«С другой стороны, посещение ресторана — это сложный, многоуровневый процесс, и отзыв не является рассказом только про прожарку стейка или сладость десерта, — комментирует независимый ресторанный критик Борис. Борис — это псевдоним, используемый ресторанным критиком, который прославился в интернете своими обзорами и рекомендациями о ресторанах в Санкт-Петербурге.
Колонка ресторанного критика Бориса: «Жажда крови»
- Ресторанный критик обругал знаменитую московскую рюмочную
- Телеграмм канал «Борис Критик». Поиск по Telegram каналам. Каталог телеграмм каналов.
- Борис Зарьков о русской кухне и международной экспансии, Интервью на
- 13 телеграм-каналов о еде в Петербурге, на которые стоит подписаться
- Борис Критик подвёл итоги года в ресторанном бизнесе Петербурга - Business FM Санкт-Петербург
«Ваши цены — это шок». Известный ресторанный критик из Питера о заведениях Минска
И если это вранье повторяется в тексте «отзыва», как бы «объективно», ведь так сказано же - значит, и «переводчик» становится вруном. Я вывел для себя правило писать только про ощущения. Гораздо лучше ошибиться, перепутать манго с сельдью, чем «верно шпарить по бумажке». Зато я поверю такому, один раз перепутавшему манго с сельдью. Даже если у каждого слова не стоит «мне кажется», «по моему мнению» - подставляйте! Слишком жидко. Слишком холодный суп. Рис не жуется. Один конкретный рис - мной не жуется. Никогда не опущусь до «инстанграм-персонажа»: «кухня - говно, официантки - проститутки волоокие, интерьер с помойки притащен». Потому что я не ел всё, я не видел всех сексуальных официанточек!
Но это она. И суп плохой, не «кухня». Аккуратные выводы с восьми блюд — всего человек пять, которые могут делать выводы с такого объема пробованного. Опыт, панимаш… Только объективные вещи — вы правы, «бабочки пляшут на языке от кусочка этой брюквы» - ересь. У одного пляшут, у другого гадят на языке. Обещали в меню айсберг, положили корн — вот! Для меня. Размер, удобство еды, честность — даже эти четкие критерии отличаются. Я понимаю, что когда ругаю диваны с «далекими» спинками или кальянные, «низкопопные» экземпляры, большая часть читателей потирает лапки — вот это мы и хотим. Надо ли писать, что это круто?
Тогда я перестану быть собой. О том, что у нас по сути не профессиональной ресторанной критики или её крайне мало, Вы говорите часто. Соцсети что-то меняют в этой ситуации? Есть ли надежда, что в их недрах, а не в недрах редакций вырастут настоящие ресторанные критики? В СССР не было ресторанного рынка — не было критики. И обзоров пейджеров не было. Потому что пейджеров не было. Критик — это ход мыслей, подход. Как понятие «скептик». Такой же идиотский вопрос, я всегда р-р-рычу, есть в колоде дураков такие: «А кто вам дал право?
А где учат на скептиков? На оптимистов? Соцсети, газетки, бабуськи на скамейке — это всё лишь каналы. От вашего домашнего провайдера интернета не зависит, чем вы занимаетесь в сети. Никакого отношения к жанру не имеющие каналы. Хоть журнал, хоть радиопередача. Критика — подход к объекту. Это скорее эпиграмма. Отражение объекта. Обозреватель обозревает, рассказывает вам о предприятии, стиральном порошке, фильме.
Критик разбирает его, соотствуясь со своими принципами. Наличие принципов обязательно! Отличие личности от не личности. Отзыв же может быть любым, и я с радостью его лайкну, если написан как отзыв. И это прекрасно! Хоть в журнале, хоть в инстаграме. Критика - это взгляд испытателя самолета. Понравился или нет - он его рассматривает не с точки зрения «а я вкуснее дома варю макароны», а над этим. Выше этого. Что Вы читаете из профессиональной литературы?
Есть ли такая вообще? И читаете ли? Рецепты — нет, не читаю «возьмите чистую кастрюлю». Зная историю, истоки, происхождение, начинаешь понимать, почему так, а не иначе это блюдо получается. Как черная икра из бросового товара стала дорогим деликатесом. Например, хорошая книга по мусульманской кухне даст очень много — сразу «отличия» будут не просто «выучены», а понятны. Или всемирная история соли "Всеобщая история соли", Марка Курлански - прим. Или про русскую кухню у Сюткиных "Непридуманная история русской кухни", Ольга и Павел Сюткины - прим. Теперь обозначим проблему: когда начали издавать и переводить, в «наши дни», был запас написанного за много лет. И «Голод и изобилие» "Голод и изобилие.
История питания в Европе", Массимо Монтанари - прим. Ведёте ли Вы заметки в ходе трапезы в ресторане? Или всё только по памяти? Когда стал ходить чаще одного раза в день. Многое сиюминутно. Мысль, возникшая от первой ложки, от подачи, от фразы — ценнее, чем написанные через три дня «стандартные выводы». Общие, устоявшиеся, когда потеряно все тонкое. Это кому-то надо? Это как анекдот, в котором пропущен текст, остался только смех. Съедаете ли Вы весь курс целиком или только снимаете пробу с каждого блюда?
Бриошь имеет пропитку, и есть её нужно приборами, на манер сморреброда. Борис говорит, что "цимес" этого десерта заключается в разнице температур, но пока я разбирался с лососем, они успели сравняться, так что я пропустил самое интересное. Вывод - не заказывайте его на компанию. Поскольку это был второй за сутки визит, то сытость не указываю, но просто отмечу, что покинул кафе без тяжести в желудке, а наоборот, вполне энергичным. Итог Определённо, кухня "Aster" - сильная сторона заведения.
