Стефана Яворского, его место среди отечественных противопротестантских сочинений и характеристические особенности его догматических воззрений.
Metropolitan Stefan Yavorsky: biography, views
Есть на выставке и уникальные и редкие экспонаты: оригинал Евангелия Стефана Яворского (1703), рукописный Апокалипсис XIX века, факсимильные издания рукописных Евангелий XI. Делитесь видео с близкими и друзьями по всему миру. Образовательная деятельность митрополита Стефана (Яворского) не ограничивалась Московской академией, ему в ведение были переданы математические школы при. Стефан (Яворский) Издательство Московской Патриархии. Похожие. Товары для взрослых.
Стефан Яворский - Stefan Yavorsky
Добавить инфо. Стефан Яворский. Stefan Jaworski. Любимая звезда. Проповеди блаженныя памяти Стефана Яворского, преосвященного митрополита рязанского и муромского, бывшего местоблюстителя престола патриаршего, высоким учением знаменитого. Церковно-полемическая деятельность Стефана Яворского в контексте петровских преобразований Текст научной статьи по специальности «История и археология». Митрополит Стефан (Яворский) объясняет как мы становимся праведными через вмененную праведность Иисуса Христа.
Стефан Яворский — критик реформ Петра Великого
У гонимых появилась надежда на спасение. Сенаторам можно было заявить, что признания в приказе даны «за страх и в беспамятстве». Сенат не увидел вины в деятельности кружка Тверитинова. У историка возникает вопрос: не пришла ли Петру I именно при рассмотрении Сенатом «дела Тверитинова» мысль о необходимости коллегиального церковного органа или, может быть, самодержец окреп в этой мысли, уже запланировав церковную реформу? Имеется в виду учреждение Святейшего синода, которое произошло восемью годами позже. Яворский между тем сумел повлиять на монарха — достиг того, что в августе 1714 года диссидентов разослали по монастырям, где предполагалось держать их до специального указа «за крепкими караулами», в полной изоляции, не давая узникам ни чернил, ни бумаги.
Один из них — Фома Иванов, доведенный до отчаяния монастырским тюремным режимом, умышленно повредил одну из икон. Как это ни удивительно, но увещание Иванова, согласно установлению светских властей, производил сам Тверитинов, известный противник иконопочитания. Узнав об этом, Ершов «разъярился»: «Что сие творится? Сатана дьявола приводит к благочестию… по всему видно, что сие фанация профанация. Завершая «розыск», вольнодумцев отправили в Петербург.
Один из них тяжело заболел, и Тверитинов искал «дружески» для него лекарство, не забывая о своем врачебном долге. Иванов же остался в Москве, где 30 ноября 1714 года его сожгли в срубе на Красной площади, несмотря на то что он принес покаяние. В Европе к тому времени давно уже никого не сжигали. Так что путь России в Новое время был отнюдь не прямым. В Петербурге состоялось судилище, где главным обвинителем выступил тот же Яворский.
Тверитинов пробовал себя защищать: «Я… дереву не кланяюсь, а кланяюсь единому живому Богу… Вы же, сделавшие из дерева крест, и кланяетесь, и почитаете [его], яко Бога…» Услышав исповедь вольнодумца, архимандрит Симонова монастыря Петр Смелич , «подняв руку, начал к нему приступать, чтоб его заушить». Заушить — означает: ударить по уху или дать пощечину. Других аргументов, видимо, не нашлось. Тверитинов все же покаялся, заявив о своей преданности православию. Трудно сказать, насколько это покаяние было искренним.
Ясно одно: пять лет заточения не прошли бесследно. Авторитарное государство в очередной раз подавило личность.
Епископ В январе 1700 года митрополит, отправляя Яворского с другим игуменом в Москву, послал с ними письмо патриарху, в котором просил учредить Переяславскую епархию и поставить в епископы одного из двух игуменов. В Москве случайное событие выдвинуло Стефана: умер воевода Алексей Семёнович Шеин, и на погребении его, в присутствии царя, проповедь поручили говорить Яворскому.
