Погодные условия и технические сложности привели к тому, что погружение Пикара и Уолша на дно Марианской впадины стало единственным в рамках «Проекта «Нектон». Нектон (греч. nektós — плавающий, плывущий) — совокупность водных активно плавающих организмов, преимущественно хищных, обитающих в толще воды пелагической области водоёмов и способных противостоять силе течения и самостоятельно перемещаться на. это группа организмов, которые способны самостоятельно перемещаться водоемами. Нектон – это рыбы и морские животные, которые способны самостоятельно перемещаться в обитают в поверхностных водах океана, не спускаясь на большие глубины.
CNN — последние новости
Источник: Викисловарь Делаем Карту слов лучше вместе Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир.
Однако, если граница между бентосом, нектоном и планктоном изменчива и иногда неопределённа, всё же нектон, включающий в свой состав всех животных крупных размеров и более высокой организации, должен рассматриваться и географом и биологом особо.
Подписывайтесь здесь и в телеграме , ставьте плюсы, отправляйте донаты — они заслуживают! Знакомьтесь, ФК «Нектон» — худшая футбольная команда Англии в 2023-м! Поскольку Д20 — последний в футбольной английской иерархии, вылетать некуда, и команда официально главный неудачник сезона, если учитывать только положение в турнирной таблице. Почему в Англии так много дивизионов? На самом деле 20 и более дивизионов — иллюзия. С 12-го дивизиона Англии пропадает системность и начинается постсоветский аналог любителей. Прямая связь между лигами отсутствует. Разрешается «прыгнуть», условно, из 17-го дивизиона в 13-й. Клубы мало чем отличаются от тех, кто находится в лигах вне дивизионов и так называемых воскресных лигах. Недостаточная официальность глубинных дивизионов подтверждает факт, что единственный источник, где можно их проверить — Википедия.
Сам учёный на сей счет шутил: «Эти аппараты чрезвычайно сходны между собой, хотя их назначение противоположно. Возможно, судьбе было угодно создать это сходство именно для того, чтобы работать над созданием обоих аппаратов мог один учёный». Создание «Триеста» Первое испытательное погружение FNRS-2 состоялось в Дакаре 25 октября 1948 года, и пилотом батискафа был, разумеется, сам его создатель. Правда, никаких рекордов в тот раз поставлено не было — аппарат погрузился всего на 25 метров. Дальнейшие работы с батискафом оказались осложнены тем, что бельгийский фонд прекратил финансирование. Идеи батискафов, тем временем, захватывали мир, и новую модель намеревались строить в Италии. В 1952 году Огюст Пикар, оставив FNRS-3 на французских инженеров, отправляется в Италию, чтобы заняться разработкой и строительством батискафа, получившего название «Триест». В работах по строительству батискафа Огюсту Пикару помогал его сын, Жак Пикар, которому и предстояло стать главным пилотом нового глубоководного аппарата. В 1953-1957 годах «Триест» проводит серию успешных погружений в Средиземном море, и даже достигает фантастической по тем временам глубины в 3100 метров. В первых погружениях «Триеста» наравне с Жаком Пикаром участвует и сам создатель батискафа Огюст Пикар, которому исполнилось к тому времени 69 лет. Проект «Нектон» Исследовательские работы «Триеста» требовали серьёзных капиталовложений. Каждый спуск аппарата необходимо было обеспечивать поддержкой нескольких судов сопровождения. Батискаф Пикара к месту погружения необходимо было буксировать, поскольку своего горизонтального хода он не имел. Вместе с аппаратом в Америку отправился и Жак Пикар, которому предстояло обучать управлению батискафом американских специалистов. Прочность, заложенная в конструкции «Триеста», позволяла погружаться на максимальные глубины, известные в Мировом океане. При этом сам Жак Пикар отмечал, что для большинства исследований этого просто не требуется, поскольку 99 процентов дна Мирового океана расположено на глубинах не более 6000 метров. Правоту Пикара подтвердила последующая история — более поздние глубоководные аппараты, включая известные российские «Мир-1» и «Мир-2», строились именно с расчётом на глубину около 6000 метров.
Что такое нектон
Главным образом нектон ориентирован на питание макропланктоном (в морях) и макробентосом (повсеместно); кроме того, одни нектонные организмы нередко питаются другими. Слово «нектон» происходит от греческого «nekton», что означает «плавающий». это группа организмов, которые живут в толще воды и имеют автономное движение. Компания «Нектон Глобал» (Nekton Global) приобретает 50% компании «Райз Капитал АБ» (Rise Capital AB). the mission begins. В нектон входит большая группа организмов, способных передвигаться самостоятельно, в том числе и против течения.
Нектон — что это и какова его роль в биологии?
