Конечно, сначала балет продвигали итальянцы, потом французы, но именно Российская империя взяла всё самое лучшее из балетного искусства и распространила его по миру. В Москве на 59-м году жизни умер заместитель директора «Имперского русского балета» Витаутас Таранда. Таранда опровергла, что артист якобы узнал о существовании дочери, когда ей было 14 лет.
Петербуржцам показали, как проходят репетиции звёзд балета
Заведующий труппой «Имперского Русского Балета», был педагогом-репетитором данного коллектива. Заместитель директора "Имперского русского балета" Витаутас Таранда умер 18 марта, сообщил РИА Новости исполнительный директор "Имперского русского балета". Заслуженный деятель искусств назвал Калужскую область «Меккой» балета. Таранда рассказал о предстоящей выставке на ВДНХ, которая откроется в День народного единства, 4 ноября. Скончался замглавы «Имперского русского балета» Витаутас Таранда.
Просто Новости
- Балет «Иллюзии любви» – премьера на сцене Большого театра
- Умер хореограф Витаутас Таранда
- Ушел из жизни замдиректора «Имперского русского балета» - - 19.03.2024
- Регистрация
- Заслуженный деятель искусств РФ Гедиминас Таранда назвал Калужскую область «Меккой» балета
- Заместитель директора «Имперского русского балета» Витаутас Таранда скончался в возрасте 59 лет.
Смерти брата Гедиминаса Таранды предшествовала хандра
Потом ребенок рождается — мамины и папины колыбельные песни — это тоже ребенок впитывает. Что поют, что слушают в доме — это очень важно. А когда ребенок начинает уже бегать, с трёх-четырёхлетнего возраста мы уже его отдаем в балет. Балет развивает тело, развивает координацию, осанку, движения. Ребенок с детства приучается слушать классическую музыку. Мы снимаем полностью комплекс с ребенка, когда дети стесняются своего тела.
Посмотрите, как много детей, которые, когда идёт какой-то праздник, стесняются выйти что-то станцевать, что-то показать со своим телом. А дети, которые с детства этим занимаются, не стесняются и становятся гармоничными с нашей природой и с нашей жизнью. Поэтому чем вы раньше сделаете «прививку» балетом, тем лучше». Гедиминас Таранда начал профессиональные занятия балетом в возрасте 14 лет. Через 4 года он уже блистал на сцене Большого театра.
Талантливому артисту пришлось покинуть легендарную сцену по инициативе руководства театра, и он основал Имперский русский балет, а впоследствии и Академию балета. Выпуск программы «Честно говоря…» с участием Гедиминаса Таранды и его супруги Анастасии доступен к прослушиванию по ссылке , посмотреть видеозапись эфира можно на YouTube-канале «Радио 1».
Они как уровень, как планка, к которой надо стремиться. Кстати, я удивлен и немного огорчён тем, как мы всё своё раздаём щедро и безоглядно. Для мира это хорошо, для нас плохо, потому что мы всё чаще отдаём лучшее — танцоров, балетмейстеров, педагогов… Читайте также: «Я — солдат русского балета» — И потому вы назвали свой балет «Имперский русский балет»? Мы с удовольствием гастролируем и за рубежом, продвижение русского балета как своего развития — дело святое. Но прежде всего мы выступаем у себя дома. И не только на именитых площадках в Санкт-Петербурге или в Москве, мы много, по месяцу — два, ездим по маленьким городам, куда никогда не приезжают и не приедут ни Большой, ни Мариинский, ни театр Станиславского. Я так много намёков и нареканий слышал, когда наш коллектив назвал «Имперский русский балет»… Прямо говорили: «Не мог поскромнее?
Почему русские должны стесняться того, что у них есть? Запад всегда уважал, но троллил и побаивался Российскую империю за её масштабность — территорий, мышления, души. Я вообще по своему духу монархист и считаю, что империя выражает суть России, её образ мысли и уклад жизни. Русская имперскость созидает — это ключевая смысловая идея русской империи. Российская империя — антипод колониальной английской империи. Мы другие, мы — созидатели. И «Имперский русский балет» — часть империи русского искусства. Так что я отношусь к этому названию как к должному. Но оно накладывает на нас, если хотите, миссию — держать марку.
Лучший брат в мире ушел», — сообщил он. Витаутас Таранда с 1983 по 1994 год трудился в Государственном академическом Большом театре, затем — в «Имперском русском балете». С 2000 года был директором студии при «Имперском русском балете».
Также он получил педагогическое образование в ГИТИСе, а пост замдиректора «Русского имперского балета» он занимал с 1994 года. Также хореограф руководил студией при балете. Получил орден Дягилева I степени за вклад в искусство. Его брат Гедиминас Таранда — экс-солист Большого театра, заслуженный деятель искусств России.
Гедиминас Таранда об успехе и русском балете
Его отец был полковником Советской армии. После развода родителей проживал в Воронеже с матерью, работавшей бухгалтером в городском театре оперы и балета. В 1974 г. Гедиминас Таранда поступил на классическое отделение Воронежского хореографического училища. Через два года перевелся в Московское академическое хореографическое училище ныне Московская государственная академия хореографии.
Занимался под руководством педагогов Аллы Богуславской и Игоря Уксусникова. Окончил училище в 1980 г.
