Какое странное, непривычное это выражение "неоскорбляемая часть души". В нём, как мне кажется, скрыта великая ценность, вернее нечто по-настоящему бесценное. Может, это та часть души, которая любит и верит? Фраза «неоскорбляемая часть души» стала своеобразным лозунгом персонажа матроса Шарика и стала символом силы и непоколебимости его духа.
Как горстка русофобов Россию поучает / Смыслы либерофашизма
Дело не в сроках. Дело в том, что времени всегда хватает, чтобы в отношениях произошло главное. То, ради чего они и были посланы в твою жизнь… …чтобы ты изменился! Разумеется, навсегда. Едва ли мы лечим, пломбируем или удаляем зуб, чтобы он снова вырос и болел. Нет, мы делаем это раз и навсегда. Именно так и происходят переломные моменты в нашей жизни. Это сейчас прозвучит совершенно не романтично, но некоторые события, люди происходят в нашей жизни, чтобы переломить нас. Особенно когда мы идем в неверном направлении. Сломить нас, чтобы мы остановились и задумались о том, кто мы есть и куда держим путь.
Зачем мы его туда держим и что он вообще нам даст. Ведь все нам что-то дает, иначе бы этого просто не было. Ничто не создано просто так — все выполняет свою цель и миссию. Каждое растение лечит каждый созданный другим растением яд. Природа всегда уравнивает шансы. И если появится злодей, появится и герой, который его уничтожит. И чаще всего это один и тот же человек. Все есть яд, и все есть лекарство. А с кем-то наши дороги и вовсе никогда не пересекаются.
Вы когда-нибудь думали об этом? Ведь вокруг так много людей, только вот ТЕМИ, кто меняет нас, оказываются единицы. И, разумеется, это всегда те, кто подходит к нашему сердцу ближе всего. Ведь именно в этом их цель, в этом ваша общая цель. Когда происходит контакт, меняются оба элемента. Чья-то цель в нашей жизни заключается в том, чтобы научить нас любить, чья-то — приблизить нас к идеалу, чья-то — помочь достичь огромных вершин. Кто-то приходит, чтобы научить нас бояться и не доверять, опасаться, рассчитывать только на себя, быть избирательнее, когда речь идет о собственной душе и близости. Но важны и те и другие. Ведь без первых мы никогда не познаем вторых.
А без вторых никогда не оценим первых. И что самое важное, без тех и других мы никогда не станем собой. Теми НАМИ, которыми созданы быть. Ведь вспомните, все, что вы имеете, это результат какой-то боли и разрушенных мечтаний. В моей жизни почему-то всегда было именно так. Все всегда начиналось с моего разбитого сердца. Но оно никогда не разбивалось окончательно. У Пришвина есть такой замечательный оборот речи — «неоскорбляемая часть души». И каждый раз, когда мое сердце разбивалось, какая-то незримая, свято хранимая часть восстанавливала его по частям, как восстанавливалась печень Прометея, прикованного к одной из скал Кавказа хм, может, поэтому меня туда так тянет; может, поэтому это родина моего отца и место, где находится наше «семейное гнездо»?
Только вот есть важное «но», ради которого я пишу все это: восстанавливается не старое — в этом просто не было бы смысла. Ведь оно уже однажды было разрушено, потому что способно к этому. И, как бы грустно ни прозвучало, — ненадежно. Как стул, который однажды уже треснул под тобой. Присаживаться на него ты захочешь едва ли, если в здравом уме и не желаешь увечий. Вырастает новое — в этом смысл эволюции, научения. Однажды ошибившись, мы меняемся. Однажды обжегшись, мы внимательнее обращаемся с огнем. Разбитое сердце срастается по-новому, сильнее, чтобы его уже не могли ранить.
Со временем шрамы зарастают цветами, и ты снова становишься способен любить, но уже иначе, по-новому, по-другому. Все, что разбивается, разбивается не для того, чтобы быть склеенным в точности. Помните про склеенную чашку, из которой уже нельзя пить? Но это не значит, что из осколков нельзя склеить что-то новое, изящное и совершенное, как витражное стекло, венчающее дверь. Так бывает, что старые отношения завершаются. И причиняют этим боль. Либо же причиняют боль и длятся, пока ты все-таки не прервешь их, оказавшись без сил сражаться за то старое и теплое, на чем они некогда держались. Они завершаются и своим завершением меняют обоих участников, чтобы они стали теми, кем должны быть. А затем, если их пути вновь пересекаются, они создают уже совсем иные, более мудрые отношения, закаленные и искренние.
Поэтому не стоит удерживать с болью тот опыт, те отношения, которые были вам когда-то дороги, даже если вы вложили в них много времени и сил. Отпустите — это важно — СЕБЯ! Дайте себе возможность отойти и восполнить свои силы, восстановить свое сердце.
Казак описывает душу как нечто, что не поддается внешним воздействиям и оскорблениям, сохраняя свою силу и ценность. Он сравнивает ее с неоскорбляемостью природы. Цитата стала очень популярной и была включена в повседневный язык.
Она стала символом русской души, ее непоколебимости и независимости. С течением времени цитата «Неоскорбляемая часть души Пришвина» стала использоваться в разных контекстах. Она стала символом сопротивления и верности своим принципам, а также выражением личной неприкосновенности и внутренней силы. Тайна «Неоскорбляемой части души Пришвина» Цитата «Неоскорбляемая часть души Пришвина» с момента ее появления приковала внимание многих людей и стала предметом размышлений и спекуляций. Изначально, эта фраза была произнесена известным русским писателем Даниилом Пришвиным, который считал, что каждый человек имеет свою «неоскорбляемую часть души». Такое выражение может иметь несколько толкований и подходов.
