Истинное удовольствие слушать умного человека. в 82 года Михаил Жванецкий стоял на сцене полтора часа кряду и срывает овации большого зала.
«Мало знать себе цену — надо еще пользоваться спросом»
- Ранее в этом сюжете:
- Лучшие цитаты Михаила Жванецкого
- Ровно год без Жванецкого. Вспоминаем творческий путь и лучшие цитаты писателя-сатирика
- Памяти Михаила Жванецкого: 7 лучших выступлений и монологов
- Умер Михаил Жванецкий: лучшие цитаты и монологи сатирика вспоминают в Сети. Metro
Михаил Жванецкий: Россия никогда ещё так хорошо не жила, как сейчас
Sputnik Беларусь. Лучше промолчать и показаться дураком, нежели заговорить и не оставить на этот счет никаких сомнений. Самые свежие новости связанные с тематикой Михаил Жванецкий со всего Мира и России на сегодня. Михаил Жванецкий ©Владимир Песня РИА Новости. В память о сатирике редакция РИАМО собрала самые яркие цитаты из выступлений Жванецкого, многие из которых стали крылатыми. Всенародно любимый писатель Михаил Жванецкий традиционно ответил на вопросы известного ведущего Андрея Максимова в телепрограмме «Дежурный по стране». Скончался писатель-сатирик Михаил Жванецкий.
«Не можешь любить — сиди дружи!»: 120 гениальных цитат Жванецкого
Еще в начале октября он объявил об уходе со сцены, решение было принято из-за возраста — в марте юмористу исполнилось 86 лет. С уходом Жванецкого, как верно было подмечено в Сети, юмор осиротел. Жванецкий шутил на разные темы: о жизни в России «Нормальный человек в нашей стране откликается на окружающее только одним — он пьет.
Некоторые, нехорошо улыбаясь, на съезде говорят и пытливо в штаны смотрят, свой али чужой. Про любовь даже поэты не пишут, а если с женщиной что и творят, то только в лифтах и электричках, и то если она говорит «нет». Если скажет «да», его и след простыл. Трудно, бабоньки, трудно, казачки наши неустроенные. Свято место пусто не бывает.
Как мужики на фронт ушли, так из другого лагеря эти перебежали, молодцы в серьгах, кольцах, завивках и красных юбках. Такие ребята славные. Экран ноне весь голубой, такая — одна-вторая-третья. И передачу ведет нежная он, и поет, смущенная, и танцует, тряся слабенькой бороденкой сквозь серьги и монисты, и ляжечками худосочными сквозь юбочку снует, и глазки с поволокой в угол, на нос, на предмет. Ой, бабоньки, напасть какая! За что ж на нас такое. Нам самим надеть нечего, а тут еще с ними делись.
Духами, кремами. В волосатую грудь втирают. Ноги бреют, страдальцы божьи. Мужчин воруют, отовсюду норовят. И ты ж смотри, билетов на голубой этот огонек, билетов не достать. Во всех театрах бывшей столицы слабым мужским телом крепкое женское потеснили, и спрос есть.
В 1956 году окончил ОИИМФ — Одесский институт инженеров морского флота по специальности «Инженер-механик подъёмно-транспортного оборудования портов». Во время учёбы был комсоргом факультета механизации портов [20] , также в студенческие годы занимался спортивной гимнастикой , имел второй разряд, выступал на соревнованиях [21]. Творческая деятельность[ править править код ] В студенческие годы участвовал в самодеятельности , начал писать миниатюры и монологи, которые часто сам и исполнял в студенческом театре «Парнас-2», где выступали также его друзья Роман Кац Карцев и Виктор Ильченко [23].
Название придумал сам Жванецкий по аналогии с горой в Греции , где, согласно мифам, обитали Музы [6] [20] [24]. Его друг Роман Карцев, который работал с 1962 года в Ленинградском театре миниатюр у Аркадия Райкина , однажды на шефском концерте успешно выступил с монологом Жванецкого. Аркадий Райкин услышал монолог и вставил этот монолог в программу театра. До этого Жванецкий ездил к Райкину в Ленинград, но привозил от Райкина только автографы, а в 1964 году Райкин пригласил Жванецкого в свой театр на должность заведующего литературной частью [25] [26]. Вместе со Жванецким Райкин поставил в 1969 году программу «Светофор», в которой впервые прозвучали миниатюры Жванецкого «Авас», «Дефицит», «Век техники». Со временем Жванецкий, будучи автором многих текстов, с которыми выступал Райкин, стал давать собственные концерты. Райкин не принял такую самостоятельность и в 1970 году уволил Жванецкого. Вслед за ним ушли и Карцев с Ильченко. Они создали свой Одесский театр миниатюр [27] [28] , который выпустил три программы: «Как пройти на Дерибасовскую», «Встретились и разбежались», «Искренне ваш».
В 1970 году Карцев и Ильченко стали лауреатами четвёртого Всесоюзного конкурса артистов эстрады с миниатюрами Жванецкого.
Пессимист боится, что так оно и есть». Самое приятное аморально. Самое острое незаконно. Отсюда такая задумчивость в глазах каждого». Гораздо хуже, когда над тобой плачут». А потом долго ржет над ними! Бывает, что возраст приходит один». О людях «Если ты споришь с идиотом, то, вероятно, то же самое делает и он». Может быть, имеется в виду, что вы гад, сволочь и паразит одновременно».
О любви «Лучше с любовью заниматься трудом, чем с трудом заниматься любовью». Всю жизнь будете думать, что она вас любит, и она вам будет это говорить, и не узнаете правды, и проживете счастливо». Не умеешь любить — сиди и дружи!