Авиация, ракетные войска и артиллерия поразили эшелон у поселка Удачное в ДНР, указало ведомство в своем Telegram-канале. По словам польского министра, в таком случае украинцы могут быть депортированы, пишет Financial Times , передает «Московский комсомолец». Косиняк-Камыш добавил, что многие поляки злятся при виде молодых украинцев в отелях и кафе, параллельно слушая о том, сколько «сил они должны прикладывать, чтобы помогать Украине». Отмечается, что к началу 2024 года на территории Польши находились до 200 тыс. Ранее польские власти изъявили готовность содействовать Украине в возвращении на родину украинских граждан призывного возраста, которые сейчас находятся на территории страны. Также сообщалось о запрете выдачи паспортов украинцам за границей. Кимаковский отметил, что отступление вооруженных сил Украины произошло «на одном из наиболее крупных и важных укрепрайонов».
Напомним, российские силы прорвали оборону ВСУ и ворвались в Красногоровку. Экс-сотрудник французской контрразведки Николя Чинкуини утверждает, что определение «наемник» в Уголовном кодексе Франции слишком узкое, что позволяет им избежать наказания. МИД Франции отрицает наличие в рядах ВСУ французских наемников, называя заявления об этом якобы «российской дезинформацией». Чинкуини объясняет это тем, что понятие «наемник» во Франции табуировано, так как за это грозит уголовное преследование, передает РИА «Новости». На родине этих людей называют «волонтерами», однако, как подчеркивает эксперт, Россия справедливо называет их наемниками. По мнению аналитика, ожидаются «интересные юридические дебаты», если российским военным удастся поймать «разоблаченного агента французского правительства». Ранее Чинкуини сообщал , что на Украине погибли минимум 75 французских наемников. При этом следователи так и не смогли сообщить, инцидент был организован намеренно или произошел ввиду непрофессионального судовождения, сообщает «Интерфакс». Ранее стало известно, что газопровод Balticconnector возвращен в эксплуатацию.
Напомним, утечка на газопроводе была обнаружена 8 октября 2023 года.
Многие меценаты помогают, развивают школы, балеты, театральные движения и т. Но они и налоги государству платят, и от себя выплачивают другим… Это тяжелая ситуация, надо с ней что-то делать!
Потому что правительство не может обеспечить все театры на данном этапе в нашей экономической ситуации. Поэтому нужно театрам помогать. Нужно доходы театров оставлять в театре, большую сумму оставлять в театре на развитие, на зарплаты, на поддержку и т.
Гедеминас Таранда также подчеркнул, что пандемия нанесла катастрофический урон балету, и online-обучение и самостоятельные тренировки не приводят к нужным результатам: «Условия, в которые сейчас поставили артистов балета, — это катастрофа. Это называется умирание жанра, умирание театра. Мы теряем профессионализм.
Об этом надо говорить громко и звонить во все колокола! Мы теряем лучшее, что у нас есть. Мы теряем отличную русскую школу.
Как можно онлайн заниматься с ребёнком? Да, конечно, мы занимаемся, но ребёнку обязательно нужен контакт с педагогом, обязательно — тактильные ощущения, мы обязательно должны сказать, где лопатка, где спина, где бедро, как подъем — все.
Буденовка-то чья? У меня было два двоюродных брата, с которыми мы жили вместе и дрались за дедовскую буденовку.
Тот, кто выигрывал, и надевал буденовку, становился старшим, командиром. Если она доставалась кому-то из братьев, я ему подчинялся в тот день, но обычно из семи дней пять буденовка была моей. Воронеж был в то время довольно жестким городом. Поэтому мать отдала меня в спорт.
Я занимался во всевозможных школах — гребля, футбол, борьба… Борьба еще больше «вставила» мне мозги. Тренер Александр Иванович Батищев он до сих пор жив говорил очень интересные вещи. Например, что любая война — это поражение: или ты, или кто-то из твоих близких погибнет; что война не может быть бескровной. Он меня научил самому главному — падать.
И тому, что после падения ты должен встать и продолжить борьбу. Эта наука пригодилась мне потом в жизни, потому что падать пришлось очень много — и с вершин, и не с вершин, отовсюду. Но я вставал и был снова готов к бою. Мне кажется, борьбой должен заниматься каждый молодой человек — хоть какое-то время, потому что там идет становление характера.
Помню, за много лет до Тайсона, великого боксера, я участвовал в соревнованиях — боролся в весе до 43 килограмм. И мне попался очень подготовленный борец — и так меня швырял, и сяк, и на лопатки меня гнул, гнул… Сдаваться так не хотелось, я вам передать не могу! На меня пришли смотреть и мама, и брат — все. Когда до лопаток оставалось, может быть, сантиметра два, я увидел его большое красное ухо, и что-то сработало — я его укусил.
Очень сильно укусил за ухо. Конечно, на лопатки он меня не положил, но орал, и дисквалификацию я получил. Проиграл, но ушел не побежденным, на лопатки не лег. Бесплатное кино Мама работала в оперном театре Воронежа бухгалтером, поэтому я постоянно приходил к ней и смотрел какие-то оперы, оперетты, балеты.
Но балет мне категорически не нравился — мальчики бегают какие-то непонятные в каких-то чулочках… Опера тоже не впечатлила. А вот оперетта мне очень нравилась. Мелодика, танцы — всё это в моей душе находило отклик. Я ходил на борьбу, а ребята со двора, где мы жили, занимались хореографией и могли бесплатно смотреть кино.
Я же должен был выпрашивать 25 копеек у бабушки или мамы, чтобы вечером пойти вместе с ними. В конце концов они сказали: «Зачем тебе это надо? Пойдем, посмотришь, что такое хореография, поступишь, и будем вместе ходить в кино». Благодаря этим бесплатным билетам я и попал в балет.