Одно из возможных объяснений — это то, что «неоскорбляемая часть души» является неким внутренним величием, которое дает человеку силы не позволять обидам и трудностям повлиять на его душевное равновесие и благополучие.
Как спасти её, не поступившись совестью, достоинством? Каким бульдозером выгрести хлам, комьями летящий в наши души? Пришвин , - иначе говоря, это устойчивое ко всем ветрам сокровище дано свыше от рождения каждому, и никакое внешнее проявление не властно над ним. Пришвин научился расширять душу: - «обида и оскорбление — это всем, но у одних — это «я», враждебное миру, а у других «я» ищет выхода этого «я» из скорлупы обиды и оскорбления,… я научился расширять душу, соприкасаясь с природой». А это значит - вылупиться из скорлупы собственного «я», научиться широким взором осязать многообразие мира, понимать объективность существования природы, а себя - её малой частицей, - вот всё, что сохранит и расширит душу. Умение вживаться в природу, тонко чувствовать её звуки и запахи, безграничность и бесконечность бытия рождают широту восприятия окружающего мира. Научиться замечать то, что ускользает от невнимательного человеческого глаза, и тогда откроется не только природа, но и прекрасные стороны своей души, - отыщется и доброта, и любовь, и терпение, и радость новых открытий. Они то шелестят, как травы, то бормочут, как родники, то пересвистываются, как птицы, то позванивают, как первый лед, то, наконец, ложатся в нашей памяти медлительным строем, подобно течению звезд», - говорил Константин Паустовский. К умению не оскорбляться Михаил Михайлович приучился с раннего детства.
Его отец, проиграв в карты, продал конный завод и заложил имение. Он умер, разбитый параличом, когда будущему писателю было семь лет. В романе «Кащеева цепь» Пришвин рассказывает, как здоровой рукой отец нарисовал ему «голубых бобров» - символ мечты, которой он сам не смог достичь. Мать будущего писателя, происходившая из старообрядческого рода, нашла в себе силы после смерти мужа с пятью детьми на руках и с имением, дважды заложенным, выправить положение и дать детям достойное образование. Чего только не насмотрелся Пришвин в Первую мировую, - он служил военным корреспондентом, - в годы революции прохладно принял советскую власть, полемизировал с Блоком по поводу примирения творческой интеллигенции с большевиками. Михаил Михайлович работал агрономом, библиотекарем, школьным учителем, занимался литературным трудом, пытался напечатать автобиографическую повесть «Мирская чаша», но издательства не хотели рисковать. И тогда Пришвин отправил свой труд Льву Троцкому и получил отказ за контрреволюционность произведения. И опять пришлось смириться с временными обстоятельствами, - не выстраивать непроницаемый забор самолюбия, высокомерия, чтобы потом не подглядывать на жизнь в чужую щель. Омар Хайям с присущей ему мудростью размышляет: Не зли других и сам не злись. Мы гости в этом бренном мире, А что не так, то ты смирись.
Читать онлайн «Амрита. Как не обидеться клетке, На соседнюю клетку. В одном...
Прими себя и свою жизнь без остатка! Девочка держит МИР. Стихи», Таня Станчиц Купить Реклама.
Базар житейской суеты. Для формирования результатов поиска книг использованы различные сервисы поисковых систем.
Елена Трифонова - Неоскорбляемая часть души
Неоскорбляемая часть души. Неоскорбляемая часть души Та, из которой и стихи, и песни Желание спокойно, честно жить. В случае чтения книги «Неоскорбляемая часть души» онлайн, вам не нужно стороннее приложение, нет необходимости тратить время на его настройку, вы сразу можете приступить к чтению, не уходя из нашей электронной библиотеки. Неоскорбляемая часть души. Спрячь свою грусть за пазуху, Чтобы глаза сторОнние Не ощущали горечи Как у тебя внутри! Мой нестандартный ребенок – ВОЛШЕБНИК! Кордон «Ромашкино». Неоскорбляемая часть души. Тщательно отшлепанная.
Неоскорбленная часть души
А если все-таки она есть, то ей вратник или цербер требуется, чтобы не допускать тех, кто хочет ее растоптать. А еще лопата, а лучше бульдозер, чтобы накопившийся хлам из нее выгребать. Хлам из телевизора, интернета. Хлам от соприкосновения с миром.
Если выделить эту фразу из общего контекста, она может потерять свою глубину и оправданность.
Важно помнить, что любая цитата должна быть воспроизведена в полном соответствии с исходным текстом и воссоздать его авторскую интонацию и смысл. Значение цитаты Цитата «У них не было никакой жизни, но было всё остальное» из произведения Валерия Пришвина «Мы вместе не жили» имеет глубокое значение для понимания основной тематики и философии произведения. Эта цитата описывает состояние главных героев, их жизнь, лишенную радости, эмоций и настоящих переживаний. Они существуют, но не живут полноценной жизнью.
Единственное, что осталось у них, это само существование, отделенное от настоящего чувственного опыта. Цитата также отражает философский подтекст произведения, рассматривающий вопросы о месте и смысле человеческой жизни, о сущности бытия. Автор пытается передать идею о том, что жизнь без настоящих эмоций, стремлений и целей может быть отравлена и пуста. Цитата вносит глубину и трагическое настроение в произведение, помогая читателю лучше понять его философское содержание.
