Новости прапор евгений скрипник

Оригинал взят у nuker82 в Евгений Скрипник (Горбик), позывной Прапор Какие-либо данные биографии подает только украинская сторона (каждый решает сам верить или не верить). Евгений Скрипник (Прапор): правда о Стрелкове. Сегодня стало известно о ранении на Донбассе одного из самых известных командиров первого периода войны Евгения Скрипника ("Прапора"). Евгений Скрипник (Прапор): правда о Стрелкове. Перейти в канал Помощь Донбассу (Евгений Скрипник "Прапор").

ЕГО ПОЗЫВНОЙ - "ПРАПОР"

Прапорщик осужден за нападение на полицейского | Слава Севастополя Сегодня стало известно о ранении на Донбассе одного из самых известных командиров первого периода войны Евгения Скрипника ("Прапора").
Прапорщик осужден за нападение на полицейского Это отсчет последних шагов жизни РФ и начало великой России, которая будет после того, как исчезнет это недоразумение», — заявил нашему корреспонденту Евгений Скрипник с позывным «Прапор».
ПОМОЩЬ ДОНБАССУ (ЕВГЕНИЙ СКРИПНИК "ПРАПОР") Telegram канал Вышел очередной видеоотчёт о гуманитарной миссии "Прапора" в Донецкой Народной Республике.
Заместитель Стрелкова Евгений Скрипник "Прапор" - ветеран войн в Приднестровье (на стороне ПМР) Там же в Таджикистане Евгений Скрипник завел семью. По окончанию контракта "Прапор" переехал в Орехово-Зуево под Москвой, открыл строительную фирму и забыл о войне вплоть до 2014 года.
Стрелков обращение - 84 фото Друг Стрелкова Евгений Скрипник с позывным „Прапор“ считает, что приговор его товарищу знаменует возвращение и возрождение „либеральной России“.

ГЕРОЮ И ВОЛОНТЕРУ НОВОРОССИИ ЕВГЕНИЮ "ПРАПОРУ" ЗАПРЕТИЛИ ВЪЕЗД В ДНР

фотографии пользователя, интересные факты, друзья. Интервью Евгения Скрипник на Конференции SMMSiberia-2016. Евгений Скрипник сомневается, что руководство ДНР жёстко отреагирует на это убийство, хоть последовавшие за терактом официальные заявления и были довольно резкими.

Позывной гроза

Уверен, что скоро мы Вам его покажем, так как долго такие вещи держать в сокрытии нельзя и надеюсь, что ребята это сами понимают. В любом случае, "лёд тронулся", но нам нужна помощь, есть серьёзные проблемы которые мы до сих пор не можем решить. Дата убийства замаскированная под военно-полевой расстрел точная нам даже не известна, есть окно на 27-29 июня 2014 года. Место захоронения известно скорее всего с украинской стороны уже произведено перезахоронение , нет до сих пор у нас имени и фамилии парня, нет данных о его родном городе, нет связи с родственниками, нет его фото. Известен только позывной, - "Космос", известно с его слов , о том что у него оставалось две дочери детского возраста.

Списки ополченцев которые приезжали в Славянск и которые переписывали по несколько раз на день командиры Стрелкова, находятся где угодно конечно же и в Киеве , но закрыты для остальных.

Солдаты Донецка. Ополченец малой. Ополченец Агеев Владимир. Агеев Владимир Челябинск. Позывной Кроха Донбасс. Владимир Агеев Кроха.

Снайперская винтовка Мосина в Сирии. Винтовка Мосина в армии РФ. ССО Мосина. Родион Северьянов Мурманск. Позывной гроза на Украине. Позывной Оса снайперша. Позывной стая шаман.

Александр Эрлих позывной стая. Шаман из сериала позывной стая. Александр Эрлих шаман. Позывной ветер Донбасс. Позывной ветер ДНР. Позывной ветерок. Позывной ветерок ДНР.

Евгений Скрипник позывной прапор. Евгений Скрипник Стрелков. Евгений Владимирович Скрипник прапор. Евгений Скрипник прапор Стрелков. Жена танкиста. Жена танкиста в танке. Танкист кисуля.

Девушки в танковых войсках. Анна Илясова позывной белка. Анна белка Донбасс позывной. Позывной белка девушка Донбасс. Анна Ильясова позывной белка. Штурмовой отряд ЦВО. Штурмовой отряд на Украине.

Акация штурмовая пехотная машина. Американские танки на Украине. Имперский Легион Донбасс Денис Гариев. Имперский Легион Новороссия. Имперский Легион батальон. Позывной батя ополченец. Ликвидированные боевики в Чечне.

Чеченские боевики на Украине. Наемники 200. Чеченцы военные. Владимир Сварцевич. Солдат танкист. Роман позывной пуля. Михалыч позывной 65.

Позывной патрон. Пуля командир ДНР. Батальон Сомали. Гиви Сомали. Группа Гиви Сомали. Позывной сумгач. Фильм позывной Донбасс.

Донбасс струна Донбасс позывной. ФСБ задержала военного. ФСБ задержание украинского шпиона. Задержание военнослужащего ВСУ. Оксана Шевченко танкистка. Марьяна военкор.

