Новости лололошка и кавинский фф

Тори,Калеб,Войд,Кавински,Лоренс,Эрнест|. Реакция Идеальный мир на Лололошку/Дейва{8/?}Скачать. Кавински и лололошка арт. Гистограмма просмотров видео «~Клуб~, Шип: Кавински, Лололошка,, Яой,, Идеальный Мир,, Музыки Нет» в сравнении с последними загруженными видео.

~Клуб – последняя часть~ |Яой| |Идеальный Мир| |Шип: Кавински/Лололошка| |Музыки нет!|

Он не рассчитывал на хоть какую-то инициативу со стороны Дейва, представляя его гомосексуальным ровно на тот процент, чтобы мельком заглядываться на него или Радана и не более. По той же причине действовал окольными аморальными путями вместо прямого предложения. Звание насильника его ни капли не смущало, но комиссар, видимо, решил немного смягчить его грех, принимая в свою сторону абсолютно все действия. А за такое следовало отдавать должок. Кавински уже обдумывал, чем. Рабочие часы — не вариант, потому что скоро станут наскучившей классикой. На выбор оставалась техника, люди или гарантия безопасности и уважения в его районах. Но этим он успеет забить себе голову потом. Кавински, бросив горящий хищной страстью взгляд, наклонился к уху Дейва, опаляя его горячим дыханием: — Жаль тебя, хотел понежнее разогреть… Но ты… — мужчина, поднявшись, опустил взгляд и усмехнулся, — кажется, сам. Лололошка сделал то же самое и тут же залился краской до кончиков ушей. Он быстро сжал бёдра, немного приподняв их, но это всё равно ничего не скрывало.

Платье с тонкой тряпочкой, разделенной на переднюю и заднюю часть — не привычная ему просторная одежда. Его стояк слишком чётко выпирал из этой ткани… Даже под этилом с наркотой смущало. Особенно вдобавок с этим взглядом от Винса, который на серого волка из сказок походил. А комиссар под ним совсем как беспомощный зайчонок. Механик лукаво улыбнулся: — Ну чего ты сразу… У меня, вон, тоже, — мурлыкнул он, после чего приподнял конец своей водолазки. Ткань на штанах натягивалась, выдавая очертания чужого немалого члена. Настолько немалого, что комиссар одновременно и бёдра сильнее сжал, и слюной чуть не подавился. Мысль о таком в себе заводила… но вероятная боль и потеря прямохождения на некоторый срок — не очень. Волнение на лице Дейва было, конечно, милым, но так дело не пойдёт, иначе точно с процессом проблемы появятся. Поэтому Кавински поспешил его вновь успокоить.

Его губы вернулись к шее, оставили новые дорожки мокрых поцелуев до чокера поверх высохших и оставив несколько на оголённых плечах. Не устоял он и перед соблазном оставить собственнический засос около только свернувшихся ранок от укуса, отчего те вновь лопнули, пуская по коже капли крови. Слизывая их снова, Винс уже чувствовал себя каким-то вампиром. Но вкусно, чёрт подери. И возбуждающе, если подумать, как Дейв в ближайшем будущем нигде не сможет шарф снять, надеясь, что метка, мол, здесь был я, заживёт поскорее. Комиссар уже успел шумно выдохнуть, чуть расслабив тело. Однако Кавински настолько просто не действовал. Дождавшись, пока юноша закроет глаза, он положил одну руку ему на паховую область, зажав возбуждённый член между животом и ладонью. Дейва будто ударило молнией: он почти девичьим голосом вскрикнул, резко выгнувшись в спине. Чувствительность от всеми чертями клятого бутирата многократно повысилась, и даже пара мелких прикосновений довели бы его до оргазма, а Винс сразу приступал к небрежной грубости.

Когда Лололошка уже не мог терпеть и начал с трудом тереться о чужую руку, Кавински подсобил ему, неторопливо двигая ей вверх-вниз. Там, где была головка, его кожа почувствовала под собой мокрое пятнышко. Мужчина еле сдержался, чтобы не прыснуть смехом. Очень даже мило, на самом деле, когда такой важный, уставший комиссар плавится в чужих руках и стыдливо отводит взгляд, будучи одетым в какую-то проститутку. А ещё он совершенно безотказен и беспомощен. Прямо как любит Кавински. Собственно, планировка всей этой встречи пошла из простого желания почесать свои фетиши. И так получилось, что с ним как раз в это время познакомился Дейв. Дылда, но миловидная. Одна минута медленных движений рукой — и юноша уже терял разум от удовольствия, вскрикивая на весь бар.

Кавински, устроившийся на локте сбоку, с лёгкой улыбкой наблюдал, как дрожат чужой голос и плечи, как Дейв мнёт в пальцах съехавшую с фаланг ткань перчаток, пытаясь сконцентрировать мысли и раз за разом проваливается, срываясь на стон. Его вздрагивания, неумелые толчки навстречу тёплой ладони и вздохи становятся всё резче, рванее — скоро кончит. Буквально через пару движений. Кавински снова проявляет своё игривое настроение, тут же одёргивает руку и даже тела чужого не касается. До Лололошки это доходит только через несколько секунд. Он поворачивается к Винсу и жалобно смотрит в глаза через мутную пелену на глазах, обиженно скулит, но тот остаётся непреклонен. Дейв понимает, что ничего от него не добьётся. Поэтому тянется к себе сам. Поправляет перчатку, касается головки и только успевает охнуть через закушенную губу, как Кавински хватает его за оба запястья и прижимает их к столу, нависая сверху. Извиняй, я не ради пяти секунд всё это готовил.

Лололошка вопросительно наклонил голову. Передав его запястья в одну руку, Кавински взял конец «тряпочки» спереди у колен, и не церемонясь задрал вверх. Вид вызвал у него удовлетворённый смешок. Но я рад. Мужчина поддел пальцем одну из завязок на тонких чёрных трусах. Комиссар изначально совсем не горел желанием надевать это, полагая, что до конца лишится собственной чести, но его соблазнила будущая кругленькая сумма на счету. Тем более, заношенные боксеры на грани превращения в семейки не особо подходили к остальной роскоши. А теперь он чувствовал себя последним извращенцем. Заводясь ещё больше. Ты покупал всё это, чтобы за пять минут с меня содрать?

Так тебя трахну. Лололошку от этих слов будто в ледяную воду кинуло. Конечно, было очевидно, что с ним собираются сделать, но озвучивание этого очевидного давало в воображении его очень красочный образ, от которого всё тело пробило дрожью. Слишком сильной, раз Винс придержал его за талию, строго сказав не рыпаться. После чего он мягко отпихнул коленом его ногу и устроился между бёдер, фыркнув чему-то в своих мыслях. Честно, комиссар был готов кончить только от этого вида, ощущая, как Кавински прижимается к чужой промежности с холодным и страстным взглядом одновременно. Как истинный лидер, он даже в подобного рода развлечениях был властным. И выглядел, как распушившийся орёл — гордо, уверенно. Одним своим видом вызывал желание встать на колени, иначе говоря. Лололошка это подметил даже будучи полностью трезвым, когда смотрел на Кавински, хвалящегося своими делами.

Дейв с трудом разглядел, как механик достал из кармана штанов что-то круглое, матово-чёрное. А затем вздрогнул, потому что он, опять-таки, не церемонясь, потянул за нитку бантика на трусах и распустил его, отбросив опавшую ткань в сторону. Приятное ощущение свободы продлилось недолго — уже через секунду кольцо в пальцах Винса сидело на основании члена. Лололошка только сейчас понял, к чему оно было. И жалобно захныкал, взглядом умоляя мужчину его снять. Не надо так на меня смотреть, — Кавински цокнул, мысленно мастурбируя на одну только влагу, копящуюся в чужих глазах. На слёзы у него тоже пунктик был. Его удовлетворить было гораздо сложней. Комиссар уже открыл рот, чтобы что-то ответить, но слова застряли в горле. Кавински обхватил его руками и поднял со стола, как пушинку.

Помог встать на ноги, придерживая за талию, а затем повернул лицом от себя и впечатал в стол, прижав руки к талии. Дейв вскрикнул от резкой боли, прошедшейся по нижним истинным и ложным рёбрам, на которые пришлась основная сила удара, и тихонько всхлипнул, чувствуя, как слёзы текут по щекам. То ли был он слишком пьян и возбуждён, то ли впал в ступор — в общем, «нет» Винсу не сказал да и вряд ли бы помогло. Только продолжил дрожать и всхлипывать, пытаясь удобнее устроиться на твёрдой поверхности в надеждах распространить боль по телу, чтобы устранить. Не хотелось тереться местами, на которых точно появятся синяки с вероятностью немного протрезветь, усилив свои страдания. Винс снова криво улыбнулся самому себе, крепче сжав чужие запястья. Ему было немного стыдно видеть вздрагивания Дейва от всхлипов, однако почти привычная для его организма смесь с добавлением запрещённых веществ брала своё. Мужчина в качестве извинения наклонился к уху комиссара, мягко поцеловав в мочку. Его пальцы аккуратно схватили парня за нижнюю челюсть и повернули к себе. Кавински чуть не задохнулся: на лице Лололошки блестели полупрозрачные мокрые дорожки, окрашенные в чёрный от потёкшей туши, губы и взгляд немного дрожали, да и в общем он был похож на побитого щенка на грани потери сознания.

Одним словом, жалкий. А от того ещё более привлекательный. Винс еле держался, чтобы не приложить его о стол снова ради красивых слёз. Кавински вытер большим пальцем слёзы, растерев тушь по лицу ещё сильней, погладил тёплой ладонью по щеке и нежно поцеловал в приоткрытые губы. Даже не используя язык, просто мягко сминая их потрескавшуюся кожу. Иногда мужчина проводил по ним языком, из-за чего помада при разрыве следующего поцелуя размазалась от уголков губ до щеки. Коричневая, а всё равно заметная. Мысленно Винс пожалел загадочного визажиста, если им был не сам Дейв. Случайно механик упёрся стояком промеж чужих ягодиц, отчего член моментально заныл по прикосновениям. Себе-то Винс, как получилось, внимания совсем не уделял а попробуй, когда под тобой почти не соображающий друг.

Попытки потерпеть и оставить побольше на лучшую часть с треском провалились. Кавински, несмотря на желание в эту минуту ничего похотливого не делать, начал без напора тереться о Дейва, с облегчением выдохнув в его губы. Никогда он не был особо терпеливым. Но самое приятное — юноша выпятил зад в ответ. Да ещё и бёдрами подмахивал. Он продолжал ласково целовать комиссара, чувствуя, как его дыхание наконец становится спокойным и избавляется от судорожной дрожи. Комиссар снова смог расслабиться в склизких лапах Винса, хотя буквально каждые пару минут он вытворял что-то, из-за чего следовало бы постоянно ожидать боли. Ничему жизнь под кайфом его не научила. Хотя вряд ли Лололошка мог воспринять информацию глубже «хорошо-больно». Однако задерживаться на телячьих нежностях Винс не собирался.

Только успел он дождаться неуверенного ответа на свой поцелуй, как почти сразу отпрянул, напоследок укусив за загривок. Дальше он только поглаживал Дейва по талии, изредка обводя пальцами позвонки. Комиссар был настолько тощий, что все кости выпирали через кожу. Выглядело, безусловно, прекрасно, но так, словно его легко разобьёт одно неверное прикосновение, коих Кавински уже сделал достаточно. Немного неловко. Но отголоски совести мужчина успешно душил. Руки комиссара наконец перестали дрожать, в отличие от колен. Неспешные ласки вызвали у него успевшее пропасть возбуждение вновь, и теперь член болезненно-приятно тёрся о лакированное дерево и ткань. Лололошка извивался, как уж на сковородке, пытаясь соблюдать баланс между остаточной болью в месте удара и петтингом так, чтобы случайно не придавить себе интимное место. С руками было бы намного легче.

Когда пришлось оторваться от его задницы, Кавински тоже это понял. Лололошка радостно подложил её под грудь и перенёс весь вес, после чего мужчина продолжил. И мышцы не напрягай. Всё понял? Лололошка рассеянно посмотрел на него из-за спины, попытавшись промямлить что-то внятное. В итоге он сдался, коротко кивнул головой и упал лицом на стол. Не то чтобы он понимал, о чём именно шла речь, но от Кавински был готов принять всё, лишь бы тот трахнул поскорей. Так что без просьб выпятил задницу, получив в награду тихий смешок. Винс пошарился в карманах джинс и выудил оттуда два прямоугольных пакетика разной длины. Положил их около себя, а затем разочарованно понял, что ему понадобятся обе руки.

