Жизнь и смерть Янки Дягилевой» известного музыкального журналиста Сергея Гурьева, в которой, в частности, речь идёт о том, как появилась песня «По трамвайным рельсам».
Яна Дягилева
советская рок-певица, автор-исполнитель, участница панк-рок-групп «Гражданская оборона», «Великие Октябри» и др. В Москве был издан комикс о погибшей новосибирской рок-певице Янке Дягилевой, который рассказывает о ее жизни и творчестве. Тут важно оговориться: «На тебе сошелся клином белый свет» не рассказывает историю Яны Дягилевой и не стремится реконструировать последние дни ее жизни.
В Новосибирске провели фестиваль памяти рок-поэтессы Янки Дягилевой
О степени вмешательства Егора Летова в альбом очень подробно говорится в недавней книге Кристины Пауэр «Янка Дягилева. Яна Дягилева родилась 4 сентября 1966 года в Новосибирске в семье инженеров Станислава Ивановича и Галины Дементьевны Дягилевых. Яна «Янка» Дягилева. Янка Дягилева — новосибирская поэтесса, рок-музыкант. Родилась 4 сентября 1966 года.
Утонувшая новосибирская рок-певица Янка Дягилева стала героиней комикса в Москве
Обсудить Редактировать статью Исполнительница своих песен Яна Станиславовна Дягилева, более известна как Янка Дягилева, родилась 4 сентября 1966 года в городе Новосибирске. Прославилась, как одна из важных представителей сибирской андеграундной тусовки. Ранние годы и начало творчества Родилась в обычной новосибирской семье теплоэнергетика и инженера. В детстве занималась конькобежным спортом и плаванием. В школе училась не очень хорошо, тем не менее делала успехи по гуманитарным предметам. Вдохновляясь поэтами серебряного века и Высоцким, Яна в старшей школе начала писать свои стихи.
Кроме того, в школьные годы научилась играть на фортепиано и гитаре. После выпуска в 1983 году хотела поступить в институт культуры, но из-за тяжелого состояния матери поступила в институт водного транспорта, где учеба совсем не нравилась. Но разбавить студенческие будни помогло участие в ансамбле политической песни, хотя это и не продлилось долго, и девушка на втором курсе бросила учебу. В 1986 Янка чуть было не вышла замуж за своего друга-музыканта Дмитрия Митрохина, но быстро поняла, что бытовая жизнь не для нее. В этом же году умерла ее мать, что очень сильно отразилось на эмоциональном состоянии девушки.
Творческая биография В 1985 году Янка начала давать акустические выступления, познакомилась с сыгравшими в ее жизни большую роль Александром Башлачевым и Вадимом Кузьминым, известным как Черный Лукич.
В итоге, у нее собирается достаточно материала для записи очередного альбома. В 1989 г. На этой пластинке были такие известные хиты рок-певицы, как «На черный день», «Особый резон», «По трамвайным рельсам» и многие другие композиции, которые не теряют популярности и сегодня. Одновременно с этим Янка продолжает выступать на квартирниках и рок-фестивалях. Осенью 1990 г. Дягилеву последний раз увидели на сцене — ее последняя концертная запись была сделана 10 ноября в Иркутске. В феврале следующего года девушка записала свои последние 4 песни в одном из новосибирских общежитий: «Выше ноги от земли», «На дороге пятак», «Про чертиков» и «Придет вода».
Янка Дягилева была далека от публичности, вследствие чего не любила давать интервью. Она не стремилась к славе и какому-либо обогащению. По ее словам те, кому нравилось ее творчество, и так могли понять, что она собой представляет, без каких-то интервью и комментариев. Личная жизнь В 1986 г. Янка начала встречаться с музыкантом Дмитрием Митрохиным, более известным под именем Дименций. Они даже хотели пожениться, но когда девушка увидела семейный фотоальбом родителей Дмитрия, она призналась, что подобная «бытовуха» для нее равносильна дороге на эшафот. В результате, молодые люди перестали встречаться, расставшись хорошими друзьями. Позднее Дягилевой приписывали роман с Башлачевым, однако никаких достоверных тому фактов нет.