Таким образом, цитата «У них не было никакой жизни, но было всё остальное» является ключевой в контексте произведения Валерия Пришвина «Мы вместе не жили». Она отражает состояние главных героев и наполняет произведение глубоким философским смыслом о смысле человеческой жизни. Источник цитаты Цитата, использованная в статье, взята из произведения Александра Васильевича Пришвина «Неоскорбляемая часть души». В данном произведении автор рассказывает о своем путешествии в Восточную Сибирь в 1938 году.
Его определяют как "чувство истощения энергии, увеличение умственной дистанции от работы, циничное или негативное отношение к ра... Определяем его готовность с этим разбираться. Запись выпуска прошла в номере гостиницы Миротель. Сайт автора подк... Сайт автора подкаста Евгения Шумкина:...
Гость: Милана Шелестова - руководитель Новосибирского регионального отделения Ассоциации юристов России Видео с интерв... Нужны специалисты, "детство" и медикаменты. Будущее туманно. Настоящее неопределенно. Нужно меняться.
Форматы образовательных программ MBA должны меняться.
А ты, осознающий, что завтра для тебя может не быть, потому что болезнь еще не изучена, лекарства еще не существует, произносишь каждому из них, скрывая ужас, что очень хочешь, чтобы они не оправляли их мне, а вместо этого купили себе от меня что-то памятное. После каждого такого звонка я лежала и плакала. Я всегда думаю о том, что будет с теми, кто останется. О том, как люди будут жить с моими словами, поступками. И с самого раннего возраста следую правилу: уходя откуда-то, всегда расставаться на позитиве, даже если между нами какая-то ссора, потому что никто не знает, будет ли куда вернуться. И будут ли там те, от кого ты уходил. И любой разговор может стать последним. Уходить нужно всегда с миром, независимо от того, выходишь ты за хлебом, или уезжаешь на год, или расстаешься навсегда.
И уходить, и приходить нужно с миром. С миром в душе. Когда меня спрашивают, как я тогда выздоровела, я всегда говорю, что мне помог Бог. Впрочем, как и в те два раза, когда я лежала с температурой 41 градус, застудив почки. Я верующий человек, но мои молитвы еще никогда не были такими безвыходными, как на этой горе Синай: «Если не Он, то никто и ничто». Как и, по сути, всегда. Но на этот раз все было как-то иначе. Не было варианта, чтобы Он меня не услышал. Мир словно вмиг онемел.
Не было ни ветра, ни шума. Только я и тишина. Все эти люди, окружающие меня в ожидании рассвета, словно растворились, чтобы не нарушать безмолвие моей молитвы. Честно говоря, в каком-то смысле я тогда действительно умерла. И обрелась словно уже с совершенно другой точки. Где-то после жизни. Где есть только смирение и тишина. Даже моя просьба была смиренной и покорной. Готовая принять любой исход, но сообщая о желаемом: «Если мой путь еще не завершен и я должна быть здесь, на этой земле, помоги мне в том, чтобы я живой, здоровой и счастливой спустилась с этой горы и чувствовала себя прекрасно и сейчас, и потом.
Наилучшим и наивысшим образом. Без угрозы для жизни и вреда для здоровья». И Он меня услышал. И, как обычно, дал мне намного больше, чем я просила. Я просила сберечь меня, если мой путь еще не завершен, а Он открыл мне смысл жизни. Поистине Бог — щедрейший, милостивый и милосердный. Мы встретили рассвет. Тихо и смиренно. Я никогда не видела, чтобы столько людей так покорно стояли, молча наслаждаясь мгновением.
Эти цифры теперь со мной навсегда. Время, когда меня услышал Бог. На горе Синай. Где три с лишним тысяч лет назад ниспослал Моисею Скрижали Завета с десятью заповедями для народа Израилева. Но самое интересное, как ни странно, произошло позже, когда мы начали спускаться с вершины. Было уже светло, и мы могли увидеть места, в которых блуждали в темноте, не отрывая взгляд от земли. Впрочем, когда вокруг тьма, словно все из мира удалили и включили заставку с черным цветом, смотреть куда-то, кроме как под ноги, невозможно. Мы не ели, не спали. Тело хотело покоя.
Хотелось просто скорее спуститься и сесть в теплую машину, доехать до отеля, поесть и поспать в тепле. Мы спускались… спускались… или, правильнее сказать, — мчались вниз, как вдруг я на мгновение остановилась. Словно меня кто-то окликнул. Внутри просто возникло «Остановись! Я отвела глаза от земли и посмотрела вокруг. В это мгновение я осознала, что все эти долгие часы восхождения, время спуска… я не смотрела никуда, кроме собственных ног, чтобы не упасть и не споткнуться. Я так отчаянно шла к цели, что не смотрела никуда, кроме как под ноги. А жизнь — она вот тут, вокруг меня, божественная и прекрасная. Я остановилась и начала смотреть по сторонам, разглядывать бесчисленные горы, красоту рассветного часа, смиренный шаг спускающихся людей.
Мир словно остановился, чтобы я пожила по-настоящему. Без цели. Ведь, если признаться честно, цель проигрывала пути, который пред нею лежал. Смысл жизни не в сухом достижении цели. Вот ты забрался во что бы то ни стало на вершину горы. И что дальше? Ты на вершине, но что это дает?! Если весь путь ты мчался как сумасшедший, не глядя по сторонам, потому что тебе «нужно было скорее». Сначала скорее подняться, затем скорее спуститься.
А жить? А когда жить и наслаждаться моментом? Да и что вообще значит это «наслаждаться моментом», если нас учили, что мы все время должны что-то постигать. Куда-то бежать. Кого-то впечатлять. Быть не хуже других. Быть как все. Быть НЕ как все. Быть лучше, чем все.
