Оборона Доростола — сражения в апреле-июле 971 года между русским войском и армией Византийской империи у крепости Доростол. Битва при Доростоле (971 г.).
Как битва у реки Метавр спасла Римскую империю от гибели
- Также рекомендуем
- Сражение у доростола. Битва за Доростол (Святослав на Дунае)
- Битва под доростолом егэ - Помощь в подготовке к экзаменам и поступлению
- Битва у Доростола — HistoryTime
- БИТВА ПОД ДОРОСТОЛОМ В 971 г.
- БИТВА ПОД ДОРОСТОЛОМ В 971 г.
Забытое сражение: Битва при Доростоле (968-971)
А Русская земля далеко, а печенеги нам враждебны, и кто нам поможет? Заключим же с царем мир: ведь они уже обязались платить нам дань, — того с нас и хватит. Если же перестанут нам платить дань, то снова из Руси, собрав множество воинов, пойдем на Царьград". Князь Святослав Игоревич Князь Святослав Игоревич Однако к Святославу успело прибыть лишь небольшое подкрепление, когда коварные византийцы вероломно нарушили мир. В апреле 971 года император Иоанн Цимисхий лично возглавил поход в Болгарию против Святослава. Одновременно с этим 300 судов византийского флота, вооружённые, направились в устье Дуная, чтобы отрезать русам путь к отступлению и помешать подходу подкреплений с левого берега реки.
Главные силы русов находились в Доростоле, а отряд под командованием Сфенекла был расположен в Преславе. Там же находился и болгарский царь Борис II. На рассвете 13 апреля византийское войско, построившись «густыми рядами», начало подходить к Преславу. Русы успели выстроиться в боевой порядок, прикрывшись большими щитами до пят, и сами бросились на греков. Бой был упорным без явного преимущества сторон, пока император не приказал гвардии «бессмертных» атаковать левый фланг русов.
Не выдержав напора бронированной конницы, русы отошли в крепость. На следующий день к грекам подошли осадные орудия, и они пошли на приступ Преслава. Греки штурмуют Преслав. Миниатюра из хроники Иоанна Скилицы. Греки подожгли дворец и вынудили русов выйти наружу.
Греки окружили их и в упорной битве практически всех уничтожили. Однако, небольшой части войска под командованием воеводы Сфенкела удалось уйти к Доростолу где находился Святослав с основными силами. Византийский император Иоанн Цимисхий Византийский император Иоанн Цимисхий После празднования Пасхи 17 апреля Иоанн Цимисхий двинулся к Доростолу, заняв по пути ряд болгарских городов. Битва у Доростола. Цимисхий имел 15 тысяч гоплитов легкая пехота и 13 тысяч всадников, кроме того отборный отряд тяжелой кавалерии «бессмертных» и большой обоз с прочим войском.
Общая численность византийского войска составляла около 40—45 тысяч человек. А у Святослава было всего около 20 тысяч человек. Венгерские и прочие союзники, по-видимому, не успевали прийти к нему на помощь. Это подтверждает сообщение византийского хрониста Иоанна Скилицы о том, что Святослав в Доростоле: "не надеялся ни на какую помощь, собственная их страна находилась очень далеко, а соседние варварские народы, боясь ромеев, не соглашались помочь им" и повесть временных лет: "А Руска земля далеча, а печенези с нами ратьни, а кто ны поможеть? Они уничтожили этот отряд, но и сами погибли.
Русы ожидали основные силы византийцев на ближних подступах к Доростолу, «сомкнув щиты и копья, наподобие стены». Боевой порядок византийского войска состоял из двух линий: в первой линии в центре стояла пехота, а по флангам конные латники, составлявшие два крыла; во второй линии построились непрерывно стреляющие лучники и пращники. В упорном бою русы отразили 12 атак византийцев. Вечером Цимихсий, собрав всю свою конницу, бросил её против истощенных русов, что вынудило их укрыться за стенами Доростола. Битва на подступах к Доростолу Битва на подступах к Доростолу 24 апреля византийцы возвели укрепленный лагерь под Доростолом, на небольшой возвышенности установили шатры, выкопали вокруг глубокий ров и насыпали земляной вал, на котором воткнули в землю копья и на них повесили щиты.
Святослав приказал вытащить свои ладьи на берег, чтобы их не сжег враг. В тот же день Цимисхий подступил к городу, но руссы не вышли в поле, а только со стен и из башен бросали в противника камни и метали стрелы. К вечеру, когда византийцы уже этого не ожидали, дружина Святослава в конном строю неожиданно выступила из города и атаковала византийцев которые бежали и укрылись в своем укрепленном лагере, дружина Святослава возвратилась в Доростол.
Эти материалы с объяснениями Сизова ныне хранятся в Национальном музее в Кракове. Большой интерес вызывает эскизный и этюдный материал к диптиху Исторического музея, рассеянный ныне по различным музейным и частным собраниям. Два экспрессивных, необычайно свободных, вероятно первоначальных, живописных эскиза находятся в Третьяковской галерее. Эскизы расширяют представления о творческом диапазоне Семирадского, показывают возможности иного развития, заложенные в таланте и темпераменте художника. Художник К.