Скорее всего, между рок-бардами была просто сильная творческая близость. В одном из интервью Егор признался, что они по сути являются супругами, но при этом живут каждый своей жизнью. Не секрет, что у влюбленных было немало разночтений по ряду вопросов. По мнению знакомых Дягилевой и Летова, им было трудно ужиться под одной крышей, поскольку каждый из них являлся очень талантливым человеком.
А вот эта злоба, это человеконенавистничество определило наши с ним отношения.
А панк, натуральный такой, крезовый, немного шизанутый… Н. Гопота вся Летова слушает! Та гопота, которая избивает наших сестер и братьев! Я не ангел, я через ненависть прошел, и насилие было, но я четко знаю, что никогда со мной этого теперь не будет. Я вообще считаю, что к любви только через ненависть можно прийти.
Это естественный путь. И если твой панк из Барнаула считает, что Егор добрый, то почему бы Егору не делать хорошее, доброе? Хотя, может быть, у него будут другие альбомы. Но он будет жить. Янки уже нет.
Вот люди, которые играют панк-рок, их можно увидеть: это всегда эпатажность. Это нарочитость, это наигрыш, это экстравагантность, в конце концов. В моем представлении. Ничего общего с естественным панк-рок не имеет. В этом смысле Игги Поп для меня очень необходим и важен.
А столько боли накачивать людям… А. После мемориала в «Октябрьском», памяти Башлачева. Но столько плохого, столько боли, мол, нельзя же так, потому что если вспомнить того же Башлачева, то у него было столько светлого пушкинского юмора… Такая у него теория была, что это как-то уравновешивало… Н. Боль на конвейере. Это я в другом смысле говорю, не как Липницкий.
Есть человек — нет человека. А потом вот, потом я ее ненавидел. Она стала другой, она стала какой-то косноязычной. Я иногда даже думал: «Блин, 13 лет в движении, всяких повидал. А тут какая-то девонька, блин, мужичка!
Правда, говорят, о мертвых либо хорошо, либо ничего. Но я не поддерживаю. Нет мертвых… А знаешь еще почему, наверное, было спокойно? Все-таки есть в нас языческое начало. Когда умирал человек у язычников, они пели песни, радовались тому, что человек переходит в другой мир.
Просто протусоваться в другой мир — ведь клево! То есть никогда не верили в эту самую смерть. Христианство принесло смерть. И вот Янка, она была язычницей все-таки… А. И именно эстетическую сущность этому дал Сашка Башлачев своим уходом.
То есть люди поняли, что это круто, так должно быть. И не будь его, все эти люди были б живы. Я СашБаша знал. Я Сашку хорошо знал. Ну, как «хорошо» — мы были знакомы.
Мы даже у Олеси Троянской сейшенок варили вместе. Сидели друг напротив друга, я ему одно, он мне другое. Кстати вот… Это очень не случайно. Дело в том, что Янка очень хорошо знала Сашу Башлачева. Даже, по-моему, чересчур очень.
Ну, это их интим… Я надеюсь, они сейчас встретились. Со свиданьицем их. Муж да жена — одна сатана… Встретились хоть теперь. Один вылетел, другая утонула — нормально, да. Так вот насчет СашБаша.
Мне Саша Измайлов говорил — не знаю, я сам таких слов от СашБаша не слышал… Но вот Измайлов говорит, что Саня, якобы, утверждал, что нужно жить так, как если бы в соседней комнате ребенок умирает твой… Вот так вот. Надо всегда это чувствовать, вернее, надо чувствовать, что в соседней комнате умирает твой ребенок. С такими мыслями, простите меня… Ну что, иным людям хуже бывает. Я так думаю — это не выход. Хотя… кто от этого застрахован?
Надо поставить человека в такую психологическую ситуацию, что у него выхода не будет… А что касается Янки. Ну здорово, блин, хорошо, что она не влетела в эту ситуацию гораздо круче. А с ней было уготовлено… Я вот не понимаю всех этих критиков маститых, которые сейчас пишут о ней. А где вы раньше-то были? Что, они свои задницы не могут с места оторвать?