Да, есть некоторые шероховатости, но большинство гостей их не заметит, очаровываясь "магией вкусов". Бывать ли? Если цель - позитивные эмоции от еды, то да, особенно на фоне некоторых раскрученных заведений и тем более массовых сетевых, где радость от экономии сменяется печалью от полученного результата и потерянного времени. Если вы готовы постоять в очереди, разумеется.
Обещали 180-200 граммов — вышел 220. Тартар из говядины с муссом из пармезана 490 —жажда ли крови в нем, понятно, что не купить нельзя.
Легкий, прекрасный нарезкой, с кубиком свежего огурца второй нотой, следующей перед пармезановой пены. И порция, если я не ошибаюсь, в полтора раза больше «DUO». Ну, я бы сказал, «слабой соли». Но рыба точно первая тут, как и в названии, и картошка на ее фоне, как и все компоненты, вторичны. Если не откровение гастрономическое, то честнейшая и выгодная партия! Как «Жажда Крови», удался лучше стейка!
Морковный пирог 390 — вкусно, но это просто кусок однообразного, однослойного бисквита с соусом. Красиво сочится под вилкой, редкими нитями морковки блестит, оправдывает название, пеканом развлекает. Я не против, но не слишком ли просто? Хотя в мясном заведении, может, и надо отличаться от кондитерской. К сервису возвращаясь: почему без бирдекелей стакан приносят? Сидр необычный: мутный, не фильтрованный.
Я не понял, что это было, но в счете другой сидр указан — 350 за 0,33. Удивился, спросил: «это мой счет»? Ведь принес его другой официант. Екарный бабайчик, разве нет в правилах, если гость выражает хоть какое сомнение, тень сомнения, надо остановиться и спросить, в чём дело. Конечно, потом дождался нашей Валентины, попросил у своей официантки принести барную карту, указал на ошибку — но до таких вещей доводить нельзя. Профессионализм, он имеет ограничения.
Дело в технике работы, в правилах, не в пятидесяти рублях или двенадцати тысячах рублей по чужому счету. Очень, очень нужен ресторану управляющий! Хороший повар, он же «мясной сомелье», хорошая идея, хорошая локация для воплощения идеи проекта. Срочно нужен управляющий! Источник Колонка ресторанного критика Бориса. Итоги года Год плохой.
Итоги не могут быть хорошими. Итоги не могут быть щедрыми. Поэтому несколько важных, по моему мнению мыслей, — и закругляемся. Главная проблема года Писал в конце ноября колонку для журнала Bones, так что не буду менять ничего, просто включу в итоги. Немного дописав то, что в декабре, стало ясно. Да, поболтать я всегда рад.
Например, о трендах — интересная, но глупая история ловли волны. Которая есть, но использовать ее по максимуму удается одному серферу из сотни. Или вот «Как новая российская мясная отрасль породила новый мясной тренд в общепите». Но я уже делал такой доклад Министерству общественного питания РФ. Давайте выше этого глянем! Основная проблема 2019 года, определяющая состояние рынка, — падение прибыльности общепита.
Наверное, поднимают ее не только на дружеских посиделках, но и на публичных мероприятиях для рестораторов. Но я-то не хожу на них, не слышу. Не хвалюсь серостью и замкнутостью, просто уже 15 лет такой образ жизни. Если прошлые годы проходили под знаком «хорошей» и «неправильной» оптимизации, то сейчас все научились правильно или нет, но экономить. Больше резервов «на поверхности» нет. Нет, конечно, я всё еще встречаю рестораны на 50 мест и 13 «менагеров», в зале руководящих или делающих вид.
Но, говоря о рынке, о том, что вижу более 400 ресторанов по всей стране в год, более 850 визитов , большинство возможных точек экономии найдено. И использовано. Во блага наши и мимо. Некоторые стали отказываться от постоянного шеф-повара, даже в заведениях с вывеской «Авторская кухня». За год, по моим данным, всегда отличающимся от отчетов Министерства общественного питания РФ, падение выручки заведений и сокращение суммарных поступлений в отрасль перестали сокращаться. И даже немного выросли.
Опять немного перераспределившись из ниши фастфуда в сторону фаст-кэжуал и к «демократам». Я не про «рыночное» мракобесие: на фоне российской карты московские болезни «гастропространств» — совсем не температура по больнице. Что изменилось кардинально — это прибыль ресторана! За 3—3,5 года средний показатель чистой прибыли упал в два раза! Спорьте, но факт. У кого меньше упал — молодцы.
Да, общее снижение финансовых ставок как и их рост всегда сказывалось на бизнесе. Ставка дохода по депозитам сократилась «всего» на треть за это время, и «хороший процент» уже около семи.
А он не хотел уходить. Ну представляете, сидит человек восемь лет, у него уже там все партнеры — друзья-семья, и ему нормально платят, а здесь риск: перейти на место короля королей Константина Ивлева. Причем оттуда он забрать никого не мог, потому что это непорядочно, а Мухин очень порядочный человек. А сюда он придет — и будет тяжело. И поэтому он не соглашался какое-то время. У нас контракт был не то чтобы я ему гарантирую попадание в топ-50.
Но я ему обрисовал картину, как вообще устроен мир, обрисовал эту стратегию, как мы будем туда попадать. И через две недели он согласился. Нет, у меня был контракт, знаете, на что — на то, что… Это же денег много стоит все. Мы каждый год привозим пятьдесят человек. До сих пор. Шефы, критики, блогеры. У нас есть агентство за границей, которое нам говорит: надо привезти вот этих людей. В принципе сейчас у нас все этим занимаются.
