авантюризм, авантюрист, авантюристка, авантюристский (авантюристский план, авантюристские наклонности), авантюристический (авантюристический план, авантюристические наклонности), авантюрный (авантюрный роман). Оригинал взят у glavlj в Авантюрист и Глобальная авантюра Девушка, а Вы вообще знаете, почему этот сайт называется Глобальная авантюра? Все новости Республики Марий Эл и города Йошкар-Ола представляет ведущее СМИ региона Марийская правда.
Авантюрист- это кто... Простыми словами
А не появлялся в инфо поле, потому что ну действительно основные тезисы, вот как бы сценарий вот этого кризиса глобального который развивается, на самом деле не сегодня начался. Он развивается много лет, и даже уже десятилетия. Он был в общих чертах описан уже к 2007 году, то есть вот к тому моменту, когда Путин выступал со своей мюнхенской речью. То есть, дальше он конечно до какой-то степени доуточнялся, интересно было пообщаться с людьми. Опять-таки общение с людьми вот это вот, на этом форуме, оно позволило обратить внимание на очень многие вещи, которые раньше мне казались второстепенными и так далее. То есть, до уточнить этот сценарий до определенной степени. А дальше, то есть было понятно, что процессы будут развиваться достаточно неторопливо.
Человеческая жизнь не такая длинная, то есть тратить следующие 15-20 лет на ежедневные обсуждения, в общем, второстепенных новостей? Это было не самое интересное. То есть, поэтому с сайта мне захотелось свинтить довольно давно. На самом деле была еще одна причина, по которой мне захотелось свинтить с сайта уже году в 2008. Я практически это сделал, я потом только изредка туда появлялся. Там стало складываться, как бы так сказать?
А я не люблю секты. То есть, когда я понял, что из меня делают пророка, что-то мне стало очень кисло. То есть, я даже вот когда с этой статьей вернулся, я глянул по диагонали на комментарии. Но там же хоругви были. Хоругви , вернулся пророк! Ну, ребят, как бы, это перебор конечно.
Я не аналитик в обычном смысле, да? Я могу назвать себя до определенной степени историком будущего, но я не пророк точно. Были варианты двинуться по пути взаимодействия с кремлем, была протекция, были определенные интересы. Но я не человек иерархии, вот в чем проблема. То есть вот есть умнейший человек, например — Сергей Кириенко, да? Ну, то есть это человек с огромным кругозором.
Это человек системы. То есть когда ему сказали: «Надо принять на себя удар за дефолт! То есть он его принял. Ему сказали: «Надо заняться атомной энергетикой». Он сказал: «хорошо». И он работает в этом и все.
Михаил: Да, это не просто работа, он сделал ее доминирующей, собственно говоря, атомной силой в мире. Притом, что он умнейший человек с огромным кругозором, он все-таки человек, для которого нормально работать в иерархии. Я не умею работать в иерархии. В любой иерархи, особенно в принятии таких решений я лишний. То есть я не просто лишний — я опасный. Я понимаю, что как бы этого делать не надо.
У меня хватило мозгов не пойти по этой… Она да, там конечно было бы интересно, занять место Илларионова, условно говоря. Хотя мне его естественно никто не предлагал. Но закончилось бы все тем же самым. То есть, а я где-то попутал бы берега, где-то принял бы неправильный тон, и неизбежно из этой системы я вылетел бы как пробка в направлении Лондона, Вашингтона, или где сейчас Илларионов живет? Картина была бы та же самая. А я не стал этого делать.
Ну, тем более не хотелось превращаться в одну из плюющих слюнями голов на телевидении. Качающих с ток шоу на ток шоу. Поэтому я решил, что в принципе все. Основную работу я сделал, дальше просто сидеть из пустого в порожнее годами переливать? Мне уже не интересно. И я пошел заниматься своими делами.
Михаил: Да. Сергей: По результатам этой аналитической заметки — его реакция была: «Не верю». Была ли какая-то у этого доклада последующая история и взаимодействие с аналитическими подразделениями? Михаил: Ну, я говорю, на самом деле были предложения продолжить эту работу, но я тогда просто пообщался с людьми, которые мне прямо описали, как построен процесс принятия решений. И когда я понял что от аналитической заметки, в которой я говорю: «Ребята, действовать надо стремительно, прямо сегодня, максимум завтра». А что, в общем, достаточно ну предметно ее рассмотрение в любом случае начнется года через 2, вот, а решение будут приняты какие-то и введены в действие, даже если все там будет правильно, и все скажут: «Да, молодец!
Лет через 5, через 6 я понял, что это не вполне соответствует моему темпераменту. Поэтому там продолжение никакого не было. Насколько она повлияла? Ну, я не думаю, что она как-то радикально повлияла, возможно, это была какая-то там.. Хотя надо сказать, что решение, которые в дальнейшем принимались, они вполне согласованы с этим. Я не настолько борзый, да?
Не настолько считаю себя там единственным гениальным человеком на этой планете, чтобы думать, что именно на основе этого. Скорее оно просто как бы в дырочку. Ну, то есть, люди, которые принимают решения, помогают принимать решение в правительстве и в кремле, было достаточное количество людей, я думаю, которые говорили то же самое, и писали то же самое. Просто я был еще, как бы крошечку добавил. И ассоциируют когда с Путиным, в реальности это люди. А люди это в том числе, они потребляли информацию из двух ресурсов, glav.
То есть, многие сформировали свою точку зрения на основании вот тех сценариев, которые были заложены в основу этих ресурсов, этих двух ресурсов. Считаешь ли ты себя ответственным, как сказать? Насколько тяжело по жизни оказаться своего рода Кассандрой? Михаил: Ну, сидя люди, что-то обсуждаю, да? Ну, на самом деле ни на что мы с тобой повлиять по большому счету не можем. Да, мы можем высказать, и наше мнение может быть где-то учтено.
Но я не пытаюсь тащить на себе ответственность за весь мир. Я понимаю, что есть вещи, которые не может остановить никто, вообще никто. И не может их изменить. Ну, невозможно как бы, удвоить объемы наличной на земле нефти. Ну как бы что тут поделаешь? Ну, поэтому, то есть я высказался, да.
Конечно, мне хотелось, чтобы меня услышали люди, которые принимают решения. Я надеюсь, что то, что я высказывал… Потому что у нас на ресурсе там реально тусовался народ то серьезный. Михаил: С госдумы, то есть там довольно много людей, которые практически как бы в онлайн режиме считывал это. Кстати там люди из органов были, которые тоже ко мне обращались и говорили: «Ребята, у вас там есть такие товарищи, которые слишком много знают, им слишком хочется этим поделиться. Как-то на них надо повлиять». Вот поэтому нет, этот ресурс был под мониторингом однозначно.
Я думаю сейчас то вот AfterShock. То есть, это нормально. То есть, события на Украине. Но по сути своей они задержались лет так на 10 примерно. Михаил: Ну, что-то задержалось, что-то не задержалось. Давайте еще раз, это именно сценарии.
Одна из причин, почему я, собственно говоря, свинтил с авантюры — люди стали требовать от меня прогнозов. И понимаете когда вокруг тебя вот эта компания людей, которые в тебя верят, ты начинаешь делать ошибки, ты начинаешь давать им эти прогнозы. Ну, потому что тебе хочется им помочь. А я не аналитик в обычном смысле слова. То есть, я не банковский, я не финансовый эксперт. Я не политолог, я не социолог.
Я занимался немножко другим, вот просто мой опыт то чем я всю жизнь интересовался просто, потому что мне это было интересно. История, психология поведения масс, личности, социология, экономика. Оно в какой-то момент вызвало у меня ощущение что я… И я не просто читал, да? То есть я системщик, я математик. Мне интересно понять природу того процесса на который я смотрю. При чем не локальную, а прямо большую, максимально широкую.
Вот этот сценарий был скорее мастер план. Я в какой-то момент понял что мы стоим на пороге… или точнее мы уже находимся внутри последней фазы, первый фазы цивилизационного кризиса. Не просто вот как там циклического, экономического кризиса. Не просто там структурного кризиса западной экономики. Цивилизационного кризиса в целом, потом про это немножко поговорим. Вот это обсуждение, оно было скорее для меня.
Приличную номенклатуру закроет уже Россия на политическом уровне. По многим позиция наши компаний переориентируется от греха подальше на поставщиков из других стран. Ну и ширпотреб сильно усохнет. Вот и приплыли — купить ресурсов надо на 20 триллионов рублей в год, а продать получится только на 2 триллиона. Двойной обмен.
Европейские компании могут купить на бирже другие валюты за евро — юань, рупию и пр. Проблема в том, что в том же Китае или Индии такое количество евро даром не надо, да и реноме евро сильно покосилось после де-факто дефолта перед Россией. Так что вряд ли вообще получится купить нужные объемы, а что получится купить окажет сильное давление на курс евро. Распродажа, знаете ли. Ну и потери на двойном обмене.
Михаил: Да, европейские федеральный округ, по большому счету. Именно поэтому он, понимая, насколько уязвима Европа как бы с энергетической точки зрения, и строил все эти потоки. Он строил СПГ, нефтепровод на Болгарию, который не случился, Южный поток тоже должен был выйти на Болгарию, и так далее. То есть вот это всё он прямо такой: «Товарищи, всё равно мы вас скушаем, и я хочу вас скушать ещё свежими и жирными». Американцы это тоже понимали, и они говорят: «Так, в любом случае нам надо выбивать этот Евросоюз как конкурента. Блин, мы не хотим, чтобы он попал в руки России в жирном виде. Давайте его нафиг вообще убьем!