Поехали бы в Тюмень. Почему они такие неподъемные? И какие-то кухонные базары то ли с ней, то ли при ней, что закономерный финал таких песен — суицид. Обсудят это все и расходятся… Н. Ты знаешь, когда мы все общались в Новосибирске, настолько мне не хотелось, чтоб она кому-то еще принадлежала… Я чувствовал себя привязанным к ней.
У нас настолько хорошие были отношения — и вот все испортилось. Мне кажется, что это Летов рассорил нас с ней. И Янка ушла. А что? Она ушла погулять.
Ей скучно с нами стало. Если говорить о творчестве Янки. Ей просто надо было человека полюбить. Она, наверное, полюбила какого-то человека. Все-таки иногда она забывала, что она — женщина.
Все-таки не женское это дело — петь такие песни. Хорошая песня, жизненная, кстати, на раз ее воспринимают буквально все. У меня была ситуация в Находке… Находка — это супермажорский город! У меня там сестра. Там интерклуб уматнейший, и есть там такой человек Витя, он нам помогал.
У них там дефицит общения.
Янка Дягилева жила в Новосибирске. Фото: личный архив Многие люди знают, что жизнь некоторых звезд заканчиваются крайне трагически. Причем такая это касается не только самих знаменитостей, но и их близких людей. Многие жители России и, в частности, Сибири знают о таком исполнителе как Егор Летов.
Однако мало кто помнит его жену Яну Дягилеву, которую часто называли просто Янкой. Что случилось с 24-летней девушкой, которой сегодня могло исполниться 56? С самого детства Янка занимались изучением музыки и даже закончилась музыкальную школу. В итоге девушка умела и играть как на фортепиано, так и на гитаре, однако саму школу Яна не закончила. Яна Дягилева в детстве.
Фото: личный архив Кроме любви к музыке, у Яны была любовь к литературе. Она читала многих российских авторов. Более того, Яна и сама писала стихотворения.
«Человек настоящий, только когда он совсем один»: что сгубило «королеву андерграунда» Янку Дягилеву
Автор эскиза Маргарита Воронова, призналась, что хотела показать лёгкость и детскую непосредственность, которая была свойственна певице. По словам Анны Владыкиной Нюрыча , памятник символизирует девичью фигуру с гитарой за спиной, «руки тянутся к солнцу и голова тоже к солнцу. Янке это бы точно понравилось».
Журналисты стали обожествлять сибирскую рок—певицу. После ее смерти о ней много писали.
И одинаково недостоверно, «Янка не выпустила ни одной пластинки… Она несла тепло своими текстами… Жизнерадостная девочка… Ее убил Летов…» Но все эти слова относились не к ней. От лихой головы лишь канавы и рвы» В каждом городе всегда существовали культовые места. Новосибирская рок—богема облюбовала однокомнатную квартиру в центре города на улице Свердлова. Однако Гребенщиков, Кинчев, Шевчук, Башлачев, пребывая на гастролях, всегда останавливались там.
Янка прожила в этой квартире несколько лет. Хозяйку дома, Ирину Литяеву, музыканты называли рок—мама. Я относилась к музыкантам как к своим детям. В итоге столкнулась с черной неблагодарностью.
Это я о Янке. Первый раз Дягилева появилась в этой квартире осенью 1979 года. Длинные рыжие разлохмаченные волосы, белесые ресницы, глупое выражение лица и равнодушный взгляд. Янка была подавлена.
Она только что похоронила маму, которая скончалась прямо на ее руках. А трепетное отношение к родителям у Яны было привито с детства. Она даже курила, засовывая голову в печь, так как отец не переносил запаха дыма. Через полгода они стали лучшими подругами.
Чтобы как—то выжить, девушки стали устраивать в своем доме квартирные концерты. Страх попасть под статью «Организация платных зрелищ» оказался сильнее желания заработать. Самый богатый наш «пассажир» Костя жил в Барнауле и зарабатывал деньги, будучи приемщиком бутылок. С ним мы гуляли на полную катушку.
Янка с Литяевой научились жить на 40 копеек в день. Питались в городских столовых, где салаты с гарнирами стоили пять копеек. А по ночам в литяевскую квартиру набивались толпы неформалов с пивом и дешевым портвейном. Как—то после очередной бурной ночи Янка пошла фотографироваться на паспорт.
