В 1990 году Римас Туминас организовал Малый театр Вильнюса и возглавил его в качестве художественного руководителя. Режиссер Римас Туминас, который был художественным руководителем Театра имени Евгения Вахтангова с 2007 года, покидает свою должность из-за болезни, сообщили в пресс-службе театра. эти слова предваряют публикуемое здесь интервью в «Lietuvos rytas».
Умер Римас Туминас. Он 15 лет возглавлял театр имени Вахтангова
6 марта в реанимации итальянской клиники после тяжелой болезни в возрасте 72 лет умер театральный режиссер Римас Туминас. ↑ Астахова А. Режиссёр Римас Туминас покинул Россию из-за угроз семье (неопр.). ↑ Астахова А. Режиссёр Римас Туминас покинул Россию из-за угроз семье (неопр.).
Римас Туминас
Театрального режиссера Римаса Туминаса похоронили сегодня, 20 марта, на Антакальнисском кладбище в Вильнюсе, на прощании присутствовал президент Литвы Гитанас Науседа. Римас Туминас Римас Туминас окончательно расстался с Вахтанговским театром, сообщается на театра. Римас Туминас — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. Таков известный театральный режиссёр Римас Туминас, которому недавно исполнилось 70 лет» — эти слова предваряют публикуемое здесь интервью в «Lietuvos rytas». Римас Туминас – последние новости. Туминас о раке: С этим диагнозом больше трех-четырех лет не живут. Детство и юность.
«Угрожали семье»: больной раком Римас Туминас покинул Россию и вернулся в Литву
В мае 2022 года пранкеры Вован и Лексус выведали у Туминаса от якобы имени представителей Украины планы на будущее. Режиссер согласился поставить спектакль «Мой друг Бандера». Также он согласился стать диверсантом в театре Вахтангова. Этого хватило, чтобы уволить режиссера с большим скандалом.
Неужели скажете, что стоило? Каждый создан для того, чтобы что-то делать в жизни. Все сжигают себя. Театр меня не сжигал. Я жёг себя сам. И когда я думаю об этом злосчастном юбилее… Не может быть, почему всё происходит так быстро? Ведь со мной было так мало чего.
Родился, учился, рос в родительской любви и научился любить других. Любовь учит любви, поддерживает её. Учился, работал. Тот же театр, только место другое, без особых переломов. Конечно, как и всё моё поколение, я испытал огромное переживание, историческую трансформацию. Я благословенный. Вот и всё. А не хватает многого. Я отказывался даже ходить на передачи о жизни, потому что мне, вроде бы, и сказать нечего. Не был судим, не блуждал, не заблуждался, шёл и по камням, и по асфальту.
Так мало со мной случилось… В Вильнюсе с Л. Максаковой — Надеетесь, что ещё случится? Что ещё ударит молния, и в её свете откроется смысл прожитой жизни, а может быть, сгорит сор, образовавшийся на этом пути? Что меня ещё удивляет и с чем я пытаюсь примириться — меня ещё ждёт самое большое событие в моей жизни. Я буду участником самого большого события, прогресса на самом его пике. Я ухожу, приходит другой. Моя смерть — это начало кого-то другого. Я дам начало. Смерть — это большое событие, и ты даже не успеешь осознать, что достиг его вершины. Может быть, как раз тогда тебе захочется раскрыть свою мудрость и постигнутую истину, но она не даст тебе это сделать, все слова застынут на твоих губах.
Преследует мысль, что всё этим закончится, я не могу от этого отмахнуться, как от навязчивой мелодии песни. Это нужно прожить. И понять, что для человека это большое событие. Смерть всегда рядом с тобой. Я с ней спорю, отдаляю её. Но я никогда не боролся с ней. Только старался ей не поддаваться. А бороться, значит — проиграть. Бороться с ней бессмысленно. Не скрываете, что оно, как хорошая подруга, идёт с вами под руку.