От нас все время чего-то хотели. А все, чего хотелось бы нам, — это узнать, чего во всем этом многообразии от себя хотим мы сами. И кто вообще эти самые «мы» по-настоящему. Но ведь для этого нужно было остановиться и подумать, осмотреться. А это звучало как какая-то непозволительная роскошь, которую нам нечем было оплатить. Надо было идти, бежать, «стремиться». Но… к чему? К чему, если цель откровенно проигрывает самому пути? А смысл жизни оказался куда банальнее, чем принято думать.
Всегда казалось, что смысл — это «дойти куда-то», по правде же смыслом оказалось то, как именно ты проходишь этот отрезок пути, каким бы долгим, сложным либо, наоборот, легким и приятным он ни оказался. Именно тем, как ты его проходишь, ты определяешь, каким он будет. И какой в итоге будет вся твоя жизнь, состоящая из этих небольших отрезков и участков. Этот день стал началом моей новой жизни. Все решает один шаг Это было 1 января 2021 года — помню как сейчас. Даже удивительно, сколько в моей жизни происходит именно 1 января, словно щедрый подарок сваливается на меня с небес. Иронично, но в прямом смысле слова. В тот день произошло сразу два события, смысл и целостность которых в полной мере я осознаю лишь сейчас. Даже не знаю, почему не сопоставляла их раньше.
Впрочем, как и то, что произошло 1 января уже 2022 года. Но об этом позже. Бог всегда ведет нас за руку, независимо от того, замечаем мы это или нет. А в те мгновения, когда мы особенно этого не чувствуем, — он несет нас на руках. Для завтрака было еще рано, поэтому мы пошли гулять. Это даже звучит забавно: пойти гулять на вершине заснеженной горы. А еще забавнее, что наша утренняя прогулка дошла до границы с Грузией, которая располагалась в ущелье гор и обозначалась несколькими столбиками. Но в Грузию мы, разумеется, не пошли.
Сердце часть души
Просто тем, кто меня обидел прилетело от судьбы. Аноним 951 Аноним 893: Да кучу всего. Испорченное здоровье близких например В жизни нашей семьи было и такое, но никакой мести, это разрушает личность, каждому свое.
Но явленная очевидно — в поступке, в жесте, в самом проживании человеческой жизни, — она словно бы говорит со всяким, кто готов её услышать, и уже затем он сам свидетельствует перед всем остальным миром. Висок подперевши, вдаль посмотреть — и томиться, внутрь заглянуть — и рыдать. Томление русского сердца и вопрошание русского ума — вот, пожалуй, корень всех событий нашей истории, как «хороших», так и «плохих». Тут и Стенька Разин вспомнится, и Пушкин, и Александр Матросов, и богач, жертвующий на строительство православного храма... Жизнь и смерть, в русском понимании, это только часть чего-то большего, внутри которого — и время, и пространство, и все события сразу, одномоментно: примерно таков образ христианской Вселенной. С ним связаны понятия жертвы и милосердия, понятия греха и духовного служения. Малыми частями они входят в душу человека, и она старается увязать свои догадки и чувствования в одно целое, мучается от несказанности Великого, разрывается между логикой своего ума и откровениями своего сердца. Что для русского — умереть?
О, не более чем заснуть. Ибо жизнь ему — то тесна, то неслыханно широка, и ему потребны века для его короткого сна. Наша равнинная природа в своей скромности и затаённости как-то непостижимо связана с сокровенной глубиной русского характера, с его тягой к созерцательности и святости. Совсем не случаен у Сырневой удивительный по простоте и смысловой ёмкости эпитет к слову «родина»: «...
А то, что Вам объяснил тот человек, о котором Вы так отзываетесь — думаю, что он заблуждается. Смысл в не в хаосе и не в карме. Смысл в жизни, в жизни вечной. Уже который раз ловлю себя на мысли, что хочется перечитать книги из прошлого — Пришвина и Паустовского. У мудреца Пришвина есть такой замечательный оборот речи — «неоскорбляемая часть души». Неоскорбляемая, то есть, не поддающаяся действию извне, свято хранимая тобой и тебя хранящая. Возможно, это оборот речи и не более. Как можно оскорбить какую-то часть чего-то несуществующего? Как можно разделить душу на части? И нужно ли написанное считать за аксиому?
Войдите, чтобы оценить книгу и оставить отзыв Описание книги... Вот так, в девятнадцать лет я осталась совсем одна на белом свете, никому не нужная. Я выдыхаю. Пусть лучше знает, что я все-таки не конченная тварь у меня тоже есть душа.
"Неоскорбляемая часть души"
Книжные новости. Неоскорбляемая, то есть неподдающаяся дeйствию извне, свято хранимая собой и тебя хранящая. Неоскорбляемая часть души. Аватар Ирина(МИРА). У Михаила Пришвина есть такой замечательный оборот речи Неоскорбпяемая часть души Неоскорбляемая то есть неподдающаяся действию извне свято хранимая собой и тебя хранящая Помните о ней.
Вы мстили когда-нибудь? И хотели бы? В рамках УК разумеется
Он использовал ее для выражения своего мировоззрения, подчеркивая важность сохранения своей душевной неприкосновенности. Цитата Применилась в различных литературных произведениях и стала популярной в культуре благодаря своей силе и универсальности. Интерпретация значения выражения За основу взято забытое правило художественной этики о том, что художник, создающий произведение, должен сохранить свою «неоскорбляемую часть души». Она выражает непоколебимую духовную основу, которая не должна быть ни на что жертвована или оскорблена в ходе художественного творчества. Выражение также олицетворяет реальность, скрытую за поверхностным миром явления.