Пускай он будет сначала в столовой, потом постепенно подносчиком, вторым номером, но он будет воевать у меня, я сделаю из человека солдата. Все люди на войне для меня одинаковы. Из любого человека я сделаю солдата. Внешний, психологический фактор для меня никакой не играет роли. Жизненный опыт, и, в том числе, опыт службы в российской армии, скажем так, я ж на пенсию вышел оттуда. Через мои руки прошли тысячи людей, и перед моими глазами, я знаю, как научить, как надавить на какую жилку, какую струну затронуть, чтобы человек стал героем»[1], — так говорит о себе один из наиболее известных командиров Новороссии Евгений Скрипник «Прапор». Начальник службы РАФ, командир подразделения города Ямполя, комендант Северского района и комендант Снежного, командир батальонной группы, контролировавшей границу от Тореза до Дмитровки, за эту войны он был трижды ранен и дважды награждён Георгиевским крестом. Поверьте на слово, я реально счастлив. Просто я по духу русский человек, и интересы своего народа идут впереди любого статуса», — говорил он. При столь впечатляющим послужном списке к профессиональным военным «Прапор» себя не относит и называет самоучкой с сильно развитой интуицией и жизненным опытом. Скрипник родом с Сахалина, но корни его семьи по отцу лежат на Украине, где у Евгения было много родственников, у которых он не раз гостил. Оказавшись в Славянске, он был удивлён, насколько этот город чужд какому-либо украинству, насколько он — русский: «Что самое поразительное, я… например, на Украине, отец у меня с Украины, родственники там. Нет, там только «Здравствуйте». Только, чисто на русском языке, без всякого акцента. Никто, ни в самом СлАвянске, ни в деревнях рядом, никто не говорит по-украински, даже на суржике. Все говорят только по-русски. Что поразительно. Меня это очень сильно поразило. То есть, там вообще Украиной не пахнет, даже близко. Только бы если не крашеные скамейки с урнами, никогда бы не подумал, что находишься на территории Украины». Вот такой одухотворенный, такие возвышенные чувства были, терпеть все, что угодно, но чтоб… Всё стерплю… Садимся в поезд. И что я вижу? Идет по проходу этот сержант, здоровенный, двухметровый детина, прячет глаза и несет фуражку этого капитана, пьяного, лежащего на полке, и требует со всех деньги. Не требует, просит. Ему бросают в фуражку деньги. Они, говорит, все равно вам ребята, не пригодятся. Думаю: «О, ну-ну…» А я уже тогда задумывался о будущем сценарии… нормальный, думающий молодой человек, сидел и думал сценарий «социализм, капитализм: что лучше, что дальше впереди нас ждет? Задумывался о будущем, что нас окружает, смотрел людей, людей сравнивал, коллекционировал типажи людей вокруг себя, просто был думающим человеком. Приезжаем в Гайжюнай. Тут еще один факт из советского офицерства. Идем через строй офицеров, стоящих с рюкзаками, потрошащих у нас сумки. А там эшелоны, эшелон за эшелоном приходит, нас прям целая вереница… как в Освенцим, в газовую камеру. Идем, и они потрошат сумки… колбасу, ну, с Украины ребята, домашнюю колбасу, еще что-то, пироги.. Вот это концерт. Вот оно — офицеры». Скажем так, на Сахалине у отца были знакомые офицеры, они были другими почему-то. Здесь же я встретился с… То есть я долго дома не жил, лет пять как уже ушел из дома, и что-то за эти годы изменилось, очень кардинально изменилось, очень кардинально. Деградация произошла буквально быстро. У нас на Сахалине были другие офицеры, я видел их другими. Друзья — дети были офицеров, я в воинскую часть ходил, видел отношения солдат и офицеров в воинской части в Южно-Сахалинске, там совершенно другие были отношения. И вот, за пять лет, видимо, вот это все в стране по наклонной-то и поползло. Потом помню, когда они вот это отбирали продукты, у призывников, приехал командир дивизии, человек чести. Он этим возмущался, разгонял. Он только уехал — они опять как свора налетели. В воинской части, где я служил, учился в Каунасе, офицеров тоже мало, видимо. Я думаю, как же, если сейчас война, что ж мы будем учить. Ведь учит сержант, к чести его сказать, хоть мне и казалось, что через пень-колоду он нас учил. Как же его звали…. Кошкарев, с Кемерово был парнишка, гадкий, мне казалось, парнишка. И сейчас так же кажется. Но он хоть чему-то нас учил. Придя в армию, там вообще нам ничему не учили. Там люди, пять часов, всё, они бегом домой бегут, бегом. Я удивлялся. Кому эти классы, к чему? Я не удивился, когда все это рухнуло, и ни одна эта амёба не встала на защиту своей страны. У меня, например, дядя на Сахалине, он был функционером, скажем так, политическим. Какую-то должность занимал в обкоме, что-то с комсомолом связанное. В принципе, когда он с обиженными словами говорит: «Где они были? Они должны погибнуть были все, но не сдать Советский Союз». В принципе, я его понимаю. Да, он прав. Они должны были все погибнуть. А они или промолчали, когда их страну разрушали, или предали ее. Предали и вошли в состав мятежников. Ни о чем при этом не думая, кроме своего личного обогащения, своих преференций. Ни о чем не думали. О чем они думали, когда разрушали эту страну? Они думали о чем-то возвышенном? Где они декларируют о своем этом возвышенном? Где они хоть раз сказали, что они думают, что лучше будут жить дети, окружающие их. Они об этом не думали. Они думали о своей личной выгоде, о своем комфорте, о том, что вот они, наконец, попали на волну, и теперь они достигнут всего, что хотели, что не достигли б никогда до этого в жизни. Это ужасно. Это ужасно, деградация.. И конечно, на тех людей мы не должны ориентироваться. Я думаю все-таки, что самые прекрасные офицеры, на которых мы можем ориентироваться — они погибли, конечно, во Вторую мировую войну. Потом это пошло поколение конформистов, желающих только, только мечтающих о том, чтоб дожить до пенсии, жрать от пуза, пить и спать»[2]. К «офицерам» такого пошиба Скрипник сохранил презрение на всю жизнь. Идеалом же офицера для него стал его близкий друг Игорь Стрелков, с которым судьба свела его в Приднестровье, когда тот был ещё безвестным студентом, приехавшим добровольцем на свою первую войну. Но это — идеал офицерской чести. То есть других людей в своей жизни, о которых я могу сказать, офицерской чести, я не встречал. Кого можно поставить в пример» [3]. В Приднестровье Евгений прилетел с Сахалина в 1992 году, услышав по телевизору, что взяли горисполком в Бендерах: «По новостям только услышал, понимаете, щелкнул тумблер, и проснулась генетическая память. Что надо идти, без меня там не обойдутся русские люди. Захотелось встать в ряд, в один ряд с этими людьми, с мужественными людьми. Захотелось стать таким же, как они. Перестать быть амёбой, просто… «телевизор, диван, работа» [4]. Но прибывшего добровольца в Тирасполе встретили без особого воодушевления, и пополнить ряды приднестровского ополчения молодому сахалинцу помог лишь курьёзный случай. Вот как рассказывал об этом сам «Прапор»: «Подошел к милиционеру, говорю: «Где можно записаться в добровольцы? Такое все… «Ух, ну надо же», — думаю. Какая прелесть. Как прекрасно. Наконец-то в своей среде нахожусь, как мечтал. Пошел в гвардию, там берут только с местной пропиской. И что теперь делать, летел черт те откуда. Они говорят: «Иди в казачество. Там берут всех подряд». Ну, думаю — хорошо, люди, значит, знают, что говорят. Но не тут-то было. Пришел в казачество, дождался какого-то их атамана, не помню, как его зовут, такой типичный полковник, замполит с плакатной внешностью, знаете, с советской, бюрократ был там. Вы тут приходите, потом с оружием пропадаете. Вот тут парень пришел с Москвы, со своей винтовкой — вот молодец». Я думаю: «Ух ты, мерзавец. Из-за тебя меня не берут». Оказалось, это Стрелков, с винтовкой копанной приехал с Москвы. Вышел на порог их казачьего штаба, кто там суетится, ходят какие-то личности, босяком, полупьяные, непонятно — с лампасами, с нагайками. Боже мой, вот думаю, спектакль, бляха-муха. Подходит ко мне какая-то пьянь, очередная, с каким-то платком французским на шее. Говорит: «Деньги есть? Дай на вино». Говорю: «Сколько стоит то вино? Говорю: «Да на тебе десять. Иди хоть запейся». Они купили эти три банки вина, сели тут же у порога пить, казаки, человек семь. Там еще и на закуску хватило какую-то, лук с помидорами. А я стою. Они говорят: «Хлопчик, а что стоишь? Давай…» Я говорю: «Да нет, я не пью, извините». А откуда? Хлопцы, да как ж мы такого не возьмем в казаки? Эти, за банкой вина, приняли меня в казаки, повели там к какому-то кошевому атаману без ног, на коляске, миной ему ноги оторвало. Все — поцеловал шашку, ударили нагайкой, сдал военный билет, тут же получил пулемет РПК, тут же мой командир взвода новый, немец Витя, снял с себя камуфляж, ему там что-то другое принесли, надел. Мертвых из ЗИЛа выгрузили, туда боеприпасы с продуктами, и тут же поехали в Бендеры. Почему я разговор завел про память? Едем, все нормально, заезжаем на мост, тут танк без башни лежит с правой стороны, с Тирасполя. А на встречу едет попрошайка, это трактор такой с красным кузовом, и там лежат два наших гвардейца, наши ополченцы — русские ребята, вот с такими дырками в голове, мозги вытекли, и кузов видно.. И у меня все такое радостное, там же все такое яркое, в этом Приднестровье. И тут все черно-белое, тут же у меня страх включился, тоннельное зрение, и началось — червяк меня душит, с меня требует — отдай им пулемет. Никому присягу не давал, что тебе будет? Он там у меня изнутри говорит. И реально, меня что остановило, не выпрыгнуть с этого кузова, не отдать этот пулемет — это память о моих предках. Это бабушка, которая закончила войну в Берлине. Вот такой вот метр с кепкой, понимаете, метр с кепкой, она воевала с 43-го до 45-го года в рядах штрафбата. Она была связисткой. Это дед в Кенигсберге, дядя воевавший в морской пехоте, понимаете… И все вот это, это реально помогло преодолеть этот кризис. Реально помогло» [5]. После Приднестровья добровольцы из десятки, в которую входили Стрелков и Скрипник, собрались ехать в Боснию. А трое решили перед тем ещё и съездить в Абхазию. Среди них и Евгений. Из Абхазии он возвратился легко раненым и контуженным, а потому в Боснию так и не попал. Шесть лет «Прапор» прослужил в Таджикистане в Кулябском 149-м полку. Там же служила и его жена. По свидетельству «Прапора», «в восприятии русского мира, так как она жила в нерусской среде, в русском анклаве буквально мизерном, натерпелась и унижений, много чего натерпелась из-за того, что она русская, мы с ней полные единомышленники в этом плане. Тем более, что мы верующие люди и осознаём чётко, что здесь сейчас подготавливаемся для перехода в тот светлый мир с чистой душой, поэтому здесь нас кроме долга перед детьми своими и чужими и долга перед своим народом ничего не держит. Поэтому всё посвящено этому, какие бы ни были препятствия моральные, материальные — какие угодно. Обострённое чувство справедливости и у меня и супруги»[6]. Годы спустя, отвечая на вопросы подруг, зачем отпустила мужа в Новороссию, жена «Прапора» отшучивалась: «Разве его задержишь?