Twins, например. Схема понятная. Сет Анатолия Казакова в ресторане Selfie — И вот он пришел, и вы стали делать из него звезду. Чтобы там все было хорошо и он стабильно работал десятилетиями. То есть если мы еще лет пять в этом «полтиннике» поживем, а потом оттуда вылетим, ресторан на этих рельсах будет катиться еще очень долго. Он уже здесь был. Все эти фестивали, «Омниворы». Первое, что мы сделали с ним в «Белом кролике», — сет на тему русских писателей.
Потратили много совместного времени. Я уже сейчас так не смогу. С чистого листа? Концепция меню была — «Пожарили, поварили». Или просто ставили задачу? Я показал Володе мир. И много что правил. Особенно поначалу.
Сейчас я ничего не правлю и не контролирую — в том, что касается «Белого кролика». Вот сейчас какой-то сет запустился, я его еще не пробовал. Она и сейчас у меня есть. То, что я хочу сделать. Нашему потребителю это неинтересно, ему надо котлеты, борщи. Я думаю, что если бы те эксперименты, которые мы проводили с Володей, проходили бы не на площадке на крыше Смоленского пассажа, а где-нибудь в месте типа «Чайки», ничего бы не случилось. Эта площадка — она помогла нам с экспериментами. Она, можно сказать, каким-то образом поменяла гастрономическую карту Москвы.
Потому что все боялись этим заниматься — сеты какие-то, странные сочетания блюд. Борщ, солянка, щи, котлетка крабовая с креветками — вот что нужно потребителю. А что смеетесь, сейчас все котлетки в Москве крабовые и с креветками. Того, что здесь этого не поймут. Потому что мне это нравится. Это и Chicha, и Selfie. Но людям все равно нужны котлетки. Это невозможно сделать кардинально.
Что бы мы ни пробовали, мы все равно домой придем и будем есть котлетку, борщик. Это очень показательно, понимаете? Никто дома севиче не ест. И суши не лепит. И крабов не варит. Но этот след наш — мы его все равно передаем детям. Надо два-три поколения, чтобы сломать советский стереотип. Я не могу сказать, что наша советская кухня плохая.
Я вообще сам любитель котлеток, вкусных супов, даже с утра иногда суп ем — у меня жена очень вкусно готовит. Но сломать этот стереотип непросто, а самое главное — это же диктуется социально-экономической ситуацией в стране. Потребление — оно двигает культуру еды, все двигает. А если нет потребления, если с деньгами туго — не до экспериментов. Тем более сейчас, когда все находятся в таком антикризисном состоянии. И больше его не продляли. Вот вы придумали ход, чтобы «Кролик» жил долго, а потом он стал локомотивом? Успех «Кролика» должен по инерции влиять на другие места, которые вы открываете?
Но, конечно, ассоциация есть. У них какой маркетинговый план? У «Селфи», «Зодиака» «Чичи». Циклы — или вы планируете, что они тоже будут жить долго? С «Селфи» идем по пути «Белого кролика». Я очень долго пытаюсь это сделать, тяжелая работа происходит уже третий год. С шеф-поваром и вообще. А с «Чичей» — ну это цикличность, сто процентов.
Все, что неродное, — циклично. Пришли, попробовали, познакомились, понравилось, походили — все. Сейчас тем более по следам «Чичи» сколько всего открылось — севичерии, вот это все. Это трупы. Я уже просто понял на «Чиче», что это никому не надо вообще. Это было очень популярно ровно год. Сейчас все стабильно припало, работает, зарабатывает деньги — но это не борщи. Связанная с низким потреблением.
В Лондоне это работает, потому что там космическое потребление. Потому что там туристы. Я сейчас просто был в Лондоне — захожу в Zuma, Roka: там туристы одни сидят. А у нас-то туристов нет. Родольфо Гузман готовит ягнят по-патагонски. Снято на фестивале Ikra — И новые рестораны вы сейчас так и планируете? Пройдет цикл, закроете, придумаете что-то новое? Примерный бизнес-план — за 2—3 года надо отбиваться, потом зарабатывать еще года три.
Это называется 20 годовых. Ресторанный бизнес вообще низкорентабельный. Вот говорят: ресторан окупился за 2 года. Но что такое окупился за 2 года? Это значит, что если он еще два года будет работать так, как он работал первые 2 года, то получится 25 годовых. А если за 5 лет он два раза окупился, то это 20 годовых. Это не какие-то фантастические деньги. А бывает и хуже.
В Москве, я имею в виду. Где можно экспериментировать. И где есть атмосфера. Мы продаем атмосферу. Еще хороший недавний пример атмосферного ресторана — Ruski: самый высокий, красивый, супервид. Вот эта атмосфера — хлеб и зрелища, — она приводит людей. Я в одном вашем интервью прочитал противоречивое: многие московские рестораторы от «Розы Хутор» отказались… — Все. В Москве и в России вообще.
Нефть стоила 140 или 150 долларов, денег много. И тогда мне как начинающему ресторатору эти условия показались сказочными. А сейчас — для всех рестораторов — эти условия мегасказочные. Только вам. Ведь это же мы сделали антипиар Олимпиаде, вот эти смешные фотографии с двойными толчками, когда в одной кабинке два унитаза. Но даже если такое и случилось, это же твоя страна, зачем в Сеть выкидывать? Это же наши люди сделали флешмоб. Никакие не иностранцы.