Вот как хохлов они бросили, собственно, в топку войны, так и Евросоюз они бросили в топку войны. Что творится в головах у европейских политиков, у этих комсомольцев, я не понимаю, но на самом деле это самоубийственная атака! Блин, это атака лёгкой кавалерии на пушки! Это реально! При таких ценах невозможно производить ничего. Не то, что алюминий, сталь или удобрения — при таких ценах уже мебель невозможно производить. Михаил: Да ладно, хрен с ним!
Пусть там, я не знаю, газетами топится в квартирах — сделать уже ничего нельзя. То есть какая нафиг война? Если они объявят войну, то это как по старой шутке: Эстония объявила России войну и сдалась. То есть это будет выглядеть также. Если Евросоюз объявит России настоящую войну, ему придётся сдаться через два дня. Михаил: Да, настоящую, полноценную с танками. Ну два дня, это конечно...
Михаил: Ну ладно, я утрирую, как всегда, но тем не менее. То есть это вопрос прямо очень короткой войны получится. И точно также выключат ПВО и в Германии, и абсолютно без проблем. Михаил: Я не военный стратег, поэтому я не могу сказать, насколько как бы грамотно развивается ситуация на Украине, но я понимаю, что она... Опять-таки почему она развивается так медленно? Одна из причин, на мой взгляд... Потому что среди моего окружения есть люди, которые говорят: «Ну Россия же собиралась за три дня это закончить?
Я считаю, там вопрос не в том, что это невозможно было закончить за три дня, и даже аккуратно можно было закончить за три дня, мне кажется, без ковровых бомбардировок и уничтожения всей армии. Я думаю, есть шанс. Он не очень большой, я оцениваю в процентов 25-30, что мы можем получить не капитуляцию Зеленского, а военный переворот на Украине. С точки зрения наших интересов, это оптимальный вариант. То есть если какие-то полковники в Киеве сейчас совершат военный переворот, арестуют своих генералов, арестуют, собственно говоря, тех руководителей государства, которые есть в Киеве и скажут: «Мы арестовали. Мы ликвидировали преступный режим, который втянул Украину в этот ад. Мы их сами будем судить.
Мы не воюем с Россией. Россия тоже воевала с этим преступным режимом. Мы берём управление армии на себя и приказываем, собственно говоря, всем частям, во-первых, разоружить вот эти вот нацистские батальоны, кто откажется — ликвидировать самим просто прямо на месте». Не оказывать сопротивление Российской армии. Запустить российских инспекторов для инспекции. Собственно, вот это для нас был бы оптимальный вариант на Украине, и Украина сама бы оздоровилась. Да, силами военных.
Ну мало ли — в Египте, в Турции, в Индонезии, в Бирме — там постоянно это происходит, собственно говоря. Военные — это сдерживающий фактор для бардака. То есть у них постоянно там случаются вот эти военные перевороты. Я же и говорю, в Бирме. Это прямо оптимальный вариант, что мы выходим не на капитуляцию Украины, а мы выходим на договорённости, собственно говоря, с новой властью Украины, которая говорит: «Да, вот сейчас мы порядок наведем и проведём демократические выборы». Да, в любом случае договоренности будут нужные нам. То есть Конституция будет написана в виде нужном нам, референдумы о том, как хотят конкретные области жить, пройдут под нашим мониторингом, но тем не менее.
То есть получится, что у тех же самых западных наших товарищей взрыв мозга будет — война закончилась вот так. То есть не мы всех задавили, и они вынужденно подписали капитуляцию, а украинцы сами, собственно говоря, переформатировали своё государство. Михаил: То есть это абсолютно другая как бы история. То есть не было войны России с Украиной, была война России с преступным режимом, и здоровые силы на Украине в виде здоровой части армии, собственно говоря, нас поддержали в этом, и они сами, собственно говоря, навели там порядок. Я думаю, процентов 25-30, но я думаю, что как бы вот Путин в том числе поэтому не даром дает несколько этих дней. Сейчас замкнут Киев, дадут ему повариться пару дней, наверное. А вдруг?
А вдруг сработает? Потому что ну не хотелось бы. Вот эта мясорубка — она всё равно мясорубка, которая идёт, собственно говоря, в разных городах. Да, потери среди наших не такие большие, но всё-таки это потери. И всё равно есть потери среди, собственно говоря, гражданских. И всё равно есть потери среди просто пацанов ВСУ. Ну то есть понятно, что противник есть противник, но там есть просто щеглы, которых загнали как бы, то есть вытащили из села и отправили воевать.
То есть как бы они ни сном ни духом про все это. И зачем их убивать? Конечно, это был бы оптимальный сценарий развития событий — военный переворот, армия переходит под контроль этой хунты, перестаёт, собственно говоря, прекращается война, как бы боевые действия. Раз сейчас такая ситуация, вообще ценные бумаги на текущий момент имеют какое-то значение? Рынок акций. Стоит ли продолжать играть на бирже и прочее по западным лекалам? Или по законам военного времени перейти к жёсткому распределению и управлению ресурсами?
Михаил: Если поиграть в частном порядке, ребят, ну вы понимаете, что вы играете сейчас даже не в рулетку? То есть это такое казино, где 70 чисел, а поставить надо на одно. Если вы стратегические как бы инвесторы, вы хотите сохранить пенсию, то конечно. Рынок там российский сейчас так рухнул, что как бы надо покупать. То есть если вам надо, чтобы деньги сохранились двадцать, тридцать лет, то конечно, сейчас надо смотреть, что неизбежно будет жить. То есть как бы вот все ресурсные предприятия системообразующие куда они денутся? То есть как бы надо это откупать и складывать под подушку.
Через 5 лет оно всё будет на месте. Всё, где надо. Ситуативно спекулировать? Ну как бы на свой страх и риск. То есть надо понимать, что это покруче казино будет. Михаил: А если про государство, то нет. Я думаю, на самом деле ничего такого особо ужасного, собственно, в фондовом рынке нет, просто вопрос вот в этой как бы ликвидности для иностранных инвесторов, потому что утечка капитала, она в том числе происходит и через эту дыру.
Опять-таки вопрос про утечку капитала. То есть как это будет выглядеть через год или через пять лет? Сейчас мы находимся всё равно как бы в долларо-центричной системе. Рубль является сугубо вторичной валютой, которая используется для локальных как бы... То есть мы живём с ним, а с точки зрения мирового капитала — это просто как бы аборигенский актив, в который можно поиграть. Но ситуация может измениться в обозримом будущем. Потому что в том самом сценарии, когда я писал, что, собственно, не надо нам закрывать экспорт энергоресурсов алюминия и так далее в Европу, надо просто перевести его на золото.
Ну это троллинг, потому что у них просто элементарно нет столько золота, чтобы годами, даже многими месяцами оплачивать это. И это, по сути, и будет эмбарго. Михаил: Да, и собственно, кто-то там сразу как бы в комментарии и написал, напомнил, что нафига золото — есть рубли. Не думал сильно глубоко на эту тему, как бы не просчитал и не стал просчитывать. Не буду просчитывать риски с этим связанные. Но в принципе, как бы здравое зерно в любом случае в этом есть, и возможно, так и будет. Возможно, действительно просто как бы через две недели или через неделю Путин скажет: «Дорогие товарищи европейцы, поскольку абсолютно невозможно принимать от вас деньги в виде евро, вы же как бы их тут же конфискуете, нам приходится, собственно говоря, принимать рубли через национальную платёжную систему.
Мы предоставим вам как бы инструменты для того, чтобы эти рубли приобрести». Но теперь всё. И соответственно, как бы это другая ситуация на валютной бирже, это другая ситуация на фондовом рынке. Не могу сказать, что так и будет сделано, но я понимаю, что на самом деле немножко достало это людей в Кремле — вот эта бесконечная зависимость нашего финансового рынка и наших финансов. Михаил: Вот сейчас есть возможность этот вопрос если не полностью решить, то хотя бы как бы радикально продвинуться в решении этого вопроса за счёт чего-то. На самом деле то же самое золото. Если доводить до абсурда.
Действительно просто выкатить такое требование: «Мы принимаем только золото за нефть, газ, уголь, электричество, за ГСМ — за все». Ну пожалуйста! Как бы на самом деле на этом рубль точно так же укрепляется. То есть за рублём стоят десятки тысяч тонн золота. То есть как бы у государства есть, но просто физического. То есть это государство может оплатить всё, что угодно. И вот это штормление, оно, конечно, в каком-то виде погаснет.
Я думаю, не будет открытием сказать, что нас ждёт очень много лишений, то есть мобилизация экономики на военные рельсы. Это тяжело дастся народу. А наше население сейчас к этому готово? Михаил: Я думаю, нет. Я надеюсь, что на самом деле до такой степени всё-таки на мобилизационные рельсы экономика не будет переводиться. Потому что это важно, естественно, в ключевых отраслях, то есть это без вопросов. То есть командное как бы управление банками или командное управление металлургией.
А насколько это критично, например, при производстве мороженого или покраске ноготочков, я не знаю. Не думаю. И на самом деле нам не нужны все эти люди. То есть как бы я понял бы, что это вот как Вторая мировая, Великая Отечественная, то есть нужны были все люди, работающие или в поле, или на заводе. Мы сейчас на том как бы витке технологического развития, что даже в войне подавляющая часть людей не будет представлять мобилизационной ценности. На самом деле то же самое и в экономике. То есть я не вижу большой ценности, если мы сейчас соберем всех девочек, которые делают реснички, ноготочки, и как-то их подо что-то мобилизуем.