А теперь ещё надумало проникнуть более глубоко в тело. Как вы с этим справляетесь? Лечение в полной темноте. По сравнению с ним карантин, изоляция — чепуха. Здесь был карантин в полной темноте. Синяя точечка там, где туалет и где стол. Это новый метод лечения. В Германии делали то, чего ещё не могут сделать в Литве или в России. Немецкие хирурги не вскрывали грудную клетку. Болезнь примостилась в очень плохих местах — на лёгких, бронхах, трахее, и хирургам трудно до неё добраться.
А во Фрайбурге, на юге Германии, рядом со мной была хорошая компания. Неподалёку, в Баден-Бадене, лечился и умер Антон Чехов. Здесь бродил и Фауст Иоганна Вольфганга фон Гёте. Я ездил туда, скажу так, не лечиться, а в гости. Рядом Франция, Швейцария, сказочная природа, городки. Базель, где много культурных мероприятий. Полечусь, сажусь в машину, объезжаю, посещаю — и снова в больницу. Лечение было как бы поводом побывать в этих местах. Я просто игнорировал болезнь. В последнее время я должен продолжать процедуры, которые можно проходить и в Литве, и в России.
Я был привязан к 100-летию театра Вахтангова и к премьере, а бывать в больницах нужно было довольно часто. Так что, то в больницу, то на репетицию. И сейчас в Литве я посещаю врачей. Они замечательные — талантливые, мудрые, интересные. Теперь буду работать в Италии, в Венеции, где ставлю «Привидения» Ибсена. Я рад этому предложению, потому что там смогу спрятаться от этой трагедии в январе. Утешает только то, что Федерико Феллини тоже родился 20 января. Но пока работаю в Италии, мне придётся продолжать лечение. Лекарства с собой не возьмёшь и не попросишь. Они должны провести свои исследования.
Поэтому на один день придётся возвращаться из Венеции в Литву, пройти процедуры и уехать обратно. Сказали, что нельзя прерывать двухгодичный цикл процедур. Я улыбнулся, услышав это, — значит, ещё два года обязан жить. Наверное, сотни гудящих мыслей. Может, о том двухлетнем обещании? Давным-давно вы пророчески говорили: «Актёр — это только половина театра. Другая сторона — это постоянная борьба со смертью». Эта борьба — точка разлома и в вашем творчестве? Я хотел бы продолжить распространение этого посыла. Мне потребуется ещё несколько лет, чтобы полностью понять, что это такое, дать этому название и, подобно миссионеру, распространять это понимание, осознание, открытие того, что значимо, может быть, только для меня, того, к чему я стремился, к чему шёл, чего боялся… Того, что я победил этих демонов, вернувшись к жизни после реанимации, пребывания в полной темноте.
Неужели зрители поверят, что театр такой — как можно больше грязи, наглости, шума?..
По словам политика, театральный деятель покинул Россию и вернулся в Литву не по своей воле. Он вернулся. Он вынужден был уехать, потому что в Литве угрожали его семье», — рассказал Швыдкой.
Он никогда не занимался политикой. Кстати, к нему очень плохо относились в Латвии из-за того, что он ставил русские спектакли. Садальский рассказал, что жалеет об отказе от роли в постановке «Улыбнись нам, Господи», которую ему предложил режиссер. Хоть лично они часто и не встречались, зато регулярно виделись у актрисы Людмилы Максаковой: «Она его обожала».
А финальный спектакль «Война и мир» — это однозначно шедевр сам режиссер в интервью называл его посланием миру и выражением своей позиции — Прим. Просто хочется сказать: «Иди и смотри, что такое настоящий великий театр», — сказал Садальский. В России всё-таки относятся к мертвым с большим почтением» Станислав Садальский, актер, заслуженный артист РСФСР «Другой жизни быть не может» — Его вклад в российскую культуру колоссальный. Он был настоящим режиссером с безграничной фантазией и космическим мышлением, — сказала MSK1. RU писатель и театровед Марина Райкина. Сначала он применил знания у себя на родине в Литве, где основал Малый Вильнюсский театр. Там он ставил русскую классику: первым его спектаклем был «Дядя Ваня» по Антону Чехову. Позднее, рассказала Райкина, Михаил Ульянов, отходя от дел, предложил Туминасу возглавить Вахтанговский театр.