На Гуаме батискаф собрали. Основная часть этого подводного, движущегося в свободном плавании аппарата — стальной шар со стенками толщиной от 9 до 15 сантиметров и с диаметром внутренней части около 2 метров. В нем с некоторым трудом помещаются два акванавта. Расположено у берегов Азии и отделяется от Тихого океана полуостровом Камчатка, грядой Курильских островов и островом Хоккайдо. Через проливы Невельского и Лаперуза сообщается с Японским морем. В Охотское море впадает река Амур. Крупные заливы: Шелихова, Анива, Терпения, Сахалинский. Площадь — 1 миллион 603 тысячи квадратных километров, глубина — до 3521 метра. Русские казаки во главе с Иваном Московитиным в 1639—1640 годах открыли берега незнакомого моря, которое назвали сначала Ламским, а потом переименовали в Охотское — по названию Охотского острога, поставленного в устье реки Охота. Чтобы батискаф не тонул, к нему присоединен большой уравновешивающий поплавок, наполненный бензином.
Бензиновый бак свободно сообщается с окружающей водой, которая своим давлением теснит бензин. Внизу за магнитными заслонками хранится запас свинцовой дроби — балласт. Когда нужно всплыть, акванавт разрывает цепь электрического тока, заслонки открываются, дробь высыпается, и батискаф стремительно поднимается наверх. Подводный аппарат готовится к спуску. Изобрел батискаф профессор Огюст Пикар.
Сегодня этот термин иногда считают устаревшим, поскольку он часто не позволяет провести значимое количественное различие между этими двумя группами. Некоторые биологи его больше не используют.
Планктон, с другой стороны, невелик и, если они вообще плавают, делает это при биологически низких числах Рейнольдса от 0,001 до 10 , где преобладает вязкое поведение воды и обратимые потоки являются правилом.
Не пропусти самое интересное! Подписаться «Океан — это самая большая среда обитания живых организмов на планете. А у нас есть только это средство передвижения, которое может доставить нас в глубины. Это ключевая машина, которая раскроет секреты океанских впадин». Оболочка двухместной субмарины сделана из титана толщиной 9 сантиметров.
Она может переносить огромное давление толщи воды. Также подлодка несёт с собой экстренный запас кислорода на 96 часов.
А нектон активно плавающие организмы, в перемещении которых течения играют незначительную роль кальмары и рыба. Для примера виды - командорский кальмар, камчатский кальмар, сайра, тунец, килька, сайка и т. Остальные ответы Мария Кашко Знаток 259 8 лет назад Есть три вида живых организмов под водой: нектон, бентос, планктон. Планктон- мелкие организмы, населяющие верхнюю часть водной толщи. К ним относятся небольшие рыбки плывущие по течению. Бентос- организмы, обитающие на дне морей и океанов.
К ним относятся губки и кораллы.
Nektony’s news in a period of russian attack on Ukraine
Планктон, с другой стороны, невелик и, если они вообще плавают, делает это при биологически низких числах Рейнольдса от 0,001 до 10 , где преобладает вязкое поведение воды и обратимые потоки являются правилом. Такие организмы, как медузы и другие, считаются планктоном, когда они очень малы и плавают при низких числах Рейнольдса, и считаются нектоном, когда они становятся достаточно большими, чтобы плавать при высоких числах Рейнольдса. Многие животные, считающиеся классическими примерами нектона например, мола-мола , кальмары , марлин , начинают жизнь как крошечные члены планктона, а затем, как утверждалось, постепенно переходят в нектон по мере роста.
Почему в Англии так много дивизионов? На самом деле 20 и более дивизионов — иллюзия. С 12-го дивизиона Англии пропадает системность и начинается постсоветский аналог любителей.
Планктон представляет собой мельчайшие морские организмы. Что такое Бентическая зона?
Какой из организмов не относятся к Нектону? Различают зоопланктон, который состоит из мельчайших животных, и фитопланктон, который составляют микроскопические растения. К нектону относятся рыбы и морские животные. Какой из организмов не относится к Нектону? Типичными представителями нектона являются головоногие моллюски, рыбы, китообразные, ластоногие. В пресных водоемах кроме рыб к нектону относятся земноводные и активно плавающие насекомые. Что такое Нектон пример?
Нектон — совокупность водных активноплавающих животных, способных передвигаться самостоятельно на значительные расстояния и противостоять силе течения.
Это зверски интересно» — полагает он. В свою очередь, журналисты высоко ценят свою профессию за возможность быть в курсе последних событий: «Что может быть лучше, чем работа в СМИ? Ты первым узнаешь горячие новости и доносишь их до зрителя тем или иным способом» — считает корреспондент-журналист из Волгограда. Журналист из Ступино: «Работа журналиста интересная, но в России журналистики как таковой нет. СМИ находятся под мощным давлением органов власти, таким образом, свобода слова в нашей несчастной стране — это всего лишь миф». Менеджеры по туризму с увлечением изучают другие страны, чтобы впоследствии предложить посетить их своим клиентам: «Эта работа может быть очень интересной, когда обладаешь большой свободой в назначении задач самому себе. У меня именно так и происходит. В общем, многое зависит от компании, в которой работаешь» — поделился с нами менеджер по продажам из Санкт-Петербурга.
Менеджеры по работе с клиентами считают свою работу довольно интересной: «Все люди разные, к каждому нужно найти подход, это интересно — контактировать с людьми». Однако есть и те, кому эта профессия не доставляет столько радости: «Считаю интересной, но очень эмоционально изматывающей» — говорит старший менеджер по работе с клиентами из Казани. Результаты опроса наглядно демонстрируют, что интересной может быть любая работа, если она правильно и осознанно выбрана. Так, казалось бы, самая скучная и сложная профессия программиста может вызывать восторг: «С программируемыми станками работаю четыре года, восторг — наиболее подходящее слово для описания впечатлений от работы с этими машинами! Среди представителей этих профессий интересной свою работу назвали по 92 процента респондентов.
Значение слова «нектон»
это группа организмов, которые живут в толще воды и имеют автономное движение. позволяет тем, кто имеет технические навыки, писать собственный код автоматизации с использованием TypeScript. Аудитория Telegram-приложения Notcoin, пользователи которого играют в майнинг виртуальных монет, кликая по экрану смартфона, с момента публичного запуска 1 января выросла в 41 раз, c 0,5 млн до 20,7 млн игроков. Это сделало Notcoin самой быстрорастущ.
Проект «Нектон»
Существительное, неодушевлённое, мужской род, 2-е склонение (тип склонения 1a по классификации А. А. Зализняка). Корень: нектон. Аудитория Telegram-приложения Notcoin, пользователи которого играют в майнинг виртуальных монет, кликая по экрану смартфона, с момента публичного запуска 1 января выросла в 41 раз, c 0,5 млн до 20,7 млн игроков. Это сделало Notcoin самой быстрорастущ. Нектон (греч. nektós — плавающий, плывущий) — совокупность водных, активно плавающих организмов, преимущественно хищных.
Миссия Nekton нашла в Индийском океане новые виды рыб и кораллов
У меня таких «механических зверей» полные экраны. И вся эта электроника — спутники, станции и так далее — летит по заданным орбитам. Пустота действует тебе на нервы… Я понимаю, тебе, звездному пустыннику, незачем глядеть на жирафу: тебе, чтобы вспомнить любое животное, достаточно информации о его параметрах. Но твоей дочери, Аст, когда она подрастет, надо увидеть жирафу с ногами и длинной шеей. Иначе она не поверит, что есть такой зверь. Ну как, Аст? Я специалист по небесной механике и ничего не знаю про то, как выращивать жирафу. Скажи мне лучше, что ты видишь в своих иллюминаторах? В дальнем — теперь я понимаю, кто взбаламутил воду, — стая рыб активно работает хвостами. Вот и все, Аст. Живые рыбы!
На твоем месте, Командор, я бросил бы работу и уплыл охотиться. Между прочим, ты знаешь, что самое большое удовольствие — охотиться с собакой? Легкий туман между деревьев. И впереди тебя, изредка останавливаясь, нюхая воздух, бежит собака. Как ты слышал, вслед за тиграми и жирафами пойдут механические зайцы. Разве интересно охотиться на такого зайца? Забудем все эти глупости. Такая жизнь не для нас. Приезжай в отпуск ко мне. Я приметил одно ущелье, где прячется хитрющий спрут.
Разобьем на зеленом склоне палатку. Зарядка, завтрак, потом прогулка на дельфине, экскурсия на затонувшие корабли, после обеда — отдых в теплом течении. А когда все надоест, выследим и поймаем спрута для наших ребятишек. Как тебе это нравится, Астронавт? Только, наверное, мне удастся вырваться к тебе не скоро. В ближайший отпуск договорился с приятелями взойти на самую высокую гору Луны. Я расскажу тебе, как все будет. Так что извини и спасибо… До скорого! Меня вызывает Юпитер. Шагающие, как у лунохода, колеса, беспрепятственно проходящие сквозь пески, уминали красноватую землю Африки.
Днем, в ярких лучах солнца, это однообразно плоская, унылая равнина, где попадаются иногда низкие колючие кусты да грязные ямы. Ночью луна преображала пустыню: блестели вершины песчаных холмов, тянулась впереди колонны серебристая дорожка, — ночная пустыня была похожа на притихшее море. Мягкая, безветренная лунная ночь — награда после раскаленного дня, когда даже павиана может хватить солнечный удар, после горячего, иссушающего кожу ветра и обманных миражей воды. Ночью над африканской пустыней висят близкие, почти ручные звезды. Сверху караван похож на огромную, извивающуюся между холмов змею. Командир двадцать шестого отряда Пенн повис на воздушной машине в конце колонны, где движутся цистерны с водой, холодильники с молоком, фургоны с прессованным сеном. На открытых платформах вездеходов покачиваются слоны, носороги, гиппопотамы. Автокранами торчат над кабинами жирафы, в других машинах — зебры, антилопы, страусы. Львы в вездеходе с решетками, — скорее по традиции, чем из-за необходимой предосторожности. Пятьдесят с лишним животных, добытых для зоопарка «Мир животных», — все спокойные, будто ручные.
Обычные трофеи сонных стрелков. Пенн, командир стрелков, или, как его зовут следопыты за выдающийся рост, Пенн-долговяз, долгое время работал «белым охотником», унаследовав редкую профессию от отца и деда. Он умел делать все, что входит в обязанности охотника: выслеживать зверя, разбивать лагерь, готовить обед, проявлять фото — и кинопленку, водить самолет, машину и, разумеется, безошибочно стрелять. Правда, с тех пор, как охота на животных была запрещена для всех, стрелять Пенну приходилось крайне редко. За последние годы белый охотник убил одного слона, который, услышав жужжание кинокамеры, прижал уши, свернул кольцом хобот и с такой яростью бросился на открытую машину, что смял бы ее, как пустую жестянку, не останови нападающего пуля в лоб из тяжелого нарезного ружья. Слон рухнул на колени возле самых колес. Хладнокровный турист из Европы, до последнего метра снимавший нападение слона, спас Пенна от тюрьмы: эффектная кинопленка подтвердила грозившую людям опасность. Кроме того, турист, назвавшийся профессором фон Кругом, предложил охотнику новую работу. Пенн-долговяз стал сонным стрелком. Сонные стрелки охотились на самых редких зверей, причем выбирали лучшие экземпляры.
Они носили с собой мощные ружья и презирали охоту с автомобилей, когда привыкшие к технике звери подпускают человека на несколько шагов; уходили в заросли, выслеживали там жертву, спускали курок. В этой охоте все было, как и десятки лет назад: азарт и осторожность охотника, хитрость зверя, странная тишина перед решающим моментом и мгновенность нападения — почти все правдоподобно. Зверь падал не мертвым, его мгновенно усыпляла сонная пуля. И хотя Пенн, став уже командиром стрелков, называл свою работу «врачебной охотой», он отлично помнил, что родился в другое время, чем его дед и даже отец, которые охотились по-настоящему. Когда не в кого стрелять разрывной пулей, «врачебная охота» — лучшее занятие для таких азартных, сильных, жаждущих погони за зверем парней, как он сам. Сейчас сонные стрелки отдыхали, переживая во сне, быть может, еще раз свои приключения; спали все, кроме тех, кто вел машины вместе с проводниками. Пустив аэромобиль на малой скорости, командир с удовлетворением поглядывал на свой Ноев ковчег. Пятьдесят голов — гордость любого охотника. Добыть пятьдесят голов, когда почти вся саванна превращена в поля и пастбища, когда звери скрылись в колючих зарослях, — значит месяц бродить с пересохшим от жажды ртом по пустыне. Месяц адской работы!
Там, на платформе, были и его, Пенна, «охотничьи рекорды»: носорог с мощным рогом и лев с редкой черной гривой. Лев выскочил из травы в пяти шагах от Пенна и, остановленный выстрелом, свалился тяжелым мешком, чуть не царапнув его по плечу; носорог, которого охотник выслеживал больше недели и встретил на узкой тропе, со свойственным ему яростным упрямством не пожелал уступить Пенну дороги… Была и вторая программа, о которой командир двадцать шесть докладывал фон Кругу. Цель ее профессор не объяснил даже Пенну, но для стрелков она представляла особый интерес: состязание в меткости. Надо было попасть особой радиопулей в определенное место головы или тела. Зебры и страусы, антилопы и жирафы, помеченные радиопулей, убегали галопом. Более агрессивные мишени, если они обнаруживали охотника с бесшумным ружьем и нападали на него, получали вдобавок сонную пулю. Такую жертву не трогали: через несколько часов зверь просыпался, вставал на ноги. Сонные стрелки не интересовались задачами такой необычной охоты. Считали, что у науки свои причуды; они же получают от этих причуд удовольствие, не нарушая — что очень важно — правил закона о браконьерстве: радиопули не убивали животных. А кроме удовольствия, стрелков ожидала специальная награда.
Командир всегда знал, кто попадает точно в цель: в радиоящике пеленгатора, который он возит в своей машине, каждая радиопуля попискивает своим сигналом. Звезды вскоре погаснут, и огненный шар начнет свое привычное кружение над пустыней. К тому моменту колонна выберется на каменистый кряж. Кряж ведет к реке и зеленым холмам. Дальше — шоссе. На этом шоссе можно развить скорость и через несколько часов доставить груз на аэродром. С востока, опережая на полчаса солнце, к каравану приближалось странное существо. Если бы Сергей Сыроежкин мог видеть сейчас своего лохматого друга, он ахнул бы от изумления: вытянувшись в воздухе стрелой, Рэсси летел на крыльях. Впрочем, для любого наблюдателя с земли шесть прозрачных плоскостей, похожих на крылья насекомого, были почти неразличимы, как незаметны бывают крылья летящей мухи — одно лишь мелькание в глазах. Крылья вращались сверху вниз мощными взмахами, делая петли в виде восьмерки, лапы были спрятаны, уши крепко прижаты — все подчинено скорости.