Но давать лишнюю свободу действий Дейву он не собирался, поэтому быстро придумал, чем заменить себя: стянул со штанов ремень. Не обращая внимания на возмущённое фырканье снизу, Кавински обмотал им запястье комиссара и затянул, а конец с бляшкой прикрепил к чокеру на платье благо, язычок проржавел и открывался с большим трудом. Механик оценил свою работу: Лололошка тянул локоть в сторону, ёрзал, однако спустя несколько неудачных попыток сдался. Полоска кожи не сдвинулась ни на сантиметр. Дейв заскулил от желания дать отдохнуть затёкшей конечности и был снова проигнорирован, за что кинул на Винса злобный прищур. Мне просто это нравится, — прорычал он в ответ, задрав вверх заднюю часть подола платья. Дейв рефлекторно содрогнулся от прохладного воздуха на горячей коже и от ещё более холодных пальцев, впившихся в неё. Винсу для чего-то остро понадобилось снова замедлить основную часть и помять его ягодицы до мелких кровоточащих ранок от ногтей. Боль была приятной, но всё-таки терпение заканчивалось. Лололошка резко дёрнулся, сбросив с себя чужие руки.

В своём положении и с жалобным взглядом выглядеть грозным не получалось. Чем-то напоминало двухмесячного рычащего котёнка. Он уже позабыл, что комиссар имел особенность довольно быстро приспосабливаться ко всякой дряни в своём организме по рассказам Радана. Дейв, конечно, мгновенно очистить свою кровь не мог, но уже не лежал тряпичной куклой. Или доза для этой дылды была слишком мелкая. Кавински отогнал лишние размышления коротким встряхиванием головы. За все свои трюки ему стоило потакать пожеланиям Дейва до рассвета или сразу конца недели. А этому — сразу и без препирательств. Дейв прав, Винс слишком увлёкся после мучительного ожидания в целый один день. Дальше тянуть было просто глупо.

Промурлыкав деликатное извинение, Винс потянулся к большему из двух пакетиков с фиолетово-розовым градиентом. Неряшливо попытался зацепиться за крайне мелкий разрез для открытия. Не лучшая идея после половины бутылки виски — он потерял терпение уже после четвёртой попытки и впился в чёртову упаковку зубами, грубо отрывая угол. Мужчина быстро собрал поползшие по краям пакетика капли смазки подушечками пальцев, а затем, не жалея, вылил на них ещё. Она достаточно долго пролежала в кармане, так что в разогревании не было необходимости. Кавински сразу приставил пальцы к анальному отверстию и предупредил Дейва. Тот кивнул, после чего мужчина начал медленно водить один на фалангу внутрь. Лололошка поморщился, прикусив губу, но пока молчал. Верхний начал аккуратно двигать пальцем внутри, с каждым движением проталкивая смазку всё глубже, а вскоре добавив второй. Тут уже комиссар закряхтел и невольно напряг мышцы, за что получил щелбан в центр поясницы.

Тебе больней же. Пока думай только на этом, — Лололошка с трудом слушал чужие разглагольствования, выцепив только основную мысль. Хотелось бы возмутиться, мол, попробуй, когда тебя трахают, но Винс был прав. К сожалению. Оставалось лишь сильнее кусать губы в попытках расслабить другую часть тела. Отлично, теперь подкашиваются колени. Кавински придерживает ослабшие ноги, помогает удобнее лечь на стол и делает пару тестовых движений пальцами внутри. Те входят значительно легче; а Дейв выдыхает без сосредоточенного выражения боли на лице. Через секунду он хрипло вскрикивает на вдохе, подаваясь бёдрами пальцам навстречу: Винс решил немного сгладить дискомфорт и на очередном толчке упёрся подушечками в простату. Скучно, сам знаешь, — отрезал Кавински и сделал более грубый толчок по тому же месту.

Дейв дёрнулся, как током ударенный, судорожно глотая воздух ртом. Колени и грудь пробило крупной дрожью, а член болезненно задёргался от желания кончить. Лололошка хотел бы заживо Винса сожрать за эту пытку, как только его развяжут, но в силу своего состояния мог разве что скулить и поджимать губы. Он дёргал привязанной рукой, будто та силой мысли могла освободиться и помочь снять чёртово кольцо. В голове на человека над ним лился целый град проклятий, всё равно растворявшихся в очередном потоке удовольствия каждую секунду. Чёрт бы побрал этого Кавински — он, кобель, знает, что делает. И в этом он лучше всего подходил для желаний комиссара, как бы сильно тот не старался их отрицать или не высовывать наружу. Примерно через пару минут Лололошка наконец полностью отдался ощущением. Внутренности привыкли к дискомфорту, полностью заменив его на удовольствие. Дейв, не особо любящий стонать, тихо скулил в сжатые челюсти, прерывисто дыша.

Грудь, не считая стола, будто была зажата между двумя бетонными плитами, и воздуха откровенно не хватало. Комиссар хватал его ртом настолько жадно, что закружилась голова, а следом за ней и всё тело. Он ослабело распластался по деревянной поверхности и устремил расфокусированный взгляд на стене другого конца комнаты, что Винс воспринял как сигнал о полной готовности. Мужчина аккуратно вытащил свои пальцы, вытер о чужое платье ибо свою пачкать нечего , после чего вгрызся во второй пакетик и достал презерватив. Быстро раскатал резинку по стволу и потратил на него все остатки лубриканта, а затем приставил головку к сфинктеру, направляя рукой. В начале всегда немного больно, так что… — он не успел договорить, как получил пинок в ногу каблуком. Однако два раза повторять не пришлось. Предупредив ещё раз на всякий случай, Кавински медленно ввёл внутрь головку. Остановился на пару секунд, чтобы дать привыкнуть, и после продолжил медленно входить глубже. Комиссар глухо зарычал; пожалуй, он всё-таки немного поторопился.

Но не жалел. И в потверждение этому двинулся бёдрами навстречу, резко, как только позволяло хлипкое равновесие на каблуках, отчего коротко простонал, сжав руки в кулак. Винс не возмущался, однако был явно недоволен лишением полного контроля над ситуацией, что выразил, ещё больнее придавливая нижнего к столу. А спина в районе талии у комиссара как раз являлась эрогенной зоной. Снова он попался в эту ловушку из кнута и пряника. Ещё несколько секунд механик не двигался. Он не любил и очень сильно не хотел держать себя в руках, но даже сквозь наркоту помнил, насколько дорого и муторно обходится лечение в случае травм ещё лучше, если с судебными разбирательствами. Потому щадил. И вспомнил о нетерпеливости Дейва, только получив очередной пинок в ногу. Тот уже дрожал от желания дать кому-то в морду помимо сексуального.

Комиссар пытался насаживаться самостоятельно и излишне много дёргался, рыча после каждого пресечения его действий. А ещё кидал затуманенный взгляд обиженного котёнка из-за плеча. Последнее очаровывало особенно сильно. Кавински совершил относительно быстрый толчок, впившись взглядом в лицо Лололошки. Его выражение за секунды сменилось со злобы на лёгкое удивление, а затем расплылось в секундном наслаждении, когда верхний немного сменил угол и при повторном движении задел простату. Продолжилось несколькими секундами дискомфорта, потом снова момент удовольствия. Комиссар поджал губы; Винс словно ему назло осторожничал и растягивал неприятное. По крайней мере, так казалось на пьяную голову. Со слухом у него, кстати, всё было в полном порядке. Просто захотелось побесить бедного.

Винс сжал челюсти, чтобы не засмеяться с его злого вида. Ни капли не угрожающе. Но за старания похвалу заслужил. Кавински с выражением лица, будто делал мировую услугу по случаю хорошего настроения, сделал грубый толчок, входя по основание. Лололошка вскрикнул от боли, пронзившей нутро вместе с удовольствием. Глаза мгновенно заслезились, колени мелко задрожали. Юноша тихонько заскулил и сжался всем телом. Невозможно было оставаться расслабленным, когда тебя сзади дерут — А я знал, что больно станет, — подначил Винс. Не зря: через секунду в пустое место ударил каблук. Кавински удивлённо округлил глаза; точно мазохист.

Однако это было даже очень хорошо. Нужно будет определённо повторить. Терять такого на всё согласного партнёра — смертный грех. Чувствуя некоторый стыд за причинение боли ранее совершённые выходки его не беспокоили , Кавински с важным-гордым лицом продолжил двигаться в быстром темпе, мол, сейчас убедишься, что я прав был. Он давил на позвоночник комиссара до хруста, входил под таким углом, чтобы приятно было только ему. Ну, подразниться только, ощутить полный контроль над ситуацией, просьбы прекратить послушать. Однако Дейв не сопротивлялся; наоборот, он робко подмахивал бёдрами навстречу и тихонько скулил. Судить, что выйдет из чувствительности и нечувствительности в следствии от употребления веществ с обоими этими свойствами было сложно, будучи под ними же. Поэтому Кавински сделал весьма короткий и очевидный вывод, гласящий, что Дейв — тот ещё мазохист. Абсолютно во всём.

А главное - каждый занят своим делом. Капитан находит проблемы на пятую точку, а верный старпом их решает как может. И милые зверушки тоже будут!

Она предрекает жесткую конкуренцию, и возможно даже, выживание меня с работы конкурентами. Конкуренция у меня правда напряженная, может, кто-то и до интриг додумается. Но хоть в любви карта пообещала с...

Кавински из лололошки.

Кавински идеальный мир скин. Кавински и ВОЙД. Кавински идеальный мир арты. Кавински майнкрафт. Лололошка гача. Лололошка идеальный мир яой. Лололошка и Радан фанфики.

Шип лололошка и Радан 16. Фем лололошка. Лололошка и ВОЙД шип. Маска междумирца лололошка. Лололошка и его девушка. Лололошка идеальный мир скин. Lololoshka арты.

Лололошка Фандом. Фанфики Кавински и лолошка. Лололошка и фледжекей шип. Шип лололошка и фледжекей комиксы. Воланд лололошка. Воланд и лололошка и Люциус. Кавинский лолошка.

Кавински идеальный мир майнкрафт. Лионель идеальный мир лололошка. Лололошка и Винс арт. Лололошка и Тори. Лолошка и Кавински шип. Шип лололошка и Тори. Калеб идеальный мир арт.

Калеб лолошка. Калеб идеальный мир арты. Фем лололошка Кавински.

~Клуб - продолжение~ |Шип: Кавински/Лололошка| |Яой| |Музыки нет| |Идеальный мир| |AU|

Калеб и лололошка фф. Райя Прайм лололошка арт на прозрачном фоне. Кавински и лололошка шип арт. Пейринг/персонажи: Кавински/Лололошка Рейтинг работы: NC-17 Метки, жанр: Aged down, AU, Ангст, Громкий секс 18+, Грубый секс 18+, Нежный секс 18+, Нездоровые отношения, От друзей к возлюбленным, Переходный возраст, Романтика, Ссоры / Конфликты. Лололошка Кавински, рассказы о героях известных фильмов, книг, аниме или игр, Книга Фанфиков. Кавински/лололошка идеальный мир шип. Пэйринг и персонажи: Кавински/Шангрин, Тори, Лололошка, Кавински, Шангрин.

Фанфики дилан и лололошка

Лололошка идеальный мир Радан. Кавинский и лололошка шип. Лололошка идеальный мир яой. Лололошка идеальный мир Кавински и лололошка. Радан лололошка. Лололошка и Радан шип. Радан и Кавински шип.

Калеб и Винс. Дилан и лололошка шип. Шип Радан и Кавинский. Шип лололошка каыински. Lololoshka арты. Лололошка Фандом.

Шип лололошка и фледжекей комиксы. Радан лолошка. Гача арты лололошка. Дейв лололошка. Лололошка и Джонни. Лололошка и Люциус яой.

Лололошка и Люциус шип. Кавински идеальный мир майнкрафт. Лололошка и юни шип. Фанфик лололошка и Ковински. Лололошка и фледжекей 18 шип. ВОЙД идеальный мир лолошка.

Лололошка и фледжекей арт. Кавинскикавински идеальный мир. Дейв идеальный мир. Винс Кавински. Маска междумирца лололошка. Лололошка и его девушка.

Кавински идеальный мир арты лололошка.

Лолошка и доктор Блэк. Лололошка и друзья. Лололошка и Люциус яой. Фляжка и лололошка шип. Ашра лололошка. Лололошка и Ашра шип. Гектор лололошка арт. Горбатик лолошка. Горбатик арт лололошка.