Вениг в воспоминаниях о Семирадском писал: «… его эскизы всегда награждались первыми премиями. Сам он, бывало, еще учеником говаривал мне, что эскизы — его стихия, что при компоновке их он чувствует себя как рыба в воде». В собрании Третьяковской галереи находятся также два графических этюда к картине «Похороны Руса в Булгаре»: «Группа из трех мужчин» и «Плачущая женщина». Сюжет происходит из хроник византийского писателя и историка конца Х века Льва Диакона, повествующих о сожжении воинов киевского князя Святослава, погибших под крепостью Доростол на реке Дунай в июле 971 года в неудачном сражении с Иоанном Цимисхием.
Святослав решил, что пришло время для новой решительной битвы. Она стала неожиданной для противника. Обычно нападения происходили ночью.
Русские атаковали в полдень, после обеда, когда греки отдыхали и спали. Они разрушили и сожгли множество осадных машин. Был убит и начальник осадного парка, родственник императора, магистр Иоанн Куркуас. Затем греки шептались, что магистр Иоанн был наказан за свои преступления против христианских храмов. Он разграбил в Мизии так греки называли Болгарию многие храмы, считая болгар почти язычниками, а драгоценные сосуды и чаши переплавил в слитки. Тризна дружинников Святослава после боя под Доростолом в 971 г. Семирадский Битвы 20 и 22 июля 20 июля 971 года русские снова вышли в поле, но уже большими силами.
Греки также построили свои силы. Началось сражение. В этой битве, по информации греков, погиб один из ближайших сподвижников Святослава — воевода Икмор. Он даже среди русских скифов выделялся гигантским ростом и срубил много ромеев. Его убил один из телохранителей басилевса Анемас. Гибель одного из больших воевод, да ещё и в День Перуна русский громовержец, покровитель воинов, смутила русов. Рать отступила за стены города.
Русы, хороня своих павших, устраивали тризну. Поминальный пир. Он включал в себя омовение тела, одевание в лучшие одежды, украшения. Обрядовый пир, веселье и сжигание покойника крада. Интересно, что греки отмечали единство похоронных обычаев одним из самых важных в жизни человека скифов и русов. Также Лев Диакон сообщал о скифском происхождении древнего героя Ахилла. Современные Диакону русы-скифы сохранили древние традиции.
Собственно, это и не удивительно, ведь русы прямые потомки древних скифов-сарматов и ранее — ариев-гипербореев. Наследники древнейшей северной традиции и цивилизации. Всех её базовых и сакральных символов. Он спросил своих людей, как поступить. Одни воеводы предлагали уходить, ночью скрытно погрузиться на ладьи. Так как продолжать войну невозможно: лучшие бойцы погибли или ранены. Также можно было проложить себе дорогу силой, бросить город, прорваться в леса и горы Болгарии, найти поддержку местных жителей, недовольных политикой бояр и греков.
Другие предложили замириться с греками, потому что будет сложно скрытно уйти, и греческие огненосные суда могут сжечь ладьи.
Есть сомнения, что эти данные верны. Император охотно принял это предложение. На берегу Дуная состоялось свидание Святослава с Цимисхием. Святослав обязался не воевать с Византией и помогать ей при нападении на неё извне, а Цимисхий должен был беспрепятственно пропустить ладьи русов и выдать на дорогу по две меры хлеба каждому воину. Лев Диакон сообщает, что получивших хлеб было 22 тысяч человек.
После этого рать Святослава ушла на Русь , о чём болгары, недовольные заключением мира, сообщили печенегам. Византия послала посольство к печенегам, которое, по Иоанну Скилице, должно было способствовать свободному проходу Святослава на Русь. По пути в Киев князь Святослав был убит печенегами. В Летописи довольно подробно описаны данные события: Святослав I, приняв дары, стал совещаться со своей дружиной, говоря так: «Если мы не заключим мир с цесарем и он узнает, как мало нас осталось, то, придут снова, обступят они нас в городе. А Киевская земля далеко и печенеги с нами враги — то кто нам поможет? Заключим же мир с цесарю, потому что он же согласился нам на дань, — и этого пусть будет довольно нам.
Если он перестанет нам сдавать дань, то снова, собравши воинов больше даже чем было у нас сначала, придем к Цесареграду». Речь Святослава была по душе дружине, и они послали лучших мужей к цесарю. Придя к императорскому владению, они на второй день были приняты Иоанном I Цимисхием. Он сказал: «Пусть говорят послы русов». Тогда послы сказали: "Так говорит князь наш: «Хочу я иметь истинную дружбу с цесарем греческим на все грядущие времена». Император велел писарю писать на хартию все речи Святославовы.
И начали говорить послы, и их слова записал писарь. На страницах Летописи сохранился текст договора великого князя с византийским императором. Я, Святослав, великий князь киевский, как клялся, так и утверждаю настоящим договором присягу свою, что хочу вместе с русами, которые подо мной, боярами и другими людьми, иметь мир и крепкую дружбу с большим цесарем греческим и с Василием, и с Константином, и с другими боговдохновенными цесарями, и со всеми людьми вашими до во веки веков. Никогда я не буду посягать на землю вашу, не собирать людей против неё, ни приводить другой народ на землю вашу, ни на другие края, которые находятся под властью греческой, ни на волость Корсунскую и на города её, сколько их есть, ни на землю болгарскую. А если другой кто-нибудь посягнет на землю вашу, то я буду противником ему и буду биться с ним.