Оно символизирует душевную глубину и ценность, которую Пришвин присваивал человеческой природе и тонким нюансам нашего существования. Значение Интерпретация Невозможность оскорбить душу Пришвин утверждает, что душа является неделимой и сохраняет свою целостность, несмотря на внешние обстоятельства. Он отстаивает право каждого человека на неприкосновенность своей внутренней жизни и уникальности своей духовной природы. Неотъемлемая составляющая души Согласно Пришвину, каждый человек обладает своей «неоскорбляемой частью души», которая воплощает его сущность, индивидуальность и неповторимость.
Он призывает обращаться с людьми с уважением и пониманием, учитывая эту «часть души» в каждом из нас. Неделимость духовного мира Пришвин подчеркивает неразделимость всего духовного мира и важность его сохранения. Он ставит акцент на том, что все проявления духовности взаимосвязаны и взаимозависимы, и что нужно ценить и беречь это единое целое. Итак, выражение «неоскорбляемая часть души» в творчестве Пришвина имеет глубокий символический смысл и отражает его философское отношение к жизни, человеческой природе и миру вокруг нас.
Отношение общества и литературы к цитате Цитата «Неоскорбляемая часть души» известного русского писателя Ивана Пришвина стала популярной и широко используемой в различных контекстах. Отношение общества и литературы к этой цитате может быть разнообразным. Некоторые читатели и критики считают, что фраза «Неоскорбляемая часть души» является метафорой, выражающей неприкосновенность и уязвимость внутреннего мира человека.
Красота в проявлении каждого и ощущении радости. Кому -то сложно даётся прочтение произведений Федора Достоевского, а есть те, кто зачитывается ими. Всё индивидуально.
Эта недоступная для внешних воздействий часть его души является основой его творческой сущности, его индивидуальности и таланта.
Это высказывание подчеркивает важность и ценность личностного взгляда и выражения в искусстве, а также призывает не забывать о том, что в каждом творческом произведении есть нечто уникальное и неповторимое, что делает его ценным и значимым. История происхождения Изначально фраза «неоскорбляемая часть души» упоминается в контексте духовного урока, который повел Юдин, главный герой рассказа, своим внукам. Он говорит, что в сердце у каждого человека есть неоскорбляемая часть души, которая всегда остается чистой и чувствительной, несмотря на все испытания и негативные влияния внешнего мира. Фраза «неоскорбляемая часть души» стала символом внутренней силы и непоколебимости, которая помогает нам преодолевать трудности и сохранять свою истинную природу в любых обстоятельствах. Значение в современном мире Цитата «Неоскорбляемая часть души» из произведения А. Пришвина остается актуальной и значимой в современном мире. Данные слова призывают нас к осознанию важности собственной душевной неприкосновенности, а также уважению к неприкосновенности души остальных людей.
На протяжении времени множество общественных проблем, включая недоверие, нетерпимость, насилие и дискриминацию, остаются заложниками неуважения к личности и душевной свободе. Цитата напоминает нам о важности уважения к индивидуальным правам каждого человека и необходимости борьбы за свободу выражения, свободу совести и свободу выбора. Особую актуальность эти слова приобретают в эпоху цифровой коммуникации, где виртуальный мир порой становится ареной оскорблений, травли и цифрового насилия.
Нашу группу собрали, мы стоим на точке сбора, кругом кромешная темнота. Только звезды — и больше ни-чего. И холод. Муж смотрит на меня и говорит: «Может, ты останешься в машине, если тебе уже сейчас холодно? Ведь чем выше мы будем подниматься, тем холоднее будет. А идти только наверх три часа.
К тому же у тебя болит нога, а нас ждет подъем, а затем 750 крутых каменных ступенек на самую вершину. Может, останешься? Зная, что будет больно, холодно и тяжело, я, не думая ни минуты, сказала: «Я иду». Даже если это будет последним, что я сделаю. Мы начали путь. Нашим проводником был бедуин, который проживал в тех местах. И он… не дал нам фонарики. Хотя в этом восхождении подразумевалось, что нам их выдадут, поэтому никто из нас их не принес. Дальше было три часа темноты и холода.
Потом ты становился мокрым, когда останавливался перевести дыхание. Сердце колотилось как сумасшедшее. Перемены давления. Останавливаешься и замерзаешь еще сильнее, потому что весь мокрый изнутри. Я не помню, чтобы мое сердце вообще когда-либо билось так сильно. Иногда мне казалось, что оно либо выпрыгнет, либо остановится. От боли в ноге прекрасно отвлекал холод. Иногда кружилась голова и начинало шатать в стороны, потому что организм вообще не понимал, почему ты не то чтобы не спишь ночью, ведь было уже три-четыре часа ночи, почему ты подвержен такой невероятной нагрузке 7 км в гору , да еще и на холоде, когда ты, вообще-то, прилетел из зимы в тепло. Я шла и договаривалась со своим телом: «Родное, я для тебя все сделаю, только давай дойдем, не подведи!
Темнота, холод, усталость, страх, что ты сорвешься, соскользнешь, споткнешься или потеряешь равновесие. Все это напоминало какой-то очень странный и страшный сон. Дойдя до вершины, зайдя в палатку бедуинов, где можно было взять плед напрокат и купить горячий чай никогда не пила вкуснее, желаннее , мы поняли, что до рассвета ждать еще час. Укутавшись, мы понимали, что ни чай, ни пледы не согревают, потому что ты весь мокрый изнутри. Прошел час, мы пошли на точку сбора, где планировалось встречать рассвет. Время уже 6:00, ты не хочешь ни рассвет, ни есть, ни… Ты просто стоишь, укутавшись в плед с ног до головы, и думаешь: «Господи, зачем я вообще здесь?! Ты стоишь, становится светлее, но солнца все нет и нет. Ты думаешь: «Зачем я сюда полез? Зачем мне этот рассвет?
