Читатели познакомились с жизнью и творчеством великого мастера слова, с произведениями И. Бунина «Грамматика любви» «Митина любовь». Творчество И. А. Бунина эмигрантского периода», в которой значительное внимание уделено текстологии прозы писателя. В творчестве Бунина органично сосуществовали реалистическая, лишенная всяческих украшательств поэзия и полная лирики проза. Литературную деятельность Бунин начал как поэт, но очень скоро главное место в его творчестве заняла проза. Творчество И. А. Бунина эмигрантского периода», в которой значительное внимание уделено текстологии прозы писателя.
«Бунин. Эмиграция. Творчество»
Нетерпимому отношению ко всему, что несет на себе приметы времени, он оставался верен всю жизнь. Через двадцать лет в дневниковой записи Бунин повторил сказанное в письме Н. Телешову, но уже придав своим словам обобщающий смысл: «Я не участвовал в политике и не касался в своих литературных произведениях вопросов, связанных с нею; я не принадлежал ни к одной литературной школе, не называл себя ни декадентом, ни символистом, ни романтиком, ни натуралистом, не надевал вообще никаких масок и не выкидывал никаких крикливых знамен…» Нас и тут не может не насторожить настойчивое стремление Бунина отгородиться от литературного движения и борьбы своего времени. Не в «масках» и «крикливых знаменах» было дело в конечном итоге, если расценивать искусство рубежа веков по большому счету.
В интервью, данном осенью 1912 года «Московской газете», Бунин прямо заявил о том, что никакой поэзии вообще в русской литературе ныне не существует. Поэты утратили непосредственное отношение к действительности, стали выдвигать различного рода эстетические теории, только вредящие художественному творчеству. А последние пятнадцать лет представляют пустое место» 4.
Правда, он ничего не говорит о том, как следует расценивать те десять стихотворных сборников, которые были изданы им самим в эти роковые пятнадцать лет: рассматривать ли и их как «пустое место» или, напротив, видеть в них стремление чем-то заполнить его. Но не в этой нелогичности дело. В словах Бунина проступают контуры общей концепции.
К 1912 году относится ряд высказываний в которых он обличает уже не одного поэта, не одну только поэзию, но современную литературу в целом и современного человека вообще. С корреспондентом журнала «Рампа и жизнь» Бунин говорит «о дряблости чувств»»современников»; он подчеркивает: «мы перестали чувствовать настоящую любовь и настоящую страсть; разучились ценить радость жизни, правда, короткой, но полной впечатлениями». Он высокомерно утверждает, что русская литература его «совсем не удовлетворяет», потому что она стала характеризоваться погоней «за модой», а это и привело к тому, что литература «за последние годы, может быть, в связи с общественными течениями, как-то растерялась и не знает, что сказать»; «в ней, — утверждает Бунин, — появилось что-то нервное, честолюбивое».
И наконец, последнее — «она утратила способность непосредственного воздействия на душу читателя», между тем как «цель литературы заключается именно в непосредственном эмоциональном воздействии» 9. Что-то произошло в сознании Бунина в самом начале 1910-х годов. Он не делал таких резких замечаний никогда раньше.
Бунин говорит об упадке литературы, в то время как она переживает новый подъем, причем как раз в силу ее укрепляющихся связей «с общественными течениями». Обычная ли это близорукость современника событий или за бунинской тирадой скрывается нечто более важное, скажем, растерянность художника, силой исторического и литературного развития поставленного перед новыми задачами, которые, однако, не ясны ему самому? Обращает на себя внимание и такая деталь.
Бунин обвиняет литературу в утрате ею способности эмоционального, непосредственного воздействия «на душу читателя» хотя достаточно назвать имена Горького, Блока, И. Анненского, Л. Андреева, чтобы свести этот упрек на нет , утверждая при этом, что именно в нем, таком воздействии, заключается цель художественного творчества.
Такие взгляды многократно высказывались и до Бунина, например Л. Толстым в трактате «Что такое искусство? Бунин упрощает Л.
Толстого, видя в эмоциональном воздействии цель творчества тогда как для Л. Толстого оно было средством и невольно солидаризируясь, таким образом, со сторонниками индивидуалистического искусства. Да и вообще странно звучат подобные слова в устах автора «Деревни» и «Суходола», порождая мысль о каком-то тяжелом противоречии, во власти которого находится Бунин.
Бунин, как кажется, очень обеспокоен тем, в каком направлении будет отныне развиваться и его творчество, какие художественные задачи в настоящий момент он сам должен ощутить как главные для литературы. Задачи эти что он осознает встали перед ним в прямой связи с наступлением нового периода и в истории литературы, и в его личном писательском развитии. Ответа же на вопросы еще нет.
Поэтому-то, возможно, опираясь на свое традиционно-неприязненное отношение к словесному искусству начала века, Бунин и повторяет чужие мысли, путается, противоречит сам себе. Несмотря на то что Бунин принимал активное участие в литературной жизни своего времени, внутренне он оставался чужд ей. Может быть, поэтому так неинтересны его письма: в них почти не затрагиваются ни вопросы, связанные с исторической судьбой России, ни даже вопросы, которые в той или иной степени могли бы быть соотнесены с судьбой русской культуры, и в частности литературы.
Проблемы, выдвинутые всей совокупностью русской исторической жизни рубежа веков, не были восприняты Буниным как проблемы личные, то есть так, как они были восприняты и Горьким, и Андреевым, и Блоком, и Белым. Он даже, видимо, и не составил себе о них законченного представления. Ему были чужды не только Блок и Андреев.
Не менее ему был чужд и Горький. И отталкивало его от Горького то же, что и от Блока, — прямое, непосредственное участие в литературной жизни эпохи, активное восприятие современности как творимой на глазах истории.
Казалось бы, можно от этого отмахнуться: каждому своё. Но, мне думается, существует серьёзная опасность, что складывающийся сегодня ложный стереотип о Бунине может оттолкнуть массу потенциальных читателей от его творчества. В результате возобладает отношение к нему «не читал, но осуждаю», и Иван Бунин из классика русской литературы может превратиться в литературного изгоя, в камерного писателя для небольшой группы преданных поклонников.
