«Научи меня жить» обещает расширить представление зрителей о возможностях и таланте этого замечательного Артиста.
Купить билеты на Моноспектакль Максима Аверина "Научи меня жить"
Именно этим состоянием единения чувствами и эмоциями со зрителем Максим Аверин поделится со всеми, кто посетит его моноспектакль «Научи меня жить». Спектакль продуман до мелочей, каждый стих на своем месте, монологи настолько связывают всё в одну цельную картину, что забываешь дышать чтобы не упустить момент". “Научи меня жить, научи, ты же можешь ”.
Спектакль «Максим Аверин. Научи меня жить»
“Научи меня жить, научи, ты же можешь ”. «Научи меня жить» обещает расширить представление зрителей о возможностях и таланте этого замечательного Артиста. Билеты от 1200 руб на спектакль Максима Аверина "Научи меня жить" в Уфе уже в продаже! Билеты на спектакль Максима Аверина «Научи меня жить» продаются онлайн на сайте. Недавно я посетил новый спектакль «Научи меня жить» Аверина и остался поражен его глубиной и смыслом. Спектакль «НАУЧИ МЕНЯ ЖИТЬ» – новая версия легендарного Моноспектакля Максима Аверина «ВСЕ НАЧИНАЕТСЯ С ЛЮБВИ», спектакля, который посмотрели более 450 тысяч зрителей в 197 городах России в 18-ти странах мира.
Спектакль «Максим Аверин. Научи меня жить» — отзывы
Вертинского, Р. Рождественского, Е. Евтушенко и других, песни советских и российских композиторов. Максим Аверин - из тех артистов, кто ведет за собой зрителя, находя в нем искреннего слушателя и собеседника. А положительная энергия, излучаемая актером, дарит вдохновение и мечту, проникая в самое сердце.
Это же не значит, что кто-то плохой, а кто-то хороший. Просто… дальше не по пути. Проклинать за то, что вы перестали слышать друг друга, — я считаю, что это неправильно. Тебе же было хорошо с человеком, ты же любишь дружить, любить... А потом это просто раз — и закончилось. Но как же можно не помнить то, где было хорошо?
Вот это самая, по-моему, большая ошибка людей. Тогда что ж ты, не помнишь счастья, мгновения эти, эту радость?.. У нас, у русских, к сожалению, есть такая… Хотя не только у русских! Разлучаются люди, и всё — переходят на другую сторону. Мне так не хотелось никогда. Да и таких людей почти нет, с которыми бы я не хотел видеться. Фото: Ольга Пономарёва — Но возвращаться к тому счастью, которое когда-то было, вы, наверное, не любите? Это не точка геолокации. Счастье — это не геолокация. Это то мгновение, та радость от того, что происходило.
От единения, понимания друг друга. Случайность, которая так наталкивает друг на друга, и вдруг получается что-то невероятное. Но вернуться к этому… Это невозможно притянуть искусственно. Поэтому не получается встречаться с одноклассниками, однокурсниками. Не получается… Потому что там это была другая станция… И от этого, скажем так, железнодорожного вокзала ветви — и все разъехались в разные стороны. Конечно, все рады друг другу, но насильственно притянуть… Сказать: «Давайте встречаться! И никогда ты не сможешь притянуть обратно, это уже будет не то. Счастье — это вспышка. Но ее надо зафиксировать. Надо сразу понять, что это и есть тот самый момент, а не потом уже, спустя годы… — А вы черпаете из личных отношений для своих спектаклей какие-то душевные состояния?
Мне кажется, вообще все, что делается… это вот оно и есть. Ну разумеется, там есть момент фантазии, когда ты придумываешь путь этот для своего героя. Но в основном все равно от себя-то не уйдешь. Все равно это твой инструмент — голос, твое тело. Душа, слезы или там смех безудержный, все равно это твое… Другой вопрос, что если вдруг я попадаю в обстоятельства персонажа, несвойственные мне, то интересно в себе это прочувствовать. Но это уже такая внутренняя работа. Это все равно что... Вот артист — он тоже диагност, он должен рассказать историю болезни. Мало того, я даже уверен, что ничего случайного нет, потому что на тот период, когда в этом есть для тебя необходимость, — тебе судьба подбрасывает роли, спектакли, фильмы, песню даже. Потому что ты живешь себе, а где-то там есть какая-то песенка, она тебе всегда нравилась, такая красивая… Jacques Brel ее пел… «Ne me quitte pas».