Никакой профессии Янка не получила. Отучившись два года в Новосибирском институте инженеров водного транспорта, она забросила учебу. На работу устраиваться не было надобности. Даже будучи знаменитой , Янка ни разу не взяла деньги за квартирник.
Однажды ей предложили оформить контракт с одной звукозаписывающей фирмой. Она отказалась. Например, на одном из своих выступлений она оборвала концерт на полуслове, прокомментировав: «Все, больше не могу ни петь, ни играть, ни говорить» — и бросила гитару в угол. В итоге под ее гусеницами оказывалось все больше и больше людей.
Это касалось даже любви. Янка стороной обходила загсы, насмешливо озиралась на свадебные салоны, сочувственно вздыхала при виде беременных женщин. Эта странная девушка даже не пыталась внешне нравиться мужчинам. Она не пользовалась косметикой, ее выворачивало от запаха парфюма, в ее гардеробе не висело ни одного платья — от женской одежды она отказалась еще в школе.
Старые штаны цвета хаки, кожаные сапоги, растянутый до колен свитер и куртка—балахон — весь ее гардероб. Она даже говорила о себе исключительно в мужском роде. Одно время слишком полная и жутко неуклюжая — ничего не могла удержать в руках. В ее перспективе семья и материнство не рассматривались.
Янка вообще была лишена каких—то семейных установок. Например, она никогда не отмечала день рождения, поэтому никто из нас не знал этой даты. Янка даже в любви действовала по—мужски: сама завоевывала, сама бросала. А влюблялась она нечасто, но, по словам ее знакомых, крепко.
В городе она слыла роковой женщиной. Те некоторые мужчины, с которыми она крутила роман, потом уже не могли ее забыть. Кстати, собственную группу «Великий Октябрь» она наберет из своих бывших мужчин. И каждый из них будет по—прежнему любить ее.
За глаза дягилевскую компанию называли «Янка и гарем». Однажды Янка все—таки попробовала заглянуть в загс. Избранником стал Деменций, один из лидеров новосибирской группы «Пути». Он долгое время оставался к ней равнодушен.
Это задело Янку. В один день она решила: «Он будет моим! Через какое—то время он сделал ей предложение. До бракосочетания оставалось два месяца.
Но однажды Янка все—таки встретила настоящую любовь… В декабре 1985 года в Новосибирск приехал Саша Башлачев. Первое знакомство оказалось для Янки роковым. Тогда в ее черновиках появилась строчка: «Ты увидишь небо, я увижу землю на твоих подошвах». Второй раз Саш Баш приехал в Новосибирск через год.
Задержался он в Сибири на месяц. Его удерживала Янка. Дягилева влюбилась в Башлачева с первого взгляда. Он был единственным человеком, которому она боялась признаться в любви.
Как только случилось «время Ч» и вроде как началась живая запись, оказалось, что всё не звучит как надо, то есть что-то звучит слишком чисто, перегруз невозможен вообще, страшного аффекта не получается. Эффект, как от хорошей пультовой записи только без звука толпы. Стали мучиться ужасно, напрягать инструменты и аппараты, микрофоны, всё получалась какая-то жалкая срань.
Руководствуясь тогдашними критериями метража магнитоальбома то есть примерно 30 минут , мы записали ровно столько, сколько было необходимо, и разъехались по домам. Позднее, месяца через три, чтобы заполнить определённую пустоту звука, мы снабдили её стадионным шумом и назвали «Песни радости и счастья». В результате цикл 89-го года из четырех новых альбомов «Война», «Здорово и вечно», «Армагеддон попс» и «Русское поле экспериментов» записывался опять в Омске, а из студийных сессий в Питере были использованы только болванки с барабанами и отдельными черновыми записями инструментов.
Собственно, эта питерская история и стала первой и последней попыткой Летова записать что-то за пределами «ГрОб-Records». В то время Егор и Янка и на концертах выступали вместе — с одними и теми же музыкантами, причем Егор по возможности предпочитал играть первым, перед Янкой. С использованием питерских сессий тогда же были записаны Янкины альбомы «Домой» и «Ангедония».