Не собирались в Соединенных Штатах или Германии какие-то группы оперативные, не говорили: так, вы летите с фотокамерами, ищете всякие смешные недочеты и их выкладываете в Сеть. Нет, это наши люди, они просто свои ожидания выразили в такой форме. Все ждали, что вот сейчас пройдет эта великолепная Олимпиада, на нее украдут и потратят миллиарды долларов — и после этого все там схлопнется. Его просто нет. С новейшим оборудованием. В России такого в ближайшее время больше не будет.
Колонка ресторанного критика борис
Участники «Золотого Бокюза» соревнуются в умении выкладывать блюдо на тарелке. Готовить можно не уметь вообще: взять любого человека, изучить критерии выкладывания на тарелке и надрессировать. Но можно и обезьянку надрессировать. Назовите мне хоть кого-то, кроме одного датчанина Расмус Кофоед является обладателем бронзового, серебряного и золотого «Бокюза», а его ресторан Geranium имеет три звезды Мишлена. Да нет такого. Знаете, есть чемпионат по работе с карамелью, но люди, которые выигрывают этот чемпионат, не входят в топ известных кондитеров. Получается, чтобы выиграть «Золотой Бокюз», тебе нужно потратить 3 года, а может быть, 5 или 7, нигде при этом не работать, иметь какой-то бюджет, а взамен ты приобретаешь навык сервировать два блюда на тарелке в этом древнем, ужасном, устаревшем стиле. В критериях, созданных 30 или 40 лет назад!
Но в эпоху цифровой трансформации 30 или 40 лет назад — это все равно что при неандертальцах. Если не ошибаюсь, чтобы нормально подготовиться к «Золотому Бокюзу», нужно 30 тыс. А можно истратить миллионы и не получить результата. Это как в шоу-бизнесе. Я просто помогаю талантливым людям раскрыть их возможности. Если вы зададите прямой вопрос: типа сколько денег вы потратили на Володю Мухина, шеф-повар White Rabbit. Для меня это лайф-стайл — поехать куда-нибудь вместе с Володей, тусануть и поесть вкусно.
Это не инвестиции… вернее, это инвестиции в первую очередь в себя. Я же тоже развиваюсь. А подготовка к фестивалям, участие в гастрономических конгрессах... Чтобы куда-то попасть, тебе нужны только талант и понимание стратегии. А еще рядом нужен человек, который верит в твой талант и тебя суппортит. Вот у братьев Березуцких такой человек тоже есть. Свой Боря Зарьков.
Но самое главное, чтобы у людей были цели. По закону неудачи. Живет сегодняшним днем. У нас никакого видения будущего нет у людей. У нас в школе этому не учат. Разве на Западе есть такие уроки? Как ты видишь свое будущее.
Как ты видишь клиентов. Как ты видишь свою компанию. Как ты видишь свой продукт. Вот когда ты это видишь, ты понимаешь, к чему нужно идти, — это так называемая визуализация. Этому не учат в нашей школе и никогда не учили. Как обычно у нас: иди, учи, сдавай. С учетом того, что Владимир до того, как вы его позвали в White Rabbit был мало кому известен, получается, что вы — такой профессор Хиггинс, а Мухин — Элиза Дуллитл.
Но в любом случае мы параллельно развивались. Просто я старше Володи на 10 лет, у меня опыта побольше, потому и вижу я чуть-чуть шире. Но кому больше повезло: Зарькову или Мухину? Просто повезло, что мы встретились. И повезло нашим клиентам… Гагарина, как известно, выбрали за улыбку. Насколько для вас были важны улыбка Мухина и умение расположить к себе? Молодой пацан — 28 лет.
Я в Володю влюбился — в профессиональном плане, — потому что у него правильно сформированы нейронные связи, или, говоря другими словами, ценности в период детства. Все самое основное формируется в возрасте с 3 до 7 лет. У Володи была хорошая семья, хорошие родители, правильные ценности, правильно воспитывали, не травмировали... Это очень важно. Все же проецируют через поведение то, что было заложено в детстве. Интерьер ресторана «White Rabbit»commons. Конечно, был!
Вообще все сливки собирают ранние последователи. Пионеры всегда в жопе. Прототипом был опыт сотрудничества с Дмитрием Шуршаковым в ресторане «Чайка» моего партнера Антона Сотникова. И вы решили сделать что-то вроде «Чайки»? А путь всегда идет от цели. Что мы хотим? Во-первых, известный популярный ресторан.
Во-вторых, чтобы туда не заканчивался поток людей. В-третьих, чтобы цикл жизни проекта был не 7 лет, а желательно 100. Такое вообще в истории ресторанов бывает? Да, такое в истории бывает. Это возможно в правильном туристическом месте. Пример-прототип: кафе «Пушкинъ». Люди ходят 20 лет?
Там создана туристическая легенда. Как ее создать нам? Надо найти партнера, который будет талантлив и иметь правильную внутреннюю культуру и нормальную голову, чтобы крышу не снесло от короны.
И написать можно все, что угодно. И оспорить это не получится — политика партии», — добавила ресторатор.
За более чем месяц действия закона о QR-кодах от противников «сегрегации» пострадала репутация не только общепита, а проблема вышла за рамки отзывов в поисковиках. В социальных сетях стал относительно популярен хештег «ктакимнеходим». Его противники кодов и ограничений оставляют под постами организаций, в которых те предупреждают, что соблюдают закон, хоть и не до конца всем понятный. Покупатели сети «Улыбка радуги» еще в начале января устроили настоящий флешмоб с сотнями комментариев под постами в Instagram ретейлера, в которых обещали впредь не посещать его магазинов. Аналогичные отзывы можно найти в соцсетях общественного пространства «Новая Голландия», сети благотворительных магазинов «Спасибо», не говоря о сотнях заведений торговли и общепита, владельцы и сотрудники которых в этой ситуации оказались между двух огней.