В Крыму пьяный военнослужащий ранил полицейского 31. Об этом сообщил журналистам представитель военного следственного управления Следственного комитета РФ по Черноморскому флоту Александр Куратов. Следствием установлено, что инцидент произошел 23 сентября 2018 года в Керчи.

Евгений Скрипник (Прапор): Правда о Стрелкове

Евгений Скрипник прапор Стрелков. заявил нашему корреспонденту Евгений Скрипник с позывным «Прапор». и военкором «Солдатской правды» Евгением Скрипником, «Прапором». Дополнительную информацию можно получить по телефону, ватцапу, вайберу и телеграмму: +79162464251 Михаил Полынков "Хрусталик". Видео Заявление лидера "Особой миссии" ОД "Новороссия" Евгения Скрипника, позывной Прапор канала ВПБ СОЛДАТСКАЯ ПРАВДА. пишите в личку Прапору - Евгений Скрипник или Мурзу - Андрей Морозов. Друг Стрелкова Евгений Скрипник с позывным „Прапор“ считает, что приговор его товарищу знаменует возвращение и возрождение „либеральной России“. Крымский гарнизонный военный суд приговорил к двум годам лишения свободы военнослужащего в звании прапорщика Евгения Чапурина за нанесение ранения полицейскому.

Евгений Скрипник (Прапор): Правда о Стрелкове

Жители Донбасса восстали, так как знали, что подобное произойдет на их земле. Именно из-за этого, только из-за этого», - отметил «Прапор». Евгений Скрипник добавил, что украинская культура является «искусственно созданной».

Никогда не отрицал его значения для событий на Донбассе — жаль, что победу ему придется встречать не вместе со всеми. Лидер русского мира Стрелков отправлен в либеральные застенки. Задание запада либеральная власть с готовностью выполнила. Политолог Сергей Марков Патриот может критиковать ошибки руководства любого уровня.

Но патриот не может разнузданно оскорблять руководство страны в сложный для страны момент. Приговор Стрелкову — это урок всем: патриотизм — это не индульгенция. Не привилегия. Патриотизм — это долг каждого человека перед своей страной в настоящем, и прошлом, и будущем.

В ходе предварительного расследования установлено, что Чапурин в 21 час 23 сентября 2018 г. Сергея Борзенко в Керчи Республика Крым , не желая подчиниться законным требованиям сотрудников полиции остановиться, осознавая, что старший сержант полиции К.

Известен только позывной, - "Космос", известно с его слов , о том что у него оставалось две дочери детского возраста. Списки ополченцев которые приезжали в Славянск и которые переписывали по несколько раз на день командиры Стрелкова, находятся где угодно конечно же и в Киеве , но закрыты для остальных. Прапор может хоть немного облегчить свою душу и назвать имя им убитого, облегчить нам задачу которую мы всё равно выполним.

Ведь "Космосу" уже не нужно "отрабатывать" свою хатынку на Украине перед СБУ, как не нужно это и оставшимся бойцам славянского ополчения из Николаевского гарнизона это утверждение от Скрипника , хотя вряд ли у кого из них есть своя "хатынка" в Москве, куда в любой день жуткого лета 2014-ого года можно было с Ростова-на-Дону улететь на самолёте, как сделал это "Прапор" и некоторые другие славянские "штабисты", которых послали, на время, поиграть в "войнуху" их кураторы. Денис Артемьев.

Евгений Владимирович Скрипник ("Прапор") вновь обратился за помощью

Как пример можно привести Славянск. И мы украинских соколов уже никогда больше не видели в небе Донбасса благодаря этому. Это плевок в лицо людям, которые погибают там каждый день. Для них народ Донбасса — просто их электорат.

Доброволец, приехавший защищать Донбасс, сразу встал на передовую и участвовал в боях на самых опасных участках фронта — под Иловайском, аэропортом, Дебальцево. Везде, где складывалась критическая ситуация, на помощь приходило подразделение Арсения Павлова. Это был прирожденный боец, отчаянно смелый, но продуманно действовавший, обаятельный, простой, прямой.