Егор Летов: «Первые «нормальные» электрические альбомы. Оба записаны вместе с четырьмя «Оборонскими», поэтому на них лежит как бы некое звуковое подобие.
И вот там мы с Яной основательно встретились… Янка там была. Ну, Янка, видишь ли, она раньше-то, когда она в акустике, она была очень скромная. У меня есть просто возможность сравнивать. И она не была затурканная, у нее было очень много энергии. Ну, как у музыканта, которому есть что сказать и который на рубеже самореализации. В Тюмени, 1988 год. Ой, что же я говорю! Еще в Новосибирске в 87-м году, зимой, я приехал, она меня встречала, мы жили у Иры Летягиной с ней.
Вот тогда она пела песни специально… Нет, у нас очень хорошие были отношения. Мы как бы были брат и сестра. В последнее время вот все изменилось. Просто Янка вышла на топ. Я боялся, я не знаю, почему у нас с ней стали плохие отношения. Ну, наверное, все-таки ревность моя. Я ревновал ее. Уже потом понял, с каким человеком мне посчастливилось познакомиться. И тогда, в 87-88-м она была скромней и… вот музыкант, который хочет реализоваться, который чувствует… Да еще девчонка ведь, Господи, да еще и молодая, то есть психология-то какая, наверно… Хотя что я могу знать о ее психологии? Вот человек, который хочет аудиторию, которому нравилось быть в этой аудитории.
Бедная девочка, если б она знала, на какой путь встает… Она вовремя ушла. И ты — знаешь, на душе спокойнее стало, после ее смерти, хотя в общем-то я не могу поверить до сих пор, что ее нет в живых. Причем у Гурьева тоже какое-то спокойствие, мы с ним говорили по телефону… Когда я узнал, что с ней случилось, у меня что-то стало… то есть я… ну, в общем, истерика… Тут, по-моему, говорить даже не приходится, какое было состояние. Но потом, вечером, стало спокойно. Такое спокойствие на душе было! Как будто — облегчение какое-то. Девчонка ведь издергалась. Ну, издергалась она. Ну, боль, ты что, это же мрак. Она молодец, она правильно все сделала.
Кто-то из-за нее вскрывал уже вены. И, я не знаю, нельзя так, нельзя боли столько давать! Это ж опасная вещь очень… Хоть, слава Богу, отмучилась. И приводит в качестве примера Ревякина. Вот, говорит, человека вылечили, он живет и поет. И вот здесь тоже все знали, что полгода у Янки была депрессия, она за эти полгода три раза уходила из дома… Н. Боль, все это? Это же ЭГО. От эгоцентризма. Человек, который поставил себя в центр мироздания… Это очень страшная вещь, я не согласен с Мариной Тимашевой, что это болезнь.
Это состояние, оно искусственно. И Димка, просто, по-моему, соприкоснулся с Джимом Моррисоном. И он врубился, что он — Джим Моррисон. Это правильно все. Все верно. А что касается Марины Тимашевой, то она же с других позиций все видит. У меня есть возможность сравнивать Янку… И я к ней не как к музыканту всегда относился. А потом, знаешь, на чем я себя ловлю? Она стала известной и знаменитой — ну, в определенных кругах… черт знает, почему так. Нет, зависти никакой, честно, не было.
Что-то другое. Почему у нас с ней отношения испортились? Я хотел, чтоб она была только моей. Я, в общем-то, и пленку эту вывез во Владивосток, я очень многое сделал для того… А. Ну, такая хорошая девчонка. А как-то всерьез не слушал. А были очень хорошие отношения у нас с Летовым, с Янкой… То есть они ездили, мы в Ленинграде встречались. То есть я такого еще не слышал. Настолько клево. А то, что она начала работать на другом звуке… Чушь.
Так нельзя. Это не ее. В принципе — я уж и «Тихому Параду» сказал — Летову было предъявлено серьезное обвинение. Если он меня поймет — а он поймет… В общем, он повинен в смерти Янки. Такой как раз звук определил ее смерть. Летов разговаривает на языке государства, только другими методами. И вот он злой. Чувствуется, что его когда-то очень сильно рубанули. Когда-то он был таким парнем добрым, я чувствую. А вот эта злоба, это человеконенавистничество определило наши с ним отношения.