Почему я не сплю в своем шикарном отеле? Зачем мне это? Я больше никогда в жизни сюда не полезу! Да, очень красиво вокруг, ты уже видишь, как высоко находишься, весь этот прекрасный пейзаж. Ты понимаешь, что именно это место, где ты сейчас стоишь, — то, где Моисей получил от Всевышнего заповеди. А ты стоишь и думаешь — вот бы после этого не умереть. И понимаешь, что после рассвета, чтобы оказаться в тепле, твоему уставшему, замерзшему и изможденному телу придется пройти еще три часа, только уже вниз. Я однажды застужала почки от меньшего холода, чем испытывала тогда, и от этого чуть не умерла. В прямом смысле слова.
Причем дважды. И вот ты стоишь и понимаешь, что тебя не спасти. Что то, что происходит с твоим телом сейчас, — смертельно для него. И это сейчас не фигура речи, а действительность, с которой тебе нужно что-то сделать. А ты еще и в другой стране. Смотришь вдаль, осознаешь фатальность ситуации и понимаешь, что у тебя нет никакого спасения, кроме Бога. В тот момент я впервые прочувствовала, что означает слово «безмолвие». Когда вокруг тебя люди, которые тоже преодолели это испытание, укутанные в пледы, и всем так холодно, что нет сил даже говорить. Честно говоря, доставать из-под пледа телефон, чтобы сделать хотя бы один кадр, — тоже не было ни сил, ни желания, ни смысла.
Особенно когда ты осознаешь, что будущего, где ты просматриваешь эти фото, может и не быть. Где-то в эти же секунды промелькнула мысль о том, что можно вызвать вертолет, чтобы он снял меня оттуда. Только вот у нас не было ни связи, ни, собственно, никакого номера вертолета на быстром наборе. А дальше самое… тяжелое. Когда ты поворачиваешься на любимого человека и понимаешь, что ты… не можешь ему об этом сказать, ведь сделать в этой ситуации ничего нельзя, и это причинит ему непоправимый вред и боль. Вертолета и связи у него тоже нет. Что-то внутри меня повернулось на него, улыбнулось и не произнесло ни слова, чтобы не отравлять для него этот миг. Который мог стать для меня последним. В моей жизни была подобная ситуация, когда ты лежишь, стираешь слезы с лица, дышишь ртом и стараешься не выдать звонящим тебе весь ужас своего состояния, потому что не хочешь, чтобы именно таким оказался их последний звонок тебе.
Это было в мой день рождения, в первую волну ковида. Никто не знал, что я болею. Было слишком много паники и ужаса, и я понимала, что такое известие до смерти испугает родных и близких, которые находятся далеко и все равно ничем не могут мне помочь. Скрывая свою болезнь, лежа без сил, собираясь с духом, натягивая на себя что-то, издали напоминающее радостную улыбку, я брала трубки и принимала поздравления. Скрывать слезы было сложно. Особенно в те моменты, когда поздравляющие тебя говорили, что пришлют сейчас тебе деньги, чтобы ты купил себе от их имени подарок. А ты, осознающий, что завтра для тебя может не быть, потому что болезнь еще не изучена, лекарства еще не существует, произносишь каждому из них, скрывая ужас, что очень хочешь, чтобы они не оправляли их мне, а вместо этого купили себе от меня что-то памятное. После каждого такого звонка я лежала и плакала. Я всегда думаю о том, что будет с теми, кто останется.
О том, как люди будут жить с моими словами, поступками. И с самого раннего возраста следую правилу: уходя откуда-то, всегда расставаться на позитиве, даже если между нами какая-то ссора, потому что никто не знает, будет ли куда вернуться. И будут ли там те, от кого ты уходил. И любой разговор может стать последним. Уходить нужно всегда с миром, независимо от того, выходишь ты за хлебом, или уезжаешь на год, или расстаешься навсегда. И уходить, и приходить нужно с миром. С миром в душе. Когда меня спрашивают, как я тогда выздоровела, я всегда говорю, что мне помог Бог. Впрочем, как и в те два раза, когда я лежала с температурой 41 градус, застудив почки.
Я верующий человек, но мои молитвы еще никогда не были такими безвыходными, как на этой горе Синай: «Если не Он, то никто и ничто». Как и, по сути, всегда. Но на этот раз все было как-то иначе. Не было варианта, чтобы Он меня не услышал. Мир словно вмиг онемел. Не было ни ветра, ни шума. Только я и тишина. Все эти люди, окружающие меня в ожидании рассвета, словно растворились, чтобы не нарушать безмолвие моей молитвы. Честно говоря, в каком-то смысле я тогда действительно умерла.
И обрелась словно уже с совершенно другой точки. Где-то после жизни. Где есть только смирение и тишина. Даже моя просьба была смиренной и покорной. Готовая принять любой исход, но сообщая о желаемом: «Если мой путь еще не завершен и я должна быть здесь, на этой земле, помоги мне в том, чтобы я живой, здоровой и счастливой спустилась с этой горы и чувствовала себя прекрасно и сейчас, и потом. Наилучшим и наивысшим образом. Без угрозы для жизни и вреда для здоровья». И Он меня услышал. И, как обычно, дал мне намного больше, чем я просила.
