На протяжении десятилетий ученые ищут универсальное лекарство от рака и препараты, способные предотвратить развитие онкологии. Всех людей, что когда-либо столкнулись с таким страшным диагнозом, интересует вопрос: существует ли лекарство от рака? Уже есть лекарства для лечения рака груди и простаты, лимфомы, меланомы и др. Поможет ли комбинация препаратов преодолеть резистентность и получить лучшие результаты выживаемости?
К раку будем относиться как к пневмонии: онколог рассказал о революции в лечении опухолей
Результаты этих исследований формируют доказательную базу для регистрации новых показаний к применению препарата. В чем сложности? Очень высокая цена на препараты: 2-3 недели применения могут обходиться в 250-300 тысяч рублей. Длительность приема определяется в каждом случае индивидуально: где-то иммунотерапию нужно использовать постоянно — пока она работает, в каких-то случаях продолжительность приема может составлять год. Из-за высокой стоимости у пациентов возникают проблемы с получением таких препаратов в государственной системе здравоохранения — нет средств на их покупку. Иммунотерапия — не панацея.
Она показана не всем онкопациентам. Это безусловный прорыв в лечении, но даже если она используется по показаниям, то помогает, к сожалению, не всем и не всегда. В некоторых случаях иммунотерапия, наоборот, способна стимулировать рост опухоли — то есть вызывать не регресс, а прогресс заболевания. Так же, как химиотерапия или таргетная терапия, иммунотерапия обладает побочными эффектами. Они отличаются по своей «природе» — похожи на аутоиммунные заболевания по проявлениям.
Их легко спутать с переутомлением или списать на стрессовые ситуации. Специфические симптомы болезни появляются уже на поздних стадиях — к ним относятся кашель с прожилками крови, одышка, боль в груди, охриплость голоса и частые воспалительные заболевания легких. По словам врача, при наличии факторов риска и любых из этих симптомов включая ранние пациенту показано проведение КТ.
Этот метод позволит получить достоверную информацию о локализации опухоли и других изменениях в органах грудной клетки. Способ лечения назначается в зависимости от типа рака легкого, — рассказывает собеседник «Известий». Дальше вероятность снижается.
Но многие опухоли на своей поверхности экспрессируют лиганд PD-L1, который взаимодействует с рецептором PD-1 на Т-лимфоцитах — это сложная формулировка означает, что некоторые опухоли обладают способностью становиться «невидимыми» для иммунитета. И иммунная система пропускает такую опухоль, позволяя ей метастазировать. Поэтому ученые начали работать над препаратами, задача которых — помогать иммунной системе распознавать и атковать раковые клетки. Так появились ингибиторы PD-1 и PD-L1 — принципиально новые препараты, которые делают опухоль «видимой», не позволяют белкам PD-1 и PD-L1 «маскироваться» под здоровое клетки, а Т-лимфоциты таким образом могут справиться с болезнью. Такие препараты действуют на весь опухолевый процесс, не только на первичный очаг опухоли, поэтому они эффективны при метастатическом раке.
Есть ли такие препараты в России? Первые иммунотерапевтические препараты были зарегистрированы в России в 2016 году для лечения метастатической меланомы и метастатического рака лёгкого. Затем появилось еще два препарата, и постепенно появляются новые показания для использования иммунотерапии: например, в качестве монотерапия или в комбинации с другими лекарствами они были одобрены для использования при метастатическом раке мочевого пузыря, рецидивирующем или метастатического плоскоклеточном раке головы и шеи, рецидивирующей лимфоме Ходжкина и тд. Чтобы понять перспективы применения препарата фармкомпании проводят глобальные клинические исследования: например, только для одного из иммунопрепаратов — Китруды пембролизумаба — его компания-производитель MSD организовала 500 различных клинических исследований по всему миру, определяющих возможности препарата в терапии более 30 видов злокачественных новообразований. Результаты этих исследований формируют доказательную базу для регистрации новых показаний к применению препарата.
В чем сложности?
И тут подвернулись клинические испытания лорлатениба, на которые больная согласилась. И болезнь снова ушла еще на полгода! Следующий рецидив был настолько тяжел, что больная оказалась в отделении интенсивной терапии с почти утраченной функцией печени. К счастью, врачи догадались повторить молекулярное исследование «свежего» опухолевого материала. Оказалось, что в злокачественных клетках возникла новая мутация, восстановившая чувствительность к кризотинибу! Препарат был назначен теперь уже в третий раз.
Функция печени быстро восстановилась, метастазы сократились в объеме, и больная прожила еще полгода в состоянии относительного комфорта. Какие выводы мы можем сделать из этой истории? Их два. Во-первых, молекулярное исследование опухоли стоит проводить после каждого рецидива, какой бы «запущенной» ни казалась болезнь. Во-вторых, опора на многократную молекулярную диагностику способна значительно продлить жизнь больного путем многократного, научно обоснованного «перевода» с одного препарата на другой, так, чтобы лечение все время оставалось оптимизированным. Описанная выше больная прожила четыре года после установки диагноза, в то время как средняя выживаемость при метастатическом немелкоклеточном раке легкого составляет всего восемь месяцев. Сторонники и противники Казалось бы, на фоне таких побед онкология должна стать практически точной наукой.
Но пока этого не случилось. Во-первых, потому что мир таргетной терапии развивается настолько быстро, что повседневная клиническая практика просто не поспевает за постоянно усложняющимися терапевтическими схемами и сопутствующими им молекулярными исследованиями опухолей. Результаты, полученные в некоторых исследованиях, противоречат друг другу. Такие противоречия, зачастую объяснимые разницей в общем состоянии больных или особенностями их опухолей, всем «сбивают настройки». Именно поэтому с единым взглядом на перспективы «точной» онкологии не могут определиться даже авторы престижнейшего Nature. Итак, противники «точной» онкологии утверждают, что использование таргетных препаратов в лучшем случае лишь ненамного увеличивает продолжительность жизни онкологического больного, но при этом такие лекарства весьма дороги.