Лолошка Люциус Art. Шип лололошка и Джонни поцелуй. Джонни майнкрафт и лололошка. Лололошка арт. Люциус и лололошка арты. Лололошка и Линч. Бастиан лололошка. Лололошка арты красивые. Лололошка Бастиан арт. Доктор Блэк новое поколение лололошка.

Лололошка и доктор Блэк арт. Люциус лололошка арт. Лололошка и Дрим. Фанфики флошка. Лоренс лолошка. Мистик и Лаггер шип 18. Мистик и Лаггер фанфики. Мистик и Лаггер шип whitepie360. Шип Мистик и Лаггер фанфики. Винди 31 арт.

Кавинский лолошка. Стикеры лолошка.

Кавински будет рад чему угодно. И сейчас, судя по всему, выпал второй вариант: Дейв с видом невинной овечки закрыл лицо руками, пытаясь скрыть густо покрасневшие щёки.

И снова только усугубил ситуацию. Людям вроде Винса под дурью демонстрация уязвимости только сносила крышу. В миг запястья Лололошки оказались у него над головой, крепко прижатые к столу чужой рукой. Вдавленные в дерево костяшки пальцев отозвались тупой болью, а вот ощущения всего остального тела… Чего греха таить, ему понравилось.

Даже очень. В трезвом состоянии Дейв бы ещё давно дал обнаглевшей харе по роже, но сейчас он был скорее как безвольная тряпичная кукла. Комиссар не понимал, что говорить, да и нужно ли это было, поэтому предпочёл прикусить губу. Винс будто читал каждую его мысль через глаза.

И всем своим видом давал это понять. Но этого недостаточно: физическая реакция была в первую очередь. Кавински эксперимента ради невесомо провёл одним пальцем от мочки уха по линии сонной артерии. Под подушечками волнительно пульсировала кровь, выдававшая все чувства пытавшегося сохранять лицо комиссара с поличным.

Винс хмыкнул и нажал на точку под пальцами сильнее — сердцебиение ускорилось. А Дейв, в свою очередь, прикусил губу. Механик усмехнулся, впившись взглядом в затуманенные глаза напротив. И Лололошка сразу понял его немой вопрос: «Ты нервничаешь, или тебе нравится?

Комиссар, конечно, немного волновался из-за почти мёртвого голоса разума в его голове, но ощущение это с каждым разгоряченным выдохом становилось всё мутнее и мутнее, молниеносно стремясь к нулю. Винс всё это видел. Однако ему хотелось, чтобы Дейв сам попросил ещё. Его пальцы перешли от сонной артерии до середины шеи.

Лололошка неосознанно запрокинул голову чуть вверх, открывая для Кавински больше пространства. Тот сразу же этим воспользовался: поставил точку на подбородке и провёл вниз прямую линию до ложбинки между ключиц, поддев подобие чокера. Затем огладил скулу. Мягко, невесомо, позволяя человеку под ним полностью расслабиться и закрыть глаза.

Вновь скользя по чужой шее, Винс остановился на кадыке и резко нажал на него. Дейв сразу же засипел, машинально сглотнув одновременно с этим, из-за чего закашлялся. Всё его тело напряглось и местами задрожало, пока из горла наконец не ушло отвратительное ощущение чего-то застрявшего внутри. Комиссар кинул печально-обиженный взгляд на Кавински; а тот лишь поднял уголки губ в кривой улыбке.

В состоянии Лололошки любые прикосновения в эрогенных зонах ощущались подобно льду на раскалённом металле. А подлые трюки, какой провернул сейчас Кавински — как гром и молнии среди ясного неба. Кобель ведь точно знает, что делает. Даёт ласок ровно столько, чтобы тело привыкло, и тотчас подрывает доверие, зная, что Дейв уже не сможет разозлиться или послать к чёрту.

Он же может только подыгрывать. В очередной попытке высвободить запястья из мёртвой хватки Лололошка с удивлением обнаруживает, что одна рука смогла выскользнуть. И Кавински пока его малую свободу не ограничивал. Комиссар воспринял это позывом к действию.

Неуверенно, запутанно, он словно в воде нашёл в пространстве около него руку механика, слабо сжал её дрожащими пальцами и переместил обратно на свою шею, охнув от одного только прикосновения. Задача, считай сделана; на большее, собственно, не хватило бы сил. Контролировать свои движения было почти нереально. Странно, что он до такого состояния ещё минут десять назад не дошёл.

Винс довольно облизнулся: комиссар сам попросил больше. И как бы ни хотелось ему держать хоть какой-то контроль над ситуацией, его голова обессилено упала на поверхность стола, вновь открывая подлецу над ним всю шею. Благо, Кавински не собирался больше над ним издеваться. Пока что.

Вместо этого он как бы в награду за исполнение одного из своих мелких желаний убрал руку с лебединой шеи, чем сначала вызвал недовольное мычание сверху, но тут же возместил, прильнув к тонкой коже губами. Без всяких предупреждений Кавински болезненно вонзил в неё свои зубы; Дейв моментально выгнулся на лопатках от боли. Вскрик застрял где-то в горле, превратившись в хрип, а из уголков глаз пошли слёзы, но Винса это никак не останавливало. Он сжал челюсти только плотнее, пока на языке не появился знакомый металлический привкус.

Механик наконец отстранился, оглядывая свою работу: чёткий след от зубов. От резцов небольшие повреждения, а вот клыки оставили ранки достаточной глубины, чтобы кровоточить. Лололошка пытался отдышаться, унять крупную дрожь, напрягшись всем телом и сжав подол платья в ладонях. Однако шею он не закрыл.

Винс, в идеале зная язык людей под кайфом, мог перевести это как «продолжай». Он сразу просёк, что комиссар был из тех, кто нуждался в адреналине. Кавински оглядел сжавшегося комиссара; тот, пусть и не сопротивлялся, выглядел так, будто по струнке ходил. Желательно было всё-таки перейти к прянику его странноватых извращений.

А то оставалось ощущение, будто он не с Дейвом тут развлекался, а котёнка мучил в плане беспомощности было почти одно и то же. Так что механик поспешил перед своей кошарой-переростком извиниться. Он прильнул к укусу и осторожно провёл по нему языком, слизывая выступавшую кровь. Чуть выше он оставил лёгкий поцелуй, затем ещё один, и ещё.

Совсем нежно, ласково, будто не Винс вовсе пару минут назад искренне наслаждался видом на комиссара, отходящего от удара в кадык. Дейв же, тем временем, чуть ли не начал мурлыкать, даже ощущая остаточную боль. В какой-то момент он обнаружил, что его руки были полностью свободны; Кавински, не намереваясь ограничивать ему движения, аккуратно придерживал его за талию, гладя от боков до бедёр, отчего по спине прошла благоговейная дрожь. Эмоции комиссара вмиг переменились от испуга и волнения до полного спокойствия, подпитываемого эйфорией.

А вместе с ним приходила игривость, уже больше характерная для нетрезвого Лололошки. Он вцепился взглядом в отстранившегося на секунду Винса. Внимание привлекли его любимые оранжевые очки: они почти падали с его волос, а ещё маняще блестели в свете тусклых потолочных ламп. Будучи в некоторой степени сорокой, Лололошка не смог удержаться от соблазна стянуть их и нацепить на свою растрёпанную макушку.

Владелец вопросительно вскинул бровь; Дейв в ответ хихикнул, высунув кончик языка изо рта. Чем бы дитя под кайфом не тешилось, конечно, но не в случае с любимыми очками, так что Кавински тут же вернул их себе, закатив глаза. Комиссара это не устроило. Говорить было откровенно трудно, и каждое слово походило на невнятный набор случайных звуков.

Благо, Кавински переводил речи и похуже. Да сам так после первых доз разговаривал. Поэтому он сразу смог без затруднений ответить: — Вот что угодно, а очки не трогай. Если разобьёшь — сам новые на заказ сделаешь.

И я, кстати, тебя ещё облапать по-нормальному не успел, — Кавински высокомерно заправил прядь волос за ухо. Лололошка недоумённо уставился на него самыми невинными глазами, что он когда-либо видел. И совершенно без стеснения спросил: — Если это, — комиссар осторожно коснулся пальцами тыльной стороны ладони почти на его груди, — не то… То что ещё ты собираешься сделать? И почему до сих пор держишься, если хочешь?

Винс чуть не поперхнулся воздухом. Ему уже, считай, прямым языком разрешили творить, что вздумается. Ещё и так открыто. Он не рассчитывал на хоть какую-то инициативу со стороны Дейва, представляя его гомосексуальным ровно на тот процент, чтобы мельком заглядываться на него или Радана и не более.

По той же причине действовал окольными аморальными путями вместо прямого предложения. Звание насильника его ни капли не смущало, но комиссар, видимо, решил немного смягчить его грех, принимая в свою сторону абсолютно все действия. А за такое следовало отдавать должок. Кавински уже обдумывал, чем.

Рабочие часы — не вариант, потому что скоро станут наскучившей классикой. На выбор оставалась техника, люди или гарантия безопасности и уважения в его районах. Но этим он успеет забить себе голову потом. Кавински, бросив горящий хищной страстью взгляд, наклонился к уху Дейва, опаляя его горячим дыханием: — Жаль тебя, хотел понежнее разогреть… Но ты… — мужчина, поднявшись, опустил взгляд и усмехнулся, — кажется, сам.

Лололошка сделал то же самое и тут же залился краской до кончиков ушей. Он быстро сжал бёдра, немного приподняв их, но это всё равно ничего не скрывало. Платье с тонкой тряпочкой, разделенной на переднюю и заднюю часть — не привычная ему просторная одежда. Его стояк слишком чётко выпирал из этой ткани… Даже под этилом с наркотой смущало.

Особенно вдобавок с этим взглядом от Винса, который на серого волка из сказок походил. А комиссар под ним совсем как беспомощный зайчонок. Механик лукаво улыбнулся: — Ну чего ты сразу… У меня, вон, тоже, — мурлыкнул он, после чего приподнял конец своей водолазки. Ткань на штанах натягивалась, выдавая очертания чужого немалого члена.

Настолько немалого, что комиссар одновременно и бёдра сильнее сжал, и слюной чуть не подавился. Мысль о таком в себе заводила… но вероятная боль и потеря прямохождения на некоторый срок — не очень. Волнение на лице Дейва было, конечно, милым, но так дело не пойдёт, иначе точно с процессом проблемы появятся. Поэтому Кавински поспешил его вновь успокоить.

Его губы вернулись к шее, оставили новые дорожки мокрых поцелуев до чокера поверх высохших и оставив несколько на оголённых плечах. Не устоял он и перед соблазном оставить собственнический засос около только свернувшихся ранок от укуса, отчего те вновь лопнули, пуская по коже капли крови. Слизывая их снова, Винс уже чувствовал себя каким-то вампиром. Но вкусно, чёрт подери.

И возбуждающе, если подумать, как Дейв в ближайшем будущем нигде не сможет шарф снять, надеясь, что метка, мол, здесь был я, заживёт поскорее. Комиссар уже успел шумно выдохнуть, чуть расслабив тело. Однако Кавински настолько просто не действовал. Дождавшись, пока юноша закроет глаза, он положил одну руку ему на паховую область, зажав возбуждённый член между животом и ладонью.

Дейва будто ударило молнией: он почти девичьим голосом вскрикнул, резко выгнувшись в спине. Чувствительность от всеми чертями клятого бутирата многократно повысилась, и даже пара мелких прикосновений довели бы его до оргазма, а Винс сразу приступал к небрежной грубости. Когда Лололошка уже не мог терпеть и начал с трудом тереться о чужую руку, Кавински подсобил ему, неторопливо двигая ей вверх-вниз. Там, где была головка, его кожа почувствовала под собой мокрое пятнышко.

Мужчина еле сдержался, чтобы не прыснуть смехом. Очень даже мило, на самом деле, когда такой важный, уставший комиссар плавится в чужих руках и стыдливо отводит взгляд, будучи одетым в какую-то проститутку. А ещё он совершенно безотказен и беспомощен. Прямо как любит Кавински.

Собственно, планировка всей этой встречи пошла из простого желания почесать свои фетиши. И так получилось, что с ним как раз в это время познакомился Дейв. Дылда, но миловидная. Одна минута медленных движений рукой — и юноша уже терял разум от удовольствия, вскрикивая на весь бар.