Там Айфоны нельзя... Михаил: Ну это да, конечно. Это однозначно. У нас в Новосибирске уже каждый день ходят митинги «Нет войне». Вот насколько это вообще опасно? То есть насколько это может помешать текущему развитию событий? Михаил: Да, я думаю, ни насколько на самом деле.
Если эти процессы не запускать, а оставить просто как бы дырочку для слива вот этого пара, как всегда, собственно говоря, в Кремле и делают. Просто понимать, где границы этого. То есть, где начинается уже серьезное расшатывание, как в Казахстане, например, было или в Белоруссии, а где это просто гундеж людей, которые не могут слетать в Египет. На самом деле я, кстати, не хочу сказать, что Египет — это ерунда, я бы сам с удовольствием слетал. Просто надо понимать, действительно, что вот сейчас проходит острая фаза военная прямо. То есть в любом случае жизнь... Ну это все должны понимать.
Вот большая часть людей, кто плачет, они думают, что у нас жизнь начала ухудшаться с 2014 года. Ребята, жизнь везде ухудшается с 1998 года! На самом деле даже с 1973, 1974, если будет точнее. Это только кажется, что, блин, у нас всё хуже, а вот в Америке или во Франции все лучше. Да не лучше там! Вы вообще как бы последний раз когда там были? То есть если вы были, например, там год назад и 20 лет назад — во Франции все намного хуже, чем было 20 лет назад.
И у меня уже прямо возникло желание начать жаловаться. А там хирургов на самом деле у нас сейчас просто в Новосибирске не хватает. Я это уже успел выяснить. У меня настало желание начать жаловаться: «Что это такое? Человека два часа в травматологии держат! Потом я вспоминаю, как сам буквально полгода назад делал видео о том, как француженка 14 часов в коляске просидела в очереди во Франции, и когда дошла её очередь, она уже была... Михаил: Тут, смотрите, как бы с этим придётся смириться.
То есть на самом деле, мы думали, когда, собственно, как бы запускалось всё в 90-х годах, что однажды мы будем жить так, как жили американцы в начале 70-х. То есть как бы у нас вот эта картинка у всех, у русских, перед глазами была: вот этот домик, вот этот пикап, вот эта её «Мазда», — вот этого не будет больше никогда в мире! Этого больше ни в одной стране в мире никогда не будет! И этого не будет у нас. То есть как бы надо понимать, что вот к этому идеалу, который мы себе тогда представили, мы никогда не придём. Планетарный цивилизационный кризис. То есть на самом деле деградация?
Да, есть деградация. То есть мне тыкают пальцем и говорят: «А вот образование деградирует» — конечно, и у нас деградирует, и медицина деградирует. Потому что в пирамиде, собственно говоря, потребности, или в пирамиде, куда концентрируются ресурсы, вот эти вещи: культура, образование всеобщее, медицина, наука широкого спектра, не военная — это вещи, которые возможны не просто при избытке ресурсов, а при чудовищном избытке ресурсов. То есть когда ресурсы валяются под ногами. То есть в начале 20 века нефть energy returned on energy invested, то есть как бы энерго возврат, составлял 1:100. То есть нужно было потратить одну бочку нефти, чтобы добыть 100 бочек нефти во всей технологической цепочке, включая доставку. Сейчас на самом деле уже копают проекты, где energy returned уже порядка 1:5.
Да, в среднем по миру он ещё повыше, но он уже значительно ниже 1:20. Михаил: Те же самые ветряки. Это же не от хорошей жизни. Там же энерго возврат вообще ничтожный! А биотопливо — он там вообще отрицательный был. А водородное топливо, которое сейчас придумывают? Он там вообще радикально отрицательный!
То есть как бы хорошо, если ты потратишь два литра бензина и получишь один литр в эквиваленте водородного топлива. Соответственно, как бы ресурсов настолько сейчас не хватает, что уже практически ни одно государство в мире не может обеспечить реально высокую культуру, реально хорошее всеобщее образование, реально хорошую всеобщую медицину и реально интенсивную научную работу. То есть это все уже прошлое. То есть как бы нельзя сказать, что вот Путин... Ну да, я думаю, что что-то можно было сделать лучше, а может быть и не можно. То есть я не очень понимаю видите, как бы я не Путин, и я даже не его советник , что мы хотим сделать с образованием. Возможно, принято решение о том, что не будет всеобщего образования в России, как и не будет его во Франции, как и не будет его в Америке, как и не будет его, собственно, в Турции.
То есть оно больше в таком виде, как оно было, не требуется. На какое-то время. На какое? Ну не знаю, например, лет на 300. Меня это расстраивает, но я понимаю откуда лезут, собственно говоря, ноги. То есть как бы это не вопрос хочу не хочу. Михаил: Ну да.
Михаил: Есть. Вообще мы прыгаем как бы из темы в тему, ну хорошо, давай при переносе перенесешь потом в другой. Я на эту тему сделал очень много материала, для моей аудитории то, что я тут в такой ситуации промолчу, оно как бы... Михаил: Хорошо. Давай тогда отвлечемся, переносишься потом в другой блок. Цивилизационный кризис. Мы сейчас находимся в третьем цивилизационном цикле.
То есть, если не брать Шумеро-аккадский протоцикл, то у нас был цикл цивилизационный Бронзового века, Античный цивилизационный цикл и наш современный. Что такое цивилизационный цикл? Люди, населяющие какую-то территорию, как бы племена, народы на руинах старого цивилизационного цикла ищут новые драйверы развития. Отбирают, пробуют, то сё, и в конечном итоге находят некий пакет, собственно говоря, вот этих вот ресурсов, технологий и принципов концентрации и перераспределения ресурсов, который дает неожиданно взрывное ускорение. Собственно говоря, вот оно — начало цивилизации. В процессе, собственно говоря, цивилизационного развития эти ресурсы могут настраиваться, меняться или ещё что-то такое. Как бы улучшается вот эта связка.
В какой-то момент находится оптимальное соотношение, и тут начинается взрывной рост. А оптимальное соотношение было найдено. Ну, практически, мы вышли на оптимальное соотношение, наша цивилизация современная. В середине 18 века — грубо говоря, двигатель Уатта. То есть, когда мы впервые добрались до ископаемого топлива, перестали жечь дрова, перестали использовать энергию ветра для запуска парусов и добрались до ископаемого топлива. Кстати, вот эти 20 лет форы Англии, когда практически только она как бы использовала вот это, они же её вышвырнули вперёд, собственно говоря, всей цивилизации на 200 лет. То есть вот эта крохотная фора в несколько лет буквально!
Потому что потом и в Германии, и в России буквально с небольшим совсем запозданием, собственно говоря, пошло применение парового двигателя. И вот эти всего несколько лет позволили Британии вырваться вперед на 2 столетия, она там держалась практически. Михаил: Вот что означает правильно найденные ресурсы. И особенно говоря, после чего пошла эта вот как бы перестройка вот этого старого ресурса. На самом деле, средневековье, 16 век наш не сильно отличается от 16 века до нашей эры, от цивилизации Бронзового века. По большому счёту та же мускульная сила, только не людей, а лошадей, основной источник энергии. И тут мы вот докопались до этого ископаемого топлива и тут же буквально за несколько десятилетий нашли все виды.
Последний вид ископаемого топлива, до которого мы добрались — это уран. Ну как бы на это ушло почти 200 лет, но тем не менее. Буквально за несколько десятилетий, за столетие мы разобрались практически со всеми видами ископаемого топлива и все их ввели в работу. Больше нет. То есть мало того, что с ископаемым топливом — мы добрались до всех видов ископаемых вообще ресурсов: всех металлов, всех редкоземов — всего, что можно. То есть мы исследовали нафиг всю планету и всё это ввели в работу. Произошел взрывной рост.
Вот как раз 19-20 век — экспоненциальный рост никогда невиданный. Потому что мы ввели в работу практически все ресурсы планеты, чего не мог сделать древний Египет, чего не мог сделать древний Рим, чего не могла сделать Франция времен Карла Великого. И вот она, собственно говоря, суть цивилизационного цикла. То есть мы достигли пределов роста, мы проскочили этот пик, и пик этот мы проскочили в 70-е годы. С тех пор мы начинаем жить хуже. Допустим, Вьетнам чуть-чуть лучше, Китай... Михаил: Да, естественно.
Возник кризис. Вот, собственно говоря, что такое реконкиста вот про которую мы говорим? То есть это как раз возник кризис перераспределения и концентрации этих ресурсов. Пока их было много, вопрос эффективности концентрирования этих ресурсов и перераспределения не стоял. Когда их начало остановиться всё меньше, и меньше, и меньше, теперь становится вопрос: кто управляет этими потоками? И это прямо он критически важный становится. Автоматически делает нас обладателями наибольшего количества ресурсов.
Здесь получается как бы картина такая, что в принципе, если рассматривать вот смотря какой момент, понимаешь.
Что мы видим сегодня- появился ковид, появились ограничения по компонентам якобы схемы для авто. Далее Аван писал про гиперинфляцию, которая поможет решить экономический для одной отдельно взятой страны, так как именно она печатает основную резервную валюту позднее перейдем к геополитике. Авантюрист: Это не девальвация, это гиперинфляция — то есть когда растут внутренние цены. Здесь всё произошло и так и не так.