Но у некоторых складывается противоположная ситуация: гости интересуются сами, проверяет ли заведение коды, соблюдаются ли антиковидные нормы. Среди таких примеров — «Вкусные штучки» Кирилла Виноградова. Мы что, зря прививались? Владельцы и сотрудники ресторанов и магазинов рассказывают, как посетители реагируют на просьбу показать код. Напомним, помимо этого, в Петербурге до 13 февраля запрещено посещение общественных мест для детей до 18 лет.
Эта мера также вызывает возмущение у граждан, при этом бизнес почти единогласно отмечает, что с пониманием относится абсолютное большинство. Павел Крупин, владелец сети VLАVАШе рассказывает, что проблем с теми, кто не желает предъявлять коды, на входе нет, но негативных отзывов тем не менее посетители оставляют в аккаунтах сети много.
Это шок. В среднем в месяц на еду ресторанный критик тратит около 2,5 тысячи белорусских рублей — это если в основном проводит время в Питере.
Рестораны Москвы, стран Балтии, Италии дороже, чем рестораны Петербурга. Воронежа — дешевле. Минск — сравним, если не дороже. Судя по выписке из интернет-банка, за три дня в белорусской столице, а это 14 посещений ресторанов, Борис потратил 525 рублей.
Средняя закуска у вас стоит 16,5 рублей, горячее блюдо — 24,5 рубля. Питьевая вода, заметил, дешевле, чем у нас примерно на треть , — как импортная, так и местная. Что в Минске изменилось за то время, что Борис к нам приезжает? Точно — качество заведений.
Средний уровень стал гораздо выше. Наверное, много плохого… но поверьте человеку, который видит по 70 заведений в месяц в разных городах: завидую! И, кстати, важная штука. Здоровый организм, в том числе и ресторанный рынок, правильно самоочищается.
Плохие заведения быстро закрываются хотя бывает, быстро закрываются и хорошие. Как отличить хороший ресторан от плохого? Лайфхаки от Бориса Борис предупреждает сразу: он — не Лена Летучая, провокаций в ресторанах не устраивает. Могу поспрашивать по меню — это да.
Но даже если увижу волос или не волос, а фрагмент от щетки , то в обзоре вряд ли об этом напишу. Я тихонько подзову официанта или администратора и попрошу передать кухне, что их старую щетку уже давно пора выбросить. Потому что это случайность, это, надеюсь, только сегодня. Смотреть надо на другие маячки.
Для обзоров Борис чаще всего не заказывает авторские блюда — потому что только шеф-повар знает, каким оно должно быть. Есть так называемые блюда тестовые: утиная грудка, ризотто, борщ, карпаччо и тартар — вот их можно рецензировать, сравнивать с другими. Борис говорит: «Салат «Мавританская девственница» как оценить? Я вот не пробовал».
Вот несколько советов, как обывателю отличить хороший ресторан от не очень хорошего. В хорошем заведении должен быть понятный формат. Если это гастробар — на уровне должна быть и гастрономическая часть, и барная. Ресторан должен выглядеть как ресторан.
В Минске с этим все неплохо, а вот в России порой встречается полная «каша». Но в наших местах есть другая проблема, так называемый минский шик — например, много где встречаются кресла из велюра, которые из-за особенностей ворса постоянно выглядят, будто они грязные но Борис допускает, что это может быть только его пунктик. В хорошем ресторане вас встретят и предложат стол. Пройду и сам, но это ритуал, отличие от кафе или столовой, где сами выбирают места.
В хорошем месте официант отлично знает меню. В идеале все смены официантов должны пробовать все блюда из меню за общим столом и обсуждать их, чтобы слушать разные мнения и на их основе помогать гостям с выбором блюд. В хорошем ресторане вам подадут воду бесплатно. Ведь вода — это не то, к чему прилагает руку повар.
Точно как в 2017-м, я отправился в Stroganoff Steak House. Точно так же сбежал оттуда предложенное место, комфорт, внимание, неожиданный стоп-лист... Точно так же переместился сюда, в ресторан, что считал то худшим, то лучшим русским в городе. И тут точно так же остался, опять влюбившись! Всё повторяется Интерьер, слава Богу, не менялся. Которая становится только лучше, душевнее с годами. А тут это всё Классика! Удвоенная ценность. В одну смену приятное гостеприимство, пусть и посадили в один зал с банкетом на двадцать персон по центру. Но мне тут очень хорошо, а с банкетом кажется перманентным, меняются лица или нет даже веселее.
А я не против: там свет есть, там нормальная мебель, а не диваны в купе. Хоть эти столы и стремные: при накрытии на шесть персон у каждого по три стула. И один я. И бедному официанту приходится разгружать лишнюю сервировку. И мне по центру терпеть толчки в спину. Да, разные хостес, с вариантами и без. Человечий фактор. Воображаемые гости мешают только в головах. Но редкий случай, когда процедуры размещения совершенно не окрашивают негативом всё остальное.
Борис Зарьков — биография
- Борис Критик – Telegram
- Зарьков, Борис Константинович — Википедия
- Согласие жильцов для установки вывески больше не требуется
- Борис. Ресторанный критик
- Борис, борись! Кем оказался главный независимый ресторанный обозреватель России?