Петру понравились и предика, и сам проповедник; он указал патриарху Адриану посвятить Стефана в архиереи какой-нибудь из великорусских епархий, «где прилично, не в дальнем расстоянии от Москвы». Стефан, тяготевший к Киеву, пытался отказаться от этой чести, но в апреле 1700 года был поставлен в митрополита Рязанского и Муромского. В том же году, после смерти Адриана, царь указал Стефану быть местоблюстителем патриаршего престола. Выбирая Стефана царь, прежде всего видел в нём человека с западной образованностью, которой он не находил в московском духовенстве.
Кроме того, в глазах Петра Стефан был человеком новым, свободным от традиций старой московской партии. Приверженцы старины не радовались его назначению. Он был и «обливанцем», и человеком, принёсшим из польских школ вместе с латинской учёностью латинские ереси. На первых порах Стефану пришлось оправдываться и опровергать обличения, шедшие от иерусалимского патриарха.
Для Петра, однако, Стефан оказался слишком консервативным, а для старорусской партии — совсем уж не таким реформатором; поэтому впоследствии с одной стороны последовало охлаждение, с другой — сближение. Пока деятельность Петра была посвящена политике и войне и заботам о просвещении, Стефан вполне сочувствовал ей. В целом ряде проповедей, в новолетие или по поводу побед, он явился блестящим с схоластической точки зрения панегиристом военных дел Петра. В угоду царю Стефан повсюду ставил в архиереи чужеземцев, людей образованных.
Славяно-Греко-Латинскую академию он реформировал и завёл в ней вместо эллинских учения «латинския», то есть схоластику в методах и содержании. Церковно-административная деятельность Стефана была не широка: власть местоблюстителя сравнительно с патриаршьей была ограничена Петром, и взамен патриаршьего приказа был учреждён монастырский, под светским управлением. В духовных делах в большинстве случаев Стефан должен был совещаться с собором епископов. С течением времени определились ясно ограничительные по отношению к церковной власти тенденции царя.
Стало очевидно, что Пётр не думает назначать патриарха, а наоборот, думает уничтожить самое патриаршество. В 1711 году были введены в церковные суды фискалы от гражданского ведомства. В 1715 году Пётр открыто выразил своё отношение к патриаршеству и иерархам в своих шутовских пародиях на церковные церемонии. В то же время завязываются и крепнут благосклонные отношения царя к протестантам и протестантизму.
Стефан оказался в рядах приверженцев старины, стал помехой правда, далеко не активной Петру и терял мало-помалу своё значение. Собственно, Стефан по складу своей жизни, по своему образованию вовсе не был приверженцем старины; но католические принципы, им усвоенные, мешали ему сочувствовать преобразователю. Иногда содержание протеста, внушенного католицизмом, совпадало с содержанием протеста, шедшего из партии приверженцев старины. Как и последние, Стефан шёл наперекор царю в вопросе о размерах церковной власти, так как он из католической системы заимствовал принцип главенства церкви.
Отсюда все злоключения Стефана. Пользуясь запутанной формой схоластических проповедей, Стефан нередко делал неприязненные намеки на действия царя. Сознавая свою неспособность к открытой борьбе, он не раз просил об отставке, но тщетно: Пётр держал его при себе до самой его смерти, проводя под его иногда вынужденным благословением все неприятные для Стефана реформы. Опала У Стефана не хватало сил открыто разорвать с царём, и в то же время он не мог примириться с происходящим.
В 1712 году Стефан подверг резкой критике учреждение фискалов и современное положение России, назвав царевича Алексея «единой надеждой» страны.
Именно в этом реформа Петра была не только поворотом, но и переворотом. Так реформа была задумана, так она была воспринята и пережита. Ведь и сам Петр хотел разрыва. У него с детства была психология революционера. Поэтому он создавал и воспитывал психологию переворота. В Петре ясно видны черты сходства с большевиками.