Боксерский зал у нас был в подвале — маленький, без окон, и мы там друг друга швыряли. Пот, уши — всё вперемешку. А здесь — большой балетный зал, девчонки красивые в юбочках, музыка, окна… Я думаю: «Как красиво! Всё, меня взяли!
И потом вечером — бесплатное кино. Я впервые смотрел фильм Дзеффирелли «Ромео и Джульетта» — «детям до 16»! Мама родная! Мне было 12 или 11, и мы на балконе всем составом смотрели этот фильм, замерев от счастья.
На следующий день я пошел на борьбу, а через день — опять на балет… Во вторник, четверг и субботу я боролся, а в другие дни — занимался хореографией, народным танцем. У меня был фантастический педагог Владимир Владимирович Соколов, который по прошествии нескольких лет мне было уже 14 сказал: «У тебя есть талант. Поступай в хореографическое училище». Ну, я поступил в Воронежское хореографическое училище.
Причем хотел на народное отделение, но на классическом было всего четыре мальчика, и меня приняли на классическое. Я сказал: «Не хочу ваш балет танцевать в ваших чулочках, хочу в ансамбль Моисеева, всё». Они: «Да-да-да, мы тебя через год переведем в народное отделение». Обманом меня затянули на классическое отделение, где ребята уже пять лет занимались балетом.
А у меня образование было народное, уже четыре года как. То есть одноклассники пять лет занимаются, а я пришел с улицы, говорю: «Здравствуйте, я буду сейчас балет танцевать». Мне всё это очень не нравилось, поэтому классикой я занимался так: приду, постою и уйду, лишь бы тройку получить. Зато ходил на народные танцы — в старшие классы, в младшие классы, для меня всё было интересно.
Мне всю жизнь везло с учителями. И со временем слово «учитель» стало для меня знаковым. В Воронежском хореографическом училище мой учитель Яков Лившиц что-то во мне увидел и сказал: «Хочешь на конкурс? Я говорю: «Хочу».
Он: «У тебя есть данные, но не хватает мастерства, ты проиграешь. Есть только один год, чтобы стать лучшим. Если станешь, поедешь в Москву». Я: «В Москву?
Не врете? Через год я стал лучшим. Лившиц сдержал слово — сделал для меня номер, который назывался «Крокодил Гена», и мы поехали в Москву на Всероссийский конкурс артистов балета. Экзамен под батареей В 16 лет я становлюсь дипломантом Всероссийского конкурса.
Яков Лившиц вручает мне приз — билет в Большой театр на балет «Спартак». И я бегу из Театра эстрады по мосту в центр, словно навстречу своей судьбе, смотрю на золотые купола… В моей руке билет, в лицо бьет ветер, мокрый снег, и я — счастливый, с красными щеками, бегу к какой-то своей мечте, которую даже не осознаю. Билет у меня был на галерку, на самый-самый верх. Оттуда не видно, поэтому я сел на колени возле бордюра.
Ко мне подходит бабушка, говорит: «Молодой человек, здесь нельзя». Я: «Я — лауреат! Как фамилия-то твоя? Вы обо мне еще узнаете!
Оторваться уже не мог. Они произвели на меня необыкновенное впечатление. Когда я вернулся в Воронеж, сказал: «Всё, еду в Москву. Я должен получить образование там».
Это был зов чего-то авантюрного в моем характере — сбежать на Дон, еще куда-то в неизведанное… Но мне надо было доучиться в Воронеже хотя бы один курс. Поэтому мама сначала отправила в Москву моего младшего брата, который проучился там год в первом классе. Сам я приехал в октябре, прихожу в училище и говорю: «Здравствуйте, я поступать». Стоит уборщица, смотрит на меня, говорит: «Парень, экзамены уже прошли, октябрь месяц.
Иди-ка отсюда, на следующий год придешь». Я говорю: «Мне некогда на следующий год, я к вам приехал сегодня. Позовите директора». Скандал, выталкивание из дверей… И вдруг по коридору идет сама Софья Николаевна Головкина, которая тогда была директором.
Я говорю: «Я приехал поступать, а мне с директором поговорить не дают». Она: «Да вы что? Можете меня посмотреть? Идите в зал, я сейчас приду с комиссией, и мы вас посмотрим».
Я переоделся, пришел. А перед этим в зал пробрался мой брат и спрятался под рояль. Появилась комиссия, начался экзамен. Станок я сдал блестяще, а дальше по нисходящей — не хватало всё-таки образования, школы.
Двойное assemble — еще под батарею. Всё хуже и хуже… Всё закончилось, говорят: «Переодевайтесь и через 15 минут подходите к кабинету директора». Выползает мой братец из-под рояля, обнимает меня за ноги, плачет, говорит: «Тебя, конечно, не возьмут, ты здесь под батареями столько пыли собрал — у нас столько не собирают». Когда я подошел к кабинету, директор сказала: «Ну, что, Таранда, мы вас берем.
Привозите документы». Вот это да! Я был, конечно, в восторге. В общем, дали мне неделю, чтобы разобраться.
Через неделю приезжаю, говорю: «Документов нет». Удивительная женщина Софья Головкина — она меня всё равно взяла, определила в интернат. Мама моя тем временем ходила по партийным органам и требовала, чтобы документы всё-таки вернули. Понабрали тут… В Москве у меня появились новые учителя, которые показали мне новые дороги.
