F#7 На смену декабрям Hm Приходят январи. Автор записи увидит Ваш IP адрес. Последняя строфа повторяет первую, здесь снова звучат слова «На смену декабрям / приходят январи» – слова о времени (которое, может быть, и есть у Окуджавы последняя судебная инстанция, решения которой обжалованию не подлежат?).
О двух песнях Б. Окуджавы
| Загадки песни Окуджавы «Неистов и упрям…» | На смену декабрям приходят январи." Булат Окуджава. За ноябрями декабри, идут с настойчивостью странной. |
| Булат Окуджава - Неистов и упрям текст песни | Последняя строфа повторяет первую, здесь снова звучат слова «На смену декабрям / приходят январи» – слова о времени (которое, может быть, и есть у Окуджавы последняя судебная инстанция, решения которой обжалованию не подлежат?). |
| Булат Окуджава. Избранное — Читальный зал — Омилия | PS На смену декабрям, а также январям пришел февраль. |
| Булат Окуджава. Избранное — Читальный зал — Омилия | На смену декабрям приходят январи." Булат Окуджава. За ноябрями декабри, идут с настойчивостью странной. |
Булат Окуджава - Неистов и упрям... | Текст песни
Предлагаем вашему вниманию книгу «На смену декабрям приходят январи». Автор Валерий Ронкин. политзаключенного и диссидента. Автор записи увидит Ваш IP адрес. Главная» Новости» Неистов и упрям гори огонь гори на смену декабрям приходят январи.
Откройте свой Мир!
Микаэлян, Н. Перлину, Т Жидкову, Б. Рогинского, М. Левину, А. Бужакера, В. Ситко, М. Конторович, Л.
Рожанских, а также О. Окуджава, любезно предоставившую фотографии поэта, включенные в эту книгу, и редакторов журналов «НЛО», «Звезда», «Вопросы литературы», «Нева» и «Новый мир», чьи замечания помогли улучшить те ее части, которые ранее в виде статей публиковались в этих журналах. Электронный адрес автора: shragowius yahoo. Она была впервые опубликована в 1977 году «без посвящения и со сведениями о дате: 1946» [1] , а в интервью и выступлениях Окуджава называл ее своей первой песней.
Фотоконкурс зимний пейзаж. Студёный холодный.
Февраль суров метелью и вьюгой. Молодая зима природа. На смену декабрям приходят январи Автор и произведение таблица. Указ 1699 года Петра 1. Указ Петра 1 о новом календаре. Изменение прайса с 1 января.
Изменение цен в прайсе. С 1 ноября изменения в прайсе. Флаг СССР 25 декабря 1991. Спуск флага СССР 25 декабря 1991 года. Спуск советского флага с Кремля. Петр 1 1699 год в России.
Петр 1 указ о праздновании нового года 1 января. Изменение цен на маникюр. Внимание изменение цен на маникюр. Изменение цен на услуги. Сезонные изменения зима. Сезонные изменения в природе зимой.
Зима сезонные изменения в неживой природе. Сезонные изменения в неживой природе зимой. Внимание изменение прайса. Повышение прайса.
А дочитал я до места, где к «гаду» Тито приходит честный генерал. В кино это был благородный пес, а тут на тебе — «мерзкая тварь». Собаку-то за что? Даже если Тито и предал коммунизм, собака этого понять не могла.
В восьмом классе мы проходили историю СССР. И тут я обнаружил, что Шамиль — предатель и англо-турецкий шпион. А в четвертом классе мы проходили его как национального героя, борца с царизмом. Я обратился к Нине Ивановне. Она мне объяснила, что Шамиль хотел присоединить Кавказ к Турции. Я согласился, но «ведь известно, что гнет бывает классовый, национальный и религиозный; Богдан Хмельницкий присоединил Украину к России, и это освободило украинцев от религиозного гнета, — то же самое хотел сделать и Шамиль? Мне пришлось согласиться, но сразу же возник следующий вопрос: «А если бы тогда Россия присоединила к себе и Турцию, это бы тоже было прогрессивно? Ведь Шамиль тогда не знал ничего про социализм, а мы теперь всё знаем».