Главный ресторанный критик Петербурга назвал самые важные открытия уходящего года
Интервью с ресторанным критиком Борисом 2015-10-22 11:00 Алексей Онегин Ресторанный критик Борис - человек скромный. Самый независимый ресторанный критик России специально для нас поставил диагноз ресторанам, поварам и самому себе. Телеграм-канал ресторанный критик с 19-летним стажем завел в феврале этого года. Первый ресторан Бориса Зарькова прогорел. анонимный независимый ресторанный критик, автор более 5250 рецензий, написанных за 20 лет, а также ведущий авторской радиопрограммы на Business FM.
Русская Рюмочная № 1 – Рейтинг **
Не "в душе", а всей мимикой официанта. Средний чек по двадцати визитам, на круг, ниже среднего петербургского, не говоря про московские или сочинские рестораны. При, замечу, среднем всё у меня "среднее", что ж такое! Неделю не буду говорить "средний". Очень важная штука: везде удалось платить картой. Почему важная? Мой комментарий про "наличку" а ему три года, и он не менялся : "онли кэш", "сломанные терминалы" и "отсутствие связи сегодня" - только от дурной головы и демонстрации: "мы вас и дустом, а вы все равно придете"!
Только переполненный ресторан с очередью на входе может себе позволить посылать гостей. Нафиг или в банкомат. Вот и прекрасно, у нас три очереди на бронь этого вторника. Тут нет такого избытка гостей, чтобы не пускать монахов, лысых или заставлять плясать польку перед входом. Мы вам рады, даже с безнальчиком! В Воронеже не до жиру - отказываться от жирных карт.
Много карт лояльности, помимо "общих", как "плазиус": почти в каждом заведении спрашивали перед счетом. С одной стороны, всё понятно. Город не туристический, публика одна, варится в своем соку, "постоянники" должны составлять основную часть гостей.
Я не даю техническое задание, что мне нужно на Сахалине что-то строить. Я не ищу помещения — мне их присылают. И я начинаю что-то придумывать, когда понимаю, что могу извлечь из локации и помещения максимальный КПД моего времени и что мне интересно тут что-то для кого-то сделать. Вот вы заходите в пустое помещение. Как вы понимаете, что там должно быть? Первое, что я делаю, — это анализ конкурентной среды. Маркетологи начинают мне писать анализ конкретной среды в радиусах 300 м, 500 м, 1 км, 3 км и сегментируют это по средним чекам.
Любая улица имеет какой-то чек. Он там не заработает. Там есть помещения под премиум, которые сдаются годами. После анализа конкурентной среды и сегментации начинается анализ всей информации и поиск дифференса. Например, если взять Патрики, там отдыхающая веселящаяся молодежь 18—45 лет. Понятны их запросы, понятно, какой у них Jobs to be Done. Какое предложение в конкурентной среде? Зачем мне туда лезть с японскими ресторанами? Надо предлагать что-то другое. От этого дальше идет формирование, для кого мы это делаем, с каким средним чеком мы делаем, что мы делаем.
Все целевые аудитории — это какие-то племена. У каждой свой эстетический код: по визуалу, музыке, вкусу к еде и так далее. Под это создается «пещера», в которую они могут прийти и почувствовать себя в родном месте. Давайте разберем это на каком-то примере. Вот есть ресторан She. Как он появился? Прилетело помещение — двухэтажный банк с низкими потолками под 2,7. Я пришел к собственнику: «Давайте вырежем перекрытие — оно не атмосферно». Есть такое понятие — дух места. Когда ты попадаешь в помещение, ты сразу чувствуешь, что здесь круто или нет.
Больше всего это зависит не от ремонта, а от самого места: как туда попадает свет, какого размера окна, какие потолки и так далее. Как убрали перекрытие — помещение стало круче. Дальше под среду создается концепция. Для этого мы взяли улицу и оценили ее. Если бы мы ошиблись чеком и сделали бы его выше, мы бы сейчас просели. За три года Большая Никитская обросла ресторанами: сначала там был Тютенков с двумя заведениями, потом мы открылись, потом Lucky и еще 25 других. У нас чек до сих пор ниже, чем у всех, кто там наоткрывался, и мы прекрасно себя чувствуем. Они открываются, закрываются, а у нас ничего не меняется. Потом мы начали упаковывать заведение под аудиторию. Какие общепринятые ценности у современных девочек?
Well-being — общее благополучие, ethical consumption — этичное потребление, mindful sitting — медитация. Под эти же тренды и ценности сформировалось название She — «Она», — дизайн, материалы, эстетический код. Ресторан She, Москва Можете подробнее рассказать, на какие потребности вы ориентировались, когда придумывали концепцию? Если взять условную девочку Машу, окажется, что любой ресторан может удовлетворить много разных потребностей. Мы убираем функциональные задачи вроде заправки энергией, получения эмоций и так далее. После у нас остается несколько задач. Девушки любят просто поболтать ни о чем — о салфетке. У женщин, в отличие от мужчин, есть задача проговаривать 20—30 тысяч слов в день, и просто пофиг, о чем. Им надо встречаться и где-то это проговаривать. Еще в Москве нет места, где осознанные девушки и женщины, которые чего-то достигли, могут собираться и чувствовать себя частью такого общества.
Чтобы отработать эту потребность, мы пригласили Ксению Собчак как партнера и лицо заведения. Ксения — яркий представитель молодых, осознанных, успешных и не очень успешных женщин. Как сделать интерьер ресторана под определенную аудиторию? Эстетический код ресторана должен мэтчиться с тем, как посетитель видит красоту. Ты можешь создать эстетическое удовольствие, если ты попадаешь в их эстетический код, а можешь создать эстетическую боль. Это касается всего — не только интерьера, а еще музыки и остального. Если наша целевая аудитория — молодые девушки 20—30 лет, то их эстетический код — это минимализм.