Сказания о Русской земле. «Битва при Доростоле»
К 65-му дню осады их положение стало тяжелым: скопилось много раненых, начался голод. Он заявил: «Волей или неволей мы должны драться. Не посрамим же земли русской, но ляжем костьми, мертвые бо сраму не имут«. Византийцы ок. В начале сражения русское войско нанесло фронтальный удар и потеснило фалангу византийцев, но затем ударами конницы противника во фланг и тыл было отрезано от крепости и окружено.
Однако, проявляя высокое мужество и отвагу, русские воины прорвали кольцо окружения и вновь отступили в крепость.
В это время они заметили на берегу греческий обозный стан: люди поили лошадей и рубили дрова. В одну минуту русы причалили, обошли их лесом, разгромили и с богатой добычей вернулись в город. Цимисхий, пораженный дерзостью русов, приказал усилить бдительность и не выпускать русов из города. С суши он приказал перекопать все дороги и тропинки и выставить на них стражу. Осада продолжалась. В это время стенобитными и метательными машинами греки разрушали городские стены и убивали их защитников. В один из дней после обеда, когда бдительность врага была ослаблена, Святослав совершил вторую вылазку.
В этот раз русы подожгли осадные сооружения и убили начальника осадных машин. Этот успех воодушевил их. Третий бой состоялся 20 июля. Воины Святослава вышли из города и построились для боя. Первые атаки византийцев были отражены, но после потери русами одного из крупных военачальников они «закинули щиты за спины» и начали отступать. Византийцы нашли между убитыми русами женщин, которые в мужском снаряжении сражались так же храбро, как и мужчины. На другой день Святослав собрал военный совет и стал думать с дружиной, как им быть и что делать дальше? Одни предлагали спасаться бегством в темную ночь, другие советовали начать мирные переговоры.
Тогда Святослав, тяжко вздохнув, отвечал так: «Деды и отцы завещали нам храбрые дела! Станем крепко. Нет у нас обычая спасать себя постыдным бегством. Или останемся живы и победим, или умрем со славой! Мертвые сраму не имут, а, убежав от битвы, как покажемся людям на глаза?! Четвертый, последний бой был дан 22 июля. Рать русов вышла в поле, и Святослав приказал запереть городские ворота, чтобы никто не мог думать о спасении за крепостными стенами. Войско Цимисхия также вышло из лагеря и построилось для боя.
На первом этапе боя русы атаковали византийские войска. Около полудня греки начали отступать. Цимисхий со свежим отрядом всадников задержал наступление русов и приказал уставшим бойцам освежиться водою и вином. Однако контратака византийцев не имела успеха: русы сражались стойко. Византийцы не могли использовать свое численное превосходство, так как руссы не удалялись далеко от города. Вследствие этого Цимисхий решил применить хитрость. Он разделил свое войско на два отряда. Одному отряду под командованием патрикия Романа и столоначальника Петра было приказано вступить в бой, а затем отступить, чтобы заманить противника на открытую равнину.
В это время другой отряд под командованием Варды Склира должен был зайти с тыла и преградить врагу путь отступления в Доростол. Этот план Цисмихия был удачно осуществлен: византийцы стали отступать, а русы, увлеченные успехом, начали их преследовать и удалились от города. Однако бой носил упорный характер, и победа долго склонялась то в одну, то в другую сторону. Отряд Варды атаковал с тыла обессилевших русов, и начавшаяся в это время буря понесла тучи песка в глаза войску Святослава и помогла византийцам. Расстроенные натиском спереди, теснимые сзади, среди вихря и ливня, русы храбро сражались и с трудом пробились к стенам Доростола.
Вся восточная кампания князя показывает высокую мобильность русского войска, умение как сражаться на поле, так и брать сильные города. По всей видимости, дружинники Святослава могли сражаться и в конном, и в пешем строю. Во время восточных походов Святослав, ведя борьбу с иррегулярной конницей хазар и булгар, применял оригинальный принцип ведения войны.
Своим достославным объявлением «хочу на вы ига» князь стремился заставить неприятеля сконцентрировать все силы в одном месте, после чего его было бы легко сокрушить в одном генеральном сражении. Правда, это объявление имело и устрашающий эффект. Восточные походы Святослава закончились полной победой русских войск. Обезопасив, таким образом, восточные границы государства, Святослав Игоревич устремился на юг — в Дунайскую Болгарию. Князь мечтал о том, чтобы перенести политический и культурный центр своего государства на Дунай. Первый поход в 967 г. Святослав захватил придунайскую часть Болгарии, взяв около 80 городов. Сам он стал княжить в Переяславце.
Во время этой кампании Святослав изменил свою тактику. Теперь он предпочитал внезапные действия. Подготовка к походу была проведена скрытно. Святославу удалось собрать большое для тех времен войско — около 60 тысяч человек впрочем, в русских летописях — лишь 10 тысяч , среди которых были и союзники — венгры. Если в походах на восток князь пренебрегал обозами, то на этот раз были созданы специальные обозные отряды. Утвердившись в Болгарии, князь, однако, вынужден был вскоре спешить в Киев. На столицу напали печенеги. Их нападение было большим успехом дипломатии Константинополя, которого сильно беспокоило появление в Болгарии сильной русской армии.