Памяти Михаила Жванецкого: 7 лучших выступлений и монологов
В день рождения мастера редакция ProOren собрала любимые цитаты Михаила Жванецкого, и делится ими с вами. Раз в месяц в вечернем эфире телеканала «Россия» своими мыслями о разных событиях делится дежурный по стране — знаменитый сатирик Михаил Михайлович Жванецкий. В возрасте 86 лет скончался Михаил Жванецкий. В начале 2020 года состоялась премьера комедии Сергея Урсуляка "Одесский пароход", снятой по мотивам миниатюр Михаила Жванецкого. Ушел из жизни Михаил Жванецкий — писатель-сатирик, без которого невозможно представить российскую культуру последних десятилетий.
Скончался Михаил Жванецкий. Вспоминаем лучшие цитаты сатирика
Ссылка на цитату Есть такая профессия — Родину защищать. Вот и дежурят они по периметру нашему и американскому… А внутри Отечества крики: «Защитите нас! Спасите нас! Уехало от перестрелок и взрывов на улицах к берегам Америки защищать нас.
Совершенно не возможно слушать! Искала именно аудиоверсию этой книги. Мне все понравилось. Журавлева Валентина - Даёшь хрононавтику! Кутанин Сергей 7 часов назад Хотя, может на то и фантастика, чтобы нам оторваться немного от жизненной реальности… Гарсиа-Виньо Мануэль - Любовь вне времени Евгений Павлов 7 часов назад Спасибо, просто стараюсь не испортить прекрасный текст замечательного автора-земляка. Мельников Павел - В Чудове Все было убедительно, красочно, жутковато до… финального твиста а-ля американские трэш-боевики про жутких угребищ,...
Автор — Андрей Кононов, чтец — Андрей Моисеев.
Может быть, даже это ему нравилось, как знак народной любви и уважения. Ну раз его помнят, любят — пусть будет так. Кстати, Фаине Раневской тоже приписывают яркие фразы, которые она никогда не говорила. И Валентину Гафту - эпиграммы, которые он не сочинял... Итак, из Жванецкого: - Только в день рождения узнаешь, сколько в мире ненужных вещей.
Самое острое незаконно. Отсюда такая задумчивость в глазах многих.
Так упрашивал — мы поехали. Но у нас такое впечатление все-таки возникло, что нас не ждали». И вообще, обращение с женщиной, все эти поклоны, вставания, уважение, преклонение… Их делают, конечно, но за очень дополнительные деньги… Сложно пока стало играть эрудированного, мыслящего человека, и хоть исполнитель морщит лоб и прищуривается, такой перекос лица ещё не убеждает». Его трудно увидеть, его же все избегают. Он никогда не лжет, он прям, как артиллерийский ствол.
Он может сказать женщине: «Почему вы кокетничаете, показываете коленки, когда вы, по моим расчетам, еще помните русско-японскую войну? Честный человек — это бедствие, это испорченное настроение на весь день. Когда он выходит из ворот, улица пустеет. Замешкавшийся прохожий получает в награду всю правду-мать и остается сломленным навсегда.
«Пусть лучше над тобой смеются, чем плачут»: лучшие цитаты Михаила Жванецкого
Серое пальто, кепочка, портфель, на шее серый шарф, а на лице загадочная улыбка — вот тот образ Михаила Жванецкого, в котором помнит писателя Кира Прошутинская В марте известному российскому сатирику Михаилу Жванецкому исполнилось бы 90 лет. До мастерского уровня сатиры Жванецкого по мнению Прошутинской так никто и не поднялся. Не имеющим близких друзей, своей компании», — вспоминает она. Я шел своей дорогой. Может быть, это тропинка, но я ее прокладывал сам», — этим афоризмом Михаил Михайлович говорил о себе главное.
Михаил Жванецкий: А прекрасная. Как говорится, мат — это дорожная карта теперь. Я был очень внимательный, у меня все-таки что-то было такое.
Потому что однажды я залез на портальный кран и увидел — там же стрела идет, она имеет часть троса, это пластины такие — и я увидел трещину в этой пластине, волосяную. А я ползал, мне было интересно: это краны были мои, я был сменный механик. И я увидел трещину на половину бруска вот этого. Михаил Козырев:Это была опасная ситуация. Михаил Жванецкий: Очень. Сказать, что меня премировали — ничего, никто. Пупенко — наш был такой начальник отдела: «Молодец, глаз у тебя молодец!
У нас техника была вся американская, это все было после войны. Но лексика была там, конечно… Вот однажды ночью - но я этот случай уже рассказывал — когда ночью мы лежали со сменным механиком, я — сменный механик по портальным кранам и пожилой человек Борейко — это дядя Сташкевича, литовец, он был по вот этим вилочным механизмам, которые бегают по поверхности. А я — у меня было все наверху, у меня была самодеятельность своя. Там крики были время от времени «Ой, кран не работает, поворота нет! Кто механик по портальным кранам? Грузчики звонят. Вот нет поворота — когда апельсины пошли.
А что значит без поворота апельсинов? Это значит не разбить ящик. Поворотом ты «звездык» об борт судна — все, блямс! Можно осторожно — тогда вывалятся несколько апельсинов. Либо упадет целый ящик — тогда просто это взрыв апельсинов: все туалеты пахнут апельсинами, все грузчики пахнут апельсинами. Грязные, страшные, но запах от них роскошный. Я, в общем, побежал, ну, не побежал — у меня был бензовоз, полный бензина.