Есть деятели — Дмитрий Быков первый из них — кто намеренно «изгоняет» Бунина из русской литературы. Быков, например, пишет: «Бунин, напротив, это какая-то чудовищная, все всасывающая черная дыра, в которой нет ни верха, ни низа, ни правды, ни справедливости. И, что страшнее всего, — это твердое осознание собственных противоречий и, как ни ужасно, полного отсутствия мировоззрения, полной дыры на месте любых ценностей, которая так понятна, так родственна сегодняшнему человеку». Сегодня уже нет никаких сомнений, что Дм. Быков своими пасквилями о Бунине, и не только о нём, расчищает площадку для близкого ему, Быкову, литературного течения.
Быкову вторят сатирик Жванецкий — «надо взять и разровнять» и престарелый рокер Б. Гребенщиков — «Толстой и Достоевский — это писатели с больной психикой». Но ещё большая опасность кроется в другом. Меня печалит то, что глубоко уважаемые мной люди порой резко высказываются об Иване Бунине. Девяностопятилетний фронтовик Владимир Сергеевич Бушин низко кланяюсь ему за великий подвиг, совершенный им и его товарищами фронтовиками обвиняет Ивана Бунина в коллаборационизме.
Я не хочу сказать, что Бунин ничего такого не говорил и повода к выводам не давал. Не хочу сказать, что Бунин был во всём прав. Я не об этом. Я о том, что нельзя судить о художественном фильме по увиденным десяти минутам этого фильма, а, тем более, невозможно пересказать фильм, посмотрев только десятиминутный фрагмент. Я знаю, что уважаемые мной люди ошибаются.
Читайте также Карателей оставили без денег Выделенные Украине миллионы Вашингтон потратит на строительство стены с Мексикой То есть, формально можно согласиться с тем, что они по-своему правы, что Бунин писал нечто подобное. Но если согласишься с их оценкой, с их подтекстом, то неминуемо исказишь правду о Бунине и потеряешь её. И самого Бунина так можно потерять. Нельзя о писателе судить по одной книге, тем более, если книга написана в окопе во время боя. Его расстреливали, он отстреливался, и мы даже представить себе не можем, что там у них была за война, до какого уровня взаимной ненависти люди доходили.
Кто-то скажет: — А что мне до мнения незнакомого мне Алексея Колобродова? У него свои герои, у меня свои. И будет не прав. Уважаемые мной люди воюют на второй или уже на третьей мировой поэзии, чтобы русскую литературу и грузинскую, и татарскую, и якутскую на самом деле не подменили под шумок на фрейдизм, социал-дарвинизм, порнуху-чернуху, комиксовых супергероев и прочее фэнтези. И поэтому так досадно оттого, что Алексей Колобродов отправляет Ивана Бунина в лагерь нынешних либералов и назначает его идеологическим вдохновителем таковых.
И хочется обратиться к Алексею: — Алексей, не надо помогать Дмитрию Быкову, у него и у самого хорошо получается очернять наших классиков. И я уже был свидетелем того как начитанные, интересующиеся литературой и историей люди заявляли, что Бунина не любят, что он вреден, и что его время прошло безвозвратно. Начинаешь выяснять, что они читали. Оказывается читали «Окаянные дни», статьи о писателях и поэтах и «Тёмные аллеи». Спрашиваешь, какие рассказы из «Тёмных аллей» они читали?
Нелюбители Бунина затрудняются ответить или не хотят отвечать. Ну, то есть, они почти ничего не читали, а мнение имеют. Как говорится, не читали, но осуждают. Думаю, что осуждают, потому что доверяют авторитетному мнению лидеров и вожаков. А ещё можно вспомнить пост, гуляющий по социальным сетям.
В частности, в лентах уважаемых мной людей я видел этот пост, в котором приведены язвительные высказывания Бунина о писателях-современниках: о Есенине, о Маяковском, о Горьком, о Блоке, о Брюсове, о Фете, о Леониде Андрееве… Подобные посты также способствуют распространению отношения «не читал, но осуждаю». В подобных антибунинских постах приведены бранные слова, чаще всего даже не сказанные публично, не предназначенные для тиражей, а записанные в дневниках, которые Бунин на протяжении всей жизни порывался уничтожить, записанные в определённой ситуации, в дурном настроении, например. Фразы вырваны из контекста, но мнение создаётся и тиражируется. А, между тем, в подобном посте ничего не сказано о более чем десятилетней дружбе Бунина с Горьким. Бунин писал Горькому: «в человеческих отношениях есть минуты, которые не забываются».
Именно за границей он написал свои лучшие произведения: «Митину любовь», «Солнечный удар», а также «Жизнь Арсеньева». Последний роман принес автору Нобелевскую премию 1933. Перед смертью литератор часто болел, но при этом не переставал работать. Писатель умер 8 ноября 1953 года. Его похоронили на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа в Париже. На ЛитРес можно прочесть онлайн все книги Ивана Бунина, а также прослушать озвученные произведения. Электронные версии многих рассказов и стихотворений доступны бесплатно.
Рукописные дневниковые записи, которые были перепечатаны на машинке, Бунин уничтожил.
В РГАЛИ сохранились первые листочки его дневников, которые, скорее всего, были присланы Верой Николаевной вместе с частью архива писателя уже после его кончины. Свои ранние дневники Бунин еще переписывал от руки. Там, кроме текста, записанного его рукой, вклеены вырезки из его юношеских тетрадей-дневников. Таким образом, писатель оставил нам образец того, как эти дневники выглядели. Их бумага совершенно пожелтела и не рассыпалась только потому, что была наклеена на более плотный лист. А почему он их переписал — это другой вопрос. Бунин как-то высказался об этом уже в эмиграции емко и очень содержательно: «Не хочу показываться в одном белье». И его можно понять.