Стали дальше лепить из меня артиста, человека. Руку свою сделай красиво, вот так» — и показывал а у него был сломан мизинец, который не очень хорошо сгибался. Я говорил: «Я так и стою! Мне, конечно, не хватало базы.
Приходилось из последних сил занимать первые места, драться за то, чтобы стать первым. Уксусников снимал меня с центрального станка — ставил на крайний, а через некоторое время появлялись успехи — опять на центральный. Постоянно перекидывал. Он был вспыльчив, и в то же время настоящий мужчина.
Помню, уже перед экзаменами говорит: «Таранда, сделай руку сюда! Нет, не так ты всё делаешь! Я говорю: «Вот всё, что угодно, — беру стул, несу к нему, ставлю перед ним, — можете еще раз в меня кинуть, но из зала я не уйду». Берет ботинок, шарах в меня!
И опять: «Вон из зала! Учите меня. Я, может быть, дуб, и ничего не понимаю, но из класса не уйду». Он на меня так смотрел… наверное, готов был меня убить.
Смотрел, смотрел, и оставил меня на центральном станке. Он еще кого-то выгонял, но меня после этого случая никогда. Потому что я учился, для меня это было святое. В 80-м году мне опять повезло — появился хореограф Вакиль Усманов, который увидел во мне индивидуальность и стал делать на меня номер.
С которым я завоевал золотую медаль на Всесоюзном конкурсе исполнителей и получил звание лауреата. С этим званием и выпускался на выпускном концерте — в Большом театре танцевал номер «Я помню тебя, Орландо». Эта сцена была для меня какой-то пушистой, знаете, как пух или перо… Но при этом громадной, необыкновенных размеров! Было такое ощущение, что подо мной воздушная подушка либо крылья за спиной.
Я станцевал номер, и меня, мальчишку, восемь раз вызывали на поклон… в Большом театре! Это незабываемо! А после выпускных экзаменов я получил приглашение в Большой. Юрий Николаевич Григорович сказал: «Всё, этого парня беру».
Хотя я собирался идти к Моисееву в его ансамбль. Это было просто громадное счастье! Я три ночи, наверное, гулял в Серебряном бору, такая эйфория была… Выпускники, которых взяли в Большой театр, сразу после экзаменов поехали на гастроли по России. Мы выступаем в Кемерово в концерте с Большим театром, ночуем и с утра переезжаем в другой город.
Выезд в 9 утра. И мы — я и Саша Грещенко, с которым вместе выпускались — от счастья проспали! Можете себе представить: стоят три автобуса, ждут народные артисты — Лавровский, Тимофеева, Бессмертнова, а пацаны спят. К нам постучали в дверь — бум, бум, бум!!!
Бесцеремонно, ногами. Меня до сих пор этот стук преследует иногда. О, какой позор! Иерархи смотрели на нас с таким, знаете, выражением: «понабрали тут…» Так началась моя карьера в Большом театре.
Надо мной хохотал весь зал В сентябре мы после отпуска пришли в театр, начались репетиции. И состоялся мой первый выход на сцену Большого, столь же незабываемый. Труппа уехала на гастроли. Оставшиеся артисты должны были через неделю давать «Дон Кихота».
Я танцевал одного из восьми тореадоров в кордебалете. И вдруг… на второй спектакль 7 сентября нет главного тореадора! Он заболел, замены нет. Анатолий Романович Симачев, мой педагог, подходит ко мне и говорит: «Таранда, твой единственный шанс — завтра танцуешь главного тореадора».
Это ведущая роль в балете «Дон Кихот»! Ведущая роль через неделю работы в театре! Меня утверждают тореадором, я репетирую с легендарной Власовой, 6-го танцую в кордебалете, а 7-го я — тореадор, ведущий танцовщик. Наступает 6-е число.
А мне мама подарила шерстянки из козьей шерсти, сама их связала, — это длинные чулки, которые согревают мышцы ног. Перед началом спектакля я надеваю халат, шерстянки, ботинки тореадоровские на каблуке, завязываю шнурки на два узла. Мой Анатолий Романович Симачев обрезает кончики, говорит: «Чтоб не болтались». Я готов — разогреваюсь, прыгаю.
Ветераны торопят: «Таранда, давай уже, снимай халат, пора выходить на сцену». Я снимаю халат, начинаю снимать шерстянки — одну, вторую… а они не снимаются! Они на щиколотке сшиты очень тонко и сквозь ботинок не проходят, потому что там каблук. Я их тяну.
Весь балет выходит на сцену, а я стою за кулисами, потому что шерстянки не снимаются — болтаются, как у Пьеро длинные рукава. Стою, практически плачу. Ко мне подбегают мой педагог, мой костюмер, и разрезают эти шерстянки. Всё, я свободен, но в это время уже должен быть на другой стороне сцены.
Сцена 25 метров.
Биография Гедиминаса Таранды
Они произвели на меня необыкновенное впечатление. Когда я вернулся в Воронеж, сказал: «Всё, еду в Москву. Я должен получить образование там». Это был зов чего-то авантюрного в моем характере — сбежать на Дон, еще куда-то в неизведанное… Но мне надо было доучиться в Воронеже хотя бы один курс. Поэтому мама сначала отправила в Москву моего младшего брата, который проучился там год в первом классе. Сам я приехал в октябре, прихожу в училище и говорю: «Здравствуйте, я поступать». Стоит уборщица, смотрит на меня, говорит: «Парень, экзамены уже прошли, октябрь месяц. Иди-ка отсюда, на следующий год придешь». Я говорю: «Мне некогда на следующий год, я к вам приехал сегодня. Позовите директора».