Князь отогнал от Киева печенегов, после чего вновь направился в Болгарию. Византийский император и крупный полководец Иоанн Цимисхий тем временем начал усиленную деятельность, направленную на вытеснение руссов из Болгарии. В свою очередь, Киевский князь начал подготовку к походу на Царьград. В 970 г. Руссы с союзниками взяли Филиппополь и двинулись к Адрианополю. Там состоялся упорный бой, в ходе которого обе стороны понесли значительные потери. Русские летописцы уверяют, что князь одержал победу. Византийские, наоборот, убеждены, что Святослав проиграл битву.
Так или иначе, но Цимисхий сам предложил мир. Киевский же князь запросил из Руси подкрепление, а сам остался в Болгарии. Надеясь на заключенное перемирие, Святослав не занял горные проходы через Балканы, не выставил заслоны в устье Дуная. Русские силы были рассредоточены. Князь с главными силами находился в городе Доростол, другой большой отряд расположился в Преславе. Уже весной 971 г. Лишь немногим воинам во главе с воеводой Сфенкелом удалось прорваться в Доростол. В этот же день произошел первый бой под этим городом.
На следующий день под городом состоялся очередной бой. В нем пал Сфенкел. Руссы сражались до того, как увидели, что отряд византийцев обходит их с тыла. Пришлось снова отступить за крепостные стены. Русские оказались в очень тяжелом положении — они были отрезаны от баз, войска их были разбросаны.
Греки не смогли воспользоваться своим численным преимуществом, так как войско Святослава все время держалось вблизи городских стен. Цимисхий задумал хитрый маневр: одна половина войска греков во время боя с русами должна была увести их подальше от города, а другая половина должна была с тыла отрезать противника от Доростола. Хитрость удалась, но не принесла победы грекам. Во время боя начался ливень, и буря со стороны греков принесла груды песка, застилавшие глаза воинам Святослава.
Сжимаемые врагом и спереди, и сзади, посекаемые ливнем и песком, обессилевшие русы мужественно сражались и с большим трудом прорвались к воротам Доростола. Русы выдержали 3-месячную осаду и не сдали Доростол, не проиграли ни одного боя, хотя и числом, и техникой греки имели преимущество. Цимисхий пошел на все условия Святослава: он должен был обеспечить продовольствием русов и позволить им уплыть на своих ладьях на родину, а также подтвердил право русов беспрепятственно торговать с Византией. Печенеги, предупрежденные Цимисхием, ждали Святослава с богатыми трофеями у днепровских порогов. В результате почти все воины и сам Святослав погибли. Утверждаясь на Балканах, Святослав стремился усилить могущество Руси, расширить ее территории. Балканы были удобным форпостом для удара по Константинополю. Владеть бассейном Дуная значило для Святослава владеть путем «из варяг в греки». Его стремление утвердиться в Переяславце показывало желание объединить племена славян и быть ближними соседями с богатыми южными странами.
Пользуйтесь Поиском по сайту. Найдётся Всё по истории. Читайте также:.
2 комментариев к “Оборона Доростола.”
- Напишите отзыв о статье «Оборона Доростола»
- 2 комментариев к “Оборона Доростола.”
- Фотографии о событии
- БИТВА ПОД ДОРОСТОЛОМ В 971 г.
Оборона Доростола
Оборона Доростола — сражения в апреле-июле 971 года между русским войском и армией Византийской империи у крепости Доростол, которыми завершилась серия походов князя. «Последний бой дружины Святослава в битве при Доростоле, 971 год». Началась трехмесячная оборона Доростола (23 апреля — 22 июля 971 г.), которая вошла в историю русского военного искусства как образец активной и мужественной обороны крепости. БИТВА ПОД ДОРОСТОЛОМ В 971 г. Доростол, Дристр (лат. Durostorum, позднегреч. Dristra), древняя болгарская крепость и город на правом берегу Дуная, совр.
Откройте свой Мир!
| Битва у Доростола | Оборона Доростола является одной из важнейших, решающих судьбу государства, битв. |
| ДРЕВНЯЯ РУСЬ 969 - 971 (6477 - 6479). БИТВА ЗА ДОРОСТОЛ | Вечера боёв Top Dog — это всегда море жестокости, накала и хруста костей, и в очередной раз бойцы промоушена доказали свой класс перед другими площадками со слащавой борьбой. |
| БИТВА ПОД ДОРОСТОЛОМ В 971 г. | В битве у Доростола русичи успешно вернули из небытия тактическую находку древних греков — пешую фалангу копейщиков. |
| Битва под доростолом егэ - Помощь в подготовке к экзаменам и поступлению | БИТВА ПОД ДОРОСТОЛОМ В 971 г. Доростол, Дристр (лат. Durostorum, позднегреч. Dristra), древняя болгарская крепость и город на правом берегу Дуная, совр. |
Война Святослава с Византией. Битва за Преслав и героическая оборона Доростола
С тяжелыми боями дружины Святослава отошли к крепости Доростол. Оборона Доростола от византийцев 971 Византийский историк писал: «Битва долго оставалась в совершенном равновесии. Оборона Доростола является одной из важнейших, решающих судьбу государства, битв. 23 апреля 971 года началась оборона Доростола — сражения, продолжавшиеся в апреле-июле 971 года между русским войском и армией Византийской империи у крепости Доростол.