Я просила сберечь меня, если мой путь еще не завершен, а Он открыл мне смысл жизни.
Киновечер о Николае Рубцове состоялся в Москве
У Пришвина есть такой замечательный оборот речи — «неоскорбляемая часть души». Неоскорбляемая, то есть, не поддающаяся действию извне, свято хранимая тобой и тебя хранящая. Фраза «неоскорбляемая часть души» стала своеобразным лозунгом персонажа матроса Шарика и стала символом силы и непоколебимости его духа. Мой нестандартный ребенок – ВОЛШЕБНИК! Кордон «Ромашкино». Неоскорбляемая часть души. Тщательно отшлепанная. Источником моих слов является совершенно простая, безобидная, неоскорбляемая часть души, которой обладает множество людей, но никто почти не хочет себе открыть ее, смириться до нее и отбросить все претензии и счеты.
Как горстка русофобов Россию поучает / Смыслы либерофашизма
Электронная Библиотека > Трифонова Елена > Неоскорбляемая часть души. Неоскорбляемая часть души пришвин. Утро прекрасное в двери стучится. В случае чтения книги «Неоскорбляемая часть души» онлайн, вам не нужно стороннее приложение, нет необходимости тратить время на его настройку, вы сразу можете приступить к чтению, не уходя из нашей электронной библиотеки. Книжные новости. Неоскорбляемая, то есть неподдающаяся дeйствию извне, свято хранимая собой и тебя хранящая.
Пафос души — раскрываем происхождение цитаты «Неоскорбляемая часть души» пришвин
Темой диалога стала острая и акт... Как сказал автор бестселлера Джеймс Клир, «выбор приоритета так же важен, как и работа над ним». Как относятся к своему бизнесу? О самореализации, трудностях, мечтах и целях. Честный и открытый разговор о жизни и деле. Гость: Евгений... Ральф Уолдо Эмерсон, эссеист, поэт и философ. Список книг, упомянутых в выпуске: - Лиз Бурбо, "Слушай своё... Гость - серийный предприниматель, основатель академии предпринимательства Вячеслав Дель. Практическое примирение зачёта позволит уйти и от продолжникового, и от прокредиторского крена. Гость -...
Красота в проявлении каждого и ощущении радости. Кому -то сложно даётся прочтение произведений Федора Достоевского, а есть те, кто зачитывается ими. Всё индивидуально.
Возможно , это оборот речи и не более. Как можно оскорбить какую-то часть чего-то несуществующего? Как можно разделить душу на части?
И нужно ли написанное считать за аксиому? А если все-таки она есть , то ей вратник или цербер требуется , чтобы не допускать тех , кто хочет ее растоптать. А еще лопата , а лучше бульдозер , чтобы накопившийся хлам из нее выгребать. Хлам из телевизора , интернета.
Дойдя до вершины, зайдя в палатку бедуинов, где можно было взять плед напрокат и купить горячий чай никогда не пила вкуснее, желаннее , мы поняли, что до рассвета ждать еще час. Укутавшись, мы понимали, что ни чай, ни пледы не согревают, потому что ты весь мокрый изнутри. Прошел час, мы пошли на точку сбора, где планировалось встречать рассвет. Время уже 6:00, ты не хочешь ни рассвет, ни есть, ни… Ты просто стоишь, укутавшись в плед с ног до головы, и думаешь: «Господи, зачем я вообще здесь?! Ты стоишь, становится светлее, но солнца все нет и нет. Ты думаешь: «Зачем я сюда полез? Зачем мне этот рассвет? Почему я не сплю в своем шикарном отеле? Зачем мне это? Я больше никогда в жизни сюда не полезу! Да, очень красиво вокруг, ты уже видишь, как высоко находишься, весь этот прекрасный пейзаж. Ты понимаешь, что именно это место, где ты сейчас стоишь, — то, где Моисей получил от Всевышнего заповеди. А ты стоишь и думаешь — вот бы после этого не умереть. И понимаешь, что после рассвета, чтобы оказаться в тепле, твоему уставшему, замерзшему и изможденному телу придется пройти еще три часа, только уже вниз. Я однажды застужала почки от меньшего холода, чем испытывала тогда, и от этого чуть не умерла. В прямом смысле слова. Причем дважды. И вот ты стоишь и понимаешь, что тебя не спасти. Что то, что происходит с твоим телом сейчас, — смертельно для него. И это сейчас не фигура речи, а действительность, с которой тебе нужно что-то сделать. А ты еще и в другой стране. Смотришь вдаль, осознаешь фатальность ситуации и понимаешь, что у тебя нет никакого спасения, кроме Бога. В тот момент я впервые прочувствовала, что означает слово «безмолвие». Когда вокруг тебя люди, которые тоже преодолели это испытание, укутанные в пледы, и всем так холодно, что нет сил даже говорить. Честно говоря, доставать из-под пледа телефон, чтобы сделать хотя бы один кадр, — тоже не было ни сил, ни желания, ни смысла. Особенно когда ты осознаешь, что будущего, где ты просматриваешь эти фото, может и не быть. Где-то в эти же секунды промелькнула мысль о том, что можно вызвать вертолет, чтобы он снял меня оттуда. Только вот у нас не было ни связи, ни, собственно, никакого номера вертолета на быстром наборе. А дальше самое… тяжелое. Когда ты поворачиваешься на любимого человека и понимаешь, что ты… не можешь ему об этом сказать, ведь сделать в этой ситуации ничего нельзя, и это причинит ему непоправимый вред и боль. Вертолета и связи у него тоже нет. Что-то внутри меня повернулось на него, улыбнулось и не произнесло ни слова, чтобы не отравлять для него этот миг. Который