Забронировал, но не приготовиться к визиту: сайт без меню. Удивился, не припомню подобного, но ладушки... То, что нашёл на других порталах или что файлом прицеплено к нельзяграмм-аккаунту — лишь январь 2023-го. Позвонил ещё раз. Стоп: у них нет ватсап — к городскому номеру не привязать!
Он, конечно, стоит у плиты, жарит гребешки, но без уважения к обитателю ракушки и владельцу. Страдаю я. То есть гость. Уровень качества закупаемых продуктов — опять я! Опять на гостя переложили. Ноша моя. По словам знакомых рестораторов, всё это продолжится и в следующем году. Средний петербургский ресторан в 2,5—3 раза дешевле за такие же позиции миланского. Вроде бы можно поднимать цены, но… нельзя. Сложно всё. Дорогие повара, вы всё понимаете. Постарайтесь делать в этих условиях хотя бы не хуже, чем раньше. Вот зачем я писал это…» Вытекающее Что не вошло в колонку. Сократившая прибыль влияет на всё. Пиар стал менее профессиональным — экономят, берут случайных, готовых «пробовать, а там — как получится», «дешевых» людей с минимальным опытом и куцым пониманием темы. Поэтому глупостей в пиаре за этот год вышло, как на три предыдущих, вместе взятых! Ботовские отзывы за 70 рублей сменились ботовскими за 7. И это видно. Качественное, не совсем «на коленке» ведение соцсетей или правильное размещение — большая редкость. Больше неопытных — «это мой первый ресторан». Ведущих — больше срачей, больше предложений «какие ваши условия? Раньше можно было обижаться на «приглашение», в сфере работали люди, кто при любом отношении к персоне знал мои принципы. Сейчас, наверное, бессмысленно. На десяток сообщений от kotik98 уже не обидишься. Лучшие Лучшая премия — денежная. Хорошие выручки, полный зал. Даже учитывая описанное выше — лучшая похвала. Не спорю. Но мы сейчас про вес, престиж и экспириенс. От правильной постановки вопроса голосующим экспертам любой премии зависит результат. Учитывая, что половина экспертов всегда мало понимают предмет беседы. Должность и статус не дают опыта и знаний во всей сфере. Но мы про здравый смысл понимать довольно простой текст: «Пожалуйста, впишите три фамилии шеф-поваров, наиболее ярко проявивших себя в нынешнем году». Конкурс не на лучшую котлетку, не на скорость чистки картошки. Проявил себя, был важен не для мамки, а для отрасли. Ведь любая премия — это всего один вечер в зале, публикации фото на следующий день и результаты. Кто не просто «стал хорошим», кто не просто «хорошо провел этим летом», а кто сделал для города нечто важное. Некий вклад городского масштаба. Это Harvest и «КоКоКо» со всеми причастными. Кто планирует путешествия, в большей степени ориентируясь на «закрытие» именно этого списка. Важнее, чем «понравилось» или «нет». Мировой уровень — это вот оно. Признание не доморощенных специалистов, не «наши блины лучше всех», а признание настоящее. Переход от столичного, но «своего» формата в список мировых гастрономических столиц. Да, 200 «фудей» в год не принесут победителям, городу и другим ресторанам много гешефта, но 200 «фудей» расскажут о городе и других ресторанах, обсуждая их на равных. На то они и лидеры мнений. Городской масштаб и мировой масштаб — грань тонкая, но настолько важная! В городе, кто спорит, наш «Домик в Деревне» — лучший «Домик в Деревне» в мире! Ботсвана пока не признала это, но мы списали долги и ждем важной ноты признания Петербурга как гастрономической столицы мирового масштаба. И так можно жить. Кто это подарил городу? Так где купания в фонтанах? Где поцелуи от губернатора? И ведь победили в главной мировой олимпиаде, не меняя пробирки с мочой! Моча, кстати, пронзительного прекрасного цвета, говорю как врач. Читайте также: Не заряжается один беспроводной наушник tfn Именно поэтому распределение мест в WtE в 2019 году настолько меня ввергло в уныние! Лестница отличная, но настолько местечковая, замкнутая в своем мирке. Эксперты премии, приличный список, ставший в этом году еще чище.
Кляузники-антиваксеры портят рейтинг ресторанам с помощью «Яндекса»
это взгляд испытателя самолета»: интервью с критиком Борисом. Смотрите онлайн самые последние и важные новости канала ОТР на официальном сайте. Самый независимый ресторанный критик России специально для нас поставил диагноз ресторанам, поварам и самому себе. Колонка ресторанного критика: Ресторанный критик отправляется назад в прошлое Agerari. Первый ресторан Бориса Зарькова прогорел.
чПКФЙ ОБ УБКФ
Борис Критик. Месяц с первых фотографий «сидим-едим» до «первых гостей», потом еще недели «тестового режима, когда открываемся сегодня ― звоните» вот так становятся долгожданными и самыми притягательными. Ресторатор Борис Зарьков — человек, которому вместе с шефом Владимиром Мухиным удалось вывести российский ресторан — White Rabbit — на 18-е место в списке 50 лучших ресторанов мира. Борис Критик Русская Рюмочная № 1 – Рейтинг ** Все Истории на этой Планете повторяются: сценаристам сериалов просто и непросто.
Русская Рюмочная № 1 – Рейтинг **
В час воскресного дня две трети мест занято: многие и вечерами о таком не мечтают. Звездочка, рекомендую с небольшой натяжкой. Важно впечатление на выходе и ничего кроме. У меня одно: «У вас вообще Мама тута?