Победить и остаться в живых, либо умереть со славой
В битве у Доростола русичи успешно вернули из небытия тактическую находку древних греков — пешую фалангу копейщиков. В битве у Доростола русичи успешно вернули из небытия тактическую находку древних греков — пешую фалангу копейщиков. Битва под Доростолом в 971 г. Доростол, Дристр (лат. Durostorum, позднегреч. Dristra), древняя болгарская крепость и город на правом берегу Дуная, совр. г. Силистра. Основан в IV.
Битва под доростолом егэ
Византийцы ок. В начале сражения русское войско нанесло фронтальный удар и потеснило фалангу византийцев, но затем ударами конницы противника во фланг и тыл было отрезано от крепости и окружено. Однако, проявляя высокое мужество и отвагу, русские воины прорвали кольцо окружения и вновь отступили в крепость. В сражении Святослав был ранен, а многие его военачальники убиты. Понимая, что в условиях голодной блокады борьба с превосходящими силами противника невозможна, Святослав заключил мир с Цимисхием.
Его воины, веря, что после смерти будут рабами у победившего их, бросались на собственные мечи. Если русские войска бежали с поля боя, в крепости спасением их чести могло стать только массовое самоубийство. Чего не произошло. Почему русские войска отступили вопреки собственным намерениям и понятиям о чести?
От Святослава же, согласно договору, оказалось достаточно… увести войска и пообещать не нападать на Византию, а воевать только с ее врагами. Почему победитель Иоанн заключил договор, выгодный исключительно Руси и, практически, ни к чему эту Русь не обязывающий? А вот теперь единственный ответ, который может быть в такой ситуации верным: русские войска выиграли битву под Доростолом. Согласно описанному ходу сражения, ромеи исчерпали себя в атаках и отступали, когда налетела буря. Буря могла разразиться уже в тот момент, когда битва закончилась, либо же она не несла особых помех войскам, либо же сделала войска небоеспособными уже тогда, когда результат был более чем очевиден: у Византии не было сил на новую битву. Потому русские и ромеи разошлись по своим позициям — русские с чистой совестью вернулись в Доростол, чьи ворота они заперли, не собираясь отступать, а ромеи, не стараясь преследовать войска победителей — в свой полевой лагерь. Переговоры следующего дня были финалом русско-византийской войны. Видимо так же, как помогли с болгарами, воевать которых пришли, собственно, по приглашению ромейского базилевса..
Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя, действительно, Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной. Пьер пробурлил что то непонятное и продолжал отыскивать что то глазами. Он радостно, весело улыбнулся, кланяясь маленькой княгине, как близкой знакомой, и подошел к тетушке. Страх Анны Павловны был не напрасен, потому что Пьер, не дослушав речи тетушки о здоровье ее величества, отошел от нее. Анна Павловна испуганно остановила его словами: — Вы не знаете аббата Морио?
Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера. И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот всё виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат.
Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он всё боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он всё ждал чего нибудь особенно умного. Наконец, он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди.
Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат; в другом, молодом, красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская. В третьем Мортемар и Анна Павловна. Виконт был миловидный, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно считавший себя знаменитостью, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился.
Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. В кружке Мортемара заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего великодушия, и что были особенные причины озлобления Бонапарта. Contez nous cela, vicomte, [Расскажите нам это, виконт,] — сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как чем то a la Louis XV [в стиле Людовика XV] отзывалась эта фраза, — contez nous cela, vicomte. Виконт поклонился в знак покорности и учтиво улыбнулся. Анна Павловна сделала круг около виконта и пригласила всех слушать его рассказ.
Виконт хотел уже начать свой рассказ и тонко улыбнулся. Княжна Элен улыбалась; она поднялась с тою же неизменяющеюся улыбкой вполне красивой женщины, с которою она вошла в гостиную. Слегка шумя своею белою бальною робой, убранною плющем и мохом, и блестя белизною плеч, глянцем волос и брильянтов, она прошла между расступившимися мужчинами и прямо, не глядя ни на кого, но всем улыбаясь и как бы любезно предоставляя каждому право любоваться красотою своего стана, полных плеч, очень открытой, по тогдашней моде, груди и спины, и как будто внося с собою блеск бала, подошла к Анне Павловне. Элен была так хороша, что не только не было в ней заметно и тени кокетства, но, напротив, ей как будто совестно было за свою несомненную и слишком сильно и победительно действующую красоту. Она как будто желала и не могла умалить действие своей красоты. Quelle belle personne!