Другие новости
- ВЗГЛЯД / Онколог рассказал об эффективности российского препарата от рака :: Новости дня
- Прививка от … рака. ФГБУ «НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина» Минздрава России
- Эксперты рассказали о новых методах лечения онкологии
- Исчезают аппараты для диабетиков
- Рекомендуем
- Россия против рака: что разрабатывают наши ученые
«Ксалкори» помогает сразу от двух редких опухолей
Лекарственное средство предназначено для терапии рака молочной железы. Прививка от рака, если она пройдет все стадии испытаний и получит повсеместное применение, все равно не станет чудодейственной таблеткой. Два с половиной года назад мы уже задавались вопросом: существует ли вакцина от рака? Лекарство от рака давно всем бы полгода -год есть только растительную или быстрее способ-каскадное сухое голодание и растительная одна ложка сметаны будет выужена клетками рака гораздо быстрее ваших собственных простой,но. Смогут ли такие препараты заменить существующие и как это облегчит жизнь онкобольных, выясняли «Известия». Препарат был одобрен для применения при поздней стадии рака легких в 2015 году.
Останемся без лекарств? В Россию прекращают поставлять препараты от рака и диабета
| В России создали эффективное лекарство для онкобольных - Россия 24 | Несмотря на то, что нет универсального лекарства от рака, существует множество видов терапии, которые могут помочь пациентам с разными типами и стадиями рака. |
| Новости онкологии | Существуют ли прививки, которые предотвращают рак? |
| Эксперты рассказали о новых методах лечения онкологии - Парламентская газета | The Guardian: индивидуальный препарат от рака кожи снижает риск рецидива на 49%. |
| Российские учёные создали препарат на основе хлорина для лечения онкозаболеваний | Победа над онкологией: учёные создали таблетку от рака, которая спасёт миллионы жизней. |
Российские ученые разработали вещества для лечения агрессивных форм рака
| Итоги-2023. Лекарство от ВИЧ, вакцинация без иглы и восстановление нервных клеток | Уникальное лекарство от ВИЧ, способное полностью уничтожать вирус, а не переводить его в хроническую форму, как это делают существующие препараты. |
| Прививка от … рака | Всех людей, что когда-либо столкнулись с таким страшным диагнозом, интересует вопрос: существует ли лекарство от рака? |
| Российские учёные создали препарат на основе хлорина для лечения онкозаболеваний | Погребняков также отметил, что существуют несколько российских аналогов этого препарата, и опыт их использования был учтен при разработке данного средства. |
| «Нобелевские» лекарства от рака — уже доступны в России, но подходят не всем больным | Онколог Погребняков сообщил о достижении в некоторых случаях 100-процентной эффективности российского препарата от рака. |
| ФМБА работает над созданием вакцин против рака и злокачественных новообразований | В конце ноября стало известно, что лекарства «Абраксан» и «Пикрэй», применяемые для лечения разных видов рака, исключат из системы финансирования за счет средств обязательного медицинского страхования (ОМС). |
Не применяют, а исследуют
- Исчезают аппараты для диабетиков
- Следующая статья
- Что вам необходимо сделать
- Если искать симптомы болезней в интернете, то все они указывают на рак. Почему так?
- Можно ли вылечить рак (онкологию) с метастазами 1,2,3,4 стадии?
Успехи в борьбе с онкологией: 5 вакцин от рака, созданных за последнее время
Это последовательное накопление мутаций в клетке, которая постепенно приобретает свойства рака, онколог Фоминцев. Стадии рака — величайший миф 20 века. Видимые нами «стадии» — это прямое отражение существующих и приобретенных биологических свойств рака. Они используются для описания клинических проявлений биологии рака и прогноза лечения. Есть опухоли, которые не достигают 3 стадии, есть те, у которых нет 2-3 стадии, есть опухоли, у которых есть только 4. Все мы знаем случай с Андреем Павленко петербургский врач-онколог за полтора года «сгорел» от рака желудк а — прим. Его опухоль была такая, что у нее в принципе нет ранних стадий.
И поэтому их невозможно пропустить. Стадия рака — это не отображение процесса. Это просто грубо — прогноз. Гипердиагностика может быть даже вредна. Подавляющее большинство опухолей развиваются очень медленно — например, рак щитовидки. Или, например, рак простаты.
Если его находят у пожилого человека, он может прожить с ней до смерти. Но врачи выявляют опухоль и начинают ее активно лечить и сокращают жизнь человека. Нельзя путать скрининг и раннее выявление рака.
Ответы на все вопросы в этом материале.
Не применяют, а исследуют По словам директора по развитию компании RNC Pharma проводит аналитику фармацевтического рынка Николая Беспалова, вакцины, созданные для профилактики рака, уже существуют. Одна из таких прививок — от ВПЧ вируса папилломы человека. RU Беспалов. Однако новая онковакцина, по мнению директора, представляет собой нечто другое: это не прививка, а препарат, содержащий специфичные антигены опухолей.
Пока такие препараты в России не применяются, а только исследуются. Их продолжают исследовать, — рассказал в разговоре с MSK1. Что это за вакцина? Разработкой новой онковакцины занимается член-корреспондент РАН, молекулярный биолог и специалист в области молекулярной биологии рака Петр Чумаков кстати, он по совместительству сын разработчика первой полиовакцины Михаила Чумакова.