Он при жизни стал легендой. Оставшись в Донецке, создав здесь семью, он стал нашей частью, фактически, одним из нас. И гибель Арсена тяжело сказалась на психологическом состоянии патриотически настроенных дончан. Убили человека, который олицетворял мечту о победе, несокрушимость духа и воли.

Погиб храбрый командир. Что самое подлое, он был убит внезапно и предательски», — сказала Марина Харькова. По ее словам, «имя Моторолы вызывало такую ненависть и страх у врагов, что они еще долго не прекратят дикие пляски на костях». Это серьезная потеря и для движения сопротивления, и для фронта, и для семьи, и для республики», — уверена военкор.

Гибель известного командира в тылу, у себя дома, как отметила Марина Харькова, вызвала большие вопросы у жителей Новороссии. В какой стадии находятся расследования убийств других погибших командиров, таких как Заря, Мозговой, Дремов? Отсутствие ответов и показательных процессов над диверсантами вызывают волну недоверия и подозрений в измене или предательстве», — заявила публицист. Она убеждена, что раскрытие убийства Арсена Павлова, как и остальных командиров ополчения, это «долг чести правоохранителей и спецслужб».

Но вот более серьезной реакции в условиях нацеленности на исполнение минских договоренностей, о приверженности которым представители республиканского Минобороны заявили сразу же после гибели Моторолы, вряд ли следует ожидать. Однако на какие-то иные ответные реакции рассчитывать наивно, так как политика умиротворения агрессора продолжается. И сколько еще жертв будет принесено ей в угоду — неизвестно. Пока реальность никак не связана ни с нашими желаниями, ни с имеющимися возможностями.

Это лично мое мнение как неофициального лица и обычной дончанки», — заявила Харькова. Экс-министр обороны ДНР, глава «Общерусского Национального движения» Игорь Стрелков, под командованием которого Моторола начал свой боевой путь на Донбассе, вспоминает, что доброволец Арсен Павлов сразу вызвал у него доверие. Он рассказал, что в тот момент, когда решение о помощи Донбассу было принято, он поставил задачу подобрать наиболее боеспособных, надежных и дисциплинированных бойцов. И среди предложенных кандидатур оказался и Моторола.

Что о сроке Стрелкову пишут политики, общественники и военкоры — в материале Инфо24. Приговор он будет обжаловать. Супруга Стрелкова Мирослава Регинская также отметила, что приговор будет обжалован. Она назвала своего мужа политическим заключённым. Пока неизвестно точное время подачи апелляционной жалобы, однако по закону на это предоставляется 15 дней. Политолог Сергей Марков отозвался о Стрелкове с осуждением. Марков допустил право Стрелкова на критику, но считает, что бывший министр обороны ДНР перешёл грань.

Фотографии и прочие материалы являются собственностью их авторов и представлены исключительно для некоммерческого использования и ознакомления , если не указано иное. Несанкционированное использование таких материалов может нарушать закон об авторском праве, торговой марке и другие законы. Все права защищены.

"АДСКИЙ ПЕРЕКРЁСТОК". История Ямпольского гарнизона. Евгений Скрипник позывной Прапор.

If you have Telegram, you can view and join Помощь Донбассу (Евгений Скрипник "Прапор") right away. Во время очередного воскресного стрима "Солдатской правды" пообщался с Евгением Скрипником, позывной "Прапор".Евгений прибыл на Донбасс еще со своим. Евгений Скрипник — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. Стрелков Игорь Иванович, [24.07.2022 09:49] Евгений Владимирович Скрипник ("Прапор") вновь обратился за помощью. Читайте последние новости на тему в ленте новостей на сайте РИА Новости. Мосгорсуд приговорил бывшего министра обороны Донецкой Народной Республики Игоря Стрелкова (настоящая фамилия – Гиркин). настоящий президент Евгений Викторович Пригожин и зиц-президент для отсидки Владимир Владимирович Путин.

Александр Бородай о задержании Стрелкова и его перспективах

Всё в том же интервью Евгений Скрипник довольно подробно рассказывал о своём боевом пути на Донбассе: «Начнем с ранения. Евгений Скрипник (Прапор): правда о Стрелкове. Народ России через активистов Движения "Новороссия" Евгения Скрипник, позывной "Прапор" и Геннадия Дубового, позывной "Корреспондент" продолжают свою особую миссию по гуманитарной помощи семьям погибших и раненных ополченцев. Вышел очередной видеоотчёт о гуманитарной миссии "Прапора" в Донецкой Народной Республике. Евгений Скрипник — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. Прапор (Евгений Владимирович Скрипник (Горбик)) мендант Снежное,у него был Бабай Достаточно словоохотливый, он много рассказывал о себе: что увлечен участием в реконструкциях военных сражений, тема национализма для него была очень важной и.

Поддержка "Прапора" и "Мурза"

При копировании материалов для интернет-изданий — обязательна прямая открытая для поисковых систем гиперссылка. Ссылка должна быть размещена в независимости от полного либо частичного использования материалов. Гиперссылка для интернет- изданий — должна быть размещена в подзаголовке или в первом абзаце материала.

Позже эту информацию подтвердил его соратник, волонтёр Александр Жучковский. Одновременно ряд Telegram-каналов опубликовал фотографии паспорта, по котором Стрелков якобы пытался попасть в Херсонскую область. Документ выдан на имя Рунова Сергея Викторовича. Позднее в Telegram-канале Стрелкова появилась запись, в которой он отказывался от комментариев некоторых высказываний, в частности — бывшего командира ополчения Игоря Безлера, известного под позывным «Бес». На фронте я рано или поздно буду непременно эта война, как я и предупреждал заранее, будет долгой и тяжёлой. Но не прямо сейчас», — отметил Стрелков. Ты как лидер «Союза добровольцев Донбасса», один из отрядов которого находится на херсонском фронте, был сам недавно в Херсоне. Почему именно туда хотел попасть товарищ?

Не к вам ли? Не к нам точно. Да действительно на херсонском участке на сегодняшний день воюют два подразделения «Союза добровольцев Донбасса» — отряд и батальон. В общем, воюют на территории трех областей. Конкретно в расположение одной из бригад, на базе которой формируется подразделение. Точнее указывать не буду. Они захотели записаться в формируемый там добровольческий батальон. Насколько я понимаю, это батальон боевого армейского резерва сокращенно «Барс». Не в наш батальон «Союза добровольцев Донбасса», а в другой батальон, который также проходит как «Барс». Соответственно, они вдвоем попытались туда записаться.

При этом Игорь Гиркин предъявил паспорт на имя С. Рунова Сергея Викторовича Рунова. Кстати, у меня сразу возникает вопрос: кто же так поиздевался, что ему сделал такой «прекрасный» паспорт? Интересно, а «Прапор» заходил вероятно тоже с паспортом на имя, например, Евгения Панько. Рунов и Е. Панько — это отличная пара просто!

И сколько людей в плащах-невидимках находятся на высоких постах, руководят министерствами, целыми регионами, крупными госкомпаниями. Владеют зарубежной недвижимостью, скупают элитные квартиры в Москве, в Петербурге, в Сочи.

Вот же едет Бентли с чиновновником, хватайте! А его никто не видит, Бентли тоже накрыт плащом-невидимкой.

Полицейский получил резаную рану левой кисти с частичным повреждением сухожилия пальца. Это травма квалифицируется как вред здоровью человека средней тяжести.

Евгений Скрипник (Прапор): Правда о Стрелкове

Евгений: На примере Приднестровья, где давным-давно провели референдум о присоединении к России, можно смело констатировать, что нынешняя прозападная власть в России никогда на такой шаг не решится. Помощь Донбассу ("Особая миссия" ОД "Новороссии" Игоря Стрелкова, Евгений Скрипник "Прапор"). Помощь фронту, раненым бойцам, семьям раненых и погибших военнослужащих. Интервью Евгения Скрипник на Конференции SMMSiberia-2016. фотографии пользователя, интересные факты, друзья. Крымский гарнизонный военный суд приговорил к двум годам лишения свободы военнослужащего в звании прапорщика Евгения Чапурина за нанесение ранения полицейскому. Евгений Скрипник — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. Через неделю, к сожалению, уже другие потери затмят эту», — заключил Прапор.

ДОНБАСС. 7 ЛЕТ НА ЛИНИИ ОГНЯ. Позывной «Прапор»

Позывной снег Читайте последние новости на тему в ленте новостей на сайте РИА Новости. Мосгорсуд приговорил бывшего министра обороны Донецкой Народной Республики Игоря Стрелкова (настоящая фамилия – Гиркин).
Близкий друг Игоря Стрелкова и бывший комендант Снежного Евгений Скрипник с позывным "Прапор". Легендарный Евгений Владимирович Скрипник, позывной "Прапор", участник Движения "Новороссия", находящийся в отпуске по семейным обстоятельствам, в коротком интервью передаёт привет всем соратникам и друзьям.
«Патриотизм — не индульгенция». Что говорят в России о приговоре Стрелкову Народ России через активистов Движения "Новороссия" Евгения Скрипник, позывной "Прапор" и Геннадия Дубового, позывной "Корреспондент" продолжают свою особую миссию по гуманитарной помощи семьям погибших и раненных ополченцев.
На Донбассе четвёртый раз за эту войну ранен «Прапор» Легендарный Евгений Владимирович Скрипник, позывной "Прапор", участник Движения "Новороссия", находящийся в отпуске по семейным обстоятельствам, в коротком интервью передаёт привет всем соратникам и друзьям.

Евгений Скрипник (Прапор): Правда о Стрелкове

Они ТАМ есть! Русский из Львова Сергей Лебедев Лохматый 169 Ополченец «Прапор»: Если бы Захарченко и Плотницкий жили в подвалах под обстрелами, они бы не вводили «одностороннего перемирия»... С Россией БОГ!!!! В ДНР прекратили стрельбу уже 15 сентября.

Но ополченцы и мирные жители негодуют: «Донбасс в огне, а мы молчим»! Свое недовольство «Антифашисту» высказал участник легендарной обороны Славянска Евгений Скрипник «Прапор».

Потом это пошло поколение конформистов, желающих только, только мечтающих о том, чтоб дожить до пенсии, жрать от пуза, пить и спать»[2]. К «офицерам» такого пошиба Скрипник сохранил презрение на всю жизнь. Идеалом же офицера для него стал его близкий друг Игорь Стрелков, с которым судьба свела его в Приднестровье, когда тот был ещё безвестным студентом, приехавшим добровольцем на свою первую войну. Но это — идеал офицерской чести.

То есть других людей в своей жизни, о которых я могу сказать, офицерской чести, я не встречал. Кого можно поставить в пример» [3]. В Приднестровье Евгений прилетел с Сахалина в 1992 году, услышав по телевизору, что взяли горисполком в Бендерах: «По новостям только услышал, понимаете, щелкнул тумблер, и проснулась генетическая память. Что надо идти, без меня там не обойдутся русские люди. Захотелось встать в ряд, в один ряд с этими людьми, с мужественными людьми. Захотелось стать таким же, как они.

Перестать быть амёбой, просто… «телевизор, диван, работа» [4]. Но прибывшего добровольца в Тирасполе встретили без особого воодушевления, и пополнить ряды приднестровского ополчения молодому сахалинцу помог лишь курьёзный случай. Вот как рассказывал об этом сам «Прапор»: «Подошел к милиционеру, говорю: «Где можно записаться в добровольцы? Такое все… «Ух, ну надо же», — думаю. Какая прелесть. Как прекрасно.

Наконец-то в своей среде нахожусь, как мечтал. Пошел в гвардию, там берут только с местной пропиской. И что теперь делать, летел черт те откуда. Они говорят: «Иди в казачество. Там берут всех подряд». Ну, думаю — хорошо, люди, значит, знают, что говорят.

Но не тут-то было. Пришел в казачество, дождался какого-то их атамана, не помню, как его зовут, такой типичный полковник, замполит с плакатной внешностью, знаете, с советской, бюрократ был там. Вы тут приходите, потом с оружием пропадаете. Вот тут парень пришел с Москвы, со своей винтовкой — вот молодец». Я думаю: «Ух ты, мерзавец. Из-за тебя меня не берут».

Оказалось, это Стрелков, с винтовкой копанной приехал с Москвы. Вышел на порог их казачьего штаба, кто там суетится, ходят какие-то личности, босяком, полупьяные, непонятно — с лампасами, с нагайками. Боже мой, вот думаю, спектакль, бляха-муха. Подходит ко мне какая-то пьянь, очередная, с каким-то платком французским на шее. Говорит: «Деньги есть? Дай на вино».

Говорю: «Сколько стоит то вино? Говорю: «Да на тебе десять. Иди хоть запейся». Они купили эти три банки вина, сели тут же у порога пить, казаки, человек семь. Там еще и на закуску хватило какую-то, лук с помидорами. А я стою.

Они говорят: «Хлопчик, а что стоишь? Давай…» Я говорю: «Да нет, я не пью, извините». А откуда? Хлопцы, да как ж мы такого не возьмем в казаки? Эти, за банкой вина, приняли меня в казаки, повели там к какому-то кошевому атаману без ног, на коляске, миной ему ноги оторвало. Все — поцеловал шашку, ударили нагайкой, сдал военный билет, тут же получил пулемет РПК, тут же мой командир взвода новый, немец Витя, снял с себя камуфляж, ему там что-то другое принесли, надел.

Мертвых из ЗИЛа выгрузили, туда боеприпасы с продуктами, и тут же поехали в Бендеры. Почему я разговор завел про память? Едем, все нормально, заезжаем на мост, тут танк без башни лежит с правой стороны, с Тирасполя. А на встречу едет попрошайка, это трактор такой с красным кузовом, и там лежат два наших гвардейца, наши ополченцы — русские ребята, вот с такими дырками в голове, мозги вытекли, и кузов видно.. И у меня все такое радостное, там же все такое яркое, в этом Приднестровье. И тут все черно-белое, тут же у меня страх включился, тоннельное зрение, и началось — червяк меня душит, с меня требует — отдай им пулемет.

Никому присягу не давал, что тебе будет? Он там у меня изнутри говорит. И реально, меня что остановило, не выпрыгнуть с этого кузова, не отдать этот пулемет — это память о моих предках. Это бабушка, которая закончила войну в Берлине. Вот такой вот метр с кепкой, понимаете, метр с кепкой, она воевала с 43-го до 45-го года в рядах штрафбата. Она была связисткой.

Это дед в Кенигсберге, дядя воевавший в морской пехоте, понимаете… И все вот это, это реально помогло преодолеть этот кризис. Реально помогло» [5]. После Приднестровья добровольцы из десятки, в которую входили Стрелков и Скрипник, собрались ехать в Боснию. А трое решили перед тем ещё и съездить в Абхазию. Среди них и Евгений. Из Абхазии он возвратился легко раненым и контуженным, а потому в Боснию так и не попал.

Шесть лет «Прапор» прослужил в Таджикистане в Кулябском 149-м полку. Там же служила и его жена. По свидетельству «Прапора», «в восприятии русского мира, так как она жила в нерусской среде, в русском анклаве буквально мизерном, натерпелась и унижений, много чего натерпелась из-за того, что она русская, мы с ней полные единомышленники в этом плане. Тем более, что мы верующие люди и осознаём чётко, что здесь сейчас подготавливаемся для перехода в тот светлый мир с чистой душой, поэтому здесь нас кроме долга перед детьми своими и чужими и долга перед своим народом ничего не держит. Поэтому всё посвящено этому, какие бы ни были препятствия моральные, материальные — какие угодно. Обострённое чувство справедливости и у меня и супруги»[6].

Годы спустя, отвечая на вопросы подруг, зачем отпустила мужа в Новороссию, жена «Прапора» отшучивалась: «Разве его задержишь? Легла бы я на порог — переступил бы да пошёл». В последние годы Евгений занимался строительством, поддерживая в своих бригадах железную армейскую дисциплину. А ещё — вместе со Стрелковым участвовал в реконструкциях. Хотя там, конечно, видел чудеса, этих людей — генералов на реконструкции, эти же типажи я встречал и во время гражданской войны как в Крыму, так и в Новороссии. Чего стоит Козицын.

Типичный сумасшедший генерал с реконструкции, типичный сумасшедший. Типичный человек, который не реализованные свои возможности, свою лень и тугодумие, не реализованные в той жизни, он стремится успеть реализовать до смерти хотя бы так, внешней фактурой. А так, были рядовыми. У нас пулеметная команда была, там всего-то человек 6-7. Он — мотор, фанат. Ну, какое-то звание имел, выше нашего то однозначно.

Но не офицерское, а там что-то такое… унтер-офицер. Принципиальная позиция — только на русской стороне, на немецкой никогда в жизни не…, просто не надену мундир. Это принципиальная позиция». С первыми залпами войны на Донбассе доброволец со стажем «Прапор» поспешил на передовую — в Славянск. В новом противостоянии он увидел «продолжение Приднестровья, где война шла за национальную идентификацию русского человека. Его хотели просто уничтожить этнически.

Чтоб он забыл, что он русский, и принял ценности западного мира. Тогда то, это было для нас аморфно, просто на интуиции мы сопротивлялись, но сейчас-то мы понимаем, что это ювенале, это гомосексуализм, прочие эти гадкие вещи, которые чужды нашей культуре и нашему прошлому. Без прошлого-то будущего не может быть, по-любому. И на примере Запада мы понимали, что это смерть. Самый яркий пример — это демография. Это смерть нации, смерть прежде всего продолжения.

То есть человек в их мире посвящен только самому себе, живет для себя и после его смерти ничего не остается. Нам это чуждо, наше будущее — это наши дети, прежде всего, если примитивно это говорить. Вопрос более широкий, правильно, ответ на этот вопрос. Но самое главное — это все-таки вот это. Сопротивление западному миру» [7]. Славянск поразил бывалого воина своими людьми, своим русским духом, своей верой.

Проходя через поселок этот, Царицыно, люди выходили… кто-то давал маскировочную сеть, кто-то потом приносил еду. Вот она день только баррикада, поставили — стоит. Сами ж Славянск поставили, не мы. Они приезжает, сами ставят баррикаду, их жители. Ищут, ставят, уже и стол принесли, скамейки, они принесли казан, они варят компот, борщи и всех кормят. Никто не заставлял, не просил, и не надо было это делать, потому что централизовано было налажено питание.

Тыл, тыл был налажен сильно, была у нас такой зам по тылу — «Вика-Вика» у нее был позывной. Вот, от и до. Она обеспечивала нас продуктами, никогда мы перебоев не знали ни с продуктами, ни с вещами, благодаря ей. Поэтому вот это участие местных жителей в обеспечении питания на баррикадах не требовалось совершенно. Но они это делали, каждый хотел из дома что-то принести. В том же Царицыно, в целинном районе, только стали для рекогносцировки около одного дома, с машины вышли, тут же вышла женщина с подносом, чай, бублики, какие-то пирожки.

Угоститесь, пожалуйста, попейте» [8]. Несмотря на вынужденное оставление этого столь дорогого теперь каждому русскому сердцу города, Евгений Скрипник считает итог обороны Славянска тактической победой, так как он сдерживал на своём участке силы противника, давая время укрепиться сопротивлению на остальной территории Донбасса, и «дал людям эволюционно прийти к пониманию, что они русские люди. Их не успели задавить, резко и сразу. Славянск включил тот тумблер, который разбудил в людях генетическую русскую память. Славянск через себя, как курс молодого бойца, прокрутил тысячи людей, научив их воевать, заразив их русским духом, военным духом, ориентированным на победу. Не зря, когда славянцы пришли в Донецк, там совершенно картина изменилась на фронтах.

Взять то же Снежное. Незадолго до выхода из Славянска меня назначили комендантом Снежного. Когда я пришел, там было просто болото. Никто не хотел воевать принципиально. И те, кто не хотели мерзавцы воевать, они запрещали воевать, тем, кто хотел воевать. Вот в чем дело.

Я разогнал это болото буквально огнем и мечом. Но все равно, было такое нейтральное положение. Да, воевали, но не так как я хочу, не так, как в Ямполе. Когда просто украм жизни не давали вообще, и потери их были колоссальные. Каждый был настроен убить врага. Всех настраивал — перед смертью должен убить как минимум одного.

И тогда война закончится, если каждый убьет хотя бы одного врага. Просто исчезнут враги как вид. Но, вот, например, взять Дмитровку, где стоял батальон «Степь» и «Оплот» — болото, мертвое царство. Я не смог этих людей заставить воевать. С Донецка забираю группу «Сокола», они со Славянска, вышли со Стрелком. Неделю там стояли, разложились уже.

Началось разложение, когда ехал этот табор, с простреленными машинами, побитыми, без стекол, с осколками, побитый корпус весь, пьяные гортанные песни. Два раза меня пытались расстрелять по дороге, были на это разговоры. Все это терпел, я знал этих людей, я просто терпел. Я знал, что все это пройдет, я знал, что это просто расслабились люди, потому что неделя бездействия. Приехав в Дмитровку утром, в обед эти люди уже воевали. Уже их снайперы пошли в «нейтралку» и убивали укров.

Пришли люди, которые нацелены на победу и на бой. А не вот эти амёбы, которые там стояли. Вот это Славянск. Славянцы чем и отличаются, что они заходят в магазин — они покупают в Донецке, а не отбирают. Это коронное их. Их поэтому узнавали, по-своему воспитанию.

Два раза меня пытались расстрелять по дороге, были на это разговоры. Все это терпел, я знал этих людей, я просто терпел. Я знал, что все это пройдет, я знал, что это просто расслабились люди, потому что неделя бездействия. Приехав в Дмитровку утром, в обед эти люди уже воевали. Уже их снайперы пошли в «нейтралку» и убивали укров.

Пришли люди, которые нацелены на победу и на бой. А не вот эти амёбы, которые там стояли. Вот это Славянск. Славянцы чем и отличаются, что они заходят в магазин — они покупают в Донецке, а не отбирают. Это коронное их.

Их поэтому узнавали, по-своему воспитанию. Их «Стрелок» так воспитал. Ничего не брать, за все платить. За все просить, и не забывать благодарить. Это наш стиль, это стиль Стрелкова.

И этим и отличаются. И за это их ненавидят там. Ненавидят люди, которые просидели в тылу, и не хотят воевать. Для них это, как бельмо. Эти люди — светоч, ведь люди смотрят и сравнивают, какие стрелковцы и какие другие.

Это раздражает». Всё в том же интервью Евгений Скрипник довольно подробно рассказывал о своём боевом пути на Донбассе: «Начнем с ранения. Первое ранение получил под Ямполем, во время диверсии нашей группы, когда по наводке корректировщика из разведгруппы «Беркута», был такой «Береза», хороший парнишка, погиб потом, тоже под Ямполем. Он корректировал огонь из АГС-а. Когда открыли кузов у «Мицубиси», туда поставили автоматический гранатомет, прям на ходу оттуда подъезжали, разворачивались, стреляли, задним ходом туда подъезжали на «нейтралку» и оттуда стреляли.

До этого я не помню такого случая, чтоб такие были, на легковых машинах, на верху — да, а внутри — нет. И тут же в «таблетку» я его поставил, ко мне пришел расчет молодых ребят, один был армянин, позывной «Ара» у него был, и два мальчишки-близнеца, с Лисичанска, мальчишки маленькие, голубоглазые, все на них такое большое, сапоги эти, кирзовые. Вот, они отработали великолепно, прям в центр лагеря и попали, «ответка» пошла. Эта уже не та украинская армия, что была под Славянском первые дни, они «ответку» дают, дают хорошую, это достойный противник, нормальный, любо-дорого с таким воевать. В госпиталь поехал, вставили дренаж, ложиться не стал, потому что в тот момент держалось все там на мне командование.

Так просто, на перевязки приезжал регулярно. Потом была танковая атака через пять дней, хорошая танковая атака, танк подбили тогда с СПГ. СПГ подбил его. Было у нас двое ребят, один с Кургана — «Геолог», двухметровый детина, образец русской генетики, голубоглазый, здоровенный, такой добрый, розовощекий, настоящий русский мужик, пять детей у него, а второй — «Дизель», прекрасно разбирался в машинах, вот почему его на СПГ поставили, потому что все приходили не исправные, он там разбирал машину, какой-то пусковой механизм разбирали, все отладили, сделали 2-3, ну молодцы. Но, это взрослые мужики.

Две-три позиции запасных сделали, и они сожгли танк. Они сожгли танк, БМД подбили, молодцы ребята. Везет ребятам. Спокойные, вот как показывают Великую Отечественную, как «Они сражались за Родину», с противотанкового ружья ребята стреляют, в общем-то, спокойно, те — точно также. Спокойно, обсуждают чего-то, взрывается в метре от них и они ноль эмоции, все в пыли, в пороховой гари, не теряют ничего, бьют до последнего.

Пять раз стреляли по танку пока не подбили. Пять раз стреляли по танку, пока не подбили. Уже я пришел, меняйте позицию, уже все, хватит, судьбу за усы не дергайте. Все, поменяли позицию, молодцы ребята. И танк подбили, эвакуировали танк, чтоб… у нас как в Семеновке не чем было добить его.

Думаю: «Нет, здесь я такого не допущу». И пошел через позиции в обход, ложбина песчаная — прошел через нее, там укров увидел, поработали мы, в одиночку некого было взять, всех отрывать не хотел, думал, быстро сбегаю. Хочешь сделать хорошо — сделай сам. Все побежал, эвакуационную команду отогнал, и в это время, другой осколок где-то во вторую ногу попал. Ну, думаю, ладно, где один, там и второй, побегаем и так.

И потом в контратаку поднимал роту резервную… Бой был, были позиции, выносные от блокпоста, справа и слева были засадные позиции, в клещи взять, в клещи — кто будет заходить. Стрелять тогда, когда они зайдут, во фланг и с тыла. С левой стороны, было подразделение, рота «Скифа» — они молодцы, хорошо отработали, особенно там пулеметчик «Угрюмый», это классика пулеметчика. Просто пулемет не замолкал. Я когда потом видел убитых десантников, у них у всех с пулемета, в основном с пулемета, у всех были перебиты ноги.

Он знал, что в бронежилетах, бил по ногам. Потери они понесли от него колоссальные, просто колоссальные потери. Но там случился такой… во-первых, он всего три или четыре дня руководил ротой, этот парень, был у меня охранником, ну некого ставить. Батальон формировался на сырую, привозили ополченцев машинами, желающих воевать, и, из них формировали подразделение, не зная не имен, ничего. Единственно, какая была особенность у меня там на месте.

Я под мостом поставил стрельбище, они круглыми сутками у меня стреляли. Круглыми сутками стреляли. Первый раз брали оружие, я сказал не жалеть патронов, круглыми сутками у меня стрелять. Был у меня там заместитель, командир роты «Мачете», все было возложено на него, и он оправдал мои надежды. Он не слазил с них, пока они не набили себе руку.

Даже некоторым, как я видел, набивал и глаз, кто нерадиво к этому относился. Но, особенности такие гражданской войны. Приехал «Первый», я, честно говоря, двое суток не спал. У нас там было самое безопасное место, я такой спокойный человек, где бы там не был — надо часик поспать. Когда будет что-то нечто — меня разбудят.

Лег, поспал, меня будят — приехал «Первый». Пошли с ним на передовую, к этому посту, он посмотрел: «Да, такого я еще не раз не видел». Там, прямой наводкой, мою баррикаду любимую разбивают. Так и не разбили, кстати. У меня там своя технология есть, которая отработана.

Два боекомплекта выпустили — хоть бы что баррикаде, есть у меня технология отработанная. Он говорит: «Ничего себе». Но, они и танки бьют, и минометы, и «Грады» — одновременно. За весь артобстрел, по 12 часов в сутки — двое убитых только. А в этом бою, у меня, вообще только шесть убитых было.

Там был встречный бой, все как положено, с контратакой. Люди, которые оттуда вышли, я с ними общаюсь. Какое видели в кино, и о чем мечтали — настоящая война. Танки эти пошли. Я смотрю, идет «Скиф», в окружение 10-15 человек.

Ну, понятно, у человека стресс, контузия, и он с собой еще ведет этих людей. А сам «Беркут»-трус, командир трус, и люди, глядя на него, тоже не стреляли. И стреляли только слева, с подразделения «Скифа», его «Угрюмый» — пулеметчик, погибший расчет СПГ — «Гном», три раза успел выстрелить — его убило, выстрелом. А с той стороны — молчок. Ну что делать?

Смотрю — ситуация критическая. У меня была резервная рота со стороны Ямполя. Это, со Славянска ребята, которые базировались у «Беса» в Горловке, их туда послал «Первый» в помощь, без этой роты, он бы ничего там не сделал, и выгнали бы его там, и линчевали на самом деле. За Сталина! За Родину!

Без криков, без шума — люди вышли, рассыпались. Зашли во фланг, как долбанули, и вперед. Возможно из-за этого, так вот, и дали, первый крест, четвертой степени. Второй за Мариновку, где… меня сначала поставили на Дмитровку, там глухо, артподготовки нет, людей поднять бесполезно. Там была бойня, потому что там открытая степь, без мощной артподготовки бесполезно идти!

Постреляли немного, напугали — как мертвому припарка. Вернулся туда, а там, сложная ситуация, в этой Мариновке. Подразделение, которое мы думали, спецназ, они начали паниковать. Наши, со Славянска пехотинцы — нормально себя ведут. Была такая великолепная группа, «Штурмана», разведвзвод в батальоне «Тора».

Вот они взяли, на самом деле, блокпост в Мариновке, молодцы ребята. Пошел, без пафоса, без крика, пошел — выбил, убил, захватил. Привел пленных еще. Развернул там батальон, на этом опорном пункте, танк был у нас «Оплотовский», было написано «Оплот». Хорошие ребята!

Эти ребятишки погибли, из трех человек двое из них под обстрелом, не послушали меня, бедненькие. Вывел их на прямую наводку, на Мариновский таможенный терминал, два раза успели выстрелить, в ответ кумулятив пошел, мимо пролетело, волосы жаром обдало на голове, начал его прятать, и тут пошли «Тюльпаны» работать, 240-мм. Как начали бахать, вывел стариков из дома, разрушило дом — они в хозблоке спрятались, вывел их оттуда, раненный в ногу был старик, с бородой, седой, без усов. Спрятал в подвал их, только хотел туда зайти, и передо мной мимо газели шесть человек забежали, и там взрыв за этой газелью, и эти шесть человек… уже. Там, наверху.

А мне там оттуда осколок пришел в руку, раздробило сустав, и в ногу. За Мариновку дали уже третьей степени крест. За оборону СлАвянска это…». После этого ранения «Прапор» вынужден был покинуть фронт. Впрочем, он и теперь время от времени наведывается на Донбасс и проведывает своих «ребят», привозя им гуманитарную помощь от возглавляемого Стрелковым движения «Новороссия», в котором активно работает и сам, помогая раненым, консультируя желающих отправиться в Новороссию добровольцев… Он часто даёт интервью, и людям, следящим за событиями на Донбассе, уже хорошо запомнился 50-летний ополченец с окладистой седой бородой, похожий на былинного богатыря, говорящий с солдатской простотой и готовый, кажется, часами рассказывать о своих «ребятах» и друге-командире.

Он готовится к ней сам и советует готовиться всем. И, особенно, юному поколению, столь рассеянному и изнеженному в мирной жизни, но которому раньше или позже придётся становиться воинами. Скрипник не считает нынешних молодых людей безнадёжными, так как видел их сверстников в Семёновке, Ямполе, Снежном… «Я как-то, знаете, в Семеновку приехал, — рассказывал он АриТВ. Потому что она видна лучше. Они уехали раны зализывать, у них был шок.

Вертолет сбили, прямо над позицией над нашей, танк подбили, дорога завалена трупами их. Они были просто в шоке, просто реально в шоке. Отходят и не понимают, что делать. Просто командование не знало что предпринять, как воздействовать на них. И тишина, мертвая тишина.

Все разбито, асфальт покрыт 5-сантиметровым слоем белого абразива, который… Как показывают в фильмах, где на карьерах вот это все белое… И тишина, просто мертвая тишина. Ни мух, ни ветерка, ничего. Я подхожу, реально это давит на мозг, все это дело. Подхожу, говорю: «Ребята, есть кто живые? Видимо он контуженный.

Выбегает оттуда, такой полный, несуразный мальчишка, все на нем как-то коряво, эти икс-образные ножки, в этих стоптанных кроссовках, видимо плоскостопие у парня. Знаете, реально, в классе таких обзывают, в компанию не берут, девушки на улице не оборачиваются. Такой герой! Он этих мертвых вытащил, ружье почистил, боеприпасы принес. Я второй раз приезжаю, привожу, он опять выскакивает, позицию… Просто не могу вспомнить без слез прямо.

Вот это — наша гордость, понимаете? Когда придет время, вот на примере этого мальчишки, я хочу сказать, каждый себя пересилит и найдет в окопе свое место. Каждый найдет свое место. Я сколько видел трогательные сцены, когда дед, у нас там в охране, в госпитале, вот такая борода. Он такой сидит, с СКС-ом у входа, внимательно относится, с требованием к своей службе.

Внимательно следит за каждым входящим, смотрит за свой сектор обстрела, тут сидит бабушка, такая же, как он, под восемьдесят лет, зашивает ему форму. Когда это произойдет, когда разобьют наши газопроводы, когда свет, холод, когда человек увидит, даже не смерть своих родственников, а просто ужас этот, у него проснется всё. Всё что нужно проснется с человеком, встанет в строй.

Я лишь перевел его на русский язык. Как я уже сказал, информация с противной стороны, но информация полезная и она в принципе подтверждает всё, что рассказывал мне "Прапор" и другие участники боя с нашей стороны. В очередной раз удивляюсь, как наши могли оказать хоть какое то сопротивление.

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий