Пожар в Самарском ГУВД 10 февраля 1999 года. Дежурный по громкой связи объявил об угрозе пожара и попросил сотрудников покинуть здание. За 11 месяцев до пожара в здании Самарского ГУВД проходили учения. Многие сотрудники решили не отвлекаться от работы ради такого пустяка – возможно, кто-то из них потом пожалел об этом. 10 февраля в Самарской области традиционно вспоминают погибших сотрудников правоохранительных органов.
Новости Общество в Самаре
Почему через столько лет мы возвращаемся к пожару в здании УВД Самарской области? Потому, что в Самаре до сих пор не верят результатам официального расследования. Пожар стал очередной российской тайной, такой, как гибель подлодки «Курск», «учения» в Рязани и взрывы жилых домов... В каждом из этих случаев ощущение недоверия создавали властные чиновники, не отвечая на вопросы и заставляя молчать редких свидетелей.
Так ведет себя виновный, которого, к сожалению, не застукали на месте преступления. Секреты и потрясения, как известно, рождают мифы. Но местный самарский миф своей точностью превзошел все остальные.
На городских кухнях шепчутся о том, что много лет назад злосчастное здание построили для НКВД, рассчитывая на быстрое уничтожение, чтобы гостайны в случае чего не достались врагу... Но в самарском пожаре вместе с секретами генералов, региональных и центральных чиновников, «авторитетов» и бизнесменов погибли 57 милиционеров. Какие, собственно, тайны, позабыв все на свете, защищали большие начальники во время расследования этой трагедии?
Эксперты Всероссийского НИИ пожаротушения МВД в своих заключениях и справках сообщали, что пожар, который вспыхнул 10 февраля 1999 года, начался в 75-м кабинете на втором этаже. Кто-то из сотрудников бросил непогашенную сигарету, под столом загорелась пластиковая урна с бумагами, и горящая масса потекла по линолеуму к деревянной стене, которая, как и все перекрытия, была полой, с пылью и мусором внутри. Массивная дверь кабинета оказалась закрыта на ключ.
Его хозяева — следователи Наталья Першина экономические преступления и Ольга Полякова нач. Огонь слишком поздно обнаружили обитатели соседних кабинетов. Бросились за огнетушителем, тот оказался пустым.
Принялись разматывать пожарный гидрант и поняли, что напрасно, — вода не текла. Позднее выяснилось: ремонтируя водопровод, где-то вставили трубу меньшего, чем положено, диаметра. К тому времени в другом крыле здания на третьем этаже загорелся кабинет около лестничной клетки.
Эксперты объяснили, что обычная скорость распространения пожара по пустотам таких зданий — от одного до десяти метров в секунду. А в пустотах гуляли сквозняки, и пламя тянуло в сторону лестницы, которая сыграла роль печной трубы. Вскоре загорелась и она.
Так люди на пятом этаже, куда вела только центральная лестница, попали в плен. Температура там достигла 400 градусов. Пожарные не могли спасать людей.
У них плавились каски. Когда подоспевшие машины развернули рукава, выяснилось, что достаточного напора воды нет. И пришлось качать воду из Волги.
Делали прорубь, тянули по улицам километровые рукава… А горевшие люди кинулись к окнам. Некоторые прыгали вниз или спускались по кабелям и связанным занавескам. Многие разбивались.
Когда прибыли первые пожарные машины с раздвижными лестницами после 18. А просьбы о помощи раздавались «примерно из 15 окон третьего этажа, 20 окон — четвертого и 10 — пятого... Эксперты рассчитали, что спасти людей необходимо было в течение лишь десяти минут.
Но не хватало автолестниц и подъемников. Вручную растаскивали машины, припаркованные у здания, рубили деревья... Троллейбусные провода не отключали до позднего вечера, и автолестницу нельзя было дотянуть до верхних этажей, не зацепив высоковольтной линии.
И все же через окна пожарные эвакуировали десятки людей. А после 19. Достаточно сравнить этот документ с показаниями свидетелей и оценками экспертов ВНИИ пожаротушения.
По официальной версии, обитатели кабинетов на втором этаже увидели, что у коллег из 75-го горят мебель и пол, лишь в 17. Вот показания, которые легли в основу одобренной бумаги: в 17. А дальше, по материалам служебной проверки, все довольно гладко — обнаружили в 17.
Казалось бы, четко и оперативно.
И зоозощитников нечего кормить! Наталия Ковалева 16 апреля 2024 13:38 До 20 тыс. Зачем прикармливать вообще? Змей полно, они на кошачий корм идут, совершенно спокойно пролезут по коммуникациям.
Пока из унитазов не полезу, видимо не поверят гугл можно почитать. Согласна полностью, безобразие нужно прекращать, штрафы. Сейчас ещё девушке выше отвечу на Камент. Виктор Шашков 10 апреля 2024 12:49 До 20 тыс. Вангуется мне, что оштрафуют несколько кастрюлесоцев...
Резко сократится кормёжка. Но тогда голодающие стаи станут просто охотиться за наименее слабыми особями социума - за детьми. За покусы - администрация разорится расплачиваться идо них дойдёт - нетсамоходных прищепок - и нет проблем. Хорошо ещё если летальных случаев не будет! Эля Знаменская 10 апреля 2024 11:38 До 20 тыс.
Сохраните это решение суда!!!
Такая судьба постигла любовницу Махлая Елену Поваляеву, у которой владелец ТоАЗа хранил дома важные документы, касающиеся структуры владения предприятием. Убийство осталось бы нераскрытым, если бы более 10 лет спустя в нем не сознался один из сидящих в тюрьме членов печально известной в Тольятти банды «Фантомасы».
Кто бы ни устроил тогда пожар в Самарском ГУВД, одно не вызывает сомнения: никто не выиграл от него больше, чем группировка Махлая. ТоАЗ по-прежнему контролируется Махлаем и его сообщниками. Пожар уничтожил все материалы по незаконной приватизации ТоАЗа и его экспортного трубопровода «Трансаммиак», а также по незаконному выводу прибыли предприятия в офшоры путем трансфертного ценообразования на продукцию.
Как и собранные самарскими оперативниками доказательства хищений на ТоАЗе. В 2018 году связь Махлая с Березовским всплыла в скандальном уголовном деле экс-главы службы безопасности ТоАЗа Олега Антошина и бывшего начальника службы безопасности Березовского Сергея Соколова. В течение более чем 10 лет после трагедии в самарском ГУВД почти все попытки привлечь Махлаев к уголовной ответственности оканчивались провалом.
Все, о чем уже было известно правоохранительным органам в 90-е, из-за пожара пришлось расследовать заново в 2010-е. Лишь в 2019 году, после пятилетнего расследования и полутора лет судебного следствия скрывающийся за рубежом Владимир Махлай, его сын Сергей Махлай и трое их сообщников были заочно признаны виновными в хищении у ТоАЗа и его акционеров 87 млрд руб. Сегодня против Махлаев также активно расследуются уголовные дела по факту неуплаты налогов в особо крупном размере ч.
Однако до сих пор остается неизвестным, кто мог находиться в тот момент в здании из числа не принадлежащих к работникам Управления. На 12 часов следующего дня, по данным заместителя начальника УВД г. Самары Валерия Трофимова, достоверно было известно о 36 пострадавших и 16 погибших. В числе погибших — заместитель начальника УВД А. Суходеев и начальник управления охраны УВД П. По данным, полученным из Самарской городской больницы им. Пирогова, сюда привезли 30 человек, из которых на больничной койке умерло 6, в том числе 1 женщина, 8 человек находятся в реанимации. В 3-ю городскую больницу поступило еще 7 человек, в 12-ю медсанчасть — 1 человек.
Еще 32 человека числятся пропавшими без вести До сих пор никто не может достоверно указать на причину возгорания. Пока все указывают, что пожар начался в кабинете следователей отдела по борьбе с экономическими преступлениями. По разным версиям, возгорание началось из-за замыкания в электропроводке, перегоревшего компьютера… Среди причин называют и диверсию. Что касается масштаба пожара, быстрому распространению огня по зданию вполне могла способствовать его ветхость. Огонь проносился по этажам с такой скоростью, что сидевшие в соседних кабинетах не всегда знали о том, что рядом уже бушует пламя. Достаточно было открыть дверь, и огонь моментально охватывал новые площади. Выйти в коридор для большинства не представлялось возможным. Спасаясь от огня, люди выпрыгивали из окон.
Среди погибших были и те, кто разбился при падении. Здание горело как свечка. Уже через два с половиной часа после начала возгорания, в 20 час. На тушении пожара были задействованы 230 сотрудников пожарной безопасности. По непроверенным данным, приехали они сначала без воды и пожарных лестниц. Во время тушения пожара пострадали также два пожарных. Пожар бушевал всю ночь. До утра пожарные пытались справиться с огнем.
И к полудню следующего 11 февраля работы продолжались. Пожарные пытались спасти оставшееся имущество, расчищали развалы в поисках пропавших. У здания на соседней улице Ст. Разина в клубе им. Дзержинского расположился оперативный штаб под руководством начальника облУВД генерал-майора милиции В. Уже с утра сюда стеклось много людей из числа родственников пропавших без вести. Слез и рыданий слышно не было, но лица растерянные. Маша где?
Я хочу Машу! Кто-то видел… И все. Люди, работающие в милиции, привыкли сдерживать свои чувства. И до выяснения точных данных о пропавших и погибших стараются держаться. Называть все фамилии пропавших без вести и погибших в оперативном штабе пока не хотели бы. Уже произошел трагикомичный случай, когда родственники услышали в числе погибших и родную фамилию. Лишь позже выяснилось, что человек этот выбрался из пожаров. Кроме того, до сих пор сотрудники не могут выяснить личности 4 погибших женщин.
Ночью на место происшествия сразу из аэропорта приехал губернатор Самарской области К. По данным на этот час погибли 14 человек, 30 находятся в больницах города. Ночью на место происшествия сразу из аэропорта приехал Губернатор Самарской области К. По его распоряжению управление внутренних дел временно будет находится в здании УВД г. Создан оперативный штаб под руководством начальника УВД генерал-майора милиции В. Телефон штаба — 33 43 64. Здесь можно получить информацию о пострадавших. В течение дня пресс-служба будет сообщать вновь поступившую информацию.
А я вчера буквально на десять минут зашел на работу — сейчас в отпуске — и остался там до часу ночи. Мы паковали документы: готовились в случае чего к срочной эвакуации. Все происходящее рядом видели из окон — помочь ничем нельзя было. Страшное творилось… Крики… Беспорядка очень много было… Там же войдешь — и не выйдешь — везде перегородки… Выход практически один и тот через вертушку… У пожарных экипировка была недостаточная — струи воды были слабые. У меня сокурсник Слава вчера пропал — два дня как в УВД перевелся. А дома я телевизор включил, смотрю: он на снегу лежит, лицо все черное… Нашел его в больнице, живой… Сотруднице ОБЭП Самарского облУВД Марии Бегининой накануне трагедии, учитывая пятимесячную беременность, продлили больничный лист до следующего понедельника. Так что в день страшного пожара ей посчастливилось оказаться дома, а не на работе. Мария узнала о случившемся из СМИ и сразу же стала звонить коллегам домой.
Пять человек отдела, находившиеся в этот день на рабочем месте, пропали без вести и до сих пор не обнаружены. Тут же замигало электричество, затрещала электропроводка. Он понял, что это пожар, и вместе с сотрудниками своего отдела в основном, женщины по запасному выходу выбрались на улицу во двор. Все произошло мгновенно — через 5 минут с момента, когда люди поняли, что это пожар, пройти по этажу было уже нельзя: кабинеты и коридор заполнились удушливым дымом. Спустившись вниз, во двор, они увидели пылающее со всех сторон здание. Стекла на окнах трескались, осколки сыпались на людей. Для них, к счастью, все обошлось благополучно. Но они стали очевидцами ужасной трагедии: те, кто остался на 2-4-м этажах, выбраться через дверь уже не могли и припали к окнам.
Некоторые падали вниз, поскольку пламя и удушливый газ подбирались к ним вплотную. Спасшихся сильно угнетало чувство беспомощности перед стихией, бушующим огнем и невозможность помочь оставшимся в здании людям. Записано со слов. Многие говорили, что видели на верхних этажах уже вовсю пылающего здания людей, которые закрывая руками лицо, очевидно, не в силах переносить нарастающего жара, кричали что есть сил: «Лестницу! При нас приехала в морг мать 29-летней дочери. Ее пригласили опознать не ее ли дочь погибла. Мать была вся белая. Сама идти не могла, ее вели под руки, видимо, родственница или подруга.
Она села за стол и уткнулась лицом в стену, ничего не могла говорить. Трупы лежат без ног, без рук. Тела обугленные. Запах ужасный. Три парня приехали опознавать друга. От них шел запах спиртного и глаза такие же стеклянные, как у той женщины. Сюда действительно в нормальном состоянии обычному человеку зайти нельзя. В пресс-службе уже не хотели бы называть все поступившие к ним списки погибших, мотивируя это тем, что один из названных ими остался жив.
И в тот момент, когда по местному радио сообщили о его гибели, родственники подняли вой, а он сидел еще у себя дома и пил чай. Первого пострадавшего привезли в 18. За ночь скончались еще трое мужчин и одна женщина. Филимонов примчался на работу с тяжелым бронхитом. Большую помощь оказали профессора Медицинского университета А. Савин и А. Белоконев, слушатели военно-медицинского университета. Последний пострадавший поступил в четверг в 12.
Трое из поступивших ограничились амбулаторной помощью. Многие пострадавшие в очень тяжелом состоянии. У всех ожоги дыхательных путей. Сегодня больница нуждается в больших шприцах, ингаляторах… Но помощь уже поступает, начиная от городского и заканчивая федеральным уровнем. Автор — А. Моргун — главный архитектор города с 1965 по 1987 год. Очерк Н. Красноармейская, 17 , Дом промышленности угол улиц Красноармейской и Куйбышева, 139 , Управление милиции угол улиц Пионерской и Куйбышева, 42 , Клуб имени Ф.
Бывали в этом здании пожары и раньше. Люди называют, например, время одного из них — начало 80-х годов. Но будто бы по причинам загорания велось только служебное расследование, об итогах которого народу доложено не было. Областная больница им.
Если это поджог…
После пожара здание ГУВД было невозможно эксплуатировать – не осталось крыши, части стен, уничтожена внутренняя обстановка. Пожар в здании Главного управления внутренних дел Самарской области — чрезвычайное происшествие, произошедшее в среду 10 февраля 1999 года в городе Самара. Что здесь уже набралось. Новости самары и самарской области на сегодня происшествия пожар. 10 февраля 1999 года в Самаре произошел страшный о здание Самарского областного Управления Внутренних дел.В результате пожара погибли 57 человек и более 200
Неизвестный прапор на известном пожаре
Находившиеся в здании люди из-за недостатка воздуха теряли сознание и умирали от отравления угарным газом. Те, кто смог добраться до окон, разбивали стёкла, но ветер мгновенно начинал раздувать и без того бушующее пламя. Его сотрудники прыгали из окон своего этажа, практически все они разбились насмерть. Отдел потерял более трети своих сотрудников. Горводоканал Самары не выдержал подобную нагрузку, поэтому специально для тушения пожара была проложена магистраль, по которой осуществлялся забор воды из реки Волги. Борьба с пожаром длилась более суток. Из огня спаслось более 200 человек, многие из них находились в критическом состоянии.
Когда пожар был локализован и потушен, на месте пожара были обнаружены останки пятидесяти погибших [1]. Последствия пожара После пожара здание ГУВД было уже невозможно эксплуатировать — в нём рухнула крыша и все перекрытия, а также часть стен. Почти вся обстановка внутри была полностью уничтожена.
В 1998 году в «Российской газете» вышла разоблачительная статья под названием «Афера», в которой детально рассказывалось, как Махлай реализует незаконные схемы по выводу выручки ТоАЗа за рубеж. Тогда же Махлай познакомился с другим будущим беглым олигархом Борисом Березовским, с которым сдружился и многому у него научился. При этом добиваться своего Махлай умел. Если не получалось уговорами, в ход шли угрозы и шантаж. Так, например, Махлай заставил рабочих ТоАЗа расстаться с большей частью акций, которые отошли им по условиям приватизации. Располагая практически неограниченными финансовыми ресурсами, Махлай и его подельники долгое время могли позволить себе покупать судей, следователей, прокуроров и других чиновников, разваливать и закрывать уголовные дела. Но и этим их арсенал не исчерпывался. В некоторых случаях Махлай предпочитал не церемониться и просто давал команду «убрать» одной из многочисленных сновавших вокруг ТоАЗа банд. Такая судьба постигла любовницу Махлая Елену Поваляеву, у которой владелец ТоАЗа хранил дома важные документы, касающиеся структуры владения предприятием. Убийство осталось бы нераскрытым, если бы более 10 лет спустя в нем не сознался один из сидящих в тюрьме членов печально известной в Тольятти банды «Фантомасы». Кто бы ни устроил тогда пожар в Самарском ГУВД, одно не вызывает сомнения: никто не выиграл от него больше, чем группировка Махлая.
Траурные мероприятия продолжатся в 11:30 на кладбище «Рубежное», где также состоится церемония возложения цветов к монументам и могилам погибших сотрудников.
Данное ЧП является самой масштабной трагедией в истории Самарской области. В тот день погибли 57 человек. Количество пострадавших, по разным оценкам, составило от 250 до 350 человек. Пламя полностью уничтожило пятиэтажное здание, его руины были снесены. Репортаж из ада Вечернюю тишину Самары 10 февраля буквально разорвал многоголосый вой сирен. Со всех концов города, по всем центральным улицам, нарушая правила дорожного движения, неслись машины «скорой помощи», милиции, пожарной службы. Мы узнали причину переполоха — пожар в здании областного УВД. Время было 18. Доехать до места пожара нам не удалось. Поняв, что прямой путь не самый близкий, мы прошли через дворы, через заборы. На его верхних этажах можно было еще видеть силуэты людей. При нас с пятого этажа выпрыгнула женщина, на которой уже горела одежда. Вокруг облУВД хорошо вычищенный от снега асфальт, поэтому у всех, кто пытался спастись от огня, было очень мало шансов остаться в живых после такой «эвакуации». Насколько нам стало известно от стоящих рядом сотрудников милиции, которые успели выйти из горящего помещения, более десяти человек выпрыгнули из окон... Пожар в ГУВД является самой масштабной трагедией в истории Самарской области Здание, расположенное между площадью Революции и Хлебной площадью по адресу: улица Куйбышева, 42, построено в 1936 году. Сменяя друг друга, в нем размещались различные силовые структуры. Здание типичной сталинской постройки: кирпичная коробка, деревянные перекрытия. Снаружи облицовано плитами из осадочных пород. Комплекс УВД Самарской области до 10 февраля 1999 года представлял собой пятиэтажное угловое здание, где располагались основные службы: штаб, управление уголовного розыска, следственный отдел, экспертно-криминалистический отдел, различные межрегиональные спецподразделения, множество техническо-хозяйственных служб. В общей сложности численность сотрудников управления насчитывала 2100 человек. В 1998 году был закончен капитальный ремонт, который включал создание противопожарного комплекса. Деревянные стены покрыли плитами с огнеупорным покрытием, в каждом кабинете и в коридоре установили индикаторы дыма... По оценкам специалистов Самарского центра координации пожарных служб, здание технически полностью отвечало требованиям противопожарной безопасности.
В Самаре почтили память погибших в пожаре в здании ГУВД
Одних только пожарных кранов для подсоединения пожарных рукавов насчитывалось по 12 на каждый этаж. Четко рассчитанный план экстренной эвакуации в случае возникновения пожара висел на каждом этаже через каждые 10 метров. Отчет о проведении инструктажа и учений по противопожарной подготовке раз в полгода отправлялся руководством в Москву. На бумаге получалось, что все и всё было подготовлено к любой неожиданности. Как упоминалось выше, около горящего здания находилось много сотрудников областного управления милиции, которые успели выйти из огня. Именно с их слов мы можем восстановить картину начала пожара и его развития.
Сразу отметим, что показания свидетелей трагедии были очень сбивчивы, противоречивы и требовали дальнейшего уточнения. Запах дыма первыми почувствовали сотрудники секретариата и пресс-службы, расположенных на втором этаже. Время было 17. Выйдя в коридор, они увидели, языки пламени, которые вырывались из хозяйственного помещения, около центральной лестницы. Один из сотрудников штаба сорвал со стены огнетушитель, тот оказался полностью непригодным.
Из трех огнетушителей второго этажа рабочим оказался только один. Находящийся в здании начальник штаба облУВД, который на этот момент был самым старшим по должности, вроде бы распорядился тушить своими силами, не вызывая пожарных. Одновременно с этим другие сотрудники отмечают, что загорелась и боковая лестница, а в левом крыле начало огня совпало со взрывом. К этому моменту пламенем были уже объяты второй и третий этажи. Полыхала центральная лестница.
С начала пожара более-менее благополучно смогли уйти сотрудники первого и второго этажей, вынеся при этом табельное оружие, которое грузили на любые автомашины, даже на прибывшую «скорую помощь». Одновременно с прогремевшими взрывами в здании погас свет. Правый выход оказался так же отрезанным. Сотрудники, которые попытались выйти по нему, были откинуты взрывом. Пламя на 2-м 3-м этаже образовало кольцо, не позволяющее использовать боковые выходы.
Обитатели пятого этажа, в большинстве женщины, пытались выйти в коридор, но охваченный огнем центральный проход не позволил им спуститься вниз. Один из спасшихся сотрудников милиции сокрушался: «Похоже, с пятого никто не вышел...
Еще во времена СССР он был назначен директором ТоАЗа, а в годы приватизации смог воспользоваться этим, прибрав к рукам гигантский завод по схеме, разработанной для малых фирм.
Обеспечившие это чиновники затем долго заседали в совете директоров ТоАЗа, а кто-то даже впоследствии убежал вместе с Махлаем в Лондон. В 1998 году в «Российской газете» вышла разоблачительная статья под названием «Афера», в которой детально рассказывалось, как Махлай реализует незаконные схемы по выводу выручки ТоАЗа за рубеж. Тогда же Махлай познакомился с другим будущим беглым олигархом Борисом Березовским, с которым сдружился и многому у него научился.
При этом добиваться своего Махлай умел. Если не получалось уговорами, в ход шли угрозы и шантаж. Так, например, Махлай заставил рабочих ТоАЗа расстаться с большей частью акций, которые отошли им по условиям приватизации.
Располагая практически неограниченными финансовыми ресурсами, Махлай и его подельники долгое время могли позволить себе покупать судей, следователей, прокуроров и других чиновников, разваливать и закрывать уголовные дела. Но и этим их арсенал не исчерпывался. В некоторых случаях Махлай предпочитал не церемониться и просто давал команду «убрать» одной из многочисленных сновавших вокруг ТоАЗа банд.
Такая судьба постигла любовницу Махлая Елену Поваляеву, у которой владелец ТоАЗа хранил дома важные документы, касающиеся структуры владения предприятием.
Пока сообщали дежурному о происшествии, пока искали ключи от кабинета, прошло еще минут 15-20. Струйка дыма за это время превратилась в широкий шлейф. Ни хозяев 75-го кабинета, ни ключей в итоге не нашли, и дверь пришлось ломать. А когда ее наконец открыли, из помещения вырвались клубы дыма, сквозь которые были видны наполовину сгоревший стол одной из сотрудниц и тлеющая тумбочка. Все это показывало, что пожар начался от брошенного в урну окурка. Стали разматывать шланг от находящегося в коридоре гидранта, но это оказалось бесполезным, потому что в магистрали, как выяснилось, не было воды. Сотрудники стали таскать в горящий кабинет воду в каких-то чашках, тарелках, стаканах и прочей подвернувшейся под руку посуде, но их усилия оказались тщетными. Только после этого дежурный сообщил о задымлении в здании ГУВД по линии «01». В итоге получилось, что сообщение о возгорании поступило на пульт областной противопожарной службы с опозданием не менее чем на 30-40 минут.
В своих интервью 1999 года Коновалов не раз говорил, что при выяснении причин случившегося следствие с самого начала работало в нескольких направлениях, в том числе изучало и возможность совершения диверсии против главного штаба областной милиции. Между тем для общественности уже довольно скоро стало очевидным, что всерьез разрабатывается лишь одна версия — о воспламенении здания от одного точечного источника, а именно — от пресловутого окурка. Между тем именно это предположение следователя в течение первых же дней после пожара вызывало наибольшее сомнение, и в первую очередь у очевидцев. Вспомним, что уже около шести вечера 10 февраля большинство свидетелей своими глазами видели сначала два, а потом — сразу три очага пламени, словно бы кольцом охватывающего здание ГУВД. Один очаг находился на втором этаже со стороны улицы Куйбышева, и еще два — со стороны Пионерской. Да, здание было старым, да, внутри него оказалось множество пустот. Но давайте трезво прикинем: если прогар полов от пресловутого окурка произошел лишь в одном месте, то мог ли тлеющий огонь по пересохшим стружкам и опилкам незаметно для всех и всего лишь за полчаса уйти внутри здания на расстояние не менее 50 метров от очага пожара, а потом вырваться наружу одновременно в трех местах? Большинству очевидцев это по сей день кажется невероятным, хотя московские пожарно-технические эксперты впоследствии дали заключение, что в принципе такое вполне возможно. Однако никому из оставшихся в живых не верится, что в здании, битком набитом сотрудниками, на всем пути «подпольного» распространения огня наружу не вырвалась хотя бы одна тоненькая струйка дыма, которую никто не мог заметить. Через год после происшествия, в феврале 2000 года, в очередной раз приехавший в Самару Леонид Коновалов в беседе с журналистами сообщил, что для проведения экспертиз по делу о самарском пожаре ему удалось собрать, как он выразился, «лучшие силы России», в том числе двух докторов наук и несколько кандидатов наук.
И хотя следователь тогда привез в Самару 10 томов предварительных результатов этих экспертиз, поделиться своими выводами с журналистами он отказался, ссылаясь на тайну следствия. И даже в ответ на прямые вопросы о том, есть ли у него сейчас другие предположения о происшедшем, кроме пресловутой «версии о непотушенном окурке», представитель Генпрокуратуры так ничего конкретного и не сказал. Лишь один раз он как будто бы проговорился. Иначе трудно объяснить тот факт, почему в 1999 году следователь охотно рассказывал о мельчайших подробностях своей работы, а потом в один прекрасный момент вдруг объявил по делу «режим секретности»… Срок следствия по этому уголовному делу дважды продлялся Генеральной прокуратурой РФ. В итоге 10 мая 2000 года после 15-месячного расследования Леонид Коновалов закрыл дело с формулировкой «за недоказанностью вины». При этом обвинение в непредумышленном поджоге никому не предъявлялось, но отнюдь не потому, что следствие не нашло ни одного курящего работника ГУВД, а как раз наоборот: таковых было выявлено слишком много. Оказалось, что не менее десятка сотрудников, работавших в тот роковой день в бывшем здании УВД, заходили курить в злополучный кабинет на втором этаже. Все они могли бросить в пластиковую урну непотушенный окурок, и, стало быть, каждый из них ныне несет на себе тяжкий груз ответственности за смерть 57 своих товарищей. Кстати, для Леонида Коновалова это было последнее в его жизни расследование. Но не подумайте ничего плохого: сразу же после того, как он передал все 55 томов уголовного дела о пожаре в Самарском ГУВД своему непосредственному начальству, исполняющий обязанности Генпрокурора РФ подписал его рапорт об уходе на пенсию.
Сам 57-летний Коновалов тогда ни в коей мере не связывал свою отставку с этим делом: по его словам, рапорт был подан еще за несколько месяцев до происшествия, но начальство его никак не отпускало, объясняя это необходимостью завершения следствия по самарскому делу. Хотя останки погибших уже давно преданы земле, а на месте бывшего здания теперь открыт мемориальный комплекс с часовней, все равно по сей день остался неразрешенным «главный вопрос вопросов», к которому общественное сознание время от времени все же возвращается. Вопрос очень конкретный: «Кто виноват? Официально дело не закрыто и по сей день: следствие по нему считается лишь приостановленным «до получения дополнительных материалов». Как у нас это нередко бывает, крайним в этом деле оказался… начальник Самарского областного управления государственной противопожарной службы полковник Александр Васильевич Жарков, который в момент трагедии, даже будучи больным, все-таки лично руководил тушением пожара. Но факт его болезни никто не принял во внимание: вскоре Жарков был все-таки освобожден от занимаемой должности, хотя вместе с ним не был наказан ни один руководящий чин ГУВД. Между тем именно сотрудники этого управления до февральской трагедии не выполнили практически ни одного предписания противопожарной службы. Пожарные выносили сотрудников УВД, но они уже были мертвы… — Тем временем офицеры и сержанты нашей службы, у которых были изолирующие противогазы, — рассказывал дальше Александр Васильевич, — выводили из охваченного пламенем здания УВД тех сотрудников, которым густой дым не давал возможности выйти из кабинетов в коридор и отыскать путь к спасению. Например, начальник ЦУС полковник Виталий Яковлевич Паненко рассказывал, как он в противогазе входил в кабинеты на 4 и 5 этажах и приказывал находившимся там сотрудникам немедленно закрыть лицо мокрым платком, полотенцем или любым другим куском ткани. Затем люди хватались друг за друга и гуськом бежали за Паненко по задымленному коридору к окнам, к которым подавали автолестницу.
Так он сумел спасти от неминуемой гибели не менее 16 человек. Еще Паненко мне тогда докладывал, что в самом начале пожара на пятом этаже у окна, где уже стояла автолестница, он видел заместителя начальника ГУВД Александра Суходеева, и хотел было тоже спустить его вниз в числе других. Однако Суходеев отказался, заявив, что совсем рядом, в кабинетах, еще остаются его подчиненные, которые не могут выбраться из-за дыма и огня, и он в такой ситуации должен вернуться за ними. Паненко спустил людей вниз, а потом по лестнице вновь поднялся на пятый этаж. Однако к тому моменту там никого не было и не могло быть, потому что на всем этаже уже бушевало пламя. После Паненко живым Суходеева больше никто уже не видел. Конечно же, и я тоже мог взять изолирующий противогаз, чтобы в нем войти в задымленный подъезд. Однако в тот момент почти из всех окон верхних этажей уже вырывалось пламя, а в некоторых местах уже даже начали рушиться внутренние перекрытия здания. Из подъездов же к тому времени выходили последние из числа тех моих подчиненных, что до этого сумели прорваться внутрь сквозь огонь и дым. Некоторые из них даже несли на себе кого-то из сотрудников УВД, но все вынесенные к тому времени были уже мертвы.
Один за другим выходившие из подъездов мне докладывали, что живых людей внутри здания уже больше не осталось. После этого пожарные занимались только лишь тушением горящего объекта. Был еще один критический момент, когда мне тоже пришлось взять на себя большую ответственность. Дым в тот момент уже шел в окна изолятора, однако рядом не оказалось никого из первых руководителей ИВС, который мог бы отдать приказ о выводе из изолятора всех задержанных. Но поскольку для спасения людей в этой ситуации медлить нельзя было ни секунды, мне пришлось самому отдавать такой приказ. Я буквально ворвался в дежурное помещение ИВС и приказал находящемуся там майору немедленно начинать эвакуацию. Однако он заявил, что мое распоряжение он выполнять не будет, потому что это дело его непосредственного начальства. Я сказал этому майору, что если он сейчас же не подчинится мне, как старшему по званию, и не начнет выводить людей, то я позову своих бойцов, и мы сделаем это сами. Майор попытался было меня разжалобить: мол, как же это так — ведь если я сейчас выведу из камер задержанных, они все тут же разбегутся, и меня снимут с должности. Я ему в ответ сказал, что пусть лучше они разбегутся, чем задохнутся от дыма.
В противном случае у него на душе будет страшный грех за загубленные человеческие жизни, а уж погон-то он тогда точно лишится, да еще и пойдет под суд. Одним словом, через несколько минут всех задержанных вывели из ИВС, они взялись за руки и мимо горящего здания цепочкой перешли через двор на улицу Куйбышева, где их сразу же посадили в автобус и вывезли в какой-то другой изолятор. В общей сложности из ИВС тогда было спасено около 50 человек. Когда всем нам стало окончательно ясно, что из зоны трагедии спасать больше некого, нашей следующей задачей стало недопущение огня в соседние помещения, расположенные буквально впритык к очагу пожара. Занимаемые ими корпуса по своим конструктивным особенностям были точной копией горящего в тот момент здания УВД, и, разумеется, сотрудники этих управлений каждую минуту со страхом ожидали, что огонь по внутренним деревянным перекрытиям вот-вот может перекинуться и к ним. Со стороны УИН отбивать атаки пламени было все же проще, потому что после пожара 1981 года в этом здании была проведена кое-какая реконструкция, и часть перегородок к тому моменту здесь уже были заменены на несгораемые. А вот на участке перехода к зданию ФСБ в самый критический момент пожара ситуация была очень напряженная. Когда завершилось спасение людей, в эту точку были брошены все основные силы пожаротушения. Одни подразделения пожарных подавали в огонь воду из пожарных стволов на чердаке, другие отбивали атаки огненной стихии на этажах здания непосредственно из коридоров ФСБ через вскрытые дверные проемы корпуса, занятого этим управлением. Подавали воду из стволов и со двора здания, и с улицы, и таким образом пожарным в конце концов удалось отжать огонь от важного объекта.
Вообще же то крыло здания УВД, что располагалось на улице Пионерской и примыкало к помещениям Федеральной службе безопасности, как раз и осталось наиболее нетронутым огнем. Именно поэтому, как официально считается, пожар просто не успел в полную силу разгуляться по всему зданию и существенно затронуть перегородки, прилегающие к ФСБ. Но можно назвать и другую причину, о которой я уже говорил выше: на этом участке были сосредоточены наши основные силы, благодаря чему мы смогли успешно противостоять огненной стихии и не допустить ее распространения на еще один стратегически важный объект. Именно благодаря усилиям пожарных почти полностью сохранились помещения архива УВД, который располагался на первом этаже крыла здания, протянувшегося вдоль улицы Пионерской. Ценнейшие архивные материалы и оборудование огнеборцы и сотрудники УВД стали выносить из горящего здания буквально с первых минут пожара, сразу же после того, как в основном закончилось спасение людей с верхних этажей. Хотя в итоге архивные помещения пламя почти никак не затронуло, пожарные тем не менее прекрасно понимали, что в ходе тушения эти документы могут быть залиты водой — и в результате все равно будут уничтожены. Благодаря их мужеству весь архив удалось вынести из здания и эвакуировать в клуб имени Дзержинского. В здании ФСБ в эти часы располагался оперативный штаб ликвидации ЧП, созданный почти сразу же после начала трагедии. В течение всей ночи, примерно каждые полчаса, я приходил в штаб и докладывал обстановку. Ближе к полуночи в штаб приехали вице-губернаторы Юрий Логойдо, Александр Латкин и Владимир Мокрый, а уже глубокой ночью на место пожара из Москвы прибыл и губернатор Константин Титов.
Когда я увидел Титова, я сразу же начал ему докладывать, но он меня остановил и сказал: «В принципе я знаю обстановку, так что не теряйте времени и занимайтесь непосредственно тушением. За пожар в УВД был наказан только главный пожарный — К концу следующего дня, 11 февраля, — продолжил Жарков, — меня отозвали с места происшествия, потому что в Самару как раз прилетел следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры РФ Леонид Коновалов, и ему нужны были мои показания и объяснения. Почти одновременно с ним прилетели представители Главного управления противопожарной службы МВД РФ во главе с его начальником Евгением Серебренниковым, а потом — и заместитель министра внутренних дел России Федоров. Одним словом, мне к тому времени стало не до пожара, и потому тушением этого объекта на последнем этапе руководили мои заместители — Кондаков, Приходько и Краснов. В общей сложности они неотлучно пробыли на месте трагедии около трех суток — до тех пор, пока развалины здания УВД не перестали дымиться. Последующие дни для меня были очень тяжелыми, поскольку они почти сплошь состояли из допросов следователей, встреч с моим непосредственным руководством из главка и министерства, различных консультаций, проверок, объяснений, оправданий, и так далее. Каждое из этих разбирательств обычно заканчивалось одним и тем же: мне говорили, что случившееся настолько серьезно, а последствия его настолько тяжелы, что меня уже в скором времени как минимум освободят от должности начальника областного УГПС. В случае же, если в деле спасения людей и процессе тушения горящего здания обнаружатся хоть какие-то просчеты и недостатки, то тогда уж, говорили мои собеседники, меня наверняка отдадут под суд. Собственно, никакого другого исхода этого дела я не ожидал с той самой минуты, когда только что увидел полыхающее здание областного УВД. Помню, что уже в самые первые мгновения после приезда на место пожара меня буквально пронзила одна мысль: сегодня нам мало что удастся отстоять от огня.
Такой вывод у меня еще больше укрепился через несколько минут, в течение которых я успел обежать корпус с улиц Куйбышева и Пионерской, зайти в подъезды, а потом внимательно рассмотреть картину пожара как с фасада, так и со стороны двора. Поскольку у меня высшее строительное образование, я во всех деталях знал конструктивные особенности внутренних помещений и перегородок УВД, и потому с горечью осознал: здание окончательно обречено. Именно тогда я понял, что со своей должностью мне и в самом деле придется проститься уже в ближайшее время, поскольку катастрофического пожара на таком важном объекте, как УВД, да еще и с многочисленными человеческими жертвами, руководство мне никогда не простит. В дальнейшем проведенное Генеральной прокуратурой РФ следствие не обнаружило никаких нарушений и просчетов в деле организации тушения пожара в здании областного УВД и в деле спасения людей из этого здания. А это означает следующее: при ликвидации той страшной катастрофы пожарные сделали все возможное, что было в их силах, и даже сверх того. Судите сами: в тот роковой вечер 10 февраля 1999 года в страшном пожаре на улице Куйбышева, 42, погибло 57 человек, но зато число сотрудников УВД, спасенных пожарными из дымной пелены и бушующего пламени, превысило 300 человек. Стало быть, если бы не героические усилия самарских огнеборцев, сумевших за считанные минуты вывести или вынести из огня уже теряющих надежду людей, то по крайней мере половина из этих трех сотен оставшихся в живых работников милиции наверняка бы тоже стали жертвами безумной огненной стихии. На коллегии МВД России, где рассматривался вопрос о причинах трагедии в Самарском УВД, в вину Жаркову в первую очередь вменялось совсем другое: почему же он не сумел занять принципиальную позицию в отношении руководства областного УВД и не добился от него безусловного исполнения предписаний государственного пожарного надзора? При этом члены коллегии почему-то закрыли глаза на тот факт, что в 1999 году управление государственной противопожарной службы непосредственно подчинялось областному управлению внутренних дел. А ведь в государственных административных структурах у нас до сих пор сохраняется жесткая субординация, и ни один подчиненный просто не имеет права хоть что-то требовать от своего непосредственного начальника.
И если Жарков направлял в УВД предписания о необходимости устранить нарушения правил пожарной безопасности в определенные сроки, то, безусловно, об этих предписаниях прекрасно знал и начальник ГУВД В. Глухов, и все прочие генералы, занимавшие эту должность до него. Знали об этом и подчиненные им должностные лица, которые должны были организовать выполнение предписаний, но тем не менее не сделали этого. Но это вопрос уже не к Жаркову, а к ним. Что же касается выводов Генеральной прокуратуры России о причинах этого пожара и виновниках, то с такой авторитетной инстанцией вряд ли кто может спорить. Ведь по каждому моменту пожара в Самарском ГУВД следственной группой было проведено большое количество экспертиз и следственных действий. И если уж Генпрокуратура приняла версию о том, что причиной этого пожара стал банальный окурок, то изменить этот вывод теперь уже вряд ли возможно. Автор: Валерий Ерофеев Здание Управления внутренних дел Самарской области после пожара Здание УВД Самарской области на утро после пожара 11 февраля 1999 года Пожар произошел вечером в среду, а уже в субботу в Самаре предали земле тела первых двадцати сотрудников милиции, погибших во время страшного пожара в здании областного УВД 10 февраля. Количество всех жертв даже в момент первых похорон не брался назвать никто, и лишь через десять дней было установлено их окончательное число — 57 человек. В первые же дни после трагедии предполагалось, что всех погибших, пострадавших и пропавших без вести может насчитываться более ста человек.
Но поскольку уже на второй день начали поступать данные о пропавших без вести сотрудниках районных отделов, накануне вызванных в облуправление, то была поставлена задача идентифицировать всех погибших, для чего в Самару из Москвы направили аппаратуру для проведения исследований на генном уровне. Уже потом, на траурной церемонии прощания с погибшими, министр МВД Сергей Степашин от себя и от имени руководства МВД попросил прощения у родных и близких, что не смогли уберечь своих товарищей. Это главный наш долг в память об ушедших». Губернатор Константин Титов, заместитель руководителя администрации Президента РФ Владимир Макаров, другие выступающие заверяли, что сделают все необходимое для семей, призывали построить новое здание всем миром, помощь Самаре уже идет со всей России. Об этом мы расскажем в другой раз. Кстати, утром в день прощальной церемонии хриплый мужской голос сообщил о заминировании Дворца спорта, где должна состояться панихида. Но сорвать ее не удалось — здание было обследовано еще с вечера. Но эти злобные выпады померкли в море людской скорби, поскольку все желающие так и не смогли проститься с погибшими.
И все равно сделать это всем, кто хотел, не удалось — около 14 часов милиция перекрыла доступ на арену и начался траурный митинг. Люди просто отказывались выходить.
Цветов было настолько много, что они устилали не только зал Дворца спорта и стоящие возле него катафалки, но и всю окрестную площадь. На траурную церемонию прощания с погибшими, состоявшуюся в Самарском Дворце спорта, пришли десятки тысяч людей — на следующий день в новостях называлась даже цифра в 100 тысяч. Были переполнены не только трибуны и фойе дворца — море людей залило прилегающую площадь. Трагедия областной милиции действительно потрясла всех. Около каждого гроба находились убитые горем родные и близкие погибших. Прощание с большинством погибших было в прямо смысле слова обезличенным: часть гробов была закрыта, часть прикрыта белым саваном, под которым угадывались очертания того, что осталось от человека в огне. Данная смерть и несправедлива, и нелепа» […] А особенно запомнилось выступление начальника Управления по борьбе с экономическими преступлениями облУВД Алексея Левкова: он так и не закончил своей речи — полковника душили слезы. Большинство жертв обгорело настолько, что их хоронили в закрытых гробах. На родственников невозможно было смотреть. Тем более, что там погибло очень много молодежи, молодых девушек, работавших делопроизводителями.
В 1999-м - лейтенант ГУИН. Около двух часов дня состоялось отпевание усопших. Сразу после него длиннющая траурная колонна, по некоторым оценкам, достигавшая пяти километров, отправилась на кладбище. Корреспондент «СИ», находившийся в самом конце процессии, не видел ни начала ее, ни конца. Вплоть до самого кладбища «Рубежное» по обеим сторонам дороги стояли люди. Милиционеры отдавали честь, мужчины снимали головные уборы, женщины плакали. Около половины пятого вечера состоялись похороны 20 погибших. Под звуки Гимна России и траурный салют их тела были преданы земле. Венки и цветы, возложенные на могилы, образовали грандиозный поминальный холм. На самом деле все было организовано из рук вон плохо.
С 10 до 12 часов во Дворец спорта свозились гробы с погибшими, хотя это можно было организовать за полчаса. В это время во дворце началась паника, кто-то сообщил в милицию, что здание заминировано. Нам сказали оставаться на своих местах, а народ на трибунах засуетился, и вся эта паника продолжалась больше часа. Затем объявили, что была ложная тревога. Нам запретили покидать свои места. Примерно с 12 часов стали запускать людей для прощания. По какому принципу пускали людей, не знаю. Но точно знаю, что не пропустили даже многих сослуживцев Алевтины. Траурный митинг начался с опозданием. Ждали почему-то Примакова, который так и не приехал.
И уже в пятом часу вечера началось отпевание. Все это время нам не разрешали отходить от гробов даже в туалет. Столько было сказано теплых слов, что родственников не забудем и так далее. А на деле же даже машины с родственниками не пропустили близко к кладбищу, и мы несколько километров шли пешком. А когда всех похоронили, милиционеры расселись по своим машинам и, врубив мигалки, умчались. Ни один не подошел к нам и не предложил довезти. Евдокия Непогожева, сноха погибшей Алевтины Фадеевой. Смотреть на такое количество людей, в одночасье потерявших своих родных и близких, — это было безумно, нечеловечески тяжело. Я никогда не видела столько горя. Целая аллея могил — и кругом постоянные, неумолкающие рыдания… Татьяна Важенина.
Робкие пояснения должностных лиц, решившихся на комментарии, сводились в основном к тому, что это здание было построено еще в 30-х годах. В нем были деревянные перекрытия и стены с многочисленными полостями, в которых создается тяга и которые способствуют очень быстрому распространению огня. Между тем, из рассказов тех, кому удалось спастись, можно заключить, что причина трагедии не только в этом. Люди далеко не сразу поняли всю серьезность происходящего. Многие, почувствовав запах гари, не придали этому особого значения, полагая, что если где-то загорелась проводка, то ее наверняка быстро потушат. Все продолжали заниматься делами — 10 февраля был последний день операции «Февраль-99», когда вся самарская милиция работала на усиленном режиме до 21. Кто-то начал убирать секретную документацию и «вещдоки», собирать свои вещи. Корреспондентам «СО» удалось поговорить с несколькими милиционерами, находившимися в тот момент в здании. Никто из них не слышал, чтобы о начале эвакуации объявляли по громкой связи. В итоге люди выскочили в коридоры, когда они уже заполнились дымом.
О первых необходимых мерах предосторожности, которым обучают еще в школе, никто и не вспомнил. По свидетельствам очевидцев, те, кто побежал к центральному входу, оказались заблокированными. Многие, увидев, что происходило в коридорах, закрыли двери и бросились открывать окна, чтобы позвать на помощь. Но доступ кислорода в помещение только способствовал распространению огня. Фактически, организованной эвакуации людей просто не было. Каждый спасался как мог, некоторые, когда терпеть жар и едкий дым становилось невмоготу ,выпрыгивали из окон и разбивались на глазах толпы, обступившей улицы Куйбышева и Пионерскую. Начальник УВД области генерал-майор Владимир Глухов прибыл на место трагедии, когда здание целиком охватил огонь и спасать, по сути, было уже некого. Почему генерал отсутствовал на рабочем месте в разгар «Февраля-99», неясно до сих пор. Сам он разъяснил это только в пятницу. Все телеканалы транслировали отрывок из интервью, где генерал заявил, что выполнял свои должностные обязанности вне здания.
Между тем, многие, включая двух корреспондентов «СО», уверяют, что видели генерала в тот вечер на концерте Ларисы Долиной. Трудно сказать, насколько личное присутствие генерала на рабочем месте с самого начала пожара помогло бы организовать эвакуацию. Очевидно, однако, что кроме пожарных осмысленно и организованно действовали на месте трагедии только сотрудники расположенного по соседству местного управления ФСБ. Они сразу попытались прийти на помощь погибающим. Например, прапорщик Кузьмин бросился в здание искать своего знакомого, поднялся на этаж и вынес его на улицу. У подполковника Василенко в УВД работает жена. Он увидел ее в окне, поднялся по пожарной лестнице и помог спуститься ей и еще двум людям, которым от слабости самим двигаться было трудно. Майор Лукьянов тоже помог спуститься двум женщинам и мужчине. Прапорщики Токарев и Галанов сломали решетку в окне первого этажа, и из ловушки выбрались 4 человека. Всего сотрудники ФСБ помогли спасти не меньше полусотни человек.
Среди этих мероприятий были и реконструкция всех! Эта система должна присутствовать во всех зданиях специального назначения, к которым, безусловно, относилось и Областное управление внутренних дел. Во-вторых, несмотря на все заверения руководства противопожарной службы губернских властей о том, что в сгоревшем здании была установлена современная противопожарная сигнализация, реагировавшая на дым, в облУВД отсутствовала автоматическая система пожаротушения. В-третьих, по некоторым данным, в облУВД реально не существовало противопожарной команды, хотя таковая и была предусмотрена на бумаге. Так, согласно общепринятым инструкциям на каждый из 5-ти этажей сгоревшего здания должны были быть назначены люди, ответственные за тушение огня до прибытия пожарных частей. Среди членов этой комиссии должны были быть распределены обязанности и зоны ответственности — кто открывает винты гидрантов, кто тянет брандспойты, кто тушит огнетушителями, а кто выводит людей. В-четвертых, как нам приходилось слышать, заранее не был предусмотрен план тушения пожара. То есть на бумаге он мог существовать, но, очевидно, с ним не были ознакомлены сотрудники областной милиции. Иначе, чем можно объяснить тот факт, что, по свидетельствам выживших в этой страшной трагедии, люди гибли просто из-за того, что не знали, как поступать в подобных ситуациях. Иными словами, с сотрудниками не проводились регулярные специальные занятия по гражданской обороне ГО , и они не были ознакомлены с элементарными правилами безопасности.
Например, согласно курсу ГО, который должны были пройти сотрудники облУВД, во время пожара человеку следует набрасывать на голову пальто куртку, шубу и пр. Тем более, что на дворе стоял февраль месяц, и соответственно все люди были одеты по зимнему. И напоследок, пусть далеко не самая главная, но весьма существенная деталь. Ни в одном цивилизованном государстве вокруг подобных высотных зданий спецназначения не сажают деревьев, да еще к тому же таких высоких — макушки некоторых из них доставали до 3-го этажа. Деревья у таких зданий не сажают по одной простой причине. В случае возникновения нестандартной ситуации к примеру, пожара высокие деревья будут мешать подъезду машин, выносу лестниц и расстиланию возле здания специальных матрацев и брезентов. Вспомнили ли сотрудники УВД об этих планах, когда появился дым? В облуправлении ГПС на этот счет очень сомневаются. Как и в том, что дежурная часть УВД выполнила свою первейшую обязанность при пожаре: мгновенно оповестить о нем всех, находящихся в здании, и объявить всеобщую эвакуацию. Причем обязательно указать, какими лестницами пользоваться.
Для этого должна быть всегда наготове магнитофонная запись такого объявления. Именно запись: в волнении дежурный может сказать что-то не так. Сигнал о пожаре — и запись эта ту же передается по громкой связи здания. Почему сомневаются? Полковник Жарков свидетельствует: «Когда мы прибыли на пожар, народ висел на окнах. Значит, каждый спасался по отдельности. Ведь уже тогда всем стало ясно, как горят межэтажные перекрытия подобного рода. Пожарная машина простояла во внутреннем дворе облУВД несколько лет. Без применения. Где-то в конце восьмидесятых — начале девяностых годов, единожды выехав оттуда, обратно она не вернулась.
Будь она на дежурстве 10 февраля, ее расчет вмиг бы погасил небольшое пламя. Тем более, что с тыльной стороны здания ему выполнить эту задачу было бы намного проще. В первые дни преступники, видимо, находились в таком же шоке.
Пожар в здании Управления внутренних дел Самарской области 10 февраля 1999 года
Цветы к вечному огню и мемориальному комплексу возложили губернатор Дмитрий Азаров, глава города Елена Лапушкина, члены регионального правительства, начальник ГУ МВД России по Самарской области Игорь Иванов, а также родственники и друзья погибших. О дне, который перевернул историю областного центра и о тех, кому не удалось спастись, - репортаж Ольги Павловой.
Официальная же версия такова, что кто-то из сотрудников ведомства бросил непотушенный окурок в пластмассовую урну. В связи с тем, что здание было построено давно и перекрытия были деревянные - пожар стал распространяться с огромной скоростью. Находившиеся в здании люди из-за недостатка воздуха теряли сознание и умирали от отравления угарным газом. Те, кто смог добраться до окон, разбивали стёкла, но ветер мгновенно начинал раздувать и без того бушующее пламя. Его сотрудники прыгали из окон своего этажа, практически все они разбились на смерть. Как выяснилось впоследствии, экспертно-криминалистический отдел потерял при пожаре более трети своих сотрудников.
Горводоканал Самары не выдержал подобную нагрузку на себя, поэтому специально для тушения пожара была проложена магистраль , по которой осуществлялся забор воды из Волги. Борьба с пожаром длилась более суток.
Еще во времена СССР он был назначен директором ТоАЗа, а в годы приватизации смог воспользоваться этим, прибрав к рукам гигантский завод по схеме, разработанной для малых фирм. Обеспечившие это чиновники затем долго заседали в совете директоров ТоАЗа, а кто-то даже впоследствии убежал вместе с Махлаем в Лондон. В 1998 году в «Российской газете» вышла разоблачительная статья под названием «Афера», в которой детально рассказывалось, как Махлай реализует незаконные схемы по выводу выручки ТоАЗа за рубеж. Тогда же Махлай познакомился с другим будущим беглым олигархом Борисом Березовским, с которым сдружился и многому у него научился. При этом добиваться своего Махлай умел. Если не получалось уговорами, в ход шли угрозы и шантаж. Так, например, Махлай заставил рабочих ТоАЗа расстаться с большей частью акций, которые отошли им по условиям приватизации.
Располагая практически неограниченными финансовыми ресурсами, Махлай и его подельники долгое время могли позволить себе покупать судей, следователей, прокуроров и других чиновников, разваливать и закрывать уголовные дела. Но и этим их арсенал не исчерпывался. В некоторых случаях Махлай предпочитал не церемониться и просто давал команду «убрать» одной из многочисленных сновавших вокруг ТоАЗа банд. Такая судьба постигла любовницу Махлая Елену Поваляеву, у которой владелец ТоАЗа хранил дома важные документы, касающиеся структуры владения предприятием.
За покусы - администрация разорится расплачиваться идо них дойдёт - нетсамоходных прищепок - и нет проблем. Хорошо ещё если летальных случаев не будет! Эля Знаменская 10 апреля 2024 11:38 До 20 тыс. Сохраните это решение суда!!! И помните, никто не имеет права запрещать кормить бездомных животных!!!
Всегда ссылайтесь на это решение суда. На это указал региональный суд, отклоняя "добрососедский" иск об обязании сломать будку для собаки и запрете кормления бродячих псов определение Ростовского областного суда от 3 июля 2019 г. Законом об ответственном обращении с животными установлено, что животные являются существами, способными испытывать эмоции и физические страдания, и относиться к ним следует нравственно и гуманно. То есть в нашем законодательстве установлены право и даже моральная обязанность кормить и заботиться в том числе о животных без хозяина. Закон разрешает любителям животных ухаживать за бродячими собаками и кошками Часть 3 ст. Мы это с вами и так знали, я тут подробно писал об этом, но не все чиновники умеют читать, поэтому иногда принимают глупые, вредные и непрофессиональные решения как в Челябинской области, где на на федеральный уровень скандал с запретом волонтёрам заботиться о бездомных животных а больше в регионе о них заботиться некому: остальные пилят 330 миллионов, выделенных на это в то время как стаи собак бегают в центральном городском парке, где какой-то маньяк стреляет по ним из ружья, добивая потом кольями. Лучше бы просто сидели и не вредили. И, выбирая, кого покормить, - бездомного кота или челябинского чиновника, я, конечно, выберу кота. Он и симпатичнее, и прок от него есть в отличие от.
А челябинские власти опять «прославились» на всю страну.
20 лет прошло с трагического пожара в самарском ГУВД
Репортаж из ада. 10 февраля 1999 года в Самаре произошел страшный о здание Самарского областного Управления Внутренних дел.В результате пожара погибли 57 человек и более 200 На пульт дежурной части Управления государственной противопожарной службы (УГПС) поступило первое сообщение о пожаре в здании ГУВД, причем не по линии «01», а по прямой связи от дежурного ГУВД. В Самарской области почтили память 57 погибших полицейских при пожаре в здании ГУВД 22 года назад.
Вечная память погибшим на посту. День Памяти. 10 февраля 1999 год. УВД Самарской области.
| Памятные мероприятия в память погибших сотрудников ГУВД прошли в Самаре | В Самаре почтили память сотрудников органов внутренних дел, погибших при исполнении служебных обязанностей в страшном пожаре, который произошел в областном ГУВД 10 февраля 1999 года. |
| «Бандиты сожгли ментов» | Происшествия Пожар в здании УВД на Куйбышева,42 подробности «Увидела, что горит небо»: 5 пугающих деталей о пожаре в самарском ГУВД. |
Бандиты праздновали: 24 года назад в Самаре случился страшный пожар в УВД
52 минуты (по предварительным данным) на пульт дежурного УГПС поступило сообщение о пожаре в здании ГУВД администрации Самарской области, что на Куйбышева, 42. последние новости Новокуйбышевска читайте на сайте ПроГород НСК. Пожар в здании Самарского главного управления внутренних дел — чрезвычайное происшествие, произошедшее 10 февраля 1999 года в городе Самаре.
«Бандиты сожгли ментов»
Молекулярно-генетическая экспертиза показала, что на его одежде была кровь всех 13 жертв Лесного маньяка, но других доказательств не было. Ворошилова судили за два убийства, но следователи после оглашения приговора по этим эпизодам хотели вернуться к расследованию остальных расправ. При этом все вещественные доказательства по этим преступлениям хранились в экспертно-криминалистическом центре УВД Самарской области. Однако при пожаре в УВД все доказательства сгорели — и без них новые дела по расправам Лесного маньяка лишись всякой перспективы. Между тем слова Сергея Степашина быстро разлетелись среди россиян — и уже на третий день после пожара в глазах общественности именно версия о поджоге стала основной. Женский след Установить, что именно произошло в здании областного УВД, помог случай. Когда Владимир Соловьев с местными криминалистами в очередной раз осматривал место происшествия, к ним подошел один из милицейских руководителей, спасенный в пожаре. Он рассказал, что 10 февраля у него был день рождения — и в его кабинете собрались коллеги. Вскоре после этого повалил дым — все бросились спасаться и быстро погибли от ядовитого дыма. Но сам именинник замешкался, оказался отрезан огнем, вылез на окно и был спасен. Именно этот милиционер оказал следователям огромную помощь.
Причем он указал на настоящий кабинет: дело в том, что на поэтажном плане была допущена ошибка — и под номером 75 значилось совсем другое помещение. На самом деле во время ремонта второй этаж перепланировали, добавив еще одну комнату и изменив нумерацию, но в рабочих схемах это отразить забыли. По словам Владимира Соловьева, очаг пожара сохранился в идеальном состоянии: когда горящую урну залили водой, кабинет закрыли — и снаружи огонь в него не проник. А затем обрушились перекрытия, которые законсервировали обстановку. Криминалистам пришлось несколько дней разбирать завалы, но результат того стоил. В кабинете работали две женщины-следователя. В тот день одна спешила на концерт Ларисы Долиной, а вторую пригласили на день рождения оперативника из РУБОП — поэтому обе ушли примерено в 16:00. Но прежде чем уйти, обе прихорошились, используя, среди прочего, лак для волос Владимир Соловьевв 1999 году — старший прокурор-криминалист отдела криминалистики Генпрокуратуры РФ Пустые баллоны от лака они выкинули в полиэтиленовое мусорное ведро, а затем последняя сотрудница, покидавшая кабинет, бросила туда пепельницу, в которой находился непотушенный окурок сигареты. Она же перед уходом закрыла форточку, поскольку на улице было прохладно. Дело без виновных Именно из-за того самого окурка в мусорном ведре загорелась бумага и три баллона от лака.
Затем от них начала гореть нижняя часть стола, а сама корзина расплавилась — и горячий полиэтилен через щели потек вниз, попав в кабельный канал. Однако, поскольку в кабинет не было притока воздуха, огонь самопроизвольно затух. Но в перекрытиях, напротив, он стал разгораться — и по недавно проложенным кабельным каналам стал распространяться сначала по горизонтали, а потом и по вертикали. Но все это время пожар виден не был — хотя в стенах уже разгорался и гудел огонь. Мемориал погибшим сотрудникам УВД по Самарской области Фото: Игорь Надеждин А когда около 17:15 дверь кабинета открыли, в помещение проник воздух — и притухшее было пламя вспыхнуло с новой силой, но милиционеры залили его водой из чайника и на том успокоились. А то, что внутри перекрытий огонь горел вовсю, никто не заметил. Обстановка была настолько ясной, а пройденный огнем путь — настолько заметным, что сомнений ни у кого не было. Она полностью подтвердила первоначальные выводы и однозначно исключила поджог Владимир Соловьевв 1999 году — старший прокурор-криминалист отдела криминалистики Генпрокуратуры РФ Женщины, работавшие в этом кабинете, много раз допрашивались, между ними проводили очные ставки — но каждая утверждала, что покинула помещение первой, а вторая осталась в нем. Опровергнуть их слова следственным путем Леонид Коновалов не смог: обе подозреваемые сами много лет расследовали уголовные дела и хорошо знали особенности допросов. К тому же было понятно: никакого умысла в их действиях не было — обе просто торопились на важные для них мероприятия.
В результате в марте 2000 года расследование уголовного дела было приостановлено с формулировкой «за неустановлением лица, подлежащего привлечению к уголовной ответственности». В тот же день впервые были официально озвучены версии причин пожара. Погибших похоронили на городском Рубежном кладбище — это место было названо «аллей погибших милиционеров». Но в 2020 году часть этой аллеи самовольно захватил местный цыганский барон — он возвел грандиозный монумент похороненному родственнику, затмивший могилы милиционеров. Суды несколько раз постановили демонтировать некрополь украшенный, среди прочего, и знаками доллара , но к февралю 2024 года это так и не было сделано. Сгоревшее здание областной милиции снесли, а на этом месте в 2003 году стали возводить новое — внешне похожее на старое.
Их работа осложнилась конструкцией самого здания, которое было возведено в 1936 году. Строение имело перекрытия из дерева и пустоты, по которым огонь быстро распространился по учреждению. Кроме того элементарно не хватало воды, которую после уже начали забирать прямо из Волги.
Однако пожарным все-таки удалось спасти жизни 2-м сотням человек. После трагедии Благодаря тому, что деревянные перекрытия в здании выгорели, произошло обрушение крыши и некоторых стен. Да и внутреннюю отделку огонь уничтожил полностью. Ремонту строение уже не подлежало и его снесли. Теперь на этом месте возведен мемориал и часовня в память о погибших.
Но не хватало автолестниц и подъемников. Вручную растаскивали машины, припаркованные у здания, рубили деревья... Троллейбусные провода не отключали до позднего вечера, и автолестницу нельзя было дотянуть до верхних этажей, не зацепив высоковольтной линии. И все же через окна пожарные эвакуировали десятки людей.
А после 19. Достаточно сравнить этот документ с показаниями свидетелей и оценками экспертов ВНИИ пожаротушения. По официальной версии, обитатели кабинетов на втором этаже увидели, что у коллег из 75-го горят мебель и пол, лишь в 17. Вот показания, которые легли в основу одобренной бумаги: в 17. А дальше, по материалам служебной проверки, все довольно гладко — обнаружили в 17. Казалось бы, четко и оперативно. Однако все это — фантастика. Есть другие свидетельства, которые в дело не вошли. К примеру, Людмила П.
Допустим, ошиблась со временем. Но в 17. Наконец, в 17. А не слишком ли поздно, по официальной версии, спохватились непосредственные соседи горящего кабинета? Мы уже знаем, что огонь шел по перекрытиям со скоростью 1—10 метров в секунду. Так можно ли из любопытства выбегать в коридор, если едкий дым ощущают уже не только на верхнем этаже в дальнем крыле здания, но даже в соседних домах? И как можно в 17. Ведь это значит, что огонь прогулялся по пустым перекрытиям, успел пробраться наверх к лестнице и основательно там поработать. По идее, находиться в коридоре и кабинетах второго этажа возле очага было весьма проблематично.
А по официальной трактовке, тут преспокойно выходили «на шум». Вывод напрашивается простой: так не бывает. И сразу же возникают две версии. Или людей со второго этажа заставили несколько подкорректировать свои показания чего начальство не сделает ради благоприятной «служебной проверки»? Или дым на третьем этаже в другом крыле здания имел свой собственный, равный по силе источник, то есть был второй очаг. И тогда это уже не разгильдяйство, а поджог... Версия 1. Халатность: генерала боялись больше, чем огня Начальника Самарского УВД генерала Глухова, как, впрочем, и его предшественника генерала Андрейкина, не раз предупреждали об убийственном состоянии здания. Но пожарных с их предписаниями отправляли куда подальше.
И те молча уходили, поскольку милицейские генералы были их начальниками. Настоятельные рекомендации пожарных экспертов последовательно не выполняли аж с семидесятых годов. А эпизоды многократного возгорания в здании УВД чайников и кипятильников предпочитали не афишировать. Это было неважно. Ведь на кону лежали должности и погоны, решалось, кто будет контролировать и опекать Самару и область, а главное — «АвтоВАЗ» с его миллиардными денежными оборотами... Незадолго до трагедии началась жестокая борьба за кресло начальника областного УВД. Тогда это место занимал еще генерал Андрейкин, а Глухов был руководителем Средневолжского управления внутренних дел на транспорте. Кончилось тем, что в Москву доставили больничную книжку Андрейкина с перечислением всех его болезней и пороков. И генерала сняли.
Воцарился Глухов, после чего, разумеется, последовали кадровые перестановки: в УВД пришли «транспортники». Если бы пожар выбирал, когда случиться, он не нашел бы время удачнее. Чиновников УВД с головой поглощали совсем другие заботы. Милицейские начальники просчитывали, сохранят ли свои хлебные места.
Плюс к тому все стены были обиты пластиком, а он при горении выделяет очень токсичные вещества. Полыхнуло, как порох. Горело страшно. Открытым огнём сутки, а потом почти неделю тлели руины.
Стеллажи, полки и так далее, мы переместились на подоконник, благо, что окна здоровые. Стояли, смотрели вниз. Вопли, крики везде, - вспоминает участник тех страшных событий Евгений Карон, который в 1999 году занимал должность старшего оперуполномоченного уголовного розыска ГУВД Самарской области.
20 лет спустя после самого страшного пожара в истории Самары
Последние новости: Пожар в УВД Самарской области: тайны просто так не горят. Происшествия Пожар в здании УВД на Куйбышева,42 подробности «Увидела, что горит небо»: 5 пугающих деталей о пожаре в самарском ГУВД. в нашем следующем материале.
Если это поджог…
| В Самаре почтили память сотрудников ГУВД, погибших в страшном пожаре в 1999 году | Многие сотрудники ГУВД, спасаясь от невыносимого жара, прыгали из окон и насмерть разбивались об оттаявшие до асфальта тротуары. |
| Пожар в здании УВД Самарской области. Версия. | 20 лет назад в страшном пожаре в здании самарского УВД погибло 57 человек. |
| Кому был выгоден пожар в ГУВД Самарской области 22 года назад | Первое сообщение о пожаре поступило в Управление государственной противопожарной службы 10 февраля 1999 года в 17.52. |
| Пожар в здании Самарского ГУВД — Википедия Переиздание // WIKI 2 | К мемориалу, появившемуся на месте сгоревшего более 20 лет назад здания УВД, сегодня несут цветы. Коллеги вспоминают погибших в страшном пожаре сотрудников. |