Да, там мы печатаем их полностью, без купюр. Дореволюционные дневники были им переписаны фактически полностью, эмигрантские сохранились лучше, но и они частично переработаны, в первозданном виде остались лишь тетради времен Второй мировой войны. Бунин очень любил вести дневник, считал его лучшей литературной формой, в его понимании это сама жизнь — живая ткань, живое чувство, описанное человеком в данную минуту. Вот еще один любопытный пример. Когда мы начали готовить дневники к публикации, то увидели, что дневниковых записей периода «Окаянных дней» созданных, как известно, в форме дневника с датами в архивах нет, он их уничтожил. Бунин начал работу над этим произведением, скорее всего, в начале 1925 года. Рукописей «Окаянных дней» у нас тоже нет, это произведение существует в двух ранних печатных вариантах: в газетной редакции и в 10-м томе собрания сочинений издательства «Петрополис», в авторском экземпляре которого содержатся буквально крохи — его пометы и правка в тексте. И, как я сказал, не сохранились и дневники, которые он вел практически ежедневно.
Из этого следует, что «Окаянные дни» создавались на основе дневников, которые Бунин потом по своему обыкновению уничтожил. Причем это подтверждается и самим текстом: даты в нем не придуманные, есть там, конечно, некоторые единичные нестыковки, но в основном даты реальные, видимо, взятые из дневников. Работая в Англии, там, где хранится парижский архив Бунина, мы обнаружили листочек периода «Окаянных дней», по каким-то причинам избежавший участи остальных. Этот совершенно ветхий двойной листок, сложенный пополам, оказался того же формата, что и тетради-дневники 1917—1918 годов, оставшиеся в России. Получалось, что «Окаянные дни» написаны на основе дневников, которые Бунин увез с собой из России. А кем сам Бунин себя ощущал — прозаиком или поэтом? Он не раз об этом говорил и устно, и печатно, в статьях и письмах. В интервью он признавался, что не понимает и не принимает разделения на поэзию и прозу.
По его мнению, это одно и то же, просто где-то есть рифма, а где-то — нет. И это в его творчестве очень чувствуется. До революции писатели нередко начинали с поэзии, а потом уже становились прозаиками. У Бунина это шло параллельно: до революции он писал и поэзию, и прозу. Но в эмиграции поэзия постепенно как бы сошла на нет хотя именно тогда были написаны его поэтические шедевры! Взять, например, рассказ «Цикады» известный нам сегодня под названием «Ночь» — это же самая настоящая поэзия в прозе! А «Жизнь Арсеньева»? Сам Бунин до конца жизни считал себя поэтом.
Когда он готовил свой итоговый сборник «Избранные стихи», вышедший в 1929 году, то сам поражался, как же можно было не оценить по достоинству его стихи! И это была не поза, не самовосхваление, он их читал как бы со стороны, как литературный критик. А он был очень самокритичен. Он много критиковал других, смело говорил другим правду в лицо, но и к себе относился чрезвычайно строго. Предоставлено Государственным Литературным музеем А как он работал — это уму непостижимо! Галина Кузнецова в своем «Грасском дневнике» описывала, потрясенная, как он трудился над «Жизнью Арсеньева». Неделями он мог работать только над вступлением к очередной «книге» романа, над первыми абзацами. Он целенаправленно ежедневно садился и писал: сначала его не удовлетворяло написанное, потом ему нравилось, потом опять нет, затем он мог все это сжечь и опять начать заново.
Почему получилось так, что его поэзия оказалась в тени прозы? Я не могу ответить на этот вопрос, я этого не понимаю. Сам Бунин говорил своим современникам: «Я пишу не для всех». Он это хорошо осознавал. Во время празднования по случаю юбилея его литературной деятельности, широко отмечавшегося в 1912 году, после торжественного банкета, на котором прозвучали многочисленные поздравления и были зачитаны десятки телеграмм, Бунин встал, поблагодарил всех за торжество, за чествование, за добрые слова, но закончил свою краткую речь следующим образом: «Но вот то, как вы хотите, чтобы я писал, я так писать не буду, не буду, не буду... Действительно, на том юбилее ему пришлось, кроме поздравлений, выслушать немало советов, как надо писать. И эти советы давали не простые читатели. К их числу принадлежал даже Горький, рекомендовавший Бунину «отточить свой талант, красивый как матовое серебро, в нож и ткнуть им куда следует».
Но Бунин рассуждал совсем иначе, он писал не потому, что это было нужно для какой-то конъюнктуры или политики, и не потому, что это было модно или выгодно. Это был не его путь. В литературе он всегда оставался творцом.
Иван Бунин - список книг по порядку, биография
Бунин, творчество которого только проходит апробацию у публики, создает лирические зарисовки — своеобразный пролог к будущим рассказам и повестям. На выставке представлены как произведения автора, так и литература о нем. После того как в СССР раскритиковали творчество Анны Ахматовой и Михаила Зощенко, Бунин возвращаться в родную страну передумал. Переломными в творчестве Бунина стали повести «Деревня» (1910) и «Суходол» (1911), в которых писатель осмысливал русскую действительность с точки зрения опыта Первой русской. биография, фотографии, список произведений, интервью, статьи, новости, рецензии.
Бунин, Иван Алексеевич
Ива́н Алексе́евич Бу́нин (10 (22) октября 1870, Воронеж, Воронежская губерния, Российская империя — 8 ноября 1953, Париж, Четвёртая Французская республика) — русский писатель. Сборник стихов «Листопад» Ивана Бунина довольно долго был объектом отзывов критиков, что привело к тому, что поэта начали возводить в ранг лучшего поэта того времени. Представительство СПбГУ в Испании приглашает вас на онлайн-лекцию «Иван Бунин, творчество и любовь», во время которой речь пойдет о произведениях писателя как о самом.
Бунин, которого мы теряем
Новости 01 ноября 2020 г. Творчество» 01 ноября 2020 В 2020 году мир отмечает 150 лет со дня рождения великого русского писателя, лауреата Нобелевской премии по литературе, эмигранта Ивана Алексеевича Бунина. Однако предметом отдельной экспозиции этот период его жизни и творчества еще никогда не становился. Выставка в Доме русского зарубежья представляет русского писателя в разных ипостасях: беженец, глава русского литературного Парижа, Нобелевский лауреат, автор лучшей любовной прозы столетия… Цель выставки — показать жизнь Бунина в эмиграции на разных плоскостях: его «окаянные дни», светские рауты и балы, литературная, издательская и публицистическая деятельность, профессиональные контакты и связи, личные и дружеские отношения… Личность писателя будет вписана в контекст эмиграции, дана на широком историко-культурном фоне русского зарубежья.