Скандал, выталкивание из дверей… И вдруг по коридору идет сама Софья Николаевна Головкина, которая тогда была директором. Я говорю: «Я приехал поступать, а мне с директором поговорить не дают». Она: «Да вы что? Можете меня посмотреть? Идите в зал, я сейчас приду с комиссией, и мы вас посмотрим». Я переоделся, пришел. А перед этим в зал пробрался мой брат и спрятался под рояль. Появилась комиссия, начался экзамен. Станок я сдал блестяще, а дальше по нисходящей — не хватало всё-таки образования, школы.
Двойное assemble — еще под батарею. Всё хуже и хуже… Всё закончилось, говорят: «Переодевайтесь и через 15 минут подходите к кабинету директора». Выползает мой братец из-под рояля, обнимает меня за ноги, плачет, говорит: «Тебя, конечно, не возьмут, ты здесь под батареями столько пыли собрал — у нас столько не собирают». Когда я подошел к кабинету, директор сказала: «Ну, что, Таранда, мы вас берем. Привозите документы». Вот это да! Я был, конечно, в восторге. В общем, дали мне неделю, чтобы разобраться. Через неделю приезжаю, говорю: «Документов нет».
Удивительная женщина Софья Головкина — она меня всё равно взяла, определила в интернат. Мама моя тем временем ходила по партийным органам и требовала, чтобы документы всё-таки вернули. Понабрали тут… В Москве у меня появились новые учителя, которые показали мне новые дороги. Стали дальше лепить из меня артиста, человека. Руку свою сделай красиво, вот так» — и показывал а у него был сломан мизинец, который не очень хорошо сгибался. Я говорил: «Я так и стою! Мне, конечно, не хватало базы. Приходилось из последних сил занимать первые места, драться за то, чтобы стать первым. Уксусников снимал меня с центрального станка — ставил на крайний, а через некоторое время появлялись успехи — опять на центральный.
Постоянно перекидывал. Он был вспыльчив, и в то же время настоящий мужчина. Помню, уже перед экзаменами говорит: «Таранда, сделай руку сюда! Нет, не так ты всё делаешь! Я говорю: «Вот всё, что угодно, — беру стул, несу к нему, ставлю перед ним, — можете еще раз в меня кинуть, но из зала я не уйду». Берет ботинок, шарах в меня! И опять: «Вон из зала! Учите меня. Я, может быть, дуб, и ничего не понимаю, но из класса не уйду».
Он на меня так смотрел… наверное, готов был меня убить. Смотрел, смотрел, и оставил меня на центральном станке. Он еще кого-то выгонял, но меня после этого случая никогда. Потому что я учился, для меня это было святое. В 80-м году мне опять повезло — появился хореограф Вакиль Усманов, который увидел во мне индивидуальность и стал делать на меня номер. С которым я завоевал золотую медаль на Всесоюзном конкурсе исполнителей и получил звание лауреата. С этим званием и выпускался на выпускном концерте — в Большом театре танцевал номер «Я помню тебя, Орландо». Эта сцена была для меня какой-то пушистой, знаете, как пух или перо… Но при этом громадной, необыкновенных размеров! Было такое ощущение, что подо мной воздушная подушка либо крылья за спиной.
Я станцевал номер, и меня, мальчишку, восемь раз вызывали на поклон… в Большом театре! Это незабываемо! А после выпускных экзаменов я получил приглашение в Большой. Юрий Николаевич Григорович сказал: «Всё, этого парня беру». Хотя я собирался идти к Моисееву в его ансамбль. Это было просто громадное счастье! Я три ночи, наверное, гулял в Серебряном бору, такая эйфория была… Выпускники, которых взяли в Большой театр, сразу после экзаменов поехали на гастроли по России. Мы выступаем в Кемерово в концерте с Большим театром, ночуем и с утра переезжаем в другой город. Выезд в 9 утра.
И мы — я и Саша Грещенко, с которым вместе выпускались — от счастья проспали! Можете себе представить: стоят три автобуса, ждут народные артисты — Лавровский, Тимофеева, Бессмертнова, а пацаны спят. К нам постучали в дверь — бум, бум, бум!!! Бесцеремонно, ногами. Меня до сих пор этот стук преследует иногда. О, какой позор! Иерархи смотрели на нас с таким, знаете, выражением: «понабрали тут…» Так началась моя карьера в Большом театре. Надо мной хохотал весь зал В сентябре мы после отпуска пришли в театр, начались репетиции. И состоялся мой первый выход на сцену Большого, столь же незабываемый.
Труппа уехала на гастроли. Оставшиеся артисты должны были через неделю давать «Дон Кихота». Я танцевал одного из восьми тореадоров в кордебалете. И вдруг… на второй спектакль 7 сентября нет главного тореадора! Он заболел, замены нет. Анатолий Романович Симачев, мой педагог, подходит ко мне и говорит: «Таранда, твой единственный шанс — завтра танцуешь главного тореадора». Это ведущая роль в балете «Дон Кихот»! Ведущая роль через неделю работы в театре! Меня утверждают тореадором, я репетирую с легендарной Власовой, 6-го танцую в кордебалете, а 7-го я — тореадор, ведущий танцовщик.