Он объяснил, что вакциной она называется условно, а на самом деле представляет собой препарат с онколитическими вирусами. Кроме того, они стимулируют противоопухолевый иммунитет. Когда эффект вируса проходит, продолжается претерапевтическое действие: иммунная система лучше распознаёт опухолевые клетки и уничтожает их, — объяснил биолог. По словам Чумакова, работы над вакциной ведутся еще с 1970-х годов.
Тогда ученые выяснили, что они способны уничтожать опухолевые клетки и вывести в ремиссию больных раком пациентов. Однако исследования поставили на паузу, так как долгое время вирусы не признавали в качестве возможных лекарственных средств: считалось, что они обязательно вызывают болезни.
Эксперт добавил, что этот вид препаратов хорошо переносится пациентами и не имеет серьезных побочных эффектов. Ранее о новом препарате для лечения онкозаболеваний с помощью света рассказал мэр Москвы Сергей Собянин. Новый препарат начала выпускать столичная компания.
На самом деле так можно про любой продукт говорить, авокадо, грейпфрут тот же. Наверное, это связано с тем, что в азиатских странах употребляют в пищу мясо собак и якобы реже болеют от этого. Может такое быть в зависимости от места проживания, что где-то какой-то вид онкологии реже встречается. Но рака толстой кишки, пищевода в восточных регионах больше.
RU Лекарство от рака давно изобретено, но им лечат только элиту? Другой вопрос к фармацевтическим компаниям. Конечно, это открытие было бы определенным бумом и выгодно только одной организации. Но навряд ли такое лекарство существует, есть много примеров, когда известные и богатые люди, например Раиса Горбачева, Стив Джобс, умирали от рака, хоть и входили в так называемую элиту нашего общества и могли лекарством воспользоваться, если бы оно существовало. Лечить рак бесполезно, надо сразу оперировать или облучать? Я в прошлом хирург и три года назад поменял профиль на химиотерапию именно поэтому. Молекулярные генетики, биотехнологии работают над совершенствованием препаратов. Если еще 10 лет назад пациенты с раком легкого четвертой стадии не проживали и года, то сейчас мы можем похвастаться пятилетней выживаемостью и больше. Новые веяния — таргетная терапия лекарства, которые направлены исключительно на раковые клетки.
Конечно, онкозаболевание сопряжено с рисками рецидива и ремиссии даже после радикально проведенного лечения. Но лучше результаты, если заболевание выявили на начальном этапе. Именно поэтому мы рекомендуем проходить медосмотры, чтобы выявить рак как можно раньше. RU Профилактики рака нет? Есть общие: правильное питание, здоровый образ жизни, отсутствие стрессов и вредных привычек. В целом то же, что и при любых других заболеваниях. Какого-то четкого и доказанного фактора болезни не существует. Онкологи никогда не болеют раком? Вы, наверное, слышали про известного хирурга Андрея Павленко, который вел свой блог — как у него развивалось заболевание, симптомы.
Он понимал, что в ближайшее время уйдет из жизни, но хотел помочь людям, чтобы осветить все те вопросы, что возникают во время лечения, курсов химиотерапии, реабилитации. Я много знал онкологов — тех, кто умер от опухолей. Ремиссия — выдумка врачей, чтобы дать надежду умирающему? Я знаю много пациентов, которые живы-здоровы, ведут полноценный образ жизни. Ремиссия в 10—20 лет может достигаться при опухоли кроветворной ткани, лимфомах при проведении всего четырех курсов химиотерапии. Да, заболевание может вернуться, поэтому больной должен проходить ежегодные осмотры. Правда, что онкобольным часто выписывают плацебо для поднятия духа? Сейчас мы стараемся лечить пациента, как говорится, до последнего.
Онколог рассказал об эффективности российского препарата от рака
Будем надеяться, что «точная» онкология получит широкое распространение и поможет если не победить рак, то хотя бы значительно облегчить жизнь больных, а также их родных и близких. На протяжении десятилетий ученые ищут универсальное лекарство от рака и препараты, способные предотвратить развитие онкологии. Правда ли, что мировые фармкорпорации скрывают настоящее лекарство от рака? В 2019 году был запущен пятилетний федеральный проект «Борьба с онкологическими заболеваниями», цель которого – снизить смертность от рака.
Российские учёные создали препарат на основе хлорина для лечения онкозаболеваний
| Эксперты рассказали о новых методах лечения онкологии | Много лет ученые пытаются найти лекарство от рака. |
| В Москве начали выпускать отечественный препарат для лечения рака светом - ФармМедПром | Лекарство способно помочь пациенту даже с самой сложной четвертой стадией рака. |
В Москве начали выпускать отечественный препарат для лечения рака светом
Мы стремимся к цифре, которая позволит государству выделять на это квоты. Все персональные вещи — это недёшево: практически для каждого пациента изготавливается его персональное лекарство, для которого нужно провести его собственный недешевый анализ качества и соответствия. Один генетический анализ будет стоить более 100 тысяч. Потом нужно сделать личный препарат, провести его исследования, чтобы подтвердить его качество, не многим более простые, чем анализ серий обычных лекарств, которые производят партиями из сотен тысяч доз. Тут вообще нельзя говорить про гарантию, и это относится ко всем лекарствам, даже к препаратам от головной боли. Цель, куда мы стремимся — это комбинация терапевтических подходов, которые снимают противоиммунную защиту опухоли, методов клеточных технологий, например, технологии получения CAR-T клеток, которые целевым образом узнают опухолевые клетки и их убивают.