Кавински, устроившийся на локте сбоку, с лёгкой улыбкой наблюдал, как дрожат чужой голос и плечи, как Дейв мнёт в пальцах съехавшую с фаланг ткань перчаток, пытаясь сконцентрировать мысли и раз за разом проваливается, срываясь на стон. Его вздрагивания, неумелые толчки навстречу тёплой ладони и вздохи становятся всё резче, рванее — скоро кончит. Буквально через пару движений. Кавински снова проявляет своё игривое настроение, тут же одёргивает руку и даже тела чужого не касается.

До Лололошки это доходит только через несколько секунд. Он поворачивается к Винсу и жалобно смотрит в глаза через мутную пелену на глазах, обиженно скулит, но тот остаётся непреклонен. Дейв понимает, что ничего от него не добьётся. Поэтому тянется к себе сам.

Поправляет перчатку, касается головки и только успевает охнуть через закушенную губу, как Кавински хватает его за оба запястья и прижимает их к столу, нависая сверху. Извиняй, я не ради пяти секунд всё это готовил. Лололошка вопросительно наклонил голову. Передав его запястья в одну руку, Кавински взял конец «тряпочки» спереди у колен, и не церемонясь задрал вверх.

Вид вызвал у него удовлетворённый смешок. Но я рад. Мужчина поддел пальцем одну из завязок на тонких чёрных трусах. Комиссар изначально совсем не горел желанием надевать это, полагая, что до конца лишится собственной чести, но его соблазнила будущая кругленькая сумма на счету.

Тем более, заношенные боксеры на грани превращения в семейки не особо подходили к остальной роскоши. А теперь он чувствовал себя последним извращенцем. Заводясь ещё больше. Ты покупал всё это, чтобы за пять минут с меня содрать?

Так тебя трахну. Лололошку от этих слов будто в ледяную воду кинуло. Конечно, было очевидно, что с ним собираются сделать, но озвучивание этого очевидного давало в воображении его очень красочный образ, от которого всё тело пробило дрожью. Слишком сильной, раз Винс придержал его за талию, строго сказав не рыпаться.

После чего он мягко отпихнул коленом его ногу и устроился между бёдер, фыркнув чему-то в своих мыслях. Честно, комиссар был готов кончить только от этого вида, ощущая, как Кавински прижимается к чужой промежности с холодным и страстным взглядом одновременно. Как истинный лидер, он даже в подобного рода развлечениях был властным. И выглядел, как распушившийся орёл — гордо, уверенно.

Одним своим видом вызывал желание встать на колени, иначе говоря. Лололошка это подметил даже будучи полностью трезвым, когда смотрел на Кавински, хвалящегося своими делами. Дейв с трудом разглядел, как механик достал из кармана штанов что-то круглое, матово-чёрное. А затем вздрогнул, потому что он, опять-таки, не церемонясь, потянул за нитку бантика на трусах и распустил его, отбросив опавшую ткань в сторону.

Приятное ощущение свободы продлилось недолго — уже через секунду кольцо в пальцах Винса сидело на основании члена. Лололошка только сейчас понял, к чему оно было. И жалобно захныкал, взглядом умоляя мужчину его снять. Не надо так на меня смотреть, — Кавински цокнул, мысленно мастурбируя на одну только влагу, копящуюся в чужих глазах.

На слёзы у него тоже пунктик был. Его удовлетворить было гораздо сложней. Комиссар уже открыл рот, чтобы что-то ответить, но слова застряли в горле. Кавински обхватил его руками и поднял со стола, как пушинку.

Помог встать на ноги, придерживая за талию, а затем повернул лицом от себя и впечатал в стол, прижав руки к талии. Дейв вскрикнул от резкой боли, прошедшейся по нижним истинным и ложным рёбрам, на которые пришлась основная сила удара, и тихонько всхлипнул, чувствуя, как слёзы текут по щекам. То ли был он слишком пьян и возбуждён, то ли впал в ступор — в общем, «нет» Винсу не сказал да и вряд ли бы помогло. Только продолжил дрожать и всхлипывать, пытаясь удобнее устроиться на твёрдой поверхности в надеждах распространить боль по телу, чтобы устранить.

Не хотелось тереться местами, на которых точно появятся синяки с вероятностью немного протрезветь, усилив свои страдания. Винс снова криво улыбнулся самому себе, крепче сжав чужие запястья. Ему было немного стыдно видеть вздрагивания Дейва от всхлипов, однако почти привычная для его организма смесь с добавлением запрещённых веществ брала своё. Мужчина в качестве извинения наклонился к уху комиссара, мягко поцеловав в мочку.

Его пальцы аккуратно схватили парня за нижнюю челюсть и повернули к себе. Кавински чуть не задохнулся: на лице Лололошки блестели полупрозрачные мокрые дорожки, окрашенные в чёрный от потёкшей туши, губы и взгляд немного дрожали, да и в общем он был похож на побитого щенка на грани потери сознания. Одним словом, жалкий. А от того ещё более привлекательный.

Винс еле держался, чтобы не приложить его о стол снова ради красивых слёз. Кавински вытер большим пальцем слёзы, растерев тушь по лицу ещё сильней, погладил тёплой ладонью по щеке и нежно поцеловал в приоткрытые губы. Даже не используя язык, просто мягко сминая их потрескавшуюся кожу. Иногда мужчина проводил по ним языком, из-за чего помада при разрыве следующего поцелуя размазалась от уголков губ до щеки.

Коричневая, а всё равно заметная. Мысленно Винс пожалел загадочного визажиста, если им был не сам Дейв. Случайно механик упёрся стояком промеж чужих ягодиц, отчего член моментально заныл по прикосновениям. Себе-то Винс, как получилось, внимания совсем не уделял а попробуй, когда под тобой почти не соображающий друг.

Попытки потерпеть и оставить побольше на лучшую часть с треском провалились. Кавински, несмотря на желание в эту минуту ничего похотливого не делать, начал без напора тереться о Дейва, с облегчением выдохнув в его губы. Никогда он не был особо терпеливым. Но самое приятное — юноша выпятил зад в ответ.

Да ещё и бёдрами подмахивал. Он продолжал ласково целовать комиссара, чувствуя, как его дыхание наконец становится спокойным и избавляется от судорожной дрожи. Комиссар снова смог расслабиться в склизких лапах Винса, хотя буквально каждые пару минут он вытворял что-то, из-за чего следовало бы постоянно ожидать боли. Ничему жизнь под кайфом его не научила.

Хотя вряд ли Лололошка мог воспринять информацию глубже «хорошо-больно». Однако задерживаться на телячьих нежностях Винс не собирался. Только успел он дождаться неуверенного ответа на свой поцелуй, как почти сразу отпрянул, напоследок укусив за загривок. Дальше он только поглаживал Дейва по талии, изредка обводя пальцами позвонки.

Комиссар был настолько тощий, что все кости выпирали через кожу. Выглядело, безусловно, прекрасно, но так, словно его легко разобьёт одно неверное прикосновение, коих Кавински уже сделал достаточно. Немного неловко. Но отголоски совести мужчина успешно душил.

Руки комиссара наконец перестали дрожать, в отличие от колен. Неспешные ласки вызвали у него успевшее пропасть возбуждение вновь, и теперь член болезненно-приятно тёрся о лакированное дерево и ткань. Лололошка извивался, как уж на сковородке, пытаясь соблюдать баланс между остаточной болью в месте удара и петтингом так, чтобы случайно не придавить себе интимное место. С руками было бы намного легче.

Когда пришлось оторваться от его задницы, Кавински тоже это понял. Лололошка радостно подложил её под грудь и перенёс весь вес, после чего мужчина продолжил. И мышцы не напрягай. Всё понял?

Лололошка рассеянно посмотрел на него из-за спины, попытавшись промямлить что-то внятное. В итоге он сдался, коротко кивнул головой и упал лицом на стол. Не то чтобы он понимал, о чём именно шла речь, но от Кавински был готов принять всё, лишь бы тот трахнул поскорей. Так что без просьб выпятил задницу, получив в награду тихий смешок.

Винс пошарился в карманах джинс и выудил оттуда два прямоугольных пакетика разной длины. Положил их около себя, а затем разочарованно понял, что ему понадобятся обе руки. Но давать лишнюю свободу действий Дейву он не собирался, поэтому быстро придумал, чем заменить себя: стянул со штанов ремень. Не обращая внимания на возмущённое фырканье снизу, Кавински обмотал им запястье комиссара и затянул, а конец с бляшкой прикрепил к чокеру на платье благо, язычок проржавел и открывался с большим трудом.

Механик оценил свою работу: Лололошка тянул локоть в сторону, ёрзал, однако спустя несколько неудачных попыток сдался. Полоска кожи не сдвинулась ни на сантиметр. Дейв заскулил от желания дать отдохнуть затёкшей конечности и был снова проигнорирован, за что кинул на Винса злобный прищур. Мне просто это нравится, — прорычал он в ответ, задрав вверх заднюю часть подола платья.

Дейв рефлекторно содрогнулся от прохладного воздуха на горячей коже и от ещё более холодных пальцев, впившихся в неё. Винсу для чего-то остро понадобилось снова замедлить основную часть и помять его ягодицы до мелких кровоточащих ранок от ногтей. Боль была приятной, но всё-таки терпение заканчивалось. Лололошка резко дёрнулся, сбросив с себя чужие руки.

В своём положении и с жалобным взглядом выглядеть грозным не получалось. Чем-то напоминало двухмесячного рычащего котёнка. Он уже позабыл, что комиссар имел особенность довольно быстро приспосабливаться ко всякой дряни в своём организме по рассказам Радана. Дейв, конечно, мгновенно очистить свою кровь не мог, но уже не лежал тряпичной куклой.

Или доза для этой дылды была слишком мелкая.

Лололошка и ивангай. Лололошка яой. Ивангай яой. Шерон лолошка. Доктор Блэк новое поколение лололошка.

Лололошка и доктор Блэк арт. Картинки лололошки. Лололошка девушка арт. Люциус майнкрафт лололошка. Лололошка и фледжекей арты шип. Шип Джонни и лололошка яой.

Кавински и лололошка. Шип лололошка и Кавински. Шип лолошка Шерон. Кавински идеальный мир лолошка. Гектор лололошка арт. Горбатик лолошка.

Горбатик арт лололошка. Lololoshka новое поколение. Лолошка новое поколение арт. Лолошка арты новое поколение. Лололошка арт новое поколение. Машина лололошки.

M5 лололошки. Лололошка рисунок. Лолошка арт. Лололошка Чиби. Горбатик лололошка. Рисунок лололошки.

Лололошка рисунок карандашом.

Роман Фильченков

Я отрицательно махнул головой,у меня не было сил,он прекрасно знал. Нога хрустнула,резкая боль,я крикнул,он закрыл мне рот подушкой. Когда боль прошла,он убрал подушку — почитай мне. Как маленький ребенок. Я кивнул,он дал мне книгу я начал читать,он уснул,я не переставал,он устроить допрос. Пов:сон Эбардо Я смотрел на его голое тело,он прекрасен. Я солил ему раны и слизывал соль,уже было дошло до..

Идеальный мир лолошка Калеб арты. Кавински и лололошка фф. Воланд лололошка. Воланд и лололошка и Люциус. Кавинский лолошка. Кавински и лололошка яой. Фф лололошка и Кавинский.

Лололошка Рандомные приключения. Лололошка шип. Лололошка и фледжекей Рандомные приключения. Лолошка и доктор Блэк. Лололошка и Джонни арт. Лолошка и Люциус арт. Люциус лололошка арт.

Кейт Радан лололошка. Радан и Кавински. Радан лололошка и Кавински. Кавински идеальный мир майнкрафт скин. Кавински лололошка яой арты. Лололошка гача. Кавинский идеальный мир.

Кавински майнкрафт. Кавински идеальный мир скин. Калеб идеальный мир арт. Калеб лолошка. Калеб идеальный мир арты. ВОЙД лололошка. Кавински из лололошки.

Кавински x лололошка. Лололошка и Калеб шип. Фем лололошка. Лололошка и ВОЙД шип.

Дилан и лололошка шип. Кавински и лололошка фф. Радан лололошка. Шип лололошка Радан Кавински. Кейт Радан лололошка. Калеб идеальный мир лололошка арт.

Идеальный мир лолошка Калеб арты. Кавинский идеальный мир. Кавински лолошка. Радан и Кавински шип. Шип лолошка Шерон. Фф лололошка и Кавинский. Калеб и Винс. Кавински и Калеб. Радан и Кавински. Радан лололошка и Кавински.

Лололошка и Радан шип. Радан лолошка. Лололошка идеальный мир Радан. Винс Кавински. Кавинский и лололошка. Кавинский идеальный мир скин. Кавински и лололошка и Калеб. Лололошка идеальный мир Кавински и лололошка. Шип Радан и Кавинский. Кавински идеальный мир арты лололошка.