Именно в Вахтанговском театре он поставил лучшие спектакли по русской литературе. Старикам он продлил сценическую жизнь, а молодым он дал шанс и воспитал целое поколение: артисты, которым сейчас 35—40 лет, отлично понимают, что такое театральная школа Римаса Туминаса.
На 73-м году жизни умер Римас Туминас
Римас Туминас (Rimas Tuminas). В 2007 году Римас Туминас возглавил Театр имени Евгения Вахтангова в качестве Художественного руководителя. Многолетнего художественного руководителя театра имени Вахтангова Римаса Туминаса экстренно госпитализировали в Москве.
Швыдкой: Семье Римаса Туминаса угрожали в Литве
Фото из соцсетей Габриэле Туминайте 6 марта не стало Римаса Туминаса. Смерть прервала работу режиссёра над спектаклем «Вишнёвый сад», который он репетировал в Италии с китайскими артистами. Чехова Туминас ставил и в созданном им Вильнюсском Малом театре VMT , и в Вахтанговском театре, которым руководил 15 лет, и в других странах. Но прежде, чем дать вам несколько важных ссылок, связанных с «чеховианой» Туминаса, мы хотим поделиться не менее важным текстом и информацией. Дочь Римаса Туминаса, режиссёр и руководительница художественного отдела VMT Габриэле Туминайте опубликовала в соцсетях сообщение о прощании с Туминасом и о нём самом. Публикуем этот текст полностью: «Хочу вместе с мамой поблагодарить вас за выраженные соболезнования. Мой папа Римас Туминас умер в Италии.
Как однажды признался сам Римас Туминас, спектакль ему не понравился. Во-первых, пьеса была слишком детской для парнишки, живущего самостоятельной жизнью. К слову, к тому времени юный Римас уже работал киномехаником и жил отдельно от родителей.
Во-вторых, эта пьеса была поставлена отвратительно. Актеры фальшивили, декорации страдали, происходящее на сцене казалось наигранным и… жалким. Другое дело — кино. Вот — настоящее искусство, вот — истинный прорыв в будущее! Однако, несмотря на такое предубеждение к театру, в восемнадцатилетнем возрасте Римас Туминас поступил в Литовскую консерваторию, а затем окончил ГИТИС. Почему произошла такая перемена в мышлении молодого человека? Подлинное призвание А всему виной была первая любовь. Однажды на хуторе поселилась семья, состоящая из четырех образованных и интеллигентных женщин — матери и трех дочерей. В самую младшую как раз и влюбился наш литовский герой.
Она была самой миловидной, самой нежной, самой аристократичной. Однако через год возлюбленная будущего режиссера вместе со своей семьей уехала в столицу и не вернулась, оставив в сердце молодого парня неизгладимый след. Неразделенная любовь пробудила в его душе творческий потенциал — юный Римас стал сочинять стихи, петь романсы и мечтать о славе. Однако путь к известности был тернистым и нелегким. Сначала парень работал сварщиком и учился в вечерней школе. Затем полетел в столицу, поступать учиться на режиссера. Уже в Вильнюсе, этом шумном и многолюдном городе, молодой человек встретил свою любовь. Он приехал к ней с душой нараспашку и розой в руках, а ее сердце оказалось уже занято. Тогда Римас Туминас решил стать известным театральным режиссером, чтобы девушка пожалела о том, от кого отказалась.
Годы учебы в академии Конечно, учеба в академии была сложной и требовала стараний и усилий.
По странному стечению обстоятельств в день, когда он скончался далеко отсюда - в итальянской клинике, в Вахтанговском театре, где он не был два года, давали «Войну и мир», его последний театральный шедевр. Артисты ничего не знали, но в третьем акте а спектакль длинный, поздно заканчивается кто-то во время антракта в соцсетях увидел, что промелькнул пост - «умер Туминас». И третий акт, который и так играют на эмоциональном пределе, как рассказали мне служащие театра, артисты не помнят как доиграли. С ком в горле, с не вылившимися слезами, с задавленным плачем. Когда ближе к полуночи закончился спектакль, не стали расходиться, а собрались в актерском фойе. Плакали, поминая, вспоминали своего художественного лидера. Директор театра Кирилл Крок, который в этот день прилетел из командировки, рассказал мне о своём последнем разговоре с Римасом Туминасом по телефону.
Он уже был в клинике. Это была запись одного из последних спектаклей: мы ее отправили ему, чтобы он посмотрел и сделал замечания артистам. Мы так и договорились - он запишет все замечания и передаст в Москву. Он понимал, как это важно для артистов. Ужасно, что ни вы, ни артисты и не только , которых он любил и которые любили его, теперь не можете поехать в Литву, чтобы попрощаться хотя бы с прахом, присутствовать на захоронении.
И тем более русский менталитет, способен ли он это слышать, понять. Да, им было это сложно, но я был одержим этой идеей и овладел их душами. Они обманывали себя, что они лучшие, хорошие, счастливые.
Но понимали, что они в яме. Как говорил Юрий Любимов, вот вы балбесы, мы вот с Римасом все обсуждаем, и если будете плохо играть, Римас уйдет и опять в г…е будете. Это его цитата смеется — прим. Они внутри были к этому готовы. Вопрос стоял в том, кому отдаться. Вообще, в Москве так понимают — если ты попал в Москву, значит, надо бороться за кресло, за место в столице, прописку. Надо роль корифею отдать, скажем, Василию Лановому, как мне советовали все. И Товстоногов так делал.
То была школа советского, театрального руководителя. Советовали друзья, коллеги, руководители московских театров. А я думал, ладно, до них дойду потом, а сейчас я посмотрю, что там глубоко, внизу делается, и тогда я пойму этот театр. К тому же я держал дистанцию. Если не получится, думал, то уеду, у меня есть мир. Театры есть везде. Они немного ошибаются, думая, что они — Мекка театрального мира. Не умеют смотреть на себя с иронией.
Да, мы есть, но есть и еще лучше тебя. Вот этот метод, где нужно человека находить, приблизить и понять, вот это их увлекло. А теперь уже стало тяжелее. Нужны идеи, мотивации. Нужен опять прорыв. Нужно всегда подпитывать, внутри перевороты делать с собой, хорошей литературой. Но уже возраст, усталость сказываются. Нужно немного отдохнуть.
А я все дальше, все шире, то Большой театр, то Немировича-Данченко, то гастроли, то постановки… — Нет времени остановиться? Много пропущено, то, что хочу читать. Я читаю только по ночам, а потом не могу уснуть. Изнашиваешься, негде набраться сил, остановиться, переосмыслить. Хочется взять тайм-аут. А я загнан, потому что меня планируют. Раньше я планировал, а сейчас меня планируют. Сегодня они все хотят играть, все!
Раньше я чувствовал в них какую-то внутреннюю злобу на себя, неудавшуюся актерскую жизнь. А вот сейчас они хотят петь, творить, не роли требовать, а быть, пришло довольство. Я провоцирую вас. Но я уверен, вот те актеры, которые недооценивают себя, только займись ими, работай с ними и они станут такими! Конечно, есть много актеров уже пенсионного возраста, и они мало заняты в спектаклях, но поскольку нет социальной защиты, то уволить его — значит обречь на бедствование. То, что государство не дает человеку, я через опять-таки государственный бюджет театра ему доплачиваю. И понимаю, что хотя бы так им поддерживаю жизнь и какие-то творческие амбиции. В этом смысле они чувствуют, что не списаны и еще нужны.
Но обнять их всех я не смогу. Талантливых же очень много, особенно молодых. И это меня страшит. Думаешь, вот с этим было бы хорошо и интересно, но вот с материалом не попадаешь. Не успеешь, не обнимешь, не втянешь в этот круг… И все чаще меня посещают мысли — надо вернуться домой. Так устроен человек, и тем более жизнь театра. Нужно вовремя уходить. Я не собираюсь умирать в Москве, черт побери!
Занято там все, и очередь притом. И я не претендую. Умрешь в Москве, так тебя еще перевозить должны, а это дорого. Я же там жил, учился, влюблялся. Да, она становится тебе близкой, потому что становится частью твоей жизни. Это было до прихода в Вахтанговский театр?