Рэсси пространствовал. Это не значит, что он просто летел на большой скорости, отмеряя километры. Он искал цель, и все его существо, все тончайшие механизмы излучали, исследовали то, что простиралось под ним и вокруг него. Со своей высоты Рэсси обозревал на десятки километров плоскую равнину, блестевшую в лунном свете, будто алюминиевая сковорода. Как лев, как леопард, как любая кошка, он прекрасно различал в темноте каждый холм, каждый куст и осторожные силуэты хищников между ними. Но лев, разумеется, никогда не сможет подняться в такую вышину и увидеть четкую грань земли и неба — плавно выгнутую линию горизонта; лев никогда не увидит так близко звезды Африки. А для Рэсси, стремившегося вперед с легкостью птицы, были важны луна и звезды: по ним он ориентировался, зная с точностью до минуты, когда солнце сотрет их с небосвода. Встречный ветер не заглушал для Рэсси звуков обычной жизни. Он слышал хохот гиены, глухое ворчание самого властелина пустыни — льва, топот сорвавшегося с места табуна антилоп. Рэсси узнавал мимоходом многие ночные секреты — для него были понятны даже те звуки, которые не улавливает человеческое ухо.
Но Рэсси не вмешивался в ночной быт хищников. Он слушал: нет ли сигналов особой опасности, предупреждающих о приближении каравана машин? Все обостренные чувства, пробудившиеся в Рэсси, и были тем особым состоянием, которое необходимо ему, чтобы выполнить поручение, и которое названо словом «пространствовать». Это особая работа сложнейших механизмов, из которых состояла новая модель… Пространствовать для Рэсси означало найти цель, решить множество задач, проявить все способности, зашифрованные в кличке одной таинственной буквы «И» — «И так далее»… Рэсси пространствовал над ночной пустыней и еще издали обнаружил караван вездеходов. Он приблизился на большой высоте, а потом, снизившись, некоторое время парил над машиной командира, подробно изучая противника, заранее составляя и проигрывая, как опытный теоретик, программу действий. Сложив четыре крыла, планирующим полетом на двух раскинутых в стороны плоскостях Рэсси резко направился вниз. Пенн, отмерявший на карте расстояние до шоссе, услышал пронзительный, резкий, многократно повторенный в ночи звук, от которого он вздрогнул: как будто закричали разом все звери Африки. То, что увидел Пенн сверху, поразило даже его, охотника, родившегося в Африке, командира дюжины отчаянных парней. Звери словно взбесились. Слоны с боевым трубным воплем молотили хоботом по кабинам.
Ревели, сотрясая воздух, львы. Носорог, обратившись в живой таран, одним ударом разнес борт вездехода. И еще Пени заметил в серой мгле совсем непонятное существо: оно скользнуло вниз на длинных, блеснувших в свете фар крыльях и пропало на фоне черной земли. Пенн включил сирену тревоги. Машины остановились. Из фургона высыпали сонные стрелки. Блеснули вспышки выстрелов. Но пули опоздали. Львы, страусы, зебры, носороги, жирафы бежали, подгоняемые протяжными, все не стихающими звуками тревоги. Быстрым глазом охотника Пенн успел заметить, что на платформе после первых ударов слонов откинулись борта и гиганты сошли на землю.
Включить все прожектора! Сам Пенн устремился за беглецами к реке, развив предельную скорость. За ним, легко соскочив с платформы, резво отталкиваясь от каменистой почвы, прыгала машина-лягушка с двумя стрелками. И Сергей растерянно спросил: — Змея? Какая змея? Его антенны, чувствительные, как особые точки на голове змеи, уловили слабое тепло… За тысячи километров от африканской пустыни, в школе юных кибернетиков, в обычном кабинете математики, Электроник чутко слушал далекого Рэсси. Для Сергея он повторял все вслух, а для себя писал на доске формулы. Сыроежкин постепенно узнавал, как пространствовал Рэсси над ночной пустыней. Наконец-то он начал понимать, что значит таинственное «И так далее» в имени их лохматого друга! А по глазам кошки можно даже определить точное время: в полночь они идеально круглые и горят.
Глаза Рэсси, точнее, его многоглазие особенно удивляло Сережку. Если черепаха глядит как бы сквозь зеленые очки; собака, корова, лошадь не различают никакие цвета; орел, страус, осьминог видят, как человек; стрекоза делит мир на голубой верх и пестрый низ, а пчела ясно различает невидимую часть радуги, то Рэсси смотрел на расстилавшийся перед ним мир так, как ему было удобно. Рэсси мог превратить его в черно-белый и в обычный цветной, мог совмещать желто-зелено-оранжевые краски и различать недоступные человеку тона. Мог, если бы очень захотел, увидеть мир вокруг себя переливающимся тончайшими оттенками, медленно текущим, как цветная река, как бесконечная мелодия красок, таким разноцветно-ярким, что у обычного человека, будь он на его месте, закружилась бы голова. Рэсси мог увидеть все богатства солнечного мира здесь, на Земле, а не на поражающем воображение Юпитере. Когда Рэсси парил над колонной, следя двумя глазами за вездеходами и третьим, невидимым «глазом рака» — за воздушной машиной командира, Электроник затих, решая вместе с далеким разведчиком сложную задачу. Но вот Рэсси издал пробудивший пленников клич, и Электроник подскочил на месте, а потом произнес: — Это что-то новое, надо запомнить. На первый взгляд — крик крайней опасности, составленный из сигналов разных животных. Точнее проанализирую позже. Что там произошло?
Я улыбаюсь необычной информации. А где Рэсси? Что случилось с ним? А сонные стрелки? Ну, отвечай же, отвечай! Не мешай мне, пожалуйста. Я все скажу, что сумею узнать. Связь действует отлично. Спокойствие и анализ… И не отвлекай, пожалуйста, Рэсси лишними словами. Ведь он тебя тоже слышит… Яркое африканское солнце осветило речные заросли.
Птицы, ящерицы, змеи, крокодилы, насекомые, лягушки, черепахи — все разом пробудилось; наступила привычная пора охоты, песен, игр. И словно невидимая рука отдернула вдруг мелко сплетенный занавес мошкары; смолкли невидимые в тумане птицы. Речные жители притаились и будто исчезли. В клубы тумана, в прохладные воды реки, тяжело стуча ногами, спускалось с откоса грозное стадо. Рядом с зебрами и антилопами прыгали львы, жирафы спешили за страусами, слоны и носороги, с треском ломая тростник, пробирались к противоположному берегу. Там защитная стена кустарника, оплетенные лианами деревья. Над бегущими, испуская призывные крики, парил крылато-мохнатый разведчик. Странные «рога» на голове, которые видел издали командир Пенн, — вовсе не рога, а выдвижные антенны глаз, как у некоторых мух. Рэсси зорко наблюдает за преследователями: в верхних клетках сетчатки его глаз медленно перемещается воздушная машина, скачущая «лягушка» — в нижних, и Рэсси точно определяет расстояние до зеленых холмов и скорость преследователей. Пленники успеют.
Успеют добежать до выстрела. Пенн понимал, что звери скроются в колючих зарослях. Однако его волновали не «охотничьи трофеи» — он был уверен, что стрелки выследят бывших пленников, — Пенн с холодной яростью следил за многокрылым летуном, который увел его добычу. Кто это был, Пенн не знал, но интуиция подсказывала охотнику, что перед ним сейчас опасный противник. А тот словно дразнил стрелка: завис на серебристых крыльях над бамбуком, будто знал, что человек приземлит свой аэромобиль. Машина командира в зарослях была бесполезна. Пенн, выбравшись из кабины, подождал, пока по склону холма взберется «лягушка». В подоспевшей «лягушке» были один из стрелков и оруженосец командира — Зузу, державший наготове два электронных ружья. В колючих зарослях машина — лягушка» незаменима, хотя, разумеется, не столь комфортабельна, как аэромобиль. Пенн-долговяз, надев на голову шлем, втиснулся на водительское место, так что его колени оказались возле подбородка, привычно нащупал подошвой армейского ботинка педали, нажал на кнопки управления.
Машина, оттолкнувшись четырьмя лапами, гигантским прыжком взвилась над кустами и с треском приземлилась в сухом бамбуке. Пожалуй, прыжки в «лягушке» можно сравнить со спуском горнолыжника с опасного склона: коварные бугры и ямы способны внезапно подбросить в воздух, свалить в сторону, разбить о вырастающее на пути дерево. Здесь все внимание — трассе, мгновенному выбору площадки до следующего прыжка, ну и, разумеется, цели погони. Водитель «лягушки» должен быть опытным, хладнокровным преследователем. Рэсси на своих крыльях тоже лавировал. Двигаясь рывками, он облетал деревья, скользил между кустов. А главное, что бесило преследователя, — лохматый летун угадывал, куда именно прыгнет «лягушка», и удирал чуть ли не из-под самого носа машины. Пенн вскидывал на ходу ружье, которое протягивал ему оруженосец, но всякий раз опаздывал на какое-то мгновение: Рэсси не давал стрелку прицелиться. Пот катился из-под шлема, на рубашке выступила соль. Охотник, сжав зубы, посылал машину вперед.
Он видел, что многокрылый превосходит любого зверя по быстроте реакции, но не отступал. Внезапно «лягушка» увязла. Пенн нажимал на кнопки — бесполезно: болото. Он выскочил из машины и, провалившись по колено в жижу, выпалил из обоих стволов в небо, где в последний раз мелькнула тень, — просто так, чтоб разрядить свою ярость. Как это он не заметил и угодил прямо в болото! Охотник махнул оруженосцу: надо возвращаться пешком, вдвоем «лягушку» не вытянуть… Они пробирались сквозь заросли, искали тропу. Весь мир вокруг охотника и его следопыта был колючим: острые, как рыболовные крючки, согнутые шипы царапали кожу, рвали одежду. А сверху жалило солнце. Пенн был недоволен собой: он стрелял, хотя цель уже исчезла, — что может подумать о нем черный оруженосец? Иногда они ползли в густом, переплетенном вверху кустарнике, и Пенн видел перед носом лиловые пятки следопыта.
Выбравшись на простор, Зузу вытаскивал из рубашки охотника колючки; сам он был без единой царапины. А где-то в кустах бежал носорог — его, Пенна, рекордный трофей… Ухо охотника уловило в знойном воздухе медленные звуки барабана: неподалеку, у реки, была деревушка. Пенн выругался про себя: еще не вечер, а уже передают новость. Кто-то стучал по натянутой на огромную чашу коже слона: «Рум-ра-та… ра-ра… дум! Звери белых охотников разбежались. Каравана больше нет…» Тяжелый, глухой звук плыл над рекой… … Несколько дней сонные стрелки выслеживали беглецов. Те, кто уходил к зеленым холмам за рекой, возвращались без добычи. Самые опытные охотники спешили по свежему следу, но не сделали ни одного выстрела: звери словно превратились в привидения. Пенн был уверен, что во всем виновато странное крылатое существо, которое он не догнал. Час за часом под раскаленным солнцем патрулировал командир в своем аэромобиле, но не замечал ни одного подозрительного силуэта.
Это было какое-то проклятое место! Как будто подходящее для охоты, с бродившими рядом «живыми целями» и — пустое. Пенн-долговяз уже колебался: может, ехать дальше и начать охоту заново? Прыгавшие на ветках обезьяны, пестрые крикливые попугаи, притаившийся в развилке дерева леопард, мирно сопящий на пустынной тропе носорог, которому все уступают дорогу, зная его дурной характер, строгая шеренга слонов, идущих к ночной реке, — ничто не ускользало от острого взгляда Рэсси. Он слышал звуки африканских джунглей, понятные всем зверям: ведь только безнадежно глухой не уловит крик боли теленка, на которого прыгает большая кошка. А кроме того, каждый зверь, каждая птица говорили друг с другом почти неслышно для соседей: зебра фыркала своему жеребенку беззвучно для рыскавшей рядом гиены, а переговоры шакалов, сопровождавших львиное семейство, были для львов лишь слабым шепотом. Чуткие уши Рэсси невольно подслушивали лесные тайны — любви и рождения, гибели и утоления жажды, гона добычи и свержения сломавшего ногу вожака. Рэсси мог даже вмешаться в чью-то чужую жизнь, подавая особые сигналы для каждого животного. Но он вел себя, как все: звери по природе своей молчаливы и не говорят без причины; даже царь пустыни, чей рык сотрясает землю, подает голос очень редко. Так, внимательно слушая окружающий мир, Рэсси проверял то, что знал раньше: в любом крике зверя, в любой песне птицы есть важная нота, и смысл песенки меняется, если переставить ноты.
Огибая препятствие с ловкостью летучей мыши, Рэсси следил за небом и землей, не теряя из виду преследователей. Как ни были опытны и осторожны охотники, разведчик замечал их первым. То, что человеку могло показаться промелькнувшей смутной тенью, для глаз Рэсси было точной фигурой; он определял расстояние до нее и скорость ее движения. Вот тут Рэсси подавал знак опасности резким голосом. А когда охотник был близко, лохматый страж ощетинивался, принимал угрожающую позу, предупреждая: спасайтесь! Обнаружив стрелка в засаде, он оставлял пахучие метки на тропе, кустах, стволах деревьев, и все шедшие на водопой обходили страшное место или возвращались обратно; сиди стрелок в секрете хоть несколько дней — ни один зверь не переступит опасной черты. Если бы звери имели обычай выбирать среди своих вожаков наиглавнейшего, которого почитал бы не из одного только страха каждый житель леса, Рэсси несомненно был бы избран «царем зверей». Даже в короткие минуты передышки оберегал он своих подданных, решая сотни задач. Как всякая машина, Рэсси никогда не думал о себе в превосходной степени и вообще не думал о себе. Разве только в моменты опасности.
Да и тогда он представлял себя в третьем лице — как игрока в честном поединке, который непременно должен выиграть. Несмотря на особую чувствительность, не был он электронным поэтом, наподобие тех машин, которые сравнивают шелест травы с тихим дождем, а звон ручья с пением птиц. Но это не значит, что Рэсси был просто механическим набором схем. Его электронное нутро жило своими ритмами, его обостренные чувства — слуха, зрения, погоды, направления, движения, опасности — непрерывно изучали окружающий мир, чтобы угадать, предвидеть действия противника, опередить его. Иначе бы Рэсси просто не был Рэсси! Он не знал, конечно, что происходит в далеком от него городе. А потом Громов на свободной части листа набрасывает уравнение, протягивает Электронику: «Пошли-ка Рэсси эту поправку. Возможно, она ему пригодится…» Электронный Рэсси, редчайший механизм, — он слишком старательно выполнял поручение. Убедившись, что самые стойкие, самые сильные, заметные всем издали сигналы опасности — пахучие метки, разведчик подобрался на рассвете к каравану и, как маленькая химическая лаборатория, оставил свои знаки на шагающих колесах вездехода. Затем скользнул в открытую дверь фургона, где дремали сонные стрелки, и очень внимательно осмотрел ботинки охотников.
Ребята, да ведь это терьер! Вслед за лохматым терьером стрелок выскочил наружу и увидел странное существо, убегающее на длинных ногах с огромной скоростью. На этот раз радиопуля поразила цель. Любитель собак сообразил, что обычный терьер вряд ли станет улепетывать на страусовых ходулях. Пенн-долговяз ухмыльнулся от такого везения. Выслушав стрелка, он сразу понял, кого отметила радиопуля. Теперь надо только дождаться солнца, чтоб выследить наверняка и прикончить боевым зарядом проклятое многокрылое существо. Разбойнику не уйти, кем бы он ни был. Радиоящик, стоявший в багажнике машины, издал характерный писк. Приземлив аэромобиль, Пенн побежал в фургон к стрелкам — поздравить счастливца.
Когда он вернулся к машине, то не поверил своим глазам. Багажник с дорогой аппаратурой был сплющен мощным ударом, будто на него наступил слон. Пенн растерянно осматривал остатки аппаратов, соображая, что он теперь доложит фон Кругу. Без уникального пеленгатора охота радиопулями не имела никакого смысла: машина фон Круга не получит ни одного сигнала и хозяин очень скоро догадается, что экспедиция провалилась. Через полчаса колонна пустых вездеходов направилась к шоссе… — … Ничего не понимаю в этом ящике с хвостом. Модель вышла из подчинения. Он даже не слушался моих приказаний. Только теперь Рэсси возвращается. Поехал в Индию, а открыл Америку. Никто ему и слова не сказал.
А наш Рэсси открыл Африку! Африку для свободных зверей… Как обычно, друзья встретились в кабинете математики и обсуждали приключения Рэсси. Электроник аккуратно чертил формулы на доске, стирал их и писал новые. Хотя в этих неинтересных научных словах и угадывалось новое открытие Рэсси, Сыроежкину стало жаль друга. Его Электроник, математическое светило, чего-то не понимает! Он просто устал от напряжения. Его надо развеселить, помочь ему развеяться. Я должен все спокойно проанализировать. Ставит в тупик самого Электроника… И он в этом признается… — Молодец, Рэсси! А летать в темноте, приманивать зверей, узнавать все новости пустыни… А пространствовать!
После смерти отца дело продолжил его сын — Жак Пикар. Буксир доставил «Триест» к выбранному месту, находившемуся над знаменитой впадиной Челленджера. Жак Пикар и лейтенант Уолш влезли в кабину. Еще на суше Пикар определил всю програму работ и скорость погружения. И теперь, 23 января 1960 года, в 8 часов 23 минуты погружение началось. Через тридцать восемь минут акванавты достигли глубины 300 метров.
Тьма стояла непроглядная. Пикар зажег прожектор. На глубине ближе к километру оба акванавта стали зябнуть. Вода за бортом была всего 10 градусов Цельсия, а их одежда намокла еще наверху из-за волнения на море. Пришлось ее сменить. Час спустя они были уже на глубине более 4 километров.
Время от времени подводный мрак перед иллюминатором прорезали редкие точки фосфоресцирующего планктона и ничего больше. В 13 часов 6 минут «Триест» коснулся дна. Манометры показали, что давление снаружи равняется 1156 атмосферам.
Исследования проводились в различных районах.
Сегодня у всех пользователей есть возможность посмотреть морские глубины с помощью VR-технологий. Cкопировано из сайта vr-j.
Ракообразные - животные такие как омары и крабы. Существуют организмы, начальная стадия жизни которых определяется как планктонные, но когда они растут и увеличиваются в размерах, они становятся нектоническими. Типичный пример - medusa медузы. Также нейстон организмы, обычно микроскопические, плавающие у поверхности воды плейстон все организмы, которые плавают у поверхности воды планктон организмы, которые плавают и дрейфуют в воде бентос организмы на дне водоема Ссылки Внешние ссылки Найдите nekton в Wiktionary, бесплатном словаре.