Денег залили почти столько в процессе. Авантюрист: Т. Аравии одновременно с ликвидацией аравийской нефти, закрывают для всех Персидский пролив и Суэцкий канал , провоцируют турецко-курдскую войну отрубают южный нефтегазовый транзит в ЕС , спонсируют новые гражданские войны в Алжире и Нигерии, организуют новый майдан на Украине и трубную украинско-русскую "войну". Одновременно закрывают сырьевой экспорт из обеих Америк за пределы континента.
Авантюризм
Все новости Республики Марий Эл и города Йошкар-Ола представляет ведущее СМИ региона Марийская правда. Авантюрист создал интригу, потом пропал из виду, а Сармат вещает от его имени. Оригинал взят у glavlj в Авантюрист и Глобальная авантюра Девушка, а Вы вообще знаете, почему этот сайт называется Глобальная авантюра? Авантюрист, по его словам, получил некоторый опыт деятельности на рынке доткомов. aftershock, авантюрист, красные номерные юзерпики, алексворд, Еллоустоун, Крах Бреттон-Вудской системы. Авантюрист снова с нами!
Ошибка и точность предсказаний Авантюриста.
| Avanturist — Неолурк, народный Lurkmore | Авантюрист глобальная авантюра В начале 2014 года домен был перерегистрирован на некоего Rustam Karimov из Tadjik obl, после чего оригинальн. |
| Возвращение легендарного Авантюриста и его мнение: война будет жестокая и беспощадная | Авантюристы часто становятся примером смелости и целеустремленности, побуждая других стремиться к великому. |
Значение слова «авантюрист»
Авантюрист фр. Существует ряд альтернативных определений, например искатель счастья, приключений ; землепроходец, проходимец. В большинстве других языков слово не несет негативной окраски, например в Англии существовала торговая Компания купцов-авантюристов англ. Merchants adventurers , основанная ещё в начале XV века и одно время считавшаяся серьёзным конкурентом Ганзы, в начале XVII века была реорганизована в Гамбургскую компанию прекратила свое существование в 1808. Как правило, они много путешествовали, активно занимались политикой, подозревались в шпионаже и имели неустановленные источники доходов или были самозванцами , или же просто приписывали себе аристократическое или экзотическое происхождение.
Экспедицию занесли в Книгу рекордов Гиннеса.
Но и после покорения Амазонки Эд не успокоился, а начал придумывать себе все новые авантюры. Он продолжил эксперименты по выживанию, некоторые из его целей граничили со здравым смыслом и были огромным риском для жизни. Но по другому своей жизни он уже не представлял. Он высаживался в джунглях и выживал там, добивался определенного уровня комфорта. Но авантюризм не всегда является здоровым и приводит к положительным результатам.
Часто склонности к риску вырисовываются в совсем другую картину. Нередко авантюристы превращаются в преступников, теряют контроль и самообладание, попадают в аварии, умирают на полпути к достижению поставленных целей. Конечно, список можно продолжить.
Возможно, принято решение о том, что не будет всеобщего образования в России, как и не будет его во Франции, как и не будет его в Америке, как и не будет его, собственно, в Турции. То есть оно больше в таком виде, как оно было, не требуется. На какое-то время. На какое? Ну не знаю, например, лет на 300. Меня это расстраивает, но я понимаю откуда лезут, собственно говоря, ноги. То есть как бы это не вопрос хочу не хочу. Михаил: Ну да. Михаил: Есть. Вообще мы прыгаем как бы из темы в тему, ну хорошо, давай при переносе перенесешь потом в другой. Я на эту тему сделал очень много материала, для моей аудитории то, что я тут в такой ситуации промолчу, оно как бы... Михаил: Хорошо. Давай тогда отвлечемся, переносишься потом в другой блок. Цивилизационный кризис. Мы сейчас находимся в третьем цивилизационном цикле. То есть, если не брать Шумеро-аккадский протоцикл, то у нас был цикл цивилизационный Бронзового века, Античный цивилизационный цикл и наш современный. Что такое цивилизационный цикл? Люди, населяющие какую-то территорию, как бы племена, народы на руинах старого цивилизационного цикла ищут новые драйверы развития. Отбирают, пробуют, то сё, и в конечном итоге находят некий пакет, собственно говоря, вот этих вот ресурсов, технологий и принципов концентрации и перераспределения ресурсов, который дает неожиданно взрывное ускорение. Собственно говоря, вот оно — начало цивилизации. В процессе, собственно говоря, цивилизационного развития эти ресурсы могут настраиваться, меняться или ещё что-то такое. Как бы улучшается вот эта связка. В какой-то момент находится оптимальное соотношение, и тут начинается взрывной рост. А оптимальное соотношение было найдено. Ну, практически, мы вышли на оптимальное соотношение, наша цивилизация современная. В середине 18 века — грубо говоря, двигатель Уатта. То есть, когда мы впервые добрались до ископаемого топлива, перестали жечь дрова, перестали использовать энергию ветра для запуска парусов и добрались до ископаемого топлива. Кстати, вот эти 20 лет форы Англии, когда практически только она как бы использовала вот это, они же её вышвырнули вперёд, собственно говоря, всей цивилизации на 200 лет. То есть вот эта крохотная фора в несколько лет буквально! Потому что потом и в Германии, и в России буквально с небольшим совсем запозданием, собственно говоря, пошло применение парового двигателя. И вот эти всего несколько лет позволили Британии вырваться вперед на 2 столетия, она там держалась практически. Михаил: Вот что означает правильно найденные ресурсы. И особенно говоря, после чего пошла эта вот как бы перестройка вот этого старого ресурса. На самом деле, средневековье, 16 век наш не сильно отличается от 16 века до нашей эры, от цивилизации Бронзового века. По большому счёту та же мускульная сила, только не людей, а лошадей, основной источник энергии. И тут мы вот докопались до этого ископаемого топлива и тут же буквально за несколько десятилетий нашли все виды. Последний вид ископаемого топлива, до которого мы добрались — это уран. Ну как бы на это ушло почти 200 лет, но тем не менее. Буквально за несколько десятилетий, за столетие мы разобрались практически со всеми видами ископаемого топлива и все их ввели в работу. Больше нет. То есть мало того, что с ископаемым топливом — мы добрались до всех видов ископаемых вообще ресурсов: всех металлов, всех редкоземов — всего, что можно. То есть мы исследовали нафиг всю планету и всё это ввели в работу. Произошел взрывной рост. Вот как раз 19-20 век — экспоненциальный рост никогда невиданный. Потому что мы ввели в работу практически все ресурсы планеты, чего не мог сделать древний Египет, чего не мог сделать древний Рим, чего не могла сделать Франция времен Карла Великого. И вот она, собственно говоря, суть цивилизационного цикла. То есть мы достигли пределов роста, мы проскочили этот пик, и пик этот мы проскочили в 70-е годы. С тех пор мы начинаем жить хуже. Допустим, Вьетнам чуть-чуть лучше, Китай... Михаил: Да, естественно. Возник кризис. Вот, собственно говоря, что такое реконкиста вот про которую мы говорим? То есть это как раз возник кризис перераспределения и концентрации этих ресурсов. Пока их было много, вопрос эффективности концентрирования этих ресурсов и перераспределения не стоял. Когда их начало остановиться всё меньше, и меньше, и меньше, теперь становится вопрос: кто управляет этими потоками? И это прямо он критически важный становится. Автоматически делает нас обладателями наибольшего количества ресурсов. Здесь получается как бы картина такая, что в принципе, если рассматривать вот смотря какой момент, понимаешь. Просто большую часть людей, которые сейчас нас слушают, их интересует, что будет происходить в 2023, в 2027, ну в крайнем случае в 2050 году. Их не очень беспокоит, что будет происходить в 2300. А ты сейчас задаешь вопрос, который, возможно, мы не сможем удовлетворительно решить в 2027, тем более в 2023 году. То есть мы можем попасть сейчас в ситуацию с этим цивилизационным кризисом, если правильно примем решение и правильно разыграем всё, в какую попал Древний Египет во время краха цивилизации Бронзового века — то есть он просто закуклился. У него были плодородные земли, у него оставались рабы, у него было в общем-то достаточное количество бронзовых инструментов, и он закуклился от внешнего хаоса, в который погрузилось всё Средиземноморье, включая Месопотамию, Грецию, Ахею, хеттов и так далее. То же самое произошло в момент, собственно говоря, краха западной Римской империи. Византия, Восточная Римская империя закуклилась. Она прихватила часть, собственно говоря, Балкан и просто закрылась от этого вторжения и шикарно жила. Просто надо покопать как она жила на переломе вот этом. Я не думаю, что там было прямо очень весело. Потом, глядя на то, как живут нищие оборванцы в Европе в 8 веке, собственно говоря... Париж — это был один большой загаженный сарай по большому счёту, люди жили впроголодь, а в Византии, по сравнению с ними, было всё шикарно. Я не знаю, насколько это шикарно было по сравнению с временами еще Рима 400-го года, например, или 350-го. Не уверен. Поэтому если говорить, что мы выдержим, то да, я думаю, в 2100 году у нас всё будет хорошо. Вопрос: что будет вот в этот промежуток времени? Как бы вот, понимаешь, нам всё равно, ну куда мы поедем? Мы живём здесь. В общем и целом как бы система принятия решения у нас работает, а они, ещё раз повторяю, вот в том контексте, который я видел и который мы обсуждали, я вижу, что, собственно говоря, в Кремле принимаются достаточно близкие к этому решению в адекватные более-менее сроки. Не со всем я согласен. Иногда хочется материться очень сильно, начиная вот с этих QR-кодов, мягко говоря, и локдаунов, которые, с моей точки зрения... Нет, возможно, есть какой-то очень хитрый план Путина, как использовать население, которое захочет бросить весь свой малый бизнес, отправить для мобилизационной экономики, но я не думаю. То есть я думаю, это был просто реально административный косяк, косяк в принятии решения, что делать с этим вирусом. Но в целом как бы я вижу, что то, что можно сделать для того, чтобы купировать вот этот вторгающийся, врывающийся, собственно говоря, в Россию кризис, делается. И ещё раз повторяю, вот то, что сейчас происходит с Украиной, с Европой и вот с этими санкциями — это была неизбежность. С моей точки зрения, это была неизбежность. Просто можно было ждать, пока оно само прорвется, и потом, собственно говоря, ловить вот это вот, а можно было инициировать это действие. То есть в нужный нам момент, собственно говоря, просто сделать первый ход и уже держать самим все под контролем. Ну это же его фразочка! На самом деле, я просто всегда фигею, когда слушаю американских политиков и аналитиков. Они говорят: «Путин... Мы не можем проникнуть в его голову! Он такой хитрый! У