Комбинация этих методов в результате должна приводить к значимому, стойкому противоопухолевому иммунитету, который позволит у значительного количества пациентов добиться пожизненной ремиссии. Эта цель, которая достойна «Нобелевки». Она тоже относится к технологиям иммунотерапии, но это уже такая artificial-вакцина. Мы стимулируем механизмами вне организма то, что должно происходить в организме. Технология по созданию таких клеток достаточно сложна: у пациента выделяются гемопоэтические клетки, которые являются либо предшественниками, либо самими Т-клетками, в них вносят специальный генетический вектор, и на их поверхности появляется экспрессия химерного рецептора.
На поверхности к этому гибридному химерному рецептору «пришивается» молекула, как правило, из кусочков антител или лигандов — та, которая может узнать антиген на поверхности опухолевой клетки. Таким образом, изменённый лимфоцит таргетно связывается с опухолевой клеткой. Внутри клетки запускаются процессы, которые активируют Т-лимфоцит, делая его агрессивным против клетки, рядом с которой он находится. Если связь произошла, активируется лимфоцит, который начинает убивать эту опухолевую клетку. В мире она уже клинически применяется для терапии лимфом.
В России проводятся клинические апробации такой технологии либо на своих, либо на зарубежных векторах. Мы построили у себя блок для наработки клеточного препарата для пациентов — у нас сейчас будет клинически верифицированная, сертифицированная площадка для производства, возможно, для детской онкологии, а возможно, перейдём на взрослую. У нас разработан вектор для солидных опухолей, который позволяет получать CAR-T клетки, нацеленные на антиген HER-2, это рак молочной железы и рак яичников. Есть ещё несколько опухолей, для которых надо делать исследования. У нас проведены доклинические исследования на животных, проведены исследования in-vitro, показана эффективность.
В принципе, мы готовы переходить на стадию клинических исследований. Всё то же, о чем мы уже говорили — пациенты разные, опухоли тоже. Я бы сказал, во-первых, что надо выбирать пациентов, у которых будет высокая вероятность ответа, а, во-вторых, подбирать комбинацию терапии, в данном случае, иммунотерапии, которая снимет защиту опухоли от действия иммунной системы. Самих вариантов много и не всегда можно угадать что работает у данного пациента. Мы разрабатываем наш новый подход — мульти-функциональные CAR-T клетки, когда анализируется пул всех клеток опухоли, и у пациента получают Т-клетки, которые содержат универсальный рецептор.
Тогда эти CAR-T клетки можно направить на несколько антигенов в опухоли данного пациента. Эта терапия ещё на ранней стадии исследования, там есть вопросы. Наша задача — довести эти технологии до практического применения. Сейчас у нас есть площадка, которая позволяет проводить клинические исследования для нескольких пациентов и подтверждать, что этот подход работает. А когда это нужно будет делать на пациентах в большом количестве, то это будет «завод», в котором стоят десятки ферментёров, обрабатывающие одновременно клеточный продукт от десятков пациентов, чтобы в течение месяца подготовить продукты для многих пациентов.
Вот к такой цели мы сейчас движемся и продвинулись очень неплохо. К сожалению, нет. Как не существует вакцины против всех вирусов и бактерий, которые нас поражают. Они работают над вакциной, где в рамках одной вакцины либо мультивалентной из нескольких векторов, либо в рамках одного вектора могут быть внесены маркеры известного, но ограниченного чисто физически количества возбудителей, самых распространённых, которые приносят наибольший вред. В нашем случае, чтобы убить одну опухоль, нужно использовать много маркеров.
Вряд ли. Мы должны знать мишень. Нет такого антигена, который присутствует, условно говоря, хотя бы в половине видов рака. Есть определённые сигнальные пути, которые ломаются или, наоборот, активируются, присущие изрядному количеству опухолей хотя бы в одном типе рака. Такое бывает.
И вакцины для таких случаев как раз пытаются разрабатывать. Но они вряд ли будут профилактическими. Потому что это не вакцина против рака шейки матки.
Какие важные вехи можно выделить на пути исследований рака, которые помогли человечеству подобраться к решению проблемы лечения онкозаболеваний? Открытие инфекционной природы рака Одним из крайне важных шагов науки в процессе изучения рака стало обнаружение вирусной природы некоторых его видов. Первые гипотезы об инфекционной природе рака, а точнее, о вирусах, вызывающих появление злокачественных опухолей, говорил еще Илья Мечников в 1920-х годах.
Но вирусогенетическую теорию впервые сформулировал Лев Зильбер, проводивший эксперименты на мышах и крысах в период отбывания своего срока в советских лагерях. Но подтвердить его теорию в полной мере удалось только в 1960-х годах. Сегодня уже никто не сомневается в ее истинности.
А сейчас, тем более, когда мы узнали, что исчезли все метастазы, он даже окрылился. И химиотерапию он перенес очень хорошо, аппетит хороший, на боль не жалуется, повысилась работоспособность, выглядит хорошо. Я сама в восторге, — рассказала сестра пациента. Цитокиногенетическая терапия прицельно включает иммунитет и помогает победить рак «Почему мой иммунитет не борется с раком?
К слову, фактор некроза опухоли — это белок, который начинает активно вырабатываться клетками иммунитета при патологиях — опухолях, воспалении. Таким образом, именно с помощью повышения уровня ФНО мы можем включить собственный иммунитет для борьбы с раком. Если в крови нет этого белка или его уровень существенно снижен, то не включается собственный противоопухолевый иммунитет. По сути, только активировав иммунную систему организма можно взять болезнь под долгосрочный контроль. Так, высокий уровень ФНО в крови помогает организму бороться с онкологией на любой стадии заболевания. Россия на шаг впереди в борьбе с онкологическими заболеваниями В основе терапии лежит применение генноинженерных лекарственных препаратов, разработанных в 80-х годах прошлого века группой отечественных ученых во главе с доктором медицинских наук, молекулярным генетиком Владимиром Шмелевым.