Наступает 6-е число. А мне мама подарила шерстянки из козьей шерсти, сама их связала, — это длинные чулки, которые согревают мышцы ног. Перед началом спектакля я надеваю халат, шерстянки, ботинки тореадоровские на каблуке, завязываю шнурки на два узла. Мой Анатолий Романович Симачев обрезает кончики, говорит: «Чтоб не болтались». Я готов — разогреваюсь, прыгаю. Ветераны торопят: «Таранда, давай уже, снимай халат, пора выходить на сцену». Я снимаю халат, начинаю снимать шерстянки — одну, вторую… а они не снимаются! Они на щиколотке сшиты очень тонко и сквозь ботинок не проходят, потому что там каблук. Я их тяну.
Весь балет выходит на сцену, а я стою за кулисами, потому что шерстянки не снимаются — болтаются, как у Пьеро длинные рукава. Стою, практически плачу. Ко мне подбегают мой педагог, мой костюмер, и разрезают эти шерстянки. Всё, я свободен, но в это время уже должен быть на другой стороне сцены. Сцена 25 метров. Я обегаю ее за кулисами с ножом, с пилоткой набекрень, опаздываю где-то минуты на три. Я выскочил из-за кулис, поскользнулся и на заднице выехал на середину сцены. Встал в позу и говорю: «Оле! Здесь, конечно, все артисты, которые были на сцене, рухнули.
Хохот стоял гомерический — на заднице выехал студент, который завтра будет танцевать главного… Дирижер уронил палочку и хохотал, была пауза, аплодисменты в зале, потому что все смеялись. После спектакля подходит ко мне заведующий труппой, говорит: «Если б была возможность тебя уволить, уволил бы, но, к сожалению, завтра некому танцевать главного тореадора». Наступил завтрашний день. На спектакль пришел весь театр — оперные певцы, оркестр, пожарники, все. Говорили друг другу: «Вчерашний клоун будет танцевать главного тореадора. Это будет незабываемо, это надо видеть». Я, конечно, не спал, чего говорить — двух шансов в Большом театре не давали никогда. И вот — выход главного тореадора. Скидываю халат, выхожу на сцену, и дальше я уже ничего не видел, не слышал и не помню.
Только свет рампы и восторженные голоса, своих тореадоров — кордебалет, у которых горели глаза так же, как и у меня. Это был мой первый оглушительный успех, после которого ветераны кордебалета подходили ко мне и похлопывали по плечу: молодой, молодец! Чтобы через неделю тебя принял театр — это дорогого стоило. И началась обыкновенная кордебалетная жизнь. Ну и что, что станцевал ведущую партию в «Дон Кихоте»? На следующий день я опять стоял с копьем. Как положено, 40-я линия. Потом опять «Дон Кихот», опять первая роль. Но я был счастлив просто от того, что танцую на сцене Большого театра.
Это была моя первая встреча с Майей Михайловной Плисецкой. Она сказала: «Наслышана о том, как вы танцевали». Она репетировала со мной, как с равным. Это был восторг! И потом я танцевал с ней балет «Кармен» — через пять месяцев после прихода в Большой театр! Что может быть лучше? О чем еще может мечтать артист? А на следующий день после премьеры я опять стоял с копьем. И вдруг — новое счастье.
Иду по коридору после бани в халате, в капюшоне, встречаю Юрия Николаевича Григоровича. Причем главную роль Яшки, а? Я могу не только порепетировать, я могу потанцевать». Он: «Насчет потанцевать посмотрим, а вот порепетировать сегодня в семь часов вечера». И так это вроде бы в шутку… Я даже не понял, приходить мне на репетицию или нет. Вечером я всё-таки пришел и начал репетировать десятым составом балет «Золотой век». Григорович, как настройщик, играет камертончиком — дзинь, дзинь, и артист либо попадает в эту его ноту, либо нет. Если ты попал, он моментально выделяет тебя из толпы. И неважно, что я был пацан, что впереди стояли пять ведущих солистов, великих танцовщиков, — я попал, услышал этот звук.
Однажды Григорович сказал: «Мне надо сделать прыжок, чтобы он ассоциировался с тигром». И все стали делать всё, что они умеют — и со де баски, и перекидные, тройные, четверные… Думаю: «Я этого не умею. Что делать? Говорю: «Юрий Николаевич, есть прыжок тигра. Можно концертмейстера поставить на середину зала? Я разбегаюсь, перепрыгиваю через него, проворачиваюсь в полете и падаю на спину. Встаю на ногу и стою. Подкинул вверх ноги и опять упал на спину. В борьбе нас учили падать на спину, ладонями гася силу удара, чтобы не получить травму спины или головы.
То есть я показал несколько приемов падений, которые могу делать, как тигр, как кошка, как кто угодно. После этого он понял, что я — нестандартный вариант. Приходя на работу днем в 12 часов, вызывал меня с кордебалетной репетиции я там с копьем где-то ходил , и мы три часа с ним вдвоем работали. Как-то сказал: «Сегодня в семь часов». Я: «Хорошо». В семь часов мы начали и до двенадцати, до часу ночи работали — сколько нужно, столько идет. Это было фантастическое время! Правда, потом Юрий Николаевич выходил, его сажали в машину, и он ехал домой, а я… В то время я жил в военном городке Куркино, причем от автобуса надо было еще восемь километров идти пешком. Волки, собаки — места были дикие.
Приходилось брать с собой палку, чтобы от них отбиваться. А в шесть утра уже вставал и ехал на работу. Но я мог спать стоя, потому что занимался творчеством с великим человеком. Вопросов нет — встал и сплю. Для меня быт не имел никакого значения. Главное, что я попал в этот театр, и мне давали танцевать. Получилось так, что Юрий Николаевич на меня этот спектакль поставил. И я его танцевал. А подрабатывал грузчиком До премьеры оставалось полтора месяца, надо быть свежаком — прогоны начинались жестокие.
А я — кожа да кости. Григорович спрашивает: «Таранда, ты что, устал? Иди-ка сюда… Сколько спишь? Ты что себе позволяешь?!
Гедиминас Таранда нацелен на долгосрочное сотрудничество с Давид-Городком. Перед встречей с подопечными из балетного класса Гедиминас Таранда побывал в Столинском райисполкоме… и на местном спиртзаводе.
Там ему подарили коньяк «Гедимин». А после официальных мероприятий балетмейстер со своей делегацией отправился отмечать «Коники». Обрядом он заинтересовался после того, как побывал на праздновании Купалья - очень впечатлили его полесские традиции. Мэтра балета на свою малую родину привез Александр Даркович - уроженец Давид-Городка, офицер-морпех, который получил звание героя Российской Федерации за бои в Грозном в 95-м. Школу Даркович окончил в Бресте, всю жизнь служил и живет в России, там у него бизнес, но нежные чувства он питает к полесской глубинке. По инициативе Александра Дарковича власти Давид-Городка подписали соглашение с побратимом-поселением Марушкинское административного округа Москвы.
Вылилось это в создание на Полесье филиала Центра искусств Гедиминаса Таранды и балетного класса. Он и притянул его сюда. Показал, насколько богат традициями наш город. Паркет, зеркала, станки - все мы сделали за счет этих людей. Надеемся, что у нас вырастут звезды балета. Давид-Городок славен не только своими ремеслами.
Пусть бы были и балерины!
Хохот стоял дикий! Смеялись все — артисты, оркестр, зрители. Через несколько дней посмотреть на мой сольный выход в «Дон Кихоте» собралась вся труппа театра, перешептываясь: «Сейчас наш клоун появится!
Вскоре Гедиминас стал одним из ведущих солистов театра. И меня не смущало, что она моложе меня почти на 22 года» Фото: Юрий Феклистов Многие зрители в 80-е годы ходили в Большой исключительно «на Таранду». Собираясь после спектакля у служебного входа в ожидании кумира, поклонники шептались, будто он живет в многокомнатных хоромах у самых стен Кремля. Никто из них и подумать не мог, что красавец танцор обитает в лесу, в заброшенной избушке без воды и света… В те времена Таранда вел «двойную жизнь».
По вечерам он был сказочным принцем, которым восхищаются и которому рукоплещут. Но едва закрывался занавес, чудо заканчивалось. Из сияющего золотом дворца Гедиминас уезжал в продуваемый всеми ветрами деревянный домик на окраине Москвы. Вскоре моей зарплаты перестало хватать даже на то, чтобы оплачивать комнату!
Выжить помог случай. Однажды я приехал с друзьями на базу отдыха Большого театра в Серебряном Бору. Гуляя по лесу, набрел на деревянный заброшенный домик — в таких много лет назад отдыхали артисты, пока не были построены современные бетонные корпуса. В мозгу что-то щелкнуло, и я кинулся к администрации базы с просьбой снять эту развалюху.
Вначале служащие подумали, что я шучу, а когда убедились в обратном, начали стращать: мол, там нет ни удобств, ни воды, ни света». Трудностей Гедиминас не испугался и уже на следующий день перевез в «избушку на курьих ножках» вещи. Проблему с освещением решил, накупив множество парафиновых свечей, а мыться и стирать ходил в новые корпуса. В таких жутких условиях он прожил два года, пока не появились деньги на собственное жилье.
Чтобы заработать, Таранда создал компанию по организации масштабных зарубежных гастролей балета Большого — с оркестром и декорациями театра. Жена Гедиминаса — балерина, работает в его театре «Имперский русский балет» Фото: Юрий Феклистов Когда дело набрало обороты, об этом узнал Юрий Григорович. Худрук рвал и метал. Артист попытался оправдаться: «Юрий Николаевич, вы поймите, я взрослый человек и не могу сидеть без денег и ждать милости от судьбы».
На 59-м году ушел из жизни замдиректора «Имперского русского балета» Таранда В возрасте 58 лет скончался заместитель директора «Имперского русского балета» Витаутас Таранда, сообщает Telegram-канал SHOT. Фото: Телеграм-канал Shot По предварительным данным, причиной смерти стали проблемы с сердцем. В последнее время Таранда также страдал от алкогольной зависимости, проводя практически все время в лежачем положении и нуждаясь в помощи для передвижения.
РИАН: Умер замдиректора "Имперского русского балета" Витаутас Таранда
С 1994 г. Гедиминас Таранда является генеральным директором и художественным руководителем труппы "Имперский русский балет". Недавно на Дне города в Козельске выступал «Имперский Русский балет» под управлением заслуженного деятеля искусств РФ Гедиминаса Таранды. Недавно на Дне города в Козельске выступал «Имперский Русский балет» под управлением заслуженного деятеля искусств РФ Гедиминаса Таранды.
Умер замдиректора "Имперского русского балета" Витаутас Таранда
Астрахани Астраханской области; Местная религиозная организация Свидетелей Иеговы «Орел»; Общероссийская политическая партия «ВОЛЯ», ее региональные отделения и иные структурные подразделения; Общественное объединение «Меджлис крымскотатарского народа»; Местная религиозная организация Свидетелей Иеговы в г. S», «The Opposition Young Supporters» ; Религиозная организация «Управленческий центр Свидетелей Иеговы в России» и входящие в ее структуру местные религиозные организации; Местная религиозная организация Свидетелей Иеговы в г. Краснодара»; Межрегиональное объединение «Мужское государство»; Неформальное молодежное объединение «Н. Круглосуточная служба новостей.
Наследие для Будущих Поколений С уходом Витаутаса Таранды уходит не только великий творец, но и наставник и вдохновитель для многих. Его наследие будет жить в его произведениях, в памяти его учеников и в сердцах поклонников балета по всему миру. Надежда на продолжение его дела и сохранение его творческого наследия для будущих поколений остается с нами. Память о Витаутасе Таранде будет жить в мире балета и продолжать вдохновлять нас на творчество и совершенствование.
Статья о Витаутасе Таранде представила его как выдающегося творца и организатора в мире балетного искусства, подчеркнув важность его вклада в развитие балета как творческого направления и как образа жизни. Талант и творчество: Витаутас Таранда был не только замечательным хореографом и артистом, но и талантливым организатором и педагогом. Его работа в «Имперском Русском Балете» оказала значительное влияние на развитие балетного искусства и вдохновила многих в мире балета.
Супруга решила, что он уснул, однако через некоторое время обнаружила, что Витаутас не дышит. Медики констатировали смерть. В кабинете нашли записку «В моей смерти прошу никого не винить. Наличие письма натолкнуло полицейских на мысль о суициде, но эта версия не подтвердилась. Возможно, мужчина понимал, что умирает, и поэтому оставил такое послание. Проблемы с сердцем у младшего брата знаменитого танцовщика начались давно.
Артистов я заставляю слушать музыку Римского-Корсакова и танцевать её, — объясняет выбор спектаклей Гедиминас Таранда. Бизе — Р. Щедрина был одним из первых спектаклей, которые я восстановил. Специально для Майи Михайловны он был поставлен в 1961 году балетмейстером Альберто Алонсо. Мне хотелось показать разность стилей хореографов. Я практически не трогал их редакции, лишь для выступления в Белгороде сократил несколько сцен — нам у вас немножко тесновато, не хватает пространства». Костюмы и декорации спектакля выполнены по оригинальным эскизам Льва Бакста — такими же, как показанные в 1910 году в парижской «Гранд Опера». Когда делаешь редакцию готового балета, надо быть очень чутким к атмосфере спектакля, считает художественный руководитель театра, чтобы более сложная и современная хореография не уничтожила чужой шедевр.
Но иногда осторожное вмешательство допустимо. Например, работая над постановкой «Дон Кихота», Г. Таранда внес в балетную хореографию много движений фламенко, какие-то юмористические моменты… Солисты целый месяц изучали в Мадриде испанский танец фламенко. Посмотрев «Ромео и Джульетту» Гедиминаса Таранды, согласился с новой редакцией и прежний постановщик балета М.
Гедиминас Таранда - биография, новости, личная жизнь
Москва, ул. Полковая, дом 3 строение 1, помещение I, этаж 2, комната 21.
Витаутас Таранда родился в 1965 году. Окончил Московское академическое хореографическое училище как танцовщик, после чего работал в Большом театре. Витаутас работал в нём с 1994 года.
Личная жизнь В личной жизни артиста балета было множество взлетов и падений.
Долгое время его считали настоящим Казановой. Мужчина с яркой внешностью пользовался большим успехом у женщин. В 2023 году Гедиминас женат третьим браком. Женой Таранды является его коллега Анастасия Дриго. Пара познакомилась во время прослушивания в труппу.
Молодая артистка привлекла Гедиминаса своим талантом и внешностью. В 2004 году Анастасия подарила артисту дочь. Своего ребенка супруги назвали интересным именем Дейманте. В переводе это имя означает «алмаз». Гедиминас хотел, чтобы у него родился сын, но этого пока не произошло.
Журналисты выяснили, что у Таранды есть и другие дети. Одной из его внебрачных дочерей является девочка Елизавета, которую родила телеведущая Марина Баранова. Елизавета выступает на сцене, профессионально занимаясь балетом. Первой супругой танцора была Марина Носова, а второй — Марина Новикова. Обе девушки работали балеринами.
Отношения были скоротечными, но расставаться в обоих случаях артистам было легко. В сети появлялись слухи о романе артиста с Екатериной Гусевой, но они не подтвердились.
Проблемы с сердцем у младшего брата знаменитого танцовщика начались давно.
Он как-то сам рассказывал, что чуть не умер в Ростове на гастролях — спасло то, что за кулисами оказались врачи. Кроме того, 2 января этого года Витаутасу стало плохо в той самой квартире, где он в итоге скончался. Но тогда его быстро привели в чувство, мужчина даже отказался ехать в больницу.
Витаутас Таранда окончил хореографическое училище, затем какое-то время работал в Большом театре, а позднее устроился помощником своего брата, организовавшего «Имперский русский балет». Он снискал успех на педагогическом поприще, был награжден орденом Дягилева за вклад в искусство.
Заслуженный деятель искусств РФ Гедиминас Таранда назвал Калужскую область «Меккой» балета
В возрасте 58 лет умер замдиректора «Имперского русского балета» Витаутас Таранда. Об этом РИА «Новости» рассказал исполнительный директор труппы Магомед Кулбужев. Витаутас Таранда с 1983 по 1994 год трудился в Государственном академическом Большом театре, затем — в «Имперском русском балете». Витаутас Таранда окончил Московское хореографическое училище как танцовщик, после чего работал в Большом театре.