А панк, натуральный такой, крезовый, немного шизанутый… Н. Гопота вся Летова слушает! Та гопота, которая избивает наших сестер и братьев! Я не ангел, я через ненависть прошел, и насилие было, но я четко знаю, что никогда со мной этого теперь не будет. Я вообще считаю, что к любви только через ненависть можно прийти. Это естественный путь. И если твой панк из Барнаула считает, что Егор добрый, то почему бы Егору не делать хорошее, доброе? Хотя, может быть, у него будут другие альбомы. Но он будет жить. Янки уже нет.
Вот люди, которые играют панк-рок, их можно увидеть: это всегда эпатажность. Это нарочитость, это наигрыш, это экстравагантность, в конце концов. В моем представлении. Ничего общего с естественным панк-рок не имеет.
Яна Дягилева. Что довело до отчаяния известную рок-певицу?
Яна Дягилева, которая предпочитала представляться всем знакомым Янкой, родилась 4 сентября 1966 года в Новосибирске. — Янка была одним из самых настойчивых людей, которых я встречала, — рассказывает одна из подруг Яны Дягилевой, Анна Волкова. Жизнь и смерть Янки Дягилевой» известного музыкального журналиста Сергея Гурьева, в которой, в частности, речь идёт о том, как появилась песня «По трамвайным рельсам». 4 сентября Янке Дягилевой, ярчайшей представительнице сибирского андеграунда и соратнице Егора Летова, исполнилось бы 55 лет. так представилась она на концерте в Иркутском политехе в ноябре 1990 года. А краевед Константин Голодяев, отметив важность сегодняшнего события, напомнил присутствующим, что за дом Янки Дягилевой, который сегодня оказался никому не нужен.
«Человек настоящий, только когда он совсем один»: что сгубило «королеву андерграунда» Янку Дягилеву
янка дягилева Яна Станиславовна Дягилева (4 сентября 1966, Новосибирск – 9 мая 1991, Новосибирская область) – российская рок-исполнительница и автор песен. Яна «Янка» Дягилева. Янка Дягилева — новосибирская поэтесса, рок-музыкант. Родилась 4 сентября 1966 года. Дом в Новосибирске, в котором жили оперная певица Надежда Дезидериева-Буда и рок-певица Янка Дягилева, вошел в государственный реестр объектов культурного наследия народов РФ. Поэтому поклонники Янки Дягилевой, Егора Летова и сибирского панка, скорее всего, будут разочарованы этим фильмом — как будто бы в нем больше Игоря Поплаухина.
Тень, родившая луч: Яна Дягилева
Особенностью нынешнего фестиваля является то, что слушатели могли поучаствовать в публичной записи джазового лайф-альбома. Для этого нужно было соблюсти несколько условий: поставить телефон на вибрацию, не издавать громких звуков и ни в коем случае не входить в зал во время концерта, ведь все, что происходило на сцене, записывали в реальном времени. В зрительный зал пришли самые преданные поклонники, те, кто десятки лет ценит песни Янки.
Однако «Печаль моя светла» — первый графический роман о культовых сибирских музыкантах, который вполне можно назвать официальным с какой бы иронией мы бы не относились к этому слову.
Свой вклад в комикс внес музыкальный журналист Сергей Гурьев. Рисунок «Егора и Янки» сделан художницей Ольгой Лаврентьевой, известной по графическому роману о блокаде Ленинграда «Сурвило».
Известность её росла, но это не могло перекрыть потерь: смерть матери, смерть сводного брата, самоубийство Башлачева, с которым Янка чувствовала духовное родство. Критика со стороны Летова заставляла ее снова и снова рефлексировать на предмет собственной уместности не только в мире рок-музыки, но и в мире вообще. О гибели Янки написано очень много: небогатая на события жизнь в пустом доме в четырех стенах, невозможность писать с такой же отдачей, как прежде. Прогулка по лесу в одиночестве. Тело, через неделю после пропажи выловленное из реки с нежным названием Иня.