Ты рисковала! Нет, я не рисковала. Я смотрела на Бориса по-другому: он был уже отец, воспитывал сына. Я видела, что он любит порядок, что у него все системно.
И подумала, что от такого мужчины я хотела бы родить. Каких-то бешеных денег не было, но он всегда был очень перспективным. На тот момент он занимался уличной торговлей. И тогда уже начинался ресторанный бизнес. У него был партнер, с которым у него был ресторан «Буфет» на Таганке. Три года спустя мы поженились, и как раз в этот момент началась империя White Rabbit Family. К нему пришел его старый приятель Саша Затуринский и сказал, что есть помещение под «Белый кролик».
Причем это помещение предлагали многим рестораторам, но никто его не захотел. Это был бывший офис Умара Джабраилова в «Смоленском пассаже» с ужасными стеклами, которые надо было менять. Это был 2010 год. Значит, все происходило на твоих глазах? Да, прекрасно помню, когда «Кролик» заработал, как начал приносить хорошие деньги. Даже сначала открылся Luciano, а потом заработал «Кролик», с разницей в несколько месяцев. А я тогда как раз родила ребенка и сидела на даче вместе со свекровью, она мне помогала воспитывать детей — у нас не было ни няни, ни водителя.
Борис приезжал и обратно уезжал, и я его почти не видела. Теперь у него есть больше возможностей проводить время с семьей. Сейчас практически каждый день. Он старается приезжать пораньше: несмотря на то что мы живем за городом и ему ехать больше часа, в семь-восемь вечера уже все дома. Ты прекрасно готовишь. Кто тебя учил? Сама училась, по книжкам Юлии Высоцкой.
Потом, когда мы уже стали ездить в Испанию, где совсем другие продукты и хочется запечь рыбу в соли или сделать тартар, я уже готовила по рецептам Белоники. А в чем ты как на мужчину можешь на мужа полагаться в бытовых вещах? Он может поменять лампочку или вбить гвоздь? Боря может все. Он и делает все, потому что не привык делегировать. И даже недавно, когда у нас поменялась домработница, он сделал для нее обучающую лекцию-презентацию на полтора часа о том, как надо чем пользоваться: там чистящее средство такое-то, покупать там-то, что для чего нужно. Ирина и Борис Зарьковы.
Фото из семейного архива Мы знаем Бориса как человека, обладающего поразительной энергией, которая позволяет ему двигаться вперед. Мы знаем его как человека импульсивного и вспыльчивого. Мы знаем его как человека, безусловно, талантливого. Что мы о нем не знаем, но что важно для тебя? Какие-то его качества, которые не всегда заметны окружающим, являются приоритетными в ваших отношениях? В эти моменты Борис абсолютно переключается, у него на лице улыбка. И он говорит: «Все, что я делаю, я делаю для тебя».
Наверное, таким его никто не знает и не видит, только наши близкие и друзья.
Звездочка, рекомендую с небольшой натяжкой. Важно впечатление на выходе и ничего кроме. У меня одно: «У вас вообще Мама тута? Советы от Критика Бориса о местах, где лучше всего проводить важные встречи с дорогими гостями.
Ни социальных сетей, ни модных сейчас сервисов. Физически не было. Мне никогда не хотелось "уютной жежешечки" блога на сайте "Живой Журнал" , а другого тогда не было. Отзывы о ресторанах надо оставлять в специализированном месте. Там, где их можно найти, там, где их увидят те, кто выбирает сейчас ресторан. А не на фоне кошечек, "все мужики сволочи" и Навальный. На заправке - заправляются. В булочной - булку покупают. В контакте — с самого начала "не пошло" - показалось "базарно" и грязно. И потом, я не готов общаться. Делиться мнением — да. Слушать чужое — да-да-да. Эта простота помогает зарабатывать или портал - просто твое представительство в сети? Борис: Я бы и сайтом не назвал. Это просто "сборник", удобное место, где можно найти все, что я делаю, - в основном, ссылки. Да, сознательно прост — это должно быть место для тех, кто пришел почитать мой отзыв. Не "посмотреть телефончик" или другие отзывы, фото ресторана, забронировать свадьбу. Мне не надо в сто раз больший поток, но таких… случайных людей. Я не хочу надоедать никому, попадаясь случайно на глаза. Чтобы получить эксклюзивную вещь, в данном случае, мнение, надо зайти в специализированное место. Не гипермаркет. Кто хочет меня — тот найдет. Кто не хочет, не натолкнется случайно. Кому интересны мои оценки — добро пожаловать. Я не готов быть Веркой Сердючкой, из всех утюгов поющей. С другой стороны, сайт, где я веду колонку, - лидер как по покрытию городов, так и по посещаемости. А мне важно быть полезным. Ведь информация довольно быстро устаревает. Колонка - место основное. И, конечно, хочется, чтобы воспринимали по отзывам. Не по шелухе комментариев, сплетен или привлечении публики фото в "Фейсбук". Я - это Колонка. И за каждую строчку я отвечаю. Про еду пишут многие, но это рецепты.
Независимый ресторанный критик Борис: «Я не считаю шаверму кухней Петербурга»
Ресторанный критик – это настоящий специалист в области кулинарного искусства. новости компании Open Service. Специально для «Афиши–Рестораны» журналист Мария Лобанова взяла интервью у Ирины Зарьковой, руководителя департамента по коммуникациям ресторанного альянса White Rabbit Family и музы одного из главных рестораторов России Бориса Зарькова. Известный ресторанный критик Петербурга Борис по просьбе перечислил десять главных, по его мнению, открытий 2021 года в Северной столице, «которые опре.