Кавински лололошка скин. ВОЙД лололошка. Кавински из лололошки. Кавински идеальный мир скин. Кавински и ВОЙД. Кавински идеальный мир арты.

Их дружба и взаимное уважение становятся ключевыми моментами в фанфике. Постепенно, герои осознают, что существует сильная связь между реальной жизнью и их виртуальным путешествием. Они начинают задумываться о том, что настоящая дружба и поддержка также важны вне игрового мира. Кавинский и Лололошка открываются друг другу, делятся своими мыслями, мечтами и сомнениями. Вскоре мы видим, как герои сталкиваются с реальной жизнью и ее вызовами. Кавинский и Лололошка переживают трудности, но их дружба становится их опорой и помогает им преодолеть все преграды. Они понимают, что сильные отношения и поддержка настоящих друзей невероятно важны в каждой ситуации.

Фанфик чед лололошка

Реакция Кейт и Радана на лололошку и его друзей {Идеальный мир} вроде бы нормСкачать. Genlenra фанфики» фанфик лололошка» фанфик про кавински и лололошка (119) фото. Майнкрафт Машинима (В Гостях У FrostA, MrLololoshka). Кавински и лололошка шип арт. так и вижу, как в нц-17 сценах, Лололошка стонет не "Джейс", а "профессор". Фф с Лололошкой от автораРусланка Асурка.

ПРИКЛЮЧЕНИЯ МАЙНКРАФТЕРОВ | Лололошка и FlackJK

Смотреть онлайн или скачать видео РЕАКЦИЯ П.Р НА ЛОЛОЛОШКУ + Кавински и Радан. в MP3, 3GP, WebM, MP4 в HD 720, Full HD 1080, Ultra HD 4K и даже Ultra HD 8К качестве со звуком с YouTube бесплатно по прямой ссылке на компьютер. Шип:кавински/лололошка, шэрон/лололошка! Не смотреть, тем кто не любит яой! Реакция Кавинского из прошлого на Лололошку|#ИдеальныймирСкачать. Кавинский и Лололошка идеальный мир. Новости города. Сообщить новость.

Фанфики лололошка и люциус

Поручил известному писателю Эрнесту написать книгу про аграрное поселение Лололошки. Райя-Прайм подарила ему книгу "Маратнаш" является отсылкой к настоящей книге "Шантарам". Название книги также было некоторое время паролем от его учётной записи. Прообраз Кавински отсылается на одного из героев подросткового романа "Воронята" , этот персонаж является прямой отсылкой на "Водителя" из культового фильма "Драйв".

Он и так был ростом с гору, а на каблуках вообще достигал отметки в ровные два метра. Мир же на таких «телебашен», как иногда называла его Кейт, рассчитан не был. Приходилось нагинаться. Что никаким образом не совмещалось с дезориентацией. Проходя через дверной проём, Лололошка почувствовал, что каблук предательски скользнул вбок.

В тот же момент пол ушёл из-под ног, и мир стремительно пронёсся перед глазами, но уже через секунду вернулся в норму. И единственное, на чём смог сфокусироваться взгляд — лицо Винса, само за себя говорящее, мол, это была разовая акция, дальше пеняй на себя. А лопатки с поясницей крепко держали чужие руки. Комиссар застыл с открытым ртом, как рыба, неотрывно смотря Кавински в глаза. Тот же закатил глаза и поставил бедного на ноги.

Вы, миледи, выглядите прекрасно, — мурлыкнул мужчина, облизнув губы. Его взгляд прошёлся по чужому телу, отчего в них вновь зажёгся хищный огонёк, — но впредь старайтесь быть осторожней. Я собираю машины, а не людей. Дейв фыркнул и смущённо обнял себя руками. Чем только ухудшил своё положение; его тонкие, угловатые плечи тоже смотрелись прекрасно.

Настолько, что их владелец будто чувствовал, как Винс сверлит в них дыры своим взглядом. С бёдрами было то же самое. Через секунду Винс вмешался в его глубокие раздумья: — Ладно, миледи, хорош тут стоять, не хватало мне ещё раз Вас ловить. Приглашаю к диванам. И подайте-ка мне руку, — механик с наглой ухмылкой схватил Дейва под локоть.

Тот удивлённо охнул, однако от помощи не отказался. Хотя за «миледи» не мешало бы врезать. Комиссар неторопливо поплёлся за Винсом, с трудом контролируя свои шаги. Мысли были сосредоточены на другом: его сознание будто с каждой минутой наполнялось густым туманом, ещё больше, чем после виски. Он чувствовал странную лёгкую эйфорию, какой от алкоголя явно быть не должно.

Да и тело вело себя странно: в груди с каждым вдохом разливалось тепло, а кожа разгорячилась, став теплее обычного. И словно ответы на его вопросы лежал на поверхности… Жаль, что сейчас Лололошка явно был неспособен строить простейшие логические цепочки. Кавински же будто магическим образом точно догадывался, что происходит с чужим организмом, подмечал каждое изменение во взгляде, вздох или попытку теснее прижаться к его руке. И каждый раз всё больше чувствовал свою победу. Вернее, подобные крысиные трюки он обычно порицал, но сегодня главная часть начала осуществляться ещё во время способности Дейва послать его к чертям собачьим.

А бутират был подмешан только для чужой уверенности — комиссар бы всё равно согласился, возможно даже будучи полностью трезвым. Только заняло бы это в три раза больше времени. Кавински мог заявить это почти с полной уверенностью. Намётанный почти на все вещи глаз стал одной из тех особенностей, которыми он гордился в первую очередь. И когда они стояли у одного из столов, Винс понял — вот он, момент, которого он ждал.

Комиссар захотел что-то спросить, и как только он успел открыть рот — механик тут же повалил его на деревянную поверхность, расставив руки по бокам от чужой головы. И выдал свою фирменную гордую улыбку во все тридцать два зуба, больше напоминающую оскал. Лололошка же явно был удивлён, хоть чего-то подобного и стоило ожидать. Несколько секунд ушло на осознание ситуации помутневшим разумом, после которого сердечный ритм чуть ли не начал давить на рёбра. Он снова застыл с раскрытым ртом, нервно сглотнув, пока спина покрывалась мурашками.

Из глотки не доносилось ничего, кроме невнятных прерывающихся хрипов. Однако Винс чудом смог расшифровать их в вопрос из разряда «Что ты делаешь? Шея уже затекает, знаешь ли, — отчасти эти слова были правдой. Смотреть на двухметровую долговязую цаплю с высоты собственных ста шестидесяти девяти утомляло, а попытка прижать Дейва к стенке, будучи ему буквально по плечи, походила бы на юмористическую сцену. Если только не притащить табуретку.

Но так будет ещё хуже. Мужчина навис над своей жертвой, неотрывно смотря ему в глаза в ожидании реакции. Злость, смущение или страх — уже неважно. Кавински будет рад чему угодно. И сейчас, судя по всему, выпал второй вариант: Дейв с видом невинной овечки закрыл лицо руками, пытаясь скрыть густо покрасневшие щёки.

И снова только усугубил ситуацию. Людям вроде Винса под дурью демонстрация уязвимости только сносила крышу. В миг запястья Лололошки оказались у него над головой, крепко прижатые к столу чужой рукой. Вдавленные в дерево костяшки пальцев отозвались тупой болью, а вот ощущения всего остального тела… Чего греха таить, ему понравилось. Даже очень.

В трезвом состоянии Дейв бы ещё давно дал обнаглевшей харе по роже, но сейчас он был скорее как безвольная тряпичная кукла. Комиссар не понимал, что говорить, да и нужно ли это было, поэтому предпочёл прикусить губу. Винс будто читал каждую его мысль через глаза. И всем своим видом давал это понять. Но этого недостаточно: физическая реакция была в первую очередь.

Кавински эксперимента ради невесомо провёл одним пальцем от мочки уха по линии сонной артерии. Под подушечками волнительно пульсировала кровь, выдававшая все чувства пытавшегося сохранять лицо комиссара с поличным. Винс хмыкнул и нажал на точку под пальцами сильнее — сердцебиение ускорилось. А Дейв, в свою очередь, прикусил губу. Механик усмехнулся, впившись взглядом в затуманенные глаза напротив.

И Лололошка сразу понял его немой вопрос: «Ты нервничаешь, или тебе нравится? Комиссар, конечно, немного волновался из-за почти мёртвого голоса разума в его голове, но ощущение это с каждым разгоряченным выдохом становилось всё мутнее и мутнее, молниеносно стремясь к нулю. Винс всё это видел. Однако ему хотелось, чтобы Дейв сам попросил ещё. Его пальцы перешли от сонной артерии до середины шеи.

Лололошка неосознанно запрокинул голову чуть вверх, открывая для Кавински больше пространства. Тот сразу же этим воспользовался: поставил точку на подбородке и провёл вниз прямую линию до ложбинки между ключиц, поддев подобие чокера. Затем огладил скулу. Мягко, невесомо, позволяя человеку под ним полностью расслабиться и закрыть глаза. Вновь скользя по чужой шее, Винс остановился на кадыке и резко нажал на него.

Дейв сразу же засипел, машинально сглотнув одновременно с этим, из-за чего закашлялся. Всё его тело напряглось и местами задрожало, пока из горла наконец не ушло отвратительное ощущение чего-то застрявшего внутри. Комиссар кинул печально-обиженный взгляд на Кавински; а тот лишь поднял уголки губ в кривой улыбке. В состоянии Лололошки любые прикосновения в эрогенных зонах ощущались подобно льду на раскалённом металле. А подлые трюки, какой провернул сейчас Кавински — как гром и молнии среди ясного неба.

Кобель ведь точно знает, что делает. Даёт ласок ровно столько, чтобы тело привыкло, и тотчас подрывает доверие, зная, что Дейв уже не сможет разозлиться или послать к чёрту. Он же может только подыгрывать. В очередной попытке высвободить запястья из мёртвой хватки Лололошка с удивлением обнаруживает, что одна рука смогла выскользнуть. И Кавински пока его малую свободу не ограничивал.

Комиссар воспринял это позывом к действию. Неуверенно, запутанно, он словно в воде нашёл в пространстве около него руку механика, слабо сжал её дрожащими пальцами и переместил обратно на свою шею, охнув от одного только прикосновения. Задача, считай сделана; на большее, собственно, не хватило бы сил. Контролировать свои движения было почти нереально. Странно, что он до такого состояния ещё минут десять назад не дошёл.

Винс довольно облизнулся: комиссар сам попросил больше. И как бы ни хотелось ему держать хоть какой-то контроль над ситуацией, его голова обессилено упала на поверхность стола, вновь открывая подлецу над ним всю шею. Благо, Кавински не собирался больше над ним издеваться. Пока что. Вместо этого он как бы в награду за исполнение одного из своих мелких желаний убрал руку с лебединой шеи, чем сначала вызвал недовольное мычание сверху, но тут же возместил, прильнув к тонкой коже губами.

Без всяких предупреждений Кавински болезненно вонзил в неё свои зубы; Дейв моментально выгнулся на лопатках от боли. Вскрик застрял где-то в горле, превратившись в хрип, а из уголков глаз пошли слёзы, но Винса это никак не останавливало. Он сжал челюсти только плотнее, пока на языке не появился знакомый металлический привкус. Механик наконец отстранился, оглядывая свою работу: чёткий след от зубов. От резцов небольшие повреждения, а вот клыки оставили ранки достаточной глубины, чтобы кровоточить.

Лололошка пытался отдышаться, унять крупную дрожь, напрягшись всем телом и сжав подол платья в ладонях. Однако шею он не закрыл. Винс, в идеале зная язык людей под кайфом, мог перевести это как «продолжай». Он сразу просёк, что комиссар был из тех, кто нуждался в адреналине. Кавински оглядел сжавшегося комиссара; тот, пусть и не сопротивлялся, выглядел так, будто по струнке ходил.

Желательно было всё-таки перейти к прянику его странноватых извращений. А то оставалось ощущение, будто он не с Дейвом тут развлекался, а котёнка мучил в плане беспомощности было почти одно и то же. Так что механик поспешил перед своей кошарой-переростком извиниться. Он прильнул к укусу и осторожно провёл по нему языком, слизывая выступавшую кровь. Чуть выше он оставил лёгкий поцелуй, затем ещё один, и ещё.