Не Летов, а Башлачев В разговорах о поэзии Янки Дягилевой, принято упоминать элемент черного пророчества или даже кликушества на беду. Последние её песни — «Выше ноги от земли», «На дороге пятак», «Про чертиков», — «многие расценивают как прощание». С одной стороны, скорбь и жалость, с другой — насмешку. Многие восприняли этот шаг как некую дань моде. Марина Кудимова в статье «Янка-вопленица» пишет: «Ее суицидные метафоры многочисленны и разновариантны», но при этом высказывает предположение, что, возможно, ранний уход Дягилевой был непреднамеренно спровоцирован «глазливостью поэта». Однако мне думается, что смерть, о которой пела Янка, не является смертью в прямом смысле; это именно попытка преодолеть в себе «человеческое» в ницшеанском смысле. Свои взгляды на эстетику русского панка Летов декларировал весьма навязчиво и, согласно свидетельствам друзей, насаждал её Янке, весьма вольно обращаясь с её песнями : «Янкины альбомы Летов делал-записывал исключительно на своё разумение.
Основную разницу между их подходами к искусству, к музыке и конкретно — к панк-и рок-музыке, объяснял сам Летов, когда в интервью С. С точки зрения Летова музыка, тексты и исполнительская манера Янки Дягилевой были слишком продуманными, слишком близкими к искусству и далекими от «шаманизма» который Летов считал необходимым при создании настоящего панка. Вот сижу я, такая баба И думаю, что не такая я вовсе из стихотворения Янки, 1989 г. Применение ко всему «человеческому» то есть всему, что должно быть преодолено эпитета «картонное» идет тоже от Летова. Фальшивый крест на мосту сгорел, Он был из бумаги, он был вчера. Янка искренне верила в то, что всю жизнь борется с собственным «картоном». Под это понятие попадали проявления всего того, что Летов считал излишне человеческим: обывательские ценности быт, семья, рефлексия, логика, чувствительность, инстинкт самосохранения, вера если это не вера в преодоление т.
Итак, поэтика и мелодика песен Янки Дягилевой проявляет отголоски общения с Летовым. Но по направлению суггестивного вектора, по образности и энергетике тексты Дягилевой гораздо ближе к текстам Башлачёва, и не зря Янку называли прямой наследницей Башлачёва на российской земле. Мы находим не только генетические, но и параллельные связи, соприродность, идущую не от прямого влияния, а от одного из источников, из которого росла эстетика обоих авторов. Это эстетика русской народной песни, евангельской притчи и эстетика юродства. Эстетика Башлачева кардинально отличается от того, что пропагандировал Летов. Начать с того, что Башлачёв не вёл никакой пропаганды. Философия Башлачёва — очень «человеческая» философия.
Я всех люблю на самом деле, даже тех, кого ненавижу. Едва ли я смогу изменить их своими песнями, я отдаю себе в этом отчёт…» Заговорить страх Именно в этом отношении к жизни кроется коренная разница летовского и башлачёвского поэтического посыла. Летов любит жизнь в абстрактном понимании, безотносительно к конкретным людям и конкретной стране , но не показывает этого; кроме того, он не боится её и глумится над ней. Башлачёв любит жизнь в конкретном понимании: страну, людей… и показывает это. Он, конечно же, не боится жизни, но и не смеет глумиться над тем, что он любит, скорее молится за здравие, но никогда за упокой. С Дягилевой всё сложнее. Страх и неуверенность стоят здесь на первом месте, а любовь — уже на втором, и любовь эта проговаривается только через страх и крик об отверженности.
Янка не просто боится жизни — она усиленно маскирует свой ужас нелюбовью.
Кажется, Поплаухин отчаянно хочет зайти на территорию «псевдобайопиков» с главным представителем в виде «Последних дней» 2005 Гаса Ван Сента, где и Кобейн не Кобейн, и музыка Nirvana совсем не нужна. Однако что-то в этой игре в «безвременье» кажется нечестным, искусственным.
Игорь не раз признавался, что на создание ленты повлияла смерть его друга и однокурсника режиссёра Максима Шавкина, погибшего при похожих странных обстоятельствах. Возможно, было бы правильнее обратиться именно к этой истории. Меж тем за вольным прочтением судьбы «Янки» будто бы кроется лень и желание поиграть в поэтику, потому что так легче и безопаснее.