команду все выяснить. И вскоре мне стало известно, что Куприянов, бывший первый секретарь Карельского обкома партии которому 10 лет дали, и он их отсидел , дал показания по поводу того, что обращался и к Хрущеву, и к Брежневу, и в КПК, что это дело рук Андропова.
Куприянов написал две тетради - целое досье на Андропова, которое потом попало в распоряжение Брежнева. Пришло время, и Брежнев этим воспользовался. Дело в том, что после отставки Хрущева, которая "состоялась", естественно, не без участия КГБ, Брежневу моя самостоятельность не давала покоя... Еще и года не прошло после освобождения Хрущева от власти, как он Брежнев звонит мне а он меня звал Володя и говорит: "Володь, ты как думаешь? Может, тебе пора в нашу когорту переходить?
Только Пленум прошел, надо, чтобы все, как говорится, утихомирилось, успокоилось, а со мной решить вопрос вы всегда успеете... Да я еще и не готов. Куда мне на такие посты? Дайте мне еще время подучиться и показать себя. Зачем так сразу прыгать?
Тем более еще одно не успел, как следует, освоить, а тут сразу другое... Давайте не будем спешить? Семичастный: Вы совершенно правы. Леонид Ильич, конечно, побаивался: если так легко справились с Хрущевым, то с ним еще проще будет! Тайные советники очень много знают, и цари становятся как бы зависимыми от них.
Поэтому от советников так хотят избавиться и тем самым... Вот почему Брежнев в конце концов, можно сказать, сослал меня на 14 лет на Украину. На что я возразил: "А мы что? Действуем как-то отдельно от партии? И тогда, чтобы все-таки избавиться от меня, был найден повод: побег дочери Сталина Светланы в Индию...
Когда этот вопрос возник на Политбюро, я спросил: "А в чем дело? И тогда Косыгин встал и все рассказал, как было: Светлана уговорила его дать ей разрешение на поездку в Индию. И Косыгин дал согласие. Это был самый порядочный и грамотный в Политбюро человек. И хотя его слова не могли просто так игнорировать, Брежневым была дана команда на вопросы "за что освободили Семичастного?
Мало того что он был, что называется, "из своих", из секретарей ЦК, но и еще в одном... Если я, как говорится, слишком много знал о Брежневе, и из-за этого Брежнев предполагал какую-то зависимость от меня, то с Андроповым было как раз наоборот: в распоряжении Брежнева находились две "тяжелые карельские тетради" Куприянова об излишнем усердии Андропова в так называемом расстрельном "ленинградском деле". Так завершалось время самостоятельности председателя КГБ. Начиналось время Андропова. Публикуется с сокращениями.
Трудовую деятельность начал в 1941 году. Возвратившись в 1981 году в Москву, стал заместителем председателя Всесоюзного общества "Знание", что являлось явным понижением. В 1988 году вышел на пенсию.
Абсолютно штатский и без знаний… Немногочисленные посетители, вздрогнув, повернули головы в нашу сторону. Я приложил палец к своим губам, и Семичастный гордо и величественно произнес: - Понял! Не первый год в разведке! И стал рассказывать, как он ходил на встречи с резидентом, которые проходили на конспиративных квартирах. Я имел неосторожность усомниться в данном факте: чтобы сам председатель КГБ занимался таким стремным делом? Владимир Ефимович с досадой в голосе произнес: - А как ты хотел? Я ведь нигде не учился раньше! До всего нужно было доходить самому. Ну представь, приводят ко мне на самый первый допрос шпиона и предателя Пеньковского. А я не знаю, как его допрашивать... Или когда Хрущев дал мне задание пропесочить Кагановича.
Однако Леонид Брежнев не поверил материалу и не дал ему хода. Вряд ли, однако, виноват Брежнев, ибо известно, что сам Андропов покровительствовал Шеварднадзе. По словам Питовранова, его отдел занимался и секретными разработками, например, способами доставки малогабаритных атомных зарядов на морских судах, замаскированных под мирные. Проверить такую информацию не представляется возможным. Также сомнительны и обстоятельства ликвидации отдела «П» в освещении интервьюера Питовранова. Владимир Крючков, возглавлявший тогда 1-е Главное управление КГБ, ревниво относился к деятельности отдела «П», дублировавшего его функции. Чтобы умилостивить Крючкова, в отдел на должность первого замначальника взяли протеже Крючкова — Николая Кутергина. В 1984 году тот внезапно сбежал на Запад, и тут выяснилось, что все агенты, завербованные с его участием, были дезинформаторами. Однако в этой истории непонятно, почему пострадал именно Питовранов и его отдел, а не Крючков, чьим человеком был Кутергин. Крючков же, напротив, в 1988 году, при Горбачёве, стал председателем КГБ. Впрочем, если «включить конспирологию», то можно предположить, что и сам Крючков уже в 1970-е годы работал против СССР и что Горбачёв как раз за это сделал его главой спецслужб… Всё это пока — дела тёмные. А к «беседам с покойными», которые сами интервьюируемые уже не могут опровергнуть, следует относиться с осторожностью. Ведь проще всего предположить, что сенсационные материалы такого рода призваны дезориентировать публику в потоке информации.
Как на самом деле Светлана Аллилуева сбежала на Запад
1967 гг В.Е. Семичастный: Мы не жалели о том, что выступили против Хрущева, мы жалели о том, что ошиблись с Брежневым. Шелепинскую команду подслушивали, хотя Семичастный был председателем КГБ. 13 сентября председатель КГБ Семичастный сообщил Никите Сергеевичу, что его ждут на экстренном заседании Президиума ЦК. И хотя экс-председатель КГБ Семичастный и отрицал шпионаж подчинённого в пользу США, вред от литературной деятельности Калугина считал однозначным. После того как Семичастного сменил Андропов, Брежнев сразу предложил ему вернуть Цвигуна из Азербайджана, и Семена Кузьмича назначили заместителем председателя КГБ. Формальным поводом для отставки Семичастного послужило невозвращение из-за границы дочери Сталина Светланы Аллилуевой.