Совсем нежно, ласково, будто не Винс вовсе пару минут назад искренне наслаждался видом на комиссара, отходящего от удара в кадык. Дейв же, тем временем, чуть ли не начал мурлыкать, даже ощущая остаточную боль. В какой-то момент он обнаружил, что его руки были полностью свободны; Кавински, не намереваясь ограничивать ему движения, аккуратно придерживал его за талию, гладя от боков до бедёр, отчего по спине прошла благоговейная дрожь. Эмоции комиссара вмиг переменились от испуга и волнения до полного спокойствия, подпитываемого эйфорией. А вместе с ним приходила игривость, уже больше характерная для нетрезвого Лололошки.

Он вцепился взглядом в отстранившегося на секунду Винса. Внимание привлекли его любимые оранжевые очки: они почти падали с его волос, а ещё маняще блестели в свете тусклых потолочных ламп. Будучи в некоторой степени сорокой, Лололошка не смог удержаться от соблазна стянуть их и нацепить на свою растрёпанную макушку. Владелец вопросительно вскинул бровь; Дейв в ответ хихикнул, высунув кончик языка изо рта. Чем бы дитя под кайфом не тешилось, конечно, но не в случае с любимыми очками, так что Кавински тут же вернул их себе, закатив глаза.

Комиссара это не устроило. Говорить было откровенно трудно, и каждое слово походило на невнятный набор случайных звуков. Благо, Кавински переводил речи и похуже. Да сам так после первых доз разговаривал. Поэтому он сразу смог без затруднений ответить: — Вот что угодно, а очки не трогай.

Если разобьёшь — сам новые на заказ сделаешь. И я, кстати, тебя ещё облапать по-нормальному не успел, — Кавински высокомерно заправил прядь волос за ухо. Лололошка недоумённо уставился на него самыми невинными глазами, что он когда-либо видел. И совершенно без стеснения спросил: — Если это, — комиссар осторожно коснулся пальцами тыльной стороны ладони почти на его груди, — не то… То что ещё ты собираешься сделать? И почему до сих пор держишься, если хочешь?

Винс чуть не поперхнулся воздухом. Ему уже, считай, прямым языком разрешили творить, что вздумается. Ещё и так открыто. Он не рассчитывал на хоть какую-то инициативу со стороны Дейва, представляя его гомосексуальным ровно на тот процент, чтобы мельком заглядываться на него или Радана и не более. По той же причине действовал окольными аморальными путями вместо прямого предложения.

Звание насильника его ни капли не смущало, но комиссар, видимо, решил немного смягчить его грех, принимая в свою сторону абсолютно все действия. А за такое следовало отдавать должок. Кавински уже обдумывал, чем. Рабочие часы — не вариант, потому что скоро станут наскучившей классикой. На выбор оставалась техника, люди или гарантия безопасности и уважения в его районах.

Но этим он успеет забить себе голову потом. Кавински, бросив горящий хищной страстью взгляд, наклонился к уху Дейва, опаляя его горячим дыханием: — Жаль тебя, хотел понежнее разогреть… Но ты… — мужчина, поднявшись, опустил взгляд и усмехнулся, — кажется, сам. Лололошка сделал то же самое и тут же залился краской до кончиков ушей. Он быстро сжал бёдра, немного приподняв их, но это всё равно ничего не скрывало. Платье с тонкой тряпочкой, разделенной на переднюю и заднюю часть — не привычная ему просторная одежда.

Его стояк слишком чётко выпирал из этой ткани… Даже под этилом с наркотой смущало. Особенно вдобавок с этим взглядом от Винса, который на серого волка из сказок походил. А комиссар под ним совсем как беспомощный зайчонок. Механик лукаво улыбнулся: — Ну чего ты сразу… У меня, вон, тоже, — мурлыкнул он, после чего приподнял конец своей водолазки. Ткань на штанах натягивалась, выдавая очертания чужого немалого члена.

Настолько немалого, что комиссар одновременно и бёдра сильнее сжал, и слюной чуть не подавился. Мысль о таком в себе заводила… но вероятная боль и потеря прямохождения на некоторый срок — не очень. Волнение на лице Дейва было, конечно, милым, но так дело не пойдёт, иначе точно с процессом проблемы появятся. Поэтому Кавински поспешил его вновь успокоить. Его губы вернулись к шее, оставили новые дорожки мокрых поцелуев до чокера поверх высохших и оставив несколько на оголённых плечах.

Не устоял он и перед соблазном оставить собственнический засос около только свернувшихся ранок от укуса, отчего те вновь лопнули, пуская по коже капли крови. Слизывая их снова, Винс уже чувствовал себя каким-то вампиром. Но вкусно, чёрт подери. И возбуждающе, если подумать, как Дейв в ближайшем будущем нигде не сможет шарф снять, надеясь, что метка, мол, здесь был я, заживёт поскорее. Комиссар уже успел шумно выдохнуть, чуть расслабив тело.

Однако Кавински настолько просто не действовал. Дождавшись, пока юноша закроет глаза, он положил одну руку ему на паховую область, зажав возбуждённый член между животом и ладонью. Дейва будто ударило молнией: он почти девичьим голосом вскрикнул, резко выгнувшись в спине. Чувствительность от всеми чертями клятого бутирата многократно повысилась, и даже пара мелких прикосновений довели бы его до оргазма, а Винс сразу приступал к небрежной грубости. Когда Лололошка уже не мог терпеть и начал с трудом тереться о чужую руку, Кавински подсобил ему, неторопливо двигая ей вверх-вниз.

Там, где была головка, его кожа почувствовала под собой мокрое пятнышко. Мужчина еле сдержался, чтобы не прыснуть смехом. Очень даже мило, на самом деле, когда такой важный, уставший комиссар плавится в чужих руках и стыдливо отводит взгляд, будучи одетым в какую-то проститутку. А ещё он совершенно безотказен и беспомощен. Прямо как любит Кавински.

Собственно, планировка всей этой встречи пошла из простого желания почесать свои фетиши. И так получилось, что с ним как раз в это время познакомился Дейв. Дылда, но миловидная. Одна минута медленных движений рукой — и юноша уже терял разум от удовольствия, вскрикивая на весь бар. Кавински, устроившийся на локте сбоку, с лёгкой улыбкой наблюдал, как дрожат чужой голос и плечи, как Дейв мнёт в пальцах съехавшую с фаланг ткань перчаток, пытаясь сконцентрировать мысли и раз за разом проваливается, срываясь на стон.

Его вздрагивания, неумелые толчки навстречу тёплой ладони и вздохи становятся всё резче, рванее — скоро кончит. Буквально через пару движений. Кавински снова проявляет своё игривое настроение, тут же одёргивает руку и даже тела чужого не касается. До Лололошки это доходит только через несколько секунд. Он поворачивается к Винсу и жалобно смотрит в глаза через мутную пелену на глазах, обиженно скулит, но тот остаётся непреклонен.

Дейв понимает, что ничего от него не добьётся. Поэтому тянется к себе сам. Поправляет перчатку, касается головки и только успевает охнуть через закушенную губу, как Кавински хватает его за оба запястья и прижимает их к столу, нависая сверху. Извиняй, я не ради пяти секунд всё это готовил. Лололошка вопросительно наклонил голову.

Передав его запястья в одну руку, Кавински взял конец «тряпочки» спереди у колен, и не церемонясь задрал вверх. Вид вызвал у него удовлетворённый смешок. Но я рад. Мужчина поддел пальцем одну из завязок на тонких чёрных трусах. Комиссар изначально совсем не горел желанием надевать это, полагая, что до конца лишится собственной чести, но его соблазнила будущая кругленькая сумма на счету.

Тем более, заношенные боксеры на грани превращения в семейки не особо подходили к остальной роскоши. А теперь он чувствовал себя последним извращенцем. Заводясь ещё больше. Ты покупал всё это, чтобы за пять минут с меня содрать? Так тебя трахну.

Лололошку от этих слов будто в ледяную воду кинуло. Конечно, было очевидно, что с ним собираются сделать, но озвучивание этого очевидного давало в воображении его очень красочный образ, от которого всё тело пробило дрожью. Слишком сильной, раз Винс придержал его за талию, строго сказав не рыпаться. После чего он мягко отпихнул коленом его ногу и устроился между бёдер, фыркнув чему-то в своих мыслях. Честно, комиссар был готов кончить только от этого вида, ощущая, как Кавински прижимается к чужой промежности с холодным и страстным взглядом одновременно.

Как истинный лидер, он даже в подобного рода развлечениях был властным. И выглядел, как распушившийся орёл — гордо, уверенно. Одним своим видом вызывал желание встать на колени, иначе говоря. Лололошка это подметил даже будучи полностью трезвым, когда смотрел на Кавински, хвалящегося своими делами. Дейв с трудом разглядел, как механик достал из кармана штанов что-то круглое, матово-чёрное.

А затем вздрогнул, потому что он, опять-таки, не церемонясь, потянул за нитку бантика на трусах и распустил его, отбросив опавшую ткань в сторону. Приятное ощущение свободы продлилось недолго — уже через секунду кольцо в пальцах Винса сидело на основании члена. Лололошка только сейчас понял, к чему оно было. И жалобно захныкал, взглядом умоляя мужчину его снять. Не надо так на меня смотреть, — Кавински цокнул, мысленно мастурбируя на одну только влагу, копящуюся в чужих глазах.

На слёзы у него тоже пунктик был. Его удовлетворить было гораздо сложней. Комиссар уже открыл рот, чтобы что-то ответить, но слова застряли в горле. Кавински обхватил его руками и поднял со стола, как пушинку. Помог встать на ноги, придерживая за талию, а затем повернул лицом от себя и впечатал в стол, прижав руки к талии.

Дейв вскрикнул от резкой боли, прошедшейся по нижним истинным и ложным рёбрам, на которые пришлась основная сила удара, и тихонько всхлипнул, чувствуя, как слёзы текут по щекам. То ли был он слишком пьян и возбуждён, то ли впал в ступор — в общем, «нет» Винсу не сказал да и вряд ли бы помогло. Только продолжил дрожать и всхлипывать, пытаясь удобнее устроиться на твёрдой поверхности в надеждах распространить боль по телу, чтобы устранить. Не хотелось тереться местами, на которых точно появятся синяки с вероятностью немного протрезветь, усилив свои страдания. Винс снова криво улыбнулся самому себе, крепче сжав чужие запястья.

Ему было немного стыдно видеть вздрагивания Дейва от всхлипов, однако почти привычная для его организма смесь с добавлением запрещённых веществ брала своё. Мужчина в качестве извинения наклонился к уху комиссара, мягко поцеловав в мочку. Его пальцы аккуратно схватили парня за нижнюю челюсть и повернули к себе. Кавински чуть не задохнулся: на лице Лололошки блестели полупрозрачные мокрые дорожки, окрашенные в чёрный от потёкшей туши, губы и взгляд немного дрожали, да и в общем он был похож на побитого щенка на грани потери сознания. Одним словом, жалкий.

А от того ещё более привлекательный. Винс еле держался, чтобы не приложить его о стол снова ради красивых слёз. Кавински вытер большим пальцем слёзы, растерев тушь по лицу ещё сильней, погладил тёплой ладонью по щеке и нежно поцеловал в приоткрытые губы. Даже не используя язык, просто мягко сминая их потрескавшуюся кожу. Иногда мужчина проводил по ним языком, из-за чего помада при разрыве следующего поцелуя размазалась от уголков губ до щеки.

Коричневая, а всё равно заметная.

Ну и Маккой, конечно, куда же без него? Все, что есть в каноне, вы здесь найдете. И захватывающие приключения, и верных друзей, которые выручают друг друга даже в самой безвыходной ситуации "мы спина спиною к мачте против тысячи вдвоем" с.

У меня сосед дедушка - механиком в авиации проработал до 82 лет и в прошлом году ушел на пенсию после 70 лет не по специальности, на обле... В какой то момент мне начало казаться, что развод это единственный выход. Несколько сеансов у Сумарина и моя жизнь изменилась, а брак был спасён.

Роман Фильченков

Лололошка и фледжекей фанфики. Майнкрафт Машинима (В Гостях У FrostA, MrLololoshka). This Pin was discovered by Елизавета. Discover (and save!) your own Pins on Pinterest.

Кавински/ Лолошка я не буду за это извиняться

Идеальная замена фанфик андертейл. Близнецы Уизли и Джинни арт. Идеальный мир. Идеальный мир как выглядит. Каким должен быть идеальный мир. Мой идеальный мир картинки. Калеб лололошка.

Арты с Калебом идеальный мир. Butch Deloria. Фанфик не идеальный я. Фанфики по идеальному миру. Фанфики идеальный мир. Радан лололошка.