Она вроде была уже даже заезжена. Все уже и так, и так исполняли. Уже русский текст придумали. И вдруг абсолютная случайность, и ты мгновенно понимаешь, что тебе ее нужно спеть! Случай — все случай. Мне кажется, профессия артиста — это вообще случай, интуиция. Мы закончим гулять, фотографироваться, где-то говорить так откровенно, что на разрыв аорты, где-то просто легкомысленно болтать, что-то сожрем по-быстрому по дороге, потом неспешно выпьем кофе в театральной кофейне на улице, и он пойдет на сцену. А я в зал — отдыхать. Тот бенефис, который показывает Максим Аверин, заставляет и публику работать тоже. Потому что не вслушиваться в то, что рассказывает про себя артист, не врубаться в монологи и стихи, которые он читает, не въезжать в его мировоззрение, в его философию жизни, которую он демонстрирует на сцене два с лишним часа без перерыва, а рубашка на нем при этом становится мокрой от пота уже через десять минут...
Нет, не спорьте со мной — это работа двоих: публики и артиста. У второго — гениальная. Всякое может произойти. Не дай бог начать упиваться собой. Не дай бог. Хотя я наблюдал, когда многие большие и артисты, и режиссеры переставали слышать время, понимать, что происходит. Вдруг начинали уходить в какие-то свои миры… Мне кажется, это… не дай бог. Я всегда говорю, что даже момент успеха — это всегда кризис. Потому что каждый день появляются такие замечательные талантливые люди. Я сейчас вот выпустил курс в Щукинском училище: я им со второго курса там преподавал, и вот уже четвертый.
Просто это так интересно было — наблюдать, как они взрослели. Мне вот говорят: ну они же дети… Да не дети они! Они уже послезавтра будут моими партнерами, моими коллегами, и я с них всегда по-взрослому спрашиваю, я им говорю: «Поймите, те соломки, что стелют вам педагоги, и я в том числе, этого нигде больше не будет. Это не потому, что мир плох и жесток, нет, он просто существует в таком ритме, что мало остается на лирику. А в сегодняшних условиях продюсерского кино, когда вы приходите на съемочную площадку, вами никто не будет заниматься: давайте сядем, обсудим. Это редкий случай. Будут гнать, гнать. И если вы начнете не справляться, если вы будете нелояльными, не слышащими, не видящими — ничего не получится. Их видно? Видно талантливых?
Но иногда бывают ошибки. Вообще нет правил, потому что артист может отучиться, буквально отмучиться 4 года, закончить. Ну не очень он… Но дали ему диплом... Да ладно, пускай идет... А потом вдруг какой-то счастливый случай, и он вдруг выстреливает! А есть наоборот. Ну такой талантливый! Выпускают, и все — он теряется. Нет его. А для женщины это вообще особая история.
Сегодня — ах, какая она нимфеточка!
Есть они, и слава богу. Но кино все равно — искусство обмана. Можно изменить ракурс, можно взять фактурой даже не артиста, сейчас это сплошь и рядом. Раньше хотя бы следили, чтобы не было ничего случайного в кадре. А сейчас смотришь на экран и понимаешь, что там винегрет. Это не монтируется с тем, она играет в жанре Шекспира, он — в жанре бытовой черной комедии. Работа художников в кадре теряется. Раньше Лебешев выставлял кадры так, что каждый был произведением искусства… «Свой среди чужих…» — это произведение искусства...
А сейчас: «Так, давайте, снимаем, этого здесь ставим… Так, нарядились…» Хотя сейчас вышел сериал «Балет», мне очень нравится. Какая Сигалова невероятная! Там все хорошо, там по кадрам все сделано, снято. Я люблю смотреть и видеть… Я в диком восторге от «Вертинского», но от артиста, фильм мне тоже понравился, но это неважно… А парень работает классно, «Шаляпин» какой изумительный. Но я уже не мог играть молодого Шаляпина. А там они хорошо сделали, что это один артист. И он хорошо это играет. Но здорово, очень здорово. А другие есть, это карикатура какая-то… Ведь взять анекдоты про евреев и снять их — это не значит, что ты еврей.