Если излечения добиться не удается, мы получаем возможность контролировать болезнь в течение многих лет» Нажмите, чтобы прочитать интервью полностью Доктор медицинских наук, профессор РАН, заместитель директора по онкологии ГБУЗ «Московский клинический научно-практический центр имени А. Но от этого он не перестал быть правильным: для сохранения своего здоровья и жизни надо не курить, избегать избыточного пребывания на солнце, не злоупотреблять алкоголем, поддерживать нормальную массу тела и уровень физической активности! Проконсультироваться с врачом о вакцинации от ВПЧ — вируса папилломы человека для девочек и вируса гепатита В для всех! Трудно принять эти рекомендации именно потому, что они очень простые. Но статистика такова: среди курящих людей тех, кому пришлось встретиться с опухолью, гораздо больше, чем среди некурящих. Это риск, повышенный в десятки раз. Еще пример — смена модной «благородной бледности» на культ «бронзовой кожи» привела в XX веке к росту заболеваемости меланомой одно из самых смертельных злокачественных новообразований кожи примерно на 3000 процентов. Исход болезни зависит во многом и оттого, насколько рано она будет выявлена, поэтому необходима регулярная диагностика в соответствии с полом и возрастом. Например, при прохождении диспансеризации шанс на раннее выявление онкологического заболевания будет выше, чем без нее. А при первых признаках неблагополучия, не откладывая, обращайтесь к врачу! Первые два метода остаются базой в лечении большинства новообразований на ранних стадиях, так как обладают мощным воздействием на опухоль. Но как только она дает метастазы, за ними уже не может угнаться ни нож хирурга, ни ионизирующий луч. Здесь в дело вступает лекарственное лечение. Потенциально, где бы ни находилась опухолевая клетка, ее должно настигнуть лекарство, попавшее в организм. Вопрос в том, как сделать эту терапию более эффективной и безопасной? Современная онкология дает шанс на излечение того, что считалось смертельным еще 15-20 лет назад. Если излечения добиться не удается, мы получаем возможность контролировать болезнь в течение многих лет. Появились новые эффективные медицинские технологии: таргетная терапия использование препаратов, блокирующих определенные пути стимуляции опухолевой клетки — как в виде малых молекул, проникающих внутрь клетки, так и антител к конкретной мишени на поверхности опухолевой клетки, иммунотерапия препараты, активирующие собственный иммунитет для борьбы с опухолью. Но пока нет ответа на вопрос: какая из имеющихся методик лучше? Главное — это грамотный врач-онколог, эффективно эти методики применяющий. Суперсовременные методы лечения создаются сегодня и в России: одной из фармацевтических компаний разработан и проходит клинические испытания препарат для иммунотерапии, относящийся к классу ингибиторов контрольных точек иммунитета. Простыми словами, лекарство, которое позволит организму успешно использовать систему распознавания «свой-чужой», не позволяющую опухоли прикидываться нормальной клеткой. Также идут клинические испытания иммунотерапии следующего уровня, разработанной в стенах той же компании, — искусственно модифицированных клеток иммунной системы CAR-Т клеток , обладающих потрясающей результативностью при лечении некоторых злокачественных опухолей крови. Препарат должен быть в первую очередь эффективным! А цена рассматривается как аргумент только при доказанном качестве.
В Москве начали выпускать отечественный препарат для лечения рака светом
Он был одобрен к применению в США и Европе в 2011-2012 годах, в 2012 году зарегистрирован и в России. И до сих пор применяется при определенном хотя и не самых частом варианте рака легких. Но возможная область его действия оказалась гораздо шире. Дело в том, что «Ксалкори», как и многие современные таргетные лекарства , направлен не только и не столько на конкретную злокачественную опухоль, сколько на молекулярный путь, который и вызывает в каких-то конкретных случаях потерю контроля над делением клеток. А активизация этого пути связана с определенными генетическими «поломками» в опухолевых клетках. Значит, может так случиться, что очень разные опухоли, клетки которых имеют одни и те же генетические аномалии, будут чувствительны к одним и тем же препаратам. В случае «Ксалкори» генетические «поломки», которые являются мишенью лекарства, хорошо известны. Такие изменения встречаются не только в некоторых случаях немелкоклеточного рака легких, но и при других болезнях.
И практика уже показала, что среди опухолей, встречающихся у детей ведь рака легких у детей практически не бывает , есть как минимум две, при которых способен помочь «Ксалкори». Более того, результаты такого лечения обычно очень хорошие. Когда болезнь нечувствительна рефрактерна к «химии» или же рецидивирует, нужны новые подходы к лечению. Первая из этих опухолей — анапластическая крупноклеточная лимфома АККЛ. Примерно 70-75 процентам больных хорошо помогает стандартная химиотерапия, есть несколько эффективных протоколов, но иногда болезнь нечувствительна рефрактерна к «химии» или же рецидивирует.
Но ни одно из этих состояний не вызывает опасений за жизнь, в отличие от побочных эффектов классической иммунотерапии. Его назначают пациентам, опухоли которых трудно поддаются лечению. Новейшие разработки позволяют диагностировать опухоли по снимкам и анализу мочи Принцип действия вакцины-ингибитора KRAS Группа ученых из британского Института Фрэнсиса Крика под руководством Рейчел Амблер создала серию вакцин, помогающих иммунитету бороться с мутациями гена KRAS. Вакцины изготавливают из фрагментов белка раковых опухолей и антител, которые доставляют их к дендритным клеткам, помогающим организму идентифицировать и уничтожить злокачественные новообразования.
Рейчел Амблер сравнивает механизм действия этого препарата с прививкой от гриппа. Рейчел Амблер отмечает, что, несмотря на впечатляющие результаты, панацея от рака пока не найдена. Проект находится на начальной стадии: предстоит подтвердить эффективность вакцины официальными клиническими испытаниями и убедиться, что при длительном применении в качестве профилактики у злокачественных клеток не появится резистентность устойчивость к ее действию. Сейчас в мире есть только одна противоопухолевая вакцина, одобренная системой здравоохранения, — Sipuleucel-T, используемая для лечения рака предстательной железы. Ее применение продлевает жизнь пациентов лишь на четыре месяца, но ученые уверены: спасение человечества от онкологии — вопрос времени.
Ученые считают, что он может помочь с решением проблемы отдаленного неблагоприятного воздействия противоопухолевого лечения — в том числе развития вторых первичных опухолей и фиброза легких у излечившихся пациентов, а также влияния на их детей и внуков. Развитие вторых первичных опухолей возникновение рака в других органах — осложнение, с которым сталкиваются вылечившие онкологическое заболевание люди, особенно если они болели молодыми. Петрова Елена Федорос. Мы сталкиваемся с тем, что у вылеченных однажды людей спустя 15—20 лет появляются так называемые вторые первичные опухоли, поражающие уже другие органы.
Чаще всего они наблюдаются у тех, кто пережил юношеский лейкоз злокачественное заболевание крови ». Специалисты уже доказали на лабораторных животных, что производные лигнина существенно снижают токсичность препаратов химиотерапевтического лечения и улучшают переносимость радиотерапии. А кроме того, это вещество предохраняет молекулы ДНК, уменьшая уровень их повреждений, что снижает риски вторых опухолей у пациентов, а также защищает их возможных детей. Патент на изобретение получили в 2017 году, но исследования еще продолжаются. Ученые надеются, что сочетание консервативного лечения с приемом препаратов на основе лигнина снизит повреждающее воздействие агрессивных препаратов — и повторные онкологические заболевания у пациентов будут возникать реже. Возможность профилактики фиброза легких, которой рассчитывают добиться ученые, тоже связана со способностью производных лигнина защищать здоровые клетки организма от последствий агрессивного лечения. Один из часто используемых в лечении рака препаратов, эффективный при борьбе с лимфомами, онкозаболеваниями яичек и яичников и шейки матки, может привести к побочному эффекту — фиброзу легких. Уйдя в ремиссию по основной болезни, пациент рискует остаться с нездоровыми легкими — и лечить придется уже их. Все эти исследования, по оценкам ученых, очень перспективны.
Если мы делаем вакцину, которая бьёт по основным нео-антигенам, допустим 20-30 одновременно, то можем накрыть весь пул клонов и, соответственно, значительно улучшить иммунный противоопухолевый ответ. То есть надо бороться с клональностью. Мы сможем это сказать точно на стадии клинических исследований. На стадии исследований опухолевых моделей на мышах мы видим, что вакцина против опухолевых нео-антигенов, которые не относятся к опухолевому росту, работает. Это всё вероятностный процесс, но мы видим эффекты вплоть до полного излечения больных мышек. Для этого нужен свежий образец опухоли. Это либо биопсия, либо операционный материал. Наши сотрудники берут образцы и делают полноэкзомное секвенирование — мы секвенируем все функциональные гены, которые есть в опухоли.
Также мы смотрим секвенс РНК — то, что уже проэкспрессировалось. Далее мы можем по ДНК выявить те самые нео-антигеные мутации, определить специальными нейросетями с искусственным интеллектом — какие из этих кусочков могут быть максимально эффективно представлены для иммунной системы, а в дальнейшем мы составляем потенциальные короткие белки — пептиды от 10 до 25 аминокислот, как компоненты вакцины. Такую модель мы создали для мышей на примере меланомы и показали, что лекарственная форма, составленная из таких пептидов, имеет эффективность. Технически переход от пептидов к РНК-вакцине позволит повысить, как мы надеемся, её иммуногенность. В практике это подтверждается зарубежными публикациями и работами отечественных учёных. И, возможно, если удастся нарабатывать РНК-вакцину оперативно, мы постараемся сократить время между операцией и введением персональной вакцины. Тут очень важен срок чтобы не допустить рецидива, особенно в случае меланомы. Всем пациентам — нет, потому что все пациенты разные.
Это препараты из антител, которые нарушают один из путей избегания иммунного ответа опухолью. Блокируется этот путь, опухоль становится более чувствительной к иммунной терапии, и мы ещё добавляем в «котел» — обученные, активированные, «злые» иммунные клетки, которые начинают воздействовать на опухоль. В будущем мы предварительно, может быть, даже до операционного вмешательства сможем подбирать пациентов, состояние иммунной системы которых подходит под такую терапию. Сейчас работы ведутся для меланомы, рака ЖКТ, яичников и мы ориентируемся на рак лёгкого. Это достаточно большой пул заболеваний. Те заболевания, для которых характерна генетическая нестабильность. Если такой показатель подтверждается, то пациенту показана иммунотерапия. Мы стремимся к цифре, которая позволит государству выделять на это квоты.
Все персональные вещи — это недёшево: практически для каждого пациента изготавливается его персональное лекарство, для которого нужно провести его собственный недешевый анализ качества и соответствия. Один генетический анализ будет стоить более 100 тысяч. Потом нужно сделать личный препарат, провести его исследования, чтобы подтвердить его качество, не многим более простые, чем анализ серий обычных лекарств, которые производят партиями из сотен тысяч доз. Тут вообще нельзя говорить про гарантию, и это относится ко всем лекарствам, даже к препаратам от головной боли. Цель, куда мы стремимся — это комбинация терапевтических подходов, которые снимают противоиммунную защиту опухоли, методов клеточных технологий, например, технологии получения CAR-T клеток, которые целевым образом узнают опухолевые клетки и их убивают. Комбинация этих методов в результате должна приводить к значимому, стойкому противоопухолевому иммунитету, который позволит у значительного количества пациентов добиться пожизненной ремиссии. Эта цель, которая достойна «Нобелевки». Она тоже относится к технологиям иммунотерапии, но это уже такая artificial-вакцина.
Мы стимулируем механизмами вне организма то, что должно происходить в организме. Технология по созданию таких клеток достаточно сложна: у пациента выделяются гемопоэтические клетки, которые являются либо предшественниками, либо самими Т-клетками, в них вносят специальный генетический вектор, и на их поверхности появляется экспрессия химерного рецептора. На поверхности к этому гибридному химерному рецептору «пришивается» молекула, как правило, из кусочков антител или лигандов — та, которая может узнать антиген на поверхности опухолевой клетки. Таким образом, изменённый лимфоцит таргетно связывается с опухолевой клеткой. Внутри клетки запускаются процессы, которые активируют Т-лимфоцит, делая его агрессивным против клетки, рядом с которой он находится. Если связь произошла, активируется лимфоцит, который начинает убивать эту опухолевую клетку. В мире она уже клинически применяется для терапии лимфом. В России проводятся клинические апробации такой технологии либо на своих, либо на зарубежных векторах.
Мы построили у себя блок для наработки клеточного препарата для пациентов — у нас сейчас будет клинически верифицированная, сертифицированная площадка для производства, возможно, для детской онкологии, а возможно, перейдём на взрослую. У нас разработан вектор для солидных опухолей, который позволяет получать CAR-T клетки, нацеленные на антиген HER-2, это рак молочной железы и рак яичников. Есть ещё несколько опухолей, для которых надо делать исследования. У нас проведены доклинические исследования на животных, проведены исследования in-vitro, показана эффективность.
«Нобелевские» лекарства от рака — уже доступны в России, но подходят не всем больным
Существуют ли прививки, которые предотвращают рак? Лекарственное средство предназначено для терапии рака молочной железы. О том, как от рака лечатся сегодня и как будут лечиться уже совсем скоро, — в материале Сергея Морозова. Федеральное медико-биологическое агентство (ФМБА) России работает над созданием вакцин против рака и злокачественных новообразований. Еще слишком рано объявлять препарат лекарством от рака, потому что испытания были небольшими.
Ежегодно злокачественными новообразованиями в России заболевают около 600 тысяч человек
- Новая медицинская реальность: как совсем скоро будут лечить рак
- «Умное лекарство»: российские ученые разработали новый препарат против рака | Статьи | Известия
- ФМБА работает над созданием вакцин против рака и злокачественных новообразований
- О создании в Казахстане нового препарата от рака заявили в правительстве
«Я знал онкологов, которые умерли от опухолей»: врач ответил на важные вопросы о раке
Те заболевания, для которых характерна генетическая нестабильность. Если такой показатель подтверждается, то пациенту показана иммунотерапия. Мы стремимся к цифре, которая позволит государству выделять на это квоты. Все персональные вещи — это недёшево: практически для каждого пациента изготавливается его персональное лекарство, для которого нужно провести его собственный недешевый анализ качества и соответствия. Один генетический анализ будет стоить более 100 тысяч. Потом нужно сделать личный препарат, провести его исследования, чтобы подтвердить его качество, не многим более простые, чем анализ серий обычных лекарств, которые производят партиями из сотен тысяч доз. Тут вообще нельзя говорить про гарантию, и это относится ко всем лекарствам, даже к препаратам от головной боли. Цель, куда мы стремимся — это комбинация терапевтических подходов, которые снимают противоиммунную защиту опухоли, методов клеточных технологий, например, технологии получения CAR-T клеток, которые целевым образом узнают опухолевые клетки и их убивают. Комбинация этих методов в результате должна приводить к значимому, стойкому противоопухолевому иммунитету, который позволит у значительного количества пациентов добиться пожизненной ремиссии.
Эта цель, которая достойна «Нобелевки». Она тоже относится к технологиям иммунотерапии, но это уже такая artificial-вакцина. Мы стимулируем механизмами вне организма то, что должно происходить в организме. Технология по созданию таких клеток достаточно сложна: у пациента выделяются гемопоэтические клетки, которые являются либо предшественниками, либо самими Т-клетками, в них вносят специальный генетический вектор, и на их поверхности появляется экспрессия химерного рецептора. На поверхности к этому гибридному химерному рецептору «пришивается» молекула, как правило, из кусочков антител или лигандов — та, которая может узнать антиген на поверхности опухолевой клетки. Таким образом, изменённый лимфоцит таргетно связывается с опухолевой клеткой. Внутри клетки запускаются процессы, которые активируют Т-лимфоцит, делая его агрессивным против клетки, рядом с которой он находится. Если связь произошла, активируется лимфоцит, который начинает убивать эту опухолевую клетку.
В мире она уже клинически применяется для терапии лимфом. В России проводятся клинические апробации такой технологии либо на своих, либо на зарубежных векторах. Мы построили у себя блок для наработки клеточного препарата для пациентов — у нас сейчас будет клинически верифицированная, сертифицированная площадка для производства, возможно, для детской онкологии, а возможно, перейдём на взрослую. У нас разработан вектор для солидных опухолей, который позволяет получать CAR-T клетки, нацеленные на антиген HER-2, это рак молочной железы и рак яичников. Есть ещё несколько опухолей, для которых надо делать исследования. У нас проведены доклинические исследования на животных, проведены исследования in-vitro, показана эффективность. В принципе, мы готовы переходить на стадию клинических исследований. Всё то же, о чем мы уже говорили — пациенты разные, опухоли тоже.
Я бы сказал, во-первых, что надо выбирать пациентов, у которых будет высокая вероятность ответа, а, во-вторых, подбирать комбинацию терапии, в данном случае, иммунотерапии, которая снимет защиту опухоли от действия иммунной системы. Самих вариантов много и не всегда можно угадать что работает у данного пациента. Мы разрабатываем наш новый подход — мульти-функциональные CAR-T клетки, когда анализируется пул всех клеток опухоли, и у пациента получают Т-клетки, которые содержат универсальный рецептор. Тогда эти CAR-T клетки можно направить на несколько антигенов в опухоли данного пациента. Эта терапия ещё на ранней стадии исследования, там есть вопросы. Наша задача — довести эти технологии до практического применения. Сейчас у нас есть площадка, которая позволяет проводить клинические исследования для нескольких пациентов и подтверждать, что этот подход работает. А когда это нужно будет делать на пациентах в большом количестве, то это будет «завод», в котором стоят десятки ферментёров, обрабатывающие одновременно клеточный продукт от десятков пациентов, чтобы в течение месяца подготовить продукты для многих пациентов.
Вот к такой цели мы сейчас движемся и продвинулись очень неплохо. К сожалению, нет. Как не существует вакцины против всех вирусов и бактерий, которые нас поражают. Они работают над вакциной, где в рамках одной вакцины либо мультивалентной из нескольких векторов, либо в рамках одного вектора могут быть внесены маркеры известного, но ограниченного чисто физически количества возбудителей, самых распространённых, которые приносят наибольший вред. В нашем случае, чтобы убить одну опухоль, нужно использовать много маркеров. Вряд ли. Мы должны знать мишень. Нет такого антигена, который присутствует, условно говоря, хотя бы в половине видов рака.
Есть определённые сигнальные пути, которые ломаются или, наоборот, активируются, присущие изрядному количеству опухолей хотя бы в одном типе рака. Такое бывает. И вакцины для таких случаев как раз пытаются разрабатывать.
Россия В сентябре прошлого года исследователи из Центра исследований онкологии имени Николая Петрова в Петербурге сообщили, что планируют лицензировать новую технологию создания противоопухолевых вакцин. Патент на изобретение был получен в 2021 году. Это серия препаратов на основе дендритных клеток, способная уничтожать новообразования. Уникальность способа лечения в том, что под каждую вакцину нужно брать именно кровь больного пациента, и на основе полученных анализов разрабатывать персональную вакцину. Планируется, что производство препаратов начнётся в 2024 году. Германия В октябре прошлого года представители компании BioNTech сообщили о том, что к 2030 году планируют зарегистрировать собственную вакцину от нескольких видов онкологии.
Технология препарата заимствована у вакцины против коронавируса Pfizer. Алгоритм мРНК, который используется для профилактики COVID-19, кодирует белок клетки антиген , чем провоцирует иммунную систему бороться с заболеванием. Эту технология и собираются «перепрошить» под раковые клетки учёные. Сейчас проходят лабораторные исследования, и их сложность в том, что у разных видов онкологии разный белок.
Примерно 70-75 процентам больных хорошо помогает стандартная химиотерапия, есть несколько эффективных протоколов, но иногда болезнь нечувствительна рефрактерна к «химии» или же рецидивирует. В таких случаях нужны новые подходы. И один из них — применение «Ксалкори». Действительно, в подавляющем большинстве случаев АККЛ наблюдается именно та генетическая аномалия, при которой «Ксалкори» помогает. В первых же клинических исследованиях были достигнуты отличные результаты, так что «Ксалкори» успешно вошел в практику детских онкологов-гематологов.
И порой это лекарство оказывалось действенным даже в тех случаях , когда все остальные препараты не могли сдержать развитие болезни. Сейчас все признаки болезни у Алины исчезли Алине шесть лет. А заболела она два года назад — и сразу попала в реанимацию. Опухоль поразила несколько групп лимфоузлов, кости, печень, легкие, так что девочка еле дышала. Очаги были буквально по всему телу. Обычная химиотерапия помогла лишь на время, а потом снова опухоль снова стала развиваться. И тогда к лечению подключили препарат «Ксалкори». Несколько месяцев приема «Ксалкори», затем трансплантация костного мозга от сестры — и все признаки болезни исчезли.
Это позволит в широком диапазоне регулировать интенсивность химиотерапии. Как рассказала Ольга Красновская, локальное применение препарата сможет избавить пациентов от его токсического воздействия на весь организм и от связанных с этим тяжёлых побочных реакций. По мнению специалиста, это значительно улучшит качество их жизни. В ближайшей перспективе учёные намерены перейти к проверкам препарата на животных для подтверждения его безопасности и эффективности. Мягкая химиотерапия с помощью нового препарата будет особенно актуальна на этапе, когда иными способами, такими как хирургия или лучевая терапия, болезнь победить уже нельзя, считает заведующая отделением противоопухолевой лекарственной терапии Клинического центра Сеченовского университета Анастасия Фатьянова. Также она отметила, что применение рибоплатина, скорее, удорожит лечение по сравнению с циспатином, но в конечном итоге использовать его будет гораздо выгоднее. Поэтому такие траты более чем оправданны», — сказала эксперт. Во-вторых, за счёт адресного воздействия на раковые опухоли», — объяснил старший научный сотрудник Института биохимической физики имени Н.