Как будто пораженный чем то необычайным, виконт пожал плечами и о опустил глаза в то время, как она усаживалась перед ним и освещала и его всё тою же неизменною улыбкой. Княжна облокотила свою открытую полную руку на столик и не нашла нужным что либо сказать. Она улыбаясь ждала. Во все время рассказа она сидела прямо, посматривая изредка то на свою полную красивую руку, которая от давления на стол изменила свою форму, то на еще более красивую грудь, на которой она поправляла брильянтовое ожерелье; поправляла несколько раз складки своего платья и, когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке. Вслед за Элен перешла и маленькая княгиня от чайного стола. Принесите мой ридикюль.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее. Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот — все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение. Из за самоуверенности, с которой он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темнозеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayee, [бедра испуганной нимфы,] как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte [Виконт] рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m lle George, [мадмуазель Жорж,] и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которой герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это то великодушие и отмстил смертью герцогу. Рассказ был очень мил и интересен, особенно в том месте, где соперники вдруг узнают друг друга, и дамы, казалось, были в волнении. Виконт оценил эту молчаливую похвалу и, благодарно улыбнувшись, стал продолжать; но в это время Анна Павловна, все поглядывавшая на страшного для нее молодого человека, заметила, что он что то слишком горячо и громко говорит с аббатом, и поспешила на помощь к опасному месту. Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии, и аббат, видимо заинтересованный простодушной горячностью молодого человека, развивал перед ним свою любимую идею. Оба слишком оживленно и естественно слушали и говорили, и это то не понравилось Анне Павловне. Лицо итальянца вдруг изменилось и приняло оскорбительно притворно сладкое выражение, которое, видимо, было привычно ему в разговоре с женщинами.
Осада Доростола Началась осада Доростола, длившаяся 65 дней. Город был полностью блокирован. Ромеи перекопали рвами все дороги, везде была выставлена стража. К Иоанну почти ежедневно подходили подкрепления. Русы не были готовы к длительной осаде. Запасы продовольствия в Доростоле скоро истощились, и русам приходилось устраивать вылазки, чтобы добыть себе пищу.
Скилица сообщает, что одну из таких вылазок в двадцатых числах июля возглавил сам Святослав. Темной ночью, под проливным дождем, 2000 русов сели в ладьи и отплыли из города. Беспрепятственно ограбив жителей прибрежных селений, они на обратном пути еще и перебили ромейскую обозную прислугу, которая привела к Дунаю коней на водопой. Разгневанный Цимисхий пригрозил начальнику флота смертью, если ладьи русов еще раз покажутся на Дунае. Осадные машины ромеев каждый день забрасывали город грудами камней. Мощные стены Доростола толщиной до 4,7 м без особого ущерба выдерживали удары метательных снарядов.
Но находившиеся на стенах русы терпели от них жестокий урон. Святослав решил уничтожить осадную технику врага. Эти машины охранял родственник императора, магистр Иоанн Куркуас. На бегу конь оступился в яму и сбросил магистра. Скифы увидели великолепное вооружение, прекрасно отделанные бляхи на конской сбруе и другие украшения - они были покрыты немалым слоем золота - и подумали, что это сам император. Тесно окружив магистра, они зверским образом изрубили его вместе с доспехами своими мечами и секирами, насадили голову на копье и стали потешаться над ромеями, крича, что они закололи их императора, как жертвенное животное».
Русы собирались было поджечь осадные машины, но подоспевшие ромеи отстояли их. Ободренные этой победой, русы наутро это было 20 июля, по славянскому языческому календарю - Перунов день вышли из города и построились в боевой порядок. Ромеи «также выстроились в глубокую фалангу и двинулись им навстречу». В этом бою русов возглавлял некий Икмор возможно, воевода таврических русов. По словам Льва Диакона, это был «храбрый муж гигантского роста, первый после Сфендослава предводитель войска, которого [скифы] почитали по достоинству вторым среди них. Окруженный отрядом приближенных к нему воинов, он яростно устремился против ромеев и поразил многих из них.
Увидев это, один из телохранителей императора, сын архига [эмира] критян Анемас, воспламенился доблестью духа, вытащил висевший у него на боку меч, проскакал на коне в разные стороны и, пришпорив его, бросился на Икмора, настиг его и ударил мечом в шею - голова скифа, отрубленная вместе с правой рукой, скатилась на землю. Как только Икмор погиб, скифы подняли крик, смешанный со стоном, а ромеи устремились на них. Скифы не выдержали натиска противника; сильно удрученные гибелью своего предводителя, они забросили щиты за спины и стали отступать к городу, а ромеи преследовали их и убивали». По сведениям Скилицы, среди убитых русов было несколько женщин, переодетых в мужское платье. Ночью русы вышли из города и начали подбирать своих павших воинов. Лев Диакон довольно подробно описал жуткую картину языческих похорон: русы нагромоздили трупы перед стеной, «разложили много костров и сожгли, заколов при этом по обычаю предков множество пленных, мужчин и женщин.
Святослав совещается с дружиной миниатюра из рукописи Иоанна Скилицы Совершив эту кровавую жертву, они задушили несколько грудных младенцев и петухов, топя их в водах Истра [Дуная]». На рассвете Святослав держал совет со старейшей дружиной о том, что делать дальше. Согласно Льву Диакону, мнения разделились. Одни воеводы настаивали на том, чтобы ночью погрузиться в ладьи и попробовать тайком проскользнуть мимо ромейских кораблей, «потому что невозможно сражаться с покрытыми железными доспехами всадниками, потеряв лучших бойцов». Другие опасались греческого огня и советовали предварительно помириться с ромеями, взяв с них клятву не препятствовать уходу русской флотилии. Скилица пишет, что все высказались за то, чтобы так или иначе прекратить войну.