него 333... Блин, Путин прямой, как палка! Он вам всё рассказывает за несколько лет, что он будет делать! Он же вам сказал: «Если драка неизбежна, блин, бей первым! Я так и сделаю! Он же сказал: «Ребята, вы меня вынуждаете так сделать. Когда я пойму, что драка неизбежна — я тресну» — треснул. А они сейчас: «А-а-а-а... Блин, как не ждали? Он вам просто открытым текстом это сказал! А ты ещё писал про гиперинфляцию в США. Что с гиперинфляцией? Будет она? Михаил: Я думаю, что гиперинфляция всё-таки прорвется. Давай скажем так, я тогда недоучёл, конечно, крепость системы, потому что если бы мне тогда сказали, что будет закачано такое лютое количество триллионов долларов, собственно говоря, за буквально несколько месяцев ну ладно, не месяцев, несколько лет , с этими количествами смягчений, с этими вот сейчас вертолетными деньгами, которые разбросали везде — блин, да там как бы любая математическая модель, просто достаточно не сверхсложная, показывала бы, что гиперинфляции на дворе. Ее все еще нет. Но все-таки ростки её начинают появляться, потому что это надо. То есть на самом деле я не понимаю и до сих пор не понимаю, так никто и не объяснил, а как будут расшиты долги? То есть одно дело говорить: «Да Америка просто простит всем долги! Ну хорошо, она простит всем свои долги, нам простит, они уже это делают. Михаил: Да! А как они простят долги внутри? Я помню, как это было сделано в нескольких разных странах, в том числе мы сами через это прошли, через Советский Союз. Да, это очень жесткий метод оздоровления! Капец какой метод оздоровления! Но всё-таки это метод оздоровления. То есть, когда на самом деле финансовые вопросы были закрыты. То есть мои родители тогда взяли, собственно говоря, отец, из денег на обед заплатил вторую половину кредита за дачу в какой-то момент. То есть который он брал в Советском Союзе, там 3 или сколько тысяч рублей. И в какой-то момент, просто когда вот эта гиперинфляция достаточно разогналась, он просто в один день не пообедал, а отдал вторую половину этого кредита. И это способ прошивки вот этих вот бесконечно зачумленных долгов между банками, предприятиями, гражданами и так далее. Михаил: Гиперинфляция неизбежна. Тогда ещё как бы казалось, что это убьёт, собственно, средний класс, но они его уже убили. То есть как бы у них все равно уже ничего нет. На самом деле сейчас мне кажется, люди в Америке гиперинфляцию воспримут с облегчением даже — что хотя бы долгов нет. Основной жертвой представляется Евросоюз, что вполне соответствует предложенной тобой реконкисты. Можно ли говорить, что план реконкисты вполне успешно реализуется, но и Россия сохраняет неплохие шансы на место в будущем, не только в роли поставщика ресурсов, низкого передела и рабов? Мы это только что обсудили. В принципе, я вижу, что в целом ситуация развивается очень близким образом, что Россия, слава тебе, Господи, откусывается, что мы действительно к сегодняшнему дню, собственно говоря, проскочили самое страшное состояние, в котором мы были. То есть это вот то время, когда как раз писались эти все прогнозы. Михаил: Там вообще как бы на нас можно было... Просто там некому решение было принимать. Вспомни, когда решение по Ходорковскому было принято? Сергей: Третье? Михаил: Третье. Ну то есть как бы можно сказать, что государство, как государство, начало возвращаться вот тогда. Поэтому в 2001 тогда и государства-то не было. Тогда с нами никто и воевать не собирался теоретически даже. С кем воевать-то? Сергей: Теоретически нет. Но если посмотреть сроки ввода ЯРС, С 400 и «Искандеров» а это вот оружие, которое, собственно говоря, и гарантирует безопасность у нас , они введены были в 2007-2008 годах. Соответственно, их разработку и доработку начали как раз в эти годы. Михаил: По большому счету, дееспособного государства, участвующего в мировых делах, на самом деле, в 2001 году не было. Что тут говорить. Поэтому и какого-то острого желания что-то с нами делать тоже ни у кого не возникало. Ну это объект, это предмет операции. Когда надо будет, мы с ним поступим нужным образом. Какая у нас идеология, что у нас с ней? Сейчас она официально запрещена, если я не ошибаюсь. Михаил: Ну он в каком-то виде есть, он просто не внесён никак в Конституцию. Но я не думаю, что он нам нужен в том виде, в котором он существовал в Советском Союзе. Я не думаю, что он нам нужен в том виде, в котором он сейчас существует в Европе и в США. То есть мы видим одну и ту же вещь — двоемыслие. Двоемыслие — это конец, потому что ты не понимаешь, кто с тобой, кто против тебя. То есть на самом деле вот та модель, в которой мы сейчас живём, когда в общем-то понятно, кто внутри против тебя, она более продуктивна. То есть ты хотя бы понимаешь, что как бы с этим делать. Достаточно ли много людей с тобой? Достаточно ли много людей разделяют, собственно говоря, те принципы, на которых государство развивается. А когда ты это не можешь оценить, тебе кажется, что все с тобой, а на самом деле с тобой вообще уже никого нет. Мы получаем 1989 год, и мы получим то, что мы сейчас получим в Америке. Когда большая часть Америки, собственно говоря, не со стратегического руководством, но при этом они все как бы в Фейсбуке голосуют за решение партии, все прямо там за... Но если ему сказать, что демократия Америки в опасности от России, он сожмет кулаки и пойдет что-нибудь делать. Михаил: То есть я не думаю, что нам нужен идеологический вектор в таком виде. На самом деле мне сложно сказать. Что такое идеологический вектор? То есть он есть, и он всегда был, он был в Советском Союзе. По большому счету в Советском Союзе идеологический вектор не поменялся по сравнению со старой Россией. То есть у нас культурный код, уходящий веками, собственно говоря, во-первых, в старорусскую культуру, в древнюю, во-вторых, в три империи, которые мы унаследовали. Две уже унаследовали, а одну будем наследовать. В Империю Чингисхана с их, собственно говоря, принципами административного и военного управления и поведения, и отношения к народам, населяющим как бы эту территорию. В Византийскую Империю с ее вот этим вот православным кодом. Причем надо понимать, что Византийскую Империю никто из наших не знал, то есть она у нас идеальная в голове. То есть это несколько купцов, несколько послов и греческие проповедники. То есть мы Византию всегда представляли по сказкам — идеальный город, где царит правда, справедливость, все народы равны, цари заботятся о своих подданных, которая торгует со всем миром. То есть мы вот так её видели, так мы ее и приняли и так мы её инкорпорировали. И собственно говоря, Европа. Та самая идеальная Европа, которую... Ну сколько народу у нас в Европе было, если не брать последние 30 лет? Ну Пушкин... Ну Герцен... Ну войска доходили до Парижа... И мы опять-таки как бы унаследовали идеальную Европу — просвещенную, цивилизованную, технологичную, с равенством прав людей, что важен голос каждого человека. Мы вот в таком виде ее себе всю жизнь представляли, и в таком виде мы ее встроили в свой код культурный. И вот, собственно говоря, вот эти вот три вещи как бы мы унаследовали. Все народы равны, делай что должен — это от Чингисхана. Служи правде, будь справедлив, приближай Царство Небесное — это от Византии. Развивайся, собственно говоря, все равны и так далее — это от Европы. Оно и так есть. Надо ли это как-то формализовывать в виде нового кодекса строителя коммунизма? Я просто не готов быть идеологом. Что они видят в нас лучшую версию себя. То есть мы на самом деле счастливый племянник в средних летах, который наследует большое состояние старухи древней. Михаил: Да, нет — состояние. И она как бы сидя в своем кресле в доме пенсионеров машет на нас клюкой и проклинает. Михаил: Ну по большому счёту, да. Что вот про Китай скажешь? Сергей: Его позиция она крайне интересна в данном раскладе, потому что у нас сейчас начался открытый конфликт Запада — мы с его шестёркой стран, то есть с Большой Семеркой. И на текущий момент у нас идет открытое противостояние с США. Два ферзя между собой конфликтуют. Третий ферзь что будет делать? Там должно было двигаться. То есть если бы Россия с Китаем нашли как бы полюбовные развязки основных вопросов, договорились по стратегии развития, на самом деле, вокруг вот этого тандема, неизбежно, в исторической перспективе, объединялся весь вот этот, даже не материк, а весь мега материк. Собственно говоря — это мир. За его пределами, что осталось? Япония, Британия, которым тоже неизбежно придется с этим взаимодействовать. И вот там Соединённые Штаты, собственно, насколько они смогут удержать свою Латинскую Америку. Опять-таки в таких условиях удержать её не так-то и просто. Получается, всё. То есть как бы мир замкнулся. Мы здесь сами себя вполне устраиваем. А то, что там, где-то на периферии цивилизации, существуют какие-то неадекватные люди, играющие в ЛГБТ и демократию — играйте в свои пионерские игры у себя в пионерлагере, ради Бога! Кто вас как бы трогает. И всё. Это стратегически исторический проигрыш для Штатов. А учитывая вот этот, собственно говоря, цивилизационный кризис, они бы там довольно быстро пришли в ничтожество сами с собой. Соответственно, игра. И в этой игре мало как бы съесть Евросоюз, в этой игре мало отжать Россию — в этой игре надо решить вопрос ещё с Китаем. В 2006-2007 году этот вопрос не казался острым, а вот сегодня он уже кажется острым. На самом деле Китай находится в очень уязвимой позиции. Даже безотносительно того, что он очень уязвим с точки зрения поставок базовых ресурсов, которых у него не так много. То есть как бы реально перекрываются, собственно говоря, проливы и всё. Тот же Малаккский пролив. Как перекрывается? Просто минируется, условно говоря. Скидывается туда тысяча бомб — и что? Китай весь открыт стратегическому удару. Я тогда, когда это всё писал, надо мной ржали: «Блин, да американцы... Практически весь его промышленный потенциал, весь его экономический потенциал сосредоточен на этой юго-восточной дуге. Михаил: То есть, с одной стороны, он простреливается с Тайваня, с другой стороны, как бы никто не мешает поднять подлодки прямо напротив буквально крупнейших центров Китая и тупо его расстрелять в упор. А укус, когда появился, — это плохой звоночек на самом деле. То есть вот это объединение: Австралия, Британия и Соединённые Штаты. Что значит расстрелять? Ну как так? Американцы начали ядерную войну! Ну так это граничная ядерная война! Они про нее давным-давно говорят. То есть, когда ты берёшь и выстреливаешь не тысячи, а буквально сотни вот этих «Томагавков» с тактическими ядерными зарядами в 2-5 килотонн не надо там мегатонны и бьёшь по крупнейшим портам, по крупнейшим электростанциям, по крупнейшим железнодорожным развязкам и так далее. То есть ты на самом деле вырубил все.