Он устраивал шутовские, кощунственные церковные процессии, очень напоминающие большевистскую антирелигиозную пропаганду» [2] , — говорит Бердяев. И именно с Петра начинается великий и подлинный русский раскол! Раскол не столько между правительством и народом как думали славянофилы , сколько между властью и Церковью. Происходит некая поляризация душевного бытия России. Русская душа раздваивается и растягивается в напряжении между двумя сосредоточиями жизни: церковным и мирским. С Петра мы вступаем окончательно в критическую эпоху. Петровская Реформа означала сдвиг, и даже надрыв во всех душевных глубинах.
Изменяется самочувствие и самоопределение власти. Она самоутверждается в самодовлении, утверждает свою суверенную самодостаточность. Именно в этом вбирании всего в себя государственной властью и состоит замысел того «полицейского государства», которое учреждает в России Петр. Само «полицейское государство» есть не только и даже не столько внутренняя реальность. Нет, не столько строй, сколько стиль жизни. Чувствуется не только политическая теория, но и религиозная установка, и в своем попечительном вдохновении «полицейское государство» неизбежно оборачивается против Церкви, такое государство единолично и единодержавно берет на себя безраздельную заботу о религиозном и духовном благополучии народа. Империя не стала органической, и «она легла тяжелым гнетом на русскую жизнь.
От реформы Петра идет дуализм, столь характерный для судьбы России и русского народа, в такой степени неведомый народам Запада. Если уже Московское царство вызывало религиозные сомнения в русском народе, то эти сомнения очень усилились относительно петровской империи». Здесь ценится или учитывается не столько истина, сколько гордость, пригодность для определенных политико-технических задач и целей. Закономерно духовенство обращается в своеобразный служилый класс. С такой точки зрения и церковность подпадает и подлежит государственной централизации. Такая новая система церковно-государственных отношений вводится и торжественно провозглашается в России в «Духовном Регламенте». Его смысл очень прост и слишком ясен.
Это есть программа русской Реформации. В Феофане Петр нашел понятливого исполнителя и истолкователя своих пожеланий и мыслей, не только услужливого, но и угодливого. Феофан разделял и исповедовал типическую доктрину века, повторял Пуффендорфа, Гроция, Гоббса. Всех тех, кто были, в некотором смысле, официозными идеологами Петровской эпохи. Прокопович исходит из известного реформационного принципа или постулата: cujus regio — ejus religio чья земля — того и вера. Государь, и именно как государь, есть хранитель обеих скрижалей — custos untrisque tabulae. Флоровский говорит о Феофане: «человек жуткий.
Даже в наружности его было что-то зловещее. Это был типичный наемник и авантюрист… Вернее назвать его дельцом, не деятелем. Один из современных историков остроумно назвал его "агентом Петровской реформы"». Все здесь пронизано западным духом, воздухом Реформации. Поражает и то, что по форме и по изложению «Регламент» менее всего регламент. Это скорее рассуждение, а не уложение. Именно в этом его исторический смысл и вся сила.
Это даже более объяснительная записка к закону, нежели сам закон. Но для Петровской эпохи вообще характерно, что под образом законов публиковались идеологические программы. И в этом смысле «Регламент» есть, в сущности, политический памфлет. Это больше, чем закон.
Оспаривая протестантские мнения, Стефан обильно черпает доводы из католической системы. Католический элемент вошёл в статьи об оправдании, о благих делах, о заслугах сверх требуемых, о наказании еретиков. Мнения, изложенные в статье о наказании еретиков, Стефан проводил и в жизни, напр. Стефан окончил «Камень веры» в 1718 г. Протестанты тотчас же по выходе книги начали полемику против неё рецензия в Лейпцигских учёных актах 1729 г.
Её взяли под свою защиту католики: доминиканец Рибейра написал опровержение на книгу Буддея. В России вышел злостный памфлет на «Камень веры», «Молоток на камень веры», с выходками против Стефана. В настоящее время за «Камнем веры» остаётся теоретическое значение: в нём Стефан выставил догматическую систему православной веры. Другую систему дал Феофан Прокопович. Самарин, — заимствована у католиков, вторая — у протестантов. Первая была односторонним противодействием влиянию реформации; вторая таким же односторонним противодействием иезуитской школе. Церковь терпит ту и другую, признавая в них эту отрицательную сторону. Но ни той, ни другой церковь не возвела на степень своей системы, и ни той, ни другой не осудила; след. Мы вправе сказать, что православная церковь не имеет системы и не должна иметь её».
Этими словами Самарина определяется значение «Камня веры». Последовавшие за делом Тверитинова события ещё больше расширяли пропасть между царём и Стефаном В 1718 г. Царь указал Стефану приехать в Петербург и держал его здесь почти до самой смерти, лишая его этим даже той незначительной власти, которой он дотоле пользовался. Приблизительно в это время разыгрался инцидент с Феофаном Прокоповичем. Стефан не желал, чтобы Феофану досталось епископское место. Он видел в его учениях, в его лекциях сильные следы протестантского влияния. Царь выслушал оправдания Феофана и назначил его епископом; Стефан должен был принести извинение перед Феофаном. Он сделал это, чувствуя себя правым. Церковно-административная деятельность Стефана совершенно прекратилась; он не принимал никакого участия в подготовительных действиях к церковной реформе, без него писался Духовный регламент , церковное управление также шло мимо его рук.
Стефан пытался выяснить своё положение и в 1718 году спрашивал царя: 1 возвратиться ли ему в Москву или жить в Петербурге, 2 где жить в Петербурге, 3 как управлять ему издали своей епархией, 4 вызывать ли архиереев в Петербург, 5 как замещать архиерейские места. Царь предписал ему жить в Петербурге, построить подворье на свои деньги, Рязанской епархией управлять через крутицкого архиепископа и т. В конце царь писал: «а для лучшего впредь управления мнится быть должно надобной коллегии, дабы удобнее впредь такое великое дело управлять было возможно». В феврале 1720 года Устав Духовной коллегии был утверждён; через год был открыт Синод ; президентом Синода царь назначил Стефана, меньше всех других сочувствовавшего этому учреждению. Стефан отказывался подписывать протоколы Синода, не бывал в его заседаниях. Никакого влияния на синодальные дела Стефан не имел; царь, очевидно, держал его только для того, чтобы, пользуясь его именем, придать известную санкцию новому учреждению. За все время пребывания в Синоде Стефан находился под следствием по политическим делам. То его оговаривал кабальный человек Любимов в том, что он сочувственно относился к его, Любимова, сочинениям 1721 ; то монах Левин показывал, что Стефан будто бы говорил ему: «государь меня определял в Синод, а я не хотел, и за то стоял пред ним на коленях под мечом», и ещё: «и сам я желаю в Польшу отъехать» 1722. При ближайшем исследовании оговоры оказывались не имеющими оснований, но Стефана постоянно допрашивали.
Митр. Стефан (Яворский)
Литографированное малотиражное издание Общества любителей древной письменности. Владельческий переплет, кожаные корешок и уголки. Оригинальная обложка. Сохранность удовлетворительная. Книжный блок не закреплен в переплете, раскол книжного блока.
Церковно-административная деятельность Стефана совершенно прекратилась; он не принимал никакого участия в подготовительных действиях к церковной реформе, без него писался Духовный регламент , церковное управление также шло мимо его рук. Стефан пытался выяснить своё положение и в 1718 году спрашивал царя: 1 возвратиться ли ему в Москву или жить в Петербурге, 2 где жить в Петербурге, 3 как управлять ему издали своей епархией, 4 вызывать ли архиереев в Петербург, 5 как замещать архиерейские места. Царь предписал ему жить в Петербурге, построить подворье на свои деньги, Рязанской епархией управлять через крутицкого архиепископа и т.
В конце царь писал: «а для лучшего впредь управления мнится быть должно надобной коллегии, дабы удобнее впредь такое великое дело управлять было возможно». В феврале 1720 года Устав Духовной коллегии был утверждён; через год был открыт Синод ; президентом Синода царь назначил Стефана, меньше всех других сочувствовавшего этому учреждению. Стефан отказывался подписывать протоколы Синода, не бывал в его заседаниях. Никакого влияния на синодальные дела Стефан не имел; царь, очевидно, держал его только для того, чтобы, пользуясь его именем, придать известную санкцию новому учреждению. За все время пребывания в Синоде Стефан находился под следствием по политическим делам. То его оговаривал кабальный человек Любимов в том, что он сочувственно относился к его, Любимова, сочинениям 1721 ; то монах Левин показывал, что Стефан будто бы говорил ему: «государь меня определял в Синод, а я не хотел, и за то стоял пред ним на коленях под мечом», и ещё: «и сам я желаю в Польшу отъехать» 1722. При ближайшем исследовании оговоры оказывались не имеющими оснований, но Стефана постоянно допрашивали.