Лололошка и Радан шип. Лололошка и Радан фанфики. Тори идеальный мир. Тори идеальный мир скин. Дейв идеальный мир. Идеальная реальность фф.

Лололошка и Джонни арт. Лолошка и Люциус арт. Люциус лололошка арт. Кейт Радан лололошка. Радан и Кавински.

Радан лололошка и Кавински. Кавински идеальный мир майнкрафт скин. Кавински лололошка яой арты. Лололошка гача. Кавинский идеальный мир.

Кавински майнкрафт. Кавински идеальный мир скин. Калеб идеальный мир арт. Калеб лолошка. Калеб идеальный мир арты.

ВОЙД лололошка. Кавински из лололошки. Кавински x лололошка. Лололошка и Калеб шип. Фем лололошка.

Лололошка и ВОЙД шип. Кавински лололошка скин. Кавинский идеальный мир скин. Лолофан Кавински. Манга лололошка и Кавинский яой.

Кавински и лололошка и Калеб. Лололошка идеальный мир арт Кавинский. Кавински и Калеб. Кавински и ВОЙД. Кавински идеальный мир арты.

Лололошка идеальный мир Радан. Кавинский и лололошка шип.

Больше задерживать тебя не буду, а то мне уже давно спать надо… Завтра на алгоритм рано.

И… время, точно. Это мне извиняться надо, но ладно. Спокойной ночи, Кейт!

Чуть не забыла, — девушка метнулась к столу, схватив элегантно выглядящую коробочку, достала из неё мелкий флакон духов и пару раз распылила комиссару на шею. Чуть ранее выяснилось, что ему нравятся ненавязчивые ароматы с яблочными нотами. Желаю удачно повеселиться.

Друзья обнялись на прощание, после чего Лололошка, помахав рукой, скрылся за дверьми. Он скользнул в ближайший переулок и нервозно оглядел площадь на наличие полицейских. Благо, всё было чисто.

Лололошка, решив не затруднять Райю, попросил её уйти в скрытный режим, а сам быстро напечатал сообщение Винсу. Две строчки на какую-то чушь на всякий случай , а затем его координаты с просьбой выслать наконец «своего парня». Судя по скорости ответа, Кавински сообщения каждую секунду мониторил.

Жди минут пять максимум. Но когда на ночной улице в силу скоро вступит комендантский час, и везде заснуют полицейские, становится тревожно. В Альт-сити вообще почти всегда некомфортно: тотальный контроль жителей Империи в её сердце только обостряется.

Лололошка шмыгнул за ближайшие помойки с широкими кустами, зажав руками жёлтые элементы своей формы. Они были сделаны непонятно из чего, и это непонятно что противно блестело на свету, выделялось. Язык у парня, конечно, был подвешен, но это не давало повода попадаться полиции.

Комиссар проверял время на часах каждую минуту, всё параноидальнее осматривая окружение. Кавински сказал, что за ним придут через пять минут; прошло уже восемь. Он сам особо пунктуальным не был, но сейчас немного не та ситуация.

В паре метров от него послышались приглушённые шаги. Лололошка вздрогнул. Он не хотел показываться, однако его успокаивали логика и хороший слух.

Если бы это был полицейский, то раздавался бы лёгкий шорох от брони. Набрав в грудь воздуха и заготовив фразы для выкручивания на случай плохого развития событий, Лолошка смог выглянуть за угол. Там стоял крупный мужчина на голову выше него, спортивного телосложения и с торсом в одной майке без рукавов.

Одним словом — амбал. Как раз чего-то такого комиссар ожидал. Бугай промолчал, повернувшись к нему.

Ничего не объяснив, он схватил комиссара за руку и потащил за собой, как тряпичную куклу. Лололошке это не очень понравилось, но опасно перечить тому, кто тебя за секунду по стенке размажет. Ты б хоть форму снял, пока никто не видит.

Жёлтый за пушечный выстрел видно. Комиссар в ответ мог лишь нахмуриться и фыркнуть. Амбал его, кажется, не взлюбил.

Это читалось даже по взгляду. Лололошка лишь печально кивнул. Вместе с человеком, который даже своё имя сказать не смог ради приличия, они жались ко всем переулкам и стенкам города, юркая меж полицейских фонарей и кустов.

Комиссар застывал на месте каждый раз, когда зловещие фигуры из темноты оборачивались в его сторону, за что получал от сопровождающего грозный взгляд, как у родителя, говорившего ребёнку «дома поговорим». Лололошка был уверен, амбал бы не постеснялся отвесить ему подзатыльник, если бы не влияние Кавински. За это ему стоило сказать спасибо.

Постепенно красивый центр города переходил к уютным жилым районам, а те, в свою очередь, становились всё беднее и беднее. На замену аккуратным балкончикам с ухоженными улочками приходили грязные здания, у которых отваливались куски крыши. На такие районы плевать было даже большинству уважающих себя полицейских, так что Лололошка с сопровождающим теперь шли в спокойном темпе, расправив плечи.

По пути всё чаще попадались весёлые выпивохи, некоторые из которых уже дрались или спали. Отвратное зрелище. Какое подходящее место для криминальных лиц, — прокомментировала Райя через внутренний модуль.

Ничего хорошего это не предвещает. Лололошка хотел ответить, что сам уже это понимает, но не мог. Тем более, бросать всё на полпути, когда тебя уже ведут под ручку — так себе затея.

Вряд ли что-то случится, если находиться рядышком с влиятельным подпольным лицом. Внезапно мужчина остановился, и задумавшийся комиссар врезался в него. Однако тот не обратил внимания, кивком головы указав на массивную железную дверь.

Вокруг неё не было ни неоново-светящихся вывесок, ни окон, ни даже таблички. Как будто это чёрный ход, а основные двери находились на другой стороне здания. Тем не менее, амбал остановился здесь.

И через секунду со всех сил три раза ударил по железу, отчего Лололошка невольно зажал уши. Ещё минуту после этого стояла гробовая тишина, прерываемая чьей-то дракой. Лололошка успел слегка занервничать, подумать, что его привели куда-то не туда, однако почти сразу после этого в двери открылась мелкая заслонка, и изнутри донёсся знакомый скрипуче-низкий голос: — Отлично.

Можешь идти, часы перёвел. Амбал кивнул пустоте и тут же удалился. Ни приветствия, ни прощания.

Не будь Лололошка добряком в абсолютно незнакомом месте, он бы послал его к чертям напоследок. Не теряя ни секунды, Лололошка тихо прошептал: — Райя, не мешай мне сегодня, пожалуйста. Вмешайся, только если мне чёрт из табакерки ствол к башке приставит.

В остальных случаях — молчи. Его тон был до жути уверенным и холодным. Райя очень сильно сомневалась в таком решении, но сразу поняла, что препятствовать ему бесполезно.

Тем более, он не лыком шит, если что — сам себя защитит. Компаньонке ничего не осталось, кроме как проронить простое «поняла» и продолжить наблюдать за событиями молча. Парень ещё с минуту стоял на месте, оглядываясь, как котёнок в новой квартире.

Из-за двери послышалось тихое скрежетание металла; судя по всему, владелец клуба очень не хотел спалить свою контору, раз спрятал дверь в тёмном переулке и поставил столько щеколд. Что-то подсказывало, что такой страх был вызван не только работой в комендантский час. Через пару секунд дверь наконец-то с громким скрежетом открылась, и на порог вылетел Кавински.

Сегодня он выглядел аккуратнее, чем обычно: волосы помыты, расчёсаны с идеальным ровным пробором посередине, даже попытки укладки концов виднелись, а привычная одежда работающего в автомастерской заменилась на чёрную водолазку под горло с бордовыми брюками и золотой цепью на шее. Последнее явно было для желания подчеркнуть своё богатство и импозантность которой не было. С оранжевыми очками Кавински расстаться не мог, так что напялил их на голову.

Винс пожал руку комиссару, радостно улыбнувшись. Лололошка неловко рассмеялся в ответ, слегка смутившись от явно лишнего слова «мой», хоть подобное и было в норме для чужой манеры речи. Можно войти в этот невероятно скрытный клуб?

Но спасибо, — Кавински хвастливо ухмыльнулся и провёл руками по волосам, после чего отошёл от входа. Лололошка заметно раскраснелся от неловкости, но надеялся, что это не будет заметно в тусклом свете уличных фонарей. Он поспешно юркнул внутрь здания: комнату всё ещё сложно было назвать клубом.

Пространство и на два квадратных метра не тянуло, единственными выделяющимися объектами были вторая дверь, обшарпанные обои и лампа. Но теперь до уха уже доносилась приглушённая музыка. Мысленно Лололошка отметил, что ожидал услышать типичную для таких мест третьесортную попсу, однако Кавински, видимо, подошёл к делу со вкусом и составил плейлист сам.

Через стены комиссар мог расслышать динамичные мотивы электронного жанра. Кавински зашёл внутрь на секунду позже. От его глаз не ускользнул пакет, отданный Радану утром, что вызвало у него хищную ухмылку.

Мужчина уже облизывал губы от предвкушаемого удовольствия, но пока старался держать себя в руках. Проходи дальше. Кстати, забыл сообщить: сегодня в клубе якобы технические работы проводятся, чтобы мы могли выпить наедине.

А то сюда обычно заходят только ишаки примерно моего влияния, но эти ублюдки, в отличие от меня, тут постоянно уши греют. Лололошка смог уловить тонкую нотку фальши в его словах, но старался не обращать внимания: Кавински всегда будто лукавил на каждом слове. Возможно, оно так и было.

Коротко кивнув, он потянулся к ручке двери и был остановлен. Кавински отпустил шутку про то, что настоящие джентльмены должны сами пропускать прекрасных леди, за что моментально чуть не получил по хитрой морде. Но комиссара всё-таки пропустил.

Парень немного неуверенно скользнул в дверной проём, и глазам наконец открылась небольшая по меркам общественного места, но весьма просторная комната. Фиолетово-малиновое освещение, широкая барная стойка с переливающимися рядами различного алкоголя, несколько уютных диванов в углу и пара кальянов на низких столах в другом — всё как положено. Отдельным плюсом можно выделить то, что музыка играет на адекватной громкости, и её не придётся перекрикивать.

По молчаливому приглашению Винса он сел за один из высоких стульев, уложив руки на колени. Его поведение было немного зажатым, что характерно, когда не очень понимаешь, как всё пройдет, и от чужих глаз это не укрылось. Кавински хоть и не был эмпатом, но за долгий опыт работы в подполье научился идеально считывать эмоции людей.

Лишнее напряжение же в разговоре ему только бы помешало. Мужчина неторопливо зашёл за барную стойку и подошёл к полкам алкоголя, внимательно вчитываясь в марки различных напитков. Не то чтобы он разбирался в спиртном — просто владелец бара при встречах постоянно о нём говорил, да так, что ещё три ночи одни ликёр да водка снились.

Через пару секунд он поставил на стол крупную бутылку виски и пару стаканов квадратной формы. Выдрав пробку одним уверенным движением, Кавински, как полагается правилам, разлил по трети в обе ёмкости, после чего достал лежащие полкой ниже щипцы и вынул из морозилки ящик со льдом. Металл немного поерошил замороженные крупные шарики, будто выискивая покрупнее.

Лопасти сжались вокруг куска с мелким сколом и аккуратно кинули его в стакан, подвинутый ближе к Лололошке, но от места между трещинок всё равно отвалился практически незаметный кусочек. Закинув лёд себе, Кавински убрал ящик с щипцами и совершенно по-невежески перекинул обе ноги через стойку, за секунду оказавшись на стуле справа от комиссара. Ну, он никогда не был особо приличным.

Спорим, с трех шотов валяться будешь? На лице Лололошки заиграла заговорщическая улыбка, а в глазах — азартные искры, всё больше распалявшиеся с каждой секундой. Он без задних мыслей принял вызов, подняв свой стакан в воздух.

Но что мы прогнозы строим… Хорош уже медлить. Оба придвинулись друг к другу поближе и звонко чокнулись стаканами, одновременно сделав глоток. Рот приятно обожгло терпким вкусом с лёгкими фруктовыми и ореховыми нотами, свидетельствующими о технологии производства, в которых никто из них не разбирался, и Лололошка, пусть не очень-то любил пить, прежде чем проглотить продержал напиток на языке ещё несколько секунд, аки настоящий ценитель.

По глотке и пищеводу тут же прошёлся приятный жар, оседавший в крови, чуть позже переходивший в сознание. На щеках комиссара после первого же шота проступил лёгкий, почти незаметный румянец, наглядно выявляя различия между крепким виски и чем только не разбавленными коктейлями. Вряд ли это можно было назвать опьянением.