Причем дневники Бунин вел с юношеских лет, первые записи в них датируются 1885 годом. Иван Бунин в 1891 году Что касается правки, то несколько раз в записях эмигрантского периода Бунин пишет, что все дореволюционные дневники, которые он увез с собой, впоследствии были переписаны. При этом мы не можем сказать, что они были переработаны. Самые ранние дневники за 1885—1902 годы Бунин предварил такими словами: «Переписано с истлевших и неполных клочков моих заметок того времени». У нас нет большей части рукописных подлинников дневников доэмигрантского периода, дневники 1905—1919 годов частично перепечатаны на машинке, однако дневники 1917—1919 годов сохранились в рукописи. Рукописные дневниковые записи, которые были перепечатаны на машинке, Бунин уничтожил. В РГАЛИ сохранились первые листочки его дневников, которые, скорее всего, были присланы Верой Николаевной вместе с частью архива писателя уже после его кончины.
Свои ранние дневники Бунин еще переписывал от руки. Там, кроме текста, записанного его рукой, вклеены вырезки из его юношеских тетрадей-дневников. Таким образом, писатель оставил нам образец того, как эти дневники выглядели. Их бумага совершенно пожелтела и не рассыпалась только потому, что была наклеена на более плотный лист. А почему он их переписал — это другой вопрос. Бунин как-то высказался об этом уже в эмиграции емко и очень содержательно: «Не хочу показываться в одном белье». И его можно понять. Да, там мы печатаем их полностью, без купюр. Дореволюционные дневники были им переписаны фактически полностью, эмигрантские сохранились лучше, но и они частично переработаны, в первозданном виде остались лишь тетради времен Второй мировой войны. Бунин очень любил вести дневник, считал его лучшей литературной формой, в его понимании это сама жизнь — живая ткань, живое чувство, описанное человеком в данную минуту.
Вот еще один любопытный пример. Когда мы начали готовить дневники к публикации, то увидели, что дневниковых записей периода «Окаянных дней» созданных, как известно, в форме дневника с датами в архивах нет, он их уничтожил. Бунин начал работу над этим произведением, скорее всего, в начале 1925 года. Рукописей «Окаянных дней» у нас тоже нет, это произведение существует в двух ранних печатных вариантах: в газетной редакции и в 10-м томе собрания сочинений издательства «Петрополис», в авторском экземпляре которого содержатся буквально крохи — его пометы и правка в тексте. И, как я сказал, не сохранились и дневники, которые он вел практически ежедневно. Из этого следует, что «Окаянные дни» создавались на основе дневников, которые Бунин потом по своему обыкновению уничтожил. Причем это подтверждается и самим текстом: даты в нем не придуманные, есть там, конечно, некоторые единичные нестыковки, но в основном даты реальные, видимо, взятые из дневников. Работая в Англии, там, где хранится парижский архив Бунина, мы обнаружили листочек периода «Окаянных дней», по каким-то причинам избежавший участи остальных. Этот совершенно ветхий двойной листок, сложенный пополам, оказался того же формата, что и тетради-дневники 1917—1918 годов, оставшиеся в России. Получалось, что «Окаянные дни» написаны на основе дневников, которые Бунин увез с собой из России.
А кем сам Бунин себя ощущал — прозаиком или поэтом? Он не раз об этом говорил и устно, и печатно, в статьях и письмах. В интервью он признавался, что не понимает и не принимает разделения на поэзию и прозу. По его мнению, это одно и то же, просто где-то есть рифма, а где-то — нет. И это в его творчестве очень чувствуется. До революции писатели нередко начинали с поэзии, а потом уже становились прозаиками. У Бунина это шло параллельно: до революции он писал и поэзию, и прозу. Но в эмиграции поэзия постепенно как бы сошла на нет хотя именно тогда были написаны его поэтические шедевры! Взять, например, рассказ «Цикады» известный нам сегодня под названием «Ночь» — это же самая настоящая поэзия в прозе! А «Жизнь Арсеньева»?
Сам Бунин до конца жизни считал себя поэтом. Когда он готовил свой итоговый сборник «Избранные стихи», вышедший в 1929 году, то сам поражался, как же можно было не оценить по достоинству его стихи! И это была не поза, не самовосхваление, он их читал как бы со стороны, как литературный критик. А он был очень самокритичен. Он много критиковал других, смело говорил другим правду в лицо, но и к себе относился чрезвычайно строго. Предоставлено Государственным Литературным музеем А как он работал — это уму непостижимо! Галина Кузнецова в своем «Грасском дневнике» описывала, потрясенная, как он трудился над «Жизнью Арсеньева». Неделями он мог работать только над вступлением к очередной «книге» романа, над первыми абзацами. Он целенаправленно ежедневно садился и писал: сначала его не удовлетворяло написанное, потом ему нравилось, потом опять нет, затем он мог все это сжечь и опять начать заново. Почему получилось так, что его поэзия оказалась в тени прозы?
Я не могу ответить на этот вопрос, я этого не понимаю. Сам Бунин говорил своим современникам: «Я пишу не для всех». Он это хорошо осознавал. Во время празднования по случаю юбилея его литературной деятельности, широко отмечавшегося в 1912 году, после торжественного банкета, на котором прозвучали многочисленные поздравления и были зачитаны десятки телеграмм, Бунин встал, поблагодарил всех за торжество, за чествование, за добрые слова, но закончил свою краткую речь следующим образом: «Но вот то, как вы хотите, чтобы я писал, я так писать не буду, не буду, не буду... Действительно, на том юбилее ему пришлось, кроме поздравлений, выслушать немало советов, как надо писать.
Первый его брак — с Анной Цакни, дочерью греческого революционера, был недолгим. После смерти их единственного ребенка писатель развелся и вскоре вступил в гражданский брак с Верой Муромцевой, дочерью первого председателя Первой Государственной думы. Уже в эмиграции оформил брак официально.
Первый том стихов Бунина вышел в свет в 1891 г. Классические по стилю, его стихи насыщены образами природы — черта, характерная для всего поэтического творчества писателя. В это же время он уже писал рассказы, которые стали появляться в популярных в то время литературно-политических журналах: «Русское богатство», «Северный вестник», «Вестник Европы». С 1895 г. Позже в символистском издательстве «Скорпион» вышел сборник лирики Бунина «Листопад». После чего Бунин изменил свое отношение к модернизму. Писатель выступал как «последний классик», отстаивающий заветы великой литературы перед лицом «варварских» соблазнов Серебряного века. К 30-м годам Бунин уже стал известным писателем.
Окончательно литературное признание пришло к писателю после выхода в свет рассказов «На хуторе», «Вести с родины» и «На краю света». Свой первый сборник он также назвал «На краю света». Самостоятельно выучив английский язык, Бунин перевел и издал в 1896 г. Эта работу сразу оценили как одну из лучших в русской переводческой традиции, и за нее в 1903 г. Российская академия наук присудила Бунину Пушкинскую премию. В 1909 г. В 1902—1909 гг. Писатель был избран почетным академиком и почетным членом Общества любителей российской словесности.
В 1900 г.
Бунин - это не только завораживающе реалистичное описание природы, это прежде всего чувства и характер тех людей, которые их переживают. В каждой истории своя драма, автору достаточно двух страниц, чтобы показать очередную личностную трагедию. Грусть, разочарование, страх, боль - и всё это из-за любви. Он пишет не о той исцеляющей, помогающей стать лучше любви, он пишет о всепоглощающей любви, которая приносит страдания и губит тех, кто не смог ей противостоять.
Он пишет о мужчинах, которые хотят получить всё, и о женщинах, которые надеются и верят. У каждой истории свой исход, но одно остается неизменным - печаль и ностальгия, словно навеянные прогулками по тёмным аллеям. Читать далее Kuki на книгу: Легкое дыхание При первом прочтении, особенно в юном возрасте, должно возникнуть много вопросов. Как минимум зачем проходить это в школе. И только при повторном прочтении приходит осознание, что это не история про первую взрослую любовь, не история про мужчину-педофила.
А что-то более возвышенное. Не скажу что нашла очень глубокий смысл, скорее эта книга про юность, детские порывы, первые открытия и порочные мысли. История в какой-то мере может научить подростков не торопиться, анализировать свои поступки. Ведь все необдуманное может привести к печальному концу, как в случае Оли Мещерской, главной героини книги.
Бунин Иван
Бунин делает акцент на голосе матери: «Я помню, помню голос твой! Во что же верил Бунин? Это религиозное чувство, «очарованнность верой в счастье», начало складываться у Бунина именно в детстве — и поэт не утратил его до конца жизни. Несмотря на свойственные многим писателям Серебряного века метания от веры к неверию, Бунин никогда не терял Бога, и его поэзия — лучшее тому доказательство. Жизнь поэта была далеко не безмятежной.
Искусствовед и знаток творчества Бунина Борис Любимов очень точно высказался о жизни писателя:«Она была более тяжелой или менее тяжелой. Но крестной она была всегда. И эта крестность жизни, свойственная ему и осмыслявшаяся им в его прозе иногда и трагически, и драматически, в поэзии была на редкость светлой и чистой». Вспоминая свадебное путешествие в Египет, Сирию и Палестину в 1907 году, Бунин писал: «В те благословенные дни, когда на полудне стояло солнце моей жизни, когда, в цвете сил и надежд, рука об руку с той, кому Бог судил быть моей спутницей до гроба, совершал я своё первое дальнее странствие, брачное путешествие, бывшее вместе с тем и паломничеством во Святую землю».
Эта цитата — также прекрасное свидетельство о том, что поэт постоянно ощущал присутствия бытия Божьего в мире. В «Окаянных днях» Бунин пишет о православном храме: «Часто заходим и в церковь, и всякий раз восторгом до слез охватывает пение, поклоны священнослужителей, каждение, все это благолепие, пристойность, мир всего того благого и милосердного, где с такой нежностью утешается, облегчается всякое земное страдание». Архимандрит Киприан Керн, с которым Бунин много переписывался, однажды написал ему: «Боже мой, сколько Ты дал этому человеку, Боже мой, как Ты одарил его, как он богат Тобою… Я восхищаюсь замыслом Божиим о вас и думаю о том величайшем назначении человека, которое дано всякому и с особенной силой запечатлено на вас». Мусульманская культура и религия привлекали писателя своей «орнаментальной загадочностью».
Часто Бунин обращался и к народному творчеству в своих стихах, за что его по праву можно назвать одним из самых «фольклорных» русских поэтов. Достаточно вспомнить его сказочную поэму «Листопад», начальные строки которой известны всем с детства «Лес, точно терем расписной... Вся поэма дышит русской народной образностью, поверьями и сказками. Всё это — обращение поэта к языческому древнему прошлому и другим религиям — позволило некоторым из исследователей творчества Бунина упрекать его в мультирелигиозности, в лихорадочном сплаве верований.
Однако за этим обилием исторических имен, событий и образов стоят скорее поэтическая мощь, увлеченность Бунина и невероятная тяга «обозреть красоту мира» и «познать тоску всех стран и всех времен». Бунин старался увидеть, постичь, запечатлеть в своей поэзии как можно больше стран, народов, людей, природных явлений: «Жизнь моя — трепетное и радостное причастие вечному и временному, близкому и далекому, всем векам и странам, жизни всего бывшего и сущего на этой земле, столь любимой мною.
Я не знаю ничего лучше, чем путешествие». Из интервью газете «Голос Москвы».
Путешествуя по Европе Швейцарии, Германии, Австрии, Франции, Капри , он не имел точного плана и переезжал из города в город в зависимости от настроения и обстоятельств. Константинополь, Палестина, Сирия, Египет были любимыми местами Бунина, а самой дальней точкой его плавания стал Цейлон. Заруби это себе на носу, Митрич». По всей видимости, он читал Бодлера в переводe Эллиса Льва Львовича Кобылинского и слегка переиначил.
Там эта цитата звучит следующим образом: «Чем больше хочешь, тем лучше хочешь. Чем больше работаешь, тем лучше работаешь и тем более хочешь работать. Чем больше производишь, тем становишься плодовитее» Бодлер Ш. В деревне он преображался… Разложив вещи по своим местам… он несколько дней, самое большое неделю предавался чтению — журналов, книг, Библии, Корана.
А затем, незаметно для себя, начинал писать». Сезон 3» Как и что пить: советы Бунина От шампанского до крестьянской водки, пахнущей сапогами 5. О революции «В тысячный раз пришло в голову: да, да, все это только комедия — большевицкие деяния.
Вопросы жанрового своеобразия, композиционного и сюжетного построения произведений Бунина анализируются в работах последнего времени — статьи и монографии Н. Евстафьевой, О. Егоровой, В. Захаровой, Ю. Иншаковой, Е.
Капинос, Л. Кожемякиной, А. Кругловой, Г. Лобанова, Н. Лозюк, Ю. Михеева, Н. Мочаловой, О. Сливицкой, Л.
Остапенко, В. Рамзиной, Н. Шахова, М. Штерн и др. Авторское присутствие в текстах писателя глубоко проанализировано в монографии И. Карпова «Авторология русской литературы И. Бунин, Л. Андреев, А.
Ремизов » 2-е изд. Мощный пласт научной литературы о Бунине составляют работы по поэтике произведений Бунина. Исследовательские силы направлены на различные аспекты поэтологии текстов писателя: своеобразие эпитета выпущен «Словарь эпитетов Ивана Бунина» [5] , оценочная метафора, роль детали, мотив, хронотоп, диалогическая поэтика, способы портретирования, поэтика движения, перспектива пространства, пейзаж, цветопись работы М. Байцак, О. Бетиной, Т. Благасовой, О. Богдановой, Т. Бонами, Т.
Зиминой-Дырды, А. Зиятдиновой, Л. Колесниковой, А. Коновалова, Р. Красильникова, Т. Маркеловой, О. Мещеряковой, О. Рудневой, Н.
Рябикиной, О. Семеновой, В. Сузи, Е. Шириной и мн. Немаловажную грань изучения творчества Бунина составляет лингвистический анализ произведений писателя, внимание к его идиостилю, к особенностям стилистики художественного текста, особенностям его синтаксического строя, ритма речевой организации, языка и проч. В этом направлении много сделано учеными лингвистами и литературоведами: изучению композиционных уровней текста и повествовательной манеры Бунина посвящены работы Н. Николиной, О. Сливицкой, Т.
Стойковой, Т. Щербицкой, лингвостилистическим особенностям нарратива Бунина — статьи Н. Баландиной, Д. Луговской, О. Селементьевой, Е. Тарланова, фразеологическим единицам языка Бунина — работы Г. Абреимовой и А. Аверьяновой, ассоциативным аспектам ритма речи — исследования В.
Ефремова, Н. Ипполитовой, анализу морфологических языковых средств письма Бунина — наблюдения B. Сидорец, семантике синтаксических структур его текстов — статьи Т. Мониной, языковых средств и способов выражения эмоций в лирике — работы И. Морозовой и др. Серьезным шагом в изучении языка Бунина стал «Частотный словарь рассказов И. Среди наиболее важных аспектов освещения творчества Бунина находятся проблемы творческого мировоззрения писателя, идейных предпочтений художника, вопросы его религиозно-философских исканий. И хотя сам Бунин писал в дневниках — «…никакой ортодоксальной веры не держусь» [2, c.
Обширный пласт современных исследований по религиозно-философским аспектам творчества писателя составляет тема «Бунин и христианская духовная традиция», «Бунин и православие», особенно глубоко и последовательно проанализированная в работах В. Агафоновой, С. Андреевой, О. Донской, М. Дунаева, Н. Желтовой, Т. Жирмунской, А. Закуренко, А.
Злочевской, Ю. Иншаковой, И.
С корреспондентом журнала «Рампа и жизнь» Бунин говорит «о дряблости чувств»»современников»; он подчеркивает: «мы перестали чувствовать настоящую любовь и настоящую страсть; разучились ценить радость жизни, правда, короткой, но полной впечатлениями». Он высокомерно утверждает, что русская литература его «совсем не удовлетворяет», потому что она стала характеризоваться погоней «за модой», а это и привело к тому, что литература «за последние годы, может быть, в связи с общественными течениями, как-то растерялась и не знает, что сказать»; «в ней, — утверждает Бунин, — появилось что-то нервное, честолюбивое». И наконец, последнее — «она утратила способность непосредственного воздействия на душу читателя», между тем как «цель литературы заключается именно в непосредственном эмоциональном воздействии» 9. Что-то произошло в сознании Бунина в самом начале 1910-х годов. Он не делал таких резких замечаний никогда раньше. Бунин говорит об упадке литературы, в то время как она переживает новый подъем, причем как раз в силу ее укрепляющихся связей «с общественными течениями». Обычная ли это близорукость современника событий или за бунинской тирадой скрывается нечто более важное, скажем, растерянность художника, силой исторического и литературного развития поставленного перед новыми задачами, которые, однако, не ясны ему самому? Обращает на себя внимание и такая деталь.
Бунин обвиняет литературу в утрате ею способности эмоционального, непосредственного воздействия «на душу читателя» хотя достаточно назвать имена Горького, Блока, И. Анненского, Л. Андреева, чтобы свести этот упрек на нет , утверждая при этом, что именно в нем, таком воздействии, заключается цель художественного творчества. Такие взгляды многократно высказывались и до Бунина, например Л. Толстым в трактате «Что такое искусство? Бунин упрощает Л. Толстого, видя в эмоциональном воздействии цель творчества тогда как для Л. Толстого оно было средством и невольно солидаризируясь, таким образом, со сторонниками индивидуалистического искусства. Да и вообще странно звучат подобные слова в устах автора «Деревни» и «Суходола», порождая мысль о каком-то тяжелом противоречии, во власти которого находится Бунин. Бунин, как кажется, очень обеспокоен тем, в каком направлении будет отныне развиваться и его творчество, какие художественные задачи в настоящий момент он сам должен ощутить как главные для литературы.
Задачи эти что он осознает встали перед ним в прямой связи с наступлением нового периода и в истории литературы, и в его личном писательском развитии. Ответа же на вопросы еще нет. Поэтому-то, возможно, опираясь на свое традиционно-неприязненное отношение к словесному искусству начала века, Бунин и повторяет чужие мысли, путается, противоречит сам себе. Несмотря на то что Бунин принимал активное участие в литературной жизни своего времени, внутренне он оставался чужд ей. Может быть, поэтому так неинтересны его письма: в них почти не затрагиваются ни вопросы, связанные с исторической судьбой России, ни даже вопросы, которые в той или иной степени могли бы быть соотнесены с судьбой русской культуры, и в частности литературы. Проблемы, выдвинутые всей совокупностью русской исторической жизни рубежа веков, не были восприняты Буниным как проблемы личные, то есть так, как они были восприняты и Горьким, и Андреевым, и Блоком, и Белым. Он даже, видимо, и не составил себе о них законченного представления. Ему были чужды не только Блок и Андреев. Не менее ему был чужд и Горький. И отталкивало его от Горького то же, что и от Блока, — прямое, непосредственное участие в литературной жизни эпохи, активное восприятие современности как творимой на глазах истории.
То, что смотрели Горький и Блок на эту историю по-разному, для него роли не играло. Бунин вообще не разделял подобного взгляда на свое время, он не видел в нем смены эпох. В декабре 1910 года Бунин пишет проникновенные слова Горькому, благодаря его за высокую оценку «Деревни»: «…Позвольте сказать только, что если напишу я после «Деревни» еще что-нибудь путное, то буду я обязан этим Вам, Алексей Максимович. Вы и представить себе не можете, до чего ценны для меня Ваши слова, какой живой водой брызнули Вы на меня! Захотелось на Капри страшно, слова Ваши, золотое сердце Ваше растрогало до щипанья в глазах. Ах, дорогой, очень люблю я и чту Вас! И тут же жалуется брату Юлию: «…Необходимость ходить к нему выбивает из интимной тихой жизни, при которой я только и могу работать, мучиться тем, что совершенно не о чем говорить, а говорить надо имитировать дружбу, которой нету, — все это так тревожит меня, как я и не ожидал. Да и скверно мы встретились: чувствовало мое сердце, что энтузиазму этой «дружбы» приходит конец, — так оно и оказалось» 7. Трудно было бы выразиться более определенно. Под покровом дружеских чувств и признаний в любви скрывалось, оказывается, совсем иное — чувство чуждости и непонимания, «Совершенно не о чем говорить», «имитировать дружбу, которой нету» — таков печальный итог отношений, длившихся уже более десяти лет.
Читая высказывания Бунина о современности и современниках, не перестаешь удивляться тому, насколько далек он был от понимания того, что происходит в начале века в России и с Россией.
«Бунин. Эмиграция. Творчество»
В 1933 году Иван Бунин завершил самое значительное произведение зарубежного периода творчества — роман «Жизнь Арсеньева». Значительный отпечаток в жизни и творчестве Ивана Бунина оставили знакомства с величайшими писателями: М. Горьким, Л.Н. Толстым, А.П. Чеховым. одиночества и предательства часто появлялась в творчестве Бунина. Бунин не любил чеховских пьес, считал, что Чехов не знает жизни дворян[24], но это нисколько не мешало ему с глубоким уважением относиться к творчеству Антона Павловича. Как показывает творчество писателя, вопрос об отношении Бунина к христианским канонам действительно неоднозначен и сложен. Доступен электроный формат сборника «Творчество И. А. Бунина в историко-литературном контексте: Биография», вышедшего в ИМЛИ РАН им. А. М.
Литературная деятельность
- Литературный четверг. Иван Бунин - «классик без ретуши»
- Раннее критико-публицистическое и журналистское творчество И. А. Бунина (1888–1900 гг.)
- ОСВЕЩЕНИЕ ПРОБЛЕМ ТВОРЧЕСТВА И. А. БУНИНА В СОВРЕМЕННОЙ КРИТИКЕ
- Иван Бунин - биография, жизнь и смерть писателя
Иван Алексеевич Бунин. Жизнь и творчество.
А на углу стоит старуха и, согнувшись, плачет так горько, что я невольно приостанавливаюсь и начинаю утешать, успокаивать. Я бормочу: — «Ну будет, будет, Бог с тобой! К ужасу происходящих бесчинств добавляется уничтожение русской культуры. Дело в том, что деятельность революционного правительства после 1917 года была направлена на уничтожение памятников царям, генералам, независимо от их художественной ценности, исторического значения. Бунин собирает подобные факты. Так, в Киеве «приступлено к уничтожению памятника Александра Второго. Знакомое занятие, ведь еще с марта 1917 года начали сдирать орлы, гербы... Писатель часто встречает залепленные грязью вывески.
На них замазаны слова, напоминающие о прошлом: «императорский», «величайший». Александр II Бунин тонко чувствует связь с российским прошлым. Писатель понимает, что былое уже невозвратно утеряно, эту потерю он ощущает буквально физически. Церковь как последнее пристанище старой России Выбор названия книги «Окаянные дни» неслучаен. Толковый словарь под редакцией Сергея Ожегова трактует слово «окаянный» как проклятый, нечестивый, преданный общему поруганию, преступный. Кроме того, «окаянный» созвучно с библейским именем братоубийцы Каина, человека, который первым на Земле пролил родную кровь, тем самым осквернив весь род людской, породив ненависть человека к человеку. В тексте дневника Бунин уделяет особое значение библейским отсылкам и мощным метафорам.
Именно в церкви писатель находит свое убежище, ведь в нее еще не ворвалась людская ненависть и злоба. Писатель с неудовлетворением вспоминает, что раньше ходил в храмы только на чьи-нибудь похороны: «до чего все родное, кровное и только теперь как следует почувствованное, понятое! Бунин видит в религии надежду на спасение русского народа. Именно поэтому среди сцен насилия и всеобщего безумия писатель неожиданно выделяет фигуру военного «в великолепной серой шинели, туго перетянутого хорошим ремнем, в серой круглой военной шапке, как носил Александр Третий. Весь крупен, породист, блестящая коричневая борода лопатой, в руке в перчатке держит Евангелие. Совершенно чужой всем, последний могиканин». Эта фигура противопоставляется автором окружающей толпе.
Он - символ ушедшей России. Важной деталью в его образе является Евангелие, заключающее в себе святость старой Руси. Вошел и, как всегда за последнее время, эта церковная красота, этот остров «старого» мира в море грязи, подлости и низости «нового», тронули необыкновенно… Все было так прелестно, что, слушая и глядя, очень плакал.
Бунин - это не только завораживающе реалистичное описание природы, это прежде всего чувства и характер тех людей, которые их переживают. В каждой истории своя драма, автору достаточно двух страниц, чтобы показать очередную личностную трагедию. Грусть, разочарование, страх, боль - и всё это из-за любви. Он пишет не о той исцеляющей, помогающей стать лучше любви, он пишет о всепоглощающей любви, которая приносит страдания и губит тех, кто не смог ей противостоять. Он пишет о мужчинах, которые хотят получить всё, и о женщинах, которые надеются и верят. У каждой истории свой исход, но одно остается неизменным - печаль и ностальгия, словно навеянные прогулками по тёмным аллеям. Читать далее Kuki на книгу: Легкое дыхание При первом прочтении, особенно в юном возрасте, должно возникнуть много вопросов. Как минимум зачем проходить это в школе. И только при повторном прочтении приходит осознание, что это не история про первую взрослую любовь, не история про мужчину-педофила. А что-то более возвышенное. Не скажу что нашла очень глубокий смысл, скорее эта книга про юность, детские порывы, первые открытия и порочные мысли. История в какой-то мере может научить подростков не торопиться, анализировать свои поступки. Ведь все необдуманное может привести к печальному концу, как в случае Оли Мещерской, главной героини книги.
Мальчик очень любил читать, дома под руководством гувернера изучал языки, делая упор на латынь. Первые самостоятельно прочитанные книги будущего литератора — «Одиссея» Гомера и сборник английской поэзии. В восемь лет Ваня сочинил свое первое стихотворение, за ним — очерки и рассказы. В поэтической манере юный писатель подражал то Александру Пушкину, то Михаилу Лермонтову. В 1881 году Бунины переехали в усадьбу Озерки — «большую и довольно зажиточную деревню с тремя помещичьими усадьбами, потонувшими в садах, с несколькими прудами и просторными выгонами». Иван поступил в Елецкую мужскую гимназию. Первые впечатления от жизни в уездном городе и от учебы были безрадостными: «Резок был и переход от совершенно свободной жизни, от забот матери к жизни в городе, к нелепым строгостям в гимназии и к тяжкому быту тех мещанских и купеческих домов, где мне пришлось жить нахлебником». В гимназии Иван Бунин учился хорошо, за исключением точных наук, все ему давалось легко: мог с одного прочтения запомнить понравившееся стихотворение в целую страницу. Однако постепенно успеваемость падала, в третьем классе будущий поэт даже остался на второй год. Через пять лет учеба Бунина в гимназии завершилась: уехав домой на рождественские каникулы, он решил не возвращаться и в дальнейшем обучался под руководством старшего брата Юлия, делавшего в преподавании упор на гуманитарные дисциплины. Юлий Бунин писал: «Не прошло и года, как он [Иван] так умственно вырос, что я уже мог с ним почти как с равным вести беседы на многие темы». С помощью брата будущий поэт подготовился к выпускным экзаменам, сдал их и получил аттестат зрелости. Вхождение в литературу Осенью 1889 года Иван Бунин устроился работать в редакцию газеты «Орловский вестник». Здесь он не только выступал в качестве редактора, но и печатал свои произведения — рассказы, литературно-критические статьи, заметки. В Орле был опубликован и первый поэтический сборник Бунина «Стихотворения», где он размышлял на философские темы и описывал русскую природу. В редакции «Орловского вестника» поэт познакомился с Варварой Пащенко, дочерью местного врача, работавшей здесь корректором. Страстные отношения не переросли в брак, против которого выступали родители девушки, и в целом продлились недолго, однако произвели на молодого Бунина колоссальное впечатление, впоследствии нашедшее свое отражение в романе «Жизнь Арсеньева». Иван Бунин много путешествовал, что позволяло ему в том числе учить иностранные языки. В итоге он начал переводить много поэзии, в частности стихотворные произведения Франческо Петрарки, Джорджа Байрона, древнегреческого поэта Алкея. За перевод поэмы Генри Лонгфелло «Песнь о Гайавате» и за собственный поэтический сборник «Листопад» Бунин получил престижнейшую Пушкинскую премию Российской академии наук.
Из своих странствий он извлёк представление о буржуазной цивилизации как обречённой, гибельной. Эта мысль особенно отчётливо прозвучала в его новелле «Господин из Сан-Франциско». Жизнь в эмиграции Революцию 1917 года и последовавшего за ней кровавого террора Иван Алексеевич принять не смог. Свой ужас от происходящего он отразил в дневнике, впоследствии опубликованном под названием «Окаянные дни». В 1920 году писатель, «испив по его выражению несказанную чашу душевных страданий», покинул большевистскую Россию, эмигрировав во Францию. Он очень тяжело переживал утрату родины. В эмиграции писал только о России, о её природе, о том, что близко русскому человеку, о любви. Бунин считал себя реалистом и бережно хранил традиции великой русской литературы 19-го века. В 1933 году Иван Алексеевич стал первым русским писателем, удостоенным Нобелевской премии. По свидетельству очевидцев, на вручении награды он держался по-королевски. Чествование Бунина в Стокгольме. Иван Алексеевич решительно отказался сотрудничать с фашистами, захватившими Францию ему тогда предлагали участвовать в антисоветской пропаганде. Последние годы жизни Бунин, всемирно известный писатель-нобелиат, трудился над книгой о Чехове. Эта работа так и осталась незавершенной. Незадолго до смерти Иван Алексеевич записал в своём дневнике, что совсем скоро его не станет и «судьбы всего мира» будут ему неведомы.