В своей привязанности к основанному им в Нежине монастырю он тоже не находил утешения, потому что обнаружил большое хищение денег, присланных им на устройство м-ря. Все эти неприятности сокращали жизнь Стефану. Свою библиотеку он пожертвовал Нежинскому монастырю, присоединив к каталогу книг трогательную элегию на латинском языке. Умер в Москве 24 ноября 1722 года. Тело его было отправлено в Рязань, где и погребено в Успенском соборе. Проповеди Литературное наследие Стефана Яворского обширно: в него входят проповеди, поэтические произведения на русском, польском и латинском языках, памфлеты, фундаментальный богословский трактат « Камень веры », изданный после его смерти в 1728 г. Феофилактом Лопатинским и направленный против протестантизма [2].
В проповеднических произведениях Стефана нашли отражение все основные требования схоластической школы к форме, построению и развитию проповедей [3]. Как проповедник Стефан восхищал своих современников. Даже враги Стефана отзывались о его проповедях следующим образом: «что до витийства касается, правда, что имел Стефан Яворский удивительный дар и едва подобные ему в учителях российских обрестись могли. Мне довольно приходилось видеть, что он своими поучениями мог возбуждать в слушателях смех или слезы, чему много способствовали движения тела, рук, помавание очей и лица применение, что природа ему дала». Быть может, манера Стефана Яворского обеспечивала ему успех, для нас в настоящее время совершенно непонятный. И в своём красноречии Стефан оставался верен католическим тенденциям. Проповеди его отличаются отвлечённостью и оторванностью от жизни; построение их в высшей степени изысканное «люди подобно рыбам.
Рыбы родятся в водах, люди — в водах крещения; рыбы обуреваются волнами, люди тоже» и т. С формальной стороны проповеди Стефана обильны натянутыми символами и аллегориями , игрой слов. Он составил ещё, по Мальвенде, сочинение «Знамения пришествия антихристова и кончины века», на которое ссылались в подтверждение мнения, что Пётр — антихрист. После смерти Стефана долго не оставляли в покое; полемисты высказывали даже мысль о том, что Стефан был тайный иезуит. Проповеди Стефана Яворского изданы в Москве в 1804 — 1805 годы, а также в издании «Неизданные проповеди С. Яворского» с статьей И. Чистовича, СПб.
Литература «Риторическая рука.
То Петр проявляет интерес к «Деяниям» Киевского собора 1151 года, то к «Повести временных лет», то к другим сомнительным историческим документам! Однако видно, что именно в это время, при Иоасафе Кроковском и других киевских книжниках польского происхождения, и всплывает и «Повесть временных лет» в виде Радзивиловской летописи. Вскоре она была положена в основу современной версии древней русской истории. До сих пор историки придерживаются мнения, что это якобы древнейшая из русских летописей. При этом, «древних оригиналов» этой летописи не сохранилось. Например, сам Радзивиловский список представляет из себя обычную рукописную книгу с бумажными страницами, предисловием на немецком языке и переплетом XVIII века. Это отнюдь не архаичный пергаментный свиток, с какими художники любят изображать древних русских летописцев. То же относится и к другим спискам этой летописи.
Большая советская энциклопедия продолжает рассказ: «В 1713 году, проезжая через Кенигсберг, Петр заказал копию с Радзивиловской летописи, включающей миниатюры. По этой копии начал занятия русским летописанием В. Татищев; М. Ломоносов также занимался русской летописью сначала по этой же копии. Сам оригинал был доставлен в Петербург … и в 1761 году передан в библиотеку Академии Наук». Однако не все пошло гладко с «Повестью временных лет», в то же время неожиданно была обнаружена совершенно иная «Летопись», опровергающая факты, изложенные в ПВЛ. Немецкий историк Август Шлецер, состоявший при дворе первого российского императора, писал: «В. Татищев … в 1719 г. Как он удивился, когда увидел, что он совершенно отличен от прежнего!
Он думал, как и я сначала, что существует только одна летопись». Немецкий историк Август Шлецер Таким образом, Август Шлецер — один из творцов норманской версии русской истории, к которой восходит карамзинско-советская и современные версии русской истории — основывал все свои выводы на «Повести временных лет», изложенной в Радзивиловском списке, изготовленном в конце XVII века, подобно тому, как были и изготовлены «Деяния» Киевского собора 1151 года. Но как могло случиться, что «основатели русской истории» Август Шлецер и Василий Татищев начали составление русской истории, отталкиваясь от радзивиловского списка ПВЛ, и не знали о « Русском летописце » — довольно распространенной в их время летописи, от которой до нас дошло более двух десятков списков? Получается, что либо они были очень плохо знакомы с русским летописанием своего времени, либо просто не считали нужным читать русские летописи, предпочитая летописи польского происхождения.
Упоминания о «Киевской Руси» не найти ни в летописях, ни в государственных документах, ни в обширных воспоминаниях западных и восточных путешественников, побывавших в наших землях. Оказывается то, что возраст Киева достигает 1500 лет, было придумано советскими чиновниками ради торжественного празднования юбилея города в 1982 году и раздачи высоких партийных наград. Само географическое расположение Киева, на окраинах русских земель, совсем не способствовало тому, чтобы этот город мог быть столицей Руси. Некоторые, однако, недоумевают, ибо Киев был назван не только столицей, но и «матерью городов русских» в «главном» историческом документе «Повести временных лет». Делается вывод, что раз в «Повести временных лет» так написано, значит все остальные аргументы и исторические источники не правы. Попробуем разобраться, что это за источник и так ли достоверна «Повесть временных лет». Откуда взялся Нестор Летописец? Создание этой летописи приписывается Нестору Летописцу. Однако его имя в древних летописях, исторических документах, записках иностранцев не упоминается. Впервые Нестор Летописец упоминается в качестве автора в «Житиях Печерских святых», отпечатанных в Киево-Печерской Лавре при архимандрите Иоасафе Кроковском , жившим в эпоху Петра I и являвшимся сторонником его политики. Интересно, что в этом сборнике житий, после дифирамбов Петру I , опубликовано «Предисловие ко православному читателю, содержащее ответы противу хулениям на святых печерских». Из этого становится ясным, что на момент издания книги, то есть в начале XVIII века, было достаточное количество читателей, с сомнением относящихся к ее тексту и официальной версии истории Киево-Печерской лавры, а также ее святых в том числе и Нестора Летописца. Издатель книги, архимандрит Киево-Печерской лавры в 1697—1709 годах Иоасаф Кроковский , происходил из польских шляхетских родов с соответствующими образовательными и религиозными представлениями. До своего назначения архимандритом, Иоасаф Кроковский был ректором Киевской Могилянской академии. Иоасаф Кроковский был не единственным поляком в Киеве того времени, оказавшим большое влияние на идеологию лавры и вообще церковных институтов региона. Именно во времена влияния польских книжников и всплывает имя «Нестора летописца Российского». Митрополит Киевский Иоасаф Кроковский Интересно, что за свои заслуги перед Петром I архимандрит Иоасаф в конечном итоге был награжден епископским саном. На новом посту он прославился одним известным преступлением, о котором расскажем далее. Мартин-еретик тоже из Киева Во время борьбы со старообрядчеством представители официальной Церкви не гнушались никакими подделками и фальсификациями. Наибольшую известность приобрели деяния вымышленного Киевского собора 1151 года, якобы осудившего двуперстие, крестный ход посолонь и другие древнерусские традиции. Исполнителем этого проекта, организованного по заданию Петра I, выступил местоблюститель патриаршего престола, рязанский митрополит Стефан Яворский , нижегородский архимандрит Питирим впоследствии архиепископ и уже известный нам митрополит Иоасаф Кроковский.
Религиозная политика Петра I
Высота духовной жизни митрополита Стефана роднила его с ближайшим и любимым другом – святителем Димитрием Ростовским. «Стефан Яворский – критик реформ Петра Великого». Знание об Украине – Проповеди блаженной памяти Стефана Яворского, преосвященного митрополита рязанского и. Скачать и послушать в мп3 формате проповеди митрополита Стефана (Яворского) о различных праовславных догматах: о Кресте, Святках, поминовении усопших, о Литургии.
Проповеди Стефана Яворского за 1702 - 1716 гг.
Митрополит Стефан (Яворский), безусловно, является одной из самых ярких личностей петровского времени. истый католик в душе вообще не понимал, каким образом Церковь МОЖЕТ не контролировать свой баланс! В 1712-1714 годах местоблюститель патриаршего престола Рязанский митрополит Стефан Яворский безуспешно пытался упразднить Воронежскую епархию и вернуть территорию. Старинный духовный стих Стефана Яворского. Пушкинский Дом (ИРЛИ РАН) > Новости. Едва ли эти риторические обороты отражали глубокие черты мировоззрения Ломоносова.
Стефан (Яворский)
Этими словами Самарина определяется значение «Камня веры». Последовавшие за делом Тверитинова события ещё больше расширяли пропасть между царём и Стефаном В 1718 г. Царь указал Стефану приехать в Петербург и держал его здесь почти до самой смерти, лишая его этим даже той незначительной власти, которой он дотоле пользовался. Приблизительно в это время разыгрался инцидент с Феофаном Прокоповичем. Стефан не желал, чтобы Феофану досталось епископское место. Он видел в его учениях, в его лекциях сильные следы протестантского влияния.
Царь выслушал оправдания Феофана и назначил его епископом; Стефан должен был принести извинение перед Феофаном. Он сделал это, чувствуя себя правым. Церковно-административная деятельность Стефана совершенно прекратилась; он не принимал никакого участия в подготовительных действиях к церковной реформе, без него писался Духовный регламент , церковное управление также шло мимо его рук. Стефан пытался выяснить своё положение и в 1718 году спрашивал царя: 1 возвратиться ли ему в Москву или жить в Петербурге, 2 где жить в Петербурге, 3 как управлять ему издали своей епархией, 4 вызывать ли архиереев в Петербург, 5 как замещать архиерейские места. Царь предписал ему жить в Петербурге, построить подворье на свои деньги, Рязанской епархией управлять через крутицкого архиепископа и т.
В конце царь писал: «а для лучшего впредь управления мнится быть должно надобной коллегии, дабы удобнее впредь такое великое дело управлять было возможно». В феврале 1720 года Устав Духовной коллегии был утверждён; через год был открыт Синод ; президентом Синода царь назначил Стефана, меньше всех других сочувствовавшего этому учреждению. Стефан отказывался подписывать протоколы Синода, не бывал в его заседаниях. Никакого влияния на синодальные дела Стефан не имел; царь, очевидно, держал его только для того, чтобы, пользуясь его именем, придать известную санкцию новому учреждению. За все время пребывания в Синоде Стефан находился под следствием по политическим делам.
То его оговаривал кабальный человек Любимов в том, что он сочувственно относился к его, Любимова, сочинениям 1721 ; то монах Левин показывал, что Стефан будто бы говорил ему: «государь меня определял в Синод, а я не хотел, и за то стоял пред ним на коленях под мечом», и ещё: «и сам я желаю в Польшу отъехать» 1722. При ближайшем исследовании оговоры оказывались не имеющими оснований, но Стефана постоянно допрашивали. В своей привязанности к основанному им в Нежине монастырю он тоже не находил утешения, потому что обнаружил большое хищение денег, присланных им на устройство м-ря. Все эти неприятности сокращали жизнь Стефану. Свою библиотеку он пожертвовал Нежинскому монастырю, присоединив к каталогу книг трогательную элегию на латинском языке.
Умер в Москве 24 ноября 1722 года. Тело его было отправлено в Рязань, где и погребено в Успенском соборе. Проповеди Литературное наследие Стефана Яворского обширно: в него входят проповеди, поэтические произведения на русском, польском и латинском языках, памфлеты, фундаментальный богословский трактат « Камень веры », изданный после его смерти в 1728 г. Феофилактом Лопатинским и направленный против протестантизма [2]. В проповеднических произведениях Стефана нашли отражение все основные требования схоластической школы к форме, построению и развитию проповедей [3].
Как проповедник Стефан восхищал своих современников. Даже враги Стефана отзывались о его проповедях следующим образом: «что до витийства касается, правда, что имел Стефан Яворский удивительный дар и едва подобные ему в учителях российских обрестись могли. Мне довольно приходилось видеть, что он своими поучениями мог возбуждать в слушателях смех или слезы, чему много способствовали движения тела, рук, помавание очей и лица применение, что природа ему дала». Быть может, манера Стефана Яворского обеспечивала ему успех, для нас в настоящее время совершенно непонятный. И в своём красноречии Стефан оставался верен католическим тенденциям.
Проповеди его отличаются отвлечённостью и оторванностью от жизни; построение их в высшей степени изысканное «люди подобно рыбам.
Владельческий переплет, кожаные корешок и уголки. Оригинальная обложка. Сохранность удовлетворительная. Книжный блок не закреплен в переплете, раскол книжного блока. Важный памятник русской письменности - трактат о риторике митрополита Стефана Яворского.
Трость ли бяше, или маслина? О прелести! О наемниче, не пастырю! О гробе повапленный! О яблоко содомское! О лисе прехитрый! О ковчеже позлащенный!
И что тя прочее нареку? Не властью ли и преизяществомъ тя почтилъ есть?
Конфликт с царем Митрополит Стефан в проповеднических речах завуалированно обличает действия царя, осуждая не только церковные нововведения, но и заточение в монастыре первой жены, введение рекрутских повинностей и налогов. Неоднократно просит Петра об отставке, но безрезультатно. Ни смириться с преобразованиями, ни вести открытую борьбу Яворский не может. В 1712 г. Эти слова тут же донесли царю, который не стал принимать жестких мер, но проповедовать митрополиту было запрещено. В 1715 г. Петр еще более сближается с протестантами, устраивает шутовские пародии на Православную церковь и ее церемонии. Стефан оказывается во враждебном лагере сторонников старых обычаев и теряет прежнее значение.
Во время дела Тверитинова, где судились увлекавшиеся протестантизмом, митрополит прилагает много усилий для изобличения обвиняемых. Тверитинов — лекарь, который учился в Немецкой слободе, где он проникся симпатией к лютеранству. Позже Тверитинов создает новую ересь, состоящую из помеси протестантизма с его собственными домыслами. Ересь проникла во все слои общества, дойдя до Московской академии, где вскрылась начальством. Желая замять дело, Петр отпускает подсудимых после словесного раскаяния. Однако один из последователей Тверитинова врывается в храм и уничтожает икону. Собор предает анафеме всех еретиков, а покусившегося на икону даже сжигают на костре. Произошло это частично по вине Яворского, заставившего последователей ереси жить при монастырях для дальнейшего исследования дела, поэтому царь разгневался на митрополита и вынес ему тяжелый выговор. Косвенным образом Стефан стал обвинителем Петра, благоволящего к протестантам. В этом деле стала ясна разница между идеями и предпочтениями митрополита и царя.
В 1718 г. Этим царь окончательно лишил архиепископа любой власти. К этому периоду относится и конфликт Стефана с Феофаном Прокоповичем , проявлявшим в своих поучениях склонность к протестантизму. Петр, как и ожидалось, встал на сторону Прокоповича, митрополиту пришлось принести извинения. Последние годы жизни Во время пребывания в Петербурге архипастырь пытался выяснить у Петра свою дальнейшую судьбу. Царь предписал ему находиться в столице, построив на свои средства подворье. Окормлять Рязанскую епархию следовало через архиепископа Крутицкого. В 1721 г.