Для авантюристов характерны также такие качества личности, как максимализм, энтузиазм и экстремизм. Эти свойства не дают останавливаться перед трудностями, двигаясь к своей мечте. А искажённое ощущение страха у авантюристов способно даже толкнуть их на нарушение закона, если это будет нужно для скорейшего достижения их целей. На первый взгляд авантюристы живут весело и беззаботно, их жизнь не бывает скучной и монотонной. Но здесь есть и обратная сторона медали. Риск — основной спутник авантюриста. А это и является ответом на вопрос, почему жизнь многих авантюристов заканчивается трагично.
Авантюрист был прав! План "Реконкиста"
особотяжкое преступление, затронуло массы людей: кто-то потерял близких, кто-то преживает за тех, кому удалось выжить, кому-то повезло, но психическая травма нанесена, кто-то в шоке, что в Москве такое вообще возможно. Нередко авантюристы превращаются в преступников, теряют контроль и самообладание, попадают в аварии, умирают на полпути к достижению поставленных целей. К Авантюристу питаю благодарность, несмотря на то, что прогноз его не реализовался, попутно он сумел весьма много объяснить про экономику. Авантюризм — Пол Клиффорд, герой одноименного авантюрного романа Бульвера-Литтона Авантюра (фр. aventure — приключение) — рискованное и сомнительное дело, предпринятое в надежде на случайный успех (по словарю Ожегова), приключение, опасное по своей природе. Смотреть что такое «авантюрист» в других словарях: АВАНТЮРИСТ — 1) искатель приключений с целью обогащения, славы или из любви к сильным ощущениям; 2) пройдоха, плут. это человек, который склонен к рискованным и опасным действиям ради острых ощущений или выгоды.
Кто такой авантюрист: хорошо или плохо?
aftershock, авантюрист, красные номерные юзерпики, алексворд, Еллоустоун, Крах Бреттон-Вудской системы. Авантюрист снова с нами! Поступки, совершающиеся авантюристами и подвергающие опасности их существование, абсолютно осознанны, что их отличает от действий, произведённых в наркотическом либо алкогольном опьянении. Перед началом Мюнхена-2024 пришли новости об очередном блокировании республиканцами финансовой помощи Киеву, о катастрофической нехватке боеприпасов у ВСУ, а Трамп заявил, что позволит России. Нередко авантюристы превращаются в преступников, теряют контроль и самообладание, попадают в аварии, умирают на полпути к достижению поставленных целей.
Авантюризм
Вот лишь некоторые вопросы, которые ставят эксперты при знакомстве с диссертацией. Это очень смелое для осмысления истории заявление, но где доказательства того, что Рерих помышлял о религиозной войне буддистов и пытался создать новое государственное образование? Их в диссертации нет. Рерих как раз претендовал на роль вождя, объединяющего эмигрантов, белых офицеров и казачество". То есть Николай Рерих был вовсе не патриотом России, но вступил в сговор с ее заклятыми врагами. Но где факты? Перечислять перлы можно бесконечно: "план захвата Сибири", "будущие операции на дальневосточном театре военных действий", "Рерих вполне разделял прояпонские идеи", "он неизбежно должен был стать на сторону Японии в надвигающемся конфликте". В диссертации сделана попытка подвергнуть ревизии цель Пакта Рериха, величайшего проекта ХХ века, который был направлен на защиту сокровищ мировой культуры во время военных конфликтов и в 1935 году подписан представителями 23 стран, а в 1954 году лег в основу Гаагской "Межправительственной конвенции о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта".
Шел на авантюры с переодеванием ради собственного удовольствия и веселья. Что интересно, настоящий его пол так и не был выяснен. Федор Толстой — неоднозначная фигура русской аристократии. Участвовал в кругосветном путешествии на корабле Крузенштерна, многократно всех перессорил и в итоге за никому не приятное поведение был высажен на Камчатке. Впоследствии с гордостью рассказывал о своем путешествии оттуда обратно в Россию, демонстрировал татуировки аборигенов и богател на внимании к своей персоне. Для него авантюра — это удовольствие, развлечение и просто веселая игра. Кто такой авантюрист, что такое авантюризм?
Считается, что слово «авантюризм» произошло от французского aventure, что означает «приключение». Даная версия вполне правдоподобна, даже исходя из того, что по-английски «приключение» пишется почти так же — adventure. Однако авантюризм — это не приключение в чистом виде, как, например, плавание на реке в байдарке или поход в лес с ночевкой в палатках на оборудованной площадке. Такие приключения относительно безопасны, имеют совершенно мирную цель отдохнуть, развлечься и предполагают благополучное окончание мероприятия. Для авантюризма характерны непредсказуемость, высокая степень риска, спонтанное принятие решений, безалаберность в выборе средств, стремление получить все и сразу. Так, если попытку переплыть широкую реку, не имея для этого достаточной подготовки, можно назвать авантюризмом, то продать квартиру и вложить вырученные деньги в финансовую пирамиду ради получения мнимой многократной прибыли — чистой воды авантюра, на которую здравомыслящий человек ни за что не согласится. Авантюризм переполнен риском.
Поэтому существует тип авантюристов, или, как их еще называют, искателей приключений, которые без риска просто себя не мыслят. Их риск особый. Он лишен всякого здравого смысла. В отличие от людей, находящихся под сильным воздействием алкоголя или наркотиков, поступки, ставящие под угрозу их жизнь, они совершают сознательно, прекрасно понимая, что исход может быть летальным. К таким авантюристам относятся любители прыжков с парашютом. Их много в мире и нашей стране. Они знают, что каждый прыжок может оказаться последним, но необузданное стремление рискнуть еще раз не дает покоя.
Ежегодно в московском регионе погибает несколько любителей этого спорта. Несмотря на это число сторонников этого авантюрного увлечения растет. Самые отчаянные испытывают удачу в так называем бейс-джампинге. Это прыжки с предельно малых высот например, с крыши высотного здания , что связано с еще большим риском. Финансовые пирамиды — одно из таких явлений, старт которому дал в 1920 году американец Чарльз Понти. С подобным способом наживы не покончено до сих пор , хотя актуальность его с годами значительно снизилась. Занимающиеся таким обогащением авантюристы, умные ловкие, предприимчивые.
Их предприятия рискованные, но в данном случае большая часть риска спроецирована на клиентов.
Михаил: Да, конечно. И самое смешное, что я боюсь, что большая часть народа такой договор подпишет. Может быть не сегодня, но когда начнется понимание, что мир превращается в задницу, большая часть работа скажет: «да ладно. Короче говоря, мы готовы переехать в такие условия». Там была цифра в 500 миллионов. Михаил: Это другая история, это развиваться в нынешней парадигме. В принципе России все говорят, что нам нужна Украина, потому что у нас нет 500 миллионов населения. В реальности, если мы повышаем уровень своей энерговооруженности, мы спокойно выходим на эти показатели.