Как я не боялся? Подъезжаю на этом бензовозе, я говорю: «Ты в самодеятельности, ты не можешь сам наладить этот бензовоз? Я вошел в машинное отделение, точно, как ваша студия, не меньше, и апельсины лежали. И закричал «Есть поворот, есть поворот! Что вы подняли шум такой? А я там сидел, резал, очищал и ел апельсины эти. Потом однажды с этим Борейко мы дежурили, и вдруг звонок по телефону, ночью: «Кто сменный механик по портальным кранам?
Я говорю: «Жванецкий». А это на Хлебной Гавани, Хлебная Гавань далеко от порта, туда госкран своим ходом шел дня два. Она и сейчас есть. И он: «Это говорит замначальника порта. У вас шторм на Хлебной Гавани, у вас водой заливает тележки портальных кранов. Примите меры немедленно! Ну, я молодой.
Начинаю надевать плащ-палатку, Борейко поднимает голову, говорит: «Что ты собираешься делать? Я говорю: «Звонил заместитель начальника порта, надо ехать принимать меры, там вода заливает тележки портальных кранов! Он говорит: «И что, ты идешь жопой волны отпивать? А я говорю этот лепет рабский: ну он же сказал, надо меры принимать… Он говорит: «Ты думаешь, идиоты только среди нас? Он сказал — ну и что? Вот с тех пор это выражение я иногда тоже употребляю, когда мне говорят: «У Вас в Интернете! Это же не Ваше выражение!
Я говорю: «Да, а что я должен делать? Полотенцем туман разгонять? Но это не имеет такого выражения. Бороться с Интернетом я имею ввиду: там под моим именем выходили какие-то остроты чужие. И я когда вспомнил это выражение — я его сказал. И постепенно народ перестал приписывать мне свои какие-то. Так что в порту очень интересно.
Пришел пароход, например, с битумом. Что такое пароход с битумом? Через экватор. Там битум растаял, и пришел в Одессу зимой, где -20, опять вот это — полный, как говорится. И с тех пор пароход напоминал такой цветок. Вокруг открытого трюма одни задницы торчали. Начальники и любой мог дать предположение, как это застывший битум и чем выковырять.
Отбойным молотком — под ним оно таяло, а остальное обратно. Посылали и молодых. Поэтому я говорю: задница стояла 30-40, пытались придумать. Пока не придумали отогнать опять на экватор. Он простоял, как я помню, в таком виде на судоремонтом заводе — там были свободные причалы - этот пароход с этим битумом, а потом, по-моему, летом само растаяло. Но его никуда не увозили. Конечно, на экватор не будут гнать.
Дождались теплой погоды. Ну, там мы отремонтировали своими силами старую пожарную машину, все сели и в обеденный перерыв — колокола, молодые инженеры, впереди Боря Двоеглазов тоже, он начальник был наш — и поехали на пляж. В пожарных одеждах. Английская пожарная машина, которая принадлежала порту лет уже 50 или 40. В обеденный перерыв - это все честно. Скандал потом. А мы отремонтировали сами и эти каски почистили.
Я только радовался бы на месте начальства. Ну, они, в общем, ничего нам не сделали: так, вынесли выговор, главное, пострадал в итоге Двоеглазов. А машина продолжала стоять. Вот такое у нас тоже было. Михаил Козырев:Как я понимаю, вот такая галерея персонажей, какая у врачей проходит перед глазами, они сами к ним идут, у Вас была в определенном смысле в Вашей работе в порту? Он же был все-таки женский: все водители на маленьких механизмах были девушки. На кранах тоже были женщины: были крановщики, были женщины крановщицы.
Пожалуйста, можно меня оставить на хозработах? Ну, я уже представлял, что такое аборт. Как мне сказали, у нее было где-то 19 их. Немолодая, такая женщина. Я говорил: «Оставайся, конечно». А в моей власти было оставить на хозработах. Фекла Толстая: Это что такое — хозработы?
Михаил Жванецкий: С метлой, во дворе. Фекла Толстая: Вместо чего? Михаил Жванецкий: Вместо работы на кране, вместо того, чтобы выгружать грейфером уголь. Значит, я кого-то другого посылал н этот кран. Грейфер знаете, что такое? Фекла Толстая: Нет. Михаил Жванецкий: Вот вы когда-нибудь набирали в две руки пшено?
Михаил Козырев:Это такой большой экскаватор, который смыкается. Михаил Жванецкий: Две челюсти смыкаются и зачерпывают, поднимаешь, переносишь из трюма над вагоном и там открываешь. Михаил Козырев:Это физически тяжело. Михаил Жванецкий: Таким образом, уголь — в основном, это уголь, он шел из Мариуполя — нагружаешь в вагон. Потом тепловоз чуть-чуть передвигает, и в следующий вагон. Фекла Толстая: Тяжелая работа. Самое тяжелое было, когда Райкин взял Карцева, я получил от него письмо, я сидел в угле в трюме.
А там машинка такая — С-153 - точно наша «очистилка» уличная. И точно так же она в трюме уголь убирала. И я получил письмо от Карцева толстое, он попросил прочесть мое произведение на своем вечер. И я уже сидел на угле, как на огне. Потому что то, что я стал получать от одного монолога, исполняемого Райкиным, было примерно как 2 или 3 моих месячных зарплаты. Я получал 89 рублей, то есть это было примерно 150, около 200 рублей в месяц от одного монолога. Михаил Козырев:Какие основные жизненные выводы были Вами сделаны на основании службы?
Общие принципы какие-то, которые, может быть, потом были отражены в персонажах? Михаил Жванецкий: Самый главный принцип, это то, что я работал среди простых людей. И до сих пор все, как я воспринимаю даже политику, это через призму простого мышления. То есть страдания простого человека от того, чем там все заканчивается. Вот сейчас какие-то поступают предложения безумные, не совсем безумные из парламента — я сразу чувствую интуитивно, как это отразится на рядовом человеке. Я уже стал другим, но вот это ощущение… Не дай Бог, конечно, но, мне кажется, я могу и в тюрьме говорить, могу и в больнице говорить. Я могу с людьми где угодно разговаривать.
С самыми простыми, может быть, не с самыми учеными, но ученых трудно понимать. Истина должна быть все равно изложена детским языком. Поэтому ученый обязан мне сказать понятно. Если он этим владеет, значит, мы с ним находим общий язык. Михаил Козырев:Я этот принцип для себя сформулировал: о любых сложных вещах — простым языком. Это очень важный талант, не у всех присутствующий. Фекла Толстая: Можно я про простого человека спрошу?
Вы когда работали в порту еще. Вот тогда происходил вот этот переход от того, что Вы такой, как все, к тому, что Вы не такой, как все? Не потому, что Ваш монолог читает Райкин, а потому, что вы по-другому смотрите на действительность и подмечаете? Михаил Жванецкий: Я уже тогда был в самодеятельности. Уже тогда мы ездили в колхоз. Я все время на этом уровне: и самодеятельность для таких, как я, и, как говорится, я тоже видел рукомойник, прикрученный к пианино. Абсолютная правда.
Фекла Толстая: Это чтобы помыть руки перед тем, как на пианино будешь играть? Михаил Жванецкий: Причем тут пианино? Это рукомойник. Михаил Козырев:Пианино придавало устойчивости. Михаил Жванецкий: Это же как раз сельские всякие клубы. Михаил Козырев:Мы попросили бы еще несколько советов Мите. Михаил Жванецкий: Спасибо.
Я обращаюсь к слушателям: вы любите слушать, а я это все вижу, как это все делается. Готовься к тому, что имя забывается быстрее, чем наслаждение. Будь внимателен. Помни имя, Митя! Деньги по ценности сравнялись со здоровьем. Ты уже не можешь сохранять здоровье, не зарабатывая на жизнь. Будь здоров — значит, зарабатывай на жизнь.
С годами ты все больше времени будешь тратить на то, чтобы чувствовать себя хорошо». Обогащение человека — то же самое». Юмор в наше время хлещет, как прорванная канализация или цивилизация. Юмор и веселье — противоположные понятия. Веселье не поддерживает, поддерживает оптимизм. Ирония, Митя, расскажет о тебе больше, чем шутка о соседке. Потому что в такой шутке все-таки чаще пошловатость».
Не теряй тихую девушку. Когда тебе о ней напомнят, тебе будет, что вспомнить, но будет некому позвонить». Эта мысль существует в природе. Он произносит ее или записывает ее. Если не он, это сделает и другой талант. А потом будут говорить: «Свыше, свыше пришло! Конечно, свыше, когда копаешь глубже.
Никто ему ничего не диктовал: он просто способен этот талант искать не там, где все». Только он облегчит душу твою, у его постели и ты успокоишься. И этим поможешь ему». Фекла Толстая: Михаил Михайлович, Вы можете сказать, что с чувством юмора? Откуда оно? Это врожденное, но можно ли его развивать? Есть ли чувство юмора у Вашего сына Мити?
Михаил Козырев:Было ли чувство юмора у Ваших родителей? Михаил Жванецкий: У родителей я не замечал. Видимо, это что-то все-таки свыше. Какое-то такое строение. Чувство юмора — это парадоксальность мышления. Это чистое мышления. Вот когда я веду свою передачу, я там ироничен, это такой характер уже у меня, там нельзя воспринимать всерьез что-либо.
Вот у Мити есть чувство юмора прекрасное. А у меня уже ирония сменила юмор. Я когда пишу, еще могу вполне писать смешно. Но главное — это то, что я уже, мне кажется, немножко вырос из смешения типа «О вас». Такие вещи я уже не пишу. И, кроме того, я уже немножко оторвался от учебного материала, очень хорошо это в институте идет. Поэтому я когда слушаю, как сейчас, в таком количестве юмор, он мне еще напоминает мои институтские времена.
Значит, я уже вырос из этого. Поэтому я не смотрю юмористические передачи. Вообще когда начинается юмор, и я где-то в гостях слышу: «А, юмор! Давай, переключаем». И переключают телевизор. Либо кто-то решает не ремонтировать больше телевизор — нет смысла ремонтировать, как оказалось. Телевизор сломался в одной семье, которую я знаю.
Жена пригласила мастера, а муж выгнал. Живут, как в траве. Михаил Козырев:Митя как-то реагировал на Ваши выступления, на то, что он видел? Или, например, является ли он слушателем каких-то Ваших новых заметок, советов, миниатюр? Михаил Жванецкий: Вот в этом весь парадокс. Я не умею его воспитывать никак. Я — артист задней своей, второй половиной.
То есть к нему я спиной. Мама им занимается, а мое воспитание заключается в том — я же летучая мышь — я вылетаю из Москвы на рассвете, чтобы туда приехать в день концерта прилететь, и на следующий день вылетаю на рассвете, чтобы домой, отоспаться. Когда я его вижу, у меня какие новости: не сдал экзамен, не сдал зачет. Я говорю: «Я занимаюсь большой политикой, ты видишь? Короче, прилетел, устроил скандал, улетел. Как метод воспитания — совершенно никудышный. Ему остается перетерпеть 5 минут, пока я не уснул или мне еще куда-то надо идти выступать в этот день.
Михаил Козырев:Никакого контроля над реультатом. Михаил Жванецкий: Вот! Вы точно сказали. Наоборот — полная безрезультатность. Я носитель истерик, очень редких, но эпизодически повторяющихся. Фекла Толстая: А когда рос Ваш сын, насколько это было похоже на Ваше представление о том, как растет ребенок? Михаил Жванецкий: У меня дети рождались.
Но при воспитании я присутствую впервые сейчас. Это было советское время. Женщины были очень мужественные, особенно в Питере. Я же в Питере провел вот эту жизнь. Они скрывали от меня последствия наших взаимоотношений. Просто скрывали.
Отсюда такая задумчивость в глазах каждого сидящего на собрании». Больше по желанию родственников». Но главное наше богатство — люди! С такими людьми, как у нас, любые трудности нипочем». Когда меня спрашивают: «Чем же вам помочь? О себе… «Очень противно быть пророком. Неприятно видеть, как твои самые жуткие предсказания сбываются». Только «до свидания». Они выдали паспорт не тому человеку. Просто не может быть… Сорок лет, и зовут Миша… И внешность — это все не мое.
Писатель-сатирик Михаил Жванецкий родился 6 марта 1934 года в Одессе в семье врачей. Окончил институт по специальности инженера-механика и даже успел поработать в Одесском порту. Со времен студенчества он участвовал в самодеятельности: писал миниатюры, монологи и играл в театре. Карьерный путь Жванецкого в искусстве начался после того, как его заметил знаменитый актер Аркадий Райкин. После этого произведения сатирика попали в репертуар Ленинградского театра миниатюр, а сам он стал заведующим по литературной части. Юмор по Жванецкому — "это редкое состояние талантливого человека и талантливого времени, когда ты весел и умен одновременно. И ты весело открываешь законы, по которым ходят люди". Но в основе этой "веселости" чаще всего лежит грусть, порой даже безнадега. У каждого свой самый любимый монолог Жванецкого. Отлично, Константин! А как не упомянуть монолог о раках? Сегодня Sputnik предлагает вспомнить мудрые и язвительные цитаты Жванецкого — на самые разные темы. Женщина — это создание, которое нужно любить.
Михаил Жванецкий Лучшие мысли и афоризмы
Известный сатирик, уроженец Одессы Михаил Жванецкий высказался по поводу событий в Украине и агрессии России. Лента новостей Друзья Фотографии Видео Музыка Группы Подарки Игры. 100 лучших миниатюр в исполнении М.М. Жванецкого. Люся Кретова 229 08.09.2021. В пятницу, 6 ноября, стало известно о смерти сатирика Михаила Жванецкого. В начале 2020 года состоялась премьера комедии Сергея Урсуляка "Одесский пароход", снятой по мотивам миниатюр Михаила Жванецкого. В возрасте 86 лет умер знаменитый писатель-сатирик Михаил Михайлович Жванецкий.
Please wait while your request is being verified...
Главная» Новости» Выступление жванецкого. про возраст и женщин. Михаил Жванецкий умер в 2020 году, а Михаил Задорнов в 2017-м. «Михаил Жванецкий запомнится не только своими замечательными рассказами, юморесками, но и своим знаменитым портфелем, из которого постоянно доставал новые произведения.
«Пусть лучше над тобой смеются, чем плачут»: лучшие цитаты Михаила Жванецкого
К примеру, длина минуты зависит от того, с какой стороны двери туалета вы находитесь. О людях Из двух зол я выбираю то, какое раньше не пробовал… Нашедшего выход затаптывают первым. Рожденный ползать — везде пролезет. Хорошо не просто там, где нас нет, а где нас никогда и не было!
О характере человека можно судить по тому, как он ведет себя с теми, кто ничем не может быть ему полезен, а также с теми, кто не может дать ему сдачи. Всякий раз, когда я вспоминаю о том, что Господь справедлив, я дрожу за свою страну. Я бесконечно уважаю чудовищный выбор моего народа.
Существует три причины неявки: забыл, запил или забил. Высшая степень смущения — два взгляда, встретившиеся в замочной скважине. У одних оба полушария защищены черепом, у других — штанами.
Когда я выходил, он крикнул мне с балкона. Никому не поставить нас на колени! Мы лежали и будем лежать! Лучше промолчать и показаться дураком, нежели заговорить и не оставить на этот счет никаких сомнений. Что наша жизнь: не привыкнешь — подохнешь, не подохнешь — привыкнешь. Мыслить так трудно, поэтому большинство людей судит. А ценности остаются прежними: честность, порядочность, ноги подруги, плечи ребенка, беседа с умным, молчание с ним же, гости издалека, цикады ночью, утренний запах сада, бесшумная походка кошки, книги, дающие возможность жить не здесь, и нормальная дружба, когда обоим ничего не надо. Если коррупцию невозможно победить - давайте узаконим. Без человека Родина не мать.
Где свидетельство о жизни? В разное время на этот вопрос отвечал по-разному, но всегда — отрицательно. Пессимист боится, что так оно и есть. Талантов масса, работать некому. Наверное, потому, что с годами понимаешь и ценишь жизнь, каждое мгновение. Это состояние. Это не шутки. Это искры в глазах. Это влюбленность в собеседника и готовность рассмеяться до слез. И в завершение один из его монологов: Что значит возраст? Время уже не деньги, так как деньги есть, а времени нет.
Судя по всему, в реальности сбылся второй вариант: в «Турникетах» сатирик с поразительной точностью предсказал события 2020 года, когда в мире вспыхнула эпидемия коронавируса. В конце мая 2020-го правительство Москвы постановило, что жители столицы могут выходить на улицу только по графику. Москвичам разрешили две шестичасовые прогулки с понедельника по пятницу с 8:30 до 14:30 или с 14:30 до 20:30, по выходным — один четырехчасовой променад. График прогулок для каждого дома был вывешен на сайте мэра Москвы. А вот что Жванецкий говорил со сцены в далеком 1982-м: «Если в гости — не забыть направление. От своего дома оформляется командировка в гости: убыл — прибыл — убыл.
Михаил Жванецкий — последние новости
Всенародно любимый писатель Михаил Жванецкий традиционно ответил на вопросы известного ведущего Андрея Максимова в телепрограмме «Дежурный по стране». Михаил Жванецкий был писателем-сатириком, автором книг и искрометных миниатюр, обладателем наград, престижных званий и просто талантливым одесситом. В пятницу, 6 ноября, стало известно о смерти сатирика Михаила Жванецкого. Лучшие высказывания Михаила Жванецкого. Предлагаем вашему вниманию яркие, пронзительные, смешные, саркастичные, умные и порой жестокие высказывания самого известного сатирика постсоветского пространства. Главная» Новости» Жванецкий михаил концерты.
Самое популярное
- Михаил Жванецкий, последние новости и статьи на сегодня - Пронедра
- «Портрет» (1969)
- Михаил Жванецкий: Лучшее алиби — быть жеpтвой
- Михаил Жванецкий
Михаил Жванецкий – цитаты на все времена
Они же не дуры. Мозгами можно торговать до глубокой старости. Женщины — люди практичные. Главными темами шуток Жванецкого были женщины, США, политика и, конечно, он сам.
Они выдали паспорт не тому человеку. Просто не может быть… Сорок лет — и зовут Миша… И внешность — это все не мое. Должен быть где-то такой человек, которому это все предназначалось.
Мне сейчас, по моим расчетам, что-то около 28».
Звезды в соцсетях пишут слова соболезнования , вспоминают истории, связанные с сатириком, обращается к нему, говорят спасибо. А еще постят цитаты, каждая из которых имеет огромный смысл и которые будут актуальны всегда. Олег Газманов в память писателя опубликовал большой список цитат из его книг и монологов: «Он заставлял не только смеяться, но и размышлять.
Многие его цитаты ушли в народ и стали частью речи.
И то, что я там слышал, совершенно не совпадает с тем, что сейчас говорят. Там не было криков «Победа!
Никто не произносил слово «победа» в толпе. Война закончилась, перестали убивать — это было главное, а не победа. Победа чувствовалась уже довольно давно, это понятно.
Но в толпе говорили "Слава Богу, кончилась война! Слушать Михаил Козырев:Добрый вечер, уважаемые слушатели «Серебряного Дождя», добро пожаловать на нашу волну. Спасибо, что ваши приемники на нее настроены.
В эфире очередная передача из нашего цикла «Отцы и дети». Я думаю, что постоянные слушатели нашей программы, а она уже не первый сезон выходит, знают, что мы приглашаем в гости людей, которые нам симпатичны, с которыми мы хотим провести это время в эфире нашей станции. Мы расспрашиваем их об их родителях, об их детстве, происхождении и пытаемся понять, как же получаются такие люди, которых мы потом ценим, любим, уважаем.
И одновременно расспрашиваем наших гостей о том, как они сами воспитывают детей. Из истории каждой семьи, как из мозаики, складывается и история нашей страны: во всяком случае, то, что происходило в XX веке, из таких историй мы можем восстановить. Михаил Козырев:С удовольствием представляем вам человека, с которым вам суждено провести сегодняшний вечер.
Я думаю, что, как только мы начнем разговор, ни у кого не останется сомнений. Этот голос знаком каждому из вас. У нас в студии Михаил Михайлович Жванецкий.
Добрый вечер! Михаил Жванецкий: Добрый вечер! Михаил Козырев:Михаил Михайлович, первый вопрос, который у нас с Феклой назрел, заключается в следующем.
Одесский порт, в котором Вам довелось провести еще и несколько лет работы. Но мы хотим получить от Вас, в первую очередь, картину: что значит порт для человека возрастом, например, в 5 лет? Какие у Вас первые воспоминания о порте, и как он менялся за эти годы?
Что вы помните об одесском порте? Михаил Жванецкий: 5 лет — это сложно сказать. Я о порте понятия не имел в возрасте 5 лет.
Моя мама родила меня в Одессе, а потом мы переехали в такой небольшой городок Томашполь, это в Винницкой области. И там папа мой был главврачом больницы, барский дом, мы жили прямо в больнице, там квартира была. Я вырос, в общем, среди тампонов, бинтов.
Капельниц не помню, тампоны помню, трехколесный велосипед, и я — всегда в окружении больных. Извините меня, конечно. Потом, когда началась война, после того, как отец ушел на фронт он вернулся немного раньше , там тоже много и одноногих было… Ну, потом расскажем.
Очень интересно было смотреть, как на одной ноге стоял раненый вылеченный, с мечом в той руке, где у него была нога. Всюду, где я рос, были люди в больничных халатах. Фекла Толстая: Михаил Михайлович, надеюсь, мы вернемся еще и к порту, и к трехколесным велосипедам.
Михаил Жванецкий: А порт…Была эвакуация, была война. Какой порт? Я его и не видел.
Фекла Толстая: Тогда будет послевоенный уже порт. Ну раз уж мы стали говорить о Вашем отце, хочется понять — и, согласитесь, что этот вопрос нельзя не задать. Почему писатели так часто - или сами врачи, а если не врачи, то покопаешься, плюс одно поколение, и вот, пожалуйста - вот он врач в генезисе или в анамнезе.
Какая здесь связь? Михаил Жванецкий: Большое удобство: они сами приходят, герои, к писателю. Если писатель — врач, или если вы живете в семье врачей, к вам эти герои приходят.
И вы их видите, вы с ними разговариваете, вы слышите их разговоры. Вы понимаете историю болезни, понимаете, что с ним было. Там и фамилии бывают очень интересные.
Кто-то где-то выпадает из окна, и оказывается ничего: потому что в кучу вспаханной земли как-то попадает. Это уже истории. Для писателя, не для меня я был ребенком , но для писателя — прекрасно.
Прекрасное поле деятельности. Антон Павлович — он же лечил и писал все время. Я не говорю о его взаимоотношения с близкими, они, наверное, были скверные у Антона Павловича, потому что его так обвиняли.
Так и надо. Ты должен описывать своих родственников, пусть они обижаются. Поменял фамилию и описал.
Мерзким тоном, как того заслуживает. Или если не как того заслуживает, то используя его какие-то тексты, слова, поговорки, ты можешь о нем писать гадости. И утверждать, что это не он.
И он только сам видит себя. Я вырос среди этих людей, которые приходили сами к моему отцу. Михаил Козырев:Интересно, что, по вашему, это, скорее, картина жизни, которая проходит, и герои которой появляются перед глазами.
У меня было ощущение всегда, что взаимосвязь врачебная и творческая я тоже по образованию врач , что там есть некое преклонение перед ценностью человеческой жизни. Извините за слишком частое использование слова «гуманизм», которое используют в профессии врача - оно очень, мне кажется, резонирует с гуманизмом писательским. У меня такая была мысль, когда я изучал, какое количество писателей вышло из врачей.
Михаил Жванецкий: Вы пока заканчиваете свой вопрос, я забыл свой ответ, который у меня был, когда Вы начинали. Давайте еще раз. Михаил Козырев:Это даже не вопрос был, а просто альтернативное мнение.
Фекла Толстая: Тогда можно я пойду по очень простому пути, но очень интересному. О личности Вашего отца. Если конкретнее, из того, что Вы рассказывали о писателе: насколько Ваш отец подмечал всех этих типажей и персонажей своих пациентов?
Был ли он рассказчиком хорошим? Михаил Жванецкий: Я теперь вспомнил то, что сказал Миша. Врач, можно сказать, единственный человек, который борется за жизнь больного.
Потому что бывает так, когда сам больной теряет через какое-то время, приближаясь к какому-то времени, способность бороться за свою жизнь. Тогда врач борется, только врач. Это по-настоящему очень гуманно.
И сейчас, пока ты не попал в руки к врачу, ты чувствуешь… Ну, жена суетится, тебя куда-то везут, тебя привозят, и появляется совершенно мрачный человек, который подключает тебя к каким-то проводам, продолжая ругаться с медсестрой, он тебе вот это говорит. Подключает, ты подключенный уже лежишь. И, продолжая ругаться с ней, он все это делает.
А тут рядом кто-то еще лежит. И он говорит: «Не надо Вам поворачиваться на левый бок, там сердце». Вот и все, он это знает, и он это делает.
Я уже не в семье, я уже не у жены — я в его руках. Скорее всего, как в случае со мной, он же сам пришел, оборвал все провода, сказал: «Идите, не надо здесь занимать место». Это было лучшее, что я слышал.
Фекла Толстая: Возвращаясь к Вашему отцу. Михаил Жванецкий: Что насчет отца? Фекла Толстая: Во-первых, я спросила, понимал ли Ваш отец, как Вы сейчас описываете врача, видел ли он в своих пациентах таких персонажей.
И вообще о Вашем отце: что это была за личность? Михаил Жванецкий: Я родился в Одессе, переехал потом в Томашполь, потом в Томашполе до 1941 года, мне 6-7 лет. Отец уже был на фронте.
Я не успевал с ним переговорить: он все время то в операционной, то с больными. Ну, они там с мамой общались. Мне 5 лет, я даже не очень помню.
А потом - вот это предчувствие войны. И сама война. Единственное, что я помню: я увидел бричку без лошадей.
Это был автомобиль, ГАЗ. Но я не видел лошадей, впервые я увидел без лошадей. Впереди ничего нет: ни хвостов, ничего, никто не какает.
Тогда мы сели впервые с мамой, и мы уже с мамой на этом ГАЗоне доехали до железнодорожной станции Вапнярка и уехали в эвакуацию. А отец исчез раньше: в армию, видимо, как только началась война, его сразу забрали. Фекла Толстая: И где отец воевал, где он служил?
Михаил Жванецкий: Не помню, где он служил. Это же была война, которая подходила к Москве. Это был просто госпиталь.
Он написывал мне какие-то смешные письма: «Я тебе привезу подарок», «Я тебе привезу игрушку». Это с войны-то. Он понимал, с кем он разговаривает.
А мы с мамой жили в Ташкенте, мы эвакуировались туда. Мы выскакивали из эшелона, когда нас бомбили, и мама меня прикрывала лопухами - голову - чтобы замаскировать от бомбы. Но бомбы как-то миновали наш эшелон, и мы как-то добрались.
И вот я туда попал. Михаил Козырев: Вы в школу пошли в Ташкенте? Михаил Жванецкий: В Ташкенте.
Михаил Козырев: Что это было за время? Что была за школа? Михаил Жванецкий: Там преподавательница была, не помню фамилию.
Она впервые написала на меня характеристику. Во втором классе я был. Я мало был с этим знаком.
Но очень проницательный человек она была, видимо, еще из царских педагогов или из ссыльных. Она написала «Легко подвержен чужому влиянию». Абсолютная правда оказалась.
Потому что куда я только не увязывался. Кто мне говорил «Иди налево» - я шел налево. Кто говорил «Поехали со мной»… Кончилось тем, что мой друг Лазовский в Одессе, он сказал: «Чего ты здесь делаешь в этом порту?
Поехали в Ленинград». Это я расскажу попозже, наверное. И поехали в Ленинград.
Он меня вытащил, и я познакомился с Райкиным. А потом, когда я попал уже, меня принимал в Союз писателей тот, кто мне давал характеристику для приема — Даниил Гранин и кто-то еще. Даниил Гранин сказал: «Мне нравится то, что Вы пишете.
Но Вы же, говорят, берете деньги за выступления? Я говорю: «Да». Я сказал: «Нет».
Он говорит: «Ну, идите», и я пошел, и иду до сих пор, и беру деньги за выступления. А он так говорил, что мне стало даже немножко стыдно. Но к этому времени Райкин уже меня выгнал, и мне надо было на что-то жить.
Михаил Козырев: То есть для Гранина концепция выступления за деньги была чужда абсолютно? Михаил Жванецкий: Да, чужда. Даже я задумался.
Михаил Козырев: А чем мама занималась в эвакуации, как вы жили? Михаил Жванецкий: Мама у меня зубной врач, в эвакуации она занималась… Ее родной брат, мой дядя, привез — ограбил где-то, уже после победы — весь врачебный кабинет. Фекла Толстая: Из Германии?
Михаил Жванецкий: Из Германии, да. Мы сразу почувствовали радость победы. И до сих пор в квартире у меня в Одессе эти все «борчики», ножная бормашина — все есть, все стоит.
И к нам тихо приходили лечиться жители двора, и мама училась на этих зубах дворовых. Но самое главное, что у нас был набор боров из прекрасной немецкой стали. Все это не тупилось, пинцет до сих пор я вожу, когда мне надо поковыряться в зубах, я вожу лечебный пинцет, изогнутый.
И все в моем несессере — частично немецкое, трофейное. Между прочим, у них качество стали было прекрасное. Но характер у нас был тверже.
Михаил Козырев: Как Вы реагируете на звук сверла? Должны быть привычны. Михаил Жванецкий: Да, я к этому привык, эти стоны.
Там было две крошечные комнаты, и я иногда лежал с книгой, и тут же сверлили у окна в этой же комнате. Михаил Козырев: Отец вернулся с войны и продолжил практику свою хирургическую? Михаил Жванецкий: Да.
Отец узнал, что мы в Ташкенте, его назначили главврачом в госпитале. Это был где-то 1944 год. И вот эти раненые, о которых я говорил, которые стояли на одной ноге, они разгуливали по городу в кальсонах и в нижнем белье.
Поэтому я привык и считаю, что это неплохой наряд, особенно в Ташкенте, где жара. Фекла Толстая: Какие сохранились военные воспоминания в смысле настроения того времени? Ташкентские, конечно.
Михаил Жванецкий: В основном, учеба, и почему-то, удивительно, был антисемитизм. Вот я от этого страдал. Казалось бы — ну чего вдруг?
Но, видимо, вот эта зараза с фронта, она перекинулась туда. И я как-то чувствовал на себе. Фекла Толстая: А что значит антисемитизм на фронте?
Михаил Жванецкий: Ну, все русские - на войне, жиды — в стороне. Вот так вот как-то это было. Это я там слышал.
Может быть, довольно часто. В Ташкенте. Михаил Козырев:Но в этот момент там должно быть многонациональное общество.
Мало того, что там коренные жители самых разных национальностей, так еще и эвакуированные. Должен был быть вообще «пестрый земной шар». Михаил Жванецкий: Я думаю, эвакуировать антисемитизм не так сложно.
Наверное, они попали туда, эти люди. Это же с фронта идет все. Михаил Козырев:Как Вы вернулись в Одессу?
И вот про эту Старопортофранковскую улицу. Фекла Толстая: А какая этимология этого названия? Михаил Жванецкий: Это свободная экономическая зона — порто-франко.
Это была граница свободной экономической зоны в городе Одессе. В старинном городе Одессе. А потом это уже перешло границы и исчезло.
А улица осталась. Она была Комсомольская. Если бы Вы спросили у меня «А что это за Комсомольская улица, 133, квартира 16?
А Старопортофранковская появилась уже после советской власти даже. Фекла Толстая: То есть Вы жили на Комсомольской? Фекла Толстая: Так, а что за улица Комсомольская?
Михаил Жванецкий: Помню, она была заснеженная. Ну, летом так себе, было жарко. А так она была заснеженная.
У нас было по одному коньку на одной ноге, вторая висела, конек был привязан щепками и веревками. Мы цеплялись за грузовики, за борта — и ехали. И катались так.
Фекла Толстая: То есть такая ледяная была улица? Михаил Жванецкий: Она была укатана снегом. Фекла Толстая: Потому что не чистили снег?
Просто понимаете, я чувствую, что даже мне надо объяснять, а еще более молодое поколение это себе, наверное, с трудом представляет. Михаил Жванецкий: Ну, конечно. Но, тем не менее, было очень дружно.
В послевоенное время — очень дружно. Ну, во-первых, приехали все вооруженные. Мой брат приехал просто с пистолетом, Борис, красавец.
Однако осенью их сын с няней возвращались в Москву — там около месяца он проводил без родителей. А без него в доме можно было приглашать друзей и совершенно свободно шуметь, бегать и баловаться... Конечно, я держала руку на пульсе, каждый день был созвон. Я нервничала, всё это давалось мне тяжело, но Михалыч меня не отпускал», — поделилась вдова сатирика с изданием «Караван историй». В связи с пандемией коронавируса церемония прощания прошла в закрытом режиме.
Наталья является единственной наследницей и правообладательницей произведений сатирика. Жванецкий считал, что так будет лучше для всех его шестерых детей.