мог стать для меня последним. В моей жизни была подобная ситуация, когда ты лежишь, стираешь слезы с лица, дышишь ртом и стараешься не выдать звонящим тебе весь ужас своего состояния, потому что не хочешь, чтобы именно таким оказался их последний звонок тебе. Это было в мой день рождения, в первую волну ковида. Никто не знал, что я болею. Было слишком много паники и ужаса, и я понимала, что такое известие до смерти испугает родных и близких, которые находятся далеко и все равно ничем не могут мне помочь. Скрывая свою болезнь, лежа без сил, собираясь с духом, натягивая на себя что-то, издали напоминающее радостную улыбку, я брала трубки и принимала поздравления. Скрывать слезы было сложно. Особенно в те моменты, когда поздравляющие тебя говорили, что пришлют сейчас тебе деньги, чтобы ты купил себе от их имени подарок. А ты, осознающий, что завтра для тебя может не быть, потому что болезнь еще не изучена, лекарства еще не существует, произносишь каждому из них, скрывая ужас, что очень хочешь, чтобы они не оправляли их мне, а вместо этого купили себе от меня что-то памятное. После каждого такого звонка я лежала и плакала. Я всегда думаю о том, что будет с теми, кто останется. О том, как люди будут жить с моими словами, поступками. И с самого раннего возраста следую правилу: уходя откуда-то, всегда расставаться на позитиве, даже если между нами какая-то ссора, потому что никто не знает, будет ли куда вернуться. И будут ли там те, от кого ты уходил. И любой разговор может стать последним. Уходить нужно всегда с миром, независимо от того, выходишь ты за хлебом, или уезжаешь на год, или расстаешься навсегда. И уходить, и приходить нужно с миром. С миром в душе. Когда меня спрашивают, как я тогда выздоровела, я всегда говорю, что мне помог Бог. Впрочем, как и в те два раза, когда я лежала с температурой 41 градус, застудив почки. Я верующий человек, но мои молитвы еще никогда не были такими безвыходными, как на этой горе Синай: «Если не Он, то никто и ничто». Как и, по сути, всегда. Но на этот раз все было как-то иначе. Не было варианта, чтобы Он меня не услышал. Мир словно вмиг онемел. Не было ни ветра, ни шума. Только я и тишина. Все эти люди, окружающие меня в ожидании рассвета, словно растворились, чтобы не нарушать безмолвие моей молитвы. Честно говоря, в каком-то смысле я тогда действительно умерла. И обрелась словно уже с совершенно другой точки. Где-то после жизни. Где есть только смирение и тишина. Даже моя просьба была смиренной и покорной. Готовая принять любой исход, но сообщая о желаемом: «Если мой путь еще не завершен и я должна быть здесь, на этой земле, помоги мне в том, чтобы я живой, здоровой и счастливой спустилась с этой горы и чувствовала себя прекрасно и сейчас, и потом. Наилучшим и наивысшим образом. Без угрозы для жизни и вреда для здоровья». И Он меня услышал. И, как обычно, дал мне намного больше, чем я просила. Я просила сберечь меня, если мой путь еще не завершен, а Он открыл мне смысл жизни. Поистине Бог — щедрейший, милостивый и милосердный. Мы встретили рассвет. Тихо и смиренно. Я никогда не видела, чтобы столько людей так покорно стояли, молча наслаждаясь мгновением. Эти цифры теперь со мной навсегда. Время, когда меня услышал Бог. На горе Синай. Где три с лишним тысяч лет назад ниспослал Моисею Скрижали Завета с десятью заповедями для народа Израилева. Но самое интересное, как ни странно, произошло позже, когда мы начали спускаться с вершины. Было уже светло, и мы могли увидеть места, в которых блуждали в темноте, не отрывая взгляд от земли. Впрочем, когда вокруг тьма, словно все из мира удалили и включили заставку с черным цветом, смотреть куда-то, кроме как под ноги, невозможно. Мы не ели, не спали. Тело хотело покоя. Хотелось просто скорее спуститься и сесть в теплую машину, доехать до отеля, поесть и поспать в тепле. Мы спускались… спускались… или, правильнее сказать, — мчались вниз, как вдруг я на мгновение остановилась. Словно меня кто-то окликнул. Внутри просто возникло «Остановись! Я отвела глаза от земли и посмотрела вокруг. В это мгновение я осознала, что все эти долгие часы восхождения, время спуска… я не смотрела никуда, кроме собственных ног, чтобы не упасть и не споткнуться. Я так отчаянно шла к цели, что не смотрела никуда, кроме как под ноги. А жизнь — она вот тут, вокруг меня, божественная и прекрасная. Я остановилась и начала смотреть по сторонам, разглядывать бесчисленные горы, красоту рассветного часа, смиренный шаг спускающихся людей. Мир словно остановился, чтобы я пожила по-настоящему. Без цели. Ведь, если признаться честно, цель проигрывала пути, который пред нею лежал. Смысл жизни не в сухом достижении цели.
Неоскорбляемая часть Души....
Книжные новости. "НЕОСКОРБЛЯЕМАЯ часть души". Неоскорбляемая часть души Таня Станчиц Неоскорбляемая часть души*. Та, из которой и стихи, и песни. "неоскорбляемая часть души". Не оскорбляемая-неподдающаяся действию извне, свято хранимая тобой и тебя хранящая. В романе, «неоскорбляемая часть души» используется как метафора, которая олицетворяет чистоту, неприкосновенность и независимость души главного героя и его детства.