Есть старый фильм «Женщина в золоте», там играет Хелен Миррен. Это реальная история, как еврейская женщина пыталась вернуть картину Густава Климта, на которой написана ее тетя. Картину и многое другое имущество у ее родственников отняли австрийские нацисты перед Второй мировой войной. Там еврейская тема этой семьи, она снята здорово. Очень тонко… Это не сборник анекдотов… — Вы не бросили писать? После 22-го года я понял, что не до этого ни мне, ни окружающим людям… Вокруг столько горя… Ну что я буду рассказывать про свои сяськи-масяськи… Есть вещи гораздо важнее. Сейчас время единения, Господи. Это такое счастье, что у нас появилась возможность сохранить свою землю, свою культуру, которую мы распродавали в 90-х годах. Все же оказалось перепродано.
И сейчас мы вспомнили про это, хотя и в других обстоятельствах, но все равно слава богу. Не до книги сейчас. Лежит и лежит, пригодится — пригодится, нет так нет. Видимо, была такая необходимость, такой эмоциональный порыв, чтобы все это зафиксировать. Ну не время! Мне гораздо важнее сейчас то, что я делаю на сцене. У меня в этом году вышел спектакль «Бег» по Булгакову. Вот это вовремя, сто лет прошло, а как актуально он все это описал. Там замечательная фраза, когда Серафима говорит Голубкову: «Постарайтесь не тосковать в скитаниях…» Чарнота — это роль абсолютно исчерпывающая… Вот он бежит, бежит...
Как собака, которая гонится за поездом. Уже не соображает, но бежит… Потому что если он остановится, он вообще потеряется. И тут же «Поминальная молитва», в которой мне посчастливилось играть. Тоже все про это. История, она циклична. Ну, как ни крути, все равно будешь возвращаться к своей земле, к своим истокам. И только на этом ты можешь построить, спасти душу. Зачем занимать чье-то место? Цель какая-то неправильная — занять чье-то место… Мне кажется, так не бывает, что артист занял чужое место и стал популярным.
У каждого свой путь. Боже упаси, не буду перечеркивать то, что мне нравилось в артистах, которые уехали. И кто-то сорвался… Я не знаю, как это оценить, — из моих близких друзей никто такого шага не совершал. Поэтому мне проще про это говорить, для меня в этом вопросе нет чего-то личного. Но я не буду кого-то поддерживать или кого-то запрещать, боже упаси. Я не могу… Когда бы мой близкий друг высказывался негативно, наверное, мы бы с ним подрались, может быть, спорили. Я же не могу судить артиста по его эмоциям… Это, кстати, не всегда так бывает, что хороший артист и умный человек. Как и наоборот. Поэтому есть его творчество, и его я оцениваю.
Я считаю, что это ужасно: давайте вырежем его из кино! Фильмы-то в чем виноваты? Фото: Ольга Пономарёва — Многие из ваших коллег жестко осуждают уехавших, как вы думаете — это не конъюнктурные слова? Периода переустройства мира. Есть твое место, твой фронт, а фронт — это страна. Я должен этим заниматься, но лезть судить… Что меня раздражает от этих разговоров, так это: «Куда они уехали? Здесь они зарабатывают миллионы! От злословия мне плохо. От споров.
И этот постоянный вопрос: какие деньги они здесь зарабатывали? Не все же деньгами измеряется! Все-таки есть еще земля, твоя родина. Не везде хорошо. Я ездил по этому огромному миру, был практически везде. Везде собирал залы, я выступал для очень многих. Но я прекрасно понимал, что моя точка здесь. Но я всегда понимал, что здесь мое, здесь все будет продолжаться… Почему я сейчас не даю интервью… Мне говорят: «Ах, ты не высказываешься! Я высказываю своей работой.
За это время я продолжил свой труд, продолжил ездить по городам. Сейчас у людей даже появилась необходимость в театре. Я вижу, как эти люди счастливы, какие после спектакля у них живые глаза, как они хотят эту эмоцию получить. Театр вновь стал не модным местом, а снова местом духовной силы. Искусство — это единственное оружие спасения для души человека. Музыка, искусство, живопись, балет, театр.
Дело в той точке, откуда ты. Я все-таки из той уже жизни. Мне уже так вот все не бросить… Я могу: сейчас вот рванем! Да, рванем… и покататься, и поездить, но вернуться. Это уже какая-то моя устоявшаяся жизнь. Не, ну бывало пару раз так, когда после спектакля я ехал в Петербург, на самолет мчался, на самый последний. Ну так… обстоятельства складывались моей тонкой души. Но дело в том, что я так связан репертуарным театром и связан работой, что у меня редко получается такое вот спонтанное: а, поехали! Хотя было и такое... Бывало, что утром надо быть на съемочной площадке, а ты думаешь — нет, полечу самым ранним самолетом… и все. Сегодня вот хочу после спектакля на кораблике покататься. Потому что я люблю Питер с воды, он тогда вообще невероятный. Инженерный замок совершенно величественно смотрится. Очень люблю. Потому что сейчас я был за Полярным кругом — вот там белые ночи, и это кошмар. Такое красивое название города — Полярные Зори. Невероятно, какое красивое название. И природа потрясающая — сопки. Вот там белые ночи. Вот там отыграешь спектакль — день, ложиться спать — день… — Вам тяжело, что не происходит смены дня и ночи? У меня хороший, здоровый сон — я засыпаю в любом горизонтальном положении. Поезд — я сплю. Меня даже на съемочной площадке называют Штирлицем. Потому что говорят: «Максим, у вас 10 минут перерыв», я тут же где-то ложусь — все, я сплю. Засыпаю моментально. Хотя сегодня вот чего-то плохо спал, ворочался. А сегодня я еще так боялся на поезд опоздать. Потому что вчера закончили гастроли в городе Краснознаменске — такой интересный военный городок. Пока вернулись, пока то-се. А после спектакля невозможно сразу лечь и уснуть. Потому что тебе это надо все как-то переосмыслить… — Если не белые ночи, тогда что ваше в Питере? Вот сентябрь, когда еще в Петергофе красные, желтые, зеленые листья падают, когда дождик идет. Мне кажется, Питер — он какой-то осенний. Потому что когда жара в Петербурге — какое-то появляется несочетание в этой таинственности, этой архитектурности и вдруг какой-то влажности Израиля. Как будто, знаешь, тебя взяли и поместили в другие природные условия. Я, конечно, не житель Петербурга, и мне скажут: пошел ты к черту со своими дождями и осенью! Я уже мало отношусь по возрасту к «Алым парусам», но мне кажется, что это невероятной красоты событие для города. Великолепный БДТ. Все такое вот невероятное, прекрасное, красивое. Вот ты едешь, и просто невозможно оторваться, любуешься этой красотой, которая создана руками. Мариинский театр, Вагановская школа, все это архитектора Росси... Хотя к балету я не имею отношения, но я брал интервью у Николая Цискаридзе, и с какой он любовью рассказывал, как он все восстанавливал, как он сердцем болел... И Коля совершенно с другой стороны открывался мне, таким, как ребенок, болеющим за все, что сделал, за своих студентов, за артистов, за педагогов, за этот музей… Все это так тяжело восстанавливалось, все же было утрачено. Было не до балета в 90-х годах, а сейчас это все равно возвращается и потихонечку-потихонечку уже начинает жить красотой этой чудесной. А вечно закрытый Спас-на-Крови? Вечно закрытый! Честно говоря, вот Спаса-на-Крови я особенно боялась. Ну, то есть, конечно, не самого Спаса, а идти мимо вместе с Авериным. Думала, сейчас узнают и... Но этом наше интервью и закончится. Но вычислили Максима у Русского музея... И, конечно, понеслось: селфи, селфи. Фото: Ольга Пономарёва — Вы по духу театральный артист нам наконец-то удалось сбежать с лавочки из сквера Русского музея , что для вас кино? Очень редко сейчас кто работает как большой художник, сегодня все кино все равно продюсерское. Оно экшеновское. И уже сегодня мало кто себе может позволить длинную панораму с демонстрацией крупного лица актера, его глаз и переход в закат. Этого уже никто не делает. Если в кадре ничего не происходит, все — это мертво. Поэтому кино редко меня так пробирает. Хотя есть работы, от которых я испытывал экстаз. Есть они, и слава богу. Но кино все равно — искусство обмана. Можно изменить ракурс, можно взять фактурой даже не артиста, сейчас это сплошь и рядом. Раньше хотя бы следили, чтобы не было ничего случайного в кадре. А сейчас смотришь на экран и понимаешь, что там винегрет. Это не монтируется с тем, она играет в жанре Шекспира, он — в жанре бытовой черной комедии. Работа художников в кадре теряется. Раньше Лебешев выставлял кадры так, что каждый был произведением искусства… «Свой среди чужих…» — это произведение искусства... А сейчас: «Так, давайте, снимаем, этого здесь ставим… Так, нарядились…» Хотя сейчас вышел сериал «Балет», мне очень нравится. Какая Сигалова невероятная! Там все хорошо, там по кадрам все сделано, снято. Я люблю смотреть и видеть… Я в диком восторге от «Вертинского», но от артиста, фильм мне тоже понравился, но это неважно… А парень работает классно, «Шаляпин» какой изумительный. Но я уже не мог играть молодого Шаляпина. А там они хорошо сделали, что это один артист. И он хорошо это играет. Но здорово, очень здорово. А другие есть, это карикатура какая-то… Ведь взять анекдоты про евреев и снять их — это не значит, что ты еврей.
«Мечтаю стать Карлсоном»: Максим Аверин о творчестве в трудные времена
«Научи меня жить» — это новый моноспектакль Максима Аверина, по итогам которого у многих зрителей в лучшую сторону измениться представление о возможностях и таланте этого замечательного артиста. «Научи меня жить» – новая версия легендарного Моноспектакля Максима Аверина «Все начинается с любви», спектакль, который посмотрели более 350 тысяч зрителей в 189 городах России и 18-ти странах мира. лирический спектакль Максима Аверина «Научи меня жить» - это мысли, стихи и эмоции, песни, страсть и энергия многогранно талантливого артиста. Юбилейные гастроли Максима Аверина по всему миру с моноспектаклем из музыки, поэзии и прозы, в сопровождении видеоряда «Научи меня жить». @user-qi5cn9jn5i Максим, спасибо огромное за этот спектакль! Готова смотреть снова и снова! Огромное спасибо Максиму Аверину за бесценный подарок: два часа впечатлений и невероятное настроение!
Научи меня жить: Аверин рассказывает о спектакле
Спектакль продуман до мелочей, каждый стих на своем месте, монологи настолько связывают всё в одну цельную картину, что забываешь дышать чтобы не упустить момент". «Научи меня жить» обещает расширить представление зрителей о возможностях и таланте этого замечательного Артиста. Моноспектакль «Научи меня жить» обещает расширить представление зрителей о возможностях и таланте артиста. Главная» Новости» Аверин научи меня жить отзывы.
Максим Аверин: «Научи меня жить»
2 отзыва на спектакль «Максим Аверин. Научи меня жить» в театре Моссовета. Аллочка, мне тоже нравится Аверин, сначала он меня в Глухаре раздражал и я перестала смотреть этот сериал, мне казалось его улыбка наигранная, но потом я его оценила, он ТАЛАНТ. искусно сложенная мозаика из концертных номеров, поэзии, прозы, песен. Погружение в мир спектакля Научи меня жить с Максимом Авериным будет обязательно интересным и запоминающимся переживанием.
Спектакль «Максим Аверин. Научи меня жить» — отзывы
Это спектакль, в котором Актер остается один на один с публикой и открывает свою душу в этом диалоге. В программе: стихи и проза Д. Самойлова, А. Вертинского, Р.
Вертинского, Р. Рождественского, Е. Евтушенко и др. Песни советских и российских композиторов. Продолжительность: 2 часа без антракта.
Вертинского, Роберта Рождественского, Е. Евтушенко и др. Песни советских и российских композиторов. Максим Аверин ведет за собой зрителя, находя в нем искреннего слушателя и собеседника. А положительная энергия, излучаемая Актером дарит вдохновение и Мечту, проникая в самое сердце.
Жду билеты Нажимая на кнопку «жду билеты», вы соглашаетесь c политикой конфиденциальности Купить билеты Продолжительность: 1 час 30 минут Режиссер: Максим Аверин Его фильмография насчитывает более 48 фильмов и сериалов. Моноспектакль «Научи меня жить…» обещает расширить представление зрителей о возможностях и таланте этого замечательного Артиста. Это не творческая встреча, не концерт — это именно моноспектакль, полноценное театральное действо, продуманная и искусно сложенная мозаика из музыки, поэзии и прозы, сопровождающаяся мастерской звуковой и световой партитурой. Это спектакль, в котором Актер остается один на один с публикой и открывает свою душу в этом диалоге. Песни советских и российских композиторов, видеоряд.