Разве что вступительной к нему частью. Они завели разговор ни о чём, обсуждая обычные собутыльниковские вещи в обычном собутыльниковском порядке: сначала Винс красноречиво возмущался на ублюдков, продающих испорченные авто-детали, и своих неопытных парней, верящих подобным личностям, а Дейв посмеивался с каждой новой комбинации ругательств, добавляя что-то из повседневной комиссарской жизни. Минут через десять приятели сошлись на том, что в плане усталости от управления людьми они очень даже похожи, несмотря на то, что у младшего из них всё было законнее и намного меньше масштабом.

А затем они разлили по стаканам второй шот. Лёд в виски наконец начал таять, хоть как-то охлаждая его, и судя по начинающимся проблемам с ориентацией в пространстве, усиливал действие этилового спирта на разум. Что для Лололошки было странновато, так как раньше он настолько быстро не пьянел.

От второго шота они перешли и ко второй стадии собутыльниковских разговоров — откровениям. Возмущения на рутину плавно переходили к жалобам на беспощадную судьбу, общей усталости от ежедневной загруженности, переросшей в неотъемлемую часть жизни и личный фронт. Точнее, высказывался только Лололошка, пока Кавински внимательно слушал, кивал головой и изредка комментируя рассказ краткими матами.

Он в чужие дела не лез и советов не давал — просто позволил Дейву выговориться, сняв часть напряжения. Отчасти для этого алкоголь людьми и использовался. А Лололошка, можно сказать, чувствовал себя так, будто алкоголь достал его язык из мышеловки.

В общих и завуалированных чертах он пересказывал еле знакомому Винсу всё, что грызло его изнутри неделями: о проблемах с Тори, некой подозрительной общине, из-за которой его психика начала портиться, очень странной влюблённости к своему недо-врагу и далее, далее, далее. Комиссар наверняка пожалеет об этом на следующий день, но как же было плевать, если он наконец позволил себе кому-то выговориться и чувствовал себя уже не так паршиво. Завершил Дейв свою печальную тираду, громко выругавшись на весь бар и вжавшись в свой неизменный шарфик на шее.

Кавински понимающе похлопал его по плечу. Для него во всех словах друга важны были только две детали: факт того, что Дейв свою подружку не любит, и того, что статус отношений его только угнетал. Однако, даже для него делать что-то с комиссаром сейчас было бы редкостным моральным уродством.

Насвистывая какую-то мелодию, Винс протянул тяжело вздохнувшему Лололошке третий шот виски. На этот раз стакан был заполнен до краёв. Давай до дна, потом ещё налью.

Не смотри на меня так, мы сюда расслабиться пришли, так что давай, исполняй. Дейв в шутку закатил глаза, но от стакана не отказался. В следующую секунду он залпом выпил всё содержимое вместе с почти растаявшим кусочком льда, чувствуя, как мир перед глазами начинал плыть прямо в процессе, и отпустил стекло от губ, уже чуть ли не завалившись назад на стуле.

В чёртовой униформе становилось невыносимо жарко, а щёки пылали еле-еле не в буквальном смысле. Походу, Кавински обрёл ясновидение, когда шутил про три шота. Однако это состояние было ещё далеко от «надраться вусмерть», так что Лололошка решительно продолжал.

Стакан за стаканом, и от бутылки виски осталась пара капель. Примерно в это время начинается третья, заключительная фаза типичного времяпровождения собутыльников, ради которой обычно и пьют — веселье. Грустные откровения переходили к ужасным анекдотам, каламбурам и шуткам на счёт каждого человека на свете.

Лололошка уже явно был, как говорил однажды Радан, наклюканный в зюзю. Больше всего это проявлялось даже не в заплетающемся языке или помутневшем взгляде, а в необычном для него раскрепощённом для него поведении. И как назло, именно в этот момент вспомнил о том самом загадочном пакете от Кавински.

Его любопытство до сих пор не было удовлетворено, что требовалось сию же минуту исправить. Прервав Винса на середине анекдота, Дейв взял пакет с соседнего стула и поставил почти перед чужим носом. Сказал, от тебя подарок.

Не соврал? Мужчина чуть не поперхнулся воздухом. Подумать только.

Только что половина дела сама оказалась в шляпе, с пьяной точки зрения, по крайней мере. Ток по чесноку давай, — Кавински хитро прищурился, улыбнулся и придвинулся к другу на не очень приличное расстояние, смотря слегка снизу вверх. Лололошка уж было хотел отклониться назад, но полбутылки виски в крови сказали сделать то же самое, чтобы они чуть ли не носом к носу прижались.

И голосом отвечал заискивающим, медовым настолько, что в горле почти чувствовалась отвратительная сухость от резкого повышения сахара в крови. Кто знает, что ты туда положил? Я, знаешь ли, не хочу оставлять свои отпечатки пальцев на оружии или чём-то подобном… Не откроешь ли завесу тайны?

Кавински усмехнулся, подвинув пакет обратно к комиссару: — Видимо, немного ошибся, рассчитывая на твоё любопытство. Я надеялся, что ты раскроешь мою передачку днём… Но так даже лучше, полагаю, — мужчина резко откинулся назад, снова взявшись за свой стакан с хищной улыбкой. Мужчина подпёр подбородок кулаком, чтобы не продолжать светить зверским оскалом.

Сердцебиение ускорилось, несмотря на придававший уверенности алкоголь: чтобы избежать лишнего волнения, он решил передать свой небольшой подарок через чужие руки, но судьба решила, что ему стоит присутствовать на этом моменте лично. Всё-таки, риски Винс любил. И это было ещё одной их с Дейвом схожей чертой.

Если что — бутират в крови комиссара заставит его забыть. Достаточно всего лишь немного увеличить дозу. Лололошка, не обратив внимания на нездоровый огонёк в чужих глазах, пожал плечами и с явно большим удовольствием наконец выудил из невзрачного внешнего пакета настоящую упаковку «подарка».

На картоне показался логотип дорогого магазина одежды, о котором комиссар и подумал ранее. От него исходил особый запах, свидетельствующий о том, что из бутика он был вынесен совсем недавно. Значит, внутри почти точно лежала одежда.

Наощупь он определил довольно плотную ткань, совсем не похожую на ту, что обычно на нём была. Ты давай, не медли, — поторапливал Винс, чувствуя, как пальцы уже дрожат от предвкушения. Комиссар будто пытал его.

Не только своей неторопливостью. То, как он вытягивал голову на лебединой шее, когда рассматривал лампу на другом конце комнаты, потягивался или ухмылялся — всё это было абсолютно невыносимо. Механик всё пялился, норовя вот-вот вытворить какую-то преждевременную глупость, но сжимал руки до побеления костяшек, когда вспоминал о своих планах, которые, между прочем, обошлись ему не так дёшево.

Он, конечно, был тем ещё чёртом, однако сегодня бил собственные рекорды. Или же Дейв был особенным. А он, тем временем, наконец перестал мучить Винса ожиданиями.

В его руках лежала сложенная ткань, которую он тут же развернул. И увиденное, мягко говоря… озадачило. Чёрное платье.

Без рукавов, бретелек, с вырезами на бёдрах и одним небольшим на спине, заканчивающимся пуговицей на несколько петель по горизонтальной линии. Область от талии была ещё плотнее и уже видимо, чтобы прилегало плотнее. От вершин двух треугольников на груди, едва способных её закрыть, шли две тонкие полоски ткани, соединяющихся в чокер на шее.

И недостаточно на этом шока для Лололошки — на дне пакета также лежали аккуратно сложенные перчатки и капроновые гольфы примерно до колена. Выражение его лица для Кавински было бесценным: в нём смешались удивление, недоумение и смущение. Щёки, кончики ушей комиссара загорелись ещё ярче, чем от алкоголя с веществами, что выглядело мило и желанно одновременно.

Такие моменты обычно фотографировались глазами, оседая в памяти невероятно чётко, хоть каждый вечер перед сном вспоминай. Жаль, Империя от страха шпионства никогда не изобретёт био-импланты со встроенными камерами. Винс мысленно провёл параллель между своими чувствами и «милой агрессией», когда котёнок очарователен настолько, что хочется его сожрать.

Да, Дейв определённо был похож на такого котёнка. Лололошка будто застыл. Из ступора его вывел только непонятный стук — это Кавински, всё больше уставая с каждой секундой, раздражённо отбивал только что придуманную мелодию пальцами на столе.

В горле от смущения будто ком встал поперёк, однако два раскрепощающих элемента в его крови помогали побороть свою неловкость и хоть как-то ответить: — А… а… кхм, — без начальных запинок говорить стало невозможно, — Это… мне? Ты хочешь, чтобы я это надел? Но оно женское… — Триста часов, — резко прервал его Винс.

По его голосу и тону было понятно, что отступать он не собирался. Дейв тут же заткнулся. Он, вроде бы, не особо хотел представлять себя в столь открытом наряде, тут же испытывая желание закрыться руками, но Кавински тоже был не промах и сразу выставил самое выгодное условие — точнее, цену.

Пятнадцать честно заработанных рабочих часов по сравнению с лёгкими тремя сотнями рядом не валялись. К тому же, деньги не пахнут… — Хорошо, наверное, — после недолгих раздумий неуверенно выдал Дейв. Он не понимал, сделало ли решение его разум или алкоголь, но размышления сейчас всё равно были не под силу.

Да и сожалеть уже поздно. Но не сейчас. Осмотри-ка пакет повнимательней, — механик остановил норовящего встать Дейва и облизнул губы, вернув своему скрипучему голосу бархатисто-низкое звучание.

Я что-то забыл? К его удивлению, дна не было вовсе; им оказалась коробка для обуви с логотипом другого дорогого магазина. Выдав тихое «Ема-а…», комиссар открыл её.

Внутри, лежала пара чёрных туфель на шпильках около десяти сантиметров с широким ремешком, покрытым блестящей светло-серой тканью. Чего и стоило ожидать… Однако, к ещё большему удивлению Лололошки, на этом вещи от Кавински опять не закончились. На настоящем дне остался маленький пакетик.

Дейв, уже предвещая, что там будет, осмотрел содержание — и сразу же застыл на месте, пялясь в одну точку. Его лицо всё никак не могло выбрать, покраснеть ли ему ещё гуще или побледнеть. Дейв снова прикусил язык.

Оставалось ощущение, будто его рассматривали, как проститутку, однако деньги, опять-таки, не пахнут. А опьянение окончательно убивало чувство чести. Его слегка заносило в стороны, но комиссар старался это игнорировать.

В итоге он был похож на вялую осеннюю муху. Закрывшись в одной из кабинок, Лололошка отметил, что туалет был необычайно чистым для таких мест: ни вони мочи, рвоты или чистящих средств, ни грязи, ни надписей, ни остатков от веществ с брошенными ложками.

В данной статье мы рассмотрим фанфик с персонажами Кавинский и Лололошка, которые являются популярными героями интернет-контента. Персонаж Кавинский, также известный как Кава, является одним из главных героев веб-сериала «8-битное чудо», созданного российским ютубером, поэтом и музыкантом Никитой Кавинским. Лололошка, настоящее имя которого Алексей Сергеевич Попов, стал известен благодаря своим видеороликам на платформе YouTube, где он играет в различные компьютерные игры. Итак, наш фанфик начинается с того, что Кавинский и Лололошка случайно встречаются в одной из своих видеоигр. Их виртуальные персонажи обнаруживают, что они оказались в одном и том же мире и решают объединить свои усилия, чтобы справиться с задачами этой игры. Кавинский, как опытный игрок с большим числом фолловеров и стримов, часто оказывается впереди Лололошки и помогает ему преодолеть сложные испытания и противников. Они вместе исследуют виртуальный мир, решают головоломки, а также сражаются с огромными боссами, сталкиваясь с опасностями на каждом шагу.

Кавински и лололошка фф - фотоподборка

Смотрите также. Любимые вигуки фф. Фф т и и бан. Кавински и лололошка шип арт. Кавински и лололошка арт. Кавински/лололошка идеальный мир шип.

Кавински/ Лолошка я не буду за это извиняться

Идеи на тему «Кавинский/Лололошка» (51) | романы, милые рисунки, фандом	Лололошка был уверен, амбал бы не постеснялся отвесить ему подзатыльник, если бы не влияние Кавински.
Фанфики лололошка и люциус |	так и вижу, как в нц-17 сценах, Лололошка стонет не "Джейс", а "профессор".

Похожие новости: