Новости фанфик слизеринка по крови

После уроков слизеринка бежала в библиотеку и под неусыпным оком мадам Пинс, выбирала и читала книги, перелистывая страницы.

Сириус Блэк – супергений

Это было правдой. Гермиона была очаровательна в свадебном платье. Все пять из них подошли, чтобы обнять ее. И я очень рада этой свадьбе, хотя я знаю, что ты не считаешь так. И все, что я могу сделать, это надеяться, что однажды ты будешь счастлива. Это не дало ей утешения, но успокоило ее. Она чувствовала себя немного более мужественно, чтобы справиться с тем, что ей предстоит. Миссис Уизли открыла дверь и выглянула наружу.

Мы будем здесь, все будет в порядке". Миссис Уизли и миссис Грейнджер обняли ее, прежде чем они ушли. Гарри и Рон кивнули и пошели вслед за ними. Пришло время," сказала Гермиона. Вы можете идти". Луна пошла впереди, держась за руки с Роном. Гарри и Рон были лучшими друзьями, так как у Драко не было друзей, кто мог бы это сделать.

Джинни передала Гермионе последний взгляд и пошла внутрь, взяв за руку Гарри и они пошли к алтарю. Гермиона знала, что пришла ее очередь. Она закрыла глаза на мгновение, затем снова открыла их. Драко ждал ее в дальнем конце прохода. Сделав глубокий вдох, Гермиона вышла из комнаты и осталась стояла на другом конце. Музыка изменилась, и все встали, глядя на Гермиону. Гермиона стиснула зубы, подняла голову вверх и пошла вниз по проходу.

Каждый шаг заставлял ее жалеть все больше и больше, но она не останавливалась, пока она не дошла до Драко. Стоя перед ним ее зубами все-таки скрипнули, она заметила, что ни одна мышца на его лице не двигалась, но он терпит, чтобы не закричать, как он ненавидит ее и как не хочет жениться на ней. Она чувствовала то же самое. Министр повернулся к Драко. Священник повернулся к Гермионе. Затем она взяла себя в руки и слегка кивнула. Она боролась с ними изо всех сил.

Она не будет плакать перед Малфоем. Она не даст ему ни одного шанса подшутить над ней. Это был момент, которого они оба боялись. Теперь они должны были поцеловаться на глазах у всех этих людей, и притворяться, что они действительно заботились друг о друге. Драко взглянул на Гермиону. Она явно ждет, — нехотя, но у нее не было выбора. Он должен был поцеловать ее, прямо сейчас.

Все были в ожидании. Но он не хотел. Он ненавидел ее. Это было отвратительно... Он не хотел. Он хотел быть где-нибудь еще, только не в этом зале, не женится на Гермионе Грейнджер, не стоять перед ней, где все ждут его, чтобы он поцеловал ее. Но это была реальность, и у Драко не было выбора, он это сделает.

Он сделал шаг вперед и медленно поднял вуаль. Она подняла подбородок и посмотрел ему прямо в глаза. Он сделал глубокий вдох и медленно, очень медленно наклонился. Он чувствовал ее дыхание, когда он наклонил голову ближе, его губы всего в нескольких дюймах от ее. Он закрыл глаза, не желая видеть то, пока целовал ее. Он замолчал на мгновение, пытаясь задержаться как можно дольше, но, как он понял, не было никакого смысла, он сдался и прижал свои губы к ее. Она на самом деле вкуснее, чем он думал.

Он почувствовал ее руки на своих плечах, а он положил свои на ее талию и продолжал целовать ее. Он не использовал свой язык, конечно — он не хотел. Или он хотел? Конечно, он не хотел... Но она действительно на вкус очень хороша... И еще, как они целовались еще минуту, Драко чувствовал себя немного жалко, что это будет его единственный шанс, чтобы поцеловать ее. Потому что после этого, они, безусловно, не собирается когда-либо снова поцеловать друг друга.

Затем он понял, что он целовал Гермиону Грейнджер и на самом деле это понравилось ему и он решил, что снова поцелует ее в будущем, а потом он быстро отстранился и сделал два шага назад. Гермиона посмотрела на него на секунду со странным, непонятным выражением глаз и быстро отвернулась. Он подал ей руку и она взяла ее. Часть 4 Драко вздохнул и выглянул в окно на закат. Скоро будет ночное время, и солнце присядет на его первый день в качестве женатого человека. Он был женат — и не мог в это поверить. Он всегда планировал жениться в возрасте двадцати четырех или двадцати пяти, после того как он закончил бы учебу и нашел хорошую работу.

Потом он женится на той, кого он любил и кто любил его. Не кто-то, кто ненавидел его так сильно. Свою жену он ненавидел и презирал больше всех. Сейчас он должен был справиться с этой ситуацией. Более того, он ненавидел ее. Может кто-нибудь представить, что ему придется жениться на Гермионе Грейнджер из всех девочек? Единственная девушка, которая была так плохо, как вероятно, была Джинни Уизли.

Она была Чистокровной, но она была Уизли. Но с другой стороны, Джинни хотя бы не одна из этой Троицы, которую он так сильно ненавидел в Хогвартсе. Теперь, когда он был женат на Гермионе, у него есть шанс когда-нибудь быть снова счастливым? Наверное, нет, сказал он себе. Если мы не влюбимся в друг друга, что, конечно, никогда не случится. Так что я обречен провести остаток своей жизни с ней. Я, наверное, закончу, как все эти разочарованные мужья, которые пьют огневиски и не ночуют дома.

Потому что, я точно, наверное не буду заниматься сексом, пока я не умру. Вы знаете, большинство людей боятся смерти. Я думаю, это будет великий день для меня! Мы ждем тебя". Когда он вошел в столовую, он увидел шесть или семь сумок всех форм и размеров, лежащих вокруг и поднял брови. Ты наверное хотела завалить весь дом книгами, не так ли? Мы не сможем сделать шаг вокруг, не глядя вниз, во-первых, в страхе, что там может быть какой-то дурацкий роман под нашими ногами".

Просто перекусим", - сказала Нарцисса. Они ели молча минут десять. Даже Драко съел немного. Тогда Нарцисса резко зевнула. Я не прошу твоего разрешения. Теперь вы двое, идите наверх и распакуйте вещи.

Я… Джеймс станет теперь моим братом. Поэтому важно, чтобы он был счастлив, — добавил он, буравя Рема пронзительным взглядом.

Рем осторожно потянулся к Сириусу потому что расстроенный Сириус был больше опасен для других, чем для себя и потрепал его по загривку, что было, как Рем надеялся, бодрым и небрежным подобием мужских объятий. Ты как пес с костью, знаешь? Это сработало, и хмурое выражение стало постепенно исчезать с лица Сириуса. Они прошли к гриффиндорскому столу; Сириус громко требовал, чтобы его рабы принесли тыквенного сока, а Рем поздравлял себя с гениальностью своего плана. Он только подорвал свой авторитет и стал участником всеобщего безумия. Рем бросил взгляд на Джеймса — бедную, ничего не подозревавшую жертву. У Джеймса были сонные глаза — ночью он занимался подготовкой ко Дню Святого Валентина, вечером — квиддичем, и теперь буквально падал лицом в тарелку. Учитывая, что к ним прилипло пюре, получилось не так впечатляюще.

И Рему пришлось признать, что он начинает немного волноваться за Джеймса. Лили и впрямь ведет себя неразумно по отношению к Джеймсу, ободряюще сказал себе Рем. Джеймс был гораздо лучшим вариантом, чем профессор Слизнорт. Сохатый, по крайней мере, был стройным. Рем по-прежнему чувствовал себя полным негодяем. Лили выглядела очень мирно, сидя у огня, в ее темно-рыжих волосах играли отблески пламени, взгляд не отрывался от книжки; в плане Сириуса же фигурировала наивная беззащитная девочка… — НАЗАД, БЛЭК! Лили отложила книгу и ухмыльнулась. Только твой друг Шальной глаз… — Ему больше нравится, когда его зовут Сириусом.

А я предпочитаю Шального глаза, — сообщила Лили. Пытается дотронуться до моих волос — только представь! Почему бы тебе не найти друзей получше, Рем? Сириус начнет шпынять меня, если я попытаюсь его бросить. Лили улыбнулась более заинтересованно. Он следит за мной? Ничего подобного! Они такие блестящие!

Эээ… Любой захотел бы потрогать их, — добавил он, ужасаясь тому, что несет. Он подался вперед и легонько дернул ее за прядку. И тут же увидел, как в глазах Лили поднимается яростное цунами. Вы что, составили расписание? Когда, — добавила она еще холоднее, — Джеймс Поттер точно отвалит… — Джеймс ничего не сделал! И я говорю — скатертью дорога! Хотя это отвратительно! Рем сделал глубокий вдох и постарался сконцентрироваться.

Лили взбеленилась из-за пустяка, что было очень странно. Еще она считала, что Джеймс мечтает о какой-то хаффлпаффке, в то время как Сохатый, как маньяк, искал ее любви. Сириус был прав. Девчонки очень странные: наверное, все дело в гормонах. Он постарался придумать, что бы такого дельного сказать. Да, именно поэтому его совсем не видно, и вовсе он не охотится ни за какими хаффлпаффками. Рем кивнул, исполненный ужасными подозрениями, что ей все известно, а потом кивнула и она. На вопрос в классе он сегодня ответил «крибли-крабли-бумс».

А его прическа приобрела подозрительно унылый вид. Рем постарался отмахнуться от мысли о волосах Лили. На миг ему показалось, что Лили вздохнула с облегчением. А потом она взяла учебник и сказала: — Надеюсь, у него вирус Эбола. Представь, что Сохатый из-за женской жестокости окажется в подливе! Только представь! Питер широко распахнул глаза, и Рем предположил, что он представляет. Сириус с отвращением буравил взглядом волос Лили.

Рем пытался делать вид, что все это происходит с кем-то другим далеко-далеко отсюда. Луни, тебе нужно отвлечь Джеймса, пока Червехвост готовится. Я собираюсь вызвать ее на дуэль, за что нам обоим назначат взыскание. Ты не сумеешь, ведь тогда окажешься наедине с девчонкой на несколько часов в одной комнате и не сможешь контролировать свои извращенные необузданные порывы. Рем попытался подавить извращенный необузданный порыв стукнуть Сириуса по голове. Но сначала мы должны научить тебя вести себя по-девчачьи. Твои действия должны быть безукоризненны, Червехвост, ты должен устроить наиковарнейшее соблазнение века! Ты не сможешь научить Питера, как устроить для Джеймса наиковарнейшее соблазнение века.

Я — супергений! Девчонки ведь справляются, а они-то звезд с неба не хватают. Они почти никогда не откалывают шутки. Рем схватился за голову. Рем не осмелился поднять голову. Очутись Рем в мире, где бы он мог не слышать этого, он был бы без ума от счастья. Рем приподнял голову на звук открывшейся двери; они с Фабианом увидели, что Сириус стоит на кровати, кокетливо отбрасывает назад волосы и сладострастно обращается к столбику кровати: — Джеймс, почему ты такой измученный? На книжке, — с готовностью сообщил Джеймс.

Его глаза закрывались. Лили, сидевшая на другом конце стола, прищурившись посмотрела на Джеймса поверх солонки. Рему казалось, что она что-то подозревает, но с ней собирался разобраться Сириус. Рем же должен был притащить Джеймса на квиддичное поле к семи часам, а Блэк пообещал, что к этому времени все проблемы решатся, и они больше никогда не станут об этом говорить. Очевидно, что постоянство безумия Сириуса действовало гипнотически. Рем не мог найти другого объяснения. Джеймс немного подумал, а потом кивнул: — Мама всегда говорила, что у меня есть стиль. Смешанное чувство зависти и восхищения абсолютно нормально!

Тогда хорошо. Не люблю говорить об этом. Думаю, я немного переутомился. Лили, не особо сдерживаясь, кашлянула из-за солонки. Джеймс немедленно перевел на нее взгляд; лицо застыло в счастливой маске, будто кто-то дал Сохатому по башке палкой, пока он улыбался. Рука потянулась растрепать волосы, но в нынешнем состоянии крайней усталости он лишь ткнул себе пальцем в глаз. Лили поджала губы: — Я думала, ты болеешь. Рем был уверен, что все пропало, когда Джеймс заявил: — Может, и болею.

Ты любишь заботиться о страждущих? А костюм медсестры у тебя есть? Я бы мог заболеть, если ты так хочешь. Масштабы ненависти Лили к Джеймсу только увеличились. Рем бы сам никогда не одобрил план Сириуса, но все равно что-то надо было делать. Рему хотелось умереть от скуки, а ведь было только полседьмого. Из-за ужасной скуки и внезапной перспективы поиздеваться над Сириусом Рем был весьма рад этому вторжению. Он махнул рукой, и Регул сел, уткнувшись острыми локтями в коленки и оглядываясь вокруг.

Кстати, ужасно глупая игра, понятия не имею, почему Северус так хочет попасть в команду. Услышь Сириус, как Регул называет квиддич скучным, он бы точно отрекся от брата. Рем постарался сформулировать это тактично. Остальная команда могла бы просто сидеть на поле и пить чай с булочками. Каждый год. Он мне нравится, — добавил Регул. Он крутой. Он на самом деле умный, знает много всяких интересных вещей.

Он такой же умный, как Сириус. Эта мысль ужаснула, ведь Рем был твердо уверен: если бы Сириуса не было так легко отвлечь всякими блестящими пустышками, он бы мог править миром — сурово, но весело. Я думаю, они интересные. Несколько минут они сидели и смотрели на квиддичное поле, залитое серебристым лунным светом, и радостно вопившего Джеймса, который кружил высоко в небе на фоне луны, словно ведьма из маггловской сказки.

Сама глава будет в октябре. Так что оставлю это на усмотрение автора. Я, как уже писал, готов ждать столько, сколько нужно.

Просыпаюсь от воплей Милисенты. Мое платье! Я поднимаю голову с подушки. Чувство такое, как будто у меня тяжелейшее похмелье. Ничего, пусть тоже поплачет. Ей полезно. Он звучит безразлично. Зря Милисента целовалась с Гойлом. И, поверь, не он один. Милисента понимает, что это шутка, и улыбается мне. Я согласно киваю. Вдруг Милисента начинает суетиться - скоро десять, пора под лестницу. Мне становится очень жаль себя. Так лень тащиться на Северную башню! Не хочу больше ее видеть. Ровно в полночь я, необыкновенно красивая, стою на самой вершине Северной башни и пытаюсь отдышаться. Никого нет. Малфой опаздывает. Непохоже на него. Но я подожду, мне не жалко. Правда, тут холодно, но я не боюсь временных трудностей. Тем более, что Малфой точно знает, как надо согреть девушку. Прошла уже целая вечность. Никакого намека на Малфоя. Это уже не смешно. Может, его поймал Филч? Начинаю волноваться. Высота перестает завораживать, становится пугающей. Ну, где же он? Его все нет. Я совсем замерзла, и только гордость не дает мне признать, что он просто не пришел. Наверное, решил отомстить за вчерашнее. Он может быть очень коварным! Ну, зачем я придумала свидание на такой верхотуре?! У встреч под лестницей тоже есть свои преимущества. На глаза наворачиваются слезы. Еще никто так не поступал со мной! Как он посмел?! Медленно сажусь на холодный пол и заворачиваюсь в мантию. Зуб на зуб не попадает. Мне обидно. По-детски обидно. Закрываю лицо руками. Вдруг на лестнице слышу тяжелые шаги. Это конец. Если меня лишат значка старосты… Резко вскакиваю и пытаюсь найти место, где бы можно было спрятаться, по дороге придумывая тысячи причин, по которым я могла бы оказаться здесь в такое время. Но все пути к отступлению отрезаны, и спрятаться негде. Остается только взглянуть врагу в лицо… Я вскрикиваю. Не ожидала, что у врага будет лицо Гойла. Он стоит передо мной и теребит руками мантию, не зная, что сказать. Давай начистоту: тебя Малфой прислал? Он похож на медведя. Я хочу рассмеяться ему в глаза, но меня вдруг охватывает умиление: еще никто не заботился обо мне. Теперь нас разделяет только пара дюймов, и мне вдруг становится жарко. Какое странное слово "вдруг". Похоже, за эти дни я стала произносить его гораздо чаще. Он следует за мной, шаг в шаг, и мне неудержимо хочется обернуться и увидеть его лицо. Но я не оборачиваюсь. Чувствую на волосах его дыхание, и от этой необычной близости сердце замирает. Но он знает, что я с Малфоем. В гостиной горит камин. Мне необходимо это знать. Неужели он все же боится меня? Или тут кроется что-то еще? Не оборачиваясь, ухожу в спальню. Уже в душе мне в голову приходит мысль, что Гойла следовало бы поблагодарить, но усилием воли я отгоняю ее: мне не положено раскисать. Тем более из-за Гойла. Глава 4 - Пэнси, вставай! Все тело ломит, глаза открыть больно. Просыпаюсь второй раз и понимаю, что проспала занятие по Уходу за магическими существами и половину Нумерологии. Но мне все еще плохо. С трудом поднявшись с постели, неимоверным усилием воли заставляю себя пойти в душ. Открываю горячую воду, но продолжаю стучать зубами - меня бьет озноб. Мокрая и несчастная, возвращаюсь в постель и лежу, вспоминая события прошлой ночи. Я заболела. Мне надо к врачу. Но я никуда не пойду… - Пэнси, с тобой что-то не так? Хочешь, я провожу? Отрицательно мотаю головой: я ничего не хочу. Мне просто противно. Лучше бы я умерла. Милисента садится на край кровати и нежно гладит меня по руке. Где-то в сознании начинает шевелиться совесть, которую я усиленно пытаюсь заглушить мыслями о том, что у Милисенты вчера свидание прошло лучше, чем у меня. Милисента обиженно смотрит на меня, потом уходит, не говоря больше ни слова. Еще через час я вылезаю из постели и, накинув мантию прямо на ночную рубашку, ковыляю к выходу. Сейчас мне, пожалуй, впервые в жизни наплевать, как я выгляжу. И именно сегодня, как назло, гостиная кишит людьми. Чего им в спальнях не сидится? Меня передергивает, но я, гордо подняв голову, прохожу мимо них всех и направляюсь в больничное крыло. Мадам Помфри качает головой. Бедная девочка! Не люблю оставаться в неведении. Мадам Помфри огорченно кивает головой. Ей что, правда жаль меня? Ни за что не поверю! Принимаю какое-то горькое зелье и отворачиваюсь. Мне не хочется говорить ни с кем. Никто не приходит. Даже добренькая Милисента. В больничном крыле гасят огни. Это значит, что наступила ночь. Но спать не хочется. Благодаря чудо-зелью температура спала, и теперь мне необходимо чем-то заняться, чтобы отвлечься от грустных мыслей. Встаю с кровати и подхожу к окну. На улице идет снег, но сейчас меня не впечатляет эта картина. От одного его вида становится холодно. Я расхаживаю взад и вперед по больничному крылу, пытаясь напевать песенку и не думать о предательстве Малфоя. Вдруг мое внимание привлекает ширма, из-за которой раздается тихий стон. Кто там? Мне, конечно же, интересно. Я подхожу и тихонько заглядываю за перегородку. Но мне не видно, кто это: лунный свет не попадает за ширму, поэтому там царит кромешная тьма. Наклоняюсь ниже к человеку, который снова издает стон, и удивленно отскакиваю в сторону - там лежит Эрни Макмиллан. Похоже, он спит, поскольку я не замечаю никакой реакции на мое присутствие. Я понимаю - с ним что-то серьезное, иначе бы его не отгородили ширмой. Меня охватывает любопытство, поэтому я продолжаю сидеть возле него, заглядывая под одеяло и пытаясь понять, что с ним не так. Но, кажется, с ним все в порядке. Во всяком случае, чисто внешне. В коридоре слышатся шаги, и я стремглав лечу к своей кровати, прыгаю в нее и с головой накрываюсь одеялом. Заходят Малфой, Крэбб и Гойл. Мне становится смешно: как он не понимает, что в этой школе я - единственная достойная Малфоя девушка. Я удивленно вскидываю брови: вот даже как! Не хотелось бы, чтобы этот идиот помер прямо здесь… Крэбб неуклюже исполняет приказание: его шаги отдаются гулким эхом. Гойл наклоняется надо мной и дергает за краешек одеяла. Я усердно притворяюсь спящей и молюсь, чтобы Гойл меня не вычислил. Я понимаю, что краснею. Надеюсь, Малфой ничего не заметил, и этот поцелуй тайком останется со мной на всю жизнь… - Отлично! Дишит и даже постанывает во сне… - Хорошо… Будет знать, как лезть в мои дела, - злобно говорит Малфой, и мне вдруг становится страшно: оказывается, он может быть не только слабым и страстным. И они покидают больничное крыло, оставляя меня мучиться сомнениями. И я мучаюсь. Мучаюсь так сильно, что начинает кружиться голова. Кажется, температура снова поднимается. Неужели Гойл решился-таки на это? Но он никогда не признается: он убежден, что мне нет до него никакого дела. И он прав. Он абсолютно объективно оценивает свои силы. Или нет? А что, если я неспроста покраснела, а что, если… Нет!!! Гойл - самый тупой парень в школе! Он не может нравиться мне. Или может? И я засыпаю, так ничего для себя и не решив. Глава 5 Суббота. Никто не учится. С утра прибегает зареванная Блез и жалуется, что Милисента побила ее за испорченное платье, к которому она не имеет ни малейшего отношения. Я молча киваю, слушая, какими эпитетами украшает Блез и без того не очень привлекательную Милисенту. В глазах Блез появляется хищный блеск: она мно-о-ого знает о Милисенте! Жаль только, не придется посмотреть слезливую сцену из мелодрамы "Гойл бросает Милисенту". Довольно потягиваюсь и, проводив взглядом Блез, принимаюсь за завтрак. Интересно, почему меня так волнует, останется ли глупый Гойл с Милисентой или нет? Впрочем, я не привыкла к самообману, поэтому сама отлично знаю ответ на этот вопрос. Но сегодня мне некогда об этом думать. Мне просто необходимо узнать, что же Малфой сделал с Макмилланом и за что. Вот отличный повод поквитаться с блондином! Будет знать, как оставлять меня мерзнуть на вершине дурацкой башни! Остается только втереться в доверие к этому олуху и расспросить поподробнее обо всем. День обещает быть интересным… Макмиллану явно лучше сегодня - мадам Помфри отнесла за ширму поднос с едой. Закинув ногу на ногу, царственно сажусь на край кровати Макмиллана и лучезарно улыбаюсь ему. Такого со мной еще не бывало. Такая девушка сама заговорила с ним! Уж он-то не считает меня занозой! Кстати, Гойл, по-моему, тоже. Я с достоинством киваю головой, отчего мои волосы черной волной накатываются на щеки. Макмиллан заворожено смотрит на меня.

Сдать анализы в Краснодаре

Фанфик по фэндому Джоан Роулинг "Гарри Поттер" Основные персонажи:Гермиона Грейнджер, Драко Малфой, Рональд Уизли, Джинни Уизли, Гарри Поттер, Астория Гринграсс, Блейз Забини, Пенси Паркинсон. Фанфик «Resistance» на сайте слизеринка 90 stories for гаррипоттер, драко, дракомалфой, любовь, магия, малфой, слизерин, хогвартс, The best collection of stories. Скачать: 2 Размер файла: 1,62 Mb Чем читать этот формат книги. Фанфик Слизеринка по крови по фандому Гарри Поттер получил более 291 положительных оценок.

Сдать анализы в Краснодаре

Но вам все равно повезло больше. Вы не знаете такое чувство как безнадежность. Когда перед вашими глазами убивают вашего друга, а вы… А вы стоите и не знаете что делать, как защитить его? И я не хочу что бы вы чувствовали себя так же. Девушка мельком рассматривала тех кто решил вписать свои имена. Первые все Уизли, Полоумная Лавгуд — про себя посмеялась она, Чжоу Чанг, Коллин Криви грязнокровка, нужно терпеть, выше всего ее задание — все чувства на задний план. А вот об этом она не подумала. Прочитала крупный текст на пергаменте — Отряд Дамблдора. Ее передернуло, попади этот листок кому то из ее факультета — засмеют. А если об этом узнает Амбридж… Хотя, она сможет выкрутиться.

Скажет мол, шпионила за ними, ждала удобный момент чтобы сообщить. Девушка сразу обратила на него внимание, не только из-за того что заинтересовалась местом, но и для того, что бы запомнить как он выглядит. Все же если набиваешься в друзья к человеку, надо бы его знать в лицо. Взгляд у Джорджа был каким то мягким и сочувствующим, а у Фреда более открытым и даже чуть дерзким. У них не было таких веснушек как у Рона, но были родинки. Она сравнила братьев бегая глазами по их лицам. У Фреда была одна родинка под нижней губой. Темнота в глазах. Она пыталась пошевелиться, но попытка была провальной.

Открыла глаза с трудом, выдернув пару склеенных ресниц. Металлический привкус во рту. Точно, из раны во лбу она струйками стекала по глазам и попадала на треснувшие губы. Не успев до конца оклематься она услышала знакомый голос. Голову будто разбивали на тысячи микрочастиц и собирали, комкали их между собой. Раздался пронзительный, протестующий вопль. А затем ее ослепила удивительно яркая вспышка, после которой —лишь темнота. Темным Лордом. Как будто бы это он был убийцей.

Просил меня найти информацию по этому поводу. Гермиона не смела поднять головы. То чувство ужаса которое он излучал, поглотило ее полностью.

А как насчет магловского мира?... Если моя душа — это цена за то, чтобы защитить их…за то, чтобы защитить вас.

Это не цена. Это выгодная сделка» Кажется, что если бы не Гермиона, то эта война закончилась бы только начавшись. Её не слушали, недооценивали, обращались как с ребенком и это те люди, которых она любила, которых считала семьей, за которых отдала бы жизнь не задумываясь. Что сделали эти люди? Они использовали её в опасной миссии,совершенно не заботясь о её жизни.

Она чувствовала себя одинокой, без семьи и без поддержки этих якобы друзей. Пока в один не очень прекрасный день в её жизни не появился Драко Малфой. Две параллели, которые не должны были пересекаться, но у судьбы на это свои мысли. Медленно, но верно они начинают понимать, что одинаковы и у них больше общего чем могло казаться. В свойственной им манере они начинают заботиться друг о друге.

Ты поклялась мне. И после войны. Ты обещала мне. Я буду заботиться о тебе. Я никому не позволю причинить тебе боль.

Ты никогда не будешь одинока.

Так что я имею полное право на тебя орать! И без тебя тошно!

А насчёт очков не волнуйся, ты своим умом вернешь их с лихвой. Меня гораздо больше волнует Снейп… — Да?! Ну что ж, спасибо, Гарри!

Я, конечно… — Достало!!! Успокойтесь вы уже! Это довело Герми окончательно: — О, Мерлин, да лучше бы я вообще не зашла когда-то в ваше купе этого злосчастного поезда!!!

Их уже однажды чуть не убили, а они до сих пор обращают внимание на колкости Малфоя! Снейп, конечно, несправедливо распределил наказания, слизеринцы ведь тоже там были! Новый день настал!

Это от неожиданного пробуждения, или шторы над кроватью действительно стали зелёными? Завтрак скоро! Раньше Герми видела ее лишь на уроках зельеварения, совместных со… Слизеринцами!

Уедя от Дурслей, с помощью магии, и достигнув совершеннолетия, Гарри снова вернулся в старый добрый Хогвартс. Жизнь, кажеться идёт своим чередом, но пропала Гермиона, а Рон начал странно себя вести, сменив свой репертуар с забияки он стал тихоней. А шрам на лбу - крестраж! Какое же удивление произвело на Гарри, когда ему всё рассказал Минерва, с духом Дамблодора.

:black_small_square: Истинная Слизеринка :black_small_square:

Я совсем забыла, что у нас в школе не два, а три самых лучших парня — Крэбб, Гойл и Лонгботтом! Лонгботтом вовсе не так безнадежен, как первые двое, но они на моем факультете и в компании Малфоя, поэтому я стараюсь не обсуждать их ни с кем: это может повредить моей репутации. Милисента совсем расстраивается и выходит. Хоть несколько минут смогу побыть наедине с собой. Милисента больше со мной не разговаривает, поэтому я одеваюсь в полной тишине. Как приятно! Спустившись в гостиную, вижу Малфоя в компании Крэбба и Гойла. Развалившись в кресле, он громко ругает Поттера и Уизли за то, что те посмели родиться.

Увидев меня, он порывисто встает. Приглаживает и без того идеально уложенные волосы и направляется ко мне. Картинно поцеловав меня в щеку, предлагает руку, и мы все вместе отправляемся на завтрак. Вот он идет рядом. Безвольное, не обезображенное интеллектом лицо, большие, сильные руки, тяжелая поступь. Почувствовав, что я смотрю на него, оборачивается, но сразу же отводит глаза в сторону: у меня очень тяжелый взгляд, его не может вынести даже Малфой.

Они почти никогда не откалывают шутки. Рем схватился за голову.

Рем не осмелился поднять голову. Очутись Рем в мире, где бы он мог не слышать этого, он был бы без ума от счастья. Рем приподнял голову на звук открывшейся двери; они с Фабианом увидели, что Сириус стоит на кровати, кокетливо отбрасывает назад волосы и сладострастно обращается к столбику кровати: — Джеймс, почему ты такой измученный? На книжке, — с готовностью сообщил Джеймс. Его глаза закрывались. Лили, сидевшая на другом конце стола, прищурившись посмотрела на Джеймса поверх солонки. Рему казалось, что она что-то подозревает, но с ней собирался разобраться Сириус. Рем же должен был притащить Джеймса на квиддичное поле к семи часам, а Блэк пообещал, что к этому времени все проблемы решатся, и они больше никогда не станут об этом говорить.

Очевидно, что постоянство безумия Сириуса действовало гипнотически. Рем не мог найти другого объяснения. Джеймс немного подумал, а потом кивнул: — Мама всегда говорила, что у меня есть стиль. Смешанное чувство зависти и восхищения абсолютно нормально! Тогда хорошо. Не люблю говорить об этом. Думаю, я немного переутомился. Лили, не особо сдерживаясь, кашлянула из-за солонки.

Джеймс немедленно перевел на нее взгляд; лицо застыло в счастливой маске, будто кто-то дал Сохатому по башке палкой, пока он улыбался. Рука потянулась растрепать волосы, но в нынешнем состоянии крайней усталости он лишь ткнул себе пальцем в глаз. Лили поджала губы: — Я думала, ты болеешь. Рем был уверен, что все пропало, когда Джеймс заявил: — Может, и болею. Ты любишь заботиться о страждущих? А костюм медсестры у тебя есть? Я бы мог заболеть, если ты так хочешь. Масштабы ненависти Лили к Джеймсу только увеличились.

Рем бы сам никогда не одобрил план Сириуса, но все равно что-то надо было делать. Рему хотелось умереть от скуки, а ведь было только полседьмого. Из-за ужасной скуки и внезапной перспективы поиздеваться над Сириусом Рем был весьма рад этому вторжению. Он махнул рукой, и Регул сел, уткнувшись острыми локтями в коленки и оглядываясь вокруг. Кстати, ужасно глупая игра, понятия не имею, почему Северус так хочет попасть в команду. Услышь Сириус, как Регул называет квиддич скучным, он бы точно отрекся от брата. Рем постарался сформулировать это тактично. Остальная команда могла бы просто сидеть на поле и пить чай с булочками.

Каждый год. Он мне нравится, — добавил Регул. Он крутой. Он на самом деле умный, знает много всяких интересных вещей. Он такой же умный, как Сириус. Эта мысль ужаснула, ведь Рем был твердо уверен: если бы Сириуса не было так легко отвлечь всякими блестящими пустышками, он бы мог править миром — сурово, но весело. Я думаю, они интересные. Несколько минут они сидели и смотрели на квиддичное поле, залитое серебристым лунным светом, и радостно вопившего Джеймса, который кружил высоко в небе на фоне луны, словно ведьма из маггловской сказки.

Это напомнило Рему о маггловских представлениях о магии, а потом он задумался и о других маггловских вещах. Магглы, которых интересовали люди, становились психологами или философами, но обе этих профессии были недоступны для Регула Блэка. Мама с папой сердятся, а он убегает от нас… и они думают, что надо как-то менять этот мир, если школам позволено настраивать детей против родителей. Не думаю, что бросить семью так легко, я бы точно не смог. К тому же это просто глупо, а он умный малый. Я не знаю, как сделать, чтобы маме с папой было лучше. Сириус всегда называл тебя здравомыслящим. Уговори его, я понятия не имею, что делать… Рем не мог ничего ответить.

Потому что… да, Блэки были семьей Сириуса, но ведь назревала война. Предстояло принять трудное решение, и Рем радовался, что избавлен от такого выбора — между родителями, которых он любит, и единственными друзьями. Рему было неловко от уверенности: даже считай он, что Сириус должен остаться с семьей, то не хотел бы, чтобы тот так поступал. У Рема во всем мире было только три друга, и уже это было чудо. Вряд ли он найдет еще кого-нибудь, а если Сириус вернется в семью и бросит их… — Я не смогу тебе помочь, — признался Рем, чувствуя себя трусом и предателем. Снова наступила тишина. Мне не нужна твоя помощь, а моим родителям не нужен Сириус. Они будут гордиться мной.

Наш домовик его записал туда, и у меня есть колдографии. Регул усмехнулся и отвернулся. Рем смотрел, как Регулус бежит к замку, и вспоминал блаженно счастливое — будто у чокнутого — выражение лица Джеймса, когда тот смотрел на Лили. Он не допускал мысли о том, чтобы обидеть и предать своих друзей. Он хотел им помочь, пусть даже таким безумным, сомнительным с сексуальной точки зрения образом. Он взглянул на часы — семь часов, и Рем ушел с поля, предоставив Джеймса его судьбе. У тебя есть учебник по… — Луни, отойди! А вы, мисс… Учебник, ну-ну… И как не стыдно только!

Элен выглядела очень озадаченной. Элен медленно попятилась, стараясь не отводить взгляда, и Рем подумал, что Сириус отпугнул от них еще одного человека. Было очень удачно, что Сириус чертовски привлекательный — многие девчонки склонны падать в обморок от байронического облика и не замечают, какой у его обладателя безумный мозг. Рем в упор посмотрел на него: — С каждым днем из-за тебя в моей душе что-то умирает. Сириус скривился: — Опять чушь городишь. Я привлекательный? Что, еще больше, чем Джеймс? И чем ты?

Сириус выглядел довольным. Думаешь, мне удастся соблазнить МакГонагалл? Рем постарался не упасть в обморок от ужаса. На этот раз Рем не рухнул в обморок только чудом. И в этот миг Лили Эванс ворвалась в дверь и бросилась в объятия Рема. Тот впал в ступор и находился в нем до тех пор, пока она не прошептала ему в ухо пронзительным голосом насмерть перепуганного Питера: — Помоги, я превращаюсь обратно! У нее жар и приливы крови, и сегодня у нее критические дни! Рем обхватил Лили-Питера, стараясь не касаться груди, чтобы не получить страшное сексуальное расстройство до конца жизни.

Сириус вился вокруг хотя Рем заметил, что этот трус дотрагивается до него гораздо чаще, чем до их странного сексуально гибридного друга , ненавязчиво тесня их к спальне. На лестнице они наткнулись на Фабиана. Завтра тест по арифмантике! Не обращая внимания на Фабиана, они затащили Питера внутрь, пока их не поймали и без долгих рассуждений не исключили за разврат. Потом Сириус слишком сильно оттолкнул Питера, и тот упал на ковер. Мелькнули рыжие локоны, на глазах превращаясь в короткие русые волосы. Не утруждая себя извинениями, Сириус ткнул ногой Питера в ребра и спросил: — Ну что? Как все прошло?

Насколько велика моя гениальность, если я и так гений? Питер оторвал круглое лицо от ковра и ослепительно улыбнулся. Ухмылка Сириуса была точно такая же, но, по законам вселенской несправедливости, ему она шла больше. Так бы и поцеловал, но в таком случае это будет тем странным групповым мероприятием, о которых Фабиан нам в прошлом году читал лекцию. Питер, все еще лежа на ковре, протяжно вздохнул: — Думаю, он попросит меня пойти с ним в Хогсмид на День Святого Валентина. Рем, который предвидел все это с тех пор, как Питер начал говорить, с некоторым беспокойством наблюдал, как два мощных механизма — реальность и опасный безумный план Сириуса — сталкиваются и взрываются. Он знал! Знал, что все закончится слезами и массовым побоищем!

Он должен был сделать что-нибудь, например, дезертировать вместе с Фабианом в Рэйвенкло! Пожалуйста, обними меня! Не моя вина, что Червехвост сошел с ума и потерял над собой контроль! Я ничего такого и вообразить не мог, меня вышвырнули с предсказаний в первый же день за взорванные хрустальные шары, ты ведь знаешь!

Я ищу фанфик. Персонажи Эйден и Кай. Название, возможно, Сожги их или как-то так.

Эйден рыжий канадец, его после смерти младшего брата в семье все обвиняли. Мать умерла, называя его дьяволом. Отец запер в комнате.

Но разве Поттер не должен быть доволен, снова получив внимание? Разве не этого он добивался? Северус кивнул, хотя был уверен, что мальчишка лжёт. Ладно, ещё будет время разобраться, почему.

За отсутствие нормальной пижамы. Воспоминание об испуганном выражении лица Сопляка согревало душу до самого завтрака. Глава 5 Северус кивнул, хотя был уверен, что мальчишка лжёт. Мало было ему ночных кошмаров и ноющего шрама, так он ещё ухитрился заработать за два дня уже второе взыскание! И когда ему делать уроки? Он уже отстал по истории магии: не успел прочитать домашнее задание. Уж не говоря о том, что с пижамой надо было срочно что-то придумывать, причём уже сегодня, а посланный с совой заказ будет готов в «Лучшем платье» только через три дня — до этого приличной одежды у него не будет.

Вот уж не думал он, что кто-нибудь увидит эту поношенную майку, которая была у него вместо пижамы. Везёт как утопленнику. Наверняка Снейп болтался в гостиной всю ночь напролёт, лишь бы его поймать. Между тем, Гарри надо было исхитриться принять душ и одеться так, чтобы никто его не увидел. Но как это провернуть, если Снейп, уверенный, что Гарри опять нарушит распорядок, взял его на заметку? По привычке свернувшись клубком, Гарри пытался вытолкнуть боль из шрама наружу. Прогонять свою боль он почти научился — иначе наутро не смог бы встать с постели.

Когда боль отступила и он стал способен соображать, оказалось, что ещё довольно рано и есть время заняться уроками. Он осторожно перебрался к изножью кровати и выглянул в комнату убедиться, что пологи задёрнуты и соседи ещё спят. Школьная сумка лежала на крышке сундука, и он легко вытащил оттуда «Историю магии» и учебник по трансфигурации — вполне можно начать эссе, раз уж выпала такая возможность. Закрыв полог, он поудобней пристроил подушку и принялся читать. Он оторвался от книги, только когда почувствовал движение вокруг своей кровати. Он гадал, как бы ему принять душ так, чтобы одноклассники по-прежнему ничего не заметили, но в голову ничего так и не пришло. Выбора не было.

Нервно сглотнув, он захлопнул учебник по трансфигурации и раздвинул полог. Соседнюю кровать занимал Тедди, который уже склонился над своим сундуком, собирая вещи для душа. Но он всё равно соскользнул с кровати, схватил одну из своих школьных мантий и мгновенно напялил её. Когда Тедди обернулся, Гарри уже успел взять смену белья с умывальными принадлежностями и был у самой двери. У Гарри от страха скрутило живот. Он всерьёз подумывал сбежать, но заставил себя обернуться. Тедди стоял неподалёку, недоуменно наклонив голову.

Расписание отводило студентам на принятие душа полчаса, но некоторые, например, Гойл и Крэбб, откладывали умывание на последний момент, подражая Драко. Тедди вытаращил глаза: — А зачем тогда оделся? Я ещё не всё сделал, что МакГонагалл задала. Он держал тебя почти до самого отбоя. Гарри удивило, что Тедди заметил это. Ну, я пошёл? Тедди слегка поморщился и затем кивнул: — Давай.

Мне тоже ещё надо дочитать по истории магии. Они отправились в душевую, и хотя Гарри попытался вести себя осторожно, он заметил, что Тедди пристально наблюдал за ним, когда он, прежде чем снять и перекинуть через край кабинки мантию, тщательно задёргивал штору. Он снова помылся как можно быстрей, поспешно оделся; и только когда его школьные брюки прилипли к мокрым ногам, он понял, что забыл вытереться. Ну и ладно, ничего страшного, зато никто ничего не заметил. Едва он зашнуровал свои кроссовки, как в душевую вошли Драко с Забини. Забини зыркнул на него, но Гарри, притворившись, что ничего не заметил, собрал свои вещи, взял скатанную в тугой комок футболку и выскользнул мимо них наружу. В гостиной было тихо, только за парой столов расположились группки студентов, доделывающих домашнюю работу.

Наверно, Гарри — и Тедди — не были единственными, кто не успел выучить уроки. Гарри полагалось делать домашнее задание вместе с Тедди, Забини и Миллисент Булстроуд, но он пропустил первое общее занятие из-за вчерашней отработки. И сегодня тоже пропустит. Как бы то ни было, пока есть время до завтрака, стоит немного поработать над эссе. Тедди присоединился к Гарри через четверть часа и при этом странно посмотрел на него, но ничего не сказал, только дважды переспросил, какую главу по истории магии задали прочитать. Так, в тишине, они прозанимались вдвоём до двадцати минут восьмого, когда Маркус Флинт — первогодкам полагалось обращаться к нему «префект Флинт» — позвал всех строиться на завтрак. Поскольку первый курс должен был идти впереди, Гарри поспешил убрать учебник и пошёл к двери.

Драко стоял в шеренге первым, прямо за ним — Панси Паркинсон, а потом — Гарри. Ему ещё не представилось случая пообщаться ни с одной девочкой со своего курса, но он и не знал, о чём говорить с девчонками; поэтому, когда Панси захотелось посмотреть на него, он отвёл глаза и едва удержался, чтобы не предложить ей взглянуть на его шрам. Ведь единственно из-за этого люди и обращают на него внимание: только вчера его двенадцать раз просили дать посмотреть, и это не считая Хогвартс-экспресса. Он по-настоящему ненавидел всё это. И не спрячешься, когда все вокруг глазеют на тебя. Паркинсон презрительно фыркнула и отвернулась. Гарри перевёл дыхание.

Но когда они вышли за портрет в коридор, Флинт лёгким толчком в грудь остановил Гарри. С насмешливой улыбкой он наклонился и шепнул ему: — Следи за манерами, Поттер, и не устраивай из еды спектакль. Он указал подбородком на Драко: — Если не знаешь, как прилично есть, смотри, как это делают другие. Затем он убрал руку и подтолкнул Гарри к одноклассникам. Лицо Гарри пылало. Всю дорогу до Большого зала он рассматривал носки кроссовок и не мог избавиться от мысли, что идущий прямо за ним Тедди слышал слова Флинта. За завтраком Гарри, как ему и было сказано, внимательно смотрел на Драко и брал с него пример, когда надо было пользоваться столовыми приборами, чтобы взять еду с общих блюд.

Но живот всё ещё крутило, и аппетита не было. Он выпил немного тыквенного сока — самая вкусная штука, какую он только пробовал! Солнце по-летнему ярко светило с потолка Большого зала, но ещё удивительней было огромное количество сов, внезапно спикировавших сверху из окон. У каждой был груз, или в когтях, или прицепленный к лапе: письмо, маленькая посылочка или ещё что-нибудь. Гарри заулыбался, глядя на них. Совиная почта — это так круто! Но когда большущая тёмно-коричневая сова с размахом крыльев чуть ли не в рост Гарри уронила письмо в его тарелку, сразу же взмыв к потолку и вылетев из зала, он просто изумился.

На пергаменте стояло его имя, значит, письмо адресовано именно ему. Но кто мог ему написать? Уж конечно, не Дурсли — стоит только вспомнить, как повёл себя дядя Вернон, когда совы пытались доставить Гарри приглашение в Хогвартс. Он сломал тоненькую зелёную печать с парой сплетённых змей и открыл послание. Записка была очень короткой, безо всяких приветствий: После завтрака отправляйтесь в лечебное крыло и проверьте Ваш лоб. Я хочу услышать диагноз во время вечерней отработки. Никакие оправдания не принимаются.

Профессор Снейп Письмо так расстроило его, что даже Драко это заметил и спросил, что случилось. Драко приподнял светлую бровь: — А… ну тогда увидимся на чарах. Пока Гарри поднимался на широкую площадку по мраморной лестнице в вестибюле, он обдумывал указание Снейпа. Почему его декан интересуется, болит ли у него лоб? Этим утром Снейп спросил, не расковырял ли он шрам, но так хмурился при этом, что Гарри был совершенно уверен: Снейп подозревает, что про кошмар тот всё наврал. Вздыхая и так ни до чего и не додумавшись, Гарри вошёл в больничное крыло. Длинные ряды кроватей тянулись по обе стороны зала, а всю стену напротив занимало окно, выходящее во двор.

Помещение было очень светлым — из-за белых стен и белья — особенно по сравнению со слизеринскими комнатами. В дальнем конце комнаты, рядом со шкафчиком, стояла средних лет ведьма и один за другим перебирала пузырьки, делая пометки в своём списке. Дверь закрылась за ним, Гарри сделал несколько шагов: — Мадам Помфри? Женщина подняла голову и улыбнулась. Она поставила последнюю бутылочку и протёрла руки салфеткой, торчавшей из кармана. Не совсем... Женщина нахмурилась и подошла поближе.

Гарри сел на самый краешек, чтобы не испачкать бельё — ведь он пришёл всего-навсего проверить шрам. Он убрал волосы со лба, и мадам Помфри ахнула. По-прежнему придерживая чёлку одной рукой, он уставился на другую, лежащую на коленях. Дурацкий шрам. Медиковедьма стояла прямо над ним, и голос её звучал озабоченно: — Он очень красный, да, хотя не думаю, что это инфекция. Дайте-ка посмотрю... Сквозь его голову прошла лёгкая, чуть покалывающая волна, начавшаяся в том месте, где находился шрам.

Больно не было, но он резко отпрянул. Это не инфекция. Я дам вам мазь, которая содержит подходящее в нашем случае обезболивающее. В первый раз я намажу вам сама и хочу, чтобы вы пользовались ею три раза в день всю следующую неделю. Она должна уменьшить опухоль и принести вам облегчение. Всё ясно? Мадам Помфри вышла за мазью, и Гарри отпустил волосы.

Вернулась она со склянкой из синего стекла; мазь была похожа на сливки светло-голубого цвета и пахла апельсином и гвоздикой. Её пальцы бережно прикасались к его коже, втирая крем вокруг шрама. Боль вдруг утихла, и шрам перестало саднить. Он глубоко вздохнул и прикрыл глаза, почти раздавленный этой безыскусной добротой. Не так уж и страшно, да? И дайте мне знать, если боль усилится или притирание перестанет помогать… Обращайтесь ко мне, что бы ни случилось, — добавила она. Это прозвучало как приказ, и Гарри послушно кивал, пока она провожала его к выходу.

Уроки в этот день были те же самые, что и вчера, только сразу после обеда — большая перемена, а вместо трансфигурации — чары. Его перо взлетело где-то с шестого по счёту Wingardium Leviosa — не так скоро, как у Тедди и Забини, но гораздо быстрей, чем у двух громил, дружков Драко. На гербологии Гарри снова попытался поздороваться с Роном Уизли и его приятелями, но Рыжий с гримасой отвращения повернулся к нему спиной. Гарри постарался отогнать обиду прочь, как он поступал с болью в шраме, пожал плечами и вернулся к столу, который он делил с Драко, Гойлом и Крэббом. Не понимаю, что ты суетишься, — проворчал Драко. Гарри снова пожал плечами, напустив на себя равнодушный вид. Но я так понял, он не любит слизеринцев.

Драко хмыкнул: — Разумеется, не любит. И не он один. Теперь ты понимаешь, откуда взялось первое правило? Кивнув в знак согласия, хотя, по правде говоря, он предпочёл бы и дальше оставаться в неведении, Гарри переключил своё внимание на профессора Спраут, невысокую женщину со въевшейся грязью под ногтями. Остаток дня прошёл неплохо, он даже успел на перемене дописать своё эссе по трансфигурации и начал читать учебник по чарам. После ужина Гарри поплёлся на отработку, от страха ноги подкашивались, но он всё-таки добрался до кабинета декана. Собрав волю в кулак, он робко постучал и замер, пока не услышал в ответ "войдите".

Как и прошлым вечером, Снейп сидел над грудой пергаментов. И, как и прошлым вечером, не поднял головы. Гарри не опоздал, он был в этом абсолютно уверен, и даже явился на минуту раньше. Но лучше не спорить — себе дороже; он это давно усвоил. Гарри подчинился, удивляясь, почему Снейп не скажет сразу, как вчера, в чём будет заключаться отработка. Прекрасно понимая, что сейчас лучше не суетиться, он сел как можно ровнее: сжатые руки на коленях, глаза опущены. Он не смог бы сказать точно, сколько прошло времени, прежде чем глава Слизерина отложил перо и устремил свой тяжёлый взгляд на Гарри, который буквально ощущал, как тёмные глаза буравят его.

Поднять головы он не осмелился. Она дала мне мазь. Гарри наконец поднял голову и отбросил волосы со лба. Мазь, — скривился Снейп. Пристыженный, Гарри порылся в сумке и вытащил синий пузырёк. Снейп свинтил крышечку и понюхал содержимое, кивнул и вернул его Гарри. Смотрите, используйте, как предписано.

Снейп ещё с минуту сверлил Гарри глазами, пока тот изучал каменную кладку пола, потом передвинул у себя на столе какие-то бумаги и сказал бесстрастным тоном: — У меня для вас дополнительные правила. Ваше поведение за столом в Большом зале не осталось незамеченным даже представителями других факультетов. Я настаиваю, чтобы студенты Слизерина соблюдали правила приличия сообразно обстановке. От этих слов в животе у Гарри всё сжалось. Все вокруг судачили о нём постоянно, о том, что произошло в далёком детстве, чего он и не помнил. Будто всё это было достойно внимания! Но если на самом деле они обсуждали его воспитание — то, как он ел...

Ему сделалось нехорошо. Дурсли, которые могли бы служить Гарри примером для подражания, не позволяли ему есть вместе с ними. Так откуда же ему было узнать, как правильно вести себя за столом? Он вдруг осознал, что молчание затянулось, а Снейп, хотя вопроса и не задавал, ждёт от него какой-то реакции. Гарри стиснул зубы и поднял голову: — Да, сэр, префект Флинт мне уже говорил об этом. Внимательно изучите и незамедлительно приступайте к выполнению, — Снейп протянул ему пергамент, и Гарри взял его дрожащими руками. Снейп скривился: — Вы даже не прочли, Поттер.

Сделайте это сейчас, чтобы я мог ответить на ваши вопросы. Гарри-то надеялся спрятать правила и прочитать их позже, где-нибудь в укромном месте, в одиночестве. Но, похоже, ему предстоит ещё одно унижение. Он просмотрел текст, отмечая, как много пунктов начиналось с запрета делать то-то и то-то и сколько раз встречалось слово «отвратительно». Спина покрылась испариной, и к тому времени, как он прочитал до конца, пергамент у него в руках ходил ходуном. Кровь гудела в ушах; смутно осознав, что зубы его вот-вот треснут, он разжал челюсти. На секунду зажмурившись, он попытался вернуть себе равнодушный вид — профессор не должен взять над ним верх; нельзя дать ему ещё больше себя смутить, позволив увидеть, как Гарри сломается.

Едва только он смог говорить без дрожи в голосе, Гарри взглянул Снейпу в глаза: — Нет, сэр. Всё вполне понятно. Профессорское лицо было таким же пустым, как и у Гарри, ни тени презрения или насмешки. Вся сцена длилась то ли одно биение сердца, то ли целый час, а затем Снейп чуть заметно кивнул: — Очень хорошо. Наскоро собрав свои вещи, Гарри поспешил укрыться в относительной безопасности слизеринской спальни. Глава 6 Северус кивнул, хотя был уверен, что мальчишка лжёт. Это выражение лица заинтересовало Северуса только потому, что он был совершенно уверен: оно было нужно Поттеру, чтобы скрыть настоящие, гораздо более сильные, чувства.

Он и сам часто пользовался такой маской и потому прекрасно знал, что за ней может скрываться. Не отрываясь от проверки работ, Северус вложил в свой тон как можно больше холода и спросил: — Приходите впритык? Но выражение лица мальчишки не изменилось, хотя Северус был уверен, что уловил во взгляде Поттера… обречённость? Чтобы сказать точнее, пришлось бы посмотреть ему прямо в глаза. И всё-таки он был удивлён ответом Сопляка: — Да, сэр, извините. Указав пером на стул рядом со своим столом, Северус сказал: — Сядьте, — и был ещё раз шокирован, когда Сопляк-Который-Продолжал-Его-Удивлять подчинился без каких-либо возражений, просто сцепив руки, положил их на колени, опустил голову, ссутулился и застыл практически неподвижно. Слишком неподвижно для ребёнка одиннадцати лет.

Северус ожидал всевозможного ёрзанья, дёрганья коленками и шарканья ногами. Он никогда не видел, чтобы дети сидели так тихо, особенно по собственной воле. Когда Северус решил, что мальчишка уже достаточно поволновался, он отложил перо, закрыл чернильницу и взглянул на Поттера. Он знал, что тот неотрывно смотрит на свои руки, но видеть перед собой склонённую голову — это уж слишком. Что, Мерлина ради, с ним творится?! Где нахальные, дерзкие реплики? Где знаменитая гриффиндорская бравада?

Он был уверен, что мальчишка будет храбриться изо всех сил подобно своему отцу, хотя он и слизеринец. Что, выходит, мальчишка — трус? Не поэтому ли он попал на Слизерин? Северус покачал головой: такие размышления никуда не приведут. Северус постукивал указательным пальцем по записке мадам Помфри, лежащей на краю стола, и просчитывал варианты дальнейших действий. Как и всегда, когда кто-нибудь из его змеек обращался к медиковедьме, она извещала Северуса о заболевании и предпринятом лечении и рекомендовала, как потом долечивать ребёнка. В записке она также упоминала, что заметила странности в поведении мальчика, вдобавок, он слишком мало весит для своего роста и возраста.

Исследуя его шрам, она незаметно наложила на мальчика ещё несколько других диагностических заклинаний, которые показали, что организм Поттера истощён и обезвожен, кроме того, у него неправильно подобраны очки. Она практически уверена, что всестороннее обследование выявит иные нарушения в организме мальчика, но не имеет права провести его без согласия законных опекунов ребёнка или декана факультета. Заканчивалась записка ультиматумом: либо Северус вплотную займётся Поттером и выдаст ей необходимое разрешение, либо она пойдёт со своими выводами прямо к директору и уже у него попросит согласие на полное обследование. Эта её угроза разозлила Северуса больше всего. Позволить им разбираться с проблемами Поттера без его, Северуса, участия означает расписаться в собственной слабости. Значительная доля студентов Слизерина происходила из, мягко говоря, неблагополучных семей, и когда дети возвращались в школу после зимних или летних каникул, декан первым делом удостоверялся, что они здоровы, сыты и одеты. Никогда не случалось такого, чтобы он пренебрёг интересами своих змеек, и предположение, что он не в состоянии исполнить свой долг в отношении Поттера, выглядело оскорбительным.

Однако Поппи знала его лучше, чем кто-либо другой, знала его ещё студентом и знала всю эту историю с Мародёрами — ей часто приходилось осматривать Северуса после столкновений с компанией Поттера-старшего. Она была одной из немногих — хорошо, одной из тех двух человек — к чьему мнению он прислушивался. Если у неё есть причины сомневаться в его способности или желании разобраться с ситуацией Поттера... Ну, что ж. Поскольку Северус не приветствовал вмешательство директора в дела его факультета, поскольку его чувства по отношению к мальчику не имели в данном случае никакого значения, поскольку Поттер был слизеринцем, Северус осознавал свой долг перед ним и совершенно очевидно, что он должен его исполнить. Вопрос: как? Как он должен разбираться с этим делом, если единственное, на что он сейчас способен — не поддаться желанию вышвырнуть мальчишку из своего кабинета?

От его тона мальчик слегка подался назад. Почти незаметно, но Северус уловил это движение и взял себе на заметку, чтобы потом обдумать. Мальчишка наконец поднял голову и отбросил волосы со лба с довольно странным выражением лица. Северус ухмыльнулся. Неужели Поттер принял его за одного из членов своего фан-клуба? Щёки и уши Сопляка отчаянно покраснели, он залез в свою сумку и достал синий пузырек. Северус открыл крышечку и принюхался, просто чтоб удостовериться в содержимом, потом кивнул и вернул склянку Поттеру.

Подходящее болеутоляющее и противовоспалительное средство — он сам сварил летом. Подавив вздох, Северус ещё несколько минут рассматривал мальчишку, пока тот изучал каменную кладку пола. Итак, как он собирается поступить? Прежде всего, приходится признать, что поведение мальчишки его крайне настораживало. Обычно, когда дело касалось его новых змеек, он предпочитал быть во всеоружии. Однако, не располагая сведениями о жизни Поттера до Хогвартса, никак нельзя быть уверенным, что полностью владеешь ситуацией. Сова, отправленная родственникам Поттера в Суррей с тем, чтобы условиться о времени встречи, ещё не вернулась, и это было ещё одной подозрительной деталью, беспокоившей Северуса: пусть Дурсли не стали тратить своё драгоценное время на ответ, но сова уже должна была вернуться.

Если до завтра она не прилетит, он пошлёт ещё одну. Положив перед собой другой пергамент, Северус мысленно взвешивал, отдавать ли его Поттеру. Если подозрения Поппи верны, это пойдёт только во вред. Но если нет, если мальчишка просто пренебрегает своим собственным здоровьем, питаясь, как попало, тогда эти правила послужат напоминанием, что здесь ему потакать никто не собирается. И, как водится, Северус позволил возобладать собственным доводам над соображениями Поппи. Всё же есть смысл отдать Поттеру новые правила: Альбус должен быть уверен, что с Героем магического мира всё в порядке. Придя к решению, Северус бесстрастно проговорил: — У меня для вас дополнительные правила.

И стал ждать. Прошло довольно много времени, прежде чем Поттер поднял голову. Его упрямо стиснутые челюсти заставили Северуса на секунду восхититься щенком. Внимательно изучите и незамедлительно приступайте к выполнению, — Северус протянул ему пергамент, но когда заметил, как дрожат у мальчика руки, чуть было не передумал отдавать. Пытаясь спровоцировать хоть какую-нибудь реакцию со стороны мальчишки, Северус резко бросил: — Вы даже не прочли, Поттер. Он наблюдал, как мальчик изучает правила. Было легко узнать почерк мисс Торренс, но в тексте безошибочно угадывалась грубоватая прямолинейность мистера Флинта.

Пункты пестрели такими пассажами, как: "Не хватай руками еду с тарелок, пользуйся вилкой и ложкой", "Ешь с закрытым ртом — противно смотреть на полупережёванную пищу в твоей пасти" и "Не вытирай рот рукавом или другими частями своей мантии". Лицо Поттера бледнело по мере того, как он продвигался вперёд, потом снова покраснело, и к концу текста его руки затряслись ещё сильнее. Ожидая от Поттеровского сынка взрыва, Северус спросил своим самым спокойным тоном: — Следует ли мне разъяснить какое-то из правил, Поттер? Мальчишка зажмурился, стараясь придать своему лицу равнодушное выражение. Северус с любопытством смотрел, как тот пытается взять себя в руки, и, наконец, поймал взгляд мальчика. Отчаяние и стыд в глубине этих зелёных глаз сказали Северусу больше, чем он хотел знать о том, насколько справедливы были подозрения Поппи. И снова мальчишка поразил его, когда ответил совершенно спокойно, без намёка на боль, скрывающуюся под внешней невозмутимостью: — Нет, сэр.

Северус выдержал долгий взгляд Поттера, борясь с искушением немедленно применить к мальчишке легилименцию, чтобы удовлетворить своё любопытство. В сложившихся обстоятельствах это не принесло бы ничего хорошего ни одному из них. Но он всё выяснит, не одним, так другим путем; как говорится, есть много способов снять шкуру с низла. В результате Северус просто кивнул: — Очень хорошо. Быстро собрав свои вещи, Поттер буквально растворился в воздухе, и Северус едва ли мог его в этом винить. Было хорошо за полночь, когда декан Слизерина вернулся к себе в комнаты, и он совершено не помнил, что там было, в тех эссе, которые он проверял... Благословение Мерлину, в эту ночь сигналов тревоги не поступало — на этот раз он вряд ли бы справился со своим гневом, если бы его разбудили — и на следующее утро он впервые с начала учебного года проснулся отдохнувшим.

За завтраком он наблюдал, как дотошно и скрупулезно Поттер следует новым правилам, однако держался мальчишка более скованно, чем прежде. Сидящий рядом Малфой недоуменно поглядывал на Поттера и единственный поддерживал бремя разговора с ним; Северус перехватил и откровенно оценивающий взгляд Нотта.

Hogwarts.losers.net (Оглавление)

Фанфик "Слизеринка по крови" рассказывает Гет-историю о таких героях, как Панси Паркинсон, Гермиона Грейнджер, Теодор Нотт, Блейз Забини, Драко Малфой и относится к фандому Гарри Поттер. Слизеринка по крови фанфик. Книга "Слизеринка по неосторожности" "OTSTAN-A" произведет достойное впечатление на любителя данного жанра. Да, Чёрт Возьми, Я — Слизеринка!, Трейлер К Фанфику. Гермиона Грейнджер слизеринка. У нас в школе только два самых лучших парня: Поттер, который скорее поцелует Снейпа, чем пригласит на бал слизеринку, а тем более Милисенту, и Малфой, который, к сожалению, пригласит меня.

Фанфики по Драмионе

Когда же мы приходим домой, я в прямом смысле этого слова забегаю в свою комнату и начинаю тихо плакать. Не знаю сколько прошло времени, но мне кажется что про меня напрочь забыли. Какой же красивый закат , природа такая прекрасная , ну почему некоторые люди ищут красоту далеко и не замечают еёё под ногами? Сама того не замечая я засыпаю. Мне снится что моя сова приносит мне какое то письмо, а потом резко снится башня астрономии и полёт… Когда я просыпаюсь небо прорезают первые лучи рассвета. Сейчас наверное около шести утра. Я натягиваю джинсы , футболку с мастеркой и кеды и начинаю паковать чемоданы в Хогвартс. Когда же чемоданы были собраны я просто сижу на кровати и жду 11:00. В 8:00 зазвонил мой будильник , я неохотно его выключаю и иду к завтраку. Весь завтрак родители старались меня не замечать. Хорошо что сегодня поезд в Хогвартс.

В поезде я стараюсь найти пустое купе , но как назло все купе заняты. Но я все таки нахожу свободное место в плацкартном вагоне , рядом с какой то пуффендуйкой которая видимо разговаривать не намерена , ну и ладно я и не хочу разговаривать. Всю дорогу в Хогвартс я сплю, и когда поезд подъезжает к платформе, я просыпаюсь. На банкете все радовались,но мне от этого никакой радости нет. Я все думаю над этим сном и как мне быть дальше , меня же тёмный лорд посчитает предательницей и убьёт. На утро я просыпаюсь и иду на завтрак , что бы получить расписание ну и поесть. Ну мне письмо никто не пришлёт даже надеется не стоит. Но как только в моей голове промелькнула эта как мысль прямо перед моим носом, падает письмо. Трясущимися руками беру это письмо вскрываю конверт и читаю. Если вы в ближайщие сроки не станете пожирательницей смерти то мы вам выдадим прямой билет на небо.

Подумай какое будущее ты хочешь. Великой правительницы мира или же лежать в земле. Белатрисса Лестрейнж» Вот чёрт как мне быть , они же от меня просто так не отстанут. Быстро вспоминаю свой сон , ту сову , ту башню астрономии… И у меня на глазах появляются слёзы.

Сириус шагнул вперед, улыбаясь до ушей; Рем ненавидел себя за то, что он такой плохой человек; а три слизеринца увидели их и застыли. Что, если у него закончится оливковое масло? Снейп потянулся за волшебной палочкой, но Нарцисса придержала его руку, а Регул порозовел и встал между ними. И меня, кстати, тоже. Он придумал клички для каждого из вас — правда, Люпин? Будь осторожен! Если он предал свою семью, то сможет предать любого! Надо было сцепиться только со Снейпом, подумал Рем. Снейп — козел, и они всегда ненавидели его. Один на один было бы честно, но сейчас они слишком увлеклись друг другом, а потом Сириус схлопочет такое взыскание, что не сможет осуществить безумный план по спасению Джеймса. Только Нарцисса всегда говорила прежде, чем выхватить палочку, отчего все становилось только хуже, а Рем вляпывался в неприятности. Все было проще, когда они были маленькими, пока все не стали слишком много болтать о Темном лорде, а Сириус из стадии «Я ненавижу своих родителей» перебрался в стадию «О да, я действительно ненавижу их, они плохие, и этим летом я сваливаю». Рем помнил, как Нарцисса говорила со всеми ними вежливо, потому что Сириус ее кузен, а семейный долг превыше всего, даже если ты: а сумасшедший, как Беллатриса ; б сумасшедший, как матушка Сириуса; в сумасшедший, как сам Сириус. Несколько раз они сидели у озера, а Рем, ну, на третьем курсе, слегка засматривался, как тепло отливают золотом на солнце ее волосы, как изогнутые светлые ресницы обрамляют светло-голубые глаза. Она была чистокровной слизеринкой. И даже не окажись Рем оборотнем, у него не было бы ни единого шанса. Но потом все стало сложнее. Сириус тоже разговаривал с Нарциссой довольно вежливо и постоянно называл Регула идиотом, отчего люди выпучивали глаза, и шептал шутливые угрозы всем, кто смотрел косо на его брата. Регул тоже нравился Рему. Было странно, как в семье Блэков братья похожи на сестер, а сестра на братьев. Нарцисса и Регул получились светловолосыми и спокойными; у Сириуса и Беллатрисы волосы были черными; они понятия не имели, как сдерживать ярость. Рем списывал это на родственные браки, а также общую черту Блэков — чрезвычайную склонность к крайностям. Не то чтобы Рем когда-либо любил Беллатрису за то, что она сумасшедшая. Однако сумасшедшим был и Сириус, но он был их сумасшедшим, а это две большие разницы. Тяжело дыша, он стоял между Сириусом и Снейпом и пытался выглядеть свирепо, несмотря на то, что уступал им обоим в росте. Сириус сделал шаг вперед, и Регул моргнул. В его глазах появилась неуверенность. Рем очень раскаивался: идея была ужасной, и сейчас ему очень хотелось вернуть все назад. Нет, Сириус вряд ли бы сумел направить палочку на Регула. Он мог заломить Снейпу руку за спину, но никогда не тронул бы Регула — только в подобии грубой ласки в ранние годы. А теперь они, растерянные и злые, сжимали кулаки. Губы Сириуса дернулись, расплываясь в улыбке дикого облегчения. И тут Рем поклялся больше не придумывать никаких планов. И чего они с тобой везде болтаются? Нарцисса казалась сбитой с толку тем, что Регул на ее стороне. Снейп же никогда не прикидывался другом, правда, Сопливчик? Полагаю, он почти как девчонка… Можно небольшой совет? Белла мыла голову чаще одного раза в год. И кстати насчет Беллы — никогда не видел, чтобы она смотрела на Цисси так, как ты. Снейп, напрягшийся и снова приготовившийся к Ступефаю, покраснел и притих. Ты просто еще не созрел? Или тебе больше нравится проводить время в тесной компании подонков и предателей крови… — Может, просто пообедаем? Сириус первым никогда не отступал. Рем взглянул ему в лицо и заметил на нем отчаяние: он никогда не видел на лице Блэка ничего похожего на страх Нарцисса казалась немного раздраженной, а потом решила, что Рем отступает первым, и перебросила волосы через плечо. Гриффиндорцы не стоят того, чтобы пропустить обед. Регул немного задержался; он выглядел нервным и расстроенным — Ты вернул папино письмо, — сказал он, не глядя на Сириуса. Отчасти он был прав. Но дело было не только в том, что Сириус на кого-то злится. Я вообще никого не собираюсь бросать. Я же не ты! Высказавшись, Регул развернулся и ушел. Сириус смотрел ему вслед с таким выражением, будто вот-вот взорвется и опалит всему Хогвартсу брови. Что ж. Ты знаешь, что я собираюсь жить у Поттеров, — проговорил Сириус. Я… Джеймс станет теперь моим братом. Поэтому важно, чтобы он был счастлив, — добавил он, буравя Рема пронзительным взглядом. Рем осторожно потянулся к Сириусу потому что расстроенный Сириус был больше опасен для других, чем для себя и потрепал его по загривку, что было, как Рем надеялся, бодрым и небрежным подобием мужских объятий. Ты как пес с костью, знаешь? Это сработало, и хмурое выражение стало постепенно исчезать с лица Сириуса. Они прошли к гриффиндорскому столу; Сириус громко требовал, чтобы его рабы принесли тыквенного сока, а Рем поздравлял себя с гениальностью своего плана. Он только подорвал свой авторитет и стал участником всеобщего безумия. Рем бросил взгляд на Джеймса — бедную, ничего не подозревавшую жертву. У Джеймса были сонные глаза — ночью он занимался подготовкой ко Дню Святого Валентина, вечером — квиддичем, и теперь буквально падал лицом в тарелку. Учитывая, что к ним прилипло пюре, получилось не так впечатляюще. И Рему пришлось признать, что он начинает немного волноваться за Джеймса. Лили и впрямь ведет себя неразумно по отношению к Джеймсу, ободряюще сказал себе Рем. Джеймс был гораздо лучшим вариантом, чем профессор Слизнорт. Сохатый, по крайней мере, был стройным. Рем по-прежнему чувствовал себя полным негодяем. Лили выглядела очень мирно, сидя у огня, в ее темно-рыжих волосах играли отблески пламени, взгляд не отрывался от книжки; в плане Сириуса же фигурировала наивная беззащитная девочка… — НАЗАД, БЛЭК! Лили отложила книгу и ухмыльнулась. Только твой друг Шальной глаз… — Ему больше нравится, когда его зовут Сириусом. А я предпочитаю Шального глаза, — сообщила Лили. Пытается дотронуться до моих волос — только представь! Почему бы тебе не найти друзей получше, Рем? Сириус начнет шпынять меня, если я попытаюсь его бросить. Лили улыбнулась более заинтересованно. Он следит за мной? Ничего подобного! Они такие блестящие! Эээ… Любой захотел бы потрогать их, — добавил он, ужасаясь тому, что несет. Он подался вперед и легонько дернул ее за прядку. И тут же увидел, как в глазах Лили поднимается яростное цунами. Вы что, составили расписание? Когда, — добавила она еще холоднее, — Джеймс Поттер точно отвалит… — Джеймс ничего не сделал! И я говорю — скатертью дорога! Хотя это отвратительно! Рем сделал глубокий вдох и постарался сконцентрироваться. Лили взбеленилась из-за пустяка, что было очень странно. Еще она считала, что Джеймс мечтает о какой-то хаффлпаффке, в то время как Сохатый, как маньяк, искал ее любви. Сириус был прав. Девчонки очень странные: наверное, все дело в гормонах. Он постарался придумать, что бы такого дельного сказать. Да, именно поэтому его совсем не видно, и вовсе он не охотится ни за какими хаффлпаффками. Рем кивнул, исполненный ужасными подозрениями, что ей все известно, а потом кивнула и она. На вопрос в классе он сегодня ответил «крибли-крабли-бумс». А его прическа приобрела подозрительно унылый вид. Рем постарался отмахнуться от мысли о волосах Лили. На миг ему показалось, что Лили вздохнула с облегчением. А потом она взяла учебник и сказала: — Надеюсь, у него вирус Эбола. Представь, что Сохатый из-за женской жестокости окажется в подливе! Только представь!

Поскольку раз её до сих пор нет, то у автора ещё остались проблемы с вдохновением и, возможно, с временем и ещё с кучей вещей, о которых я могу и не догадываться. Я прекрасно это понимаю. Поэтому единственно, чего мне хочется сделать - это пожелать тебе удачи и всего наилучшего, а также сказать, что неважно сколько нужно будет ждать, я и многие с rulate, author.

Рука девушки выглядела совсем не по-женски, это была мужская рука, - Что же произошло? Она встала и медленно подошла к «Лили», лежащей на соседней кровати. Через несколько минут в больничное крыло зашёл Дамблдор. Я должен провести в теле Блэка целый день, что бы никто не заметил подмены, то есть я не должна делать домашнее задание, выполнять правила, читать, и что самое страшное я должна буду заснуть в комнате мальчиков?! Сьюзи встречается с тобой? Мы же лучшие подруги, почему она мне не сказала? Усевшись за парту Лили, он заклинанием призвал вещи девушки и открыл книгу по истории магии. Читать было скучно, поэтому он начал старательно выводить на полях книги свой портрет. Тем временем Лили, Джеймс, Ремус и Питер побежали в комнату за учебниками. Это здорово, правда, Питер? История магии прошла, как обычно для всех, кроме Сириуса и Лили. Лили старалась не слушать учителя, хотя ей было очень интересно, а Сириус, воспользовавшись самопишущим пером, конспектировал речь профессора, но ему было так скучно, что он едва боролся со сном.

Фф наследница слизерина

Слизеринка по крови — фанфик по фэндому «Роулинг Джоан «Гарри Поттер»». braafa hentai» драмиона фанфики» драмиона фанфики слизеринка по крови (120) фото. Хиггс, вздрогнув, нервно вырвался из хватки удерживающей его слизеринки.

Лучше будь слизеринцем! ( Better Be Slytherin! by jharad17 )

В коридорах она нередко сталкивалась с Пэнси Паркинсон – слизеринка иногда кивала ей, заставляя Гермиону гадать, что послужило причиной смены отношения. Нові цікаві відео на тему «фф слизеринка по крови» у TikTok. 1 Часть трейлера фанфика "Слизеринка". Венозная кровь для анализов.

Слизеринка

Но главу я добил, бэта проверила. Хочется ещё несколько раз перечитать, может диалогов и действий добавить. Сама глава будет в октябре.

Когда Северус решил, что мальчишка уже достаточно поволновался, он отложил перо, закрыл чернильницу и взглянул на Поттера. Он знал, что тот неотрывно смотрит на свои руки, но видеть перед собой склонённую голову — это уж слишком. Что, Мерлина ради, с ним творится?! Где нахальные, дерзкие реплики? Где знаменитая гриффиндорская бравада? Он был уверен, что мальчишка будет храбриться изо всех сил подобно своему отцу, хотя он и слизеринец. Что, выходит, мальчишка — трус?

Не поэтому ли он попал на Слизерин? Северус покачал головой: такие размышления никуда не приведут. Северус постукивал указательным пальцем по записке мадам Помфри, лежащей на краю стола, и просчитывал варианты дальнейших действий. Как и всегда, когда кто-нибудь из его змеек обращался к медиковедьме, она извещала Северуса о заболевании и предпринятом лечении и рекомендовала, как потом долечивать ребёнка. В записке она также упоминала, что заметила странности в поведении мальчика, вдобавок, он слишком мало весит для своего роста и возраста. Исследуя его шрам, она незаметно наложила на мальчика ещё несколько других диагностических заклинаний, которые показали, что организм Поттера истощён и обезвожен, кроме того, у него неправильно подобраны очки. Она практически уверена, что всестороннее обследование выявит иные нарушения в организме мальчика, но не имеет права провести его без согласия законных опекунов ребёнка или декана факультета. Заканчивалась записка ультиматумом: либо Северус вплотную займётся Поттером и выдаст ей необходимое разрешение, либо она пойдёт со своими выводами прямо к директору и уже у него попросит согласие на полное обследование. Эта её угроза разозлила Северуса больше всего.

Позволить им разбираться с проблемами Поттера без его, Северуса, участия означает расписаться в собственной слабости. Значительная доля студентов Слизерина происходила из, мягко говоря, неблагополучных семей, и когда дети возвращались в школу после зимних или летних каникул, декан первым делом удостоверялся, что они здоровы, сыты и одеты. Никогда не случалось такого, чтобы он пренебрёг интересами своих змеек, и предположение, что он не в состоянии исполнить свой долг в отношении Поттера, выглядело оскорбительным. Однако Поппи знала его лучше, чем кто-либо другой, знала его ещё студентом и знала всю эту историю с Мародёрами — ей часто приходилось осматривать Северуса после столкновений с компанией Поттера-старшего. Она была одной из немногих — хорошо, одной из тех двух человек — к чьему мнению он прислушивался. Если у неё есть причины сомневаться в его способности или желании разобраться с ситуацией Поттера... Ну, что ж. Поскольку Северус не приветствовал вмешательство директора в дела его факультета, поскольку его чувства по отношению к мальчику не имели в данном случае никакого значения, поскольку Поттер был слизеринцем, Северус осознавал свой долг перед ним и совершенно очевидно, что он должен его исполнить. Вопрос: как?

Как он должен разбираться с этим делом, если единственное, на что он сейчас способен — не поддаться желанию вышвырнуть мальчишку из своего кабинета? От его тона мальчик слегка подался назад. Почти незаметно, но Северус уловил это движение и взял себе на заметку, чтобы потом обдумать. Мальчишка наконец поднял голову и отбросил волосы со лба с довольно странным выражением лица. Северус ухмыльнулся. Неужели Поттер принял его за одного из членов своего фан-клуба? Щёки и уши Сопляка отчаянно покраснели, он залез в свою сумку и достал синий пузырек. Северус открыл крышечку и принюхался, просто чтоб удостовериться в содержимом, потом кивнул и вернул склянку Поттеру. Подходящее болеутоляющее и противовоспалительное средство — он сам сварил летом.

Подавив вздох, Северус ещё несколько минут рассматривал мальчишку, пока тот изучал каменную кладку пола. Итак, как он собирается поступить? Прежде всего, приходится признать, что поведение мальчишки его крайне настораживало. Обычно, когда дело касалось его новых змеек, он предпочитал быть во всеоружии. Однако, не располагая сведениями о жизни Поттера до Хогвартса, никак нельзя быть уверенным, что полностью владеешь ситуацией. Сова, отправленная родственникам Поттера в Суррей с тем, чтобы условиться о времени встречи, ещё не вернулась, и это было ещё одной подозрительной деталью, беспокоившей Северуса: пусть Дурсли не стали тратить своё драгоценное время на ответ, но сова уже должна была вернуться. Если до завтра она не прилетит, он пошлёт ещё одну. Положив перед собой другой пергамент, Северус мысленно взвешивал, отдавать ли его Поттеру. Если подозрения Поппи верны, это пойдёт только во вред.

Но если нет, если мальчишка просто пренебрегает своим собственным здоровьем, питаясь, как попало, тогда эти правила послужат напоминанием, что здесь ему потакать никто не собирается. И, как водится, Северус позволил возобладать собственным доводам над соображениями Поппи. Всё же есть смысл отдать Поттеру новые правила: Альбус должен быть уверен, что с Героем магического мира всё в порядке. Придя к решению, Северус бесстрастно проговорил: — У меня для вас дополнительные правила. И стал ждать. Прошло довольно много времени, прежде чем Поттер поднял голову. Его упрямо стиснутые челюсти заставили Северуса на секунду восхититься щенком. Внимательно изучите и незамедлительно приступайте к выполнению, — Северус протянул ему пергамент, но когда заметил, как дрожат у мальчика руки, чуть было не передумал отдавать. Пытаясь спровоцировать хоть какую-нибудь реакцию со стороны мальчишки, Северус резко бросил: — Вы даже не прочли, Поттер.

Он наблюдал, как мальчик изучает правила. Было легко узнать почерк мисс Торренс, но в тексте безошибочно угадывалась грубоватая прямолинейность мистера Флинта. Пункты пестрели такими пассажами, как: "Не хватай руками еду с тарелок, пользуйся вилкой и ложкой", "Ешь с закрытым ртом — противно смотреть на полупережёванную пищу в твоей пасти" и "Не вытирай рот рукавом или другими частями своей мантии". Лицо Поттера бледнело по мере того, как он продвигался вперёд, потом снова покраснело, и к концу текста его руки затряслись ещё сильнее. Ожидая от Поттеровского сынка взрыва, Северус спросил своим самым спокойным тоном: — Следует ли мне разъяснить какое-то из правил, Поттер? Мальчишка зажмурился, стараясь придать своему лицу равнодушное выражение. Северус с любопытством смотрел, как тот пытается взять себя в руки, и, наконец, поймал взгляд мальчика. Отчаяние и стыд в глубине этих зелёных глаз сказали Северусу больше, чем он хотел знать о том, насколько справедливы были подозрения Поппи. И снова мальчишка поразил его, когда ответил совершенно спокойно, без намёка на боль, скрывающуюся под внешней невозмутимостью: — Нет, сэр.

Северус выдержал долгий взгляд Поттера, борясь с искушением немедленно применить к мальчишке легилименцию, чтобы удовлетворить своё любопытство. В сложившихся обстоятельствах это не принесло бы ничего хорошего ни одному из них. Но он всё выяснит, не одним, так другим путем; как говорится, есть много способов снять шкуру с низла. В результате Северус просто кивнул: — Очень хорошо. Быстро собрав свои вещи, Поттер буквально растворился в воздухе, и Северус едва ли мог его в этом винить. Было хорошо за полночь, когда декан Слизерина вернулся к себе в комнаты, и он совершено не помнил, что там было, в тех эссе, которые он проверял... Благословение Мерлину, в эту ночь сигналов тревоги не поступало — на этот раз он вряд ли бы справился со своим гневом, если бы его разбудили — и на следующее утро он впервые с начала учебного года проснулся отдохнувшим. За завтраком он наблюдал, как дотошно и скрупулезно Поттер следует новым правилам, однако держался мальчишка более скованно, чем прежде. Сидящий рядом Малфой недоуменно поглядывал на Поттера и единственный поддерживал бремя разговора с ним; Северус перехватил и откровенно оценивающий взгляд Нотта.

Когда прибыла совиная почта, Северус смотрел, как Сопляк изучает его последнее послание. Поттер читал приказ явиться для обследования к мадам Помфри и бледнел, затем сунул пергамент в карман. Но он не пошёл в больничное крыло сразу, как вчера, а налил себе ещё сока. Тоже неплохо, если он обезвожен, как утверждает Поппи. Но когда мальчишка остался сидеть до конца завтрака, дожидаясь одноклассников, чтобы вместе идти на уроки, Северус нахмурился. Почему Сопляк перестал его слушаться именно сейчас? Несколькими паршивыми часами позже, узнав от Поппи, что Поттер так у неё и не появился, Северус во время обеда послал ему ещё одну записку, назначая мальчишке отработку на вечер. Если и дальше так пойдёт, он обречён терпеть общество Сопляка ежевечерне до конца семестра! От одной только мысли об этом ему сделалось плохо.

За слизеринским столом мальчишка сжал записку в кулаке так, что костяшки побелели, и с горящими враждебностью глазами повернулся в сторону преподавательского стола, а конкретно, в сторону Северуса. А характер-то всё-таки у нас имеется! В ответ Северус лишь приподнял бровь. Глаза Поттера сузились, и он быстро перевёл свой взгляд в конец стола — то ли на директора, то ли на Хагрида — и внезапно схватился за лоб; с лица мальчишки сбежала вся краска. Нахмурившись, Северус внимательно смотрел на него, в то время как и Малфой, и Нотт озабоченно наклонились к Сопляку. Боль, видимо, быстро прошла, и в следующий момент Поттер опустил руку, сконфуженно покраснел — понятно, опять устроил спектакль — и вернулся к еде, но больше размазывал еду по тарелке, чем ел. Подавив вздох, Северус проигнорировал заикавшегося рядом Квиррелла и стремительно вышел из Большого зала. До начала занятия он отправил Дурслям второе письмо и быстро сделал несколько пометок в личных делах студентов. Вторая половина дня промчалась быстрей, чем ему хотелось бы — ведь после ужина ему предстояло лицезреть Поттера — хотя выпускной класс и не дал ему скучать на уроке.

Когда Поттер появился, пунктуальный как всегда, Северус вновь заставил мальчика сидеть, терзаясь неизвестностью, пока сам не закончил проверку работ, заданных на лето. Отложив перо, он минуту-другую изучал упрямое выражение лица и напряжённые плечи Сопляка. Мальчишка поднял на него дерзкий зелёный взгляд: — Нет, сэр. Всё верно. Северус поднялся. С широко распахнутыми глазами, Поттер не сделал попытки подняться, напротив, как можно глубже вжался в стул. Мне не нужно… это, как его… обследование. Со мной всё в порядке, правда. Я не намерен терпеть вашу дерзость.

Будучи главой факультета, именно я решаю, как вы будете отрабатывать взыскание. Так вот, сегодня — в больничном крыле. Он выдержал паузу и продолжил тем самым вкрадчивым тоном, который даже у его коллег вызывал приступы страха: — Не заставляйте меня тащить вас за шкирку через пол-Хогвартса. Мальчишка сглотнул и взглянул на дверь, как будто прикидывая шансы на побег, надо сказать, весьма незначительные. Северус шагнул к нему и поднял руку, сделав вид, что хочет схватить мальчишку за шиворот. Щенок подскочил, взмахнул руками, будто прося пощады, и рванул к двери. Глава 7 Ранее: Всю дорогу до владений мадам Помфри Северус следовал за ним по пятам, готовый схватить мальчишку, если тот попытается сбежать. Шагая в больничное крыло впереди Снейпа, Гарри сознавал, что влип в неприятности, и жалел, что ему недостаёт смелости просто взять и сделать ноги. По правде говоря, только одно соображение и удерживало его от побега: если он не подчиниться декану, его исключат из школы и ему придётся вернуться к Дурслям.

Какого чёрта Снейп лезет не в своё дело?! Гарри ничего ему не сделал — у них даже ещё ни разу не было зельеварения — тем не менее, профессор, казалось, уже по-настоящему ненавидит его и старается испортить ему жизнь. Гарри надеялся, что среди волшебников ему будет лучше, чем у Дурслей, но пока что он был разочарован в Хогвартсе. Слишком многое здесь напоминало Тисовую улицу, где, как ему казалось, все непонятно почему его не любили или даже презирали — как его родственники. Вот и сейчас его волокут на осмотр к школьной медичке, и ему придётся ей лгать, чтобы никто не узнал ничего лишнего. Последнее, что ему хотелось делать, это выставлять на обозрение Снейпа свою жизнь! К сожалению, они пришли слишком быстро. Снейп опередил его, открыл дверь и придержал её, пропуская вперёд. Гарри был не совсем уверен, чего ожидать от профессора — любимым развлечением Дадли было сделать тоже самое, а потом отпустить дверь, чтобы она как следует прихлопнула Гарри по затылку — и потому он, войдя в комнату, резко прыгнул вперёд, дабы избежать предполагаемого удара.

Снейп нахмурился, и Гарри пошёл быстрее, чтобы не мешаться у декана под ногами. Мадам Помфри поспешила к ним, едва они вступили в её владения. Как хорошо, что вы решили не откладывать свой визит ко мне. Поскольку Гарри ничего подобного не решал, он промолчал, лишь слегка пожав плечами. Гарри помотал головой. Это уж слишком! Мне не нужны никакие обследования и всё такое. Так что пожалуйте за ширму. Его декан… Гарри сердито посмотрел на Снейпа, злясь, что тот его поставил в унизительное положение.

Вы не можете давать согласие за меня. Снейп ухмыльнулся и наклонился к нему так близко, что Гарри почувствовал его дыхание на своём лице. Странно, пахло мятой, а не грязными носками, как он ожидал. У вас, Поттер, истощение и недостаток веса, следовательно, убедиться, что медицинское обследование не выявит других отклонений — это часть моей работы. Она отрезала ему путь к отступлению и подтолкнула по направлению к отгороженному ширмой углу. Не дайте мне повода показать вам всю ошибочность попыток неоправданно задерживать нас здесь. Гарри стиснул зубы. Одно беспокойство для вас. Никому лучше не будет, только лишние заботы для вас.

Просто отпустите меня, и мы забудем об этом, хорошо? Мрачный смешок Снейпа заставил Гарри разинуть рот. За штору, живо! Ладно, хорошо. Но он их предупредил. Пусть теперь сами разбираются; как — его больше не касается. По крайней мере, до лета ему не придётся возвращаться к Дурслям. Обозлённый, он сжался и прошёл в смотровую; пальцы с трудом слушались, когда он расстёгивал пуговицы на мантии и рубашке. Он всё ещё возился с кроссовками, когда из-за шторы раздался голос мадам Помфри: — На кровати — халат; когда разденетесь, наденьте его, пожалуйста.

Халат был ему велик, хотя этикетка с изнанки утверждала, что размер маленький. Он дважды обернул его вокруг туловища и подобрал подол, перед тем как усесться. Перед тем, как она отпустила занавесь, Гарри поймал острый взгляд Снейпа, оставшегося снаружи. Неужели он будет торчать там до конца осмотра? Её пальцы легко пробежались по коже вокруг шрама, и она кивнула: — Он выглядит лучше. А сейчас выше нос и очки прочь, чтобы я могла видеть ваши глаза. Как давно вы проверяли своё зрение, мистер Поттер? Она говорила, выписывая палочкой в воздухе странные волны и круги, и её вопрос застал Гарри врасплох: — Э…э… я не помню. Гарри пожал плечами: с тех пор прошло почти шесть лет, но он не собирался в этом признаваться.

Я вижу, что предыдущие рекомендации врача уже устарели, так что либо вы отвечаете на вопросы сейчас, либо позже, когда мы вызовем специалистов. Вы далеко не первый ребенок, который стесняется говорить о своём здоровье. Хогвартс сотрудничает со Службой волшебной охраны детей, и её сотрудники будут просто счастливы прибыть сюда и побеседовать с вами, — мадам Помфри ласково улыбалась ему, но он понимал, что происходит — она пыталась вынудить его подчиниться. Так что гораздо разумнее вам быть откровенным со мною с самого начала. Гарри сглотнул, вспоминая, как добра она была вчера, когда дала ему мазь. Он не мог платить за доброту ложью. Гарри обречённо вздохнул: — Ладно. Шесть лет назад. Когда я пошёл в начальную школу.

Он надел улучшенные очки и задохнулся от неожиданности: мир вокруг стал таким ясным! В восторге он отбарабанил все буквы, с верхней до самой нижней строчки, и прочувствованно сказал: — Спасибо! Она отмахнулась: — Хорошо, с этим мы разобрались. Теперь я бы хотела, чтобы вы мне рассказали, как ухитрились сломать столько костей. С другой стороны занавеси раздался шорох ткани, возможно, мантии, но Гарри было не до того: — Что?! Расскажите, пожалуйста, как это произошло. Это было правдой. С кем? Просто скажите мне, они были из вашего класса или соседские?

Пожалуйста, подробнее. Гарри зажмурился. Чем дальше, тем хуже. Взглянув на неё, он увидел тот же проницательный взгляд и поспешил сказать: — И один из них — мой двоюродный брат. Вообще-то, чаще всего Дадли со своими приятелями. Ничего особенного. Вы росли у маглов, верно? И вы никогда не ходили к магловским целителям вправлять кости? Ему приходилось справляться самостоятельно, и что такого?

Будто кому-то было дело до него! Впервые она взяла блокнот и что-то записала. Гарри нахмурился: — Типа, что я люблю есть? Типа, как часто вы ели, и что именно. Как все, наверно. Вот они и подобрались к злосчастным правилам, которые Снейп дал ему прошлым вечером. При одной мысли о них ему хотелось завыть. Он скрипнул зубами: — А если я не буду любезен? Будто струна лопнула у него внутри, он в одно мгновенье слетел с кровати и сгрёб свои вещи, лежавшие на полу: — Я не буду… я не… Я ухожу.

Вы не можете меня заставлять! Снейп ворвался в смотровую, злой, как чёрт. Нет, скорее его взгляд смог бы обратить в бегство всех чертей: — Я могу и сделаю это. Вернитесь на место! Гарри помотал головой и попытался сбежать. Просто бред какой-то, с него хватит! Но Снейп вцепился в его руку, не дав ускользнуть, и резко развернул к себе лицом. Ты останешься здесь, пока тебе не позволят уйти. Гарри безуспешно попытался выдернуть руку — ту самую, за которую Снейп позавчера тащил его из душевой кабинки — чёрт, больно-то как!

Он не хотел, а поморщился: костлявые пальцы мучительно давили на старые синяки, и когда Снейп поднял вторую руку, Гарри непроизвольно отшатнулся, но декан всего лишь взял его за локоть и отвёл к кушетке. Медиковедьма забрала у Гарри одежду и бережно усадила его обратно на кровать. Его кроссовки до сих пор валялись на полу; сейчас бы он бежал до подземелий босиком. Не было смысла и дальше упорствовать. Он ожидал чего-то подобного, и от него ничего не зависело, что бы он ни делал. Я ел то, что оставалось, — сказал он чуть слышно. Если там что-то оставалось и если я нормально всё сделал, тогда я ел. Гарри вздохнул. Семь бед — один ответ.

Летом, когда я работал во дворе, можно было заполнить живот водой из поливального шланга, чтобы голода не чувствовалось. Употребляли ли вы когда-нибудь наркотики или алкоголь? О, слава Богу! Ещё пара вопросов, и всё. Насколько безопасно вы чувствуете себя дома? Не знаю. По сравнению с чем? Он был почти уверен, что расслышал какой-то звук со стороны Снейпа, но когда Гарри взглянул на декана, лицо того было всё таким же сердитым. Он с минуту изучал её лицо, потом пожал плечами: — Здесь безопаснее, — признал он и усмехнулся, — здесь нет Дадли.

Я боюсь оставаться наедине с ним и его дружками, — он снова пожал плечами. Хотя я быстрее. Теперь я попрошу вас лечь на кушетку и раздеться до пояса. Вот так, хорошо, милый. Гарри подчинился и лёг, чувствуя себя голым, несмотря на халат. Немного подташнивало. Его грудь и руки были покрыты синяками, будто у профессионального борца, на горле имелся след пальцев, оставшийся с того случая, когда дядя чуть его не задушил за неудачно подрезанные розы. Он ничего не сказал, однако, не смог не вздрагивать, когда она касалась болезненных мест. Гарри послушно перевернулся, уткнувшись горящим лицом в подушку.

Он старался терпеть, сколько возможно, надеясь, что скоро всё закончится. Но когда она нажала куда-то на пояснице, он вскрикнул и дёрнулся. Она ласково погладила его по спине: — Мои извинения, мистер Поттер. На сегодня всё. Вы можете одеться, пока я подберу для вас несколько зелий. Когда Гарри выпрямился, он поймал крайне сосредоточенный взгляд Снейпа, от которого опять сделалось тревожно. Затем взрослые оставили его одного, и он спешно оделся. Когда Гарри вышел из-за ширмы, оба взрослых стояли рядом с кабинетом мадам Помфри, где она хранила лекарственные зелья, и о чём-то совещались, но ему было не слышно, что они говорят. Подойдите сюда, пожалуйста.

Гарри неохотно потащился к своему декану, но Снейп всего лишь сунул ему зелье: — Выпейте. Нечто мутно-голубое… Гарри понюхал, и его едва не вырвало. Утром примете следующую порцию, и так ежедневно, за завтраком. Гарри сморщился, зажал нос и звучно опрокинул в рот вонючее варево. На вкус оно оказалось ещё противнее, чем пахло. Он чуть не захлебнулся от отвращения, но заставил себя проглотить. Вздохнув, Гарри выпил зелье, что было в кубке, а потом ещё два, которые ему вручила мадам Помфри — одно для его повреждённых почек, другое от «травм» — пока он не переполнился зельями под завязку. В конце концов, ему было позволено уйти, но с наказом вернуться в пятницу для следующего осмотра. Даже восторг от долгожданной свободы не помешал ему признать, что сейчас он чувствует себя гораздо лучше, чем чувствовал долгое время — почти ничего не болело.

Это было отличное ощущение, хотя он и понимал: когда учебный год кончится, его снова ожидает боль. Глава 8 Когда всё было сказано и сделано, и мальчик стал одеваться, Северус наложил заглушающие чары и подошёл к Поппи, чтобы обсудить результаты её диагностики. Они были... Не то чтобы Северус был обеспокоен, конечно, нет. Разве Сопляк десять лет под сомнительной опекой своих родственников-маглов не справлялся сам более чем умело? Самостоятельно залечивая свои раны, находя способы утолить голод, укрепляя свои позиции, чтобы выстоять против всего остального мира… Одно плохо: теперь, общаясь с мальчишкой, он не сможет вырабатывать достаточно желчи. После того, что он услышал… и увидел. У него было несколько минут, чтобы успокоиться. Как всегда наблюдательная, Поппи положила руку ему на плечо и заглянула в лицо.

Я понимаю, это было нелегко.

Мы скажем Спраут, что ты плохо чувствуешь себя, - фальшиво заверяет он. Ничего говорить он не будет - уж я-то точно знаю. Гойл пытается раскатать рукав обратно, но действия тут же отражаются на его лице гримасой страдания, поэтому он поднимает мантию и ковыляет прочь с несчастным видом. Гойл останавливается. Я знаю этот его тон. Его голос всегда звучит так, когда ему надоедают приколы Малфоя, а иногда и мои. Но он никогда не возмущается.

Я подхожу к нему и произношу: - Fastencio! Рука зафиксирована. Теперь болеть будет меньше. Разворачиваюсь и иду к Малфою, который уже бросает на меня недовольные взгляды. Мы предпринимаем еще одну попытку добраться до теплиц. Я окидываю его презрительным взглядом и прохожу в парник. Гойл появляется в гостиной только вечером. Он выглядит очень усталым.

Мадам Помфри вылечила ему руку, а Снейп снял с Гриффиндора двадцать баллов за применение магии в коридорах школы. Кроме того, Слизерин получил еще двадцать баллов за хорошую работу старост, которые вовремя сообщают начальству о безобразиях. Я сижу в кресле у камина и пишу реферат по Трансфигурации. Малфой делает задание по Зельям. Крэбб читает комиксы. Гойл подходит к нему и дружелюбно толкает в бок. Крэбб отрицательно мотает головой. Это значит, что на Травологии никто даже не заикнулся о причине его отсутствия.

Гойл вздыхает и медленно идет в спальню. По дороге его останавливает Милисента и спрашивает, что он собирается надеть на бал. Гойл молчит. Милисента нехотя подходит ко мне, и я начинаю втолковывать ей скучнейший материал. Гойл может, наконец, спокойно подняться в спальню и лечь. Глава 2 Почему я помогаю этому убогому придурку? Уже раннее утро, я а так и не смогла заснуть, пытаясь найти ответ на этот вопрос. Отбить его у Милисенты просто ради того, чтобы доказать всем, что я самая лучшая?

Мне это неинтересно. Если я захочу, он будет бегать за мной, как собачонка, бросит Малфоя, пойдет против всего факультета… Но я не захочу. Это слишком просто. Что тогда заставило меня назвать его по имени? Ведь я в упор не замечала его, пока Милисента не сказала, что он - самый лучший. Поднимаюсь с кровати и направляюсь в душ - все равно уже не засну. Приведя себя в порядок, медленно спускаюсь в гостиную. Там никого нет, все еще спят.

Я сажусь у погасшего камина и подбираю ноги, сворачиваясь калачиком. Миссис Малфой никогда не поступила бы так, но я ведь пока еще не замужем. Малфой не забыл про мой отказ прогулять Нумерологию и честно отчитал меня за это, когда мы ходили на Астрономическую башню целоваться. В принципе, целоваться можно и в гостиной, но мне больше нравится там, наверху. Это так здорово! Как будто стоишь на вершине горы, а ветер шевелит твои волосы, и кажется, что за спиной вот-вот вырастут крылья… Только я понимаю, что взлететь все равно не смогу: всего один взмах, и грехи утянут меня вниз, в преисподнюю. Как греховны поцелуи Малфоя! Но как сладки!

Незаметно для себя проваливаюсь в полудрему, вспоминая наше свидание. Малфой как удобное роскошное кресло. С ним отдыхаешь телом, с ним устаешь душой. Просыпаюсь от неожиданно накрывшего меня грохота. Открываю глаза, готовая ко всему… и вздыхаю с облегчением. Посреди гостиной стоит Гойл и неуклюже переминается с ноги на ногу, глядя то на меня, то на поваленный им столик. Я снисходительно киваю головой - все нормально. Малфой всегда жалуется, что этих двух оболтусов, Крэбба и Гойла, просто невозможно растолкать.

Гойл смущенно пожимает плечами, и тут я вспоминаю, что Спраут велела ему быть на всех уроках, иначе она поставит вопрос о его отчислении. А он вчера пропустил занятие. И никто даже не сказал, что на то была веская причина. Мне становится неприятно. Это ощущение гриффиндорцы называют совестью, а Малфой - мигренью. Я отворачиваюсь. Гойл проходит и садится на диван, открывая учебник. Тупо глядит на строчки, но я вижу, что мое присутствие не дает ему сосредоточиться.

Но он не попросит меня уйти. Я встаю и направляюсь к выходу из гостиной. Мне надо развеяться. Выхожу из башни Слизерина и натыкаюсь на Кровавого Барона. Уж тут-то мне никто не помешает! Лужайка покрыта снегом. Мне холодно, но морозный воздух освежает и бодрит, придает силы. Я леплю снежок и кидаю его в снеговика, которого сделали малыши.

У снеговика отваливается нос, и это меня почему-то очень радует. Настроение резко поднимается. Начинаю вдохновенно обстреливать снеговика, и с каждым попаданием мне становится все лучше. Довольная, возвращаюсь в гостиную. Гойл по-прежнему сидит на диване, но больше не вчитывается в глупые строчки, а быстро пишет что-то на пергаменте, не обращая на меня никакого внимания. Компенсаторный реферат. Я удивленно смотрю на него. Лицо его приобрело сосредоточенность и серьезность.

Видно, что в голове бродят мысли, и, похоже, неглупые. Огромная ладонь смешно сжимает маленькое перо, которое, соприкасаясь с пергаментом, подрагивает, словно говоря: "Отпустите меня! Похоже, она не очень ему нравится. Он шевелит губами, пытаясь, очевидно, что-то вспомнить, и тянется к учебнику. И тут замечает меня. Неловко улыбаясь, хватает книгу и снова утыкается в нее с бездумным выражением на лице. Подхожу к нему и бесцеремонно беру пергамент. Он протягивает руку, пытаясь забрать его, но я отхожу к камину и начинаю читать.

Почерк у Гойла простой и понятный, как у ребенка. Структура изложения приличная. Можно было, конечно, больше внимания уделить описанию Лакколии, но, в принципе, и так тоже неплохо. Гойл краснеет. Возвращаю ему пергамент, и он вносит в работу необходимые исправления. Мы молчим. Гойл собирает свои книги и складывает их стопкой на полу. Я считаю - получается шесть.

Не так уж мало для непроходимого тупицы! В воздухе витает напряжение, и мне так и хочется что-нибудь сказать, но я никак не могу придумать, о чем бы заговорить с Гойлом. Наконец в гостиную спускается Монтегю - капитан команды по квиддичу. Он вальяжно разваливается в кресле и протягивает ноги. Здорово, Гойл! Гойл подходит и пожимает ему руку. Монтегю потягивается и лениво интересуется: - А чем это вы тут вдвоем занимаетесь, пока Малфой сны смотрит?! У меня такая чистая репутация, что ни один семикурсник не посмеет наложить на нее свои грязные руки.

Вот в этом главная проблема Слизерина. Все так и норовят подставить тебе подножку, все будут только рады, если ты упадешь, ибо каждый видит в тебе не друга, а конкурента. Мое хорошее настроение снова улетучивается. Я безразлично хмыкаю и отхожу в сторону, всем своим видом показывая, что разговор окончен и моя совесть чиста. Неожиданно Гойл, который все это время молчал, поднимается со своего дивана и медленно говорит: - Я писал работу по Травологии, а Пэнси помогала мне, ясно? Не такая ты дурочка, чтобы променять Малфоя на Гойла! Уж я-то тебя знаю… - он игриво грозит мне пальцем, и внутри меня вдруг поднимается непомерная злоба. Мне почему-то жутко хочется, чтобы моя совесть не была такой чистой.

На уроке Трансфигурации Макгонагалл ругает Крэбба за то, что он превратил Гойла в пса только наполовину. Гойл выглядит комично. Он стоит на задних лапах, пытаясь сохранять вертикальное положение, поскольку выше пояса он продолжает оставаться человеком. Над ним все смеются. Над ним нельзя не смеяться. Он даже более убогий, чем Лонгботтом, одну руку которого Поттер умудрился превратить в жабью лапку. Я успешно превратила Малфоя в кота. В белого, поджарого кота, который теперь удобно устроился у меня на коленях.

Но он тоже смеется над Гойлом. Я чувствую, как сотрясается от смеха его тело. Возвращаю Малфою его человеческий облик и получаю десять баллов для своего факультета. Теперь моя очередь быть учебным пособием, и Малфой взмахивает палочкой. Я превращаюсь в кошку. В черную пантеру. Медленно и неприятно, но как эффектно. Все смотрят на меня.

Все восхищаются мной. Именно мной, а не мастерством Малфоя. Я на вершине блаженства. Гордо обхожу класс. Все смотрят на меня и опасливо отходят в сторону. Боятся… Подхожу к Гойлу и резко оборачиваюсь к нему, показывая ровный ряд опасных зубов. Я хищница, я готова укусить! Он неподвижно стоит и смотрит на меня.

В его глазах нет вызова, упрека. Но нет и страха. Он не боится меня! Я со злостью впиваюсь в снова ставшую человеческой ногу. Ощущаю во рту терпкий вкус крови… Макгонагалл превращает меня обратно и, страшно ругая, снимает со Слизерина тридцать баллов. Я бросаю взгляд на Гойла. Ему больно. Но он спокойно стоит, не глядя на меня.

Закусывает губу и отходит в сторону, садясь на свое место. Он ничего не скажет. Я знаю. И это ужасно бесит меня. И мне противно слышать, как Милисента суетливо бормочет Гойлу на ухо ласковые слова, пытаясь утешить. Она замолкает и отворачивается. Самообладание улетучивается с каждой секундой. Гойл вздрагивает, сутулится, пытаясь скрыться от моего гнева, и молчит, тупо глядя на то самое блюдо.

Вскакиваю с места и быстро выхожу из зала. Надо держать марку. В спальне я подбегаю к тумбочке и, схватив графин с водой, швыряю его о стену. Действительно, это очень успокаивает, когда ты делаешь кому-нибудь больно. Пусть даже этот кто-то - всего лишь графин. Я ставлю обновленный графин на место и иду на урок к Хагриду. Лесник сегодня явно в хорошем настроении, что невероятно плохо влияет на настроение Малфоя: он ненавидит Хагрида. Я бы тоже ненавидела его, если бы мне не было жалко этого большого ребенка.

Мне кажется, Гойл, когда вырастет, станет таким же. Снова бросаю взгляд на Гойла, который плетется вместе с Крэббом сзади, не решаясь подойти ко мне. Они о чем-то увлеченно беседуют, поэтому врезаются в нас с Малфоем, не заметив, что мы резко остановились. Я интуитивно сжимаю руку Малфоя, но тут же отпускаю: все равно защиты от него не дождешься. Причина моего волнения проста: на полянке нас ожидает сюрприз в виде лохматого носорога.

Не хочу описывать. После стука Хагрида, дверь открылась. За ней стояла высокая черноволосая волшебница в изумрудно-зеленых одеждах. Лицо ее было очень строгим, и Гермиона сразу подумала, что с такой лучше не спорить и вообще от нее лучше держаться подальше. Голос хоть и строгий, но приятный. Мы оказались в огромном зале — таком огромном, что здесь легко поместился бы наш с родителями дом. На каменных стенах горели факелы, потолок терялся где-то вверху, а красивая мраморная лестница вела на верхние этажи. Мы с подругой шли вслед за профессором МакГонагалл по вымощенному булыжником полу. Проходя мимо закрытой двери справа, я услышала шум чьих-то голосов — должно быть, там уже собралась вся школа. Но профессор МакГонагалл вела нас совсем не туда, а в маленький пустой зальчик. Нас много, поэтому тут было тесно, и мы постарались втиснуться в эту комнатушку, дыша друг другу в затылок и беспокойно оглядываясь. Отбор — очень серьезная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведенной для вашего факультета. Факультетов в школе четыре — Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран и Слизерин. Пока вы будете учиться в Хогвартсе, ваши успехи будут приносить вашему факультету призовые очки, а за каждое нарушение распорядка очки будут вычитаться. В конце года факультет, набравший большее количество очков, побеждает в соревновании между факультетами - это огромная честь. Надеюсь, каждый из вас будет достойным членом своей семьи. Церемония отбора начнется через несколько минут в присутствии всей школы. А пока у вас есть немного времени, я советую вам собраться с мыслями. Ее глаза задержались на мантии Невилла, он стоял рядом. Мантия сбилась так, что застежка оказалась под левым ухом, а потом на грязном носу рыжего бестия, которого я видела в купе с Гарри. Перед тем как выйти, она обернулась. Повернувшись, я увидела Гарри, который спрашивал у рыжего мальчугана о распределении. Я лишь закатила глаза. Какие, нафиг, могут быть сейчас испытания, если мы даже учиться ещё не начали? Хотя за лето, пока у меня была возможность, я изучила учебник по заклинаниям, и кое-какие могут, даже, пригодиться на этом распределении. Мало ли что. Я локтём чувствовала, как Парвати рядом трясётся. Блин, как же он меня бесит… - самая умная, что ли? Напротив Гарри встал белобрысый мальчик, - меня зовут Малфой, Драко Малфой! Как его там…. Ах да — Рона. Судя по твоей внешности, ты — Уизли. Мой отец говорит, что ваша семья не более, чем ошибка волшебной родословной. Гарри еле сдержал его, чтобы друг не совершил ошибку. Парвати дёрнула меня за рукав мантии, чтобы я не лезла, а у меня уже руки чесались, чтобы влезть в разговор. Что значит — неправильных? Я увидела, как Драко протянул Гарри руку для рукопожатия. Все ждали, как же отреагирует знаменитость. На удивление, Гарри пожал ему руку, правда, резко притянул к себе. Драко вырывает руку из его хватки и отходит в сторону. Я подпрыгнула от неожиданности. Повернув голову, я увидела перед собой профессора, — церемония отбора сейчас начнется. Выстройтесь в шеренгу, — скомандовала профессор, обращаясь к первокурсникам, — теперь, идите за мной! У меня было ощущение, словно ноги налились свинцом. Я и Парвати пошагали за профессором. Мы вышли из маленького зала, пересекли зал, в котором уже побывали при входе в замок, и, пройдя через двойные двери, оказались в Большом зале. Я даже представить себе не могла, что на свете существует такое красивое и странное место. Зал был освещен тысячами свечей, плавающих в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели старшие ученики. Столы были заставлены сверкающими золотыми тарелками и кубками. На другом конце зала за таким же длинным столом сидели преподаватели. Профессор МакГонагалл подвела нас к этому столу и приказала повернуться спиной к учителям и лицом к старшекурсникам. Передо мной были сотни лиц, бледневших в полутьме, словно неяркие лампы. Среди старшекурсников то здесь, то там мелькали отливающие серебром расплывчатые силуэты привидений. Чтобы избежать направленных взглядов, я посмотрела вверх и увидела над собой бархатный черный потолок, усыпанный звездами. Было сложно поверить в то, что это на самом деле потолок. Я сама не могла поверить своим словам. Казалось, что Большой зал находится под открытым небом. Я услышала какой-то звук и, опустив устремленный в потолок взгляд, увидела, что профессор МакГонагалл поставила перед нами самый обычный, на вид, табурет и положила на сиденье остроконечную Волшебную шляпу. Улыбнувшись самой себе, я повернулась к Рону, который стоял прямо за моей спиной, — ну что, Уизел, про какие ты там испытания говорил?

Отряд Дамблдора и Слизеринка

Слизеринка по крови — фанфик по фэндому «Роулинг Джоан «Гарри Поттер»». Серебристая кровь покрывала руки и одежду призрака, и его лицо, отражавшее отблески того серебра, выражало глубокую скорбь. Проблемная слизеринка. Скачать Слизеринка по неосторожности в формате — [ FB2, EPUB, PDF, RTF ] и др.

Похожие новости: