Группа «13» (1929–1931), получившая название по количеству участников первой выставки, официально просуществовала лишь несколько лет, однако дружба и творческие поиски художников продолжались до 1970-х годов. Поводом для этого стала выставка группы «13», которая проходит в Музее русского импрессионизма. Тринадцать — опасное число, но художники, решившие выставить в 1929 году в московском Доме печати свои рисунки, долго не думали — собрали на выставку тринадцать участников да так ее и назвали: «Выставка рисунков группы „13“». Тринадцать — опасное число, но художники, решившие выставить в 1929 году в московском Доме печати свои рисунки, долго не думали — собрали на выставку тринадцать участников да так ее и назвали: «Выставка рисунков группы „13“».
Многие знакомы с работами художников группы «13», даже не подозревая об этом.
Ольга Гильдебрандт. Собрание Михаила Сеславинского, Москва Увидеть Москву, которой сейчас нет Вы знали, что раньше по Москве тоже ходили двухэтажные троллейбусы, а на крыше знаменитого дома на Тверской находилась скульптура балерины, за что он даже получил забавное прозвище «дом под юбкой»? Главной темой «Тринадцати» была стремительно меняющаяся повседневность: городские улицы, перекрестки с трамваями и бегущими по делам людьми, парки и ипподромы, водные станции и пляжи. Художники с документальной точностью переносили на бумагу образ города 1930-х годов. А мы сегодня можем увидеть, как знакомые улицы и бульвары выглядели почти сто лет назад.
Борис Рыбченков. Улица Горького Тверская , Москва. Калужский музей изобразительных искусств Узнать, кто создавал иллюстрации к вашим любимым книгам Лидеры группы начинали свой путь в газете «Гудок», в которой публиковались такие известные писатели, как Михаил Булгаков и Константин Паустовский. Так необходимый для оформления новостей быстрый рисунок художники перенесли и в книгу.
Зарисовки тушью и спичкой располагали на страницах наравне с текстом, а издание начиналось с характерного портрета писателя.
Проект поможет больше узнать о мастерах, выбравших для своих высказываний формат документального рисунка, камерной картины и книжной иллюстрации. В противовес парадным сюжетам соцреалистов главной темой «Тринадцати» стала меняющаяся повседневность: городские улицы и перекрестки с трамваями и бегущими по делам людьми, парки и ипподромы, водные станции и пляжи. Музей не реконструирует выставки объединения, а воссоздаст художественную лабораторию, в которой формировался и развивался «стиль 13-ти» — созвучный скоростям нового времени быстрый рисунок с натуры, выполненный зачастую спичкой, без подготовки и последующей доработки. Художники не продолжили эксперименты авангардистов и дистанцировались от задач пролетарского искусства, перерабатывая в своих произведениях приемы мастеров прошлых эпох и раннего европейского модернизма: от интенсивных теней Рембрандта и выразительного штриха Франсиско Гойи до цветной линии Эдгара Дега и мгновенных впечатлений импрессионистов. Одиннадцать тематических разделов выставки познакомят с главными представителями «Тринадцати» и расскажут о ключевых явлениях, в контексте которых работало объединение. Часть экспозиции будет посвящена ленинградскому кругу поэта Михаила Кузмина и художникам-самоучкам Юрию Юркуну и Ольге Арбениной-Гильдебрандт. Отдельным сюжетом станет книжная иллюстрация, в которую группа «13» привнесла темповый рисунок.
Стремительным взлетом и быстрым исчезновением Группа «13» лишь доказала истинность одного из своих основных творческих мотивов — бег времени, скорость жизни и желание художника быть адекватным современности, дышать с ней одним воздухом, рисовать «в темпе натуры».
Уверенное намерение идти в шаг с жизнью виден и в художественной манере — свобода и гибкость каждой линии: свободна каждая «Обнаженная», свободны «Пушкин и декабристы», свободен «Всадник», скачущий по чистому листу. Сначала в группу входили преимущественно графики, но позже естественным образом влились и живописцы. Группа «13» действовала вразрез с как раз зарождавшимся в конце 1920-ых годов соцреализмом. Творя наперекор академизму в любом его виде, художники, кажется, даже не замечали тоталитарного давления эпохи. Не признавая идеологической нагрузки в искусстве, Валентин Юстицкий, например, упрямо рисовал Пушкина. Конечно, тушью ведь Пушкина можно рисовать только тушью! Особое удовольствие доставляют иллюстрации к сказкам — они узнаваемы и атмосферны.
У каждого была своя манера рисунка, но объединял их интерес к меняющейся повседневности: городским улицам и пешеходам, цветущим паркам и ипподромам, архитектурным достопримечательностям и пляжам. Неизменными оставались символические реверансы, которые художники группы делали в сторону импрессионистов, фовистов, старых мастеров. Их большая начитанность и насмотренность помогала по-своему интерпретировать смыслы и глубину искусства своих предшественников. У группы не было ярко выраженного манифеста, скорее он был прикладным — их творческий метод проступает через некую незаконченность произведений, превращая их в пленительные миражи. Влияние работ французов, с их интенсивными цветами, обобщенными контурами, решением отказываться от контрастных светотеней и сложных перспектив, прослеживается в ярких, экспрессивных мазках, неочевидном сочетании красок у советских мастеров. Находится место и открытиям — обращает на себя внимание портрет участницы группы Антонины Софроновой, выполненный Владимиром Милашевским. Он прославился преимущественно иллюстрациями русских сказок, графическими работами. О том, что художник писал еще и портреты, широкой публике не было известно. На выставке очень разнообразно представлена графика Милашевского: черно-белые динамичные «Мясницкие ворота» противопоставляются ярким листам «Коломна. Мост через Москву-реку» и «На пристани».
Выставка Группа «13». В переулках эпохи
В разговоре о группе «13» нельзя не упомянуть об их увлечении европейским искусством. Он о группе «13» как сообществе художников высокой культуры, интеллектуалов, которые очень хорошо осознавали своё место в истории не только современного, но и мирового искусства. «Группа «13» родилась на излете нэпманского свободомыслия и просуществовала всего два года — с 1929-го по 1931-й: крохи по историческим меркам, хотя художники продолжали дружить и общаться до конца своих дней. Работы художников группы 13 Графика Живопись.
«Группа «13»: нечетные художники в диалоге с миром
Художники группы «13» — охотники за реальностью. Раннесоветские интеллектуалы и эстеты, они документировали окружающую жизнь в быстрых выставке «. В переулках эпохи», которая расскажет о творческом пути независимых раннесовестких художников — Владимира Милашевского, Даниила Дарана, Татьяны Мавриной, Николая Кузьмина, Надежды Удальцовой и других участников группы «13». Художники группы «Тринадцать» не разработали программы или манифеста. Кроме абсорбции опыта прошлого сама «Группа «13» оказала большое влияние на оттепельных художников. Кроме абсорбции опыта прошлого сама «Группа «13» оказала большое влияние на оттепельных художников. Формально «Группа 13» существовала всего три года, с 1929-го по 1931-й, и успела устроить лишь три выставки под своим «логотипом».
Почему советских интеллектуалов из группы «Тринадцать» так любят коллекционеры?
Отдельным сюжетом стала книжная иллюстрация, в которую группа «13» привнесла темповый рисунок. На третьем этаже музей представляет живопись и графику послевоенных лет. Традиционно Музей русского импрессионизма уделяет внимание инклюзии. Для четырех произведений изготовлены тактильные станции для незрячих и слабовидящих посетителей. Лучше прочувствовать настроение работ Отона Фриеза, Надежды Удальцовой и Антонины Софроновой помогут ароматы, созданные ольфакторной художницей Анной Кабировой.
По окончании проекта станции с объемным макетом и ароматом станут частью постоянных экспозиций региональных музеев.
Какие бы то ни было эксперименты в искусстве стали идеологически неуместными. Статья по теме: Костяк группы сложился в редакции газеты «Гудок» 1920-х годов в беседах трех иллюстраторов: Владимира Милашевского, Николая Кузьмина и Даниила Дарана Источник: предоставлено Музеем русского импрессионизма Один из основателей «13» Александр Древин и его ученик Роман Семашкевич были обвинены в контрреволюционной агитации и расстреляны. Художники, оставшиеся в живых, сохранили между собой связь и в послевоенный период. Наиболее успешные из них прожили относительно благополучную жизнь. Их навыки рисовальщиков нашли применение в книжной иллюстрации. Получив официальное признание, они продолжали наблюдать за реальностью. Куда бы ни забрасывала их судьба, однажды объединившись и назвавшись группой «13», они не слишком далеко отошли от выработанной в конце 1930-х годов линии в искусстве. Французские импрессионисты, подсказавшие им направление творческого пути, продолжали оказывать на участников группы влияние. Предпочтения их навсегда были смещены к сиюминутности происходящего: каждое мгновение обладает ценностью, в каждом человеке и в любом пейзаже заключена своеобычная, достойная запечатления красота.
Посетители «Музеона» узнают о художниках, которые запечатлевали динамичную городскую жизнь 1930-х годов. С фотопроектом можно ознакомиться на Крымской набережной с 1 по 30 апреля. Главной темой работ группы «13», получившей название по количеству участников первой выставки, была повседневность: городские улицы и перекрестки с трамваями, многолюдные площади и ипподромы, водные станции и пляжи. Героем картин становился и Парк Горького.
Песенная постройка, когда одна часть держит другую. В картине так же каждый цвет другой подпирает, на другом держится». Маврина очень любила Москву, была её восторженной бытописательницей, бродя с этюдником по всем улицам и закоулкам. Совсем другая Маврина - в постижении натуры и телесности. Не зная, что это нарисовано в Москве 1930-х, представляется Париж XIX столетия с его кафешантанами, бульварами и кокотками. Да и не кокотки на тех рисунках! Маврина умела удивлять. Её коллега и супруг Николай Кузьмин всегда пребывал в тени у яркой супруги, хотя, он тоже небезынтересен. Художник-самоучка, он когда-то прислал свои работы в популярный журнал «Весы», и они понравились Валерию Брюсову. В 1910-х Кузьмин активно иллюстрировал, был вхож в интеллектуально-художественные круги, а после революции продолжил сотрудничать с прессой и книгоизданием. Он, вслед за Милашевским, сформулировал кредо участников группы тринадцати: «Рисовать без поправок, без ретуши. Чтоб в работе рисовальщика, как и в работе акробата, чувствовался темп! Садовое кольцо» - очаровательные наброски, где море свежести и новизны дня. Группу «13» поддерживал сам Анатолий Луначарский, при содействии которого и организовали их первую выставку. Но общественные вкусы поменялись, да и всесильный нарком просвещения попал не то, чтобы в опалу, но был смещён с этой должности. В ряде искусствоведческих текстов сообщается о разгроме и разгоне объединения «13». Но если у Матисса были острота, красочная свежесть и оригинальность в трактовке, то у Мавриной — бледность, бездарность, наглый и неприкрытый буржуазный эротизм, гнилой буржуазный эстетизм». Однако реальность не была пугающей — конкретно союз «13» никто не громил, просто единым росчерком воспретили блоки и группировки. Запрета на творчество не воспоследовало — те же авторы могли точно так же бродить по Москве и делать скетчи. Об этом говорят и даты, проставленные в углу рисунков — там встречается и 1937 и даже 1943 годы. Что касается Мавриной, зло изруганной «Пролетарским искусством», то она прекрасно вписалась в мейнстрим, а свои зарисовки Москвы делала даже в годы войны. Большинство из группы «13» и после тех правительственных решений остались в строю, а иллюстрации Владимира Милашевского к «Коньку-Горбунку» и Татьяны Мавриной с русским-народным сказкам и по сию пору считаются непревзойдёнными по красоте, мощи и силе воздействия. Рассказать обо всех участниках группы «13» невозможно в рамках скромного по объёму текста — для этого пришлось бы написать книгу, да ещё и снабжённую репродукциями! И - много-много забытых переулков эпохи.
Художники группы "Тринадцать" : : из истории худож. жизни 1920-1930-х гг.
То есть история группы «13» — это трагедия, но все же оптимистическая, как и полагалось в сталинской системе жанров. Отчасти этот горький оптимизм связан с тем, что ядро группы «13» — Милашевский, Даран, Кузьмин, Маврина — не только уцелело, но и продолжило работать, главным образом — в книжной иллюстрации: пусть золотой век их сотрудничества с издательством Academia был недолог, а в пору борьбы с космополитизмом им, западникам-космополитам, пришлось прикусить язык, но после смерти Сталина они ожили. Лучшую обложку к «Оттепели» Эренбурга, «совписательского» издания 1956 года, нарисовал Даран, самый нежный лирик среди «13-ти». На выставке будет много поздних работ, по которым видно, что ядро «13-ти» умудрялось не изменять себе и в самых тяжелых обстоятельствах. Например, в годы войны — военных лишений и военной мобилизации художников: Милашевский сквозь «Окна ТАСС» разглядит воздух Парижа, Маврина, рисуя агитплакаты, станет упражняться в стилизациях примитива, благо русский лубок подходил тематически, а Москва, посеревшая и обезлюдевшая, все равно сохранит в их акварелях свой интимно-переулочный, лишенный всякого пафоса и патриотического подъема дух. Конечно, избежать официозного ангажемента удавалось не всем. Борис Рыбченков, фантастически одаренный участник всех трех выставок «13-ти», не выдержит травли, покается, станет как все, но на старости лет, почти ослепнув в начале 1980-х, вдруг напишет чудную серию «Москва двадцатых годов» — вернется в свою вхутемасовскую юность. Надежда Кашина, участвовавшая лишь в первой выставке «13-ти», дважды съездила в творческие командировки в Узбекистан и решила остаться там навсегда — ей потом крепко досталось, ее как следует «прорабатывали», так что в 1940-е и 1950-е она погонными метрами гнала холсты про хлеборобов и хлопководов в стиле триумфального ликования, но в годы оттепели оттаяла и вернулась к тому мелодичному фовизму, за какой ее и позвали в «13». Многие из художников «13-ти» были литературно одарены: дивные мемуары оставил Милашевский, дивные дневники — Маврина. А Кашина писала стихи — отводила душу.
Вот из одного ее стихотворения 1943 года: «... В переулках эпохи».
Их объединил интерес к наблюдениям за повседневной реальностью, ради фиксации которых они выработали стиль натурного темпового рисунка. Группа просуществовала всего три года и успела провести три выставки. Последняя из них была разгромлена советской критикой. В 1932 году существование объединения после выхода постановления «О перестройке литературно-художественных организаций» становится невозможным. Сначала писатели объединились в единый союз, а потом и все советские художники были вынуждены последовать их примеру.
Борьба с формализмом, начавшаяся еще в первой половине 1920-х, развернулась на полную мощность. Единственно верным признан творческий метод социалистического реализма. Какие бы то ни было эксперименты в искусстве стали идеологически неуместными. Статья по теме: Костяк группы сложился в редакции газеты «Гудок» 1920-х годов в беседах трех иллюстраторов: Владимира Милашевского, Николая Кузьмина и Даниила Дарана Источник: предоставлено Музеем русского импрессионизма Один из основателей «13» Александр Древин и его ученик Роман Семашкевич были обвинены в контрреволюционной агитации и расстреляны.
Третью, «выставку картин» 1931 года, разгромили как «вылазку буржуазных художников». Первый успех, особенно у беспартийной критики и музейных хранителей, был связан с тем, что в «13-ти» увидели московскую альтернативу доминировавшей тогда ленинградской школе графики: этаких бодлеровских «художников современной жизни», очерчивающих ее ускользающие контуры линией, что воспитана в музее — и классического, и новейшего искусства, и в Эрмитаже, и в ГМНЗИ. К первому выступлению подготовились тактически грамотно: Милашевский, вхожий в самые изысканные интеллектуальные круги Ленинграда, завсегдатай кузминских чаепитий, привлек членов тройственного семейства Михаила Кузмина — гениальных самоучек Юркуна и Гильдебрандт-Арбенину; к художникам, чья юность осталась в Серебряном веке, добавили вхутемасовской молодежи — однокашников и младших товарищей Татьяны Мавриной, жены Николая Кузьмина и первой кисти «13-ти». Накануне второй, несостоявшейся выставки вхутемасовская молодежь взбунтовалась — случился раскол. Тогда третью, картинную, решили усилить за счет старой гвардии — пригласили героев довоенного авангарда: Древина, Удальцову, Антонину Софронову, из Америки прислал работы сам «отец русского футуризма» Давид Бурлюк. На третью выставку позвали Луначарского — тот, видимо, вспомнив дореволюционную молодость, когда был поклонником парижской школы, то есть по вкусам вполне совпадал с «чертовой дюжиной», одобрил и даже рекомендовал музеям приобрести кое-какие работы. Ну, конечно, идеалисты. Вечно твердившие о времени, о пластическом языке, адекватном настоящему времени, о том, что поймают ритм и цвет времени, прямо по заветам Стендаля, они — со своими городскими сценками, «нюшками» и высококультурным ретроспективизмом в иллюстрации к классике, со своим поздним фовизмом и западничеством — совершенно не чувствовали духа времени советского социалистического строительства. Точнее — духоты, наступающей со всех сторон. Опереться на Древина и Бурлюка, заручиться поддержкой Луначарского — в 1931 году экс-нарком был не у дел и травлю в печати остановить не мог. Дальнейшая судьба многих художников группы с несчастливым названием описана выше. Тем не менее группа «13» продолжала жить — и как неформальный дружеский круг эстетов-интеллектуалов, связанных друг с другом семейными и товарищескими узами, и как эстетический ориентир на выжженной всеми идеологическими кампаниями и политическими процессами местности, как агенты влияния «стиля "13-ти"», с каковым опричники официоза вроде Дементия Шмаринова продолжали сражаться чуть ли не до перестройки.
Ну, конечно, идеалисты. Вечно твердившие о времени, о пластическом языке, адекватном настоящему времени, о том, что поймают ритм и цвет времени, прямо по заветам Стендаля, они — со своими городскими сценками, «нюшками» и высококультурным ретроспективизмом в иллюстрации к классике, со своим поздним фовизмом и западничеством — совершенно не чувствовали духа времени советского социалистического строительства. Точнее — духоты, наступающей со всех сторон. Опереться на Древина и Бурлюка, заручиться поддержкой Луначарского — в 1931 году экс-нарком был не у дел и травлю в печати остановить не мог. Дальнейшая судьба многих художников группы с несчастливым названием описана выше. Тем не менее группа «13» продолжала жить — и как неформальный дружеский круг эстетов-интеллектуалов, связанных друг с другом семейными и товарищескими узами, и как эстетический ориентир на выжженной всеми идеологическими кампаниями и политическими процессами местности, как агенты влияния «стиля "13-ти"», с каковым опричники официоза вроде Дементия Шмаринова продолжали сражаться чуть ли не до перестройки. Первоначальный интерес Надежды Плунгян к художникам «13-ти», по которым она 15 лет назад защитила диссертацию, был, надо полагать, программно-феминистского рода: на протяжении всего XX века группу «13», типичный пример так называемого «тихого искусства», считали явлением маргинальным и малозначительным, но феминистская позиция как раз и состоит в недоверии к истории, составленной из «величайших гениев» и «громких имен». Сегодня опыт «13-ти» актуален как жизненная стратегия «делай, что должно, и будь что будет» — на их поразительную резистентность и способность к выживанию и указывает полемический подзаголовок выставки «В переулках эпохи». Нетрудно догадаться, что в нем обыгрывается название выставки «За фасадом эпохи», прошедшей два года назад в галерее Ильдара Галеева: она посвящалась памяти искусствоведа Ольги Ройтенберг, первооткрывательницы художественного поколения 1920—1930-х годов, раздавленного борьбой с формализмом и надолго забытого. Одним из основных жанров «13-ти» в живописи и графике стал такой городской пейзаж, какой можно было бы назвать «переулочным». Не в том смысле, что они воспевали переулки Арбата, хотя и это случалось, а в том, что пейзаж у них, неважно, загорский он или смоленский, был по духу московским, неуловимо противостоящим пейзажу ленинградской школы: тут все другое — атмосфера, плотность городской ткани, переулочная теснота застройки, интенсивность уличной жизни. В том, чтобы поймать пульс или, как они говорили, «темп» этой современной жизни, времени здесь и сейчас, они и видели свою задачу, добивались эскизной скорости и точности реакции, когда линия и пятно, не терпящие никаких поправок, являются моментальным снимком зрительного впечатления и внутреннего лирического переживания.
Переулок тринадцати
рассказала Юлия Петрова, директор Музея русского импрессионизма. Выставка Группа 13 в Музее Русского Импрессионизма Выставка проходит с 8 февраля по 2 июня 2024 года в Москве, в Музее Русского Импрессионизма. Владимира Милашевского, Николая Кузьмина и Татьяны Мавриной.
Лекция о художниках группы «Тринадцать»
В переулках эпохи» до 2 июня. Купить билет Владимир Милашевский. Общество трезвости. Иллюстрация к роману Чарльза Диккенса «Посмертные записки Пиквикского клуба». Бумага, сепия, тушь, перо, кисть.
Государственный музей истории российской литературы им.
Она включает проверку на соответствие стандартам проекта, информативность, корректность, достоверность и т. По результатам проверки Ваш отзыв может быть опубликован «как есть», отредактирован грамматика, разбивка на абзацы, удаление некорректных, не соответствующих формату проекта, неинформативных, или не относящихся к теме частей, CAPSLOCK, и т. Данная проверка проводится с целью недопущения использования OSD. RU для «чёрных» и «белых» промо-компаний, исключения грубости и некорректности, повышения информативности потока отзывов.
Недаром рядом с "Группой 13" куратор разместила выпуклые, почти осязаемые акварели "Порт Онфлёра" Мориса де Вламинка и "Антиб. Чут ь ли не впервые в истории художественных групп к профессиональным художникам присоединились дилетанты - писатель Юрий Юркун и актриса Ольга Гильдебрандт-Арбенина. Их называли "охотниками за реальностью": острый взгляд документалистов создавал свою непафосную вселенную, живущую "здесь и сейчас", современный им город - уютный, тихий, спрятавшийся в многочисленных переулках. Москва, в том числе та, которой больше нет, - отдельная тема в творчестве абсолютных урбанистов, художников "Группы 13". Бывшая участница "Бубнового валета" Антонина Софронова творила свою Москву сдержанных тонов, живущую вдали от скоростей, шума и социалистического строительства. Она изображала пустыри, безлюдные дворики с развешенным на веревке бельем, забытые городские усадьбы.
Вообще парки, лодочные станции, катки и ипподромы - излюбленные локации группы: ведь там движение и бег живой линии. Николай К узьмин и Татьян а М аврина - пожалу й, самые известные художники из "Группы". По крайней мере, лучше всех "переоткрытые" в XXI веке. Творческий и личный дуэт создавал дома свой, ни на что не похожий быт, где соседствовали старинные иконы и русский лубок, глиняная посуда и расписанные бутылки - кусочек этого мира можно увидеть на третьем этаже музея, в разделе послевоенного творчества группы.
И больше всего повезло тем, кто все-таки дожил до оттепели или даже перестройки. Они смогли закрыть гештальт. Тот же Борис Рыбченков застал даже создание России — он умер в 1994 году. Татьяна Маврина, которая не только рисовала, но и встречалась с одним из основателей «13» Николаем Кузьминым, прожила до 1996 года. Искусствовед и куратора выставки Надежда Плунгян не просто собрала творчество «13» в одном месте. Это настоящая научная работа, как пишут коллеги. Всего выставлено более 400 картин. За один раз охватить такой объем просто невозможно. Да и не нужно. Ради «галочки» можно посетить много других мест. Жаль, что этого не произошло при жизни многих художников. Отмена культуры, которую практикуют власти в любое время, не приносит пользы для развития общества. И в конечном счете искусство все-таки выходит на свет, но хотелось бы, чтобы на это перестали уходить десятилетия или века. Присоединяйтесь к нашему телеграм-каналу и Boosty.
Графика художественной группы "13", которая поможет дождаться настоящих теплых дней
Александра Древина Древиньша перестали кормить советским хлебом в 1938 году — его расстреляли на Бутовском полигоне «за контрреволюционную деятельность». Древинского ученика Романа Семашкевича, тоже упомянутого в статье, расстреляли годом раньше там же. Писателя Юрия Юркуна, участвовавшего в выставках «13-ти» на правах художника-любителя, казнили в 1938-м в Ленинграде — он проходил по «писательскому делу» и был расстрелян вместе с Бенедиктом Лившицем, Валентином Стеничем и Вильгельмом Зоргенфреем. Валентина Юстицкого арестовали в 1937 году — следующие 10 лет он провел в лагерях, умер вскоре после освобождения. Лев Зевин и Михаил Недбайло погибли на фронте. Залман Либерман и Чеслав Стефанский умерли в начале 1940-х, еще сравнительно молодыми людьми,— травля «формалистов» не способствовала московскому долголетию.
Группа с несчастливым названием по числу экспонентов первой выставки — позднее состав менялся, так что круг участников расширился до 20 человек возникла в Москве, но ее ядро — Владимир Милашевский, Николай Кузьмин и Даниил Даран — было связано с художественными школами Саратова и Петербурга. Формально «13» просуществовали всего три года: с 1929-го по 1931-й. Провели две выставки, первую и третью вторая не состоялась из-за внутренних разногласий, но к ней был напечатан каталог с манифестом. Первая, «выставка рисунков» 1929 года, прошла с успехом: критика хвалила, многое закупило то самое Главискусство. Третью, «выставку картин» 1931 года, разгромили как «вылазку буржуазных художников».
Первый успех, особенно у беспартийной критики и музейных хранителей, был связан с тем, что в «13-ти» увидели московскую альтернативу доминировавшей тогда ленинградской школе графики: этаких бодлеровских «художников современной жизни», очерчивающих ее ускользающие контуры линией, что воспитана в музее — и классического, и новейшего искусства, и в Эрмитаже, и в ГМНЗИ.
Группа стала встречей трех художественных столиц — Москвы, Ленинграда и Саратова. Спичкой или пером, тушью или акварелью «Тринадцать» спешили зарисовать толпу в городских парках и на водных станциях, толчею трамваев и извозчиков. Вы увидите и живопись «Тринадцати» разных лет: это часть их многолетней работы «в стол», скрытая от советского зрителя, впервые показана в диалоге с их любимыми французскими мастерами.
Куратор выставки — Надежда Плунгян Участники группы «13» Владимир Милашевский Основателем группы «13» стал график и сценограф Владимир Милашевский, выпускник саратовского Боголюбовского рисовального училища и петербургской Академии художеств, участник Первой мировой войны и экспонент выставок объединения «Мир искусства».
RU, и может быть не опубликован или отредактирован, и отказываюсь от любых претензий к проекту OSD. RU связанных с этим. RU проводится автоматически и операторами проекта. Она включает проверку на соответствие стандартам проекта, информативность, корректность, достоверность и т.
Но вместе с тем в некоторых своих проявлениях, экспериментах с формой, цветом, самим образом герои экспозиции зачастую вплотную подходят к авангарду. Самый яркий пример, конечно, Александр Древин. Работ его здесь совсем немного — всего три, зато каких! Холсты «Куст», «Газели» и «Две купальщицы» представила Третьяковская галерея, и они неизбежно оказываются кульминацией повествования, резко сменяя его чуть легкомысленную интонацию, будто призванную показать, что вокруг всё хорошо и беззаботно хотя такую цель живописцы перед собой не ставили , мрачным пророчеством. Предметы и само пространство у Древина почти теряют связь с реальностью, растворяясь в серо-землистом мареве. Художник будто предвидел собственный трагический конец: в 1938-м он был арестован и вскоре расстрелян. Его супругу Надежду Удальцову напрямую репрессии не коснулись, уже после войны она много преподавала и была уважаема коллегами, но клеймо супруги «врага народа» долгие годы мешало ей выставляться и полноценно трудиться. В крупном автопортрете 1948 года, где Удальцова написала себя на темно-красном фоне, мрачные повороты ее судьбы читаются и в глазах героини, и в общей тональности. Конец истории Собственно, выставка поделена на два больших раздела: на нижнем этаже — довоенное творчество группы плюс небольшой отсек военных рисунков , а поднявшись наверх, мы узнаем, как же закончился путь этих талантливых оптимистов. Юстицкий, как и Древин, попал под каток репрессий, но, правда, избежал гибели и после десяти лет лагерей вернулся в родной Саратов, где прожил совсем недолго, здоровье было подорвано. Именно там он написал пронзительные парные портреты — себя самого и жены.