Учительница сказала, что сейчас у нее нет времени обсуждать этот вопрос и мы поговорим потом, а сама пошла к моей маме. Я, конечно, чувствовал некую провокационность своих вопросов. Страна наша боролась за мир, агрессоры с Уолл-стрит разжи- 57 гали войну. Мир — это было хорошо. Социализм — тоже хорошо, а капитализм — очень плохо. Надо было ждать поэтому, пока сами народы капстран поймут это. Но почему они не понимают? И еще мне хотелось выяснить, почему нельзя на такие темы спорить, особенно «при всех», ведь чувствовал, что нельзя, алогически объяснить не мог.
В конце года мы получали характеристики. К удивлению всей нашей семьи, в моей Нина Ивановна написала: «Способный, хорошо понимает математику, естественные предметы, однако главный интерес проявляет к гуманитарным наукам». Мы очень смеялись, так как я уже пропадал в химическом кружке, а гуманитарные — так мне же все было интересно! На зимние каникулы я поехал в Ленинград. Тогда все в обязательном порядке подписывались на заем. Подписывался и отец, на одной из облигаций он написал «Валерий», она выиграла. Я мечтал о ружье, но папа сказал: «Ты всех кругом перестреляешь» и предложил выбрать что-нибудь другое. Я выбрал поездку в Ленинград.
Выйдя с Московского вокзала на площадь Восстания, я растерялся. Стою, держу в руках бумажку с адресом и описанием дороги и соображаю. Ко мне подошел пожилой мужчина, очень оборванный, и предложил проводить до такси, я объяснил, что это мне не по карману. Я согласился, хотя трамвайная остановка была видна но идти провинциалу через площадь было лучше с провожатым. Мы прошли немного, провожатый остановился и спросил: «Мальчик, а ты мне заплатишь? Я не испугался и, разыскав глазами милиционера, предложил подойти к нему, но мой провожатый тем временем исчез. Я самостоятельно добрался до своей тети, жившей в знаменитом «доме Мурузи», в квартире, которая когда-то принадлежала Дяде Моисею. У тети Розы — сын с невесткой и внучка в двух комнатах.
Сын контужен на войне, другой погиб. Ее сосед — тоже мой дядя, Бома, потерявший на фронте сына, в блокаду — жену. У него маленькая комнатенка и ненормальное, с моей тогдашней точки зрения, стремление к одиночеству: со своей сестрой он почти не разговаривает, только кивает головой в ответ на приветствие. Жил я очень экономно, и к концу каникул единственный раз в жизни решил шикануть. Пошел в кафе «Невское» на Невском, между Литейным и площадью Восстания и заказал себе куропатку и мороженое. С куропаткой возился очень долго и гордо вернул ее официантке почти не тронутую. Забирая тарелку, она сказала: «Птицу едят руками». Знал бы я это раньше!
Вернувшись из Ленинграда, я решил запечатлеть свои приключения на бумаге — завести дневник. Попросил у мамы тетрадь для этого и услышал: «Вести дневник неискренний — скучно, искренний — опасно». Я уже догадывался почему. Когда проходили «Грозу», мы с ней снова разошлись во мнениях. Я был не согласен с точкой зрения Добролюбова, что самоубийство Катерины есть акт борьбы против «темного царства». На вопрос: «Что же она должна была делать? А тут мы выпустили «кинофильм», вернее, написали афишу: «Смотрите на экранах! Новый художественный фильм «Коварство и любовь»!
Дети до 16 лет не допускаются, нервных просим не приходить. Роли исполняют... Классные художники нарисовали заголовок, а также пистолеты, кинжалы, бутыль с надписью «ЯД» и, конечно, череп и кости. Жора Рыбка своим хорошим почерком написал действующих лиц и исполнителей. В нашем классе учился парень П. Основным его достоинством было умение взять зубами за спинку стул и поднять его до горизонтального положения. Кроме того, он был наш защитник в конфликтах со старшеклассниками. Вот он-то и подписался под листком как «директор картины», и листок был прикноплен к дверям.
Первая учительница, вошедшая в класс после перемены, посмеялась, прочтя нашу афишу, а после урока утащила ее в учи- 59 тельскую, где тоже было немало смеха. Но вот к нам явилась наша литераторша, грозно размахивая листком. Шиллера я тогда не читал, но знал, что название из какой-то классики. Кто писал?! Мне же за отказ назвать сообщника были обещаны всяческие кары. Но педсовет не посчитал нашу афишу «преклонением перед Западом», и на этом история почти закончилась. Мы, однако, «затаили хамство». Случай скоро представился.