Речи сторонников мира Повесть временных лет передает так: «аще не сотворим мира со царем, а увесть [узнает] царь, яко мало нас есть, пришедшие оступят ны [блокируют нас] во граде. А Русска земля далече... Итак, проникнемся мужеством, [которое завещали] нам предки, вспомним о том, что мощь росов до сих пор была несокрушимой, и будем ожесточенно сражаться за свою жизнь.
Продовольствие заканчивалось. Начался голод, после чего местные болгары небольшими группами начали переходить на сторону врага. Если бы Святослав не принял меры, то плохо бы закончилась оборона Доростола. Какая война не обходилась без репрессий? Киевский князь устроил показательные казни сомневающихся болгар, благодаря чему восстановил дисциплину в городе.
К июлю ситуация оставалась прежней. Цимисхий торопился закончить осаду как можно скорее, потому что в его отсутствии в Константинополе началось смутное время. Оборона Доростола продолжалась, и тогда император предложил Святославу закончить войну поединком тет-а-тет. Однако киевский князь отказался от этого, прислав Иоанну издевательский ответ. Византийцы потеряли бдительность, они не думали, что у осажденных хватит дерзости напасть на большой лагерь. Но именно так и случилось. Святослав со своим отрядом разрушил осадные машины, оставив греков ни с чем. Славяне были воодушевлены своим успехом.
На следующий день они вышли из города, чтобы дать еще одно сражение византийцам, которых уже утомила их северная война. Оборона Доростола была остановлена только после того, как славяне еще дважды сразились с армией императора 20 и 22 июля. Во время последнего боя грекам удалось разделить войско Святослава. Князь понес большие потери. Стало ясно, что заканчивалась оборона Доростола. Дата 23 июля — это и есть окончание длительной осады, во время которой произошло четыре сражения. Военный совет Святослава Наконец Святослав предложил императору обсудить условия мирного договора. Стороны договорились прекратить войну.
Цимисхий пообещал пропустить славян домой. При этом византийцы выдали им весь необходимый провиант. Взамен Святослав отказывался от дунайских земель.
БИТВА ПОД ДОРОСТОЛОМ В 971 г.
Однако, летописи говорят, что русы отступили с поля боя в город. Случай, сильно не свойственный Святославу. Его воины, веря, что после смерти будут рабами у победившего их, бросались на собственные мечи. Если русские войска бежали с поля боя, в крепости спасением их чести могло стать только массовое самоубийство.
Чего не произошло. Почему русские войска отступили вопреки собственным намерениям и понятиям о чести? От Святослава же, согласно договору, оказалось достаточно… увести войска и пообещать не нападать на Византию, а воевать только с ее врагами.
Почему победитель Иоанн заключил договор, выгодный исключительно Руси и, практически, ни к чему эту Русь не обязывающий? А вот теперь единственный ответ, который может быть в такой ситуации верным: русские войска выиграли битву под Доростолом. Согласно описанному ходу сражения, ромеи исчерпали себя в атаках и отступали, когда налетела буря.
Буря могла разразиться уже в тот момент, когда битва закончилась, либо же она не несла особых помех войскам, либо же сделала войска небоеспособными уже тогда, когда результат был более чем очевиден: у Византии не было сил на новую битву. Потому русские и ромеи разошлись по своим позициям — русские с чистой совестью вернулись в Доростол, чьи ворота они заперли, не собираясь отступать, а ромеи, не стараясь преследовать войска победителей — в свой полевой лагерь.
Но победили византийцы, а Святослав был убит печенегами на обратном пути. Битва при Молодях 1572 г. В то время как основные силы русской армии воевали в Ливонии, крымские татары решили воспользоваться ситуацией и напасть на беззащитное, как им казалось, Русское царство. Южные границы России защищала лишь немногочисленная пограничная стража, немецкие наёмники да донские и запорожские казаки - всего 25 000 воинов. Вторгшееся войско крымских татар со значительным отрядом турецких янычар достигало численности в 120 тысяч человек. Учитывая прошлогодний удачный набег на Москву, крымский хан был настолько уверен в своей победе, что заявлял, что «едет в Москву на царство» и заранее поделил между своими придворными русские земли.
Таким образом, в случае победы крымчаков Россию ожидало новое порабощение, как во время монголо-татарского ига. В результате умелых маневров и упорных боёв, русское войско обратило в бегство и почти полностью истребило превосходившего его противника. Русское царство, разорённое предыдущими крымскими набегами и стихийными бедствиями, воюющее на два фронта, сохранило независимость. Крымское ханство лишилось значительной части боеспособного мужского населения, так как по обычаю почти все боеспособные мужчины были обязаны участвовать в походах хана. Крупномасштабные походы на Русь на время прекратились. Оборона Пскова 1581-1582 гг. Уничтожив Казанское и Астраханское ханства, преграждавшие России путь к Каспийскому морю и в Сибирь, Иван Грозный решил разгромить Ливонский орден и закрепиться на берегах Балтийского моря. На первом этапе Ливонской войны 1558-1583 русские войска достигли значительных успехов.
Ромеи ворвались в город, убивая и грабя жителей. Была разграблена и царская казна, которая была в целости и сохранности в период пребывания в городе русов. В это же время был пленен болгарский царь Борис с детьми и женой. Иоанн I Цимисхий лицемерно заявил ему, что пришел «отомстить за мисян так называли болгар греки , претерпевших ужасные бедствия от скифов». Русские войска, защищавшие дворец, отбили первый штурм, ромеи понесли большие потери. Узнав об этой неудаче, василевс приказал своей гвардии всеми силами наступать на русов. Однако увидев, что наступление в узком проходе ворот вызовет большие потери, отозвал войска и приказал поджечь дворец.