Михаил: Да, если мы увеличиваем производство энергии в разы и снижаем издержки на её получение, да. Мы увеличиваем у себя производство, автоматизацию, при необходимости получаем мозги за границей, ценз на высококвалифицированных специалистов, которые есть на текущий момент, и это условия для успешного развития в будущем. Михаил: Это уже довольно прилично далеко стоящее будущее, которое примерно про Византию, всё будет через 500 лет, через 500 лет мы будем играть роль средневековой Византии. Михаил: Идёт всё-таки прорыв, пытаются сделать прорыв по термояду. Я на самом деле не очень вникаю в эту тему, новостей в последнее время вижу много. Со скепсисом определенным отношусь, но а принципе… 40:19 Сергей: Средства массового попадания не исчерпываются ядерным оружием. Есть ли потери своего населения западная олигархия не считает проблемой, это открывает для них привлекательные возможности и в плане применения бактериологического оружия, причем если травить и своих, то обвинить в этом можно кого угодно. Насколько серьезным оцениваешь эту логику? И возникающие риски?
Михаил: Риски есть. Не зря это всё понатыкано вокруг России. Риски есть. Другое дело, что тут есть единственная вещь, которая успокаивает. Оспа не знает границ между королем и нищим. Мы уже видели, как люди, знаковые для этой цивилизации отправились на тот свет из-за коронавируса. Поэтому возможно этот коронавирус как раз это и тормознет, потому что, поняв, что блин, а мы не можем закрыться, нет шансов закрыться. Если мы выпустим бактериологическую хрень на Россию, она к нам вернётся и в том числе погибнут те, в чьих интересах это было сделано. Это в принципе тормозит эту угрозу.
Михаил: Я думаю, это будет сделано в конечно итоге. Перспективы естественно есть, это оптимизация ресурсов. А любом случае, сколько бы у нас под ногами не лежало, а ресурсы конечные, и на самом деле этими ресурсами придется делиться, нам нужен Китай, Европа, а они энергодефицитные, поэтому естественно тут ничего не сделаешь. Оптимизация использования ресурсов будет происходить, в том числе и человеческих ресурсов и всё, мы вышли на тот уровень, когда в принципе цифровые технологии, обычная техника позволяют спланировать вообще всё. Михаил: Поэтому да, я думаю, что в конечном итоге это будет сделано, не знаю, понравится нам это или нет, но сделано это скорее всего будет. Михаил: Я не думаю, что мы будем копировать китайский опыт. А что конкретно с китайским опытом? Михаил: На самом деле на Китай смотреть надо, но Китай копировать невозможно по одной простой причине, Китай сам все копирует. У него есть какие-то прорывы, но надо понимать, что цивилизационно это народ, который… Я не думаю, что у нас возникнет огромный соблазн.
Посмотреть, что у них получилось да, а просто брать их модель и переносить на российскую почву, я думаю таких сумасшедших не будет, потому что это бесполезно. Михаил: Потому что видишь, мы всегда были одной из ведущих технологических народов, наш язык заточен под то, чтобы инкорпорировать не просто технологии, а технологические домены. Как Петр флот строил, он даже париться не стал, переводить, он забрал вместе со всей терминологией всю навигацкую науку и судостроительную науку. И у нас появляются менеджеры, которых никогда не было. Михаил: Да, мы это всё потребляем, перевариваем целиком, китайцы никогда этого не делали, и у них язык не предназначен для того, чтобы про активно захватывать технологические идеи. Михаил: Да-да. Если да, то мнение о сроках возврата и методах хозяйства. Сталинский социализм, брежневский социализм. Михаил: Вы такие вопросы задаёте.
Нет, я думаю, что всё-таки про госплан 2, я думаю, это была разумная формулировка, не думаю, что в обозримом будущем увидим именно социалистические формы. Другое дело, что какие-то вещи. Но опять-таки, ни сталинского, ни брежневского социализма ни будет в том смысле, в котором спрашивают люди, потому что человека нормального интересует не вообще вселенская справедливость, его интересуют его собственные дела, в частности, его интересует вопрос здравоохранения, вопрос образования детей, высшего образования, его интересует вопрос распределения доходов, всё будет хуже, нет ресурсов, не будет и не предполагается, пока мы не найдем вторую планету, которая позволит нам вернуть образование такое, каким оно было в 60-е годы. Михаил: Есть возможность закрепиться выше. То, что я писал про штаты, что они всё равно просядут, упадут в этом кризисе. Просто есть возможность упасть сверху на гору трупов. Россия может тоже до определенной степени упасть на гору трупов, не разбиться в хлам, и дно, на которое мы уйдем, оно будет ниже. Кстати, ситуативно мы можем даже почувствовать рост, через какое-то время может показаться, что мы вернулись на трек начала 2000. Начался бурный рост, что-то начало радикально улучшаться, особенно если сейчас действительно рубль войдет в пул мировых валют в виде одной из ведущих, если Евросоюз начнет активно с нами сотрудничать, то на какое-то время даже может произойти отскок хороший, что ну вот, предупреждали об ужасе, а началось улучшение.
Что делает обычный человек, он сразу экстраполирует этой линейкой в будущее. Этот отскок, ему кажется, что надо продолжать туда. Но нет. То была идеология, это идея. Михаил: А, это разные вещи. Михаил: Я считаю именно это. На самом деле мне никогда не нравилась идея, которую сформулировал Путин. Я понимаю, для чего он это делал в таком виде, что мы заботимся о благосостояние, благосостояние не может быть идеей, даже когда он говорит: «Высшая ценность — человеческая жизнь», это, кстати, тоже вопрос, люди разные, для кого-то высшая ценность — свобода, а для кого-то возможность творчества. Поэтому нельзя сказать.
Почему мне не нравится вся фигня с локдауном и всей фигнёй, потому что вы за меня решили, что для меня возможности делать что-то гораздо менее значимы, чем моя жизнь. А что вы так за меня решили? Кто вам такое сказал? Причем если бы это было чётко так, если ты, то тебя обязательно расстреляют коронавирусом, но я же знаю вероятность, с которой я могу лишиться жизни. Я примерно с такой же вероятностью могу погибнуть под КамАЗом. Значит ли это, что надо отменить все КамАЗы. Чуть-чуть утрирую, но тем не менее.. Михаил: Да, это депрессии, самоубийство, недолеченные люди, это люди, которые не получили помощь своевременно. Михаил: Да, совершенно верно, потому что я знаю огромное количество людей, которые чуть с катушек не съехали просто из-за ощущения беспомощности и невозможности хоть что-то спрогнозировать, даже на несколько дней вперёд.
Для человека это страшно. Человек всю жизнь живёт завтрашним днём, он всё время планирует, а через неделю мы сделаем это, через месяц собираюсь это и так далее. А когда тебе сказали: "Перестань всё планировать, до вечера планы строй, а дальше всё", для большей части людей это катастрофа, нервная система не выдерживает, когда ты не можешь запланировать ни пенсию, ни то, что будет через 10 лет и нет смысла даже планировать карьеру, нет смысла планировать хоть что-то. Люди не хотят рожать, это нормально. Мы не можем жить, когда у нас нет завтра. Возможно завтра будет не таким, какой мы придумали, но мы хотим прогнозировать себе и жить в это завтра. Мы не можем без этой фантазии, мечты, идеи, плана. И конечно локдауны как раз удар по этому, и это серьезно и надолго. Мы его последствия будем разгребать очень много лет, этого надлома, и последствия практически двухлетнего карантина в школе мы будем разбирать не 10 лет, будем разбирать лет 50.
Потому что для нас с тобой 2 года — это неприятность, а для ребенка в 9 лет — это вечность, то, что выпало 2 года нормальной учебы, их никак не компенсируешь. Михаил: Так вот, национальная идея, и я считаю, это не благосостояние. Она не может быть такая. Национальная идея, на самом деле это сохранение цивилизации, это прямо наше. Мы полетели первыми в космос, первыми создали атомный реактор.
Для начала, куда мы попали. То, что мы сейчас имеем, ещё раз повторю, третий или четвертый раз за сегодня, это противостояние на Украине, противостояние с западом, Евросоюзом и соединёнными штатами, это на самом деле историческая неизбежность. Вопрос не политических решений Путина или Байдена, это столкновение было неизбежно просто потому, как развивается наша цивилизация, точнее, как она скатывается.
Это не отменить, настолько много разнообразных факторов, которые развивались даже не десятилетиями, а веками, ни один человек не может это фундаментально поменять, ни одно государство. Можно в определенной степени скорректировать ход течения этой фазы, можно перейти на эти ресурсы, выиграть в одну пользу, в другую намного, но в целом, все это было неизбежно. А почему это было неизвестно именно с нами? Потому что мы всегда были одним из центральных игроков на этой планете, что тут сделаешь, нас не спрашивали, мы занимаем эту территорию, мы связываем восток, запад и юг, мы являемся важнейшим транзитным коридором для перемещения товаров, мы являемся крупнейшей мировой кладовой, от которой зависит Китай, Индия, Япония, Евросоюз, здесь невозможно было увернуться, сказать: «Можно мы в уголочке постоим? И варианты были, просто ждать, пока события где-то там вне нашего участия будут происходить, и в конечном итоге нас просто поставят перед фактом. Михаил: Да, либо собственно говоря, принять активное участие, из серии, выбрать удобный момент для себя, чтобы войти по-большому в острую фазу игры. Но Путин сделал, я не могу точно сказать, что именно сегодня это надо было сделать, но он сделал первый ход, всё нормально, то есть он перехватил стратегическую инициативу, сейчас он играет, а остальные пытаются понять, в какую игру мы играем. А с моей точки зрения он выбрал всё-таки достаточно правильное решение.
Про Украину это отдельная тема, насколько это остро было именно на Украине, но Украина — это на самом деле триггер, детонатор для того, чтобы запустить тот процесс, который мы сейчас видим, то есть прямую экономическую, информационную, цифровую и так далее атаку запада на Россию. Эта атака была бы в любом случае, месяцем раньше, годом позже, это несущественно, она была бы обязательно плюс минус километр в таком же виде. Никто не ограничивает себя арестом яхты Усманова. Поэтому просто с этим надо смириться, это произошло бы, просто сейчас стратегическая инициатива в руках Кремля, он принимает решение, на них приходится реагировать. Кстати, вспомните, сколько лет это всё, Кремль находится в реактивной позиции, запад играет активные игры, а мы только реагируем. Сколько можно? Вот и получили, и Кремль начал играть белыми, теперь Путин делает ход, всем надо понять, в чем смысл этого хода. В принципе понять не сложно, Путин это рассказывает уже 20 лет, в чем смысл этих ходов, вы просто сядьте и почитайте внимательно.
Что будет для нас. Естественно, текущая ситуация, нас тряханет, нас уже тряхануло, в магазин можно зайти и посмотреть, что там творится, а это острая фаза экономической войны, сколько она продлится, на мой взгляд, я думаю в Кремле не идиоты, они понимают, что народ у нас к этой войне был не сильно морально готов. А затяжная война, причем не важно, как она будет идти, кто будет инициатором, затяжную войну мы не выдерживаем. Не сможет наше нынешнее население перейти в режим Северной Кореи, если замкнуться, ужаться во всех потребностях, выросли другие поколения, они другого ждут от жизни, для них это будет конец жизни по сути, это депрессии, самоубийства, попытки уехать, всякие разные мятежи, митинги. В Москве этого допустить не могут. Поэтому острая фаза горячая должна быть завершена быстро и в нашу пользу, должны начаться переговоры уже стратегические, уже не по тем вопросам, которые задал Путин в декабре, а надо помнить, этот мем гуляет, что всегда надо принимать первое предложение Путина, второе будет более масштабное, оно будет задействовать более крупные цивилизационные миропорядковые вопросы, опять-таки, в нашу пользу, то есть Путин попросит больше, намного больше. И в связи с этим, надо порадоваться, потому что на самом деле мы сползали, надо понимать, что жизнь вокруг нас на самом деле лучше не становится, она постепенно, понемножку, мы всё больше подужимались, всё меньше хотели. Это так бы и продолжалось, просто этот процесс ускорился, в конечном итоге нас бы придавили.
Сейчас открылось окно возможностей, когда Европа грубо подставилась, и Путин, выиграв эту схватку, а инструменты для этого есть, может потребовать для нас больше. На самом деле, в краткосрочной перспективе нам в любом случае будет плохо, тут ничего не сделаешь. У меня реклама подорожала в 2 раза, люди мне звонят и говорят: «Мы больше не можем с тобой работать, у нас закончились деньги», не все, но тем не менее, я теряю, ты теряешь, вам отключили монетизацию и так далее. Сейчас все потеряем, очень мало людей, которые что-то выигрывают. Другое дело, если этот период будет относительно непродолжительный, месяц, два, три, полгода, а пока будет поставлена точка в войне экономической, тогда дальше мы можем получить довольно серьезные дивиденды с этого, не будем их называть репарациями, но дивиденды. Соответственно можем из этого провала на какой-то срок довольно нормально восстанавливаться, тем более, что будут налажены новые возможности. Какие у нас возможности по работе с Европой? Всё маломальски серьезное отрезается на политическом уровне, нам не дают работать, начиная с крупняка.
Михаил: Да и черт с ним, с Трампом, это… 7:31 Сергей: Просто элементарно. Михаил: Я имею в виду, когда пытались купить Опель, заводы в Швеции. Эти все какие-то более-менее интересные возможности для развития нашего сотрудничества, и соответственно экономического развития, они все подрезались, у Газпрома, он же продавал в розницу газ, если кто забыл. Что-то мы подавали в розницу, сейчас не помню, не буду врать, бензин Лукойл продавал. На самом деле все возможности продуктивного, высокомаржинального сотрудничества с Европой, они все закрываются. Но и мелочь закрывается. Закрыли мне Пейпал, просто я кто такой? Что от меня надо?
Бывало в 17-18 году уже небольшая чистка рядов лишних русских, участвующих в экономическом процессе. Даже мелочевки, которые зарабатывали какие-то жалкие тысячи, десятки тысяч долларов в месяц. Даже на таком уровне. Поэтому у нас на самом деле возможности для развития такого сотрудничества, их и не было. Сейчас потенциально может получиться, что вот этот кризис их откроет, он заставит европейцев считаться с нашими запросами, интересами, запускать нас в какие-то отрасли, приходить сюда с каким-то решениями, переносить какие-то производства и технологии сюда. Газ станет подешевле, чем сегодня конечно в конечном итоге в Европе, но 1000 долларов, даже 800, даже 500 долларов за кило куб при сегодняшней цене доллара, это не та цена, на которой можно развиваться Евросоюзу. Пережить можно с этой ценой, а развиваться с этой ценой невозможно. Нормально, к нам много в свое время переезжали французов, немцев, итальянцев, чехов, по разным причинам, кого-то привозили в эшелонах.
Как у США, что у Израиля, сколько лет было их кровью экономики то, что приезжали люди образованные со всего света, и это являлось ключевым стимулом развития. У нас такие шансы есть? Михаил: Да, у нас такие шансы есть. Я считаю, что эта острая фаза, когда всех колотит, люди не понимают, останется у них работа, нет, сколько они будут получать, сколько будут стоить продукты в магазине, смогут они поехать в отпуск или нет, как я вижу ситуацию, как я понимаю, будут действовать в Москве, и как будут отвечать в Европе и штатах, она будет относительно продолжительная. Конфликт со штатами никуда не денется, но штаты непосредственного влияния на нашу ситуацию оказывают не так много. Гораздо в большей степени оказывает тот труп, который они в нас швырнули, Евросоюзовский, это наша непосредственная проблема, и она будет решена достаточно быстро, там нет у Евросоюза шансов не решить, не пойти на компромисс и договоренности. Насколько будут жёсткими в Кремле, там посмотрим. Путин не склонен к излишней жёсткости тогда, когда в этом есть крайняя необходимость, я думаю, после наказания, вразумления, будет просто предложено перейти к сотрудничеству, на котором он настаивал последние 20 лет, примерно так.
Михаил: Собственно говоря, вот они десятки лет. Дело в том, что вот он альянс, Россия, Китай во всех сферах, в том числе экономической, в технологической он оформлен. Мы уже видим, первый же звоночек из Киргизии на второй день оформили наше участие, а Грузия, по-моему, на первый день сказала, что её в принципе всё в этой жизни устраивает. То, что было бывшим советским союзом, оно фактически сейчас, просмотрев результаты этой экспедиции на Украину, посмотрев результаты того, как мы решим вопрос с Евросоюзом, они поймут, что в принципе им всегда нравилось с Россией. Я думаю, что никто их не будет принимать обратно в Россию, но интеграция пойдёт намного эффективнее. Надо подчеркнуть, не колониально. Михаил: Да. Естественно, что на Ближнем Востоке, на Среднем Востоке с большим интересом сейчас наблюдают, потому что там всегда оценивают, кто главный товарищ с дубинкой на этой планете.
Посмотрев на результаты решения вопроса с Украиной и Европой они естественно сделают правильные выводы. Я думаю в ближайшие десятилетия всё будет плотнее развиваться этот проект. Не зря наши в Африке возится, будет замыкаться этот мега континент, Европа, Россия, Азия, Африка, ближний восток, постепенно это будет превращаться в более мощный кластер. Естественно, в этом не заинтересованы наши товарищи на той стороне Атлантики, и судя по тому, как они действуют, они не сомневаются в том, что так не получится. У них явно продолжаются планы, как этого не допустить, и мы ещё увидим не один ход с их стороны, потому что слишком легко они уходят сейчас из Афганистана, из Ирака, Сирии, слишком легко закрывают сотрудничество с ближневосточными странами, бросают в топку Европу, разменивают все институты, это сколько, даже хрен с триллионами долларов, это сколько интеллектуальных миллионов человеко лет, лучших специалистов было вложено в построение международной системы институтов. Европейского плана института развития ОБСЕ, вот этого всего. Это всё сейчас бросается в топку, значит это пока на данный момент в таком виде не нужно, значит план совсем по-другому выглядит. Идёт ликвидация.
Если ликвидируются системообразующие вещи, которые держали вот этот весь. Американцы считают, что они в принципе больше не нужны, потому что в таком виде, в каком мы знаем мир, он с их точки зрения больше не будет существовать, они видимо имеют представление о том, как они собираются это ликвидировать. Вслед за ОБСЕ, как они ликвидируют и остальные связи. Возможно им кажется, что сам по себе факт, что мы действительно убьем нафиг Европу, и они примерно прикидывают, что этого будет достаточно, чтобы эта конструкция распалась. Михаил: Да, ещё раз повторяю, Путин не будет убивать Европу, не надо сильной кровожадности. Он разумный, он умеренный, сколько надо, столько сделает больно, просто для того, чтобы люди перешли в договороспособное состояние. Как оцениваете вероятность, что сейчас в США остались элиты, с которыми можно войти в союз по каким-то вопросам. Если на стратегическим, хотя бы тактическим.
При условии конечно, что они могут перехватить власть у агентов западной глобализации и устранить их в политическом, экономическом смысле. Такие варианты представляются возможными?