Однажды после уроков мы убирали кабинет под надзором нашей «классной».
Первая встреча читателя с героем происходит в Петропавловской крепости, где идет следствие: «Высочайше учрежденный Комитет при всех орденах и регалиях изволил пожаловать к длинному своему столу, словно на торжественное пиршество. У Авросимова, как он ни перепугался, все же мелькнул этот не совсем, может быть, удачный образ относительно пиршественного стола, ибо со времени известного и ужасного предприятия на Сенатской площади прошло около месяца и первоначальный ужас начал зарастать корочкой». Образ «пиршества» «пира победителей» прямо перекликался со словами о «совсем чужих пирах» в «Старинной студенческой песне» — словами, намекавшими на обстоятельства современные как, собственно, и весь ее прозрачно-ретроспективный антураж. Но и анахронистические штрихи в «Прощании с новогодней елкой» «гренадеры», «кавалеры» тоже, может быть, тайно рифмовали современную драму зимних дерзновений «словно на подвиг спешили» с декабрьской катастрофой на петербургской площади. Петербург, кстати, в этих стихах Окуджавы проступает — силуэтом Спаса на Крови, храма, воздвигнутого на месте цареубийства, не так уж далеко от Сенатской.
Там есть «мы» — те, кто готов платить любую цену за возможность «прожить лета дотла», за свободу поступка. И есть силы карающие: третья и четвертая строфы почти сплошь построены там на лексике судебно-тюремной — «пускай ведут» на «суд», «оправданья нет», «семь бед — один ответ». Срок давности во внимание не принимается — «... Вот еще информация к размышлению, биографическая. В середине 1940-х Окуджава посещал тбилисский литературный кружок «Зеленая лампа», затем со своими университетскими друзьями Александром Цыбулевским, Львом Софианиди и Алексеем Силиным организовал другой, «Соломенная лампа» см. Гизатулина «Его университеты».
И одновременно к традиции декабристской — созданная в марте 1819-го, петербургская «Зеленая лампа» была организацией отчасти политической, основанной с целью пропаганды членами Союза благоденствия. Конечно же тбилисский студент-филолог мог об этом помнить; может быть, и звучащий в его песне призыв «гореть» тоже вторил пушкинскому вопрошанию: Горишь ли ты, лампада наша, Подруга бдений и пиров?.. В 1822-м Пушкин, живший тогда в Кишиневе, отправил эти стихи своим петербургским друзьям. Отправил, не зная, что общества уже нет: осенью 1820-го о «Зеленой лампе» узнала полиция, и организаторы сочли за лучшее собрания прекратить.
Булат Окуджава — Гори, огонь, гори: Стих
| Русские стихи | Неистов и упрям, Гори, огонь, гори, На смену декабрям Приходят январи. |
| Ронкин Валерий Ефимович | Предлагаем вашему вниманию книгу «На смену декабрям приходят январи». Автор Валерий Ронкин. |
Булат Окуджава. Любовь и разлука
На смену декабрям. приходят январи. Нам все дано сполна —. Гори, огонь, гори. На смену декабрям. Приходят январи. Приводятся воспоминания о детстве, отрочестве, юности. Даны мысли автора о советской системе, о перестройке. Пусть оправданья нет, Но даже век спустя Семь бед — один ответ, Один ответ — пустяк! Неистов и упрям, Гори, огонь, гори, На смену декабрям Приходят январи. На смену декабрю приходит январь — это не только фраза, о которой каждый год вспоминают во время новогодних праздников.
Ронкин Валерий Ефимович
| Читать онлайн «Надежды маленький оркестрик», Булат Окуджава – Литрес | На смену декабрям. приходят январи. |
| Неистов и упрям. Булат Окуджава ~ Песни (Авторская песня) | Неистов и упрям, Гори, огонь, гори, На смену декабрям Приходят январи. |
| На смену декабрям приходят феврали....: olly_ru — LiveJournal | кто автор "на смену декабрей приходят январи". |
| Загадки творчества Булата Окуджавы: глазами внимательного читателя | Поэты–«шестидесятники». |
Булат Окуджава «Неистов и упрям...»
На смену декабрям приходят январи — что за захватывающее произведение было создано сменой года? На смену декабрям. приходят январи. На смену декабрям Приходят январи. В случае изменений сроков с вами свяжется менеджер. На смену декабрям приходят январи». Вот вам и история России в прошлом, настоящем, будущем.
Самый русский поэт, - СеРеБрЯнНоСтРуНнЫй Булат
На смену декабрям. Приходят январи. Нам все дано сполна. На смену декабрям приходят январи также передает чувства и настроение автора. Ответило 2 человека на вопрос: Кто автор "на смену декабрей приходят январи". Последняя строфа повторяет первую, здесь снова звучат слова «На смену декабрям / приходят январи» – слова о времени (которое, может быть, и есть у Окуджавы последняя судебная инстанция, решения которой обжалованию не подлежат?). На смену декабрю приходит январь — это не только фраза, о которой каждый год вспоминают во время новогодних праздников.
Ронкин Валерий Ефимович
Последняя, пятая строфа представляет собой рефрен, повторяющий первую строфу и, таким образом, снова призывающий к борьбе за перемены. Здесь нужно кое-что пояснить по поводу специфики образов, наиболее соответствующих жанру песни. Мы будем возвращаться к этой теме и в других главах нашей книги… Для того чтобы вызвать эмоциональный отклик, образ, воспринимаемый «на слух», должен распознаваться ассоциативной памятью легко, «на ходу», вместе с коннотациями, связанными с ним. Для этого автору не обязательно буквально воспроизводить то, что уже известно, то есть прибегать к прямому заимствованию, но предпочтительна короткая «ассоциативная цепочка». Образ в песне обращен к ассоциативной памяти, действующей автоматически; для ее «включения» слушатель не прилагает специального усилия. Если же образ сложный и требует расшифровки, необходимо вмешательство рациональной памяти, которая проанализировала бы его, а это занимает какое-то время. В таком случае кто-то из слушателей захочет «вчитаться» в текст, а у кого-то он просто вызовет реакцию отторжения. Песни Окуджавы ориентированы и на «внимательных читателей», и на тех, кто не готов подходить к тексту аналитически. Как мы показали, многие образы у Окуджавы обращены именно к непосредственному восприятию, что предполагает известную степень вторичности. Но это, по нашему мнению, не является недостатком, а указывает на связь Окуджавы с его поэтическими предшественниками.
Баланс между соблюдением интересов слушателя и читателя в каждом стихотворении достигается разными способами. И, конечно же, в первую очередь и для тех и для других важны эвфонические характеристики стихов, а Окуджава показал себя первоклассным мелодистом. Несмотря на гражданский подтекст этой песни, в ней нет ни одного восклицательного знака, а «вальсовая» мелодия контрастирует с драматическим содержанием, скрадывая ее подлинный характер и придавая ей глубину. Известный музыковед и один из первых публикаторов нотных записей песен Окуджавы В. Фрумкин в воспоминаниях об Окуджаве отметил «самобытность» окуджавской музыки и между прочим описал такой эксперимент со стихотворением «Неистов и упрям…»: «Я обошел несколько ленинградских композиторов и просил их предложить музыкальное прочтение этого стиха. К счастью, никто из них не был знаком с мелодией Булата — неспешного, меланхоличного вальса. Мои подопытные все как один сымпровизировали музыку в ритме героико-драматического марша» [35]. О датировке песни Вот что Окуджава говорил об этом стихотворении после публикации в 1977 году: «По моим представлениям, студенческая песня должна была быть очень грустной, типа «Быстры, как волны, дни нашей жизни…» или что-нибудь в этом роде. И вот как-то однажды я подсел к пианино и двумя пальцами стал подбирать музыку к стихам «Неистов и упрям, гори, огонь, гори…».
Получилась песенка» [36].
На полянку, где мы располагались, или, очень редко, к реке мы должны были идти строго по проверенной тропинке. Кругом полно черники, мы разбегались с тропы, а воспитательница, не смея с нее сойти, кричала: «Вернитесь! Нас отправили в Горьковскую область.
В дороге я сочинил песню, которую мы распевали хором: Мы едем, едем, едем в далекие края. И все, кроме вожатой, хорошие друзья! А вожатка злая, деньги отбирает, с тамбура гоняет всех ребят долой. В поезде жарища, все прохлады ищут.
Ей одной не жарко и ребят не жалко. Карманные деньги отбирали у нас ради того, чтобы мы на остановках не покупали всякую снедь, а то могли отстать или запоносить. Меня вызвали на совет вожатых и обещали отправить домой. О деньгах, заплаченных за лагерь, я, естественно, не подумал, особенно туда и не стремился, кроме того, понимал, что конвоировать меня домой — изрядная морока для начальства; посему и не испугался, с этой песней мы ехали и дальше.
В лагере я очень сожалел, что меня не отправили домой. Начальником оказался отставной офицер, и весь месяц мы занимались строевой подготовкой, дабы поразить начальство из политуправления, которое в конце смены приехало нас инспектировать. Больше в лагерях пионерских я никогда не бывал. Учился я неровно, шкодничал.
Все мы более или менее шкодничали: могли натолкать карбида в чернильницы перед контрольной или засунуть на перемене в патроны электролампочек куски мокрой промокашки, по мере высыхания их лампочки одна за другой начинали гаснуть Север — мы всю зиму занимались при электрическом свете. Хулиганили и вне школы. Но наша компания принципиально не курила, сравнительно много читала, мы часто собирались у кого-нибудь дома и играли: сначала в солдатиков, которых сами вырезали из картона, переведя на него через копирку фигурку из книжки или учебника, потом стали играть в «дурака», домино, шашки, шахматы. Держались мы дружно, поэтому нас и не трогали.
Однажды на перемене я оказался в классе один, без друзей. Я сидел на своем месте и читал. Не помню, кому пришла в голову идея: «Давайте покрасим Ронкину яйца! Один достал из шкафа бутылку с чернилами, другой стал на шухере у дверей и еще для того, чтобы не выскочили девочки , остальные, ухватив меня за руки и за ноги, поволокли на учительский стол.
По пути я ухитрился схватить с парты чью-то ручку и, когда мне пытались уже расстегнуть ширинку, всадил под лопатку одному из своих мучителей перо так, что вынимать его пришлось в медпункте. Воспользовавшись тем, что меня отпустили, я соскочил со стола, схватил другую ручку и торжественно поклялся, что в следующий раз буду бить в глаз. На сем инцидент и закончился. А вместе с ним и перемена.
Она была хорошим человеком и преподавателем, но у нее были муж и маленький ребенок. Ей некогда было разжигать с нами костры, бродить по сопкам и приглашать нас к себе домой. В седьмом классе прошел слух, что после семилетки можно поступить в школу МГБ. Меня эта идея соблазнила, и как-то 55 дома за обедом я начал ее развивать.
К моему удивлению, отец вдруг сказал «Убью! Впервые о своей будущей профессии я задумался еще до войны и решил стать дворником — он имел право поливать шлангом двор, а иногда, в редкую для Мурманска жару, и нас. После начала войны я решил стать летчиком. Потом — биологом, но вскоре, когда мы стали изучать эту науку, выяснилось, что Мичурин и Лысенко давным-давно все открыли, следующему поколению осталось только считать кости у лягушек или тычинки на цветках.
Вступление наше осложняло одно обстоятельство — мы украли с бельевой веревки коврик, кто-то это видел, и хозяева пожаловались в школу. Мы не отпирались. Но, с нашей точки зрения, у нас было более чем бесспорное смягчающее обстоятельство: коврик мы взяли не для себя, а для бездомной собаки, чтобы подстелить под крыльцом, где она ночевала. Наше признание, с одной стороны, и бескорыстие — с другой, были приняты во внимание.
Нам вручили комсомольские билеты. На первом же классном комсомольском собрании опять произошел инцидент. Девочка, которая мне нравилась, все та же Тамара Шестакова я ей даже подарил на 8 Марта «Поэму о Сталине», изданную в подарочном варианте , выступила с предложением: «Давайте возьмем обязательство — не болтать на уроках». Ежели бы мне предложили немедленно десантироваться на Уолл-стрит для победы мировой революции, я бы не задумываясь проголосовал, но тут взвился: «Послушай, Тамарка, ведь ты сама знаешь, что как болтала, так и будешь болтать, зачем обманывать!
А можешь не разговаривать — ну и не разговаривай, при чем тут обязательства! Когда на другом собрании «решали» вопрос о проведении политинформаций, я опять выступил со своей точкой зрения: «Кто хочет читать газеты, тот и сам их читает, а кому неинтересно, тот и политинформацию слушать не будет». Вопреки логике, со мной опять никто не согласился, после чего школьный комсомол навсегда утратил мое доверие. Правда, было и не совсем понятное.
Например, история с Тито. Он же революционер, я же видел фильм «В горах Югославии» — там Тито, уступив своего коня раненому, шел впереди отряда партизан, навстречу пурге и врагам. Я помнил стихотворение «Югославскому другу» с рефреном: «Счастливый, ты помнил бесстрашного Тито! А дочитал я до места, где к «гаду» Тито приходит честный генерал.
В кино это был благородный пес, а тут на тебе — «мерзкая тварь». Собаку-то за что? Даже если Тито и предал коммунизм, собака этого понять не могла. В восьмом классе мы проходили историю СССР.
И тут я обнаружил, что Шамиль — предатель и англо-турецкий шпион. А в четвертом классе мы проходили его как национального героя, борца с царизмом. Я обратился к Нине Ивановне. Она мне объяснила, что Шамиль хотел присоединить Кавказ к Турции.
Я согласился, но «ведь известно, что гнет бывает классовый, национальный и религиозный; Богдан Хмельницкий присоединил Украину к России, и это освободило украинцев от религиозного гнета, — то же самое хотел сделать и Шамиль? Мне пришлось согласиться, но сразу же возник следующий вопрос: «А если бы тогда Россия присоединила к себе и Турцию, это бы тоже было прогрессивно? Ведь Шамиль тогда не знал ничего про социализм, а мы теперь всё знаем». Учительница сказала, что сейчас у нее нет времени обсуждать этот вопрос и мы поговорим потом, а сама пошла к моей маме.
Я, конечно, чувствовал некую провокационность своих вопросов. Страна наша боролась за мир, агрессоры с Уолл-стрит разжи- 57 гали войну. Мир — это было хорошо. Социализм — тоже хорошо, а капитализм — очень плохо.
Надо было ждать поэтому, пока сами народы капстран поймут это. Но почему они не понимают?
Когда проходили «Грозу», мы с ней снова разошлись во мнениях. Я был не согласен с точкой зрения Добролюбова, что самоубийство Катерины есть акт борьбы против «темного царства».
На вопрос: «Что же она должна была делать? А тут мы выпустили «кинофильм», вернее, написали афишу: «Смотрите на экранах! Новый художественный фильм «Коварство и любовь»! Дети до 16 лет не допускаются, нервных просим не приходить.
Роли исполняют... Классные художники нарисовали заголовок, а также пистолеты, кинжалы, бутыль с надписью «ЯД» и, конечно, череп и кости. Жора Рыбка своим хорошим почерком написал действующих лиц и исполнителей. В нашем классе учился парень П.
Основным его достоинством было умение взять зубами за спинку стул и поднять его до горизонтального положения. Кроме того, он был наш защитник в конфликтах со старшеклассниками. Вот он-то и подписался под листком как «директор картины», и листок был прикноплен к дверям. Первая учительница, вошедшая в класс после перемены, посмеялась, прочтя нашу афишу, а после урока утащила ее в учи- 59 тельскую, где тоже было немало смеха.
Но вот к нам явилась наша литераторша, грозно размахивая листком. Шиллера я тогда не читал, но знал, что название из какой-то классики. Кто писал?! Мне же за отказ назвать сообщника были обещаны всяческие кары.
Но педсовет не посчитал нашу афишу «преклонением перед Западом», и на этом история почти закончилась. Мы, однако, «затаили хамство». Случай скоро представился. Однажды после уроков мы убирали кабинет под надзором нашей «классной».
Когда все уже блестело, она построила нас и под конвоем проводила до раздевалки. Мы — Юра Левитский и я — встали первыми и, выйдя за дверь, спрятались в туалет, а потом, когда все прошествовали мимо, вернулись в класс. Все содержимое урны мы разбросали по полу, тряпку, коей вытирали доску, забросили на плафон, несколько парт поставили на попа, а на доске написали: «Содом и Гоморра! Комиссия была из гороно.
Ребята, находившиеся в коридоре, рассказывали потом, какой крик слышался из нашего класса. Убежать из раздевалки мы не успели. Мы же отговаривались тем, что забыли в раздевалке рукавички и вернулись за ними. Назавтра после уроков было классное собрание.
Мы с Юрой стояли по разные стороны учительского стола, лицом к ребятам, и слушали про то, как мы вчера уронили честь класса. Не только нам, но и всем остальным тоже на «честь класса» было наплевать, а втык, полученный нелюбимой учительницей, всех радовал. Опять с нас требовали признания. Я ехидно объяснял, что признаваться нам не в чем, а в истории с афишей «я же признался, когда был виноват»...
Учительница в очередной раз принялась пересказывать, что она вчера увидела, войдя в класс: «А на доске — "Содом 60 и Гоморра! Раз смеетесь — значит, ваша работа! Нас отправили домой дожидаться решения педсовета. Утром меня перехватила физичка: «Валерий, я за тебя вчера поручилась, возвращайся в класс Нины Ивановны».
Нина Ивановна за меня тоже поручилась и просила вернуть к себе. Повод был гораздо серьезнее. Антисемитизм медленно, но верно внедрялся в общественное сознание. Я все чаще слышал, что «евреи всю войну сшивались в Ташкенте», «стреляли из кривого ружья» то есть из-за угла и тому подобное.
В дискуссии я не вступал, так как тех, кто такое говорил, и без того в школе особенно умными не считали. Но вот арестовали врачей-вредителей. В классе собрание. Учительница, рассказав о разоблачениях, подчеркивает: эти отщепенцы не должны давать повода обвинять всех евреев.
Тут встала моя одноклассница по прозвищу «Бэ-У» БУ — «бывший в употреблении», интендантский термин: девица эта когда-то оставалась на второй год, сама из себя выглядела очень взрослой, единственная из девятиклассниц ходила на танцы в Дом офицеров. Я схватил тяжелую чернильницу и запустил ей в голову, мне повезло — я промахнулся, и чернильница с грохотом ударилась о школьную доску. Нина Ивановна совершенно спокойно обратилась к моим друзьям: «Кауфман и Рыбка, выведите его из класса». Вадик и Жора заломили мне руки за спину и со смехом вытащили в коридор.
Последствий мой «теракт» не имел. Я слышал две версии происшедшего. Приближался праздник 7 ноября? Посыпались указания: «Это перевесить сюда, это туда».
Отец отдавал команду, и матросики перевешивали картину или лозунг. Один из чинов спросил отца: «А почему повешено так? Вот это должно быть здесь, а это там! Подругой версии, слышанной мною от В.
Смирнова гораздо позже, отец ответил: «По мне прикажете повесить — повешу, прикажете к стенке поставить — поставлю», — и указал на иконостас Политбюро. Ночью был шторм, стенки щитового здания дрожали, и один из портретов упал. Началось следствие. Отца перевели в другую часть, и домой он стал приходить чуть ли не ночью.
Уже потом родители мне рассказывали, что начальник его в характеристике, указав массу различных служебных упущений, кончил ее стандартно: «Партии Ленина—Сталина предан». Вообще, наши знакомые тогда не бросили нас, приходили, узнавали новости. Отец ходил на допросы, но, слава Богу, не в особый отдел, а в политуправление. Помню вопрос, заданный ему там: «В 27-м году вы были в Ленинграде.
Поддерживали ли вы тогда зиновьевскую оппозицию? Куда ни кинь, все худо. Отрицательная с деловой точки зрения характеристика обернулась исключением отца из партии и демобилизацией за два года до выхода на воинскую пенсию какая-то часть его стажа считалась фронтовой и шла с коэффициентом.
Человека, который, даже не зная нотной грамоты, оставил нам песни на все времена… шансонтв булатокуджава мыпомним 9мая песнипобеды shansontv shansontvstars шансонтв16лет смотрятвсешансонтв любятвсешансонтв шансонтввсезвезды...
Загадки творчества Булата Окуджавы: глазами внимательного читателя
На смену декабрям. приходят январи. Нам все дано сполна -. и горести, и смех, одна на всех луна. PS На смену декабрям, а также январям пришел февраль. политзаключенного и диссидента / Валерий Ронкин. На смену декабрям приходят январи Автор и произведение Информатика.