Когда разгорелось сильное пламя, оставшиеся войска русов вышли на открытое место и пошли в последнюю яростную атаку. Император послал против них магистра Варду Склира. Ромейская фаланга окружила русов. Как отметил даже Лев Диакон, писавший о тысячах убитых «скифов» и немногих греках, «росы отчаянно сопротивлялись, не показывая врагам спины», но были обречены. Только Сфенкел с остатками своей дружины смог прорубиться сквозь вражеские ряды и ушел в Доростол. Оставшиеся воины сковали врага боем и пали смертью храбрых. В этой же битве пало и много болгар, до последнего сражавшихся на стороне русов.
Оборона Доростола Уйдя из Преславы, василевс оставил там достаточный гарнизон, укрепления были восстановлены. Город переименовали в Иоаннополь. Начался период оккупации Болгарии византийскими войсками. Через некоторое время император на торжественной церемонии лишит царя Бориса царских регалий, а восточная Болгария перейдёт под прямое управление Константинополя. Греки хотели полностью ликвидировать Болгарские царство, однако Византия не смогла подчинить западную часть Болгарии, где образовалось самостоятельное государство. Чтобы переманить на свою сторону болгар и разрушить болгаро-русский союз, Цимисхий в разрушенной и разграбленной Преславе объявил, что воюет не с Болгарией, а Русью, и хочет отомстить за обиды, нанесенные Святославом Болгарскому царству. Это была обыкновенная для византийцев чудовищная ложь.
Греки активно вели «информационную войну», объявляя черное белым, а белое черным, переписывали историю в свою пользу. Император Иоанн I Цимисхий отправил к князю Святославу нескольких пленников с требованием сложить оружие, сдаться победителям и, попросив прощения «за свою дерзость», сейчас же удалиться из Болгарии. Города между Преславой и Доростолом, в которых не было русских гарнизонов, капитулировали без боя. Болгарские феодалы присоединились к Цимисхию. Ромеи шли по Болгарии как захватчики, занятые города и крепости император отдавал воинам на разграбление. Иоанн Куркуас отличился в грабеже христианских церквей. Святослав Игоревич оказался в тяжелой ситуации.
Враг смог нанести внезапный и предательский удар. Болгария была в основном оккупирована и не могла выставить значительные силы для борьбы с захватчиками. Союзников отпустили, поэтому у Святослава было мало конницы. До сих пор Святослав Игоревич сам атаковал, владел стратегической инициативой. Теперь ему приходилось держать оборону, да еще в ситуации, когда все козыри были у врага. Однако князь Святослав был не из тех, кто сдается на милость судьбе. Он решил испытать счастья в решительном сражении, надеясь яростным натиском сломить врага и одной битвой переломить ситуацию в свою пользу.
Лев Диакон сообщает о 60-тыс. Он явно врет. Русская летопись сообщает, что у Святослава было лишь 10 тыс. Кроме того, русов поддерживало некоторое количество болгар. С 60-тыс. Кроме того, Лев Диакон сообщил, что в битве за Преслав ромеи перебили 15-16 тыс. Но и здесь мы видим сильное преувеличение.
Такое войско смогло бы продержаться до подхода основных сил Святослава. В Преславе стоял небольшой отряд, который не мог обеспечить плотную оборону укреплений болгарской столицы. Достаточно сравнить оборону Преславы и Доростола. Имея в Доростоле, видимо, около 20 тыс. Если бы в Преславе было около 15 тыс. Необходимо также учесть, что войско Святослава постоянно сокращалось. Венгерские и печенежские союзники не успевали прийти к нему на помощь.
А Русь, по словам самого русского князя, «далеко, а соседние варварские народы, боясь ромеев, не соглашались помочь им». Византийская же армия имела возможность постоянно пополняться, её хорошо снабжали продовольствием и фуражом. Её могли усилить экипажи кораблей. Перед городом простиралась равнина, удобная для битвы. Впереди армии шли сильные дозоры, осматривавшие местность. Греки опасались засад, которыми славились славяне. Однако первую схватку ромеи проиграли, один из их отрядов попал в засаду и был полностью уничтожен.
Когда византийская армия вышла к городу, русы выстроили «стену» и изготовились к сече. Святослав знал, что ударная сила византийской армии — тяжеловооруженная конница. Он противопоставил ей плотный строй пехоты: русичи сомкнули щиты и ощетинились копьями. Император также построил пехоту в фалангу, лучников и пращников расположил позади, конницу — на флангах. Воины двух армий сошлись врукопашную, завязалась яростная битва.
Первоначально отвоёванная территория должна была перейти под власть Византии, но оценив её географическую выгодность с военной и торговой точки зрения, великий князь решил оставить эти земли себе, а город Переяславец сделать столицей своей будущей империи. В те времена именно через город Переяславец шла сухопутная торговля с южными и западными странами, и находился он гораздо ближе к Европе и Византии, чем Киев. Кроме того, Святослав собирался превратить новую столицу в опорный пункт, из которого будут совершаться последующие завоевательные походы.